Собирая себя по осколкам

10

Вот это точно проявление того, что он разлюбил, подумала я.

— Мне просто хотелось, чтобы ты почувствовала то, что почувствовал я.

Я отмерла от шока. Ну и мужа я выбрала, который решил мстить.

— Спасибо за урок. — вытерла я слёзы. — Я думаю тебе уже пора.

И вытолкала его за дверь. Сама же уселась на пол возле двери и слёзы полились потоком. Хотелось выть, но я, закусив губу пыталась плакать тише, чтоб не напугать ребенка, который играет в свои игрушки и радуется жизни.

Пошла умылась холодной водой. И зашла в зал и с улыбкой смотрела на то, как дочь играет.

— Мама? — увидев меня залезла на руки ко мне дочь.

— Всё хорошо у нас будет. — говорила я и гладила её по спинке и вытирала слёзы.

Присела и начала играть с Евой. Еле сдерживала слёзы. Уже видя, что она начала зевать обрадовалась, что теперь можно уложить её спать. А самой подумать о том, как выстраивать дальнейший путь.

Сиде на кухне, смотрела в окно и думала. Я же понимала, что всё к этому придёт. Уже давно любви не было. Ведь человек любящий не будет плевать на твоё состояние, на вашего общего ребенка, на твоё здоровье.

Да еще и пытаться сделать тебе специально больно, это вообще что-то противоречащее любви.

Раздался звонок. Хм, Макс звонит. Не хочу разговаривать. Перевернула телефон. Не хочу его слышать в данный период уж точно.

Сейчас мне нужно думать о том, как мне работать, если ребенку не дают садик. А частных у нас садиков в городе нет. Отношения с кем-то меня сейчас мало волнуют.

Думаю, еще долго не смогу оправиться. Сейчас ненавижу всех мужчин.

Посмотрела пришедшее оповещение.

«Я видел у дочери каша закончилась. Минут через 5 приеду.»

Охренеть, вот сейчас он вдруг вспомнил о каше. Нет. Мне кажется, он издевается. Обошлись бы и без этой детской каши, приготовила бы кашу на молоке.

Вошла в ванну умыться снова. М да лицо красное, глаза воспалены. Красотка. Улыбнулась в зеркало. У меня было состояние сумасшедшей. Толи смеяться толи плакать, а внутри боль.

Раздался стук в дверь, поплелась открывать. Вздохнула, попытавшись улыбнуться, подумала, что дурная привычка не показывать, что тебе больно, но она меня ни раз спасала. Ещё в подростковом возрасте усвоила, что где больно туда дальше продолжают бить.

Открыла дверь. Смотрю на него, а мне от одного взгляда на него больно. Отвела глаза в сторону, пропуская Макса.

— Вот, я увидел, что её нет, а Ева будет плакать без неё утром. — протянул мне он коробку.

Я посмотрела на коробку отрешенным взглядом, и подняла взгляд на него, он улыбался. А мне хотелось стереть эту улыбку.

Я взяла кашу, кивнув на большее меня не хватило. Я все силы тратила на то, чтобы держать себя в руках.

— Вер я не хотел. — проговорил он весело — Я не думал, что ты меня любишь. Ты вообще очень редко говорила мне, что любишь.

А оказывается, когда любишь надо об этом говорить почаще, а по поступкам не видно? Что ты не работал практически год, но я всегда поддерживала тебя в твоих идеях, мы жили на пособие и я ни разу не упрекнула тебя. Даже разобраться в себе, я тебя не дергала с тем, что дочери нужны вещи и кушать ей нужно вообще-то. А ещё коммуналку оплачивать. И попросила уйти, только потому что я думала, что уже просто не выдерживаю физически, про морально вообще молчу, а не скинула на тебя всё.

Я снова посмотрела на него. И увидела в глазах злорадство, как будто ему приносит удовольствие моё состояние. И ещё эта улыбочка издевательская.

Я рассмеялась, представив на его месте гиену. Забавно, но похож в данный момент.

— Ты чего? — непонимающе он спросил, перестав улыбаться.

Я покачала головой.

— Тебе пора. — кинула я взгляд на входную дверь.

Он снова меня осмотрел глазами, пожал плечом и усмехнувшись вышел из квартиры.

Мне снова было больно. А хотелось, чтобы мне было безразлично.

А я пошла в душ, хочу смыть этот день с себя. Вымылась, наплакалась.

Вошла в кухню, достала турку и сварила себе кофе.

Смотрела в окно как идёт снег, большими хлопьями и пила кофе маленькими глоточками. Я справлюсь.

Понимаю, что родители не поддержат развод. А мне плевать. О дальнейшем рядом с ним не может быть и речи. Как написано было на кольце Соломона «Всё пройдет, пройдет и это».

Следующие дни прошли в прострации, я не хотела выходить из дома вообще. Да и погода как будто поддерживала меня и было ниже 30 градусов мороза.

В четверг прибежала мама, сказала, что пообщаться с дочерью. И даже мороз был не помеха.

Пока они играли, я готовила нам ужин.

Почувствовала, что на меня смотрят, повернула голову в сторону двери. Мама стояла, сложив руки на груди и в глазах я её увидела жалость.

О, только этого мне сейчас не хватало, закатила я глаза. А то снова буду плакать, а уже хватит, итак, слез выплакала много.

— Ужинать останешься? — улыбаясь произнесла я маме.

Она улыбнулась грустно и присела на стул, положив руки на стол.

— Нет дочь. — и посмотрела в окно.

Я положила ложку и присела на стул напротив.

— Что ты хочешь спросить? — пробормотала я и рассматривала свои руки.

— Приходил Максим, но меня дома не было, а вот Стас был дома. И у них состоялся разговор. — неловко произнесла мне мама.

Что ему понадобилось от моего брата?

— О чём? Давай уже мам, рассказывай всё. Ты же непросто так пришла.

Мама кинула на меня виноватый взгляд и вдохнула.

— В общем он сказал Стасу, что разлюбил тебя.

Я хмыкнула.

— Я знаю. А Стасу зачем об этом знать? — непоняла я.

— Вот и мы не поняли. — встрепенулась мама. — Стас ему сказал, что это он тебя разлюбил, а для него ты сестра и он тебя любит, и не надо ходить к нему и говорить такое. А это было сегодня, я и забыла, что у Максима сегодня день рождение.

И я забыла за своими переживаниями. А я ведь заказала подарок ему.

— Здорово. — улыбнулась я. — Но мам, я не хочу о нём разговаривать.

— Вы разводиться будете да? — тихонько спросила мама.

Я удивленно посмотрела на неё. Она была очень деликатна.

— Да мам, у него появилась новая женщина, и он тоже мне сказал, что разлюбил. — я развела руки в сторону и хмыкнув произнесла. — Поэтому думаю, что развод логичен.

Мама кивнула несколько раз, будто бы каким-то своим мыслям.

— Я тогда пойду домой своих мужчин тоже ведь кормить надо. — произнесла она, вставая со стула.

— Спасибо, что зашла. — обняла я её у двери. — Ева иди бабушку проводи.

— Бай. — крикнула дочь и начала махать рукой.

— Пока пока внученька, иди обниму.

— Не знаю, почему она говорит пока по-английски. — улыбнулась я и смотрела как они обнимаются.

— Значит у нас Евочка будет разговаривать на двух языках, да? — улыбнулась мама и посмотрела ей в глаза.

Она кивнула, а я улыбнулась.

— Было бы классно, а то она и мультики на английском смотрит. — обняла я дочь, которая обхватила меня за колени.

— Я люблю вас. Ты всегда можешь на меня рассчитывать дочь. — серьёзно проговорила мама.

— И мы тебя любим. Беги уже корми всех. Всем привет передавай.

Закрыла дверь и повела кушать дочку. Покормила, вытирая со стола, и отправила смотреть Еву мультики, а сама присела кушать.

Мама звонит, только час назад ушла.

— Алло мам. — выдохнула я.

— Что делаете? — улыбаясь произнесла она.

— Только покормила Еву, сейчас сама кушаю. Ты только недавно у нас была. Не наговорилась? — усмехнулась я.

Меня окутывала пустота внутри. Если раньше было больно, то сейчас безразлично.

— А может я захотела ещё пообщаться? — рассмеялась мама.

Мама искусственно смеётся. Что там опять произошло? Опёрлась я на ладонь головой.

— Давай рассказывай, что там произошло.

— Почему сразу произошло. — нервно произнесла мама.

— Мам я не первый день тебя знаю. — устало выдохнула я.

Она громко вдохнула.

— Отец сказал, что Макс попросил у него ключи от дачи, чтобы в бане встретить своё день рождение. — быстро протараторила мама.

Что⁈ Какая нахрен дача?

— От нашей дачи? — удивленно спросила я.

— У нас только от нашей ключи есть. Конечно, от нашей. Вот через час должен приехать. Отец еще не знает о том, что вы расходитесь.

Вот козёл. На даче моих родителей день рождение собрался праздновать, а не обнаглел ли он. Пустота сразу заменилась безумной злостью.

— Папа сейчас дома? — спросила, как можно спокойнее.

— Да, лежит в комнате.

Никакой ему дачи. Пусть теперь ездит на дачу своей новой пассии.

— Передай ему трубку пожалуйста.

Тишина раздалась в трубке.

— Мам? — нетерпеливо произнесла я.

— Да да, сейчас Вер, передам.

Я старалась дышать, чтобы успокоиться. Это надо обладать такой наглостью, чтобы потащить всех наших общих друзей и еще и новую женщину на дачу к родителям его еще пока жены.

— Привет Вер. — произнес папа.

— Пап, ты не дашь ключи Максиму от дачи. — серьёзно произнесла я.

— Почему? — недоумевал он.

Как бы сказать кратко, но, чтобы было понятно.

— Потому что мы с ним разводимся, и я не хочу, чтобы в моей, то есть нашей бане находилась его новая барышня. — сказала я не сумев сдержать злость и отвращение.

— Хорошо. — после продолжительной паузы ответил папа.

— Спасибо. — искренне произнесла я.

— Ага. Я маме трубку обратно передаю. — удивленно сказал папа.

— Алло. — мама рассмеялась. — Ты что отцу там сказала, что у него лицо такое удивленное было. И он так быстро согласился.

— Правду мам. Я не хочу видеть его в своём пространстве. — устало проговорила я.

Всё силы кончились. Все на злость ушли.

— Ну я бы также поступила. — произнесла мама.

— Спасибо мам, что сказала. Не знаю как бы я к вам отнеслась, если бы узнала потом.

— Я просто подумала, что тоже бы хотела узнать о таком. Но за тебя решение не хотела принимать. — с улыбкой произнесла мама. — А еще раз вы расходитесь, то нечего у нам ходить.

— Спасибо еще раз. Ладно мам, пойду спать, спокойной ночи.

— Доброй ночи ночь.

Я сбросила звонок.

Я до сих пор сидела в шоке, от действий Макса. Открыла наш диалог в сообщениях.

«С днём рождения! Будь счастлив, но подальше от меня. И нечего пользоваться тем, чем ты пользовался пока был зятем. Иди в баню в другом месте! Вот твоя барышня пусть и предоставит вам дачу её родителей!»

Отправила и выдохнула. Ой как много мне еще хотелось ему написать. Но, итак, достаточно. Поставила суп в холодильник и достала вина. Сегодня можно.

Налила бокал вина. Пригубила. Я молодец. Даже если и показала, то что меня это задело, но это лучше, чем потом бы жалела, что промолчала.

Пришло оповещение.

«Какая ты мелочная.»

Ого. Я рассмеялась. Надо же, я стала мелочной. Я женщина, которой сделали больно, причем умышленно.

«Я всё равно пойду в баню. И я хотел только с пацанами туда сходить.»

Мгм, конечно, скажешь ты мне правду, потом бы узнали от соседей, кто там был.

«Мне плевать, куда ты пойдешь и с кем. Только не на моей даче!»

И выключила телефон. А оказывается, плохой мне нравится быть. Не бояться обидеть тех, кто не боится обидеть тебя, это приятно даже. И ни капельки не стыдно.