Сокровища наместника

7

О том, как охранялся дом и сад лорда Ширли, Мартин знал давно. Он начал следить за этим, когда еще только присматривался к башне.

Вот и теперь, проходя по другой стороне улицы, он сквозь ограду и подстриженные кусты видел, как двое охранников прохаживаются вдоль дома, позевывая и почесываясь. За те несколько лет, что они служили у наместника, никаких особых потрясений не происходило, поэтому сторожа размякли и изредка развлекали себя стравливанием собак, которых держали только для виду, а на ночь запирали в подвал, иначе они лаяли и мешали спать супруге наместника. Мартин знал об этом, и его это устраивало.

Уже уходя с улицы, где стояли самые богатые дома города, Мартин приметил за собой слежку. Какой-то оборванец в лохмотьях, припадая на правую ногу, ковылял за ним на расстоянии шагов тридцати, останавливаясь, когда останавливался Мартин, и разгоняясь вприпрыжку, когда Мартин переходил очередную улицу.

Что ж, этого следовало ожидать, Харпер был жаден до чужой добычи.

Несколько удачливых воров, бравших у него инструмент или приносивших на скупку дорогие вещи, бесследно исчезли. Расспрашивать о том, куда они делись, у Харпера, разумеется, никто не решался. Но выводы были сделаны – серьезные воры перестали носить ему золото, ограничиваясь мелочью, и вскоре основной клиентурой разбойника стали барахольщики, не брезгавшие даже бельем с веревок.

Делая вид, что не замечает следившего за ним оборванца, Мартин оправился к себе домой и, запершись в комнате, спрятал драгоценный инструмент под выдвижной кирпич. Затем нашел в сундуке тряпицу, похожую по цвету на сумочку от инструмента, и выгреб из столового ящика дюжину чайных посеребренных ложек, оставленных для себя после одного дельца. Завернув их в тряпку и перетянув подходящим шнурком, Мартин взвесил сверток в руке и улыбнулся. Теперь тот выглядел, как сумка с инструментом, и можно было переходить к следующей стадии плана. Однако, выйдя в коридор, Мартин увидел двух соседей-моряков, которые сцепились в который раз за неделю и били другу друга уже по старым синякам.

Подождав, пока оба свалились на замусоренный пол, Мартин спустился во двор и сразу увидел своего провожающего, тот сидел у стены за тележкой с дровами.

Пройдя мимо него, Мартин вышел на улицу и поспешил в сторону порта, к харчевне «Веселое бревно», где собирались воры и жулики со всего города.

Идти приходилось через населенные районы, где людей было, как муравьев в лесу, но «хвост» держался цепко, и Мартин благополучно притащил его к заведению.

Но в харчевню оборванец не сунулся, поскольку ее хозяин, Свирепый Билли, вполне соответствовал своему прозвищу и отваживал грязнуль и оборванцев от своего заведения.

«У нас тут, конечно, не ресторация и паштетов не подают, но блохоносов я не потерплю!» – говаривал он, грозя с крыльца дубинкой.

Понимая, в какой ситуации оказался «хвост», Мартин вошел в харчевню, перекинулся парой слов с разносчиком и подсел к одному из знакомых, который расположился недалеко от окна, к которому тотчас прилип лбом вертлявый оборванец.

– Здорово, Костыль!

– Здорово, Мартин, – ответил Костыль, прозванный так за привычку таскать инструмент для взлома под видом клюки. Таким образом, он был готов сломать замок в любую минуту, а если надо, то и отбиться тяжелой клюкой. Правда, и стражники на такой костыль реагировали неодобрительно, и Костылю случалось получать от них за подобное вооружение.

– Как делишки?

– Ничего, шкондыбаем понемногу, – улыбнулся Костыль, потягивая из деревянной кружки кислое пиво. – Третьего дня у купчишки мешок с мелочью дернул, на пиво хватает.

– Давно сидишь?

– С утра. А до этого – весь день и до вечера. Я бы и спать тут лег, но Билли не позволил, у него тут порядки, ты знаешь.

– Да уж знаю, пацаном получал от него пару раз дубиной.

– А ты, я слышал, нынче на волне?

– Да вроде, – пожал плечами Мартин. Он действительно был в порядке и кое-что прикопал за городом в развалинах на черный день. Завяжи он сейчас, мог бы купить домик где-нибудь в захолустье и открыть какую-никакую торговлю – например, холстом. Или работников нанять и шить что-нибудь.

Мартина не раз посещали такие мысли, но спокойную, лишенную опасностей и риска жизнь он себе пока не представлял, ведь ему было только двадцать пять лет – для вора самый расцвет. Ему было только двадцать пять, а он уже мастерски работал и по карманам, и по замкам, и дверь мог снять с петель без особого шума – спасибо Гарцу Седому, который научил. Правда, теперь он сидел в городской тюрьме, и говорили, что уже бессрочно.

Мартину принесли пиво и тарелку с бобами, которые в харчевне готовили со свиными шкварками.

– Хочешь бобов? Могу угостить, – предложил он Костылю.

– Не, – отмахнулся тот. – Я уже пойду.

– Ты же вроде празднуешь?

– Кореша из порта новое дельце мозгуют, приглашали подойти.

– Это правильно, – улыбнулся Мартин. – Дела прежде всего, а допраздновать всегда успеешь.

– Успею, – согласился Костыль и единым махом допил свое пиво.

– Ты вот что, можешь подержать у себя пустяковину одну?

– Какую?

– Да вот, мелочишка – ложки серебряные, мне их с собой сейчас не хочется таскать, побегу на площадь, там сегодня кошельки сами в руки просятся.

– Ну давай, – согласился Костыль, и Мартин подал ему сверток, так похожий на сумку с италийским инструментом.

– Пустяковина, – сказал Костыль, взвесив сверток, и сунул в карман куртки. – Пропью – не взыщи.

– Хорошо, только не сегодня, – усмехнулся Мартин, замечая, как оборванец за окном сделал стойку при виде свертка.

«Харпер, морда…» – подумал Мартин, вспоминая, как разбойник раздумывал, прежде чем отдать инструмент. Видимо, сразу спланировал, кого пошлет по следу.

Забрав толстую трость с упрятанной в ней фомкой, Костыль ушел, утянув за собой оборванца. А Мартин с удовольствием пообедал, допил пиво и пошел домой. Сегодня он хотел отдохнуть и собраться с мыслями. Откладывать дело смысла не было, и этой ночью, если не будет дождя, он намеревался вскрыть сокровищницу наместника.