Солнечные пятна

Глава 2

Утром понурый Валюша оттирает с кухонного стола засохшие разводы пролитого пойла, сминает пластиковые бутылки и картонные коробки, складывает их в пакет. Туда же вытряхивает ощетинившуюся бычками пепельницу и заходится кашлем.

– Танька, твою мать! – подпрыгивает он при виде меня и тут же заводит свою привычную шарманку: – Тань, дай это… чирик. Мать вечером отдаст.

Я лишь улыбаюсь:

– Ага. Будто у меня он есть.

Прохожу мимо Вали, в надежде гремлю чугунными крышками грязных сковородок, скопившихся на старой двухконфорочной плите, но в них, кроме пригоревших остатков картошки, ничего. Живот предательски урчит. В «Полюсе», который когда-то выдали отцу на заводе в счет зарплаты, прям как на севере, пусто – даже спрятанную в морозилке курицу съели мамины собутыльники. Я давно на такое не злюсь.

Спотыкаюсь о Валюшин мешок, выхожу из провонявшей сигаретным дымом и перегаром кухни в прохладную прихожую и направляюсь к двери.

Естественно, я иду к Ви. Куда же мне еще податься?

Три года назад я, как обычно, сидела на подоконнике и придумывала сотни разных жизней людям из дома напротив, когда во дворе остановились грузовая «ГАЗель» и блестящая черная легковушка. Я долго наблюдала за тем, как несколько здоровяков выгружали из крытого пыльного кузова красивую мебель и дорогую технику и скрывались в подъезде, тяжело топая мимо нашей разбитой двери на этаж выше. Разглядывала прекрасную молодую блондинку в светлом спортивном костюме с блестевшими на солнце стразами. Смотрела на девочку, которая вышла вслед из машины, медленно прошаркала к скамейке, села на нее и безучастно уставилась в одну точку.

Девочка с прекрасными волнистыми голубыми волосами казалась Мальвиной из сказки. Она была в черно-синих полосатых гетрах, кедах, пышной юбочке, в растянутом полосатом свитере в тон. Глаза были густо подведены черным.

И у меня, тринадцатилетнего стриженного «под горшок» существа в джинсах и толстовке брата, вдруг перехватило дух от восхищения.

Потом я узнала, что девочку зовут Вика и ее родители развелись, что она на год старше меня и учится в гимназии в исторической части города. О новых жильцах болтали всякое, но я верила, что их появление здесь – знак свыше. И каждое утро, когда нахохленная Вика обгоняла меня на выходе из подъезда, я долго смотрела ей вслед, еле сдерживаясь, чтобы не пойти за ней шаг в шаг и оказаться в ее волшебном мире.

Появление Ви ознаменовалось еще одним чудом – с того дня мама не пила. В «Полюсе» завелась еда, в шкафу – два новых девчачьих свитера, в дневнике на нужной строчке – родительская подпись. Мама устроилась на работу, исправно трудилась в две смены и даже обещала порадовать меня новогодним подарком. Порадовала.

В тот день в школе подводили итоги первого полугодия – в журнале напротив моей горемычной фамилии в ряд выстроились пятерки. Ученики старательно отмывали исписанные их матами парты, а я радостно неслась домой мимо витрин, в которых весело подмигивали гирлянды.

Домофон в сотый раз пропел и стих. Никто не отвечал. Холодно темнели окна на третьем. Я села на ту скамейку, где когда-то сидела Мальвина, и так же отрешенно уставилась вдаль. Мне хотелось сохранить безучастность, хотя мороз крепчал, а кроссовки брата и его осенняя ветровка не грели. Вскоре онемели пальцы ног, руки, а джинсы прилипли к коленям. Безучастность действительно пришла – я закрыла глаза и заснула.

– Эй, мальчик! – прозвенел чей-то голос. – Что с тобой? Ты откуда? Как тебя зовут?

– Таня… – еле слышно ответила я и заметила удивление в широко распахнутых карих глазах, густо подведенных черным карандашом.