Глава одиннадцатая

Милана сидела у окна в плацкартном вагоне, стиснув в руке носовой платок.

Какое красивое, синее небо сегодня! Весна…

Почему в мае с ней всегда происходят какие-то тяжёлые события?!

«Папа! Когда я обещала тебе, что никогда не упаду духом, я не думала, что мне будет настолько больно! Очень больно, папа! И я упала духом, кажется… Видимо, у меня уже никогда не будет всё хорошо».

Милана не спала всю ночь. Знала, что он в гостиной, прислушивалась. Он так и не ушёл, только утром встал на работу по будильнику.

…Она знала, что сможет спокойно собраться и уехать. У Никиты конференция в НИИ за городом, а это значит, что до вечера у него будет выключен телефон, и никто из института ему не сможет дозвониться.

Утром она собрала сумку и поехала на вокзал. Билет купила через интернет ещё ночью, забрала его в кассе. Оставила сумку в камере хранения и поехала увольняться. Это была самая сложная часть плана — уговорить всех в институте, чтобы её уволили без отработки и прямо сейчас.

Всё получилось. Всё удалось. Только легче не стало. По-прежнему холодно настолько, что зубы стучат. Ей стало холодно ещё во время их разговора, она так и не смогла согреться с тех пор.

Интересно, на Байкале ещё есть лёд? Милана надеялась, что уже совсем нет.

А ещё интересно, как Никита воспримет её отъезд? Испытает облегчение и обрадуется, как обычно? Или хоть немного будет сожалеть о том, что она исчезла из его жизни?

Исчезла, даже не обняв на прощание. Не почувствовав снова тепло его объятий.

Вспомнив о Никите, она вновь заплакала. Платок и так уже весь солёный, наверно. А пока нет времени искать другой.

— Провожающие, просьба покинуть вагон! — мимо прошла бойкая, ярко накрашенная проводница. — Выходим, выходим! Скоро отправление.

«Ну вот и всё».

Милана слышала, как проводница крикнула: «Мужчина, вы куда? Провожающим уже нельзя!», и потом стали нарастать какой-то шум и суета. Но ей и в голову не пришло отнести это на свой счёт.

От горя и бессонной ночи она ничего не соображала, слышала всё словно издалека.

— Лана!

Она резко обернулась, но сначала почему-то увидела ярко накрашенное лицо возмущённой проводницы.

Потом Милану схватила сильная рука.

— Лана, вещи где? Быстрее!

Хлопая глазами, она поднялась и указала на сиденье.

— Только эта сумка? Всё?

— Да.

Он достал сумку, так и не отпуская Милану, и быстро потащил к выходу из вагона и сумку, и её. Она еле успевала переставлять ноги.

Только когда они оказались на перроне, и Никита, поставив сумку, схватил Милану на руки и прижал к себе, что было сил, она поняла всё.

Обхватив его за шею и плача, теперь уже от накрывшего её облегчения и счастья, она глухо пробормотала, словно уличила его во лжи:

— Ты же не бросаешься вдогонку!

— Смотря кому. А ты, вижу, решила без меня на Байкал рвануть? Договаривались же, что вместе поедем!

Милана засмеялась. Зубы перестали выбивать дробь наконец-то!

— Девушка, вы едете или нет? Я закрываю двери! — резкий голос проводницы заставил их вздрогнуть.

— Нет, девушка не едет. Закрывайте уже быстрее ваши двери! — ответил Морозов.

— Билет хоть попытайтесь сдать! Может, часть суммы вернут!

— Обязательно! — громко сказал Морозов, а потом добавил тихо, на ухо Милане: — Не будем мы его сдавать. Приклею на стену, буду смотреть на него всякий раз, когда меня посетит какая-нибудь бредовая идея.

Поезд тронулся.

— Ну наконец-то! — проворчал Морозов.

— Прости! — прошептал он, продолжая прижимать её к себе.

— Простила. И ты прости!

— Я подумаю. Если будешь хорошо себя вести в ЗАГСе, то прощу. Сейчас поедем подавать заявление. А потом домой, спать. А то у меня в голове звенит. И ты наверняка ночь не спала, разрабатывала стратегию и тактику.

— Я люблю тебя.

— Знаю. Я только об этом и думаю. И думал, пока бегал по вагонам. Если бы не успел, сел бы в самолёт и прилетел в твой город. Вот бы ты удивилась, выйдя из поезда! Я бы тебя встретил. Но мне было не до спецэффектов. Три дня без тебя — это слишком долго!

— Как хорошо, что ты успел! — она потёрлась щекой о его ухо. — Но откуда ты взялся? Ты же на конференции!

— Думала удрать преспокойно? Не на того напала! Ну ты будешь уже ругать меня? Скажешь, какой я дурак и всё такое?

— Нет!

— А что скажешь?

— Что ты мой единственный и любимый.

— Боже, помоги мне, — прошептал он.

— Я уже не работаю в институте теологии, уволилась!

— Даже не начинай! Тем более, работаешь.

— Как это?

— Всё узнаешь. Но начала в ЗАГС!

Загрузка...