Собачье дело

1

Этот рабочий день начался, как обычно, с разноса. Стас вытащил в свой кабинет третье крыло после ночного дежурства прямо с ликвидации прорыва, не дав им даже вымыться, и начал строить всех под одобрительные кивки Некрона.

— Нет, это надо было умудриться бедным животинкам обломать рога, разбить в кровь морды и оторвать хвосты в процессе самой примитивной операции выдворения! — бушевал Стас. — Вы каким местом думали, господа, прежде чем совершали этот акт вандализма?

— Вот грамотей! — шепнула на ухо Валентину Дашка. — Вандалы — это те, которые неодушевленные предметы уродуют, а придурков, которые одушевленные предметы обижают, называют садистами. Учу его, учу, а все без толку.

Третье звено, грязное, потное, мокрое, только что вынырнувшее через портал из тайги, жмурилось от удовольствия, привычно принимая пистоны от родного начальства. За время отпуска все, кроме трусихи-стажера Незабудки, соскучились по этой процедуре и откровенно балдели. Впрочем, трусихой Марию можно было назвать с известной долей натяжки. Она, кроме мышей, по жизни боялась только трех вещей: уколов, собак и начальства. Хотя нет, порядок был другой: сначала собак, потом уколов, а уж в последнюю очередь начальства. Все потому, что ее в детстве сначала собака покусала, затем пьяный фельдшер из огромного шприца вкатил лошадиную дозу противостолбнячной сыворотки, от чего ее детская ручонка раздулась как мячик, и только потом в деревню прибыл участковый врач, выдернутый прямо из-за праздничного стола. Он сразу обозвал коллегу коновалом и начал его строить с помощью местных идиоматических оборотов, благодаря чему маленькая Маша за один злосчастный день заполучила сразу три фобии.

— Вот! — сдернул со стола бумагу Станислав. — Пяти минут не прошло, как с той стороны претензии пошли. Вы цену златорунного быка хотя бы знаете?

— А мы-то тут при чем? — фыркнул Валентин. — Лучше за своим стадом следить надо было, чтобы они через случайные порталы на Землю не шастали.

— Так стадо ведь! Не нечисть злобная, а стадо! — Шеф начал входить в раж. — Зачем же сразу в челюсть?!!

— А не фиг этому стаду на мою Дашку пасть разевать, я от этого зверею. — В лейтенанте еще бурлил боевой задор недавней схватки. — А зубки у этих бычков, между прочим, ого-го! Некрон от зависти бы удавился!

— Правда? — удивился вампир. — Хотя бы парочку с собой не захватил?

— Не, они крепко в челюстях сидят. Мощные зубы. Пришлось их вместе с бычками в портал выбрасывать.

— А рога зачем ломали? — не унимался Стас.

— Наглая ложь! Не верь этой бумажке, Папа. Рог был всего один, да и тот случайный.

— На чьей он совести? — потребовал уточнения Стас.

— Конечно, на моей, — пожал плечами юноша.

— Кто бы сомневался, — фыркнул Стас. — Как это произошло?

— Посколь… тьфу! Споткнулся, а тут как раз рог под рукой, ну я, чтоб не грохнуться, за него хвать! А он такой хрупкий оказался!

— Ага… поскользнулся, значит, — шеф вперил взор в Марию, — в тридцатиградусную жару.

— Откуда тридцать? — возмутился Валентин. — Не лето, чай, второе сентября. По утрам в тайге свежо, аж…

— …целых двадцать градусов выше нуля, замерзли там все на фиг, — хихикнула Дашка, за что тут же схлопотала тычок в бок от благоверного.

— Так на чем ты поскользнулся? — продолжил допрос Стас.

— На собственных соплях. Достал насморк проклятущий, — нагло соврал лейтенант.

— Давно болеешь?

— Уже полчаса, — опять захихикала Дашка.

Надо сказать, что хрюкала под нос не только она. Все члены третьего крыла, за исключением Марии, с трудом сдерживали смех. Антона, проходящего в конторе под кодовым названием Колдун, тоже разбирало, но он держался и даже пытался изобразить сочувствие, поглаживая локоть подруги, вжавшей голову в плечи.

— А вы что скажете, Полковник?

Семен Сергеевич, командир третьего крыла, сделал постное лицо и даже открыл рот, чтобы начать доклад, но шеф его остановил:

— Нет, вас спрошу потом. Доклад об операции ко мне на стол к обеду. А вот стажера Незабудку я бы послушал. Что скажете, Мария? На чем наш Херувим вдруг поскользнулся?

— На собаке, — еле слышно пискнула Мария.

— Откуда там собака? — опешил Стас. — Вы что, на охотника в тайге наткнулись?

Девушка затрепетала.

— Да не было там никого, — пришел на помощь ей Антон, — кроме этих овцебыков.

— Какие это овцебыки! — возмутилась Незабудка. — Собаки это страшные, а не овцебыки. Рыжие такие, да еще и рогатые к тому же! Зубы — во! Копыта — во! — начала она разводить руками. — Глаза — как плошки, а уж когти на копытах — страсть!

— Да брось ты, Машка, нашла чего пугаться! Обычные бычки-недомерки, — остановила боевую подругу Дарья. — Какая-то карликовая порода. Они же с пони величиной. Зубы большие, да, не спорю, и ежели на морду сбоку посмотреть, то на собачек смахивают, но…

— Вот теперь все ясно, — тяжко вздохнул Стас, взмахом руки заставив замолчать сестренку. — У страха глаза велики.

Все прекрасно знали, что, когда стажер Незабудка чего-нибудь путалась, вокруг начиналась стужа. Этот вид магии лез из нее непроизвольно, и справиться с ней мог только Антон, если, конечно, был в тот момент рядом и успевал ее успокоить. Но на этот раз все произошло так быстро, что Колдун просто не успел.

— Большой кусок тайги там вымерз? — деловито спросил Стас.

— Метров на двести в круг, не больше, — успокоил его Знахарь, врач крыла.

— Понятно. А почему у них оторваны хвосты? — продолжил допрос Стас.

— За них удобнее держаться, — пояснил Валентин.

— А зачем за них держаться? — не унимался Стас.

— Чтоб лед об дерево с их морды сколотить.

— Что?!!

— Ну это… чтоб не задохнулись, — внес дополнительное разъяснение Херувим. — Сам говоришь, элитная порода, поголовье надобно беречь. Вот только хвостики у них сильнее морд замерзли, после первого удара пополам!

— Господи! С кем я работаю! — взвыл Стас. — Все вон отсюда!

Третье крыло не стало просить себя дважды и поспешило свалить с глаз разгневанного начальства. Начальник филиала грустно посмотрел на выставленный счет.

— Это катастрофа!

В кабинет без стука вошел Эльгард.

— Редкостные наглецы! — Генеральный инспектор шестого сектора измерений был в тихом бешенстве.

— А, ты тоже такую получил? — вяло буркнул Стас, увидев аналогичный счет в руках Эльгарда.

— Естественно!

— Слушай, цифры там, конечно, запредельные, но ты моих архаровцев сильно не ругай, — попросил Стас. — Я им уже пистонов вставил.

— За что? — удивился Эльгард.

— За небрежное отношение к работе, нанесение непоправимого вреда редким видам мирных и очень дорогостоящих животных в процессе депортации…

— Это хадырги мирные? — фыркнул Эльгард. — Да это самые свирепые животные Зирганга, питающиеся исключительно гуманоидами. А еще оцегоны используют их на своих гладиаторских боях. Выставляют против них вооруженных до зубов рабов и воют от радости, глядя на то, как хадырги рвут несчастных на части и тут же на арене пожирают, выковыривая самые лакомые кусочки из доспехов. Оружие рабам обычно не помогает.

— Ну ничего себе! Там что, средневековье процветает?

— Там дикость процветает. Оцегоны — самая дикая раса самого дикого измерения самой дикой планеты по имени Зирганг. Там такое творится, что Содом и Гоморру можно только с райскими кущами сравнить. Вот что у вас будет человеку, который в карты проиграл чужую жизнь, взял в руки нож и пошел валить того, на кого укажут?

— Раньше за такое вышку давали, а сейчас пятнашник, не более, да и то, если адвокат у подсудимого не очень расторопный, — грустно вздохнул Стас, явно тоскуя по старым временам.

— Вот, а на Зирганге такой урод получит документ, говорящий о том, что он проиграл жизнь другого урода и в случае его убийства чист перед законом. Теперь кто из этой пары выживет, тот и будет прав.

— Кошмарная планета.

— Кошмарная. А я ее сделаю еще кошмарней. Они мне за эту бумажку — тряхнул счетом Эльгард, — ответят, наглецы. Из наших никто не пострадал?

— Нет, — усмехнулся Стас, — эти хадырги даже гавкнуть толком не успели. Наша снегурочка приняла их за собачек и со страху выморозила всех. Хорошо, что эти обормоты снабжены амулетами против заклинания «ледяной стрелы». А то все крыло бы там в ледышку превратилось.

— Да, когда Незабудка пугается, такой амулет не лишним будет, — согласился Эльгард. — Вынеси ей благодарность. Она сегодня спасла много жизней. Хадырги — страшные бойцы.

— Ни в коем случае! Их надо в тонусе держать, а то окончательно нам на голову сядут. Опять же, зачем этим лоботрясам портить праздник?

— Какой праздник?

— Жизни. Им очень нравится, когда я их ругаю.

— Господи, какая дичь! Планета приколистов! А я еще на оцегонов злился. И что, всем твои разносы нравятся?

— Агенту Незабудке нет. Единственный нормальный человек в команде. Начальство уважает!

— Просто не привыкла еще. Вообще-то эти всплески неконтролируемой магии опасны для окружающих. На операции в пределах города ее еще рано привлекать. Амулеты от «ледяной стрелы» на всех ведь не навесишь. Давай сделаем так: сейчас у нас затишье, прорывов извне мало. Так пусть она хоть месячишко потренируется под контролем Антона на тренажере. Оборотней, собачек и вообще всех, кого она боится, запускай туда. Психологов подключи, чтоб избавили ее от фобий.

— Разбить крыло? Не посылать их на прорывы? А работать кто будет?

— У нас теперь этих крыльев больше чем достаточно, — подал голос Некрон. — Есть кому заткнуть дыры.

— Половина крыльев сформированы совсем недавно. У них совсем нет опыта, — возразил Стас.

— Вот в паре с опытными крыльями и посылай их на прорывы опыта набираться, — сказал Эльгард.

— А третьему крылу что делать? Они ж со скуки взбесятся.

— Третье крыло так и так получилось особое. — Некрон достал свою любимую алмазную пилку величиной с приличный напильник и начал подтачивать когти. — Оно больше на подстраховке Херувима работает.

— Совершенно верно, — кивнул Эльгард. — Я бы на твоем месте, Стас, придумал им непыльную работенку в городе попроще. Такую, куда можно засылать неполное крыло. Кстати, я тут недавно сводки происшествий листал и кое-что нащупал. Похоже, в Рамодановском метро завелись вампиры.

— Не может быть. Наши спецы ни одного магического всплеска не поймали.

— Да ты не понял. Энергетические вампиры. Обычные люди с резко отрицательной аурой. Провоцируют беспорядки и, как только начинается скандал, всасывают негатив, перерабатывая его для себя в позитивную энергию. Вот пусть твои орлы, пока агента Незабудку учат держать магию в узде, и займутся ими. Договорились?

— А куда я денусь? Конечно, договорились.

2

Житель любого мегаполиса, даже если он привык рассекать по проспектам на шикарной машине, хотя бы однажды, но побывал в метро в час пик. Несмотря на огромное количество народа, скопившегося на платформах в ожидании поезда, все благоразумно стараются избегать давки, прекрасно понимая, что это место повышенной опасности. Любое неосторожное движение, непроизвольное колыхание толпы, и человек может оказаться на рельсах прямо перед колесами несущегося на него поезда. Однако такое случается нечасто. А вот в последнее время в Рамодановском метрополитене участились вспышки ничем не объяснимой агрессии. Сами собой возникали скандалы, которые мгновенно распространялись, как пожар в лесу, по всей платформе. Несколько секунд, и уже взбесился весь вокзал: все против всех и каждый за себя.

Очередной конфликт в час пик возник на пересадочном узле станции Чкаловская. Причем возник одновременно в трех местах. В центре перрона какая-то бабуля с двумя огромными кошелками в руках начала продираться сквозь толпу к заветным дверям вагона, причитая, что ей срочно надо к заболевшей внучке. Кто-то начал огрызаться на бесцеремонную старуху, резонно возражая, что ему тоже надо, так как он опаздывает на работу, кто-то заорал, что она своими кошелками его ребенка чуть не задавила, а кто-то стал на сторону бабульки, и вот уже толпа разделилась на две части в яростном споре о правилах приоритета захода в вагон.

В это же время около последнего облаченный в мятую и явно не первой свежести одежду подросток неловко попытался вытащить из кошелки стоящей впереди женщины булку, был пойман за руку и тоже оказался в центре скандала. Кто-то начал проклинать ворье, которое здесь уже всех достало! Кто-то припомнил, что у него «надысь» из сумки кошелек украли, а кто-то начал заступаться за воришку.

— Не кошелек же, булку скрал! Оголодал, бедняжка!

— Такие за копейку удавятся!

— Сама небось по три торта за день жрет! Ишь ряху какую наела!

— Да заплачу я тебе за эту булку, стерва! На, подавись!

Зачинщиком скандала возле первого вагона стал сухонький старичок с тросточкой, летний пиджак которого украшали орденские планки.

— Понаехала, блин, лимита поганая! Дорогу коренному рамодановцу не уступают. Ветерану Великой Отечественной! Мне в сорок пятом чуть Героя не дали! За что я, спрашивается, кровь проливал?

— Нет, ну действительно, уступите ветерану дорогу.

— Да какой он ветеран?!! Он в сорок пятом еще пешком под стол ходил!

— Так планки орденские вроде…

— Да они сейчас на любом углу вместе с медалями липовыми продаются!

«Осторожно, двери закрываются». — Под нежный голосок дикторши двери поезда с трудом закрылись, а скандал среди тех, кто не успел загрузиться в вагоны, все продолжался. Когда он достиг апогея, кто-то начал задыхаться, с трудом ловя воздух широко открытым ртом, кто-то хвататься за сердце, и тут…

— А-а-а!!! Это террористы! Они газ пустили!

Кричал тот самый неудачливый воришка, но мгновенно объятый паникой народ на такие мелочи уже внимания не обращал. Он помчался к эскалаторам, стремясь вырваться из «газовой» ловушки, сметая по пути сотрудников милиции и служащих станции метрополитена, спешащих на скандал. Однако кое-кто устоял против напора толпы и энергично прорубался сквозь нее к зачинщикам беспорядков с раскрытыми красными корочками в одной руке и пистолетом в другой.

— Дорогу!

— В сторону!

— Работает ФСБ!

«Ветеран» Великой Отечественной, бабуля и парнишка тут же изменили направление движения и, вырвавшись из толпы, помчались по опустевшему перрону в сторону лестницы, по которой спускался новый поток пассажиров с пересадочной станции Городецкая. При этом старик на бегу размахивал своей тростью не хуже шаолиньского монаха.

— Давай, бабка, поднажми, заметут ведь волки позорные!

— Да поднажала я, не видишь, что ли?

Они мчались с такой скоростью, что даже сотрудники ФСБ, преследовавшие их по пятам, не могли за ними угнаться.

Наперерез им выскочил Полковник, отсекая нарушителей спокойствия от спускавшихся по лестнице людей. Обезумевшая от страха троица резко вильнула в сторону и помчалась по перрону, вдоль путей, уже явно ничего не соображая. В конце перрона был тупик, а дальше — куда? Только по путям навстречу верной смерти в виде мчащегося поезда. Парнишка первым увидел услужливо распахнутую кем-то дверь служебного помещения в конце платформы и с ходу нырнул в нее. Следом за ним в комнату ворвался «ветеран» с бабулей, растерявшей свои кошелки.

Дверь за ними тут же захлопнулась, и помещение погрузились в темноту. А затем свет снова загорелся. Слабый, призрачный, голубоватый. И перед перепуганной троицей появился вампир. Его мертвенно-бледное лицо растянулось в зловещей улыбке, явив взору нарушителей спокойствия длинные острые клыки.

— Вы посмели охотиться на моей территории? — прошелестел по комнате его замогильный голос. — Напрасно. Это хорошо, что вас трое. Сегодня вы будете моим завтраком, — вампир плотоядно улыбнулся, окидывая взглядом подростка, — обедом, — оценивающее сканирование старика, — и ужином. — Последний взгляд достался старушке.

Подросток нервно икнул, испортил воздух и медленно осел на пол. Рядом с ним пристроились «ветеран» с бабулей. Когда дверь в служебное помещение вновь распахнулась, они уже лежали аккуратненьким рядком, блаженствуя в нирване.

— Ну что, скрутил их? — В комнату влетел Полковник и от неожиданности чуть не выпалил в клыкастую физиономию вампира, но ворвавшаяся следом Дашка выбила из его рук оружие.

— С ума сошел? Это же Валька!

Валентин поспешил включить нормальный свет и выплюнул в ладонь вставные челюсти с вампирьими клыками.

— Шеф! Ты что, озверел? Я ж просто прикололся!

— Блин! Придурок! — зарычал Полковник. — Меня чуть кондратий не хватил! Я же тебя мог убить!

В комнату влетели остальные члены третьего крыла и уставились на бледнеющего шефа, чей цвет лица стремительно сравнивался колером с напудренной физиономией приколиста. Знахарь первый сообразил, в чем дело, и кинулся к лежащим на полу телам.

— Нет, это уже перебор! — рявкнул он на Валентина. — А если бы они концы отдали?

— Размечтался, — фыркнул юноша. — Это живучая порода. Я с такими сталкивался. Их хрен чем проймешь. У нас сосед, помнится, был…

— Да? Сосед? А не подскажешь: почему они глазки закатили? — дала мужу подзатыльник Дашка.

— От удовольствия, наверное, — почесал пострадавшее место парень. — Не каждому такое счастье выпадает — вживую лицезреть вампира.

— Так. Ты уж меня извини, Валентин, но мимо таких художеств я пройти не могу, — твердо сказал Полковник. — Я вынужден отразить этот факт в отчете о проведении операции.

— Так это же стукачество! — возмутился Валентин.

— Именно так! — отрезал начальник крыла, и юноша понял, что шутки кончились.

Он доигрался…

— Да полно тебе зверствовать, — увещевал Стаса Некрон. — Ну пошалил пацан. Задание-то скучное, не его уровня, вот и развлекается как может. Зато какой эффект! Все трое умоляют отпустить их в монастырь замаливать грехи. Клянутся, что теперь будут ниже травы тише воды, и главное — все, как один, уверовали в Бога! Раз есть вампиры, значит, есть и черти, раз есть черти, значит, есть и дьявол, а раз есть дьявол, значит, где-то там на небе есть и Бог! Странная, конечно, логика. У нас вампиров уже давно никто за нечисть не считает.

— Где это у вас?

— В моем родном мире.

— В твоем родном мире одни вампиры и живут, людей давно всех вывели.

— Еще не всех, но мы там доминирующая раса…

— Некрон, кончай мне ездить по ушам! Здесь Земля! Не надо уходить от темы.

— Не буду. Тема здесь простая. В нашем случае ведь важен результат, не так ли? А результат — блестяще проведенная операция с отличным терапевтическим эффектом. Еще недельку в нашем отстойнике подержать, чтоб прониклись, и можно на свободу с чистой совестью.

— Хватит его защищать! — упрямо мотнул головой Стас. — Если его не приструнить, беды не миновать. Он когда-нибудь допрыгается. Его уже сегодня могли конкретно пристрелить. Случайно. Причем заметь, свои же! Все, с этим детским садом пора кончать!

Начальник филиала поставил под приказом размашистую подпись.

— И что? Опять в стажеры? — грустно вздохнул вампир. — Эго моего крестника такого удара не переживет.

— Переживет, но в должности мы его понижать не будем. Стажер, способный в одиночку противостоять всему крылу, а то и всему филиалу, по определению не может быть стажером. А вот в звании понизим. Пускай опять походит в младших лейтенантах. Может, повзрослеет хоть чуть-чуть, одумается. А там видно будет. — Стас нажал на кнопку селектора. — Полковник, давай ко мне сюда агента Херувима… хотя нет, лучше приходи со всем крылом. Приказ по управлению зачитывать буду.

Первым в кабинет вошел Валентин с напудренным лицом, вставной вампирьей челюстью во рту, осиновыми кольями под мышкой и связкой чеснока в руке.

— Агента Херувима вызывали? — замогильным голосом спросил он.

Пинок под зад от Дашки втолкнул его в кабинет. Следом повалили остальные сотрудники третьего крыла.

— Вот, привела при полном параде, — обрадовала Дарья брата. — В таком виде он наших клиентов и брал. А ребята ему еще и колышков с чесноком с собой дали. Так что все готово к экзекуции. Можешь начинать.

Некрон тихонько захихикал в кулачок, а Стас прикрыл глаза и начал медленно считать до десяти…

Пока начальник филиала зачитывал приказ о понижении в звании агента Херувима за безответственное отношение к работе и объявлял выговор с занесением в досье Полковнику за плохую работу с личным составом, Некрон, хмуря брови, к чему-то напряженно прислушивался, периодически окидывая настороженным взглядом стройную фигурку сестренки Стаса. Затем, придя к какому-то выводу, усмехнулся, достал свой напильник-пилочку и начал править когти. Противный скрип заставил Стаса свернуть торжественную часть раздачи люлей третьему крылу и сразу после оглашения приказов выдворить их всех из кабинета.

— Некрон! Какого черта! Сколько раз тебя просил не шаркать своим рашпилем в моем присутствии, тем более, когда я строю подчиненных!

— Извини, забылся, — Некрон поднял на начальника глаза и задал неожиданный вопрос: — Как ты думаешь, агент Черная Вдова при нашем Херувиме фактор положительный или отрицательный?

— Ну ты спросил! Конечно, положительный. Только она может держать его в узде.

— Я тоже так считаю. Наши мнения совпали. Ну тогда ладно, — вампир поднялся.

— Ты куда?

— В магазин.

— За чем?

— За водкой.

— Ты что, сошел с ума?

— А что тебя так удивляет? Да, я расстроен тем, что крестник в звании понижен. Да, я расстроен тем, что он конкретный раздолбай. Знаешь такую поговорку: жизнь хороша, если правильно подобрать антидепрессанты. Я уже подобрал. Водка. Соотношение цена — качество просто изумительное, и главное — такой терапевтический эффект! — Вампир посмотрел в круглые от изумления глаза Стаса, рассмеялся. — Шучу, расслабься. Подарок купить хочу.

— Кому?

— Ну разумеется, друзьям.

— Каким?

— Скоро узнаешь.

— А какой подарок?

— И это скоро узнаешь, — загадочно улыбнулся вампир. — Возможно, даже сегодня вечером, если согласишься съездить со мной в гости.

— К кому?

— Скоро узнаешь.

3

Возвращение домой было довольно грустным. Валентин прекрасно понимал, что на работе его супруга еще сдерживалась, а вот дома предстоит серьезный разговор. Причем он был уверен, что получать от благоверной придется не столько за понижение в звании, сколько за выговор, который схлопотал из-за него Полковник.

Валентин заехал в гараж, помог вылезти из машины супруге.

— Я проголодался, жуть, — делано бодрым голосом проинформировал он супругу.

Дарья, поджав губы, обдала его ледяным взглядом и молча пошла к дому. Юноша поспешил вслед за ней.

— Даш, ну не злись. Честное слово, если б я знал, что Полковник от Стаса схлопочет…

Дарья внезапно затормозила возле порога, предупреждающе подняв руку. Валентин прислушался. Внутри дома кто-то завывал под мерные глухие удары, сопровождаемые перезвоном бубенцов. В руке Валентина тут же оказался пистолет.

— В сторону, — одними губами приказал он Дашке, в ответ на ее возмущенно вскинутые брови бесцеремонно оттеснил супругу от двери и первым ворвался в дом.

Непослушная Дашка просочилась следом и при виде открывшейся картины замерла в дверях с отпавшей челюстью. Маленький мохнатый зверек с большими ушами прыгал вокруг огромной коробки, перетянутой алой подарочной ленточкой, старательно стуча в бубен. Голова Жилы была украшена перьями, чресла прикрывала юбка, по всем признакам сплетенная из болотной осоки.

Увидев хозяев, домовой прекратил шаманить и в сердцах швырнул бубен на пол.

— Это что такое? — Валентин был поражен не меньше Дашки.

— Посылка вам пришла, — досадливо буркнул Жила. — Какими только амулетами ни проверял, все без толку. Что там внутри, понять не могу.

— От кого посылка? — требовательно спросила Дарья.

— А я почем знаю? — пожал плечами домовой. — Обратного адреса нет.

— Жила, ты что, опух? — ужаснулся Валентин. — А если внутри бомба?

— Это ты опух! — обиделся Жила. — Какой домовой беду в дом запустит? Это от какого-то друга посылка пришла.

— А чего тогда с бубном вокруг нее прыгал? — удивилась Дарья.

— Духов призывал. Им внутрь просочиться пара пустяков. Они бы точно мне сказали, что там.

— И как, призвал?

— Не, не успел.

— Тогда тащи фомку, — распорядился Валентин. — Удовлетворим твое любопытство.

— И мое тоже, — добавила Дарья и начала нетерпеливо сдирать подарочную ленточку вместе с упаковочной бумагой.

Домовой притащил фомку, Валентин поддел крышку, отодрал, откинул в сторону и… замер в ступоре. Рядом стояла ошарашенная Дашка.

— И как это понимать? — пробормотала она, разглядывая подарок неведомого друга.

В край деревянной упаковки вцепились мохнатые ручки домового. Жила подтянулся и тоже сунул свой любопытный нос в посылку. Там стояла роскошная детская коляска. Да не простая, а двойная, двухместная!

— Тьфу! Я-то думал… — разочарованно протянул домовой и плюхнулся обратно на пол. — Вот жлобы. Лучше бы деньгами дали.

— Валь, о чем это он? — жалобно спросила Дашка.

— Не знаю, — честно признался юноша.

— Вот ведь бестолковые, — покачал головой Жила. — Пошли за мной, сейчас все объясню.

Домовой привел обескураженных хозяев на кухню.

— Садитесь, — коротко распорядился он и полез в холодильник.

Валентин с Дарьей сели. Жила выставил перед ними на стол банку соленых огурцов, шмат сала свежего посола и тест на беременность.

— Кого на что тянет? — деловито спросил он.

Дашка взвизгнула, схватила тест и вылетела с кухни.

До нее дошло.

— А меня тянет на это, — ткнул пальцем в сало Валентин, — на это, — палец уперся в банку с огурцами, — и на это. — Юноша вытащил из холодильника бутылку водки. — Тащи стакан.

— Пить в одиночку не есть хорошо, — заволновался домовой.

— А с кем мне теперь пить? Дашке нельзя… Стоп… что за дела? Я не знаю, она не знает, а кто-то там, на стороне, уже знает… И как это понимать?

Валентин наполнил стакан, подпер подбородок кулаком и замер в позе роденовского мыслителя.

— А-а-а!!! — Вопль Дашки со стороны удобств заставил его подпрыгнуть.

Дарья влетела на кухню, вцепилась в домового и начала его трясти.

— Ты знал и не сказал?!! Что, не мог предупредить, урод?!!

— А я тут при чем? — отбивался домовой. — У вас все ночи напролет кровать скрипит, спать не дает, и я же теперь виноват?

Глаза Дашки стали круглыми.

— Так ты еще и…

— Не было меня там, не было! — заверещал, перепугавшись, Жила.

— Даш, ну ты чё? — кинулся спасать домового Валентин. — Правду говорит: не было там его. Слово даю, он свечку не держал. Я б в спальне постороннего почуял.

Пальцы Дарьи разжались. Домовой в очередной раз шлепнулся на пол и пулей вылетел из кухни.

— Ты сядь, сядь, успокойся. — Парень усадил жену на стул.

Ее рука нащупала стакан, но Валентин его отнял.

— Эту воду пить не надо. Бяка. Сейчас я тебе морсику налью.

— Это конец, — прошептала Дарья.

— Как конец? Наоборот, — начало! — радостно воскликнул Валентин.

Мысль о том, что он скоро станет отцом, постепенно укладывалась в его голове и нравилась все больше.

— Как я на задание пойду, если во мне ребенок? — простонала Дарья. — Конец карьере.

— Зато здравствуйте, ясли, здравствуй, детский сад!

— Чтоб я своего ребенка в ясли отдала? — мгновенно разъярилась Дашка.

— Ни в коем случае! А ежели припрет, дед с бабкой есть.

— Сама воспитаю!

Валентин расцеловал жену.

— Конечно, сама. А как ты думаешь, кто там у нас? Мальчик или девочка?

— Не знаю, — шмыгнула носом Дашка. — У Жилы надо спросить.

— Ну мне и хозяева попались, — послышался из-за двери ворчливый голос домового. — Коляску, что ль, не видели? Двойная. И девочка, и мальчик будет, не волнуйтесь. У меня на это дело глаз набит. Еще ни разу не ошибся.

— А на каком я месяце, не знаешь? — всхлипнула Дарья.

— Через пять дней второй пойдет.

Дарья что-то подсчитала, загибая пальцы, и заплакала навзрыд.

— Ты чего? — всполошился Валентин.

— Наши дети будут всю жизнь ма-а-аяться-а-а…

— Да с чего ты взяла?

— Я их буду рожать в ма-а-а-е-э-э…

— В апреле, а не в мае, — поспешил успокоить ее из-за двери Жила.

Дарья поспешила вытереть слезы и начала пересчитывать еще раз.

— Чего ты меня путаешь? В мае!

— У вас, полуэльфов, все не как у людей, — возразил упрямый домовой. — В апреле!

— А ведь и верно. Во мне же эльфийские корни есть, а у них срок беременности короче, — сразу успокоилась Дашка. Правда, не надолго, так как Валентин сдуру потребовал уточнить дату.

— А какого числа, Жила?

— Первого.

— А-а-а!!! В день дурака родятся! Их в школе засмею-у-ут…

Валентин в полной прострации хлопал глазами на подругу. Он ее не узнавал! Известие о беременности в один момент превратило Дашку из брюнетки в натуральную блондинку со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Эх, то ли еще будет, — вздохнул из-за двери Жила. Он по-прежнему не решался заходить на кухню.

— Токсикоз, авитаминоз… — продолжала причитать Дашка.

— А ты их уже чувствуешь? — жалостливо спросил Валентин.

— Еще нет, но буду-у-у…

Дарья так старательно оплакивала себя и свою загубленную карьеру, что даже звонок, возвестивший о приходе гостей, не вывел ее из этого состояния. Валентин взглянул на монитор, понял, кто пришел, вздохнул с облегчением и помчался открывать ворота. Подмога была очень кстати.

— Извини, что без предупреждения, Валентин, — смущенно улыбнулся Стас, — но Некрон так настойчиво тянул меня к вам в гости…

— Ты очень вовремя, поверь, — успокоил его Валентин. — А вот к тебе у меня есть парочка вопросов, — погрозил он пальцем крестному и с этими словами потащил обоих в дом.

Коляска в еще не до конца распакованной коробке в холле произвела на Стаса впечатление.

— Это что такое? — опешил он.

— Это, как я понял, подарок крестного, — хмыкнул Валентин.

Вампир кивком головы подтвердил правильность выводов своего подопечного.

— А это? — Стас прислушался к причитаниям Дашки с кухни.

— А это мы узнали, что беременны, — пояснил Валентин. — Радость у нас большая. Первого апреля рожаем.

Стас помчался утешать сестру, а Валентин с Некроном были вынуждены вновь выйти во двор на еще один звонок. К воротам особняка подъехала машина, из которой грузчики уже деловито вытаскивали громоздкую коробку.

— Валентин Сергеевич Святых? — обратился бригадир грузчиков к Валентину.

— Совершенно верно.

— Распишитесь в получении груза, — подсунул ему бумагу бригадир.

— Откуда он? Я ничего не жду, — насторожился парень.

— Зато я жду.

Домовой уже под видом старика бодро докостылял до коробки, обнюхал ее и деловито распорядился:

— Ташшите в дом, там разберемся. А ты, внучок, подписывай, не сумлевайся. Тут все путем.

На шум, поднятый грузчиками, вышли Дарья с братом, и, как только служба доставки, закончив свое дело, удалилась, Жила молча протянул фомку Валентину. Тот, так же молча, вскрыл коробку. Внутри стояла детская кроватка, покрытая вязью защитных рун. Она, как и коляска, была широкая, двойная.

— Это что, намек на четверню? — мрачно спросила Дашка.

В одном месте детское одеяльце подозрительно топорщилось. Валентин приподнял его и извлек на свет божий литровую бутылку с янтарной жидкостью. Открыл ее, понюхал.

— Медовуха. Ставленная… Нет, дорогая. Это намек, что инквизиция все видит и все слышит. Блин! Ну Некрон — понятно. Но как Игорь раньше нас узнал о том, что Дашка залетела?

Парень ворохнул постельное белье и нашел записку.

— «С первым апрелем вас, ребята, поздравляю», — медленно прочел он послание инквизитора и обвел всех мрачным взглядом. — Что ж, будем ждать.

— Чего? — спросил Некрон.

— Подарков Полковника, Антона, Варга, Тора, ну и остальных. Я так понял, кроме нас с Дашкой об этом знали все!

В ворота опять позвонили.

— Догадайтесь с трех раз: кто пришел? — хмыкнул Валентин.

— Чего уж там гадать. Пошел я топить баньку, — вздохнул домовой и испарился.

4

— Крыло, подъем! — скомандовал Полковник. — И бегом к начальству.

— Херувим, ты опять что-то натворил? — удивился Федор.

— Еще не успел.

— Отставить разговоры! — одернул их Полковник. — Нельзя заставлять начальство ждать.

Спорить с этим было трудно, и третье звено гурьбой повалило в кабинет начальства.

— Можно?

— Заходите.

Кроме Стаса в кабинете был, как всегда, Некрон. Что у того, что у другого физиономии были подозрительно довольные. По их виду нельзя было сказать, что накануне оба, как, впрочем, и все третье (кроме дам конечно же) крыло, были пополам. Средство Жилы от похмелья сработало великолепно.

— Дашка, держись, подлянку чую, — шепнул на ушко подруге Валентин.

— С какого перепугу?

— Слишком физиономия у твоего братишки благостная.

— Разговорчики! — одернул их Стас. — Так, все садитесь. — Третье крыло расположилось в креслах вдоль длинного стола. — Я собрал вас для того, чтобы рассмотреть жалобу на чету Святых…

— Чего? — распахнула глаза Дашка. — Это кто там на нас…

— Агент Черная Вдова, прошу меня не перебивать! — одернул ее Стас. Дашка захлопнула рот, и начальство продолжило речь: — Ознакомившись с заявлением, мы решили претензию жалобщика удовлетворить и от имени конторы презентовать чете Святых… — Стас нажал на кнопку, переводя изображение шикарного двуспального ложа с экрана ноутбука на огромный монитор, висящий на стене, — менее скрипучую кровать.

Громовой хохот сотряс стены кабинета. Третье крыло веселилось от души.

— Ну Жила, ну трепло! — скрипнул зубами Валентин.

— Нервы домового надобно беречь, — внес свои три копеечки Некрон. — Ему ж завидно.

— Нашли, что подарить, — выдавила из себя красная от смущения Дашка.

— Что имеем, то и дарим. На мебельной фабрике работаем, — развел руками Стас. — Грех не воспользоваться этим обстоятельством. Подарок, кстати, уже доставлен к месту назначения. Жила на нем успел попрыгать. Сказал: качество отменное. Пружины не скрипят.

Крыло опять закатилось. Когда оно немножко успокоилось, в наступившей тишине отчетливо послышалось сердитое шипение Марии, толкавшей локотком Антона в бок.

— Ну говори давай, чего ты!

— Что там у вас? — заинтересовался Стас.

— Мы с Марией заявление подали в загс, — сообщил Антон.

— Намек понят, — кивнул Стас. — Делаем заказ на еще одну кровать.

Крыло опять сложилось пополам.

— Ой, — прикрыла рот ладошкой агент Незабудка и начала зеленеть. — Извините… мне это… надо… носик попудрить срочно.

Девушка пулей вылетела из кабинета.

— Добавьте в заказ еще и детскую кроватку, — посоветовал Валентин. — Лишней не будет.

Теперь уже смеялись все, кроме Антона. Пришла его очередь краснеть.

Общее веселье прервал звонок. Стас поднял трубку.

— Эльгард? Да, слушаю. Нет, приезжать не надо. А зачем? Что? Я тебе звонил? Когда? Ночью? Просил порулить за меня сегодня? А с какого бодуна? Что? Сказал: сеструха родила? Блин… Сколько же я вчера выпил? — Стас положил трубку, посмотрел на корчащееся от беззвучного смеха крыло, мотнул головой. — Начальство, оно тоже люди. Прошу подчиненных об этом не забывать.

— Может, приступим? — спросил Некрон.

— Да, теперь пора и к делу, — согласился Стас. Крыло успокоилось и замерло в ожидании цеу. — Итак, мы тут посовещались и решили. Ваше крыло за последний год помимо рутинной работы по ликвидации прорыва порталов сумело разобраться в ряде сложных дел. Силами вашего крыла было обезврежено несколько опасных артефактов. — При этих словах все покосились на Валентина. Ни для кого не было секретом, что все эти дела держались исключительно на нем, а само крыло работало, скорее, как группа прикрытия, на подхвате. Теперь, когда об этом напомнило само начальство, понижение агента Херувима в звании смотрелось особенно пикантно. — Поэтому, по согласованию с руководством, — поднял палец вверх Стас, — вашу группу решено выделить в особое крыло. Следственно-розыскное крыло экстренного реагирования. Как понять такое вроде бы несочетаемое словосочетание? Очень просто. На ликвидацию прорывов через порталы всякой мелкой нечисти вы высылаться будете только в самых крайних случаях, когда резервы остальных крыльев исчерпаются до дна. Сами знаете, когда идет волна, контора зашивается, но пики активности уже позади и в данный момент на нашем участке все спокойно. А заниматься вы будете в первую очередь выявлением нелегалов, обосновавшихся в Рамодановском крае с незапамятных времен и сумевших ускользнуть от внимания нашей конторы. Далее, так как крыло уже доказало свою эффективность, то ему будет дано право действовать в любом составе. Полном или неполном — не имеет значения. На данный момент крыло насчитывает пять активных членов…

— Семь! — возмутилась Дашка.

— Пять, — отрезал Стас. — Дам в положении к боевым операциям мы привлекать не будем. Пропущенный удар в живот ее, возможно, не убьет, а малыша в утробе запросто. Так что рожайте, поднимайте детей, а потом милости просим обратно в боевую группу. С этого момента вы с Марией имеете здесь право подготавливать и разрабатывать операции конторы, но не больше. Это ясно?

— Ясно, — буркнула Дашка. Она прекрасно понимала правоту брата, но отсиживаться в конторе, когда ее друзья будут вести бой…

— Итак, вот вам первое распоряжение в рамках задач, поставленных перед следственно-розыскным крылом экстренного реагирования. Патрулирование города. Правила вы все знаете: никто не лезет в обычные криминальные разборки. Если увидели нечто выходящее за рамки уголовного кодекса, сообщили в милицию, убедились, что она должным образом отреагировала, и продолжили патрулирование. Если с помощью амулетов или внутреннего чутья заметили клиентов нашей конторы, доложили о них диспетчеру, и если клиент не имеет регистрации, начинаете плотно им заниматься силами всего крыла. Работать начнете с самого подозрительного с нашей точки зрения района.

— Железнодорожного, — понимающе кивнул Полковник.

— Ошибаетесь, Семен Сергеевич, — улыбнулся Стас. — Московского.

— Да это ж сейчас вроде самый спокойный район, — удивился Валентин.

— В криминальном отношении да, — кивнул Стас. — Причем он в последнее время настолько декриминализирован, что у нас появились определенные сомнения. Еще десять лет назад этот район был натуральной клоакой, где убийств и изнасилований было, по сводкам, больше, чем во всех остальных районах вместе взятых. Сейчас там тишь да гладь, и это очень подозрительно. Город — это живой организм, где людские потоки, словно кровяные тельца по жилам, так или иначе постоянно мигрируют из одной части города в другую. Работа, дом, работа, кинотеатр, магазин, ресторан. Криминальные элементы, так или иначе, не могут миновать эту часть города и не отметиться там, но, судя по милицейским сводкам, этого не происходит. Что это? Прекрасная работа органов внутренних дел района или работа наших потенциальных клиентов? Если речь идет о подчистке данных, отказе за взятку от заведения уголовных дел, о сращивании ОВД с мафиозными структурами, которые придерживаются принципа не гадить там, где живут, то передаем это дело в прокуратуру и ОСБ. А если это дело рук наших клиентов, то начинаем работать мы. Одним словом, надо разобраться. Вы, Полковник, как бывший военный и вы, Батюшка, как бывший сотрудник милиции отрабатываете версию оборотней в погонах. Вам в этой кухне будет легче разобраться. Агенты Знахарь, Колдун и Херувим патрулируют район и ищут клиентов нашей конторы. Агенты Незабудка и Черная Вдова работают здесь на связи и осуществляют координацию действий крыла. Антон, когда твоя невеста закончит пудрить носик, ознакомишь ее с новыми должностными инструкциями.

Третье крыло опять расцвело улыбками.

— Разрешите вопрос? — спросил Полковник.

— Разрешаю, — кивнул Стас.

— Стоит ли в этот район посылать Валентина?

— А что такое? — заинтересовался Некрон.

— Если его туда послать, он там такое нароет, что весь район встанет на дыбы и вернет себе былую криминальную славу.

— Пусть только попробует нарыть. Вот тогда точно обратно в стажеры переведу, — под дружный смех крыла посулил Стас.

5

На третий день свободного поиска агента Херувима начала одолевать тоска. Это действительно был спокойный район. Настолько спокойный, что скулы от зевоты сводило. Амулеты молчали, что говорило о том, что ни одного клиента конторы поблизости не наблюдается, и делать ему было абсолютно нечего. Колдуну и Знахарю тоже не везло. Периодически они встречались в маленькой кофейне, чтобы перекусить и обменяться информацией, а потом снова разбредались по району. Полковник с Батюшкой, работавшие в отделении милиции Московского района, эти данные подтверждали. Наряды милиции честно выезжали на вызовы, но ни разу не было серьезного криминала. Бытовые ссоры, драка подвыпивших юнцов на почве ревности. Несколько ДТП и — все! По утверждению начальника московского РОВД, с которым Полковник имел обстоятельную беседу, этой идиллии они сумели добиться благодаря щедрым финансовым вливаниям от анонимного дарителя, пожелавшего остаться неизвестным. Кто он такой, начальник РОВД мог только предполагать. По его мнению, этот меценат хотел жить в районе, где его дети могли бы, как в совковые времена, спокойно играть на улице, без риска быть избитыми, похищенными или изнасилованными педофилами. На эти деньги были закуплены новые милицейские машины со спецоборудованием, установлены видеокамеры с высоким разрешением, а самое главное — произошла чистка рядов благодаря видеокассетам, периодически присылаемым начальнику РОВД. На них были детально отражены все факты нарушения закона служителями правопорядка, и отделение очень быстро избавилось от этих отморозков в форме с ярко выраженными садистскими наклонностями. Это помогло. Среди местного криминала Московский район стал пользоваться дурной славой, и он теперь предпочитает обходить его стороной.

— Пустышку тянем, — сердито бурчал юноша, нарезая очередной круг по району.

Свою машину он оставил на стоянке и патрулировал улицы пешком, чтобы иметь возможность присмотреться к потенциальным клиентам, но клиентов не было! Впервые в жизни парень пожалел, что не курит, так как работа была — сплошной перекур. Заняться было абсолютно нечем. А когда на его глазах нашедший на улице кошелек парнишка, даже не заглянув внутрь, чтобы узнать, сколько там денег, пошел сдавать его в милицию, агент Херувим понял, что пора Папу брать за глотку. Он устроил целому крылу курорт, ради того чтобы снять с нормальной оперативной работы его и Дашку, как только узнал, что она в положении. В этом нет сомнения. Знал бы он о разговоре Стаса и Эльгарда, произошедшем накануне злополучной охоты на энергетических вампиров в метро, вряд ли бы стал так рассуждать, но он о нем не знал, а потому тихонько закипал. А разговор был занимательный.

— Я проанализировал работу твоего филиала за последний год и установил забавный факт. — Эльгард мерил шагами кабинет Стаса, заложив руки за спину. — Большую часть времени третье крыло не столько выезжает закрывать прорывы через случайные порталы, сколько занимается операциями прикрытия агента Херувима, который постоянно находит приключения на свою пятую точку.

— Предлагаешь его уволить? — хмыкнул Стас. — Валяй, нам всем спокойней станет.

— Ни в коем случае! Его талант вляпываться в дерьмо за короткое время помог вскрыть кучу гнойников, обезвредить ряд опасных артефактов и выйти на интереснейших субъектов. Один Велес с Берегиней чего стоят! Заимел друга среди инквизиторов. А уж о его контакте с малышом предтеч я и не говорю. Теперь он вышел на Беловодье. Без алатырь-камня вышел. Причем не сам вышел. Его там заметили, выделили и даже содействие оказали. Я, генеральный инспектор полицейского управления шестого сектора измерений, туда попасть не могу, а он запросто! При этом сумел доказать, что Беловодье не миф, как мы после долгих безуспешных поисков предполагали, а конкретная реальность. Шамбала и Беловодье… Одно предположительно в Тибете, другое здесь, в России. А ведь мы до сих пор не знаем: может, это две стороны одной медали?

— К чему ты клонишь?

— Херувиму надо дать карт-бланш. Не ограничивать тесными рамками одного крыла. Я хочу, чтобы ты выпустил его в свободный поиск.

— Его в свободный поиск? — ужаснулся Стас. — Еще скажи: без Дашки. Он — большой ребенок! Его на поводке надо держать, одергивая постоянно. В дерьмо-то вляпаться ему раз плюнуть, а выбраться без нас сумеет? Я в этом не уверен.

— А почему без нас? Третье крыло на что? Пусть Херувим плавает в свободном поиске под нашим чутким руководством и вляпывается, как ты говоришь. Жду с нетерпением. Короче, Стас, это приказ. Продумай, под каким соусом своим орлам все это преподнести так, чтоб не догадались, что все это затевается ради Валентина.

— Ладно, продумаю. Будет вам свободный поиск, — хмуро буркнул Стас и начал набирать на ноутбуке сводку происшествий по районам за последние два года. Он не собирался совать мужа Дашки в пекло. Если с ним чего случится, сестренка ему этого не простит…

— Валентин, ты чего молчишь? — послышался из капсулы радионаушника встревоженный голос Дарьи.

Юноша извлек из кармана телефон и приложил его к уху, делая вид, что говорит с кем-то по мобильнику.

— Если я начну говорить сам с собой, прохожие примут меня за сумасшедшего, — пояснил он. — Но так как в твоем положении волноваться нельзя, то я готов пойти на эту жертву.

— Еще один намек на мою беременность, — тут же вскипела Дашка, — и будешь отлучен от постели!

— А это уже садизм! — испугался парень. — Это ты от скуки зверствуешь. Есть предложение: отпросись у Стаса, сходи домой и погоняй домового. Уверяю: полегчает!

— Вот трепло, — невольно прыснула Дашка. — Ты где сейчас?

— На улице Пирогова, возле… — юноша скосил глаза, — дома номер девять… — Валентин замолк, нахмурил брови.

— Чего замолчал?

— Слушай, адрес знакомый. Что-то он мне напоминает.

— Да, память у тебя девичья, — фыркнула Дашка. — Забыл про дело об «Игрушке на удачу»?

— А кто у нас в этом деле по данному адресу проходил?

— Никольский Вячеслав Тихонович, — отбарабанила Дарья. — Глава ЧОПа «Страж». Ну тот, который инвалид. Подполковник ВДВ в отставке. Согласно медицинской карте, у него позвоночник в трех местах поврежден. Мы еще предположили, что он подставное лицо, так как с такими травмами командовать охранной фирмой нереально.

— А чем это дело для них кончилось? Их кто-нибудь дальше крутил?

— Нет. Так как участие его фирмы в деле с артефактом было косвенное и наших клиентов не касалось, дело спустили на тормозах. Милиция в деятельности его фирмы криминала не нашла. Все, что ей можно предъявить, это наличие сотрудников, которые в девяностые состояли в Дольцевской группировке. Доказательной базы у милиции на них нет, потому они по-прежнему благоденствуют под крылом этого ЧОПа.

— Дашенька, ты просто кладезь! Ходячий справочник. А квартиру не подскажешь?

— Тебе зачем?

— Хочу навестить героя чеченской кампании.

— Тебе оно надо?

— Надо! Я тут со скуки дохну! Здесь же идиллия! Народ даже «бычки» на улице не бросает, аккуратно в мусорные баки скидывает. А так хоть какое-то развлечение. Заодно попробую разобраться, как он умудряется руководить бандитами в положении лежа. Если мне память не изменяет, он с 2002 года инвалид.

— Надо же, вспомнил! Ладно, иди разомнись. Тридцать вторая квартира.

— Мерси. Только, ты уж извини, я прослушку отключу.

— Э! Ты что, разборку там решил устроить? — заволновалась Дарья.

— Поднять руку на калеку? Дашенька, за кого ты меня принимаешь?

— Тогда зачем связь отключать собрался?

— Видишь ли, физически я его бить не буду, а вот морально… Короче, если объяснения этого героя меня не удовлетворят, я начну так засорять эфир, что Папа последнюю звездочку с погон твоего благоверного сдерет, а потом еще и ты на мне дома отыграешься. Ты ж у меня натура тонкая, чувствительная и в связи с интересным положением очень нервная. А нервы ты успокаиваешь, обычно гоняясь за мной по всему дому со сковородкой. И не для того, чтобы котлетками подкормить. Ты ей меня по самому больному месту, по головушке разнесчастной норовишь благословить!

— Трепло ты, Валька, — не выдержав строгого тона, рассмеялась Дашка. — Ладно, отключайся ненадолго. А то Папа и впрямь тебя до сержантов разжалует. А на сержантское жалованье особо не пошикуешь.

Прежде чем юноша отключил капсулу радионаушника, из нее донеслось ехидное хихиканье. Все прекрасно знали, что ресторан «Незабудка» и принадлежащий Херувиму Ювираструм-банк приносили такие доходы, что получаемое в конторе жалованье даже как карманные деньги рассматривать было смешно. Судя по многоголосию хихиканья, их трепом наслаждалось все третье крыло.

— Концерт без заявок окончен, — сообщил коллегам Валентин, отключил связь, подошел к дверям одноподъездной высотки и набрал на пульте домофона тридцать второй номер.

— Да? — послышался из динамика спокойный мужской голос.

— Никольский Вячеслав Тихонович?

— Совершенно верно.

— Младший лейтенант Валентин Сергеевич Святых. ФСБ. Мне надо задать вам ряд вопросов.

— ФСБ? Занятно. Давно меня не навещали столь представительные органы. Проходите. Второй этаж.

Щелкнул замок. Валентин вошел внутрь, поднялся по лестнице, привычно игнорируя лифт, и надавил кнопку звонка тридцать второй квартиры.

— Входите, открыто, — донесся до него из-за двери голос подполковника.

Валентин нажал на ручку обитой кожей двери, вошел в прихожую.

— Можете не разуваться, проходите сюда.

Валентин пошел на голос. Подполковник сидел в кресле-каталке возле раскрытого окна гостиной за компьютерным столиком, барабаня пальцами по клавиатуре.

— Что в дверях застыли? — Никольский прекратил работу и развернул каталку лицом к Валентину. — Проходите, садитесь, — кивнул он на диван, — побеседуем.

Валентин сделал шаг вперед и замер. Как только он оказался в комнате, по бокам кресла прямо из воздуха появились призрачные изображения двух мощных псов черной масти, с налитыми кровью глазами. Рука юноши сама собой потянулась к стволу. Псы зарычали, сделали шаг вперед, шерсть на их загривках встала дыбом. Валентин был уверен, что обычный человек этих псов даже не заметил бы, а тем более не услышал. Но агент конторы «Ангелы Миллениума» был необычным человеком. Он все видел и все слышал. Валентин медленно опустил руку. Псы успокоились и отступили назад.

— Увидел, — удовлетворенно хмыкнул подполковник. — Значит, по мою душу пришел. Давно ждал вашего визита, а вы что-то задержались. Да, предупреждаю сразу: на собачек моих прыгать не надо. Чем кончится драка, неизвестно, но в любом случае будет плохо как им, так и вам. Нет, ну надо же какого мальчика за мной прислал лорд. Я ожидал кого-то посерьезнее. А почему ваш хозяин сам ко мне в гости не зашел?

— Какой именно хозяин? — осторожно спросил Валентин.

— Лорд Хаард, разумеется.

— А кто это такой?

Подполковник в упор посмотрел на Валентина.

— Гм… а ведь не врете. Так вы действительно из органов?

— Именно так.

— Забавно. Не знал, что там такие кадры водятся. Ну что ж, тогда садитесь, Валентин Сергеевич, — снова кивнул подполковник на диван. — Потолкуем.

— Потолкуем. — Валентин отошел от двери, сел на диван. — От кого собачки охраняют? Это ведь адские псы, если я не ошибаюсь?

— О! Да вы в теме, — одобрительно кивнул подполковник. — Совершенно верно, адские псы. А от кого охраняют? Да от меня самого. Молодость у меня очень бурная была. Так вы что, арестовывать меня пришли?

— Пока только задать вопросы.

— Это хорошо. Мне нравится, что вы сразу в драку не полезли. Из вас выйдет толк. Так что вы хотели узнать?

— До того как ваших песиков увидел, хотел узнать одно, а теперь хочу узнать совсем другое.

— Что именно?

— Почему в этом районе города вдруг стало так тихо и спокойно? Обычно наличие исчадий ада дает противоположный эффект.

— Но я-то не исчадие ада, — улыбнулся подполковник. — Наоборот, я аду злейший враг, которого без присмотра оставлять нельзя.

— Враг ада и вот этих псов? — удивился Валентин. — Да.

— Тогда чего им стоит грызнуть вас этак ненароком?

— Они б и рады, но не могут. — Никольский окинул Валентина задумчивым и, как показалось юноше, сочувственным взглядом. — Значит, к лорду Хаарду вы отношения не имеете. Ах как нехорошо получилось. Даже не знаю, усложняет это все или упрощает. В вас есть сила, но… — Подполковник тяжко вздохнул и покачал головой. — Да, боюсь, не повезло вам, юноша.

— Вы так думаете?

— Уверен.

— Это угроза?

— Нет, сожаление. Вы красивый мальчик. Вам бы еще жить и жить, а вас зачем-то сюда занесло. Хотя кто знает? У вас действительно есть сила, может быть, и повезет.

— Кому?

— И мне, и вам. Так в каком ключе будем вести беседу? Под протокол официально или за рюмкой чая посидим?

— Сначала попробуем официально, — спокойно сказал Валентин. — Предъявите, пожалуйста, ваши документы.

— Засомневались в моей личности? — хмыкнул Никольский.

— Для лежачего больного с переломом позвоночника в трех местах вы чересчур шустры. Хочу убедиться, что имею дело именно с Никольским Вячеславом Тихоновичем.

— Резонно, — кивнул подполковник и начал рыться в ящике стола. — Вас какие документы интересуют: настоящие или липовые?

— У вас и такие есть?

— Разумеется. — Никольский выложил на стол паспорт и военный билет. — В данный момент я пользуюсь вот этими. Любую экспертизу пройдут.

— Вы в этом уверены?

— Разумеется.

— Почему?

— Потому что липовые в них только мои фамилия, имя и отчество. Все остальное настоящее. Паспорт выдан Рамодановским ОВД Московского района, военный билет тоже здесь, в военкомате. Я боевой офицер и свои погоны честно заработал. Хотите проверить?

— Нет, — мотнул головой юноша, — почему-то верю. Давайте те документы, где ваше настоящее имя стоит.

— Пожалуйста. — Подполковник выудил из стола старомодную папку с тесемками и подтолкнул ее к Валентину.

Юноша приподнялся, взял папку, плюхнулся с ней обратно на диван, развязал тесемки.

— Вы что, шутить изволите? — разозлился он, уставившись на ветхий, пожелтевший от времени листок, на котором отчетливо виднелись тонкие, темные полоски на местах сгиба. Документ неоднократно складывали вчетверо, прежде чем он оказался в руках юноши. Это действительно был паспорт. Паспорт печатного образца девятнадцатого века, заполненный выцветшими чернилами. Паспорт, выданный Рамодановской городской управой в тысяча восмьсот шестьдесят первом году на имя Гордеева Никиты Ивановича.

Юноша внимательно вчитывался в строки, спотыкаясь на словах с дореволюционной ять, и только головой качал. — Время рождения или возраст: 18 л. Вероисповедание: православное. Род занятий: кузнец. Отношение к воинской повинности: прочерк. Подпись: неграмотный. Рост: 2 аршина 7 вершков…

Валентин поднял на подполковника глаза.

— А более убедительного документа у вас на руках нет?

— Извините, юноша, — развел руками подполковник, — выписку из церковно-приходской книги предоставить не могу. Да, собственно, зачем она мне была нужна? Простому люду настоящие паспорта выдавать начали! Крепостное право отменили. Если б вы знали, как я был горд, получив эту бумажку! Молодой, красивый, и самое главное — свободный! Могу идти куда хочу, и ни Сильвестр Петрович, помещик наш, ни управляющий его, скотина, мне отныне не указ!

— Хотите сказать, что вам… — Валентин начал делать мысленные подсчеты.

— Сто шестьдесят семь лет, — подсказал подполковник.

— Вы неплохо сохранились. Какие консерванты в пищу добавляли?

— Магические, — улыбнулся подполковник. — Правда, добавлял не я, а особая служба имперского управления, но это неважно.

— Интересно. А давайте, э-э-э… даже не знаю, как к вам теперь обращаться…

— Вячеслав Тихонович. За последние двадцать лет я к этому имени привык.

— Хорошо. Мне тоже так будет удобно. Давайте, Вячеслав Тихонович, просто потолкуем. Я вижу, вы настроены на откровенность, так что вариант беседы за рюмкой чая сейчас более уместен. Расскажете о себе, то да се…

— С удовольствием. — Подполковник положил руки на загривки призрачных собак, и Валентин увидел, как в его тело потекла из них энергия. Адские псы ежились, рычали недовольно, но терпели.

— Вы бы их так не перенапрягали, — усмехнулся юноша, — а то смотрите, какие у них глазки голодные стали.

— Ничего, скоро подкормятся, — отмахнулся подполковник. — Сегодня ночью гастролеры в моем районе будут банк брать, охрану вырезать под корень. Наивные албанцы. Я им сочувствую. Ну-с, прошу на кухню. Там нам удобней будет. — Вячеслав Тихонович легко поднялся с каталки.

— Обалдеть! — покрутил головой Валентин. — А как же сломанный хребет?

— Как видите, собачки подлечили.

Валентин поднялся. Адские псы тут же зарычали.

— Цыц, шавки! — прикрикнул на них юноша, и, к удивлению подполковника, собаки тихо заскулили и начали пятиться назад, поджав хвосты.

— Однако! Да вы сильнее, чем я предполагал. — Похоже, подполковник был этим обстоятельством доволен.

Они прошли на кухню. Вячеслав Тихонович быстро накрыл на стол. Особых излишеств на нем не было. Бутылка армянского коньяка и несколько тарелочек с тонко нарезанными ломтиками лимона, сыра и колбасы. Возле дверей с лапы на лапу переминались адские псы, не рискуя войти внутрь.

— Ну-с, начнем чаевничать. — Подполковник наполнил рюмки. — За что пьем?

— Для начала за знакомство, — предложил Валентин.

— Не возражаю.

Они чокнулись, выпили, закусили.

— Между первой и второй? — спросил подполковник.

— Перерывчик небольшой, — согласился юноша.

После третьей Вячеслав Тихонович приступил к рассказу.

6

— Я в 1843-м родился. В семье кузнеца. Батя старался сызмальства меня кузнечному делу обучать. К восемнадцати годам я уже лихо молотом по наковальне стучал, но душа к этому делу не лежала. Меня тянуло туда, где удаль молодецкую показать можно было. В кулачных боях стенка на стенку одним из лучших был. Думаю, кто-то из моих дальних предков знатным воином был и через поколения его гены во мне проснулись. Девки на меня сами вешались. Одним словом, первый парень на деревне. Когда Александр Николаевич, царство ему небесное, свой манифест об отмене крепостного права издал, я сразу молот на наковальню кинул и в город подался. Батя на меня, помнится, здорово рассердился. Он на горн, молот и наковальню только что не молился. Для него это святые атрибуты, а тут такая непочтительность и своеволие от чада любимого. В сердцах даже лошади с телегой в дорогу не дал. Пожалел потом об этом, наверное, — тяжко вздохнул подполковник. — Представляю, каково маме было, когда я домой не вернулся. Ну да ладно. Так вот, деревенька наша от Рамодановска совсем рядом, верст сто, не больше, ежели через тайгу по прямой двигаться. А что для меня сто верст? На лыжи встал и вперед! Для меня это дело привычное. Ни метель, ни мороз не страшны, а холодрыга той весной была — жуть! Март на дворе, а из носа сосульки торчат. Ну короче, за три дня я до Рамодановска добежал, паспорт себе чин по чину справил и в обратный путь пятки насалил. Так спешил перед друзьями своим паспортом похвастаться, что не заметил, как нарвался на медведя-шатуна. Матерый попался медведище. Худющий, злой. По насту крепкому на меня летит, в снег не проваливается. Удирать бесполезно было, а из оружия только нож засапожный. Разве ж это оружие против такой махины? Сцепились мы с ним. Как уж я его ломал, как он меня зубами рвал, помню как в тумане и урывками, а потом — темнота. Последнее, что запомнил, прежде чем окончательно отключиться: вкатились мы с мишкой, которого я своим ножичком ковырял, в какое-то зыбкое марево.

Очнулся от гомона. Вокруг народ на непонятном языке шумит, меня с мишкой, которого я, как оказалось, порезал в лоскуты, разглядывает. И главное — лето вокруг! С мишкой сцепился зимой, а пришел в себя летом. Позже, когда язык их чудной освоил, мне объяснили, что попал я в мир под названием Сирения.

Люди в тех местах добрые оказались, хоть и нехристи. Приютили меня, залечили, мишка, надо сказать, меня знатно порвал. А залечил меня, как вы думаете, кто?

— Кто?

— Маг местный. Магия там обычное дело. И никто их анафеме не предает. Маги в мире, в который меня занесло, очень уважаемые люди. Самые сильные маги на имперской службе состоят, те, что послабее, в городах и селениях от мора людей да животных избавляют. Язык у них простой, его я освоил быстро. Приютила меня одна добрая семья, деньги за лечение магу из своего кармана ссудила, но надолго я у них не задержался. Прибыл в то селение вестник имперский, зачитал указ императора об увеличении армейского состава империи. Одним словом, вестник этот рекрутов в армию набирал. По указу императора, один крепкий мужик с поселения в сто дворов на службу пойти должен. Ну тут бабы заголосили, девки запричитали. Никому своих мужиков да парней отдавать не хочется. Хоть и подъемные рекруту немалые полагаются, но это ж на всю жизнь! И вот бабы орут, девки причитают, и все на меня украдкой косятся. А чего? Я парень холостой, пришлый, особо плакать по мне некому. Долго не раздумывал. Вышел вперед, попросил меня в рекруты записать, а подъемные приютившей меня семье передать. Вот радости-то у всех было! Да и у меня тоже. И за лечение расплатился, и людей хороших за приют отблагодарил.

Воинское искусство мне легко давалось. Я быстро пошел в гору. В первой же военной кампании отличился. Мы набег кочевников отражали, командира нашего первой стрелой убили. Так я командование взял на себя, и мы их всех в капусту порубали. Меня заметили и после этой кампании отправили в столицу на что-то типа курсов повышения квалификации. Курсы, надо сказать, были еще те, — усмехнулся подполковник, налил себе и Валентину еще по одной рюмке, взглядом предложил присоединяться. Выпили, и подполковник продолжил: — Отобрана была всего одна сотня крепких, наиболее отличившихся в боях бойцов, и начали делать из нас элитных воинов. Над нами работали асы тактики и стратегии, инструкторы по боевой подготовке и самое главное — маги. Боли я там натерпелся… — покачал головой подполковник. — Порой выть хотелось, но я все выдержал. Не все дошли до конца. Восемьдесят шесть воинов погибло на этих тренировках. Четырнадцать выжило. В том числе и я. Но результат оправдывал потери. Нашему отряду не было равных. Из нас сделали настоящих терминаторов, и мы вошли в состав элитных войск. Нас еще звали Золотыми Воинами.

— Почему? — заинтересовался Валентин.

— Потому что в нашу подготовку золота вбухали больше, чем мы сами весим. В мое тело внедрено столько амулетов от всяческой напасти, что тебе и не снилось.

— И колдовавшие над тобой хирурги даже с рентгеном их не нашли? — недоверчиво спросил Валентин.

— Рентгену магию не отследить, — снисходительно улыбнулся подполковник. — Те амулеты не материальные. Из материальных амулетов у меня остался лишь один. — Никольский расстегнул рубашку и под недовольное рычание адских псов продемонстрировал юноше нательный крест. — Тот, что мне при крещении батюшка нашего прихода дал. Я с ним никогда не расстаюсь.

— Ясно. И что было дальше?

— Война с соседним королевством. Нас хорошо успели подготовить. Мы были на острие всех самых яростных атак. Эту кампанию я закончил в чине полковника. Император даровал мне титул графа. Так сказать, из грязи в князи. Не баронство, графство даровал. С дальним прицелом это сделал. Как воин и полководец, я был не просто одним из лучших. Я был лучшим даже среди Золотых Воинов! Графство мое находилось в горных теснинах, единственным проходом в так называемое светлое королевство, по мощи сравнимое с нашей империей. Задача моего полка, расквартированного в графстве, была держать границу.

— Светлое королевство? А ваша империя что, темная была?

— Вопрос терминологии, — горько усмехнулся подполковник. — Мы, дескать, светлые, а враги наши все подряд мерзавцы и, конечно, темные. Я слишком поздно это понял.

— Что было дальше?

— Десять мирных лет. Они пролетели незаметно. Я женился, дочка родилась. Прелестная малышка. А потом был крах. Мои лазутчики доложили, что светлое королевство ведет подозрительную возню возле границы. Я срочно выехал в столицу, доложил об этом лично императору и попросил пару полков в подмогу, чтоб запереть границу наглухо. Император дал полки, но я опоздал. Королевство нанесло удар по империи раньше, чем я прибыл с подкреплением. — Подполковник заскрипел зубами. — Одиннадцать мощнейших светлых магов при поддержке армии прошлись по моему графству как каток. Когда я туда сумел пробиться, то увидел там такое… — Лицо калеки исказила гримаса ненависти и боли. — Нет, мой полк в этой теснине просто так не взяли бы. Они, как спартанцы при Фермопилах, могли держать оборону еще как минимум три дня. Я бы успел! Но маги… ненавижу этих тварей! Вырезали всех! Все графство! Не жалели никого. Убивали стариков, детей, над женщинами перед смертью долго издевались. Над женой и дочкой тоже… — На подполковника было страшно смотреть. Прошло больше ста лет, но было видно, что рана его так до сих пор и не залечилась. Никольский недоуменно посмотрел на рюмки, отодвинул их в сторону, достал граненые стаканы, извлек из холодильника бутылку «Особой» и наполнил водкой стаканы до краев. — Помянем.

— Помянем. Пусть земля им будет пухом.

Они выпили, и подполковник, проигнорировав закуску, продолжил свой рассказ.

— Главные там были маги. Уничтожив полк, они резней простых людей и изнасилованием женщин не занимались. Их интересовали дети. Их было много возле алтарей. Лежали с перерезанным горлом. Грудным младенцам оказывалась особая честь. Им пронзали сердце в центрах пентаграмм. Я думал, что сойду с ума. Светлые… какие они светлые?!! Чтоб зарядиться магией, убивать детей! Ни один темный маг нашей империи до такого зверства не опускался! И это еще не все.

— Не все? Что может быть страшней того, что они совершили?

— Они разбирали трупы на запчасти.

— Не понял.

— С помощью магии жизненно важные органы из трупов удаляли. Здесь это называется имплантация и делается скальпелем. На этом можно неплохо заработать, а светлые денежки любили. Магией не каждый орган можно залечить, а вот заменить запросто.

— Что было потом?

— Потом была война. Потом перемирие. А потом был я и моя месть. Год за годом, маг за магом. Я стал тенью. Проникал в это проклятое светлое королевство и убивал. Перед смертью они долго мучились, молили о прощении, каялись в грехах, валили вину друг на друга, но я был неумолим. По их воплям перед смертью восстановил картину по минутам. Кто кого бил, кто кого резал, кто кого насиловал. Моей семьей занимался лично лорд Хаард. Его я приберег напоследок. Когда был убит шестой по счету маг, участвовавший в нападении на графство, меня вызвал император. Его шпионы доложили: меня в светлом королевстве просчитали. Император до того момента о моих вылазках не знал. Это был мудрый человек, он понимал, что если я продолжу мстить, то поставлю империю на грань очередной войны, к которой в тот момент империя не была готова. Император попросил меня остановиться. Я пообещал.

— Но слова не сдержали, — пробормотал Валентин.

— Как вы догадались?

— Случись такое с кем-то из моих близких, — покрутил головой Валентин, — послал бы императора куда подальше и продолжил мстить. А если б император встал на моем пути, и его грохнул бы до кучи, — хмуро буркнул Валентин.

— Мы с вами похожи. Но я поступил чуть-чуть иначе. От планов мести не отказался, но резко сменил тактику. Через месяц после разговора с императором погибла пара магов, не участвовавших в нападении на графство, а потом через гильдию убийц по королевству прошел слух, что появился ликвидатор магов. Работает за деньги. Берет дорого. Я работал осторожно. Действовал через подставных лиц, и ко мне посыпались заказы. Сам понимаешь, у каждого мага есть свои враги. Я убивал. Список жертв пополнился еще десятком магов, прежде чем мне посчастливилось получить заказ на одного из тех, кто был нужен лично мне. Затем пришла очередь следующего. Потом еще один. Больше двух сотен светлых магов я отправил на тот свет, прежде чем прибил десяток тех, за кем охотился. С последним я покончил без заказа. Лорд Хаард. В отличие от других магов, он решил, что поиграться с дочкой и женой владыки этих мест будет забавно. Пока остальные резали младенцев на алтарях, он над ними измывался. Долго измывался, прежде чем убить. Вот тут-то я и переступил черту, которую нельзя переступать. У лорда были жена и дочь.

Валентин отшатнулся.

— Да, да, — кивнул подполковник, — я сделал с ними то, что он когда-то сотворил с моей семьей. Я наслаждался его муками, я упивался ими, насилуя и мучая несчастных на его глазах, а потом убил. Последним прикончил лорда. А потом… — Щека подполковника дернулась. — Потом в соседней комнате запищал младенец. Я прошел туда. Там сидела перепуганная кормилица рядом с колыбелью, в которой плакал ребенок. Храбрая женщина. Она пыталась прикрыть младенца собой, умоляла пощадить и словно в лихорадке повторяла его имя. Это был сын лорда. Ослепленный жаждой мести, я нашел его не сразу. Его спасло лишь то, что лорд Хаард был уже мертв и не увидит смерти сына.

— И теперь этот младенец преследует вас, — пробормотал Валентин.

— Да. Вы все правильно поняли. Мальчик подрос. Не скажу, что он стал очень сильным магом, но мерзавцем стал отменным. Такой же мразью стал, как и его отец. Ты можешь осуждать меня, я сам себя не раз казнил за то, что сотворил с женой и дочкой лорда, но больше всего казню себя за то, что не прикончил этого гаденыша прямо в колыбели. Он стал достойным продолжателем дел своего отца. Он не по локоть, он уже по уши в крови! Он обожает убивать младенцев. Это приводит его в экстаз. Всплеск жизненной энергии в момент убийства очень мощный. Он в нем купается и пьет его до дна!

Валентин невольно стиснул кулаки.

— Мерзость… и он до сих пор жив?

— Жив.

— Почему? Вы убили сотни магов, значит, сами мощный маг.

— Я убийца магов, но сам не маг, — отрицательно качнул головой Никольский. — Я — Золотой Воин. Имперские маги вживили в меня много артефактов. Большинство заклятий от меня отскакивает. А второго шанса после первого удара я им не давал. Против обычной стали в руках Золотого Воина ни один маг не устоит. Лорд Хаард устоял.

— Каким образом?

— Насколько мне известно, в его руки попал какой-то очень мощный артефакт, превративший его из посредственного мага в архимага. И с каждым новым жертвоприношением сила его растет.

— Вы с ним схлестнулись?

— И не раз. Наше противостояние длится более ста лет. Надо сказать, что после каждой нашей встречи силенок у него убывало. Но и мне доставалось.

— Более ста лет. Как вам удалось так сохраниться? Тоже магия?

— Пока меня подпитывают магические артефакты, я практически бессмертен, — кивнул Никольский. — Не Кощей, но бессмертный. Разумеется, меня можно убить, но для этого нужно очень постараться. Двадцать лет назад я выглядел все тем же безусым юношей, которого только что отобрали в элитные имперские войска. Стареть и жить по обычным биологическим часам я начал только здесь, на родине.

— Как опять здесь оказались? Снова блуждающий портал?

— Зачем? На этот раз я действовал наверняка. Устал я, мальчик. Просто устал. На родину потянуло. Денег у меня было немерено. Заказы на убийство магов оплачивались очень щедро, а имперский маг тоже денежки любил. Он, правда, поначалу отнекивался, что-то лопотал про незарегистрированные порталы и что полицейское управление шестого сектора измерений ему этого не простит, но я иногда бываю очень убедительным. А когда он узнал размер гонорара за эту мелкую услугу, вопрос был решен моментально.

То, что я увидел здесь, меня сразило наповал. Поезда, самолеты, никаких помещиков, баронов и князей. Сто тридцать лет всего прошло, а мир так изменился! Я был в шоке. Хорошо, что прихватил с собой достаточно золота и драгоценностей. Эта универсальная валюта ценится во всех мирах. К счастью для меня, уже тогда пошел бардак в стране, в нем было легко затеряться. Я справил себе документы на нынешнее имя, поступил в военное училище и обеспечил себе десять лет спокойной жизни, если покоем можно назвать постоянное участие почти во всех военных конфликтах. Но я воин, мне к этому не привыкать. Семью заводить боялся. Одна лишь мысль о том, что с ней станет то же, что и с предыдущей, приводила меня в ужас. Ко второй чеченской кампании я подошел уже в звании подполковника. Она была проведена немножко грамотнее первой. Как вспомню тот идиотский приказ Грачева, отданный по пьяни, — покрутил головой Никольский. — Это надо ж было так нажраться! Среди ночи, по тревоге полки подняли, необученных, необстрелянных бойцов-первогодков сразу в мясорубку. Без разведданных, без планов кампании, так, на ура. Шапками закидаем. Полнейший идиотизм. Там, откуда я сюда вернулся, император сразу бы на плаху за такой приказ отправил. А здесь все как будто так и надо. Но я роту свою сохранил. Одного лейтенанта, правда, лично пристрелить пришлось, сукой оказался, боевикам данные сливал, но зато рота цела осталась. Из боя вышла с минимальными потерями.

— Как же вас, такого опытного воина, во вторую чеченскую кампанию умудрились подстрелить?

— Плохо подготовились к своей миссии, юноша, — хмыкнул подполковник. — Не подстрелить, а взрывной волной накрыть. А чтоб вы не трудились повторять вопрос, отвечу сразу. Меня не столько взрывная волна накрыла, сколько магия. На лорда Хаарда я, признаюсь, в той кампании не рассчитывал. Не ожидал, что он выследит меня здесь. Но он выследил. Или сумел выяснить, откуда я родом, или до придворного мага императора добрался. Если это так, то его уже нет в живых. В тот выстрел из гранатомета лорд Хаард всадил приличный заряд магии. Большая часть отразилась. Откатом того удара лорда тоже зацепило, но он пострадал не так сильно, как я. Меня спасли мои ребята. Полуживого вытащили из боя.

— И ваши амулеты вас не защитили?

— К тому моменту они уже двенадцать лет без подзарядки были. Тот выстрел вычерпал их чуть ли не до дна, а зарядить их мне не по силам. Не забывайте, что я не маг.

— Вы лорда видели там лично?

— Нет. Я его почувствовал. Еще до того боя почувствовал. До меня и раньше доходили сведения, что одна чеченская группировка занимается странными делами. Находили детей со следами пыток и отсутствующими органами без признаков хирургического вмешательства. Тут тебе все: и ритуал забора жизненной энергии, и разбор на запчасти. Это почерк лорда Хаарда, его визитная карточка. Вы, кстати, можете это увидеть сами.

Подполковник встал и вышел из кухни. Вернулся с пачкой фотографий и кинул их перед Валентином на кухонный стол.

— За пару дней до того боя мои ребята из разведгруппы на этот беспредел наткнулись. У Сани с собой был фотоаппарат. Вот он и нащелкал на память.

Валентин взял в руки фотографии. Они были сняты в помещении какого-то полуразрушенного здания. Младенец с развороченной ударом ножа грудью лежал на пыльном бетонном полу в центре пентаграммы, неподалеку от груды битого кирпича. Сквозь пролом в стене под острым углом падали лучи солнца, делая контрастными борозды пентаграммы и каббалистические знаки, начертанные, скорее всего, пальцем в пыли. На теле младенца отчетливо виднелись следы ожогов и мелкие колотые раны. Валентин поднял на подполковника глаза.

— Чем моложе жертва и чем больше мучается перед смертью, тем больше всплеск магической энергии, — пояснил Никольский. Валентин скрипнул зубами. Вячеслав Тихонович продолжил: — По этим фотографиям я понял, что он здесь. А потом был тот выстрел из гранатомета, обильно сдобренный зарядом мощной магии. К счастью, откат был тоже мощный. Не сумел лорд восстановиться, до того как ко мне явились собачки, — кивнул Никольский на адских псов. — Это уже здесь, в Рамодановске, было.

— И с чем они пришли? — хмуро спросил Валентин, брезгливо отталкивая от себя фотографии.

— Как в дурном детективе, — усмехнулся подполковник. — С предложением проследовать за ними. Мои персональные проводники в ад.

— Не дожидаясь, пока вы сами не откинете копыта? — изумился Валентин.

— Я для них лакомый кусочек. В процессе мщенья много душ невинных загубил. А тут вдруг захотел призвать к себе священника. Они этого не допустили. Им кающийся грешник ни к чему. Тогда я сделал собачкам предложение, от которого они не смогли отказаться.

— Да вы просто дон Корлеоне! Что за предложение?

— Они, по мере сил своих и возможностей, охраняют и подпитывают меня, а я обеспечиваю им ускоренный переход самых отъявленных грешников этого района в мир иной.

— Лихо.

— Ко мне как раз пришла группа уродов от Саши Дольцева. Он решил легализовать свой бизнес через сеть подставных фирм, одной из которых должен стать ЧОП «Страж». С его стороны было неглупо прикрыться именем героя чеченской войны. Глупо было связываться со мной. Охранное предприятие было создано, Дольцевская группировка разгромлена. Но чутье у него все же звериное. Вовремя почуял, что дело пахнет керосином, и слинял на Туманный Альбион. Часть его кровавых вкладов я обрубить не успел, но львиная доля все же оказалась в моем распоряжении.

— Я так понимаю, это вы тот меценат, что Московское РОВД подкармливает?

— Вы очень проницательны.

— Но зачем вам люди Дольцева в охранной фирме?

— Да, часть отморозков Дольцева я отмазал. Помог им выскользнуть из лап закона, — не стал отнекиваться подполковник. — Надо же кому-то делать за меня грязную работу. Заметьте, юноша, оставил только тех, на ком нет крови мирных граждан, а вот в разборках между бандитскими кланами себя проявили. Они занялись тем же, чем занимались в девяностые. Я сделал из них чистильщиков. Только клиентами их теперь стали бывшие подельники и прочая мразь. В районе скоро не осталось ни одного вора в законе. Дело прибыльное. В процессе чистки они бомбанули не один общак. Я их научил работать чисто и красиво. Все операции просчитывал сам лично, от и до. Никто ни разу не попался и не навлек на себя даже тени подозрений.

— Это меня и удивляет. Такой контингент любит пофорсить, пустить после удачного дела пыль в глаза. Обязаны были где-то засветиться.

— У меня дисциплина жесточайшая. Шаг вправо, шаг влево… без эксцессов, конечно, не обходится. Вот год назад, например, взяли халтурку в коллекторной фирме «Немезида»… стоп… Валентин Сергеевич Святых… — Подполковник уставился на Валентина новыми глазами. — Черт! Так это ж ты тогда навел на них страх Божий? Ну конечно! ФСБ! — Никольской откинулся на спинку стула и оглушительно захохотал. — Нет, ну надо же! Мир тесен. По старой памяти зашел, выходит?

— Да, — кивнул юноша, — уточнить кое-что хотел по этим отморозкам, а заодно выяснить, кто реальный глава фирмы. Не верил я, что в таком состоянии ею можно управлять.

— Напугал ты их тогда знатно, — продолжал веселиться подполковник. — Они тут в истерике бились, клялись, что без моего ведома больше никакой халтуры. Мы, говорят, крутые, а этот лейтенант полный отморозок! С ходу ногой в челюсть и волыну в лоб! Больше всего боялись моей реакции на прокол, а не того, что на фирму ФСБ навели.

— Задачку ты мне задал, подполковник, — почесал затылок Валентин. Они как-то незаметно перешли на «ты». — С одной стороны, беспредел, убийство отморозков, собачки адские под боком вертятся, с другой стороны, полностью декриминализированный район.

— А что тебя смущает?

— Так я же ведь обязан доложиться. — Юноша явно был расстроен.

— Не впутывай сюда своих, — сразу помрачнел подполковник. — Пока жив лорд Хаард, не впутывай.

— Жаждешь лично с ним покончить?

— Не в этом дело, — досадливо поморщился Никольский. — Просто никому, кроме меня, с этим мерзавцем не справиться. С ним могу покончить только я… а со мной он. И, если б не мои собачки, лорд Хаард это давно бы сделал. Он кружит где-то рядом. Отслеживает всех, через кого сможет меня достать, пока я окончательно не восстановил силы. Если среди твоих сослуживцев окажутся такие же, как ты, способные заметить адских псов, и они решат наведаться сюда, считай, попали.

— Это каким макаром? — нахмурился юноша.

— В последней чеченской вместе с магическим ударом лорд Хаард сумел поставить на меня метку. Кстати, ты женат?

— Да.

— И дети есть?

— Пока нет, но намечаются… — Сердце Валентина замерло.

— Я тебе сочувствую, — вздохнул подполковник. — Лорд Хаард обожает именно такие методы ведения войны. Он всегда действует через самых близких людей своих противников и их союзников. Каждый, кто сюда войдет и увидит песиков, вляпается по самые не балуйся. Кстати, ты первый, кто их увидел. Если в вашей фирме есть люди подобные тебе, лучше, чтоб они про меня не знали. Лишние жертвы ни к чему.

Лицо Валентина окаменело.

— И не вздумай никому называть его имя, если дорожишь жизнью своих родственников и друзей, — тяжко вздохнув, добавил подполковник. — Привязка и на имя идет. Тебе я его назвал, потому что ты и без того увидел этих псов. Еще раз извини. Мне очень жаль, что ты увидел моих собачек и услышал имя этой мрази.

— Как найти этого лорда? — прохрипел юноша, наливаясь бешенством. — Под каким именем он здесь живет?

— Он может оказаться под любой личиной и под любым именем. Не знаю. Знаю лишь одно: одолеть его могу лишь я. Вот только времени на подготовку маловато. Лорд становится все сильнее. Я это чувствую. Скоро собачки перестанут быть для него помехой.

Валентин сдернул со стола бутылку, наполнил водкой стакан, не глядя на подполковника, выпил.

— Подставил ты меня, вояка.

Юноша задумался. А почему он, собственно, должен верить в эту красивую сказку? Адские псы, охраняющие Золотого Воина, чтобы не дать ему покаяться в своих грехах… бред!

Похоже, подполковник что-то уловил по выражению лица Валентина.

— Я вижу, ты засомневался.

— Да, — честно признался Валентин, — кроме этих собачек, ваш рассказ ничто не подтверждает, а собачки твари бессловесные.

Подполковник усмехнулся, взял со стола кухонный нож, которым перед этим резал колбасу, и надрезал им свою ладонь. Столешницу окропила кровавая капель. Вячеслав Тихонович перехватил нож за лезвие и протянул его юноше рукояткой вперед.

— Теперь ты.

— Согласен. Магию крови не обмануть. — Валентин понял, какой ритуал сейчас будет проведен, и без колебаний располосовал себе ладонь. — Посмотрим, что скажет твоя кровь. Открой мне свою душу.

Валентин вложил свою руку в ладонь подполковника. Это было равносильно удару. Удару по всему телу. На юношу накатила такая дикая нечеловеческая боль, что его тело изогнулось дугой, и, чтоб не свалиться со стула, он схватился другой рукой за край стола. Рот раскрылся в беззвучном крике. Мышцы на горле от болевого шока пошли буграми, перекрывая кислород. Но боль — это было еще не все. Он провалился в сознание подполковника, который заново переживал самый ужасный момент своей жизни. Растерзанное тело обнаженной молодой женщины. Искаженное предсмертной мукой лицо. Рядом испоганенное насильником тельце малышки четырех лет. И мухи. Много-много мух, облепивших трупы. Валентин не сразу понял, почему он чувствует боль физическую, а не душевную. А потом сообразил, что это внедренные имперскими магами в тело артефакты боролись с Золотым Воином, не давая ему разбить голову о черный от засохшей крови жертвенник. Они пытались привести его в сознание, воздействуя чисто физической болью. А затем в его душе вспыхнула всепоглощающая ярость и безумное желание отомстить. Отомстить вся и всем. И теперь ему плевать, светлый перед ним маг или темный, и вообще не имеет значения, маг ты или не маг. Все, кто участвовал в резне, умрут. Все до одного умрут. Раз был здесь, присутствовал на этой кровавой бойне, значит, ты уже покойник. И любой, кто посмеет встать между мстителем и его жертвой, тоже умрет. Умрет страшной смертью.

Внезапно картина изменилась, начала съеживаться, пропадать. Полыхнуло пламя, и в огне юноша увидел Дарью. Она кричала ему что-то, прижимая к себе корчащихся от боли малышей, мальчика и девочку, которых уже лизало пламя…

Подполковник отдернул окровавленную руку, прерывая контакт.

— Мне и своей боли хватает, — недовольно буркнул он. — Твоя мне ни к чему.

Видение исчезло. Валентин откинулся на спинку стула, с трудом переводя дух. Вампирья кровь уже кипела в нем, залечивая рану. Порез на руке затягивался на глазах. Подполковник с любопытством наблюдал за ускоренной регенерацией тканей юноши.

— А ты не так-то прост, мальчик, — удивился он. — Странно, почему я сразу не почувствовал в тебе вампира?

— Потому что я не вампир, — просипел Валентин. — Что это было?

— Что именно тебя интересует?

— Последнее видение.

— Я так понял, та черноволосая красотка твоя жена?

— Да.

— А малыши, скорее всего, ваши будущие дети. Еще раз сочувствую.

— Где гарантия, что этот образ не внушил мне ты? — заорал Валентин.

— Гарантия — магия крови. Ты же знаешь, что ее не обмануть.

На юношу внезапно накатила слабость, и его пробил холодный пот.

— Как этого лорда уничтожить?

— Повторяю: убить его могу только я.

— Хорошо. Сформулирую вопрос иначе. Чем я могу помочь?

— Вот этим. — Никольский снял с шеи медный крест и протянул его Валентину. — Это мой главный оберег. Напитай его силой. Напитай под завязку! И как можно скорее. Если лорд восстановится до конца, прежде чем ты это сделаешь, его уже будет не остановить!

— Сколько у меня времени?

— Два месяца, не больше.

— Понял. Сделаю. В лепешку расшибусь, но сделаю.

Юноша поднялся.

— Подожди, — остановил его подполковник. — Сначала приведи себя в порядок. Не надо привлекать к своей персоне излишнее внимание коллег. Ни мне, ни твоей семье это не пойдет на пользу.

— Не понял, ты это о чем?

— В зеркало на себя посмотри, поймешь.

Валентин направился в ванную комнату. Адские псы, крутившиеся возле кухни, заскулили и шарахнулись от него, поджав хвосты. Юноша включил свет в ванной, зашел внутрь и уставился в зеркало. Оттуда на него смотрело его собственное лицо. На первый взгляд вроде ничего особенного. Только вот лицо почему-то было окаменевшее да локон белокурых волос на лбу стал пепельно-седым, а в глазах светилась маниакальная жажда убийства…

Валентин долго смотрел на свое отражение, о чем-то напряженно думая, затем заставил себя встряхнуться и принялся за работу. Пережитый шок в нем что-то изменил. Магические способности выросли на порядок. Ему даже не пришлось прибегать к амулету наведения морока, которого у него, впрочем, при себе и не было. Седая прядь начала медленно менять свой цвет и скоро сравнялась колером с цветом его белокурых волос.

7

Выйдя из подъезда, Валентин тут же нарвался на Полковника, которого, судя по всему, подтянула к дому Никольского Дашка. Тот молча показал себе на ухо, рекомендуя подключиться. Юноша включил капсулу радионаушника, и в ухо тут же ворвался сердитый голос Дашки.

— Если через пять минут не выйдет, берите квартиру штурмом! Он там уже полчаса сидит! Не многовато для обычного визита вежливости? Колдун, ты где там загораешь?

— Уже подъезжаю. Два квартала всего осталось.

— Быстрее давай!

— Агент Черная Вдова, — голос Стаса звучал устало, — прекратите по всякому пустяку закатывать истерику, иначе я отстраню вас от работы.

— Херувим, голос подай, — усмехнулся Полковник, — пока Черная Вдова сюда спецназ с ОМОНом не подогнала.

— У меня все в порядке, — сказал Валентин деревянным голосом. — Не волнуйся, Даша, я сейчас подъеду.

— Агент Херувим! Вы с ума сошли? — возмутился Стас. — Кто вам разрешил говорить в эфире прямым текстом?

— У-у-у… — Полковник помахал ладонью перед носом, глядя в стеклянные глаза Валентина, — …кажется, у нас проблемы. Агенту Херувиму в данный момент не до конспирации. Код сорок.

— Он пьян? — ужаснулась Дашка.

— Вези его домой! — свирепым голосом приказал Станислав.

Юноша откашлялся, и к нему вернулся нормальный голос.

— Не надо меня везти, я сам приеду.

— В машину, — твердо сказал Полковник, кивая на тормознувший у обочины джип, из которого вылезал Колдун.

Валентин спорить не стал, сообразив, что принял на грудь прилично, его «хаммер» припаркован отсюда достаточно далеко, а до конторы, и следовательно до Дашки, путь не близкий.

— Домой я поеду только с агентом Черная Вдова. В контору, — жестко сказал он.

Ответом было недоуменное молчание.

— Ладно. Пусть едет сюда, — угрюмо буркнул Стас. — Агент Черная Вдова, сдайте дежурство. Отвезешь его домой, а завтра с утра ко мне в кабинет. Будем разбираться.

Этой ночью Дарья просыпалась несколько раз, тревожно всматривалась в отрешенное лицо Валентина, разметавшегося рядом на постели, и, мучимая дурными предчувствиями, засыпала снова. Очередное пробуждение под утро преподнесло неприятный сюрприз. Валентина рядом не было. Спрыгнув с постели, она накинула на плечи халатик и ринулась на поиски, завязывая пояс на бегу. Муж обнаружился на кухне. Валентин сидел в одних трусах за столом, глядя пустыми глазами прямо перед собой. На столе стоял отключенный ноутбук, рядом с ним початая бутылка водки и больше ничего. Даже закуски никакой не было. В одной руке юноши был до краев наполненный стакан, другая теребила медный крестик.

— Валя… — Девушка замерла в дверях.

Валентин не реагировал. Сзади послышался шорох. Дарья оглянулась. За ее спиной переминался с ноги на ногу домовой.

— Давно он так?

— Почти всю ночь, — шепотом ответил Жила.

— Сколько уже выпил?

— Не могу знать. Он меня сразу так далеко послал, что я входить боюсь.

— Зар-р-раза! — энергично выругалась Дашка и ринулась делать ревизию холодильнику.

Она прекрасно помнила, сколько и чего там стояло. К ее удивлению, алкогольные запасы, за исключением бутылки на столе, оказались не тронуты. Да и то, что на столе, стояло тоже. Наполненный стакан ее благоверный так и не уговорил. Дашка тут же сцапала со стола бутылку и начала отнимать стакан.

— С ума сошел? Хочешь, чтоб тебя действительно уволили? Через два часа тебе к Стасу на ковер, а ты тут решил по свежим дрожжам догнаться?

Валентин разжал пальцы, позволив отобрать у себя стакан, посмотрел на Дарью. Взгляд уже не был пустым. Это был слегка отрешенный взгляд человека, принявшего для себя какое-то очень важное решение.

— Все в порядке, Дашенька. У нас будет все в порядке. Жила, давай сюда твой фирменный «антиглюконат».

— Сделаем, хозяин, — оживился домовой, притащил склянку со своей фирменной настойкой и с удовольствием полюбовался процессом избавления хозяина от похмельного синдрома.

Час спустя Валентин, уже принявший душ и одетый по всей форме, вновь спустился на кухню, где чаевничали Дашка с домовым. На ходу юноша пристраивал пистолет в сбрую под мышкой.

— Я сейчас к Папе, — коротко сообщил он. — Дарья, ждешь меня здесь.

— Ты что, опупел? — вскинулась Дашка. — А работа?

— Из дома ни ногой! — жестко сказал Валентин. — Ты беременная, ты сидишь дома!

— Да ты сбрендил!

— Жила, проследи. Если с ней что-нибудь случится…

— Пока она здесь, ничего не случится, — испуганно проблеял домовой.

— Вот именно. Но если с ней все же что-нибудь случится, я тебя лично пристрелю!

Валентин развернулся и пошел на выход, оставив ошарашенную Дашку с домовым хлопать ему вслед глазами. Девушка подошла к окну, проводила взглядом идущего к воротам мужа, подумала и взялась за телефон.

— Стас, я сегодня на работу не приду.

— Что случилось? Тебе плохо?

— Нет, плохо Вальке. Он, по-моему, сбрендил. Запретил мне из дома выходить.

— Дашка, я тебя не узнаю. Чтоб тебе кто-то что-то запретил…

— Папа!!! Все очень серьезно! Я его ночью на кухне в обнимку с бутылкой водки нашла. Сидит, как пыльным мешком вдаренный, глаза стеклянные. Он Жиле приказал меня из дома не пускать. Обещал его пристрелить, если со мной что-то случится. А сейчас он едет к тебе!

— Ясно. Ладно, сиди дома, я здесь разберусь.

Дарья вернулась к столу, покосилась на ноутбук мужа, включила его, начала копаться в последних файлах, которые посещал Валентин, и сразу наткнулась на архивные данные ФСБ. Данные о так и не раскрытых этой почтенной организацией делах. Фотографии и описания мест преступлений заставили ее передернуться. Усеянные каббалой пентаграммы, истерзанные детские тельца и недоуменные данные судмедэкспертов об удалении внутренних органов младенцев без хирургического вмешательства…

Увидев Валентина, охрана на проходной конторы оживилась, и вахтер полез за банкой с вазелином.

— Валек, тебя тут шеф заждался, — радостно сказал он.

— Устарело, — отмахнулся Валентин. — За это время могли бы придумать что-нибудь поновей.

— Поновей? — задумался вахтер. — Ладно, только для тебя. Эксклюзивный образец. Последнее слово современной сексопатологии, — сообщил он, выуживая из кармана гелиевую смазку.

— Не люблю, когда хлюпает.

— Так, может, презерватив возьмешь?

— Терпеть не могу запах жженой резины. И вообще, я привык работать без смазки, — разочаровал вахтера Валентин, просачиваясь через вертушку.

— А мы думали, это Папа будет работать, — заржали охранники.

— Где это видано, чтобы начальство работало?

Юноша оставил за спиной гогочущих охранников, нырнул в лифт и ухнул вместе с ним вниз. Туда, где на стопятидесятиметровой глубине располагалась их контора.

В кабинете начальника его уже ждали Стас и Некрон. Вампир как обычно сидел в роскошном кожаном кресле в углу и подтачивал алмазным надфилем свои когти.

— В чем дело, Валентин? — вместо приветствия хмуро спросил Стас, как только юноша вошел в кабинет. — Не успели мы тебя понизить в звании, как ты сразу на рабочем месте нажрался.

— Во-первых, не сразу, а всего лишь на третий день, — спокойно ответил Валентин. Не дожидаясь приглашения, сел на стул и отсутствующим взглядом посмотрел на Стаса. — Во-вторых, характер нашей работы предполагает разные контакты, а некоторые контакты предполагают возлияния. Иногда довольно обильные возлияния.

По тонким губам Некрона скользнула тонкая улыбка, Стас же начал багроветь.

— Ты мне зубы-то не заговаривай, — повысил он голос. — Нажрался на рабочем месте, Дашку заставил психовать. А ведь ей сейчас волноваться нельзя. Вчера нажрался, сегодня нажрешься, а дальше что? Жену гонять начнешь, на ребенка руку поднимать? А вот теперь подумай: на хрена ей сдался муж-алкаш?

— Станислав Николаевич, — укоризненно покачал головой Некрон, — не надо путать служебные дела с личными. Семейными разборками занимайтесь в другом месте.

— Вообще-то это мой кабинет! — огрызнулся Стас.

— Вообще-то это дела не меняет, — нахмурился вампир. — Еще раз убедительно прошу вас не выходить за рамки служебных отношений. У вас есть что-то по делу?

— Есть! — Стас зверем глянул на Валентина. — Тебе было дано примитивное задание: разобраться, что творится в Московском районе Рамодановска, а ты, вместо того чтоб заниматься делом, на третий день напился! Возможно, ты налаживал контакты, не буду спорить, но зачем же пьянку ночью продолжать? Зачем надираться, как свинья? Зачем так пугать Дашку?!! — Чувствовалось, что начальника филиала служебные дела сейчас не интересовали. Его переклинило на единственной сестренке, и он готов был за нее вытрясти из Валентина душу. — Ну и что мне с тобой делать? Разжаловать в сержанты? А может, просто сразу уволить?

— Не возражаю, — кивнул Валентин.

Вампир вздрогнул, окинул юношу внимательным взглядом, и что-то ему в нем очень не понравилось. Валентин извлек из кармана удостоверение, кинул его на стол. Вслед за удостоверением последовал пистолет. Юноша поднялся.

— Надеюсь, теперь я свободен?

Лицо Стаса стало малиновым, он начал приподниматься, но рядом с ним мгновенно оказался Некрон и, надавив на плечо, заставил его сесть обратно в кресло.

— Спокойно.

Обогнув стол, Некрон подскочил к юноше, приобнял его за плечи и… отлетел в сторону.

— Некрон? — Опять начал приподниматься в кресле Стас.

— Все нормально, — тряхнул головой вампир, дикими глазами глядя на крестника. — Иди, Валентин, иди. Я знаю: у тебя бизнес в банке, в ресторане, дел по горло, совмещать с работой в ФСБ трудно. Никаких претензий, иди. Надоест, возвращайся, мы тебя всегда примем. А если что потребуется, где нас найти, знаешь.

Валентин кивнул и, ни слова не говоря, покинул кабинет. Некрон выглянул за дверь, убедился, что его крестник пошел на выход, а не остался топтаться рядом с кабинетом, вернулся обратно и плотно закрыл за собой дверь.

— Ты что делаешь, придурок? — вызверился он на Стаса.

— Что за тон? — возмутился Дашкин брат.

— Нормальный тон! Ты глаза его видел? От них смертью веет. В нем вампир завозился. И боюсь, что не только вампир. Вы с Эльгардом зачем его в тот район послали? Чтоб он вляпался в дерьмо? Так он и вляпался, поздравляю. По самые не балуйся вляпался пацан, а ты тут вместо того, чтобы поддержать парня, разобраться, что к чему, семейные разборки устроил. И какой ты на хрен после этого начальник? Неужто непонятно, что проблему Херувим нашел такую, о которой даже нам сказать не может?

— Вампир, говоришь? — начал бледнеть Стас. — Что еще почувствовал?

— Что он, как всегда, хочет взять все на себя. И что смертей теперь будет немерено. А ты его, блин, без табельного оружия и удостоверения оставил. Последнего прикрытия лишил!

— Сам сдал.

— Идиот!

— Ладно, не ори. Ближе к вечеру навещу Дашку. Верну и то и другое. В отпуск отправлю обормота. Он его толком еще не отгулял.

— Уже лучше. Только отправь его лучше в бессрочный отпуск. Скажем, нервы подлечить. А теперь займемся делом. В какой момент мой крестник с катушек съехал?

— После посещения квартиры какого-то Никольского. Главы ЧОПа «Страж». Год назад эта фамилия мелькала в деле «Игрушка на удачу». — Стас нажал кнопку коммутатора. — Сергей, есть срочное задание. Никольский Вячеслав Тихонович. Глава ЧОПа «Страж». Накопайте на него все, что можно. Когда родился, когда женился, с кем в детстве в один горшочек писал. Одним словом, всю подноготную ко мне на стол!

— Алексей этим уже полчаса занимается, — огорошил шефа глава аналитического отдела.

— По чьему приказу?

— Не по приказу. Агент Черная Вдова звонила с той же просьбой. А еще она просила сделать расширенный поиск по тематике, заинтересовавшей ее мужа. Она переслала нам архивные данные ФСБ, в которых этой ночью копался агент Херувим.

— Что за данные?

— Могу переслать на ваш компьютер.

— Давай.

Через несколько секунд компьютер начальника филиала тихо пискнул, сообщая, что на его адрес пришло письмо. Стас поспешил открыть файл. Некрон подошел к столу и через плечо начальника уставился на монитор. Окровавленное детское тельце в центре пентаграммы, испещренное рунами, на обоих произвело впечатление.

— У тебя еще есть сомнения, что мальчик наш попал?

— Нет, — буркнул Стас и вновь подключил селектор. — Полковник, зайди ко мне.

— Есть.

Не успел начальник отключить связь, как тут же на селекторе зазвенел вызов из операционного отдела.

— Что там у вас? — вновь подключился Стас.

— Пропал сигнал агента Херувима.

— Когда?

— Сразу, как только он вышел из конторы.

— А его машина?

— Стоит на месте. По данным видеокамер, от проходной он двинулся пешком в сторону метро.

— Ясно. — Стас снова отключил связь.

Некрон шумно вздохнул.

— Наш мальчик начал рубить хвосты.

— Надо послать кого-нибудь к этому Никольскому под видом слесаря или газовика.

— Не вздумай! Хватит людей гробить! Одного уже послали. Только наружное наблюдение.

— Так, может, нам вообще от этого дела откреститься? — разозлился Стас.

— Нет, конечно. Но напрямую к этому Никольскому не соваться! Если б там было так просто, Валентин бы нам уже все выложил, как на духу. Только наружка и никаких прямых контактов. Ну и Валентина будем незаметно так, но плотненько вести.

8

— Папа, он опять ушел от наблюдения. Прямо Джеймс Бонд какой-то!

— Как это ему удалось?

— По тупо стандартной схеме. Черный ход из магазина на параллельную улицу, а там ждала машина.

— Полковник, что за хрень! В вашем распоряжении три крыла.

— Ну не можем же мы блокировать все гипермаркеты и магазины, в которые он нос сует! Он нас полдня за собой по городу таскал. Опять же машина. Откуда он ее взял? Мы точно знаем, Херувим работает один, мы отслеживаем все его счета, соответствующих покупок не было. Где он раскопал эту «Ладу-Калину», в упор не пойму.

— Номер машины отследили?

— Нет, там камера видеонаблюдения паршивая, и к тому же номер грязью заляпан.

— Тьфу! На будущее. Отслеживайте перемещения агента Херувима по всем параллельным улицам пути его следования.

— Понял.

— Молись, Никишка, усерднее молись! Нам надо много грехов замолить.

— Да сколько можно! — простонал подросток, тут же схлопотал подзатыльник от «ветерана» Великой Отечественной и поспешил стать на колени.

— Отче наш, иже еси на небеси… — огласили камеру отстойника конторы причитания подростка, старательно повторявшего слова за бабкой с дедом.

В отстойнике контора содержала отловленных обитателей других миров, которых агенты «Ангелов Миллениума» по каким-то причинам не успевали вышвырнуть обратно в блуждающие порталы до их схлопывания. Здесь они дожидались своей очереди на депортацию, которой занималось особое подразделение конторы, подчиняющееся непосредственно Эльгарду. Была в этом распределителе и особая секция для нарушителей порядка чисто земного происхождения. В ней-то и томились энергетические вампиры в ожидании своей участи.

В камере начал меркнуть свет.

— Все, Матрена, хватит на сегодня, спать пора, — распорядился «ветеран».

— Так рано? — удивился подросток. — Уже отбой?

— Что с нами теперь будет, Тихон? — всхлипнула старуха, с трудом поднимаясь с колен, и двинулась к своей кровати.

— Время же еще обеденное, — продолжал возмущаться Никишка, — почему спать?

Свет потух полностью, затем снова замерцал, и перед троицей энергетических вампиров появился «вампир настоящий».

— Думаете, спрятались здесь от меня? — прошелестел по камере замогильный голос Валентина.

Бедолаги шарахнулись в сторону, забились в угол камеры и начали креститься.

— Свят! Свят! Свят!

— Не поможет, — обнажил клыки вампир. — От меня вам даже в церкви не укрыться, но я дам вам шанс замолить грехи передо мною.

— Сгинь, нечистая! — «Ветеран» еще усерднее начал креститься.

Вампир зловеще рассмеялся:

— И даже неплохо заработать, не вдаваясь в криминал.

Дед с бабкой переглянулись и тут же перестали осенять себя крестным знамением. Только подросток с налитыми ужасом глазами продолжал тихо лепетать молитвы себе под нос.

— Сколько подобных вам по Рамодановску болтается? — строго спросил Валентин.

— Человек двадцать наберется, — ответил Тихон.

— Где их найти, знаете?

— Только тех, кто из бомжей, — признался старик. — Из приличных никого не знаем.

— Вы тоже бомжи?

— Да.

— По одежде не похоже, — окинул их взглядом Валентин.

— Мы не так давно забомжевали, — поспешила сказать Матрена, — не успели истрепаться.

— Как без жилья остались? — продолжил допрос Валентин.

— Риэлторы нас кинули, — сердито буркнул старик. — Среди бомжей знаешь таких сколько?

— Сколько?

— Каждый третий. Кто по пьяни, кто по дури и наивности без жилья остался, а дорога теперь у всех одна — по помойкам шариться да на теплотрассах ночевать.

— Мне потребуются все, — жестко сказал Валентин, и свет в камере снова начал меркнуть…

— Папа, наблюдатели обнаружили магический всплеск в районе отстойника.

— Что там у них произошло, выяснили?

— Из камеры исчезли энергетические вампиры. Та троица, которых третье крыло пять дней назад накрыло. Мы их через пару дней собирались на волю отпускать, вроде как прониклись товарищи, в религию ударились, а тут…

— Все ясно. Отбой.

Станислав отключил селектор.

— Растет мальчик, — хмыкнул Некрон.

— Осталось выяснить: откуда у него одноразовый портал и как он его сумел настроить на отстойник. — Стас опять сделал вызов на селекторе. — Владлен, агент Херувим за все одноразовые порталы отчитался?

— Да, Станислав Николаевич, — откликнулся начальник группы технической поддержки.

— То есть ни одного портала на руках у него быть не могло?

— Так точно. По порталам у нас отчетность строгая.

— Спасибо. — Начальник филиала отключил селектор.

— В деле некроманта он обходился без него, — напомнил вампир.

— Тогда его тянули за собой кинжал и книга Стефано, — отмахнулся Стас, о чем-то напряженно думая.

— Так мальчик-то способный, — намекнул Некрон.

— Лучше скажи, за каким чертом ему потребовались энергетические вампиры, — хмуро буркнул Стас.

— Думаю, скоро узнаем.

— Как скоро?

— Как только Херувим начнет использовать их по прямому назначению.

«Лада-Калина» подкатила к окруженному невысоком штакетником двухэтажному дому. Калитка была закрыта на обычную деревянную щеколду.

— Вести себя тише воды ниже травы, — внушительно сказал Валентин, вылезая из машины.

Его подопечные энергично закивали головами. Хотя юноша и выглядел сейчас как нормальный человек, страх нагнал на них неслабый, и они боялись теперь без его приказа даже пикнуть. Привлеченный шумом двигателя, на пороге дома появился сухонький старик, прищурился, высматривая позднего гостя.

— Валечка! — всплеснул он руками, опознав Валентина. — Старая, накрывай на стол! К нам гость дорогой пожаловал!

Старик засеменил к калитке.

— Здравствуй, дядя Влад. — Парень обнял деда своего школьного друга Пашки Бахметьева, убитого два года назад игрушкой предтеч. — Только ты знаешь, я не один.

Юноша сделал знак своим подопечным, и они начали вылезать из машины, робко озираясь вокруг.

— Вот и замечательно! Гости в дом — хозяевам радость.

— Вы не могли бы приютить их ненадолго? — извиняющимся тоном попросил Валентин. — Это беженцы из Дагестана. Сами знаете, каково сейчас русским приходится в наших бывших, так сказать, дружеских и союзных, чтоб им провалиться!

— Знаю, Валечка, конечно, знаю, телевизор каждый день смотрю. Приютим, о чем разговор!

— Это ненадолго, — заверил его Валентин. — Документы им выправлю, у нас же с этим волокита, а у меня связи есть. Работу подыщу…

— Не волнуйся, Валечка, сколько надо, столько пусть и живут! Да вы в дом проходите, что возле забора топчетесь! Сейчас моя старуха что-нибудь вкусненькое нам соорудит!

— Одну минуту. — Парень открыл багажник, извлек из него пакеты с продуктами и передал их «беженцам». — Хороший гость без подарка в дом не входит, — ответил Валентин на вопросительный взгляд деда Пашки.

— Ну зачем это, Валечка! — смутился старик, но характерный стук стекла звякнувших друг о друга бутылок явно ему понравился.

— Что, тетя Маша спуску не дает? — невольно рассмеялся Валентин.

В этот момент на пороге дома появилась бабушка Павла, на ходу вытирая руки о передник, точно так же, как и ее муж, всплеснула руками, увидев Валентина, и поспешила ему навстречу.

— Валечка! Ну наконец-то! А мы уж думали, забыл про нас совсем.

— Как я могу, тетя Маша, — обнял Валентин старушку. — Давайте уж все сразу перезнакомимся. Это Мария Николаевна, бабушка моего лучшего друга, — представил он «беженцам» старушку, — это Владислав Васильевич, его дедушка. А это попавшие в беду люди, которых надо временно приютить. Это Матрена Ильинична, это ее муж Тихон Семенович, а это их внук Никифор.

— Очень приятно, — кивнула Мария Николаевна. — Да что ж мы на пороге-то? В дом проходите. Сейчас я картошечки нажарю. Комнаты вам покажу.

— У нас места много, — добавил Владислав Васильевич. — Роту можно разместить.

Валентин придержал «ветерана» во дворе и, как только все остальные прошли в дом, внушительно сказал:

— Если с хозяевами что-то случится, если плохо себя почувствуют или даже просто голова закружится, я вас каждого найду, и смерть покажется вам избавлением.

— Мы их подпитаем! — клятвенно сложил руки «ветеран». — Так подпитаем, что они о всех старческих болезнях забудут. Мы это умеем.

— До заката остальных сюда подтянуть успеешь?

— Нет, конечно. Они ж по всему городу разбрелись. Если на лежке всех сразу не найду…

— Ясно. Тогда так. Срок тебе два дня. Послезавтра к вечеру подъеду, чтоб все на месте были. Пошли.

Валентин с Тихоном вошли в дом и сразу прошли на кухню, где уже суетилась хозяйка.

— Дядя Влад, тетя Маша, — обратился к хозяевам юноша, — тут такое дело. Тихон Семенович за остальную родню свою и соседей волнуется. Их, оказывается, сюда много из Дагестана бежало. — Парень начал выкладывать на кухонный стол закупленные по дороге продукты. — Может, вы и их временно приютите? Честное слово, этот табор ненадолго. Пока я им миграционные документы не оформлю и работу не подыщу, они вам тут по хозяйству помогут. Огород там вскопают или еще чего. В тягость не будут, денежек на прокорм я подкину…

— О чем ты говоришь, Валя, — укоризненно покачал головой Владислав Васильевич, — какие деньги! Мы же русские люди!

— Ну нам тоже как-то неудобно в нахлебниках сидеть, — виновато вздохнула Матрена Ильинична.

— Как же ты на Пашку нашего похож, — всхлипнула, расчувствовавшись, тетя Маша. — Такой же доброты душевной был. Спаси тебя Господь, — перекрестила она Валентина. — Недаром у тебя фамилия Святых. У кого беда какая случится, ты тут как тут. Помочь норовишь.

Глазки у «беженцев» стали круглые. Вампир с претензией на святость — это круто.

— Ну вы тут пока кашеварьте, — смутился Валентин, — а мы с Тихоном Семеновичем съездим, поищем его соседей и остальную родню.

— Конечно, Валечка.

— Езжайте, мы тут подождем.

Уже оказавшись в машине, Валентин с трудом перевел дух. Ему было стыдно. Они его приходу так обрадовались, а он, скотина, вспомнил о них только тогда, когда помощь потребовалась. Как ремонт им в прошлом году помог закончить, так с тех пор и не появлялся у стариков. Юноша завел мотор и погнал машину к выходу с Волынинских двориков. Проскочив поселок, он выехал на трассу и сразу прибавил газу, спеша добраться до Рамодановска. Дел на сегодняшний день запланировано много, а времени в обрез. Въехав в город, он затормозил неподалеку от стоянки такси и повернулся к «беженцу».

— Значит, так, убогий, — юноша вытащил из кармана пачку пятитысячных купюр и передал ее Тихону Семеновичу («убогий» нервно икнул при виде такого богатства), — это тебе на такси и мелкие расходы. Найдешь остальных, отмоешь их, отчистишь, приоденешь, чтоб хозяев не пугать, легенду им насчет беженцев втолкуешь и только тогда в Волынинские дворики повезешь.

— Понял. А если они упрутся? На фига им наши расклады?

Валентин выудил из бардачка машины еще одну пачку купюр, но уже не рублей, а долларов и кинул их на колени старику.

— А ты не говори им, что на вампира работать придется. Объясни популярно, что кров будет, еда будет, гонорар тоже не слабый будет, и главное — делать им придется за деньги почти то же самое, что они делали раньше бесплатно.

— Так это ж другое дело! — возликовал «беженец».

— И особо предупреди насчет хозяев. Они совсем старые. Много горя пережили.

— Да мы их подпитаем, не волнуйтесь!

— Если хоть один скандал, хоть одно грубое слово в их присутствии…

— Я понял, понял!

— Тогда выметайся.

Старик поспешил покинуть машину и шустро засеменил к стоянке. Валентин проводил его взглядом, дождался, пока тот загрузится в такси, и только после этого выудил из кармана мобильник.

— Алло, Алексей Павлович, я вас не сильно от дел отвлекаю? Прекрасно… Почему номер сменил? В целях конспирации, разумеется. Забыли, где я работаю?.. Вот именно. Да, я вам чего звоню-то… Кресло мэра седалище не жмет?.. Нет, я серьезно. Если Так дальше будет продолжаться, можно в нем и не усидеть… Что я имею в виду? Только одно: живем скучно. Рамодановск город большой, а нормальных развлечений у молодежи нет… Почему бред? Очень даже общественно полезное дело предлагаю. Почему бы нам не пригласить из Первопрестольной хорошо раскрученных певцов? Музыкальные группы там и прочее… Пугачеву? Боже упаси. Она достойно котировалась лет тридцать назад, тут надо что-то поновее. ДДТ? Гм… Рамштайн? Неплохо, но не хотелось бы. Пока с ними договоришься, пока они свой концертный график согласуют. Не, не пойдет. А что, если мы сделаем иначе? Выдадим на-гора свои творческие коллективы. Знаете, сколько здесь у нас талантов пропадает? Море! Рекламу соответствующую дадим. Смысл такой: там, в Первопрестольной, все куплено-перекуплено, и со сцены пищат под фонограмму лишь безголосые выкидыши фабрик звезд. А вот у нас настоящие таланты, без фанеры такое выдают, что закачаешься. Народ валом на представления валить будет. Опять же молодежь порадуется. Утрем нос Первопрестольной! Так утрем, что Рамодановск на всю страну прогремит… Ну вот, опять бред. Что значит бред? При чем здесь шахматный турнир в Васюках? Рамодановск не Васюки. У меня банк серьезный, у вас должность превеликая — имидж городу поднимем и бизнес неплохой замутим. Вам что, прибавка в пару-тройку лимонов к пенсии лишняя будет? В какой валюте прибавка? Это будет зависеть от того, как мы с вами дело раскрутим.

— Валентин Сергеевич!!! — Восторженный вопль слуги народа из трубки мобильника просто оглушал, и юноша поспешил отдернуть ее от уха. — Как давно я ждал от вас по-настоящему серьезного предложения! Так, глядишь, и в мэрию к нам подтянетесь. И пора уже нам перейти на «ты»! Подъезжай, дорогой, поговорим. Сейчас я распоряжусь, чтобы нам баньку растопили.

— Вообще-то я женат.

— О да, Дарья Николаевна — это серьезно. Ладно, без спецобслуживания обойдемся. Подъезжай прямо к мэрии и звякни мне еще разок, я выйду.

— Лады.

Валентин отключил телефон и надавил педаль газа. Однако не успел он проехать и пары кварталов, как левый телефон, специально оформленный им на чужое имя, завибрировал в кармане. Валентин взглянул на дисплей и, сообразив, что номер не определяется, тихонько чертыхнулся.

— Блин! Опять Игорек. Даже Дашка с конторой про этот номер не знает. Кто ж тебе так круто информацию сливает?

Юноша принял вызов. Он не ошибся. Это действительно был Игорь.

— Слышь, Валентин, — без предисловий начал инквизитор, — по-моему, ты опять во что-то влип.

— С чего ты взял?

— С того, что ты практически против конторы пошел, сперев из отстойника энергетических вампиров, не имея на то санкции руководства. Они, конечно, мелочовка, да их через пару дней и так бы выпустили, но раз начался бунт на корабле, значит, у тебя серьезные проблемы. Я могу чем-то помочь?

— С чего такая забота? — хмуро буркнул в трубку Валентин.

— С того, что ты для меня уже не просто ключик, открывающий некие двери, но еще и друг!

— Ага, друг. А кто недавно на меня волыну наводил?

— Так я ж не со зла. Так, припугнуть хотел. У меня и пистолет-то был разряжен.

— Заливай!

— Ну не разряжен, какая разница! Опять же подарок с извинениями тебе подогнал. Понравилась кроватка?

— Очень. Особенно поздравление с первым апреля впечатлило. Непростой у тебя информатор в нашей конторе сидит. Ой, непростой! Опять же левый номер пробить умудрился. Я ж этот мобильник через третьи руки брал. Причем сегодня утром. Кстати, чего на старый-то не звонил?

— А он у тебя прослушивается. Хорошо хоть машину догадался сменить, можно говорить спокойно. Так что, помочь?

— А ты мою проблему знаешь?

— В том то и дело, что нет, — с досадой сказал Игорь. — Потому и волнуюсь. Слушай, если надо, я в любой момент подтяну людей, кого надо, в своем монастыре укрою. У нас там защита такая, что никто ни до тебя, ни до твоей жены не доберется.

— Откуда знаешь про жену? — похолодел Валентин, плавно сбавил скорость и притормозил у обочины. Внезапно накатившая волна холодной ярости затуманила мозг, и управлять машиной в таком состоянии было просто опасно.

— А из-за чего еще ты мог взбеситься и корочки на стол Стаса кинуть? Хорошо у Некрона ума хватило заставить твоего шефа вернуть их обратно.

— Спасибо тебе, Игорек, — Валентин велел себя успокоиться, — но эту проблему могу решить только я.

— Дурррак! — энергично выругался Игорек и сбросил вызов.

9

— Работаешь ты оперативно, Валентин, ничего не скажу, за месяц столько дел наворочать, талант надо иметь, но раскручивать сразу три группы — это уж слишком! — Мэр Рамодановска сердито посмотрел на Валентина. — Траты сумасшедшие! На одни рекламные ролики прорва денег ушла!

— Финансовая сторона вопроса пусть тебя не волнует, — успокоил Алексея Павловича Валентин. — Главное, у наших групп фанатов уже море. Больше миллиона просмотров в Интернете. Их песни теперь настоящие хиты, и первый же концерт окупит все с лихвой.

— Я тоже заглядываю в Интернет. Фанатов море, я не спорю. Стадион арендовать для представления пришлось, а кто туда придет, ты знаешь?

— Кто?

— Скинхеды всякие да отморозки. Репертуар у твоих групп как раз для них. Очень ударный репертуар.

— Ага. Рамштайн отдыхает, — удовлетворенно кивнул Валентин.

— Так ведь без беспорядков теперь не обойтись. Ментов, как на финальный матч чемпионата мира, сгонять придется.

— А это дополнительный пиар, — улыбнулся Валентин. — Если буча начнется, на всю страну по центральному телевидению прогремим. Ты, Павлыч, чем ерундой всякой заниматься, вот на эти цифры посмотри. — Юноша положил на стол мэра города пачку бумаг. — Билеты все распроданы заранее, несмотря на цены. Полстадиона скупили москвичи. Они сюда, как на фестиваль «Нашествие», рвутся. Грамотно составленная рекламная кампания — это сила! Мы уже не только окупились, но и в приличной прибыли. Ты все-то не читай, итоговую цифру посмотри.

Мэр посмотрел и тихонько ухнул.

— Это уже без налогов?

— И с вычетом раскрутки на пиар, а также прочих организационных расходов. И что ты теперь скажешь насчет беспорядков?

— Я думаю, что поддержание порядка на таких мероприятиях — святая обязанность нашей доблестной милиции. Чем, собственно говоря, им еще заниматься? За что им, в конце концов, деньги платят?

— Значит, все вопросы решены?

— Конечно! Мы ж свои люди!

К Бахметьевым Валентин сумел вырваться только к вечеру. Организация праздника жизни для фанатов современного шансона за последние дни изрядно его вымотала. Затаившегося под пологом невидимости Полковника, пристроившегося неподалеку от участка стариков, заметил сразу, но виду не подал. Нависшая над Дашкой и еще не родившимися детьми угроза подхлестнула дремлющий внутри него потенциал, и магические способности отправленного в бессрочный отпуск младшего лейтенанта ФСБ возросли на порядок. Юноша на ходу активировал сферу безмолвия, накрывая ею весь участок, с удовольствием полюбовался на досадливо сморщившуюся физиономию начальника крыла и прошел в дом. Лежку энергетических вампиров, устроенную Валентином в Волынинских двориках, контора нашла довольно быстро, все-таки не мальчики там работали. Но, пока коллеги активно не вмешивались в его дела, парню на это было наплевать. А участок Бахметьевых за этот месяц преобразился. «Беженцы» успели убрать картошку, вскопали огород под будущий сад, достроили баню, до которой у Валентина в прошлом году руки не дошли. И самое главное, предки Пашки за этот месяц буквально расцвели. Даже волосы седые на головах темнеть начали. «Беженцы» подпитывали их своей энергетикой конкретно.

— О! Валя пришел, — обрадовалась Мария Николаевна.

— Вы уж извините, с документами для ваших постояльцев задержка получилась. Никак не вытанцовывается это дело.

— Да по мне пусть хоть всю жизнь живут, — замахала руками старушка. — Такие хорошие люди! Одно плохо, ничего нам делать не дают! Готовят, убирают. Я так на старости лет разжирею.

Валентин окинул взглядом ее сухонькую фигурку:

— Вам это, тетя Маша, не грозит. У вас конституция другая.

— Какая такая другая?

— С толстушками несовместимая.

— Валентин, — подскочил к юноше Владислав Васильевич, — давай выйдем на минутку.

Дед Пашки вытащил парня из дома, поозирался и азартно зашептал ему на ухо:

— Слышь, Валя, а может, ты не будешь им документы оформлять? Нам с их приходом так хорошо стало. Даже бабка ворчать перестала, если я перед сном чекушку раздавлю.

— Э! Дядя Влад, — погрозил ему пальцем Валентин, — в России рабство официально запрещено.

— А неофициально?

— Сплошь да рядом процветает, — вздохнул юноша. — Но тем не менее скоро я их проблемы решу, и они от вас уйдут.

— Жаль, — огорчился старик.

Валентин рассмеялся:

— Вообще-то я по делу заскочил. Тихона Семеновича позови, если не трудно. Надо мне с ним парой слов перекинуться.

— Айн момент! — Старик бодро вспорхнул на крыльцо и скрылся в доме.

Скоро оттуда вышел «беженец».

— Ну как дела?

— Прорву энергии в себя вбирает. Да вы сами посмотрите. — Тихон Семенович вложил в руку юноши медный крестик.

Валентин прекрасно видел внутренним взором сворачивающиеся в тугие спирали потоки энергии внутри креста. Она так и бурлила в нем, но этот магический аккумулятор заполнен был всего наполовину, если не на треть.

— Еще билеты на бои без правил есть? — нетерпеливо переминался с ноги на ногу вампир.

— Смотрю, на ринге у вас дела хорошо пошли?

— У-у-у… там страсти кипят, как лапша в кастрюле. Еще пару недель — и мы этот крест под завязку запитаем. Столько энергии в него сольем!

— Медленно сливаете, очень медленно. Даже наполовину еще не зарядили.

— Так мы ж это… стараемся, — испугался дед. — Опять же по мелочам раньше работали, пока эти бои без правил в Рамодановске не начались.

— Плохо стараетесь. Ладно, скоро вы мне потребуетесь на одном представлении. Народу там будет море, и все фанаты с бешеной энергетикой. Но уж если и там под завязку крест не накачаете…

— Сделаем! Не сомневайтесь! — залопотал перепуганный «беженец». — Если народу будет много — сделаем!

— Очень на это надеюсь.

Валентин вернул крест старику и уже собрался было пойти к выходу, но дедок его тормознул деликатным покашливанием.

— Кхе… кхе… Валентин Сергеевич, а можно один вопрос?

— Да? — повернулся к нему юноша.

— А вот когда вы все свои дела закончите, что с нами дальше будет?

— Обещанный гонорар и на все четыре стороны.

— А может, мы на вас еще поработаем? — сделал умильную физиономию старик.

— Неужто понравилось? — усмехнулся Валентин.

— А то! Сыты, накормлены, крыша над головой. Опять же подпитываемся теперь чуть ли не официально.

— А что вам мешало раньше на спортивные состязания ходить? — заинтересовался юноша.

— Ветер в кармане, — грустно вздохнул старик.

— Понятно… А ты знаешь, если все у меня пройдет нормально, я помогу вам с непыльной работенкой. И клиенты довольны будут, и вы не внакладе.

— А что делать надо будет?

— Артефакты вроде этого подзаряжать, — кивнул на крест юноша. — Есть одна контора, которая вам за это будет очень благодарна. Как у Христа за пазухой жить начнете. Но это только в том случае, если вы вовремя успеете зарядить крест!

— Горы свернем! Последнее из себя в него сольем, но зарядим! — клятвенно заверил юношу старик и помчался в дом сообщать радостную новость остальным «беженцам».

Валентин поспешил к своей машине. Сегодня ему еще предстояло посетить пару мест.

— Папа, агент Херувим опять пытался войти в контакт с Велесом и Тором, но не смог застать их дома.

— Ясно. Продолжайте наблюдение.

Стас отключил связь.

— А дело-то паршивое, — покачал головой Некрон. — Ты обратил внимание, на каком уровне он поддержку ищет? На помощь нашей конторы не рассчитывает. Ему нужна помощь богов.

— Которые свалили куда-то в самый неподходящий момент, — сердито откликнулся Стас. — Эльгард с ног сбился, разыскивая этих прохиндеев. Так чисто ушли через незарегистрированный портал, что ни одного магического всплеска за собой не оставили. Вот в каком они сейчас измерении болтаются, когда так здесь нужны?

— Если Тор своих координат даже Варгу с Диором не оставил, чего ты хочешь от меня? — хмыкнул Некрон.

Вампир извлек из кармана алмазный надфиль-напильник и начал привычно подтачивать коготки.

10

Утро не задалось. Дашка наконец не выдержала и сорвалась, закатив благоверному грандиозный скандал.

— Все! Мне это надоело! С дороги!

— Ну хватит тебе, Даш! Недолго уже терпеть осталось. Кончай бузить.

— Бузить? Я тут второй месяц как в тюрьме сижу! — рявкнула на мужа Дашка и в сердцах запустила в него подушкой. — Ты хоть понимаешь, что у меня токсикоз, меня по десять раз на дню наизнанку выворачивает, а я даже у гинеколога ни разу не была! Женщину в таком положении должны наблюдать врачи, поставить, как положено, на учет, а я из дома выйти не могу! К черту! Не знаю, что у тебя там за дела, из-за которых я тут под домашним арестом сижу, но я сейчас собираюсь и еду в больницу. И попробуй меня только остановить!

— Да нельзя тебе отсюда выходить, черт возьми! — рявкнул Валентин. — Как ты этого не поймешь?

— Почему нельзя? Что ты знаешь такого, о чем нельзя сообщить собственной жене?

Валентин скрипнул зубами. Как это не вовремя.

— Много чего знаю, а сообщить не могу, — огрызнулся он. — Вот закончу с одним делом…

— Ты две недели назад его закончить собирался.

— Ну кое-что не рассчитал, кто ж знал, что эта фигня столько энергии берет.

— Какая фигня? — тут же вцепилась в него Дашка.

— Неважно.

— Ах, неважно? Тогда с дороги! Я еду в больницу.

— Подожди! Сейчас мы эту проблему решим иначе. Насчет гинеколога ты совершенно права. Только зачем сразу в больницу? Мало ли на какого коновала нарвемся? Сначала надо подобрать тебе нормального гинеколога, хорошего. А еще лучше отличного. Сейчас все сделаем. Возьмем ноутбук…

— Нечего его брать! Я уже подобрала себе врача. К Яну Карловичу поеду. У него лучшая частная клиника в Рамодановске.

— А может, из Москвы специалиста выпишем?

— Обалдел? Они там только бабло с людей драть умеют. Здесь специалисты не хуже, если не лучше.

— Ладно, уговорила. Телефон этого Карловича есть?

— Телефон клиники на журнальном столике лежит.

Валентин выскочил в гостевую комнату, нашел листок с нужным номером и схватился за мобильник.

— Гинекологическая клиника «Мать и дитя», — прожурчал в трубе мелодичный девичий голосок.

— Не могли бы вы соединить меня с Яном Карловичем?

— С профессором? По какому вопросу?

— Гинекологическому, конечно, — сердито буркнул Валентин. — Еще вопросы есть?

— Есть. Кто вам посоветовал обратиться в нашу клинику?

— Алексей Павлович, — брякнул первое, что пришло в голову.

— А это кто?

— Мэр Рамодановска.

— Ой! Извините. Соединяю.

В трубке что-то клацнуло, и оттуда до Валентина донесся тихий, усталый голос явно немолодого мужчины:

— Слушаю.

— Ян Карлович, Валентин Сергеевич Святых беспокоит. Не могли бы вы посмотреть мою жену?

— Какой у нее срок?

— Скоро рожать будет.

— Как скоро?

— Через шесть месяцев.

Из трубки послышался тихий смешок, а со стороны спальни откровенное хихиканье. Дашка уже успокоилась и теперь нагло подслушивала разговор мужа с гинекологом.

— Ну да, совсем скоро. Вашу жену кто наблюдает?

— Я.

— Вы гинеколог?

— Нет.

— Ясно. Я так понял, ни в поликлинике, ни в женской консультации она еще не становилась на учет.

— Совершенно верно. Мы решили ее у вас наблюдать.

— Я не против. Ее в данный момент что-нибудь по женской части беспокоит?

— Токсикоз.

— На этом сроке нормальное явление. Я имел в виду другое. Каких-нибудь патологий у вашей жены нет?

— Тошнит ее постоянно, вот и вся патология.

— Ладно, зайдем с другого конца. Первый ребенок?

— Первый.

— С вами все ясно, молодой человек. Успокойтесь. То, что происходит с вашей женой, это естественно. Плод, который развивается внутри организма вашей супруги, требует свое, и его желания не всегда совпадают с желанием организма матери. На третий, иногда на четвертый месяц беременности они обычно приходят к консенсусу…

— Поверьте, доктор, я про это уже все знаю. Гору литературы перелопатил, успокаиваю свою золотую, как могу, но она все равно к гинекологу рвется. Так вы посмотрите ее? Насчет финансов не волнуйтесь, я человек не бедный.

— Бедные в мою клинику, как правило, не обращаются. Ну что ж, привозите, сделаем первичный осмотр, дадим консультацию и поставим на учет.

— Тут есть одна проблема. Она приехать не может.

— Почему? Нетранспортабельна? А говорите, нет патологий.

— Правду говорю, нет патологий, но приехать не может.

— Почему?

— Не хочет.

Дашка из спальни показала ему кулак.

— И вообще я ее беременную из дома боюсь выпускать.

— Я, конечно, понимаю ваше беспокойство за супругу и будущего ребенка, но ваша паранойя выходит за все границы. И как прикажете ее осматривать?

— Да очень просто. Подъезжайте к нам. Цена вопроса значения не имеет, я готов…

— Знаете что, молодой человек! — разозлился Ян Карлович. — Я вам не мальчик на побегушках! Что значит «подъезжайте»? У меня здесь оборудование, очередь пациентов на прием! Значит, так, согласовывайте с секретаршей время и пожалуйте сюда. Можете со всей своей охраной. Если хотите, осмотрю ее даже при них! Главное, чтобы ваши секьюрити не перестреляли мой персонал. А если и такой расклад не устраивает, ищите для своей жены другого врача!

Из трубки раздались короткие гудки.

— Ладно, ваша взяла, — сердито буркнул в попискивающую трубку Валентин и начал набирать номер клиники по новой. — Девушка, это опять я. Я только что поговорил с Яном Карловичем, и он согласился осмотреть мою жену, но попросил согласовать с вами время. Во сколько нам подъехать?

— В два часа у профессора будет окно между приемами посетителей. Вас записать?

— Записывайте. Дарья Николаевна Святых.

Записав жену на прием, Валентин подумал, затем усмехнулся и, пробормотав что-то типа «сами напросились», набрал еще один номер.

— Папа, людей для одного дела выделить можешь?

— Могу.

— А чего не спрашиваешь, для какого дела?

— Чего спрашивать? Я все слышал, — хмуро буркнул Стас. — Тут, кстати, Некрон интересуется, сколько крыльев подтягивать?

— Сколько не жалко.

— Понял. В половине второго за вами заедут. Будьте готовы к выходу.

Подготовка к выходу заняла много времени, большая часть которого ушла на усмирение Дашкой домового. Жила очень серьезно отнесся к приказу Валентина охранять свою супругу, а потому категорически отказался выпускать ее из дому. И только непосредственное вмешательство хозяина, успевшего за это время обвешаться амулетами и оружием, как новогодняя елка, положило конец перепалке. Разобиженный Жила надулся на них, как мышь на крупу, демонстративно выдернул из холодильника бутылку водки, сдернул с полки стакан и потопал в сауну успокаивать нервы, бормоча что-то на ходу про глупых хозяев, не желающих слушать своего умного домового, который уже столько родов принял, сколько ни одна рамодановская повитуха за всю свою жизнь. Да так ловко принял, что его бывшие хозяева этого даже не заметили.

— Дашенька, — проводил Жилу взглядом Валентин, — а может, все же не поедем? У нас, оказывается, персональный повитух под боком живет. Слышишь, чего говорит? Роды примет так, что ты их даже не заметишь, а мы к какому-то Яну Карловичу рвемся. Обрати внимание, Жила раньше нас узнал, что мы беременны, когда разродимся и даже кем разродимся. Так какого…

Нетерпеливый гудок машины со стороны улицы оборвал его на полуслове.

— Пошли! — приказала Дашка и направилась к выходу.

Валентин тяжко вздохнул и поспешил вслед за ней.

— Воля… — с облегчением выдохнула Дашка, радостно глядя на распахивающиеся ворота особняка, и застыла с отпавшей челюстью.

Эскорт из двадцати тонированных машин во главе с двумя милицейскими уазиками спереди и сзади произвел на нее впечатление. Из машин выскочили толстолобики в строгих костюмах и галстуках с автоматами наперевес и окружили со всех сторон девушку, прикрывая ее своими телами.

— Дарья Николаевна, — из бронированного «хаммера» вылез дядя Ваня, распахнул дверцу машины, — прошу вас сюда. Не стоит маячить на открытой местности.

— Э, я тоже туда хочу, — засуетился Валентин, которого бесцеремонно оттеснила в сторону охрана.

— Пропускать? — деловито спросил толстолобик с суровым, обветренным лицом.

— Пропускай, Миша, — вальяжно махнул рукой дядя Ваня. — Он с ней.

— Да вы с ума сошли! — разозлилась Дашка. — Вы бы еще сюда армию подогнали.

— Приказ Папы, — сделал морду кирпичом дядя Ваня.

— Надо будет, и армию сюда подтянем, но армию я не заказывал. — Валентин протиснулся через плотное кольцо охраны, бесцеремонно затолкал Дашку в «хаммер» и запрыгнул следом.

— Где Папа? — пискнула девчонка. — Я с ним сейчас…

Дядя Ваня поспешил захлопнуть дверцу машины. Толстолобики переглянулись. До них, кажется, дошло, кто здесь главный.

— По местам, — коротко распорядился Михаил.

Бойцы запрыгнули в машины, закрутились мигалки на милицейских уазиках, и эскорт под дикий вой сирен и рев рупоров, приказывающих освободить дорогу, тронулся в путь.

— Это кто такие? — спросил дядю Ваню Валентин, как только они покинули зону элитных особняков поселка Румянцево и выехали на трассу.

— Ты это о ком? — Дядя Ваня невозмутимо крутил баранку, изредка поглядывая через зеркало заднего вида на кипящую от возмущения Дашку.

— Эскорт наш. Почему я никого из них не знаю?

— Москвичи, — лаконично ответил дядя Ваня. — Головной офис конторы нам подкрепление прислал.

— Зачем? — опешила Дарья.

— Раз прислали, значит, есть зачем, — отрезал дядя Ваня. — Мое дело довезти вас в целости и сохранности до клиники. Все остальные вопросы к начальству.

— Я с этим начальством еще поговорю по-свойски, — посулила Дашка. — Я…

— Да подожди ты, — тормознул ее Валентин. — Почему наши крылья не подключили?

— Они сейчас в клинике работают, — успокоил его дядя Ваня, — с группами прикрытия и спецназом.

Тут уже пробило и Валентина.

— Нет, ну Папа точно оборзел! Пары наших крыльев было б выше крыши. На хрена спецназ подключать? Они ж не в теме.

— А кроме тебя, никто не в теме, — раздался из динамика машины сердитый голос Стаса. — Вот только Тор с Велесом после твоего посещения Никольского свалили в неизвестном направлении, не оставив никаких координат. Головной офис это сильно напрягло. Три крыла на усиление прислали. Не подскажешь, куда эти раздолбаи намылились?

— Нет, — сердито буркнул Валентин, — сам их ищу.

— А раз нет, тогда сиди и не вякай. Не мешай работать.

Дашка при этих словах брата втянула голову в плечи.

— Валька, во что ты вляпался? Мне-то сказать можешь?

— Нет. В первую очередь именно тебе не могу. Но обещаю, что скоро все это закончится.

— Ладно.

Присмиревшая Дарья откинулась на спинку сиденья и задумалась. На ее памяти такого усиления Рамодановского филиала конторы «Ангелов Миллениума» спецами из Москвы еще не было.

«Хаммер» в окружении почетного эскорта ворвался в Рамодановск и понесся по Первомайскому проспекту, распугивая воем милицейских сирен и ревом репродукторов пешеходов и водителей машин, заставляя последних прижаться к обочине. Рамодановцы с недоумением провожали взглядом проносящиеся мимо машины, гадая: кого в их город занесло? Скорее всего, какое-то высокое начальство из Москвы нагрянуло. И наверняка с проверкой. Иначе о визите высоких гостей заранее трубили бы все средства массовой информации.

Без пяти минут два «хаммер» в окружении машин сопровождения въехал на территорию комплекса гинекологической клиники «Мать и дитя» и затормозил около центрального входа в роскошное здание рядом с темно-синим «лексусом», припаркованным кем-то явно не на своем месте.

— Солидное учреждение, — хмыкнул Валентин, собираясь покинуть машину.

— Не выходить! — рявкнул из динамиков сердитый голос Стаса. — Мы еще не закончили проверку.

— Ой, мамочки! — пискнула Дашка, глянув в окно машины.

Валентин проследил за ее взглядом. Спецназовцы в черных масках с автоматами поставили враскоряку около стены здания несколько трясущихся от страха человек в белых халатах и деловито сканировали их тела металлоискателями.

— Перебор, — тяжко вздохнул юноша. — После такого маски-шоу нам здесь делать нечего. Дашка, я не позволю тебе здесь рожать. Вдруг у кого-нибудь из этих эскулапов в решающий момент рука дрогнет? Их же запугали насмерть.

— Не всех, — возразила Дашка. — Один еще брыкается.

Действительно, один из врачей, как только спецназовцы закончили проверку, сердито облаял их, швырнул на землю медицинскую одноразовую шапочку типа «берет», в сердцах наподдал ее ногой и решительно двинулся к одному из строений комплекса, на ходу вытаскивая из кармана мобильник.

— Выходите, все чисто, — приказал Стас.

Начальник филиала ждал их в холле. Строгий, подтянутый, в генеральской форме и с таким выражением лица, что даже у Дашки пропало желание не то что скандалить, но даже задавать брату лишние вопросы. И все-таки она рискнула.

— Это же ментовский беспредел.

— Фээсбэшный беспредел, — поправил ее Стас. — Рассредоточьтесь здесь, — приказал генерал толстолобикам. — Дальше мы сами.

Валентина с Дарьей окружило второе и четвертое крыло Рамодановского филиала конторы «Ангелы Миллениума», и они двинулись по опустевшим, словно вымершим коридорам больницы по направлению к кабинету главного врача, который, собственно, и являлся владельцем этой клиники.

— Да не волнуйтесь вы так, Николай Петрович, я с ними разберусь, — увещевал кого-то по телефону Ян Карлович, когда в его кабинет вломились Дашка с Валентином в окружении представительной охраны. — Вы что мне тут устроили? — вызверился он на генерала, резонно сообразив, кто главный в этой компании. — Хотите, чтобы мои пациентки раньше времени разродились? У меня весь персонал в шоке. Здесь гинекологическая клиника, а не армейский плац, и проводить свои учения в больнице я не позволю!

— Ян Карлович, особые обстоятельства, — успокаивающе поднял руку Стас.

— Не знаю и знать не хочу про ваши особые обстоятельства! Я понимаю, вы волнуетесь за свою жену и будущее дитя, но…

— Вообще-то будущий отец я, — выступил вперед Валентин. — Пришел, как договаривались, с личной охраной. Вы же не захотели к нам подъехать, так какие проблемы?

Ян Карлович окинул его сердитым взглядом и с трудом удержался от того, чтобы не сплюнуть.

— Всякого я здесь насмотрелся. Какая только золотая молодежь через мои руки не проходила, но с таким беспределом сталкиваюсь впервые.

— А я вам что говорила? — внесла свои три копейки Дашка, тоже выползая вперед, и сердито ткнула Валентина локотком в бок. — Так их, профессор, так! Вернемся домой, я им еще от себя добавлю.

— Я так понимаю, уважаемая, из-за вас вся эта каша заварилась? — окинул ее оценивающим взглядом профессор. — Чувствую: в этой компании вы единственный здравомыслящий человек. Объясните своим друзьям и родственникам на досуге, что так на прием к врачу не ходят. Мне лучший гинеколог только что истерику устроил после вашего налета. А ему сегодня тяжелейшие роды принимать. Из бомжатника доставили рожениц в таком состоянии, что от него максимум усилий потребуется, чтобы их спасти. А вы его к стенке раком перед операцией поставили. Как Николай Петрович будет роды принимать, если у него до сих пор руки трясутся?

— Стоп, — нахмурился Стас. — Из бомжатника доставили? Вы что, и бомжей здесь лечите?

— Представьте себе, — развел руками профессор. — Не только золотая молодежь имеет право на качественное медицинское обслуживание. Не волнуйтесь, — усмехнулся он, увидев вытянувшееся лицо Валентина. — Для этой категории граждан у нас построено отдельное здание. В рамках благотворительной акции работаем. Туда привозят рожениц с таким букетом болезней, что вытаскивать чуть не с того света приходится. Зато после такой практики наши акушеры становятся настоящими асами, и принять роды у дамочек из высшего света для них не представляет труда.

Профессор был настолько выбит из колеи бесцеремонным вторжением военных на его территорию, что, как говорится, за базаром не следил.

— Давайте сделаем так. — Валентин подошел к столу и выудил из бокового кармана пачку евро. — Это на успокоение нервной системы вашего лучшего гинеколога. Это, — вторая пачка легла на стол перед профессором, — небольшая компенсация вашему обслуживающему персоналу. А это, — выудил он из кармана третью пачку, — лично вам за доставленное беспокойство. Надеюсь, инцидент улажен?

Ян Карлович безнадежно махнул рукой, покосился на пачки, смахнул их в ящик письменного стола.

— Ну что ж, — обратился он к Дарье, поднимаясь с кресла, — э-э-э…

— Даша, — подсказала девушка.

— Дарья, — кивнул профессор, — пройдемте в мой рабочий кабинет. — Он указал на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Туда тут же рвануло второе крыло — проверять помещение на предмет всяких неожиданностей.

— Куда вы без бахил? — заорал на них профессор. — Кабинет только что кварцевали! Нет, — всплеснул он руками, — это что-то невообразимое!

— Отставить! — приказал Стас, сам лично приоткрыл дверь и, не заходя внутрь, окинул взглядом кабинет. Кроме аппаратуры УЗИ, гинекологического кресла и стоящего рядом с ним стола с какими-то медицинскими инструментами, ничего опасного внутри не обнаружил.

— Заходи, — приказал он Дашке. — Вы тоже проходите, профессор. Все в порядке. Ставьте ее на учет.

— Я бы вас всех поставил, но не в этой клинике, — сердито буркнул Ян Карлович.

— Ну я тебе устрою веселую жизнь. Дай только до дому добраться, — посулила Дашка брату, проходя мимо него.

По выражению лица Стаса юноша понял, что в гости к ним он теперь не скоро придет и отдуваться за кавалеристский наскок на больницу придется одному Валентину. Парень схватился за мобильник.

— Куда звонить собрался? — подозрительно спросил Стас.

— Надо Жилу предупредить, чтобы сковородки убрал подальше.

— Правильное решение, — сочувственно вздохнул Стас.

Они уставились на дверь кабинета, в котором скрылась Дашка с профессором, и стали ждать. Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать профессор с Дарьей вернулся в свой рабочий кабинет, сел за стол, нацепил на нос очки и начал что-то шустро строчить на медицинском бланке. Поставив свою подпись под рецептом, протянул его Валентину.

— Что это? — осторожно спросил юноша, принимая бумагу.

— Валидол. Принимать три раза в день вам, — ткнул он пальцем в Валентина, — и вам, — указующий перст уткнулся в генерала.

— А…

— А с пациенткой все в порядке. С таким здоровьем можно смело в космос запускать. Кстати, поздравляю, у вас будет двойня. И давайте-ка договоримся так, — повернулся он к Дарье, — если возникнет желание еще раз навестить своего гинеколога, позвоните заранее. Мы договоримся о времени, загрузим на машины всю необходимую аппаратуру и приедем с ней к вам на дом.

— Список аппаратуры напишите, — попросил Валентин. — Мы завтра все закупим.

— И томограф? — вскинул брови профессор.

— И томограф. А после родов всю аппаратуру вашей клинике подарим.

— Гм… Даже с параноиками иногда приятно иметь дело.

Профессор выудил из стола чистый лист бумаги и опять взялся за ручку. Список у него получился ну о-о-очень длинный…

11

Последствия лихого налета на клинику были страшные. Для Валентина. Дашка уже третий день подряд на него дулась и, что самое ужасное, отлучила его от постели. Любая попытка проникновения в собственную спальню заканчивалась грандиозным скандалом.

— Дашенька, ну сколько мне еще спать в холле на диванчике?

— Меня это не волнует. Ты так меня опозорил перед врачами! Что обо мне теперь люди подумают?

— А чего подумают? Ничего не подумают. Обычное дело. Очередной олигарх так любит свою жену, что даже генерала ФСБ ради нее построил…

— Да мне теперь в глаза Яну Карловичу смотреть стыдно! — высунулась из спальни Дашка. Да так стремительно высунулась, что Валентин, общавшийся с ней через замочную скважину, кубарем покатился по полу.

— Нашла чего стыдиться, — поднялся он с пола, ощупывая пострадавший лоб. — Ну вот, теперь шишка будет. Гордиться должна, что муж у тебя такой заботливый. Горы ради своей золотой готов свернуть. Все встречные-поперечные теперь тебе за километр кланяться будут. Попробуй уважение не прояви — вмиг под фээсбэшный каток угодишь.

— Еще раз сунешься сюда… — Разгневанная Дашка была бы просто обворожительна в своем полупрозрачном пеньюаре, если бы не пистолет в руке, ствол которого смотрел в лоб благоверного.

— Ух ты! Откуда у тебя коллекционный маузер? Это же шестой век до нашей эры!

— С ума сошел? — Дашка невольно перевела взгляд на пистолет и даже поднесла его к глазам поближе.

— Ой, ошибся, — пистолет перекочевал в руку Валентина, — это твое табельное. А чегой-то оно на предохранителе и не заряжено?

Парень отшвырнул пистолет в сторону, подхватил на руки подругу и потащил ее к постели. Дверь в спальню за ним захлопнулась, но секунд через десять распахнулась снова.

— Спать будешь на коврике! — прошипела Дашка вслед кувыркающемуся по полу мужу, в очередной раз захлопнула дверь и заперла ее изнутри.

— Не очень-то и хотелось, — пробурчал Валентин. Поднялся, подтянул трусы и зашлепал босыми ногами в сторону кухни заливать горе пивом.

В принципе ему сегодня было не до плотских утех. Очередную попытку проникновения в спальню он затеял лишь для того, чтобы не разочаровать супругу, ну и чисто из спортивного интереса: как долго эта цитадель продержится?

Не успел Валентин достать из холодильника бутылку, как заверещал мобильник. Тихон Семенович словно ждал, когда его грозный шеф прекратит попытки прорваться в спальню жены, и тут же набрал номер.

— Валентин Сергеевич, тут это… как бы вам сказать…

— Не мямли. Артефакт зарядили?

— На две трети, а концерт уже кончается.

— Провалиться!

— Я чего звоню-то, можно нам подзарядиться возле стадиона? Вот где настоящие страсти кипят!

— С какого бодуна? — опешил юноша.

— Так рокеры из разных городов подъехали. На концерт рвутся, а менты их не пускают. В ход уже дубинки пошли. Фанаты магазины громят.

— Бегом туда! Но смотрите, чтоб вас там не затоптали.

— Ага.

В трубке раздались короткие гудки. Валентин отключил телефон и активировал связь через капсулу радионаушника в своем ухе. Пришла пора потолковать со Стасом. На этом этапе операции не нужно, чтоб свои же путались под ногами. Однако связаться с ним не успел, так как его мобильник зазвонил снова.

— Валентин, успех сногсшибательный, — послышался из трубки не очень трезвый голос мэра. — На такой волне еще как минимум концерта три протянем. И это только в Рамодановске! Снимаю шляпу…

— Ни разу тебя в ней не видел, — рассмеялся юноша.

— Даже в войлочной? — удивился мэр. — А, ну да… в парной мы с тобой на брудершафт еще не пили. Это поправимо, подгребай. У меня как раз банька раскочегарена.

— Еще скажи: с женой подгребай.

— Думаешь, Дарья Николаевна согласится? — задумался мэр.

— У-у-у… Павлыч, да ты уже на бровях.

— Имею право.

— Имеешь. Но Дашка с нами в парную не пойдет.

— Жаль. Тогда тащи ее завтра ко мне на сабантуй.

— Какой сабантуй? По какому поводу?

— По поводу удачного старта культурной программы. А сабантуй чисто домашний. Будут только свои. Я, губернатор со своим семейством… Валерий Васильевич, кстати, очень с тобой познакомиться хочет… ну и еще десятка два семейных пар.

Валентин мысленно чертыхнулся. Раз губернатор им заинтересовался, придется идти. Хотя они и жили в одном поселке, но пути их пока не пересекались. Такими приглашениями манкировать нельзя, но как же это все некстати!

— И чего от меня потребовалось нашим доблестным ВВС? — удрученно спросил юноша.

ВВС — так в приватных кругах называли Валерия Васильевича Семенцова, губернатора края.

— ВВС хотят сделать финансовые вливания в развитие шоу-бизнеса.

— Дальнейшую кампанию я и сам могу профинансировать. Не забывайте, у меня свой банк. Причем банк неслабый.

— Валя, как тебе не стыдно! Это же от чистого сердца предлагается! Дай возможность старшим товарищам направить тебя в нужное русло. Это сейчас тебе двадцать с небольшим. Бабы, деньги есть и вроде ничего больше не надо. Но скоро тебе это все надоест, поверь мне на слово. Захочется чего-то большего, и на это большее задатки у тебя есть. С твоими способностями в тридцать, при желании, можно занять и мое кресло… разумеется, после того, как я уйду на повышение. Или ты до конца жизни собираешься бухгалтерские счета своего банка ворошить?

— Ну-у-у…

— То-то и оно! И не забывай, что жизнь, она непредсказуемая. Сегодня у тебя все есть, а завтра ничего. В один момент все может рухнуть. А чтобы не рухнуло, надо связями обрастать.

— Да мне вроде весь рамодановский бомонд уже знаком.

— Кроме рамодановского бомонда есть еще и московский. А еще есть наш любимый губернатор, который тебя на него выведет. Его очень заинтересовали твои новаторские проекты. Ты же не собираешься ограничиваться тесными рамками нашего края?

— Да как тебе сказать…

— А ничего не говори. Мы тут уже посовещались и решили, что пора тебе активнее включаться в политическую жизнь.

— Не представляю себя в политике.

— А мы представляем. Если бы я стал когда-нибудь президентом, то лучшей кандидатуры на место премьер-министра, чем твоя, вряд ли бы нашел.

— Ну ты орел! На место президента метишь?

— А что? Плох тот солдат…

— Я понял. Попроси там кого-нибудь, чтоб сегодня тебе больше не наливали.

— Да, пожалуй, на сегодня хватит. Надо на завтра здоровье поберечь. Так ты будешь?

В капсуле радионаушника послышался тихий голос Стаса.

— Валентин, соглашайся. Там будет кое-кто, с кем тебе стоит парой слов перекинуться.

Юноша мысленно сплюнул.

— Чего молчишь, Валентин? — спросил мэр.

— Думаю.

— И что надумал?

— Надумал идти. Будем считать, что ты меня убедил, — тяжко вздохнул в трубку юноша. — Когда начнется пьянка?

— К семи вечера с супругой подгребай, не ошибешься.

— Договорились.

На этот раз уговорить Дашку остаться дома не получилось. Аргументы у нее были убойные. Дом мэра почти что в двух шагах, сразу за особняком главы строительной компании «Инвестстрой», наверняка вокруг под пологом невидимости и сферой молчания куча крыльев конторы понатыкана, так что пошел ты в баню, перестраховщик недоделанный, я желаю выйти в свет! Вокруг разбушевавшейся Дашки суетился Жила, пытаясь на пальцах объяснить хозяйке, что дома завсегда надежней, потому как стены помогают, но все было бесполезно. Наконец Валентин сдался, и его подруга помчалась готовиться к выходу. Юноша вышел на балкон второго этажа и подставил разгоряченное жарким спором лицо ветерку, в котором уже чувствовалась вечерняя прохлада. Отсюда были прекрасно видны подкатывающие к особняку мэра машины гостей. Одна из них как раз проезжала мимо дома Валентина и сразу привлекла его внимание. Это был темно-синий «лексус» с очень знакомыми номерами. Он где-то видел их совсем недавно. Но где? Где, где, около клиники, конечно! Юноша немедленно активировал капсулу радионаушника.

— Операторская. На связи?

— Да.

— Срочно выясните: кому принадлежит темно-синий «лексус» с номером Р196АС.

— Одну секунду… Р196АС… Эйдельштейн Ян Карлович. Владелец клиники…

— Достаточно! — рявкнул Валентин.

Это ему не понравилось. Очень не понравилось. В такие совпадения он не верил. Ребенок и жена. Жена и еще не родившийся ребенок. И лорд Хаард, который бьет по самому больному месту своих противников. Жертвоприношения младенцев и лучшая гинекологическая клиника…

— Валентин, — раздался из капсулы голос Стаса.

— Да?

— Дарью из дома не выпускать.

— Лучше бы ты ей это как начальник приказал, — сердито буркнул юноша.

— Потребуется, прикажу. Операторская. Срочно свяжитесь с аналитическим отделом. Есть сверхурочная работа. Все данные на Яна Карловича и его сотрудников к завтрашнему утру должны быть у меня на столе.

— Есть.

— А ты, Херувим, займись Дарьей. Если упрется, сам никуда не ходи. Оставайся с ней.

— С огромным удовольствием.

— Но если сумеешь уговорить, все же загляни к мэру. Хотя бы ненадолго.

— Договорились.

Перед мысленным взором Валентина опять появились истерзанные детские тела. Юноша скрипнул зубами, потряс головой, отгоняя жуткое видение, нацепил на лицо радостную улыбку и направился прямиком в спальню, где Дашка уже натягивала на себя вечерний наряд.

— Дашенька, нам крупно повезло.

— Что еще? — подозрительно уставилась на него Дарья.

Она очень хорошо изучила своего благоверного и с ходу почуяла подвох.

— На приеме можешь получить бесплатную консультацию по своим женским проблемам. Ян Карлович там тоже будет.

— Тьфу!

Дашка сорвала с себя так и не надетое до конца платье, запустила им в мужа, затем резко перешла на ненормативную лексику и с ее помощью очень доходчиво объяснила Валентину, где она видала своего благоверного и брата, и пусть они оба катятся на этот дурацкий сабантуй, а она лично краснеть перед приличным человеком, пусть даже не в очень приличном обществе, не намерена! А если один обалдуй еще раз без спросу пересечет порог ее спальни, то он такие проблемы получит, что ее женские проблемы перед его проблемой враз померкнут!

Валентин едва успел закрыть за собой дверь, прежде чем о нее разбилось что-то тяжелое.

— Ну как там она? — шепотом спросил хозяина домовой, топтавшийся неподалеку от спальни.

Жила опасливо косился на дверь, за которой бушевала Дашка.

— Прекрасно. Стресс бурными эмоциями снимает. При токсикозе, говорят, хорошо помогает.

— При токсикозе помогают огурцы, — возразил Жила. — Соленые.

— Так чего стоишь? Дуй за ними. Только если в стеклянной банке будешь подавать, суй за дверь и сразу удирай, — посоветовал Валентин и, сделав свое черное дело, двинулся на выход. До начала коллективной пьянки местного бомонда оставалось всего десять минут.

Около особняка мэра Валентина ждал первый сюрприз. Он подошел у дому в тот момент, когда к нему подкатила до боли знакомая машина.

— А чего без генеральских погон? — хмыкнул юноша, глядя на вылезающего из джипа Стаса.

— Я не на официальный прием прибыл, а…

— …на вульгарную пьянку за государственный счет, — закончил за него фразу Валентин.

— Почему за государственный?

— А ты что, серьезно веришь, что наш мэр на одну зарплату живет и государственный бюджет со своей бандой не пилит?

— Так, ротик прикрыл. Не подходящее место для таких бесед. О деле думай.

— Так зачем ты все-таки здесь?

— Чтобы присмотреть за одним обормотом и заодно познакомить его кое с кем.

— А…

— А с мэром мы давно знакомы. Еще вопросы есть?

— Нет.

— Тогда пошли. Не стоит таких уважаемых людей, — усмехнулся Стас, — заставлять себя ждать. А то еще нервничать начнут, воровать со страху перестанут. Кого тогда наша доблестная милиция ловить будет? Надеюсь, ты не хочешь оставить ее без работы?

— Нет. Нашей милиции тоже кушать хочется. — Валентин осмотрелся и, даже особо не напрягая магического зрения, увидел как минимум человек двадцать под пологом невидимости и сферой безмолвия.

— Эк, сколько народу ты сюда подогнал. А мой особняк почему так не охраняется?

— Силен. Неужто всех разглядел?

— Думаю, всех. Так что там с моим особняком?

— У тебя внутри Жила, а снаружи Варг с Диором в карты режутся.

— Надо же, а я их не заметил.

— Этого на первом этапе выше крыши.

— А на втором?

— А на втором туда через несколько секунд такие силы подтянутся, что чертям тошно станет.

— Понял. Это радует. Внутри особняка тоже наши есть? — кивнул юноша на дом мэра.

— Разумеется. Один товарищ, с которым я тебя сегодня познакомлю, а сейчас к нему добавимся и мы с тобой.

— Заинтриговал. Ну пошли.

Народу на посиделки «для своих» мэр пригласил кучу.

— А вот и наш герой! — Уже слегка пьяненький хозяин особняка с порога обнял юношу. — Валентин Сергеевич Святых, — представил он парня. — Прошу любить и жаловать. А это его начальство. Станислав Николаевич, рад вас видеть.

— Взаимно.

— Валентин, а ты чего без супруги? — поинтересовался мэр.

— У супруги токсикоз. Мы беременные, — пояснил юноша.

— Понимаю, — рассмеялся Алексей Павлович. — Ну пошли, я вас познакомлю с теми, кого вы еще не знаете.

Процедура знакомства много времени не заняла, так как большинство из приглашенных проживали здесь, в поселке, и почти со всеми, кроме губернатора в варианте «здрасте, до свиданья», юноша был знаком.

— Однако порадовали вы нас, молодой человек. — Губернатор, плотный, коренастый мужик, вальяжно подал руку Валентину, и тот, сделав над собой усилие, почтительно пожал ее. — Надо же какая хватка. Леша о тебе мне много рассказывал, — покровительственно похлопал он мэра по плечу. — Думаю, нам есть о чем потолковать.

— Почему бы и не потолковать? — непринужденно пожал плечами Валентин.

— Если хотите сманить его в свою команду, Валерий Васильевич, не дам, — подал голос Стас. — Такие кадры нам самим нужны.

— Да. За хорошие кадры все держатся и, чтобы крепче удержать, даже в звании понижают, — подал голос Валентин и тут же схлопотал от Стаса затрещину. — Э! Превышение должностных полномочий!

— А я тебе по-родственному леща отвесил, — успокоил его Стас под дружный смех губернатора и мэра. — Не берите его в свою команду, Валерий Васильевич, хлопот не оберетесь.

— Я подумаю, — кивнул губернатор. — Вообще-то молодые и горячие нам нужны. За один месяц раскрутить сразу три группы и организовать такой грандиозный концерт не каждому дано. Я слышал, на их выступления все билеты раскуплены на неделю вперед?

— Совершенно верно, — подтвердил мэр. — Талантливый, чертяка. Все, к чему ни прикасается, в золото превращается. У него уже и ресторан, и банк свой собственный есть.

— А вы откуда знаете? — сделал вид, что удивился, Валентин.

— Так мы, почитай, соседи, — добродушно хмыкнул мэр. — А чтоб сосед про своего соседа ничего не знал… Нонсенс!

— Да. Такие люди нам нужны, — еще раз повторил губернатор, похоже, окончательно определившись. — В кресле министра культуры Рамодановского края этот молодой человек смотрелся бы неплохо.

— Осталось его только уговорить, — вздохнул мэр.

— Думаешь, брыкаться будет?

— Уверен. Молодой он еще и глупый.

— Уговорим. Загляните ко мне на днях, Валентин Сергеевич, потолкуем. — Губернатор отечески потрепал Валентина по плечу и отошел к группе о чем-то шушукающихся гостей.

В этот момент в гостевую комнату зашел Ян Карлович, до того момента плутавший где-то по лабиринтам особняка мэра.

— Ага. С ним я вас еще не знакомил. — Мэр потащил к гинекологу Стаса и Валентина. — Прекраснейший специалист. Лучший гинеколог Рамодановска. У моей дочери лично роды принимал. Кстати, Валентин, у тебя ведь жена на сносях, так что не теряйся, бери его за жабры.

Увидев Стаса с Валентином, Ян Карлович нервно икнул.

— Господи, спаси меня, грешного. И вы здесь?

— Когда успели познакомиться? — удивился мэр.

— Недавно, — хмыкнул гинеколог, с трудом приходя в себя. — У меня вся клиника до сих пор в шоке после этого знакомства.

— Чего они там натворили? — заинтересовался мэр.

— Толпу своих вояк пригнали. Весь персонал перетрясли, прежде чем Дарью Николаевну ко мне на прием запустить.

— Нет, от Валентина я такого еще мог ожидать, — рассмеялся мэр, — но вы-то, Станислав Николаевич!

— Это наш первый ребенок, — хором ответили Стас с Валентином.

— В смысле ребенки, — поспешил поправиться Валентин, перехватив недоуменный взгляд Яна Карловича.

— Тогда понятно, — махнул рукой мэр. — Так, с кем я вас еще не познакомил?

— Практически со всеми, Алексей Павлович, а с московским гостем я, если не возражаете, познакомлю Валентина сам.

— Какие могут быть возражения? — всплеснул руками мэр и засеменил в сторону своего самого почетного гостя — губернатора.

— За мной, — приказал Стас и направился прямиком к глазеющему в окно мужчине лет пятидесяти. — Ничего не почуял? — спросил он Валентина на ходу.

— Ты про гинеколога?

— Да.

— Никаких эманаций. На магию его щупал на всю катушку.

— И я не почуял. Ни один амулет не сработал.

— То-то и странно.

— Может, мы ошибаемся?

— Все может быть.

Разговор на эту тему пришлось прервать, так как они уже приблизились к московскому гостю.

— Рудольф Вячеславович, здравствуйте, — обратился к нему Стас.

Атлетически сложенный мужчина с резкими, словно вырубленными топором чертами лица повернулся к ним.

— Здравствуйте, Станислав Николаевич, — поздоровался он за руку с генералом.

— Вы хотели лично познакомиться с этим ходячим бедствием. Я его привел.

Мужчина усмехнулся, протянул руку Валентину.

— Рудольф Вячеславович.

— Очень приятно. Валентин, — ответил на рукопожатие юноша. — А вы по жизни кто, Рудольф Вячеславович?

— Он у тебя всегда такой отмороженный? — невольно фыркнул мужчина.

— Всегда, — удрученно вздохнул Станислав. — На субординацию плюет, неудобными вопросами начальство постоянно донимает.

— Возможно, это и неплохо. Я шеф вашего шефа, молодой человек. Такой ответ вас устраивает?

— Вполне. Из Москвы к нам какими судьбами?

— Ух ты! И сразу быка за рога. По служебной надобности я здесь. Возникло желание полюбоваться на одного отморозка, головную боль филиала нашей конторы в Рамодановске. Составить о нем личное мнение и решить, что нам с ним делать дальше: турнуть из конторы, оставить все как есть или повысить в звании…

— Неужто обратно в лейтенанты? — сделал радостные глаза Валентин.

— А если в полковники? — Глаза Рудольфа Вячеславовича озорно блеснули.

— Лейтенант, старший лейтенант, капитан, майор, подполковник… — начал загибать пальцы юноша. — А у вас полномочий хватит сразу через столько званий меня перетащить?

Стас с Рудольфом радостно заржали.

— Веселый у тебя родственничек, Стас, — смахнул выступившие от смеха слезы шеф. — Вообще-то, Валентин Сергеевич, я просто хотел в первую очередь на вас полюбоваться и прикинуть: есть ли смысл привлечь вас к более серьезным делам в Первопрестольной.

— И как, полюбовались? — спросил Валентин.

— Полюбовался.

— Каков вердикт?

— Вердикт выносить еще рано. Сначала надо решить вашу проблему. Проблему, которой вы с нами делиться не желаете. Я так понимаю, у вас на это есть веские причины?

— Очень веские. — Напускная веселость с юноши сразу слетела.

— Где-то так мне и доложили, — кивнул Рудольф Вячеславович. — Ну что ж, вам виднее. Но имейте в виду, что по рекомендации Эльгарда четыре крыла из Москвы я на всякий случай с собой прихватил. Мне, как и вашему непосредственному начальству, очень не понравилось внезапное бегство Велеса и Тора.

— Буду иметь в виду, — кивнул Валентин. — А у вас в Москве, как я понял, серьезные проблемы намечаются?

— С чего вы это взяли, молодой человек? — заинтересовался Рудольф Вячеславович.

— Иначе зачем бы я вам там понадобился?

— А вы нахал, юноша, — опять рассмеялся начальник Стаса. — Но чутье есть. Нам действительно нужен человек с фантастической способностью вляпываться в дерьмо. Причем именно в то дерьмо, которое мы с нашей матушки Земли выгребаем. Троица одна у нас появилась с очень забавным магическим фоном. И такая шустрая троица, что даже по этому фону отслеживаем их перемещения с трудом. Неуловимый Джо им в подметки не годится. Прогалопировала эта троица по Америке, затем по Европе, а теперь в Москве безобразничает. Только последствия их безобразий успеваем разгребать, а самих взять не можем.

— Почему?

— Говорю же, шустрые ребята. Вернее, ребят там только двое. Третья девушка. Вот и надумали мы по их следу пустить такого же шустрого пацана, чтобы решить эту проблему раз и навсегда. Впрочем, наша московская проблема — ничто перед той проблемой, которая внезапно образовалась здесь.

Их оживленную беседу прервал трубный глас хозяина особняка.

— Дамы, господа, я вижу, что все уже в сборе, а потому прошу за стол! Нам сегодня есть что отпраздновать.

Гости потянулись к столу, и пьянка началась…

Надо сказать, вечер удался на славу. После трапезы, сопровождаемой обильными возлияниями, были танцы, а потом, как и бывает обычно на подобных вечеринках, гости разбились на группы, состав которых постоянно менялся, где каждый говорил о своем и, в общем, ни о чем. Валентин на вино особо не налегал, предпочитая иметь свежую голову, которая последнее время работала как компьютер, просчитывая варианты. То, что противник до сих пор не нащупан, юношу напрягало. Ян Карлович, похоже, отпадает. Если верить Никольскому, лорд Хаард не бог, а обычный маг. Нет, не обычный, а исключительно сильный маг, но не настолько же он силен, чтобы поставить такую мощную блокировку. Блокировку, через которую не смог пробиться ни один из сотрудников конторы, и никто не почувствовал его магический фон. А крыльев «Ангелов Миллениума» в клинике было много. Да, похоже, он ошибся, и лорд Хаард затаился где-то в другом месте.

Пользуясь тем, что на него уже никто не обращает внимания, юноша вышел на балкон, чтобы еще раз проанализировать все имеющиеся у него данные в спокойной обстановке. Первым делом он посмотрел в сторону своего участка. Обзор перекрывал особняк главы строительной компании «Инвестстрой», но, судя по всему, там было спокойно. На мгновение ему стало стыдно. Он тут развлекается, а его Дашка там в одиночку борется с токсикозом. Возникло желание плюнуть на все и чисто по-английски слинять из гостеприимного дома мэра. Он бы так и сделал, но призрачное марево, этакая голубоватая синева, внезапно отгородившая его от всего мира, и перезвон колоколов заставили юношу застыть на месте. Из марева вышел уже знакомый звонарь из Беловодья.

— Здрасте, — от неожиданности ляпнул первое, что пришло в голову, юноша.

— И ты здрав буди, сын мой, — неспешно сказал звонарь.

— Если за мной пришли, то я еще не готов в вашу сказочную страну переселиться, — сразу предупредил Валентин. — Дел у меня здесь выше крыши.

— Не готов, — согласно кивнул старец, — и дел у тебя здесь действительно еще много. Ради одного из них я к тебе и пришел.

— Советом хотите помочь или делом, отче?

— Дел ты и без меня здесь наворочаешь, а вот советом помогу.

— Я слушаю вас, отче.

— Ярость в тебе клокочет великая. Чую ее, бурлит она в тебе. Со злом превеликим ты столкнулся. Таким великим, что на седину тебя пробило в столь молодые годы.

— У вас прекрасное зрение, отче, — провел по волосам рукой юноша. — Кроме вас никто не смог ее разглядеть.

— Так я ж не глазами, я сердцем вижу. И вот тебе первый совет. Не дай этой ярости овладеть собой. Силы тебе великие даны, а потому для тебя и тех, кто тебя любит, плохо сие кончиться может.

— К чему это вы, отче? — нахмурился Валентин.

— К тому, что от твоих поступков много судеб людских зависит. Умей различать правого от неправого. Не давай ярости затуманить свой разум. Не действуй по правилу: лес рубят — щепки летят.

— Учту. А второй совет?

— Совет мой второй перед сложным выбором тебя поставит.

— Что за выбор? — насторожился Валентин.

— По закону поступить или по совести. Какой путь выберешь, тебе решать.

— Говори, отче. А уж с выбором пути я и сам как-нибудь разберусь.

— Хотелось бы верить в это, сын мой. В недрах организации твоей артефакт силы невиданной схоронен.

— Что за артефакт? — подался вперед Валентин.

— Кинжал, убийцей богов именуемый.

— Ого! Намекаешь, что мне с богом схватиться придется?

— Тот, кто тебе сейчас противостоит, уже такую силу накопил, что скоро в состоянии будет схлестнуться и с богами. Будь это добрая сила, мы бы особо не волновались, но он свою силу через великое зло получил и применять ее будет во имя зла. И помогает ему в этом другой артефакт. Свиток с письменами бесовскими.

— Тут артефакт, там артефакт… Кто же сумел забацать такие хитрые и мощные артефакты? — изумился Валентин.

— То нам неведомо, сын мой.

— Ладно. Тогда еще вопрос. Где эта сволочь, что нам противостоит? — сжал кулаки юноша, не в силах справиться с эмоциями.

— И этого мы не знаем, сын мой. Мы ведь не боги.

Опять послышался перезвон колоколов, и старец на глазах истаял в воздухе вместе с призрачным голубоватым маревом…

12

— Валентин Сергеевич, — причитал в трубку Тихон Семенович, — этот крестик — просто бочка бездонная. Чем больше мы в него закачиваем, тем больше он от нас требует. По нашим прикидкам, он еще позавчера должен был заполниться до краев, а он как будто все уплотнил и опять закачан лишь на треть, хотя ни капельки энергии не вышло наружу, я ручаюсь! На вчерашнем представлении его залили лишь наполовину, сегодня воскресенье, последний концерт, но я уверен, что он заполнен будет снова лишь на две трети. И даже если мы сумеем на следующей неделе заполнить его до краев, то нет никаких гарантий, что он снова не уплотнится. Что нам делать?

— Заголя ж… бегать! — рыкнул в трубку раздосадованный Валентин.

— И-и-извините, не понял, — проблеял энергетический вампир.

Юноша заставил себя успокоиться.

— Пойдете завтра всей толпой на футбол. Отборочный матч с москвичами будет. Вот где матюков не оберешься. До сих пор не могу понять рамодановских фанатов. Болеть за наш клуб — это же натуральный мазохизм.

— Понял. Сделаем, Валентин Сергеевич.

— Седьмой номер готов?

— Как договаривались.

— Добро.

Парень отключил трубку и опять задумался. На кухню вошла заспанная Дашка в пестром халатике.

— Опять всю ночь здесь просидел?

— Не люблю спать на коврике.

Дарья подошла к нему вплотную, села к мужу на колени, чмокнула в нос и прижалась к его груди.

— Ладно, давай мириться. Не хочу я с тобой больше ругаться.

— Я тоже.

— О чем всю ночь думал? Обо мне? Признайся.

— Признаюсь, — меланхолично ответил юноша.

— И что ты обо мне думал?

— Что у меня золотая жена и что я ее очень люблю, даже когда она за мной со сковородкой гоняется.

Дарья засмеялась, чмокнула его в нос еще раз и спрыгнула с колен.

— Какие планы на сегодня?

— Скромные. Сегодня намечаются будни. Обычный рабочий… пардон, выходной день недавно разжалованного сотрудника конторы «Ангелы Миллениума». На завтрак завалю парочку зомби, ближе к обеду спасу президента, а на ужин как минимум избавлю мир от очередного Армагеддона.

— Трепло, — фыркнула Дашка, выскользнула из кухни и побежала по своим делам.

— Это точно, — вздохнул юноша. — Блин! Как же в хранилище пробраться, никого из своих не подставив? Один я туда точно не проберусь. Да… задал ты мне задачку, отче!

На кухню заглянул домовой.

— Так, Жила, — поднялся Валентин, — я погнал, а ты тут развлекай хозяйку. И чтоб она из дома ни ногой! Найди ей какое-нибудь интересное занятие.

— Я ее корову доить научу.

— Гениально. В хлев поведешь, не забудь напомнить ей про маникюр. Если она своими коготками…

— Она что, порося, что ль, доить будет? — возмутился домовой.

— А при чем здесь порося?

— А при чем здесь хлев?

— Ну тебе виднее, кто в нашем курятнике водится. Сам разбирайся. — Валентин потер красные от бессонницы глаза и двинулся на выход.

Уже на въезде в город юноша отключил все прослушивающие устройства, установленные конторой в его «хаммере», и деактивировал все выявленные им за это время маячки в машине и своем костюме.

— Ну-с, проверим одну теорию. Игорек, если ты меня слышишь, то самое время позвонить.

Игорек не заставил себя ждать. Левый мобильник завибрировал в кармане секунд через десять.

— Наконец-то догадался подключить к своим делам старого друга! — жизнерадостно заорал в трубку инквизитор.

— А где твое здрасте, дорогой друг?

— Здрасте, дорогой друг!

— Вот это уже другое дело. Классные у тебя спецы. Так до сих пор и не въехал, куда они прослушку мне всобачили.

— И не въедешь. Я так понял, требуется помощь профессионала? Я к твоим услугам. Слушаю тебя, Валек.

— Встреча нужна.

— С кем?

— С человечком одним. На нейтральной территории. Чтоб ни твои, ни мои прослушать не смогли.

Валентин тормознул машину около автовокзала.

— Что за человечек?

Юноша покинул машину, поставил ее на сигнализацию, зашел в здание и направился к ячейкам камер хранения.

— Догадайся с трех раз.

Валентин подошел к седьмой ячейке, открыл камеру, извлек из нее ключи и двинулся к дверям, ведущим на вокзальную площадь.

— Валь, ты мне кончай шарады загадывать. Стоп, а ты, случаем, не время тянешь, чтоб меня по мобильнику засечь?

Юноша быстрым шагом пересек забитую автобусами площадь, вышел на Затинную улицу, открыл с помощью изъятых из ячейки ключей красную «ауди», припаркованную у обочины дороги, сел за руль и завел мотор.

— Ты меня первый день знаешь? — Валентин открыл бардачок. Техпаспорт и доверенность на управление машины, оформленная на его имя, были на месте.

— Вроде не первый. Так что за человечек?

— Ротаев. Знаешь такого?

— Твою мать! Как ты его вычи… — Игорь поспешил заткнуться, но было уже поздно.

Честно говоря, Валентин и сам был в шоке. Он конкретно припух. Тот, кого он хотел позвать на помощь, оказался кротом. Выстрел наугад из дробовика сбил пролетающий в небе «боинг»…

— Мы подъедем. Где и когда встречаемся? — деловито спросил опомнившийся Игорь.

Ну дела! Первоначально личная встреча с Игорем не входила в его планы. Он просто хотел через него связаться с нужным человеком, опасаясь прослушки конторы, которая отслеживала каждый его вздох, но теперь ситуация резко изменилась.

— Там, где я тебе круто задолжал. Через полчаса.

— Договорились. Тебя на входе встретят.

В трубке раздались короткие гудки. Валентин нажал на педаль газа…

Ровно через полчаса Валентин был на месте. Притормозив машину неподалеку от отеля «Метрополь», юноша вошел внутрь, и к нему сразу же метнулся метрдотель, оторвавшись от стойки регистрации. Судя по расторопности, Игорек отвалил ему немалые чаевые.

— Валентин Сергеевич?

— Совершенно верно.

— Таким мне вас и описали. Вас уже ждут. Извольте пройти за мной.

Метрдотель проводил юношу до двенадцатого номера отеля, отвесил почтительный поклон и поспешил удалиться. Валентин толкнул дверь. Она оказалась не заперта. Юноша вошел внутрь, захлопнул дверь за собой и для надежности повернул ручку замка.

— Я думаю, нам больше здесь никто не нужен. — Валентин подошел к столу, за которым в напряженной позе сидел Игорек.

Рядом сидел стажер аналитического отдела конторы «Ангелы Миллениума» Ротаев Алексей, нервно барабаня пальцами по столу.

— Как ты его вычислил? — с ходу взял быка за рога Игорь.

— Меня больше волнует другой вопрос, — усмехнулся Валентин, подсаживаясь к столу, — почему его наша контора до сих пор не вычислила?

— Информатор мой — большой кудесник, — хмыкнул Игорек.

— Обо мне, кроме тебя, еще кто-нибудь знает? — мрачно спросил Алексей.

— Если бы знал, разве б ты сейчас здесь сидел?

— Резонно. — Игорь откинулся на спинку кресла. — Так как ты его все-таки вычислил?

— Игорек, а ты мне все свои секреты с ходу выкладываешь?

— Вообще-то это ты к нам за помощью пришел.

— Это верно.

— Так кто тебя на него навел?

Сказать, что Игорек сам его сдал, вульгарно лоханувшись? Ну уж нет.

— А вот не хрена было волыной перед моим носом крутить в присутствии святых людей.

— Звонарь! — грохнул кулаком по столу инквизитор. — Что ж Беловодье к нам так по-хамски относится? Одно же дело делаем!

— Видать, не совсем правильно делаете и не совсем праведно живете, — пожал плечами юноша.

— Ладно, проехали, — махнул рукой Игорек. — Так зачем нас позвал?

— Помощь нужна.

— Какая? — деловито спросил инквизитор.

— Мне нужно проникнуть в хранилище моей конторы. Проникнуть так, чтобы комар носа не подточил и никто из руководства об этом не пронюхал.

— Здрасте, приехали! — Игорь выразительно постучал себя пальцами по лбу. — И кто меня об этом просит! Сам Валентин Сергеевич Святых, допущенный в святая святых — на территорию конторы.

— Но не во все закоулки этой территории. В хранилище я вообще ни разу еще не был. И мне в первую очередь не ты, а твой крот был нужен, — огрызнулся Валентин.

— А я тебе тогда зачем?

— Чтоб Леше было проще принять правильное решение.

— Мелкий же ты шантажист, — удрученно вздохнул Игорь.

— Крупный. Шантажировать я вас, ребята, буду по-крупному. Извините, но выхода у меня другого нет. Проблема чересчур серьезная нарисовалась.

— Так поделись ею с нами, — пожал плечами Игорь, наливая себе в бокал минералки.

— Уже делюсь. Мне нужно заглянуть в хранилище. Что на это скажет наш компьютерный гений?

— Все зависит от того, что тебе там надо, — хмуро буркнул Алексей.

— Это так важно?

— Очень.

— Почему?

— Потому что там три секции с тремя уровнями доступа. У тебя, кстати, ни к одной из секций допуска нет.

— Миленько. Ну-ка с этого момента поподробней. Кто в какую секцию имеет допуск? Кстати, а сам-то откуда об этом знаешь?

— Я же программист, забыл? Хакер не из последних. Развлекался как-то, программку одну обкатывал, ну и умудрился взломать наш сервер так, что даже мои коллеги ничего не заметили. А у нас крутые спецы сидят, — с ноткой удовлетворения в голосе сообщил Алексей. — Короче, в секцию с третьим уровнем допуска могут пройти только руководители крыльев и все остальное вышестоящее начальство. В секцию со вторым уровнем допуска — Стас, Некрон и Эльгард. А в секцию с первым уровнем допуска, кроме Эльгарда и Некрона, пройти никто не сможет. Так какой тебе нужен артефакт?

— Убийца богов.

Игорь поперхнулся своей минералкой.

— У вас и такие артефакты есть? Почему мне не сказал? — повернулся он к Алексею.

— Данных о том, что именно в третьем секторе хранится, на сервере нет, — буркнул Алексей. — Это хранилище для артефактов из других измерений. Самых опасных артефактов. Земля на особом положении. Сюда прорваться не так-то просто, вот в Рамодановском филиале конторы их и схоронили.

— А почему не в Московском? Или в Вашингтонском? — поинтересовался Валентин.

— Потому что первая контора «Ангелов Миллениума» в двухтысячном году на Земле была создана именно в Рамодановске. Здесь был самый натуральный шквал прорывов. Порой до трех блуждающих порталов в день открывалось. А потому спецы здесь считаются самыми мощными и профессионально подготовленными. Они из боя практически не вылезали. Это сейчас все относительно спокойно. Я, кстати, неделю назад на один документ забавный наткнулся. К нам на стажировку собираются крылья из других регионов присылать. Из Москвы, между прочим, совсем недавно уже прислали. И шеф их сюда прикатил.

— Знаю. Имел удовольствие с этими толстолобиками познакомиться. С их шефом тоже.

— Короче, миссия твоя невыполнима, — отрезал Алексей. — Через первые две секции я тебя еще сумею провести, любые сканеры, сетчатку глаза, отпечатки пальцев обману, а вот третья секция мне не подвластна. Там уже система опознавания связана с магией на крови.

— На крови, говоришь? — улыбнулся юноша.

— Блин! — треснул себя по лбу Игорь. — Да ты ж вампир наполовину.

— Причем кровью со мной поделился сам Некрон, — поднял вверх палец Валентин.

Однако Алексея это не впечатлило.

— Все это прекрасно и удивительно, но как ты собираешься дело провернуть? Попрешь в хранилище с шашкой наголо и криками «ура»? В конторе постоянно находится как минимум два-три крыла. А Стас с Некроном? Про них ты не забыл? А про то, что ты под плотным колпаком находишься, тебе напомнить? Может, они уже сели тебе на хвост, сейчас нас слушают, а ты тут про такие артефакты нам втираешь!

— Не слушают, все чисто, — успокоил его Валентин.

— Убийца богов, — пробормотал Игорь. — Слушай, друг, это с кем ты схлестнуться решил?

— Догадайся с трех раз, — усмехнулся юноша.

— Твою мать! — разозлился инквизитор. — И ты собирался идти на это дело в одиночку? Комплекс героя в заднице свербит?!! Так, выкладывай, что это за бог здесь объявился?

— Начнем с того, что он еще не бог, но скоро будет равен богам по силе. А закончим тем, что имени его я вам назвать не могу. И кстати, о птичках: я в той драке буду не один. Так что…

Валентин напрягся.

— Что случилось? — насторожился Игорь.

— У меня дома что-то не так… Домовой бузит. Черт! Там же Дашка… — Валентин рывком вскочил из-за стола, но Игорь успел схватить его за руку и не дал броситься к выходу.

— Стоп, дурак! Прыгай сюда!

Игорь швырнул на пол черный шарик. В центре комнаты с легким хлопком развернулся одноразовый портал, и юноша, не раздумывая, нырнул в него.

— Хороший парень, но скотина, — удрученно вздохнул Игорь, глядя на захлопнувшийся за спиной Валентина портал. — Даже не поблагодарил.

— Ему сейчас не до того, — поднялся Алексей. — Валим отсюда. Сейчас сюда на магический всплеск несанкционированного портала крылья слетятся.

— Да, это нам, пожалуй, ни к чему.

Игорь извлек из кармана еще один шарик, кинул его на пол и шагнул вместе с Алексеем в голубое марево.

13

Уже не первый день мучивший Дашку токсикоз наконец отступил, и она заснула, свернувшись калачиком на постели. Вздохнул с облегчением и домовой. Он последнее время подсел на мультики и американские боевики в стиле «Зорро», но постоянное приведение в чувство хозяйки и хлопоты по дому не часто давали ему возможность пристроиться около телевизора. Поставив сферу безмолвия на спальню, чтоб вопли мультяшных героев не проникали внутрь, Жила на всякий случай нацепил на нее дополнительно поводок чувств и ринулся на кухню. Теперь любое шевеление в спальне будет отслежено, и он может спокойно насладиться «Шреком», который должен был начаться с минуты на минуту. Ворвавшись на кухню, домовой врубил телевизор, который по его настоянию перетащили сюда из гостевой комнаты, и начал чистить картошку, не отрывая глаз от экрана. Это была работа виртуоза. Работа вслепую. Нож так и мелькал в его руках. Очистки летели в одну сторону, картошка — в другую. Иногда, правда, в особо напряженных местах сюжета мультика очистки с картошкой меняли направление, но это уже мелочи. Главное, дело шло, и к обеду будет готово любимое блюдо хозяйки — картофельное пюре… Жила на мгновение оторвался от телевизора и кинул взгляд на кастрюлю… если он не забудет вовремя избавиться от очисток, прежде чем поставит кастрюлю на огонь.

— Ух ты!

Миленькая киса на экране телевизора как раз показала свои зубки. Кот в сапогах ринулся вперед и начал издеваться над бедной тушкой Шрека.

— Это еще что такое? — Жила отшвырнул от себя кухонный нож и влил в сферу безмолвия, развернутую вокруг спальни хозяйки, дополнительную силу, сделав ее полностью недосягаемой для любого физического проникновения, после чего метнулся к окну. — Ого! Это какая зараза через мои заслоны пробиться умудрилась? Из черного, тягучего, как вязкая патока, портала прямо на грядки с еще не убранными кабачками и капустой вываливались бородатые личности в зеленом армейском камуфляже с «калашами» в руках…

Как только последний боевик оказался на участке, портал тихо закрылся за его спиной, практически бесшумно стянувшись в точку. Начальник отряда быстро огляделся по сторонам. Пепельно-серое марево, куполом накрывшее участок, ему не понравилось.

— Осман, Муса, — тихо окликнул он.

— Что, Рашид? — отозвался один из боевиков. Второй просто повернул голову.

— Тихо! — Рашид пальцем указал направление.

Боевики, прыгая через грядки, помчались к коровнику.

— Саид, Мурад.

Вторая пара понеслась к конюшне.

— Исмаил, Мирза.

Кивком головы Рашид указал на овин, и к нему помчалась третья пара боевиков.

— Рахман, Ази.

Четвертой паре достался хлев. Остальные боевики скользнули к дому и прижались к его стенам в ожидании команды на штурм. Команды Рашид давать не стал. Что-то ему здесь очень не нравилось, и он ждал информации от своих бойцов, посланных на разведку в сторону хозяйственных построек. Ударов в спину он очень не любил, а от этих с виду простеньких строений просто нутром чуял подвох. Звериное чутье его не подвело. Подвох был. Да еще какой! Поднаторевший на садистских мультиках и зверских западных боевиках домовой накрыл участок мощным полем, чтоб никто лишний не вмешался, и начал развлекаться…

В коровник Осман с Мусой проникли беспрепятственно. Там, кроме пары буренок, никого не было. Боевики быстро пробежались по коровнику и, не обнаружив ничего подозрительного, направились обратно к выходу.

— Мужики-и-и… закурить не найдется? — проблеял кто-то за их спиной.

Боевики рывком развернулись. Перед ними стояла коза, небрежно постукивая копытом по деревянному настилу. Недожеванный клок травы валялся под ее ногами. Из дощатого стойла выглянула голова буренки. Муса с Османом, нервно икнув, направили автоматы на нее.

— А чё вы на меня смотрите? — сердито буркнула корова. — Я сама охреневаю: не знала, что Зойка курит.

— А-а-а!!!

— Шайтан!!!

Автоматная очередь разорвала тишину, но ни один звук не вырвался за пределы коровника. Насаженный на козлиные рога Муса давил на курок до тех пор, пока не испустил дух. Сраженный его очередью Осман рухнул на пол, пару раз дернулся и затих…

— Вах, какой скакун! — закончивший обшаривать конюшню Мурад откинул засов и вошел в стойло.

— Трыдцат тысяч долларов, нэ мэньшэ! — Восхищенный Саид, забыв про все на свете, шагнул следом.

— Дё-о-ошево вы меня цените! — проржал в ответ жеребец. — Пятьдесят тысяч! Не веришь? Хочешь, зубы покажу?

Боевики не успели даже вскинуть автоматы. Жеребец распахнул пасть, из которой стремительно выполз ряд острых, явно не лошадиных зубов, одним махом откусил голову низкорослого Саида и выплюнул ее на пол.

— Шайта…

Договорить Мурад не успел. Вставший на дыбы жеребец прицельным ударом копыта в лоб впечатал его в стену стойла, позволил ему рухнуть на пол и начал отплясывать на телах боевиков танец смерти…

Время шло, а вестей от разведчиков не было. Рашид начал волноваться. Что-то явно пошло не так. По его плану разведгруппа должна была уже присоединиться к ним и держать под контролем все входы и выходы, пока ударная группа очищает здание от охраны и делает захват хозяйки дома.

— А-а-а!!!

Дверцы ворот хлева с треском распахнулись, и оттуда выпало окровавленное тело Ази.

— Сейчас посмотрим, кто из нас нечистое животное!

Из хлева высунулась клыкастая морда огромного борова, деловито сплюнула на землю искореженный автомат, перекусила тело Ази пополам, еще раз сплюнула, на этот раз окровавленными ошметками и со словами «фу, мерзость какая!» удалилась, смерив на прощанье оцепеневших боевиков презрительным взглядом.

— Мя-я-яу…

Боевики рывком развернулись. Перед ними на задних лапах стояла очаровательная киска, скромно потупив глазки. Мордочка у нее была такая умильная, что, возможно, смогла бы тронуть черствые сердца боевиков, если бы киса не была обута в кирзовые сапоги, на ее ушастой голове не красовалась шляпа с роскошным пером, а в передних лапах она не держала шпагу.

— А чёй-то вы не умиляетесь? — обиделась киска.

— ШАЙТАН!!!

Автоматные очереди вспороли участок земли, на котором только что стоял кот в сапогах.

— Да, явно не тот выбрал типаж.

Огромный зеленый тролль, материализовавшийся за спиной бандитов, опустил пудовые кулаки на головы ближайшей пары, наполовину вогнав их в землю, и потеха началась…

Защитное поле домового беспрепятственно пропустило Валентина, и он вывалился из портала прямо посредине огорода. Юноша сразу сообразил, что подоспел к шапочному разбору. По всему участку были разбросаны окровавленные тела. Признаки жизни подавал только один обмотанный скотчем бородатый организм, сидящий на скамейке возле дома. Около него суетился огромный тролль, с тяжелым молотом в одной руке и кованым гвоздем-двадцаткой в другой. Увидев Валентина, тролль мгновенно превратился в маленького мохнатого зверька, очень похожего на Чебурашку. В этом облике удержать молот было трудно, и тот финишировал на ноге пленника. Глаза боевика полезли на лоб. Судя по исказившийся физиономии, он заорал, но заорал почему-то очень тихо, практически беззвучно.

— С Дашкой все в порядке?

— Спит, — лаконично ответил домовой. — Я сферу безмолвия на спальню нацепил. Пусть отдыхает.

Валентин облегченно выдохнул и убрал пистолет в кобуру.

— Это последний?

— Ага. Но молчаливый, сволочь! — Жила приставил к ноге боевика огромный гвоздь, с натугой поднял молот. — Я уж и так, и этак, а он, скотина, все молчит.

— А ты рот ему освободить от скотча не пробовал? — Валентин подошел поближе.

— Так неинтересно. Так его любой дурак разговорит.

— Уйди, маньяк!

Юноша отнял у домового молот, откинул его в сторону и направился к дому.

— Охраняй. Я быстро, — кинул он Жиле.

Проскочив на второй этаж, Валентин осторожно заглянул в спальню. Дашка мирно спала, обняв подушку, и что-то тихонько бормотала во сне. Успокоившись за ее судьбу, юноша спустился вниз и опять вышел во двор. Оставшийся без молота домовой стоял напротив Рашида с гвоздем наперевес, явно прикидывая, в какое место его воткнуть. Пришлось отнять и гвоздь.

— Рассказывай.

— Ну, значит, так, — заложил ручки за спину домовой и начал нарезать круги вокруг скамейки с привязанным к ней боевиком. — Сижу я, значится, на кухне, никого не трогаю, а тут портал. Прямо во двор. Ах, вы мою капусту, думаю, топтать? Ну я вас сейчас…

— Тихо! — поднял руку Валентин.

— Ты чего? — остановился Жила.

— А ты ничего не чувствуешь?

— Да вроде нет.

Земля под их ногами внезапно дрогнула.

— Провалиться! Я ж защиту снять забыл, — опомнился домовой.

— Э! Не снимай! Мало ли кто сюда ломится! — всполошился юноша.

— Это свои, — отмахнулся домовой, и из распахнувшихся порталов начали вываливаться крылья «Ангелов Миллениума» с Папой, Некроном и московским шефом во главе.

— Весело тут у вас. — Рудольф Вячеславович обвел взглядом разбросанные по всему участку растерзанные тела. — И часто здесь случается такое?

— С агентом Херувимом постоянно, — откликнулся Стас. — С Дарьей все в порядке?

— Спит, — хором ответили Валентин с домовым.

Рудольф Вячеславович окинул поле боя орлиным взором. Взгляд его затормозился на расплющенном в лепешку боевике. Судя по отпечаткам на вздыбленной земле вокруг безжизненного тела, на нем протанцевало приличное стадо слонов.

— И чья эта работа? — поинтересовался московский гость.

— Его, — дружно ткнули пальцами друг в друга Валентин и домовой.

Некрон усмехнулся.

— А Варг с Диором разве вам не помогали? — спросил вампир. — Они же на вашем участке днюют и ночуют.

Жила начал втягивать голову в плечи. Это юношу насторожило.

— Ты что с ними сделал, отморозок? — прошипел Валентин.

— Хозяин, ничего, честное слово, ничего! Вон они, в беседочке сидят, никому не мешают.

Домовой сделал пасс рукой в сторону увитой плющом беседки, и морок с нее спал.

— А это тебе шестерки на погоны! — Проявившийся в воздухе Варг с размаху шлепнул карты на плечи Диору.

— Твою мать! — Друид подпрыгнул, заставив слететь на пол не только карты, но и пластиковую бутылку «Толстяка», на дне которой еще плескался самогон, и начал озираться.

— Блин! Да мы никак нападенье прозевали! — расстроился оборотень, чей взгляд затормозился на теле окровавленного боевика, лежащего буквально в паре шагов от беседки. — Жила, урод, это твоя работа?

Домовой съежился еще сильнее и мышкой шмыгнул в дом.

— Так, разбор полетов оставим на потом, — решительно сказал Стас и повернулся к Валентину. — Кто это такие, уже выяснил?

— Нет, сам только что прибыл. Ими Жила занимался. Крутой у меня домовой. Всех перебил. И главное, одного для допроса в живых оставить догадался. Правда, методы допроса у него, — покрутил головой юноша, покосившись на кувалду с гвоздем. — Надо будет узнать: он у Малюты Скуратова в свое время не стажировался?

— Потом узнаешь. Химию сюда, — приказал Стас. — Надо его разговорить. Очень мне хочется узнать, кто его заказчик.

— Лучше не надо, — нахмурился Валентин.

— Свободен! — рявкнул на парня Стас. — Сам не хочешь говорить, без тебя узнаем. Я не позволю какому-то отморозку натравливать на мою сестру всякую мразь!

— Мне это тоже не нравится, — кивнул Некрон, — только зачем нам химия? Есть более простой и верный метод.

Вампир склонился над боевиком, отточенным движением пальцев руки вспорол кожу на его шее, и лизнул окровавленный коготь.

— Вторая отрицательная… — задумчиво пробормотал он.

— Некрон, меня его резус-фактор не интересует! — разозлился Стас.

— Наркотиками пропитанная, — невозмутимо продолжил анализировать кровь вампир.

— А что-нибудь более существенное можете сказать? — Рудольфа Вячеславовича тоже мало интересовал экспресс-анализ крови.

— Разумеется, могу, — пожал плечами Некрон. — Все, что знает этот отморозок, знает его кровь. Говоря научным языком, информация откладывается на генном уровне. — Вампир еще раз лизнул коготь, почмокал губами. — Повелитель. Эти бородатые красавцы зовут его просто: Повелитель.

Валентин с невыразимым облегчением перевел дух.

— Ну ничего себе! — Некрон продолжал анализ. — А вы знаете, кто этот Повелитель?

Валентин опять напрягся.

— Ни много ни мало посланец Аллаха. Его живое воплощение на земле. Да-а-а… от скромности товарищ не помрет. Даже у Мухаммеда наглости на такое утверждение не хватило. Скромненько так пророком себя назвал. А этот деятель представился аватаром Аллаха. Лихо. Не просто в родственники набился, ну там сыном внебрачным назвался, а конкретно: аватар. Живое воплощение Аллаха на земле, и точка!

— Сыном он представиться не мог. Согласно хадисам пророка Мухаммеда, есть только один Бог, других богов нет и никогда не будет, — щегольнул знаниями Валентин, донельзя довольный тем, что имя лорда Хаарда не прозвучало. — Пророком он тоже представиться не мог, так как у мусульман Мухаммед считается последним пророком, после которого других пророков на земле не будет.

— А ты, оказывается, не только кулаками умеешь махать, — искренне удивился Стас. — Может, еще что-нибудь интересное нам скажешь?

— Что именно ты хочешь услышать?

— Ну например, где этого Повелителя искать?

— Пока не знаю, — честно признался Валентин.

— А узнаю, не скажу, — безнадежно махнул рукой Стас и повернулся к Некрону: — Еще что-нибудь интересное узнал?

— Так, по мелочи. Этот Повелитель показал придуркам несколько забавных фокусов, на которые способен любой приличный маг, и они стали его. Много ли надо истово верующим фанатикам?

— Описать его хотя бы сможешь? — нетерпеливо спросил Стас.

— Полосатый халат, бородка, усики, тюбетейка на плешивой голове… слушай, я тут фильм недавно один видел… Ну точно! Вылитый Ходжа Насреддин!

— Ясно. Обработал боевиков втемную.

Валентин воспользовался тем, что внимание Стаса переключилось на Некрона, и отошел к беседке, где Варг с Диором успокаивали нервы самогоном.

— Так, ребята, дело есть.

— Какое нам теперь доверят дело, если мы такое нападение прошляпили? — простонал друид.

— Это Жила нас подставил! — прорычал Варг. — Появится, прибью ушастого!

— Не обижайте моего домового, — кротко попросил Валентин. — Развлекается старичок. Скучно ему тут, вот он и развлекается. Но, после того что произошло, я понял одну вещь: пока он здесь, Дашке действительно ничего не грозит. А чтобы ей ничего не грозило и в других местах, нам всем очень надо будет постараться. Так вы мне поможете или нет?

— Именно тебе? — спросил друид.

— Именно мне. Никого из моей родни и конторы это не касается, и они ни о чем не должны знать.

— Заметано. — Варг снова приложился к бутылке «Толстяка».

— Кого будем мочить? — Диор отнял у друга пластиковый пузырь и тоже освежился.

— Найдется и без вас кому мочить. Московского генерала с его крыльями видели?

— Видели, — кивнул Диор.

— Прибыли сюда на стажировку, — тяжко вздохнул Валентин. — Под ногами постоянно путаются, работать мешают. Надо их убрать.

— Это мы быстро. — Оборотень собрался было броситься на землю, чтобы перекинуться, но юноша успел поймать его за шкирку.

— Да вам совсем башню сорвало. Я ж фигурально выражаюсь. Не физически убрать. Вам надо будет просто сделать отвлекающий маневр.

— Ты тень на плетень не наводи, — поморщился Диор. — Просто скажи, что сделать надо.

— Для начала ответить честно: с Тором часто через незарегистрированные порталы в другие измерения шастали?

— Ну… — замялся Варг.

— Я же просил, честно!

— Часто, — кивнул Диор.

— А теперь еще честнее мне скажите: сами эти порталы открыть сможете?

— Сможем, — признался Варг. — Тор нас многому научил. Ты только Папе об этом не говори. Вмиг регистрации лишит.

— Я своих не сдаю. Теперь следующее. Диор, ты ведь у нас друид?

— Ну?

— Лесом можешь управлять?

— Естественно.

— А ты истинный оборотень, — повернулся к Варгу Валентин. — Со зверушками всякими договориться можешь?

— Запросто.

— Вот и поработаете завтра по своему профилю. Как только кипеж здесь уляжется, поговорим подробней.

Валентин вернулся к Стасу и Некрону.

— Слушай, Папа, не хочу тебя излишне напрягать, но если Дашка вдруг проснется и увидит это… — кивнул он на тела боевиков.

— Да, ей это видеть ни к чему, — согласился Стас. — Не волнуйся, группы утилизации уже в пути. Минут через двадцать здесь будет чисто.

14

— Валентин Сергеевич, мы это сделали!

— Крест накачан под завязку?

— Да!

— Прекрасно. Теперь сидите тихо и не высовывайтесь. Я скоро буду.

Валентин сбросил вызов и набрал на телефоне новый номер.

— У нас все готово. Начинайте.

Если бы кто-то мог увидеть это со стороны, не поверил бы своим глазам. Посреди глухой тайги, в буреломах, в которых даже лоси могли бы ноги себе переломать, появились заляпанная грязью огромная фура и шикарный «харлей». За рулем КамАЗа сидел пухлый бородатый мужичок в драной фуфайке, на мотоцикле восседал байкер в черной кожаной куртке в заклепках, черных кожаных брюках и того же колера сапогах.

— Ну с чего начнем? С грибов или сразу делом займемся? — спросил Диор, спрыгивая с подножки КамАЗа.

— Сначала дело. Грибы потом. — Варг снял с головы шлем. — Только чур на этот раз собираем нормальные грибы.

— А что?

— А то. У меня такое ощущение, что последнее время ты самогонку на мухоморах настаиваешь.

— Ну и чё?

— Ну и ничё. Приход слишком реальный.

— Ладно, следующую партию на бледных поганках настою.

— Так, мальчику наша помощь нужна.

— Понял. Не дурак.

— Начинаем.

Драная фуфайка Диора превратилась в коричневый балахон с капюшоном, надвинутым на глаза. Поверх балахона на груди появилась золотая цепь с медальоном, на котором был выгравирован согнутый под напором ветра лес. Друид вскинул руки. По лесу пошла магическая волна и начал открываться портал.

Варг слез с мотоцикла, со всего размаху бросился на землю лицом вниз, мгновенно превратился в мощного матерого волка, задрал морду вверх и завыл. Из распахнувшегося портала послышался ответный вой. Яростный, многоголосый.

— Э, — заволновался друид, — ты кого призвал?

— Фенриров.

— Кого?!!

— Фенриров. Родственников своих дальних. Они нашего измельчавшего брата на дух не переносят. А я их еще и обматерил до кучи. Я же приманкой работаю, — фыркнул Варг, облизнув розовым языком свой черный нос.

— С ума сошел!

Из портала вылетела стая гигантских волков, в холке под два метра высотой, и ринулась в атаку.

— Уё… отсюда!!! — завопил Диор, ласточкой влетая в кабину машины.

Варг как был в волчьем обличье, так и запрыгнул на сиденье своего «харлея», и машины растаяли в воздухе прямо перед носом разъяренных чудищ, делавших последний прыжок…

— Прорыв в Новолипеевском районе. Незарегистрированный портал. Третья степень опасности.

— Принято. — Стас переключил коммутатор. — Первое и четвертое крыло на выход.

— Пусть мое третье крыло захватят, — заволновался Рудольф Вячеславович. — Пора ребят на серьезном деле обкатать.

— Первое и четвертое крыло усилить третьим крылом москвичей, — внес коррективы Стас. — И присматривайте там за ними. Наши гости в таежных условиях работать не привыкли.

— Слышь, ты, бесплатная харчевня для блох, еще одна такая шутка…

— Не нравится, сам приманкой работай.

— И сработаю.

— И сработай!

Диор распахнул портал и что-то проскрежетал в сторону бирюзового марева. Обычному человеку такие звуки издать было не дано, но Диор не был обычным человеком. Из портала повалили гигантские дендроиды и двинулись на возмутителей спокойствия, ломая своими ветками-руками лиственницы и пихты, оказавшиеся ни их пути.

— Ты чё творишь, идиот! Как с ними крылья работать будут?

— Легко! Эти ходячие дрова огня боятся. И вообще, это теперь не наши проблемы. Валим отсюда!!!

— Валим. Но теперь моя очередь развлекаться.

— Стас, что-то здесь не то. Четвертый прорыв за день, это несерьезно! — Некрон нервно барабанил пальцами по столу.

— За час, а не за день, — сердито буркнул Стас. — Нам даже из Новолипеевки одно крыло пришлось пересылать на третий прорыв, а на четвертый неполное третье крыло Полковника задействовать. Без Незабудки, Черной Вдовы и Херувима. Такого даже в двухтысячном не было. Максимум три прорыва в день, а тут уже четыре за час.

— Кстати, где сейчас Валентин? — поинтересовался Рудольф Вячеславович.

— Дома сидит.

— Так, может быть, есть смысл отозвать его из затянувшегося отпуска? — осторожно спросил Рудольф Вячеславович. — Если верить вашим данным, он один целого крыла стоит, а в филиале уже ни одного крыла не осталось. Все на прорывах.

— Боюсь я его вызывать, — честно признался Стас. — У него какая-то своя, особая миссия, к которой он нас не хочет привлекать. И чувствую: она важнее и опаснее всех наших прорывов вместе взятых.

— Прорыв в районе речной пади Суринеева, — прозвучал из коммутатора взволнованный голос оператора. — Опасность третьей степени.

— Вот тебе и ответ, — поднялся из-за стола Некрон. — Вызывай Херувима. Этот прорыв я на себя возьму.

— Вместе пойдем. Мне тоже пора размяться. — Рудольф Вячеславович решительно поднялся с кресла. — Пришло время тряхнуть стариной.

— Будем надеться, до прихода Валентина больше прорывов не будет. А там, глядишь, какое-нибудь крыло и освободится, — вздохнул терзаемый сомнениями Стас.

Вампир извлек из кармана черный шарик, настроил его на координаты последнего прорыва, автоматически подаваемые из операторской, швырнул шарик на пол и шагнул вместе с генералом в распахнувшийся портал.

— Пятый прорыв за час. И, что интересно, все третьей степени опасности. То есть несерьезно, но очень хлопотно. Такое ощущение… Черт! А не мой ли родственник за всем этим стоит? — Начальник филиала схватился за телефонную трубку, собираясь набрать номер Валентина, но тут опять включился коммутатор.

— Папа, агент Херувим пропал. Со всех экранов пропал, и датчики слежения замолчали.

Стас в сердцах грохнул кулаком по столу. Он. Ну точно он!

— Магические всплески, характерные для одноразовых порталов, в районе его дома были?

— Никак нет. Сегодня все всплески в Рамодановском крае были только от блуждающих порталов в различных районах тайги и от порталов из нашего филиала, созданных крыльями, перемещающимися на прорывы.

— Приказываю группе технической поддержки переключить магическую сеть над Рамодановском на полную мощь и дать оповещение всем службам по коду ноль.

— Ого… — чуть не присвистнул оператор. Оповещение по коду ноль означало наивысший уровень опасности. — Одну секунду, Папа, есть сигнал.

— Херувима?

— Да. Судя по датчикам, он только что появился на проходной.

— Вот черт! Оповещение по коду ноль отменить.

— А я его еще не успел объявить.

— И слава богу.

— Но тут есть один нюанс. Датчики говорят, что Херувим уже здесь, но на мониторах я его не вижу.

— Код ноль! — заорал Стас.

— Есть. Выполня… — Коммутатор тихо пискнул и замолк.

Дверь в кабинет начальника филиала распахнулась. На пороге стоял Валентин.

— Ну здравствуй, Папа.

— Блуждающие порталы твоя работа? — мрачно спросил Стас.

— Моя, — не стал отнекиваться Валентин, переступая порог.

— Зачем?

— Мне надо навестить хранилище.

— Третью секцию… — мгновенно сообразил Стас.

— Совершенно верно. И мне очень жаль, что должностные инструкции запрещают тебе в подобной ситуации покидать контору и выходить на ликвидацию прорывов. А потому у меня к тебе просьба: сделай вид, что ничего не видел и не слышал, и просто минут двадцать посиди здесь.

— А ты знаешь, почему мне должностные инструкции не позволяют покидать рабочее место в период массированных прорывов? — медленно, тщательно выговаривая каждое слово, спросил Стас.

— Почему?

— Потому что я — последний рубеж обороны хранилища, — ответил Стас.

Только что генерал спокойно сидел в своем кресле, а в следующее мгновение уже оказался за спиной Валентина, и юноша кубарем покатился по полу, сметенный мощным ударом ноги шефа. За год работы в конторе Валентин еще ни разу не видел брата Дашки в серьезном деле и воспринимал его скорее как кабинетного работника, чем боевика, а потому легкость, с которой босс отправил его на пол, стала для юноши сюрпризом. Валентин мгновенно оказался на ногах и встал в боевую стойку. Стас стоял скалой, перегораживая выход из кабинета.

— Куда ты полез, мальчик? Все магические потоки базы завязаны на меня как раз на такой вот случай. Там хранятся артефакты такой мощи, что нам, простым смертным, рядом с ними даже находиться опасно! Не знаю, кто тебя подбил на это дело, но он тебе явно не друг!

— Разве святые отцы из Беловодья нам враги?

— Беловодье? — прошептал пораженный Стас.

Внезапно его тело содрогнулось, и он начал оседать.

Из-за его спины показалась испуганная физиономия Алексея. Программист подхватил тело оседающего на пол шефа под мышки, не давая ему сползти на пол.

— Ты что делаешь, идиот? — заорал Валентин. — Я бы его уговорил! Он уже почти согласен был!

— Откуда ж я знал? — пролепетал Алексей. — Смотрю, тебя нет, слышу здесь шум…

— Идиот! — Валентин кинулся к Стасу, осторожно поднял обмякшее тело брата Дашки на руки и перенес его в кресло. — Что ты с ним сделал?

— Отключил. Есть такая точка на теле. Я ж карате третий год занимаюсь. Да ты не волнуйся. Через полчаса он в себя придет.

— Бе… бе… — казалось, на обмякшем теле Стаса жили лишь одни глаза, сверлящие Валентина, и уголки губ, которые он невероятным усилием воли заставил подрагивать.

— Он что-то хочет сказать, — склонился над ним юноша.

Начальник филиала скосил глаза на Алексея.

— Бе… бе…

— Валька, некогда! — страдальчески сморщился программист.

— Верно. Время поджимает. Извини, Стас. Когда эта чехарда закончится, я тебе все объясню.

— Бе… бе…

Стас проводил глазами выскочившего вслед за Алексеем Валентина. Он так и не смог выдавить из себя фразу: «Берегись его». До него наконец дошло, кто такой крот, и, самое главное, он понял, какие силы стоят за ним. К сожалению, слишком поздно понял…

Валентин с Алексеем мчались по опустевшим коридорам конторы. Программист держал в руках пульт, отдаленно смахивающий на пульт дистанционного управления телевизором, и на бегу шустро барабанил пальцами по кнопкам.

— Это что? — спросил Валентин.

— Я сюда все коды доступа перекачал, — пояснил Алексей, — управление комплексом переключил.

— Кто еще в конторе остался?

— Группа технической поддержки и программисты. Они в своих отделах заперты. Я им двери заблокировал. Никто не помешает.

— Когда все закончится, что делать будешь? Ты ведь здесь круто засветился.

— К инквизиторам уйду. Мне здесь по-любому уже не работать. Ты же меня расшифровал.

— Ясно.

Коридор закончился дверями лифта, доставлявшего руководство конторы на более низкие уровни, в которых Валентину бывать еще не приходилось. Алексей отбарабанил на пульте очередную порцию цифровых посылок. Двери лифта начали открываться, но на полпути застыли, так и не открывшись до конца.

— Проклятье! Они все-таки включили аварийную защиту по коду ноль. Быстрей!

Заговорщики один за другим протиснулись в полуоткрытые дверцы лифта.

— Ничего, меня хрен возьмешь! — Пальцы программиста порхали по пульту, вводя в него какие-то хитроумные комбинации. — Есть! Дулю вам с маком, а не код ноль.

Дверцы сомкнулись, и лифт ухнул вниз. На цифровом табло кабины лифта замелькали цифры.

— Что они отсчитывают? — поинтересовался Валентин. — Время до взрыва?

— Не дрейфь, не взорвемся. Защиту от несанкционированного проникновения я только что отключил.

— Так он что, действительно заминирован? — опешил юноша.

— Да.

— Охренеть. И что это за цифры?

— Метры.

— И сколько нам еще лететь?

Алексей посмотрел на табло.

— Уже немного. Полкилометра осталось.

— Ни фига себе шахта! Глубоко хранилище закопали.

— Не так уж и глубоко. Кстати, секцию с третьим уровнем допуска мы уже проскочили.

— Так они на разной глубине находятся?

— Да. А вот и вторую секцию прошли. Отлично. Готовься, уже скоро. — Свет в кабине лифта на мгновение мигнул. — Черт! Папа в себя приходит, — запаниковал Алексей.

— Хреновый из тебя каратист.

— Это не я хреновый каратист, это Папа хороший боевик. Он должен был потерять сознание… Дьявол! Если не успеем прорваться в секцию, он восстановит контроль над магическими потоками и нам хана!

Алексей отбросил в сторону пульт, вытащил из кармана перочинный нож, раскрыл его и полоснул лезвием по своей ладони.

— Делай то же самое! — приказал он, протягивая нож Валентину.

— Зачем?

— А как ты собираешься в секцию пройти, болван! Скорее!

Ошеломленный натиском Валентин послушно надрезал ладонь.

— Теперь пожмем друг другу руки.

Окровавленная ладонь Алексея вцепилась в руку Валентина, смешивая кровь.

— Зачем это тебе? — напрягся юноша, начиная что-то подозревать.

— А ты что, меня на растерзанье Папе оставить хочешь? — разозлился программист, разрывая рукопожатие. — С тобой пойду!

Лифт плавно затормозил. Створки распахнулись, но за ними оказалась глухая черная стена, окаймленная по периметру лифтового проема розовой полосой, еле различимой в свете неоновой лампы кабины. Внезапно свет потух и кабина дернулась. В наступившей темноте отчетливо стала видна мерцающая слабым розовым светом окантовка лифтового проема, по периметру которой тянулась вязь незнакомых Валентину рун. Руны тоже мерцали, но уже не розовым, а зеленоватым свечением. Лифт дернулся еще раз.

— Руку на стену! — заорал Алексей. — Скорее! Я долго его не удержу!

— Кого?

— Стаса!

— Леха, подозреваю, что ты мне ездишь по ушам.

— А, да что с тобой, тормозом, говорить!

Алексей с неожиданной для такого тщедушного тела силой схватил руку Валентина, впечатал его окровавленную ладонь в стену и приложил свою ладонь рядом.

Руны полыхнули ярким зеленым светом, и стена исчезла. За ней клубился туман, в который Алексей рванул, увлекая за собой Валентина…

Они словно повисли в пустоте, окруженные призрачным, белесым туманом. Под ногами Валентин явственно ощущал пол, но не видел его. Ни стен, ни потолка. Они, скорее всего, были, но — укрыты пеленой тумана.

— И что дальше? — спросил Валентин. — На ощупь кинжал искать будем?

— А я почем знаю? — пробормотал Алексей, настороженно осматриваясь по сторонам. — Я сам здесь первый раз.

Валентин шагнул вперед и сразу наткнулся на стену.

— Блин, ни полок, ни стеллажей.

— А больше ничего не чувствуешь?

— Чувствую. Туман давит. Хреновенько мне что-то.

— Дополнительная защита включилась. Значит, Стас окончательно пришел в себя.

Туман давил все сильнее и сильнее.

— Черт! — Валентин схватился за горло, чувствуя, что ему уже нечем дышать.

Рядом сипел, борясь с удушьем, Алексей.

— Код доступа получен, — пророкотал в голове Валентина чей-то мрачный низкий голос, и он снова смог дышать. — За чем пришел?

«Так вот как здесь происходит выдача артефактов», — сообразил юноша и поспешил ответить:

— За убийцей богов.

— За Мьёльниром, — тяжело отдуваясь, просипел стоящий рядом с ним Алексей.

Туман медленно рассеялся, и перед каждым из них появился постамент. На одном лежал резной, покрытый рунами молот, на другом кинжал, по хищно изогнутому клинку которого пробегали голубоватые искры. Валентин еще раз судорожно вздохнул, набирая в легкие кислород, потянулся к кинжалу, но, как только коснулся его, рука тут же онемела. Лютый холод ледяной волной проник в него через рукоять и прошелся по всему телу. А еще через мгновение волна пошла в обратную сторону и кровь забурлила в жилах Валентина с утроенной силой.

Судорожный вздох программиста заставил юношу рывком развернуться. Молот в руке Алексея начал светиться. Да полно, Алексея ли? Программист наливался силой, раздавался в плечах, буквально на глазах становился выше ростом… И вот уже перед юношей стоит не юркий, шебутной весельчак Леха, а могучий рыжебородый гигант под три метра ростом.

— Настоящий, — пророкотал великан, лаская восторженным взглядом молот, засиявший в его руках ослепительно-белым светом. — Не подделка.

— Леха, а ты кто? — осторожно спросил Валентин, отходя на пару шагов от гиганта, и застыл в проеме выхода из помещения, который, как только спал туман, стал отчетливо виден.

— Я Тор, — прорычал великан, тряхнув огненной копной волос. — Не приходилось про такого бога слышать?

Тор грохнул молотом по краю щита, появившегося у него на левой руке. Тот отозвался резким металлическим звоном. Кожаные доспехи заскрипели под напором могучих мышц.

— Как же, как же. Наслышан… Абрам Гедеонович, что за метаморфозы?

— Я не Абрам. Я Тор!

— Стоп. А кто же тогда Абрам Гедеонович?

— Брат мой, Локи. Поймаю, прибью засранца! Мьёльнир, паскуд, у меня спер. Идиот. На что рассчитывал? Этот молот только в моих руках силу имеет.

— Но у него тоже есть молот! Я сам видел!

— Подделка. Работа цвергов. Настоящий он недавно сюда, в контору, сдал. Сделка, благодаря которой этот прохиндей регистрацию свою продлил, как только стало ясно, что он не гном, а скандинавский бог. Всех убедил, что свою божественную силу здесь на хранение оставил. Мерзавец! Не только молот, но и имя мое украл!

— А почему, если он тебя почуял, то просто не удрал?

— Жизнь в этом мире для такого афериста сладкая. Очень сладкая. А он пройдоха еще тот! Всех вокруг пальца обвел. И Стаса, и Некрона. Даже Эльгард еще год назад считал его обычным гномом, балующимся контрабандой. Лет триста назад они с ним здорово схлестнулись.

— А что случилось потом? Почему он раскололся?

— Потому что случился я! Этот подлец мое присутствие почуял и ринулся мой молот прятать. Решил, что здесь самое надежное место. Глупец!

— Алексей, Леха, Лука, Локи… слышь, Тор, по-моему, ты мне мозги канифолишь.

— Он мое имя украл, мне пришлось украсть его.

— Что-то не вяжется у меня образ Тора с образом программиста-приколиста. Тор больше боевик…

— С полным отсутствием мозгов? — презрительно фыркнул Тор. — Тупые боги долго не живут.

Мысли в голове Валентина неслись галопом. Юноша лихорадочно искал выход из создавшегося положения. Он прекрасно понимал, что выпускать отсюда взбешенного бога с таким артефактом нельзя.

— Что за девчонка была с тобой в ресторане? — ляпнул он наугад, продолжая просчитывать ситуацию.

— Брунгильда, — буркнул Тор. — Оказывала мне мелкие услуги. Помогала по старой памяти. А теперь в сторону, мальчик. Мне пора вплотную заняться братом.

Валентин покачал головой и пропустил между пальцами нож, профессионально изобразив «бабочку».

— Извини, Тор, но я тебя отсюда с этим молотом не отпущу.

— Он мой! — рявкнул гигант, вскидывая молот. — Мой по праву!

— Ты хочешь с его помощью убить моего друга. Пусть Локи вор, пусть прохиндей, но он не раз спасал мне жизнь. Теперь пришла моя очередь.

— Какая храбрая козявка! — расхохотался древний бог, опуская молот. — Артефакт у тебя мощный, я не спорю. Но ты уверен, что успеешь его в меня воткнуть?

— Не уверен, — честно признался Валентин, — но все равно воткну.

— Действительно храбрец, — усмехнулся Тор.

— И ты еще кое о чем забыл, Тор.

— О чем?

— Ты попал сюда благодаря моей крови. Мы ее только что смешали.

— Ну и что?

— А то, что управляю этой кровью я. Ты в ловушке. Без моего согласия тебе отсюда не уйти. — Валентин блефовал напропалую, но, как ни странно, его блеф сработал.

Гигант изменился в лице.

— Об этом я как-то не подумал.

— Сочувствую. Значит, так, Тор, ты выйдешь отсюда только в том случае, если выполнишь два моих условия.

Тор скрипнул зубами.

— Немногие осмеливаются ставить мне условия.

— А я и есть эти немногие.

Древний бог утробно зарычал, но все-таки сумел справиться с собой.

— Какие именно условия? Излагай.

— Слушай внимательно…

Лифт ухнул вниз, унося с собой на самый нижний уровень хранилища разъяренных вампира и Стаса. В секцию с первым уровнем допуска могли попасть только Эльгард или Некрон, а потому начальнику филиала пришлось ждать возвращения вампира.

— Это Варг с Диором ему помогали, — прошипел налитый холодным бешенством Некрон. — Я сразу запах этих алкоголиков учуял, как только мы с Рудольфом на месте оказались. Напакостили и смылись, подлецы.

— Меня сейчас больше волнует другой подлец. Кто такой наш Алексей Ротаев? Со мной даже Валентину справиться не под силу, пока я в конторе. А этот ботаник сумел меня отрезать от магической подпитки базы, а потом очень профессионально нейтрализовать. Ты представляешь, какая мощь для этого нужна?

— Представляю.

Лифт плавно остановился на самом нижнем уровне. Некрон поспешно чиркнул когтем по запястью, готовясь принести кровавую дань на алтарь охраны, но это оказалось лишним. Дверцы лифта распахнулись, но стены за ними не было. За дверями лифта клубился вяло шевелящийся туман, сквозь белесые клубы которого с трудом угадывалось лежащее на полу тело. Одна его рука сжимала молот, другая что-то наподобие ножа. Стас бросился вперед и отлетел, отброшенный какой-то мощной упругой силой.

— Куда?! Здесь магия крови работает! — Вампир полоснул себя когтем по запястью.

Кровавые брызги окропили невидимую стену и медленно стекли по ней. Взбешенный Некрон со всей дури заехал по неподатливой стене ногой, и его тело, как перед этим тело Стаса, отшвырнуло, впечатав в заднюю стену лифта. Кабина содрогнулась. Стас прикрыл глаза, сосредоточился на магических потоках базы. Анализ был недолгим.

— Секция замкнулась на себя. Пока там этот вот лежит, — кивнул он на безжизненное тело, — туда не войдет никто.

— Этот вот… Кто этот вот? — взревел Некрон. — Алексей? Валек? — Из-под верхней губы начавшего впадать в неистовство вампира выползли клыки.

— Не знаю! Но у него кинжал убийцы богов и молот Тора!

Внезапно ожили динамики лифта.

— Папа, камеры наружного наблюдения показали, что агент Херувим только что прошел через проходную, вышел на улицу и смешался с толпой, но охрана его не заметила.

— Как не заметила? На них же амулетов против сферы безмолвия и полога невидимости тьма!

— Не знаю.

— Спокойно. Значит, там не Валентин, — воспрянул духом Некрон, буравя взглядом безжизненное тело.

— Папа, — вновь ожили динамики, — сигнал агента Херувима появился в районе улицы Пирогова, дом номер девять.

— Никольский, — сообразил Стас.

— Наш мальчик пошел туда, откуда все началось. — Клыки втянулись обратно под верхнюю губу вампира. — Хватит с этим калекой церемониться. Все свободные крылья на его квартиру!

15

Валентин надавил на кнопку звонка.

— Входи, открыто, — донесся до него голос подполковника.

Юноша толкнул дверь и прошел через прихожую в гостиную.

— У тебя всегда открыто?

— Для тебя, Валентин, всегда. — Подполковник поднялся с кресла. Призрачные адские псы по его бокам утробно рычали, настороженно глядя на парня. — Только, боюсь, ты опоздал. Лорд Хаард своего уже добился. Тем не менее у тебя получилось?

— Заряжен под завязку. — Юноша вынул из кармана крест, сделал шаг вперед…

— Не подходи! — поднял руку Вячеслав Тихонович. — Кидай.

Валентин пожал плечами, кинул крест. Адские псы тут же рванули на перехват, но подполковник оказался шустрее. Он выудил крест из воздуха прямо перед их мордами и успел нацепить на грудь, прежде чем псы набросились на него. Схватка была короткой. Мгновенно налившийся силой артефакта подполковник, нет, уже не подполковник, а Золотой Воин схватил псов за шкирки и встряхнул их, как щенков. Ослепительный свет, рванувший из креста, заставил псов содрогнуться, и они осыпались пеплом. Мелким, призрачным пеплом, который растаял в воздухе, так и не долетев до пола.

— Я все-таки был прав. Добро должно быть с кулаками, — улыбнулся подполковник. — А добра я своим злом за эти годы сделал много.

— Теперь ты можешь мне сказать, где лорд Хаард?

— Могу, но не скажу, — покачал головой Золотой Воин. — Теперь я готов к встрече, и, самое главное, я его чувствую. И еще чувствую, что это будет моя последняя битва. Не вмешивайся в нее, мальчик. Тебе его не одолеть. Этот подонок уже набрал силу бога. И если бы ты сегодня не пришел ко мне, то завтра сюда явился бы лорд Хаард собственной персоной. А теперь прощай. С собой не приглашаю.

— Почему?

— Не хочу, чтобы еще и твоя жизнь висела на моей совести. Считай, что это мое последнее доброе дело на земле, мальчик.

С этими словами Золотой Воин растаял в воздухе.

— А вот хрен ты угадал, я давно уже не мальчик. А вот ты — лох. Поводок, что я навесил на тебя, даже не заметил, — пробормотал Валентин, открывая портал…

Роды были тяжелые, но он справился. Как всегда, справился, и, самое главное, опять никто ничего не заметил. Гинеколог довольно улыбнулся, вывернул руль и помчался в сторону окраины Рамодановска. Завтра все решится. Жаль, что до мадам этого странного мальчика не удалось добраться. Охрану мощную приставили к девчонке. Впрочем, теперь она ему была ни к чему. Поводок привязки к его имени, имени лорда Хаарда, исчез, а это означает, что мальчика уже нет в живых. Последняя помеха устранилась сама собой, и это очень кстати. Может, не ждать до завтра? Начать прямо сейчас? Нет, лучше растянуть удовольствие. Тем более что дома его ждет такая сладкая конфетка!

Лорд Хаард, он же Николай Петрович Луценко, лучший акушер-гинеколог Рамодановского края, аж причмокнул от удовольствия. Да, идея с благотворительностью, в свое время подброшенная им Яну Карловичу, была просто гениальна. Небольшой корпус для бомжей и дамочек из неблагополучных семей дал солидные налоговые льготы для его разлюбезного шефа и широчайшее поле деятельности для него, лорда Хаарда. Ни одна двойня не прошла мимо рук бога. Да, теперь уже бога! Черного бога смерти. Именно так теперь он будет требовать себя называть. Один младенец ему, один роженице. Прекраснейший расклад. Этому отребью и один ребенок в тягость. Сколько их ушло из роддома за это время, оставив на произвол судьбы свое дитя? Не счесть!

«Вольво» подкатил к «скромному» особняку, окруженному двухметровым каменным забором. Когда-то на этом месте стоял готовый к сносу барак на восемь семей. Николай Петрович выкупил участок и обустроил здесь все по своему вкусу. Гинеколог нажал кнопку на пульте управления. Ворота плавно распахнулись, и машина въехала во двор, по которому когда-то носились детишки жителей бараков. Лорд Хаард трепетно относился к детям. Можно сказать, обожал их и по-своему любил. А потому даже оставил на участке детскую площадку с качелями и песочницей.

Бросив машину во дворе, Николай Петрович дал команду на закрытие ворот, прошел в дом и первым делом спустился в подвал.

На алтаре, беспорядочно дрыгая ручками и ножками, лежала «конфетка», всего пару часов назад извлеченная еще до начала родов из утробы матери и перенесенная сюда его божественной силой.

— Вообще-то ты мне уже не нужен, — ласково обратился к младенцу лорд. — Вчера, строго по Гегелю, количество перешло в качество. Это я так, из любви к искусству, тебя с собой захватил. Опять же благое дело для тебя делаю. Сам посуди: что хорошее тебя ждет в этой жизни? Поверь, малыш, ничего! Так не лучше ли закончить ее сразу здесь, на алтаре? Помучаешься полчаса, а потом нирвана… вечное блаженство. Тебя ж как мученика сразу в рай направят. К тому же младенцы по определению безгрешны. Так что там, в вечности, ты еще не раз за это благодеяние меня поблагодаришь.

Младенец в ответ одобрительно гугукнул, что привело лорда Хаарда в еще более благодушное настроение. Здесь, на нулевом этаже особняка, были все условия для ритуала и последующей релаксации. Однако сегодня был особый день. День, когда в жертвоприношении в принципе не было нужды, а потому лорд Хаард немножко изменил программу действий.

— Ты пока послушай, а я после тяжелого трудового дня, пожалуй, немножечко расслаблюсь.

Лорд Хаард улыбнулся, сделал пальцами ребенку козу, подошел к музыкальному центру, включил его и под величественные звуки реквиема Моцарта покинул подвал. Из дома он вышел уже с бокалом и бутылкой шардонне в руках. Этот французский напиток ему очень нравился, и как минимум парочка бутылок всегда стояла в его баре. Наполнив бокал, он оставил бутылку на столике веранды, вышел во двор, сел на качели и, прикрыв глаза от удовольствия, начал смаковать вино.

Да, ему в свое время неслыханно повезло. Найденному в руинах древнего Сакрема фолианту нет цены. От его рун так и веяло седой стариной, а уж заклинания… Лорд Хаард опять причмокнул от удовольствия. Если бы не этот фолиант, ему бы никогда не достичь таких высот в магических искусствах. И главное, в нем никогда не проснулась бы сила бога! Только одного он сделать так и не сумел. После освоения заключенных в нем знаний он не смог уничтожить этот чертов фолиант. Что он только с ним ни делал: мочил, травил кислотой, рвал, палил. Никакие заклинания уничтожения на фолиант не действовали. Это было очень досадно. Если такие знания попадут в чужие руки, страшно подумать, что произойдет. Боги начнут плодиться, как кролики, а это новоиспеченному богу было ни к чему. Единственное, что он смог с ним сделать вчера, это спрятать фолиант в такое место, где, пока жив, его никто не найдет. А жить, губы лорда Хаарда растянулись в мечтательной улыбке, жить он теперь будет вечно!

— Ну что, кайфуешь, падла?

Голос за спиной размечтавшегося бога прозвучал как гром среди ясного неба, а затем последовал удар. Лорда Хаарда снесло с качелей вместе с осколками бокала. Он кубарем прокатился по земле, но на удивление ловко сгруппировался, взметнулся вверх и застыл в боевой стойке. Перед ним стоял Золотой Воин.

— Успел-таки… — прошипел лорд, мгновенно оценив магический потенциал противника.

Крест на груди Золотого Воина был закачан под завязку, и его сияние не могло затмить даже яркое полуденное солнце.

— Успел, как видишь.

— Не тебе со мной теперь тягаться. Я уже бог!

— И не таких, как ты, богов валили.

— Ну до чего ж ты глуп. — Лорд Хаард взмахом руки наложил полог недосягаемости, закрывший весь участок.

— Это еще зачем? — хмыкнул Золотой Воин.

— А это чтобы нам не мешали. Я рад, что ты зашел на огонек. Давно мечтал об этой встрече. И, что приятно, сам пришел. Теперь ты мой! Мой и только мой!

Мощный магический удар отшвырнул ринувшегося в атаку Золотого Воина и впечатал его в стену здания, заставив содрогнуться весь дом. Лорд вскинул руки, формируя между ними огненный шар, но добить оглушенного противника не успел. Вынырнувший из распахнувшегося рядом с ним портала вихрь смел на землю лорда, сбив заодно прицел. Огненный шар ушел вверх, пробил дыру в защитном поле и исчез. Однако Хаард уже вновь был на ногах. Магическую защиту на себя он наложил великолепную. Из кружащегося вокруг него вихря вынырнул Валентин.

— А на вид такой приличный человек, — хмыкнул юноша, окидывая лорда взглядом. — Так это ты, сука, младенцев на алтарь кладешь? Все, дядя, ты попал.

— Зачем ты здесь? Я бы сам с ним справился, — оторвался Золотой Воин от стены, на которой осталась солидная вмятина.

— Чтоб я пропустил такое веселье? — радостно воскликнул Валентин. — Не дождешься! Ну что на меня пялишься, Хаард? Потанцуем?

— Потанцуем, — зловеще прошипел новоиспеченный бог.

Лорд ринулся вперед, и закипела битва…

То, что он слегка переоценил свои силы, Валентин понял, только когда рассеялся туман перед глазами. Неподалеку от него лежал такой же истерзанный, практически разобранный на запчасти Золотой Воин, без признаков жизни, а над ним нависал лорд Хаард.

— Теперь ты понял, кому бросил вызов, щенок? — прошипел лорд, обжигая взглядом Валентина, и юноша понял, что это конец. Как магически, так и физически он был опустошен. Сил на продолжение битвы не осталось.

Тихий, ритмичный скрип за спиной заставил лорда повернуть голову. На качелях сидела маленькая девочка с косичками и старательно раскачивалась, периодически поджимая под себя и распрямляя в коленях ножки.

— Ты что здесь делаешь? — опешил лорд, тревожно озираясь. Магический полог над разгромленным в процессе битвы участком был на месте, и этой странной девчонки здесь быть не должно.

— За братиком пришла, — сказала девочка, не прекращая раскачиваться.

— Каким братиком? — потряс головой лорд.

— Вот этим, — ткнула пальчиком девчонка в сторону Валентина. — Ты же его сейчас убьешь, значит, он мой.

— Ты кто?

— А еще в боги метишь, — фыркнула девчонка.

И тут лорд Хаард почуял ее черную ауру. Почти такую же ауру, только более мощную, чем та, которую недавно приобрел и он.

— Богиня смерти, что ли?

— Ай молодец! С первой попытки угадал. Все правильно, я — Хель.

— Если ты Хель, то… — Лорд Хаард перевел взгляд на Валентина.

— То это Тор, — радостно захихикала девчонка.

— Какой Тор? — взвыл лорд Хаард и вскинул руки, чтоб добить противника последним магическим ударом.

— Обыкновенный скандинавский бог, — раздался сзади чей-то тихий голос, и острый клинок вонзился под лопатку лорда, легко пропоров его защитный кокон.

Против кинжала убийцы богов магическая защита лорда не устояла. Из-за оседающего тела умирающего бога вышел Валентин, склонился над своим двойником и вложил в его руку молот.

— Держи, Тор. Ты его честно заработал.

Рука двойника сжалась на рукояти Мьёльнира, жадно впитывая истекающую из него магическую силу, и тело копии Валентина начало преображаться. Затянулись раны, из подбородка вылезла огненно-рыжая борода, тело резко увеличилось в размерах, раздалось в плечах, и вот уже с земли поднялся великан, кожаные доспехи которого трещали под напором бугрящихся под ними могучих мышц.

— Спасибо, что дал возможность подобраться к нему на расстояние удара, — с омерзением глядя на дергающегося в конвульсиях тело несостоявшегося бога, поблагодарил Тора Валентин.

— С молотом я б его одолел быстрее, недоверчивый ты наш, — сердито буркнул Тор. — Может, добить? — взмахнул он Мьёльниром.

— Сам сдохнет. Пусть кинжал из него высосет все до крохи. Так надежней.

— А за отца я все же отомстил, — пробулькал кровавой пеной лорд. Несмотря на то что из спины его торчал клинок, пробивший сердце, он все еще трепыхался.

Тор мрачно посмотрел на лорда.

— Зря ты мне сразу молот не отдал, — попенял он Валентину. — Глядишь, и этот был бы жив, — кивнул великан на Золотого Воина. — Отличный был боец. Настоящий берсеркер. Жаль не в тех богов верит. А то пировал бы уже сейчас среди моих соратников в Валгалле.

— Не думаю, что его час пробил, — с сожалением вздохнула Хель.

— Не может быть! — прохрипел лорд и даже попытался приподняться, но тут силы окончательно оставили его.

Хаард ткнулся лицом в траву, и его тело осыпалось на землю горсткой праха, из которой торчал закончивший свою кровавую работу кинжал. На мгновенье Валентину показалось, что он магически икнул, насытившись силой очередного бога. Юноша взял его за рукоять, потянул на себя и… вытащил пронзенный клинком древний фолиант.

— Ничего себе схрон! Лорд Хаард, оказывается, артефакт при себе держал.

— Не просто держал, а в себя вживил. — Тор склонился над Золотым Воином. — Что ты там говорила, сестричка? Он живой еще?

— Не-а, — мотнула косичками девчонка, — это я так сказала, чтобы позлить этого бяку.

— Хороший воин. Жалко такого отпускать. — Тор положил свой молот на окровавленное тело, и оно на глазах начало оживать.

— Ой, — внезапно съежилась Хель и спрыгнула с качелей. — Братец, ты как хочешь, а я пошла.

— Что случилось?

— Сам, что ли, не чувствуешь? Валим отсюда, пока не огребли по полной программе! — заверещала богиня смерти и растворилась в воздухе.

Тор тоже почуял что-то неладное, растерянно посмотрел на свой молот, стиснул зубы, но лечебную процедуру прерывать не стал.

— Чего вы всполошились? — удивился Валентин, выдирая клинок из фолианта. — Все уже закончилось.

— Не уверен, — пробормотал Тор, глядя круглыми глазами куда-то за спину юноши.

Валентин почему-то не чувствовал опасности, а потому неспешно обернулся. За его спиной стояла величественная женщина, чем-то похожая на Марию. Только глаза у нее, в отличие от агента Незабудки, были более мудрые, и оторвать от них взгляд не было никакой возможности. У юноши возникло ощущение, что он смотрит в вечность, в бесконечность, в которой взрываются звезды и галактики. Валентин встряхнулся, заставив себя оторваться от этих бездонных глаз.

— Мы не ошиблись в тебе, мальчик, — улыбнулась женщина.

— Богиня… — Тор грузно опустился на колени.

— Встань, рыжебородый, — повернулась к нему богиня. — Не пристало такому воину, как ты, стоять на коленях.

Тор поспешил подняться.

— А я вас знаю, — склонил набок голову Валентин. — Вы — мать того мальчика с собакой. Я видел вас в воспоминаниях малыша…

— Да, я одна из тех, кого вы называете предтечами. Сегодня ты сделал большое дело, Валентин. Помог найти нам артефакты, которым не место на Земле. Я не имею права требовать их у вас обратно, но…

— Я понял. Я их вам отдам, но при одном условии.

— Заранее согласна.

— Даже не узнав, что я потребую взамен?

— У нас было время изучить тебя, — улыбнулась женщина. — Не думаю, что твои требования будут чрезмерны.

— Я уже понял, что эти артефакты, — тряхнул фолиантом и кинжалом юноша, — сделаны вами. Кем-то из предтеч.

— Ты угадал, — подтвердила женщина.

— В нашем понимании вы боги. И, судя по тому, что я увидел в сознании малыша, твоего сына, в ваших сердцах давно нет зла. По крайней мере, зла в нашем понимании.

— И это верно.

— Тогда как понимать этот предназначенный для убийства богов артефакт, — поднял Валентин кинжал, — и создающие злых богов заклятия? — еще раз тряхнул он фолиантом.

— Обычным кухонным ножом можно нарезать колбасу, а можно воткнуть его в соседа, — грустно сказала женщина. — Но доля вины на нас лежит, не отрицаю.

— И в чем ваша вина? — мрачно спросил Валентин.

Тора аж передернуло от такого непочтительного тона.

Он дикими глазами посмотрел на Валентина, скрипнул зубами и, на что-то решившись, тряхнул головой.

— Богиня, не карай его, он по недомыслию…

— Не волнуйся, Тор, тебе не придется со мной за него драться. Он в своем праве в данном случае требовать с богов.

— Я слушаю, — наполнил о себе Валентин.

— Наша вина в том, что мы не уследили. Однажды, давным-давно по вашим меркам, два подростка сбежали с уроков, чтобы поиграть в запретных измерениях в… ну скажем так, в индейцев. Да, в индейцев. По смыслу это самое близкое сравнение. Вот это, — кивнула богиня на фолиант, — школьная тетрадь одного из проказников, которую он потерял в Сирении. Можно посмотреть?

Валентин передал богине фолиант. Она его раскрыла, быстро просканировала взглядом исчерканные рунами страницы.

— Я так и думала. Домашнее задание. Как увеличить силу стандартных заклинаний и найти способ аккумулировать излишки полученной энергии в себе. На троечку решил. Его способ увеличит силу заклинаний всего в триста раз. Можно было сделать мощнее на порядок.

— Так вот как лорд Хаард достиг силы богов, — прошептал Тор.

— А это тогда что? — Юноша передал женщине кинжал.

— Можно сказать, игрушка, — грустно улыбнулась богиня. — У нас ее называют детским посохом странника. — Кинжал в ее руках превратился в посох. — В вашем мире его скорей назвали бы волшебной палочкой. — Посох превратился в палку с белыми и черными полосками.

— У нас такими волшебными палочками все гаишники вооружены, — мрачно буркнул Валентин. — И что же она делает?

— Хранит хозяина. Защищает его. А хозяин умудрился ее в вашем измерении потерять. К сожалению, потом посох странника попал в недобрые руки и превратился в убийцу богов. Мы слишком поздно об этом узнали.

— Так сделайте ревизию на ваших божественных складах. Мне крылатая собака, та, что охраняла вашего сына, сказала, что именно вы создали этот мир. А если это так, то какого черта вы загаживаете его своими долбаными артефактами? Достали уже! Из-за них люди гибнут! Или вы нас рассматриваете как подопытных животных? Кто мы для вас? Микробы под микроскопом полоумного ученого или…

Грудь Валентина сдавило под напором нахлынувших эмоций. Перед мысленным взором, как в калейдоскопе, пронеслись лица погибших из-за игрушки на удачу друзей.

— Твои упреки справедливы… — Глаза богини подернулись туманом, и, к удивлению юноши, он в них увидел слезы. — Но следить за резвящимися подростками — задача непростая. Это в вашем понимании они боги, а в нашем — дети. Дети, постоянно сующие свой нос куда не надо, и вечно разбрасывающие игрушки где попало. И найти потом эти игрушки не так-то просто.

— Уберите их отсюда, — попросил Валентин. — И присматривайте за своими детьми получше.

Тор шумно выдохнул, с сожалением глядя на утраченные артефакты. На земле зашевелился Золотой Воин, пытаясь столкнуть с себя молот. Тор поспешил взять его и попытался спрятать за спину.

— Не бойся, Тор, на твое оружие я не претендую. — Губы богини, на глазах которой все еще блестели слезы, тронула легкая улыбка. — Оно изготовлено в вашем мире.

— Двергами Броком и Сидри, — азартно закивал головой Тор.

— Учениками Гефеста, смастерившего в свое время много забавных поделок. И большинство из них потом было использовано во зло, — виновато вздохнула богиня. — После этого мы приняли решение прекратить попытки передать наши знания и умения землянам. Надеюсь, своим молотом ты не будешь крушить всех подряд без разбора и наконец помиришься с братом. Эльгард его и Велеса уже нашел и скоро доставит сюда.

— Я уже обещал его не трогать, — сердито буркнул Тор, покосившись на Валентина.

— И где он их нашел? — спросил юноша.

— Локи всегда знал, когда нужно сделать ноги, и подбил Велеса отправиться с ним по грибы в одно забавное измерение до тех пор, пока здесь все не утрясется.

— Вот прохиндей, — сплюнул Тор.

Золотой Воин поднялся с земли, потряс головой и уставился на женщину.

— Э, мужики, — просипел он, потирая вмятину на торсе, оставленную молотом Тора, — а это хто?

Богиня рассмеялась тихим серебристым смехом и растворилась в воздухе. И тут же начали открываться порталы. На разгромленный участок лорда Хаарда посыпались вперемешку московские и рамодановские крылья «Ангелов Миллениума» с отчаянно матерящимися Рудольфом, Стасом и Некроном во главе.

— Ну, Тор, держись, — обрадовал скандинавского бога Валентин. — Сейчас тебе мой шеф все припомнит. И как ты в филиале крысятничал, и как на два фронта работал, и как наш сервер взломал…

— Нет уж, на хрен, сам с ним разбирайся. Я к тебе лучше как-нибудь попозже на рюмку чая загляну.

С этими словами Тор тоже растворился в воздухе, оставив Валентина на растерзание разгневанного начальства…