Солдатские часы

Рота, приступить к занятиям!
ПРО ТРЕНИРОВКУ

Честно говоря, когда ехал я в армию, военную службу представлял себе очень смутно. Мне мерещились манёвры, парады, атаки, крики «ура!», дымовые завесы, грохот взрыв-пакетов…

А увидел я…

Увидел я первым делом расписание занятий, совсем как расписание уроков в школе. И классный журнал, совсем как в школе. И отметки в журнале.

Только вместо школьных звонков дневальный подаёт команды: «Приступить к первому часу занятий!», «Окончить первый час занятий!..»

Только ни опоздать, ни прогулять никак нельзя. Потому что на занятия-строем и с занятий-строем. Дисциплина. И уроки, конечно, другие.

Физподготовка — чтобы стать сильными.

Огневая — чтобы стать меткими.

Инженерное дело — чтобы стать неуязвимыми.

Строевая — чтобы стать выносливыми.

Много разных предметов, все не перечислишь. Только успевай заниматься.

Привели нас впервые на полосу препятствий. Командир наш, сержант Остроухое, объяснил нам, что к чему, показал, как под колючей проволокой ползти, и как через забор перемахнуть, и как окоп перепрыгнуть.

— Ясно? — спрашивает.

— Ясно! Ясно! — отвечаем мы.

До того всё это легко и ловко получалось у сержанта, что и нам показалось: подумаешь, что тут сложного! И полоса вроде бы не очень длинная, и забор не очень высокий, и окоп не очень широкий.

А как стали сами преодолевать эту полосу, тут и началось! Кто шинелью за проволоку зацепился. Кто на заборе застрял. А кто до окопа добежал и выдохся: не то что перепрыгнуть — и шагу больше сделать не может.

Ещё раз попробовали — опять не выходит. В третий раз — ещё хуже, Только совсем вымотались. Вспотели, перемазались. Еле дышим. И обидно: неужели мы такие неспособные?

А сержант улыбается.

— Запомните, — говорит, — даже самую простую вещь без тренировки не одолеешь.

Построил он взвод и повёл дальше.

— Сейчас, — говорит, — я покажу вам радиостанцию, которую вы будете изучать, Вот смотрите.

— Где? Где? — спрашиваем мы,

Потому что вокруг ничего нет, похожего на радиостанцию. Только стоят три большие крытые автомашины.

— Да вот же! — говорит сержант Остроухов и показывает на машины. — Это она и есть.

Вот так да! Целых три машины! Да разве такую махину одолеешь? Там одних радиоламп, наверно, штук триста! А разных переключателей, приборов, стрелок, кнопок, сигнальных лампочек — попробуй разберись!

— Ну как? — спрашивает сержант, — Нравится?

А мы молчим. Нет, видно, никогда нам на такой радиостанции не работать.

— Ничего, — говорит сержант Остроухов. — Запомните: даже самую сложную штуку одолеешь тренировкой…

И знаете, прав он оказался. Потому что и полосу препятствий мы осилили, и на радиостанции работать научились, даже в больших манёврах потом участвовали — и ничего, не подкачали.

Только если бы дневальные отсчитывали с самого начала те часы, что провели мы на полосе препятствий, и те часы, что тренировались на радиостанции, то в конце концов должны были бы звучать такие команды: «Окончить семьсот пятьдесят шестой час занятий!», «Приступить к семьсот пятьдесят седьмому часу занятий!»

Или что-нибудь в этом роде.