Солнце Сантьерры

Глава 14

Я очнулась от ровного шума. С трудом приоткрыла глаза, не понимая, что со мной происходит.

— С пробуждением на Сантьерре, миссис Эклз! — сначала я услышала бодрый голос, затем увидела расплывающееся пятно, которое приблизилось ко мне и превратилось в одутловатое лицо мужчины.

— Немного полежите, и сможете встать, — сказал он. — Я доктор Маркус. Сейчас будем отключать детей.

Я почувствовала, как сильно забилось мое сердце, с каждым ударом отдаляя меня от долгого сна. Дети. Сантьерра.

Я села и увидела, как над соседними капсулами склонились медики. Через несколько минут я встала и подошла к ним.

— Привет, мама! — хором сказали двойняшки.

Роб, Марк и Рита тоже проснулись.

Я подошла к ним и обняла каждого еще слабыми руками. Я заметила, что у многих капсул были откинуты крышки, и они стояли пустыми.

— Так, кто проснулся, готовимся к выходу! — я увидела бодрую Дану Ли. — Сейчас спустимся, и вас отвезут на базу для медицинской реабилитации.

— Маркус, подойди быстрее, — перебил ее громкий голос. Я увидела, что несколько медиков склонились над одной из открытых капсул.

А потом услышала крик Чарльза Брайтона:

— Эми! Эми!

— Так, быстро выходим, берем свои вещи— поторопила нас Дана, бросив взгляд в сторону Чарльза. Два хмурых медика оттеснили нас к выходу, и дверь за нами закрылась.

— Мама, а что с мистером Брайтоном7 — спросил Энтони

— Может, миссис Брайтон стало плохо? — неуверенно сказала Энни. — У меня вон тоже голова кружится.

— Наверно, — неуверенно сказала я.

Мы спустились на эскалаторе со звездолета, и небольшой синий бус, которым управляла молодая темнокожая женщина в зеленой косынке, повез нас в сторону небольших прямоугольных домиков орехового цвета. Их было штук двадцать, они стояли на круглой поляне почти вплотную друг к другу.

— Миссис Эклз, вам сюда, — сказала Дана.

Бус остановился у домика с открытой дверью.

Мы вышли из буса. Я взяла Роба на руки. В воздухе я уловила слабый сладковатый запах с непонятными горьковатыми нотками.

— Эсгьела цветет, — сказала Дана. — Потом сами увидите, как это красиво.

— Мама, а здесь трава синяя! — закричал Энтони, глядя под ноги.

— Не синяя, а цвета морской волны, — возразила Энни.

— Скоро придут медики, проведут осмотр. Вы несколько дней будете жить здесь, а потом вас отвезут в колонию. Мне пора возвращаться на «Веру», еще много дел, — сказала Дана.

— Миссис Ли, а почему другие капсулы стоят пустые, где те люди? — спросила Рита.

— Мы будим людей не всех сразу, а постепенно. Люди проходят на базе реабилитацию, их увозят в поселение, а потом мы будим других. Мы ведь прилетели уже месяц назад, —улыбнулась Дана Ли.

— Ничего себе! — воскликнул Энтони.

— Ладно, пока отдыхайте, скоро привезу вам соседей, — Дана помахала рукой и забралась в бус.

— Солнце здесь совсем не такое, — Марк посмотрел в небо, глядя на желто-оранжевый диск, сиявший на горизонте.

Я вошла в домик. Шесть кроватей, небольшой шкаф, стулья, маленький санузел, небольшой стол, на котором стояла ваза с букетом из неизвестных цветов, алые и розовые соцветья которых напоминали маленькие колокольчик.

На стене была сделана надпись крупными буквами: «Добро пожаловать на Сантьерру».

Примерно через час снова приехал синий бус, из которого первой выпрыгнула Дана Ли. За ней вышли две девушки. Они радостно улыбнулись и помахали мне рукой, как старой знакомой.

— Привет!

Я вспомнила их по космопорту и улыбнулась. Мне действительно приятно было их увидеть.

— Я Джина! А я Мэй! — почти одновременно представились они.

За ними спустились еще несколько женщин и мужчин. Я не знала никого из них, кроме доктора с женой Мод. Дана Ли отдавала указания бодрым голосом, кому в какой домик направиться. Последним из буса вышел Чарльз Брайтон с Миком на руках. Рядом с ним стояла Триша. Я обратила внимание, что Чарльз выглядел подавленным.

— Чарльз, а Эми…— я подошла к нему.

Глаза у него были красными, как будто он плакал.

— Эми погибла, Кэтрин, — тихо сказал он. — Говорят, не смогла пережить пробуждение. Она так надеялась, что здесь у нас все получится, и вот… — его голос предательски дрогнул.

— Ох, Чарльз, как я вам сочувствую, — потрясенно сказала я. Не знала, что еще можно говорить в такой ситуации.

Он махнул рукой и направился к соседнему с нами домику, прижимая к себе сына. Мне показалось, что у Чарльза вздрагивают плечи

— Триша! — радостно воскликнула Энни, обнимая ее.

— А у меня мама умерла, — серьёзным голосом сказала Триша.

Я услышала ровное гудение и подняла голову вверх. К нам приближалась летательная капсула.

Она плавно приземлилась, и из нее вышло несколько человек. Они были одеты в одинаковые серые брючные костюмы и рубашки с коротким рукавом.

— Добро пожаловать на Сантьерру, — звучно произнес высокий человек, приблизившись к нам. У него были светло-голубые глаза и седые волосы. Ему было лет пятьдесят. По тому, как он держался, было видно, что он привык к власти.

— Я Петер Йенсен, глава колонии Кварта. Сейчас вас осмотрят наши медики, а потом мы с вами познакомимся.

Несколько медиков пригласили нас по очереди пройти в пустой домик, где быстро взяли у всех анализы крови и провели сканирование внутренних органов.

— Вас может немного подташнивать, вы можете ощущать слабость, головокружение. Это нормальные явления после сомнокапсулы. Сегодня вы будете питаться только витаминными коктейлями, а завтра мы привезем нормальное питание, — сказал медик, темнокожий молодой мужчина.

Выйдя с Робом от медиков, я увидела, что Энни с Тришей сидят в сторонке, а Рита о чем-то разговаривает с девушками.

— Вы миссис Эклз? — ко мне подошел молодой парень лет двадцати.

Я кивнула.

— Пройдемте, с вами хочет поговорить глава Йенсен.

Я передала Роба сыновьям и направилась за парнем, отметив, что он вооружен бластером. Мы подошли к одному из домиков, и парень показал рукой:

— Вам сюда.

Я вошла, а парень с бластером остался за дверью.

За столом сидели Петер Йенсен и молодая женщина с жесткими курчавыми волосами с короткой стрижкой. Сначала я приняла ее за юношу.

— Миссис Эклз, расскажите нам о себе, — попросил Петер Йенсен, заглядывая в планшет.

Я растерялась, не зная, с чего начать. Тем более, мне почему-то казалось, что в планшете Йенсена есть вся информация про меня.

— Я Кэтрин Эклз, мне тридцать пять лет. Мой муж Николас пропал без вести во время наводнения. Мои дети…

— Почему вы решили прилететь на Сантьерру? — перебил Петер Йенсен.

— Мне помог мой отец, судья Джордж Маккарти, — сказала я. Сама не знаю, зачем я упомянула должность отца. Наверно, потому, что для меня он был неотделим от своей профессии.

— У нас на Сантьерре нет судей, — сказала молодая женщина с вызовом, как мне показалось.

— Хема, — Петер Йенсен знаком попросил ее замолчать.

— Что вы умеете хорошо делать, Кэтрин? — спросил он, глядя на меня светлыми глазами.

Я растерялась. У меня не было ни профессии, ни образования.

— Я занималась домом, детьми, садом.

Он кивнул.

— Ваша приемная дочь, Рита, — начала Хема и выжидательно посмотрела.

— Я взяла опеку над Ритой, у нее не осталось родных после наводнения, — сказала я.

— Миссис Эклз, на Сантьерре нет института опеки, Рита Шелби теперь считается вашей приемной дочерью. А у нас родители отвечают за поведение детей. И за их проступки, — Хема выразительно посмотрела на меня.

— Вы свободны, миссис Эклз, — сказал Петер Йенсен. Я почувствовала, что от этого человека многое зависит здесь.

Я вышла за дверь и чуть не столкнулась на пороге с Мод и ее мужем. Массивное золотое ожерелье Мод сверкнуло на солнце россыпью бриллиантов, и она под руку с мужем вошла в комнату, где находились Хема и Петер Йенсен.

Неподалеку стояли Рита, Марк и Энтони с Робом. Они меня ждали, волновались за меня, и на душе стало тепло.

— Мама, ты заметила, какие у них руки? —тихо зашептал Энтони.

— Нет, а что?

— У них у всех какие-то знаки вот здесь, — Марк показал на тыльную сторону ладони.

Скоро из домика вышли Петер Йенсен и Хема.

Йенсен сказал, обращаясь ко всем:

— Сегодня вы переночуете здесь, а завтра вас заберут. С вами останутся Эван и Патрик.

Вперед вышла Мод и недовольно заговорила:

— Нам обещали, что здесь на Сантьерре будут хорошие условия для тех, кто приехал по контракту.

— Миссис Стюарт, скоро вы уже будете в своем доме. Здесь на Сантьерре мы всегда выполняем свои обещания, и от других ожидаем того же, — спокойно сказал Йенсен.

Он развернулся и направился в капсулу вместе с его сопровождением. Капсула быстро набрала высоту и исчезла.

— Вот же противная баба! — пробормотала Рита.

Патрик, старший из оставшихся, темнокожий худой мужчина лет сорока, представился и сказал нам:

— Никуда не отходите от базы. Здесь не должно быть ядовитых растений, но за ночь могут пожаловать лусты, они могут отреагировать на большое тепловое пятно. Если заденут вас, неделю потом чесаться будете.

Рядом с Патриком стоял парень, который меня сопровождал на беседу с Петером Йенсеном. Я украдкой разглядывала его лицо. Широкие брови, смуглая кожа, немного раскосые глаза, крепкие плечи, бесстрастное лицо, — в нем угадывалась смесь всех земных рас.

— Я Эван, — сказал он и раздал нам разноцветные бутылочки с витаминными коктейлями.

— Вкусно, — Энтони немного отпил из бутылочки.

— Что это у тебя? — спросила Рита, указывая на руку юноши.

На тыльной стороне ладони у Эвана был темный круг со знаком IV и еще какими-то полосками.

— Это знак Кварты, нашего поселения, — сказал Эван.

— Прикольно, — прокомментировала Рита.

— А у нас что, тоже такие будут? — спросила Джина, подойдя к нам вместе с Мэй.

— Нет, у вас с мисс Беннет будут другие, — ответил Эван. — Вы же поедете в Сексту.

— У вас вроде пять поселений, нам говорили на Земле, — сказала Мэй.

Эван пожал плечами и ничего не ответил.

Я обратила внимание на мужчину и женщину в темных одеждах. Они сидели на скамейке возле крайнего домика. Рядом с ними стояли два подростка. У всех них были светлые, почти белые волосы. Они держались особняком от остальных. Я подошла к ним, держа за руку Роба.

Мужчина держал в руках книгу и нараспев читал:

«Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (1).

Мужчина закрыл книгу, протянул руки вверх и сказал:

— Благослови, Господи, новое небо и новую землю нашу, Сантьерру.

Он посмотрел на меня и спросила:

— Как вас зовут?

— Я Кэтрин Эклз, это Роб, а там мои остальные дети, — я махнула рукой в сторону поляны.

— Я Адам Пирсон, это моя жена Наоми и сыновья Ноэль и Джеймс. Если вы захотите помолиться, то приходите к нам, мы будем рады.

Я кивнула. Мне было немного неловко, я совсем не разбиралась в религии.

Вернувшись к детям, я подумала о Чарльзе Брайтоне. Возможно, ему нужна была помощь.

Я постучала в дверь соседнего домика, где разместились Брайтоны.

— Войдите, — раздалось в ответ.

Чарльз сидел, сгорбившись и глядя в одну точку перед собой.

— Чарльз, мне так жаль. Может, вам что-то нужно? — спросила я.

Он покачал головой.

— Нет, Кэтрин, спасибо. Мик спит. Я хочу побыть один.

Я кивнула и вышла.

Начинало темнеть. Почти все прилетевшие собрались на небольшой освещенной поляне и тихонько переговаривались. Чувствовалось волнение, ведь всем нам предстояла здесь новая жизнь.

— Мама, а Триша совсем не плачет, — сказала Энни, подойдя ко мне.

— Милая, ей трудно сейчас, если можешь, будь с ней рядом, — попросила я.

Через час мы укладывались спать. Очень быстро стемнело.

Я остро почувствовала, что за все последние недели мне ужасно не хватало личного пространства. Все время с детьми, в одном помещении, я не могла расслабиться ни на минуту. Дома у меня был сад, кухня, спальня, много мест, где я могла просто побыть одна.

— Кэтрин, — прошептала Рита. — Я поговорила немного с теми девушками, Мэй и Джиной, они сказали, что приехали сюда по контракту, но не сказали, по какому. Они и меня сначала спросили, может, я тоже по контракту. — Рита ненадолго замолчала.

— Как ты думаешь, Кэтрин, что здесь с нами будет, на Сантьерре? — Рита ждала мой ответ в темноте.

— Думаю, здесь будет лучше, чем на Земле, — сказала я.

В голове у меня звучали слова, которые читал Адам Пирсон: «Ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда».

1 — Второе послание Петра, 3:13.