Соколы

ФАШИЗМ И СИОНИЗМ- БЛИЗНЕЦЫ-БРАТЬЯ

Однажды на встрече со своими читателями я обратился к ним с вопросом: что такое фашизм и кто такие фашисты? И получил ответ:

— Фашисты — это звери, человеконенавистники.

— Это нацисты. Они считают свою нацию высшей расой и потому должны править миром. А другие нации и народы по их понятиям — рабочий скот.

— Фашисты— это те, кто из танков расстрелял народный парламент, — сказала студентка. Ее дополнил пожилой мужчина:

— А за шестьдесят лет до того они подожгли рейхстаг.

— Фашизм — это жестокая, кровавая диктатура кучки демагогов-уголовников, захвативших власть, — подытожил юноша.

Ответы были однозначны и не нуждались в комментариях. Каждый из ответивших был по-своему прав.

В канун 50-летия нашей Победы над гитлеровской Германией в средствах массовой информации произраильского направления вспыхнула бессовестная шумиха по поводу высосанного из пальца «русского фашизма». С позиций здравого смысла эта проблема выглядит как обыкновенный бред психически нездоровых людей. Ну какой, скажите, может быть русский фашизм у народа, который ценой жизни 26 миллионов своих сограждан в смертельной битве разгромил фашизм, спас цивилизацию от чумы XX века, у народа, у которого само слово «фашизм» вызывает чувство ненависти? Казалось бы, вопрос ясен, и не существует никакой проблемы. АН нет, кто-то злонамеренно поднял свистопляску вокруг мифического русского фашизма, с чьей-то подачи ее подхватили сначала Черномырдин, потом Ельцин, и разгорелся сыр-бор с явным оттенком политической провокации.

Впрочем, я оговорился: первенство этой шумихи принадлежит не Черномырдину, он лишь позаимствовал ее у сионистских кругов, у своего министра Козырева и затем поднял на государственную высоту, воспользовавшись визитом в Москву премьера Израиля Рабина. Израильский коллега Черномырдина пожаловался Виктору Степановичу — а они всегда и везде жалуются, — что вот, мол, в России обнаружен антисемитизм. (Какой ужас! Этим испытанным веками тавром сионисты метят нелояльных к себе людей во всех странах мира.) И Черномырдин успокоил своего коллегу: мол, мы знаем и уже принимаем меры— мое правительство разработало целую программу по борьбе с антисемитизмом. Перед тем Виктор Степанович не потрудился поинтересоваться, а есть ли в самом деле в России антисемитизм? Коль друг Рабин сказал об этом, значит, так оно и есть. Но, очевидно, кто-то из сведущих советников премьера напомнил, что подобная программа уже была в 20-е годы: со стряпанная Бухариным директива о борьбе с антисемитизмом. Исполнение ее стоило жизни многим русским патриотам из числа интеллигенции и служителей церкви, которые роптали тогда о засилье местечковых евреев в государственной сфере, в русской-литературе и искусстве, где они навязывали свои, чуждые русскому духу и традициям «ценности».

Директива Бухарина носила жестокий репрессивный характер и была пронизана зоологической русофобией. Не исключено, что помогал ему сочинять ее тесть Бухарина сионист Лурье. Впрочем, и сам Бухарин не был паинькой-гуманистом, этаким миролюбивым голубком, каким его изображает сионистская пропаганда. В нем жил интеллигент-палач, жестокий и кровожадный, как и вся окружавшая его свора свердловых, бронштейнов, урицких и володарских, для которых человек был всего лишь биологическим материалом для политических экспериментов. В своей книге «Экономика переходного периода» он с присущим русофобам цинизмом писал: «Пролетарское принуждение во всех его формах, начиная от расстрела и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».

Так что у г-на Черномырдина был недобрый предшественник, терновые лавры которого не дают покоя нынешнему строителю «Нашего дома — России».

Говорить сегодня об антисемитизме в стране, где пышным цветом процветают русофобия и сионизм, не только нелепо, но и провокационно. А провоцировать антисемитизм, когда экономика страны, ее финансы, государственные структуры, СМИ находятся в руках лиц еврейской национальности, как российского так и американо-израильского происхождения, и не безопасно. Приклеенный же раньше к патриотам ярлык «красно-коричневых», означавший «коммунофашисты», не привился в силу явной своей нелепости. Народ начал осознавать, что контрреволюцию в России совершила «пятая колонна», ядро которой составляли сионисты.

А между тем в недрах народа набирало силу чувство патриотизма, национальной гордости. Это священное чувство помогло советскому народу одолеть фашистского зверя и водрузить Знамя Победы над его логовом в Берлине. Правящий американо-израильский режим не мог не учитывать этого грозного оружия в руках патриотов. И тогда бухаринский декрет был заменен ельцинско-черномырдинским: борьбой с фашизмом. Сионисты, чтобы отвести от себя внимание патриотов, уже давно ставили знак равенства между фашизмом и антисемитизмом, совершенно игнорируя всем известный факт, что гитлеровцы творили геноцид не только над евреями, но и над славянами.

Еще раньше сионисты протащили в уголовный кодекс 74-ю статью, под которую подводили всех, кто обнародовал факты о еврейской экспансии и экстремизме. По судам начали таскать руководителей патриотических изданий, деятелей культуры: в частности, издателя В. Корчагина, поэта В. Фомичева. Но 74-й статьи им показалось недостаточно. И вот появляется президентский указ о борьбе с фашизмом. Он был сочинен в спешке и приурочен к празднованию 50-летия Победы над фашизмом, как предупреждение патриотам не очень-то давать волю эмоциям. Да и сама власть, которая совсем недавно клеймила патриотов «красно-коричневым» клеймом, перед праздничным шоу наряжалась в патриотические одежды.

Сам ельцинский указ с точки зрения трезвой логики выглядит по-донкихотски абсурдным: бороться с тем, чего нет, с ветряными мельницами. А коль нет, то можно при большом желании придумать. Придумали в лице «шустрого парня» Алексея Веденкина, который согласился ради популярности изобразить перед камерой крутого экстремиста, готового собственноручно в затылок пристрелить депутатов Думы «гаденыша» Юшенкова и «гада» Ковалева. Так был найден «русский фашист», вокруг которого СМИ открыли свистопляску, а прокуратура возбудила дело. А новоявленный фашист только посмеивался над в спешке затеянной игрой и начал баллотироваться в Думу, на деясь заполучить иммунитет неприкосновенности. Надежды, однако, не оправдались: избиратели отдали предпочтение космонавту Г. Титову. Но Веденкин не унывал, он понимал, что фашизм ему не пришьют, поскольку в уголовной кодексе нет такой статьи, а на 74-ю он не тянул. И тогда президент задним числом (уже после второпях подписанного указа) запросил ученых академиков объяснить ему, что такое фашизм. Он, конечно, мог бы сам заглянуть в Большую Советскую Энциклопедию и почитать там не весьма приятные для себя строки: «Фашизмом называется открыто террористическая диктатура монополистического капитала. Характерным для фашизма является уничтожение или стремление к уничтожению всех демократических свобод…» Разве не попадает под это определение диктатор, расстрелявший из танков демократический парламент?

Изготовленный учеными юристами документ о фашизме не был обнародован, так что мне трудно говорить о его содержании. Но вот вездесущий телеспец по подробностям Н. Сванидзе, раздобыв столь желанный для него документ, поспешил ознакомить с ним телезрителей и припугнуть «фашистов». Для этой цели он пригласил в студию юриста, полковника милиции и попросил его прокомментировать сочинение академиков. Естественный вопрос: почему именно полковника милиции? Очевидно, Сванидзе не терпелось спросить представителя правопорядка, как они на основании указа президента будут отлавливать и отстреливать «русских фашистов»? Но, к досаде Сванидзе, полковник оказался порядочным и принципиальным профессионалом. Он сказал, что справка академиков не содержит предмета для серьезного разговора, что в ней нет ничего нового, а что такое фашизм — давно всем, тем более советским людям, хорошо известно. Невозмутимый, самонадеянный Сванидзе смутился. «Ну как же? А антисемитизм!» — воскликнул он дрогнувшим голосом. При последнем слове он даже позеленел: не мог спокойно произнести этого слова. А между тем в этом слове и зарыта та дохлая собака, которую сионисты с таким неистовым упрямством подбрасывают общественности. Полковник милиции лишь саркастически улыбнулся и без слов развел руками: мол, это уже из другой оперы. Вот об этой «опере» и следует сказать подробнее.

Сионизм — это всемирная нацистская организация, прикрывающая свой космополитизм фиговым листком интернационализма. Под этим прикрытием сионисты захватили руководящие посты в социалистическом движении с целью опорочить и опошлить идеи социализма. У руководства коммунистических и социалистических партий Запада (и не только) всегда стояли лица еврейской национальности, и интересы Сиона они ставили выше интересов государства, гражданами которых считались. В этой связи мне вспоминается характерный эпизод. В начале 50-х годов я работал собственным корреспондентом газеты «Известия» в Болгарии. На приеме в посольстве одной из стран я спросил знакомого мне посла Израиля (он был одессит), по какому случаю над зданием их посольства опущен траурный флаг. И посол ответил скорбным голосом:

— Сегодня в Праге казнен Рудольф Сланский.

— Простите, я не вижу связи между Израилем и генеральным секретарем Чехословацкой компартии?

— Он был еврей, — твердо, даже как бы с вызовом ответил посол.

И тогда мне припомнился эпизод трехлетней давности. Это было в Варшаве на Всемирном Конгрессе мира, где я присутствовал в качестве специального корреспондента «Красной звезды». Я брал интервью у генерального секретаря итальянской соцпартии Пьетро Ненни, еврея по национальности. Во время беседы к нам подошел Илья Эренбург и, обращаясь ко мне, с пафосом произнес:

— Вы особенно подчеркните, что Ненни — величайший деятель XX века. — И назидательно повторил: — Непросто великий, а величайший.

Так сионисты штампуют «величайших гениев» разного рода фальков, шагалов, бродских, нобелевских и иных лауреатов.

Известно, что фашизм питает зоологическую ненависть к коммунизму. Так что всякая попытка ублюдков пера поставить зрак равенства между коммунистами и фашистами просто смехотворна. Известно также, что фашизм и сионизм суть две стороны одной медали. У них общая идеология: расовое и национальное превосходство, «богоизбранность», а общая стратегическая цель — мировое господство. Стремление евреев во всех странах мира захватить командные посты в государственных учреждениях,» экономике, культуре общеизвестно. Все это не может не вызвать ответной реакции коренной национальности. Чтобы подавить ее протест, и было придумано «позорное» слово «антисемитизм», которым как раскаленным тавром, клеймили всех, кому не нравилось еврейское засилье.

В Германии в 20—30-х годах это засилье дошло до критической отметки. Произошел народный взрыв, которым и воспользовался Гитлер. Протест, негодование переросли в ненависть… Тем более, что фашизм и сионизм — непримиримые конкуренты в своей идеологии и стратегической цели.

Наиблагоприятнейшим полем деятельности сионистов стали США и страны Латинской Америки, как, впрочем, отчасти и Европа. В иные годы сенат США на 90 процентов состоял из лиц еврейской национальности. О банках, концернах, корпорациях и говорить нечего.

Американский миллионер Корнелиус Вандерблит с хвастливой откровенностью заявил: «Какая политическая партия находится у власти или какой президент держит бразды правления, не имеет абсолютно никакого значения. Мы не политики и не государственные мыслители. Мы богаты и владеем Америкой. Бог знает, почему она оказалась в нашей власти, но мы намерены держать ее, положить на чашу весов внушительную гирю нашей поддержки, наше влияние, наши деньги, общественные связи, подкупленных сенаторов, алчущих конгрессменов, демагогов, если понадобится, бросить вызов любой группировке, любой кампании, которые грозили бы целостности нашей собственности».

В 1970 году одновременно вышли в свет два моих романа: «Любовь и ненависть» и «Во имя отца и сына»». В них довольно робко (насколько позволяла бдительная цензура) говорилось об идеологических диверсиях сионистов в нашей стране. В советских произраильских СМИ был поднят гвалт, санкционированный партийными боссами, впоследствии обнародованными как «агенты влияния», типа Суслова, Поспелова, Пономарева, Зимянина, Яковлева и сворой рангом пониже (А. Беляев, В. Севрук, А. Чаковский, Б. Полевой и т. п.). К ним примкнула и зарубежная сионистская пресса. Это с одной стороны. С другой — в мой адрес пошел поток благодарных писем от простых граждан со всех концов необъятного СССР. Среди писем было одно довольно пространное из США. В нем американский читатель отдавал должное автору романа «Любовь и ненависть» за то, что он осмелился сказать правду о сионистах, — на его родине говорить об этом непозволительно, ибо, писал он, «Америка — это рабовладельческое еврейское государство». Свой тезис он подтверждал конкретными примерами.

При хрущевско-брежневском режиме говорить о сионизме и русофобии было рискованно: в ответ раздавалось истеричное — «антисемит», «черносотенец», «фашист». С незапамятных времен сионисты жонглируют словом «антисемитизм». Из-за частого употребления оно стерлось и обесценилось, как старая рублевая купюра. Лицемерие и фальшь этого слова люди всей земли давно раскусили. Им уже трудно прикрывать сионистскую экспансию. И все же они продолжают с циничной наглостью топтать и оплевывать патриотические чувства и национальное достоинство русских людей. В народе с горькой иронией заговорили, что Россия превращена в израильскую провинцию и колонию США. Терпение народа на пределе. Это понимают чубайсы, козыревы и прочие боровые. Вот и поспешили произвести подмену понятий: антисемитизм заменили на фашизм. От такой замеры ничего не изменилось, суть вопроса осталась неизменной. Это все равно, что Жириновский и Явлинский поменяли свои прически. (Даже если их примеру последует г. Немцов, жизнь в Нижегородской области не улучшится.) Кстати, о Явлинском — телезвезде первой величины. В одном из своих многочисленных телеинтервью, отвечая на вопрос журналистки «А кто ваши родители?», он сказал: «Отец у меня русский…» И сделал паузу. «А мама? — вкрадчиво спросила журналистка и тут же извинительно: — Впрочем, это неважно».

— «Нет-нет, почему же я отвечу, — молвила телезвезда.

— Мама у меня еврейка… но я ее очень люблю».

Ох, это НО, произнесенное в скороговорке, как резануло оно слух, и сразу звезда первой величины превратилась в маленькую елочную звездочку. А ведь, казалось, неглупый человек Григорий Борисович. И программу «500 дней» сочинил, в которую наивные сограждане почти поверили, и говорить умеет красиво и без бумажки, и власть критиковать не боится, а вот же не понял, что этим своим НО унизил себя и обидел свою родную мать. Не то что Руцкой! Тот, получив чин вице президента, на радостях помчался в Израиль и на подобный Явлинскому вопрос тамошних журналистов твердо ответил: отец-де у меня русский, мама еврейка. «Ну, значит, по нашим израильским законам вы — еврей», — растолковали Александру Владимировичу. Ну и что такого: и Троцкий был еврей, и Бродский, и Высоцкий, и даже Алла Пугачева. А вон до каких высот вознесла их эта «красно-коричневая» Россия. Русским людям всегда были чужды национальные и религиозные предрассудки, испокон веков они отличались терпимостью к другим племенам, народам и верованиям. Это у нас в генах заложено. Сколько десятилетий руководил страной грузин Сталин. Хороший был человек, собирал земли государства Российского в великий Советский Союз. После него были и другие грузины, плохие: Шеварднадзе да Кунадзе. Первый задаром отдал американцам лакомый кусок океанского шельфа, принадлежащего России. Может, и не задаром, да умолчал, и американцы умолчали. Смолчали и русские: все же грузин, вякнешь — обвинят в шовинизме. Другой грузин — Кунадзе, так тот японцам аж Курилы хотел отдать, да не успел, помешал какой-то патриот.

А уж религиозная терпимость русских не имеет в мире аналогов. Скажите, может ли Иванов (если он, конечно, не пародист А. Иванов) служить раввином в синагоге, а Петров муллой в мечете? «Ты что, спятил?» — ответите вы. А вот священников-евреев в русской православной церкви сколько угодно: Якунины и Левитины, Эшлимоны и Регельсоны, Мейлахи и Ардовы, не говоря уже о покойном Александре Мене, царство ему небесное. В свое время он был не меньшей телезвездой, чем Явлинский. И проповедовал, как и патриарх Алексий II, необходимость интеграции православия в иудаизм. Некоторые склонны подозревать, что эта проповедь стоила ему жизни. Я в это не верю. Убийца до сих пор не найден, несмотря на торжественное заверение шефа ФСБ С. Степашина, что имя убийцы будет обнародовано еще в 1994 году. Думается, в обнародовании не заинтересованы ни ФСБ, ни ФБР, ни израильский «Моссад». Спецслужбам не нравится, когда их человек служит и нашим и вашим.

Но вот любопытный факт: убиенному ельцинистами у Дома Советов в октябре 1993 года православному русскому священнику никто не поставил памятника, а Меню с благословения митрополита Ювеналия в поселке Семхоз сооружен монумент-часовня. Чем вызвано такое неравенство? Не думаю, тем, что первый был русский, а второй еврей. Дело тут не в национальности, а в чем-то другом. В заслугах? Но перед кем? Вопросы остаются без ответа.

Растоптанный и оплеванный «демократами» патриотизм в России возрождается. Это в полную силу проявилось в дни празднования 50-летия нашей Победы. В русских людях начало пробуждаться чувство национальной гордости. Они не могут равнодушно взирать, как высокая национальная духовная культура заменяется импортным эрзацем, когда Чехова, Лескова и Тютчева подменяют Войновичем, Аксеновым и Бродским. Народ не желает быть изгоем в своей стране, где вовсю хозяйничают пришельцы. Этих пришельцев, разных «новых русских» и не очень новых, опекает антинародный оккупационный режим. И указ Ельцина о борьбе с фашизмом направлен против патриотических сил общества, не приемлющих иноземного, в том числе и сионистского ига. И холопское усердие г-на Черномырдина перед премьером Израиля Рабином говорит о попытке нынешнего режима превратить Россию, как и США, в рабовладельческое сионистское государство.

Творимый над русским народом геноцид — это и есть обыкновенный фашизм, и с ним нужно вести борьбу, а не сваливать с больной головы на здоровую. Именно на такую борьбу должен быть нацелен указ Ельцина. Глушить же в народе патриотические порывы даже с применением ОМОНа и танков— дело безнадежное, способное вызвать мощный взрыв народного возмущения, который как ураган сметет и пришельцев, и их покровителей.

После разгрома фашизма в мае сорок пятого сохранилась нетронутой вторая сторона медали — сионизм. Лишившись своего конкурента — фашизма, сионизм стремительно идет к своей заветной цели— мировому господству, круша на своем пути не только национальные правительства, но и целые государства, на обломках которых оседает зловещая пыль нравственного растления и духовной деградации. Народы должны знать, кто их подлинный враг, и, объединившись под священным знаменем патриотизма, отстоять свою национальную честь и государственную независимость.