Глава 3

В то время, когда Лариса Бестужева находилась в плену воспоминаний, советник председателя партии Сергей Владимирович Себенко завязывал модный галстук у зеркала в прихожей. Вошедшая к нему супруга Екатерина Алексеевна, красивая женщина с уставшими печальными глазами, спросила:

– Позволь узнать, куда ты собрался в десять часов вечера?

– А разве я не говорил тебе, что у меня сегодня деловая встреча?

– Деловая встреча ночью? – невесело усмехнулась она. – Тебе не кажется, что подобных встреч в последнее время стало слишком много?

– Так, Катюша, выборы на носу. Приходится жертвовать свободным временем.

– Ты еще скажи, во благо процветания нашей многонациональной отчизны.

– А вот сарказма не надо. Лучше посмотри, как галстук?

– Великолепно! Я иду спать!

– Да, Катюш, ложись, скорее всего, до утра я освободиться не успею. Встреча за городом, кстати, со спонсором партии.

– Плевать мне и на твою партию, и на ваших спонсоров, и на политику вообще. Ты бы лучше делом занялся, а не трепался. От физиономий ваших лицемеров на экране телевизора уже тошнит.

– Плевать? – взорвался Себенко. – А на что ты живешь? На что отдыхать каждый год за границу ездишь? На что шмотки не на рынке, а в престижных магазинах покупаешь? Молчишь? Конечно, жить хорошо все хотят, а вот зарабатывать деньги потом и кровью не всяк желает.

На этот раз Екатерина Алексеевна громко и от души рассмеялась:

– Это ты зарабатываешь деньги потом и кровью? Кому другому скажи, засмеют. Твой доход – взятки.

– Так, – набычился Себенко, – ты хочешь испортить мне настроение?

– Нет! Я хочу сказать, что больше так жить не желаю. И хочу напомнить, что сама зарабатываю неплохо, так что содержу себя на свои деньги. Терпеть же и далее твои ночные деловые встречи не намерена. Завтра же подам на развод и перееду на собственную квартиру, хорошо, хоть ее ты не уговорил меня продать.

– Скатертью дорога. Только и ты подумай, кому еще будешь нужна?

– Мне тебя за глаза хватило. Приятных тебе ощущений во время деловых переговоров. Прощай, Себенко! – И Екатерина Алексеевна ушла в гос-тиную.

Себенко резко выдохнул воздух – вот сука, испортила-таки настроение. Уехать она собралась. Да проваливай, по крайней мере, не потребуется устраивать спектакли.

Обувшись, Себенко вышел из квартиры, с силой захлопнув за собой дверь. На улице он достал телефон и набрал по памяти номер. В динамике раздался пьяный молодой и слегка игривый женский – голос:

– Ну, наконец-то, дорогой! Я уже сама хотела тебе позвонить.

– И правильно сделала, что не позвонила.

– Дома скандальчик, дорогой?

– Давай поговорим об этом при встрече?

– Нет, ты ответь мне сейчас, знаешь ведь, какая я нетерпеливая!

– И капризная!

– Но именно такой ты и любишь меня, не так ли?

– Супруга решила уйти от меня.

– Ну, обычные бабьи заморочки. Куда она от тебя денется?

– Нет, дорогая, на этот раз она не вернется.

– Значит, ты решил развестись с женой?

Себенко неожиданно для себя выпалил в ответ:

– Да!

– И заберешь меня в свою квартиру?

– А вот это будет зависеть от того, как ты сегодня меня встретишь.

– Когда ты оставался недоволен мной?

– Но сегодня я желаю получить нечто большее. Так что пока буду ехать, подумай, чем еще удивить меня.

– А мне и думать не надо. Я уже знаю, что сделать, чтобы ты забыл не только о жене и своих бесконечных делах, но и обо всем на свете.

– Посмотрим. Чего купить?

– Вина, фруктов, сока, все, как всегда. Хотя нет, раз ты ждешь необычной встречи, то возьми еще бутылку виски и сигареты с ароматической смесью, ты знаешь, что я имею в виду.

– Хорошо. Жди, где-то через час буду!

– Жду, дорогой, очень жду!

Себенко выключил телефон, бросил его в карман летнего пиджака, поправил галстук, сел в «Хонду» и вывел машину на проспект Мира.

А из небольшого игрушечного домика на детской площадке вышел человек в черном костюме. Он слышал разговор советника председателя партии с любовницей. Мужчина осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, прошел к арке, у которой за огромным внедорожником стояла припаркованная черная, тонированная «Тойота». Заведя машину, он развернул ее и повел следом за «Хондой» Себенко.

Тот вел автомобиль медленно, чтобы не пропустить поворот к супермаркету, и человеку в черной «Тойоте» не составляло труда преследовать его.

Нужный поворот Себенко не пропустил, остановил «Хонду» у светящегося рекламой магазина, где купил все, что требовалось. Уложив покупки в багажник, набрал номер мобильного телефона. Человек в черном костюме, находившийся рядом, на углу небольшого павильона, услышал:

– Костик? Я!.. Добрый, добрый… Догадался?.. Да, подготовь, я заеду. Что? К дому не подъезжать?.. А где?.. У метро. Хорошо… Кто ж за мной посмеет следить, о чем ты, Костя?.. А вот этого не надо. Я заплачу столько, сколько всегда платил, и твои проблемы меня не касаются. Как бы они не стали еще серьезней. Все? Ну, вот это другое дело… Да, два пакетика. До встречи.

Себенко оглянулся, но мужчина в черном успел отступить за павильон, и он его не заметил. Сегодня шлюшка Вера после дозы будет тигрицей в постели. Не то что фригидная жена, которая, кроме классики, остальной секс считает развратом. Правильная, мать ее! Но с ней покончено. Она надеется так просто уйти? Завести себе какого-нибудь интеллигентного мужчину и спокойно доживать свой век, не нуждаясь ни в чем? Ошибаешься, Екатерина. До пенсии недолго осталось, и придется тебе на гроши жить. Посмотрим тогда, какому интеллигенту ты будешь нужна. Представляю, как удивишься, узнав, что твои акции, переданные по глупости в управление братцу, давно уже проданы, и производство обанкротилось. Тебе не проценты, а долги достанутся. А деньги лежат на моих счетах, до которых тебе не добраться. На коленях назад приползешь, да только не нужна ты мне больше. Впрочем, и от Веры надо избавляться. Эта хищница способна на многое. Тем более, что дефицита на подобных ей шлюх, молодых и развратных, Москва не испытывает.

Выкурив сигарету, Себенко зашел в цветочный павильон, купил букет роз, сел в «Хонду» и вывел ее на проспект, направляясь в сторону центра. Черная «Тойота» вновь пристроилась позади, пропустив вперед две машины. У станции метро Себенко остановил иномарку, и к нему тут же подошел молодой парень в цветной рубашке. Отдал пакет, получил деньги и скрылся за зданием метро. Получив наркотик, Себенко развернул машину и поехал к Садовому кольцу. Свернул на Большую Никитскую улицу, затем повернул на Никитский бульвар. Он не смотрел в зеркало заднего вида, а то бы давно заметил маячащую сзади «Тойоту». Себенко строил планы на жизнь. На жизнь, которой ему оставалось совсем мало. На бульваре «Тойота» резко увеличила скорость, обогнала «Хонду» и, вывернув вправо, затормозила. Увидев, как зажглись задние огни подрезавшей его машины, и стараясь избежать столкновения, советник до упора отжал педаль тормоза. Его кроссовер встал в каких-то сантиметрах от «Тойоты». Придя в себя, он вышел из машины. Из «Тойоты» тоже вышел человек в черном костюме. Готовый обрушиться на хулигана-водителя, Себенко неожиданно осекся:

– Вы? И что это значит?

– Прошу меня извинить, пришлось подрезать вас, но иначе вы вряд ли остановились бы.

– Что вам нужно?

– У меня есть кое-что компрометирующее на так неуважительно обошедшуюся сегодня с вами Ларису Константиновну Бестужеву. И это «кое-что» может реально заставить ее выполнить все ваши требования.

– Вот как? – заинтересованно проговорил Себенко. – И что вы лично хотите за это «кое-что», если оно действительно имеет ценность?

– Ровно половину той суммы, что была обещана Бестужевой за снятие своей кандидатуры в пользу уважаемого господина Гриневича.

– Я должен посмотреть документы. Они при вас?

– Конечно! На флешке.

– Садитесь в мою машину. Посмотрим, что у вас за информация на Бестужеву.

– Я возьму свой ноутбук!

– Само собой, я не хожу с компьютером во внеслужебное время.

– Одну минуту, господин Себенко.

– И машину поставьте ближе к тротуару, – добавил советник.

– Конечно, Сергей Владимирович, хотя мы и сейчас стоим в зоне действия запрещающего остановку дорожного знака.

– Здесь везде остановка запрещена. Появится патруль ДПС, я решу с ним вопрос.

– Не сомневаюсь.

Человек в черном костюме взял из «Тойоты» ноутбук и сел в «Хонду» на переднее сиденье. Открыл крышку, включил компьютер. Себенко повернулся к нему и нетерпеливо спросил:

– Ну, что, долго еще?

– Да нет, недолго.

– Вы ради денег решили сдать Бестужеву?

– Не только!

– Что еще побудило вас на этот поступок?

– А вот это, Сергей Владимирович, извините, не ваше дело.

– Вы правы, не мое, – усмехнулся советник.

– Подумайте лучше, как быстрее перевести деньги на мой счет. Пока я не получу подтверждение из банка, информация останется у меня.

– Значит, все же из-за денег. Нет, не подумайте, я не осуждаю вас, прежние ценности, скажем, остались в прошлом, сейчас миром правят деньги.

– А вы не боитесь, что я записываю наш с вами разговор?

– Нет! Я уже давно ничего не боюсь. Ну, что там у вас?

– Подождите, введу код. – Человек в черном костюме пробежался пальцами по клавиатуре. – Ну, вот! Кажется, все! – Он повернул ноутбук к Себенко, одновременно что-то достав из кармана костюма, и советник увидел на мониторе крупные буквы: «Ты – труп!»

Он удивленно взглянул на мужчину и словно обжегся о холод его безжалостного, ненавидящего взгляда.

– Что?..

Это было последнее слово в жизни советника председателя одной из самых могущественных политических партий, еще минуту назад строившего планы своего нового беззаботного будущего.

Человек в черном, закрыв ноутбук, правой рукой нанес Себенко удар ножом в живот. За ним – второй, и резко рванул лезвие вниз, распарывая живот.

Себенко охнул, глаза его расширились от ужаса и боли, ртом хлынула на новый галстук черная кровь. Машинально он схватился за живот. Судороги пробили тело. Голова упала на грудь. Но Себенко продолжал держаться за живот, из которого сквозь дрожащие пальцы змеями выползали наружу кишки. Человек в черном спокойно наблюдал за всем этим. Убедившись, что советник мертв, он аккуратно достал из его костюма сотовый телефон, открыл меню, нашел страницу последних переговоров и среди них номер с буквами сверху – «ЭЛ», и, усмехнувшись, проговорил:

– По-моему, это и есть контакт с господином Эдуардом Львовичем Гриневичем. Но надо проверить.

Нажав на клавишу вызова, он услышал молодой мужской баритон:

– Да!

– Мне нужен Гриневич, – сказал мужчина, до неузнаваемости изменив свой голос.

– А мне – президент США! Добрый вечер, Сергей Владимирович.

– Привет!

– Позвоните завтра, сейчас босс занят. Я, конечно, по возможности сообщу ему, что вы звонили, может, он и перезвонит. А лучше отправьте SMS. Они приходят на его «трубу».

– Благодарю!

– А что это у вас с голосом, Сергей Владими-рович?

– Простыл!

Человек в черном отключил номер, выбрал функции сообщений и набрал текст: «Забудь о политике, иначе следующим будешь ты! Привет из ада. Се-бенко».

Эсэмэска ушла на телефон нефтяного магната, и он отключил мобильник. Протер платком места, на которых мог оставить отпечатки пальцев, осмотрел компьютер, одежду, не попали ли на них капли крови. Забрав ноутбук и убедившись, что на улице никого нет, а на ближайших зданиях не установлены камеры видеонаблюдения, вышел из машины. Через минуту черная «Тойота» выехала на Новый Арбат, затем на Садовое кольцо и пошла к Таганской пощади. Остановилась она за два дома от нужного адреса: 3-й корпус, дом № 29 по улице Зеленодольской. Спрятав в пакете гвоздику, мужчина медленно, держась темной стороны, пошел к дому. У подъезда посмотрел наверх. В окнах квартиры Ларисы Бестужевой пробивался слабый свет. Тогда он поднялся на 4-й этаж, сломал у изголовья цветок, бросил гвоздику на коврик перед квартирой № 13 и так же не спеша вернулся обратно. В машине съел купленный еще в обед бутерброд, запил минеральной водой и прикурил сигарету. Выдохнув дым в открытое окошко, проговорил:

– Вот так, Сергей Владимирович. Завтра с утра ты бы наверняка связался с киллером, чтобы заказать Бестужеву. Другого выхода у тебя просто не было. Но рано, господин покойник, рано. Не время умирать Ларисе Константиновне. Пока не время. – И, заведя автомобиль, повел его к центру. На набережной остановился. В мутные воды Москвы-реки полетели сломанная сим-карта телефона Себенко, а следом и сам разбитый аппарат.

В час ночи мужчина вошел в свою квартиру и, приняв душ, уснул спокойным сном ребенка.


Лариса Бестужева, промучившись остатки ночи, встала в 6.30 вся разбитая. Прошла в ванную и до 7 часов простояла под контрастным душем. Сменявшие друг друга холодные и горячие струи воды облегчили ее состояние, а крепкий кофе окончательно привел в порядок. Она, как обычно, собралась на работу в офис, но вдруг вспомнила, что в 11.00 ее ждут в следственном управлении. Лариса пыталась вспомнить фамилию следователя и номер его кабинета. Ничего не получилось, поэтому пришлось звонить в местное отделение партии. Ей никто не ответил. Она посмотрела на часы:

– Господи, только без четверти восемь, а Ольга придет в лучшем случае в девять, скорее, в 9.30. До следственного управления округа добираться не менее полутора часов. Так можно и опоздать. Следователь ждать не станет, а в отместку заставит полдня просидеть у кабинета. Если вообще не до вечера. Полицейские чиновники, прокурорские не любят, когда опаздывают.

Прокрутив все эти мысли в голове, она набрала домашний номер секретаря.

– Оля? Здравствуй! Бестужева.

– Здравствуйте, Лариса Константиновна. Вовремя позвонили, я уже выходила из дома. Что-то случилось?

– Скажи, Оля, ты не помнишь, куда и к кому я должна явиться в 11.00?

– Помню! В следственное управление!

– Это и я помню! К кому конкретно?

– А! В кабинет № 40, следователь Воронов Валерий Андреевич.

– Спасибо!

– Вы еще дома?

– Да!

– Так, может, к вам Гену Коростылева послать?

– Не надо. На метро доеду быстрей.

– Спорный вопрос, Гена у нас…

– Я знаю, Оля, что Гена у нас мастер обходить пробки, – прервала секретаршу Лариса, – но он будет нужнее в офисе. Не забывай, у нас похороны Славика Корнеева.

– Да такое разве забудешь? Алле Владимировне что-нибудь передать?

– Она знает, что делать. Впрочем, передай, пусть дождется меня. Сколько я пробуду у следователя, неизвестно, но, думаю, надолго не задержит.

– Хорошо, Лариса Константиновна, побежала я.

– Торопись не спеша, Оля.

– Как это?

– Будь осторожней.

– А! Конечно. До встречи, Лариса Константиновна.

– До встречи!

Быстренько закончив приводить себя в порядок, надев белоснежный летний костюм, Бестужева вышла из квартиры и… застыла в изумлении – у ее ног на коврике вновь лежала бордового цвета сломанная гвоздика. Если в первый раз это можно было принять за случайность, то второй… Кто это делает? Ну, ладно, кто-то просто клал бы цветы, желая до поры до времени оставаться инкогнито, но зачем ломать их? Или это какой-то знак? Или… Господи, утром после убийства Славы Корнеева она нашла у квартиры цветок. И сегодня. Такую же сломанную гвоздику. Неужели еще кто-то погиб? Ей стало душно от странного предположения. Не сообщает ли кто-то таким образом об очередной жертве? Но кто? И почему ей? У Ларисы жутко разболелась голова. Она вернулась в квартиру, положила цветок на пуфик, прошла на кухню и выпила аспирин…

Ровно в 11.00 Бестужева постучала в дверь кабинета № 40 следственного управления округа.

– Открыто, – раздался изнутри довольно молодой голос.

Она вошла в кабинет, обставленный старомодной казенной мебелью. Да и мебели той – стол, несколько стульев, пара шкафов и тумба с сейфом в углу. Окна зарешеченные, по бокам такие же, какого-то казенного цвета, шторы.

– Здравствуйте! Следователь Воронов?

– Добрый день! Да, я следователь Воронов Валерий Андреевич, а вы, как понимаю, Бестужева Лариса Константиновна, председатель местного отделения партии «Великая Россия».

Загрузка...