Собачья радость

2

В коридор из своей спальни вышел профессор, на ходу завязывая пояс дорогого английского халата. Сразу за поворотом, посередь небольшого холла, он увидел стройную девушку в одной мужской сорочке и на босу ногу. Девушка стояла к нему спиной с поднятыми руками, из которых на спину струились длинные русые волосы. Девушка потянулась, из-под сорочки показались ягодицы, самый краешек.

– Елена, ты доиграешься – Альбина тебя прибьет.

Девушка ойкнула и обернулась, запахивая сорочку.

– Это ещё за шо? – Девушка невольно скосила глаза на портрет, висевший в холле. На портрете была изображена дородная дама во весь рост с пухлым властным лицом – ни дать ни взять Екатерина Великая, только крой платья современный.

– За Ивана – сорочка-то его!

– Стыдно вам должно быть, Филипп Филиппович! Обижаете намеками честную девушку.

Девушка приблизилась к профессору вплотную, как бы случайно коснулась его пышной тугой грудью и затараторила:

– Иван Арнольдович посадили пятно на рубашку, говорят мне – выбрось. Я говорю – я отстираю. А они – порви на тряпки. Какие тряпки из шелковой рубахи, ну и взяла себе.

Халатов и пеньюаров у меня ведь нету! А вы такие намеки строите, срамно слушать.

– Лучше порвать на тряпки – Альбина намеков строить не будет!

– Тогда рвите сами, а я не могу такую гарную вещь портить, – девушка скинула рубаху и, прикрывшись только длинными волосами, протянула ее профессору.

Теперь ойкнул профессор, воровато оглядевшись, обнял девушку и крепко прижал.

– Хулиганка ты Ленка, – чмокнул девушку в носик, – За то и люблю!

Развернув девушку за плечи, профессор шлепнул ее по голому заду.

– А ну марш одеваться и это… накрывай стол к завтраку.

Девушка звонко засмеялась и скрылась в боковом проходе. Профессор обалдело постоял немного, ещё раз вспоминая стройную фигуру девушки.

– Тьфу ты, чертовка! – выругался профессор, обнаружив в руках сорочку, – Куда теперь ее девать?

На разрисованных райскими цветами тарелках с золотой широкой каймой лежала тонкими ломтиками нарезанная семга, маринованные угри, черная и красная икра, прочая деликатесная снедь. Меж тарелками несколько тоненьких рюмочек и три хрустальных графинчика с разноцветными водками. Все эти предметы размещались на длинном и тяжелом, как гробница, столе, накрытом белой скатертью. Стол украшали два массивных подсвечника. Напротив друг друга, с дальних концов, обедали двое мужчин. Профессор вальяжно восседал в английском халате, слегка облокотившись на стол. Доктор, наоборот, в приличном черном костюме и при галстуке, сидел прямо, как истинный джентльмен. В столовую вошла Лена, в белом фартучке и кружевной наколке, внесла серебряное крытое блюдо. Волосы ее были свернуты в тугое кольцо на затылке.

– Иван Арнольдович, умоляю вас, оставьте икру в покое. Икра перед ростбифом – дурной тон. Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть нужно уметь, а представьте себе – большинство людей есть вовсе не умеют. Нужно не только знать что есть, но и когда и как. Представьте себе, я встречал людей, которые не знают, как правильно надо есть омаров (Филипп Филиппович многозначительно потряс вилкой). И что при этом говорить. Да-с. Если вы заботитесь о своем пищеварении, мой добрый совет – не говорите за обедом о работе, политике и медицине.

– Альбинка прислала прайс на линию по очистке, – ни с того ни с сего, произнес Иван Арнольдович.

– Ну те-с, ну те-с! Интересно!

– Да ничего интересного, я бы сказал, что всё очень плохо. Цена – фантастическая, срок поставки – три месяца. Монтаж – специалистами фирмы, оплачивается отдельно.

– Да, обидно. Значит, ничего не выйдет?

– Ну почему не выйдет? Я нашел прямо в Москве представительство английской фирмы. Оборудование уже на складе. Патентованная линия – пять степеней очистки, плюс антибактериальная. Медицинские сертификаты, английский и наш. Цена – втрое ниже Альбинкиной. Предоплата – пятьдесят процентов. После предоплаты – монтаж специалистами фирмы – неделя, входит в стоимость.

– Что-то гладко всё получается. Не нравится мне это! Ты это оборудование видел?

– Можно съездить!

– Вот-вот, съезди! Проверь всё, лично! И возьми с собой юриста – без его подписи ничего оплачивать не буду.

– Вы слишком мрачно смотрите на вещи, Филипп Филиппович!

Кабинет профессора. За массивным письменным столом в шикарном кожаном кресле восседает Филипп Филиппович. Взгляд – мрачнее черной тучи. Одна рука сжимает дужку очков, другая барабанит пальцами по крышке стола.

– Вызывали, Филипп Филиппович?

– Вызывал, Иван Арнольдович! Вызывал! Что это такое? – профессор ткнул очками в бумаги, лежащие у него на столе.

– Контракт?!

– Что здесь написано? – профессор развернул бумагу и ткнул очками в лист.

– Ах, это?! Урсин Джус – волшебник такой был, ну, название линии.

– Урфин Джус такой же «волшебник», как вы «доктор»! Тут же ясным английским языком написано «Ursine Juice» – «Медвежий сок». Вы что купили? Это же линия по очистке фруктовых соков!

– Пять степеней очистки…

– Засуньте их себе в… Деньги выброшены на ветер!

Наступила пауза. Иван Арнольдович молчит, Филипп Филиппович барабанит костяшками пальцев по столу.

– Вызываю юриста, – снова взорвался профессор, – Спрашиваю, вы зачем подписали, зачем нам линия по очистке соков. А он мне, нагло так, – а я почем знаю, зачем вам с Иваном Арнольдовичем линия по очистке соков. Мое дело юридическая сторона. Фирму, мол, я проверил – солидная фирма. Линия высококачественная, рекламаций нет.

– Спрашиваю юриста, – можем ли отказаться? Что вы, что вы, говорит! Фирма, мол, солидная – засудят, себе дороже. Линия смонтирована, все бумаги подписаны. Уволить бы гада, да не за что.

– Ну, вот же, линия высококачественная …

– Все Альбина, папа, ну возьми зятя на работу. Кем, санитаром? Нет, санитаром ее не устраивает. Ну купили мы корочки. Кто вы там у нас – доктор нетрадиционной изотерической медицины? Можете вправлять чакру и прочищать карму? Такое умное лицо, а дурак дураком. И где только Альбина тебя нашла?

– В морге, Папа. Я там санитаром работал, а она практику проходила. Любовь зла…

– Вот-вот, полюбишь и козла! – в сердцах выпалил Филипп Филиппович.

Снова пауза.

– «Папа»! – с издевкой передразнил профессор. И уже тише, – Делать-то, что будем?

– Может быть, линия на что сгодится?

– Например?

– Я в Интернете нашел предложение – красная ртуть, не очищенная, недорого.

– О-о-о-о-о! – застонал профессор, – Я же говорил, забудь – красная ртуть это лохотрон!

– Можно, например, гнать настойку боярышника.

– Да, пожалуй, это можно, – задумавшись, сказал профессор, – Только вот все бумаги надо выправить, ну там, лицензию и прочее.

– А может, пока оформляем бумаги, всё же попытаться сделать вытяжку стволовых клеток?

– Пойми же, Ваня, с таким же успехом, вместо этой линии, для ловли стволовых клеток, можно воспользоваться ситом или дуршлагом.

– Но попробовать-то можно?

– Попробуйте, Иван Арнольдович, попробуйте! Только вот что: зверюшек не мучить. Ну там, мышек, собачек – вколите сразу себе! Мы с Альбиной, конечно, погорюем, поплачем – погибло мировое светило, доктор Борменталь, добровольно пал жертвой науки! А какой я вам памятник отгрохаю, м-м-м – братки обзавидуются!

– Мышки, собачки, – задумчиво бормотал доктор, не слушая профессора, – А как колют-то, вытяжку – внутримышечно или внутривенно?

– Колите прямо в мозжечок, Иван Арнольдович! Чтобы наверняка!