Солнце Сантьерры

Глава 19

Прошел еще месяц. Наступили летние каникулы, но дети были заняты половину дня. Рита устроилась ученицей к единственному в поселении парикмахеру пожилой миссис Клеменс. Она стригла как мужчин, так и женщин. Рита фыркала, что она всех стрижет одинаково. Девушка уговорила миссис Клеменс дать ей шанс попробовать самой поэкспериментировать. Первой клиенткой Риты стала Эмма Бек. Рита красиво постригла соседку и немного подкрасила ей волосы в светлый оттенок. Казалось, Эмма после этого помолодела лет на десять. После этого Рите понемногу стали доверять и других клиентов, пока в основном мужчин.

Недавно Рита сказала мне, что не хочет больше ходить в школу. Она считала себя достаточно взрослой. Она заявила прямо об этом Хеме Халиди во время ее очередного визита. К моему удивлению, Хема сказала:

— Что ж, если ты не хочешь больше учиться, то можешь начинать работать. На Сантьерре всегда нужны люди.

Марк, Энни и Энтони, как и все здешние школьники, половину дня проводили, работая на полях Кварты, где выращивались овощи. Они занимались прополкой и поливкой растений. Как объяснила Хема, на Сантьерре стремились раньше приучать детей к труду.

У нас в огороде на грядках алела клубника, здесь она была на удивление вкусной и сочной.

По вечерам Марк и Энтони ходили играть на школьный стадион в эйтбол.

Сегодня вечером я заметила, что щеки Энтони покраснели. Я притронулась рукой к его лбу и почувствовала сильный жар. Обеспокоенная, я связалась с помощью браслета с доктором Дугласом Стюартом. Он сказал, что сейчас делает операцию, подъедет позднее.

К вечеру Энтони пылал от лихорадки, температура была сорок градусов. Иногда он приходил в себя, приоткрывал глаза и что-то невнятно шептал.

Я была в отчаянии. Сыну угрожала опасность, а я ничем не могла ему помочь.

Остальным детям я запретила приближаться к Энтони, опасаясь инфекции.

Вечером приехал Дуглас Стюарт. В руках у него было устройство, похожее на небольшой ящик.

— Переносная лаборатория, — пояснил он.

Стюарт осмотрел Энтони и взял экспресс-анализ крови.

Капнув алую капельку в отверстие на портативном планшете переносной лаборатории, он утирал салфетками потный лоб.

Через несколько минут портативный планшет запищал, а Дуглас стал вглядываться в экран планшета.

— Инфекций, к счастью нет. Вот антибиотики, еще я сделал укол. Завтра я еще зайду. Я читал в документации, которая осталась от моих предшественников, что это похоже, судя по анализу крови, на местную лихорадку. От нее нет лекарства, пока надо просто пить много жидкости, сбивать температуру и наблюдать за ребенком.

Всю ночь Энтони метался, и я не отходила от его постели. Иногда он бессвязно что-то бормотал, потом снова проваливался в беспамятство.

— Я их вижу. Их много…

— Кого ты видишь, милый? — спросила я, прикладывая руку к пылающему лбу сына.

— Светлячков. Мама, их много, — и он опять закрыл глаза.

Энни всхлипывала в своей комнате.

Рита принесла мне ужин, но я выпила только чай, есть совсем не хотелось.

Жаропонижающее совсем не действовало, Энтони пылал.

Утром в отчаянии я вызвала по браслету связи Эмму Бек.

Через десять минут она, кутаясь в теплый халат, пришла к нам.

Я рассказала, что Энтони заболел.

Эмма кивнула.

— Доктор был, и сказал, что это местная лихорадка.

Эмма кивнула.

— Никто не знает, что это за лихорадка. Заболевают обычно дети и подростки, у меня тоже два сына ей переболели, — сказала она.

— А что бывает с заболевшими? — тревожно спросила я, вкладываясь в лицо Эммы.

— Чаще всего дети поправляются, потом какое-то время жалуются на слабость и головные боли. Иногда умирают. Так умер сынок у Коннора и Терезы Хоганов. Эти-то дети у них приемные

У меня сжалось сердце.

— Что мне делать, Эмма? — спросила я, хватаясь за руки женщины.

— Попробуй сходить к Гору Кларку, если уже совсем ничего не помогает,— сказала Эмма.

— Как мне его найти? Может быть, мне попросить его прийти сюда? — спросила я с надеждой.

Эмма покачала головой:

— Раньше он жил в Кварте, но его давно изгнали Теперь живет в лесу километрах в семи отсюда. Можешь взять клубники, он ее очень любит. И еще продуктов. Он тебе может показаться немного сумасшедшим, но он безобидный. Я попрошу сына, Герхард тебя проводит.

Она позвала своего сына. Ко мне, стеснительно улыбаясь, подошел светловолосый юноша лет восемнадцати.

— Герхард, проводи миссис Эклз к Гору Кларку.

Парень кивнул.

— А как же Энтони? — спросила я в отчаянии.

Не могла даже представить, что придется оставить больного ребенка.

— Я посижу с мальчиком, ты не волнуйся, — сказал Эмма.

— Тебя сын доведет до речки, дальше сама пойдешь.

— Мам, я с тобой, — сказал Марк. Я благодарно кивнула старшему сыну и схватила миску с клубникой, собранной утром Энни.

— Давайте настроим ваш браслет, миссис Эклз, чтобы он дорогу запоминал, — сказал Герхард, и я протянула ему руку. Юноша нажал несколько кнопок и кивнул.

Марк взял сумку с продуктами, которые я лихорадочно сложила, и мы отправились.

Мы пошли с Герхардом вдоль поселения. Затем свернули налево. Герхард подвел нас к вспаханной полосе коричневатой глинистой земли. Он кивнул, и мы пошли за ним. Пересекли полосу, где стояли столбы с визорами, и прошли метров пятьдесят. Мы впервые оказались за пределами Кварты. Герхард уверенно шел вперед. Вскоре мы вошли в редкий лесок.

— Только старайтесь здесь ничего не трогать, — сказал Герхард.

Это скорее была роща. Сначала на пути нам встречались небольшие кривоватые деревца с фиолетовыми стволами. С ветвей свисала то ли паутина, то ли серые водоросли, иногда встречались коричневые плоды размером с небольшие яблоки.

Я увидела, как под ногами расстилается сине-зеленый травяной покров. Вдруг впереди показался небольшой коричневый кустик.

— Смотрите, переползающая трава, мы называем ее паучьей, — сказал Герхард.

Я увидела, как коричневая трава действительно передвинулась и окружила маленькое животное размером с мышь. Зверушка отчаянно брыкалась, но стебли травы увеличились в размерах и стали переплетаться между собой, образовав коричневый кокон, в котором пищало животное.

— Сейчас начнет переваривать, — сказал Герхард, и мы пошли дальше.

Над нами совсем близко пролетели лерты, похожие на мыльные пузыри, снаружи они были покрыты прозрачной переливающейся оболочкой, а внутри просвечивали нити кровеносных сосудов и внутренние органы.

Под ногами виднелись небольшие кочки, сливающиеся по цвету с землей. Вдруг из этой кочки высунулись коричневые змеевидные отростки и схватили какое-то мелкое насекомое, похожее на гусеницу.

Я вскринкнула от неожиданности.

— Не наступайте на них, они могут плюнуть кислотой, — предупредил Герхард Бек.

Затем показались несколько животных, катящихся навстречу, как коричневые и серые колобки. Внезапно они остановились и вытянулись вверх примерно на метр, чем-то став похожими на земных суррикатов.

— Ркилы, они не хищные. Мясо только горьковатое у них, а так на них здесь охотятся, — пояснил Герхард.

Парочка любопытных ркилов увязались за нами.

— Вот, там впереди будет речка. Пойдете вверх по течению, и минут через тридцать выйдете к месту, где живет Гор Кларк. Как увидите серые большие палатки, значит, пришли, — сказал Герхард. Обратно пойдете по браслету, он запомнил дорогу, будет вам показывать, если отклонитесь от дороги. И он пошел назад.

Подойдя к небольшой речке, я увидела несколько кустов, похожих на водоросли, они качались по ветру своими нитевидными листочками. Когда мы проходили мимо, все эти нити вытянулись в нашу сторону. Я опасливо сделала шаг назад.

Мы с Марком пошли по берегу речки, оглядываюсь по сторонам.

— Мама, смотри! — сказал Марк.

Я услышала стрекот. Его издавал катящийся навстречу нам катился комок серой соломы, я так и не поняла, это животное или насекомое. Комок подкатился к реке и стал изменять цвет, превращаясь в синий.

Мы осторожно шли вдоль берега. Это была необычная картина, необычный мир, живущий по своим законам.

— Мама, это там, — Марк протянул руку, и я увидела впереди несколько серых палаток.

На берегу речки на поляне стояло несколько больших палаток. Мы с Марком подошли ближе и увидели человека, стоявшего возле одной из палаток и размахивающего руками. Затем человек взял в руки какой-то предмет, и мы услышали звук, похожий на завывание сирены. Я вздрогнула и придержала Марка за руку. В это время из другой палатки вышел человек и закричал:

— Подходите, не бойтесь, сейчас переброшу вам мостик.

Подойдя ближе, я увидела, что поляна окружена выкопанным рвом глубиной метра три.

Человек перебросил нам небольшой пластиковый мостик, и я осторожно двинулась по нему, Марк пошел следом.

Перейдя ров, я смогла рассмотреть лицо мужчины. Ему было много лет, точно за семьдесят. Седой, сухощавый, в сером брючном костюме из легкой синтетической ткани, в которой ходили многие жители Кварты. Все лицо и руки мужчины было покрыто волдырями и красными пятнами, похожими на следы от пчелиных укусов. На воспаленном лице выделялись живые карие глаза, осматривавшие нас с любопытством.

— Не пугайтесь, это нас недавно с Майей тиксы, местные насекомые разукрасили. Они похожи немного на пауков, только лап у них четыре и живут на земле. Мы специально ров сделали, но один сумел пробраться, у них сейчас брачный сезон и они агрессивные. Через неделю пройдет.

— Здравствуйте, вы, наверно, Гор Кларк? — спросила я.

— Вообще-то я Егор, — улыбнулся мужчина. — Во мне русские корни, но многим мое имя кажется непривычным, поэтому зовут Гором.

— Я Кэтрин Эклз, а это мой сын Марк, — представилась я.

К нам поближе подошла женщина и кивнула. Я не смогла определить ее возраст, потому что лицо женщины было сплошь покрыто такими же волдырями, как у Гора Кларка.

— Это Майя, — сказал Кларк. — Она не может разговаривать, но все понимает.

— А вы, стало быть, из Кварты, недавно прилетели? — Гор с любопытством посмотрел на мою руку.

— Да, мистер Кларк, мне сказали, что вы, возможно, можете мне помочь, вернее, моему сыну, он заболел лихорадкой, температура не спадает, и моя соседка сказала, что, возможно, вы…— я говорила очень сбивчиво.— И да, это вам, — я протянула ему клубнику, и Марк передал сумку с продуктами Майе.

— Ох, спасибо, Майя тут тоже посадила грядку с клубникой, но у нас она еще не поспела, — Гор махнул рукой куда-то в сторону.

— Мистер Кларк, вы сможете мне помочь? — спросила я с надеждой.

Гор Кларк посмотрел на Марка.

— Я так понимаю, это ваш старший сын?

Я кивнула.

— Это хорошо, я хочу взять у него кровь, чтобы сделать вакцину. Вам придется подождать полчаса. Идемте за мной, — он повернулся и направился к одной из палаток.

Когда мы вошли туда, я увидела настоящую лабораторию. Компьютеры, колбы, небольшие ящички, разноцветные реактивы в колбах, приборы и холодильные капсулы.

Гор усадил Марка на стул, взял у него кровь из вены и поместил пробирку в какой-то круглый аппарат, щелкнув несколько кнопок и включив компьютер. Аппарат загудел и стал медленно вращаться.

— Не ожидали, миссис Эклз? — усмехнулся он. — Мне глава Йенсен разрешил забрать почти все мое оборудование с собой перед тем, как выгнать меня.

— А почему вас выгнал Петер Йенсен, мистер Кларк? — с любопытством спросил Марк.

— Меня выгнал не Петер, а его отец, Расмус Йенсен, он был тогда главой Кварты. Я был с ним кое в чем не согласен, — сказал Кларк.

Затем он обратился ко мне:

— Миссис Кларк, я бы хотел взять кровь и у вас.

Я растерялась.

— Вы не подумайте, я не вампир, — засмеялся он, — я биолог. Я на Сантьерре уже почти пятьдесят лет.

Я протянула ему руку, он ловко уколол мне вену тонким шприцем и снова заговорил:

— Я тогда прилетел сюда с большой группой ученых, нас направила Колониальная Корпорация. Биологи, геологи, физики, химики. Потом многие вернулись на Землю, кто-то остался здесь. Сейчас, наверно, из той группы ученых осталась пара-тройка человек.

— А как же вы живете здесь совсем один? — спросила я.

В этот момент в палатку вошла Майя.

— Я не один, здесь еще Майя. И ко мне время от времени наведываются люди из Примы, Кварты, Терции. Просят иногда лекарства, привозят продукты одежду, материалы для лаборатории.

— Но почему вы не уйдете жить в другое поселение? — спросил Марк.

— Я не хочу, — сказал Гор. — Все, что мне необходимо, у меня есть.

В этот момент в палатку вошла Майя, она принесла нашу пустую сумку и махнула рукой, приглашая на выход.

— Наверно, Майя чай приготовила, — сказал Кларк.

Мы вошли в другую палатку, там стоял стол, стулья, шкафчики и различные ящики.

— Наша кухня, — показал Гор. — У нас есть свой генератор, так что мы с теплом и электричеством. Эти палатки были для первых поселенцев, они прочные, с регуляцией температуры и воздуха, нам их отдали, так и живем.

Я решила связаться с Эммой Бек или Ритой, предупредить, что мы скоро будем возвращаться. Но связи не было.

— Ваши браслеты работают только в Кварте, — сказал Гор, заметив мою попытку.

Майя налила нам чай с приятным травяным запахом в пластиковые чашки.

— Вкусно, — похвалил Марк, и Майя улыбнулась. В этот момент я заметила у нее на руке метку V.

— Вы из Квинты? — спросила я.

Майя покачала головой.

Я присмотрелась к женщине, гадая, какие отношения связывают ее и Кларка.

Гор заговорил:

— Значит, в Кварте по-прежнему заправляет Петер Йенсен?

Я кивнула.

— Помню, он еще мальчишкой был очень честолюбив и подавал большие надежды, как всем говорил Расмус. Он гордится тем, что его предок был в числе первых поселенцев и полгода ел водоросли, — Гор хмыкнул и продолжил:

— Миссис Эклз, сейчас будет готова вакцина для вашего сына. Поставьте ему укол, через несколько часов, если лекарство подействует, температура должна начать снижаться. Но мне хотелось бы еще, чтобы вы передали мне немного крови больного ребенка для анализа, и лучше сегодня.

И он протянул мне небольшой шприц.

— А если лекарство не подействует? — спросила я, разглядывая шприц.

— Я не волшебник, миссис Эклз, я биолог, хотя некоторые считают меня просто сумасшедшим, — с усмешкой сказал Кларк.

Гор Кларк дал мне второй шприц с вакциной и сказал:

— Надеюсь, еще увидимся, Кэтрин и Марк.

Я поблагодарила его, и мы отправились в обратный путь.