Собственность короля

2

Солнце стояло низко над горизонтом, когда толум велел остановиться на ночевку. Лиле и Дар позволили отдохнуть; солдаты разбили лагерь. Развели костер, в небольшом котелке сварили пшеничную кашу. Это и был весь ужин — для всех, кроме толума. Он закусывал кашу сыром и запивал вином. Сначала поели солдаты, потом они отдали котелок Дар и Лиле. Им пришлось доедать остатки каши руками. Когда за котелком пришел солдат, он сказал Дар;

— Сходи в кусты, а потом я привяжу тебя на ночь.

Дар присела на корточки в кустах, справила нужду, после чего солдат надел ей на лодыжки кандалы, обернул цепь вокруг ствола большого дерева и прицепил оба ее конца к кандалам.

Поскольку Лила уже была привязана к Дар, солдат не стал и ее приковывать к дереву. Сделав свое дело, он направился к костру, где сидели его товарищи.

Дар легла на землю.

— Давай укроемся моим плащом, — предложила она Лиле. — Нам обеим будет теплее.

Лила придвинулась ближе, но ложиться не стала.

— Завтра толум отдаст нас оркам, — проговорила она дрожащим от страха голосом. — Оркам!

— Может быть, они не так страшны, как их изображают в сказках, — сказала Дар.

— Они демоны. Они даже не люди!

— Если их будут бояться, это поможет им в бою. Может быть, королю орки нужны для устрашения врагов.

— Их не зря боятся, — прошептала Лила. — Они человечину едят.

— Кто тебе сказал?

— У моей двоюродной сестры есть подружка, а ее брат это видел. Они даже не убивают людей, чтобы съесть. Рвут на куски живьем и пожирают!

— Этого не может быть, — сказала Дар. — Мердант сказал, что мы будем готовить для них еду.

— Он наврал. Разве ты не понимаешь, зачем нас с тобой клеймили, словно скотину? Нас сожрут!

— Ты с ума сошла, Лила.

— Это большая тайна. Вот почему забирают девушек с гор — чтобы слухи не расползлись.

— Тогда как же ты об этом узнала?

— Я же сказала: тот парень спрятался и все видел.

— Завтра сама посмотришь — и увидишь, что ошибаешься, — стараясь говорить уверенно, сказала Дар.

— Завтра мы побредем по Темной тропе.

— Поспи немного, Лила. Утро вечера мудренее.

Лила легла. Дар прижалась к ней, чтобы согреться, и почувствовала, что Л ила дрожит. Несмотря на усталость, Дар заснула с трудом. Болел клейменый лоб, лезли в голову невеселые мысли. О свирепости орков ходили легенды.

«Говорят, — думала Дар, — орки умеют голыми руками вынуть сердце из груди. А не может быть так, что они пожирают вынутые сердца?»

Ответа у Дар не было. Лежа в темноте — клейменая, закованная в цепи, — она начала гадать, уж не права ли Лила.

Поднялась луна, залила поляну бледным светом. Лила схватила Дар за плечо и стала трясти, чтобы разбудить.

Дар, сонно моргая, уставилась на нее.

— Что случилось? — спросила она вялым голосом.

— Ничего, — ответила Лила. — Просто мне нужна твоя помощь.

— Сейчас?

— Да, сейчас. Только тише — не разбуди солдат.

Дар была озадачена, но Л ила так смотрела на нее, что страх сменился спокойствием.

— Что мне сделать?

— Помоги мне ухватиться за эту ветку, — сказала Лила и указала на сук дерева, нависающий в нескольких футах над головой Дар.

— Зачем?

— Мне нужно кое-что сделать. Давай. Поспеши, пока никто не видит.

Еще плохо соображая спросонья, Дар встала, сплела пальцы, чтобы ее руки превратились в стремя. Лила встала на руки Дар, приподнялась и ухватилась за ветку. Потом подтянулась и перебросила через нее ногу. Немного повозившись, Лила встала на ветку и ухватилась за другую, повыше. Колокольцы на цепи не звякали — видимо, Лила набила их травой.

— Лила! — прошептала Дар.

— Что ты делаешь?

Лила не ответила. Она забиралась все выше и выше — до тех пор, пока цепь не стала мешать ей. Она встала, чуть пошатываясь, на толстый сук, придерживаясь рукой за ствол дерева.

— Дар, — произнесла она, глядя вниз и даже не думая говорить потише, — ухватись за цепь обеими руками и держи крепче.

Дар только собралась спросить зачем, как сама догадалась.

— Лила!

Было слишком поздно. Лила шагнула с ветки и камнем полетела вниз. Цепь и железный ошейник, сковывающий ее шею, натянулись и не дали ей долететь до земли. Цепь врезалась в кору той ветки, на которой только что стояла Лила. Иначе Дар подбросило бы вверх на вытянутых руках.

— На помощь! — закричала она. — Кто-нибудь, помогите Лиле!

К ней побрели полусонные солдаты, а Дар не спускала глаз с повисшей на цепи Лилы. Ноги девушки судорожно подергивались, шея сделалась неестественно длинной, глаза выпучились, голова странно изогнулась. Первым подошел мердант и резким движением повернул висящее на цепи тело лицом к себе.

— Опустите ее! — воскликнула Дар.

— Не стоит торопиться, — сказал мердант.

Размашистой походкой подошел толум.

— Что тут происходит?

— Одна из девчонок себя убила.

Толум в сердцах пнул носком сапога землю.

— Черт! Черт! Черт!

Он гневно воззрился на еще дергающееся в предсмертных конвульсиях тело, выхватил меч, сжал его обеими руками и размахнулся. Тело Лилы упало к ногам Дар, а голова укатилась в сторону.

Толум уставился на Дар, стоя с мечом в руках.

— Глупая сучка! Ты позволила ей сделать это!

В первое мгновение Дар показалось, что он и ей отрубит голову. Но он отнял одну руку от рукояти меча и отвесил Дар пощечину такой силы, что у нее треснула губа и потекла кровь. Толум, похоже, собрался ударить ее еще раз, но тут вмешался мердант. Он спросил:

— Господин, что мы будем делать?

— Остановимся по пути и возьмем еще одну девку.

— Наш командир хотел, чтобы мы привели ему горских девушек.

— А еще он приказал мне вернуться к завтрашнему дню. У нас нет времени возвращаться в горы.

Солдаты понесли тело Лилы прочь, а толум нашел ее голову и поднял, ухватив за волосы.

— Он хотел двух горянок? Что ж, у нас есть две — и обе клеймены, как положено.

— Что они станут делать с головой, господин? — спросил мердант.

— Могут ее хоть сожрать, мне все равно. Я приказ выполнил.

Толум подошел к дереву, где стояла прикованная цепью Дар, и протянул ей голову Лилы.

— Возьми, да пригляди, чтобы ночью звери не уволокли. Завтра понесешь ее.

Дар была слишком сильно напугана, чтобы выказать неповиновение. Хоть ей и было не по себе, она сжала в руке длинные светлые локоны. Глаза Лилы сверкали, отражая свет луны. Они смотрели на что-то, невидимое живым. Взгляд мертвых глаз казался умиротворенным, и Дар представила себе, как Лила идет Темной тропой, облаченная в одни только свои воспоминания, но роняющая и их по дороге на запад.