Сокровища флибустьеров

Глава 2. Десант в Китай

Первым делом Строганов, по фальшивым документам, купил билеты на паром (в кассе порта у доверчивых азиатов загранпаспорта сомнения не вызвали), и путешественники во времени без особых приключений приплыли в Гонконг. На пароме плыли как законопослушные пассажиры, так и нелегалы-иммигранты. Наша троица явно выделялась на фоне этой толпы. Положим, Стеша еще могла сойти за слегка почерневшую китаянку, а вот мужчины выглядели настоящими европейцами, хотя и очень загорелыми.

В каждом семейство пассажиров из Азии, имелось с десяток детишек, которые без конца сновали по трапам и палубам. Эти чумазые, галдящие, неугомонные ребятишки несколько раз предпринимали попытки спереть сумки у наших путешественников или залезть в их карманы. Строганову пришлось пригрозить им ножом-стропорезом, после чего ватаги мелких разбойников оставили в покое нашу компанию. На палубах было очень грязно, так как никто из нищих пассажиров не соблюдал порядок и правила гигиены. Единственное, что радовало, так это яркое весеннее солнце. Оно настраивало полковника на оптимистический лад. Пока что все складывалось удачно.

И вот они у цели. Гигантский мегаполис, расположившийся на множестве больших и мелких островов, предстал перед ними во всей красе. Особенно впечатляли высоченные небоскребы, которые устремлялись к самым облакам. Над головами пассажиров парома ежеминутно пролетали на бреющем полете авиалайнеры. Они то взлетали, то приземлялись в аэропорту, который находился прямо в водах прибрежной бухты. Казалось, что летное поле плавает прямо в океане.

Старенькая посудина наконец оказалась в порту, но, естественно, не в шикарном международном, а на окраине города, в той его части, где причал окружали трущобы. Здесь их встретили полицейские со строгими лицами. Но фальшивые загранпаспорта (хоть за это спасибо Костюшонку) при досмотре никто внимательно не разглядывал: тщедушный чиновник в штатском (в инструкции шеф предупреждал, что ему надо обязательно "дать"!) открыл их, вынул сложенные пополам купюры, повертел в руках и отдал документы назад. Другой толстый чиновник поставляя штампы, молча взял вложенные в документы купюры с изображением президента США Франклина и, радушно улыбаясь, пропустил путешественников на территорию Поднебесной. Действительно, добро пожаловать, дорогие туристы! И не беда, что у вас нет необходимых виз и приглашений, главное — у вас есть наличность! Инвестиции! А Гонконг всегда Гонконг, даже под управлением красных! Итак, путь в большой Китай был открыт…

Из Гонконга мнимые альпинисты в старом грузопассажирском "Дугласе", можно сказать летающем "гробу" постройки времен второй мировой войны, с риском для жизни перелетели на северо-запад, в Синдзян-Уйгурский район. Город Урумчи их встретил настороженно. Власти проводили здесь масштабные учения по борьбе с местными исламистами. На каждом углу стояли полицейские, по улицам маршировали вооруженные солдаты, шныряли тайные агенты: видимо, кого-то ловили, потому что и в Поднебесной тоже ведется непрекращающаяся борьба с террористами, вернее с повстанцами уйгурами.

Неделю путешественникам пришлось жилть в грязной гостинице, буквально кишевшей клопами и тараканами. Все это время Сергей обивал пороги нескольких ведомств, часами просиживал в тесных приемных перед просторными кабинетами, и в конце концов убедил чиновников дать "экспедиции" разрешение на продвижение в глубь провинции и на начало согласования маршрута.

"Как? Это только начало?!" — взвыл Строганов и схватился за голову. Да, бюрократия на востоке более изощренная чем на западе.

Перед отъездом едва не вляпались в неприятную историю. Среди проверяющих нашелся китаец, хорошо умевший читать по-русски, он начал пристально изучать липовые бумажки. Тогда Серж сунул в фиктивные документы пачку юаней. Китаец и бровью не повел на это нарушение закона, пачка растворилась в кармане его пиджака и бумаги наконец были подписаны. Верно, говорят, что коррупция в этой великой стране разрастается как раковая опухоль. Но таких подписей требовалась дюжина! Где набрать столько юаней для алчных чиновников?

И тут улыбнулась удача, потому что полковник сумел найти человека, о котором шеф упоминал в своей инструкции! Этот китаец по фамилии или по имени Чжоу (кто их азиатов разберет), был с юных лет человеком, интересующимся и любящим Россию, а потому постоянным собутыльником русских туристов. Вероятно, обычный двойной агент спецслужб. Всех карт ему Серж, конечно, не открыл: представился как руководитель международной этнографической экспедиции. Полковник расположил китайца к себе дорогими подарками и закрепил симпатию кутежом в шикарном ресторане. Теперь пожилой чиновник, много лет тому назад получивший образование в Москве, повел Сергея по долгому, но правильному пути всевозможных согласований в различных инстанциях. В кабинетах представители власти благосклонно слушали перевод милейшего Чжоу и кивали головами. В каждом учреждении приходилось выкладывать на стол всю кипу удостоверений, размахивать рекомендательными письмами перед носом очередного местного бюрократа, оставляя в документах стодолларовые купюры. Чиновники долго не верили в добрые намерения российской экспедиции, но полковник врал так вдохновенно, а Чжоу так доходчиво переводил его речи что, придержав для порядка, Строганова пропускали дальше. Спасибо тебе, дорогой Чжоу! Конечно, хруст новеньких купюр делал эти речи совершенно убедительными.

Что ж, теперь можно в путь? Можно! Однако для наблюдения за иностранцами к нашим путешественникам шеф полиции приставил пожилого полицейского, вооруженного автоматом. Такую акцию он объяснил добрыми намерениями: как никак в этих краях, пошаливают контрабандисты и мятежники-исламисты. Проводник и одновременно охранник был полным, лысым китайцем с бесстрастным лицом, но в его хитрых глазах порой мелькали недобрые огоньки, когда он бросал беглый взгляд на троицу, особенно ему не приглянулся юный Гийом. Бесхитростный французне скрывал своей ответной неприязни к толстому китаезе.

— Нихао! — приветствовал местного шпика Сергей, разглядывая висящий на плече китайца АК-47 с деревянным прикладом. Полковник думал, что такое оружие осталось только в музеях, но оказывается, оно используется здесь в полиции.

— Зыдлавствууй, товалисся! — откликнулся на приветствие, широко улыбнувшись, тайный агент.

Этот китаец, представившийся как Мун (ну вот опять, фамилия, имя, отчество что это?), немного болтал по-русски. Он сказал, что неплохо знает и английский язык, это могло облегчить общение и предстоящий контакт с местным населением. В конце концов, Строганов пришел к выводу, что передвижение по незнакомой стране с сопровождающим — это даже неплохо в сложившихся обстоятельствах.

Строганов простился с дружелюбным Чжоу, и вскоре путешественники полетели дальше на север на четырехместном вертолете. Аренда летательного аппарата влетела полковнику в копеечку. Хитрый пилот цену снижать не хотел, ссылаясь на инфляцию. Немного поспорив, Строганову пришлось согласиться, ведь юани на обратный путь им были не нужны. Наконец взлетели. Так, экспедиция добралась до захолустного населенного пункта вблизи городка под названием Фуюнь, что стоит на берегу Черного Иртыша. Старенький вертолет, при посадке попав в боковой воздушный поток, едва не перевернулся, но — слава вертолетчику — он удержал равновесие, иначе на этом наша увлекательная история и закончилась бы.

Ну и дыра оказался этот Фуюнь! Провинциальный городишко буквально кишел жуликами всех мастей: наркоторговцами, контрабандистами и прочей шушарой. Немало было и военных, ловивших нарушителей порядка. Строганову было не до местных проблем, впереди наших героев ждал самый сложный и опасный этап путешествия — переход через государственную границу. Передвигаться на вертолете было куда легче и быстрее, но, во-первых, для этого нужно было получить специальное разрешение от военных и властей, а во-вторых, иностранные туристы, передвигающиеся исключительно на вертолете — это подозрительно. Действительно, что это за альпинисты, которые по воздуху штурмуют горные вершины?

Поначалу охранник сторонился иностранцев и был очень молчаливым, но эта его неразговорчивость оказалась даже на руку нашим путешественникам. Строганов опасался, как бы случайно в разговоре его молодые спутники по простоте душевной не сболтнули чего лишнего. Под настороженными взглядами местных жителей члены экспедиции быстро пересекли грязные и шумные кварталы одноэтажных трущоб и спустились к Темному Иртышу. Чтобы спокойно пробраться к реке, Сергею пришлось раздать горсть мелких монет местным ребятишкам, цепляющимся за руки и за одежду. Пройдя по течению несколько километров, на берегу разбили временный лагерь. Новенькие джинсовые рубашки, курточки и брюки распихали по рюкзакам, а вместо них путешественники облачились в спортивные костюмы и легкие штормовки.

Темный Иртыш (его название на китайском даже после длительной тренировки Серж не запомнил) безмятежно нес свои воды, и не казался опасной рекой. Полковник был уверен, что они сумеют быстро преодолеть по воде часть намеченного пути.

Молчун Мун собрал хворост и умело развел костер, беспечно отложив автомат в сторону. Он ведь даже не догадывался, что имеет дело с потенциальными нарушителями границы, и что юный француз ненавидит всех китайцев мира. А чудак Гийом никак не мог забыть, как свирепые китайские пираты расправились с его юной возлюбленной. И всю силу своей ненависти он перенес на одного конкретного китайца, которого видел каждый день. Его душа требовала отмщения. И верно, как ни крути, но Мун пусть и не прямой, но потомок тех китайских пиратов.

Сергей словно прочел мстительные мысли юнги и вовремя удержал его от опрометчивого поступка. Ведь вступи тот в схватку с Муном — и конец славному юноше. Гийом не знал, какое грозное оружие автомат Калашникова: парнишка впервые в жизни увидел АК. Строганов попытался, как мог растолковать парню, что эта "железка" в руках стражника, это смертоносное оружие, что-то наподобие мушкета, только укороченного.

— Дурак! И глазом не моргнешь, как он сделает из тебя решето! Всему свое время…

Француз смутно догадывался, что это вовсе не железная дубинка, но как стрелять из автомата, юнга пока не умел. И, слава богу, а не то он убил бы ценного кадра раньше времени. Или, наоборот, этот ценный кадр завалил бы всю их группу. Тогда прощай, жизнь, прощай Родина…

Первая ночь под открытым небом прошла спокойно. Ночное небо Поднебесной ничем не отличалось от неба Средней Азии: такое же звездное и высокое. Полицейский дежурил у костра с оружием в руках, а другие члены экспедиции по очереди, тайком, следили за ним. На рассвете, наскоро перекусив, Сергей накачал резиновую лодку, все быстро в нее погрузились и тронулись в путь. По воде предстояло пройти около сотни километров, поэтому путникам следовало спешить, вдруг местные власти что-то пронюхают, встревожатся и запретят передвижение экспедиции.

Маню и Стеша бросали настороженные взгляды на невозмутимого китайца. Вспоминая о жестоких бесчинствах шайки китайских пиратов и не обладая навыками дипломатии, они с трудом сдерживались, чтобы случайно не высказать что-нибудь оскорбительное в адрес местного полицейского. На борту лодки стояло напряженное молчание, экипаж дружно работал веслами, и только Строганов беспрестанно щелкал фотоаппаратом, делая вид, что все в порядке, а лично его занимают только красивые пейзажи по берегам. Каждую сопку, что попадалась на их пути, он успевал несколько раз запечатлеть на цифровой карте аппарата. Время от времени они приставали к берегу: дважды в день, чтобы поесть и еще несколько раз, чтобы облегчиться. Особенно часто отлучалась Стеша. Но что поделать — ох, уж этот слабый пол!

К исходу второго дня миновали большой речной приток под названием Бурчун, а затем уже окончательно "бросили якорь". Сергей тайком от китайца изредка сверялся с навигационным коммуникатором. Вроде бы все шло по плану. Только однажды вышла заминка: причаливая к скалистому берегу, лодка перевернулась, и наши "туристы" полностью промокли. Особенно не повезло полицейскому, который окунулся в бурную стремнину с головой. Китаец, находясь в воде, выпустил из рук автомат, и ему пришлось несколько раз нырять чтобы найти утопленное оружие. Но и это маленькое происшествие закончилось благополучно.

Пришлось ненадолго разбить лагерь, чтобы обсохнуть и согреться у костра. Кроме того, требовалось раздобыть вьючных животных для восхождения в горы. Строганов торопился, он хотел как можно быстрее затеряться в диких местах. Сообразительный Мун помог найти пастухов, согласившихся продать туристам лошадей. На последние юани путешественники купили четырех вьючных лошадей и продукты. Строганов хотел сэкономить и взять только трех животных, но полицейский стал угрожать, что пешком ни за что не пойдет, а без него они дальше путешествовать одни, конечно, не смогут. Пришлось возобновить торг с узкоглазыми "ковбоями" для покупки четвертой клячи. Оставшихся денег хватило лишь на скудную еду: груду лепешек и три килограмма вяленого мяса.

Проводник-полицейский считал само собой разумеющимся, что эти богатенькие бездельники из чужой страны обязаны его кормить. Он конечно и не подозревал, что у членов экспедиции местной валюты почти не было, иначе бы в его голове зародились подозрения: а на какие средства туристы собираются возвращаться обратно в Гонконг? Пока полковник торговался с китайцами, по внешнему виду которых трудно было понять то ли это действительно пастухи, то ли с конокрады, неожиданно пошел дождь, вскоре превратившийся в холодный ливень. Продрогший стражник стал намекать полковнику что-то на чудодейственный русского согревающий напиток, но Строганов сделал вид, что не понял. Тогда Мун прямо сказал полковнику, что в такую погоду неплохо бы согреться, отчетливо произнеся при этом знакомое всему миру слово "водка". Серж пожал плечами и отвернулся. Пришлось вымокшему до нитки полицейскому бежать в захудалую лавку, и самому, на свои кровные, покупать спиртное.

Подгоняемые ливнем туристы вернулись в лагерь, где укрылись в тесной альпийской палатке. За ужином хмурый китаец в одну глотку быстро выхлестал половину бутылки, заметно повеселел и, подобрев, принялся угощать поднадзорных спутников. Наши путешественники долго не ломались. Степанида и Гийом сразу расслабились и задремали. Но полицейский Мун вдруг, как будто что-то припомнив, начал торопить туристов покинуть стоянку. Сергей недоуменно посмотрел на полицейского: ночью в такую погоду идти в горы?

— Товалисса, луский! Здеса осссеня плохая людь! — пояснил китаец свое внезапное решение. — Каздый пасиух, настояссяя зулика и бандита! Носью нас оглабят и залезут!

Лодку, которая теперь была не нужна, тотчас сдули и погрузили на лошадь Строганова. Далее экспедиции предстояло двигаться берегом вдоль бурной реки на лошадях, потому что грести против течения было бессмысленно. Едва двинулись в путь, как юнга, поравнявшись с лошадью Строганова, наклонившись к его уху, тихо пробормотал по-французски:

— Мсье граф, давайте задушим проклятого китайца сегодня ночью. Или стукнем камнем по башке! Надоел, сволочь! Не могу смотреть на эту наглую, самодовольную узкоглазую рожу.

— Гийом, не горячись, всему свое время! — ответил Строганов, изо всех сил стараясь делать вид, что они мирно болтают о текущих делах. — Сегодня никого убивать мы не будем! Ты ведь не хочешь, чтобы нас вздернули на виселице?

— А кто вздернет?

— Китайцы и повесят! Не дай бог, по пути попадется патруль, а мы без сопровождения. Мы безоружны, а у Муна — автомат!

— Я лично убью — дам камнем по башке, а тело в речку и концы в воду! — решительно заявил Маню. — Никто о нем и не вспомнит, кому он нужен! Ведь вы, граф, утверждаете, что китайцев почти полтора миллиарда. Одним больше — одним меньше…

— Да пойми же ты, мой кровожадный юный друг, если полиция нас в дороге задержит без сопровождения, а тем паче если найдут его труп, то тебя, меня и Стешу, как убийц и шпионов, сразу же вздернут на виселице или расстреляют.

Юноша насупился и, приотстав, надолго замолчал. Видно было по всему, что парень дулся и оставался при своем мнении.

Тронулись в путь. Караван выглядел следующим образом: первым ехал сосредоточенный Строганов, затем беззаботная Стеша, за ней хмурый Гийом и замыкал колонну китаеза, который беспрестанно и настороженно оглядывался. Полицейский пояснил, что по-прежнему опасается происков коварных пастухов. Ведь эти голодранцы — жадные и жестокие разбойники. Вдруг им станет жалко проданных лошадей и они решат, получив за кляч большие деньги, вернуть "рысаков", а заодно ограбить путников? Страх полицейского был таким искренним, что Сергей наконец поверил, что опасность ограбления вполне реальна. В чем-чем, а в людях наш отставной полковник неплохо разбирался. " Вот и хорошо, значит, наши планы совпадают, и чрезмерная спешка не будет выглядеть неестественной", — подумал Серж.

Пройдя десять километров, экспедиция забралась на высокую сопку, поросшую кустарником, и Строганов, наконец, скомандовал привал. Осторожный китаец воспротивился решению развести здесь костер, поэтому питались консервами. Мун предложил организовать дежурство по очереди и даже доверил иноземцам свой АК-47. "Ага, своих бандитов китаез боится больше, чем иностранных туристов!" — обрадовался этому открытию Строганов. Полковник показал юнге, как надо правильно пользоваться оружием, дослал патрон в патронник и поставил автомат на предохранитель.

— Гийом, стой на посту, бди, но, умоляю, полицейского пока не тронь! Пока… — Этот акцент на слове "пока", очень воодушевил мстительного юнгу.

Ночь прошла в тревоге. Вокруг бивуака бродили какие-то ночные животные, возможно, даже хищники. В стороне, возле реки, лаяли шакалы, несколько раз дико прокричала выпь. Еще больше жути нагнала выглянувшая из-за туч полная луна. Полнолуние — время нетопырей, торжества вампиров, оборотней и прочей нечисти! Строганову снился кошмар: будто вот-вот из могильных холмов восстанут павшие в этих местах воины многочисленных туменов Чингиз-хана, и они снова устремятся в свой бесконечный кровавый завоевательный поход.

На рассвете, наскоро перекусив вяленым мясом и сухарями, отряд мгновенно снялся с места и пошел через степь. Обогнув высокий хребет по распадку, путешественники углубились в ту часть горного плато, где было гораздо легче перемещаться верхом. Одну вершину все же пришлось штурмовать. К обеду, запутав следы и попетляв по невысокому плоскогорью, они вернулись обратно к руслу бурной реки.

Далеко на горизонте возвышались крутые склоны сопок, постепенно переходящих в среднегорье, а еще дальше, впереди, белели шапки местных "альпийских" ледников. Но до них предстояло еще добраться. Постепенно узкие тропы уводили уставших членов экспедиции все выше и выше. Становилось свежо, на камнях лежал нерастаявший иней, днем, пока светило солнце, было терпимо, но к вечеру резко похолодало, хотя по календарю было начало мая. Таким образом, времени до условленной встречи было достаточно — почти месяц. Но кто знает, что ждет впереди? Как говорят мудрые люди, если хочешь насмешить бога, то расскажи ему о своих планах.

С заходом солнца холод пробирал до костей. Теплолюбивые друзья полковника буквально по ночам страдали от холода, особенно Стеша, никогда не видевшая ни льда, ни снега, ни гор. Хотя днем, когда солнце нестерпимо припекало, ветер был раскаленным и жарким. Вот такой не благоприятный для здоровья перепад температур. Хорошо, что Строганов не начал экспедицию раньше времени, предположим, в переменчивом марте или апреле, а хуже того в феврале, тогда Сергей и его спутники, быстро околели бы от холода на этих холмах.

Переночевали и вновь в дорогу. Маню остался при лошадях. Животных привязали поводьями друг к другу, и они вереницей вслед за юнгой поплелись вдоль берега. Остальные "туристы", продолжая имитировать исследование местности, налегке пошли кратчайшим путем, по гребню хребта, вперед к границе. Полицейский долго молчал, присматриваясь к "работе" странной интернациональной экспедиции, которая при двух иностранцах в своем составе, почему-то называлась русской. Но дойдя до подножья ледников, он начал робко протестовать, ссылаясь на близость погранзоны с Казахстаном и Россией. Мун предложил спуститься с гор, повернуть лошадей на восток и направиться к ближайшему местному поселку, а уже оттуда пробираться к китайскому городу Алтай.

Сергей вступать в споры с китайцем не стал, сделал вид, что согласился, а сам приготовился к схватке. По крутой насыпи спустились обратно к реке, рассупонились и стали ждать прибытия Гийома с караваном. Китаец сел на камень, сунул босые ноги в воду, закурил вонючую сигарету и стал гундозить себе что-то под нос, вероятно, старинную китайскую песню. Строганов, инстинктивно огляделся — вокруг ни одной живой души. Судьба проводника была решена. Полковник, словно диверсант, подкрался к нему сзади и со всей силы шарахнул по затылку расслабившегося конвоира сучковатым дрыном. Трухлявый обломок дерева разлетелся на части, но дело свое сделал. Песня оборвалась на полуслове, и бедняга Мун беззвучно рухнул лицом на камни.