Собрание сочинений. Том 27: Выгодное дельце. Снайпер. Билет в газовую камеру

Глава 1 Последнее слово кандидата в газовую камеру

Мои коллеги, собравшиеся на казнь Бесси, сидели в баре. Было их достаточно много, и все чувствовали себя отвратительно. Я вошел в бар, когда они только собрались выпить. Все загалдели наперебой, но голос Берни перекрыл общий галдеж.

— Парни, кто к нам пришел! — заорал он. — Король сенсаций удостоил нас своим визитом!

Берни Гудсон — нормальный парень, но в голове его сплошная каша. Так что не стоило обращать внимания на эти слова. Лениво махнув рукой, я заказал себе виски.

— Привет, парни, — сказал я. — Держу пари, что ваше веселое настроение скоро изменится.

Эти слова были для них, словно холодный душ на головы, и все с неодобрением уставились на меня. Гудсон ткнул пальцем мне в грудь — жест, который я терпеть не могу. Тем не менее я промолчал.

— Послушай, парень, — сказал он, пристально глядя мне в лицо. — Сюда пропускают только по специальному приглашению. Так что будь человеком и убирайся.

Я отхлебнул виски и продемонстрировал пригласительный билет.

— О'кей, парни, я не только ваш друг, но даже коллега, — миролюбиво сказал я. — Так что буду с вами до конца.

Хаммершмидт из «Глобуса» сдвинул шляпу на затылок.

— А чего это ты заявился сюда так рано? — с подозрением спросил он, напрягая голосовые связки. — Или, как всегда, рассчитываешь на свое везение?

— Почему бы и нет, — безмятежно ответил я. — Ты груб, но попал в самую точку. Лучше явиться раньше, чем позже, как сказала одна знакомая стюардесса.

Гудсон поставил бокал на стойку и посмотрел на часы.

— Все начнется в 12.00, — сказал он.

Хаммершмидт так сжал свой бокал, что тот треснул в его руках. Я задумчиво посмотрел на него.

— Не поранился?

— Обошлось, — буркнул он.

— Не надо волноваться, — я не сводил с него взгляда.

Он выдержал мой взгляд. Взяв со стойки пачку соломки, вытащил горсть. Ребята внимательно наблюдали за нами. Хаммершмидт покраснел. Он разломал соломку на две половинки, и одну из них укоротил на наших глазах; сломал еще несколько штук, зажал в кулаке, выровнял и протянул нам.

Первым тянул Гудсон, но ему досталась не самая короткая. Потом жребий тащили еще трое, но с тем же успехом. Наступила моя очередь, ну и, конечно, короткая была у меня. Я отбросил ее в сторону. Все смотрели удивленно.

— Везунок, как всегда, — буркнул Гудсон.

— Кому-то же должна приходить удача, — сказал я. — Не беспокойся, ты обо всем узнаешь.

11.20. Можно было еще упиться до чертиков, и все пили с таким пылом, словно умирать сегодня именно им.

На улице дожидались три машины, готовые отвезти нас в тюрьму. Гудсон и Хаммершмидт устроились в одной из них, и я составил им компанию.

— Ник, чего ради ты заинтересовался этим делом? — спросил Гудсон, едва машина тронулась с места.

— А почему бы и нет? — Я пожал плечами. — Дело Бесси вызвало много шума, не так ли? — Я усмехнулся. Гудсон — смышленый парень, но меня ему не провести. — Я подумал, что неплохо будет повидать осужденного. Во всяком случае, смерть в газовой камере — этого я еще не видел.

— Ты думаешь, Бесси виновен? — с напускным равнодушием спросил Гудсон.

— А то, — снова усмехнулся я.

— Послушай, если за этим что-то кроется, ты скажи; я должен быть в курсе. Я ведь всегда делился с тобой информацией. Я надеюсь…

— Не надо, — сухо сказал я. — Откуда, черт возьми, я знаю, его это рук дело или нет? Суд присяжных обвинил именно его, не так ли?

— Меня не интересует мнение суда присяжных!

— Вот бы никогда не подумал!

— О'кей, друг, — криво усмехнулся Гудсон. — Подождем, пока тебе что-нибудь понадобится.

Мы прибыли к зданию тюрьмы в 11.40. У ворот была небольшая толпа. Мы вышли из машины, подняв в знак приветствия руки. Ворота открылись в 11.45.

Пара копов внимательно осмотрела наши карточки и пропустила вовнутрь. После казни Шнайдера, полиция опасалась, как бы вновь кто-нибудь не передал осужденному оружие и тот не устроил потасовку. Копы понимали, что это все равно бесполезно, но тщательно обыскивали всех. Мы остановились в тюремном дворике, не зная, куда идти дальше. Вышел провожатый, и мы гуськом прошли в серое мрачное здание. Мне показалось, что осужденные на смерть преступники — мы сами. Пройдя коридором с низким потолком, мы вновь оказались во дворике. «Дом смерти» находился на дальнем конце тюремной территории. Нервно поеживаясь, мы увидели катафалк, который стоял перед этим зданием. Оно имело два входа: один вел в коридор, в конце которого находилась газовая камера, другой — в каморку, где сейчас находился Бесси.

«Дом смерти» стоял особняком. Мы шли к нему.

— Кто из вас будет присутствовать на последнем слове? — спросил охранник.

Я поднял руку.

— О'кей, ждите здесь.

Остальные направились в коридор и стали с любопытством рассматривать газовую камеру. Гудсон прошел мимо меня последним и успел шепнуть:

— Держи себя в руках, приятель.

Я попытался беззаботно улыбнуться, но с удивлением обнаружил, что мышцы лица словно одеревенели. Нервы действительно были напряжены до предела.

Газовая камера представляла собой восьмиугольник с окнами на семь сторон. Узкий коридор, где находились свидетели, был не более четырех футов в ширину. Из камеры выходила высокая стальная труба, посредством которой после казни камера проветривалась.

Я глянул сквозь окно в газовую камеру. Там ничего не было, за исключением стула с высокой спинкой и ремнями. Снизу подходили трубы, по которым подавался газ. Я дернулся; все дрожало внутри, словно это меня должны были вскоре посадить на этот стул. Через окно были видны другие окна и коллеги, которые с любопытством рассматривали внутренности камеры. Они помахали мне рукой, и я автоматически ответил. Наверное, мы все были стаей обезьян.

Пришло время свидания с Бесси. Он сидел в камере и курил сигарету. На нем были лишь трусы. Я вопросительно глянул на охранника.

— Зачем вы его раздели?

— Мы всегда так делаем. Газ скапливается в складках одежды и очень долго выветривается.

— А если осужденные — женщины?

Тот нервно усмехнулся. Вероятно, он тоже нервничал.

— Их это уже не волнует.

Бесси был рослым парнем с тяжелым лицом, на котором словно навечно застыла печаль. Заведомо считая его преступником, я нашел, что он очень похож на такового. Он был мрачен, но никаких признаков страха я не заметил. Капеллан, находящийся в камере, бормотал молитвы. Бесси изредка поглядывал на него, облизывая губы. По всему было видно, что ему чертовски надоело бормотание капеллана.

Я вздрогнул от неожиданности, услышав за спиной шаги. Это пришел начальник тюрьмы. Он был бледен и избегал моего взгляда.

— О'кей, — сказал он охраннику.

Тот отпер дверь камеры и распахнул ее. Бесси посмотрел сначала на них, потом на меня. Тут уже я, в свою очередь, старательно избегал его взгляда. Но потом мне стало совестно, и я подумал, что надо же подбодрить парня. Я подмигнул. Это был глупый поступок с моей стороны, но надо же было показать, что я сочувствую ему.

Охранник дотронулся до плеча Бесси, и тот встал. Только сейчас я заметил, что он в наручниках. Торопясь и запинаясь, начальник тюрьмы прочел приговор и в заключение хрипло спросил:

— Какое ваше последнее слово?

Это было как раз то, ради чего я сюда и явился. Я сделал шаг вперед. Бесси пристально глянул мне в глаза.

— Хорошо. Я скажу… Это не моих рук дело. — Голос его звучал ровно и спокойно. Охранник попытался взять его за руку, но он отступил на шаг, не отрывая от меня взгляда. — Раскрути это дело, Мейсон. Это все Лу Спенсер. Найди его… Лу… Ты слышишь?

Его провели в газовую камеру, усадили на стул и привязали ремнями. Я хотел было записать его слова, чтобы потом показать другим, но почему-то передумал. Через пару минут Бесси уже был надежно привязан к стальному стулу. Он глянул в мою сторону, и я кивнул, пытаясь уверить самого себя, что сделаю все, что в моих силах.

Полицейский принес газовые баллоны и присоединил их к трубам. Начальник тюрьмы еще раз проверил надежность ремней, и они направились к двери.

— Это быстро, — сказал начальник, не глядя на Бесси.

Стальная дверь захлопнулась, и смертник остался один. Мы видели его через окошки. Прошло секунд десять, но мне они показались годами. Я чувствовал, как бешено бьется сердце. Бесси поднял голову, обведя взглядом окна. До него словно только сейчас дошел весь трагизм его положения. Начальник тюрьмы крутнул рукоятку, которая, очевидно, открывала газовые баллоны. На Бесси я не смотрел — мой взгляд был прикован к руке начальника тюрьмы.

Потом я глянул в камеру. Газ наполнял ее, поднимаясь из-под стула белым туманом. Газ проник в ноздри Бесси, и парень дернулся, напрягая мышцы. Неожиданно он закричал. Из камеры не доносилось ни звука, но по его искаженному лицу и открытому рту, я понял, что он кричит. Потом голова его безвольно опустилась, тело дернулось в последний раз, и осужденный повис на ремнях. Начальник крутнул другую ручку. Пришел полицейский врач с белым листком бумаги и секундомером.

— Тридцать секунд… Сорок… Пятьдесят… — Врач знаком показал, что можно открыть дверь.

Я почувствовал, как к горлу подкатывает какой-то комок.

— Он мертв, — услышал я слова врача, словно доносящиеся издалека.

— Ну и что он сказал? — Гудсон подошел ко мне и взял за руку.

Я пожал плечами.

— Совесть у тебя есть? Ведь я никогда ничего от тебя не скрывал.

— Ха! — рявкнул Хаммершмидт. — Этот тип не хочет помочь нам!

— Он сказал: «О'кей, парень. Это не моих рук дело». Точка.

Все с подозрением уставились на меня.

— И все? — разочарованно протянул Гудсон. — Он в самом деле больше ничего не сказал?

Я покачал головой.

— Это все.

Все пошли звонить в редакции. Ко мне подошел начальник тюрьмы.

— Я бы не принимал всерьез его слова насчет Спенсера, — сказал он тихо.

— Вы не верите последним словам? — с надеждой спросил я.

Он покачал головой: то ли утвердительно, то ли нет.

— И все же я забыл бы об этом.

Я надвинул шляпу на глаза.

— Вы слышали о парне с деревянной ногой, который играл в теннис?

Он кивнул.

— Да.

— Я тоже считал, что это фантастика…

Глава 2 Ник Мейсон начинает расследование, как завещал казненный

В полицейском управлении я зашел прежде всего в комнату для прессы. Я надеялся застать здесь одного моего знакомого, у которого собирался кое-что узнать. Четверо репортеров играли в карты. Я огляделся и заметил в дальнем углу, на диване, Эдди Мо. Судя по всему, он спал. Это был самый уродливый парень, которого я когда-либо встречал. Невысокого роста, вечно грязные волосы ниспадают на плечи, полностью закрывая уши. При его рождении акушерка, принимавшая роды, скорее всего стала заикой от испуга. Но чего ему было не занимать, так это острого ума и наблюдательности.

Я придвинул стул, уселся и потряс его за плечо. Открыв глаза, он недовольно заворчал.

— Неужели нельзя было подождать, пока я проснусь?

— Извини, — с раскаянием произнес я. — Есть разговор.

— Ага! — Эдди пригладил волосы. — Держу пари, ты вновь будешь эксплуатировать мои мозги.

Я покачал головой.

— Не сейчас. Мне нужно знать лишь твое мнение по интересующему меня вопросу.

Он закрыл глаза.

— Они уже казнили Бесси?

— Да, — растерянно сказал я.

— И что же тебя вдруг встревожило? — спросил он, по-прежнему не открывая глаз.

— Откуда ты знаешь, что я встревожен?

Когда Эдди улыбается, это зрелище не для слабонервных.

— И все же?

— Послушай, Мо, — я пытался говорить спокойно. — Это я пришел сюда задать тебе несколько вопросов, а не наоборот.

Он открыл глаза.

— И что же тебя интересует, брат? Что-нибудь, связанное с казненным?

Я закурил и некоторое время молчал.

— Мне почему-то кажется, что Бесси непричастен к этому делу.

— Гениальная догадка! — Эдди застонал, открыв глаза.

— Этот Ричмонд… — Я тщательно обдумывал каждое слово. — По-моему, у него было гораздо больше врагов, чем один несчастный Бесси.

— У него было больше врагов, чем у кого бы то ни было. И негодяй Ричмонд получил по заслугам.

— Был еще один свидетель — женщина, не так ли? Но ее почему-то не стали слушать.

Эдди равнодушно пожал плечами.

— Там было много женщин, — сказал он. — У парня было женщин, как волос на голове.

— Как ее звали? — настаивал я.

Эдди поднял глаза к потолку.

— Послушай, Ричмонд мертв, Бесси мертв. Оба они были мерзавцами… Ни к чему ворошить старое. Выброси все из головы.

— Черт возьми, почему все хотят поскорее забыть об этом деле? Что-то здесь не так. Послушай, Мо, кое-что известно тебе, кое-что мне. Поехали, поговорим.

Эдди покачал головой.

— Хочу спать! Как только ты перестанешь донимать меня глупыми вопросами, я тут же усну…

— У меня дома случайно сохранилась непочатая бутылка отличного виски.

Эдди резво вскочил на ноги.

— Сразу надо было об этом сказать! — рявкнул он. — Где моя шляпа?

По дороге Эдди болтал о футболе. Он совершенно не разбирался в нем, но любил делать вид, будто знает обо всем на свете. Я не мешал ему болтать, думая о предстоящем деле.

Дома я усадил его в кресло, поставил бокалы и бутылку виски.

— Прежде чем мы напьемся, Мо, — начал я, — открою тебе карты. Я очень хочу, чтобы ты мне помог.

Эдди усмехнулся, но ничего не сказал.

— Мне обещали десять грандов, если я разберусь в деле Бесси.

— Как это? — резко сказал Эдди. — Кто обещал тебе деньги?

Я развел руками.

— Пока это секрет. Но десять тысяч — большие деньги. Да я уже и сам догадываюсь, что в деле Бесси что-то не так. Очень уж все это смахивает на инсценировку: кто-то подставил Бесси.

Эдди встревожился.

— Лучше брось ты все это, Ник, — сказал он серьезно. — Можешь нажить такие неприятности на свою задницу…

— Давай забудем про анатомию. Расскажи все, что ты знаешь.

Он на мгновение задумался.

— Ларри Ричмонд был президентом «Маккензи Корпорейшн», — медленно начал он, не сводя с меня немигающих глаз. — Акции компании имеются у многих. Сам понимаешь, эти люди не чета нам — у них солидный вес в экономике.

Я наклонился вперед и подлил ему еще порцию виски. Он расценил этот жест по-своему.

— Не лезь в эту грязь, Ник! Закроем тему и…

— Продолжай.

— Странностей здесь хватает. Ричмонд лично вел дела, продавая акции. Кстати сказать, они никогда не были в свободной продаже. Ну, а уж что за птица был Ричмонд, тебе не надо говорить. Пара слов на великосветском рауте, слушок на бирже… якобы из его уст. Купились многие. Его акции хорошо шли. — Он замолчал, оценивающим взглядом измеряя количество виски. — И если теперь, после смерти Ричмонда, всплывет что-то, в любом случае это будет весьма неприятное известие для держателей акций.

Я не торопил его. Для меня это действительно было новостью, но я предпочитал помалкивать.

Эдди наконец оторвал взгляд от бутылки виски и глянул мне в глаза.

— Даже мой босс имеет акции «Маккензи Корпорейшн». А раз так, мне не надо говорить о его реакции на развитие событий. Ха! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — эта фирма занимается грязными делишками. Но, поскольку все получали на лапу, и, заметь, не слабо, каждый боялся лишний раз поинтересоваться, откуда все это берется.

— А поконкретнее?

— Увы… — Эдди пожал плечами. — В том-то и дело, что одни догадки и предположения.

— Бесси как-то был связан со всем этим?

— Это уж точно. Он многим не нравился. Но! Ричмонду он нравился, а это о многом говорит. Но скорее всего он где-то сказал не то, что следует. На его беду, он слишком много знал о тайных делишках фирмы. А раз так — почему бы не сделать его козлом отпущения, обвинив в реальных и нереальных грехах? На него повесили убийство, и он не смог от этого откреститься. Сейчас Бесси нет, так что забудь о нем.

— А кто такой Лу Спенсер?

Эдди бросил на меня настороженный взгляд.

— Спенсер был правой рукой Ричмонда. Прежде всех именно его взяли за убийство Ричмонда.

— Так это Лу убил Ричмонда?

Эдди побледнел.

— Я бы не утверждал это на все сто процентов, но…

— О'кей, — перебил я. — Ты дал мне исчерпывающую информацию. Благодарю.

— Надеюсь, ты не будешь искать приключений на свою голову? — Эдди поднялся.

Но по его глазам я понял, что он боится за меня.

— Может быть, займемся расследованием вместе? — предложил я. — Гонорар пополам. Да, кстати, поговаривали, что Ричмонд отбил у Бесси девушку, и тот убил его из ревности.

— Был такой слушок, — кивнул Эдди.

— И кто она?

Мо задумался.

— Француженка. Проститутка. Ее куда-то спрятали, чтобы присяжные не вызвали ее в суд в качестве свидетеля. Но до этого дело не дошло. Блонди так никто и не вызывал.

— Она профессиональная проститутка?

— Разумеется… Бесси любил девиц подобного разряда.

— Не помешает повидать ее, — сказал я. — Это может оказаться полезным.

— Я не знаю, где она живет, но по ночам она часто бывает в «Хоч-баре».

Похлопав его по спине, я толкнул Эдди в направлении двери. Уже на пороге он остановился.

— О'кей, парень, я ухожу. Но все же скажи, кто мог предложить тебе десять грандов?

— Моя тетя Белла.

— Ты имеешь в виду дочь тети Фанни?

Вытолкав его, я запер дверь, вытащил из бара еще одну бутылку виски и прошел в спальню. Выпив почти четверть бутылки, я медленно разделся и лег, размышляя, с чего начать. Меня не очень беспокоила финансовая сторона дела, и времени у меня было более чем достаточно. Я зарабатывал на жизнь тем, что писал статьи на всевозможные темы и рассылал по редакциям. Редакторам моя писанина нравилась, и я получал приличные гонорары. Квартира у меня достаточно удобная, а денег хватает на то, чтобы пить двадцать четыре часа в сутки. Допустим, я начну расследование, и об этом пронюхают. Маккензи или еще кто-нибудь. Наверняка кто-то предупредит меня… но все же я рискую нарваться на большие неприятности и многое потерять. Да, невеселые перспективы. Я закурил сигарету, подлил виски в бокал и поставил на столик рядом с кроватью. И в этот момент раздался телефонный звонок. Ничего себе! Я глянул на часы. Половина третьего. Кто бы это мог быть?

— Да?

— Ник Мейсон?

Услышав твердый металлический голос, принадлежащий, как ни странно, женщине, я сел. Рука сама собой потянулась за бокалом, чтобы подкрепиться. Я не мог не узнать этот голос. Четыре дня назад эта женщина позвонила мне. Не называя себя, предложила мне побывать на казни Бесси, чтобы услышать его последнее слово. Чтобы я не подумал о том, что она разыгрывает меня, тут же пообещала заплатить десять тысяч долларов. Она повесила трубку, едва я попытался узнать, кто она.

Я был донельзя заинтригован. И вот сейчас таинственная незнакомка вновь звонит мне. Я безошибочно узнал ее твердый звонкий голос.

— Да, это я, беби.

— Вы ходили?

— Разумеется.

— И…

— Он умер. Я слышал его последние слова: «Это сделал Лу Спенсер».

Незнакомка тяжело вздохнула.

— Он так и сказал?

— Да… Но послушайте! Какое это имеет отношение к вам?

— Я послала вам пять тысяч долларов. Когда узнаете все об этом деле и напишете статью, получите остальные пять тысяч.

Я испугался, что она вновь повесит трубку и торопливо сказал:

— Я начал расследование… Здесь много неясностей.

В трубке молчание.

— Алло, вы слушаете?! — с тревогой закричал я.

— Да. Я надеялась, что вы приложите все силы, чтобы докопаться до истины, но сейчас вижу, что ошиблась.

— Может быть, мы встретимся и обговорим некоторые детали? Это серьезное дело, беби. Тут замешаны очень большие люди.

— Думаю, вы разберетесь в этом и без меня. — В трубке послышались короткие гудки.

Положив трубку и глядя в потолок, я нашел в адрес пропавшей собеседницы по крайней мере десяток очаровательных эпитетов. Да, она знала, к кому обратиться. Я начну раскручивать это дело, так как люблю совать нос в чужие дела, в особенности если они дурно пахнут, а еще лучше — воняют. Я погасил свет. В темноте всегда думается лучше.

Итак, с чего начать? Есть несколько нитей. Необходимо познакомиться с держателями акций «Маккензи». Потом попытаться узнать побольше о самой фирме. Поискать Лу Спенсера. Эдди умный парень, и я надеялся, что он поможет мне, если я не буду втягивать его в неприятности. Потом еще Блонди. Нужно познакомиться с ней. Во всяком случае, блондинки — моя слабость. Да, программа обширная!

С удовлетворением подумав об этом, я уснул.

Глава 3 Загадочная незнакомка в черном

Меня разбудил звонок, и я традиционно чертыхнулся: меня всегда будят в самый нежелательный момент, а именно — тогда, когда мне снятся блондинки, и не просто снятся, а будто я занимаюсь с ними кое-чем.

Соскользнув с постели, я подошел к двери. Открыв ее, я увидел посыльного. Он молча протянул мне конверт. Я взял его, расписался в получении и вздохнул. Посыльный не собирался уходить. До меня не сразу дошло, что он ждет на чай. Надеяться на это может только сумасшедший. Мысленно я пожелал ему на обратной дороге свалиться с лестницы и свернуть шею. Я сделал попытку осторожно прикрыть дверь.

— Что-то ваша пижама сильно помята.

Бедняга сделал попытку заговорить мне зубы и проскользнуть в коридор. Ха, он до сих пор надеется что-то получить от меня! Толчок в грудь вернул его на лестничную клетку. Я захлопнул дверь перед его носом и прошел в спальню, мимоходом глянув в зеркало. Посыльный был прав: пижама в самом деле выглядела ужасно. Я сел на постель и вскрыл конверт. На колени выпало пять хрустящих бумажек по тысяче долларов. Записки или чего-нибудь в таком роде не было. Мне осталось только сидеть и пялиться на деньги. Затем я вернул банкноты в конверт и положил конверт на столик.

Неплохо! Я не успел начать работу, но деньги уже получил.

Пройдя в ванную, я снял мятую пижаму. Холодный душ вернул бодрость. Обернув вокруг талии полотенце, я принялся за бритье, одновременно критически рассматривая себя в зеркале. Возможно, я и не очень красив, но силен и мужественен. Закончив бритье, я вернулся в спальню, решив отметить получение гонорара изрядной дозой виски.

И вот здесь меня неприятно поразили две вещи. Во-первых, сильно пахло духами — чего не было, когда я уходил в ванную. Во-вторых, конверт со столика исчез. Сбросив полотенце, я торопливо натянул халат и прошел в гостиную. Входная дверь была полуоткрыта. Подойдя к окну, я посмотрел на улицу. Никого. Однако за угол сворачивает такси. Машина двигается подозрительно быстро.

Я вновь вернулся в спальню и принюхался. Надо сказать, что я не из тех, кто хорошо разбирается в ароматах. Но я готов был биться об заклад, что пахло в комнате не так, как раньше. Я знал запахи своей квартиры — так ребенок, закрыв глаза, моментально определит свою кормилицу.

Как потерявший управление робот, я описывал круги по спальне, и на мгновение у меня даже появилась дикая мысль позвонить копам. Правда, я подавил это желание в зародыше. Усевшись на стул, я принялся размышлять. Итак, красивые денежки уплыли, и мне это очень не нравилось. После приличной дозы виски я почувствовал себя значительно лучше и начал одеваться, даже не отдавая отчета, зачем это делаю. Но одевшись, почувствовал, что настроение пришло в норму. Я запер квартиру и отправился завтракать.

Заказав два яйца, тосты и кофе, я принялся за еду. И был так поглощен этим процессом, что едва не прозевал тот момент, когда в кафе вошел еще один посетитель. Это был парень, который жил в квартире напротив моей: малосимпатичный мне человек. Я попытался прикрыться газетой, дабы он меня не заметил.

Увы! Со злорадным выражением на лице он подошел к моему столику и уселся напротив.

— Тебе не стоит приводить в квартиру девушек, Мейсон, — сказал он. — Это может повредить репутации нашего дома.

— Неужели ты настолько наивен, утверждая, что от меня что-то зависит? У этого дома была плохая репутация задолго до того, как я сюда въехал. Кроме того, я никак не пойму, о чем ты говоришь. Какие девушки? — Я бурчал, как разозленный индюк.

В этот момент подошла официантка и приняла его заказ: тосты и томатный сок. Едва она ушла, сосед сказал:

— Утром, когда я выходил за газетами, из твоей квартиры выскочила девушка. Она мчалась с такой скоростью, словно за ней гнались все демоны преисподней.

«Если бы ее увидел я, она мчалась бы значительно быстрее!» — мрачно подумал я.

— Это какая-то ошибка, — решительно сказал я. — По-моему, у тебя галлюцинации. В следующий раз ты скажешь, что я обзавелся детьми.

Он с подозрением глянул на меня и злобно произнес:

— Не надо меня дурить. Тем более что она совсем не похожа на ребенка.

Я допил кофе и закурил сигарету.

— Так ты упорствуешь в своих галлюцинациях? — с любопытством спросил я. — Держу пари, ты даже не сможешь описать ее мне.

— Как бы не так! — Он довольно потер руки. — Высокая блондинка с таким обилием штукатурки на лице, что она могла бы отваливаться пластами. Одета во все черное и даже в черной шляпке. Вокруг шеи золотистый шарф. Хотя она и двигалась быстро, но я всегда смогу узнать ее.

Я встал и отодвинул стул.

— Орел! Будем считать, что все это тебе приснилось.

Я вышел на улицу и не спеша пошел по ней в толпе торопящихся на работу людей.

Итак, высокая блондинка во всем черном. Достаточно сложно отыскать человека, руководствуясь лишь таким описанием. Но она утащила мои пять грандов, так что придется отыскать ее, либо признать свое поражение. Признавать себя побежденным не хотелось, и я зашел в аптеку, чтобы позвонить в комнату прессы в полицейском управлении.

Эдди там не оказалось, но мне сказали, что скорее всего он отправился в бильярдную Хэнка.

Взяв такси, я поехал туда. Увы, и там Эдди не было, и я начал методично обходить все злачные места города. Никогда в жизни у меня не появлялось желания сыграть в какую-нибудь азартную игру. Будь моя воля, я и на пушечный выстрел не подошел бы к игральному столу. Но в первом же игорном заведении меня заставили сыграть. Проиграв пару долларов, я двинулся было к выходу, но мне загородил дорогу какой-то наркоман в идиотском одеянии.

— Как насчет партии в бильярд по доллару? Или вы предпочитаете играть на интерес?

Я и раньше встречал подобных типов. Они всегда казались мне такими жалкими, что рука непроизвольно тянулась за монетой, хотя я из своего опыта знаю, что эти мерзавцы за ленчем съедают не менее четырех блюд.

Он протянул мне кий. Второй взял себе и принялся натирать его мелом.

— Я уже наигрался, — вяло запротестовал я. — А ты потренируйся с кем-нибудь другим.

Не слушая моих возражений, он схватил меня за руку и потащил к столу. По тому, как он собирал шары на ближайшем свободном столе, я понял, что он на шарах собаку съел. Я сказал ему об этом.

— Да вы что! Я совсем недавно научился играть!

Я задумчиво посмотрел на парня. По всему было видно, что его крыша от наркотиков не на месте, но он как-то уж очень пристально рассматривал меня. Заметив мой взгляд, он стушевался и, вытащив перочиный ножик, стал старательно подправлять свои ногти.

— Мы с вами никогда раньше не встречались? — внезапно спросил он.

Я покачал головой, точно зная, что никогда не видел этого типа. На память мне грех жаловаться.

— И все же, мне кажется, что я вас где-то видел. — Парень старательно избегал моего взгляда.

— Вот как? Вполне возможно.

— Вы случайно не Мейсон, журналист, который пишет статьи на злободневные темы?

А вот тут он переиграл! Значит, он точно знал, кто я такой.

— Вы правы. Видимо, вам попадалось мое фото.

— Скорее всего так. — Он убрал ножик в жилетный карман. — Видимо, я видел ваше фото в газете. Извините.

Положив кий и еще раз внимательно глянув на меня, он направился к выходу. Я задумчиво смотрел ему вслед.

Едва он вышел из заведения, я подошел к бармену, который привычным жестом протирал бокалы.

— Кто этот наркоман? — спросил я, кивнув в сторону выхода.

Бармен покачал головой.

— Понятия не имею.

— Бывал он у вас раньше?

— Что-то не помню.

И в этот момент в бильярдную зашел Эдди. Увидев меня, он довольно улыбнулся.

— Какого черта ты здесь делаешь? — риторически спросил он, подходя к бару, и, не дождавшись ответа, заказал два виски.

— Хотел найти тебя, — честно сознался я. — Я же помню, что ты любишь посещать заведения подобного толка.

Бармен поставил выпивку и спросил у Эдди:

— Как ваше здоровье, мистер?

Эдди наклонился вперед и похлопал его по руке.

— Как нельзя лучше, друг.

Так они знакомы… Ну и черт с ними! Мне нужны сведения про наркомана.

— Так кто был этот парень?

Улыбка моментально пропала с лица бармена.

— Я же сказал вам, что понятия не имею.

Эдди глянул на меня, потом на бармена, видимо, сообразив, что к чему.

— О'кей, — кивнул он бармену. — Это мой друг.

— Не знаю, — сердито огрызнулся тот. — Извините, я не могу тратить на вас время, джентльмены… — Он отошел в дальний угол бара и вновь принялся полировать бокалы.

— Хм… — Эдди сделал глоток. — В чем дело?

Я пожал плечами.

— Пока не знаю. Я уже уходил отсюда, но вдруг какой-то незнакомый парень предложил мне партию в бильярд. Затем выяснилось, что он знает меня. Ты же знаешь, я тоже не промах и сразу определил, что у него в кармане револьвер. Вот мне и захотелось узнать, кто он. Я уверен, что этот пижон знаком бармену, но он не хочет о нем говорить.

Эдди нахмурился.

— Как он выглядел?

— Высокий, худой, имеет привычку поминутно облизывать губы, похож на наркомана, но у него очень уж цепкий взгляд. Возможно, он просто притворялся наркоманом.

— Как он держал в руках кий?

— Профессионально, сэр.

Эдди прищурился.

— По описанию, это Эрни Кац… Ну и ну!

— Кто это?

— Хороший вопрос! — усмехнулся Эдди. — Один из телохранителей Лу Спенсера.

Бокал в моей руке дрогнул.

— Лу Спенсера?

Эдди кивнул:

— Да. Скорее всего за тобой уже следят.

— Но почему бармен прикрывает этого наркомана?

— Кац — наркоман? Да ты с ума сошел! Этот мерзавец опаснее гремучей змеи. Бармен просто боится его!

Я сделал большой глоток виски.

— Они не собьют меня с пути, дудки.

Эдди пожал плечами.

— Поживем — увидим. Я посмотрю, что ты запоешь, когда познакомишься с ними поближе.

Я быстро глянул по сторонам. Похоже, никому до нас не было дела, в том числе и бармену. Я понизил голос:

— Утром у меня было небольшое приключение. В квартиру забралась какая-то загадочная блондинка и утащила деньги.

Эдди заинтересованно уставился на меня.

— Ты намекаешь на то, что она забралась к тебе в квартиру, ударила чем-то тяжелым по башке и ограбила?

— Ничего подобного. Я брился в ванной, в этот момент она проникла в квартиру и стащила деньги. Я даже не видел ее. Но сосед из квартиры напротив видел. Вот я и ищу тебя, чтобы узнать, не поможешь ли ты отыскать ее.

Эдди удивленно заморгал.

— Черт возьми, откуда я могу знать ее?

— Подумай: блондинка в черном. Во всем черном, даже шляпка у нее черная.

Эдди покачал головой.

— Все-таки ты не собираешься бросать дело Бесси.

Мне не хотелось разубеждать его в обратном, тем более что я понимал: одурачить Эдди не удастся. Слишком умен! Видимо, он прочел мои мысли, так как довольно улыбнулся.

— Ну ты и орел, старик! Кто-то уплатил тебе пять грандов, и тут же их у тебя стянули! Ха! Прекрасная блондинка удирает с деньгами моего друга!

Что на это возразить! С горя я сразу выпил половину бокала.

— И ты решил обратиться ко мне за помощью? Полагаешь, что мне известны все блондинки в городе?

— Но ведь это могла быть девушка Бесси.

Эдди удивленно раскрыл рот.

— Послушай, Ник, — сказал он. — Ты мой друг, но я все же предпочитаю держаться подальше от этого дела… Понимаешь? И в то же время, я не могу запретить тебе рыть собственными руками себе могилу. Ты ведь не слушаешь доброго совета.

— Экий ты, — торопливо сказал я. — Ладно, не будем об этом. Придется самому разбираться со своими неприятностями.

Конечно, очень жаль, что Эдди умыл руки. Я глянул на часы. Время ленча.

— О'кей, я учту твои советы.

Допив виски, я пожал ему руку и вышел из бильярдной.

Остановившись на краю тротуара, я задумался. До сих пор я полагал, что экстремальные ситуации — удел других и меня касаться не должны. Пока что я не был уверен, что моя точка зрения на этот вопрос изменилась. И все же, не грозит ли моей шее петля? Хм… Поживем — увидим. Пусть события до поры до времени идут своим чередом. А пока не помешает поближе познакомиться с интересующей меня фирмой.

Характерным жестом руки я остановил такси и, усевшись рядом с водителем, велел отвезти меня к «Гофман-билдинг».

Глава 4 И опять совет не совать нос куда не надо!

Я вышел из такси возле парадного входа в «Гофман-билдинг», вошел в вестибюль и поднялся на десятый этаж. Именно здесь располагался офис «Маккензи Корпорейшн». Коридор был декорирован с помпезной роскошью, а ковер так и вызывал желание позабавиться на нем с какой-нибудь обладательницей длинных ног. Приемная походила на зал ожидания крупного аэропорта. В дальнем углу за столом сидела симпатичная девушка, и возле нее стояли несколько мужчин.

Некоторое время я с интересом поглядывал на них, потом решил присоединиться к мужчинам и подошел к столу. Никто даже не посмотрел в мою сторону. Мне это не очень понравилось. Чиркнув спичкой о подошву, я поджег газету, которую держал один из парней, и дипломатично отошел в сторону. Когда пламя обожгло ему руку, он издал дикий вопль и бросил газету на пол. Все моментально сгрудились вокруг него. Я подошел к столу и объяснил, что хотел бы видеть секретаря Лу Спенсера. Не соблаговолит ли столь очаровательная девушка позвонить ему и сообщить, что пришел Ник Мейсон. У меня к нему сугубо приватное дело. Девица кинула на меня оценивающий взгляд и, решив, что вид у меня достаточно представительный, нехотя взялась за трубку телефона внутренней связи.

— Кабинет номер 26, направо, — сухо сказала она, закончив непродолжительный разговор.

— Благодарю, беби. — Я обворожительно улыбнулся. — Надеюсь, ты увидишь меня ночью во сне.

Подойдя к двери с номером 26, я без стука открыл ее. Кабинет по размерам был гораздо скромнее, но в отличие от приемной стол в нем буквально подавлял своими пропорциями. Ковер был настолько толстым, что ноги утопали в нем по щиколотку, а на стене висела картина, изображавшая обнаженную женщину. На несколько мгновений она приковала мое внимание.

С трудом отведя взгляд, я сконцентрировал свое внимание на столе. За ним сидела жгучая брюнетка. Это была одна из тех девушек, едва познакомившись с которой, можно смело вести ее домой и представлять матери. Скандала не будет. Девушка что надо: мягкие пушистые волосы, большие карие глаза, идеальной формы носик, большой чувственный рот.

— Извините, — вежливо сказал я. — Эта дама привлекла мое внимание, вот почему я вас сразу не заметил.

Она улыбнулась.

— Мистер Мейсон?

— Именно. — Я положил шляпу на стол и сел. — Мне нужен Лу Спенсер.

Ее глаза округлились.

— Мистер Спенсер занят. О встрече с ним надо договариваться заранее.

Откинувшись на спинку кресла, я задумчиво рассматривал ее. Нельзя сказать, чтобы она была писаной красавицей, но многое в ней импонировало мне.

— Если вы сообщите мне причину, по которой вам нужно встретиться с Лу Спенсером, я проинформирую его, и вам будет назначено время.

— Видите ли, мисс… э-э…

Она не назвала своего имени, а лишь выжидательно смотрела на меня. Мое терпение начало истощаться.

— Беби, а не отправиться ли нам вместе на ленч? — Я глянул на часы. — Сейчас начало второго, самое время. Там и обговорим детали. Мне о многом надо расспросить вас. Возможно, вы убедите меня, что мистер Спенсер как раз и есть тот человек, который мне нужен.

Она уже открыла рот, чтобы сказать «нет», хотя я и заметил, что заинтриговал ее. Видимо, она из тех, кто любит, чтобы их уговаривали.

— Не будьте такой сердитой. — Я еще раз улыбнулся. — Посидим, поговорим…

Неожиданно она улыбнулась в ответ и поднялась, отодвинув кресло.

— Нет проблем, мистер Мейсон. Почему бы и не сходить на ленч.

Вот это да! А девчонка не промах! «Нет проблем». Держу пари, что сорок тысяч проституток при этих словах перевернулись в своих могилах.

Спустившись на лифте, мы вышли из здания.

— А не пойти ли нам к «Маленькому Джо»? — предложил я.

— Пожалуй. — Она улыбнулась. — А где это?

Я подозвал такси и гостеприимно распахнул дверцу. Глянув на мою спутницу, водитель уважительно подмигнул мне.

— О'кей, старик. Куда ехать?

— К «Маленькому Джо»… И не забудь поднять стекло.

— Понимаю! — усмехнулся он.

Ее глаза весело заблестели. Ей нравился мой разговор с таксистом.

— Таксисты еще те ребята, — сказал я. — Может быть, пришло время нам познакомиться?.. Я — Ник Мейсон… Впрочем, вы и так это знаете.

— Марди Джексон.

Я церемонно поцеловал ей руку. Она весело рассмеялась.

— Итак, мисс Джексон, — я протянул ей сигарету. — Вы — секретарь Спенсера.

— А вы — Ник Мейсон, который пишет статьи.

Мы закурили.

— И каждый зарабатывает на хлеб, как может. Я бы мог привести массу поучительных примеров на этот счет.

— Возможно, в будущем вам предоставится шанс сделать это.

Вот в таком шутливом ключе началась наша поездка. Всю дорогу мы обменивались комплиментами, стараясь превзойти друг друга. Впервые с тех пор, как я достиг совершеннолетия, я сидел в такси и не приставал к женщине. Вообще это со мной бывает. Большинство женщин ведет себя при этом так, что вы всю дорогу умираете со скуки. Другие же, наоборот, думают, что теряют время, если вы не лапаете их. Но эта девушка свою цену знала, так что я не рискнул сразу перейти в атаку.

У «Маленького Джо» всегда полно посетителей, но официант-грек, едва увидев меня, махнул рукой, указывая на дальний конец зала. Мы направились к столику, и я видел, какими жадными глазами провожают мужчины мою спутницу. Все они были с женщинами, но это не меняло в их психологии ровным счетом ничего.

Марди с удивлением наблюдала, как официант суетится вокруг нас. Я видел, что манеры старика-официанта ей понравились. Едва мы уселись, грек сунул мне в руку меню.

— Вы очень голодны? — поинтересовался я.

— Да уж. Иначе зачем бы я пришла сюда?

— Тогда начнем с анчоусов и мяса по-швейцарски.

— Звучит заманчиво.

— О'кей, пару порций, и побыстрее, ну а все остальное, что подать, ты и сам знаешь, — сказал я греку.

Марди наконец-то стянула перчатки, и я с удовлетворением отметил, что кольца на пальце нет.

— Может быть, мы начнем разговор, мистер Мейсон? — спросила она.

Я покачал головой.

— К чему спешить. Не лучше ли вам рассказать мне кое о чем?

Она вопросительно подняла брови.

Официант принес заказ и ушел. Мы приступили к еде. Через некоторое время, когда Марди отложила столовые приборы, я решил рискнуть.

— О'кей, открою свои карты. Вы когда-нибудь слышали о Бесси?

Она едва заметно вздрогнула, в глазах зажегся интерес.

— Значит, слышали, — поспешно продолжил я, не давая ей раскрыть рот. — Этого парня вчера казнили, и меня интересует его история. Не можете ли вы рассказать мне о нем?

— Я? — Казалось, ее удивление искреннее. — Но ради чего я должна рассказывать вам о нем? И какая информация конкретно вас интересует?

Я развел руками:

— О'кей, я был не прав. Забудем о Бесси.

Она наклонилась вперед:

— Нет, не забудем. Наоборот, вспомним…

Я видел, что она немного взволнована. Эта девушка мне нравилась. Но нельзя забывать, что она секретарь Лу Спенсера. Я снова покачал головой.

— Простите, что заговорил об этом. Это был не слишком умный ход с моей стороны.

— Тогда о чем же вы собирались со мной говорить?

Я широко улыбнулся.

— Надеялся, что мне удастся кое-что вытянуть у вас, но понял, что был не прав. Я бы рассказал вам все, что знаю, но в данный момент мне лучше помолчать. И все же, как мне повидать мистера Спенсера?

Марди пристально посмотрела на меня.

— Знаете, мистер Мейсон, мне не нравится все это. Ведь вначале вы говорили, что вам надо поговорить о каком-то важном деле. Моя работа связана с серьезной фирмой. А вместо разговора о делах, вы начали разговор о каком-то бандите. Дешевая шутка?

Кажется, я покраснел. Это было что-то новое.

— Это не шутка, — промямлил я. — Дело серьезное, но я в таком положении…

— Ну раз так, — холодно сказала она и поднялась, — то не будем тратить время.

— Не уходите… Вы не можете уйти. Дайте мне шанс оправдаться…

Она покачала головой:

— Не думаю, что вам это удастся…

Но села.

Пусть она и умнейшая женщина в мире, но все же женщина. А всем женщинам присуще любопытство. Оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает, я выложил ей всю историю до конца.

Она сидела спокойно, сложив руки на коленях и чуть приоткрыв рот.

— Больше всего меня интересуют эти десять грандов, — закончил я. — И во всяком случае наказание всегда должен понести истинный виновник.

— Но… не мистер Спенсер… Нет, не могу этому поверить.

Я пожал плечами.

— Никогда не встречался с ним. Но, с другой стороны, зачем ему телохранитель? Почему, занимая такой ответственный пост в фирме, он связан с таким типом, как Кац?

Она вздрогнула.

— А вы знаете больше, чем сказали… Не так ли? — Нерешительно глянув на меня, она продолжала: — Ничем не могу помочь… Я его личный секретарь… Понимаете?

— Понимаю вас, — негромко сказал я. — Но в то же время ситуация сложная — речь идет об убийстве. А в делах такого рода пощады не жди.

Она побледнела, но все же вновь покачала головой:

— Нет, пока я ничем не могу вам помочь.

— О'кей. Может быть, это произойдет немного позже.

Грек принес кофе, я предложил ей сигарету. Мы молча пили кофе и курили. Что дальше делать, я не знал. Я так надеялся на этот разговор! Увы, надеждам не суждено сбыться.

— Я полагаю, мне все же стоит встретиться со Спенсером, — наконец сказал я. — Может быть, тогда что-нибудь прояснится.

Марди задумчиво вертела в руках ложку.

— Думаю, это не самое лучшее решение, — сказала она, не глядя на меня. — Не лучше ли будет для вас оставить это дело?

Я поднял брови. Это становится интересным: все советуют одно и то же, как сговорились.

— Но я уже по уши завяз в нем. Поймите меня. Если я потерплю неудачу, будет большой шум. Мне придется дать необходимые разъяснения.

— Не хочу вас пугать… — Она неожиданно положила руку на мое запястье. — Но… я не хочу, чтобы вы подумали…

Я усмехнулся.

— Вы намекаете на то, что я намереваюсь прыгнуть выше головы? — Я сказал это лишь для того, чтобы она не считала меня сумасшедшим.

Марди с беспокойством глянула на меня.

— Нет, я не это имела в виду. Но если то, что вы рассказали, правда… Не кажется ли вам, что необходимо заручиться поддержкой влиятельного человека, чтобы двигаться вперед?

Я стряхнул пепел. О такой девушке я мечтал. Девушка, которая прямо говорит то, о чем вы только догадываетесь.

— А что бы вы делали на моем месте?

— Я не перешла бы к активным действиям до тех пор, пока не нашла ту, которая звонила по телефону, — решительно сказала мисс Джексон. — Почему она предложила вам деньги? Почему заинтересована в этом расследовании?

Я кивнул.

— Неплохая мысль… но ее очень трудно претворить в жизнь. Как можно по голосу найти человека?

Она еще раз глянула мне в глаза и поднялась.

— Пора идти, — натянув перчатки, взяла сумочку. — Спасибо за ленч.

Я последовал за ней.

— Но ведь вы не расплатились по счету, — удивилась Марди.

— Здесь все за счет заведения, — я улыбнулся, махнув греку.

Он с поклоном проводил нас до двери.

— Надеюсь, вы еще появитесь у нас с этой красивой леди, — сказал он.

Марди нахмурилась, но я видел, что девушка довольна.

— Разумеется, мы еще появимся здесь.

На улице я остановил такси. Марди повернулась ко мне.

— Вы собираетесь вновь посетить наш офис? Не нужно делать глупости. Вначале найдите женщину, которая звонила вам.

Скользнув в такси, она уехала, а я остался стоять на тротуаре.

Неожиданно на другой стороне улицы я увидел Эрни Каца. Сделав последнюю затяжку, он швырнул окурок в мою сторону и медленно направился в том направлении, куда уехала Марди.

Глава 5 Поединок с Блонди

В «Хоч-бар» я отправился достаточно поздно. После отъезда Марди и неожиданного появления Эрни Каца пришло время взвесить все «за» и «против». Нужно было собрать больше информации, прежде чем брать Спенсера за горло. Вернувшись домой, я написал пару статей и отправил их в редакцию.

Затем позволил себе плотный ужин. Около десяти вечера я вышел из дома с намерением отыскать загадочную Блонди.

Вечер был душный.

«Хоч-бар» — одна из тех ночных коробок, которые внешне выглядят достаточно прилично. Но это до тех пор, пока вы не познакомитесь с клубом поближе. Заняв угловой столик, я заказал двойную порцию виски и начал просматривать вечернюю газету.

Посетителей оказалось достаточно много, но женщин среди них практически не было. По крайней мере, никто не заинтересовал меня. Я уже начал корить себя за то, что пришел в эту дыру. Наконец я подозвал официанта, высокого жуликоватого парня с влажными глазами и синяком на подбородке. Многозначительным жестом я сунул руку в жилетный карман. Он с интересом смотрел на меня.

— Послушай, приятель, — сказал я. — Я ищу даму, которая часто бывает здесь. Может быть, ты сумеешь подсказать мне, где ее найти.

Я вынул из кармана руку, держа банкноту между пальцев. Он не сводил с нее взгляда.

— Назовите, кто она.

— Блонди. Мне сказали, эта девица часто заходит сюда.

Облегченная улыбка появилась на лице парня.

— О, знаю ее! Действительно, она часто заходит. Полагаю, сейчас она на рабочем месте.

Я протянул банкноту, и она мгновенно исчезла.

— Где ее найти?

— На углу Десятой улицы.

— Спасибо, брат, — я поднялся.

Он пожал плечами.

— Учтите, ее услуги дорого стоят, — предупредил он, забирая бокал.

— Об этом я уже наслышан. Что ж, познакомимся с ней поближе.

— Вы легко найдете ее. Высокая женщина во всем черном. — Он криво улыбнулся. — Блонди всегда выглядит шикарно.

Я вышел из бара. Высокая женщина в черном. Я начал волноваться. Неужели?.. И все же радоваться рано.

На углу Десятой улицы никого не было. Фонари отсутствовали, так что улица была погружена в полумрак. Ни в одном из магазинов не было освещения. Я подумал, что это не самое лучшее место для подобной работы, но, видимо, Блонди знает, что делает.

Прислонившись к стене, я закурил. Прошло не менее пяти минут. Мое терпение уже начало истощаться, когда из темноты появилась девушка. Вначале послышался торопливый стук каблучков, и я выплюнул сигарету. В следующее мгновение я увидел, как в мою сторону движется высокая стройная фигура в черном.

Я чуть развернулся в ее направлении, чтобы она поняла, что ждут именно ее. В темноте белело лишь лицо. Блонди замедлила шаг, положив руку на бедро, и вихляющей походкой подошла вплотную. Я уловил запах ее духов — тот же тяжелый запах, оставленный ею в моей спальне. Это обрадовало меня. Итак, таинственная незнакомка в черном, утащившая мои деньги, обнаружена.

— Хэлло!

Она взяла меня под руку. Блонди была почти одного роста со мной. Ее черная шляпка скрывала лицо, и я мог видеть лишь контуры подбородка и рот.

— Хэлло, беби!

Она хрипло хихикнула, явно подражая Мэй Уэст.

— Я тебе нравлюсь, дорогой? — Она прижалась ко мне бедром.

Я мысленно усмехнулся. Разумеется, я пойду с ней, но Блонди ожидает неприятный сюрприз.

— А зачем же я здесь? — вопросом на вопрос ответил я. — Весь вечер ищу красотку, вроде тебя.

— Правда, дорогой?

Она снова засмеялась. Мне не нравилось, что она часто употребляет слово «дорогой», но я успокаивал себя мыслью, что скоро девица будет называть меня совсем другими словами.

— Тогда вперед.

Я взял ее под руку.

— Нам туда, — она указала в конец улицы.

Шаг в шаг, как влюбленная парочка, мы шли молча. Наконец я нарушил затянувшуюся паузу:

— Потрясающие духи у тебя.

— Тебе нравятся, дорогой?

— Еще бы. Концентрация настолько сильная, что готов держать пари, запах остается во всех помещениях, где ты бываешь.

— Забавный мальчик, — она искоса глянула на меня.

— Это уж точно.

Мы остановились возле небольшого здания, где располагался ночной ресторан. Я увидел скромную вывеску, на которой значилось: «Андрэ Марш».

— Так, так, — сказал я. — Значит, это твое имя написано здесь?

— А ты шутник, дорогой. — Она раскрыла сумочку и начала искать ключи. — Когда ты придешь в следующий раз, тебе будет легче найти меня.

Если я заявлюсь сюда еще раз, то скорее всего она встретит меня кочергой. Открыв дверь, она провела меня по мрачному коридору, минуя ресторан.

— Вот мы и пришли, дорогой, — она распахнула передо мной еще одну дверь.

Так я и думал! Типичный притон. Вы открываете дверь и попадаете в спальню, вся меблировка которой состоит из одной большой постели.

Я обошел вокруг внушительных размеров кровати и остановился в углу. Нас разделяла только эта кровать.

— Что ж, здесь довольно мило. — Я рассматривал картины на стене.

Блонди сняла шляпку, распустив белокурые волосы. Мы внимательно изучали друг друга. Она не была похожа на заурядную уличную проститутку. Тяжелый подбородок, а так — ее можно назвать красивой. В общем, если бы не сегодняшняя встреча с Марди, эта проститутка заинтересовала бы меня и в другом отношении.

Я повесил шляпу на крючок и подмигнул ей. Она в ответ улыбнулась.

— Тебе уже лучше, дорогой?

— Чувствую, что пора переходить в атаку.

— Подожди меня, — она шмыгнула в ванную.

Я присел на постель и закурил. Где-то здесь лежат мои пять грандов. Или она уже отнесла их в банк? Это было бы печально. Но я знаю, как нелегко проститутки расстаются с деньгами. Они предпочитают всегда иметь их под рукой. Поэтому я надеялся, что меня не постигнет разочарование.

Я даже не начал искать свои деньги, как Блонди выпорхнула из ванной с широкой улыбкой на лице. Села рядом со мной.

— Могу я получить свой подарок, дорогой?

Я покачал головой.

— А вот тут ты промахнулась, беби. Я и не собирался платить тебе.

Я говорил, что она отличается от обычной уличной проститутки. Так вот, я был не прав. Видимо, у меня немного поехала крыша, раз я так думал. Улыбка моментально исчезла с ее лица, глаза холодно блеснули, как у заурядной потаскухи.

— Как тебя понимать? — хрипло спросила она.

Да, красотка показывает зубы! Я стряхнул пепел на пол.

— Так и понимай. — Я поднялся, отступив на шаг, чтобы иметь свободу маневра. — Пришло время представиться, беби. Меня зовут Ник Мейсон.

Блонди вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

— Ты пьян, дорогой?

— Спустись на землю, беби! И перестань называть меня подобными словечками. Это плохо действует на мою психику.

Она встала и подошла к двери.

— Убирайся! Такие вещи со мной не проходят!

— Спокойнее. — Я вновь опустился на кровать. — Утром ты побывала в моей спальне и забрала пять грандов. Верни их, и мы мирно разойдемся.

Из нее вышла бы хорошая актриса. Невинно раскрыв глаза, Блонди расхохоталась.

— Ты сумасшедший! Я никогда тебя не видела и даже не знаю, где ты живешь!

Я медленно встал.

— Послушай, беби, не надо считать меня болваном! Я получу эти деньги, даже если при этом придется разрезать тебя на куски. И не груби, иначе я сверну тебе шею. Веди себя прилично.

Девица нерешительно глянула в мою сторону.

— Ты хочешь обыскать эту комнату? Нет вопросов…

Я чуть не расхохотался. Она подошла к комоду и взялась за ручку одного из ящиков. По тому, как она это делала, я понял, что меня ждет неприятный сюрприз. Перепрыгнув через кровать, я схватил девку в охапку и швырнул на постель. Интуиция не подвела: в ящике лежал револьвер.

Журналистская жизнь толкала меня в разные переделки; разных баб я видал, но с такой женщиной имел дело впервые. Это была настоящая фурия.

Вскочив, она набросилась на меня, вцепившись в шею. Я с трудом устоял на ногах. Обхватив ее за запястья, оторвал пальцы от горла.

— Блонди, — с укоризной сказал я, — разве так ведут себя леди?

Взвизгнув, она ударила головой мне по носу. Чувствуя, как кровь заливает лицо, я с силой отбросил ее от себя.

Мы стояли, злобно глядя друг на друга. Потом я сделал шаг вперед, намереваясь еще раз врезать ей по челюсти.

— А вот этого лучше не надо, Мейсон! — раздался голос у меня за спиной.

Я резко повернулся. В дверном проеме стоял Эрни Кац, целясь мне в живот из автоматического револьвера сорок пятого калибра.

ГЛАВА 6 Ловушка

Было ли это для меня неожиданностью? Еще какой! Как он мог здесь оказаться? Что связывает этого человека с потаскушкой Бесси? Не показывая своего страха, я мило улыбнулся.

— Убери пушку, приятель. Ты все же решил пригласить меня на партию в бильярд. Вопрос в…

— Заткнись, Мейсон! — рявкнул Кац.

Это мне понравилось. Парни, которые часто ходят в кино, предпочитая при этом фильмы о гангстерах, как раз разговаривают таким тоном, бессознательно подражая крутым киноребятам.

Я сел на постель.

— Тебе все же лучше убрать пушку, приятель. Или, по крайней мере, обращайся с ней поаккуратнее. У нас с Блонди сугубо приватное дело, и мы не нуждаемся в посторонних.

— Ты слишком много болтаешь, — все так же грубо сказал Кац. — Закрой рот и слушай. Я буду задавать вопросы, а ты отвечать, понял?

Я пожал плечами.

— Итак, чего тебе здесь надо?

— Ну, это легкий вопрос, — улыбнулся я. — Для чего сюда приходят мужчины?

Кац сдвинул шляпу на затылок и прислонился к косяку. Сунув руку в жилетный карман, он вытащил зубочистку.

— Ты что, нарываешься на неприятности?

— Не волнуйся, Кац. Что ты можешь со мной сделать? А вот я, скажем, могу сделать этот город для тебя настолько горячим, что тебе придется исчезнуть отсюда, и надолго.

Кац сунул зубочистку в рот.

— Заткнись, недоносок! Я еще раз предлагаю отвечать на мои вопросы. Какого черта ты здесь ошиваешься?

Я пожал плечами.

— Полагаю, мне пора покинуть эту конуру. — Я сделал вид, что собираюсь подняться.

— Сидеть! — В голосе Каца звучала неприкрытая угроза.

— Это ни к чему не приведет. Я ухожу.

Кац прошел в глубь комнаты.

— Замри! Я еще не готов убить тебя, так что не зли меня понапрасну.

— Тебе лучше убраться с моей дороги!

Этот гангстер уже начал раздражать меня. Я полагал, что он все же подумает, прежде чем применять оружие.

Возможно, Кац каким-то образом дал сигнал Блонди, но скорее всего она действовала по своей инициативе. Я не уловил ее маневра, лишь почувствовал запах, и в следующий миг что-то тяжелое обрушилось мне на голову. Свет в глазах померк, и я рухнул на постель. А ведь еще мгновение назад я собрался прыгнуть на Каца! И вот лежу как бревно.

— Не бей его больше, — услышал я голос Эрни. — Мне надо задать еще пару вопросов этой птичке.

Открыв глаза, я заметил, что продолжаю лежать на постели. Блонди стояла в стороне, сложив руки на груди. Лицо равнодушное, но глаза блестят. Кац все еще с револьвером.

— Что все это значит? — Кац глянул на Блонди, не опуская оружие.

— Он сумасшедший. Пришел сюда и требует, чтобы я отдала его деньги.

— А ты их не брала? — Кац криво улыбнулся. Он подошел и сел рядом. — Послушай, недоносок, мы действительно забрали твои деньги. Блонди проделала неплохую работу.

— Какого черта… — Проститутка гневно засверкала глазами.

— Заткнись, — Кац даже не повернул головы в ее сторону. — Пусть он знает. Мы уже некоторое время следим за тобой. Ведь ты ходил на казнь Бесси, не так ли?

— Ну и что здесь особенного? — Я был удивлен, что он так много болтает; может быть, таким образом я продвинусь в своем расследовании.

— Мы хотим узнать, кто стоит за тобой. Сам ты слишком ничтожная фигура. Мы хотим лишь узнать, кто тебе заплатил. Ясно?

Я перевел взгляд на Блонди.

— Я думал, ты — женщина Бесси, но теперь вижу, что ошибался. На Бесси навесили это дело, а этот тип, — я кивнул на Каца, — враг Бесси. Почему ты играешь против меня?

— Заткнись! — грубо оборвала меня Блонди. — Нам надо знать, кто послал тебе пять грандов.

Я покачал головой.

— Увы, я не могу сказать вам это. Я и сам не знаю. Я получил записку с предложением разобраться в этом деле, а деньги — лишь задаток. Меня дело заинтересовало, и я решил немного покрутиться. Ничего не узнал и хотел вернуть деньги, но ты украла их у меня, дешевая потаскуха!

Я был достаточно осторожен и не сказал им, что получил указания по телефону, так как не хотел, чтобы они знали про ту женщину.

— Это все? — недоверчиво спросил Кац.

Я кивнул.

— Что с тобой, Эрни, — прошипела Блонди. — Выколоти из него правду. Что-то ты стал слишком добрым.

Вот сволочь! Похоже, ей совершенно незнакома жалость.

— Что ты хочешь от меня услышать? — быстро спросил я. — Не могу же я рассказать то, чего и сам не знаю.

Кац задумчиво почесал подбородок. Он не сводил с меня немигающего взгляда, и нельзя сказать, чтобы я чувствовал себя уютно. Этот парень такая же падаль, как и Блонди, но гораздо опаснее.

— О'кей, — наконец он принял решение. — Можешь убираться. Пять грандов ты не получишь, и лучше не обращайся в полицию. Ясно?

— Ты сумасшедший! — завопила Блонди. — Посмотри, как этот мерзавец поступил со мной! Неужели ты отпустишь его?

В глазах Каца сверкнул недобрый огонек.

— Заглохни!

Неприкрытая злоба звучала в его голосе. Блонди сделала шаг назад, повернулась и скрылась в ванной. Кац наблюдал за ней, потом повернулся ко мне.

— Да она с ума по тебе сходит, — мило улыбнулся он. — Знаю я ее. Она от мужиков всегда с ума сходит, особенно если те отказываются переспать с ней.

Кац отошел к комоду. Револьвер все еще был в его руке.

— Запомни мои слова, парень. — Он внимательно следил за моим лицом. — Забудь о деле Бесси… иначе рискуешь потерять здоровье. Нам не хочется, чтобы у такого парня, как ты, были неприятности. А ты парень что надо, я навел справки. Все ребята считают тебя о'кей. Мне это нравится, так что оставайся при своих интересах.

— В каком смысле?

— Забудь о деле Бесси и продолжай свое бумагомарание. Будет лучше, если ты забудешь обо мне и Блонди.

— А если не забуду?

— Ты же сам знаешь, что… происходит в таком случае. Люди, которые устроили этот спектакль, занимают весьма высокое положение в обществе. Они запросто сотрут тебя в порошок, если захотят. Могут просто вышвырнуть из города. Могут даже отдать приказ физически уничтожить тебя. Они на все способны, и ты знаешь это не хуже меня.

— Да, это действительно устроило бы всех. — Я поднялся и потянулся за шляпой. Она почему-то валялась на полу. Я поднял ее и отряхнул пыль. — Я подумаю. А ты поцелуй за меня Блонди… Мне это сделать не удалось.

Кац поджал губы. Кажется, он никак не воспринимал мой юмор. Тем не менее кивнул.

— О'кей, я скажу, что ты ушел.

Я шагнул к двери.

— Пока… Но полагаю, мы еще увидимся.

Я вышел на улицу. Очень хотелось пить, ужасно болел нос. Правый глаз заплыл, и я почти ничего им не видел. Остановив такси, я поехал домой. Возле дома покинул машину, но домой не пошел, а решил наведаться в ближайший бар. Я был рад, что там было пусто. Бармен испытующе посмотрел на меня, но ничего не сказал. После второй порции коньяка я почувствовал себя несколько лучше. Третья и четвертая порции вернули мне форму. Нос все еще побаливал, но уже не так сильно. Закурив, я задумался. Да, драка с женщиной не входит в мои привычки.

Хотя я и потерял пять грандов, но получил неплохой урок. Похоже, Бесси обманули дважды. Если и его женщина против него, он многое потерял. А ведь считалось, что стрельба началась именно из-за Блонди. Видимо, ее просто купили. Я задумался. Отказаться от этого дела или все же продолжать? Этот Кац, похоже, мерзавец еще тот… Я же вел себя как новичок. Итак, с чего начать? Я задумчиво потрогал нос.

Если бы мне удалось за что-то зацепиться, тогда можно было бы перейти к решительным действиям. Но каким? Я заказал пятую порцию коньяка. Допустим, я так и буду действовать в одиночку. И что?.. Поживем — увидим. Мысли от спиртного расплавились. Нагрузившись как следует, я собрался домой. И вдруг я внезапно подумал о Марди. Это придало мне уверенности. Было бы неплохо иметь рядом с собой такую девушку. Нужно пригласить ее опять на ленч. С ее помощью я многое могу сделать.

Едва я вошел в квартиру, как затрещал телефон. Я нерешительно потоптался, потом взял трубку и присел на край стола.

— Ник Мейсон?

Снова эта дама!

— Он самый.

— Я послала вам…

— Знаю, — перебил я. — Теперь послушайте, к чему это привело. Во-первых, проститутка Бесси стянула у меня деньги. Когда же я отыскал ее, то попал в ловушку. Кац, телохранитель Спенсера, едва не отправил меня на тот свет.

Я усмехнулся, слушая сопение в трубке. Мои слова определенно подействовали.

— Вот так-то, беби. Теперь я на распутье — то ли заниматься этим делом, то ли оставить его.

— Итак, вас больше не интересует это дело? — спросила дама холодно.

— В первый раз вы разговаривали более дружески.

После короткой паузы она сказала:

— Но вы не все знаете, мистер Мейсон. И вы заинтересуетесь этим делом, мистер Мейсон… и еще как! Поверьте мне.

Она повесила трубку.

Вот чудачка!

ГЛАВА 7 Чрезвычайное происшествие на вилле полковника Кеннеди

Первое, чем я занялся, когда проснулся утром, это попытался определить ущерб, нанесенный мне Блонди. Выглядел я ужасно. Нос увеличился по крайней мере вдвое, правый глаз не открывался. Глядя на меня, можно было подумать, что я нарвался на удар Джо Луиса. Пришлось вернуться обратно в постель. С такой физиономией приглашать девушку на ленч — чистейшее безумие. Я не мог позволить себе упасть в ее глазах. Я закурил и задумался. Если бы мы с Марди были женаты, то мне было бы все равно, сколько у меня синяков. Подумав о таком варианте, я вскочил с постели. Неужели конец свободе?! Я и женитьба! Смешно. Меня, который оженил столько друзей, и вдруг кто-то заарканит! Провести остаток жизни с единственной женщиной…

Подойдя к бару, я налил изрядную дозу виски. Нет, надо чем-то заняться, раз в голову лезут такие крамольные мысли.

Едва я успел побриться, как зазвонил звонок входной двери. Выругавшись, я натянул халат и пошел открывать.

Это был Эдди. Он вихрем промчался мимо меня и, влетев в гостиную, осмотрелся. Увидев на каминной полке бутылку виски, схватил ее и припал к горлышку.

— Давай, давай, — без особого энтузиазма сказал я. — Не думай о своем друге. Можешь допить все.

Но Эдди, покачав головой, поставил ополовиненную бутылку на место.

— Никогда не пью по утрам, — сказал он и добавил: — Много.

— Дай мне одеться.

Он прошел за мной в спальню и присел на край постели.

— Что случилось? — спросил я.

— Я получил работу, но… — Наконец он обратил внимание на состояние моего лица: — Что с твоей физиономией?

Я пожал плечами.

— Нарвался ночью на крутых парней, — решительно соврал я.

Не мог же я сказать, что это сделала женщина. Куры засмеют!

— Крутые парни, говоришь? Хм…

— С кем не бывает… Но и им досталось. Их было трое.

— Знаю, знаю, — усмехнулся он. — Ты их всех изувечил. Да, правду говорить ты не хочешь.

— Зачем тратить время, рассказывая тебе то, чему ты и так не поверишь.

— Это уж точно.

Я надел брюки.

— А тебя что так взволновало? — поинтересовался я.

— Ах, да… — Эдди сделал вид, будто только что вспомнил, что ему предложили работу. — У меня есть кое-что для тебя. Как ты смотришь на то, чтобы заработать сотню баксов?

Я надел пиджак и пригладил волосы. Эдди, предлагающий мне сотню баксов! Феноменально.

— И что для этого надо сделать?

— Ты знаешь полковника Кеннеди?

Я внимательно посмотрел на Эдди, но на лице его застыло непроницаемое выражение.

— Зачем задавать глупые вопросы. Тебе же известно, что мы знакомы.

— Насколько хорошо?

— Говори о деле. Что мне надо сделать для полковника?

— Послушай, Ник, мы в затруднительном положении. Нужно поговорить с полковником.

Я ничего не понял.

— А почему он не может прийти ко мне и поговорить здесь?

Эдди недовольно дернулся.

— Ты же знаешь его принципы. Он никогда никого не принимает, не говоря уже о том, чтобы пойти куда-нибудь. Мы решили, что, может быть, ты сумеешь поговорить с ним.

Инстинкт подсказывал мне, что эта история как-то затрагивает и мои интересы. Полковник Кеннеди принадлежал к той категории людей, которым не хватит жизни, чтобы пересчитать свои деньги. Этот человек мог запросто выбросить на ветер два миллиона долларов и даже не поставить в известность дирекцию банка.

Пару месяцев назад я здорово выручил его. Он решил участвовать в гонках яхт, и не просто участвовать, а выиграть главный приз — Никелевый кубок. Если бы он захотел, то мог бы купить завод по производству никеля, но он хотел иметь не завод, а этот кубок. Но, прежде чем был дан старт регаты, рулевой его яхты умудрился сломать руку. Кеннеди чуть с ума не сошел: кубок для него был потерян. Я случайно находился в гавани и, узнав о беде, вызвался помочь ему. Кубок мы выиграли, и Кеннеди, счастливый без меры, пригласил меня к себе.

Быть любимцем Кеннеди, это кое-что значит. Он буквально завалил меня подарками. Месяц я кое-как продержался, но потом терпение иссякло, и я тайно сменил квартиру. И вот теперь Эдди просит, чтобы я снова угодил в лапы полковнику.

— Вначале расскажи свою историю, — сказал я Эдди. — Иначе я не сдвинусь с места.

Эдди застонал.

— Послушай, на это совершенно нет времени. Может быть, ты поедешь, а по дороге я введу тебя в курс дела?

— Поехать с тобой? Куда?

— На рыбалку. Ты же знаешь, полковник заядлый рыбак.

Я хорошо знал все укромные места, куда скрывается полковник, когда ему надоедает видеть людей. Рыбалка находится в сорока милях от города. Вообще-то это не просто домик, а чуть ли не вилла. Я там никогда не был, но много слышал. Репортер мгновенно проснулся во мне, и я схватил шляпу. Мы торопливо спустились вниз. На улице стоял большой «Паккард», на заднем сиденье которого пристроились двое парней. У одного на коленях лежал фотоаппарат со вспышкой. Он дружески подмигнул мне. Эдди сел за руль, а я пристроился рядом. «Паккард» рванулся с места. Я закурил.

— Где это вы раздобыли такую машину? — поинтересовался я.

— Служебная. Дело очень важное, Ник. Старик велел прихватить тебя и предоставил в наше распоряжение это чудовище.

— Может, ты все же введешь меня в курс дела?

Эдди косо глянул на меня.

— Я и сам толком ничего не знаю. Насколько мне известно, в двенадцать часов в полицию позвонил слуга Кеннеди и сообщил, что слышал выстрел на первом этаже. Слуга был слишком напуган и решительно отказался спускаться вниз, чтобы выяснить, в чем там дело. Полиция моментально выслала патрульную машину. Надо заметить, что мы вообще могли ничего не узнать, если бы в полицейском участке не находился наш репортер. Он тут же позвонил ночному редактору, и тот развил кипучую деятельность. Послал туда Хаммершмидта, кстати, он и сейчас там. Именно он просил прислать подмогу. Кеннеди никто не видел, но с ним разговаривали по телефону. Но едва редактор заикнулся о выстреле, как полковник бросил трубку. Редактор чуть в штаны не наложил: Кеннеди — это всегда сенсация! Вот он и вызвал меня. Я сунулся к Кеннеди, но безрезультатно. Тогда шеф сказал воспользоваться твоей помощью.

Я потрогал свой нос и недовольно поморщился.

— А что говорят копы?

Эдди пожал плечами.

— Кеннеди с ними не стал даже разговаривать. Сказал, что слуге померещилось и не было никакого выстрела.

Я рассмеялся.

— А тебя это не устраивает?

Эдди покачал головой.

— Здесь что-то не так, но в любом случае из этого можно соорудить неплохую сенсацию. Вот почему тебе заплатят сотню баксов, если ты все разузнаешь.

Ха! Ха! Сотня баксов! Если там действительно что-то произошло и я разнюхаю все до мелочей, «Глобусу» придется раскошелиться не на одну сотню баксов.

— А вдруг мне тоже не удастся попасть туда?

Эдди удивленно раскрыл глаза.

— Не шути святыми вещами. Полковник обязательно пропустит тебя.

Знакомая песня. Ну что же, это в самом деле пустяк для настоящего репортера. Иначе зачем ему платят деньги?

— О'кей.

Я вытащил из сумки бутылку шотландского виски. Эдди завистливым взором глянул на нее, но, так как он был за рулем, я дал ему немного.

На дорогу ушло два с половиной часа, и я был рад, когда машина наконец остановилась. Мало приятного гонять по шоссе на пустой желудок.

Кеннеди нашел самое прекрасное место для загородного домика. Сомневаться в этом не приходилось. Дом был укрыт от чужих взглядов огромными деревьями. Невдалеке, похожая на серебряную ленту, вилась река.

Если бы у меня были деньги, я тоже купил бы такой домик. Это было бы уютное гнездышко для нас с Марди. Я все же думал о ней, да…

Мы выбрались из машины и направились в сторону дома. Не пройдя и пятидесяти ярдов, услышали голоса.

— Видимо, это ребята, — сказал Эдди.

Пройдя еще с десяток шагов, мы повернули и увидели репортеров. Их было по крайней мере человек девять. Они помчались к нам.

Первым меня приветствовал Берни Гудсон:

— Ну старик, без тебя не обойдется ни одно происшествие!

— Босс приказал взять его с собой, — охладил энтузиазм Гудсона Эдди. — Так что уймись. Мне кажется, здесь пахнет жареным.

Берни удивленно уставился на него. Раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Скорее всего решил переговорить со мной с глазу на глаз.

— Мы совершенно ничего не узнали, — пожаловался он. — Окружили дом, но проникнуть внутрь не удалось.

Вот идиоты! Неужели они не понимают, что их возня только раздражает полковника. Так он и меня может не пустить.

— Вы что, рехнулись? — проворчал я. — На чем вы намереваетесь сыграть?

Гудсон пожал плечами.

— Мы пытаемся раздобыть хоть крохи информации. Копы отказались нам ее дать. Но внутри что-то происходит, и нам чертовски хотелось бы узнать, что именно.

Мы засмеялись.

— Послушай, Ник, — быстро сказал Эдди. — Приступай к делу. Скажи полковнику, что нам нужны новости. Ты же знаешь, как это делается.

Если я даже и сумею проникнуть внутрь, то, безусловно, буду на стороне полковника Кеннеди. Да, я всегда был на стороне тех, кому нужны новости, но данный случай к этому числу не относится.

— Забери своих помощников, — сказал я Гудсону. — Как я смогу попасть туда, если они путаются под ногами?

Они были готовы прыгнуть даже в реку, если бы я им приказал. Все моментально попрятались за кустами, а я подошел к парадной двери здания. Вырвав листок из записной книжки, я написал следующие слова: «Может быть, я смогу помочь вам избавиться от всей этой компании? Ник Мейсон». Нажав кнопку звонка, я опустил записку в ящик.

Затем принялся ждать. Я стоял и ждал так долго, что казалось, скоро умру здесь от старости. Может быть, там, в доме, считают записку подделкой? Я несколько раз продефилировал мимо окон, давая находившимся внутри возможность увидеть мою скромную персону.

Это сработало. Полковник сам подошел к двери. Он был в бешенстве, а характер у Кеннеди тяжелый.

— Быстрее! — сказал он, чуть приоткрыв дверь.

Я вошел в холл, и Кеннеди тут же запер за мной дверь.

— Рад вновь вас видеть, — Кеннеди протянул руку. — Где, черт возьми, вы скрывались до сих пор?

— Не будем говорить на эту тему, полковник, — улыбнулся я. — Кажется, вы в настоящий момент и сами нарвались на крупные неприятности?

— Не то слово! — Он поморщился. — Я сижу на бочке с порохом. Послушайте, Мейсон, вы готовы выручить меня еще раз?

— А зачем же я явился сюда?

— Не выпить ли нам?

Он привел меня в просторную гостиную с погашенным камином и выставил на стол бутылку превосходного виски.

— А у вас здесь неплохо, — одобрительно сказал я.

— Что вы знаете? — спросил полковник, наливая щедрую порцию.

— Практически ничего. В «Глобусе» пока ничего не пронюхали. Но шефу известно о наших хороших отношениях, вот он и решил заслать меня сюда. Они надеются, что вы мне все расскажете.

Он с удивлением глянул на меня, потом усмехнулся.

— Ага, так вы решили их провести?

Я кивнул:

— Само собой.

Мы выпили.

Он сел в удобное кресло и пригладил волосы. Это был симпатичный седой джентльмен с гладко выбритым лицом и добрыми глазами. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но я знал, что он старше. Полковник всегда поддерживал хорошую спортивную форму.

Он кивнул на соседнее кресло:

— Усаживайтесь и расскажите все, что известно о моем деле.

Я сел и испытующе глянул ему в лицо.

— Полагаю, будет разумнее вначале рассказать вам. Мне известно только, что здесь раздался выстрел, о котором слуга известил полицию. Мне также известно, что вы прогнали копов, и если копы удовлетворились вашим объяснением, то в чем проблемы, полковник? Ведь вам же на все наплевать, не так ли?

Кеннеди задумчиво повертел в руках бокал с виски.

— Увы, все значительно хуже. К несчастью, здесь замешана женщина.

Я с трудом удержал улыбку. Женщины ничего не значили в его жизни. У него хватало других увлечений.

— Хм, — пробормотал я. — Я стараюсь держаться от них подальше.

Он допил виски и глянул в окно. В двадцати метрах от дома, возле кустов, кучкой сидели мои коллеги и смотрели на дом. Я пока не торопил своего собеседника.

— Вы же знаете, как это обычно бывает… — начал он.

— Еще бы! — храбро подтвердил я.

— Я был безумцем, когда решил иметь дело с женщиной… У нее большие связи, и разразится жуткий скандал, если что-то просочится в прессу. А этого ни она, ни я не можем позволить.

Я допил виски. Эти скандальные подробности из жизни богатых людей всегда интересовали меня. Я понимаю, что богатые — тоже люди и их пороки похожи на наши, но все же…

— А откуда женщина?

— Я взял ее… из одного места и сейчас не знаю, как от нее избавиться…

— Вы хотите сказать, что она до сих пор в доме?

Он посмотрел на меня и кивнул.

— Вот и торчу здесь на виду у ваших обезьян… извините, коллег.

— Неприятности подобного рода надо ликвидировать так, чтобы об этом не узнали мужчины, тем более мои коллеги.

Кеннеди вопрошающе посмотрел на меня:

— Вы все еще хотите как-то помочь мне?

Подумав некоторое время, я сказал «да».

— Ребята хотят видеть вас. Пока никто не догадывается, что здесь находится женщина. Поговорите с ними, а я тем временем выведу ее черным ходом.

Я видел, что такая перспектива не очень понравилась полковнику, и догадывался почему.

— Я как-то не думал о такой возможности, — торопливо сказал он. — Я… вы ведь даже не знаете, кто она.

— С ней что-то не так?

Кеннеди нахмурился.

— Она не в себе. Черт возьми, ведь это именно она стреляла из револьвера!

Я удивленно уставился на него.

— Вот-вот, — подтвердил он. — Но это недоразумение. Револьвер выстрелил случайно.

Я не смог удержаться от улыбки.

— Уж не влюбилась ли она в вашего слугу?

Я боялся, что полковник лопнет от злости, но он взял себя в руки и улыбнулся в ответ.

— Вы попали в самую точку. Это почти так.

Я встал.

— Тогда пойдите к ней и объясните ее положение. И торопитесь, иначе «обезьяны» возьмут дом приступом.

Полковник тоже встал и с беспокойством глянул на меня.

— Надеюсь, она поймет сложившуюся обстановку.

Он стоял передо мной, как набедокуривший школьник перед директором школы. Потом решительно вышел из гостиной.

Выждав некоторое время, я на цыпочках прокрался к двери и, выйдя из гостиной, подошел к лестнице. Я слышал голос полковника, правда, не улавливал смысла слов. Наступила пауза, и раздался отчетливый женский голос:

— О'кей, я согласна, если ты считаешь, что так будет лучше всего.

Я вздрогнул, словно меня поразил электрический разряд. Сами по себе слова не произвели на меня особого впечатления. Но голос! Этот властный металлический тон был хорошо знаком мне. Подруга полковника Кеннеди и была той таинственной незнакомкой, которая дважды звонила мне по телефону и прислала пять тысяч баксов.

— Ну и ну! — пробормотал я, возвращаясь в гостиную.

ГЛАВА 8 Исчезновение Марди

Минут через пять в гостиной появился Кеннеди. Он подошел к окну, посмотрел, потом резко повернулся в мою сторону.

— Я говорил с ней, — медленно сказал он. — Она хочет, чтобы вы приготовили машину. Потом она выйдет, сядет за руль и уедет. Вы останетесь здесь.

— Одна? — переспросил я.

— Вас это не должно беспокоить, — хмуро ответил Кеннеди. — Сделайте только это и ничего больше. О'кей?

— Как скажете… Я сделаю все, что вы попросите.

Он облегченно вздохнул.

— Позовите ребят. Когда они ввалятся сюда, сразу идите за машиной. Потом вернетесь.

Что ж, по крайней мере, я все же смогу взглянуть на таинственную незнакомку.

— О'кей. Начинаем.

— Минутку.

Он вышел в холл и позвал ее. К сожалению, я не мог выйти вслед за ним и взглянуть на женщину. Мне пришлось остаться в гостиной и дожидаться, пока незнакомка спустится по лестнице и спрячется там, где ей сказал полковник. Послышался стук каблучков в холле, затем Кеннеди вернулся и кивнул мне.

— Вперед!

Я подошел к двери и распахнул ее. Репортеры гурьбой бросились ко мне. Они смотрели на меня алчными взорами, как золотоискатели на золотую жилу.

— Полковник Кеннеди примет вас, братья, — сказал я. — Снимите шляпы, не забудьте вытереть ноги и да поможет вам Бог, джентльмены!

Они рысью промчались мимо меня в гостиную. Кеннеди встретил их спокойно. На его лице не дрогнул ни один мускул. Едва все зашли в гостиную, я закрыл за ними дверь.

Торопливо пройдя по коридору и нигде не видя женщины, я подошел к черному ходу и выглянул наружу. Вряд ли Эдди догадался оставить кого-нибудь на всякий пожарный, но излишняя предосторожность не помешает.

Убедившись, что возле дома ни души, я помчался к гаражу. Там находилось две машины. Выбрав меньшую из них, я завел двигатель. После этого вновь побежал к дому. И в коридоре нос к носу столкнулся с Эдди. Вот проныра! Эдди с подозрением уставился на меня.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Если этот парень узнает о моих намерениях, все пропало! Я сделал невинный вид.

— Ходил смотреть, не остался ли кто из ребят на улице, — ляпнул я первое, что пришло на ум.

— Ну да? — недоверчиво хмыкнул он и двинулся вперед с явным намерением обойти меня.

Я схватил его за руку и развернул лицом к себе.

— Пошли, Мо. Неужели ты не хочешь послушать, что говорит полковник?

Эдди предпринял попытку вырваться из моего захвата:

— Вновь хочешь надуть всех?

Не слушая, я потащил его к гостиной.

— Ты же сам привез меня сюда, чтобы я организовал вам встречу с полковником. Вот и задавай ему теперь вопросы.

Я услышал, как сзади нас открылась дверь. Если бы не Эдди, я бы обязательно увидел ее. Эдди тоже услышал это и попытался повернуться, но я заломал ему руку, и он взвыл. Я очень люблю и уважаю Эдди, но что еще мне оставалось делать!

— Ты же сломаешь мне руку! — орал он.

— И даже шею, если ты не перестанешь вертеться!

Послышался шум захлопнувшейся дверцы автомобиля, и в следующее мгновение — рев мотора. Эдди предпринял еще одну попытку освобождения.

— Успокойся! — прикрикнул я.

Выждав несколько секунд, я отпустил его. Он в ярости уставился на меня.

— Неужели за подобные делишки ты надеешься получить сотню баксов? Как бы не так!

— Послушай, Мо, — спокойно сказал я. — Ты прав, в этом деле есть кое-что. Но это не та новость, о которой ты бы мог раззвонить по всему миру. Так можно угодить за решетку по обвинению в клевете. Успокойся, ты получишь исчерпывающую информацию, но, увы, она не предназначена для печати.

— Из всех наглецов — ты самый наглый. Ладно, я успокаиваюсь. Буду молчать. Но что все это, черт возьми, может означать?

— Похоже, что у полковника появилась женщина. А ты же знаешь, как он ведет себя с дамами. Так вот, одна из этих бестий была здесь этой ночью. Дама из высшего света, заметь. Даже я не знаю, кто она. Я согласился помочь Кеннеди избавиться от нее, пока он будет трепаться с ребятами.

— И никакого намека? — с подозрением спросил Эдди.

Я покачал головой.

— Но это еще не все! Кто-то узнал о том, что Кеннеди связался с женщиной. Но на первой полосе печатать этого нельзя.

— Уговорил. — Эдди глянул на часы. — Пора идти. Возможно, насчет сотни я перегнул палку.

Я усмехнулся.

— Договоримся. Пришли мне пятьдесят долларов, а я дам тебе расписку на сотню.

Лицо Эдди засветилось от удовольствия. Он снова выглядел счастливым.

— Договорились. А ты нормальный парень, Ник. Может быть, когда-нибудь ты все же выложишь мне всю эту историю. Тогда я еще сильнее буду любить тебя.

Из гостиной начали выходить репортеры. Они с любопытством смотрели на нас, но Эдди молчал, будто воды в рот набрал.

— Ты едешь с нами? — спросил наконец Эдди.

— Конечно. У меня нет никаких причин оставаться здесь.

— Нет, — в дверях появился полковник Кеннеди. — Ник, останьтесь. Я хочу поговорить с вами.

Отлично! Мне нравится полковник, и я всегда рад поговорить с ним, а здесь маячит еще и перспектива отличного обеда. К этому времени я прилично проголодался.

Едва только машины с репортерами отбыли, Кеннеди запер входную дверь.

— Прекрасная работа, — одобрительно сказал он. — Вы снова избавили меня от неприятностей. Кажется, я навсегда останусь вашим должником.

— Не будем на эту тему, — быстро сказал я. — От таких разговоров у меня болят зубы.

Он засмеялся.

— Давненько мы с вами не общались запросто. Думаю, у нас есть о чем поговорить. Как насчет того, чтобы остаться у меня на несколько дней?

Я заколебался, но он похлопал меня по плечу.

— Соглашайтесь, Мейсон. Обещаю приятное времяпрепровождение.

Я улыбнулся.

— Что ж, не возражаю.

Он глянул на часы.

— Отлично. Сейчас мы пообедаем, а потом я пошлю моего человека, чтобы он доставил сюда ваши вещи. Этот человек останется с нами. Он может оказаться полезным.

Пока готовили ленч, мы приняли душ и выпили по приличной порции виски. Ленч подали на просторной веранде, откуда открывался отличный вид на реку.

— Прекрасное место, — заметил я, налегая на салат из крабов.

— Неплохое, — согласился полковник. — Здесь неделями не появляются люди. Для отдыха это самое главное.

— Я буду отдыхать здесь под другой фамилией, — быстро сказал я.

Он усмехнулся.

— По вашему виду не скажешь, что вы много отдыхали. Что у вас с лицом?

Я смутился, так как пока не знал, насколько он замешан в этом деле.

— Да вот, вчера ночью попал в небольшую переделку…

После ленча мы остались на веранде. Курили, пили коньяк, разговаривали. После разговоров на отвлеченные темы я решил сделать пробный выстрел.

— Мне хотелось бы купить немного акций, — осторожно сказал я. — Что бы вы могли посоветовать?

Он тут же начал перечислять имена и названия, которые ни о чем мне не говорили.

— А что вы думаете о «Маккензи Корпорейшн»?

Он удивленно глянул на меня.

— Ну уж нет! Я недавно избавился от этих акций.

— Почему, хотелось бы знать? — Я постарался, чтобы мой голос звучал как можно равнодушнее.

— Просто избавился, и все. — Кеннеди сменил тему разговора.

Мне очень хотелось бы знать, имела ли таинственная незнакомка отношение к этому, но прямо спросить я не рискнул. Военные люди не любят, когда упоминают об их женщинах. Полковник может что-то заподозрить, а тогда я уж точно ничего не узнаю.

Потом мы отправились на прогулку, и чем больше я знакомился с этим местом, тем больше оно мне нравилось. Здесь было все, что нужно: бассейн, горы, лес, река.

Следующие четыре дня мы провели великолепно. Купались, загорали, ловили рыбу. Мы все время были вместе. Еда была превосходной, а в виски можно было утонуть. Самый лучший отдых, который когда-либо у меня был. Полковник, большой специалист по рыбной ловле, многое передал мне из секретов рыболовного ремесла.

Однажды вечером, когда мы сидели на веранде и любовались звездами, чувствуя себя немного усталыми от длительной прогулки, я задумался о том, не слишком ли долго я здесь нахожусь и не пора ли возвращаться. Неожиданно полковник затронул щекотливую тему.

— Знаете, Ник, парень вроде вас должен обязательно обзавестись семьей.

Полгода назад при таких словах я бы расхохотался, но сейчас только кивнул и сказал:

— Да, это было бы неплохо.

Он немного помолчал, затем добавил:

— Когда вы найдете себе девушку, я подарю вам это поместье.

Вот это да! Я же говорил, что этот человек поражает меня. Я резко выпрямился.

— Вы отдаете отчет своим словам? Я ведь всерьез могу поверить вам.

Он улыбнулся.

— Никаких шуток. Понимаю, что это дорогостоящий подарок, и на содержание дома требуется приличная сумма. Но это я беру на себя. Когда вы женитесь, можете использовать эту усадьбу по своему усмотрению. Я скоро уеду из страны. Отправлюсь в Китай. Пробуду там несколько лет. Так что, если вы надумаете жениться, дайте мне знать.

Я пылко поблагодарил его, но перевел разговор на другую тему. Все это время я думал о Марди и сейчас решил, что было бы просто великолепно провести с ней здесь медовый месяц. Мой нос и глаза приобрели прежний вид, так что ничто не мешало мне вернуться в город.

На следующее утро я сообщил полковнику о своих планах. Он усмехнулся.

— Полагаю, у вас на примете уже есть подходящая кандидатура?

Я кивнул.

— Вы правы, хотя до брака еще очень далеко, — говоря это, я даже не знал, выйдет ли у нас с Марди что-нибудь. Может быть, она сразу даст мне от ворот поворот, но, во всяком случае, попытка не пытка.

На следующий день я вернулся в город и тут же позвонил Марди. На мою просьбу позвать Марди Джексон, грубый женский голос выдал следующее:

— Мисс Джексон здесь больше не работает. — И в трубке послышались короткие гудки.

Я положил трубку и задумался. Итак, Марди больше не работает в этой фирме. Почему? Ушла она сама или ее выгнали? Черт, а я так долго торчал у Кеннеди! Если бы я позвонил ей в тот день, когда ко мне зашел Эдди, я бы наверняка застал Марди на работе.

Где теперь ее искать? На всякий случай я перелистал телефонный справочник, но ее имя там не значилось. Может быть, она живет в меблированных комнатах? Но там тысячи Джексонов.

Неожиданно я вспомнил, что в тот день, когда мы впервые встретились с Марди, рядом крутился Кац. Было ли это случайностью? Или Кац сообщил Спенсеру, что Марди встречалась со мной? И именно по этой причине она там больше не работает? Я вспомнил слова Эдди о том, что Кац опасен, как гремучая змея, и еще больше испугался за девушку. Знает ли она что-нибудь важное? Вдруг ее пытали? Нужно как можно быстрее разыскать мисс Джексон.

Я схватил шляпу и выскочил на улицу. Такси быстро доставило меня к «Гофман-билдинг». Я глянул на часы. Без десяти час. Зайдя в ближайший бар, я заказал порцию виски. У бармена было достаточно смышленое лицо. Прикончив спиртное, я заказал еще одну порцию.

— Я ищу женщину, — тихо сказал я бармену.

— Могу чем-то помочь?

— По крайней мере, я надеюсь на это.

— Сделаю все, что смогу, — он с интересом смотрел на меня.

— Я ищу женщину, которая работала в фирме «Маккензи Корпорейшн». В настоящий момент она там не работает. Мне надо знать, где ее найти.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— У них там работает много женщин, так что трудно сказать наверняка.

— Служащие приходят сюда поесть?

— Конечно.

Я достал из жилетного кармана пятидолларовую банкноту и протянул ему.

— Покажи мне хотя бы одну из них, и, возможно, я смогу узнать от нее, куда делась моя знакомая.

— Нет проблем, — он взял пятерку. — Посидите немного.

Бар начал понемногу заполняться. И почти сразу бармен кивнул мне, указывая на высокую стройную блондинку. Сев за столик, она развернула пакет с сандвичами. Я направился к ее столику. Выглядела она достаточно миролюбиво, и я решил сразу же перейти к делу.

— Прошу прощения, — я вежливо приподнял шляпу. — Но я подумал, что вы могли бы рассказать мне о Марди Джексон.

Она повернула голову, оценивающе глядя на меня; хотя и не красавица, но достаточно кокетлива.

— Что вы сказали?

— Я ищу мисс Джексон, — сказал я, адресуя ей самую обаятельную из моих улыбок. — Мне сказали, что она работает в фирме «Маккензи Корпорейшн». Может быть, вы сможете мне помочь.

Она нахмурилась.

— Вы ее друг?

— Да. — Я знал, что ничего не теряю.

— Вот это да! Я всегда догадывалась, что Марди — большой конспиратор, и говорила об этом другим девушкам. Мне никто не верил. Но ведь девушка вроде Марди обязательно должна иметь друга. Что в этом странного, не так ли? Но она никогда не говорила ни о чем подобном. Нет, не подумайте чего плохого… Мы все были потрясены, когда она ушла.

— Послушайте, может быть, вы расскажете, как это случилось?

— Конечно!

Она была готова выложить все, что ей известно. Я боялся одного: когда она начнет говорить, ее трудно будет остановить.

— Расскажите мне о ней. — Я протянул сигарету.

— Даже не знаю, удобно ли… Но раз вы ее друг… Это ведь меняет дело, не так ли? Я бы никому другому не сказала и надеюсь, вы никому не расскажете…

— Я буду нем как рыба.

— В общем, Марди вернулась с ленча. Это было с неделю назад. Она была очень возбуждена, и девушки решили, что она влюбилась. И в этот момент ее вызывает Лу Спенсер… Это большой человек в нашей фирме. Да вы о нем слышали. Разговор был долгий… А потом я услышала вопли Лу… Он всегда орет на подчиненных. Я сразу поняла, что у Марди какие-то неприятности, и навострила уши… Нет, я никогда не подслушиваю чужих разговоров, но Марди моя подруга… Я не слышала, о чем конкретно говорил мистер Спенсер, но слова Марди расслышала. Она сказала: «Простите, мистер Спенсер, но это мое личное дело, с кем завтракать». После этого Спенсер заорал еще громче. К этому времени и другие девушки начали прислушиваться. Потом Лу успокоился и сказал, что все о'кей… Но Марди собрала свои вещи… так спокойно, как настоящая леди, и ушла. Лу выскочил из кабинета и смотрел, как она уходит. Она даже не попрощалась с нами.

— И с тех пор вы о ней ничего не слышали?

Она покачала головой:

— Нет, мы ждали, что она подаст весточку о себе… но ни слова.

— А где она живет?

Однако она оказалась не такой уж дурой, за какую я ее принял. Девица широко раскрыла глаза.

— Эй! И вы смеете утверждать, что вы ее друг? И даже не знаете, где она живет?

— Вы можете думать все, что угодно, — мягко сказал я. — Но я видел ее всего один раз. Видите ли, она мне очень понравилась, но я не знаю ее чувств в отношении меня. Мне бы очень хотелось увидеть ее.

— Хорошо, я помогу вам… Действительно, каждой девушке нужен мужчина… Сейчас я напишу вам ее адрес.

Я вытащил записную книжку, и она записала адрес Марди. Я сунул книжку в карман.

— Вы мне здорово помогли. — Я улыбнулся. — Поэтому… Приглашаю вас на свадьбу.

И быстро вскочил, прежде чем она успела раскрыть рот.

Глава 9 Приключение на пристани

Но все это ни к чему не привело. Когда я явился по адресу, записанному блондинкой, Марди там уже не оказалось. Хозяйка сказала, что девушка уехала два дня назад и забрала все свои вещи. Куда именно она уехала, Марди ей не сообщила.

Злой как черт, я вернулся домой. Единственное, что я узнал, так это то, что Марди лишилась работы из-за меня. Значит, Спенсер что-то подозревал и понимал, что Марди могла многое мне рассказать. Вот он и решил не рисковать. Если то, что она знала, было достаточно важным, тогда он упрятал ее в надежное место. Но, с другой стороны, хозяйка сказала, что, когда Марди укладывала вещи, она не казалась обеспокоенной. Девушка утверждала, что уезжает из города по делу и не знает, когда вернется. Или Марди сказала это, чтобы успокоить хозяйку?

Я сел в кресло и задумался. Интересно, удастся ли найти девушку?

Пока я размышлял, раздался телефонный звонок. Все тот же чистый металлический голос:

— Ник Мейсон?

Я уже и забыл об этой крошке.

— Он самый, — я невесело улыбнулся. — Надеюсь, вы не станете вновь стрелять в доме полковника?

— Вы и об этом знаете?

— Ха! Ведь это именно я помог вам убраться оттуда незамеченной. Я узнал ваш голос.

Незнакомка помолчала немного, потом продолжала:

— Как я поняла, вы ищите Марди Джексон. Я же говорила, что пройдет совсем немного времени, и вы вновь заинтересуетесь этим делом. Я была права. Марди Джексон слишком много знает. Не думаю, что вы вновь увидите ее. Во всяком случае, вам не помешает завтра вечером отправиться на Бендси Уорф. Вы можете увидеть там нечто такое…

— Черт возьми, почему вы говорите загадками?! — крикнул я, но она уже повесила трубку.

Да уж, когда я поймаю эту штучку, то от души влеплю ей по интересному месту за таинственность.

И все же я был встревожен. Женщина разбудила мои подозрения. Марди что-то знает. И мне не понравилось утверждение незнакомки, что я ее больше не увижу. Кто же эта женщина? Почему она так хочет втянуть меня в это дело? Может быть, поехать прямо к Кеннеди и честно выложить карты на стол? Ответит ли он взаимностью?

Не помешает посетить морг. Вдруг Марди лежит там неопознанная. Надо же хоть чем-то заняться!

Потратив примерно два часа, я убедился, что Марди в морге нет. Там было несколько молодых девушек, но Марди среди них, к счастью, не оказалось. Я поболтал со служащим на отвлеченные темы. Совершенно случайно я поинтересовался у него, знает ли он Бендси Уорф. К моему удивлению, он знал.

— Это пристань. Заброшенная пристань. Настоящее осиное гнездо. Там собираются все криминальные элементы. Контрабандисты и тому подобное. Полиция несколько раз делала облавы, но искоренить этот рассадник зла практически невозможно.

На всякий случай я расспросил, как мне попасть туда.

Остаток дня я провел, разбирая корреспонденцию и болтая с ребятами по телефону.

Около семи я уселся в свой «Форд» и поехал к редакции «Глобуса». Едва я вошел в приемную, как нос к носу столкнулся с Гудсоном, который как раз собрался уходить.

— Привет, — он протянул мне руку. — Я еще не поблагодарил тебя за встречу с Кеннеди. Отличная работа.

— Пустяки, — я небрежно махнул рукой. — Ты знаешь что-нибудь о Лу Спенсере?

Гудсон пожал плечами.

— К чему тебе это? Дело Бесси ушло в прошлое. Зачем ворошить эту грязь?

— Меня интересует другое. Хотелось бы узнать, что это за человек. У него работала моя девушка, и вот теперь она исчезла. Мне интересно знать, не мог ли он что-нибудь с ней сделать.

Гудсон покачал головой.

— Спенсер не такой парень. У него есть жена, и он безумно любит ее. И уж, конечно, он не стал бы флиртовать с подчиненными. Все может быть, но я так не думаю.

Я протянул ему сигарету.

— Но Спенсер может пойти на любую гадость, не так ли?

После некоторого колебания, Гудсон все же сказал:

— Думаю, да. Это хитрая бестия, и у него есть деньги. Но зачем тебе все это?

Мы вышли из редакции вместе, и я довез его до дома. После этого направился в сторону пристани.

Итак, Спенсер женат. Да, назрела насущная необходимость повидаться с этим парнем. Но вначале нужно отыскать Марди, выслушать ее историю, а уж потом знакомиться с этим типом. Ну вот, я все глубже и глубже погружаюсь в это дело.

Пристань Бендси Уорф находилась на восточной окраине города. По обе стороны улицы стояли ветхие домишки, дорога была ужасной, а прохожие вели себя так, словно до изобретения автомобиля было по крайней мере сто лет.

Оставив машину на стоянке, я пешком направился к пристани. Служащий из морга был прав. Дыра дырой. Узкие улочки, мрачные дома, грязные тротуары. Когда на автостоянке я поинтересовался, как пройти к пристани, на меня посмотрели как на сумасшедшего. Но это не могло остановить меня.

Я шел быстро. Над рекой плыли белесые полосы тумана, вдали слышался вой полицейских сирен. Вскоре строения кончились, и я подошел к реке поближе. Передо мной открылась панорама пристани. В тусклом свете глухих фонарей я мог различить нефтяные пятна на воде. Вдоль берега чернели коробки складов. Чуть дальше стояли дома, в которых светились немногочисленные окна. Я зябко повел плечами. Это место мне не нравилось. Не знаю почему, я подошел к реке и глянул в черную воду, словно пытаясь увидеть там что-то интересное. Потом посмотрел на часы. Без четверти девять.

Она сказала только «Бендси Уорф», ничего больше. Что ж, найдя укромное место, откуда можно было наблюдать за всей пристанью, я сел на связку старых канатов и принялся терпеливо ждать развития событий.

Не самое удачное место для приятного времяпрепровождения, но, если я хочу найти Марди, можно и пострадать. Курить я боялся, так как сразу выдал бы свое убежище, да еще мне очень хотелось пить. Через двадцать минут я уже ругал таинственную незнакомку последними словами. Ох и отшлепаю же я ее, когда увижу! Я снова глянул на часы. Четверть десятого, а вокруг словно все вымерло. Поднявшись, я прошелся по пристани. Или эта женщина обманула меня?

Неожиданно темноту разрезал свет фар. Как заяц, я метнулся за канаты и присел. Мимо проехала большая машина. Проводив ее взглядом, я увидел, что она остановилась возле одного из домов. Ни одно окно не светилось. Я осторожно начал двигаться в ту сторону.

Я не успел пройти и десятка метров, как дверцы машины распахнулись. Из машины выбрался коренастый мужчина и подошел к другой дверце. Открыв ее, он вытащил что-то тяжелое, завернутое в пальто. Инстинктивно я понял, что это женщина, и мне тут же пришло на ум, что это Марди. Я только собрался сделать шаг вперед, как из машины вышли еще двое. Я замер. Бежать бесполезно. Если меня обнаружат, то наверняка я закончу свои дни в реке. И все же приходилось рисковать, раз я хочу спасти Марди.

Троица со своей ношей исчезла в доме, и за ними захлопнулась дверь. Я выжидал. Через несколько минут из дома вышел коренастый коротышка, забрался в машину и уехал. Итак, в доме остались трое. Двое сторожей и жертва.

Я медленно начал двигаться в сторону дома. В двух окнах второго этажа загорелся свет. Неожиданно я пожалел, что при мне нет револьвера. Если я занимаюсь делами такого рода, оружие просто необходимо. Я протянул руку и осторожно толкнул дверь. Она оказалась запертой. Нелишне обойти вокруг дома, вдруг можно проникнуть через черный ход. С собой у меня был карманный фонарик, и я иногда включал его, пытаясь сориентироваться. Завернув за угол, я увидел, что тыльная сторона дома выходит прямо к реке. Если они решили убить Марди, то тело можно легко выбросить в реку прямо из окна. Нужно побыстрее проникнуть вовнутрь. Несанкционированное проникновение в чужой дом карается законом, но Марди грозит нешуточная опасность, так что — не до рассуждений.

Заглянув в темное окно на первом этаже, я посветил фонариком. Это было совершенно пустое помещение. Что ж, самый легкий путь для проникновения. Немного повозившись, с помощью лезвия ножа я приподнял задвижку и открыл окно. Залез в дом и прикрыл окно за собой. Все это время я старался производить как можно меньше шума.

На цыпочках подкравшись к двери, я открыл ее. Она подалась легко, но все же с легким скрипом. Я вышел в коридор и прислушался. Тихо. Прямо передо мной неясно вырисовывалась лестница.

Я медленно начал подниматься, замирая при каждом шаге. Ведь в таких домах лестницы скрипят, как кровать в первую брачную ночь.

Я был уже на полпути, когда наверху открылась дверь, выпустив в коридор сноп яркого света. Кто-то вышел из комнаты. Я затаился возле перил.

Шаги приближались. Если этот парень сейчас зажжет свет, я пропал. Я попятился. Он остановился на самом верху лестницы, нащупывая перила. Я замер, и он прошел буквально в нескольких сантиметрах от меня. Пола его пальто задела мои колени. Едва он оказался ниже на пару ступенек, я резко дернул его за пальто, одновременно нанося удар правой ногой.

Прекрасный удар! Таким ударом можно свалить и быка, не то что человека, каким бы сильным он ни был. С грохотом он покатился по ступенькам и замер внизу. Я в три прыжка одолел лестницу и прижался к стене коридора. Вновь открылась дверь, и выскочил высокий парень в шляпе. Проскочив мимо меня, он наклонился над перилами и громко крикнул:

— Джо, что там еще стряслось?

Это уже подарок судьбы! Если человек настолько неосторожен, что наклоняется над перилами, грех не воспользоваться таким удобным случаем. Я не преминул воспользоваться. Приподняв за ноги, я толкнул его через перила. С ужасным воплем он полетел к Джо, которого звал.

Что ж, пока все идет хорошо!

— Стой и не двигайся! — хрипло сказал кто-то у меня за спиной, и в позвоночник уперся ствол револьвера. Голову я все же рискнул повернуть. Да, револьвер действительно существовал. И по всему было видно, что верзила, державший его, умеет обращаться с оружием.

— О'кей, — быстро сказал я. — Я буду хорошо вести себя.

Снизу донеслась отборная ругань.

— Лицом к стене, — приказал верзила. — И не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус. Пристрелю на месте! Ну! Я не повторяю дважды!

Что оставалось делать — только повиноваться!

— Гэс, что с тобой? — заорал мой верзила. — Поднимайся! Я поймал этого сопляка!

В ответ послышались еще более изощренные ругательства. Верзила топтался возле меня, решая, что предпринять. Уж я бы на его месте не колебался. Я начал медленно разворачиваться, и это было ошибкой. Удар рукояткой револьвера по голове, искры из глаз, и я, потеряв сознание, рухнул на грязный пол.

Глава 10 Попался!

Слабо, как бы издалека донесся женский крик. Затем он раздался как бы ближе и наконец резанул по ушам всей мощью.

Я открыл глаза и огляделся. Колеблющийся огонек свечи, казалось, плавал в воздухе. Я закрыл глаза.

Женщина, чей крик я слышал, замолчала. Я попытался было шевельнуть руками, но безрезультатно. Боже мой, что же произошло? Где я?

Я снова открыл глаза и тут же все вспомнил. Похоже, что на меня выплеснули ведро воды. Я попробовал сесть, но они связали меня. Я лежал на полу со связанными за спиной руками. Веревки впились в запястья. Над камином стояла одинокая свеча, и от ее колеблющегося пламени по комнате плыли причудливые тени.

Я попробовал встать, но закружилась голова, и я закрыл глаза. Полежав чуть-чуть, я снова сделал попытку встать. Ноги они мне не связали. Я с трудом поднялся и прошелся по комнате. С минуту или две в голове шумело, а так все было хорошо.

В комнату вошел худой длинный парень, в руках он держал лампу.

— А, Гэс, — сказал я, — я думал, что ты свернул себе шею.

При мерцающем свете этот Гэс мог бы испугать кого угодно. У него было плоское лицо с маленькими блестящими глазами. Носа у него почти не было, очевидно, его удалили после операции.

Он вошел в комнату и закрыл дверь. Я почувствовал, что с ним мы не поладим.

— Я уже имел дела с такими, как ты, — сказал он. Голос у него был как у граммофона. — После нашего разговора ты перестанешь веселиться.

Я медленно отвернулся от него.

— Не делай ничего такого, о чем твоей матери было бы неприятно услышать, — сказал я. — Может быть, мы сперва побеседуем.

Я медленно отступал от него, пока не прижался спиной к стене. Я только собрался улыбнуться ему, как он нанес мне удар. Я ждал этого и успел отклониться, его кулак просвистел мимо моего уха. Он ударил левой, но я опять отклонился, и он задел мое плечо. Мне даже стало жаль этого худого жалкого парня. Но я знал, что такая игра долго продолжаться не может.

Он поднял правый кулак, целясь мне прямо в нос, но я прыгнул на колени и ударил его головой в грудь. Его кулак задел меня, а сам он упал. Я быстро вскочил на него и прижал колено к его желудку. Понимаете? Больше мне нечего было делать.

Он издал звук, как проколотая шина. Не могу же я все время сидеть на нем. Я встал и дважды изо всех сил ударил его ногой по башке. Изо всех сил, как только мог. Он широко раскинул руки и остался лежать. Пока с Гэса хватит. На всякий случай я наступил на руку, но он даже не дернулся. Я наклонился над ним и увидел, что он навсегда нас покинул. Убедившись в этом, я решил протащить под собой руки, чтобы они оказались передо мной. С большим трудом я это сделал и осмотрел двойной узел, которым меня связали. Я глянул на свечу и решил попробовать. Я сильно обжег руки, но зато освободился от веревки. Теперь я свободен. Осталось немного. Я наклонился над Гэсом и стал его обыскивать. Хорошо бы найти в карманах пистолет. Но там его не было. Убедившись, что нет оружия, я осторожно подошел к двери. Конечно, неплохо бы иметь какую-нибудь штуку, чтобы Верзила был удивлен не только моим появлением. Фонарь все еще был при мне, и я осторожно выскользнул в коридор. Я остановился и прислушался. Если я правильно сориентировался здесь, то Марди должна находиться в комнате в конце коридора. Я направился туда.

Я открыл дверь и почти просунул голову, как раздался дикий вопль, заставивший меня отскочить от двери. Некоторое время я стоял и прислушивался. Снова кругом тишина. Я решил вызвать Верзилу. Поднял руку и постучал в дверь, а сам выскочил на лестницу и прижался к стене. Там был угол, и меня не сразу можно было разглядеть.

Сперва все было тихо, потом появился свет. Я присел и приготовился к неприятностям. Но ничего не случилось. Тогда я высунулся из-за угла и прислушался. Я услышал тяжелое дыхание: Верзила тоже стоял и слушал.

— Гэс? — крикнул он. — Это ты, Гэс? — По его голосу я понял, что он испуган.

Пусть тишина попугает его. Он вышел в коридор и стоял возле двери. Из-за его спины я видел освещенный квадрат.

— Гэс, ты мне нужен! — рявкнул он.

Я тихо постучал фонарем по стенке. Звука было достаточно, чтобы он услышал его, но ничего не понял. Я заметил, как он наклонил голову и медленно двинулся в мою сторону. Я напрягся и стал терпеливо ждать. В тот момент, когда я считал, что сумею достать его, он остановился и повернул обратно. Наверняка его охранял добрый ангел. Он быстро вернулся в комнату и закрыл дверь.

Черт возьми! Я не могу долго ждать. Я решил действовать, как вдруг где-то в доме зазвенел звонок. Это остановило меня. Я быстро метнулся в комнату, где оставил Гэса. Звонок повторился. Это уже серьезно. Если появится подмога, то я пропал. Я стоял у двери и слушал. Наконец Верзила вышел из комнаты. Я слышал, как он открыл дверь и вышел в коридор. Я видел, что он светил себе фонариком.

Зайдет ли он сюда, чтобы проведать меня? Если зайдет, надо что-то предпринять. Если не зайдет и спустится вниз, у меня будет время добежать до той комнаты и посмотреть, что там делается. Пока я думал, он действовал. Он все же решил сперва навестить меня. Гэс лежал на освещенном месте, и мне оставалось только спрятаться за дверью. Дверь открылась, и Верзила сунул голову в комнату. Было бы странно не воспользоваться таким моментом. Пока он разглядывал лежащего Гэса, я всем телом налег на дверь и зажал его голову. Это было забавное зрелище. Пока он удивлялся, что с ним происходит, я успел съездить ему по шее и челюсти. Глаза у него помутнели, и он упал. Я подхватил из его рук пушку. Звонок продолжал надрываться, но теперь в руках у меня был отличный автомат 45-го калибра. Прекрасный аргумент для споров в этом деле.

Звонок умолк, но меня-то не проведешь. Они пошли вокруг дома и тоже пролезут в окно. Я понимал, зачем они пришли сюда.

Я выскочил в коридор и бросился в комнату. Теперь я ожидал увидеть Марди и представлял, каким героем я окажусь в ее глазах. Я так далеко зашел в своем воображении, что уже представлял ее в своих объятиях, как вдруг… увидел Блонди.

Блонди! Вы можете себе представить?! Она сидела, связанная, в кресле.

Я замер на пороге.

— Бог мой! — пробормотал я.

Блонди изумленно уставилась на меня.

— Помогите мне выбраться отсюда, — хрипло сказала она.

Я обошел вокруг нее и разрезал своим ножом веревки.

— Ребят я уже разделал, — сказал я. — Черт возьми, я влез сюда, чтобы спасти свою подругу, а пришлось спасать тебя.

Она промолчала, но по ее дыханию я понял многое. Я действовал быстро, но не знал, сколько времени понадобится этим ублюдкам, чтобы забраться в дом. Разрезав веревки, я бросился к двери.

— Быстрее, — сказал я. — Надо убираться отсюда, пока не поздно.

Все-таки мы опоздали. По лестнице уже поднимались два парня. Должно быть, они услышали меня, потому что сразу же вспыхнули их фонари. Я выстрелил вверх. Они бросились на лестницу ничком. Это было так забавно, что я не удержался от смеха.

— Не поднимайтесь сюда, — сказал я. — Я хочу побыть один.

Потом я вернулся к Блонди. Она стояла у двери и растирала запястья. Рот ее был перекошен. Она не была испугана, она казалась безумной.

— На следующий этаж, — кратко бросил я. — Только тихо.

Блонди сделала несколько шагов и остановилась. Я схватил ее за руку.

— Быстрее!

Сделала еще несколько шагов и остановилась снова.

— Не могу, — тихо сказала она и облизала губы.

На спор не было времени. Я толкнул ее к пожарной лестнице и начал тащить за собой. Тащить даму с комплекцией, как у Блонди, да еще на тридцать ступенек вверх — работа не из легких. Только мысль, что кто-то может открыть стрельбу и продырявить мое тело, придавала мне силы. К тому времени, как мы достигли лестничной клетки, я дышал как загнанная кляча.

Тут мы остановились и зажгли фонарь. Здесь все было, как этажом ниже. То же количество дверей. Я втолкнул Блонди в заднюю комнату и бросил на пол.

— Полежи и отдохни, — сказал. — Только не спи, мы еще не дома.

Я вышел снова на площадку, наклонился через перила и выстрелил вниз, в темноту. Я подумал, что выстрел немного напугает этих ребят. Снизу раздался ответный выстрел, и я почувствовал, как мимо щеки просвистела пуля. Я отпрянул назад и выстрелил еще раз.

Снизу ответили два выстрела, и, если бы я не лежал на полу, наверняка мне бы быть на том свете. Эти ребята понимали толк в стрельбе. Я вернулся в комнату и закрыл дверь. Может быть, некоторое время они не отважатся подниматься сюда. Включив фонарь, я обследовал комнату, и первым, что бросилось мне в глаза, был огромный шкаф. Я начал двигать его к двери. Блонди встала и подошла ко мне на помощь. Теперь ее лицо было совершенно спокойно. Настоящая дама.

— Ты отдыхай, я сам справлюсь, — сказал я.

Она ответила что-то неопределенное. В делах с такими, как Блонди, есть одно преимущество: можно наплевать на манеры и выражаться как угодно.

Мы с ней развернули шкаф поперек комнаты и прислонили к двери. Эта штука на некоторое время задержит бандитов.

Я подошел к окну и посмотрел вниз. Там текла черная вода. Я видел, как при лунном свете блестят нефтяные пятна.

— Ты умеешь плавать, сестричка? — спросил я Блонди.

— Да, — ответила она, — но в этой одежде мне далеко не уплыть.

Вот это женщина!

— Если ты не стесняешься копов, можешь раздеться.

Она прошла мимо меня к окну и выглянула на улицу.

— Далеко до воды.

— Не пугайся высоты, — сказал я. — Прыгай, как на пляже, а я прыгну после тебя. Надеюсь, ты не хочешь назад, в лапы этих ребят.

Она расстегнула «молнию» на платье и сняла его. Потом нагнулась, чтобы снять туфли. Блонди принадлежала к тем женщинам, которые всегда носят черное белье. Я сумел разглядеть только ее белые плечи, и все. В дверь забарабанили, и три пули впились в стену напротив.

— Пора, детка. Здесь становится жарко. Пойдем освежимся. Садись на окно и спусти ноги вниз. — Я помог ей забраться на окно и погладил по бедрам. Она немного дрожала. — Не бойся. Я прыгну вслед за тобой. Только глубоко вздохни, набери больше воздуха… Ну, прыгай!

Она скрылась в темноте, и я услышал плеск воды. Потом прыгнул сам. Была ли вода холодной? Не знаю, не обратил внимания. Вынырнув, я отдышался и стал искать Блонди. Я нашел ее быстро и подплыл к ней.

— Как дела, детка? Все в порядке?

— Не задавай идиотских вопросов, — огрызнулась она. — Раз ты видишь меня, значит, все в порядке.

Ну и характерец у этой женщины! Я усмехнулся в темноте. Ее даже вода не охладила.

— Может быть, вернемся к дому? — предложил я. — Мы неплохо провели этот вечер.

Все-таки ей было не до шуток. А жаль.

Глава 11 Блонди решается на шантаж

Самым трудным оказалось уговорить Блонди поехать ко мне на квартиру. Все остальное было просто, да и нам повезло.

Добравшись до пристани, мы увидели докера. Он чуть в воду не упал, когда узрел нас. Особенно его потрясла Блонди в черном белье. Он помог нам выбраться из воды, принес немного старой одежды и сделал вид, что поверил той липе, которую мы ему рассказали. Я пообещал ему 20 долларов, и он вызвал такси. Большего он для нас сделать просто не смог бы. И вот теперь мы дома.

Блонди лежала в ванне и отмачивала свои синяки, а я сидел у камина и потягивал виски.

Вообще-то я не очень хотел держать Блонди у себя, но ей нельзя было возвращаться домой, и ничего другого не оставалось, как привезти ее сюда. Я хотел послушать ее историю. Хотя в такси она произнесла всего два-три слова, я надеялся, что здесь сумею ее разговорить.

— Когда закончишь, — крикнул я, — не забудь, что я жду тебя.

— Хорошо, — произнесла она. — Иди сюда и дай мне полотенце, я выйду.

— Можешь взять его сама.

Она ничего не ответила, но я слышал, как вода перестала журчать. Блонди вышла в моем халате, глаза у нее были злые, а рот упрямо сжат. Она прошла в спальню и налила себе на три пальца виски.

Я прошел в ванную, помылся горячей водой, и когда вышел, то чувствовал себя великолепно.

Блонди сидела у огня и пила виски. Я присел рядом и закурил. Несколько минут мы молчали.

— Может быть, тебе хочется рассказать о случившемся, а? — наконец нарушил я молчание.

Она повернулась и уставилась на меня. Удивительно грубая женщина. Очевидно, уличная профессия накладывает свой отпечаток. У них атрофируются чувства и развивается скрытность. Обман — это оружие, которым они защищаются. Я видел выражение ее лица; она красива, но это не дама.

— Послушай, — заговорила Блонди, — ты спас меня от неприятностей, но ты действовал ради кого-то, а не ради меня. У нас с тобой тоже были прежде маленькие неприятности. Я считаю, что друг для друга мы ничего не значим. Если ты ждешь проявления симпатии, тогда тебе лучше удавиться. Я смогу справиться со своими делами и без тебя.

Иметь дело с такой бабой — все равно, что держать за пазухой змею.

— Я не собираюсь вешаться, детка, тем более из-за тебя. Я тебя спас и понимаю, что кому-то сильно навредил. Я хочу знать твою историю. Я сам замешан в этом деле, и поскольку я тебя спас, то должен знать об этом все. Так что давай выкладывай.

Она повернулась к огню.

— Я ничего не скажу.

Я встал.

— О'кей… тогда собирайся и отваливай отсюда. Убирайся, слышишь? И живо.

Блонди встала и уставилась на меня.

— Если ты не уберешься, я позову копов, а ты знаешь, что у меня есть в чем обвинить тебя.

Она видела, что делать ей нечего. Девушка неожиданно засмеялась. Когда она смеялась, ее лицо становилось просто прекрасным.

— О'кей, дорогой. Я буду хорошей.

— Так лучше, — сказал я, возвращаясь к огню.

Она снова налила себе виски и выпила. Эта баба умела пить.

— Да, дорогой, ты сейчас хозяин.

— Я думал, что ты поняла это сразу. И забудь свое словечко «дорогой». Я уже говорил тебе, что меня тошнит от него.

Блонди подошла ко мне и обняла за шею, что начало действовать мне на нервы. Я разжал ее руки и усадил в кресло.

— Говори скорее. Уже поздно, я хочу спать. — Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. — Так что кроется за всем этим?

Она пожала плечами.

— Я полагаю, Эрни надоело видеть меня. Парень хочет иметь свободные руки.

Она лгала. Это один из таких ответов, в которых половина правды и половина лжи. Да, с красоткой надо быть начеку.

— Эти три головореза работают на Каца?

— Да, — кивнула она.

— Что они хотели узнать?

Она быстро посмотрела на меня. Губы ее улыбнулись, а глаза были серьезны.

— Они ничего не хотят знать, дорогой.

— Да? Поэтому они били тебя?

Напоминание о битье заставило ее помрачнеть.

— Я уже сказала тебе, что Эрни хотел избавиться от меня.

Я пожал плечами. Конечно, мне трудно упрекнуть ее во лжи.

— Что ты знаешь о Спенсере?

— Никогда ничего не слышала о нем.

— Ты никогда не слышала о девушке по имени Марди Джексон?

Блонди снова покачала головой. Так. С ней трудно иметь дело. Она только смеется надо мной.

— О'кей, детка, — сказал я, вставая. — Я вижу, что мы с тобой так ни к чему не придем. Возможно, когда-нибудь ты будешь думать по-другому. Смотри только, чтобы это не оказалось слишком поздно. Может быть, ты расскажешь мне о своих планах? Ты же знаешь, что я не смогу долго держать тебя здесь.

— Завтра я уезжаю из города, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты поехал ко мне, взял кое-что из вещей и привез сюда. А потом я уеду.

У нее не нервы, а канаты. Я устал спорить.

— Хорошо, — усмехнулся я. — Пусть будет по-твоему. Выбирай, где будешь спать. Или в спальне, на постели, или здесь, на кушетке…

Следующее утро было пасмурное и мрачное. Я встал в восемь часов. Я не собирался долго торчать в ее хате. Запасной ключ под циновкой, так что туда попасть нетрудно. Пушку Верзилы я взял с собой. Я успел почистить и смазать оружие после купания, и, между прочим, я немного опасался Каца.

Она дала мне список вещей, которые хотела получить. Список был маленький, и я быстро нашел все, что она просила. Немного времени я порылся для себя, но ничего интересного не обнаружил.

Все это время я не забывал, что мне надо искать Марди. Знаю я типов вроде Спенсера. То, что они делали с Блонди, могут с тем же успехом применить и к Марди.

Я был уверен, что Блонди что-то знает, и они пытались это вытянуть из нее. Но то, что она собиралась покинуть город, означало, что Блонди боится. Решение поспешно бросить квартиру, оборвать все связи, указывало на то, что она понимала, что ее ждет.

Мне никогда из нее ничего не вытянуть, если она сама не захочет рассказать. Обмануть ее не удастся, девица слишком хитра.

Вопрос о Марди оставался открытым, что делать, я не знал.

Вернувшись к себе, я нашел там Эдди. Он сидел на моей постели и разговаривал с Блонди. Я остановился у двери и удивленно смотрел на них. Он через плечо покосился на меня.

— О, это ты… Я страшно рад, что ты пришел сюда, — сказал Эдди.

Я поставил чемодан на пол и уставился на Блонди. Кажется, она тоже была рада.

— Черт возьми, нельзя оставить квартиру ни на минуту, — пробормотал я.

Эдди покачал головой.

— Ты должен поблагодарить меня, — сказал он. — И не представляй меня, мы уже познакомились.

— Я вижу, — раздраженно сказал я. — Но вам надо было бы помолчать об этом. Я не хочу, чтобы весь город болтал о моих связях с проституткой.

Эдди усмехнулся.

— Слышишь? — Он кивнул Блонди. — А ты думала, что он святой, да?

Блонди сердито посмотрела на меня.

— Я не думала, что он святой.

— Пойдем, парень, нам надо с тобой поговорить, а леди надо переодеться, — сказал я.

Он с явной неохотой пошел за мной.

— Ну и ну, — усмехнулся он, когда мы остались одни. — Никогда бы не подумал о тебе такое.

— Я не могу тебе ничего объяснить сейчас, — зло сказал я. — Ради Бога, держи лавочку на замке. Ты узнал эту даму?

— Да, — задумчиво кивнул Эдди. — Я ее хорошо знаю. Насколько я понял, ты все еще ковыряешься с делом Бесси. И неплохо проводишь время.

— Может быть, ты мне все же скажешь что-нибудь полезное?

Он на мгновение задумался, потом лицо его осветилось.

— Ты знаешь, я все забыл об этом деле. Когда я вошел в твою спальню и увидел ее, я был просто потрясен. Теперь о другом. Вечером у Гудсона собираются ребята, поболтать и выпить. Я думаю, тебе стоит сходить со мной туда. Что ты скажешь?

Чтобы избавиться от него, я согласился.

— Конечно, я пойду, это просто здорово. Ты зайди за мной, и мы вместе отправимся на вечеринку.

Я взял его под руку и повел к двери. Он не сопротивлялся.

— Я считаю, что ты должен быть осторожным, — заметил он.

Я вытолкал его из квартиры и, заперев дверь, вернулся к Блонди. Она причесывалась. Со стороны могло показаться, что здесь не квартира, а отель. Я сел на постель.

— Забавный парень, — сказал я.

— О, мне он понравился, дорогой. Он милый!

Еще бы! Два сапога — пара.

— Ну, детка, вот твое барахло, и теперь ты можешь двигаться.

Она кончила причесываться и открыла чемодан. Увидев, как я накидал туда ее вещи, скорчила гримасу, но меня это не волновало. Блонди отложила вещи, которые собиралась надеть. Я сидел и наблюдал за ней. Неожиданно мне пришла в голову мысль, что она покидает город и я ее больше никогда не увижу. А ведь она — крайне важное звено между Кацем и Спенсером и могла бы навести меня на след Марди. Я решил рискнуть и сделать еще одну попытку.

— У Спенсера работала одна дама, которая меня интересует, — начал я.

— Послушай, деревенщина, — сказала она, не поворачиваясь, — меня не интересуют твои любовные дела.

Я едва удержался, чтобы не ударить ее.

— Эта дама исчезла, и я не могу найти ее…

— Если она умная девушка, она спасла себя от многих неприятностей.

— Я могу кое-что сделать с тобой, — мрачно произнес я.

— Знаю, знаю. Но это ничего не даст.

Я подошел к ней и положил руки на плечи. Она повернулась ко мне, и лицо ее приняло ожесточенное выражение.

— Только не веди себя как хулиган, — сказала она. — Я это тоже умею.

— Ты не думаешь, что Кац ждет тебя? Ты надеешься на то, что настолько умна, что сможешь сыграть в одиночку. Можешь попробовать, но у тебя ничего не выйдет. Однажды я прочту, что некая блондинка была выловлена из реки, и буду громко смеяться. Я готов помочь тебе, если ты расскажешь мне все, что тебе известно. Если ты будешь ждать, то скоро вообще не сможешь разговаривать. Это твой последний шанс, чтобы облегчить душу.

— Смотри, какой герой, — усмехнулась она. — Нет, мальчик, я сама могу позаботиться о себе и не стану огорчать тебя. Я ничего не скажу тебе. Если ты настолько любопытен, попробуй узнать сам.

Я пожал плечами и отошел от нее.

— О'кей, мудрая девочка. Иди и действуй сама. Только не говори потом, что я не предупреждал тебя.

Она была уже одета и взяла шляпу.

— Когда ты увидишь меня еще раз, напомни, чтобы я отдала тебе деньги.

— Так, это уже кое-что значит.

Ага, Блонди рассчитывает на большие деньги. А это может означать только шантаж. Это объясняет, почему она хочет работать одна. Это объясняет многое.

— Будь осторожна, Блонди. Это очень опасная игра.

Ее лицо выражало равнодушие. Она подняла чемодан и направилась к двери.

— Тебя это не касается. Но, если мы больше не увидимся, поплачь обо мне.

Она открыла дверь и вышла в коридор. Я осмотрел ее высокую фигуру с высоко поднятой головой. Я собирался вернуться к себе, как неожиданно увидел того соседа, который стоял у своей двери и смотрел на нас.

— Что? Интересно? — спросил я и захлопнул дверь.

Глава 12 Вечеринка

Когда мы с Эдди пришли к Гудсону, все уже были в сборе.

Там было человек шестнадцать, и маленькая комната была насквозь прокурена. Каждый пил, сколько мог, и все курили. Нас с Эдди встретили оглушительным ревом. Гудсон бросился к нам и пожал нам руки.

— Я очень рад, что ты пришел, Ник, — сказал он.

Большинство ребят были из «Глобуса». Тех, которых я не знал, мне представил Гудсон. Они были из музыкального журнала «Луна и скрипка».

Он сунул мне в руку стакан с виски и занялся Эдди, но тот не нуждался в помощи. Я подсел к рыжей симпатичной женщине. Ее все звали Даун Моррен, а когда я спросил ее настоящее имя, она захихикала и не ответила.

В комнате было шумно, все разбились на небольшие группки, спорили, пили, курили. Даун заговорила о книгах. Это удивило меня, потому что я решил, что книги — это не то, что ее интересует. Она только что прочла «Гроздья гнева» Стейнбека.

— Держу пари, что этот парень знает, о чем пишет, — сказала она. — Держу пари, что он сам жил там. Это самая чудесная книга, которую я когда-либо читала.

К нам подошел высокий долговязый парень, имя которого я не запомнил. Он тоже читал эту книгу и думал как она. Я встал и отошел от них.

Лучше всего ясен характер вечеринки, если пары по очереди удаляются на кухню. Я решил проверить. Едва я вышел из комнаты, как налетел на пару, которая замерла в объятиях. Значит, все в порядке.

— Если она укусит тебя, — сказал я парню, — позови меня на помощь.

Он оторвался от своей женщины.

— Держу пари, что твоя мать считает тебя умником, — холодно парировал он.

Неплохо сказано. Я вернулся обратно. Даун и долговязый все еще болтали о Стейнбеке, но уже держались за руки. Кто-то включил патефон, и несколько пар медленно кружились в танце. Места для танцев в комнате было мало, но им понравилось открыто обниматься под музыку. Я уселся в кресло и наблюдал за ними. Подошел Гудсон и сел на ручку кресла.

— Старик доволен, что ты уговорил полковника принять нас, — сказал он. — Он считает это хорошей работой.

Гудсон из тех парней, которые никогда никого не оставляют в покое. Он начал болтать о полковнике, и я начал скучать. Как вдруг открылась дверь и вошла Марди.

Я сразу же увидел ее и не поверил своим глазам. Позади нее стоял высокий парень с вьющимися волосами и с такой фигурой, которая сводит женщин с ума. Конечно же, у него были голубые глаза. Красивый парень, ничего не скажешь.

Я скрылся за облаком дыма и с любопытством спросил Гудсона:

— Кто эта дама?

Он вскочил.

— Не знаю… но сейчас выясню. Какой персик, а?

Он подошел и поздоровался с высоким парнем, потом обменялся приветствиями с Марди. Неожиданно пришла мысль, что я значительно ниже этого парня, и я разозлился.

Гудсон остановил танцы и представил новую пару. Я встал и протянул руку. До этого момента Марди не видела меня, а теперь я стоял прямо перед ней. Она побледнела.

Гудсон сказал:

— Познакомьтесь с Ником. Он вам понравится.

Я не слушал то, что он говорил. Марди без слов пыталась мне что-то сказать. У нее были широко раскрытые испуганные глаза.

— Разве мы не встречались? — промямлил я.

По какой-то причине она не хотела, чтобы другие знали о нашем знакомстве.

— Надеюсь, теперь вы не исчезнете, — сказал я. Этого не следовало говорить, но я растерялся.

— Ник, — сказал Гудсон, — познакомься с Лу Куртисом. Куртис, это…

Но Марди не дала ему представить меня.

— О, Берни, кто этот забавный коротышка? — с натуральным любопытством спросила она.

Гудсон усмехнулся.

— Это Мо Эдди. Самый маленький газетный ястреб на свете. Пойдемте я вас познакомлю.

Он увел их от меня. Я задумался. Во-первых, Марди не хотела, чтобы знали о нашем знакомстве. Во-вторых, она не хотела, чтобы высокий парень знал мое имя. Я хотел подойти к ней и поговорить, но она, очевидно, также не хотела, чтобы Куртис что-нибудь заподозрил. Я остался на месте.

Ко мне подошла Даун.

— Потанцуй со мной, милый, — сказала она. — Сожми меня в своих объятиях.

Я бы с большой радостью сжал ей шею, но решил, что лучше смешаться с толпой. Марди и Куртис в углу разговаривали с Гудсоном. Куртис стоял ко мне спиной, но Марди не сводила с меня глаз.

— Ты можешь уделить мне побольше внимания, — сказала Даун. — Этой барышне не до тебя.

— Не беспокойся, — улыбнулся я. — В крайнем случае, тебе достанется этот курчавый парень.

Она покачала головой:

— Я не хочу его.

— А что ты знаешь о нем? — спросил я, обнимая ее и присоединяясь к танцующим.

— Что я знаю о Лу Куртисе? — переспросила она. — Достаточно.

Так мы танцевали, пока не кончилась пластинка.

— Может быть, пойдем на кухню? — спросил я.

— Вот это мне нравится. Ты прочел мои мысли.

Мы вышли из комнаты и прошли на кухню. Там было темно, но я нашел выключатель. Я достал баккарди, и мы уселись за стол.

— Интересный парень Куртис, — сказал я. — Расскажи мне о нем.

Она задумчиво отхлебнула баккарди.

— О нем нечего рассказывать. Он получает много денег, весело проводит время и меняет постельные принадлежности раз в неделю.

Интересно, какого черта Марди связалась с ним… Вы всегда сумеете отличить, когда девушка попала в западню, а когда нет. Я готов поклясться, что Марди честная девушка.

— На что он живет?

— Он что-то делает в «Маккензи Корпорейшн». Может быть, не будем говорить о нем, а? Мне так скучно…

— Конечно, — согласился я.

А сам лихорадочно думал. Этот парень связан с этим же делом. Значит, Марди хотела сохранить мое имя в секрете. Я сказал себе, что если Марди что-то знает, то я вытяну это из нее, как только поймаю ее одну.

Даун ждала, и я немного потискал ее, а потом оставил сидеть на стуле в кухне и вернулся в гостиную.

Я огляделся. Вечеринка продолжалась. Марди танцевала с Гудсоном. Только я собрался разъединить их, как в холле зазвонил телефон.

— Послушай, пожалуйста, — кивнул мне Гудсон.

Я послушно вышел в холл и взял трубку.

— Квартира Берни Гудсона? Хэлло! Мистер Куртис там? Мистер Лу Куртис? — спросил женский голос.

— Одну минутку, — сказал я и пошел в гостиную, оставив трубку болтаться на шнуре.

Куртис и Эдди болтали с какой-то испанкой. Я подошел к ним.

— Тебя к телефону, — сказал красавчику.

— Ты уверен? — изумился он.

— Если ты Куртис, то уверен.

Он бросил на меня быстрый, твердый взгляд и вышел. Я заметил, как он тщательно закрыл за собой дверь, и оглянулся в поисках Марди. Прежде чем я нашел ее, ко мне обратилась испанка. Черт бы побрал всех баб!

К тому времени, как я отделался от нее, в комнату вернулся Куртис. У него был вид сумасшедшего.

— Прошу прощения, — сказал он Гудсону. — Мне позвонили по телефону, и мне надо ехать домой.

— Ну что ж, — Гудсон развел руками и тут же забеспокоился. — Надеюсь, ты не заберешь с собой Марди? Мы так хорошо танцуем вместе.

Я подошел поближе, чтобы лучше слышать. Куртис посмотрел на Марди.

— Отвезти тебя домой или ты хочешь остаться? Черт возьми, так жаль…

— Я останусь, — сказала она. — Ты иди. Может быть, успеешь вернуться?

Он колебался. Я видел, что ему не хочется уходить, он злился.

— Я отвезу ее домой, — сказал Гудсон. — Не беспокойся.

— Хорошо, — сказал Куртис. — Завтра увидимся, — бросил он Марди.

Он быстро пошел к двери, ни с кем не простившись. Да, такой уж он парень, этот Куртис.

— Я хочу джина с лимоном, — сказала Марди Гудсону.

— Сейчас сделаю, подождите одну минуту, я быстро, — кивнул он и вышел.

Я быстро подошел к Марди, надеясь, что Даун задержит его надолго.

— Я хочу с вами поговорить, — спокойно сказал я Марди. — Вы не будете возражать, если я провожу вас домой?

Она кивнула. Я почувствовал облегчение.

— Вы не против, если мы скоро уйдем?

— Когда хотите, — ответила она.

Гудсон вернулся быстро и принес джин с лимоном. Увидев меня, он помрачнел.

— Она не для тебя, мальчик, — сказал он. — У тебя на кухне уже есть девочка.

Я покачал головой.

— Ты опоздал, — сказал я. — Мы с Марди старые друзья. Как только она допьет джин, мы уйдем, и я ее провожу.

Гудсон повернулся к Марди:

— Я предупреждал вас, что этот тип тратит свое время на кражи того, что ему не принадлежит, и все тащит домой.

Марди засмеялась.

— Я бы хотела, чтобы меня утащили. Уже поздно, Берни, и мне пора идти.

— Подарите мне еще один танец, и я вас отпущу, — простонал он.

Я кивнул ей из-за плеча. Я не хотел, чтобы все это выглядело неожиданно. Пока они танцевали, я подошел к Эдди и сказал, что уезжаю. Он настолько накачался, что не стал бы возражать, даже если бы я сказал ему, что собираюсь покончить с собой.

— Только не порти ее, — пролепетал он. — Она, кажется, хорошая девушка.

Я знаком показал Марди, что подожду ее на лестнице. Я не хотел, чтобы Даун знала, что мы ушли вместе. Незачем доставлять другим пищу для размышления.

Минут через пять ко мне присоединилась Марди. На ней была маленькая шляпка и меховое манто. Выглядела она отлично. Такси мы поймали быстро.

— Какой адрес назвать ему? — спросил я.

Она колебалась, потом сказала:

— У меня нет никакого адреса… У меня нет дома… Может, в какой-нибудь отель?

— А багаж? — удивился я.

— Он на вокзале. Можно поехать туда и забрать его. Но я хочу успеть на первый поезд.

— В таком случае, я предлагаю вам поехать ко мне. Даю вам слово, я не имею в виду ничего плохого. Я просто предлагаю вам крышу над головой и надеюсь, что вы не откажетесь.

Она внимательно посмотрела мне в лицо и кивнула:

— Большое спасибо. Это очень мило с вашей стороны.

Трудно поверить, но я сам слышал эти слова.

Глава 13 В игру вступает Марди Джексон

За время короткого путешествия от дома Гудсона до моей квартиры мы не промолвили ни одного слова. Мне казалось невероятным, что Марди сидит рядом со мной и едет ко мне домой.

Обычно, когда у девушки появляется такое желание, я уверен, что она знает, на что идет. С Марди совсем другое дело. В ней было что-то такое… Я не знаю, что… И в подобных ситуациях некоторые парни не пытаются добиться своего, но в данном случае я решил полагаться на судьбу.

Она спокойно сидела в углу и смотрела в окно. При уличном свете я хорошо видел ее. В своей маленькой шляпке и с мехом до горла она казалась очень красивой.

Мы доехали до моего дома, и я расплатился с таксистом.

Мы не спеша поднимались по лестнице, и я нервничал, как бы мой сосед напротив не вздумал торчать у двери. Но было уже два часа ночи, и я надеялся, что он спит.

Мы вошли ко мне, я спокойно закрыл дверь, зажег свет и швырнул шляпу на табуретку.

— Фу! — облегченно вздохнул я. — Я боялся, что нас увидит какой-нибудь идиот.

Она вошла в комнату и огляделась.

— А у вас очень мило… не думала, что у вас так много книг.

Она подошла к миниатюрному бару в углу. Мы разговаривали шепотом, как два заговорщика. Я подошел к ней.

— Что вы хотите выпить? — спросил я. — Может быть, немного виски с имбирем… и спать…

Она снова посмотрела на меня. Я видел, что она немного сомневается во мне. Не боится, нет, просто, не совсем уверена во мне.

Я улыбнулся ей.

— Вы не должны бояться меня. Я знаю, о чем вы подумали, но можете забыть обо всем. С другой женщиной — да. Но не с вами. Нет. Я полагаю, что вы никогда не пришли бы сюда, если бы не нуждались в помощи, а я готов вам помочь.

Она смягчилась.

— Чуть-чуть виски с имбирем, — тихо сказала она.

Пока я готовил выпивку, она села в большое кресло. Со своего места я видел только ее макушку и кончики ног. Она сняла манто и положила на ручку кресла. Было немного прохладно, и я включил электрообогреватель. Я приготовил напитки, дал ей бокал и встал у камина.

Она вытянулась в кресле и иногда посматривала на меня. Я не торопил ее. Я полагал, что она сама сумеет сопоставить факты; я радовался, что просто вижу ее.

— Мне нужна ваша помощь, — наконец заговорила она.

— Я помогу вам. Если у вас неприятности, не бойтесь. Мы будем действовать вместе.

— Почему вы хотите помочь мне, мистер Мейсон?

На такой вопрос надо ответить честно.

— Потому что я безумно люблю вас. Вы первая девушка, для которой хочется что-то сделать. Вы первая девушка, с которой я могу нормально разговаривать. Вы первая девушка, которая все для меня… и… О, в общем я не могу объяснить… О, черт! Я люблю вас!

Этот взрыв удивил не только меня. Она пыталась перебить.

— Одну минутку, — торопливо продолжал я. — Вы спросили, и я вам ответил. Это не значит, что вас это к чему-нибудь обязывает. Только, ради Бога, не поймите меня неправильно.

— Хорошо, мистер Мейсон…

— Послушайте, а слово «Ник» вы выговариваете? Я не смею настаивать, если вам трудно его произносить, но право же, когда вы называете меня мистером, мне хочется смеяться.

Она засмеялась.

— Вы сумасшедший, — сказала она, — но милый… Спасибо за то, что вы так говорили. Мне нужен человек, который мог бы сказать, что мне делать. Я считаю, что мне очень повезло, что я встретила вас.

— Хорошо, тогда расскажите все.

Она протянула мне стакан.

— Я больше не хочу.

Она встала и убрала свои шляпку и манто. На ней было темно-зеленое вечернее платье, которое блестело и обтягивало ее фигуру, как змеиная кожа. Да, все ее вещи стоят дорого.

— Могу я попросить у вас сигарету?

Она могла бы попросить у меня луну!

Я дал ей закурить и сел на ручку ее кресла.

— То, что случилось со мной, какое-то сумасшествие, — начала она. — В общем… Вы помните тот день, когда вы пригласили меня на ленч?

Я кивнул. Помнил ли я? Да он на всю жизнь запал мне в память.

— Когда я вернулась обратно, меня вызвал мистер Спенсер. Он был в ярости от того, что я пошла с вами. Я только не могла понять, почему он говорит об этом. Я разозлилась на него и сказала, что могу ходить с кем хочу и куда хочу. Он уволил меня.

Она замолчала и посмотрела на меня, чтобы узнать, что я думаю. Я не думал, что настало время сказать ей, что мне это уже известно. Может быть, ей не понравится, что я наводил справки о ней. Поэтому я старательно избегал ее взгляда.

— Я была настолько зла, что ушла из конторы и вернулась домой. На следующий день пришло письмо с приглашением посетить мистера Спенсера. Я порвала письмо и не ответила. Весь день я искала работу. Меня удивило число предложений, которые я получила.

— Одну минуту, — перебил я. — Почему вас это удивило?

Она немного смутилась:

— Вы же знаете теперешнее положение с работой. Работы нет. Но я действительно получила фантастическое число предложений. Это заставило меня думать, что в этом есть что-то нехорошее, поэтому я и не приняла ни одного из них. Я вернулась домой и задумалась.

— Вы говорили им, что работали в «Маккензи»?

— Конечно.

— И вы пытались найти такую же самую работу?

Она пристально посмотрела на меня и после длительной паузы ответила:

— Да.

Я улыбнулся ей.

— Тогда для меня здесь нет тайн. «Маккензи» получает колоссальные дивиденты. У них денег столько, сколько у всех остальных вместе взятых. Поэтому, естественно, эти люди хотят, чтобы вы работали у них. Они надеются, что научатся заниматься бизнесом — через вас.

Она удивленно посмотрела на меня и засмеялась.

— Я об этом не подумала.

— Держу пари, вы рассчитывали, что босс скорее станет препятствовать вам?

— Я боялась этого. — Она слегка покраснела.

— Хорошо, забудьте об этом, — я решил помочь ей избавиться от смущения. — Теперь вы знаете, что работа для вас есть всегда.

Она покачала головой.

— В том-то и неприятность. Вернувшись к себе, я застала там Лу Куртиса. Он — правая рука Спенсера. У нас в конторе его не любили, и я не слишком обрадовалась, увидев его у себя. Он сказал, что Спенсер хочет, чтобы я вернулась обратно. Он жалеет, что накричал на меня и просит прощения. Но я все еще была зла и, зная, что смогу найти что-то получше, сказала «нет». Куртис начал уговаривать меня и наконец предложил мне повидаться со Спенсером. Это показалось мне подозрительным. Я не знаю, в чем дело, но он почти умолял меня вернуться. Я пошла. — Она неожиданно вздрогнула. — Я и сейчас вижу все это. Он сидел за своим большим столом, был бледен, и у него был такой вид, будто он собирается задушить меня. «Вы пожалеете о своем поступке, — сказал он ужасно спокойным голосом. — На вашем месте я бы уехал из города».

Он напугал меня, и я всю ночь не спала. А утром я заметила, что за мной следят. Высокий худой парень в черном всюду таскался за мной. Два дня он преследовал меня, и я не выдержала. Собрала вещи, сказала хозяйке, что перебираюсь на другую квартиру, и решила уехать из города.

— Куда вы хотели уехать?

— Куда-нибудь на побережье. Я хотела сперва немного отдохнуть, пока есть деньги, и выждать, пока они меня забудут.

Я не хотел ее пугать и не стал говорить, что они вряд ли забыли бы про нее.

— Что же случилось дальше?

Она сложила руки на коленях и нахмурилась.

— Я считала себя ужасно умной. Попросила квартирную хозяйку отправить мои вещи на вокзал и стала кататься по городу, надеясь, что удастся избавиться от своего преследователя. Я хотела уехать из города тайно, чтобы никто не знал. Мне в самом деле улизнуть от парня удалось, но я попалась на глаза Куртису, и теперь Куртис приклеился ко мне. Для него не существует слова «нет». Он весь день таскался за мной и сегодня вечером притащил к Берни Гудсону. Вот и все.

Я закрыл глаза в раздумье.

— Как, по-вашему, зачем он привел меня туда, а потом ушел?

— Куртис любит вас? — спросил я.

Она смутилась.

— Раньше он приставал ко мне. Но так он «любит» всех девушек.

Я мог бы назвать массу причин, зачем Куртис привел ее к Гудсону, но я не сказал ей. Допустим, Спенсер решил избавиться от нее, а Куртис узнал об этом. Если он такой добрый, возможно, он просто берег ее. Он привел ее к Гудсону, зная, что там она в безопасности. Потом ему позвонила другая женщина, и он вынужден был уйти.

Меня поразило то, что Марди вообще нигде не может быть в безопасности. Все зависит от того, сколько она знает.

— Давайте я вам все расскажу об этом деле, — предложил я, — а потом вы увидите, куда вы попали.

— Попала?

Я улыбнулся.

— Да, боюсь, что попали. — Я закурил новую сигарету. — Я расскажу вам так, будто вы ничего не знаете. Это поможет вам многое понять, если вы в самом деле ничего не знаете. Почти год назад был убит Ричмонд. Это был богатый парень, который называл себя президентом «Маккензи». Он был президентом не больше чем я, но в данном случае это не играет никакой роли. Его главной ролью было распространение акций корпорации среди богатых друзей. В этом он преуспел и не потому, что был хорошим продавцом, а потому, что была большая прибыль. Акции поднимались в цене, и все были счастливы. «Маккензи» была ширмой для некоего нелегального промысла, хотя в списке акционеров числятся комиссар полиции и другие важные лица. Ричмонд был осторожным парнем. Пока каждый покупал акции под благовидным предлогом, все было в порядке. Это первая часть. Факт, что Ричмонд никогда не появлялся в конторе, говорит о том, что главным махинатором являлся Спенсер.

Я встал и налил себе спиртного.

Марди пока вела себя спокойно. Правда, она немного побледнела и выглядела усталой.

— Потом Ричмонда устранили. Это очень важное звено, потому что устранил его Спенсер. Я полагаю, Спенсеру надоело делать всю работу и смотреть, как Ричмонд тратит деньги. Если бы Спенсер обвинил его от имени корпорации, все было бы хорошо. Я не знаю точно, но могу догадаться, что случилось. Они собрались, подумали и решили найти подставное лицо. Это единственное решение, которое они могли принять. Дальше. Ричмонд очень любил женщин и не пропускал ни одной юбки. Пока женщина хороша собой, она его устраивала. Он даже не брезговал уличными проститутками. И перед смертью он как раз был связан с одной из них, а эта птичка обычно ходила с парнем по имени Бесси. Они так быстро устроили «липу», что Бесси и очухаться не успел. Копы и Спенсер сфабриковали это дело; чтобы все выглядело солиднее, они и его шлюху подговорили выступить против Бесси. Вот тут-то я вошел в игру. Обычные дела об убийствах — не моя стихия. Однажды ночью мне позвонила дама и сказала, что пришлет мне билет на казнь Бесси. Она просила меня узнать, что он скажет напоследок, и обещала десять грандов за разоблачение этой «липы». Дама весьма ловко втянула меня в это дело. Прежде чем я успел опомниться, она повесила трубку. О'кей. Я простак. Я пошел и попал к Бесси. Именно он сказал мне, что стрелял Спенсер. Я сообщил эту новость таинственной женщине и получил пять грандов. Прежде чем я успел привыкнуть в этим деньгам, бывшая подружка Бесси — Блонди стянула их у меня. Я поступил как идиот и нашел ее. Мы едва успели с ней перекинуться несколькими словами, как появился Эрни Кац — это телохранитель Спенсера. Парень вооружен до зубов и умеет пользоваться оружием. Его интересовало, кто втянул меня в это дело. Этот тип был груб со мной, но я навешал ему лапши на уши, и он мне поверил. Потом я подумал и перестал интересоваться этим делом. Я миролюбивый парень, а это дело довольно волнующее. Во всяком случае, я спросил себя: какое мне дело, черт возьми, до Бесси? Он был негодяем. Когда мне позвонила эта женщина, я так и сказал ей. Эта дама очень заинтересовала меня. Мне хотелось узнать, кто она. У меня была такая возможность, но я упустил ее. Сейчас я вам не скажу об этом, но позже, возможно, скажу. Следующим волнением были вы. Я хотел видеть вас и, когда узнал, что вы исчезли, начал снова волноваться. Я забеспокоился еще больше, когда позвонила эта дама, намекнула, что она знает, что я вас ищу, и также намекнула, что я смогу найти вас на одной пристани. Я, конечно, пошел туда и после… спора с тремя выстрелами… нашел. Но не вас, а эту Блонди. Она тоже собиралась покинуть город. А теперь я вижу вас и больше ничего не хочу.

Я облегченно вздохнул.

— Полагаю, что смогу вам помочь, — сказала Марди. — Было многое, чего я не могла понять, а теперь, думаю, что смогу.

— Благодарю вас.

Она улыбнулась.

— Может быть, отложим до завтра? Я так устала. Взгляните на часы. Мне кажется, что я могу уснуть даже в кресле.

Я встал.

— Конечно. Я просто излишне любопытен. Завтра мы решим, что вам делать и поговорим об этом деле.

Она медленно встала. Я видел ее всю фигуру… ножки… и мне захотелось обнять ее, но сейчас это было бы грубостью.

— Вот вам спальня, — сказал я. — Идите и ложитесь спать.

— Могу я одолжить у вас кое-какие вещи? — сонным голосом спросила она.

Я принес ей свою пижаму и халат. Положив их, я стал разбирать постель, а она, стоя у двери, наблюдала за мной.

— Вы очень добры, что отдаете мне свою постель, — сказала она.

Я не двигался. Я боялся сорваться.

— Ну, в этом нет ничего особенного.

Голос мой дрогнул, и она быстро посмотрела на меня.

— Простите, что я не могу сделать то, что делают другие девушки, — твердо сказала она. — Не потому, что считаю это плохим, а потому, что считаю, что это было бы слишком рано.

Я близко подошел к ней.

— Вы прелесть, — сказал я. — Не будем торопить события. Я только хочу, чтобы вы знали, — я безумно люблю вас. Я хочу сделать вас счастливой.

— Спасибо! — Она сжала мои руки.

Я улыбнулся и вышел из спальни, тихо притворив за собой дверь. Когда я поднял глаза…

Верзила и Джо ждали меня в гостиной. Верзила держал в руках автоматический револьвер сорок пятого калибра.

— Мальчик, подними ручки к небу!

Глава 14 Гангстерский допрос с пристрастием

Черт, как они не вовремя! Прислонившись спиной к двери, я поднял руки. Выражение, светившееся в глазах Верзилы, очень мне не понравилось. Он жаждал расквитаться со мной, и немедленно. Знали ли они, что у меня Марди? Явились ли они за ней или же их заинтересовала моя скромная персона?

— Как ты себя чувствуешь, Джо? Опять хотите нарваться на неприятности, парни?

Верзила повел стволом револьвера.

— Отойди от двери, недоносок, мы хотим поговорить с дамой. Быстро!.. Я не привык повторять дважды!

— Марди! Запри дверь! — крикнул я.

Джо схватил меня за руку.

— Оттащи его от двери, — приказал Верзила. — Если он вздумает брыкаться, я его навеки успокою!

Джо сделал попытку оттащить меня от двери, но я был не в его весовой категории. Схватив Джо в объятия, будто это был родной брат, я прикрылся им как щитом.

— Запри дверь! — еще раз крикнул я.

Мы с Джо упали на пол, к нам подскочил Верзила. Не мудрствуя лукаво, он приставил ствол револьвера к моей шее.

— Спокойнее, — проворчал он. — Эта игрушка стреляет бесшумно, хотя у меня пока и нет желания убивать тебя. Но, если ты заупрямишься, мне придется сделать это.

Похолодев, я выпустил Джо. По глазам гангстера я понял, что он вполне может выполнить свою угрозу.

— Я буду послушным мальчиком, — сказал я. Ствол револьвера отодвинулся от моей шеи.

— Не спускай с него глаз, — предупредил Верзила Джо. — Это очень ненадежный тип.

Сидя на полу, я надеялся, что Марди догадается поднять крик. Но из соседней комнаты не слышалось ни звука, и я потерял последнюю надежду.

— Вставай, — Верзила направил на меня револьвер.

Пришлось подчиниться.

— Но учти, если захочешь испытать судьбу, то помни, у этой игрушки легкий спуск.

Похоже, этот парень не может думать ни о чем другом, кроме револьвера. Джо подошел сзади и заломил мне руки. На мгновение я напрягся, но ствол револьвера уперся в живот и пришлось расслабиться. Ведь я нужен Марди живой, а не мертвый. Пришлось дать себя связать. Разумеется, я попытался напрячь при этом мускулы, но Джо хорошо знал свое дело, и, когда он закончил работу, мне пришлось только скрипеть зубами и ругаться от бессильной злобы.

— Пора! — Джо дернул за ручку двери. Дверь была заперта, и мне оставалось лишь надеяться, что без шума им не обойтись.

— Может быть, вы все же уйдете отсюда, мерзавцы? Вам здесь нечего делать.

Верзила рассмеялся.

— Не вопрос! Мы только прихватим ее с собой и быстренько смоемся.

Он подошел к двери.

— Беби, ты нужна нам на десяток секунд, — хрипло рявкнул он. — Выйди к нам или же придется кое-что проделать с твоим дружком!

— Не слушай его, Марди! Не выходи! Открой окно и кричи…

Джо врезал мне по губам, разбив их костлявой рукой.

Верзила надавил на дверь плечом.

— Повторяю еще раз для особо тупых, — сказал он. — Не поднимай шума, или же пожалеешь об этом. Ты меня поняла?

— Да, — твердым голосом ответила Марди.

— Выходи! Или же… Десяти секунд тебе хватит?

— Не выходи, Марди. Открой окно…

Джо снова врезал мне по губам.

Скрипнул ключ в замке, и Марди вышла.

Верзила и Джо с изумлением уставились на нее. С побледневшим лицом она стояла, держась за дверную ручку.

— Что вам угодно? — холодно спросила она.

Я гордился ею. Она великолепно держалась перед этими негодяями. Верзила шагнул вперед.

— Ну и ну! Да ты просто персик. У нас большое желание прогуляться с тобой кое-куда. Одевайся и поедем!

Я переступил с ноги на ногу.

— Парни, — сказал я, не сводя глаз с Джо, шагнувшего ко мне навстречу. Переведя взгляд на Марди, я сказал: — Не слушай их и никуда не иди. Они обманут тебя. Неужели ты этого не понимаешь?

Верзила кивнул Джо.

— Если этот сопляк еще раз откроет рот, заткни его, даже если это его навеки успокоит.

Джо вытащил резиновую дубинку и задумчиво взвесил ее в руке.

— Думаю, это его успокоит.

Марди направилась было ко мне, но Верзила загородил ей дорогу.

— Мне не хотелось бы быть грубым, но без этого не обойтись, если ты не будешь послушна.

Я слабо улыбнулся ей. Пожав плечами, она начала одеваться.

— Прекрасно, беби, — одобрил ее действия Верзила. — Раз так, Джо не тронет этого сопляка. Ты понял, Джо? А может быть, за компанию прихватить и его?

— Не вопрос, — ухмыльнулся Джо.

Меня вытолкали из комнаты, и мы спустились вниз. Там нас ждал большой черный автомобиль.

Верзила втолкнул меня в салон и сел рядом. Потом туда же затолкали Марди. Джо уселся на место водителя, и машина тут же тронулась с места.

— Не дрожи, — успокоил Верзила Марди. — Мы не трогаем таких красоток при условии, конечно, что они не строптивы.

— Ты, толстый ублюдок, — сказал я. — Мне тошно тебя слушать. Не можешь ли ты заткнуться? — Я самонадеянно считал, что смогу справиться с ним, хотя у меня и связаны руки. Видя, как я напрягся, Верзила тут же ткнул мне под ребро ствол револьвера.

— Спокойнее…

Машина мчалась по пустым улицам. Я мог видеть лишь контур головы Джо. Судя по всему, он был первоклассным водителем.

— Куда вы нас везете? — спросил я, чтобы нарушить тишину и отвлечь Верзилу от мыслей о Марди. — И вообще, как тебя зовут? Неудобно все время звать тебя толстяком.

Его глаза зло блеснули.

— Лучше помалкивай, или я заткну тебе пасть.

Марди я не мог видеть, так как Верзила закрывал ее от меня своим массивным телом. Я никак не мог сообразить, куда же мы едем, но потом по характерному звуку сирен и специфическому запаху понял, что мы направляемся в сторону пристани. И точно, машина остановилась как раз возле дома, где я обнаружил Блонди.

Джо вышел первым и, открыв дверцу, выдернул из машины Марди. Толкая ее перед собой, он повел ее в дом. Следом выбрался Верзила и вытащил меня. Нас привели в комнату, где я обнаружил Блонди.

— Приятно вновь вернуться сюда, — сказал я, прислоняясь к стене. Я все время пытался ослабить веревки на руках, но пока ничего не получалось. Джо усадил меня на стул. Верзила вышел, и я услышал его тяжелые шаги в другой комнате. Он что-то негромко сказал, и ему ответил грубый голос. Я заметил, как расширились глаза Марди. Она что-то прошептала, но я не понял ее.

Дверь открылась, и вошел высокий, мощного телосложения мужчина. За ним шел Верзила.

Мужчина остановился рядом с Марди.

— Жаль, что вы предпочли именно этот путь. — Это было сказано твердым холодным тоном, от которого я вздрогнул. Испуг ясно читался на лице Марди.

— Но, мистер Спенсер… — начала было она, но замолчала.

Так вот он какой, Лу Спенсер! Я внимательно оглядел его. Сильный мужчина средних лет, черные усы резко контрастировали с седыми волосами. Он был несколько полноват и выглядел усталым. Достав из кармана сигару, Спенсер сунул ее в рот.

— Усади леди, — приказал он Джо.

Когда Марди села, он повернулся ко мне.

— Итак, вы Ник Мейсон?

— Да, — кивнул я. — Если это ваш способ знакомства, то я не возражаю. Но, может быть, вы все же прекратите вести себя как персонаж из третьеразрядного гангстерского фильма?

Он сел на край стола.

— Пришло время с вами поговорить. Видите ли, Мейсон, я осторожный человек и всегда упреждаю опасность. К чему допускать, чтобы события принимали дурной оборот. Нужно все гасить в зародыше.

Я пожал плечами.

— Не вижу, какое отношение ко всей этой истории имею я.

— Ха! Я же ведь уже предупреждал вас, но вы не вняли моим словам. Пришлось принимать определенные превентивные меры.

— У вас неверное представление о моей скромной личности.

— Что ж, откроем карты, — сказал он. — Мне нежелательно дальнейшее расследование убийства Ричмонда. Мне это ни к чему. Вам предложили большие деньги, чтобы вы начали расследование, не так ли?

Я задумчиво посмотрел на него.

— Это Кац дал вам такую информацию?

— А то, — кивнул Спенсер. — Иначе зачем ему платить деньги.

— Прекрасно. Я как раз решил бросить заниматься этим делом. Что один негодяй, что другой. Да мне предложили не такие уж и большие деньги. Всего десять грандов. Но, когда вы пошли против мисс Джексон, мне пришлось вновь заняться этим делом.

— Но ведь у вас нет никаких данных, не так ли? — Спенсер глянул в сторону Марди.

— Если вы имеете в виду, что я сидел сложа руки до того времени, пока вы не начали преследовать мисс Марди Джексон, то вы абсолютно правы.

— Неужели? — с сарказмом сказал Спенсер.

Дать ему по роже? Чревато непредсказуемыми последствиями. Пришлось промолчать. Он задумчиво пожевал сигару.

— Вы начали копать под меня, Мейсон. Вы и эта девушка можете доставить мне массу неприятностей. У меня свои планы, а вы можете их нарушить. Если мы не придем к соглашению, у вас возникнут большие неприятности.

Голос его звучал спокойно, но тон… Я взглянул на Марди. Она была очень напугана.

— Вы что-то говорили о картах, — сказал я.

— Выйдите! — коротко приказал Спенсер своим громилам. — Если в вас возникнет потребность, я позову.

Те молча покинули комнату. Спенсер некоторое время задумчиво расхаживал по помещению. По всему было видно, что он здорово озабочен.

— Послушайте, — наконец начал он. — Я хочу знать, кто стоит за всем этим делом. Кто уплатил вам десять грандов? Ради чего он идет на такие расходы?

Еще бы ему не хотелось это узнать! Но моя помощь в этом деле ему не нужна. Я начал соображать.

— Можете поверить мне, я и сам задавал аналогичный вопрос, — сказал я.

Он встал напротив меня.

— Подозреваю, вы знаете нечто такое, что может дать мне ключ ко всему этому. Вам же лучше, если вы расскажете об этом.

Я уже открыл рот, но он поднял руку, останавливая меня.

— Не спешите. Вначале подумайте. Если вы не можете вспомнить, я освежу вашу память.

— Как я уже говорил, я получил записку, напечатанную на машинке. Я не имею ни малейшего понятия, кто бы это мог быть.

— Как вы думаете, мужчина это или женщина?

Я неопределенно пожал плечами.

— Увы, ничем не могу вам помочь.

Он пристально посмотрел на меня.

— Как бы вам не пожалеть! — Он подошел к двери. — Иди сюда, Джо.

Вошел Джо и остановился у двери, выжидательно глядя на шефа.

— Я предполагаю, что этот парень кое-что знает, что может интересовать меня. В настоящий момент он не хочет говорить. Может быть, ты поможешь освежить его память?

Марди вскочила и бросилась ко мне, но Джо схватил ее за руку.

— Итак, — Спенсер не спускал с меня взгляда, — Джо большой специалист своего дела.

— Скажите этой свинье, чтобы он не смел прикасаться к ней! — сказал я.

— Ха-ха! — Спенсер кивнул Джо. — Вперед, Джо! Начни с нее.

Джо плотоядно подмигнул мне и двинулся в направлении Марди. Она вскочила и попыталась ударить мерзавца, но ее силенок было явно мало. Исход был предрешен.

— О'кей, прекратите это! — быстро сказал я.

— Вот это другой разговор! Прекрати, Джо. Кажется, он вспомнил. — Он повернулся ко мне. — Так это мужчина или женщина?

— Женщина.

— Откуда вы знаете?

— Она звонила по телефону.

— Выйди, Джо, — махнул рукой Спенсер.

Джо медленно вышел. Марди прислонилась к стене. Я видел, как тело ее сотрясает мелкая дрожь.

— Как звучал ее голос?

Я пожал плечами.

— Полагаю, она изменила его. Твердый, металлический голос. Очень неестественный.

Он задумчиво походил по комнате, потом остановился напротив меня.

— Итак, это женщина? Что ж, будем искать женщину.

Я молчал.

Он перевел взгляд на Марди, потом снова испытующе глянул на меня.

— Что касается вас обоих… — Он пригладил волосы. — Вы даже не представляете, куда влезли. Послушайте моего совета — держитесь подальше от всего этого. Если эта женщина позвонит еще раз, дайте мне знать. Если вы поможете мне найти эту незнакомку, то получите гораздо больше десяти грандов.

— Как ни странно, ее личность меня тоже интересует, — ответил я.

— Не сомневаюсь. Но не лучше ли вам будет покинуть этот город? — Он повернулся к Марди: — Я недооценил ваши способности, Марди. Может быть, вы вернетесь на прежнее место?

Марди отвела взгляд и пожала плечами. Спенсер вышел из комнаты. Марди посмотрела на меня.

— Может быть, ты поможешь мне освободиться от веревок? — сказал я ей.

Она с трудом развязала узлы, и я стал растирать занемевшие запястья.

Вошел Верзила, небрежно держа в руке револьвер.

— Вы свободны, — кисло сказал он. — Так что убирайтесь отсюда.

Мы молча вышли из комнаты и начали спускаться по темной лестнице. Верзила следовал за нами. Меня колотила мелкая дрожь. Я очень боялся, как бы эти мерзавцы не выкинули чего-нибудь неожиданного. Но дальше двери Верзила не пошел.

Мы вышли в холодный сырой мрак. Дверь за нами захлопнулась.

— Ну и что ты думаешь обо всем этом? — поинтересовался я у Марди.

Закрыв лицо руками, Марди неожиданно зарыдала. Я обнял ее, и она уткнулась мне в грудь.

— Все в порядке, дорогая… Не волнуйся, все позади. Сейчас мы уедем отсюда.

Вдалеке провыла сирена. Какой-то корабль шел по фарватеру реки.

— Уходим… У нас и так было достаточно неприятностей этой ночью.

Некоторое время она прижималась ко мне, сотрясаясь всем телом, потом мы медленно двинулись прочь от мрачного здания.

Глава 15 Блонди переходит в атаку

Проснулся я в полдень. Некоторое время я никак не мог взять в толк, где нахожусь, потом вспомнил события прошедшей ночи и печально улыбнулся. Солнце светило вовсю. Марди спала в моей постели в соседней комнате. Я поднялся и прошел в ванную. Холодная вода быстро привела меня в чувство.

Помывшись и причесав волосы, я осторожно просунул голову в спальню. На постели виднелась лишь копна волос, и я решил, что Марди еще спит.

Позвонив в кафе по соседству, я заказал двойной завтрак. В ожидании заказа я закурил.

Дежурный официант с любопытством глянул на меня, ставя завтрак на стол. Я дал ему доллар на чай, и он благодарно улыбнулся мне. Возможно, он был еще слишком юн, но, вполне вероятно, все же знал, что означает двойной завтрак, да еще в отдельной квартире. Во всяком случае, он быстро ретировался.

Я осторожно стукнул в дверь спальни и, когда ответа не последовало, вновь просунул туда голову.

— Беби, пора вставать!

Марди села на постели, с недоумением глядя на меня. Некоторые женщины по утрам выглядят ужасно, но о Марди такого не скажешь. Она выглядела просто прекрасно. Волосы, правда, немного растрепались, но это придавало ей пикантный вид.

— Дайте мне пару минут, и я присоединюсь к вам.

— Как скажете.

Выскочив из постели, она накинула халат и скользнула в ванную.

Я перенес завтрак в спальню и поставил на столик возле кровати. Через пять минут она вернулась.

— Как спалось? — поинтересовалась она, вновь забираясь в постель.

— Прекрасно, — соврал я. — Как вы себя чувствуете?

Поправив подушку, она села.

— Сейчас все в порядке, но ночью боялась, что умру, так устала.

Я протянул ей чашку кофе. Она взяла ее, старательно пытаясь не встретиться со мной взглядом.

— Хорошо, что мы были вместе, — сказал я. — Было бы очень плохо, если бы вы одна попали в лапы этих дикарей.

— Я рада, что вы были рядом. — Она все еще не смотрела на меня. — Вы хотите поговорить со мной о событиях прошлой ночи?

— О чем говорить, — я пожал плечами.

— Считаете, что все будет в порядке?

Я вновь пожал плечами.

— Понятия не имею. Я все время ломаю голову над этой загадкой. Никак не могу понять, чего всполошился Спенсер. У нас ведь нет никакого компромата на него. Так или иначе, придется оставить это дело. Как вы думаете?

Она нахмурилась.

— Это не так легко сделать. Видите ли, вы многого не знаете, но боюсь, вы замешаны в нем гораздо больше, чем сами думаете.

— Как это? — Я закурил. — Не введете ли меня в курс дела?

Она откинулась на подушку. Я дал ей сигарету, и она закурила.

— Все это началось недавно, — начала она. — Мне кажется, я догадываюсь, кто эта таинственная незнакомка.

— Догадываетесь? — Я вскочил.

— Да, — она кивнула. — Скорее всего это Сара Спенсер, жена Лу Спенсера.

— Мой Бог!

— Вы бы не удивлялись, если бы знали то, что знаю я. Я ведь личный секретарь Лу Спенсера и часто бывала у него дома. Он работал допоздна, и ему нравилось, когда я ему помогала. Сара Спенсер всегда вертелась поблизости. Спенсер безумно любит ее. Но она обманывает его. Он слеп, как и все влюбленные мужья. Видите ли, Бесси был одним из ее любовников.

— Неужели? — выдохнул я.

— И тем не менее это факт, — Марди развела руками. — Она очень любила Бесси. Сара их тех женщин, которые любят грубое обращение, и Бесси много значил в ее жизни. Когда его казнили, она едва не сошла с ума. Я как раз работала у них дома и видела ее состояние. Думаю, она ненавидит Лу.

Я присел на краешек постели.

— Вот это да! Так вот причина, по которой она хочет, чтобы против Лу начался судебный процесс. Этим она отомстит за Бесси и к тому же получит свободу. Она ведь не может открыто заявить, что Лу убил Ричмонда. Именно для этой цели ей понадобился я.

— Скорее всего так оно и есть, — кивнула Марди.

— Гм… Не проще ли было ей узнать подробности убийства и сообщить мне? Для этого у нее гораздо больше возможностей. К тому же она богата. Эти десять грандов наверняка дал ей сам Лу на мелкие расходы.

— Она напропалую флиртует с мужчинами. Сейчас она связалась с Куртисом. Он, как вы уже знаете, работает на Лу и посвящает Сару во все дела ее мужа.

Неожиданно я вспомнил о Кеннеди. Неужели она его любовница? Видимо, да.

— Что ж, это похоже на правду, — нехотя признал я. — Но ей придется поискать другого дурака.

Марди бросила на меня быстрый взгляд.

— Ха! Вы не знаете Сары Спенсер. Вам не так легко будет выйти из игры.

Я улыбнулся.

— Не вопрос. Ни одна женщина не сможет заставить меня заниматься тем, что мне не нравится.

— Не будьте таким самонадеянным. — Она была явно напугана. Я подсел к ней поближе.

— Нет причин для волнений. — Я взял ее за руку.

— Но вы не знаете ее! Она очень опасна и совершенно аморальна. Ее ничто не остановит.

Я начал перебирать ее пальцы.

— Поживем — увидим. Перед стартом никогда не вредно передохнуть. Забудем на время об этом, милая. Это не наша головная боль. У меня появились несколько другие планы. Например, что будем делать с вами?

Она не предпринимала попыток освободить руку. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, потом она улыбнулась.

— Надо действительно что-то делать, Ник. Не могу же я жить здесь.

— Я был бы рад, если бы вы всегда были рядом.

Она покачала головой, мягко освободив руку.

— Не надо на эту тему…

— Понимаю. Дело в том, что вы мне очень нравитесь. — Я замолчал, лихорадочно соображая, что еще можно сказать.

Она поняла.

— Что? Вы думаете?..

— Да, да. Я бы не начинал этого дела, если бы не знакомство с вами. Вот я и придумываю повод, чтобы быть рядом с вами. А продолжение расследования дает мне эту возможность.

Я встал. Бесполезно. Как ей объяснить мои чувства? Впервые я пожалел, что в моей жизни было слишком много женщин. Я подошел к окну. Тишина в спальне стала гнетущей.

— Ник!.. — Она разрыдалась.

Я подбежал и обнял ее. Ничего не говорил, лишь прижимал к себе ее тело.

— Пожалейте меня, — сказала она сквозь слезы. — У нас не получится ничего.

Неожиданно я почувствовал облегчение. Примерно так чувствует себя путник, когда во время грозы он находит убежище. Я лег рядом с ней. Ее голова лежала на моем плече. Мягкие волосы приятно щекотали лицо. Она продолжала тихонько всхлипывать. Когда всхлипывания прекратились, я сказал:

— А не пожениться ли нам? Как вам нравится такая перспектива?

Некоторое время Марди оставалась неподвижной, и я уже решил было, что она не слышала моих слов. Я молчал. Наконец она вздохнула.

— Это серьезно? — Она подняла голову, прямо глядя мне в лицо. Глаза ее ярко блестели, рот был полуоткрыт.

— Серьезнее некуда. Это предел моих мечтаний.

Она покачала головой.

— Это безумие, Ник. Вы не хотите жениться на мне.

— Как вы можете так говорить? Думаете, что я такой же, как и все. Вы меня еще не знаете.

— Нет, я знаю вас. Дело не в этом. Дело во мне самой. Что вы знаете обо мне? Ведь я…

Я улыбнулся, глядя на нее снизу вверх.

— Я знаю вас целую вечность и люблю. Не надо думать о плохом, дорогая.

Она переплела пальцы в жесте отчаяния.

— Вы действительно хотите жениться на мне? Это так?

— Что с вами, дорогая? — Я видел, как она напугана. Неужели она боялась, что я передумаю? Неожиданно она улыбнулась.

— Но вы еще даже не поцеловали меня…

— Я буду делать это все время, когда вы согласитесь выйти за меня замуж.

Вот так это и случилось…

Час спустя, когда мы строили планы совместной жизни, я внезапно вспомнил о Кеннеди. Как же я мог забыть о его предложении!

— У меня имеется на примете одно место, — сказал я. — Оно тебе очень понравится.

— Где?

Я рассказал ей о предложении Кеннеди. Она слушала, широко раскрыв удивленные глаза. Но, когда я закончил, она неожиданно сказала:

— Нет, Ник, мы туда не поедем.

— Но ты же никогда там не была! Вот увидишь, насколько там чудесно, — горячо запротестовал я.

— Я не об этом. Я не хочу ни с кем встречаться.

— Но я сам не хочу, чтобы ты с кем-либо встречалась. Там никого не будет. Кеннеди вскоре уедет. Мы будем только вдвоем.

— Тогда я согласна…

После нескольких безуспешных попыток разыскать Кеннеди по телефону я наконец все же дозвонился до него. Этот человек умел держать слово и даже обрадовался моему известию.

— Конечно, вы можете приехать, — сказал он. — Я уже оттуда уехал, и вы можете там жить. Я все сделаю для вас, и живите там сколько хотите.

Я сказал ему, что я о нем думаю, и он засмеялся.

— Не стоит об этом говорить. У вас медовый месяц, и наслаждайтесь друг другом. Я рад, что вы нашли девушку себе по душе.

Мы еще немного поболтали, потом я положил трубку и повернулся к Марди. По моему виду она поняла, что все в порядке.

— Ну, что я говорил? — воскликнул я. — Теперь ты веришь?

Она беспомощно развела руками.

— О, я так хотела, чтобы это была правда. Я так хочу, чтобы это стало правдой.

— Подожди, пока я оденусь, — сказал я. — Я пойду и сделаю все это правдой. Я съезжу туда.

— О, я не хочу, чтобы ты покидал меня, — быстро сказала она с испуганным видом. — Только не сейчас, когда так хорошо. Не покидай меня, Ник.

Я погладил ее руку.

— Мне надо поговорить с Эдди. Тогда мы оба сможем остаться здесь, а все остальное сделает он.

— Это лучше, — сказала она, успокаиваясь.

Я подошел к телефону и вызвал Эдди. Как я и ожидал, эта новость потрясла его.

— Черт возьми, ну и дела! Сиди дома и не отпускай ее, я скоро приеду.

Я положил трубку и улыбнулся Марди.

— Он возбужден и едет сюда.

— Ой, Ник, уходи, мне надо одеваться.

Я поцеловал ее и вышел. Я тоже оделся. Самочувствие было у меня великолепное. Мне казалось, что я смогу допрыгнуть до небоскреба.

Едва я успел полностью одеться, как явился Эдди. Он стоял у двери, и на его обезьяньем лице отчетливо выражалось беспокойство.

— Где она?

Я кивнул в сторону двери.

— Она недолго, только оденется.

— Послушай, Ник, — тихо сказал он. — Что все это значит? Неужели ты и впрямь собрался жениться?

— Можешь ставить на меня пари и ты выиграешь, — я стукнул его по плечу.

— Она связала… тебя?

— Что ты хочешь этим сказать?

Он с беспокойством посмотрел на меня.

— Ты знаешь… что у нее неприятности?

— Послушай, бульварная обезьяна, мы с Марди вот, — и я сплел пальцы обеих рук. — Я женюсь на ней, потому что она единственная женщина, которую я могу желать. Понимаешь?

— Ты хочешь сказать, что имеешь желание жениться на этой девушке? — Он внимательно посмотрел на меня. С его лица не сходило недоверчивое выражение.

— Да.

— И ты хочешь, чтобы я помог тебе?

— Совершенно верно.

— Ладно, Ник, хватит. Всякой шутке есть предел.

В этот момент вышла Марди. Она остановилась у двери, и у Эдди глаза полезли на лоб. Она была великолепна. Большие глаза с поволокой и ее улыбка… Эдди разинул рот, потом повернулся ко мне.

— Ну и ну, — пробормотал он.

— Так как тебе моя идея?

Он мрачно покачал головой.

— Маленькая бедняжка, — сказал он, подойдя к Марди и пожимая ей руку. — Это бред. Вы не знаете, что делаете. Вы не должны выходить за него замуж… Он ни для кого не годится в мужья.

Марди засмеялась.

— Вы поможете нам?

— Вы действительно хотите связаться с этим подлецом?

— Он очень милый, просто вы не знаете его, как я.

Он посмотрел на меня через плечо.

— Не знаю, милый ли ты, но работу ты проделал миленькую. Ну, хорошо, если я смогу вам помочь, можете рассчитывать на меня.

Я достал бутылку шотландского виски, и мы с Эдди выпили по рюмочке. Я повернулся к Марди.

— Милая, будь добра, пока я буду разговаривать с Эдди, собери, пожалуйста, мои вещи, — и я сказал ей, что где лежит.

Я рассказывал Эдди нашу историю, он молчал и пил виски. Когда я закончил, он тяжело вздохнул.

— Недурная история, — заметил он. — Может быть, когда вы отпрыгаетесь, я смогу напечатать ее.

Этот парень быстро ориентируется в обстановке.

— Мы не отпрыгаемся, — резко сказал я. — Я хочу сделать все без шума и на время отойти в сторону. Кеннеди дает мне свой дом. Мы хотим пожениться и уехать туда.

Эдди почесал затылок.

— Ты просто убил меня. Ты так быстро снюхался с этой бабенкой, что я поражен. Я также поражен твоим поведением. Но тебе, конечно, виднее, что делать.

Я дал ему немного денег.

— Иди и узнай, как быстро ты сумеешь все устроить. Пока все будет готово, мы переедем в отель «Бельмонт». Здесь не слишком надежное место для нас. Ты все сделаешь и придешь в отель.

Он выпил на дорогу и пошел сказать Марди до свидания. Он был рад за нас, я видел это. Марди простилась с ним, и он ушел. Я подошел к Марди и стал смотреть, как она укладывает вещи.

— Какая прекрасная получится из тебя жена!

— Ты имеешь в виду вот это? — она указала на сложенные вещи.

— Да.

Она закрыла чемодан и села на него, чтобы запереть. Я помог ей.

— Я хочу быть хорошей, — сказала она серьезно. — Я хочу все делать для тебя.

Я засмеялся.

— Будь осторожна. Как бы тебе не пришлось передумать. Мы оба можем измениться.

Мы сложили вещи, и я послал за швейцаром, чтобы тот снес вещи вниз. Затем я расплатился за квартиру.

— Я полагаю, что мы можем идти, — сказал я, оглядывая все вокруг. — Забери свою одежду, и мы поедем на вокзал за твоими вещами.

Она вышла, и в этот момент в дверь постучали. Я думал, что это швейцар, и открыл дверь. Передо мной стояла Блонди. Я был потрясен, но ничего не сказал.

Она подозрительно посмотрела на меня.

— Отваливаешь, да?

— Какого черта тебе нужно?

Она прошла в квартиру.

— Ты не рад видеть меня, дорогой? А разве не ты говорил мне, чтобы я пришла, когда захочу кое-что тебе сказать?

— Я больше не интересуюсь этим делом. Быстро ты удрала тогда. А теперь у меня своя дорога.

В этот момент появилась Марди. Блонди уставилась на нее — так смотрит змея на рождественский ужин.

— Так, — сказала она.

Мне всегда нравились женщины, которые так говорят.

Марди была бледна. Не смертельной бледностью, а голубоватой бледностью фарфора. Она приложила руку ко рту и отшатнулась от Блонди.

— Оставь нас на минуту, — резко сказал я. — Вам двоим незачем встречаться.

Марди повернулась и вышла из комнаты.

— Подожди… — сказала Блонди, но Марди вышла и закрыла за собой дверь.

— Так как же? — Блонди повернулась ко мне. Глаза ее метали молнии.

— Меня это дело не волнует, — твердо сказал я. — У тебя свой путь, Блонди, вот и иди им.

— Ты так просто не открутишься от этого, — она покачала головой. — Мне надо поговорить с тобой.

Я встал, подошел к двери и распахнул ее.

— Если ты через две секунды не уберешься, я вышвырну тебя.

В этот момент из квартиры напротив вышел тот парень. Он остановился и разинул рот. Я сделал вид, что не вижу его, и ждал, пока Блонди уйдет. Она колебалась, но знала, что не имеет права устраивать скандал в чужой квартире.

— Ну, хорошо, сволочь, — сказала она. — Ты еще попляшешь. Я тебе еще доставлю кучу неприятностей.

— Иди, иди, шлюха, и не попадайся мне на дороге, иначе здоровья лишишься.

Я закрыл за ней дверь и вернулся к Марди. Она стояла у окна, я подошел к ней и обнял.

— Все в порядке? — спросила она.

— Это Блонди. Она явилась рассказать мне то, что она знает. Видишь ли, любимая, мы не избавимся от этого дела, пока не избавимся от нее. Поэтому я выгнал ее. Надеюсь, мы больше не увидим Блонди.

— Я бы хотела, чтобы мы больше не слышали ничего об этом, — сказала Марди. — Я…

— Пошли, милая, — сказал я и взял ее под руку. — Если бы я не влез в это дело, то не встретил бы тебя. Мы уедем и забудем обо всем. Будем только ты и я.

Глава 16 Кровавая драма на вилле

Неприятности начались через четыре дня после нашего переезда на виллу Кеннеди. Эти дни были самыми восхитительными в моей жизни. У нас был великолепный дом, и мы любили друг друга. Мы поднимались, когда хотели, одевались, как хотели, и все было грандиозно.

Первый сигнал опасности принес почтальон. Мне вернули обратно три статьи. Вначале я не мог поверить своим глазам. Я сидел и, изумленно хлопая глазами, рассматривал рукописи. Статьи вдоль и поперек были испещрены пометками, но я провел слишком много лет на журналистской работе и понимал, что их даже никто не читал вдумчиво.

Из кухни вышла Марди с подносом в руках. Увидев мое лицо, она поставила поднос на столик и подошла ко мне.

— Что случилось?

Пожав плечами, я недоуменно развел руками.

— Что-то здесь не так.

— Почему не так?

Я показал ей статьи, и она внимательно прочла их.

— Может быть, они недостаточно хороши?

Это было вполне возможно, но все же маловероятно. Я отсылал подобные статьи в газеты уже много лет, и до сего времени они безропотно принимали все мной написанное. И вдруг мне возвращают все и при этом не дают никаких объяснений.

— Понимаешь, дорогая, если и дальше так пойдет, то через две недели я стану банкротом.

— Ты хочешь сказать, что у тебя нет денег? — серьезно спросила она.

— Разумеется. Именно это я и хочу сказать.

Она обняла меня.

— Не беспокойся, нам ведь не надо много денег.

После завтрака я прошел в кабинет и, усевшись за стол, задумался. Затем позвонил в банк и проверил свой счет. Денег оказалось меньше, чем я рассчитывал. Это добавило мне волнений. Еще раз взявшись за трубку телефона, я позвонил одному из редакторов. Он почти немедленно связался со мной.

Я сразу взял быка за рога.

— Почему вернули мои материалы?

— Что вы имеете в виду?

— Не надо вешать мне на уши лапшу, Джонсон! Я достаточно долго работал на вашу газету. Вам не понравилась моя статья? Но почему вы не написали, чем именно?

— Простите, Мейсон, но нам больше не нужны ваши материалы. Мы нашли новый талант.

— Послушайте, старина, что это с вами? Не проще ли сказать обо всем прямо?

— Почему бы вам не приехать в город? Мы могли бы позавтракать вместе, — предложил он.

— Нет вопросов, я буду.

В очень скверном расположении духа я вышел из гостиной и увидел Марди в саду. Она поливала цветы.

— Мне нужно съездить в город, — как можно беззаботнее сказал я. — Это по поводу этих статей.

— Могу я поехать с тобой? Не буду тебе мешать, просто похожу по магазинам.

Я покачал головой.

— Ни к чему, дорогая. К чему тебе лишние волнения. Я быстро вернусь.

— Ладно, я буду ждать и приготовлю вкусный ужин. — По ее лицу было видно, как ей не хочется, чтобы я уезжал. Я обнял ее.

— Что тебе привезти из города?

Она покачала головой:

— Нам нужно экономить.

Я рассмеялся.

— Дела не так уж и плохи.

— Нет… Не надо.

— Умница.

— Ты любишь меня?

— Конечно… весь день и большую часть ночи.

В городе я был к двенадцати часам. После спокойной жизни на вилле здесь было ужасно шумно. Я зашел в бар, выпил порцию виски и направился в редакцию «Глобуса».

Джонсон ждал меня у входа. Мне это показалось странным, но я промолчал. Мы тут же уселись в такси, и эта поспешность яснее ясного сказала мне, что он боится, как бы его не увидели в моей компании.

— Ты удивляешь меня, — сказал я, когда мы уже сидели в машине.

Он нервно поправил галстук.

— Да, возможно, мне еще придется пожалеть об этой встрече.

— Хорошо, давай вначале выпьем, а потом ты расскажешь мне обо всем.

— Не вопрос. Как самочувствие?

— В норме.

— Жена?

— Выше всяких похвал.

— Рад за тебя.

Дальше мы ехали молча. До меня начало кое-что доходить. Мы зашли в небольшой ресторанчик, где практически не было посетителей, и заказали по двойному виски.

— Итак, в чем дело?

— Мне очень жаль, Мейсон, но редакция не может дальше печатать твои статьи.

— Не может или не хочет?

Он избегал встречаться со мной взглядом.

— Я тут ни при чем, — торопливо сказал он. — Я получил распоряжение от старика.

Я откинулся на спинку кресла.

— Как мне кажется, ты замешан в чем-то плохом, — продолжал он. — Старик был зол.

— Он объяснил причину?

Джонсон покачал головой.

— Он прислал письменное распоряжение. Ты же знаешь его стиль. «Привет, м-р Джонсон. В дальнейшем не принимайте работы от мистера Ника Мейсона».

Я пожал плечами.

— А не выпить ли нам еще?

Мы выпили еще, потом еще, но от Джонсона я больше так ничего и не добился. По всему было видно, что он хочет поскорее расстаться со мной. Расплатившись по счету, я попрощался с ним и, выйдя из ресторана, позвонил Эдди.

— Послушай, друг, ты знаешь, что мои статьи больше не печатают?

— Да, ты оказался за бортом. Чем могу помочь?

Я немного подумал.

— Уж не идея ли это Лу Спенсера выжить меня из города?

— Видимо.

— Понимаешь, я оказался в скверном положении. Мне очень нужны деньги.

— О, черт, — застонал он. — Неужели у тебя все так плохо?

— Ну, я бы не сказал, что совсем плохо, пару недель я протяну, но потом мне понадобится еще больше.

— Можешь кое-что взять у меня. У меня есть деньги.

Я усмехнулся.

— Это очень мило с твоей стороны, Эдди, но тебе и поесть надо. Не можешь же ты кормить меня и Марди.

— Тогда тебе лучше прояснить все и уехать.

— Я сообщу тебе.

Так, значит, меня печатать не будут. Это серьезно. Я вышел на улицу. Похоже, Спенсер хочет убрать меня со своей дороги. Я знал, что шел против сильных мира сего. А теперь, кажется, придется сматываться в другой штат.

Я чувствовал себя достаточно скверно, и мне не хотелось возвращаться к себе. Но, с другой стороны, я не хотел, чтобы Марди знала о моих делах. Скрывать от нее тоже нельзя. Я не знаю, насколько велико влияние Спенсера. Он достаточно богат, но держатели его липовых акций скорее отдадут мою голову на плаху, чем расстанутся с доходными акциями.

Я купил пару шелковых чулок и поехал обратно.

Я приехал на место, поставил машину в гараж и направился к дому. Марди нигде не было видно. Я прошел холл и вошел на кухню, но ее не было и здесь. Тогда я пошел в столовую. В комнате ярко горел свет, но Марди не было. Я начал подниматься по лестнице, когда увидел нечто такое, что заставило меня похолодеть от ужаса. Я пытался уверить себя, что ошибаюсь, но я хорошо понимал, что это не так. Я нагнулся и провел рукой. Да, это были два свежих пятна крови. Я стоял и смотрел на свои пальцы при электрическом свете. Они были ярко окрашены. Не соображая, что делаю, я кинулся на кухню и стал мыть руки горячей водой, потом насухо вытер их. Я был так испуган и ошарашен, что боялся что-либо делать. Я просто стоял и держал полотенце.

— Боже, не дай им убить ее! Боже, не дай им убить ее! Не дай им убить ее! — услышал я собственный крик.

Я говорил себе, что надо подняться наверх и посмотреть, но никакая сила не могла сдвинуть меня с места.

Я повесил полотенце и встал среди кухни. Я сказал себе, что сейчас Марди вернется из сада и я увижу ее снова. Но я понимал, что этого не будет. Кац нашел ее и убил. Да, я знаю, так и случилось, но я не мог в это поверить. Я уговаривал себя, что на полу вовсе не кровь, а если и кровь, то не Марди. Я знал, чья эта кровь.

Потом я подумал, что бедняжка была одна, когда появился Кац. Мне виделось, как она прижимается к стене и ее прекрасные глаза широко раскрыты, а подбородок дрожит. Она все время думала обо мне, а я ее бросил из-за этого подонка Джонсона. Я беспокоился о деньгах, а Марди в это время убивали.

Страх внутри меня постепенно проходил, и первое потрясение сменилось ясностью мышления. Я вышел и стал осматривать пятна крови в гостиной. Они были около стены. Нагнувшись поближе, я заметил две вмятины в краске. Они напоминали след каблуков. Я снова представил себе Марди, прижимающуюся к стене, и Каца напротив нее. Я почувствовал такую слабость, что сел на пол.

Потом я делал разные глупые вещи, пока не почувствовал на губах вкус собственных соленых слез. Тогда я встал и выпил виски.

Выпив, я подошел к телефону и набрал номер.

— Приезжай сюда быстрее, — сказал я Эдди.

Эдди молодец, он всегда чувствует, когда вы в беде. Он ничего не спрашивает, не дает советов, он всегда делает то, что надо. Я понимал, что сам сейчас ничего не сумею сообразить.

— Не волнуйся, я еду, — сразу же ответил он, мгновенно поняв, что у меня что-то случилось.

Если он будет ехать быстро, через час он будет здесь. Я знал, что не выдержу часа, не заглядывая наверх. Я снова налил виски, а потом решил, что мне все же следует заглянуть туда.

Я вышел в холл и заглянул на лестницу. Там было тихо. Стоя внизу, я понял, как много значила для меня Марди. Я начал подниматься. Я шел очень медленно, но все же, поднимался. На верхней площадке я снова почувствовал слабость и остановился, как приклеенный. Здесь были две ванные, две спальни и туалетная комната. Все пять дверей были заперты. Марди могла находиться за любой из них. Я знал, что, вероятнее всего, она находится в нашей спальне, но я не решился сразу же направиться туда. Я зашел в одну из ванных. Ее там не было, я оставил дверь открытой, а свет включенным. Потом я зашел в туалетную комнату. Там ее тоже не было.

Я вышел на площадку, и мне снова стало нехорошо. Я долго собирался с духом, потом направился к нашей спальне. Я медленно открыл дверь, сунул руку и, нащупав штепсель, включил свет. И не сразу вошел туда. Сперва я осмотрел комнату. На кровать я не смотрел, потому что знал, что она там. Осмотрев комнату, я перевел взгляд в сторону постели, но смотрел ниже ее.

Ужас снова охватил меня. На белом покрывале было большое кровавое пятно. Со стороны ее изголовья. Со своего места я смотрел на постель. Марди лежала там, накрытая простыней. Я видел маленькие холмики, там были ее ножки, потом опять холмики — ее груди, холмик выше — нос. А там, где голова, простыня просто промокла от крови.

Я прислонился к косяку и смотрел, потом я начал проклинать Спенсера, его жену, Каца, Верзилу, Джо и все их вонючее пакостное дело. Я никого так не ненавидел, как их. Я хотел всех их убить. Мне было наплевать, что дальше будет со мной. Я хотел только добраться до них. Я знал, что придется умереть. Если я убью их, мне уже будет все равно. Но главное — убить их, хотя я знаю, что это не вернет мне Марди. Если бы я только остался с ней, мы бы погибли вместе. Я знаю, что ей было бы легче рядом со мной.

Я не вошел в комнату. Я выключил свет и снова спустился вниз. Я сел в гостиной и закурил. Зажигая спичку, я видел, что пальцы мои не дрожат. Это даже удивило меня. Так я сидел и курил, пока не явился Эдди.

Я услышал рев мотора, вышел ему навстречу. Он приехал скорее, чем я думал. Он вышел из машины раньше, чем я вышел из дома. Эдди увидел меня и быстро влетел в дом.

— Что, Ник?

Я открыл и закрыл рот, но не издал ни звука. Он встряхнул меня. Я молча смотрел на него.

— Марди? Что случилось с Марди?

Я глубоко вздохнул. Это было хуже, чем я думал. Со мной еще не было никогда такого, чтобы я не мог говорить. Я с трудом собрал последние силы.

— Они убили ее, Мо.

Эдди не поверил.

— Они бы не стали этого делать, Ник. Возьми себя в руки. Давай выпьем немного. Они не станут убивать ребенка вроде нее.

Я схватил его за руку и потащил из комнаты.

— Ну и свинья же ты, я тебе говорю, что они убили ее. Она лежит в постели. Видишь, кровь? А это ты видишь? Вот она… стояла тут. Это ее кровь. Из ее тела. Она стояла здесь. Она была одна, а они пришли. Эти скоты убили ее здесь.

Эдди посмотрел на пятна, потом покачал головой.

— Успокойся, — сказал он.

Я схватил его за пальто.

— Ты еще не веришь? Я тебе говорю, что она там…

Он крепко ударил меня по лицу. Я не сомневаюсь, что заслужил это. Это протрезвило меня.

— Прости, Мо, — сказал я, отпуская его. — Просто я сильно разволновался.

— Не сомневаюсь, пойдем наверх.

С Эдди я мог сделать что угодно. Мы быстро поднялись наверх. Я включил свет и подошел к постели.

— Боже мой! — пробормотал Эдди.

Я отдернул простыню и замер. Пол шатался у меня под ногами, и я ухватился за Эдди, чтобы не упасть. Мы переглянулись.

Даже в смерти Блонди смотрела на нас подозрительно. В глазах ее застыл ужас. Маленькая дырочка под левой грудью сообщила нам, что она умерла.

Глава 17 Транспортировка трупа Блонди

— Подожди… Помолчи, дай подумать, — сказал Эдди.

Я отошел от постели. В голове у меня было пусто.

Эдди потрогал руку Блонди. Я стоял и смотрел.

— Она умерла недавно, — сказал он, накрыл ее простыней и отошел. — Надо осмотреть другие помещения, — бросил Эдди и вышел. Я не мог последовать за ним, но он скоро вернулся. — Ее нигде нет.

Я сел.

— Вот видишь, они не убили ее… Они просто забрали ее с собой.

Он снова вышел из комнаты.

— Они просто забрали ее с собой, — повторил я.

Я чувствовал себя так же плохо, как и тогда, когда думал, что Марди убита.

Эдди вернулся с виски и двумя стаканами. Один стакан он сунул мне в руки.

— Если ты хочешь вернуть Марди обратно, то должен действовать, — сказал он, и был прав.

— Это липа, Ник, — продолжал Эдди. — Снова старая шутка. То же, что они проделали с Бесси. Блонди слишком много знала, и ее кокнули, а заодно решили впутать тебя в это дело. Следующей новостью для тебя будет визит копов.

Он прав.

Я допил виски и встал. Моя собственная безопасность меня не беспокоила. Но, если я буду за решеткой, Марди мне не найти. Впервые я подумал об этом деле с такой точки зрения.

— Тебе лучше убраться, Мо, — сказал я. — Я не могу вмешивать тебя в это дело.

— Забудь об этом. — Эдди задумчиво тянул виски.

— Нет… я прав…

— Я с тобой. Надо предать гласности это дело. Мы найдем Марди и посадим Спенсера на скамью подсудимых. Мы раскопаем до дна эту фирму «Маккензи». А когда мы все это сделаем, мы напишем потрясающий роман и найдем кого-нибудь, кто его напечатает.

— Ты в самом деле собираешься сделать это?

— Конечно, уж не думаешь ли ты, что я стану шутить в такой момент?

Я был рад, что Эдди со мной. Он хороший парень, и на него можно положиться, когда начинаются неприятности.

— Сперва надо вытащить отсюда эту бабу. Это надо сделать побыстрее. Это испортит их «липу», которую они собирались пришить тебе.

— Черт возьми, да как же мы это сделаем?

Эдди выпрямился.

— Мы сунем ее в мою машину и куда-нибудь свезем.

— Было бы лучше отвезти ее к себе домой. Я имею в виду ее собственную квартиру. Проститутку мог укокошить любой.

— Мы это и сделаем, — кивнул Эдди.

Мы выпили еще немного. Эдди подошел к постели и приподнял простыню.

— А она и сейчас ничего выглядит, — заметил он.

— Она будет еще лучше выглядеть, когда будет у себя дома. Держу пари, что она закоченеет прежде, чем мы доставим ее домой.

— С меня уже хватит на сегодня неприятностей и без пари с тобой.

— Тогда за дело.

Мы натянули на Блонди старую меховую накидку. Отлично, крови не видно.

— Ты неси ее, — быстро сказал Эдди. — Для меня она слишком тяжела.

Я взял ее одной рукой за спину, другой под колени и поднял. Эдди не ошибся, эта дама была тяжелой.

— Не стесняйтесь, мадам, обнимите его за шею, — сказал Эдди.

— Если хочешь обниматься с ней, я не стану препятствовать, — отозвался я.

На лестнице я чуть не уронил ее. Мои зубы выбивали дрожь от волнения. Эдди тащился сзади и после каждого шага прикладывался к бутылке. Хладнокровный, черт. Внизу я усадил ее в кресло и отнял у Эдди бутылку.

— Слушай, щенок, может ты все же поможешь мне тащить ее?

— Конечно, конечно… не беспокойся.

Ноги Блонди неожиданно подогнулись, и она начала падать с кресла. Мы с Эдди изумленно уставились на нее, не в силах пошевелиться.

— Никогда не подумал бы, что такое бывает, — пробормотал Эдди.

Блонди с глухим стуком села на пол, и шляпка свалилась ей на ногу.

— Фу, — сказал Эдди, — я уже собирался совершить самоубийство.

Поднимая ее, я заметил, что ее мышцы начали твердеть.

— Быстрее, Мо, она уже твердеет.

Эдди подскочил и нацепил на нее шляпку.

— Может, затвердев, она станет полегче? — спросил он с надеждой в голосе.

— Согни ей колени, — сказал я, — иначе мы не впихнем ее в машину.

На улице уже было совсем темно. Впереди меня шел задыхающийся Эдди. Он тащил труп за ноги.

Машина была шестиместной, но все же мы с трудом засунули Блонди туда, усадив в углу. При мрачном свете луны она казалась живой. Никому бы в голову не пришло, что она мертвая.

— Хорошая работа, — сказал Эдди.

— Постой тут, я принесу ее туфли.

— Если ты считаешь, что я хочу побыть с ней наедине, то ты глубоко заблуждаешься. Или мы пойдем вместе, или не пойдем совсем.

Мы вернулись обратно в дом.

— Прежде чем уехать, надо навести порядок.

Мы привели все в порядок. Погасили в доме свет и вышли к машине.

— Бросим жребий, кто поведет машину, — сказал я и выиграл.

Эдди пытался сесть рядом со мной.

— Ну, нет, — возразил я. — Для чего же тогда мы бросали жребий? К тому же нехорошо оставлять женщину одну. Она не упадет, не бойся.

— А я-то считал тебя своим другом. — Эдди нерешительно потоптался возле меня, потом полез на заднее сиденье. — Только будь милой девушкой и не пытайся соблазнить меня, — сказал он Блонди.

Я быстро включил мотор, и мы помчались в город.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Эдди нарушил тишину.

— Она сидит спокойно, как живая. Я полагаю, что могу перебраться вперед.

— Ты останешься на том же месте.

— Послушай, парень, я сижу, но бутылка-то рядом с тобой. Передай-ка мне.

Я нащупал бутылку и передал ему.

— У тебя мало бензина, Мо. Мы удивительно беззаботны. Очевидно, придется заправляться.

Некоторое время Эдди не отвечал, и я подумал, что он задумался.

— Это твои похороны, Ник, — наконец сказал он. — Мы с девушкой похороним то, что останется от тебя.

— Ради Бога, будь посерьезнее, — попросил я.

— Хотел бы я посмотреть, каким бы ты стал серьезным, если бы сидел рядом с трупом. Ты знаешь, что она все время смотрит на меня? Я же говорил тебе, что эта дама ко мне неравнодушна. Очень мило с ее стороны.

— Да заткнись! — завопил я, не отрывая глаз от дороги.

Эдди замолчал. Мы доехали до заправочной станции, и я остановил машину.

— Я выйду и скажу, чтобы машину заправили, — сказал я. — А ты сиди спокойно и ничего не вытворяй.

— Не вытворяй? Не смеши меня. Мы с Блонди вытворять будем что-либо только на том свете.

Жаль, что я давал ему пить. В таком состоянии Эдди может натворить всякое.

Старик с бородкой подошел ко мне.

— Десять литров, — сказал я.

Не успел я выговорить, как из мрака выскочил мотоцикл и остановился. Я с тоской заметил на нем полицейский номер. Я стоял спиной к окну, где сидела Блонди, и надеялся, что никто ничего не заметит.

— Быстрее, старина, — сказал я. — Мне некогда.

Полицейский вышел на свет. Я узнал его. Это был Фланнаган. Когда-то мы были знакомы. Он меня тоже знал и подошел с протянутой рукой.

— Ты ведь Мейсон, не так ли?

— Боже, до чего тесен мир, — сказал я, пожимая его руку.

Я радовался, что этот парень не умеет читать мысли. Для своей работы он был слишком болтлив и любопытен.

— Что ты тут делаешь?

— Я живу в доме старого Кеннеди, — ответил я. — А сейчас еду в город.

Он посмотрел на машину, и тут же Эдди высунулся из окна.

— Эй, Ник! — заорал он. — Тебя дама зовет.

Фланнаган сделал шаг вперед.

— Никак, еще один парень из «Глобуса»?

Увидев его, Эдди изумленно разинул рот.

— Чего ты тут шляешься?

— А кто эта дама? — спросил Фланнаган. Он всегда был охотником за женщинами.

Эдди посмотрел на меня. Теперь он немного протрезвел.

— Не ори, — сказал он. — Она спит. Она немного перебрала.

— Она пьяная? — насторожился Фланнаган.

Эдди умоляюще посмотрел на меня.

— Скажи ему, Ник.

— Да нет, ничего страшного, — успокоил я его. — Просто она не поверила, что у нас есть выпивка и хлебнула по дороге. У нас она чуть добавила, а теперь мы везем ее спать домой.

— Надеюсь, ребята, что у вас все в порядке?

Эдди придвинулся к Блонди и обнял ее. Фланнаган подошел ближе. Эдди еще теснее прижался к Блонди.

— Эй, милая! — заорал Эдди. — Тут знакомый коп интересуется твоим здоровьем.

Фланнаган сделал еще шаг вперед. Я надвинул шляпу на глаза.

— У тебя все в порядке, милая? — надрывался Эдди.

Неожиданно тишину нарушило ужасное сопрано.

— Конечно, в порядке! Скажи этому болвану, пусть убирается!

Со странным чувством я увидел, как Блонди дважды кивнула головой. Удовлетворенный коп отошел от машины.

— Ваша дама сильно пьяна, — сказал он. — Лучше побыстрее отвезти ее домой.

— А мы что пытаемся делать… — Расплатившись за бензин, я сел за руль.

— Еще увидимся, — с облегчением сказал я Фланнагану.

— Я бы не назвал эту даму горячей, — с дрожью в голосе сказал Эдди. — Фу-у! Едва не замерз до смерти.

Остальной путь мы проехали молча. Едва мы подъехали к дому Блонди, начался сильный дождь. Крупные капли забарабанили по крыше машины.

— Подожди, я открою дверь, — сказал я Эдди.

— Черт побери, тебе нравится оставлять меня наедине с трупом, — огрызнулся он.

Я подошел к двери и убедился, что она незаперта. Отворив, я заглянул вовнутрь. Там было темно, но, судя по всему, никого не было. Я быстро вернулся к Эдди.

— Вперед! Тащим ее!

Взяв Блонди с двух сторон, мы потащили тело в подъезд. Хорошо, что там было всего три ступеньки. Во всяком случае, я был рад, когда мы втащили ее в спальню.

— Нужно усадить ее в кресло, — рассудительно сказал Эдди. — Сидя она выглядит более естественно.

И в этот момент открылась дверь ванной, и оттуда появился Кац. Увидев непрошеных гостей, он метнулся за револьвером.

Глава 18 Тайна фирмы «Маккензи Корпорейшн»

А вот здесь могла спасти только отменная реакция, ибо, если бы этот мерзавец успел схватить оружие, мы были бы беспомощны, как кролики перед удавом. Мне ничего не оставалось, как перейти к решительным действиям. Я бросился наперерез, ударом плеча отбросив Каца к стене. Револьвер со стуком упал на пол. Оставалось надеяться, что Эдди достаточно умен, чтобы подобрать оружие.

Кац был сильным парнем, но недостаточно ловким. Правда, он сумел нанести сильный удар мне в грудь, так что я едва не свалился на тело Блонди. В следующий момент его пальцы сжали мое горло. На мое счастье, он вышел из ванной босой, и удар каблуком по пальцам ног заставил его взвыть от боли, отпустив мое горло. Тут уж я порезвился. Под восторженные крики Эдди я обработал негодяя на все сто процентов. Когда он потерял сознание, я поднял его бесчувственное тело и уложил на постель. Тут я вспомнил о Марди, и для острастки врезал ребром ладони по шее.

Некоторое время я стоял, тяжело дыша и потирая ноющие костяшки пальцев.

— Ну ты и орел! — одобрительно сказал Эдди. — Я и глазом не моргнул, а все уже было кончено.

— Практика. — Я глянул в сторону Блонди. На ее лице было все то же подозрительное выражение. Я заботливо посадил ее в более естественную позу.

— Выглядит как в плохом детективе, — сказал Эдди, глядя на Каца.

— Нужно поговорить с этим парнем. Но вначале свяжем, а уж потом приведем в чувство. К чему лишние неприятности.

Лицо Эдди прояснилось:

— Так еще не конец представления?

— А то. Нужно вытряхнуть из него все, что он знает. Так, чтобы он чистеньким предстал перед Всевышним.

— Ох, чует мое сердце, что мы ищем неприятности на свою шею. Этот парень не самое лучшее украшение города, и от него можно ждать любых пакостей.

Я ничего не ответил, так как мнение Эдди в данный момент не очень интересовало меня. Для начала я обыскал Каца. Первое, на что я наткнулся, были пять банкнот по тысяче долларов. Это были мои деньги, те самые, которые украла у меня Блонди. Я продемонстрировал их Эдди.

— Сейчас понятно, чего ради этот тип заявился сюда. Видимо, Блонди перед смертью сообщила этому мерзавцу, где она прячет их. Это те самые пять грандов, о которых я тебе уже говорил.

— Ты заберешь их себе?

— Ну уж нет! — Я качнул головой. — Ни к чему искушать судьбу. Если копы обнаружат их у меня, это будет лучшей уликой. Пусть остаются здесь.

— Разумно, — неприкрытое восхищение сквозило в голосе Эдди. Он начал трезветь.

— Тащи полотенце, нужно связать этого голубчика.

Эдди тут же принес полотенце.

— Прекрасная работа, не так ли?

Забрав полотенце, я со знанием дела связал Каца. Эдди молча наблюдал за моими действиями. Я понимал, что он напуган, но не делал попыток подбодрить его. И так было понятно, что Эдди боится, как бы нас здесь не застукали копы.

Закончив работу, я пару раз хлопнул Каца по щекам. Он застонал и открыл глаза. Увидев меня, он дернулся и попытался сесть. Я заботливо помог ему в этом, прислонив к спинке кровати, чтобы он мог видеть меня.

— Итак, приятель, пришло время немного побеседовать. Будешь умницей — уйдешь отсюда живым, а если заартачишься — пеняй на себя.

— У тебя крыша поехала, Мейсон, — прохрипел он. — Неужели ты рассчитываешь на то, что я хоть что-нибудь скажу?

У меня не было настроения долго разговаривать на подобные темы. Я врезал ему по лицу, расквасив нос. Хлынула кровь, заливая ему рот. Этому парню будет за что ненавидеть меня.

— Мне все равно, что придется проделать с тобой, но говорить я тебя заставлю. Где моя жена? Где Марди Джексон?

Его глаза удивленно расширились, и это не было игрой. Он не знал. Я почувствовал разочарование. Пришлось зайти с другого конца.

— Ладно, — сказал я. — Пойдем дальше. Что скрывается под вывеской «Маккензи Корпорейшн»?

— Иди к черту, я не буду говорить…

Я попросил Эдди сесть на ноги упрямцу и, когда он уселся, начал методично избивать Каца.

Потом мне это надоело. Вытащив из кармана сигареты, я закурил. Докурив до половины, я поднес окурок к обнаженной ноге Каца.

— О'кей, о'кей, — хрипло проговорил он. — Я буду говорить.

— Умнеет на глазах, — сказал я Эдди.

— Слабак! — Эдди встал с его ног. — А ведь мы приступили лишь ко второму этапу.

— Не будь таким жестоким, Эдди, — рассудительно сказал я. — Ведь он может обидеться.

Кац изумленно рассматривал нас. Я бросил сигарету в камин.

— Так что же скрывается за вывеской столь респектабельной фирмы?

Он говорил бессвязно, но я внимательно слушал его и постепенно начал понимать, куда сунул нос. Все оказалось до смешного просто. Эта фирма занималась скупкой и продажей краденого. Происходило это примерно так. В больших партиях одежды, импортируемых из Англии или Франции, скрывались тюки с награбленным барахлом. В свою очередь, вещи, украденные в Америке, вывозились в эти страны вместе с экспортными товарами. Там они реализовывались через заграничные филиалы «Маккензи Корпорейшн». Спенсер был важным звеном в этой цепи. Именно он был связан с гангстерами. Благодаря участию в корпорации богатых, обладающих большим влиянием людей эта организация казалась непотопляемой.

До меня дошло, что, если Кац обретет свободу, мы с Эдди можем считать себя трупами. Его ничто не остановит. Мы узнали слишком много и представляли реальную опасность для фирмы. Единственный путь как-то спасти свои шкуры — на время изолировать Каца, чтобы я успел изобличить гангстеров. Мне не нравилось хладнокровное убийство, но я не видел иного выхода. Эдди понял, над чем я думаю.

— Предоставь эту проблему мне, — сказал он. — Думаю, я без труда изолирую этого голубчика минимум на двадцать четыре часа. Не так много, но придется поработать на полную катушку. — Он пожал плечами. — У меня есть одна идея. Отвезем эту пташку в полицию и обвиним в преднамеренном нападении на нас. Я намекну сержанту, чтобы он подольше подержал его в камере. Он мой приятель и давно мечтает наложить на него лапы.

Я встал.

— О'кей, так и поступим.

Кац без сопротивления пошел за нами. Руки у него были связаны. Первым шел Эдди, за ним Кац, а я замыкал шествие. Прежде чем выйти, я еще раз придирчиво осмотрел спальню, дабы убедиться, что мы не оставили явных улик. Бросив на тело Блонди последний взгляд, я поспешил на улицу. Подойдя вплотную к Кацу, я приставил ствол револьвера к его спине.

— Никаких шуток, — шепнул я. — Нам терять нечего, и я буду только рад предоставившемуся поводу отправить тебя на тот свет. Приятно, что там ты окажешься раньше меня.

Он кивнул и безропотно направился к машине. Я сел рядом с ним на заднее сиденье, а Эдди устроился за рулем.

— Эй, Мо, — сказал я, — в отделении для перчаток, как мне кажется, валяется бутылка виски. Не хлебнуть ли нам по глоточку?

— Здесь нет никакой бутылки, — разочарованно сказал Эдди, открыв ящик.

— Черт, видимо, я ее опорожнил вчера. Ладно, вперед. Чем раньше мы определим эту пташку, тем лучше для нас.

Всю дорогу я молчал, размышляя о сложившейся ситуации. Необходимо во что бы то ни стало найти Марди. Пока что в этом вопросе я не продвинулся ни на шаг. Затем откопать неопровержимые улики против Спенсера. И если я хочу выйти чистым из этой грязи, все это надо проделать максимум за двадцать четыре часа. Невеселая перспектива, но я надеялся все же успеть все сделать.

Если не Спенсер похитил Марди, тогда кто? Или я напрасно подозреваю в этом Спенсера? Кацу ничего не известно о похищении Марди, а он правая рука босса. Или это инициатива Верзилы и Джо? Но тогда Кац обязательно знал бы о намечавшейся акции. А он понятия не имел, вот что было странно.

И внезапно меня озарило! Я вспомнил испуганное лицо Марди и ее слова: «Ты не знаешь Сару Спенсер. Она абсолютно аморальна. Я боюсь. Ее ничто не остановит».

Сара Спенсер! Неужели это она стоит за этим похищением? Чем больше я думал над этим, тем больше крепла моя уверенность. К тому времени, когда мы подъехали к полицейскому участку, я страстно желал побыстрее познакомиться с этой дамой.

Эдди остановил машину и вышел.

— Посиди с ним, я пойду разведаю, на месте ли сержант.

Я ткнул стволом револьвера под ребро Каца.

— Надеюсь, здесь ты немного отдохнешь, а заодно и обдумаешь создавшееся положение.

— У тебя не столько времени, на сколько ты рассчитываешь, Мейсон, — агрессивно сказал Кац. — И если ты надеешься сломать этот рэкет, то глубоко заблуждаешься. Считай, ты уже в могиле. — Он засмеялся. Он понимал, что бить я его не стану и смеялся. — К тому же не только у Эдди друзья в полиции, у меня их тоже предостаточно. И один из них как раз работает здесь. Вот я буду смеяться, если он окажется на месте. Он из вашей братии и вечно лезет во все дырки.

Появился Эдди.

— Черт, у нас осложнения. Там торчит Лаззард. Если он увидит Каца, то мерзавец окажется на свободе в тот же момент.

Я посмотрел на Каца. Тот криво улыбался, заметно приободрившись.

— Какого черта его принесло сюда в столь поздний час?

— Хороший вопрос… Придется подождать. Едва он уйдет, потащим в участок этого типа. Сержант тоже здесь.

Не успел Эдди закончить, как дверь полицейского участка отворилась и оттуда появился невысокий плотный мужчина в широкополой шляпе. Кац увидел его одновременно со мной и пронзительно закричал. Я резко повернулся и ударил изо всех сил. Очевидно, он ожидал чего-то подобного и попытался уклониться, так что мой кулак врезал негодяю по костлявому лбу. Но и этого оказалось достаточно, глаза Каца закатились, и он без сознания откинулся на спинку сиденья.

— О, черт! — выругался Эдди. — Услышал!

Лаззард остановился и, оглянувшись, заметил нашу машину.

Эдди торопливо двинулся в его направлении.

— Что здесь происходит? — Лаззард с подозрением уставился на Эдди.

— Ничего, что могло бы вас заинтересовать, — сухо ответил Мо. — Мне не нравятся парни, которые задают слишком много вопросов.

— Эдди, что ты здесь делаешь в такое время?

— Давай, давай, иди куда шел, — терпеливо повторил Эдди.

Кац зашевелился и начал приходить в себя.

— Еще раз откроешь рот, я размажу твои мозги по стенке, — шепнул я ему.

Тем временем Лаззард попытался обойти Эдди, но тот упрямо загораживал ему дорогу. Со стороны казалось, что они танцуют какой-то странный танец.

— Если ты сейчас же не уйдешь отсюда, придется набить тебе морду, — озверел Эдди.

Как ни странно, эта угроза почему-то напугала Лаззарда, и он отступил на шаг.

— Да ты пьян, — удивленно воскликнул он. — Ох, наживешь ты неприятности на свою шею.

Некоторое время он колебался, нерешительно поглядывая на Эдди, затем двинулся восвояси. Затаив дыхание, мы смотрели ему вслед. Наконец я облегченно вздохнул.

— Мне это не нравится, — сказал я.

Эдди хмыкнул.

— Да, этот тип может доставить нам неприятности. Что ж, пойду поговорю с сержантом. Жди.

Вернулся он очень быстро, довольно улыбаясь:

— О'кей, можно тащить его туда.

Мы выволокли Каца из машины и потащили в полицейский участок. Мне было не по себе. Не лучше ли было отвезти его в другое полицейское отделение? Из-за стола вышел дежурный сержант и кивнул мне.

— Спрячь куда-нибудь этого типа, — сказал Эдди. — Лаззард может вернуться с минуты на минуту.

Сержант посмотрел на Каца.

— Ага! — довольно потер он руки. — Давно хотел пощупать этого проходимца! — Он открыл соседнюю дверь.

И в этот момент Кац решился на отчаянный поступок — метнулся к двери, ведущей на улицу. Я ожидал нечто подобное, но не думал, что он проявит такую прыть. В тот момент, когда он схватился за ручку двери и повернул ее, я упал на пол и схватил его за ноги. Тем не менее он умудрился открыть дверь и заорал. В следующий момент он с грохотом упал на пол. Подбежал сержант, и мы затащили Каца обратно. Кац боролся изо всех сил, но ничего не мог поделать. При этом он орал во всю глотку. Наконец мне надоели его вопли, и я врезал ребром ладони по его шее. Он заткнулся. Сержант схватил его за шиворот и потащил в камеру.

— Лаззард видел все это, — крикнул Эдди. — Он стоял на улице. Пат, Лаззард добьется его освобождения, если увидит его здесь!

Разъяренный сержант отпустил Каца, и тот треснулся головой об пол.

— Это вряд ли. Этот парень пробудет здесь минимум до завтра. Сюда никто не войдет. Ключ у меня. Этот проходимец может орать сколько влезет. Камера у меня глухая, так что никто не услышит его вопли.

— Устрой ему допрос с пристрастием, — сказал я. — Мы придем завтра вечером и предъявим ему обвинение.

Сержант уже не слушал меня. Шагнув к Кацу, он врезал ему по челюсти. У того только зубы лязгнули.

Удовлетворенные, мы вышли из полицейского участка.

Глава 19 Крах фирмы «Маккензи Корпорейшн»

— Назад дороги нет, Ник, придется раскрутить это дело.

— Да уж. Ты думаешь, Лаззард что-то заподозрил?

— Не вопрос. В любом случае он повидает Спенсера. Это еще тот проныра.

Я сел за руль машины.

— Да, Эдди, мы должны как можно быстрее раскрутить это дело. Или нам не жить. Ты идешь в ФБР и все рассказываешь. Попроси своего друга сержанта сегодня ночью переправить Каца туда. Уж они от него не отстанут, а Лаззард останется ни с чем.

Эдди задумчиво почесал затылок.

— А чем займешься ты?

— Мне нужно отыскать Марди.

— Ага! И где ты ее будешь искать? Это же не грибы. Ты же не можешь везде совать свой нос. Ты уже пришел к определенному решению?

— Хороший вопрос! Я возьму в оборот Сару Спенсер. Уверен, похищение Марди — ее рук дело!

Я вкратце изложил Эдди факты, которые узнал относительно ее. В основном я исходил из слов Марди.

— Она в цейтноте, — заключил я. — Держу пари, вначале она сделала ставку на меня, но, догадавшись, что я решил отказаться от расследования, она похитила Марди, правильно рассудив, что я из кожи вылезу, но доберусь до Спенсера, полагая, что это именно он похитил ее.

Эдди изумленно слушал меня, но, когда я закончил, он покачал головой.

— Ну это вряд ли. Сара Спенсер никогда не стала бы заниматься подобными делами. Я видел ее. Это бесподобная красавица блондинка, но мозгов у нее не больше, чем у коровы, а моральные принципы хуже, чем у последней проститутки. Кроме того, она без ума от Спенсера. Что-то здесь не так. Очень уж смахивает на сказку.

Я пожал плечами.

— Но ты же не все знаешь. Во всяком случае, не помешает встретиться с этой дамой. Вдруг я что-то узнаю новенькое.

Эдди скривился, но ничего не сказал. Я видел, что он уверен в том, что я придерживаюсь неправильной версии, но я был слишком уверен в правоте Марди, чтобы выслушивать его доводы. Если Сара Спенсер действительно та женщина, которая звонила мне по телефону, ей придется многое рассказать мне. И уж мне потом решать, имеет ли она отношение к похищению Марди или же нет.

— Вперед! — я хлопнул Эдди по плечу. — Действуем по моему плану.

Эдди и ухом не повел.

— И какие же улики я должен выложить этим джентльменам?

— Выложи им всю информацию, которую мы узнали от Каца. Думаю, этого будет достаточно. Даже не заикайся о Блонди и Марди. Только о фирме «Маккензи Корпорейшн».

Эдди кивнул.

— А ты? Что я должен сказать о твоей персоне?

Я задумался.

— Да, ты прав. Не упоминай обо мне. Ведь эти парни сразу захотят допросить меня, а на подобную процедуру у меня нет времени.

— Что ж, забирай машину, — великодушно разрешил Эдди. — Я поеду на такси. Но будь осторожен, Ник. Учти, эти парни пойдут на крайние меры, и ты должен быть готов к подобному повороту событий.

— Не беспокойся. Я буду предельно осторожен. Когда ты удовлетворишь любопытство агентов ФБР, вернись в комнату прессы. Я буду искать тебя там.

Включив двигатель, я тронул машину с места. Эдди остался стоять, подняв в прощальном приветствии правую руку. Тогда я не знал, что не увижу своего друга несколько недель.

Спенсер жил в прекрасном доме в Парк-сайд. Я легко обнаружил его дом, остановил машину на противоположной стороне улицы и вышел на тротуар. Дом занимал площадь в несколько акров и был окружен деревьями и невысоким кустарником. Пересекая улицу, я отметил массивные ворота, закрывающие въезд. Я решил, что не буду извещать жильцов о своем визите. Лучше устроить сюрприз для этой дамы. Но в этот момент произошло нечто, донельзя удивившее меня. За моей спиной, где я оставил машину Эдди, раздался приглушенный звук автомобильного сигнала, словно кто-то мягко нажал на него. Я обернулся, одновременно сунув руку в карман, где лежал револьвер Каца. В темноте было видно лишь то, что кто-то сидит в машине Эдди.

Я вытащил револьвер и начал осторожно двигаться в обратном направлении, готовый к любым сюрпризам, на случай внезапного нападения.

— Ник! Все в порядке! Это я! — услышал я тихий знакомый голос. Вот это да! Марди! Она сидела, забившись в угол, и смотрела на меня большими испуганными глазами. Не веря своим глазам, я прислонился к дверце автомобиля.

— Марди!.. — пробормотал я.

— Это я. Садись же побыстрее, Ник. Нужно немедленно уезжать. — Неприкрытый страх в ее голосе заставил меня, даже не думая о ее чудесном появлении, торопливо сесть за руль. Она прижалась ко мне, и я почувствовал, как она дрожит.

— Что случилось, милая? Как ты сюда попала?.. — Обняв правой рукой, я прижал Марди к себе.

— Не надо разговаривать. Увези меня отсюда… — В ее голосе звучали панические нотки.

Включив двигатель, я отъехал от дома Спенсера, двигаясь на дозволенной скорости.

— Куда мы поедем, милая? — спросил я. — Твое слово, и я отвезу тебя хоть на край света.

— Я так боюсь, Ник! Нужно побыстрее уехать отсюда. Не говори ничего, только увеличь скорость.

Я нажал на сцепление, и машина рванулась вперед. Состояние, в котором находилась Марди, напрочь исключало какие-либо расспросы. Вскоре мы выехали из города. Страх Марди не проходил, она все еще дрожала, но я не смотрел на нее. Пусть она успокоится и без моей помощи. Миль через пятнадцать она перестала дрожать. Я тронул ее за руку, и она вцепилась в мою обеими руками.

— Дорогая, может быть, мы остановимся и поговорим? — предложил я. — Не могу же я гнать машину всю ночь.

— Не надо останавливаться, Ник. Мы должны уехать из этого города как можно дальше. — Она доверчиво прислонилась ко мне, и я обнял ее.

— Как скажешь, — согласился я.

Миля за милей улетали под колеса машины. Вскоре Марди потянуло в сон. Я слышал ее ровное дыхание. Когда я понял, что она крепко спит, то сразу сбросил скорость. Я понятия не имел, где мы находимся, и не мог остановиться на обочине. Но мне не хотелось ехать дальше, не поговорив с ней. Впереди миль на двести дорога шла через сплошные пески. Мы проехали маленький городок Плэттсвилл. За многие десятки миль впереди был лишь океан. Я взглянул на часы. Третий час ночи. Я проехал еще минут двадцать, пока не сообразил, что лучше всего было бы остановиться в Плэттсвилле. Очень хотелось пить и, что еще хуже, хотелось спать. Развернувшись, я быстро погнал машину в обратном направлении. Вскоре впереди замаячили огни Плэттсвилла. Я еще больше сбросил скорость и, подрулив к тротуару, остановился. Марди дернулась и открыла глаза.

— Все в порядке, дорогая, — быстро сказал я. — Я решил остановиться в этом городке.

Она выглянула из окна, повернулась ко мне и схватила за руку.

— Ник, милый! — Голос ее не дрожал, и я понял, что она снова в норме.

Я предложил ей сигарету и закурил сам.

— Мы проделали долгий путь. Больше не надо бояться.

Она покачала головой.

— Я больше не боюсь, Ник. Все это в прошлом… Я не хочу возвращаться. Обещай, что больше никогда не вернешься туда.

Я погладил ее по руке.

— Все в порядке, дорогая. Мы уехали от них. Не беспокойся. Сейчас этим делом занимается ФБР.

Она сжала мои руки.

— Это дело? — Ее голос вновь задрожал. — И ты замешан в этом?

— Успокойся. Я в стороне. Все взял на себя Эдди. Ни мое, ни твое имя там не будут упомянуты.

— Понимаю, — она глубоко вздохнула.

— Что произошло в мое отсутствие? — спросил я.

Глаза Марди расширились от удивления. Пришла очередь удивляться и мне.

— Когда я вернулся домой, тебя там не было. Где ты была?

Она вздрогнула.

— Ну, я испугалась и убежала…

— Чего ты испугалась, милая? Где ты была?

— Я не хочу об этом говорить, Ник. Может быть, поедем?

— Прости, милая, но это все очень серьезно. Когда я вернулся домой, я обнаружил, что ты исчезла, и там была убитая Блонди.

Я почувствовал, как она задрожала.

— Убитая? Ты имеешь в виду, что ее там кто-то убил?

Марди заплакала.

— О, Ник, она пришла предупредить меня. Она пришла и сказала, что они собираются приехать за мной. Я так испугалась, что убежала и оставила ее там. Она сказала, будто Кац собирается по приказу Спенсера убрать нас. Он считает, что мы слишком много знаем, и Кац уже направляется на виллу.

— Но Спенсер не знал, что мы живем в доме Кеннеди, — возразил я.

Она опустила голову.

— Он знает все, я тебе говорила, что он всегда знает все.

Я прижал ее к себе.

— Теперь тебе нечего опасаться. Когда феды прижмут этого парня и он расколется, Спенсеру придется туго. Послушай, милая, нам надо вернуться в город и подождать там, пока ликвидируют банду, потом мы сможем начать все сначала.

Она покачала головой.

— Сейчас я не способна думать. Скажи, Ник, эта женщина… что случилось? Ты вызвал полицию?

Я видел, что она не успокоится, пока я ей все не расскажу. Поэтому, пропуская массу деталей, я рассказал, как вернулся из города, как решил, что это она убита, как нашел Блонди и все такое. Она сидела, опустив голову, и плакала.

— Вот и все, милая. Не надо плакать. Возможно, она пришла не только чтобы предупредить тебя, но и поживиться чем-нибудь. Она была слишком грубой женщиной, не стоит жалеть ее.

Марди достала платок и высморкалась.

— Что заставило ее так поступить, Ник? Почему она рисковала жизнью ради меня?

Я включил мотор.

— Я лично никогда бы не подумал, что она способна на такое.

Машина медленно набирала скорость, когда одна мысль неожиданно потрясла меня.

— Когда ты узнала, что я собирался к Саре?

— Я решила попробовать… Я не знаю… Я просто не знала, где еще тебя можно найти. Я подумала, что если ты приедешь домой и не найдешь меня, то станешь искать у нее.

— Ты просто умница, — сказал я восхищенно.

Дальше мы ехали молча. Я давал Марди время прийти в себя после известия о смерти Блонди. Мы быстро миновали Плэттсвилл. И вскоре я свернул в сторону от главной дороги. Минут через пятнадцать мы доехали до небольшого деревенского отеля.

Парень за стойкой казался на три четверти мертвым, но оставшейся четверти хватило на то, чтобы проводить нас в спальню и принести мне выпить. Когда мы остались одни, я приложился прямо к горлышку. Марди устало опустилась на кровать. Я задумчиво смотрел на нее.

— Ты ложись и спи, а я позвоню Эдди и потом лягу тоже.

Она подняла голову.

— Хорошо, Ник, иди и позвони. Только вернись поскорее.

Я спустился вниз, чтобы позвонить Эдди. Он был на месте и не дал мне рта раскрыть.

— Ник, ты знаешь, такого у нас не бывало со времен большого пожара. Я явился в бюро и дал им работу. Сперва они думали, что я рехнулся, но, когда узнали, кто я, заинтересовались. Мы кинулись за Кацем, но сержант его так отделал, что он рта не мог раскрыть. Ему сделали укол, и джимены вывели его на улицу, чтобы посадить в свою машину. Они ни в чем не сомневались, но меня так не проведешь, я остался в полиции. Джименам и Кацу дойти до машины не удалось. Появились ребята и открыли огонь из автоматов. Каца разрезало пополам, одного джимена ухлопали на месте, а двое принялись отстреливаться. И стрельба поднялась, я тебе скажу! Только что артиллерии не было. Но длилось это все не более пяти минут. Феды чуть не рехнулись. Они устроили облаву одновременно на дом Спенсера, на «Маккензи» и пристань. Это была грандиозная чистка. Они взяли всех. Спенсера, Верзилу и еще целую банду всяких подонков. У них сейчас столько доказательств, что их хватит надолго, чтобы во всем этом разобраться. И я по уши увяз в этом деле.

— А как насчет меня? — спросил я.

— Ты тут ни при чем… как мы и договаривались. Послушай, братец, я страшно рад, что Каца укокошили. Иначе он свалил бы на тебя убийство Блонди.

Я замер. Я совсем забыл, что Кац мог бы пришить мне это дело. Да, хорошо, что его убили.

— О'кей, Мо, — сказал я. — Я иду спать. Послушай, я нашел Марди. И мы на время спрятались. Я почитаю газеты, а после суда мы вернемся. Я боюсь, что мою детку впутают в это дело.

— Хорошо, передай ей мой привет. Она умная девушка.

— Всего хорошего, дружище, — и я повесил трубку.

Я влетел в комнату. Марди сидела на постели и ждала меня. Я заметил какое-то странное выражение в ее глазах. Я ей ничего не сказал и начал раздеваться.

— Я разговаривал с Эдди, — сказал я, когда разделся. — Он сильно возбужден. Спенсер в тюрьме, и нам с тобой больше не о чем беспокоиться.

— И Лу Куртис тоже в тюрьме?

Я изумленно уставился на нее.

— Лу Куртис? А почему ты беспокоишься о нем? Эдди сказал, что все они в тюрьме.

— Но он прямо сказал, что Лу Куртис в тюрьме? — Голос ее звучал очень твердо.

Я присел на постели.

— Что заставляет тебя интересоваться им… больше, чем остальными?

Она странно посмотрела на меня и покачала головой.

— Мне просто захотелось узнать.

За этим что-то крылось, но я не хотел давить на нее.

— О Куртисе он не упоминал, но он сказал, что все в тюрьме.

Она вздохнула. Я почувствовал, что не смогу уснуть.

— Расскажи мне все, милая, — мягко попросил я.

Она посмотрела на меня испуганными глазами.

— Ник, ты любишь меня? Ты в самом деле любишь меня? Не только вчера и сегодня, но и завтра ты будешь любить меня?

Я обнял ее.

— Ты навсегда моя, Марди.

— И готов сделать для меня что-то такое, чтобы доказать свою любовь?

— Конечно! — кивнул я. — Но что ты имеешь в виду?

— Я хочу, чтобы мы уехали и никогда не возвращались в этот штат. Мы уедем далеко-далеко, начнем все сначала. Ты готов это сделать для меня?

— Ты хочешь никогда не возвращаться сюда?

— Да.

— Но, Марди, мы же должны на что-то жить. У меня здесь все связи. Я очень долго жил здесь. Меня здесь знают. Я увезу тебя отсюда до суда, но потом мы приедем сюда, чтобы зарабатывать на жизнь.

Она покачала головой.

— Деньги не имеют никакого значения. У меня есть все, что нам понадобится. — Она достала длинный конверт и протянула мне.

— Посмотри, вот это — тебе.

Я открыл конверт и удивился. Там лежали облигации. Двадцать тысяч долларовых облигаций. Я отложил конверт и уставился на Марди.

— Это мои облигации, — сказала она неприятным голосом. — Их хватит нам с тобой, чтобы уехать и начать все сначала.

— Но Марди, это слишком большая сумма для такой девушки, как ты. Где ты их взяла?

— В «Маккензи» Я собрала все, что мне давали за молчание. Спенсер…

— Я понимаю.

Она заплакала.

— О, Ник, скажи, что ты возьмешь эти деньги и уедешь со мной. Ну, пожалуйста…

Я сунул конверт под подушку.

— Может быть, мы отложим поездку до завтра? — предложил я. — Утро вечера мудренее, и мы все обсудим на свежую голову.

Я почувствовал, как напряглось ее тело.

— Нет, это надо сделать сейчас. Я не могу спать. Я должна знать. Это так важно для меня.

— Но почему, Марди? Почему ты хочешь скрыться?

— Но ты потеряешь меня, если вернешься назад, — зарыдала она. — Я не могу сказать тебе почему, но я чувствую, что это случится. Ты должен сказать сейчас же.

И поскольку хотел ей счастья, и потому, что знал, что она любит меня так же сильно, как и я ее, я дал ей слово.

— Ты действительно так сделаешь?

— Да. Мы возьмем машину и поедем на побережье. Мы снимем небольшой домик с садом около моря и будем вдвоем, только ты и я.

— А ты будешь счастлив?

— Конечно, я буду счастлив. Я найду, чем заняться.

Лежа в темноте, я неожиданно подумал, что это и в самом деле великолепная идея. Деньги у нас есть, будем иметь дом и будем принадлежать друг другу.

Глава 20 Снова у Мейсона неприятности

Мы нашли приют в нескольких милях от Санта-Моники. Это было небольшое приятное местечко, типа тех, которые любят посещать кинозвезды на уик-энде. Как только мы увидели его, оно нам сразу же понравилось. Сад выходил к морю, и, если вы вздумали купаться, вам достаточно открыть ворота в отеле и вступить на мелкий желтый песок. Море было рядом.

В доме было две спальни, большая гостиная, которая выходила на веранду, причем веранда была построена вокруг всего дома. Сад был достаточно большой и скрывал дом от дороги. Плата была очень высокой, но мы не задумываясь сняли дом.

Возможно, мне следовало бы осторожнее тратить деньги Марди, но я не думал об этом. Если бы у меня были деньги, я бы хотел, чтобы Марди ни в чем не знала нужды. Но деньги были ее, и тем более я не хотел, чтобы она в чем-то нуждалась.

Мы великолепно проводили время в этом доме. Неделю мы потратили на то, чтобы все привести в порядок. Мы даже выбили ковры. Когда все было в порядке, мы почувствовали приятную усталость.

Море и солнце оказали на Марди хорошее влияние. Она перестала чего-то бояться, нерешительность ее исчезла. Она была счастлива. И я тоже никогда в жизни не был так счастлив, как в эти дни.

Мы вставали рано утром и бежали купаться. Вокруг никого не было, и мы часами плавали в голубой воде. На Марди был белый купальник, который великолепно оттенял ее загорелую кожу.

Через пару недель нашего счастья она сказала мне:

— Ник, ты должен начать работать.

Я только что вылез из моря, а она лежала на песке и загорала.

— Что касается меня, то я всегда готов, — отозвался я. — Но надо осмотреться и узнать, что я смогу найти.

Марди встала на колени и наклонилась надо мной.

— Ник, — сказала она, — я уже думала об этом. Почему бы тебе не написать книгу?

Я изумленно уставился на нее.

— Книгу? Но, черт возьми, я не умею писать книги.

Она покачала головой.

— Ты никогда не пробовал? — Это правда, я никогда не пробовал. — Ты же знаешь, как расходятся некоторые романы. Почему бы тебе не попробовать написать и посмотреть, что получится?

— Да, но надо знать, о чем писать. Я полагаю, что написать роман не так просто.

— Почему бы тебе не написать о репортерах? Ты знаешь их жизнь, и мне кажется, что ты смог бы сделать книгу.

В этом что-то есть. Я сел и задумался. У Эдди такое прошлое, что его хватило бы на три романа, да и у меня самого есть кое-какой опыт. Марди поняла, о чем я думаю, и возбужденно захлопала.

— Ой, Ник, это было бы прекрасно. Тебе не пришлось бы уезжать от меня. Я все время была бы рядом с тобой, готовила еду, штопала носки, а ты сидел бы и писал…

Я улыбнулся.

— Невеселая жизнь для тебя…

— Не говори так. Посиди здесь и подумай, а я пойду домой и приготовлю завтрак. Я позову тебя.

Ну и я стал думать об этой идее, и чем больше я думал, тем больше она мне нравилась. Прежде чем жена позвала меня, мне уже не терпелось сесть за работу. Я вернулся домой и позавтракал. Потом я стал обдумывать замысел будущей книги и сделал наброски. С набросками я направился на кухню, где была Марди. Я рассказал ей свой замысел, и она внимательно выслушала меня.

— О'кей, милый, — сказала она. — Теперь надо достать машинку, и я буду печатать для тебя.

Через два месяца книга была готова. Если бы не Марди, я бы ни за что не написал ее. Иногда она мне казалась настолько плохой, что у меня опускались руки и мне хотелось сжечь ее. Но Марди всегда подбадривала меня.

Когда я закончил книгу и прочел ее, понял, что у меня все же кое-что получилось. Конечно, бестселлером она не будет, но все же довольно неплохо для первого раза.

— Это только начало, — сказала Марди. — Ты будешь писать и писать, и скоро станешь знаменитым.

Я улыбнулся ей.

— Ты рано радуешься, Марди. Ее еще могут вернуть обратно с отказом.

Но права оказалась Марди. Рукопись обратно не вернули, а через два месяца из Нью-Йорка, куда я послал рукопись, пришло письмо от редактора одного из издательств, что моя книга понравилась и будет напечатана. Меня просили приехать для переговоров.

Я не ожидал, что так скоро услышу ответ. В это время мы с Марди красили наш дом. Марди настаивала на моем отъезде и уверяла меня, что сама сумеет закончить работу. В этом я не сомневался: я знал, что с ней ничего не случится. Мы были в курсе, что суд состоялся, и Спенсер со своей бандой надолго сел за решетку. Марди уже начала забывать об этом деле.

Итак, я сел в поезд и поехал на запад. Марди осталась одна дома. В издательстве меня приняли прекрасно, выдали солидный аванс и заключили со мной контракт еще на две книги. Я решил не задерживаться в Нью-Йорке и, как только контракт был заключен, оформлен и подписан, взял такси и помчался на вокзал. До отхода поезда до Санта-Моники оставалось два часа, и я решил зайти в бар, чтобы немного выпить. Первым, кого я там увидел, был полковник Кеннеди.

— Вот это сюрприз! — воскликнул он.

— Вы правы, полковник, — сказал я, пожимая ему руку. — Я очень рад, что встретил вас, я вам так благодарен.

Мы заказали выпивку и уселись за столик.

— Чем вы сейчас занимаетесь? — спросил он.

— Я живу в Санта-Монике, — ответил я, — со своей женой. Кстати, я ведь вас так и не поблагодарил за чудесный медовый месяц в вашем доме.

Он улыбнулся.

— Я рад, что вам понравилось там, Ник. Почему вы уехали так далеко? Я бы хотел встречаться с вами и вашей женой.

— А вы приезжайте к нам на неделю-другую. Мы с женой будем рады принять вас.

Он с сожалением покачал головой.

— Боюсь, я не могу. Я слишком связан разными обязанностями.

Я улыбнулся.

— Они все еще мешают вам?

— Да, но я не очень обращаю на это внимание.

Я посмотрел на часы.

— У меня еще около двух часов до отъезда. Как вы смотрите на то, чтобы позавтракать со мной?

— С удовольствием.

Теперь, когда я неожиданно встретил его, у меня проснулся интерес к окончанию дела Спенсера. Когда мы зашли в небольшой ресторан, неподалеку от вокзала и заказали себе еду, я заговорил об этом.

— Полковник, вы помните «Маккензи Корпорейшн»?

Он посмотрел на меня и кивнул. Я не уверен, но мне казалось, что он ошеломлен моим вопросом.

— Да, помню, это вызвало целую сенсацию.

— Я чуть не сломал себе голову на этом деле.

— Вы были в нем замешаны?

— Я расскажу вам об этом, потому что, как мне кажется, вы сможете закончить мой рассказ.

Он покачал головой.

— Я ничего не знаю об этом, — запротестовал он.

— Одну минуту, полковник. Возможно, я сумею освежить вашу память.

Я рассказал ему всю историю, а он сидел и слушал, забыв о ленче. Когда я закончил рассказ о смерти Блонди и нашем бегстве с Марди в Санта-Монику, он удивленно уставился на меня.

— Будь я проклят, но я не знаю, при чем тут я?

— А вы помните, полковник, тот день, когда репортеры обложили вас в доме?

Он нахмурился.

— Сейчас я не хочу касаться этого, — резко сказал он.

— Ваша приятельница была той женщиной, которая звонила мне, — быстро сказал я. — Я хочу знать, кто она?

Он покачал головой:

— Вы ошибаетесь.

— Я вам все честно скажу. Дело в том, что я слышал ее голос, и этого было достаточно, чтобы узнать, что это была она.

— Простите, Ник, но я не хочу обсуждать с вами этот вопрос.

— Послушайте, полковник, я имею право знать. Эта дама и в дальнейшем причинит мне неприятности. Приговор приведен в исполнение, дело закрыто. Вы хорошо знаете меня и можете мне поверить, что я не стану использовать информацию, которую вы мне сообщите. Я просто хочу знать конец.

— Возможно, вы правы, — мрачно сказал он. — Другому я, может быть, и не сказал бы, но вы много сделали для меня.

Он попытался оправдать меня, но меня это не волновало.

— Большое спасибо, полковник.

Он долго молчал, прежде чем заговорить.

— Я не знаю, кто она была… Это правда. Ее познакомил со мной парень по имени Лу Куртис. Этот тип был связан с фирмой, о которой вы говорите. Они пришли ко мне, чтобы выкупить у меня пакет акций их фирмы. Сперва они были вдвоем, а потом пришла она одна. Она была уполномочена Куртисом купить у меня пакет акций. Это была чертовски красивая женщина, и я пригласил ее остаться пообедать со мной, пока мы будем обсуждать это дело. Мне было любопытно узнать, почему Куртис, который был секретарем фирмы, хочет купить так много акций.

— Как много?

Кеннеди пожал плечами.

— Я точно не помню, но их было тысяч на девяносто или что-то в этом роде. Во всяком случае, она осталась на обед. Но все мои попытки узнать ее имя не увенчались успехом. Она отказалась назвать свое имя, и весь разговор о цели покупки не убедил меня, но в конце концов я решил пойти на уступки. Тем более что Куртис предлагал большую сумму за них.

— Вы так и не узнали, кто она? — с разочарованием спросил я.

— Нет. Остальная часть истории не свидетельствует в мою пользу, и вам она известна. Дело было сделано, и она дала мне чек Куртиса. Я думал, что мы могли бы быть более близкими друзьями. — Он помолчал. — Я вам говорил, что она была красива?

— Говорили, — кивнул я.

— Ну, она немного испугалась меня и выстрелила. Я никогда в жизни не был так изумлен. Ну, вот и вся история.

Да, мне это не дает почти ничего. Я надеялся узнать, кто эта дама. Кеннеди посмотрел на часы.

— Вам пора идти, если хотите уехать.

Я подозвал официанта, чтобы заплатить по счету.

— Я заплачу, — торопливо сказал Кеннеди.

Я покачал головой.

— Не надо, полковник. Я продал свою книгу. К тому же вам с вашими деньгами не часто встречаются люди, которые платят за вас.

Кеннеди засмеялся.

— Я рад, что вы нашли себе дело по душе, Ник. Но вам нечего прятаться. Вы должны вернуться.

Я достал из бумажника десятидолларовую бумажку, отдал официанту. Из бумажника выпала фотография Марди и упала на колени полковника. Он взял ее.

— Это моя жена, — с гордостью сказал я. — Когда вы познакомитесь с ней, вы увидите, что она гораздо лучше.

Я принял сдачу от официанта, дал ему один бакс на чай и повернулся в тот момент, когда Кеннеди смотрел на фото Марди. Он был бледен.

— Что такое, полковник?

— В чем дело, Мейсон?

Я изумленно уставился на него.

— Что с вами, полковник? Вы опьянели?

Он потряс фото Марди.

— Если вы знаете эту женщину, то зачем стали расспрашивать меня?

Я пристально уставился на него.

— Это моя жена, полковник. Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Но ведь это и есть та самая женщина, которую Куртис прислал ко мне за акциями. Ошибки быть не может.

Я без сил упал на стул.

— Этого не может быть, полковник, — с трудом проговорил я. — Ведь это же Марди, моя жена!

Он протянул мне фото, с недоверием глядя на меня.

— Но кем была ваша жена до того, как вышла за вас замуж?

— Она работала личным секретарем Спенсера. — Ужас постепенно охватывал меня.

— Все верно, Ник, — спокойно сказал он. — Это была именно она, никаких сомнений.

Насколько я знал, Кеннеди не из тех людей, которые могут вводить человека в заблуждение.

— И все же это безумие! — простонал я.

— Жизнь сложная штука, Ник. Но пора идти. Мы еще увидимся, я верю этому. — Он похлопал меня по плечу и вышел из ресторана. Я убрал фото в бумажник. В голове была абсолютная пустота. Словно сомнамбула, я поднялся и медленно оделся. Официант с любопытством смотрел на меня, но ничего не сказал.

Поезд до Санта-Моники уже стоял на перроне. Я сел в вагон, тупо глядя в окно и ничего не видя. Был жаркий день, но я почувствовал внезапный озноб.

Поезд мчался в направлении Санта-Моники и, как чувствовало мое сердце, к новым неприятностям. А этого я боялся больше всего.

Глава 21 А ты думал, она ангел, Мейсон?

К тому времени, когда поезд прибыл в Санта-Монику, я немного успокоился. Первое потрясение прошло, и я начал искать объяснения такому поведению Марди. Самое простое, что приходило на ум, было то, что Куртис угрозами и силой втянул ее в это дело. Как бы то ни было, все это не должно было разрушить нашу с Марди жизнь. Я слишком долго искал такую девушку, как она, и никто, кроме Марди, мне больше не нужен. И все же мне не хотелось бы, чтобы между мной и Марди что-то стояло. Она должна мне все рассказать. Правду, какой бы она ни была.

На вокзале я взял такси, так как хотел как можно быстрее попасть домой. Мне казалось, что дороге не будет конца, и я все время торопил водителя.

Калитка была открыта, но Марди в саду не было. Я быстро пошел по тропинке, испытывая неприятную слабость в ногах. Я постоянно твердил себе, что все будет в порядке, но в глубине души чувствовал, что все сломано.

В холле на вешалке висело мужское пальто и шляпа. Не мои. Я замер, прислушиваясь. Тихо. Я осторожно разделся и прошел в гостиную.

Меня ждали.

Вначале я не узнал его. В кресле сидел высокий парень с длинными волосами и голубыми глазами. Да, это был Лу Куртис. Остановившись у двери, я посмотрел на Марди. С равнодушным выражением на лице она сидела в кресле. Бледное лицо, широко раскрытые глаза, но на меня она даже не глянула.

— Хэлло, парень. Давно жду тебя, — сказал Куртис.

Язык отказался повиноваться мне, и я ничего не сказал.

— Я здесь уже четыре дня, и мы живем с Марди душа в душу.

Сердце мое сделало судорожный скачок и замерло. Я вновь ничего не сказал.

Он задумчиво посмотрел на меня, потирая подбородок. Было слышно, как ногти скребут по коже.

— Не волнуйся, — сказал он. — Это вредно для здоровья.

Я подошел к Марди.

— Я на твоей стороне, дорогая, но я хочу знать правду, — сказал я.

Она даже не пошевелилась, словно меня здесь не было.

Куртис улыбнулся.

— Я для этого и пришел, — сказал он. — Мне повезло, и я нашел вас обоих, но мне пришлось долго искать.

Я посмотрел на него, и, видимо, выражение моего лица ему не понравилось, так как он вытащил револьвер.

— Спокойнее, — сказал он. — Я не хочу стрелять, но хочу избежать риска. — Он встал с кресла и присел на край стола. — Разговор будет долгим. — Черный ствол револьвера был направлен мне в грудь. — Присядь. Наверное, устал с дороги.

Я даже не шевельнулся.

— Пару лет назад, — начал он, покачивая револьвером, — я получил работу секретаря в фирме «Маккензи Корпорейшн». В то время она уже работала у Спенсера, и это ты знаешь. Она также жила с ним — этого ты, возможно, не знаешь. — Он замолчал и одной рукой вытащил сигарету, сунул ее в рот, затем прикурил, все время не сводя с меня взгляда. — Вскоре я заподозрил, что за респектабельным фасадом этой фирмы скрывается нечто иное. Шло время, и Спенсер начал мне доверять. И вот тогда я узнал, какими грязными делами занимается эта фирма. Я не хотел влезать в эту грязь. Она, кстати, тоже. Так мы стали действовать сообща. Именно она разработала план, как свалить вину за убийство Ричмонда на Спенсера, и если бы того посадили, то мы вышли бы сухими из воды и даже получили бы некоторую выгоду. Вот так на сцене появился ты. Ведь нам был нужен человек, который бы разоблачил «липу» в отношении Бесси, и мы решили, что ты самая подходящая кандидатура для этого. Это именно Марди звонила тебе, изменив голос. В то время она уже не жила со Спенсером, а жила со мной.

— Хватит! — оборвал я его. — Можешь не продолжать. Ты мне надоел. Убирайся!

Он криво ухмыльнулся.

— Ты еще не услышал и половины того, что я хочу тебе сказать. Мы лишь в начале пути. Она эксцентричная особа и, как я понял, влюбилась в тебя. При этом она пыталась обмануть Спенсера, и тот выгнал ее. Я все время держал ее в поле зрения, так как не без оснований полагал, что она попытается обмануть и меня. А тут еще на сцене появилась Блонди, ведь она знала все о прошлой жизни Марди. Она знала, что та была любовницей Спенсера, а потом променяла его на меня. Блонди позарез нужны были деньги, и она принялась шантажировать Марди. Пока по мелочам. Но потом аппетит ее стал расти, и, когда ты уехал в город, Блонди явилась на виллу Кеннеди и потребовала большую сумму денег. Бедняжка не знала, у кого требует. Марди, недолго думая, пристрелила ее. Понял, сопляк, это именно твоя женушка пристрелила Блонди. Вот почему она так испугалась! Теперь ты понимаешь, почему она не хотела оставаться в городе? Обвинение в убийстве — это тебе не хухры-мухры. Осознав, что сделала, Марди тут же помчалась ко мне домой, открыла мой сейф и похитила оттуда акции на сумму в двадцать тысяч долларов. Ведь она долгое время жила со мной и знала комбинацию сейфа и где что лежит. Вот так с моими деньгами она удрала с тобой. ФБР повсюду разыскивало меня, но мне удалось обмануть их. Несколько месяцев я потратил на поиски Марди и все же нашел эту шлюху. Мне к тому же еще и повезло — ты в это время был в Нью-Йорке. Теперь, я полагаю, пришло время платить по счету.

— Не беспокойся, Марди, я на твоей стороне, — подбодрил я ее.

Она закрыла лицо руками и заплакала. Куртис прошелся по гостиной.

— Как ты можешь так говорить! — внезапно крикнул он. — Неужели ты сможешь жить с этой дешевой сволочью, которая, не раздумывая, убила Блонди? Неужели ты можешь простить ей это? Да ты идиот, если намереваешься сделать так!

— Убирайся отсюда!

— Не вопрос! Но послушай, сопляк, мне нужны деньги. Подумать страшно, сколько я их потратил на нее. Благодаря ей и тебе я потерял работу. Так что уж ничего не поделаешь, придется жить за ваш счет. Ты выложишь мне нужную сумму, а когда я ее истрачу, то приду снова и попрошу опять. Тебе придется много работать, орел ты наш!

Я внезапно успокоился. Все в прошлом. Этот тип сломал мою жизнь. Больше не будет счастливых дней, не будет совместных купаний в море, ничего больше не будет. Этот мерзавец будет стоять между нами до самой смерти. Озноб пробежал по моему телу. До самой смерти!.. Я задумчиво посмотрел на него. Одна жизнь против двух! Один делает несчастными двоих. Выбора нет! Я убью его!

— Сколько ты хочешь? — как можно спокойнее спросил я.

— А сколько ты можешь заплатить? — Он глянул в сторону Марди, затем вновь на меня.

— Тридцать долларов в неделю, — сказал я только для того, чтобы что-то сказать. Я хотел как можно быстрее отделаться от него.

Он рассмеялся.

— Мне нужно пятнадцать грандов немедленно и по сотне баксов в неделю. И это будет продолжаться до тех пор, пока мне не надоест просить у вас.

Ну-ну! Я медленно встал.

— У тебя крыша поехала от жадности. У нас нет пятнадцати грандов.

— Ха! — Он пожал плечами. — Двадцать грандов вы взяли у меня. Допустим, вы истратили некоторую сумму. Ну и что? Продайте дом, обстановку. Оставь ей несколько дешевых безделушек, а себе только самое необходимое. Вот тебе и нужная сумма.

— Итак, ты хочешь сделать нас нищими?

— За удовольствие надо платить, мальчик, — он развел руками. — Разве она не стоит таких жертв?

Я подошел к нему ближе.

— ФБР до сих пор жаждет наложить на тебя лапы. Допустим, я сдам им тебя.

— Я считал тебя более умным. Почему бы в таком случае мне не потащить и вас за собой, а?

Я выжидал удобного момента. Главное, выбить револьвер из его рук. Мне даже было странно, с каким хладнокровием я думаю об этом. Никаких эмоций. Он был мухой, надоедливо жужжащей над ухом. Я выжидал.

— Понимаю. Хорошо, я согласен, но у меня сейчас нет требуемой суммы.

— Всегда рад пойти навстречу сговорчивому человеку. Выпиши чек на десять тысяч. А за остальными деньгами я приду через месяц.

Сгорбив плечи и сделав унылую физиономию, я подошел к письменному столу. Он тут же уселся на краешек стола, внимательно наблюдая за моими действиями. Я нерешительно остановился у другого конца стола.

— Куртис, может быть, ты удовлетворишься десятью тысячами и оставишь нас в покое?

Он расхохотался. На мгновение его глаза перестали следить за мной, и этого было достаточно. Я рывком поднял свою половину стола, опрокидывая его на Куртиса. Для него это было настолько неожиданным, что он выронил револьвер в тот момент, когда стол придавил его. Я тут же бросился на него, не давая ему прийти в себя.

— Марди, забери револьвер! — крикнул я.

Наклонившись, она тут же подобрала оружие с пола.

— Отдай его мне!

Держа револьвер в руке, она испытующе глянула мне в лицо. Видимо, по глазам она поняла, что я намереваюсь сделать, так как вместо того, чтобы отдать оружие, сделала шаг назад.

— Дай мне револьвер, дорогая! — с отчаянием сказал я.

— Нет, ты не должен убивать его! — твердо сказала она. — Я не хочу, чтобы это случилось.

— Бог мой, неужели ты не понимаешь, что это наш единственный шанс! Он не оставил нам выбора. Если эта мразь будет жить, он отравит нам всю жизнь. Дай сюда револьвер!

Все это время я столом прижимал Куртиса к полу. Он лежал на спине и с ужасом смотрел на меня.

— Ник! Нельзя убивать его, пусть даже он и хочет разрушить единственное, что у меня было! Твою любовь ко мне. Ведь я очень люблю тебя. Я чуть с ума не сошла… Пытаюсь все забыть, но…

— К чему лишние слова, — нетерпеливо сказал я. — Дай револьвер.

— Это уже было. Я пыталась спасти нашу любовь, когда Блонди пришла и начала шантажировать меня. Я убила ее. И вот теперь ты хочешь сделать то же самое и во имя той же цели. Мы никогда не сможем смотреть в глаза друг другу. Отпусти его, Ник.

Она была права. В любом случае все терпело крах. Поражение было полным. Я отпустил стол и отошел к окну. Куртис с трудом поднялся на ноги.

Глава 22 Финал

— Подожди здесь, — сказала Марди. — Сейчас я выпишу чек.

Я стоял спиной к Куртису, глядя на Марди. Она погладила меня по руке и сделала шаг к двери спальни. Открыв ее, она обернулась.

— Если бы ты мог любить меня как прежде, Ник! — С этими словами она прикрыла за собой дверь.

— Черт бы побрал тебя с твоими фокусами, — проворчал Куртис, болезненно морщась.

Из спальни донесся хлопок револьверного выстрела. Резкий звук заставил нас вздрогнуть. Мы переглянулись.

— Она снова обманула меня! — с отчаянием в голосе сказал я.

Куртис нерешительно потоптался на месте, потом подошел к двери спальни и осторожно открыл ее. Я не двигался. Не заходя в спальню, Куртис некоторое время рассматривал то, что находилось внутри, потом вздрогнул, прикрыл дверь, глядя на меня. Некоторое время он о чем-то размышлял, потом медленно прошел через гостиную и вышел на улицу. Я слышал, как скрипит песок под его ногами, но даже не смотрел в ту сторону.

Подождав, чтобы он удалился на приличное расстояние, я тоже вышел в сад. Некоторое время я бездумно смотрел перед собой, ничего не видя, потом пошел к морю. Остановившись, я смотрел на голубые волны. Я не хотел видеть Марди. Пусть она останется в моей памяти такой, какой я ее знал по нашим счастливым дням. Слез не было, внутри меня все умерло.

Большая белая чайка, издав резкий крик, пролетела над моей головой и, махнув крылом, как бы прощаясь со мной, унеслась в сторону моря.