Собственный выбор

Глава 20

Евгения

Мне снилась какая-то лютая муть. Я почему-то плыла через замерзшее озеро, прямо сквозь лед и ледяные иглы впивались в мое тело, принося боль и жжение. Я ничего не понимала, потому что еще и дышать было как-то тяжеловато. Я попыталась открыть глаза, но перед глазами почему-то стояла темнота. Лишь рядом что-то противно пищало и гудело. Я пошевелилась, так как тело основательно затекло и из груди вырвался непроизвольный стон, так как резко и сильно заболела спина.

- Что? – Рядом послышался знакомый голос. – Женя, ты меня слышишь? – Снова спросил этот самый голос.

Шевелиться я больше не рисковала, поэтому решила ответить.

- Мх-а, - вырвалось из меня, вместо привычного «да».

- Так, не шевелись, я сейчас, - снова все тот же знакомый голос.

Кто же это? Сергей? Васька? Кто-то еще? Нет, не они. Их голоса я хорошо помнила. А этот…. Перед глазами вдруг встало видение, где в меня летит грузовик, и я непроизвольно дернулась и застонала. Кажется, я знаю, что со мной и кто тут рядом.

- Сейчас, врачи уже скоро будут, - ладонь успокаивающе прошлась по моей щеке.

- Иг-ат, - я все же разлепила губы и позвала парня.

- Да, я здесь. Потерпи несколько секунд. Сейчас легче будет, - снова легкое прикосновение к щеке.

- С-кль-ко… пш-ло? - Снова бессвязно выдавила из себя, надеясь, что он меня поймет и осознает, что я все помню.

- Два с половиной…, почти три дня. Ты не нервничай, тебя прооперировали, с тобой все хорошо будет, - ответил он и я услышала стук двери. – Ну, где вас носит? – Рыкнул он на кого-то.

Перед глазами вспыхнул свет, и я принялась растерянно моргать, потому что на глаза тут же набежали слезы, из-за которых я ничего не видела. Видимо, проснулась я глубокой ночью в темноте, а сейчас включили освещение. Тогда, что здесь ночью делает Игнат? Или он совсем не пострадал (что маловероятно) и сейчас его приставили присматривать за мной?

- Игнат, - позвала, сосредоточившись и пытаясь сосредоточиться хоть на одном лице, которые нависали надо мной. Тут же все остальные лица исчезли и передо мной возникло одно единственное. Деталей я разглядеть не могла, но вид у него был не настолько плохой, насколько я себе представляла. У меня губы непроизвольно в улыбке разъехались. – Живой.

- Живой? – Вдруг прошипел он. – Я-то живой, а вот ты себя на кой черт подставила? Я чуть не поседел, пока тебя из машины вырезали!!!

- Молодой человек, на жену кричать будете, когда она выздоровеет, - Игната оттеснили в сторону и мне в плечо воткнулась игла. – Поспите до утра, юная леди. Вам сил нужно набираться, - настоятельно рекомендовал все тот же голос и сознание мое снова поплыло.

- Да спит она еще, - проснулась я под неясный спор, проходивший где-то рядом.

- Но Игнат сказал, что она просыпалась ночью, - я узнала голос Людмилы Павловны.

- Вот вернется с процедур, тогда и спросим его, - второй голос был мужским и мне подумалось, что это Белоярцев так шепотом разговаривает.

Я облизнула распухшим языком сухие губы и открыла глаза.

- Люда, - позвала тихо.

Та тут же подскочила ко мне.

- Ну, слава богу! Женька, ты нас всех так напугала, - у нее даже голос сорвался. – Васька с Сережкой мне телефон весь оборвали, а Златка вообще грозится сюда приехать, - обвинительно сообщила она мне.

Я попыталась улыбнуться.

- Извините, - просипела. Горло сильно пересохло, пить хотелось неимоверно.

- С ума сошла извиняться? – Вдруг перешла она на совсем другой тон. – Если мы за тебя волнуемся, то это проблемы сугубо наши. Не переживай за это.

Я поморщилась.

- А… мама? – Неуверенно протянула я.

Людмила звякнула чем-то над моим ухом.

- На, попей, - мне в губы уперлась пластиковая трубочка. – Тете Клаве я сказала, что ты попала в небольшую аварию, но пострадала не сильно. Просто разбила телефон и позвонить не можешь, но через несколько дней обязательно поговоришь с ней.

Я сделала несколько глотков воды.

- Наверное… позже, - выдохнула я. Меня и этот то разговор уже неимоверно измотал. – Игнат как?

- У него все хорошо, - ответил мне вместо сестры Мирон Радимович. – Небольшое сотрясение и пара ссадин. Сейчас ему голову снова просветят, чтобы динамику проследить и вернут в палату, - говорил он негромко и очень разборчиво, чтобы меня лишний раз не напрягать.

- А я? – Задала я главный вопрос.

- А ты у себя после нас всех, мамы и Игната на последнем месте, - проворчала Людмила. – Но врачи сказали, что жить будешь. У тебя что-то с позвоночником, с костью бедра, головой и рукой. Диагнозы я не знаю, но лечить тебя сейчас начнут на совесть. Я проверила, тут сейчас лучшие врачи в регионе.

- Позвоночником? – Медленно стало доходить до меня. Я попыталась понять, могу ли пошевелить ногами, но вместо этого снова пошевелилась и почувствовала дикую боль в спине.

- Ш-ш, не шевелись, - сестра положила руку мне на плечо. – Врачи меня уже заверили, что после реабилитации ты сможешь двигаться.

- Но позвоночник, - почти проплакала я. – Это же….

- Постарайся сейчас не двигаться, и все будет хорошо. Тем более, что как только ты немного окрепнешь, тебе проведут еще операцию, - заверила она меня.

- Угу, - я постаралась успокоиться. Давалось это с трудом. Я больше не слышала, что мне говорила Людмила, не думала ни о чем, кроме того, как я смогу жить без возможности встать на ноги. Ведь, если врачи ничего не смогут сделать, то я останусь инвалидом до конца жизни, какой бы она не была.

- Пропустите, пожалуйста, - вдруг отвлек меня незнакомый голос. – Девушке надо поесть.

- Что это такое? – Как-то недоверчиво спросила моя сестра.

- Тут питательная смесь. Это протеины и прочие важные микроэлементы, - надо мной склонилась женщина и показала мне что-то вроде бутылочки для воды, что используют спортсмены. – Евгения Павловна, вам нужно поесть.

Ну, смесь на вкус была почти безвкусной, но, если я хотела выздороветь, то силы мне еще понадобятся. Сейчас главное это чтобы врачи вылечили меня, а уж я постараюсь встать на ноги.

- Она очнулась? – Услышала я голос Игната и чуть не подавилась. Затем он навис надо мной. – Я сам, - резко бросил он медсестре и забрал у нее бутылочку. Я тут же смутилась. Мало того, что он видит меня в таком неприглядном виде, так еще и кормить сам вздумал.

Но, слава богу, смесь быстро закончилась. Он убрал бутылочку в сторону и, нахмурившись, принялся разглядывать меня. Мне стало совсем не по себе.

- Как ты сейчас чувствуешь? – Спросил он, загораживая меня от всех остальных, находящихся в палате.

- Как будто… грузовик переехал, - попыталась пошутить я, но он нахмурился только сильнее.

- Не смешно, - проворчал. – Сильно болит? Может быть, тебе обезболивающее надо?

- Мне….

- Молодой человек, мне нужно осмотреть вашу жену, так что отойдите, пожалуйста в сторону и больше не пытайтесь кричать на персонал, - вдруг раздался голос того самого врача, который ночью меня усыпил.

Осипов нехотя отошел в сторону. Я же удивленно покосилась на него. Жена? Давно? И почему я ничего не помню? Когда же мы успели-то?

От вопросов меня отвлек яркий свет, которым мне посветили в глаза. Это вызвало некую дезориентацию. Затем врач что-то проверил на моей голове, и я только сейчас поняла, что на ней повязка. Я осторожно подняла руку и, не обращая внимания на боль в спине, потрогала голову. Правда, повязка. А там, где ее нет… нет и волос. Меня обрили что ли? Я в ужасе нашла взгляд Игната.

- Жень, все хорошо. Они отрастут, - попытался успокоить он меня.

- Кошмар, - всхлипнула я, уронив руку обратно на кровать. Потом наклонила голову и принялась осматривать себя. Вторая рука забинтована, наверное, тоже перелом. В это время врач содрал с меня одеяло, немного задрал ночную рубашку, в которую меня облачили, и принялся изучать что-то на моем бедре. – Там-то что не так? – Вырвалось у меня непроизвольно.

- Штифт придется вставлять, - бесстрастно ответил доктор. – Если ваш организм позволит, то через два дня можно начинать операцию.

- Два дня? – Тупо повторила я.

- Да. Иначе придется ломать кости заново, - тут же было сообщено мне. – Но у вас организм молодой, так что не переживайте, соберем еще лучше, чем было, - пообещал он мне.

Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Так, ладно, если мне вылечат позвоночник, то железяка в ноге будет не такой уж и страшной расплатой. Плохо…, что Игнат это все видит и ему, наверное, противно все это. Ушел бы уже поскорее куда-нибудь.

При мыслях об Осипове, я вдруг резко успокоилась. Он стоит здесь живой и почти невредимый, а значит я все сделала правильно. И вообще, это был мой собственный выбор, так что не о чем жалеть. Надо сцепить зубы и расхлебывать последствия этого самого выбора самой. Маму только жалко будет, если я не смогу ходить.

Врач отошел от меня и что-то принялся обсуждать с Людмилой. Игнат же снова склонился надо мной.

- Все хорошо будет, - он укрыл меня мягким одеялом. – У врачей хорошие прогнозы. Если местные не смогут ничего сделать, то твоя сестра сюда кучу мировых светил нагонит и тебя все равно вылечат.

- Ага, где я еще такую помощницу найду, - вклинилась в разговор Людмила Павловна, которая уже перестала третировать доктора и отпустила его. – Жень, ты не переживай, у нас с тобой имеется редкая возможность лечиться в любой клинике, которая нам понравится, так что поставить тебя на ноги мы все равно сможем.

Я кивнула, понимая, что родственники меня в беде никогда не оставят. А Игнат? Я покосилась на него. Он стоял у моей кровати, уткнувшись взглядом в пол и о чем-то сосредоточенно думал. Ладно, в моем нынешнем состоянии надо не о парне думать, а о себе. Наверное.