Собрание сочинений. Том 21: В зыбкой тени. Хитрый, как лиса. Дело о задушенной «звёздочке»

Глава 1 Джой Дилени, сын голливудского продюсера, от скуки совершает убийство «звездочки» кино Люсиль Бало

Джой Дилени сидел с книгой в шезлонге и прислушивался к тайному голосу, который звучал у него в голове. За последние два года у Джоя уже вошло в привычку выслушивать этот тайный голос, предлагавший ему различные планы убийства. До сих пор Джою удавалось побороть подобные искушения, но теперь этот голос застал его врасплох. Джой расслабился, нежась в ярких лучах солнца, и никак не мог взять себя в руки.

Давно уже этот тайный голос уговаривал его убить какую-нибудь девушку. «Это будет, — говорил он, — хорошая проверка твоей находчивости и хладнокровия». Скрыв глаза за черными очками, Джой наблюдал за девушкой в голубом бикини, которая в нескольких метрах от него позировала перед фотоаппаратом.

Это была еще совсем юная блондинка с красивой фигурой и кожей медового оттенка. В сексуальном отношении она совершенно не интересовала Джоя. Как, впрочем, и любая другая девушка. В ней было много бьющей через край энергии. Тайный голос все настойчивее повторял: «Это именно та девушка, которая нужна тебе. Убить ее будет совсем нетрудно».

Джой вынул из кармана золотой портсигар — подарок мачехи ко дню рождения — и закурил сигарету, продолжая смотреть на девушку. Теперь она лежала ничком на песке, положив подбородок на руки и скрестив ноги.

Джой подумал, что ему, сыну президента кинокомпании «Пасифик», не составит большого труда уговорить девушку подняться к нему в номер. И вдруг он почувствовал радость от того, что попал на Каннский кинофестиваль. Вначале ему не хотелось ехать, и он выдумывал разные отговорки, но в конце концов отец, который всегда добивался своего, уговорил сына поехать. Джой думал о том, что не очень-то приятно всю жизнь греться в лучах славы отца. Мать Джоя двенадцать лет назад покончила с собой, выбросившись из окна отеля. Второй брак Фллойда Дилени был неудачным, и он вскоре развелся. Его третья жена, Софи, всего на пять лет старше Джоя. Это хрупкая черноволосая красавица, с голубыми глазами и лицом как у Мадонны Рафаэля. Она была итальянка и до брака с Дилени снималась в кино. Джой всегда чувствовал себя неловко в ее присутствии. Ее красота волновала его, и он старался по возможности избегать мачеху. Со своей стороны Софи тоже чувствовала в нем что-то странное. Он часто ловил на себе ее озадаченный взгляд. Она всегда была с ним ровна, но ей стоило больших трудов вовлечь Джоя в разговор, когда у них в доме собиралось общество. Джой предпочитал отсиживаться в углу, чем принимать участие в разговорах с людьми, которые его совершенно не интересовали.

Семейство Дилени вот уже три дня жило в Каннах в отеле «Плаза». После окончания фестиваля они собирались в Италию, чтобы там выбрать натуральный фон для своего следующего фильма. Большую часть времени отец и Софи проводили в кинозалах на различных просмотрах. Джой предпочитал быть в это время на пляже.

Фильм студии его отца — цветной, музыкальный, с лучшими звездами кино — должен был идти в последний день, и Фллойд Дилени не сомневался, что получит главный приз.

Джой опять взглянул на девушку в голубом бикини. Теперь она уже стояла, расставив стройные ноги, и улыбалась из-под руки репортерам. Они тоже улыбались ей в ответ, потому что она им нравилась. Она была не похожа на тех мелких кинозвезд, которые зарабатывают своим телом.

Один из репортеров подошел к Джою.

— Привет, мистер Дилени, — сказал он. — Вы что, решили пропустить последний просмотр?

Джой поднял голову и, слегка удивленный, кивнул. «Ну и тип», — подумал он, оглядывая потрепанного репортера. Тот был явно на взводе, но Дилени все же улыбнулся ему. Он считал, что надо быть вежливым со всеми.

— Кому же хочется сидеть в кино в такой прелестный день, — сказал он.

— Пожалуй, вы правы.

Репортер подошел ближе, и Джой почувствовал запах виски. Он указал на девушку в бикини.

— Кто это? Вы знаете ее?

Репортер повернулся и уставился на девушку.

— Это Люсиль Бало. Славная крошка, правда? Сейчас она работает в одной мелкой французской фирме, но через год — в чем я нисколько не сомневаюсь — будет на вершине славы. Она очень талантлива и к тому же недурна собой.

— Понятно, — кивнул Джой.

Получив нужную ему информацию, он взял с колен книгу, дав понять, что разговор окончен.

— Послушайте, мистер Дилени, вы не можете устроить мне встречу с вашим отцом? — заискивающе спросил репортер. — Мне хотелось бы узнать его точку зрения на французское кино и сделать несколько снимков. Меня зовут Джо Керр.

Улыбаясь, Джой отрицательно покачал головой.

— Извините, мистер Керр, но об этом лучше вам поговорить с Гарри Стоуном, помощником моего отца. Он ведает этими делами.

Репортер скривился.

— Мне это прекрасно известно, но от него ничего не добьешься. Может быть, вы замолвите за меня словечко?

— Нет, — отрезал Джой. — Отец не прислушивается к моим советам. — Мальчишеская улыбка очень шла Джою. — Вы ведь знаете, что такое отцы.

— Во всяком случае, я вам весьма благодарен.

Керр заковылял прочь.

Джой опять посмотрел на девушку. Фотографы закончили с ней работать, поблагодарили и направились к следующему объекту: рыжеволосой красавице, раскинувшейся в соблазнительной позе.

Люсиль Бало подошла к столику неподалеку от Джоя и села. Около нее сразу же очутился мужчина небольшого роста с кудрявыми волосами. Он держал в руках мокрую простыню и пляжную сумку.

— Молодец, хорошо поработала, — сказал он одобрительно. — Снимки будут готовы завтра. Сейчас я хочу пойти на просмотр. Может быть, я успею хоть немного посмотреть. Ты пойдешь со мной?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Я немного посижу здесь.

— Ладно, не очень прячься, пусть люди посмотрят на тебя. Встретимся в баре «Плаза» в шесть часов.

Джой прислушивался к их разговору.

Девушка открыла свою сумку и вынула пудру. Джой подумал, что Люсиль Бало действительно довольно привлекательна.

Тайный голос вкрадчиво произнес:

— А почему бы тебе не убить ее? Тебе же давно хочется провести этот опыт. Ты очень легко можешь завлечь ее к себе в номер. Родители вернутся только через два часа, так что в твоем распоряжении еще масса времени.

Джой оглянулся по сторонам. За столиками было не больше десятка людей. Остальные находились на просмотрах или экскурсиях. Никто не обращал на него внимания. И Джой решился. Чтобы отрезать себе путь к отступлению, он резким движением захлопнул книгу, встал и решительно направился к девушке. Его сердце билось немного чаще, чем обычно.

— Мадемуазель Бало, не так ли? — спросил он на безупречном французском языке.

— Да, а вы месье Дилени?

— Уточним! Дилени-сын, а это, как вам известно, большая разница, — сказал Джой со своей обаятельной улыбкой. — Мне здорово повезло, что я встретил вас. Мой отец все утро только о вас и говорил и хочет познакомиться с вами.

На лице девушки появилось выражение радостного волнения, и это позабавило Джоя.

— Месье Дилени хочет познакомиться со мной? Как это чудесно! — воскликнула она. — Вы не шутите, месье, это правда?

— Конечно. Я обещал ему привести вас, если где-нибудь случайно встречу. Почему бы нам сейчас не отправиться к нему?

— Прямо сейчас? — несколько удивилась девушка. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он подумал о том, какая же все-таки она трогательная и хрупкая. — Но куда?

— В «Плазу», конечно. Отец находит вас очень талантливой. — Джой скромно улыбнулся. — Я не очень часто соглашаюсь с ним, но на сей раз, думаю, он не ошибается.

Но эта лесть не оказала на девушку ожидаемого впечатления. Она пристально посмотрела на Джоя. Ей вдруг захотелось заглянуть за темные стекла его очков, чтобы увидеть глаза. Несмотря на обаяние улыбки, в этом парне было что-то странное. Но она тут же подумала, что встреча с его отцом может окупить дорогую путевку в Канны. «На этой поездке можно что-нибудь выиграть», — сказал ее агент Жан Тири, коренастый мужчина, который только что отошел от нее. Но тут же Люсиль вспомнила, что час назад Фллойд Дилени и его жена отправились на просмотр. Она сама это видела.

— Но месье Дилени сейчас на просмотре.

Джой немедленно нашел объяснение:

— Отец обычно не досиживает до конца просмотра и удирает через боковой выход. Он собирается быть у себя в номере в четыре часа. — Джой посмотрел на золотую «Омегу». — Сейчас три тридцать. Впрочем, если вы заняты, то мы можем выбрать и другое время…

— Нет, нет, я не занята, — поспешила уверить его девушка и торопливо встала. — Я буду очень рада познакомиться с ним.

— Вы, наверное, хотите переодеться? — спросил Джой. Его позабавила мелькнувшая в глазах девушки растерянность. Вероятно, она спрашивала себя, как можно за полчаса переодеться и навести красоту. — Вы остановились в «Плазе»? — спросил он.

Она покачала головой:

— Нет, рядом, в «Метрополе».

— Вам совсем не надо переодеваться, — сказал он, оглядывая ее. — Мой отец и так знает, что вы красивы.

Она натянуто улыбнулась.

— Думаю, что мне нужно спешить, если в моем распоряжении всего только полчаса, — сказала она, торопливо натягивая пляжный халат.

Джой наблюдал за ней. Она была очень спокойной, позируя репортерам, но при мысли о встрече с его отцом выдержка покинула ее. Она волновалась, как девочка при первом свидании.

— Еще одна деталь, — сказал он, несколько понизив голос. — Пожалуй, вам лучше пока никому не говорить о встрече с отцом. Люди так любят сплетничать, не правда ли? Мне показалось, что в отношении вас у отца есть какие-то определенные планы, но ведь все может измениться, так что пока лучше помолчать.

Девушка и сама понимала, что это может сильно повредить ее карьере, если разнесутся слухи, будто великий Фллойд Дилени встречался с ней, но из этого ничего не вышло. А вдруг он предложит ей контракт? Как жаль, что Жан сейчас на просмотре. Надо было бы посоветоваться с ним перед встречей с Дилени.

— Конечно, я никому ничего не скажу, — ответила она после некоторого раздумья. — Номер 27, не правда ли? Ну, я побежала.

— Тогда до четырех часов, — сказал Джой. Он некоторое время смотрел ей вслед, потом закурил сигару и сел.

Прежде всего надо было подумать, как убить ее. Это, конечно, следует сделать в номере. Итак, надо сделать так, чтобы совсем не было крови. Он вспомнил о шелковых шнурках, держащих тяжелые шторы на больших окнах гостиницы. Нужно будет накинуть шнур на шею девушки и затянуть так, чтобы она не успела даже крикнуть. Он стряхнул пепел с сигареты и снова подумал о том, как он невозмутимо спокоен. Это в некоторой степени обрадовало его. Сам по себе акт убийства его нисколько не интересовал. Главное начнется, когда у него на руках окажется труп. Что с ним делать, куда его деть? Это обстоятельство и будет испытанием ловкости и хладнокровия. Джой прекрасно понимал, что достаточно любой оплошности, и он окажется в руках полиции. Он сидел, подставив свое юное красивое лицо лучам солнца, стараясь ни о чем не думать, и чувствовал, как его сердце бьется все чаще и чаще, а ладони становятся влажными.

В три пятьдесят он встал и направился к отелю. По дороге ему встретились несколько кинопродюсеров, и он, по своему обыкновению, очень вежливо раскланялся с ними. Его забавляла мысль, что эти люди, вероятно, считали его весьма заурядным славным парнем, которого не испортили отцовские миллионы. Он взял у портье ключи от номера и поднялся на второй этаж, отведенный самым уважаемым гостям фестиваля. Как он и ожидал, длинный коридор был пуст. Джой отпер дверь номера 27 и вошел.

Номер состоял из большой гостиной, столовой и трех спален. Джой подошел к огромному окну и снял один из шелковых шнуров, поддерживавших кремовые занавески. Шнур был гладкий и крепкий. Джой свернул его и положил в карман. На часах было без одной минуты четыре. Джой немного походил по комнате и решил, что надо быть абсолютно спокойным. Сел. Минут через пять девушка обязательно будет здесь, а еще через пять минут она уже будет мертвой. Вот тогда-то и начнется самое волнующее приключение в его жизни. Он сидел неподвижно, не сводя глаз со стрелок часов, и прислушивался к глухим ударам сердца. Когда минутная стрелка стала ровно на двенадцать, в дверь номера негромко постучали.

В тот день в дневной программе кинофестиваля был индийский документальный фильм. Софи Дилени нашла его невыносимым. Ее угнетали сцены нищеты и грязи, а от закадровой музыки нестерпимо ныли зубы. Она с тоской думала о пляже, солнце и море. Когда на экране возникли люди, страдающие кожными тропическими болезнями, она не выдержала и посмотрела на мужа. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, и стоически смотрел на экран. Софи поняла, что не сможет уговорить мужа уйти с просмотра. Он никогда не подаст дурного примера, уйдя с фильма другого режиссера. Появление в кадре человека с язвой на груди, которую показали крупным планом, окончательно доконало Софи. Она осторожно коснулась руки Фллойда.

— Дорогой, ты не будешь возражать, если я уйду? — прошептала она. — С меня достаточно.

Дилени искренне любил ее и обращался с ней как с ребенком. Поэтому он кивнул в знак согласия.

— Хорошо, дорогая, я разрешаю тебе исчезнуть отсюда. А мне придется остаться. Ты пойди искупайся, полежи на пляже или вообще развлекись как-нибудь. — И он снова повернулся к экрану.

Софи поцеловала мужа в щеку.

— Спасибо, дорогой, — прошептала она и поднялась. Многие в зале видели этот поцелуй и с завистью наблюдали за ее уходом.

В фойе Софи облегченно вздохнула и посмотрела на часы. Было 3.50. Она пешком направилась в «Плазу». По дороге раскланивалась и улыбалась знакомым и даже один раз задержалась и поговорила с итальянским артистом. Он раздевал ее взглядом, нагло давая понять, что был бы очень не прочь лечь с ней в постель. Привыкшая к подобным атакам, Софи болтала о пустяках и с невозмутимым спокойствием мило улыбалась, держась подальше от нахальных лап киноактера. В конце концов они простились. Она вошла в вестибюль «Плаза», как всегда заполненный знаменитостями, подошла к стойке и попросила ключ от номера.

— Ключ у месье Дилени-сына, — ответил портье. — Он пришел несколько минут назад…

Софи отошла от стойки и поднялась на лифте на второй этаж. Выходя из кабины, она посмотрела на часы, висевшие как раз над их номером. Они показывали 4.07. Софи подошла к номеру и повернула ручку. Дверь оказалась запертой. Она постучала.

— Джой! Это Софи!

За дверью была мертвая тишина. Софи постучала громче. Ожидание под дверью раздражало ее.

— Джой, прошу тебя!

Появился коридорный.

— В чем дело, мадам?

— У вас есть запасной ключ от этого номера? — спросила она. — Вероятно, мой приемный сын уснул.

— Конечно, мадам. — Коридорный достал из кармана ключ и отпер им дверь номера.

Первое, что она почувствовала в гостиной, — это запах незнакомых ей духов. Она остановилась и вдохнула нежный, едва уловимый аромат, прищурив свои большие голубые глаза. Их номер был строго частным. Фллойд требовал, чтобы сюда никого из посторонних не впускали. Но незнакомый запах духов означал, что здесь была женщина. «Может быть, Джой привел какую-нибудь девушку», — подумала Софи. Значит, она вторглась в какую-то сексуальную авантюру. Фллойд предупредил Джоя, что они вернутся сегодня не раньше шести часов. Неужели юноша решил воспользоваться этим и привести в номер одну из тех отвратительных шлюх, которые разгуливают внизу по вестибюлю?

— Джой! — сердито позвала Софи.

В его спальне послышались шаги, и дверь открылась. Джой вошел в гостиную и очень осторожно прикрыл за собой дверь. Он был в темных очках. Софи всегда не любила эту манеру прикрывать глаза темными стеклами. Они создавали барьер между ней и юношей. Она никогда не могла определить, о чем он думает. Однако на этот раз, несмотря на то что лицо Джоя было, как обычно, прикрыто темными очками, Софи тотчас же почувствовала, что он принес с собой в комнату какое-то напряжение.

— Добрый день, Софи, — небрежным тоном сказал Джой. — Ты вернулась раньше?

— А разве ты не слышал, как стучали в дверь? — сердитым тоном спросила она.

Джой прошел в глубь комнаты, и Софи заметила, что он старается держаться между ней и дверью своей спальни.

— Кажется, что-то слышал, но не предполагал, что это ты. — Он вынул из кармана портсигар, и при этом движении Софи заметила у Джоя на руке три кровоточащие царапины.

— Ты где-то оцарапался, — заметила она. — Будь осторожен, они кровоточат.

Джой посмотрел на царапины, вынул платок и вытер кровь.

— Это кошка в коридоре меня оцарапала, — пояснил он.

Эта глупая ложь вконец рассердила Софи, и она, сказав, что думает о подобных кошках, отошла к окну.

«Стоит ли говорить с ним о девушках?» — подумала она. Ее положение третьей жены весьма затрудняло обсуждение такой темы. Джой мог посоветовать не совать нос в его дела. Может быть, рассказать все Фллойду и попросить поговорить с сыном начистоту?

— Фильмы оказались неинтересными? — поинтересовался Джой.

— Да.

После паузы он спросил:

— Где отец?

— Еще на просмотре.

Софи нетерпеливо отдернула правую занавеску и заметила, что на ней нет шелкового шнура и она висит теперь совершенно свободно.

— Ты что-то ищешь, Софи? — спросил Джой.

— Да вот, посмотри, пропал шнур, — сказала она, повернувшись.

Красивое лицо Джоя по-прежнему ничего не выражало. В стеклах его очков она видела свое двойное отражение.

— Ты очень наблюдательна, — сказал он и вытащил из кармана розовый шнур. — Ты не его ищешь? Я забыл его повесить, так как только что забавлялся с ним.

Неизвестно почему, но эти слова показались Софи зловещими, и она невольно вздрогнула.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

— О, ничего особенного. Мне просто скучно, и я развлекался с ним.

Он медленно двинулся в сторону Софи, держа в руке свернутый шнур, который свисал в виде петли. Они стояли так, глядя друг на друга. Софи внутренним чутьем внезапно поняла, что здесь что-то произошло. Запах незнакомых духов, царапины на руках и такая выразительная петля — все это складывалось в ее мозгу в какое-то неясное, но очень зловещее предчувствие. Ей захотелось бежать из комнаты, но она пересилила себя и с трудом взяла себя в руки.

«Это же просто нелепо, — сказала она себе. — Почему я должна бояться сына Фллойда?»

— Зачем ты привел сюда девушку?

Он легко опустил конец шнура, и тот стал раскачиваться, как маятник.

— Ты слышишь меня? — повысила голос Софи.

— Как это ты догадалась? — спросил Джой, с иронией глядя на нее. — Но ты совершенно права: я привел сюда девушку, и, по правде говоря, она еще там. — Он указал в сторону спальни.

Было время, когда журналист Джо Керр считался лучшим репортером в Штатах. Редакции журналов покупали его статьи раньше, чем они были написаны. Кроме того, он удачно фотографировал, а такая комбинация была особенно удачной для репортера. Джо был женат, любил свою жену и мог считаться счастливейшим человеком в мире, пока не произошло событие, совершенно изменившее его жизнь.

Однажды вечером он возвращался с женой из гостей в своем «Кадиллаке». Джо немного выпил, но вел машину очень осторожно и внимательно наблюдал за дорогой. Они добрались до своего дома, и Джо развернул машину, чтобы задним ходом въехать в гараж, а жена вышла, чтобы открыть дверь гаража. Джо остался за рулем, держа ногу на педали тормоза. Жена начала открывать двери, но тут нога соскользнула с тормоза, и машина на полной скорости проломила двери и вместе с ними врезалась в заднюю стенку гаража.

Когда Джо вытащил тело жены из-под обломков, она была мертва. Джо так и не смог оправиться после этого случая. Он начал много пить и скатывался по наклонной плоскости. Он утратил профессионализм, и редакторы перестали брать у него статьи. Никто из прежних знакомых не узнавал теперь Джо Керра в опустившемся человеке с помятым лицом, который подходил к отелю «Плаза» после разговора с Джоем Дилени. Теперь он докатился до скандального голливудского журнала «Замочная скважина». Зарабатываемых денег хватало только на виски и на другие минимальные потребности. Именно для этого журнала Джо и хотел получить интервью Фллойда Дилени. Он разговаривал по этому поводу с Гарри Стоуном, помощником Фллойда, но тот был жестоко откровенен:

— Неужели вы думаете, что Фллойд Дилени будет разговаривать с вами? У него от вашего перегара, без сомнения, случится припадок…

При воспоминании об этом Джо весь кипел от негодования. Он не спеша поднялся на второй этаж и занял место в нише окна, откуда хорошо были видны двери номера 27. Керра никто не заметил. Он сидел на подоконнике, держа на коленях свой «Роллен-фокс», довольный тем, что в коридоре было достаточно света, чтобы снимать лица. В два часа он выпил два двойных виски, и его сознание слегка мутилось. Он и сам на этот раз не знал, что же он ищет. Ему было известно, что Дилени с женой были на просмотре очередного кинофильма, а с сыном Дилени он только что разговаривал на пляже. Кажется, молодой Дилени не собирался оттуда уходить. Итак, судя по всему, Джо напрасно терял свое время. Однако эта мысль не очень-то тревожила Джо. Его вполне устраивал этот предлог, чтобы хоть немного спокойно подремать здесь, вдали от всех этих суматошных людей.

Когда часы над дверью показывали 3.55, в коридоре появился Джой Дилени. Не отдавая себе отчета в своих действиях, Керр поднял аппарат и мягко нажал на спуск. Он видел, как Джой отпер дверь и зашел в номер. Передернувшись, Керр вытащил из кармана фляжку с виски, сделал хороший глоток и положил ее обратно. Ему в голову снова пришла мысль, что он напрасно тратит тут время, но в этот момент в коридоре появилась девушка. Он сразу узнал ее. Это была восходящая французская «кинозвездочка» Люсиль Бало. На ней было открытое бело-голубое платье и ожерелье из крупных голубых бус, которые красиво выделялись на ее загорелой коже. Джо едва успел спросить себя, что нужно этой девушке на втором этаже, где живут только продюсеры, как она постучала в номер 27. Керр щелкнул затвором фотоаппарата. Опуская его на колени, он уже начал придумывать текст к снимку. Что-нибудь в таком роде: «Тихий стук в дверь. Люсиль Бало, восходящая французская „звездочка“, заходит в роскошный номер Фллойда Дилени в отеле „Плаза“. Не станет ли это началом карьеры молодой талантливой дебютантки?»

Тут Керр увидел, как дверь отворилась и на пороге появился Джой. Он сказал:

— Как вы точны. Входите же. Отец ждет вас.

Девушка вошла в номер, и дверь захлопнулась.

Прошло несколько секунд, прежде чем до одурманенного алкоголем сознания Керра дошли слова Джоя: «Отец ждет вас!»

Но ведь этого не может быть! Фллойд Дилени сейчас находится на просмотре. Джо Керр сам видел, как он входил с женой в зал, и знал, что просмотр закончится не раньше шести часов. Джо почесал затылок: что все это значит? Он вдруг вспомнил, что Джой только что расспрашивал его о девушке. Может быть, этот красивый юноша, с такими хорошими манерами, просто заманил девушку в номер под тем предлогом, что с ней хотел встретиться его отец, а сам собирается соблазнить ее? Понятно, что любая честолюбивая девушка-актриса не упустит такой удачный момент. Джо Керр даже вспотел от волнения. Допустим, Джой попытается сделать это, и девушка закричит. Тогда Джо получит возможность ворваться в номер с фотоаппаратом. Может быть, он даже заснимет их борющимися, и девушка будет без платья или не совсем в приличном виде?

Джо внимательно прислушивался, но вокруг было тихо. Он уже собрался покинуть свое укрытие и подойти к двери, когда увидел выходящую из лифта Софи Дилени. Мгновение он не верил своим глазам. Несчастья и неудачи так долго преследовали его, что он не мог поверить в свою удачу. И еще какую удачу!

«Сынок заманивает в папочкин люкс „звездочку“, и в этот момент появляется мачеха!» Да журнал «Замочная скважина» с руками оторвет такой увлекательный материал!

Софи постучала в дверь номера 27, и Джо Керр, совершенно отрезвевший от такой удачи, навел на нее свой фотоаппарат.

Джой раскачивал пурпурный шнур, и Софи не могла оторвать от него взгляд. Джой был очень уверен в себе. Он видел, что Софи напугана, а ведь ее не так-то легко запугать. Он также видел, что она озадачена его чистосердечным признанием.

«Не стоит слишком ее пугать, — думал он. — Надо ее успокоить. Интересно, как она узнала про девушку? Может быть, запах духов выдал ее присутствие».

— Итак, ты хочешь сказать, Джой, что у тебя в спальне девушка?

— Мне очень жаль, — сказал он, отошел от нее и бросил шнур на диван.

«И надо же было, чтобы так не повезло! Три дня Софи вместе с отцом высиживала все сеансы до конца, но именно в тот день, когда нужно было ее отсутствие, она явилась раньше».

Однако теперь, когда Джой справился с первым испугом, он уже находил ситуацию еще более волнующей. Когда Софи постучала в дверь, он как раз стоял на коленях рядом с безжизненным телом Люсиль и снимал петлю с ее шеи. Стук в дверь на какое-то время парализовал его. Ему показалось, что сердце перестало биться и кровь застыла в жилах. От охватившего его панического страха он абсолютно перестал соображать. Это был трудный, очень трудный момент, который тоже был испытанием. Джой с самого начала знал, что если он рано или поздно рискнет проделать свой опыт, то это будет испытанием его воли и хладнокровия. Но он все же не думал, что этот момент наступит так быстро. Стук в дверь раздался, едва Джой покончил с девушкой. И все же он удивительно быстро взял себя в руки, поднял ставшее тяжелым тело Люсиль, отнес его в спальню и положил на кровать. Потом вернулся в гостиную, запихнув шнур в карман. Правда, было еще одно осложнение: во время их короткой, но бурной борьбы порвалось ожерелье девушки, и бусинки рассыпались по всему ковру. Это были крупные камни, размером с орех. Их, конечно, нетрудно было собрать, но Джою пришлось поторопиться. Едва он успел подобрать последнюю бусинку, как послышался скрежет ключа в замке. Джой метнулся в спальню и закрыл за собой дверь.

— Глупый, глупый порыв, — продолжал он. — Мне было ужасно скучно, а она казалась такой красивой…

— И все же я не понимаю, как ты мог решиться на такое, — холодно произнесла Софи.

Он закурил сигарету и с радостью увидел, что его руки не дрожат.

— Наверное, ты понимаешь, каким одиноким я себя иногда чувствую, — сказал он, нащупывая правильный путь. — В конце концов, Софи, у тебя есть муж, а у меня никого нет. Отец совершенно не думает обо мне. Он занят тобой и делами. Эта девушка сидела в вестибюле и показалась тоже очень одинокой. Я заговорил с ней, и она предложила мне куда-нибудь пойти. Ты только не думай, что я пытаюсь оправдаться. Я просто не знал, куда ее вести, и привел сюда. — Он смотрел на Софи через темные очки, и ему начало казаться, что она успокаивается. — Забавно, — продолжал Джой, — в вестибюле девушка показалась мне очень красивой. Но, когда мы поднялись сюда, я сразу же разочаровался в ней. Наверное, потому что увидел ее в знакомой обстановке. Во всяком случае, теперь я понимаю, какого дурака свалял, что привел ее сюда.

— Понимаю, Джой, — сказала Софи, и он уловил в ее голосе нотку сочувствия.

— Моей единственной мыслью было избавиться от нее как можно скорее. Я ломал себе голову, как это сделать, так как боялся, что она может закатить сцену. И тут появилась ты. Не могу выразить тебе, как я рад, что ты вернулась. Честно говоря, я просто не знаю, как ее отсюда выставить.

Софи посмотрела на двери спальни.

— А она не слышит, что говорят?

— О нет. — Он наклонил голову и стряхнул пепел в пепельницу. — Я, как услышал твой стук, затолкал ее в ванную и запер дверь. — И в этот момент он не смог удержаться от шутки: — Она ничего не слышит, все равно что мертвая…

Софи не слушала его. Она подошла к окну и стала смотреть на море.

— Твой поступок очень огорчил меня, Джой. Не следовало приводить девушку сюда.

— Я понимаю и раскаиваюсь. Прости меня.

Она повернулась и заставила себя улыбнуться.

— Оставим это. Уверена, что такое больше не повторится. — Она направилась к своей спальне. — Хочу искупаться. Я ведь, собственно, и зашла сюда только за купальным костюмом.

Джой вдруг почувствовал прилив торжества. Он успешно прошел через первое испытание.

— Спасибо, Софи, что простила меня, — сказал он со своей обаятельной улыбкой. — Ты не скажешь отцу?

— Не скажу.

И вдруг ее внимание привлек голубой шарик, лежащий в кресле. Она нагнулась и подняла его.

— Что это? — спросила она, положив на стол бусинку от ожерелья задушенной девушки.

— Красивая штучка, правда? — небрежно спросил Джой. — Ты уверена, что это не твоя?

— Конечно, не моя!

Ее резкий тон послужил для Джоя своеобразным предостережением. Он указал на дверь спальни и понизил голос:

— Наверное, это она уронила.

Софи посмотрела на него с неприязнью и, не говоря больше ни слова, быстро прошла в свою спальню, оставив дверь открытой. Джой взял бусинку и опустил ее в карман, где уже лежали остальные. После ухода Софи придется очень тщательно осмотреть пол и все вокруг, чтобы собрать все бусинки до единой. Софи могла сообразить, что бусинка — из ожерелья, а это обстоятельство наряду с царапинами свободно могло навести ее на мысль о борьбе и насилии.

Софи вышла из спальни в купальном костюме. Джой открыл ей дверь.

— Я вернусь через час, — сказала Софи и многозначительно посмотрела на дверь спальни Джоя, потом быстро вышла в коридор, как будто боялась задержаться.

Джой некоторое время постоял на пороге, глядя ей вслед, потом закрыл дверь и запер ее. Он посмотрел на часы. Было ровно 4.30.

Он облазил всю комнату в поисках бусинок, но нашел только одну под диваном и удовлетворился этим. Потом повесил шнур на место и осмотрелся кругом. Нигде не было видно и следов недавно происходившей здесь борьбы. Все выглядело точно так же, как сорок минут назад, когда он вошел сюда. Закурив сигарету, он подошел к окну и посмотрел на царапины на руке. Девушка отчаянно боролась за свою жизнь. Шнур не позволял ей кричать, но, прежде чем окончательно потерять сознание, она впилась пальцами в руку Джоя. Он и не ожидал, что она проявит столько силы в борьбе за жизнь. Был момент, когда он даже засомневался, справится ли с ней. Он зашел в спальню, не глядя на кровать, и шагнул в ванную. Там вымыл руку и продезинфицировал ее. Вытирая руки, он обдумывал свой дальнейший шаг. Избавиться от трупа можно только поздней ночью. Значит, в его распоряжении лишь двенадцать часов. Но за это время Люсиль Бало могут хватиться.

Он вспомнил подслушанный им разговор между девушкой и человеком с кудрявыми волосами, который, наверное, был ее агентом. Они договорились встретиться в шесть часов внизу, в баре «Плазы». Если она не придет, то агент определенно начнет разыскивать ее и может поднять шум. Джой решил предотвратить это.

Джой вернулся назад в гостиную и на полке отца отыскал справочник «Кто есть кто в кино». Он быстро нашел в книге коротенькую заметку о Люсиль Бало. Из нее узнал, что она снялась в пяти фильмах, ей двадцать один год, живет в Париже и ее агент Жан Тири. Поставив книгу на полку, Джой снял трубку и попросил соединить его с отделом писем и сообщений. Его соединили, и он сказал:

— Будьте добры, доставьте сообщение месье Тири, который будет в баре «Плазы» в шесть часов. Текст следующий: «Вечер проведу в Монте-Карло. Увидимся утром. Люсиль Бало».

Служащий повторил сообщение, обещал доставить его точно в срок, и Джой повесил трубку. Он знал, что в шесть часов в номер зайдет горничная, чтобы приготовить постели на ночь. Он вошел в спальню и запер ее. Убитая девушка лежала на кровати.

Люсиль казалась спящей. Джой оглядел комнату в поисках места, куда бы можно было ее спрятать. Но ничего подходящего не было, кроме огромного шкафа. Он решил спрятать ее туда. На мгновение нервы сдали и выдержка изменила ему, когда он подумал, что придется коснуться тела девушки. Но это было только на мгновение. Он распахнул дверцы шкафа, подошел к телу девушки и поднял его. И снова удивился, как тяжело ее переносить. Он уложил тело в шкаф, запер его и спрятал ключ в карман. Затем подошел к комоду, достал из ящика плавки и вошел в гостиную. Там наполнил свой портсигар сигаретами из коробки на столе, вышел из номера и запер за собой дверь.

Джо Керр внимательно следил за ним. Он был несколько озадачен и разочарован. Такая острая ситуация, казалось, разрешилась ничем. Софи Дилени ушла из номера, а теперь и ее приемный сын с плавками в руках тоже покинул его. Да, но куда же девалась девушка?!

Замок на двери был таким, что сама Люсиль никак не могла выйти из номера, даже если бы и захотела. Ситуация создалась интригующая. Джо осмотрел пустующий коридор, выбрался из своего убежища и подошел к номеру 27. Он прислушался, но ничего не услышал, и это натолкнуло его на мысль постучать в дверь. Ответа не последовало. Джо очень удивился, так как был совершенно уверен, что девушка там. Может быть, молодой Дилени попросил ее не открывать на стук?

И вдруг он почувствовал, что за ним наблюдают. Он с небрежным видом отошел от двери и оглянулся. В самом конце коридора, у лестницы, он увидел детектива отеля.

С находчивостью опытного газетчика Джо направился прямо к нему. Тот неодобрительно изучал репортера.

— Кажется, месье Дилени нет в номере? — спросил Джо.

— Да, его там нет, — ответил сыщик. — А разве вы не справились у портье?

— Конечно, справлялся, — уверенно ответил Джо, — и мне сказали, что он там…

— Они, по-видимому, имели в виду сына, но он тоже ушел. Вам нужен сын?

— Зачем он мне? — ответил Керр. — Ладно, я потом зайду. — Он стал медленно спускаться по лестнице, насвистывая и понимая, что сыщик внимательно смотрит ему вслед.

«Вот не повезло, — думал Керр, проталкиваясь сквозь толпу в вестибюле. — Интересно, как долго сыщик проторчит там? Во всяком случае, до возвращения Дилени девушка никак не сможет выйти из номера».

Он подошел к столику дежурного.

— Когда кто-нибудь из семьи Дилени поднимется в номер, сообщите мне, ладно? Я буду в баре. — Керр с неохотой достал из кармана тысячефранковый банкнот и вручил дежурному. — Только прошу вас, не забудьте, это очень важно.

Служащий отеля взял деньги и пообещал позвонить. Джо подошел к внутреннему телефону и попросил соединить его с номером Дилени…

После паузы телефонистка сообщила:

— Очень жаль, месье, но никто не отвечает.

Джо Керр повесил трубку и протолкался в бар. Открывая дверь, он посмотрел на часы, висевшие над дверью: они показывали 4.55.

Глава 2 Софи Дилени, мачеха Джоя, напуганная его поведением, наблюдает за ним и обнаруживает труп девушки в шкафу

Жан Тири выходил из кинотеатра, держась в нескольких шагах от Фллойда Дилени. Он подумал, что настал удобный момент, чтобы обратиться к нему. Если удастся заинтересовать американца, то финансовые беды закончатся. Осталось всего три дня до окончания фестиваля, и все меньше шансов было на то, чтобы уговорить Дилени подписать контракт с восходящей «звездочкой» Люсиль Бало. Она была единственной надеждой Тири. Он посмотрел на часы: было около шести, время, когда он договорился встретиться с Люсиль в баре. Если он поспешит, то, возможно, сразу сможет устроить, чтобы он и Люсиль были в вестибюле в то время, когда Дилени придет в «Плазу».

У двери кинотеатра он почти столкнулся с Дилени. Ухватившись за представившуюся возможность, Тири сказал:

— Добрый день, мистер Дилени.

Дилени быстро взглянул на него и остановился. Это был высокий, широкоплечий блондин с седыми висками. Его загорелое лицо было скорее привлекательным, чем красивым. У него были серые глаза, выразительный рот и подбородок с ямочкой. Он выглядел гораздо моложе своих пятидесяти лет.

Нахмурившись, он попытался вспомнить, где встречался с Тири.

— Простите… вы…

— Жак Тири, к вашим услугам, мистер Дилени. Агент Люсиль Бало.

На лице Дилени появилось внимательное выражение.

— Да, мистер… помню. — Он подал руку Тири. — Надо сказать, что вам повезло с клиенткой. Пожалуй, я смог бы что-нибудь предложить ей. Как у нее теперь обстоят дела?

Тири пожал руку Дилени так осторожно, словно она была из фарфора.

— Она только что закончила картину, мистер Дилени, и сейчас свободна.

— Ну что же, тогда встретимся вместе и выпьем, — предложил Дилени. — Я освобожусь в девять часов, хорошо? Приведите ее в бар к этому времени.

— Хорошо, мистер Дилени, — согласился Тири, не веря своему везению. — Мы обязательно будем там, благодарю вас.

Дилени кивнул и поспешил через фойе к своему «Бентли», стоявшему на стоянке.

С бьющимся сердцем Тири сбежал по ступенькам и стремглав бросился к отелю «Плаза». Какая удача! Дилени не стал бы тратить на разговоры время, если бы действительно не был заинтересован в разговоре с Люсиль. Это может означать контракт и тридцать миллионов франков! А десять процентов от этой суммы тоже немало. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не бежать. Какое счастье для Люсиль, но она вполне заслужила его. Она действительно много работала, не давая себе отдыха, и во всем слушалась его. И похоже, что теперь она могла пожинать плоды скорее, чем он даже думал.

Когда Тири вошел в бар, часы уже показывали 6.15. Он огляделся, но нигде не увидел Люсиль. Он прекрасно знал, что не в ее привычках опаздывать, и стал проталкиваться к стойке. Он заказал виски с содовой, чтобы отпраздновать событие, и нетерпеливо посматривал на вход. А в это время за ним следил Джо Керр, держа в руке третий стакан виски.

В зал вошел посыльный гостиницы и крикнул:

— Месье Жан Тири?

Тири помахал посыльному рукой, и тот передал записку. В ней говорилось: «4.55. Получено сообщение для месье Тири. Текст: Вечер проведу в Монте-Карло. Увидимся утром. Люсиль Бало».

«Какого черта Люсиль поехала в Монте-Карло? — подумал Жан. — И с кем?» Одна она туда никак не могла поехать. Он посмотрел на часы над баром. Было шесть двадцать. В его распоряжении оставалось два часа сорок минут до встречи с Дилени. Необходимо во что бы то ни стало разыскать Люсиль, чтобы привести ее в «Плазу» на встречу. Что ж, это будет не очень трудно — Монте-Карло небольшой городок. Она наверняка в одном из казино. Он скомкал записку и, отшвырнув ее в сторону, поспешил из бара к своей побитой машине.

Не успел Тири выйти из бара, как Джо Керр сполз со своего табурета и поднял скомканную записку. Он разгладил ее и стал читать. Когда закончил, на лице его отразилось полнейшее замешательство. Значит, девушка все-таки вышла из номера. Как же это он пропустил ее? Он сунул записку в бумажник, допил виски и подошел к дежурному.

— Вы не видели, как уходила мадемуазель Люсиль? — спросил он.

— Она не покидала отель, — ответил дежурный, и, зная его профессиональную наблюдательность, Керр ни на минуту не усомнился в правдивости ответа.

— И никто из Дилени еще не пришел?

— Нет, месье.

В отеле был боковой выход рядом с телестудией, и Керр решил справиться еще и там. Он прошел по коридору к репортерам, сидевшим с камерами на коленях.

— Друзья, вы не видели Люсиль Бало? — спросил он.

Репортеры отрицательно покачали головами.

— Она здесь не проходила.

«Значит, она должна быть в номере Дилени, и нигде больше, — сказал себе Керр, возвращаясь в вестибюль. — Но тогда к чему эта записка? Может быть, девушка собирается провести ночь в комнате молодого Дилени?» Но Джо показалось странным, что девушка разрешила запереть себя там так рано.

Тут он увидел, что в вестибюль вошел Фллойд Дилени и его агент по рекламе Гарри Стоун. Стоун подошел к портье и взял ключи от номера. Джо услышал, как Дилени сказал ему:

— Я сейчас поднимусь к себе. Увидимся в баре в девять. Мне хотелось бы заключить контракт с Люсиль Бало, если мы придем к соглашению.

Джо Керр быстро пересек вестибюль и поднялся на второй этаж. Оглянувшись и увидев, что коридорного нет, он быстренько подбежал к нише напротив номера 27 и скользнул в нее. Затем приготовил фотоаппарат. В этот момент лифт остановился, и из него вышел Фллойд Дилени, открыл дверь номера и вошел. Подойдя к телефону, он вызвал секретаршу мисс Кобб, которая жила на третьем этаже.

— Прошу вас, зайдите ко мне, — сказал он и положил трубку.

Пройдя в спальню, он переоделся в халат. В этот момент он услышал, как в гостиной появилась мисс Кобб.

— Ждите меня со Стоуном, — сказал он ей. — Я через минуту приду.

Он вошел в ванную и принял холодный душ.

Когда Софи вошла в номер, Фллойд разговаривал по телефону. Он приветливо помахал ей рукой, и она, подойдя, поцеловала его в лоб.

Потом она зашла в спальню, переоделась и легла в шезлонг. С момента разговора с Джоем ее не оставляло какое-то смутное беспокойство. Объяснение по поводу девушки, находящейся в спальне, не удовлетворило Софи. Она была уверена, что Джой солгал. У нее было предчувствие, что произошло нечто более серьезное. Царапины на руке Джоя и то, как он держал шнур в руке, голубая бусинка в кресле — все это произвело на Софи удручающее впечатление. Чем больше она размышляла об этом, тем мрачнее становилось у нее на душе. Она знала, что обо всем надо рассказать Фллойду, но опасалась, что он отнесется к этому не так, как нужно. Она и сама знала, что Фллойд не интересовался жизнью сына и критически относился к нему, а ей не хотелось усугублять и без того натянутые отношения. Она услышала, как Дилени положил трубку, а через минуту открылась дверь, и он вошел в комнату.

— Ну, дорогая, хорошо выкупалась? — спросил он.

— Да, чудесно. Я прошу тебя, сядь рядом, нам необходимо поговорить.

Он подошел к ее шезлонгу и сел рядом, держа в руке стакан с мартини. Потом поставил его на столик и, улыбаясь, положил руку ей на колено.

— В чем дело, дорогая, у тебя встревоженный вид. Что-нибудь случилось?

Минуту Софи колебалась.

— Я хочу поговорить с тобой о Джое…

Улыбка мгновенно сошла с лица Фллойда. Он нахмурился и выжидательно посмотрел на Софи.

— В чем дело?

— Фллойд, но только строго между нами.

Его рука скользнула вверх по ее ноге, и он снова улыбнулся.

— Обещаю, так что?

— У него здесь в номере была девушка.

Дилени посмотрел на нее, потом убрал руку, и его взгляд посуровел.

— Девушка, здесь?

— Да. Когда я приехала с просмотра, я поднялась сюда за купальником. Дверь номера была закрыта. Наконец я все же вошла и почувствовала запах чужих духов. Я поняла, что, несмотря на то что номер закрыт, здесь кто-то есть, и спросила Джоя. Он мне признался, что привел сюда девушку.

— Черт возьми! — Дилени с возмущением вскочил с места и стал расхаживать по номеру. — Кто она такая?

— Не знаю, она была в его спальне. Он сказал, что чувствует себя очень одиноко, встретил девушку в вестибюле и привел ее сюда. Потом она ему разонравилась, и он решил от нее избавиться, когда вошла я.

— Будь я проклят! — прорычал Дилени. — Где он? Уж я ему задам!

— Фллойд, прошу тебя… Я же обещала ему, что не расскажу тебе… Не говори ему ничего. Мне показалось, что ты просто должен знать об этом.

— Я просто сделаю ему внушение, чтобы впредь предупредить такие вещи, — сердито сказал он. — Я, конечно, не возражаю против встреч с девушками. В этом нет ничего противоестественного в его возрасте. Но я не позволю таскать их сюда.

— Он больше не будет, Фллойд. Мы с ним уже договорились.

— Ну, если так, то ладно…

Он посмотрел на часы. Его мысли были далеко отсюда. Сегодня вечером ему предстоит кое-что сделать, и, кроме того, он ждал звонка из Голливуда.

— Фллойд, правда, что Джой немного странен? — спросила Софи. — Мне это показалось еще с первого дня знакомства с ним.

Фллойд взглянул на нее.

— Ты не очень расстраивайся, дорогая. Ведь я же рассказывал тебе о его матери. Джой — это как бы часть ее самой.

Фллойд Дилени был когда-то счастлив с первой женой. Но счастье это было недолгим. Джой родился спустя год после свадьбы. Гарриетта передала его на полное попечение нянек, не проявляя к нему ни малейшего интереса. С течением времени у нее возникла такая стойкая неприязнь к нему, что отец был вынужден отослать Джоя в частную школу и даже во время каникул устраивал так, чтобы Джой не приезжал домой. Душевная болезнь Гарриетты медленно прогрессировала. Друзья Дилени уже давно поняли, что она больна, но до самого Дилени, поглощенного делами, это так и не дошло. После десяти лет брака его семейная жизнь с Гарриеттой окончательно разладилась.

Однажды произошло событие, поставившее Дилени перед лицом страшного факта: до сих пор память о нем заставляла его сердце мучительно биться. Он вернулся поздно вечером со студии в свой роскошный дом на Беверли-Хиллз и уселся почитать сценарий фильма, который собирался ставить. Гарриетта сидела напротив, мрачная и молчаливая. Он заговорил с ней, но она не ответила, и он с головой ушел в чтение. Он уже читал около часа, как вдруг ему стало не по себе. Он оглянулся, но не увидел Гарриетты на месте. Бросив случайный взгляд в зеркало, висевшее напротив него, он увидел страшную картину: Гарриетта подкрадывалась к нему с ножом в руке. В эти краткие секунды он понял, что она безумна, и шок этого открытия парализовал его. Только когда она уже была совсем рядом и подняла нож для удара, он вскочил с места и отшвырнул сценарий в сторону. Гарриетта набросилась на него с яростью дикой кошки. Дилени с трудом удалось вырвать у нее нож. Но прежде, чем он успел это сделать, она порезала ему руку и оцарапала лицо. Потом Гарриетта вырвалась и убежала из дома. Больше он ее живой не видел. Она взяла машину, подъехала к отелю в центре Лос-Анджелеса, поднялась на лифте на десятый этаж и, войдя в первую же попавшуюся комнату, выбросилась из окна. Да, выражение «немного странная» было слишком слабым определением для Гарриетты, и Дилени был не доволен, что Софи задела его больное место.

— Да, пожалуй, была, — нахмурившись, сказал он. — Но это же совсем не значит, что…

Его прервал телефонный звонок.

— Это меня, — сказал Дилени. — Послушай, дорогая, забудь это. С Джоем все в порядке в этом отношении. Черт возьми! В конце концов, я знаю его двадцать один год. Он совершенно нормальный парень.

Мисс Кобб сунула голову в дверь:

— Мистер Брендон на линии, сэр.

— Иду. — Дилени потрепал Софи по щеке и вышел из спальни.

Софи лежала в шезлонге и хмуро смотрела в потолок. Она снова вспомнила Джоя в черных очках и со шнуром в руке, и ей стало не по себе. Где он сейчас? Что делает? Кто была та девушка, которую он привел в свою спальню?

В дверь заглянула мисс Кобб.

— Мартини, миссис Дилени?

— Пожалуй. А что, Джой еще не вернулся?

— Нет, миссис Дилени.

Повинуясь внезапному импульсу, Софи встала и прошла в гостиную. Дилени разговаривал по телефону. На ручке кресла сидел Джек Купер, его помощник. Софи кивнула ему. Потом подошла к спальне Джоя, повернула ручку и вошла.

В комнате уже побывала горничная. Она расстелила постель, положила на подушку голубую пижаму Джоя и полузадернула занавески. В комнате все еще ощущался запах духов. На туалетном столике возле кровати стояла фотография Гарриетты, которая выглядела на ней молоденькой и невинной. Софи увидела, как сильно Джой похож на Гарриетту: те же черты лица, тот же рот и то же выражение невинности. Софи перевела взгляд с фотографии на большой шкаф у стены и заметила, что ключа в замке нет. Она подошла и попробовала открыть его, но он был заперт. Вдруг, как будто без всякой причины, Софи овладело желание бежать из этой комнаты. Она испытала то же чувство панического страха, как и тогда, когда Джой подходил к ней со шнуром в руке. С сильно бьющимся сердцем она отпрянула от шкафа, пытаясь побороть этот внезапно нахлынувший на нее страх, потом распахнула дверь и вошла в гостиную. Она резко остановилась, увидев там Джоя. Он стоял у окна и смотрел на нее: в стеклах его очков она увидела свое отражение.

Дилени сказал по телефону:

— Отлично, Тэд, подпиши контракт сегодня же.

Казалось, он один не чувствовал напряженной обстановки в комнате. Софи направилась к своей спальне, чувствуя, на себе взгляд Джоя из-под темных очков. У двери она оглянулась, и он улыбнулся ей. От этой зловещей улыбки у Софи по спине прошел холод. Она резко захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней с другой стороны, без сил, с сердцем, почти остановившимся от необъяснимого ужаса.

Джой сидел у столика в баре со стаканом томатного сока в руке. Он наблюдал за группой людей невдалеке от него, в которую входили отец, Гарри Стоун и Джек Купер. Все были в смокингах. Они окружили Жана Тири, который выделялся пляжным одеянием: пестрая рубашка, коричневые брюки и пляжные сандалии. Его потное лицо было взволнованным.

Он говорил:

— Мне очень жаль, мистер Дилени, но я не знаю, где она. Я обшарил все. Она оставила записку, что поедет в Монте-Карло, но ее там нет. Я только что вернулся оттуда.

Джой медленно пил томатный сок. Он слушал и наблюдал за этой сценой с большим интересом.

Фллойд Дилени нетерпеливо щелкнул пальцами.

— Черт возьми! Неужели вы не можете получше приглядывать за девушкой? Ладно, раз нет, значит, нет. — Он повернулся к Стоуну: — Ты сам займешься этим, Гарри. Я хочу подписать с этой девушкой контракт.

— Хорошо, мистер Дилени, — ответил тот.

— Завтра я встречусь с ним, мистер Дилени, — с несчастным видом сказал Тири. — Это просто случайность. Люсиль слишком обаятельная девушка, и, наверное, кто-то пригласил ее…

Но Дилени уже не слушал его, а подошел к Джою.

— Поедем со мной, — сказал он. — Мне хотелось, чтобы ты посмотрел этот фильм.

Удивленный, Джой стал подыскивать предлог для отказа. Его несколько поразило враждебное выражение во взгляде отца. Неужели Софи все рассказала? Она же обещала не говорить. Но она могла потом и передумать. Зачем она заходила в его комнату? Этот вопрос весь вечер волновал Джоя. Он был рад тому, что сообразил запереть шкаф и забрать ключ с собой.

— И послушай, сними-ка эти очки, — раздраженно сказал отец. — Ты что, постоянно ходишь в них?

Джой снял очки и сунул их в карман.

— Мне не хочется идти на просмотр, отец, — сказал он. — Я не одет и собирался еще идти на пляж.

Лицо Дилени застыло.

— Я хочу, чтобы ты посмотрел этот фильм, — твердо произнес он. — Меня интересует твое мнение. Что с тобой? На будущий год тебе придется работать на киностудии. Как ты, черт возьми, рассчитываешь преуспеть, если у тебя нет ни малейшего интереса к делу?

— Хорошо, — покорно согласился Джой. — Если тебя действительно интересует мое мнение, я посмотрю этот фильм, только мне необходимо переодеться.

— Да, пожалуйста. — Дилени успокоился и с улыбкой похлопал сына по плечу. «С парнем все в порядке, — подумал он. — Немного ленив, но, если его немного пришпорить, будет поживее. Софи сказала, что он странный? Чепуха! Женщины всегда слишком щепетильны».

Вслух он произнес:

— Я попрошу билетера оставить тебе место рядом со мной. Давай, одевайся быстрее, мой мальчик. Начало через двадцать минут.

Дилени вышел из бара, раскланиваясь направо и налево всем знакомым.

Как только он ушел, Джой снова надел темные очки. Он допил томатный сок и приблизился к Стоуну и Тири.

Стоун в это время говорил:

— Вы, конечно, можете принять предложение или отказаться от него. Ведь у вашей Люсиль нет никакого имени в Штатах.

У Джоя вдруг появилось искушение сказать Стоуну, что он напрасно тратит время. Джой вспомнил о бедняжке, которая лежит у него в шкафу бездыханная, и внезапно почувствовал дрожь в коленях. Оставалось еще шесть часов до того, как он сможет заняться трупом. А пока можно посидеть в кино или в каком-нибудь другом месте, чтобы убить время. Оставив двух разговаривающих мужчин, Джой вышел из бара и, подойдя к лифту, вежливо спросил лифтера:

— В какое время ночи лифт переходит на автоматическое управление?

— В три часа ночи, месье.

Джой кивнул. Он так и думал. Чтобы избавиться от трупа, ему обязательно понадобится лифт. При мысли о том, что через шесть часов ему придется вытащить тело девушки из шкафа, пронести его через гостиную и коридор и всунуть в лифт, сердце Джоя забилось сильнее. Он понимал, что рискует многим. Его могли услышать Софи или отец, мог кто-то увидеть в коридоре. Но он шел на этот риск. Именно риск был частью того захватывающего волнения, которое он собирался испытать от этого приключения. Он слегка удивился, найдя дверь номера незапертой. Он осторожно открыл ее и заглянул в гостиную. Там горел свет, и Джой услышал шаги в спальне Софи. Он на цыпочках прошел в свою комнату, закрыл дверь и только тогда зажег свет.

Значит, Софи только собирается в кино. Она должна уйти через минуту или две. Джой вынул из кармана ключ, отпер шкаф и открыл его. Мертвая девушка лежала в той же позе, в какой он ее и оставил. Он секунду смотрел на нее, потом наклонился и дотронулся до ее руки. Рука была холодной и твердой. Джой поморщился. Потом попытался поднять девушку и снова был поражен тяжестью тела. У него появилось сомнение, сможет ли он дотащить ее до лифта. Наконец ему удалось поднять тело и прислонить его в вертикальном положении к стене шкафа. В этот момент в дверь его спальни постучали. Сердце оборвалось, но потом снова монотонно застучало. Джой увидел, как поворачивается ручка двери. Оставив тело девушки, он захлопнул дверцу шкафа и повернулся, обливаясь холодным потом. В дверях стояла Софи. На ней было алое вечернее платье с глубоким вырезом и длинной развевающейся юбкой.

Они стояли, глядя друг на друга. Софи не ожидала застать его в комнате. Одеваясь, она решила осмотреть комнату Джоя, чтобы подтвердить или опровергнуть свои сомнения.

Увидев побледневшего Джоя с испуганным лицом, она поняла, что застала его врасплох за каким-то подозрительным занятием.

— Хэлло, — сказала она с небольшой заминкой. — Что ты здесь делаешь?

— Я собираюсь переодеться, отец хочет, чтобы я посмотрел фильм.

— Да?

После небольшой паузы он сказал:

— Я должен спешить, а ты тоже идешь?

— Да.

Он отошел от шкафа и стал выкладывать на комод из карманов портсигар, зажигалку, носовой платок и деньги

Софи глубоко вздохнула.

— Джой, что-нибудь случилось?

Он мгновенно застыл, потом повернул голову. Черные очки придавали ему зловещий вид.

— Случилось? С чего ты взяла? Что ты имеешь в виду?

— У меня такое чувство. Эта девушка…

— Можешь о ней не беспокоиться, — сказал он. — Она ушла.

— Она не доставит тебе никаких хлопот?

— То есть?

— Ну, она ведь может шантажировать тебя.

Он улыбнулся. Точнее говоря, его губы скривились в улыбке, но лицо оставалось напряженным и застывшим.

— Почему ты так решила?

— Ну, такая девушка…

Окончание фразы повисло в воздухе. Взгляд Джоя, как магнитом, притянуло к шкафу, и Софи посмотрела туда же. Дверцы шкафа медленно распахнулись. Застывшее тело Люсиль Бало как-то неуверенно качнулось и рухнуло к ногам ошалевшей от ужаса Софи.

Глава 3 Софи Дилени, спасая свое положение в свете, пытается помочь Джою избавиться от трупа

Никто, даже ее муж, не подозревал, что под хрупкой внешностью таится железный характер, закаленный нищетой и лишениями детства. Только немногие знали, что Софи родилась и выросла в трущобах Неаполя.

Ее отец был гангстером, и однажды, возвратясь домой, она нашла его на кровати с ножом в груди. Она была красивой девочкой и вскоре привлекла внимание человека по имени Джузеппе Франчини, работавшего в кафе подозрительного вида. Он оценил ее по достоинству, одел, снял для нее относительно приличную комнату и пустил на стезю проституции. Тогда ей еще не было и пятнадцати лет. Стремясь заработать побольше денег, Софи занялась своей профессией с таким энтузиазмом, который удивил и обрадовал Франчини. Он быстро понял, что не следует растрачивать дарование Софи в третьеразрядном кафе, и снял для нее квартиру в Риме, поделив доходы со своим приятелем. К семнадцати годам Софи стала шикарной проституткой. Она ушла от Франчини и жила в роскошной квартире в модном квартале Рима. Она хорошо зарабатывала, имела собственную машину «Альфа-Ромео», норковую накидку и модные туалеты. Когда ей было семнадцать лет, она познакомилась с Хэмилом Уорделом, режиссером из Голливуда, проводившим отпуск в Италии. Софи произвела на него большое впечатление, и он взял ее с собой в Голливуд, где она получила роль в кино. Успех был огромный. Успех и комфорт постепенно стерли из ее памяти воспоминания о нищем детстве, о римских панелях и грубости клиентов.

Когда ей было двадцать четыре года, она встретилась в Голливуде с Фллойдом Дилени. Он влюбился в нее, и они поженились. Как жена одного из самых богатых людей в Голливуде, она имела все, что только могла пожелать. Ее положение в обществе было прочным и надежным, а именно надежность в жизни Софи ценила больше всего.

Теперь она сидела, сжав руки, на диване и смотрела расширенными от ужаса глазами на Джоя. Он, бледный, сидел напротив нее.

Софи не сомневалась, что это он убил девушку, и прекрасно понимала, что этот факт безумия с его стороны ставит под удар все ее положение. Если только эта история попадет в газеты, то ее такому прочному положению будет нанесен ощутимый удар. Она уже несколько оправилась от первого потрясения. Ее мозг лихорадочно искал выход.

— Это Люсиль Бало? — спросила она, глядя на Джоя.

— Да.

Он тоже несколько оправился после того ужасного мгновения, когда дверца шкафа распахнулась и тело девушки упало к ногам Софи. Он спрашивал себя, что может предпринять его мачеха, и никак не ожидал, что ее нервы окажутся крепче его.

— Ты убил ее?

— Это получилось случайно. — Он заставил себя улыбнуться.

— Как это получилось?

Облизнув пересохшие губы, он сказал:

— То, что я сказал тебе вначале, было правдой. Увидев девушку в этой комнате, я понял, что совершил ошибку. Пожалуй, потом я был бестактен. Я предложил ей уйти. Она рассердилась и стала угрожать, что закричит. Я испугался и зажал ей рот рукой. Мы начали бороться. Она оказалась сильнее, чем я предполагал, и я перестарался, так как уже не мог следить за своими действиями, слишком сильно желая ее заставить замолчать… И вдруг она обмякла у меня в руках. Я решил, что она потеряла сознание, и стал приводить ее в чувство и тогда заметил, что она мертва.

Наблюдая за Джоем, прислушиваясь к его несвязному ответу, Софи поняла, что он лжет. Она вспомнила его угрожающую позу со шнуром в руке и поняла, что он намеренно задушил девушку. Софи прямо посмотрела на него, но темные стекла очков скрывали лицо Джоя.

— Сними очки! — потребовала она.

Он оцепенел и нахмурился. Рука медленно потянулась к очкам, и он снял их. Бледно-голубые глаза полностью выдавали его. По его взгляду Софи поняла, что он напуган больше, чем она.

— Ты лжешь, — сказала она. — Ты намеренно заманил девушку сюда, чтобы убить ее. Ты задушил ее шнуром от занавески.

Глаза Джоя стали совершенно пустыми, как глаза слепца. Потом его губы скривились в ухмылке, и он издал такой звук, словно подавил хихиканье.

— Ты совершенно права, — произнес он. — Ты гораздо умнее, чем я думал. Конечно, это произошло не случайно.

Софи перевела дыхание. Теперь она уже не сомневалась, что ее приемный сын — сумасшедший. Она всегда подозревала, что он унаследовал от матери душевную неуравновешенность. Сейчас Софи находилась с ним совершенно одна в комнате. Не грозит ли ей опасность? Не следует ли быть с ним поосторожнее и не слишком раздражать его?

— Почему ты это сделал? — мягко спросила она.

Он быстро взглянул на нее, удивленный мягкостью тона.

— Почему? — переспросил он и скользнул поглубже в кресло. — От скуки, Софи. Ты и не представляешь себе, что такое настоящая скука. С самого начала я был непрошеным гостем в жизни. Мать терпеть меня не могла, отец всегда считал недоразумением. Всю жизнь я кому-то мешал: то матери, то ему, а потом его второй жене.

Софи кивнула.

— Знаю, что это такое. У меня у самой было нелегкое детство. Поэтому я всегда и всем стараюсь дать почувствовать, что я не лишняя.

Глаза Джоя загорелись.

— Я всегда восхищался тобой, Софи. Ты — единственный человек, который понимает меня. Но ты слишком опоздала со своей добротой. Двадцать лет никчемной жизни сделали свое дело. Я стал искать что-нибудь новое, рискованное, чтобы хоть немного разнообразить жизнь. Сначала я думал: чтобы вкусить прелесть риска, достаточно поставить на карту свою свободу. Так, будучи в школе, я стал квартирным вором. — На его губах появилась тень прежней мальчишеской улыбки… — Правда, ничего не крал, а только забирался по ночам в дома и прокрадывался в спальни. Было очень волнующе сидеть просто так в ногах спящих людей, наблюдать за ними и знать, что в любую минуту они могут схватить тебя. Но через некоторое время это занятие мне приелось. Я понял, что не ценю достаточно свою свободу, чтобы рисковать ею. Единственно стоящая для меня вещь — это моя жизнь.

Софи плохо слушала его. Ее интересовала только история с задушенной «звездочкой». Совсем неважно, почему он сделал это, важно, что эта история может попасть в газеты, и тогда конец всему.

— Я хотел рискнуть своей жизнью, — продолжал Джой, — но так, чтобы все зависело от моей ловкости, рук и головы. Так мне пришла в голову мысль об убийстве. Я постоянно думал от этом и решил осуществить это сегодня. — Он наклонился вперед, и его взгляд стал напряженным. — Я увидел девушку. Было совсем нетрудно завлечь ее сюда и убить. Она казалась такой трогательно-наивной. Конечно, я мог бы все это устроить гораздо безопаснее для себя, но мне хотелось пойти на риск. Мне казалось, что управиться с трупом в таком отеле, как наш, будет настоящим испытанием моей силы и ловкости. Я не строил никаких предварительных планов. Даже сейчас я не знаю, что буду делать с телом девушки. Я не предвидел, что ты окажешься так умна. Я не учитывал тебя в моих планах…

— Что ты собираешься делать теперь?

Софи и сама спрашивала себя об этом. Что делать? Рассказать Фллойду — самой подписать приговор.

Софи понимала: если она расскажет все Фллойду, он, не раздумывая, примет единственное решение — немедленно позвонит в полицию и отдаст сына в руки властей. Софи любила Фллойда и восхищалась им. Он всегда и во всем поступал правильно. Но с этой историей надо справиться как-то совершенно иначе. Это особый случай. Один неверный шаг может разрушить их будущее, и она сознавала, что в данный момент держит в руках судьбу Фллойда и жизнь этого безумного юноши.

— Что, ты думаешь, я сделаю? — спросила она.

— Скажешь отцу?

— А ты знаешь, как тогда он поступит?

— Знаю. Вызовет полицию.

Софи взглянула на часы. Было 9.35. Просмотр фильма уже начался, и Фллойд наверняка уже беспокоится, куда она подевалась.

— Мне необходимо немного подумать, Джой. Я должна идти на просмотр. Тут решение сразу и не примешь. Это дело затрагивает интересы твоего отца и мои.

Джой вынул из кармана темные очки и снова надел их. Софи восприняла это как объявление войны и насторожилась.

— Я приду в твою комнату после ужина, — сказала она, — тогда мы и поговорим.

Улыбаясь, Джой поднялся, подошел к двери и запер ее на ключ, после чего положил ключ в карман.

— Прости меня, — сказал он, — но я не могу предоставить право решения тебе. Если ты сейчас не согласишься помогать мне, я приму свои меры.

— Это что, угроза? — спросила Софи, удивляясь, что она нисколько не испугалась.

— Боюсь, что да, — извиняющимся тоном ответил Джой. — Для меня это очень важно, и я не могу позволить тебе испортить все дело.

— Но тебе будет трудно справиться с двумя трупами…

— Да. Вот потому я и прошу тебя о помощи.

— Чего же ты хочешь от меня?

Он вернулся к креслу.

— В ваших интересах — твоих и отца, чтобы меня не поймали. Если ты скажешь отцу, он обязательно позвонит в полицию. Если же ты не расскажешь, то есть еще шанс, что никто не разузнает об этой истории. Поэтому я и прошу тебя не рассказывать отцу.

Софи больше не раздумывала. Джой был прав.

— Хорошо, Джой, даю слово, я ему ничего не расскажу.

Он кивнул.

— Я верю тебе. Ты достаточно умна, чтобы понять, что мой арест не сулит вам ничего хорошего.

— Можешь доверять мне, — сказала Софи и закурила сигарету. — Но что ты собираешься делать с… трупом?

— Я думаю засунуть его в чемодан и оставить где-нибудь. По правде говоря, у меня нет никакого плана.

— Но ведь по чемодану так легко выследить владельца, — сказала Софи. — Кроме того, один ты с ним не справишься. Нет, это очень опасно.

— Может, ты предложишь лучший план? — спросил Джой, наблюдая за ней.

— Когда ты привел девушку сюда, наверное, кто-то видел вас?

— Нет. Мы поднялись сюда поодиночке. Это было около четырех часов, и в коридоре никого не было.

— Но все же ее могли видеть. Или же она могла сказать кому-либо, что идет сюда.

— Нет, она не сказала. Я специально предупредил ее, так что я уверен, что никто не видел, как она поднялась в номер.

— Почему же ты думаешь, что тебя не выследят? Полиция достаточно умна для этого. Когда обнаружат труп, обязательно начнется расследование. Ты мог оставить следы, о которых даже не подозреваешь. Убийцы часто так попадаются.

Джой склонил голову набок. Ему было забавно, как Софи по-деловому обсуждает этот вопрос.

— Вряд ли я оставил следы, — сказал он. — Но это часть риска. Больше всего в поисках преступника помогает наличие мотива. А ведь это совершенно немотивированное убийство. Если мне удастся избавиться от трупа, я буду в полной безопасности.

— Надеюсь. — Софи посмотрела на часы. — Пожалуй, нам пора присоединиться к твоему отцу.

Джой кивнул.

— Хорошо. — Он положил ключ на стол. — Это займет всего несколько минут.

Она посмотрела, как он зашел в свою спальню и закрыл дверь, потом взяла ключ. И вдруг она почувствовала весь ужас происходящего, и ее охватила тошнота и слабость. Она попыталась преодолеть их, встала, с усилием подошла к бару и налила в стакан бренди. Выпив, повернулась к открытому шкафу.

В мозгу звучали слова Джоя: «Если я избавлюсь от трупа, буду в полной безопасности». Как он собирается осуществить это? Безопасность. Как может человек, совершивший подобное преступление, чувствовать себя в безопасности? Услышав, что он вышел из спальни, Софи повернулась. Джой остановился у двери и улыбнулся. В смокинге он выглядел очень красивым.

— Пошли?

— Да.

Они вышли из номера. Софи заперла дверь, и они двинулись по коридору. Джо Керр наблюдал за ними из своего укрытия.

Джой сидел в зале кинотеатра и невидящими глазами смотрел на экран. Он ясно ощущал присутствие Софи, сидевшей рядом с ним. То до него доносился запах ее духов, то юбка касалась его ноги. Рядом с Софи сидел отец; слегка подавшись вперед, он с напряжением следил за действием фильма. Отец с трудом читал французские субтитры, не всегда точно передававшие содержание. Фильм был шведский, съемки были превосходные, но опоздавшие к началу Софи и Джой никак не могли нащупать нить сюжета и ничего не понимали.

Внезапно один из титров, по существу совершенно банальный, подсказал Джою решение проблемы, которое он мучительно искал: как избавиться от трупа. Когда этот титр появился на экране, Фллойд Дилени, чье знание французского не было блестящим, перегнулся через Софи и свистящим шепотом спросил Джоя:

— Что это значит, черт побери?

Тот без труда перевел: «В отеле безопасней».

Отец проворчал что-то и выпрямился.

В отеле безопасней! Джой где-то читал, что в «Плазе» пятьсот комнат. Значит, там могли остановиться около тысячи постояльцев. Джою показалось, что риск быть обнаруженным среди этой тысячи невелик. Он решил не выносить тело девушки, а всунуть его в ночной лифт и оставить там. Труп обнаружат только через несколько часов. Откуда же полиция сможет узнать, кто убийца: сделал ли это один из постояльцев отеля или кто-то из сотен случайных гостей фестиваля? Как они узнают, на каком этаже и в каком номере из пятисот была убита девушка? Решение было настолько простым, что он даже удивился, как это ему не пришло в голову раньше. Впервые с момента убийства напряжение, державшее Джоя, ослабло, и он немного успокоился. Фильм закончился около полуночи.

Возвращаясь в «Плазу», отец устроил сыну форменный допрос по поводу только что просмотренного фильма. Его вопросы были слишком профессиональными, и Джой с трудом отвечал на них.

— Черт возьми! — воскликнул Дилени-старший в конце концов. — Ты же отвечаешь просто наобум! У меня создается впечатление, что ты не знаешь даже азов своей будущей профессии. Слушай, Джой, поговори с Купером, пусть он поднатаскает тебя.

— Хорошо. А сейчас я пойду пешком, мне хочется прогуляться.

— Ладно, — проворчал Дилени. Он был сердит на сына за эти мизерные знания о кино. — Увидимся завтра.

— Спокойной ночи, Джой, — сказала Софи, заглядывая ему прямо в глаза.

— Спокойной ночи! — Он попытался прочесть, что она хотела сказать ему взглядом, но безуспешно.

Он отошел в сторону и пропустил их вперед. Затем Джой повернулся и медленно пошел по направлению к казино. Теперь он начинал думать, что его идея дала осечку. Когда прошло первое возбуждение, убийство уже не казалось таким забавным. Возможно, все дело в отсрочке, разрушившей напряжение. Джой прошел мимо казино и направился к набережной Сент-Пьер, окружавшей залив, где швартовались яхты и моторные лодки. Набережная была пустынна, и он пошел вдоль нее, разглядывая блестевшие в лунном свете лодки. Он минут двадцать просидел на парапете, покуривая и глядя на сверкающее море. Внезапно он услышал за своей спиной какой-то шум. Джой резко повернулся и увидел девушку, которая слезла с велосипеда и теперь вела его рядом с собой, направляясь к пристани. Она прислонила велосипед к бухте каната. На девушке были голубые джинсы, голубой свитер без рукавов и кеды. На вид ей было столько же лет, сколько и Джою, может быть, чуть меньше. Ее белокурые волосы были распущены по плечам, а фигурка была просто великолепной. Джой наблюдал за ней, не понимая, что она так поздно делает на улице.

Девушка посмотрела на него, присела на причал и стала отвязывать одну из лодок. Увидев, что незнакомка собирается прыгнуть в нее, Джой подошел поближе.

— Могу ли я вам помочь, мадемуазель? — спросил он, останавливаясь перед девушкой.

Она подняла голову, и лунный свет упал прямо на ее лицо. Джой был поражен ясностью ее взгляда. Она улыбнулась ему и сняла с мотора водонепроницаемый чехол.

— Благодарю, месье, но я справлюсь сама.

— Вы собираетесь так поздно выйти в море?

— Да, через четверть часа начинается прилив и будет самое время для ловли рыбы.

— И вы собираетесь рыбачить здесь одна?

— Да.

Джой был поражен ее независимым тоном. Он наблюдал за тем, как она дернула веревку стартера, и подумал, что у нее больше силы, чем это кажется с первого взгляда. После трех рывков мотор не завелся, и девушка, сердито проворчав, начала развинчивать какие-то гайки.

— Вы работаете в кино? — спросила она.

— Пожалуй, я только учусь.

— Для американца вы прекрасно говорите по-французски.

Он был польщен.

— Я провел два года в Париже. Может быть, я смогу все же помочь вам?

— Нет, благодарю, уже все в порядке. Наверное, очень интересно работать в кино? Мне бы хотелось работать на студии. Вы знаете многих звезд?

— Некоторых знаю.

Она оставила мотор и посмотрела на Джоя.

Джой присел на корточки на краю причала.

— Вы часто рыбачите ночью?

— Если бывает хороший прилив.

— Наверное, это очень занятно?

Она покачала головой:

— Нет. Часто рыбалка бывает неудачной. Видите ли, я вынуждена продавать улов, так как мне нужны деньги.

— Но ночной ловлей ведь много не заработаешь.

— Нет. Но все-таки это больше, чем ничего, и небольшое, но подспорье для семьи. Мой отец инвалид. Он держит кафе на улице Фей. Оно приносит не так уж много дохода.

— Так вы еще и работаете в кафе?

— Конечно.

— А по ночам рыбачите?

— Да.

— Похоже, что у вас очень много работы?

Она улыбнулась.

— Нет, не особенно, но я не возражала бы против этого. Вам ведь тоже приходится работать?

— Иногда.

Джоя интересовало, как она отреагирует, если он скажет, что является сыном Фллойда Дилени, но потом решил не говорить. Девушка заинтересовала его. Ему понравилась ее свободная манера разговаривать. Она не позировала, и он чувствовал, что она искренна.

— Как вас зовут, мадемуазель?

Она бросила завинчивать крышку и посмотрела на него.

— Жаннетт Беро, а вас?

Джой был в нерешительности.

— Джой Маннарели, — ответил он, вспомнив девичью фамилию своей матери.

— Вы надолго сюда приехали? — спросила она, дергая за шнур стартера.

— Дня на три-четыре, потом поеду в Венецию.

— Венецию? О, как бы мне хотелось побывать там. Вы что, будете снимать там фильм?

— Да, натурный фильм.

— Ну, я совсем заболталась с вами…

Девушка резко дернула за шнур, и мотор заработал.

Она жестом попросила Джоя помочь ей, он неловко смотал веревку и бросил ее в лодку. Лодка начала отплывать, и Джой встал. Он смотрел, как девушка направила лодку из гавани, и жалел, что не мог присоединиться. Он посмотрел на часы. Было 1.20. Интересно, когда девушка вернется обратно? В его распоряжении было еще два часа до возвращения в «Плазу». Он решил посидеть немного и подождать лодку. Он сидел, глядя в море, а потом достал из кармана голубые бусинки и стал швырять их в воду, одну за другой.

Глава 4 Рискованное предприятие с трупом задушенной «звездочки» не останется без свидетелей

Фллойд Дилени вел свой «Бентли» вдоль набережной и поглядывал на сидевшую рядом жену. Она сидела молча и нахмурившись. «Что же происходит с ней?» — подумал Дилени. Обычно Софи была веселой, радостной и разговорчивой. Сегодня же во время ужина у Ван Астра он не раз замечал на себе ее взгляд и ощущал какую-то нервозность. Это обстоятельство беспокоило его. Он привык быть единственным центром ее внимания. До сих пор так оно и было. Желания Фллойда всегда были законом для Софи. Но сегодня вечером он почувствовал, что все иначе: она как будто не замечала его.

— Тебя что-то беспокоит, дорогая? — участливо спросил он.

Софи молча смотрела перед собой на дорогу.

— Что с тобой? — Дилени уже повысил голос. — Ты слышала, что я тебе сказал?

Вздрогнув, Софи посмотрела на него и улыбнулась.

— Прости, дорогой, я задумалась. Ты что-то спросил?

Дилени нахмурился.

— Мне кажется, что тебя что-то беспокоит. Софи, о чем ты думаешь весь вечер?

Действительно, весь вечер Софи была погружена в мысли о задушенной девушке, которая до сего времени все еще находилась в шкафу у Джоя. Какая жестокость, погубить только ради развлечения такое молодое, красивое, полное сил существо! Софи решила, что Джой все же не останется безнаказанным за это дикое преступление. Как только они уедут из Франции и им уже не будет угрожать публичное разоблачение, она все расскажет Фллойду, и они поместят юношу в лечебницу.

Услышав вопрос мужа, Софи пожалела, что выдала ему свою озабоченность, и постаралась отвлечь его.

— Прости, Фллойд, я думала о своей норке: у нее необходимо переделать воротник, — живо сказала она. — Вчера я видела Мэгги в ее норке. Она скроена так же, как и моя, но каким пугалом Мэгги выглядела в ней!

Дилени изумился.

— И ты говоришь, что весь вечер думала о манто? А я решил, что у тебя на уме что-то более серьезное. В таком случае купи себе новое манто. Я заплачу. Мне не хочется, чтобы ты беспокоилась из-за этого, дорогая.

Наклонившись, Софи потерлась щекой о его плечо.

— Мой муж, — нежно сказала она. — Мой чудесный, щедрый муж.

Дилени расправил плечи. Вот так уже лучше.

— Пожалуй, я не из худших, — сказал он, усмехнувшись. — Я все больше убеждаюсь, что деньги могут все. Вот ты — ведь совсем загрустила, что у тебя старое манто. Я покупаю тебе новое, и ты снова весела. Разве это тебе не приятно? Нет, я убедился, что деньги могут все. Просто нужно иметь их в достаточном количестве.

Софи подумала: «Нет, даже твои деньги не помогут уладить дело с Джоем. Ни за какие деньги нельзя купить молчание прессы. Все газеты будут кричать, что сын Фллойда Дилени — сумасшедший с манией величия».

Когда они уже подъехали к Каннам, Дилени вдруг сказал:

— Я решил не брать Джоя в Венецию. Пусть он лучше на это время останется в Ницце.

Софи оцепенела.

— Почему?

— Он все равно ничего не понимает в кино. Сейчас в Ницце Вернейх снимает фильм. Он очень хороший режиссер и знает досконально все о нашем деле. Пусть Джой поучится у него.

Софи встревожилась. Она понимала, что не стоит оставлять Джоя одного. Неизвестно, что он может еще выкинуть. Кроме того, когда полиция начнет расследование, безопаснее держать Джоя подальше от Франции.

— Он с таким энтузиазмом собирается в Венецию, — сказала она. — Хорошо ли ты подумал, дорогой? В конце концов, у него же каникулы, и, может быть, это последняя надежда увидеть этот красивый город.

Дилени нахмурился.

— Дорогая, лучше предоставь это дело мне. Я считаю более важным научить Джоя будущему ремеслу, чем позволить ему кататься по Венеции. Он еще приедет туда.

Софи поняла, что не следует нажимать на Фллойда. Раз он что-то твердо решил, настаивать бесполезно. Понимая всю опасность пребывания здесь Джоя одного, она уже совсем было собралась рассказать все мужу, но потом передумала. До отъезда в Венецию было три-четыре дня, и она решила лучше подождать развития событий. Она взглянула на часы. Было два часа сорок минут. Вернувшись в отель, она поговорит с Джоем. Нужно же ей знать, что он собирается делать с трупом девушки. Софи снова почувствовала тошноту при мысли об этом. Как Джой рассчитывает вынести труп из отеля и остаться при этом незамеченным? «Что он делает в данный момент?» — подумала она.

Джой полтора часа дожидался возвращения Жаннетт. Услышав ровный гул мотора, он вскочил на ноги, испытывая новое для него чувство волнения. Жаннетт удивилась, увидев, что он ждет ее.

— Удачно порыбачили? — спросил он, когда она вышла и стала привязывать цепь.

— Неплохо. Лучше, чем прошлой ночью. А завтра будет еще лучше, потому что прилив начнется еще раньше.

Она вытащила из лодки корзину и поставила на доски причала, потом посмотрела на Джоя.

— Вы ждали меня все это время?

— Да. Здесь так красиво. И, кроме того, мне хотелось еще раз увидеть вас.

Девушка смело посмотрела ему в глаза.

— Правда? Я тоже думала о вас, когда рыбачила.

— Я очень жалел, что не попросился поехать с вами. А можно это мне будет сделать завтра?

Она кивнула.

— Конечно. Я здесь буду около полуночи.

— Тогда я обязательно приду.

— Хорошо.

Она взяла корзину, удочки и направилась к велосипеду.

— А где находится ваше кафе? — спросил Джой.

— На улице Фей. Оно называется «Золотой шар». — Она рассмеялась. — Но там нет ничего золотого, кроме золотой рыбки в витрине. — Девушка остановилась и посмотрела на него. — Что вы собираетесь теперь делать?

— Лечь спать.

— Где вы остановились?

Инстинктивно он почувствовал, что не следует говорить, что он остановился в «Плазе». Незачем девушке знать, что он сын миллионера. Он был уверен, что это помешает их дружбе.

— Я остановился в «Париже», — сказал он, назвав адрес довольно скромного отеля на Эльзасском бульваре. После небольшого молчания он добавил: — Мне кажется, вы очень красивы…

Девушка смутилась.

— Правда? Благодарю вас. — Она закинула корзину на багажник велосипеда. — Итак, до завтра?

«До завтра, — подумал Джой, — если меня не схватят в отеле с трупом девушки».

— Я приду сюда завтра вечером.

Она протянула ему руку.

— Тогда спокойной ночи.

Прикосновение ее холодной руки взволновало Джоя. Он подумал, что если бы эта девушка встретилась ему немного раньше, то он от многого бы уберегся.

— Спокойной ночи.

Он наблюдал, как она уехала, энергично нажимая на педали, а потом неторопливо направился к «Плазе».

Джо Керр спал с открытым ртом в коридоре гостиницы, в нише. Он видел во сне свою жену. Он видел, что снова сидит в своем голубом «Кадиллаке» и в ушах у него снова звучит ее пронзительный крик. Он видел, как выскочил из машины и помчался туда, где жена была зажата между задним бампером и стеной гаража. Красные сигнальные огни машины освещали ее изуродованное тело. Он проснулся, дернувшись, когда Фллойд Дилени с женой вышли из лифта и направились к номеру 27.

Дилени стал искать в карманах ключ и сказал жене:

— Боже мой, как я устал.

Она ответила:

— Я тоже, дорогой, страшно хочется спать.

Они открыли дверь и вошли в номер. Джо посмотрел на часы. Было 2.50. Наверное, сразу же после этого он снова заснул. Может быть, за это время, пока он спал, Люсиль Бало уже сумела выйти из номера. Но вряд ли. Он бы обязательно проснулся. Ведь проснулся же он, когда пришли Дилени. Он полез в карман за бутылкой виски, но тут снова послышалось гудение поднимающегося лифта, его двери раздвинулись, и появился Джой Дилени. Он подошел к номеру, повернул ручку двери и вошел. Итак, вся семья в сборе. Что же произойдет дальше? Где же Люсиль Бало? Джо приготовился к терпеливому ожиданию.

В номере Софи поцеловала мужа на ночь и вошла в спальню, где постояла немного, прислушиваясь. Шум воды в ванной подсказал ей, что Фллойд готовится ко сну. Она открыла дверь и вошла в гостиную как раз в тот момент, когда в номер вошел Джой.

— Где отец?

— Он уже лег. Нам с тобой необходимо поговорить.

— Здесь?

Он указал в сторону спальни, и они вошли туда. Джой присел на край кровати, а Софи прислонилась к двери. Его взгляд за черными очками не выдавал его настоящих чувств.

— Ну, ты придумал, что теперь будешь делать?

Джой вдруг рассердился: почему сразу после его светлой встречи с девушкой ему приходится снова возвращаться к истории с задушенной «звездочкой»? Убивая ее, он ожидал острого удовольствия от опасности, которая его подстерегает, но теперь его очарование Жаннетт заслонило убитую Люсиль Бало.

— Я отнесу ее в кабину лифта, подниму на верхний этаж и оставлю там, — сказал он. — Никто не догадается, где ее убили. Это самый безопасный выход.

— Но тебя же могут увидеть, — возразила Софи.

Джой пожал плечами.

— Да, но ни один из планов не застрахован от неудач. Мне придется пойти на этот риск, если только… — Он вдруг замолчал и посмотрел на нее. — Если только ты не поможешь мне.

Софи оцепенела.

— Помочь тебе? Но тогда я стану соучастницей?

— Да. — Он потер подбородок, нахмурился и прямо посмотрел на нее. — Ну, это просто предположение. Ты могла бы просто выйти в коридор и предупредить меня на случай, если кто-нибудь будет подниматься по лестнице. Главный риск состоит в том, чтобы пронести ее к лифту.

— Ты собираешься заняться этим сейчас?

Джой посмотрел на часы. Было три часа двадцать минут.

— Да, ночной лифт уже перешел на автоматическое управление. Это самое подходящее время.

Софи подумала, взвешивая все «за» и «против». На карту было поставлено ее и Дилени имя, и все зависело от какого-нибудь запоздавшего гостя, который в этот момент может подниматься по лестнице. Джой действительно сильно рисковал, и она решила помочь ему.

— Хорошо, я постою у лестницы, — спокойно сказала она. — Если я увижу кого-нибудь, я скажу: «Спокойной ночи», и тебе придется поспешить.

Он изумленно посмотрел на нее.

— Ты решила помочь мне? Я не ожидал этого. Почему ты так поступаешь?

— Совсем не важно, почему, — огрызнулась она. — Просто решилась, и все. Но ты не думай, что останешься безнаказанным.

Он нахмурился и сжал кулаки.

— Конечно, — глухо сказал он. — Глупо предполагать, что ты думаешь обо мне. Ты заботишься только о себе.

— Что же в этом странного? — холодно произнесла Софи. — Почему мы должны страдать из-за твоих необдуманных поступков? Если бы отец узнал обо всем, он бы сразу же отдал тебя в руки полиции. Но, если я только смогу, я не позволю душевно неуравновешенному юноше нарушать нашу жизнь. Я сейчас помогу тебе, но ты не думай, что тебе безнаказанно сойдет такой поступок.

— Значит, ты считаешь, что я сумасшедший? Я сделал это просто от скуки. — Он сжал руки. — Но я буду откровенен с тобой: эта шутка дала осечку. Оказалось, что убийство вовсе не так заманчиво, как мне казалось. В нем был только один волнующий момент, когда ты неожиданно вернулась. Вот тогда я действительно пережил настоящий страх, а потом снова все стало скучным.

Софи во все глаза смотрела на него.

— Меня не волнуют твои объяснения, Джой. Ты совершил ужасный поступок, который называется преступлением, и теперь ты должен избавить меня и отца от последствий.

— Разумеется. — Иронически улыбаясь, Джой смотрел на Софи.

Эта улыбка возмутила ее.

— Ты готов? — спросила она, открывая дверь.

— Да.

— Я вызову лифт. Постарайся сделать все это побыстрее.

Взяв себя в руки, она пошла по коридору гостиницы, подошла к лифту и нажала кнопку вызова. Послышалось гудение, и лифт начал подниматься. Софи быстро вышла на лестничную площадку и перегнулась через перила. Лестница была пуста. Сердце у Софи так колотилось, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Она стояла неподвижно и прислушивалась. Наверное, Джой действовал очень быстро и бесшумно, так как она ничего не услышала. Только через минуту дверцы лифта с шипением закрылись, и он стал подниматься. Тогда Софи вернулась в номер и вошла в комнату Джоя. Шкаф был распахнут настежь, и она с отвращением заглянула туда. Ничто не говорило о том, что здесь в течение 12 часов находился труп. Софи вернулась обратно в гостиную и без сил опустилась в кресло. Она чувствовала себя очень усталой и измученной. Прислонившись головой к спинке кресла, она закрыла глаза. Так она просидела пять минут. Потом стукнула дверь, и Софи открыла глаза. Вошел Джой, закрыл за собой дверь. Он был бледен, и на верхней губе его выступила испарина.

— Все в порядке, — сказал он.

— И ты в этом уверен?

Он кивнул, вынул из кармана платок и вытер руки.

— Никто не видел, как я поднял лифт на верхний этаж и оставил его там. Спускаясь по лестнице, я никого не встретил.

— Скоро здесь будет полиция, — сказала Софи. — Как насчет твоих отпечатков в лифте?

Он нетерпеливо пожал плечами.

— Это меня не беспокоит: лифтом пользуются сотни людей.

— Что ты сделал с ее бусами?

— Выбросил в море.

— Ты уверен, что ничего из ее вещей не осталось здесь?

— Уверен.

— А разве у нее не было сумочки?

— Не было.

— Ты уверен, Джой? Ведь женщины всегда ходят с сумочками.

— Нет, у нее не было, я уверен в этом.

Софи понемногу начала успокаиваться. Может быть, все действительно обойдется. Как полиция узнает, что девушку убили в их номере? Их имя, репутация ставили их вне подозрения.

— Спасибо за помощь, — сказал Джой. — Не беспокойся: меня никто не видел.

И они разошлись по своим комнатам, каждый занятый своими мыслями.

Однако Джой ошибся. Джо Керр очень хорошо видел, как из номера вышла Софи и нажала кнопку лифта. Он также видел, как она с опаской прошла по коридору и вышла на лестничную площадку. Он весь подался вперед, пытаясь понять, что она собирается делать, и в этот момент увидел Джоя Дилени с перекинутым через плечо телом девушки. Он пошатывался под ее тяжестью. Джо узнал белокурые волосы девушки и ее бело-голубое платье. Он был так поражен, что совсем забыл про фотоаппарат. Когда он схватил его, было уже поздно: дверцы лифта закрылись. Он наблюдал, как Софи прошла по коридору обратно и вошла в номер. Она была бледна и, казалось, сейчас упадет в обморок. Джо ждал. Через несколько минут на лестнице послышались шаги, и сверху спустился Джой. Он тоже вошел в номер и запер его изнутри. Куда же этот парень подевал «звездочку»? Напоил он ее, что ли? Или, может быть, одурманил наркотиками?

Джо осторожно покинул свое укрытие и подошел к лифту. Потом ему показалось опасным вызывать лифт на этот этаж, и он поднялся этажом выше. Добравшись туда, Джо совсем запыхался: две бутылки виски в день давали о себе знать. Он нажал на кнопку лифта и в ожидании прислонился к стене. Он надеялся подняться на верхний этаж и обшарить все пустые комнаты в поисках девушки. Но этого не потребовалось. Лифт спустился, его дверцы открылись, и Джо увидел труп девушки. Она лежала на спине, подогнув ногу. На ее лице застыло выражение ужаса, от которого у Джо мороз пошел по коже. На ее нежном смуглом горле остался след от шнура. Сделав над собой усилие, Джо повернулся и неуверенными шагами направился по коридору третьего этажа гостиницы. Сидевший в вестибюле ночной дежурный с удивлением уставился на человека, спускавшегося по лестнице и с трудом прошедшего через вращающуюся дверь.

Джо шел в состоянии полнейшей прострации. Только добравшись до своего отеля, третьеразрядной гостиницы «Лазурный берег» на улице Фош, он начал соображать. Его первой реакцией было позвонить своему издателю в Голливуд и обсудить с ним это дело. Он уже протянул руку к телефону, но потом отдернул ее. Ему пришла в голову совсем другая идея.

Фллойд Дилени был миллионером, а в руках у Джо была пленка, которая неопровержимо доказывала, что Люсиль Бало в четыре часа прошла в его номер. Медицинская экспертиза точно установит время ее смерти. Лично Джо был уверен, что девушка была убита между четырьмя и пятью, когда в номере находился Джой Дилени. Позже к нему присоединилась Софи, но ее Джо считал только соучастницей, а убийцей был Джой.

Из этой ситуации, несомненно, можно было извлечь большую выгоду. Все, что требовалось для Джо, это поговорить с Дилени и пообещать ему держать язык за зубами за соответствующую сумму. Тогда впереди его ожидает чудесная жизнь.

Возможно, удастся вытрясти из Дилени и полмиллиона. Тогда Джо сможет быть спокойным. Бросит газетные статейки и осядет где-нибудь на Французской Ривьере. Он купит себе маленькую виллу, наймет экономку, чтобы она заботилась о нем и тогда он сможет наплевать на всех молодых подонков, которые стараются выгнать его из журнала.

Нахмурившись, он потер свой красный нос. Полмиллиона! С такими деньгами он сможет нанять виллу с видом на море. Вдруг ему в голову пришла неприятная мысль. По сути дела он будет шантажировать Дилени, и тот сможет даже выдать его полиции; а в случае, если сделка все же состоится, он станет соучастником убийства. А ведь это грозит тюремным заключением. Джо весь передернулся от мысли о полиции. «Надо подождать, — сказал он себе, — и посмотреть, как будут развиваться события. Спешить с этим нечего, снимки у меня в руках. Единственное, что требуется, это ждать, ждать спокойно и терпеливо. Дело, конечно, нелегкое, но я справлюсь. Такой выгодной ситуации у меня никогда еще не было. Главное — не спешить». Он встал и выключил свет. Было четыре часа двадцать минут утра. Его тело ныло от усталости, и он сразу же уснул. Ему приснилось, что он тащит изуродованное тело жены по коридору «Плазы».

Глава 5 Труп девушки обнаружен в лифте. Инспектор Диверо ведет следствие, и Джой делает ошибку

В шесть пятнадцать утра официант случайно заметил, что ночной лифт стоит на третьем этаже с распахнутыми дверцами. Через несколько минут в ответ на звонок официанта к месту происшествия поспешили помощник управляющего Весперини и отельный детектив Кадо. Последний был еще в пижаме. Мужчины посмотрели на убитую девушку, но прореагировали по-разному. Весперини был в отчаянии от того, что может пострадать репутация отеля. Он ломал себе голову, как оградить постояльцев от неприятностей. Кадо, напротив, с трудом скрывал радостное волнение. Впервые за долгие годы работы произошло что-то, и теперь ему можно во всем блеске проявить свои таланты. Мысленно он уже видел свои фотографии во всех газетах.

Кадо сказал:

— Если месье будет так добр и уведомит полицию, то я останусь здесь. Лучше всего на лифт повесить табличку: «Ремонт». То же самое следует сделать и на всех остальных этажах.

Весперини приказал глазевшему официанту немедленно заняться этим, а сам отправился звонить в полицию. Оставшись один, Кадо осторожно осмотрел девушку, стараясь не дотрагиваться до нее. Он сразу же узнал в ней Люсиль Бало и подумал: «Как удачно, что она пользуется некоторой известностью. Значит, предстоит сенсационное расследование».

Он слегка коснулся руки девушки и по твердости тела определил, что убийство произошло по меньшей мере часов двенадцать назад. Неужели ее задушили в лифте? Вряд ли. Она не была постояльцем отеля и наверняка пришла к кому-нибудь в гости. Прислонившись к стенке лифта, сыщик раздумывал над мотивами убийства.

Минут десять спустя в коридоре появился инспектор Диверо из Каннского управления полиции. За ним шли четверо его помощников в штатском.

После короткого разговора с сыщиком и заместителем управляющего инспектор приступил к предварительному расследованию и осмотру трупа, а Кадо попросил разрешения отправиться к себе и переодеться.

Инспектор Диверо был низенький, плотный человек лет сорока с лишним. У него было круглое лицо с небольшим орлиным носом и живые черные глаза. Он имел очень хорошую репутацию.

Посмотрев на девушку, он сразу же узнал в ней Люсиль Бало по ее фотографии в журнале «Пари-матч» и понял, что дело будет иметь огромную огласку. Он понимал, что девушку, конечно, убили не в лифте, а в одном из номеров отеля. Все эти номера были заняты богатыми людьми, поэтому при расследовании надо будет проявить максимум такта и осторожности. Следовало как можно скорее убрать труп девушки из лифта, и инспектор отдал распоряжение, чтобы ее сфотографировали. Затем он спросил Весперини, нет ли какой-нибудь свободной комнаты, куда можно было бы перенести труп. Поскольку все номера были заняты, Весперини предложил довольно обширную кладовку, и там уже за труп принялись медицинские эксперты. Тем временем Диверо занялся лифтом, снимая с него отпечатки пальцев.

— Меня интересует каждый отпечаток, — предупредил он.

Затем он и его помощник Анри Бидо спустились в вестибюль. Весперини предоставил в распоряжение инспектора свой кабинет. Усевшись за большим письменным столом, Диверо сразу же позвал дежурного. Он всегда считал дежурных прекрасными свидетелями. Благодаря их показаниям было раскрыто множество преступлений, совершенных в отелях. Дежурный только что пришел на работу. Его вызвали в кабинет, и он пожал руку Диверо, с которым иногда на досуге играл в шары. Дежурный уже слышал о происшествии в отеле, так что инспектору не надо было вводить его в курс дела. Он сразу же приступил к допросу.

— Вы можете сообщить мне, когда Люсиль Бало пришла в отель? — спросил он.

Дежурный поднял глаза к потолку и задумался.

— Должно быть, около четырех часов дня, — наконец сказал он.

Диверо удивился.

— Четыре часа дня? Значит, она провела в отеле около четырнадцати часов. Она спрашивала кого-нибудь?

— Нет. Она пересекла вестибюль и поднялась по лестнице, как будто точно знала, куда направляется.

— И она не воспользовалась лифтом?

— Нет.

— Тогда весьма вероятно, что она направилась в номер на втором этаже. Иначе она наверняка поднялась бы на лифте.

Дежурный кивнул.

— Ее кто-нибудь спрашивал?

— Около половины восьмого ее спрашивал один из корреспондентов. Он спросил, не выходила ли она из отеля, — сказал дежурный после долгого молчания. — Я ответил, что нет.

— Кто был этот человек?

— Месье Джо Керр. — По тону дежурного инспектор понял, что тот относится к Керру пренебрежительно. — Он представляет американский скандальный журнальчик «Замочная скважина». Он пьяница и неряха, и я вообще предпочел бы не пускать его в отель.

Диверо сделал первую заметку на листе бумаги. Он записал: «Джо Керр, репортер „Замочной скважины“, справлялся о Люсиль Бало в шесть тридцать».

— Он не объяснил, почему его интересует эта девушка?

— Нет, но перед этим он дал мне тысячефранковый банкнот, чтобы я предупредил его, когда кто-либо из Дилени вернется в номер. Зная этого человека, я удивился, что он оставил мне столько.

— Дилени? — Диверо был большим любителем кино и знал все фамилии режиссеров и продюсеров. — Это не американский продюсер?

— Он самый. Месье Дилени, его жена и сын занимают номер на втором этаже.

Диверо снова сделал пометку в своем блокноте.

— Больше никто не спрашивал о девушке?

— Никто.

Диверо нахмурился, поигрывая карандашом. Он был разочарован. Он ожидал куда более полной информации от дежурного. Но то, что он узнал, являлось вполне достаточным материалом для расследования, хотя инспектор был уверен, что Джо Керр интересовался Люсиль Бало только с профессиональной точки зрения. Когда дежурный ушел, Диверо снял трубку и попросил соединить его с комнатой на третьем этаже, где работал эксперт. Телефонистка, уже слышавшая о странной новости, немедленно соединила его.

— Доктор, у вас есть новости? — спросил Диверо врача.

— Вы, как всегда, спешите, любезный, — проворчал тот. — Но я уже могу назвать время ее смерти. Между тремя тридцатью и четырьмя тридцатью.

— Она прошла в отель около четырех. Значит, время устанавливается более точно: ее убили между четырьмя и четырьмя тридцатью. Что-нибудь еще?

— Она была задушена крученым шнуром, почти наверняка от занавески. Шнур оставил на шее след.

— Попросите Бонда сфотографировать ее еще раз, чтобы были видны следы.

— Скажу, но это задержит осмотр.

— Такая фотография очень важна. Что еще?

— Под ногтями правой руки девушки найдены частички кожи. Очевидно, она оцарапала убийцу. Судя по всему, у него должны были остаться царапины на руке.

Диверо кивнул, полузакрыв глаза.

— Хорошо, очень хорошо, — и повесил трубку.

Повернувшись к Бидо, он сказал:

— Возможно, расследование будет намного проще, чем я думал. Узнай, где остановилась погибшая девушка. Она работала для парижской кинокомпании. Там должны знать ее адрес. Выясни, что она делала вчера. Мне необходим полный отчет о ее передвижении, особенно с двух до четырех часов дня. Пусть наши люди опросят всех лодочников, продавцов, служителей на пляже. Найди поскорее этого Джо Керра и доставь его ко мне. Раз ты уходишь, позови-ка Кадо.

Бидо кивнул и быстро вышел из комнаты. Через несколько минут в кабинет вошел Кадо, свежевыбритый и в своем лучшем костюме.

— Вы видели, как эта девушка вошла в отель? — спросил Диверо, как только Кадо сел.

— Нет. В четыре часа я обходил коридор, как обычно. В это время в номерах очень мало народу, и я осматриваю отель. В период фестиваля здесь бывает столько посторонних, что свободно может проскочить и вор.

— Значит, кто-то из посторонних мог воспользоваться пустым номером, чтобы убить девушку?

— Это слишком большой риск, — сказал Кадо, — хотя все же некоторые постояльцы бывают так небрежны, что забывают ключ в замке.

— Эту возможность мы, конечно, тоже не должны сбрасывать со счетов, хотя, я думаю, все произошло иначе. По-моему, убийцу следует искать среди постояльцев отеля. Он спрятал ее тело в номере, а затем отнес в лифт. Это довольно умный ход. Почти наверняка ее убили не на третьем этаже. Тот факт, что она поднялась пешком по лестнице, наводит меня на мысль, что она поднималась на второй этаж. Надо выяснить, когда лифтом пользовались в последний раз перед тем, как было обнаружено тело девушки.

Кадо со скромным видом улыбнулся.

— Я уже выяснил это, инспектор. В три часа ночи лифт переходит на автоматическое управление. В это время он стоит на первом этаже в поле зрения ночного вахтера. Вахтер говорит, что где-то между тремя тридцатью и четырьмя, точно он не помнит, на дверце загорелся красный огонек, указывающий на то, что кто-то вызвал лифт сверху. Десять минут спустя сигнал снова вспыхнул, указывая на движение лифта. Можно предположить, что именно в этот момент убийца воспользовался лифтом. После этого лифтом никто не пользовался.

Диверо снова сделал какую-то пометку.

— Во время дневного обхода вы не видели в коридоре какого-нибудь подозрительного человека?

Кадо кивнул.

— Видел. Это был фоторепортер и именно на втором этаже. Я застал его за подслушиванием у номера Дилени.

— Кто он такой?

— Его зовут Джо Керр. Он…

— Что? Ах да, у меня уже есть информация о нем, — сказал Диверо. — Этот человек начинает меня серьезно интересовать. Так что же он делал у номера Дилени?

— Он объяснил, что ему сказал портье, будто Дилени у себя.

— А он был у себя?

— Нет. В номере в этот момент был его сын, но он тоже ушел за несколько минут перед тем, как я застал Керра у двери номера.

— Значит, получается, что в номере в этот момент никого не было?

— Совершенно верно.

— Но вы сказали, что Керр подслушивал у двери.

— Во всяком случае, это так выглядело.

— Возможно, он постучал и просто ждал, пока откроют? Когда это было?

— В четыре часа сорок пять минут.

Диверо почесал нос кончиком карандаша.

— Получается, что этот Керр находился в отеле во время ее смерти.

— Похоже на то.

— А можно ли выяснить, когда он ушел из отеля?

— Сейчас я справлюсь у ночного портье.

В ожидании возвращения Кадо инспектор обдумал полученные сведения. Он взглянул на часы. Они показывали семь сорок. Через несколько минут вернулся Кадо.

— Ночной портье утверждает, что Керр покинул отель в три часа пятьдесят минут ночи.

Диверо удивился.

— А он не объяснял, что делал в отеле все это время?

— Нет. Он спустился по лестнице, и портье говорит, что вид у него был такой, как будто он здорово напился. Он вышел, пошатываясь, из отеля и ничего не сказал.

— Это действительно становится интересным. Ведь именно в это время тело девушки должны были засунуть в лифт. — Диверо заглянул в свои записки. — Девушку задушили шнуром от занавески. Такие шнуры имеются в каждом номере отеля?

Кадо с извиняющимся видом пожал плечами.

— Мне это неизвестно, но очень легко проверить.

— Вот и выясните. И если шнуры в разных номерах различные, принесите мне образцы.

Кадо опять вышел из комнаты. Вошел Бенуа, полицейский фотограф, и положил перед Диверо еще влажный снимок.

— Вот, инспектор, — сказал он. — Это лучшее из всего, что я смог сделать до возвращения в лабораторию.

Диверо вынул из кармана лупу и стал рассматривать снимок.

— Неплохо. Шнур явно крученый. Следы достаточно отчетливы. Думаю, что шнур удастся легко опознать, если его найдут.

Он еще продолжал рассматривать снимок, когда вернулся Кадо с двумя шнурами в руках: пурпурным и зеленым. Он положил их на стол.

— Только на двух этажах крученые шнуры, — сказал он. — Вот образцы.

Диверо осмотрел оба шнура, потом отодвинул в сторону зеленый. Взял в руки пурпурный и с улыбкой взглянул на Кадо.

— Откуда этот шнур?

— Со второго этажа.

— Мы довольно быстро продвигаемся вперед. Круг поисков сузился, и мы можем предположить, что девушку задушили шнуром со второго этажа.

В этот момент зазвонил телефон на столе. Кадо снял трубку и тут же передал ее инспектору. Это звонил Бидо.

— Я говорю из отеля, в котором остановилась Люсиль Бало, — сказал он. — Ее агент Жан Тири сейчас направляется к вам. Вчера днем в три тридцать ее видели разговаривающей с молодым человеком на пляже. Его опознали два свидетеля. Это Джой Дилени — сын продюсера.

Диверо так долго молчал, что Бидо спросил:

— Вы слушаете, инспектор?

— Да, я просто думал. Мне сейчас нужен этот Джо Керр. Разыщите его как можно скорее. — Он повесил трубку и посмотрел на Кадо: — Что вам известно и что вы можете рассказать о Джое Дилени?

Сыщик пожал плечами.

— Ему примерно двадцать один год. Приятный, спокойный малый с хорошими манерами. Вообще вся семья Дилени приятные люди. Месье Дилени, конечно, очень богат.

— Узнайте, когда он вернулся в отель вчера днем.

Кадо вышел из кабинета. Ожидая его, Диверо бесцельно крутил в пальцах карандаш. Сыщик вернулся.

— Дилени-сын пришел в отель в три пятьдесят пять. Вскоре к нему присоединилась мадам Дилени.

— Мадам Дилени?

— Да. Портье вспомнил, что она просила ключ, и он сказал, что Дилени-сын только что поднялся в номер.

Диверо закусил нижнюю губу.

— Значит, мадам Дилени была вместе с парнем во время смерти девушки?

Кадо бросил на него быстрый взгляд.

— Неужели вы думаете, что она имеет какое-то отношение к…

Инспектор покачал головой.

— Думать можно что угодно. Посмотрим, что расскажет нам Джо Керр. — Он нахмурился. — Мне только не понятно одно — мотив убийства девушки… — Он снова снял трубку и связался с экспертом. — Есть какие-нибудь следы, что девушку пытались изнасиловать? — спросил он врача.

Выслушав что-то, Диверо повесил трубку и проворчал:

— Нет! Попытки изнасилования не было. Почему же ее убили?

Вскоре после восьми часов Джой пробудился от тяжелого сна. Подняв голову, он взглянул на часы около кровати, потом поморщился и, опустив голову на подушку, снова закрыл глаза. Он лежал несколько минут неподвижно, с закрытыми глазами и думал о Жаннетт. Потом вдруг перед его глазами встала Люсиль Бало. Неприятная дрожь пробежала у него по спине. Но он преодолел ее и сказал себе, что беспокоиться нечего.

Ему захотелось узнать, обнаружено ли тело Люсиль, и, подчиняясь неудержимому любопытству, он снял трубку и заказал завтрак в номер. Потом встал с постели и принял душ. Когда он уже причесывался, в комнату вошел официант и поставил на стол поднос с завтраком. Джой с любопытством посмотрел на официанта, но его мясистое флегматичное лицо было непроницаемым.

— Что там у вас происходит? — спросил Джой.

— Простите, месье? — не понял официант.

— Мне показалось, что я слышал в коридоре какой-то шум. Кто-нибудь заболел?

— Насколько я знаю, нет, месье.

Джой нетерпеливо махнул рукой. Когда официант ушел, он подошел к открытому окну и выглянул. Напротив отеля стояли две полицейские машины. Значит, Люсиль Бало уже нашли. У него похолодело в желудке от волнения. Он налил себе кофе и жадно выпил его. Потом вошел в ванную и побрился. Будет интересно спуститься вниз и понаблюдать за происходящим. В конце концов, жаль упускать малейшую возможность позабавиться, раз он уже приготовил сцену к выходу актера. Выпив вторую чашку кофе, он оделся и вышел из номера. Первое, что он увидел, когда вышел в коридор, была надпись на лифте: «Лифт не работает».

«Значит, расследование уже завертелось», — подумал он с растущим чувством волнения. Возможно, эта история покажется не такой уж и скучной. Он спустился по лестнице и оглядел вестибюль. Механизм отеля, казалось, работал как обычно. Дежурный, сидя у телефона, разбирал корреспонденцию, поступившую утром. Портье делал какие-то записи в книге. Весперини, помощник управляющего, стоял у двери своего кабинета, очевидно, разглядывая гортензии в горшках по обе стороны двери.

Джоя слегка разочаровало, что не было видно полицейских в форме. Казалось, отель отнесся очень спокойно к убийству девушки. Джой подошел к киоску и купил газету. Потом уселся в кресло, чтобы все видеть. Он кивнул Весперини. Тот кивнул ему и прошел в комнату, расположенную позади конторки портье.

«Вот оно что, — подумал Джой, — у них совещание».

Он вынул из кармана портсигар и закурил сигарету. В этот момент открылась дверь лифта, и из него вышли Жан Тири и Бидо. Они тоже прошли в комнату позади конторки портье. Джой подумал, что Тири позвали сюда опознать труп девушки, и почувствовал мрачное удовлетворение при виде его бледного лица. «События развиваются довольно любопытно, — подумал он. — Жаль только, что не слышно, что там происходит, на этом совещании. Но совсем неплохо и отсюда наблюдать».

Тири был во второй раз допрошен инспектором Диверо, который обращался с ним мягко, понимая, какое потрясение испытал этот человек. Тири уже знал о записке Люсиль, в которой она предупреждала, что едет в Монте-Карло. Диверо попросил портье выяснить, от кого было получено это сообщение, но никто не мог этого вспомнить. Только сказали, что оно было получено по телефону.

Диверо произнес:

— Конечно, ясно только одно, что это сообщение было послано не девушкой. Это сделал убийца, чтобы выиграть время. Месье Тири, а у вас нет никаких предположений, почему ее убили?

Тири покачал головой.

— Мне кажется, что это мог сделать только сумасшедший. Кому бы понадобилось ее убивать? Она была безобидным существом. — Он громко высморкался, чтобы скрыть свои чувства.

— Итак, месье Дилени был заинтересован в ней как в актрисе? — спросил Диверо, сверившись со своими записями. — У вас было назначено свидание на девять часов?

— Да. Он хотел познакомиться с Люсиль. Я должен был встретиться с ней в баре в шесть часов, но полученное сообщение говорило мне о том, что она уехала в Монте-Карло. Понимая, что Дилени хочет предложить ей контракт, я вскоре поехал в Монте-Карло, с тем чтобы разыскать ее. Я ее не нашел.

— Естественно, она уже была мертва в это время. Вы оставили Люсиль в три тридцать на пляже и отправились на просмотр, где встретились с Дилени. Верно?

— Да.

— И вы встретились с ним в десять часов вечера и объяснили ему, что девушка уехала в Монте-Карло и вам не удалось ее найти?

— Да.

— Это была большая неудача для вас, месье?

— О да, — с горечью сказал Тири. — Сорвалась такая важная для нас сделка. Убийцу необходимо найти и наказать.

— О да, но для этого вы должны мне максимально помочь. Во-первых, была ли у нее привычка ходить без сумочки? Мне это показалось весьма странным. Обычно женщины не выходят без сумочки.

— Да. У Люсиль была такая сумочка. Я сам подарил ей ее. Она была небольшая, из крокодиловой кожи, с монограммой. Обычно Люсиль носила в ней пудру, помаду и носовой платок.

— Конечно, она могла оставить ее и на своем столе. Я отдал распоряжение поискать ее.

— Но она не оставила бы ее в отеле, — сказал Тири. — Она никогда не выходила без сумочки.

Диверо сделал пометку на листе бумаги, который лежал перед ним.

— И еще одна деталь, — произнес Тири. — Она всегда носила бусы. Сейчас я не заметил на ее шее бус. Вероятно, врач снял их?

— Бусы? Когда ее обнаружили в лифте, бус на ней не было. Я выясню это, — сказал Диверо, нахмурившись. — Вы можете еще что-нибудь сообщить? У нее был любовник?

— Она была слишком серьезная девушка и думала только о своей карьере в кино. Она понимала, что ей еще рано выходить замуж.

Тири ушел, и Диверо отдал приказ о поисках сумочки. Затем он вышел в вестибюль и подошел к столу дежурного.

— Вы не помните, было ли на мадемуазель Бало ожерелье, когда она пришла в отель?

После раздумья дежурный ответил:

— Да, было. И помнится, я еще подумал, как красиво выглядят голубые бусы на фоне ее загорелой кожи. Ожерелье из сапфира — голубые бусинки размером с орех.

Наблюдая за всем со своего места, Джой подумал, кто может быть этот человек, разговаривающий с дежурным. Очевидно, он был полицейским офицером, причем важным.

Джой внимательно рассматривал его. «Да, с виду довольно неглупый и проницательный человек», — решил он, и снова дрожь волнения и предвкушения чего-то необычного пробежала по телу.

И вдруг до него дошло, что отельный детектив, проходя по коридору, бросил на него быстрый взгляд. Затем сыщик подошел к полицейскому офицеру и начал что-то быстро говорить ему вполголоса. Джой заинтересованно наблюдал, как они говорили, понизив голос, затем оба повернули головы и посмотрели на него. Джой так увлекся происходящим, что совсем упустил из виду, что является здесь единственным посторонним, остальные все были служащие отеля. Это выглядело очень подозрительно. Он отвернулся от мужчин и притворился, что читает газету. Но тут же подумал, что напрасно так рано спустился в вестибюль. Вероятно, он привлек внимание. Вряд ли, конечно, это имеет значение, ведь у полиции нет никаких оснований связывать его с задушенной девушкой. Но все равно, для него будет безопаснее сейчас же уйти отсюда. Он прогуляется и вернется, когда в вестибюле будет побольше народу. Джой небрежно сложил газету и из-за черных очков окинул внимательным взглядом двух мужчин. Сердце у него упало. Он увидел, что полицейский офицер отошел от сыщика и направился прямо к нему. Джоя охватила паника. Офицер остановился перед ним. Взгляд его черных глаз был цепким и проницательным.

— Месье Дилени?

— Да, — хрипло ответил Джой.

— Я — инспектор Диверо из каннской полиции. Я прошу вас уделить мне несколько минут, если вы позволите.

— А в чем, собственно, дело? — спросил Джой, облизывая губы.

— Будьте добры, зайдите в этот кабинет, — сказал Диверо, указывая на комнату позади конторки портье. — Там нам никто не помешает. — Повернувшись, он направился в кабинет, не оборачиваясь на Джоя.

Тот еще секунд десять просидел в кресле в полнейшем оцепенении. Что же все это значит? Его сердце сжал страх. Неужели он допустил ошибку и его уже выследили? Может, его собираются арестовать? Затем, взяв себя в руки, он медленно направился в кабинет.

Вот оно, то испытание, которого он так ждал! Удастся ли полиции доказать что-нибудь?

Глава 6 Мадам Броссет и Джо Керр идут на шантаж семьи Дилени. Петля затягивается

Когда бы Джо Керр ни приезжал освещать Каннский фестиваль — а это он уже делал третий раз, — он всегда останавливался в отеле «Лазурный берег». Делал это по трем причинам. Во-первых, этот отель был сравнительно дешевым. Во-вторых, Керру разрешалось пользоваться ванной для проявления снимков, и, в-третьих, хозяйка отеля относилась к нему благожелательно и время от времени пускала к себе в постель. За время своего долгого вдовства Джо Керр с жадностью подбирал любые крохи женского внимания. И хотя мадам Броссет немного пугала его своими внушительными размерами и силой, а также бурными вспышками темперамента, он с нетерпением ждал поездки во Францию. Около девяти часов утра Джо сунул в ванну только что отпечатанные снимки для их окончательной доводки. Снимков было три. Первый изображал Джоя Дилени, открывающего дверь номера 27. На втором была заснята Люсиль Бало, стучащая в этот номер. На третьем — Софи Дилени с выражением недоумения и нетерпения на лице. Все эти снимки увязывались в единое целое показаниями часов над дверью номера 27, ясно видимыми на каждом снимке. Они свидетельствовали, что Джой Дилени вошел в номер без нескольких минут четыре, девушка ровно в четыре, а Софи Дилени в семь минут пятого. Надув щеки, Джо рассматривал снимки. «Если они попадут в руки прокурора или полиции, — думал он, — парню будет крышка. Больше того, жена Дилени тоже будет привлечена к суду за соучастие в убийстве».

Неожиданно в дверях ванной комнаты появилась мадам Броссет. Она стояла подбоченясь, пристально глядя на Джо и сжав маленький красный рот. Мадам Броссет было сорок пять лет. Она похоронила двух мужей и не собиралась обзаводиться третьим. Второй муж оставил ей в наследство отель — главный источник ее доходов, в котором она сдавала комнаты девицам легкого поведения. Кроме того, мадам Броссет имела дело со сбытом табака в Танжере и со сбытом краденых драгоценностей в Париже. Выглядела эта женщина весьма внушительно: почти шесть футов ростом, мощной комплекции, с хвостом рыжих волос на голове.

— Добрый день, — робко произнес Джо. — Я вам нужен?

Мадам Броссет двинулась вперед, как паровой каток, и Джо отступил. Она вошла в ванную комнату, закрыла дверь и уселась на унитаз.

— Что вы натворили, Джо? — спросила она, и ее глаза заблестели, как два изумруда.

— Натворил? Что вы имеете в виду? — спросил он удивленно. — Я ничего не натворил.

— Если так, то все в порядке. Я скажу им, что вы здесь, и вы сможете поговорить с ними.

Джо почувствовал толчок в сердце.

— Они? Кто это они?

— А кто бы вы думали? Полиция только что спрашивала про вас.

— Меня?.. — Джо стало плохо, и он был вынужден опуститься на край ванны. — Полиция?

— Перестаньте повторять одно и то же, — нетерпеливо сказала мадам Броссет. Она сама ничуть не боялась полиции, и ее всегда раздражали люди, боявшиеся ее. — Я сказала полиции, что у меня нет такого месье Керра, потому что решила, что вы что-то натворили вчера ночью. — В ее взгляде был упрек. — Вы вернулись вчера довольно поздно.

Джо провел рукой по своим редким, песочного цвета волосам и открыл рот, чтобы сказать что-то, но передумал.

— Это были люди из отдела по расследованию убийств, — продолжала мадам Броссет, пристально глядя на него. — Они сказали, чтобы я позвонила им, если вы появитесь. Они не знают, что вы остановились здесь. Так что же вы натворили?

Джо внезапно понял всю сложность своего положения. Наверное, этот чертов сыщик сообщил полиции, что видел его в коридоре в тот момент, когда умерла девушка. А ночной портье сообщил, в котором часу он оставил отель. Джо почувствовал еще один толчок в сердце. Полиция еще может вообразить, будто это он убил девушку.

Мадам Броссет увидела, что лицо Джо позеленело.

«Значит, что-то все-таки натворил», — подумала она и забеспокоилась, так как ей нравился этот человек и она нуждалась в любовнике. Когда Джо не было в Каннах, она, конечно, находила ему замену, но Джо был неповторим. Он один был нежен с ней, а это многое значило для одинокой женщины.

— Расскажите мне все, Джо, — мягко попросила она. — Облегчите свою совесть. Вы же знаете, что мне можно довериться. Что же вы сделали, что вами заинтересовалась полиция?

— Ничего, — запротестовал Джо. — И не смотрите на меня так. Клянусь, я ничего не сделал.

Она подняла массивные плечи.

— Хорошо, хорошо, не волнуйтесь так. Значит, я могу позвонить в полицию и сказать, что вы здесь?

Джо поморщился. Нет, это было ни к чему. Если вызовут полицию и этот хладнокровный тип Диверо начнет допрашивать его, то ему придется сказать всю правду (тогда прощай надежда получить деньги от Дилени) или он солжет, а значит, станет соучастником убийства.

Он должен встретиться с Дилени до допроса в полиции. Если Дилени откажется заплатить, что Джо предполагал, то он с чистой совестью пойдет в полицию и все расскажет. Если же Дилени заплатит, то Джо рискнет солгать полиции: такие деньги стоят риска. Он рассчитывал, что сам справится с этим делом. Он понимал, что стоит только подключить к этому делу мадам Броссет, как она тут же перехватит инициативу, а следовательно, наложит лапу на деньги, полученные от Дилени. В то же время Джо знал, что в силу своих способностей и опыта мадам Броссет имеет больше шансов получить от Дилени деньги, чем он.

— Ничего страшного не произошло, — сказал он, наклонясь вперед и понижая голос, — только… — И он рассказал ей все.

Мадам Броссет сидела, вся обратясь в слух. Ее зеленые глаза поблескивали, в самых волнующих моментах ее грудь высоко поднималась. Пока Джо не закончил, она не прервала его ни единым словом, а потом протянула руку и сказала:

— Дайте взглянуть.

Джо передал ей еще мокрые снимки, и она стала рассматривать их.

Вернув фотографии, она попросила:

— Дайте мне сигарету, Джо.

Он дал ей сигарету и закурил сам.

— Что вы думаете об этом? — спросил он.

— Что я думаю? — ответила она, улыбаясь. — Я думаю, что мы натолкнулись на золотую жилу. Сколько вы намереваетесь запросить за негативы? Миллионов пятьдесят франков?

— Приблизительно. Он ведь может дать столько.

— Значит, вы собираетесь обратиться к Дилени?

— Конечно. Ведь деньги у него.

— Вы весьма неудачно выбрали объект, Джо. Я видела этого Дилени. Такой человек ни в коем случае не потерпит шантажа. Не успеете вы ему сказать и пару слов, как очутитесь за решеткой. Единственный человек, к которому стоит обратиться, это мадам Дилени. Мне известно кое-что о ней. Вы знаете, где она родилась?

— Какое это имеет значение, где она родилась?

— Огромное, Джо, огромное. Она выросла в трущобах Неаполя. Она не допустит, чтобы из ее рук уплыло все, что она имеет. Следует иметь дело только с ней. Возможно, у нее и нет наличных денег, но зато есть драгоценности. Одни ее бриллианты стоят двадцать или сорок миллионов франков. Я как-то видела их на ней. Сначала мы обойдемся с ней мягко: вытянем какую-нибудь безделушку в несколько миллионов франков. Это обеспечит нас на всю жизнь.

Джо заерзал на краю ванны.

— Я предпочел бы единовременную плату, — сказал он. — Эта идея постоянного дохода слишком смахивает на шантаж.

— Лучше предоставьте это мне. Я сама справлюсь с ним. Вам следует держаться подальше. Я сниму для вас комнату в отеле моей приятельницы, в «Антибе». Так вы сможете объяснить, почему они не обнаружили вас в Каннах. Как только мы договоримся с мадам Дилени, вы тотчас же явитесь в полицию и расскажете им историю, которую мы с вами придумаем.

— Но это же сделает меня соучастником в убийстве, — слабо возразил Джо.

— Не трусьте, Джо. Нельзя приготовить омлет, не разбив скорлупы. Если они обнаружат, что вы солгали, они смогут установить, что я получила деньги от мадам Дилени. — Она улыбнулась. — Но ведь я этого не боюсь, не правда ли? Деньги, которые мы хотим получить, определенно стоят такого риска. Во всяком случае, не убьют же они нас за это, а это большее, на что может отважиться молодой Дилени. — Она встала. — Я сейчас пойду и поговорю с мадам Дилени, а вы посидите в своей комнате.

Десять минут спустя Джо услышал тяжелые шаги мадам Броссет на лестнице и подошел к двери.

Она успокаивающе улыбнулась ему.

— Все в порядке, Джо. Через полчаса она придет сюда.

— Сюда? — переспросил Джо. — Но ведь это же не лучший выход.

— Надеюсь, вы не подумали, что я буду разговаривать с ней в «Плазе»? Здесь я буду у себя дома и в случае надобности смогу пригрозить ей. Могу вас заверить, Джо, что она весьма твердый орешек. С ней придется повозиться.

— Что ж, ладно, предоставляю все вам. — Он повернулся к спальне. — Вы потом мне все расскажете.

— Ни о чем не беспокойтесь, Джо. Дайте мне эти фотографии, а остальное я беру на себя.

Джо передал ей влажные снимки. Он еще посмотрел, как мадам Броссет тяжело опустилась на стул, потом повернулся и, войдя в свою комнату, закрыл за собой дверь и достал бутылку виски.

Инспектор Диверо указал Джою на стул, а сам сел за письменный стол. «Красивый юноша, — подумал инспектор, — но, кажется, немного нервничает. Что ж, это вполне понятно, большинство людей нервничает, когда я разговариваю с ними. Мне не хотелось бы запугивать его».

— Прошу прощения, месье, за то, что отнимаю у вас время, — сказал он, наклонившись вперед и положив руки на бювар. — Но мне кажется, что вы можете помочь нам. Позвольте мне объясниться. Сегодня утром в лифте был найдет труп молодой девушки. Она была убита, и у меня есть причина предполагать, что вы были последним, кроме убийцы, разумеется, кто видел ее в живых.

Джой глубже ушел в кресло. Он был рад, что на нем черные очки, которые давали ему чувство защищенности. Его несколько успокоила дружеская манера Диверо, но он приказал себе быть настороже. Возможно, этот полицейский уже приготовил ему ловушку.

— Убита? — удивленно переспросил он. — Кто она?

— Люсиль Бало, — ответил Диверо и стал чертить на бюваре. — Насколько я знаю, вы разговаривали с ней вчера в три тридцать.

— Люсиль Бало! — Джою даже удалось выразить удивление. — Ее убили? Кто?

Диверо терпеливо улыбнулся.

— Вот это я и пытаюсь установить, месье. Вы разговаривали с ней вчера?

— Да, я был на пляже, когда она позировала перед фоторепортерами. Отец заинтересовался ею, и я немного поболтал с ней.

Мысленно Джой спрашивал, кто сообщил полиции, что они разговаривали. Это было обнаружено довольно быстро.

— Она не говорила вам, куда собирается пойти с пляжа?

— Кажется, я сказал ей, что надеюсь, что мой отец подпишет с ней контракт, и спросил, хочет ли она жить в Голливуде. Разговор был на общие темы, — сказал Джой, осмелев.

Он подумал, что попал на этот допрос случайно, потому что неосторожно спустился слишком рано в вестибюль. Но все же приказал себе все время быть настороже.

Постукивая карандашом по столу, Диверо спросил:

— Вы вернулись в отель около четырех часов?

— Да, я хотел выкупаться и зашел за плавками.

— Случайно, мадемуазель Бало не посещала вашего отца?

Джой почувствовал, как его сердце вдруг остановилось.

— Отца? Нет. Он был в это время на просмотре.

— Но она могла и не знать этого. Она вам не говорила, что собирается посетить его?

— Конечно, нет.

— Причина моего вопроса, месье Дилени, заключается в том, что мадемуазель Бало приходила к кому-то из постояльцев второго этажа. Вы не видели ее, поднимаясь в свой номер?

Рот Джоя внезапно пересох. Откуда они взяли, что она поднималась на второй этаж? Неужели кто-то ее видел?

— Нет, не видел, — как можно тверже произнес он.

— Итак, вы вошли в номер, взяли в нем плавки и ушли?

Джой вовремя успел заметить ловушку. Вероятно, полицейскому известно значительно больше.

— Я уже собирался уходить из номера, когда пришла мачеха. Мы немного поговорили. Она тоже собиралась выкупаться, взяла купальный костюм и вышла. Я ушел немного позже, мне еще нужно было написать письмо.

Диверо кивнул.

— Значит, после разговора на пляже вы не видели ее больше в отеле?

— Совершенно верно.

— По пути в ваш номер вы никого не встретили в коридоре… не мадемуазель Бало?

— Нет.

— А вы не заметили в коридоре мужчину с фотоаппаратом?

— С фотоаппаратом? — Джой оцепенел. — А что, там был мужчина с фотоаппаратом?

— Да, отельный детектив заметил его возле вашей двери вскоре после вашего ухода. Это был фоторепортер Джо Керр. Мы сейчас уже разыскиваем его.

Джо Керр… Это имя показалось Джою знакомым. Он вдруг вспомнил, что так звали репортера, который на пляже просил у Джоя устроить интервью с его отцом. Джой рассказал инспектору об их разговоре на пляже, и на лице Диверо явно выразилось разочарование.

— Значит, у него была причина стучать в ваш номер.

— Да. Наверное, он хотел поговорить с отцом.

Подумав несколько секунд, Диверо отложил карандаш.

— Ну, я думаю, что это все, месье Дилени. Простите, что занял ваше время.

С острым чувством облегчения Джой встал.

— Все в порядке. Жаль, что не смог помочь вам.

— В настоящее время любая информация ценна для нас, — сказал Диверо, тоже вставая. — Не сможете ли вы описать ожерелье, которое было на девушке?

— Конечно, — сказал Джой, не подумав. — Оно было из крупных голубых бусин… — Он прикусил язык, вспомнив, что на пляже ожерелья на ней не было, но было уже поздно, слова назад не вернешь.

Диверо небрежно произнес:

— Голубые? Так и сказал дежурный. Наверное, бусы бросились в глаза, раз вы их запомнили. Мы, конечно, попытаемся найти эти бусы. Что ж, благодарю за информацию.

Джой вышел из кабинета и направился к выходу из отеля. Какой грубый промах он сделал! Хорошо, если полицейский не заметил его. Ведь, сказав, что видел эти бусы, Джой признался, что видел Люсиль Бало уже после пляжа, а именно это он и отрицал. Такая глупая ошибка может стоить ему жизни.

— Джой!

Он с удивлением обернулся. Вестибюль пересекала Софи. На ней были белые брюки, красная блузка, а волосы обтягивал белый шелковый шарф. На лице Софи было странное выражение, и Джой впервые осознал, что эта женщина тверда как алмаз.

— Привет, Софи, — сказал он. — Ты куда направляешься?

— Пойдем со мной.

Они вышли на улицу.

— Где отец?

— Еще спит, — коротко ответила она.

Они перешли улицу, подошли к столикам «Плазы», и Софи села. Джой устроился напротив.

— В чем дело? — хрипло спросил он.

Софи вынула из сумочки портсигар, закурила сигарету и посмотрела на Джоя долгим изучающим взглядом.

— И ты еще спрашиваешь? — холодно спросила она. — Беззаботный идиот! И ты еще можешь спрашивать, в чем дело?

— Не смей со мной так разговаривать! — вспылил Джой, чувствуя, как кровь приливает к лицу. — Что случилось?

— Мне только что позвонила какая-то женщина, — сказала Софи, с трудом подбирая слова и сдерживаясь. — Она сказала, что хочет поговорить со мной, и дала мне адрес какого-то отеля на улице Фош. Ей известно, что именно ты сделал это!

Джой сидел неподвижно.

— Что ты имеешь в виду? — наконец спросил он. — Кто она, эта женщина?

— Она сказала, что ее фамилия Броссет и она хозяйка отеля «Лазурный берег». Она сказала, что мне будет интересно увидеть снимки, связанные со вчерашним происшествием в отеле «Плаза». Она еще сказала, что ждет меня у себя в отеле через час, и повесила трубку.

— Снимки? Какие снимки? — спросил Джой, пытаясь подавить охватившую его панику.

— Больше она ничего не сказала. Как ты думаешь, мог кто-нибудь сфотографировать тебя вчера ночью, когда ты переносил тело девушки в лифт?

— Конечно, нет. В коридоре было полутемно, и обязательно пришлось бы воспользоваться блицем. — Тут он замолчал, вспомнив слова Диверо: «А вы не заметили в коридоре мужчину с фотоаппаратом? Отельный детектив застал его у вашей двери. Фоторепортер по имени Джо Керр». — Кажется, я знаю… — Джой вынул носовой платок и вытер им лицо и руки. — Там, в коридоре, видели фотографа. Об этом мне сказали в полиции.

— В полиции? — Софи замерла. — Тебя допрашивали в полиции?

— Они откуда-то узнали, что я говорил с девушкой на пляже, и хотели, чтобы я помог им в расследовании, — сказал Джой. — Инспектор Диверо упомянул об этом фотографе. Его зовут Джо Керр. Полиция в настоящее время разыскивает его.

Софи так сжала сумочку, что побелели суставы пальцев.

— Ты должна обязательно встретиться с этой женщиной, — сказал Джой. — Возможно, эти снимки совершенно безобидны.

— Ты так думаешь? — Она встала. — Ну, что же, это мы скоро узнаем. Но ты помнишь, о чем я тебе говорила? Сейчас самое время рассказать все отцу.

— Это может оказаться ненужным, — возразил Джой. — Сначала нужно посмотреть снимки и узнать, сколько они просят за них. Тогда мы и решим, что нам делать.

— Ты не чувствуешь угрызений совести, Джой, что втянул меня в эту грязную историю? — спросила Софи, наклоняясь вперед и пристально глядя на него.

Он пожал плечами.

— Я никуда не втягивал тебя, Софи. Ты — взрослый человек и сама решаешь. Ты могла бы сразу вызвать полицию, но предпочла промолчать, чтобы избежать огласки.

Софи развела руками.

— Ну, знаешь! Мне, конечно, следовало бы вызвать полицию, и немедленно! — Она взяла свою сумочку. — Не знаю, как долго это продлится. Тебе лучше сейчас вернуться в отель и сказать отцу, что я пошла купаться, иначе он будет искать меня.

— Хорошо, — согласился Джой, — я буду ждать тебя в номере.

Он наблюдал, как она отошла от столика, села в свою машину и уехала. Он еще посидел несколько минут в раздумье.

Ему удалось преодолеть самое острое чувство страха, и он начал искать выход из создавшегося положения.

Прежде чем решать этот вопрос, он должен узнать, насколько серьезны эти снимки. Вероятно, они очень опасны, иначе шантажистка не осмелилась бы звонить Софи. Очевидно, надо попробовать получить эти снимки и негативы, а потом позаботиться, чтобы эта женщина его больше не беспокоила. Но где Керр? Об этом стоит подумать тоже.

Есть вероятность, что фотограф находится в том же отеле, что и шантажистка, которая и действует от его имени. Полиция разыскивает Керра. Возможно, именно его полиция и подозревает в убийстве Люсиль Бало.

Джой улыбнулся. Может быть, здесь как раз и таится выход. Необходимо каким-нибудь образом усилить подозрения полиции относительно Керра. Убедить их, что это именно тот человек, который убил…

Над этим действительно стоило хорошенько подумать. Джой поднялся из-за стола и вернулся в отель. Было уже 10.30, и жизнь в отеле оживилась. Джой остановился у входа и быстро огляделся по сторонам. Полиции не было видно, и он вдруг увидел отца, выходившего из лифта вместе с Гарри Стоуном, и подошел к ним.

— Софи пошла искупаться, — сказал он. — Она вернется через час.

Дилени кивнул.

— Я сейчас поеду в Ниццу на киностудию. Если она захочет приехать туда, то передай, что я освобожусь в двенадцать. — Он сделал шаг в сторону, потом остановился. — Чем ты собираешься заняться?

— Я обещал составить компанию Софи, иду за своими плавками.

Нахмурившись, Дилени пожал плечами.

— Что ж, как хочешь.

И он вышел вместе с Гарри Стоуном из отеля.

Джой поднялся на второй этаж, оглядел пустынный коридор и прошел по нему к своему номеру. Затем прошел несколько дальше и наткнулся на глубокую нишу, которая могла служить надежным убежищем и из которой очень хорошо была видна дверь их номера. Наверное, именно здесь и прятался Джо Керр. Задумавшись, Джой вернулся назад и вошел в номер. Мозг Джоя активно работал. Около часа Дилени сидел задумавшись, все пытаясь найти выход из создавшегося положения. Он все еще сидел, когда повернулась ручка двери и вошла Софи. Она закрыла дверь и прислонилась к ней. Джой увидел, что она очень бледна, и это видно было даже через загар.

— Где отец? — спросила Софи.

— Поехал в Ниццу. Здесь никого нет. — Джой встал. — Ну?

Она отошла от двери, открыла сумочку и вынула из нее замусоленный конверт. Передав его Джою, она повернулась к нему спиной и уставилась в окно.

Джой дрожащими пальцами открыл конверт и вынул снимки. Несколько минут он пристально рассматривал их. Он ожидал увидеть нечто гораздо более страшное. Но эти снимки не были столь ужасны. Конечно, часы над дверью говорили о многом, но это еще не значило, что именно Джой убил девушку. Жаль, что его разговор с инспектором произошел до того, как он увидел эти снимки. Зная, что на снимках изображено посещение их номера девушкой, он выдумал бы совершенно другую историю. Теперь же ложь зафиксирована, и, если инспектор соберет против него улики, ложь может стать роковой. С другой стороны, Джой еще мог взять назад свое заявление о том, что не встречался с девушкой после пляжа. Он мог рассказать инспектору ту же самую историю, что и Софи: девушка предложила ему подняться в номер, и он проявил слабость и согласился, а потом в самый неподходящий момент вернулась Софи. Он выдворил девушку из номера и больше ее не видел. Он мог намекнуть, что слонявшийся по коридору Керр мог в припадке пьяной ярости схватить девушку и утащить ее в пустой номер. Однако, чтобы эта история звучала убедительно, нужно собрать побольше улик против Керра.

Повернувшись, Софи сказала:

— Ну?

— Эти снимки не так уж и опасны, не правда ли? Конечно, часы показывают, что во время смерти Люсиль и ты, и я были в номере. Но, по-моему, это делает ситуацию еще более безопасной: ведь никто не может заподозрить тебя в соучастии в убийстве, правда?

— Это весьма любопытное умозаключение, — сказала Софи, подходя к креслу. — Кажется, мне надо выпить, Джой. Сделай мне, пожалуйста, коктейль.

Подходя к бару, Джой спросил:

— Что из себя представляет эта женщина?

Софи закрыла глаза и прислонилась головой к спинке стула. В ее памяти живо встал маленький обшарпанный отель. Именно в такие отели она сама в свое время водила мужчин, зарабатывая деньги на римских улицах.

— Мадам Дилени? — спросила женщина за конторкой, улыбаясь. Она оценивающим взглядом оглядела Софи. — Я решила, что будет удобнее, если вы придете сюда, а не я в «Плазу». Вам нравится здесь, дорогая?

— Вы собираетесь мне что-то показать? — холодно спросила Софи.

— Да. — Мадам Броссет тяжело встала, подошла к какой-то двери и открыла ее. — Идите сюда, здесь никого нет, и нам никто не помешает.

Софи последовала за ней.

Раньше она встречала немало женщин, подобных мадам Броссет. Опыт прошлых лет многому научил ее, и Софи трудно было запугать. Она, не дожидаясь приглашения, села на стул, а мадам Броссет открыла ящик и положила перед Софи три снимка. Софи с бьющимся сердцем стала разглядывать снимки. Она сразу же поняла, что стрелки часов являются свидетелями преступления, но ее лицо осталось бесстрастным.

— Вы хотели их продать?

— Да. Человек, сделавший их, заинтересовался, почему девушка так и не вышла из номера, — сказала мадам Броссет. — Его всегда интересует все необычное. Он просидел под дверью вашего номера до трех тридцати утра и видел, как этот молодой человек переносил девушку из номера в кабину лифта. Она была мертва. Вы сами понимаете, что, если полиция увидит эти снимки, вы оба, бедняги, будете немедленно арестованы… Да, я хотела бы продать их, если цена меня устроит.

— Сколько вы хотите?

Мадам Броссет посмотрела на Софи с восхищением.

— Учтите, что, скрывая такие улики, мой друг становится соучастником преступления.

— Сколько? — перебила ее Софи.

— Допустим, единовременно десять миллионов франков.

— А потом?

Мадам Броссет приподняла брови.

— В обмен на эту сумму вы получите мое честное слово, что полиция не увидит эти снимки. Позже моему другу могут понадобиться еще деньги, но, уверяю вас, мой друг — человек с очень скромными запросами.

— А сколько стоят негативы?

Мадам Броссет покачала головой.

— Негативы не продаются. Мне очень жаль, но мой друг хочет обезопасить себя. Никогда ведь не знаешь, как все может повернуться. Вдруг могут понадобиться деньги.

Софи нагнулась и стряхнула пепел в стеклянный бокал мадам Броссет.

— У меня нет десяти миллионов франков, — спокойно сказала она.

Мадам Броссет подняла свои массивные плечи.

— Это понятно: у вас богатый муж, но он не дает вам столько наличных денег. Однако бриллиантовое колье, которое было на вас в день открытия фестиваля, стоит не менее десяти миллионов. Пусть оно пойдет в качестве первого взноса.

Софи затянулась сигаретой.

— Согласна.

Мадам Броссет улыбнулась.

— У вас, несомненно, есть опыт, дорогая. Вероятно, в прошлом у вас была нелегкая жизнь. Время от времени ко мне приходят девушки, попавшие в беду, и я помогаю им. Но сейчас я сама в трудном положении. Я буду ждать до десяти часов завтрашнего дня. После этого снимки попадут в полицию.

Софи встала и пристально посмотрела в глаза мадам Броссет.

— Не путайте меня с другими женщинами, с которыми имеете дело. Если у меня будет возможность, я заставлю вас за это дорого заплатить.

Мадам Броссет улыбнулась. Ей так часто угрожали, что угрозы для нее потеряли всякий смысл.

— Я, конечно, понимаю, что вы сейчас чувствуете, — сказала она. — На вашем месте я чувствовала бы то же самое. Но советую все же принести колье до десяти утра. — Она снова улыбнулась. — После той роскоши, которая вас окружает, не слишком приятно будет сесть в тюрьму. — Она толкнула снимки в ее сторону. — Возьмите их с собой и покажите мальчику. У меня есть еще.

Софи сложила снимки в конверт, который лежал на столе, и вышла из комнаты.

Теперь, глядя на Джоя, она рассказывала ему о встрече с мадам Броссет. Он сидел бледный и слушал, положив руки на колени.

Закончив свое повествование, Софи спокойно сказала:

— Ну? Ведь это только начало. Если я дам ей колье, она вскоре попросит что-нибудь еще. Что ты собираешься делать, Джой?

— До завтрашнего утра у нас мало времени, — сказал он. — Ты не должна отдавать ей это колье. — Его губы скривились в страшном оскале. — До десяти часов утра я что-нибудь устрою.

— Что именно?

— Что-нибудь. Не думай об этом, Софи, и не беспокойся.

Он встал и сделал шаг к двери.

— Джой!

Он остановился.

— Подожди, — сказала Софи. — Я должна знать, что ты собираешься сделать.

— Нет, лучше, если про это не будет знать никто, кроме меня.

Он открыл дверь и вышел.

Глава 7 Джой вступает в борьбу с шантажистами, а Диверо получает новые данные об убийстве

Смешавшись с оживленной толпой туристов, Джой медленно шел по тротуару. Добравшись до улицы Фош, он остановился. На углу улицы находилось кафе отца Жаннетт, а за ним отель мадам Броссет. Отель был точно таким, каким его и описывала Софи: маленьким, запущенным и жалким. На окнах висели кружевные занавески, пожелтевшие от времени.

Пока Джой стоял и смотрел, в отель стремительно вошла девушка в легком платье, с сумочкой через плечо, а с ней элегантный мужчина.

Джой пересек улицу и остановится около «Золотого шара». Это было веселенькое заведение с пятью столиками на улице и полосатым навесом. Джой сел за свободный стол и вгляделся в прохладный полумрак кафе. За конторкой сидел коренастый мужчина в инвалидном кресле. Увидев клиента, отец нагнулся и нажал кнопку. Через минуту из задней комнаты вышла Жаннетт. Улыбнувшись, отец указал на Джоя. Она подошла к нему, и он обрадовался, увидев, что она покраснела.

— Привет, — сказал он. — Я шел мимо…

— Отец ничего не должен знать, — шепнула она.

Джой понял ее. Ему тоже захотелось, чтобы отец не знал его. Он окинул девушку взглядом. На ней было простое голубенькое платье, а волосы были завязаны сзади голубой лентой. Девушка казалась Джою очаровательной.

— Можно сухого вермута со льдом? — спросил он и шепотом добавил: — Я буду в полночь на пристани. Вы придете?

— Да. — Она ушла.

Джой глянул на «Лазурный берег» в тот момент, когда Жаннетт принесла ему заказ. В отель вошла накрашенная девица в сопровождении краснолицего мужчины в шортах и пестрой рубашке — наряд, по которому безошибочно можно узнать американца в отпуске.

— Я подыскиваю себе другой отель, — сказал Джой. — Этот не подойдет? — Он кивком указал на «Лазурный берег».

— Этот? — Жаннетт широко раскрыла глаза. — Туда вам даже и входить не следует. Это же ужасное место, им пользуются уличные девицы.

— А я и не знал этого. — Джой откинулся на спинку стула, глядя на девушку. Он заметил у нее на подбородке крошечную родинку, и ему захотелось поцеловать ее.

— Вы знаете какие-нибудь места подешевле?

— Ну… — Она была в нерешительности. — У нас наверху есть несколько комнат. Они чистые, но вряд ли это вам подойдет.

— Вам следовало бы посмотреть ту комнату, которую я снимаю сейчас. Она чистая, но очень скучная. Мне необходимо хоть какое-то разнообразие. Если бы я смог снять комнату у вас…

— Хорошо. Она будет стоит пятьсот франков в день. — Жаннетт с тревогой посмотрела на него. — Для вас это не слишком дорого?

— Нет.

— Вы надолго остановитесь?

— Нет, на следующей неделе я уезжаю в Венецию. — Джой был приятно удивлен, увидев выражение разочарования на лице девушки.

— Понимаю. Ну, мне нужно идти. — Она отступила на шаг.

— До вечера, — сказал он. — Я буду ждать вас.

Она кивнула и убежала в заднюю комнату.

Джой допил вермут, выкурил сигарету, потом встал, подошел к стойке и положил на нее пятьсот франков. Беро отложил в сторону газету, дал сдачу и добродушно кивнул ему.

— Приходите снова, месье, — сказал он. — Вам всегда будут рады.

Джой поблагодарил его. Когда он вышел на залитую солнцем улицу, у него появилось подозрение, что за ним наблюдают. Он резко повернулся. В дверях задней комнаты стояла Жаннетт. Она помахала ему рукой и улыбнулась. Кинув в сторону отца взгляд и убедившись, что он снова погрузился в чтение газеты, Джой помахал в ответ и направился в сторону «Лазурного берега».

Проходя мимо, он мельком увидел крепкую женщину, сидевшую за конторкой. «Вот она какая», — подумал Джой. Она выглядела очень внушительно. Наверное, убить ее будет совсем нелегко. Совсем не то что маленькую и хрупкую Люсиль Бало. Он шел по улице и вдруг остановился у витрины ювелирного магазина. В центре витрины лежало ожерелье из голубых бус, точная копия того, что было на Люсиль Бало. Джой зашел в магазин и купил это ожерелье. Оно стоило четыреста пятьдесят франков. Продавец хотел завернуть его в бумагу, но Джой отказался и положил ожерелье прямо в карман. Чуть дальше он зашел в галантерейный магазин и попросил опасную бритву. Удивленный хозяин попытался заинтересовать его современными электрическими бритвами, но Джой настоял на своем.

— Мне нужна опасная, она лучше бреет.

Наконец хозяин порылся в своей кладовой и отыскал опасную бритву. Он положил бритву на прилавок, и ее острое лезвие блеснуло на солнце.

— Вот это именно то, что мне нужно, — удовлетворенно произнес Джой.

Медленно, прогулочным шагом он снова прошел мимо «Лазурного берега». Он увидел, что на этот раз за конторкой сидела молодая девушка.

«Глупо предпринимать что-либо до темноты», — подумал Джой, сворачивая на улицу Антиб. Задние улицы пустели уже в десять часов, вот тогда и будет самое время. Пульс у Джоя забился чаще при мысли о том, что он собирается сделать.

Он вернулся в «Плазу». Проходя через толпу, он услышал взволнованное жужжание голосов: известие об убийстве уже разнеслось среди постояльцев. Поднявшись на лифте, он вышел в коридор и, сунув руку в карман, разорвал нитку с бусами. Затем закурил и небрежно оглянулся. Возле лестницы стоял небольшой коренастый человек и пристально смотрел на него. Джой совсем не удивился. Он и ожидал увидеть здесь детектива.

Дверь открылась, и на пороге появился Экройд, худой человек небольшого роста, с короткой стрижкой и красивым загорелым лицом. Он удивленно посмотрел на Джоя и улыбнулся.

— Привет, Джой, заходите. Я только что вернулся из Парижа.

Джой вошел в гостиную и закрыл за собой дверь.

— Я просто проходил мимо и зашел узнать, не приехали ли вы, — сказал Джой. — Хорошо погуляли?

— Да, великолепно.

Экройд был слегка удивлен этим визитом, но так как Джой был сыном Фллойда Дилени, Экройд решил быть гостеприимным.

— Выпьете? Что-то я слышал насчет убийства в отеле. Это действительно Люсиль Бало?

— Да, — сказал Джой и, подойдя к окну, увидел, что занавески в этой комнате не прихвачены шнуром, а висят совершенно свободно.

— Весь отель кишит полицией, ну что ты скажешь! — воскликнул Экройд. — Подождите секундочку. Я еще не успел распаковаться. У меня в чемодане есть бутылочка «Белой лошади». Я сейчас достану ее.

Он прошел в спальню. Джой быстро снял шнур с гвоздя, свернул и сунул в карман. Потом вынул две бусинки из кармана и бросил их под диван. Когда Экройд вернулся, Джой спокойно сидел в кресле.

— Такая молоденькая девушка! — сказал Экройд, разливая виски. — Даже не верится. Кому понадобилось ее убивать? Что думает по этому поводу ваш отец? Ведь он собирался заключить с ней контракт.

— Вероятно, он еще ничего не знает, — ответил Джой. — Он уехал на студию в Ниццу, прежде чем известие об этом событии распространилось. — Он взял стакан, отметив с гордостью, как тверда его рука.

— Поверьте, это просто какой-нибудь сумасшедший, — сказал Экройд. — Надеюсь, полиция быстро схватит этого сукиного сына. — Он осушил стакан. — Такая славная девушка! Мне очень жаль Тири. Это была единственная стоящая кобылка в его конюшне.

— Видели в Париже что-нибудь интересное? — спросил Джой, резко меняя тему разговора. Упоминание о каком-то сумасшедшем ему не понравилось.

— Ничего особенного, — ответил Экройд. Он пару минут поговорил о Париже и встал, не без намека спросив Джоя, не хочет ли он еще выпить.

— Нет, благодарю вас, мне нужно идти, — ответил Джой, поднимаясь. — Вы собираетесь в Ниццу?

— Да, — ответил Экройд. — Я обещал вашему отцу позавтракать с ним. — Он взглянул на часы. — Черт возьми! Уже почти двенадцать.

Они вместе вышли в коридор. Джой увидел Бидо и трех полицейских, входящих в сопровождении управляющего в один из номеров. Они не обратили внимания на Джоя.

— Похоже, события развиваются, — сказал Экройд, наблюдая за детективами. — Ну, пока. — Он закрыл дверь и помахал Джою рукой.

Джой вошел в свой номер.

Итак, сцена обставлена. Сейчас остается только ждать ночи. Он надеялся, что до тех пор полиции не удастся найти Джо Керра. Он вошел в спальню и спрятал пурпурный шнур от занавески и бритву в верхний ящик стола. Туда же положил и бусы. Потом запер ящик и спрятал кляч в карман. Захватив плавки и полотенце, он вышел из номера. Детектив у лестницы небрежно бросил на него взгляд и отвернулся. Джой с трудом удержался от смешка. «Если бы только этот тип знал, что я собираюсь делать», — подумал Джой. События разворачивались так волнующе, как он и хотел.

Вскоре после трех часов дня зазвонил телефон возле Диверо, все еще сидевшего в кабинете управляющего. Последние полчаса инспектор просматривал записи, сделанные за день. Чем больше он вчитывался, тем больше убеждался, что убийцей является не кто иной, как Джо Керр, и его раздражало, что Керра до сих пор не нашли.

Поэтому, сняв трубку, он спросил сердитым голосом:

— Да. Кто это?

— Вы не подниметесь на второй этаж, инспектор? — с волнением спросил Бидо. — Мы нашли тот номер, где была убита девушка.

— Да? — Диверо вскочил. — Иду!

Проталкиваясь сквозь толпу в вестибюле, он поднялся на второй этаж и прошел к номеру, указанному Бидо. Тот стоял у двери номера 30.

— Ну что? — спросил Диверо.

— Здесь не хватает шнура от занавески, а на полу я нашел две бусинки из ожерелья девушки.

Лицо Диверо осветилось торжествующей улыбкой.

— Ну, наконец-то мы напали на что-то серьезное. Кто занимает этот номер?

Вперед вышел Весперини.

— Этот номер занимает месье Мерил Экройд — американский кинорежиссер. Он был два дня в Париже и вернулся только сегодня в десять пятнадцать.

— Значит, прошлой ночью номер пустовал?

— Да.

Диверо вошел в номер и оглянулся.

— Где бусы?

— Под диваном. Я не трогал их до вашего прихода.

Два полицейских офицера подняли диван и отнесли его в сторону. На ковре лежали две голубые бусинки.

Диверо нагнулся над ними.

— Больше нет?

— Нет.

— Вероятно, ожерелье разорвалось во время борьбы, и бусы рассыпались по комнате. Убийца собрал их, но две не нашел. Вы говорите, что шнура от занавески не хватает?

— Да. — Бидо отодвинул в сторону занавеску. — Шнур справа есть, а слева нет.

— Пусть бусы сфотографируют, как они лежат, — распорядился Диверо. — Потом проверьте на них отпечатки пальцев. — Он повернулся к Весперини: — В отсутствие Экройда номер был закрыт, конечно?

— Да.

— Однако кто-то все же сюда вошел. Как это могло произойти?

Весперини пожал плечами.

— Хотя и маловероятно, но кто-то мог завладеть отмычками. Бывает и так, что во время уборки горничная забывает ключи в дверях.

— Проверьте комнату на отпечатки пальцев, — сказал Диверо помощнику. — Меня интересует все, что вы найдете здесь. — Он повернулся к Весперини: — Вы можете перевести месье Экройда в другой номер?

Весперини кивнул:

— Это я устрою.

Сделав знак следовать за ним, Диверо вышел из комнаты.

— Необходимо как можно скорее разыскать Керра, — сказал он. — Если мы не найдем его сегодня, я буду вынужден дать в газету описание его внешности.

— Хорошо. А описание дать с обычной формулой, что он может помочь следствию?

— Да, — сказал Диверо. — Описание его внешности, но не фотографию. Пока я буду разговаривать с ребятами, разыщите Тири и покажите ему бусы. Необходимо также показать их дежурному.

Через несколько минут Бидо нашел инспектора в кабинете.

— Дежурный опознал бусы, — сказал он. — Тири я еще не видел. Наверное, он где-то на просмотре. На одной из бусин обнаружен довольно четкий отпечаток пальца.

— Это хорошо.

Через несколько минут в кабинет вошел детектив, занимающийся дактилоскопией.

— Я нашел отпечаток, инспектор, который абсолютно совпадает с отпечатками в лифте, — сказал он. — Но в уголовной картотеке такие отпечатки не зарегистрированы, и у нас их нет.

Диверо заворчал.

— Если это отпечатки Джо Керра, — сказал он, — то парень у нас в руках. Только плохо, что самого Керра мы пока никак не можем отыскать.

Он нетерпеливо махнул рукой Бидо, чтобы тот отправлялся по делам, кивнул второму детективу, а потом подтащил к себе стопку заметок и снова погрузился в них.

Глава 8 Полиция объявляет розыск Джо Керра и начинает прочесывать гостиницы

Около пяти часов Джой покинул пляж в Антибе, куда он приехал, чтобы избежать встречи с Софи. По дороге в Канны ему еще раз пришла в голову мысль заглянуть в «Золотой шар». Он почувствовал радость, что снова увидит Жаннетт. Он знал, что родители его не хватятся, так как до вечера пробудут в Ницце, а потом отправятся на просмотр. В машине у Джоя был костюм, так что ему не понадобилось заезжать в отель, чтобы переодеться. Оставив машину у казино, он медленно отправился по улице Фош, разглядывая по дороге витрины магазинов. Вскоре до него дошло, что на длинной пустынной улице было слишком много сыщиков в штатском, и он насторожился. Эти мужчины, в которых безошибочно угадывались полицейские, ходили парами от магазина к магазину, заходили иногда внутрь и проводили там несколько минут. Двое мужчин шли в направлении Джоя. Чувствуя, что они сейчас зайдут в магазин, торговавший книгами, он ускорил шаг и опередил их. В магазине не было покупателей, и продавец сразу подошел к Джою, но тот сказал, что хочет сам выбрать что-нибудь, и зашел за стеллаж с книгами. Выждав момент, когда детективы заговорили с продавцом, он незаметно выскочил из магазина.

С необъяснимым чувством волнения он зашел в «Золотой шар». Жаннетт стояла за стойкой и просматривала газеты. Поздоровавшись, Джой прошел к стойке и сел на табурет.

— Я сейчас читала об этом ужасном убийстве, — сказала Жаннетт, поеживаясь. — А вы не видели газеты?

— Видел. — Ему было неприятно, что она заговорила об этом. Это было его личное дело, и ему не хотелось обсуждать его с ней. — Можно мне сухого вермута со льдом? — спросил он, чтобы отвлечь ее от газеты.

— Конечно.

Теперь Жаннетт была в белой блузке и синих брюках. Когда она потянулась за бутылкой на полке, он увидел, как ее крепкие груди натянули ткань, и почувствовал желание.

— Я как-то раз видела в кино Люсиль Бало, — сказала она, ставя бутылку на стойку. — Она мне понравилась. Она была такая хорошенькая.

Джой ссутулился.

— Теперь полиция разыскивает какого-то человека, — сказал он, наблюдая, как Жаннетт кладет лед в его бокал. — Сыщики обходят все магазины на вашей улице.

— Значит, им известно, кто это сделал?

— Не знаю, но они определенно кого-то ищут.

Она налила вермута в бокал.

— Надеюсь, они быстро найдут его, — сказала девушка. — Неприятно, когда в городе среди бела дня разгуливает сумасшедший.

Джой оцепенел. Ему было тяжело выслушивать от нее все это.

— Сумасшедший? Я не думаю, что он сумасшедший, — сказал он и отпил из бокала. — По-моему, он просто человек, решивший проверить свою храбрость.

Жаннетт склонилась над газетой, и волосы упали ей на лицо.

— Нет, он все же сумасшедший, — упрямо сказала она, — в газетах так и говорится.

— Вы меня не поняли, — сказал Джой. Ему ужасно хотелось развить перед ней свою точку зрения. Ему было невыносимо, что она считает его сумасшедшим. — Я считаю, что это человек, испытывающий свою храбрость.

Жаннетт подняла голову и посмотрела на него.

— Какие странные вещи вы говорите, — сказала она, и Джой увидел недоумение в ее глазах.

— В этом нет ничего странного, — возразил он. — В конце концов, убивая эту девушку, тот человек тоже подвергал свою жизнь опасности. Ведь правда? Возможно, он сделал это, повинуясь какому-то внутреннему побуждению. Если вы не испытываете свою храбрость, свою сообразительность, откуда вам знать, на что вы способны.

Серьезный тон Джоя еще больше удивил девушку.

— Не понимаю, — сказала она, — зачем же нужно кому-то причинять страдания только из-за того, чтобы испытать свою храбрость? Это ужасно. Есть много способов проверить себя.

Джой нетерпеливо повернулся на табурете и горячо заговорил, сжимая кулаки:

— Вы ошибаетесь! Чтобы проверка была абсолютно настоящей, нужно поставить себя в безвыходное положение. Любые головокружительные испытания храбрости все же оставляют лазейку для отступления. Но если вы убьете когда-нибудь, то дороги назад нет: мертвого не воскресишь! — Он начал постукивать по стойке, потом продолжал: — Представьте себя в подобном положении. Представьте себя с мертвой девушкой на руках в переполненном отеле! Любой промах может стоить вам жизни. Вот это проверка! Вы согласны?

— Неужели вы верите, что человек в здравом уме может убить кого-нибудь только для того, чтобы проверить свою храбрость? — спросила она. — Я не могу поверить в это. А как же жертва? Ведь убитая этим человеком девушка только начала жить. Нет, это мог сделать только сумасшедший.

Джой хотел протестовать, но рассудок взял в нем верх. Жаннетт умна, и с ней необходима осторожность. Она ни в коем случае не должна его подозревать. Он улыбнулся ей и пожал плечами.

— Ну, во всяком случае, нас это не касается. Готов держать пари, что убийца будет умственно здоров, когда его найдут.

Говоря это, он заметил две тени, упавшие на стойку. Оглянувшись, он увидел, как в кафе вошли два сыщика, и почувствовал, как страх сжимает его сердце. Уголком глаз он следил за ними. Это были крупные, тяжеловесные мужчины с потными лицами. Они попросили у Жаннетт пива и, пока она наливала, внимательно оглядели Джоя.

— Мадемуазель, может быть, вы поможете нам? — спросил более высокий из них, когда она поставила перед ними пиво. — Мы из полиции.

Жаннетт взглянула на Джоя, но он опустил глаза вниз.

— Мы разыскиваем одного мужчину. Может быть, вы видели его здесь? — Он описал внешность Керра.

— Да, — сказала Жаннетт, — я видела этого человека. Он еще ходит с фотоаппаратом через плечо, верно?

Джой почувствовал, как по спине у него пробежал мороз.

— Да, это он. — Сыщики насторожились.

— Описание действительно совпадает с внешностью человека, который каждый день проходит мимо нашего кафе, — продолжала Жаннетт. — Как-то раз он попросил у нас виски, а его не было. Вероятно, он снимает комнату где-то на нашей улице. Либо в «Лазурном берегу», либо в отеле «Антиб».

Джой допил свой вермут, не спеша соскользнул со скамейки и небрежно пошел к телефонной будке. Взяв телефонную книгу, он нашел номер телефона отеля и набрал его.

Ответил хриплый, но решительный женский голос:

— Кто говорит?

Закрыв рукой телефонную трубку, Джой прошептал в нее:

— Это мадам Броссет?

— Да. А в чем дело?

— Слушайте меня внимательно. Через несколько минут у вас в отеле будут сыщики. Они разыскивают Джо Керра. У них есть ордер на его арест.

Он услышал хриплый вздох и повесил трубку.

Повернувшись, он увидел, что сыщики вышли из кафе и направились вдоль по улице.

Джой облегченно вздохнул, увидев, что они вначале направились в «Антиб».

— Вы слышали, что они сказали? — взволнованно спросила Жаннетт. — А ведь я разговаривала с этим человеком. Какой отвратительный тип! Как он мог сделать это?

Джой улыбнулся непослушными губами.

— Возможно, им нужна от него только информация. — Он посмотрел на часы. — Ну, я заговорился с вами и совершенно забыл, что у меня назначена встреча… Я уже опаздываю. Увидимся вечером, на пристани.

Жаннетт ничего не успела сказать, как он стремительно вышел из кафе. Проходя мимо отеля «Лазурный берег», Джой заглянул в вестибюль. За конторкой снова сидела девушка. Но это и неудивительно. Выслушав предупреждение Джоя, мадам Броссет позвала свою дочь Мари и приказала ей посидеть у конторки, а сама затопала вверх по лестнице в комнату Джо.

Американец спал на кровати, а рядом с ним стояла пустая бутылка из-под виски. Он храпел, приоткрыв рот.

Мадам Броссет потрясла его за плечо, и он сел, ошеломленно моргая.

— Проснитесь, Джо. Полиция обшаривает отели. Они ищут вас. Пойдемте, я вас спрячу.

— Ищут меня? — Он побледнел. — Но почему? Ведь они уже приходили утром?

— Да. Они сейчас в «Антибе». Пойдемте, Джо. Только захватите свой пиджак и фотоаппарат.

Он встал, пошатываясь, и взял свои вещи.

— Что я должен делать?

— Ничего. Следовать за мной.

Она схватила его за руку и потащила за собой по коридору.

— В чем дело? — Джо попытался напрячь свой одурманенный алкоголем мозг. — Мне все это очень не нравится. Может быть, самому пойти в полицию и рассказать, как все было на самом деле? Я отдам снимки, а то это получается шантаж…

Мадам Броссет открыла дверь какого-то чулана со щетками и прочим тряпьем.

— Предоставьте все мне, Джо, — сказала она. — Я сумею вывернуться из этого положения. — Она нажала какую-то потайную пружину, и задняя стенка чулана повернулась, открыв комнатку со столом, кроватью и стулом.

— Заходите сюда, Джо, и посидите тихо. Я скоро вернусь.

Он было запротестовал, но она втолкнула его в комнату, и панель со щелчком захлопнулась за ним.

Двигаясь для своей комплекции удивительно проворно, мадам Броссет поспешила обратно в комнату Джо, собрала в чемодан все его вещи и тоже спрятала в чулан. Открыв окна, она прихватила с собой бутылку виски и спустилась в вестибюль.

В тот самый момент, когда она это сделала, в вестибюле появились сыщики.

— Опять вы? — притворилась она удивленной. — Ну, а на этот раз какая у вас беда?

Оба сыщика хорошо знали мадам Броссет. Время от времени ее вызывали в полицию и допрашивали относительно контрабанды табаком, так что сыщикам слишком хорошо было известно, что происходит в отеле.

— Послушайте, Жанна, — сказал сыщик повыше, — мы получили сведения, что этот Керр находится именно у вас. Вы позволите осмотреть отель или хотите, чтобы вам принесли ордер на обыск?

Мадам Броссет снова улыбнулась.

— Ну, зачем так официально. Можете и без ордера осмотреть мой отель, ребята. Но предупреждаю, напрасно тратите время. Здесь вы ничего не найдете. — Она подмигнула. — При обыске лучше стучите, так как некоторые комнаты могут быть заняты.

— Он был здесь?

Мадам Броссет развела руками.

— Раньше вы этот вопрос не задавали, не правда ли? Сегодня утром вы у меня спросили, здесь ли месье Керр, и я ответила, что нет. Сейчас вы тоже у меня спрашиваете, здесь ли он. И я снова говорю — нет. Но если вы спросите у меня, был ли он здесь, то я отвечу — да. Да, месье был здесь.

Сыщики были в изумлении.

— Послушай, ты, старая лиса. Ведь ты прекрасно понимала, что я имел в виду, когда спрашивал, здесь ли он?

— Откуда же мне это знать? Ведь я не могу читать ваши мысли. Вы спросили меня, здесь ли он, и я ответила, что нет.

— Значит, он был здесь?

— Да. Он останавливался здесь на восемь дней. А в чем дело? Сегодня утром вы описали мне этого парня и спросили, здесь ли он. Я ответила, что нет. И я сказала правду.

— Так где же он?

— Сегодня утром, в девять часов, он, кажется, собирался в Марсель. Но он вернется. Он оставил здесь свои вещи.

— Дайте взглянуть, — попросил один из сыщиков.

Мадам Броссет повернулась к дочери.

— Поднимись наверх и выстави всех девушек с их парнями из номеров. Нечего пугать их полицией.

Сыщик посмотрел на своего товарища.

— Останься здесь и проверь их всех, когда будут выходить, — сказал он и повернулся к мадам Броссет: — Это слишком серьезное дело, Жанна. Керр разыскивается по подозрению в убийстве. Мы предполагаем, что именно он убил Люсиль Бало.

Лицо мадам Броссет оставалось невозмутимым, но в душе она была просто поражена.

— Почему вы так решили? — спросила она. — Да это такой человек, что и мухи не обидит.

— У нас есть достаточно доказательств, чтобы подписать ему смертный приговор, — сказал сыщик. — Ну, пошли, покажи мне его комнату.

Минут двадцать спустя сыщик сошел вниз, и на лице его было написано разочарование. Он осмотрел вещи Керра, обошел все комнаты отеля, но ничего не нашел. Уверившись, что Керра на самом деле нет в отеле, он подошел к телефону и позвонил Диверо.

Выслушав его рапорт, инспектор сказал:

— Оставьте Эдгара наблюдать за отелем, а сами возвращайтесь сюда. Я пошлю в отель другого человека. Есть ли в отеле второй выход?

— Нет.

— Вы полностью уверены, что в отеле Керра нет?

— Уверен, инспектор.

— Хорошо. Скажите Эдгару, что если он все же покажется, то пусть его незамедлительно задержат и приведут ко мне. А вы возвращайтесь. — И Диверо повесил трубку.

Мадам Броссет наблюдала, как сыщики вышли из отеля. Один из них подошел к кафе «Золотой шар» и уселся за столик так, чтобы ему был хорошо виден весь отель. Она вошла в свой кабинет и села. Ситуация стала более запутанной. Теперь мадам Броссет очень жалела, что дала мадам Дилени так много времени, чтобы принести колье. Она немного подумала и решила ускорить совершение этой сделки. Какие улики могут быть у полиции против Джо? Она подняла трубку и вызвала номер отеля «Плаза».

— Соедините меня с мадам Дилени, пожалуйста.

После небольшой паузы телефонистка сказала:

— Мадам Дилени нет, вероятно, она придет после просмотра.

Мадам Броссет поблагодарила ее и повесила трубку. Задумавшись, она пошла в бар, взяла там бутылку и поднялась по лестнице.

Джо сидел на краю кровати.

— Послушайте, что же все-таки происходит? Мне это совсем не нравится. Я собираюсь пойти в полицию. Я понял, что наш план был ошибкой.

— Не волнуйтесь, — сказала мадам Броссет. — Все идет нормально.

— Что значит нормально? Какого черта полиции вдруг вздумалось разыскивать меня? Ведь еще чего доброго они могут подумать, что это я убил девушку? Что им было нужно?

— Они сказали, что вы могли видеть этого парня, — легко солгала мадам Броссет. — Им необходима информация. Им известно, что вы были в отеле в момент смерти девушки. Вот и все. Ничего страшного, и волноваться из-за этого не стоит.

— Я не волнуюсь, — сказал Джо, вытирая со лба пот. — Но ведь они не думают, что это я убил девушку?

— Не говорите глупостей, Джо. Почему это они должны так думать? Но все равно я считаю, что нам нужно несколько изменить наши планы. — Она налила виски в стакан. — Думаю, нам нужно запросить у мадам Дилени несколько большую сумму и устроить единовременный расчет. А после того вы должны сказать полиции правду и показать свои снимки, но только после того, как мы получим деньги.

Дрожащими руками Джо взял стакан.

— Но мне это не нравится. Я хочу сейчас же пойти в полицию.

Мадам Броссет нетерпеливо дернулась. Хотя она и любила Джо, но ей не хотелось терять возможность получить несколько десятков миллионов франков.

— Я сказала им, что вы уехали в Марсель, Джо, — заявила она. — Так что вы сможете вернуться завтра. Не портите игру. К завтрашнему утру я уговорю мадам Дилени расстаться с бриллиантами. Как только это произойдет, вы можете спокойно отправляться в полицию. Я ведь уже вам говорила, что ее бриллианты стоят тридцать миллионов франков.

Виски начало действовать на Джо. Он потер рукой лицо, пытаясь сосредоточиться.

— А зачем мне нужно было ездить в Марсель? — спросил он. — Полиция, конечно, проверит это.

— Успокойтесь, дорогой, я знаю одного парня, который поклянется, что вы весь день были с ним.

— Но ведь она отдаст бриллианты только в обмен на негативы.

— Она получит кое-что, — мадам Броссет подмигнула, — но и полиция получит свое. Мы оставим фотографии мадам Дилени и тем самым заткнем ей рот.

Керр взял из рук мадам Броссет бутылку и плеснул себе виски в стакан.

— И вы действительно думаете, что она расстанется со своими бриллиантами?

— Да. — Мадам Броссет решила, что теперь Джо уже преодолел свой страх, и она может спокойно оставить его и спуститься в вестибюль. Она не любила надолго оставлять вместо себя Мари. — А теперь успокойтесь, Джо, и вздремните. Я все беру на себя.

Джо откинулся на подушку. Он выпил еще виски и поставил бутылку рядом с собой.

— Ну, раз вы считаете, что справитесь с этим… Мне не хотелось бы никаких осложнений. Однако если мы получим тридцать миллионов франков, то впереди меня ждет беззаботная жизнь.

— И меня тоже, — сказала мадам Броссет, — ведь мы поделим их, Джо?

— Конечно, — ответил Джо, и лицо его вытянулось: пятнадцать миллионов франков — это звучит гораздо менее приятно, чем тридцать.

Мадам Броссет встала.

— Я скоро вернусь, а вы останетесь здесь на ночь. Сейчас я позвоню одному парню в Марсель и договорюсь с ним.

Более твердой рукой Джо взял свой стакан виски и выпил еще.

Джой сидел за столиком казино и читал вечерний выпуск газеты. Было 9.50. Вечер был тихий и беззвездный. На Джое были синий костюм и синяя рубашка с открытым воротом. Этот строгий наряд резко контрастировал с пестрыми нарядами публики за соседними столиками. Джой читал в газете описание внешности Джо Керра с заявлением полиции, что этот человек может помочь им в расследовании убийства. Джой был слегка встревожен. Находился ли Джо еще в отеле или уже сбежал куда-нибудь? Джой уверял себя, что полиция не нашла репортера, но все же тревога не покидала его. За последние два часа он несколько раз прошелся мимо отеля и видел сыщиков, которые сидели в «Золотом шаре» и терпеливо наблюдали за входом в отель. Это наблюдение несколько затрудняло осуществление плана, задуманного Джоем. Сыщики определенно увидят его входящим в отель, и это может оказаться роковым обстоятельством. Он закурил сигарету. Кладя зажигалку в карман, наткнулся на свернутый шнур от занавески, который захватил с собой. В другом кармане ощущалась тяжесть футляра с бритвой. Официант поставил перед ним на столик чашку кофе, и Джой расплатился. Выпив кофе, он встал и медленно направился к улице Фош. Он остановился на углу в десять часов с минутами. В этот час улица была пустынна. Светились только окна кафе «Золотой шар» и подъезд отеля «Лазурный берег».

Оба сыщика сидели за столиком в кафе. Перед ними стояли кружки с пивом, и сыщики о чем-то вполголоса беседовали. Они не обратили на Джоя никакого внимания. За стойкой кафе сидел отец Жаннетт, безучастно глядя перед собой. Самой Жаннетт нигде не было видно. Джой продолжал медленно идти по улице, заложив руки в карманы брюк. Миновав кафе, он прошел к подъезду «Лазурного берега». Он увидел, что за конторкой сидела мадам Броссет с сигаретой во рту и просматривала журнал. Вскрыв новую пачку сигарет, Джой остановился и задумался, стоит ли ему заходить в отель на глазах у сыщиков. Все это довольно опасно. Внезапно эта проблема решилась сама собой. Джой услышал позади себя голос:

— Привет, дорогой, вы не меня ищете?

Он обернулся. Его оценивающе осматривала тоненькая девушка в дешевом платье, и на ее полных губах играла профессиональная улыбка.

— Привет, — улыбнулся он. — Как это ни странно, но я жду именно вас.

Хихикнув, она близко придвинулась к нему:

— Ну, вот и я. Рядом есть небольшой отель.

Он увидел ее недетский взгляд, и ему стало не по себе.

— Пойдем со мной, дорогой, я все устрою.

Он отправился вместе с ней к отелю.

— Вы здесь в отпуске?

— Да.

— Вы ведь американец, правда? Но вы очень хорошо говорите по-французски.

— Неужели? Вы что, имели в виду этот отель?

Перед входом в отель Джой несколько замедлил шаги. Сделать то, что он собирался сделать, перед самым носом у полицейского — значит искушать судьбу. Но у него не было другого выхода. Чтобы избежать смертельной опасности и выжить, он должен забрать фотоснимки и негативы.

— Да, — сказала девушка и крепко взяла его за руку, как будто испугалась, что он в последний момент раздумает и убежит. — Все в порядке, дорогой. Я часто бываю здесь. Это обойдется всего в две тысячи франков, не считая подарка мне.

— Две тысячи! Но это же очень дорого?

— Нет, дорогой, здесь можно остаться и на ночь. Большинство джентельменов предпочитают оставаться на ночь.

Входя в отель, Джой не оглянулся на сыщиков и постарался отвернуться так, чтобы они не видели его лица.

Мадам Броссет отложила журнал и кивнула девушке:

— Ну, Луиза?

— Мой друг и я…

— Разумеется.

Джой положил на конторку две тысячи франков, и мадам Броссет окинула его мимолетным взглядом.

— Джентльмен хочет остаться на ночь, — сказала девушка.

Мадам убрала деньги в конторку. Джой обратил внимание на ее сильные, почти мужские руки.

— Вы знаете комнату, дорогая… Та, обычная.

Девушка взяла ключ от комнаты и повела Джоя по ступенькам вверх. Открыла дверь рядом с лестничной площадкой, зажгла свет и вошла. Комнатка была маленькая и жалкая. В ней находились кровать, стол и умывальник с тазом и кувшином. Около кровати лежал вытертый до дыр ковер. Девушка закрыла дверь и подошла к Джою, приветливо улыбаясь.

Он сел на кровать и вынул из кармана два скомканных пятитысячных банкнота.

— Простите, мадемуазель, — с улыбкой сказал он, — но я передумал. Надеюсь, вы примете это от меня. Мне очень жаль, что я вас побеспокоил.

Девушка посмотрела на деньги, не веря своим глазам.

— Это мне?

— Конечно. Надеюсь, вы извините меня?

Она быстро схватила деньги, будто опасаясь, что он передумает.

— В чем дело, я вам не нравлюсь? — бросила девушка. В ее голосе было скорее любопытство, чем враждебность.

— Нет, конечно. Но я провел весь день на ногах и теперь чувствую себя очень усталым. Могу я остаться здесь на несколько часов и отдохнуть?

Девушка свернула деньги и спрятала их в сумочку. По ее лицу было видно, что она не знает, как поступить: чувствовать себя уязвленной или обратить все в шутку.

— Что это с вами стряслось? — спросила она, подходя к двери. — Впервые мужчина говорит мне, что он устал.

— Извините, мадемуазель, но я могу остаться здесь?

— Но ведь вы уплатили за комнату. — Она вышла.

Джой сидел неподвижно, зажав стиснутые кулаки между коленями. Где-то в этом отеле находился и Джо Керр. А там, где он был, были и негативы с фотографиями. Теперь Джой должен его найти. Он достал из кармана кожаный футляр и вынул бритву. Потом сунул футляр обратно, а бритву засунул за ремень часов. Затем, двигаясь бесшумно, он подошел к двери и приоткрыл ее, прислушиваясь.

Глава 9 Джой расправляется с шантажистами и уничтожает компрометирующие документы

Около шести часов Жан Тири вошел в вестибюль «Плазы». К нему подошел детектив и положил ему руку на плечо.

— Извините, месье, инспектор Диверо хочет поговорить с вами.

Диверо по-прежнему сидел в кабинете управляющего, и перед ним лежала аккуратная стопка листков с записями. Он указал Тири на кресло.

— Мы нашли две голубые бусинки в одном из номеров отеля, — сказал он, вынимая пинцетом из пластмассового пакета одну из бусин. — У нас есть основания подозревать, что они из ожерелья мадемуазель Бало. — Он положил бусинку на бювар и пододвинул ее к Тири.

— Возможно, — сказал тот, рассматривая ее. — Люсиль имела много таких ожерелий. Может быть, это и ее, я точно не знаю.

Диверо был разочарован.

— Месье, но вы должны обязательно вспомнить. Вы говорили, что были с мадемуазель на пляже незадолго до того, как ее убили. А в то время на ней было ожерелье? Прошу вас, постарайтесь вспомнить, как оно выглядело.

Тири нахмурился.

— На ней не было никакого ожерелья, — сказал он.

Диверо сделал нетерпеливый жест.

— Но у меня есть показания, которые утверждают, что на ней было ожерелье.

Тири пожал плечами.

— Уверяю вас, что не было.

Его спокойная уверенность подействовала на Диверо.

— Но ведь вы сами, месье, говорили мне о ее привычке носить ожерелье.

— Да, но не на пляже. Там она была без ожерелья. Если вы не верите мне, то можете взглянуть на снимки, сделанные репортерами.

Диверо вдруг почувствовал смутное беспокойство.

— Мне бы хотелось взглянуть на них, месье.

— Это легко сделать, я сейчас принесу их.

— Благодарю вас.

Когда Тири ушел, Диверо снова посмотрел на записи и извлек из стопки запись разговора с молодым Дилени.

Там говорилось:

Инспектор: «Значит, расставаясь с девушкой на пляже, вы ее не видели больше?»

Дилени: «Нет».

Инспектор: «Вы не встречали Люсиль Бало по пути в свой номер?»

Дилени: «Нет».

Инспектор: «Не можете ли вы описать ожерелье, которое было на девушке?»

Дилени: «Оно было из крупных голубых бус…»

Диверо отложил в сторону записи и закурил сигарету. Вскоре вернулся Тири.

— Вот они, инспектор. — Он подал Диверо пачку фотографий, сделанных фотографами на пляже.

Диверо внимательно посмотрел на них, потом сложил и положил на свои записи.

— Благодарю вас, вы мне очень помогли.

Когда Тири ушел, Диверо просидел несколько минут задумавшись. Потом встал, открыл дверь кабинета и поманил к себе Бидо, дежурившего снаружи.

— Мне бы хотелось поговорить с молодым Дилени. Он в отеле?

Бидо справился у портье. Вернувшись, он сказал:

— Его нет. Найти?

— Передай портье, чтобы он сразу же уведомил меня, когда тот появится, — сказал Диверо. — Но не надо искать его. В конце концов, он сын очень богатого и влиятельного человека. — Улыбнувшись, он приподнял плечи в знак покорности судьбе. — Вероятно, он скоро вернется.

Когда в десять часов Джой не появился в «Плазе», Диверо позвонил в полицейское управление и распорядился немедленно найти Джоя и привезти в отель.

Мадам Броссет, сидя в вестибюле, беспокоилась за Джо. Сыщик сказал, что они обладают достаточными уликами, чтобы осудить его за убийство девушки. Какие еще у них могут быть улики, не считая того, что его видели на втором этаже в момент убийства девушки? А вот теперь «Ницца-отель» напечатала на первой странице описание его внешности. Если два сыщика все еще сидят перед входом, как же ей вывести отсюда Джо незамеченным?

Тяжело ступая, она поднялась по лестнице, прошла к чулану и остановилась, прислушиваясь.

В соседнем номере слышались жалобные крики девушки и мужская брань. Пожав плечами, она вошла в чулан.

Бесшумно, как призрак, Джой выскользнул из своего номера и прокрался к двери чулана. Его шаги были бесшумны, так как он снял туфли. Дверь чулана теперь была закрыта. Он приложил ухо к панели и прислушался. Послышался щелчок и скрип чего-то, потом голос мадам Броссет сказал:

— Вам ничего не нужно, Джо? Может быть, вы хотите поесть?

Губы Джоя скривились в усмешке. Значит, Керр здесь. Он отошел от двери, вернулся в свою комнату и стал ждать, прислонившись к стене.

Джо Керр повернулся на постели и хмуро посмотрел на мадам Броссет.

— В чем дело? — пробормотал он. — У меня все в порядке. Почему вы меня разбудили?

Она похлопала его по плечу.

— Вы не голодны?

— Нет. — Он закрыл глаза, и она увидела, что он очень пьян. — Оставьте меня в покое.

— Хорошо. Несколько позже я навещу вас.

Мадам Броссет вышла из чулана и спустилась в вестибюль. Бесшумно выскользнув из номера, Джой убедился, что она прочно обосновалась за конторкой. Он прокрался к чулану и открыл его. Он ожидал увидеть в нем Керра, поэтому его смутили тишина и темнота. Припомнив подслушанный разговор, он понял, что здесь должен быть вход в тайник. И через несколько минут поисков Джой нашел пружину. Когда дверь открылась, он увидел крошечную комнатку, в которой на кровати лежал Джо Керр. Джой вернулся в чулан и запер его изнутри на задвижку. Потом тихо зашел в тайник, подошел к кровати и посмотрел на Керра. Тот крепко спал. Вынув бритву из-под ремешка часов, Джой потряс Керра за плечо. Тот, как всегда, видел во сне жену, и его сон был кошмарным. Потом он вдруг почувствовал у себя на плече чью-то руку, и сон его оборвался, как порванная кинолента.

«Опять Жанна, — сердито подумал он. — Неужели нельзя оставить меня в покое?» Он заворчал что-то и попытался освободиться от трясущей его руки. Но тут почувствовал, что пальцы еще сильнее сжали его плечо, и в одурманенном виски сознании возникла мысль об опасности. Джо повернул голову и открыл глаза. Он попытался сесть, но стальная рука толкнула его обратно на постель. Керр вдруг почувствовал дикий, растущий, как лавина, страх. Его пугало бледное бесстрастное лицо в черных очках.

— Вы ведь мистер Керр, не правда ли?

— Как вы сюда попали? — прохрипел Джо. — Вам здесь совершенно нечего делать.

Губы Джоя скривились в бледной улыбке.

— Нет, вы ошибаетесь, дело у меня есть. Я пришел за снимками и негативами. Где они?

Керр попытался взять себя в руки.

— Где они? — повторил Джой.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — попробовал он возмутиться. — Убирайтесь вон!

Джой убрал руку с плеча Джо. Спокойствие юноши пугало того.

— Прошу вас, снимки и негативы, — снова сказал Джой. — У меня слишком мало времени. Говорите. — В его голосе была угроза.

— Они не у меня, а у нее, — сказал Джо.

— Прошу вас, снимки, — повторил Джой. — Иначе… — Он снова поднял бритву. — Мне не хотелось бы причинять вам боль.

Поблескивающая сталь наводила ужас на Керра. Остатки храбрости испарились.

— Не трогайте меня! — пронзительно закричал он. — Возьмите их… Вот они, здесь!.. — Он вытащил из-под подушки бумажник и вытряс его содержимое на кровать.

Там было несколько тысячефранковых билетов, репортерское удостоверение, выцветшая фотография жены и потрепанный конверт. Джой взял конверт и встал с кровати. Положив бритву на стол, он просмотрел снимки и негативы. Потом сложил в пепельницу на столе.

— Это все, мистер Керр?

Джо кивнул, и Джой почувствовал, что тот говорит правду. Взяв зажигалку, он поджег снимки и негативы, а пепел вытряхнул на ковер.

— Я бы не советовал вам обращаться в полицию, мистер Керр, — сказал он. — Мой отец слишком влиятельный человек. Кроме того, полицию, несомненно, заинтересует, почему вы сразу не сообщили о преступлении. За шантаж полагается довольно приличный срок заключения. Насколько мне известно, французские тюрьмы не слишком удобны.

Керр почувствовал, что если он сию минуту не выпьет, то потеряет сознание. Он схватил бутылку, налил себе виски и выпил. Джой забрал у него бутылку. Прикосновение ледяных пальцев наполнило сердце Керра ужасом. Виски быстро подействовало на него. Он почувствовал, как будто его ударили обухом по голове, и выронил стакан. Казалось, что его мозг окутала вата, сквозь которую с трудом проникали мысли. Он понимал, что Джой наклоняется над ним с пурпурным шнуром, свернутым в петлю. Ему это показалось странным, и он сделал отчаянную попытку понять происходящее; на его лице застыла дурацкая усмешка, когда юноша приблизил петлю к его лицу. И только когда петля со страшной силой сжала его горло, он понял, что его душат.

Примерно в 11.15 мадам Броссет, сидевшая за конторкой с журналом, подняла голову и прислушалась. Она услышала, как где-то наверху из крана течет вода. Единственному человеку, которому она разрешала пользоваться ванной, был Джо Керр. Но он не мог самостоятельно выбраться из тайника. Может быть, одна из девушек решила принять ванну, но зачем? В это время они все заняты работой.

Мадам Броссет снова прислушалась и сердито нахмурилась. Ей очень не хотелось подниматься по длинной и крутой лестнице, поэтому она встала, подошла к лестнице и крикнула:

— Выключите воду!

Но никто не ответил, и она, ворча, стала подниматься. Джой следил за ней через щель в двери. Это он открыл кран и оставил дверь открытой в надежде на то, что звук льющейся воды заставит мадам Броссет подняться наверх. Мадам Броссет поднялась и вошла в ванную. Джой бесшумно вышел в коридор и, спустившись на три ступеньки, положил на четвертую валик с кровати. Потом вернулся в комнату. Сердито бормоча что-то себе под нос, мадам Броссет закрутила краны и вышла в коридор. На полдороге она остановилась у двери чулана. Джой оцепенел. Неужели она зайдет туда? Но мадам Броссет пожала огромными плечами и прошла мимо. Повернувшись спиной к Джою, она начала спускаться по ступенькам. Джой выскользнул из своей укромной комнаты и стал красться за ней. Находясь на третьей ступеньке, она вдруг почувствовала, что сзади кто-то есть. Она повернулась и одновременно поставила ногу на четвертую ступеньку. Она успела увидеть позади себя согнувшуюся призрачную тень человека в черных очках, которые придавали ему зловещий вид. И в то же время почувствовала, как ступила на что-то неприятно мягкое. Она потеряла равновесие, хотела ухватиться за перила, но Джой с силой толкнул ее вниз, и эта массивная женщина с криком покатилась по ступенькам. Она скатилась в вестибюль с грохотом, потрясшим дом. Джой быстро поднял валик и скрылся в комнате. Убил ли он ее? Вряд ли человек мог остаться в живых после такого падения, но точно все выяснится позже. Падение мадам Броссет подняло на ноги весь отель. Захлопали двери, послышались женские вопли и вопросы.

Сыщики, сидевшие в кафе «Золотой шар», вскочили на ноги и, переглянувшись, бросились со всех ног к отелю. Вбежав в вестибюль, они увидели драматичную картину: на полу лежала мадам Броссет, а над ней стояла девушка в нижнем белье и юбке и пронзительно кричала. Через перила лестницы перегибались фигуры мужчин и женщин. Старший офицер Эдгар оттолкнул в сторону девушку и опустился на колени перед мадам Броссет. Он приподнял ее веко, потрогал артерию на шее и нахмурился. Его партнер Форсо подошел поближе.

— Она мертва, — сказал Эдгар. — Опроси присутствующих, а я вызову «Скорую помощь».

Услышав слова «опроси присутствующих», мужчины на лестничной площадке начали продвигаться к выходу, стремясь удрать побыстрее, так как опасались, что их фамилии будут записаны полицейскими. Но Форсо преградил им дорогу.

Из-за приоткрытой двери Джой наблюдал за суматохой. Он слышал, как Эдгар сказал, что мадам Броссет мертва, и облегченно вздохнул. Теперь ему оставалось только незаметно для всех выбраться из отеля. Лестница была блокирована мужчинами и женщинами, стремившимися удрать побыстрее. Все они стояли спиной к Джою. Он потихоньку вышел из своей комнаты, затем зашел в чулан, ощупью нажал на пружину, открыл тайник и вышел, оставив чулан распахнутым. Потом вернулся в свой номер, нашел в кармане десятицентовую монету, вывинтил лампочку, сунул монету в патрон и снова ее завинтил. Произошло замыкание, и свет в отеле погас.

Мгновенно поняв, что им предоставляется возможность выбраться из отеля незамеченными, избежав знакомства с полицией, мужчины бросились вниз по лестнице, оттолкнув с дороги Форсо, и благополучно выбрались на улицу. Позади всех бежал Джой. Оказавшись на улице, мужчины рассыпались в разные стороны, а Джой пошел своим путем. Он прошел по улице Антиб, пересек стоянку для машин и двинулся вдоль набережной.

В это время здесь было много туристов, и Джой незаметно смешался с ними. Он был в состоянии триумфа. «Опыт удался отлично», — говорил он себе. То предприятие, которое уже готово было рухнуть, устояло благодаря находчивости и крепости его нервов. Вот теперь он в полнейшей безопасности. Он сжег снимки и негативы и заставил навеки замолчать шантажистов. Он оставил неопровержимые улики, что девушку убил именно Джо Керр. Такое мог сделать только один человек из миллиона! Нет, только он один способен на это! Он дошел до конца набережной и уселся на барьер. Ему очень хотелось увидеть Жаннетт. Минут через двадцать к нему подошел высокий крепкий мужчина.

— Месье Джой Дилени? — спросил он.

Джой похолодел.

— Да, а в чем дело?

— Я из полиции, — сказал мужчина. — Инспектор Диверо хочет поговорить с вами. Не будете ли вы так добры пройти со мной?..

«Неужели я все-таки в чем-то ошибся? — думал Джой. — Неужели меня видели выходящим из „Лазурного берега“?»

— Пожалуйста, передайте инспектору, что я обязательно зайду к нему, как только вернусь в отель. У меня здесь назначено свидание. Я вернусь в два часа.

— Мне очень жаль, месье, но дело очень срочное и не терпит отлагательств. Инспектор вас долго не задержит. У меня здесь машина. — Он указал на черный лимузин, возле которого стоял второй детектив.

Джой повиновался. Он понял, что сопротивление бесполезно и еще более может усугубить подозрения инспектора, если таковые у того имеются.

— Что ж, хорошо, я подчиняюсь, но это ведь незаконно.

Он был огорчен мыслью, что не увидит Жаннетт.

— Мне очень жаль, — повторил детектив привычным тоном.

Джой в сопровождении детектива сел в машину, и они направились в «Плазу».

По дороге не было сказано ни слова. Джой размышлял, глядя в окно. Вряд ли его могли видеть выходящим из отеля, но, с другой стороны, инспектор не послал бы за ним детективов, если бы не было серьезной причины. Этот Диверо не дурак, так что надо быть настороже.

Полицейская машина затормозила у отеля, и полицейские вышли, открыв дверь для Джоя.

— Вероятно, вам лучше дальше идти одному, месье, без нашего сопровождения, — сказал один из них. — Ни к чему настораживать прессу и собирать любопытную публику. Вы найдете инспектора в кабинете помощника управляющего.

— Благодарю вас, — сказал Джой и направился к входу в отель. Он пересек вестибюль, подошел к двери, повернул ручку, предварительно постучав, открыл дверь и вошел в комнату.

Глава 10 Софи становится опасной для Джоя, и он решается на ее убийство, а у инспектора Диверо появляются новые трудности

За столом в кабинете сидел Диверо и жевал бутерброд. Это была его первая еда за день.

— Простите меня, месье, — сказал он вошедшему Джою. — У меня не было времени пообедать. Вы также должны извинить меня за то, что я вас побеспокоил своим вызовом, но к этому меня вынуждают обстоятельства.

— У меня в полночь свидание, — коротко бросил Джой и посмотрел на часы на столе. Они показывали 11.55. — Вы разрешите позвонить? Терпеть не могу заставлять людей ждать.

— Конечно, месье. — Диверо пододвинул к нему аппарат. — Я вас долго не задержу.

Джой взял телефонную книгу, быстро перелистал ее и, найдя номер телефона кафе «Золотой шар», попросил телефонистку на коммутаторе соединить его с этим номером. Он заметил, как Диверо записал номер.

К телефону подошла Жаннетт.

— Добрый вечер, говорит Джой, — сказал он. — Простите, но я не могу сегодня прийти.

— Не беспокойтесь, — ответила она. — Я как раз сама собиралась вам позвонить в отель. Я тоже не смогу прийти. Только что нам сообщили, что брат отца серьезно заболел, и папа выехал в Сен-Тропез. Я осталась за него и не могу бросить кафе.

— Хорошо, мне тоже очень жаль.

— Понимаю. До завтра.

— Да.

«До завтра», — подумал Джой, положив трубку на рычаг. И вдруг это «завтра» показалось ему очень далеким.

— Простите, что я испортил вам вечер, — сказал Диверо любезно.

— Итак, в чем дело?

Диверо доел бутерброд и вытер руки платком.

— Вопрос, который мне хочется выяснить, месье, касается одного вашего показания. — Он взял листок с записью. — Вы сказали мне сегодня утром, что после разговора с мадемуазель Бало на пляже вы ее больше не видели.

«Так вот в чем дело? — подумал Джой. — Ожерелье. Этот человек действительно не дурак. Он заметил мою ошибку. Но у меня все равно есть возможность выкрутиться. Только спокойно и без паники».

— Да, верно, — сказал он, глядя прямо в лицо Диверо и благодаря Бога, что он не заставляет его снять очки.

— Немного позже я попросил вас описать ожерелье, которое вы видели на девушке.

— Помню, я его описал, — спокойно ответил Джой.

— Да… Вы его описали довольно точно, — сказал Диверо. — А теперь взгляните на эту фотографию.

Он передал Джою снимки, сделанные репортерами на пляже. Тот посмотрел фото. Конечно, девушка была без ожерелья. Он и так, не глядя на эти фото, знал, что на пляже Люсиль Бало была без ожерелья.

Джой медленно отложил в сторону снимок и вопросительно посмотрел на инспектора.

— Ну и что? — невозмутимо сказал он.

— И вас ничего не удивило на снимках, месье?

— Нет. — Джой нагнулся и еще раз посмотрел на снимки. — А что здесь не так?

— Но ведь она без ожерелья, — сказал Диверо.

Джой откинулся на спинку кресла.

— Ну и что же тут удивительного? Я и не подумал, что она носит ожерелье на пляже.

— Но вы же сами мне сказали, что видели девушку на пляже, и она в это время была в ожерелье. А позже вы с ней расстались на пляже и больше не видели ее. Ведь так? Скажите, где же тогда вы могли видеть на ней ожерелье, которое вы мне описали, если на пляже она была без него?

Несколько секунд Джой с деланным удивлением смотрел на инспектора.

— И вы вызвали меня сюда и заставили отказаться от свидания только затем, чтобы выяснить такую незначительную подробность? — спросил он. — Но ведь я не говорил, что видел на ней это ожерелье. Оно выпало у нее из сумки на пляже. Я поднял его и передал ей. Я ответил на ваш вопрос, инспектор?

Нахмурившись, Диверо провел рукой по волосам и раздраженно пожал плечами. Объяснение было таким простым и выглядело так достоверно, что он почувствовал себя дураком.

— Благодарю вас, месье, — сказал он извиняющимся тоном. — Простите меня. Конечно, очень неприятно беспокоить людей по пустякам, но вы сами понимаете, что каждое показание должно быть тщательно проверено, чтобы не оставляло никаких сомнений.

Джой с трудом сохранял невозмутимый вид. Он был в восторге, что ему удалось одурачить такого опытного полицейского. Это было совсем нетрудно. И ведь все благодаря находчивости и крепким нервам. Ну, теперь он в полной безопасности!

— Не беспокойтесь, я все понимаю и сочувствую вам, — сказал он. — Ну… — Он встал. — Я могу быть свободным или вас интересует еще что-нибудь?

Диверо тоже поднялся.

— Нет, месье, еще раз примите мои извинения.

— Ничего, я был рад помочь, — сказал Джой и, немного помолчав, спросил: — Вы уже кого-нибудь подозреваете?

Инспектор пожал плечами:

— Трудно сказать. Ведь мы еще только в самом начале расследования, месье. Я расследую убийства уже тридцать лет, и на моей памяти убийцам только несколько раз удалось уйти от наказания. Всегда находится какой-нибудь неожиданный фактор, выдающий их. Обычно их хватают в тот момент, когда они считают себя в полнейшей безопасности. Я ведь очень терпеливый человек и, задавая вопросы, записываю их, а когда проверяю показания, сопоставляю их, вот и все. А убийца выдает себя сам. Расследование убийства — это в основном вопрос времени и терпения.

«Ну что же, на этот раз тебя определенно ждет разочарование, мой друг, — подумал Джой. — Ты можешь запастись самым ангельским терпением, самым совершенным в мире, но не поймаешь меня больше ни на какой ошибке».

В этот момент зазвонил телефон, и Диверо потянулся к трубке.

— Простите меня, я не могу себе позволить задерживать вас дольше.

— Благодарю вас. — Джой кивнул и вышел из комнаты.

Звонил взволнованный Бидо. Он сообщил, что нашли Джо Керра в отеле «Лазурный берег».

— Наконец-то, — прорычал в трубку Диверо. — Ну, так тащите его поскорее в полицейский участок. Я тоже приеду туда. Он уже дал показания?

— Лучше вам приехать сюда, инспектор, — сказал Бидо приглушенным голосом, не в силах отказаться от искушения драматизировать ситуацию. — Дело в том, что он мертв!

Диверо оцепенел.

— Мертв?

— Да. Это действительно тот, кого мы ищем. Я нашел у него в кармане голубую бусинку. Он повесился на пурпурном шнуре от занавески, том самом, что похищен из 30-го номера.

Но Диверо не доставил удовольствия Бидо и не дал тому услышать свой изумленный голос.

— Я еду, — коротко бросил он и повесил трубку.

Он опрометью бросился в вестибюль, пробежал мимо портье и выскочил на улицу, спеша к своей машине, которая стояла недалеко на стоянке.

Подойдя к лифту, Джой увидел, что в вестибюль вошли Софи и его отец вместе с тремя мужчинами. Они попрощались с Софи и вместе с отцом прошли в бар.

Заметив Джоя, Софи подошла к нему. Они вместе вошли в лифт и начали подниматься на второй этаж. Когда они вышли и Джой стал открывать дверь их номера, Софи тихо спросила:

— Ну как?

— Я все устроил, — ответил Джой, открывая дверь номера и пропуская ее вперед. — Я все сделал, как и обещал.

Софи подошла к бару, налила себе виски с содовой, потом повернулась к Джою и посмотрела на него пристальным взглядом.

— Итак, что же ты все-таки сделал?

«Как она нервничает, — подумал он. — При всем своем уме она вряд ли смогла бы сделать все так, как сделал это я…»

— Тебе не надо волноваться, Софи. Я все устроил, и теперь все в порядке.

— Что в порядке? Не говори глупостей! — сердито крикнула она. — Как может быть все в порядке, когда эти двое…

Он поднял руку.

— Говорю же тебе, я все устроил. Снимки и негативы сожжены. Я сам сделал это.

— Ты сжег их?! Но каким образом тебе удалось сделать это?

— Я просто вошел в отель, — с беспечным видом сказал Джой, — поговорил с соответствующим видом с мадам Броссет и Керром. Ведь шантажисты всегда трусы. Мне без труда удалось запугать их. Они отдали мне снимки и негативы, и я сжег их.

— Нет, не могу поверить, что тебе удалось запугать эту женщину, — презрительно сказала Софи.

Это задело Джоя.

— Ты так думаешь? — спросил он, со злобой глядя на нее. — Я не могу сказать, что это было легко, но мне удалось это сделать.

Он сунул руку в карман и вынул опасную бритву. Джой открыл ее, и свет заиграл на стальном лезвии. Софи судорожно глотнула воздух.

— Видишь! Даже ты испугалась. Странно, что люди боятся острой стали.

Софи было страшно смотреть на него. С бледным лицом и мрачной улыбкой, с бритвой в руке, он выглядел очень опасным.

— Убери немедленно эту штуку, — хрипло сказала Софи.

— Тебе больше не о чем беспокоиться, Софи. Можешь забыть об этом деле.

— Ты дурак! — взорвалась она. — Допустим, ты сжег снимки и негативы, но что мешает шантажистам пойти в полицию и все рассказать.

Джой вздрогнул.

— Ты, конечно, все еще заботишься о себе, — сказал он. — Но уверяю тебя, что все в порядке. Они никогда и никому больше ничего не скажут, обещаю тебе.

— Почему ты так уверен? — с тревогой спросила она.

— Я просто знаю. Я же говорил тебе, что ты можешь забыть об этом деле.

Софи оцепенела. В голосе Джоя ясно слышалась враждебность.

— Так, теперь ты угрожаешь уже и мне? — спросила она.

На его губах появилась странная улыбка.

— В конце концов, Софи, ты осталась единственным человеком, которому известно все и который может вмешаться в это дело. Двоих других мне опасаться нечего.

— Мне не совсем ясно, ты что, угрожаешь мне?

Джой опять открыл бритву и посмотрел, любуясь лезвием.

— Думаю, что мне не понадобится угрожать тебе, так как ты слишком умна. В конце концов, даже если ты и выдашь меня, то я назову тебя соучастницей. Ты ведь не захочешь сидеть в тюрьме, правда?

Софи вдруг овладела такая ярость, что она забыла об осторожности.

— Послушай меня, сумасшедший идиот! — прошипела она. — Неужели ты думаешь, что тебе удастся избежать наказания за совершенное тобой преступление?

— Я уже говорил тебе, что никакого наказания не будет, — ответил он, со злобой глядя на нее. — И я вовсе не сумасшедший. Я прекрасно понимаю, что ты обо всем собираешься рассказать отцу, когда мы покинем Францию, и уговорить его засадить меня в сумасшедший дом. Но я тебя предупреждаю, что этот номер у тебя не пройдет. Скорее я пойду в полицию и выдам и себя, и тебя.

— Неужели ты думаешь, что тебе можно остаться на свободе после такого убийства? Ты душевнобольной с манией убийства. Тебя нужно лечить, иначе ты совершишь подобное снова.

Джой почувствовал, как при этих словах в нем проснулся внутренний голос, шепнувший: «Лучше убить ее. Ей нельзя больше доверять. Рано или поздно, но она все расскажет отцу и предаст тебя. Теперь ты с ней один в номере. Это легко устроить».

Джой взглянул на часы. Было 12.40, времени вполне достаточно.

— Я больше никогда не сделаю этого, — вдруг мягко сказал он. — Но, если ты хочешь, я сам покажусь врачу. Но тогда, наверное, ты не захочешь, чтобы я жил с вами. Я сниму себе квартиру и буду жить отдельно.

После недолгого колебания она сказала:

— Если ты обещаешь показаться врачу, то я согласна никому ничего не говорить.

Через черные очки Джой оглядывал комнату в поисках орудия, которым он мог бы оглушить Софи. Теперь он уже твердо решил убить ее. Она всегда думала только о себе и помогала ему только для того, чтобы не потерять положение в обществе. Сначала нужно усыпить ее бдительность, а потом…

— Что ж, хорошо, Софи, — сказал он, и в этот момент его взгляд упал на предмет, который он искал. Это было массивное пресс-папье. — Я посоветуюсь с врачом и поселюсь отдельно от вас. Надеюсь, тебе удастся уговорить отца снять мне отдельную квартиру?

— Думаю, да.

В коридоре послышались голоса и смех. «Нужно ударить ее так, чтобы она не успела закричать», — подумал Джой.

— Значит, если я соглашусь на твои условия, ты не выдашь меня, Софи? — спросил он.

Она поднялась и поставила на стол едва тронутый стакан с виски.

— Давай поговорим об этом завтра, Джой. Сейчас я слишком устала и хочу лечь.

Он тоже поднялся и подошел к письменному столу.

— Ты еще не допила виски, — сказал он, сжимая в руке пресс-папье.

— Я не хочу и лучше пойду лягу, спокойной ночи, Джой. — Она повернулась и пошла к спальне. Он последовал за ней, держа пресс-папье наготове. Но она неожиданно захлопнула дверь перед его носом и повернула ключ в замке.

Минуту Джой стоял неподвижно, пораженный своей неудачей. Потом пошел к двери в коридор и запер ее. Интересно, заперла ли Софи дверь между своей спальней и комнатой отца?

Он бесшумно вошел в комнату, подошел к двери комнаты Софи и осторожно приоткрыл ее. Он услышал, как она ходит по комнате. На его губах появилась торжествующая улыбка. Дверь не заперта! Он сжал пресс-папье так, что суставы пальцев побелели. Открыв дверь шире, он заглянул в комнату. Софи уже сняла вечернее платье и набросила халат. Потом она прошла в ванную. Он услышал, как она открыла кран. «Лучше всего дождаться, когда она влезет в ванну», — подумал он. Он ждал с бьющимся сердцем. На часах, когда он посмотрел на них, было без двух минут час. Шум льющейся воды прекратился. Софи должна уже быть в ванне. Джой распахнул дверь и бесшумно пересек комнату, подойдя к дверям ванной. Он мягко повернул ручку, и дверь открылась.

Никогда еще за всю историю отель «Лазурный берег» не был таким тихим и скромным, как в тот момент, когда инспектор Диверо подъехал к нему на своем автомобиле. У входа стояла небольшая толпа, сдерживаемая полицейскими. Бидо вышел, чтобы встретить инспектора.

— Почему в доме темно? — спросил Диверо, оглядывая темное здание.

— Короткое замыкание. Я вызвал электрика, чтобы проверить проводку, а пока мы зажгли свечи.

— Значит, Керр мертв? — спросил Диверо.

— Да, — ответил Бидо, — он повесился.

На конторке стояло пять свечей, бросавших вокруг дрожащий свет и освещавших громоздкое тело мадам Броссет, которое лежало у подножия лестницы.

— Что здесь произошло? — спросил Диверо, останавливаясь у трупа и взирая на него с изумлением.

— По-моему, хозяйка обнаружила, что Керр повесился, бросилась вниз, чтобы позвать «Скорую помощь», и свалилась с лестницы, — сказал Бидо. — Лестница здесь очень крутая. Так или иначе, но она теперь избавлена от ареста. Ведь она солгала, что Керра нет в ее отеле.

В этот момент появился медицинский эксперт, доктор Матье. Он сразу же наклонился над трупом для осмотра.

— У нее сломаны шейные позвонки, — сказал он, обращаясь к Диверо. — Для женщины ее комплекции это падение… — Он пожал плечами.

— Где Керр? — спросил Диверо.

— Наверху.

Бидо включил карманный фонарик и повел инспектора на второй этаж.

— Значит, он все время провел здесь, — сказал Диверо, входя в тайник за чуланом. — Неудивительно, что вы не могли обнаружить его.

В комнате находился Эдгар, возившийся со свечами. Тело Джо Керра висело на крюке, вбитом над дверью.

— Он повесился на шнуре из «Плазы», — сказал Бидо. — Я обыскал карманы и в одном из них обнаружил бусинку. — Он указал на столик, куда положил ее. — Она из ожерелья Люсиль Бало.

— А прощальной записки или признания не нашли? — спросил инспектор, оглядывая комнату.

— Нет. — Бидо взял бутылку, наполовину пустую. — Похоже, что он был сильно пьян.

— Что ж, тогда сомнений быть не может, что это именно он и убил девушку, а потом в припадке пьяного раскаяния повесился, — сказал Диверо.

В это время зажегся свет.

— Вот так лучше, — сказал Бидо. — Я сейчас распоряжусь, чтобы труп сфотографировали и увезли.

Диверо кивнул в знак согласия. Он был усталым, но довольным: дело выяснилось.

— Интересно только, почему он так поступил, — сказал он. — Знаете, Бидо, как часто бывает: думаешь, что у тебя на руках трудный случай, а он, оказывается, разрешается очень просто. Что ж, тем лучше. Только снимите у Керра отпечатки пальцев и все же сверьте их с отпечатками на второй бусинке.

— Хорошо, но, по-моему, здесь сомнений быть не может. Он, только он — убийца.

Из комнаты рядом с лестничной площадкой вышел эксперт.

— Короткое замыкание произошло вот из-за этого, — сказал он, показывая десятицентовую монету. — Она была вложена в патрон лампочки в этой комнате.

Диверо поблагодарил эксперта. Когда тот ушел, инспектор обратился к Эдгару:

— Свет погас до того, как вы услышали шум падения женщины?

— Несколько минут спустя. Думаю, это мог сделать кто-то из клиентов, чтобы избежать встречи с полицией и допросов. Как только свет погас, все бросились к выходу, и Форсо был не в состоянии их остановить.

Диверо усмехнулся:

— Я их не виню за это.

По лестнице поднялся доктор Матье.

— Вот еще клиент для вас, доктор, — сказал Диверо, показывая на труп Керра. — Взгляните на него, думаю, что именно он убил девушку.

Доктор Матье кивнул и вошел в комнату. Фотограф уже закончил работу, и полицейские положили труп на кровать.

Десять минут спустя доктор вышел, и на лице его читалось изумление.

— Ну что, доктор, что скажете? — обратился к нему Диверо.

— Я прикажу отвезти его в морг, инспектор. Есть некоторые моменты, которые озадачивают меня, и необходимо их осветить со всех сторон. Мне хочется осмотреть его более тщательно. У него есть какой-то синяк на спине. Он явно недавнего происхождения, это ясно. Такие синяки встречаются, когда чье-то колено упиралось между лопатками мертвеца, когда он еще был жив.

— Уж не хотите ли вы сказать, что это не самоубийство? Уж не думаете ли вы, что его задушили?

Матье пожал плечами:

— Не знаю… Но этот синяк настораживает меня.

— А второй момент?

— Помните, я сказал, что обнаружил под ногтями задушенной девушки частички кожи, указывающей на то, что она сильно оцарапала убийцу? У этого человека на руке нет никаких царапин.

— Вы уверены, что она оцарапала убийцу?

— Абсолютно.

— А отпечатки пальцев?

— Их сейчас снимают.

Доктор Матье кивнул и спустился вниз. Диверо вынул из кармана десятицентовую монету, потом подозвал к себе Эдгара.

— Во время наблюдения за отелем вы не видели входящих в него одиноких мужчин?

— Нет, инспектор, входили только пары.

В коридор вышел эксперт-дактилоскопист.

— Ни один из отпечатков Керра не совпадает с отпечатками, обнаруженными нами на бусинке в номере «Плазы».

Диверо выругался себе под нос, а потом на секунду задумался.

— Пройдите в этот номер, — указал он на тот, где было устроено короткое замыкание, — и снимите там с лампочки отпечатки пальцев. Кроме отпечатков электрика, там должны быть и другие.

Эксперт вошел в указанную инспектором комнату, где несколько часов назад прятался Джой. От пробыл там несколько минут и вышел.

— Неплохая идея, инспектор, — сказал он. — На лампочке как раз имеются отпечатки пальцев, которые в точности совпадают с отпечатками на бусинке.

Диверо уронил недокуренную сигарету на пол и со злостью растоптал ее.

— Значит, получается так, что мы только запутали это дело и даже близко не подошли к его разрешению, — сказал он. — А оно показалось мне таким простым. Ну что ж, в таком случае начнем все сначала. По крайней мере, теперь мне известно, что этот отпечаток принадлежит убийце. Найти его будет не так уж и трудно. — Он подозвал к себе Бидо: — Поедем сейчас же со мной в «Плазу» и начнем все сначала.

Он отдал распоряжение отвезти трупы в полицейское управление, где ждать его дальнейших распоряжений. Инспектор и его помощник сели в машину и поехали обратно в «Плазу».

Глава 11 Софи на волосок от смерти. Диверо объявляет розыск Джоя

Прижавшись спиной к стене, Софи наблюдала, как дверь ванной медленно открывается. Во время происшедшего разговора с Джоем она ясно уловила в нем перемену, хотя не видела его глаз. Она окончательно поняла, насколько он опасен. А раз он опасен, то она не будет колебаться и немедленно все расскажет Фллойду, и будь что будет.

Но ей и в голову не приходило, что она не сможет справиться с Джоем в случае крайней опасности для ее жизни. Она нарочно оставила дверь между спальней Фллойда и своей открытой, чтобы проверить, осмелится ли Джой войти к ней. На всякий случай она взяла с собой в ванную револьвер 25-го калибра, хотя почему-то была уверена, что он ей не понадобится. Софи рассчитывала, что, если Джой и осмелится войти к ней, она быстро обратит его в бегство своим острым языком. Когда-то Софи в совершенстве владела искусством брани.

Дверь продолжала медленно открываться. Софи вся напряглась в ожидании. Потом дверь быстро распахнулась, и в ванную ворвался Джой, держа в руке за спиной пресс-папье. Он резко остановился, увидев лицо Софи. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Софи холодно спросила:

— Что тебе здесь нужно?

— Мне очень жаль, Софи, — сказал он мягко, но его тон при этом был угрожающим. Она вся похолодела. — Но я обещаю тебе, что это будет быстро и не очень больно. Жаль, что ты оказалась такой несговорчивой.

Она сразу же поняла, что ее проверка была непростительной ошибкой. Джой, с его бледной улыбкой, дергавшимся глазом, казался ей до странности чужим и опасным.

— Убирайся немедленно отсюда! — крикнула она. — Если ты не уйдешь, я позову твоего отца!

— Но я не думаю, Софи, что ты сможешь позвать кого-то. — Он уже совсем вошел в ванную, и она увидела у него в руке массивное пресс-папье.

— Джой, остановись! Если ты сейчас же не уйдешь, я буду стрелять!

Софи направила на него револьвер.

Джой остановился.

— Уходи! Вон отсюда!

Но он снова двинулся вперед, не обращая внимания на направленный на него пистолет. Она услышала, как он бормотал себе под нос: «…запереть в сумасшедший дом… меня в сумасшедший дом… ну, уж нет!..»

Теперь он уже был в двух шагах от нее, и она с ужасом поняла, что у нее нет другого выхода, как выстрелить. Он бросился на нее в то мгновение, как она нажала курок.

И тут-то в какую-то сотую долю секунды она поняла, что забыла снять предохранитель, так как выстрела не последовало. Она увидела взметнувшуюся вверх руку Джоя, пресс-папье обрушилось на ее голову, и в мозгу вспыхнуло ослепительное пламя. Ее колени подогнулись, револьвер выпал из рук, и она упала к ногам Джоя. Он положил пресс-папье на маленький столик, нагнулся над бесчувственным телом Софи и, подняв валявшийся на полу пистолет, сунул его в карман. Быстро и уверенно он снял с Софи халат, поднял ее и положил в ванную с водой. Она шевельнулась и застонала. Джою казалось, что он придумал наилучший выход из положения. Если Софи умрет, то он будет в полнейшей безопасности. Он опустил голову Софи под воду. Ее ноги конвульсивно задергались. И вдруг Джой услышал шум, доносившийся из номера. Кто-то вошел. Как это произошло? Ведь он же запер номер. Неужели это отец? Ноги Софи перестали дергаться, и изо рта больше не выходили пузырьки воздуха. «Наверное, она уже мертва, — подумал Джой. — Ведь она пробыла под водой не менее трех минут».

Тут он услышал голос отца:

— Эй, Софи, почему ты заперлась?

Потеряв голову от ужаса и охватившей его паники, Джой приподнял голову Софи над водой и крикнул:

— На помощь! Скорее на помощь!

Он сам не узнал своего голоса.

Послышались быстрые шаги, и в дверях ванной появился отец. Одного взгляда для него было достаточно, чтобы понять, что здесь произошло. Он подбежал к ванне, оттолкнул Джоя и сам поддержал жену. Потом вынул ее из ванны и бегом отнес в спальню, оставляя на полу ручьи воды.

— Поди сюда, — позвал он сына.

Джой вошел в спальню. Он увидел, как отец делает Софи искусственное дыхание. При каждом нажатии на грудь изо рта у нее вырывались струйки воды.

— Позови врача, быстро! — приказал он сыну.

Джой вызвал по телефону врача, потом подошел к бару и налил себе виски. Потом снова вернулся в комнату, где был отец.

Тот спросил:

— Что произошло?

— Наверное, она потеряла сознание, — хрипло ответил Джой. — Я услышал ее крик и всплеск воды… Я вошел в ванную и увидел ее…

— Где же этот чертов врач? — перебил отец.

— Идет.

— Приволоки его сюда, быстро! Ну, не стой же как истукан!

Джой вошел в гостиную и услышал стук в дверь. И тут он увидел ключ, лежащий на полу. Очевидно, отец попросил коридорного, и тот воспользовался отмычкой.

— Сюда, — с волнением указал Джой на спальню Софи, а сам остался у порога.

«Она должна быть мертва! — думал он. — Должна быть!»

Он услышал, как отец сказал:

— Жена потеряла сознание в ванной. Видимо, ударилась головой и наглоталась воды. Вот! Займитесь!

Прошло три минуты страшного для Джоя молчания. Наконец он услышал, как врач сказал:

— Она жива. Правда, у нее довольно сложное сотрясение мозга, и она несколько часов пробудет без сознания, но я надеюсь, что все обойдется. Хотя момент был действительно очень опасный. Если бы вы не подумали об искусственном дыхании…

— О, оставьте, — сказал Дилени. — Давайте положим ее на кровать. Вызовите сиделок. Сделайте все, что необходимо. Я слишком люблю эту женщину и не хочу ее потерять. Принимайтесь за дело!

Джой глубоко вздохнул. Итак, он проиграл! Ему очень повезло с Керром и мадам Броссет, но не здесь. Если бы отец вошел минутой или двумя позже! Он подумал, что теперь необходимо заняться своим положением. Софи может быть без сознания по крайней мере пару часов. Придя в себя, она немедленно все расскажет отцу, и тот не задумываясь выдаст его в руки полиции. Так что, если он хочет избежать этого, ему надо немедленно бежать отсюда. Что же ему нужно? Конечно, в первую очередь деньги, разные туалетные принадлежности, одежда, револьвер. Хорошо, что он подобрал его. Теперь деньги… Его отец вышел из спальни. У него было потное и усталое лицо, но он, как всегда, был уверен в себе. Джой прошел в свою спальню. Он вынул из шкафа рюкзак, с которым всегда ездил на рыбную ловлю, и начал медленно складывать в него все необходимое на первое время. Едва он закончил его укладывать и спрятал под кровать, как в комнату вошел отец.

— Ложись спать, сынок, — сказал он. — И не беспокойся о Софи, с ней теперь две сиделки. Тебе надо отдохнуть и оправиться от волнения.

— Хорошо, — согласился Джой.

Дилени кивнул ему, улыбнулся и закрыл дверь.

Джой дождался, пока из ванной отца до него донесся шум душа. Тогда он вошел в его спальню и огляделся. На комоде лежал бумажник Дилени, набитый десятитысячными билетами. Не считая деньги, Джой опустошил бумажник и сунул банкноты в карман, после чего поспешно вышел из комнаты.

«Итак, начинаются новые приключения», — подумал он, поднимая рюкзак. Что его могло ожидать в будущем, об этом он не думал. Только подумал, что завтра утром полиция возьмет его след, и вот тогда начнется охота на человека. Но в его распоряжении были револьвер, деньги, решительность и хладнокровие. Чего же еще ждать?

Он прошел через гостиную, открыл дверь номера и вышел в пустынный коридор. Он огляделся по сторонам и начал спускаться по лестнице. В вестибюле еще толпился народ. Люди обсуждали только что просмотренный фильм. Часы над стойкой портье показывали 1.40.

Пробираясь сквозь толпу в вестибюле, Джой внезапно почувствовал на своем плече чью-то руку. Он резко обернулся. Перед ним стоял агент и помощник отца Гарри Стоун, массивный улыбающийся человек в смокинге.

— Привет, сынок, — сказал он. — Господи, куда это ты собрался так поздно?

— Это мое дело, — грубо отрезал Джой и, стряхнув со своего плеча руку, продолжил свой путь к выходу.

Стоун недоуменно смотрел ему вслед.

Инспектор Диверо отодвинул в сторону стопку заметок и потянулся за сигаретой. Бидо устало откинулся в кресле и наблюдал за шефом.

— Раз это не Керр, — продолжал Диверо, видимо, ранее начатый разговор, — мы должны как можно скорее обнаружить нашего следующего подозреваемого. В моем списке есть только один человек, подходящий под эту роль, — Джой Дилени.

— Вы уверены в этом, инспектор? А зачем ему было убивать Люсиль Бало? Что вас заставило подозревать его?

— Понимаете, Бидо, в нем есть что-то весьма странное. — Инспектор наклонился вперед и стряхнул пепел с сигареты. — Насколько нам известно, он был последним человеком, который разговаривал с девушкой. Он был в своем номере в самый момент ее смерти. Он просто имел очень хорошую возможность совершить это преступление.

— Будьте осторожны, — предупредил Бидо. — Его отец очень богатый и влиятельный человек. Кроме того, как нами уже установлено, мадам Дилени в момент убийства тоже была в номере.

— Вот это-то меня и озадачивает. — Нахмурившись, Диверо пересмотрел свои записи. — Но тогда кто же сделал это? Неужели какой-то неизвестный, не проживающий в отеле, поднялся на второй этаж, встретил девушку и без всякой на то причины убил ее? Такое объяснение я не могу принять. Теперь я почти уверен, что девушку убили не в номере 30. Я думаю, что все это было ловко подстроено, чтобы сбить нас со следа и запутать следствие, так же как и мнимое самоубийство Керра. Не знаю, может быть, это и не совсем так, но у меня такое предчувствие.

— Но ведь нам, дорогой инспектор, приходится опираться не на чувства, а на факты.

— Да, я это прекрасно понимаю. Вот теперь мы и займемся этим. Кто в течение дня наблюдал за вторым этажом?

Бидо на мгновение задумался.

— Сержант Юбер.

— Позвать его сюда.

В 1.25 сержант Юбер и детектив Эдгар уже сидели в кабинете помощника управляющего отелем перед инспектором.

Юбер был крупным мужчиной с загорелым лицом и простодушными глазами.

— Вы знаете, как выглядит сын Фллойда Дилени? — спросил его инспектор.

Юбер кивнул.

— Вы видели его в течение дня, когда он входил в номер и выходил из него?

— Да.

— А он не заходил в другой номер?

Юбер подумал.

— Заходил. Сегодня, около девяти утра, он посетил 30-й номер. Кажется, постоялец этого номера является его другом. Они пробыли там несколько минут. Потом Дилени вышел оттуда, зашел в свой номер и через несколько минут вышел из него с плавками в руках.

Диверо и Бидо переглянулись.

— А вы уверены, что он заходил именно в 30-й номер?

— Абсолютно уверен.

— И это было до того, как мы осматривали номер?

— Да, до того.

Кивнув, Диверо сказал:

— Можете быть свободным.

Потом он повернулся к Эдгару.

— А вы знаете, как выглядит Джой Дилени?

— Нет, инспектор.

— Ему двадцать один год. Он красив, несколько худощав, темноволос и носит темные очки, — сказал Диверо. — Наблюдая за отелем «Лазурный берег», вы не видели, чтобы человек такой внешности входил туда один или с женщиной?

Эдгар наморщил лоб и покачал головой.

— Не могу сказать, инспектор. Двое или трое мужчин были заслонены своими спутницами. Я же выслеживал Керра и не особенно обращал внимания на остальных.

Диверо кивнул:

— Что ж, тогда ладно, можете идти.

Когда Эдгар вышел, Диверо сказал Бидо:

— По крайней мере, мы теперь знаем, что молодой Дилени мог выкрасть шнур и подбросить бусы в номер 30. Я, конечно, не могу утверждать это, но проделать все это он мог совершенно спокойно.

Бидо начал что-то говорить, но Диверо махнул на него рукой, чтобы он замолчал. Он пристально смотрел на телефонный аппарат, который стоял на столе.

— Подождите, — сказал он напряженным голосом. — Сейчас мы это выясним. Когда молодой Дилени был у меня в последний раз, он попросил разрешения позвонить по телефону. Может быть, на нем остались отпечатки его пальцев. Мы сейчас это проверим и сравним с теми отпечатками, которые у нас уже имеются. Быстренько разыщите Леруа и попросите снять с аппарата отпечатки пальцев.

Поняв по тону Диверо, что речь идет о чем-то очень важном, Бидо вскочил и метнулся из кабинета.

Был уже третий час ночи, когда Леруа и Бидо вошли в кабинет, где их терпеливо дожидался Диверо.

— Проверьте вот это, — сказал Диверо, указывая на телефонный аппарат. — Надеюсь, что здесь вы найдете отпечатки пальцев, совпадающие с отпечатками на бусинке и на электрической лампочке в отеле «Лазурный берег».

Леруа был немного удивлен, но, вопросительно посмотрев на инспектора, промолчал. Он открыл свой чемоданчик и принялся за работу.

— Вы совершенно правы, инспектор. Вот этот отпечаток на телефонной трубке полностью совпадает с имеющимися у нас отпечатками. Человек, коснувшийся этого аппарата, трогал также бусинку и лампочку в отеле «Лазурный берег».

— Вы уверены?

— Абсолютно. Ошибка исключена.

Наступило долгое молчание. Наконец Диверо сказал:

— Лучше всего нам сейчас же поговорить с молодым Дилени. Бидо, узнайте у портье, здесь ли он?

Бидо вернулся через несколько минут.

— Он у себя и родители тоже.

— Интересно будет посмотреть, нет ли у него царапин на руках, — сказал Диверо, вставая. — Как это раньше я не догадался посмотреть на его руки? Совсем упустил из виду, — сконфуженно качая головой, добавил он. — Вам, Леруа, лучше пойти с нами. Я хочу, чтобы вы сняли отпечатки пальцев.

Выйдя в вестибюль из кабинета, Диверо сказал Бидо:

— Поднимитесь на второй этаж первым и встаньте у двери. Я хочу все же предварительно позвонить и известить о своем приходе. Но я боюсь, что парень может сбежать. Даю вам пять минут.

Бидо кивнул и побежал по лестнице наверх.

Через пять минут Диверо подошел к столику портье.

— Пожалуйста, позвоните в номер Дилени и скажите Джою, что я хочу подняться к нему в номер и поговорить с ним, — сказал он.

Портье выразительно посмотрел на часы.

— А вам не кажется, инспектор, что уже слишком поздно, чтобы тревожить месье Дилени? Может быть, вы все же подождете до утра?

— Прошу вас, звоните, — твердо сказал Диверо. — Всю ответственность я беру на себя. Звоните, это очень важно.

Пожав плечами, портье взялся за телефон. Ему ответили не сразу.

— Прошу вас, подождите, — сказал он и посмотрел на Диверо. — Месье Дилени Джоя нет в комнате.

Инспектор нахмурился.

— Как это нет! А мне показалось, что он поднялся к себе час назад.

— Месье Дилени-отец говорит, что сына нет в номере, — терпеливо повторил портье.

Диверо взял у него трубку:

— Месье Дилени? Говорит инспектор Диверо из каннской полиции. Я был бы вам очень признателен, если бы вы согласились уделить мне несколько минут. Я понимаю, что время очень позднее, но не могу ли я подняться к вам?

— Но я уже в постели, — раздраженным голосом сказал Дилени. — Ну что же, поднимитесь, инспектор, раз это так важно, но только ненадолго.

Диверо подошел к дежурному.

— Вы видели, как молодой Дилени покинул отель?

Тот покачал головой.

— Нет, инспектор.

И тут в их разговор вмешался Гарри Стоун, услышавший вопрос инспектора. Он как раз дожидался, когда портье даст ему ключ от номера.

— Молодой Дилени вышел из отеля полчаса назад, — сказал он. — Мне показалось, что он отправился ловить рыбу.

Поблагодарив его за информацию, Диверо кивнул Леруа, и они поднялись на лифте на второй этаж. По коридору расхаживал Бидо.

— Он не выходил, — сообщил он инспектору.

— Его нет в номере. Мне сообщили, что он якобы отправился удить рыбу.

— Найти его?

— Пока не надо. Лучше я сначала поговорю с его отцом. А вы подождите, пока я вас позову.

Оставив детектива в коридоре, Диверо постучал в дверь номера 27. Дверь тотчас же открылась. На пороге стоял Фллойд Дилени в пижаме и халате.

— Инспектор Диверо? — спросил он.

— Да. Простите, месье, что я в такое время побеспокоил вас…

— Заходите. В чем дело? — несколько сухо проговорил Дилени.

— Насколько я понял, вашего сына нет в номере.

— Да. Я думаю, он вышел подышать свежим воздухом. У нас здесь случилась неприятность: моя жена упала в ванну и чуть не утонула. Это очень подействовало на мальчика.

— Примите мои соболезнования, — сказал Диверо, оглядывая комнату. — Надеюсь, мадам лучше?

— Да, но скажите, почему вы заинтересовались моим сыном?

— Видите ли, я расследую убийство Люсиль Бало. И мне необходимо в связи с этим задать ему несколько вопросов.

Дилени удивленно взглянул на него.

— Какого черта! — взвился было он, но тут же извинился: — Сядьте, инспектор. Поверьте, я не хотел вас оскорбить. Просто у меня сегодня очень трудный день.

Диверо кивнул и сел в свободное кресло.

— Вполне понимаю вас, месье, и очень сожалею, что доставил вам неприятности. Дело в том, что ваш сын был последним человеком, которого видели разговаривающим с девушкой.

— Разве? Я даже не знал, что они были знакомы. Так в чем дело?

— Он дал мне сегодня утром показания, которые нельзя признать абсолютно достоверными, — сказал Диверо, осторожно подбирая слова.

Дилени подошел к столу, взял коробку с сигаретами и предложил инспектору. Тот взял сигарету и прикурил от своей зажигалки. Когда он хотел положить ее в карман, она выпала у него из рук, упала на кресло и завалилась за сиденье.

Дилени резко спросил:

— Это каким же образом недостоверные?

Диверо полез за зажигалкой, и его пальцы нащупали там какой-то предмет. Это была сумочка из крокодиловой кожи с инициалами «Л» и «Б» на уголке. Глядя на нее, Диверо вспомнил слова Жана Тири: «Да, у нее была сумочка. Я сам подарил ее. Она была очень маленькая, из крокодиловой кожи и с ее монограммой. Люсиль обычно носила в ней пудру, помаду и носовой платок».

К Диверо подошел нахмурившийся Дилени.

— Что это вы там достали?

— Да вот, сумочку мадемуазель Бало, — невозмутимо сказал инспектор. — В том, что она принадлежит ей, не может быть никаких сомнений. Взгляните на монограмму. Девушку убили в этом номере.

Дилени оцепенел.

— Что вы говорите, черт побери! — через некоторое время взорвался он. — Как это в этом номере? Что это вы говорите, инспектор?

— Боюсь, месье, что дело очень серьезное. Прошу дать разрешение моим людям осмотреть комнату вашего сына.

— Моего сына? — И тут Дилени вспомнил рассказ Софи о том, что Джой приводил в номер какую-то девушку. Неужели это была Люсиль Бало? — Что может быть общего у моего сына с этой историей? — спросил он хриплым голосом.

— У меня есть предположение… то есть основания предполагать, что он ответственен за смерть девушки, — сказал Диверо.

— Это ложь! — Голос Дилени был спокоен. — Значит, вы предполагаете, что это он убил ее?

Диверо кивнул:

— У меня есть основания считать так.

— Тогда советую поскорее изложить их, а то не успеете вы оглянуться, как вылетите с работы.

— Значит, вы возражаете, чтобы мои сотрудники осмотрели комнату вашего сына?

— Не возражаю! Я просто уверен, что там нечего прятать.

Диверо встал, подошел к двери и пригласил Бидо и Леруа.

— Проверьте отпечатки пальцев, — вполголоса сказал он Леруа, — и побыстрее.

Два детектива вошли в комнату Джоя, и в гостиной наступила долгая и напряженная тишина. Дилени сидел в кресле и смотрел на ковер. Он припомнил слова Софи, что Джой выглядит странно. Он вспомнил также Гарриетту, как она с безумным видом кралась к нему. Нет, Джой не способен на такое! А если да? Дилени отказывался верить в это. Наконец Леруа вышел из комнаты.

— Сомнений нет, инспектор, — сказал он. — Комната полна отпечатков, которые мы ищем.

Дилени резко поднялся с места.

— Каких отпечатков? — раздраженным тоном спросил Дилени.

— Подождите несколько минут, месье, и я вам все объясню, — спокойно ответил Диверо. Он повернулся к Бидо и тихо сказал: — Разыщите его, и как можно скорее! Боюсь, что мы и так опоздали. Он, видимо, сбежал. Направьте на розыски всех агентов, но непременно найдите его.

Бидо кивнул и вместе с Леруа вышел из комнаты.

Диверо сел в кресло.

— Боюсь, что это будет для вас тяжелым испытанием, месье, — спокойно сказал он. — Ваш сын разыскивается по подозрению в двух убийствах.

И Диверо коротко рассказал Дилени все обстоятельства.

Глава 12 Как спастись из ловушки, в которую сам себя загнал?

Впервые в жизни Жаннетт пришлось остаться в кафе одной, но ей не было страшно. Заперев дверь в час тридцать, она выключила свет в зале и стала перемывать стаканы. Ее руки были заняты делом, а мысли — Джоем. Внезапно раздался стук. Стучали с улицы. Она подошла к дверям и увидела темный мужской силуэт.

— Жаннетт, открой, это я, Джой!

Она открыла дверь.

— Привет, — сказала она. — Почему так поздно?

— Я хочу остановиться у тебя, — сказал он. — Ты говорила, что можешь сдать мне комнату.

После некоторого колебания девушка посторонилась и пропустила его в бар. Она увидела у него в руках рюкзак.

— Вряд ли ты сможешь остаться сегодня на ночь, — сказала она. — Как ты знаешь, мой отец уехал в Сен-Тропез.

Жаннетт почувствовала волнение, стоя в полутьме рядом с Джоем.

— Подожди, я зажгу свет.

— Нет, не нужно. — Ее удивил его резкий тон. — Ведь в задней комнате есть свет.

— Да, но я еще не закончила уборку.

— Ладно, раз ты не хочешь, чтобы я остался, я помогу тебе и уйду.

Она рассмеялась.

— Уверена, что ты не собираешься делать это, а просто попытаешься влезть мне в душу.

— А это трудно?

— Не думаю, — ответила она, посмотрев на него.

— Ты совершенно не похожа на других девушек, — сказал он, с нежностью глядя на нее. — До сих пор они ничего не значили для меня, но ты…

Она подняла руки и отстранила его от себя.

— Мы не должны этого делать, Джой.

— Ты это говоришь, потому что так принято. Но ведь ты так не думаешь, правда?

Его поцелуи были неумелы, но Жаннетт страстно отвечала на них. Они стояли, прижавшись друг к другу, и пальцы Жаннетт нежно гладили его шею и ворошили его волосы. Потом она вдруг вырвалась, тяжело дыша.

— Мы не должны этого делать, прошу тебя, Джой.

— Почему? — спросил он. — Ведь я люблю тебя.

Эти слова показались ему до ужаса банальными. Во всех фильмах его отца рано или поздно герой говорил с экрана: «Я люблю тебя!» — дешевый жаргон коммерческого кино.

Она посмотрела на него через плечо.

— Я так мало знаю тебя. Ты ведь для меня совсем чужой. Я только не понимаю, почему испытываю к тебе такие чувства. Мы недавно знаем друг друга, а уже говорим о любви.

— Понимаю. — Он с беспокойством посмотрел на нее и опустил руки. — У меня все иначе. Я был одинок. Теперь я нашел тебя и больше не чувствую себя одиноким.

Она, повернувшись, улыбнулась ему.

— Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Он посмотрел на нее и увидел, как блестят ее глаза и как тяжело она дышит. Ему самому трудно было справиться со своим волнением. Он вышел из кухни в темноту бара и поднял с пола свой рюкзак. Проходя мимо, он запер за собой дверь, остановился и стал наблюдать за Жаннетт. Она зажгла свет; увидев выражение ее глаз, он понял, что должно произойти, и заколебался. В одинокой жизни Джоя не было сексуального опыта. Теперь же, когда он увидел, что Жаннетт готова предложить ему себя, его нервы дрогнули. Он вдруг вспомнил об убитой им девушке и впервые подумал о содеянном. Возбуждение от убийства, проверка своей сообразительности и находчивости таким путем — все это показалось ему сейчас смешным и жалким. То, что теперь предлагала ему Жаннетт, действительно было стоящей вещью в глазах мужчины. Он вдруг совершенно отчетливо полностью осознал это и пожалел о содеянном; он понял, что никогда уже не сможет жить спокойно. Всегда ему будет чудиться шум погони за спиной.

— Это наверху, — сказала Жаннетт.

Он смотрел, как она поднимается наверх, и остро чувствовал ее тело под облегающей блузкой и грубыми джинсами. С рюкзаком в руках он последовал за ней вверх по лестнице к двери, выходящей на площадку. Жаннетт уже поднялась, зашла в комнату, зажгла свет и улыбнулась ему.

— Это, конечно, не Бог весть какое шикарное жилище, но зато чисто и постель удобная.

Он оглядел небольшую, но очень чистенькую комнату с кроватью, узким ковриком, комодом и пейзажем Каннского залива над кроватью.

— Чудесно, — сказал он, — лучшего и желать нельзя.

Он бросил рюкзак на пол, подошел и посмотрел в окно, потом оглянулся, и они посмотрели друг на друга. Жаннетт вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

— Джой, я знаю, что не должна так поступать, но ничего не могу с собой поделать… Я так люблю тебя. Прошу тебя, будь добр ко мне.

— Добр? — Его дыхание участилось, и сердце забилось сильней. — Конечно. — Он обнял ее и прижал к себе. — Тебе не нужно бояться, Жаннетт. — Он прижался к ее лицу. — Ты всегда будешь для меня святыней.

Джоя разбудил яркий солнечный свет, проникший в комнату через жалюзи. Он приподнял голову и обвел взглядом незнакомую ему комнату. Секунду он никак не мог сообразить, где находится, но потом вдруг увидел рядом с собой на подушке голову Жаннетт и все вспомнил. Он облегченно вздохнул. Он лежал неподвижно, глядя в потолок и прислушиваясь к доносившимся с улицы звукам. Потом он лениво взял часы, лежавшие на столике рядом с кроватью, и взглянул на них. Было шесть часов двадцать пять минут. Его мозг постепенно начал работать. К этому времени полиция наверняка узнала, что он убил Люсиль Бало, и его уже ищут. Вероятно, в утренних газетах появится описание его внешности. Откинувшись, он обнял сонную Жаннетт и привлек к себе. Самое лучшее для него — это отсидеться в этой комнате, пока все не утихнет. Здесь он будет в полной безопасности. Затем, когда он убедится, что все успокоилось, он исчезнет однажды ночью и уедет в Париж. Однако этот план имел и свои слабые места. Жаннетт могла увидеть газеты и сразу же опознать его. Как она в таком случае прореагирует на это?

Он посмотрел на нее. Жаннетт открыла глаза и сонно улыбнулась ему.

— Который час, Джой? — спросила она.

— Половина седьмого.

Она удовлетворенно вздохнула и посмотрела на него.

— Почему ты так рано поднялся? Мы же можем не вставать до девяти часов, — сказала она и поцеловала его в шею. — Я так счастлива.

Он лежал неподвижно, обнимая ее, и через несколько минут по ее легкому дыханию понял, что она спокойно уснула.

«Я так счастлива…»

Он вспомнил, как затянул петлю на шее Люсиль Бало, и его кольнуло раскаяние. Зачем он это сделал? Нет, совсем не со скуки, как он тогда сказал Софи, чтобы как-то оправдаться, и совсем не для того, чтобы проверить свою находчивость и хладнокровие. Ему пришлось признать, что он убил девушку по какому-то, даже ему непонятному внутреннему побуждению. Какая-то внутренняя сила заставляла его: «Иди и убей!» И он был не в силах противиться ей. Неужели это именно то, что люди называют безумием? Однако сейчас, лежа в постели рядом с Жаннетт и ощущая у себя на шее ее дыхание, он чувствовал себя вполне нормальным и здоровым, как и любой другой человек в мире. Он представил себе ту деятельность, которую развила сейчас каннская полиция. Достаточно только одного промаха с его стороны, и его немедленно схватят. «Виноват, но признан невменяемым…»

Что его ждет, если присяжные вынесут такой приговор?!

Не в силах больше лежать, он осторожно откинул простыню и поднялся. Подойдя к окну, он несколько приподнял жалюзи и посмотрел на залитую ярким солнцем улицу. Люди шли по своим делам. Джой взглянул на отель «Лазурный берег».

У входа стоял жандарм, а чуть поодаль — полицейская машина с антенной, тянущейся к небу. Это зрелище нагнало на Джоя тоску. Он стоял неподвижно, не в силах оторвать глаз от жандарма — этого символа грядущей его гибели.

— Джой… что у тебя с рукой?

Он вздрогнул и быстро оглянулся. Жаннетт смотрела на него, отбросив простыню. Она лежала обнаженная и была так хороша, что у него заколотилось сердце.

— С рукой? Ничего… — Он отошел от окна.

— Но у тебя… Посмотри!

Он взглянул на три длинные глубокие царапины от ногтей Люсиль Бало.

— Ах, это… — Он пожал плечами. — Ничего страшного. Я оцарапался о гвозди.

— Это больно?

Его обрадовала ее заботливость. До сих пор никто не интересовался, больно ему или нет.

— Не беспокойся, пройдет, — утешил он ее.

Он подошел, сел на кровать и прижался к ее губам. Она слегка вздрогнула, но прижала его к себе.

— Бедный, бедный Джой…

Она вдруг почувствовала подступающие к глазам слезы и схватила его в объятия. Джой тоже обнял ее и бурно, неистово и любовно овладел ею.

Когда он снова проснулся в восемь часов утра, Жаннетт уже не было в постели. Он вскочил вне себя от охватившей его тревоги. Метнувшись к столу, он начал искать в брюках свой револьвер. В это время открылась дверь и в комнату вошла Жаннетт с подносом в руках. Она была в джинсах и в белой кофточке. Она улыбнулась, но увидела выражение лица Джоя, и улыбка медленно сползла с ее лица.

— Что случилось, Джой?

Он постарался взять себя в руки.

— Ничего. Просто я проснулся и, увидев, что тебя нет, испугался.

Он стал надевать брюки.

— Ты уже приготовила завтрак? Я страшно голоден.

Они уселись на кровати и стали завтракать.

Вдруг Жаннетт сказала:

— Джой, я даже не знаю, чем ты занимаешься, если не считать того, что это имеет какое-то отношение к кино.

— Я занимаюсь рекламой, — сказал он. — Это, конечно, не Бог весть какая работа.

— А сегодня ты занят?

— Нет, моя работа закончена. Теперь мне придется ехать в Венецию.

— А ты вернешься? — спросила она, наливая кофе в чашки, и он увидел, что рука ее заметно дрожит.

— Не знаю, но ты хочешь поехать со мной в Венецию?

Она покачала головой:

— Очень хочу, но не могу. Я не имею права бросать отца.

Он вдруг сказал, хотя и знал, что это неосуществимо:

— Мы можем пожениться.

Улыбнувшись, она обняла его.

— Мой отец инвалид, — сказала она с горечью. — Кроме этого кафе, у него нет других возможностей зарабатывать деньги. Мы, французы, очень верны своим родителям. Такова традиция, и это у нас в крови. Пока он жив, я не могу выйти замуж.

— Но во что ты превратишься к тому времени, когда он умрет?

— Не будем говорить об этом. — Она нежно погладила его щеку. — А теперь мне нужно идти, у меня еще много дел.

— Кафе уже открыто?

— Нет, мы его открываем только в девять часов.

Наклонившись, Жаннетт поцеловала его, взяла поднос и вышла из комнаты. Джой дотронулся до того места, которого коснулись ее губы, и внезапно почувствовал острое желание заплакать. Некоторое время он сидел неподвижно, ни о чем не думая, но потом заставил себя вернуться к вопросу — как ему вырваться из той ловушки, в которую он сам себя загнал. «Лучше всего уехать в Париж, — подумал он. — Город очень большой, в нем много иностранцев, и там очень легко затеряться. Там я буду в безопасности».

В этот момент он услышал громкий крик внизу и одним махом вскочил с постели. Неужели полиция?

Он подошел к двери, сжимая в руке пистолет, который выхватил из кармана.

Внизу послышались голоса, и через некоторое время ответ Жаннетт, но слов разобрать было нельзя. Он открыл дверь и, ступая на цыпочках, вышел на лестничную площадку. Отсюда были видны только ноги Жаннетт, но ее собеседник был вне поля зрения Джоя.

— Это, несомненно, убийство, — услышал он и понял, что она разговаривает с жандармом. Пальцы Джоя впились в перила, и он еще больше наклонился вперед, чтобы не пропустить ни слова. — И к тому же очень неудачная попытка инсценировать самоубийство. Он еще сказал мне, что убийца просто безумен. Им даже известно, кто он. Так что советую быть поосторожнее с посетителями.

Жаннетт рассмеялась.

— Я не боюсь его, да и вряд ли он вернется сюда, в наш город.

— Вот тут-то вы как раз и ошибаетесь, — сказал мужской голос. — Убийцы любят возвращаться к местам, где они совершили преступление. Правда, вам действительно нечего опасаться: через дорогу стоит жандарм, и сегодня у вас будет много народу. Люди придут взглянуть на отель, где совершено преступление. Я зайду к вам завтра.

Жаннетт исчезла. Джой услышал, как открылась дверь и снова закрылась. Ключ повернулся в замке. Мысль его лихорадочно работала. Каким образом полиции удалось так быстро выяснить, что Керр не покончил жизнь самоубийством? Если они так догадливы и умны, удастся ли ему ускользнуть в Париж? Он бесшумно спустился на несколько ступенек, чтобы видеть бар. Жаннетт стояла спиной к нему, склонившись над разложенной газетой. Он смотрел на нее, и через несколько минут, почувствовав на себе его взгляд, она обернулась.

— Полиция наконец нашла того человека, о котором они спрашивали вчера, — сказала она. — Но он найден мертвым в отеле «Лазурный берег», напротив нас. Говорят, что он убит и что сделал это тот самый человек, который убил и Люсиль Бало. И еще они утверждают, что он сумасшедший.

— Он совсем не сумасшедший, — сердито сказал он. — Я уже тебе сто раз объяснял.

— Но иначе же не может быть. — Жаннетт повернулась опять к газете. — Здесь написано, что дело расследует инспектор Диверо, работающий в отделе по расследованию убийств. Разумеется, он очень умный человек. Газеты пишут, что инспектору известно, кто убийца Люсиль, и он также утверждает, что этот же человек убил и Джо Керра, чтобы свалить на него свою вину.

— А откуда им известно, что Керр сам не покончил с собой? — спросил Джой непослушными губами.

— Об этом здесь не говорится.

Жаннетт немного помолчала, посмотрела отчет, а потом начала читать вслух:

— «Под ногтями задушенной девушки были обнаружены частицы человеческой кожи, что доказывает, что она отчаянно сопротивлялась убийце и, видимо, во время борьбы сильно поцарапала его. Полиция просит граждан тотчас же уведомить их, если они заметят человека со свежими царапинами на руках…»

Жаннетт вдруг выпрямилась и повернулась к Джою.

— Правда, странно, что убийца может попасться на такой мелочи? Царапины на руке… — Она вдруг замолчала, глядя на Джоя, который начал отступать к стене, пряча за спину свою левую руку с глубокими царапинами на запястье.

Они неподвижно и молча смотрели друг на друга, потом глаза Жаннетт широко раскрылись, и она поднесла руку к лицу, чтобы заглушить рвущийся крик.

Глава 13 Жаннетт расплачивается за свою доверчивость и легкомыслие, а последняя карта Джоя бита

Около восьми часов Фллойд Дилени вошел в спальню Софи. Она лежала с повязкой на голове и выглядела маленькой и хрупкой.

— Привет, детка! — сказал он. — Ну, ты и напугала меня. Я уже решил, что потеряю тебя.

Софи слабо сжала его руку и попыталась улыбнуться.

— Фллойд, где Джой?

Этого вопроса Дилени не ожидал. Он не собирался рассказывать Софи о подозрениях Диверо. Поэтому он небрежно ответил:

— Наверное, пошел купаться. Послушай, дорогая…

— Ведь это он пытался убить меня! — хрипло сказала Софи. — Я так боюсь!

— Что?! — воскликнул Дилени. — Джой пытался убить тебя? Но ведь он спас тебя! Если бы не он…

— Он сначала ударил меня пресс-папье. Он хотел заткнуть мне рот… Дорогой, какого же я сваляла дурака! Я же знала, что он убил эту девушку, Люсиль Бало, но промолчала, так как хотела избавить нас от всей этой кутерьмы.

Дилени глубоко вздохнул.

— Не волнуйся, Софи. Врач сказал, что ты еще не совсем пришла в себя.

— К черту врача! Где Джой? Я должна это знать. Я боюсь, что он вернется и добьет меня. Он же сумасшедший, Фллойд!

— Не надо так волноваться, дорогая. Его уже ищет полиция. Так что нечего опасаться. А как ты узнала, что это он убил девушку?

Софи рассказала ему все. Выслушав, он встал, погладил ее по щеке и начал расхаживать взад и вперед по комнате. Потом пошел в ванную и огляделся. На столике возле ванны стояло тяжелое пресс-папье. Но то, что он искал — револьвер, — он не нашел. Не найдя его, он вернулся в спальню.

— Послушай, дорогая, мне необходимо как можно скорее поговорить с инспектором Диверо. Я должен его предупредить, насколько опасен Джой. Тебя я постараюсь выгородить. Может быть, потом и раскроется, что ты знала об убийстве Люсиль Бало, но я промолчу об этом. Однако необходимо сообщить инспектору, что Джой напал на тебя.

Он нежно погладил ее по руке.

— Дорогая, револьвер был заряжен?

— Да.

Глаза Софи широко раскрылись, и она сжала руку мужа.

— Он взял его?

— Боюсь, что да!

— О Боже!

Софи закрыла глаза и заплакала. Дилени пошел к двери и позвал сиделку.

— Не оставляйте мою жену ни на минуту. Я скоро вернусь.

Он вышел из номера, заперев за собой дверь. Было десять часов пять минут.

— Инспектор, вы взяли его? — спросил Дилени, закрывая за собой дверь.

— Пока нет, месье.

— Вы уже сообщили эти новости прессе?

— Мы сделаем это, когда схватим его.

— И все же придется попросить помощи у прессы, — мрачно сказал Дилени. — Необходимо проявить максимум осторожности. Он вооружен. У него есть револьвер и опасная бритва, советую вам предостеречь своих людей.

— Благодарю, месье, за предостережение. — Инспектор встал.

Он подошел к двери, подозвал Бидо, отдал ему какие-то распоряжения и вернулся назад.

— Боюсь, что парень совершенно не в себе, — продолжал Дилени. — Это у него наследственное. С его матерью было то же самое. Она покончила собой после попытки убить меня. А теперь Джой пытался убить мою жену.

Он описал инспектору подробности спасения Софи.

— А как вы думаете, месье, почему он пытался убить вашу жену? — спросил Диверо, пристально глядя на Дилени.

— Не знаю, месье, кажется, у него потребность убивать.

— А у вас есть фотографии сына, месье?

— Здесь нет. А вот дома, в Голливуде, очень много. Я узнаю, может быть, есть что-то у агентов по рекламе.

— Я должен передать снимок прессе. Так как ваш сын на свободе, я вынужден обратиться к широкой публике. Но он мог и уехать из Канн, ведь у него в распоряжении было более семи часов.

— Я постараюсь разыскать для вас его фотографию, — сказал Дилени. — Кроме того, учтите, что у него есть деньги из моего бумажника, почти три миллиона франков.

Диверо посмотрел на него.

— Понимаю, что эта история означает для вас. Боюсь, что серьезные последствия неизбежны. Во всяком случае, мы не будем рассказывать прессе о нападении на вашу жену.

Дилени кивнул.

— Спасибо, инспектор. Я полагаю, что заслужил все эти неприятности, так как очень мало интересовался сыном. — Он попрощался с инспектором и вышел.

В кабинет инспектора зашел Бидо.

— Предупреждение, что он вооружен, уже разослано, — сказал он. — Пока его не нашли.

— Месье Дилени сообщил, что Джой сбежал, похитив у него почти три миллиона франков, так что в деньгах он недостатка не испытывает, — устало сказал Диверо.

И вдруг его взгляд упал на карандашную запись в блокноте. Это был номер телефона, по которому Джой разговаривал вчера вечером из его кабинета перед допросом. Диверо насторожился.

— Проверьте, пожалуйста, чей это номер, — сказал он, записывая номер на клочке бумаги.

Спустя минуту Бидо сообщил:

— Это телефон кафе «Золотой шар».

— Кафе Жана Беро, — нахмурившись, сказал Диверо. — Не понимаю, что нужно там парню. — В раздумье он почесал затылок и покачал головой. — Ну как же! — вдруг воскликнул он. — Конечно же! Там же есть девушка, дочь Беро. Позвоните быстренько и узнайте у Беро, не видели ли они этого парня.

Бидо набрал номер и очень долго ждал, но никто так и не ответил.

— Не отвечают, — сказал он и положил трубку.

— Но кто-то же должен быть там уже на ногах в это время…

Диверо вскочил.

— Быстро едем туда. Возьмите с собой двадцать вооруженных детективов. Быстро!

Бидо вышел из комнаты, и следом за ним вошел Фллойд Дилени.

— Вот, я принес вам фотографии, — начал он.

— Вряд ли они теперь нам нужны. Кажется, я знаю, где сейчас находится ваш сын. Я буду рад, если вы поедете с нами, так как сможете помочь нам.

— Еще бы, — торопливо согласился Дилени, побледнев. — Я сделаю все, что в моих силах.

— Тогда поедемте, месье.

Жаннетт отступала под взглядом Джоя. Она отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в стойку.

«Это же невозможно! — уверяла она себя. — Джой не может быть убийцей! Полиция не может разыскивать его. Но, если это даже и так, почему у него такой затравленный взгляд? Почему у него на щеке дергается мускул? И почему он старается спрятать руку с тремя багровыми царапинами на ней?»

Неожиданно зазвонил телефон, и Джой вздрогнул.

Жаннетт сделала шаг к телефону.

— Не подходи к нему, — спокойно сказал Джой.

— Но почему же? Ведь это может звонить отец.

— Не подходи! — повторил он твердо. — Пусть звонит.

Внезапно Жаннетт почувствовала леденящий страх, потому что наконец поняла, что Джой — именно тот человек, которого все разыскивают за эти преступления.

— Не бойся, Жаннетт, — сказал он нежным голосом. — Тебе нечего бояться меня. Я ведь сказал вчера, что буду добр с тобой.

Он в изнеможении опустился на стул. Оба они в напряжении ждали. Через несколько минут телефон перестал звонить.

— Выслушай, Жаннетт, я хочу все объяснить тебе, — горячо начал Джой. — То, что пишут газеты о моем безумии, — наглая ложь. Я не хотел убивать Люсиль Бало. Это произошло совершенно случайно. Она сама стала приставать ко мне с нежностями, и я приказал ей убираться. Это было в нашем номере, в отеле. Она начала кричать. Я хотел заставить ее замолчать и схватил за горло. Поверь мне, это произошло случайно. — Джой проглотил комок, подступивший к горлу, и продолжал: — Керр шантажировал меня. Я предупредил его, что сообщу об этом в полицию. Тогда он испугался и повесился на шнуре. И я не понимаю, почему все это приписывают мне.

Жаннетт заткнула уши руками. По его виноватому виду она понимала, что Джой лжет.

— Прошу тебя, замолчи, — умоляюще произнесла она, не глядя на него. — Только уходи, пожалуйста, уходи!

— Уйти? Куда же я сейчас пойду? Я рассчитывал, Жаннетт, что ты поможешь мне. Ведь ты же говорила, что любишь меня.

Теперь она несколько оправилась от первого шока и поняла, в какой опасности находится. Джой уже убил одну девушку и говорил об этом со странным безразличием. Она пристально посмотрела на него. Странная, бессмысленная улыбка блуждала на его губах и объяснила ей все. Он сумасшедший! В этом не могло быть никаких сомнений.

— Но я не могу уехать с тобой в Париж, — сказала она. — Мой отец…

— Нет, можешь. У меня много денег, и я обеспечу его. — Он сделал к ней шаг. — Ты ведь поможешь мне, правда?

Не в силах больше сдерживать себя, она пронзительно закричала:

— Не подходи ко мне!

Он резко остановился и вдруг почувствовал прилив непреодолимой ярости. Неужели на свете не найдется человека, который был бы способен понять его? Жаннетт говорила, что любит его, а теперь отказывается протянуть ему руку помощи.

— Я ведь сказал тебе, что нечего меня бояться, — сказал он твердо и с горечью посмотрел на нее. — Но если ты веришь газетам, а не мне, то придется принять кое-какие меры предосторожности…

Жаннетт отпрянула.

— Прошу тебя, не прикасайся ко мне, — умоляла она. — Я… я… я помогу тебе, чем только смогу, но только не подходи ко мне.

Внезапно в ушах Джоя снова зазвучал вкрадчивый голос, который говорил ему, что будет лучше и безопаснее, если он тут же убьет ее. Это был тот самый вкрадчивый голос, который уже приказывал ему на пляже, когда он наблюдал за Люсиль Бало и когда разговаривал с Софи. Этот беспощадный голос подсказывал ему: «Убей! Убей!»

Джой подошел к стойке.

«Я не должен делать еще и это! — думал он, но его пальцы помимо воли уже схватили горлышко бутылки. — Я не должен, ведь она же для меня святыня!»

Но внутренний голос твердил: «Убей! Убей!»

Он поднял бутылку. Жаннетт сидела на стуле, парализованная страхом, и глядела перед собой широко раскрытыми глазами. От ужаса она даже не могла найти в себе силы для крика.

«Ну же, ну же! — торопил голос. — Скорее!»

Сделав над собой колоссальное усилие, Джой поставил бутылку на стол.

— Уходи отсюда! — полузадушенным голосом сказал он. — Живее! Уходи!

Инстинктивно Жаннетт поняла, что ради нее он борется со своим рассудком и хочет сохранить здравый смысл и разум. Она видела, как эта титаническая борьба отражается на его лице. Она вскочила с места, метнулась к двери и стала лихорадочно рвать на ней замки.

Джой почувствовал, что теряет контроль над собой. Его рука снова потянулась к бутылке. Он снова замахнулся ею, но в это время Жаннетт уже распахнула дверь и выскочила на улицу. Она упала коленями на тротуар, закрыла лицо руками и пронзительно закричала.

В этот момент у кафе резко затормозила полицейская машина, а за ней вторая и третья. Первыми из нее выскочили Диверо и Дилени. Диверо добрался до визжащей девушки и поднял ее.

— Все в порядке, — крикнул он, — успокойтесь. Где он?

Жаннетт жестом указала на кафе, потом глаза ее закатились, она упала и потеряла сознание. Инспектор поручил девушку заботам ближайшего детектива, а сам быстро направился ко входу в кафе. А высыпавшие из машин полицейские стали оттеснять от здания быстро густеющую толпу.

Фллойд Дилени остановил инспектора.

— Подождите, — сказал он. — Я пойду первым. Если он увидит вас, то наверняка выстрелит. Надо предупредить новое преступление.

— Лучше не стоит, — сказал Диверо, — он ведь слишком опасен. Предоставьте это дело мне.

— Неужели вы думаете, что я побоюсь собственного сына, инспектор? — спросил Дилени. — Не беспокойтесь, я сумею справиться с ним. Дайте мне дорогу.

Он решительно шагнул в кафе и остановился на пороге, вглядываясь в полумрак.

— Джой, где ты? — закричал он. Но вокруг стояла тишина. — Я приехал за тобой, сынок, чтобы забрать тебя с собой, — спокойным голосом сказал он. — Тебе нечего опасаться. Мы с тобой вдвоем распутаем это дело и найдем выход из положения.

Говоря это, он прекрасно понимал бесполезность своих слов. Дело зашло слишком далеко, и он не в силах помочь своему мальчику.

Вдруг раздался выстрел из револьвера. Дилени вздрогнул и повернулся на звук. Звук раздался из кухни, дверь которой была полуоткрыта. Вслед за ним послышалось тяжелое падение и тихий прерывистый вздох.

Дилени отвернулся и закрыл лицо руками.

Из полуоткрытой двери выплыла голубоватая струйка дыма и медленно поплыла в воздухе.