Смерть речного лоцмана

Майде, моему оплоту, моей любви

Чей взор объял времен основу, В чей слух вливалось Средь дерев, Где он бродил, весь мир узрев, Само Божественное слово[1].

Уильям Блейк

От нас, по сути, требуется единственное мужество: с открытой душой встречать самое странное, самое уникальное и самое загадочное, с чем мы можем столкнуться. То, что люди в этом смысле трусы, нанесло жизни безмерный вред; все эти «видения», весь этот так называемый духовный мир, смерть – все они были так сродственны нам, что оказались настолько вытеснены из жизни, что чувства, которыми мы могли бы воспринимать их, отмерли. Я не говорю уже о Боге[2].

Райнер Мария Рильке