Сотвори для меня зло

— Ваш Американо, Артём Сергеевич. Прошу, — высокий и худощавый парень поставил перед Артёмом белоснежную чашку и сделал шаг назад. Судя по сложенным на животе рукам, парень ждал дальнейших указаний.

— Спасибо, можешь идти.

Небрежное движение кистью руки и мимолётный взгляд их постоянного посетителя, тут же заставили молодого официанта ретироваться за соседний столик.

Артём негромко вздохнул, прежде чем сделать первый глоток. Ни без удовольствия мужчина закрыл глаза и широко раздув ноздри, втянул в себя терпкий кофейный аромат. Ещё один глоток. Наслаждаясь тем, как горячий напиток скользнул по глотке и согрел его этим промозглым весенним утром.

— Ты тут медитируешь?

Он открыл глаза, с улыбкой наблюдая за своим давним другом Семёном и по совместительству владельцем заведения, где он каждое утро имеет наглость просить завернуть ему с собой пару шоколадных маффинов. Сейчас они уже делают это заранее.

— И тебе доброе утро, — Артём не сдержал смешок и вновь поднёс к губам белоснежную чашку, — что-то ты рано.

— Я хреново сплю с этим, — Сёма опустился на стул и выставил вперёд загипсованную ногу. Забрал с блюдца Артёма ложечку и постучал ею по гипсу, спрятанному под тканью свободных брюк, — лучше бы я руку сломал.

— Типун тебе на язык, — тихий смех. Мягкий и бархатистый. Хитрый прищур лазурных глаз и лёгкое покачивание головой, — просто смирись уже с тем, что экстрим — это не твоё.

Пару недель назад Семён заявился к нему взбудораженный и будто слегка хмельной. Что-то рассказывал ему о том, что его жизнь слишком скучна и однообразна. Что ему требуется разрядка и впечатления, которые останутся с ним надолго.

Выбор пал на горные велосипеды. Весна в этом году была ранняя, поэтому к середине апреля от снега уже ничего не осталось. Как оказалось, спуск на велосипеде был не так прост. Как следствие — у Семёна перелом диафиза большеберцовой кости.

— Экстрим бывает разный, — заключил друг и проводил масленым взглядом новенькую официантку, — зайдёшь вечером?

— Нет, — Артём поджал губы и вытянул салфетку, чтобы промокнуть ей губы, — у меня сегодня насыщенная дневная программа. Вечером хочу просто лечь раньше.

— Что за программа?

— Местечко тут одно наклёвывается. Из земельных государственных фондов. Хочу урвать куш.

— Покупаешь?

— Не, — бросил салфетку на блюдце и перевёл взгляд на часы, — это природоохранная зона... так что, только долгосрочная аренда.

— Ты всерьёз решил расширяться? — Семён провёл ладонью по своим рыжим волосам, поправляя отросшие пряди и пряча их за ухом.

— Ну, а почему нет? Не зря же я вернулся в город. Условия аренды хорошие. По сниженной ставке. Бизнес у меня крепнет. Конкуренция не так сильна... так что... нужно расти. У меня пристань в самом разгаре. Двадцать метров. В цех новое оборудование пришло. Надо проверить. В общем, дел по горло.

— Ясно, — Сёма медленно поднялся со своего места и нашарил стоящие рядом костыли. Неуклюже подпёр ими свое тело и, кое-как удерживая равновесие, и протянул Артёму руку, — Тогда до завтра.

Артём принял рукопожатие старого друга и широко улыбнулся. Так, по-доброму. От всей души. Кажется, что только Семён знает, как выглядит искренняя улыбка Беркута.

— До завтра. Где мои маффины, кстати?

— На кассе заберёшь. Тёплые ещё.

...

Холодный и неприятный ветер забирался за пазуху, и заставлял девушку поднимать плечи каждый раз, когда очередной порыв срывал с её головы капюшон. С неба срывались редкие мелкие капли. Это и дождём-то трудно назвать. Но погода однозначно сегодня была мерзкой. Отвратительной, как и её настроение.

И куда делось вчерашнее солнце?

Вика опустила голову, глядя на носы своих ботинок, которыми зачерпнула воду из старой грязной лужи. Такой же безнадёжной, как и вся её жизнь. И... казалось бы: есть цель. Есть средство достижения, есть стимул. Но всё равно чего-то не хватает. Всегда. Постоянно, чёрт возьми. Чувство пустоты внутри, какой-то тоскливой незаполненности.

Трель светофора подтолкнула девушку вперёд и та, пересчитывая под ногами полосы зебры, торопливо перешла на противоположную сторону. Замерла напротив панорамных окон местной популярной кофейни и сглотнула голодную слюну. Банальное чувство голода заставило её желудок жалобно, но настойчиво зарычать.

Потерпи, мой животик. Скоро я тебя покормлю.

Когда она ела последний раз? Ещё вчера в обед. Шоколадный батончик вечером не считается.

Денег было мало и она экономила буквально на всём. Дома бывала редко, и сестра наверняка уже потеряла всякую надежду на то, что Вика из шпаны превратится в домашнюю кошку.

Всё своё заработанное, хоть и нечестным трудом, девушка откладывала на чёрный день. И она знала, что такой обязательно наступит. Это лишь дело времени. Это её неидеальная жизнь.

— Вы заходить будете? — Вика вздрогнула от нежного женского голоса за спиной и, крутанувшись на месте, уставилась на красивую девушку перед собой. Высокая, с длинными шоколадными волосами, наращенными ресницами, ухоженными бровями и безупречной смуглой кожей без единого изъяна. Дива.

— Я... — Сначала даже растерялась. Сконфуженно отступила в сторону, пропуская "барби" вперёд, - нет. Не буду.

Проследила за тем, как незнакомка горделиво прошла мимо неё, цепляясь тонкими пальчиками за дверную рукоять и скрываясь в недрах кофейни.

Протяжный вздох дался слишком тяжело. Сквозь стекло Вике было видно, как двое мужчин хищными взглядами проводили раннюю посетительницу, которая прямиком направилась в сторону бариста.

Да уж... ей о таких взглядах можно только мечтать. Смотреть не на что. Она смело могла применить к себе устойчивое выражение: ни кожи, ни рожи. Кто на неё посмотрит? Ну, Олег посмотрел. Только легче от этого не становилось. Её кожа от этого не засияла, глаза не заблестели, ноги, к сожалению, длиннее не стали... а стало невыносимо горько и обидно.

Взгляд невольно вернулся к двум персонажам за небольшим столиком. Совершенно разные. Один больше на хипстера смахивает со своими растрепанными рыжим волосами. Хотя, его рыжая щетина казалась вполне ухоженной. Рубашка в клетку и расстегнутая верхняя пуговица завершали общую картину и, в общем-то, оставляли неплохое впечатление о своём хозяине. Чего не скажешь о втором.

Как таких называют? Хлыщ. Денди. Мажор. Одни его наручные часы наверняка стоят целое состояние. Говорящая поза лидера. Плечи расслаблены, голова слегка откинута назад, а ноги вытянуты вперёд и скрещены на лодыжках. Акула.

Пижон!

А этот небрежный взгляд, которым он удостаивает всё, что его окружает, лишний раз подтверждал все её догадки о том, что из себя представляет этот тип.

Чтоб ты подавился своей серебряной ложкой...

Дернулась, чтобы идти дальше, но вдруг застыла, ухватившись за шальную мысль.

Боже, Вика, ну зачем тебе это?

Но здравый голос рассудка был ей проигнорирован. Девушка заметила, как лощеный хлыщ пожимает руку своему товарищу и поднимается на ноги. Бросает на стол пару купюр и прячет небольшой чёрный лопатник в кармане своего пиджака.

Отлично...

Она отошла в сторону ещё, и искоса посмотерела на стеклянные входные двери. Дождалась, когда те распахнутся, и с ходу влетела в незнакомца. Буквально протаранила его, и одновременно запустила маленькие пальчики в карман его пиджака.

— О! Простите, ради Бога! — затараторила, отпрянув от него. Незаметно спрятала добычу в рукаве своей куртки и отступила ещё на один шаг, — не знаю, куда смотрела... извините!

— Всё в порядке, — негромко произнёс мажор и смерил русоволосую девушку беглым взглядом. И, видимо, не найдя ничего, за что можно было бы зацепиться, посмотрел, наконец, ей в глаза. Совершенно обычные. Серо-зеленые. Но обрамленные пышными и густыми ресницами, — со всеми бывает.

Поправил на груди дорогой пиджак и зачем-то кивнул. Словно согласился с одному ему известными умозаключениями.

— Простите ещё раз, — Вика извинилась снова, и поёжилась от его взгляда. Неприятный тип.

Однозначно. Не хотелось бы ей встретить такого в тёмном переулке... хотя, о чем это она?! Кто на неё вообще позарится? Тем более — такой, как этот.

Зажала губы, ожидая его действий... забыла, как дышать, пока выдерживала его кусачий взгляд. И... как только он отвернулся, девчонка расслабленно вздохнула. Словно ожила в тот момент, когда мужик исчез за тёмными стёклами дорогого авто.

Засеменила ножками, скрываясь в ближайшем переулке, и стараясь даже не оглядываться.

Не смотри. Вали давай отсюда быстрее!

Как только позади остались несколько дворов, девушка достала из рукава чёрный лопатник и проверила его содержимое. Ни единой карты. Вообще. Только наличка. Есть даже баксы! Она тихо присвистнула и тут же ощущает на своих губах давно позабытую улыбку...

Ничего... переживёт мажор. С такого не убудет. Как с гуся вода.

Проходя мимо патрульной машины, девушка накинула на голову капюшон. Наверняка её лицо фигурирует на какой-нибудь из досок, где прикреплены фото преступников и прочей нечисти. Конечно же, молодой особе льстило такое внимание, но сегодня Вика не планировала загреметь за решётку. Поэтому, скрыв лицо, и не подавая виду, она прошла мимо машины, выдавая себя за обычного прохожего. Вот только она не обычный прохожий. Волнение билось о корень языка, потому что в рукаве девушка прятала только что украденный бумажник.

Если не присматриваться, то её можно было принять за подростка. Невысокий рост и худощавое телосложение делали свое нехитрое дело. Стиль? Можно ли назвать стилем джинсы и толстовку? Добавить сверху безразмерную куртку, и — пожалуйста! Ей с натяжкой шестнадцать! Трудно припомнить, когда в последний раз девушка надевала платье. Скорее всего - никогда. Короткие волосы всегда были собраны в простой хвост или обыденный пучок.

Несмотря на невзрачную внешность, Вика была лучшей в своём деле. Миниатюрная, как Дюймовочка. Возможность проскочить в любую щель выгодно отражалась на её репутации. Вот, например, как сейчас: она стащила лопатник, а этот лох ничего и не понял. Он поедет дальше по своим супер важным делам, так ничего и не заметив. А для неё пресс наличных отлично греет душу и даже поднимает неподъёмное: её настроение.

Оказавшись на приличном расстоянии от патрульных, девушка засунула бумажник в задний карман джинс и ускорилла шаг.

Как обычно, сократила путь дворами, где на доисторических площадках, качались жутко скрипучие качели. Вокруг всё выглядело уныло и походило на постановку дешёвого ужастика. Об этой части города власти давно забыли. Кому нужна окраина, когда в приоритете развивать центр?

Вообще, странно... что здесь забыла патрульная машина?

За этим жилым массивом находился заброшенный склад, где Вика собственно и работала. Кем может работать на заброшенном складе молодая девушка? Сторожем? Нет. Все намного проще. Или, всё-таки нет?

Она была частью семьи. Команды. Наглых и беспринципных... воров.

Они занимались грязной работой, за которую получали хорошие деньги. Банда «выставляла» квартиры, поджигала машины, магазины. Кто-то именовал их мелкими воришками и отребьем, ничтожеством. Кто-то предпочитал с ними не связываться, потому что, находясь не один год на плаву, они ни разу не были пойманы.

У их босса Седова Олега был необыкновенный талант: находить падшие души и умело пользоваться их отчаяньем и безысходностью. И как бы извращённо это не звучало, находясь под влиянием Седого, каждый из команды любил своё дело и прибыль, которую оно приносило. Деньги не пахнут, особенно когда твоя жизнь ниже отметки «дно». Самое главное — оставаться незамеченным. Находиться в тени. А всё остальное — ловкость рук и немного мошенничества. Звучит как отличный девиз.

Прошмыгнув на склад, Вика поёжилась от сырого воздуха. Здесь ещё отвратительней, чем на улице.

Эхо громких шагов привлекло внимание, и навстречу вошедшей девушке явились две головы, выглянувшие из своих нор: Макар и Коля. Эти двое для Вики стали верными друзьями и близкими людьми. Они ей помогали выбираться живой из таких передряг, из которых сама бы она точно не выбралась.

Макар — хакер. Лучший взломщик, из тех, кого она когда-либо встречала. Коля. Николай больше любил создавать и творить. Он был специалистом в области техники и инженерии. Порой Вика его сильно ревновала к паяльнику, потому что парень нередко позволял себе променять их «выход в свет» на сборку какой-нибудь сверхчувствительной прослушки. Но девчонка быстро отходила от вспыхнувшей злости, спуская эмоции на нет.

Коля горит своей работой. А когда человек горит каким-то делом, он становится лучшим. Тем более, от Николая напрямую зависела её безопасность. Про себя Вика называла этих парней своими братьями. Но им об этом знать необязательно.

— Привет! — девушка приветливо улыбнулась, проскальзывая в импровизированный кабинет, где большую часть своего времени проводили эти двое. Уселас на столешницу и стянула с плечь свою куртку. — Как атмосфера? Почему так тихо? Где все?

— Все разбежались по своим норкам, — тихо произнёс Коля.

— Лучше не высовываться, — выглянул из-за крышки ноутбука Макар.

— Что случилось? — девушка повернулась к нему, стягивая резинку со своих волос.

— Седой свирепствует. Сегодня не в духе. Орет на всех. Не удивлюсь, если замочит кого-нибудь ненароком. Он даже разбил мою любимую чашку! — Макар поднял вверх изувеченную посудину, демонстрируя отбитую верхушку. — Но я не расстраиваюсь. Как оказалось, пить из неё можно! — Встряхнул, расплёскивая жидкость. — Ссс! Сука! Горячо! — Прошипел и начал шариться по столу в поисках салфеток.

— Что-то серьёзное? — девушка взглянула на свои ногти, пытаясь не замечать лёгкое волнение. Сегодня явно все не с той ноги встали.

— Из-под носа увели землю. У него на какой-то там участок большие планы были, — Николай кинул через стол пачку сухих салфеток, — а ещё какая-то шишка в городе появилась... если не хочешь от нас сплетни собирать, иди сама разведай обстановку.

Не очень-то хотелось Вике идти и разведывать, как там обстоят дела у Седова. Их отношения в последнее время были предельно натянуты, и это очень мешало девушке сосредоточиться на работе.

После того как они переспали, мужчина начал по-другому себя вести, и это очень ярко выражалось в отношении к ней. Олег стал внимательнее, что ли? Перестал впутывать её в опасные махинации и пускать одну на сделки.

Вике не нужно всего этого. Он просто стал инструментом в достижении поставленной цели. Не больше.

Она думала, что и для Олега это не больше, чем очередная забава на одну ночь. Отказалось — нет. С каждым днём, он стал чаще её касаться, невесомо, ненароком. Предложения переночевать у него или поужинать вместе, с каждым днём напрягали всё сильнее.

Возможно, это обычное дело. Но для человека, который очень бережёт свои личные границы, его прикосновения стали тревожными звоночками, и нарушением личного пространства. Да и, не очень-то хотелось, чтобы кто-то из команды заметил какие-то изменения в отношениях «босс-подчинённая».

Поэтому в последнее время, Вика решила меньше пересекаться с Седым. Надеясь, что время быстро сотрёт в пыль ту ночь. Мужчина подцепит на крючок какую-то другую девку, которая сможет перебить воспоминания более опытной «игрой».

Недовольно поджав губы, Вика спрыгнула со стола.

— Сначала кофе! — спрятала руки в карманы. — Без литра кофе я не готова сталкиваться с Седым и его проблемами. — Выдавила из себя скупую улыбку и оставила парней одних.

Целенаправленно шагая к кофемашине, девушка краем глаза заметила тёмную фигуру Седого в противоположной от неё стороне. Чёрт...

Остатки хорошего настроения от недавней шалости с украденным бумажником, растворились за секунду.

Приблизившись к журнальному столику, девушка хаотичными движениями вытряхнула из пакета одноразовый картонный стакан. Судорожно била по кнопкам кофейного аппарата. Может, не заметит?

— Вика! — летит ей в спину. — Ты мне как раз и нужна. Иди сюда, разговор есть.

Ну, конечно... иначе и быть не могло...

Одарив девушку пристальным взглядом, Олег двинулся в её сторону. Хотелось бы сделать вид, что она глуха и слепа... и всецело сосредоточена на льющейся черной жидкости, но...

Его голос, ледяная маска, застывшая на лице, быстрая походка, дают понять: Олег не настроен на игры.

Вика застыла со стаканом в руке и фальшивой улыбкой на губах.

Не смотри на меня так, будто сейчас сожрёшь!

Седов ответил ей такой же дежурной улыбкой и, не сводя глаз с её губ, быстро провёл языком по своим. Она тут же отвернулась снова. Бунтарка.

Он любит, чтобы его "просьбы" выполняли незамедлительно и беспрекословно. По щелчку пальцев. И Виктория не является исключением.

Строптивая девчонка только добавляла масла в огонь. Делала вид, что не замечает и не слышит... своей нерасторопностью рисковала нарваться на неприятности.

В несколько шагов Олег преодолел расстояние между ними и, остановившись в метре, схватил Вику за затылок. Одним движением развернул её к себе.

— Вика, — смотрел на неё сверху вниз. На её губы, превратившиеся в тонкую линию, выряжая недовольство. На блестящие глаза, мечущие в него немые молнии.

— Руки убери! — произнесла сквозь зубы.

— Бери свой кофе и пулей ко мне в кабинет. — Олег провёл большим пальцем по её губам, растирая невидимую помаду. Отпустил. — Быстро!

Вика отшатнулась, и рукавом толстовки стёрла след от его пальцев. Хотелось бы ещё плюнуть, но девушка не делает этого. Лишь поморщилась и тут же оглянулась по сторонам.

Выждала время и, подхватив стаканчик, побрела в кабинет Олега.

Вика медленно цедила свой кофе и украдкой наблюдала за тем, как Седой метался из угла в угол. Похоже, действительно происходило что-то не хорошее. На мужчине не было лица. Скулы сковало злостью. Кажется, он даже похудел. Это было заметно по впавшим щекам.

Чёрная кожанка висела на острых плечах, подобно вешалке, подтверждая нездоровую худобу. Олег никогда не отличался атлетическим телосложением. Всегда был сухим. Но сейчас нервы делали своё — безжалостно сжирали его без остатка.

Обычно, такой как Вика, не докладывали обо всём происходящем. Ее дело простое: изучить объект, украсть, принести добычу. Крупными сделками или поджогами, занимались другие. Но и без этой информации можно было понять, что Олег ступил на тёмную дорожку. Он либо связался не с теми людьми, либо подписался на сделку и не вытягивает её.

И, кажется, что он всех утянет за собой. Отрикошетит в каждого, кто хотя бы краями связан с Седовым.

— Беркутов Артём Сергеевич, слышала о таком человеке?

Человеке... Олег даже не уверен, что ему подходит это слово. Скорее - ублюдок. Призрак из прошлого. Которое, вроде бы, похоронило время. Но не тут-то было. Беркут жив и здоров, и стал ещё безбашеннее прежнего. Даже среди воров имеются законы, но Беркутов Артём чихать на них хотел. А Седой хотел чихать на него. Злость, потухшая благодаря минувшим годам, сегодня вспыхнула с разрушающей силой.

Беркут позарился на его землю. В это раз Седой так просто не отступится. Пойдёт на всё. Даже по головам. Перечеркнёт устарелые принципы, похер... всё что угодно, лишь бы найти хоть какую-то зацепку, компромат, нить, ведущую к нечистым делам Беркута, и оборвать ее. Безжалостно. Эгоистично утоляя собственную злость.

На самом деле, Олегу не очень-то хотелось вмешивать Вику в эту «войну», но стоит признать, что кроме Вики никто с этой задачей не справится.

Эта Дюймовочка, незаметная, как серая мышка - она тенью прошмыгнёт в дом и профессионально перевернёт всё верх дном. И не выйдет оттуда, пока не найдёт такой необходимый Олегу компромат.

В свою очередь Седой «расчистит» ей дорогу. Человек из надёжных источников узнал, что Беркут планирует на неделе посетить одно закрытое мероприятие. Именно тогда Вика проберется к нему домой и сделает свою работу.

— Нет, не слышала, — девушка спряталась за картонным стаканчиком, избегая прямого и давящего взгляда Олега.

Ну да, в самом деле, когда бы она о нём услышала? Девчонка с ними около года, а Беркут последние несколько лет, не появлялся в городе.

— Но... я так понимаю, он доставляет нам проблемы? Ты же знаешь, убивать я никого не стану! — Вика недовольно поджала губы и убрала стаканчик прочь.

Единственное условие, которое она поставила, вливаясь в команду: она не будет замешана ни в одном случае, связанном с гибелью людей. Ни за какие деньги Вика не станет марать руки чужой крови.

— Умной девочкой была, умной и остаётся, — Олег сделал к ней шаг. — Убивать тебя никто не просит. А вот сделать то, что у тебя получается лучше всех — попрошу.

— Что нужно украсть? — сразу поняв о чём речь, мелкая воровка расслабилась.

— Да все что угодно! Документы, флешки, любой компромат на этого ублюдка, чтобы я смог сровнять его с землей.

— То есть я иду вслепую? Иди туда — не знаю куда, ищи то — не знаю что? А когда будет часть, где ты мне собираешься рассказать, что дом или куда я там должна пробраться, будет напичкан ультрасовременной техникой видеонаблюдения, и по периметру ходит охрана с собаками?

— За идиота меня держишь? — Рыкнул на неё.

Если бы...

Шаг. Второй. И Олег оказался напротив девчонки. Слишком близко. Уставился в её огромные глаза, выискивая в них толику страха. Но ничего кроме недоумения и легкого налёта презрения, он в них не увидел.

Близость малышки слегка дурманила. На секунду из башки выбило все проблемы, и в поле зрения попались её губы.

Заметив это, Вика резко отвернулась в сторону, и чуть было не потеряла равновесие. Седой отступил назад и со свистом втянул в себя воздух.

— Дом напичкан техникой, но мы её заглушим. Охраны много не будет. Беркут не любит всего этого. Тем белее собак...

— Но я так и не поняла: что нужно искать?

— Найдёшь его кабинет и фотографируй всё, что криво лежит. Диски, флешки. Всё сгребай и неси сюда. Макар разберётся. Если получится, залезь в ноут. Там тоже обыщи каждую папку. У тебя на всё про всё будет час. Так яснее?

Не очень... но разве с ним можно спорить?

— Ясно! — Вика отходит от мужчины, чтобы выбросить стаканчик в урну. А заодно, чтобы увеличить между ними расстояние. — Когда?

— Через пару дней. А сейчас иди к Макару. Он тебе покажет план дома и план прилегающей территории.

...

— Артём Сергеевич! — Артём остановился, дожидаясь Павла. Тот, запахивая на бегу пальто, торопился вслед за владельцем яхт-клуба. Что-то ворчал себе под нос, перешагивая через строительный мусор, оставленный рабочими.

— Что ещё? — дождался своего помощника и твёрдым уверенным шагом ринулся вперёд.

— Что по поводу новенького?

— Какого новенького? — Артём остановился и недовольно уставился на Пашу.

— Ну... тот, что проходил сегодня собеседование.

— Нет, — скосил взгляд на часы и тёмные брови опустились на глаза.

— Нет? А почему? Что не так? Вроде толковый...

— Вот именно: вроде. Паш, ну не мне тебе объяснять... мне нужны сотрудники высшей квалификации. А у нас огромный штат сотрудников, выдрессированных лучше, чем собаки у кинолога. Так что — нет. Эта зелень нам не подходит.

— Кстати, о собаках... ты чего злой такой сегодня? — Павел открыл перед боссом дверь, пропуская Артёма вперёд, — какая псина тебя укусила?

Псина?

Сука... мелкая сучка с большими, как блюдца глазами и невинной, почти детской физиономией. Эта мелкая паразитка обвела его вокруг пальца, как какого-то сосунка. Как он не заметил?!

— Всё нормально, — огрызнулся и направился в свой кабинет. На ходу развязал галстук и, скрутив тот, запихнул в пустой карман пиджака. Уже пустой.

— Я вижу... — угрюмо отпустил мужчина, и прикрыл за ними дверь. Провел рукой по лысине и тяжело вздохнул, - ладно... хорошо, что хоть с землёй вопрос решили. Завтра я займусь оформлением учредительных документов и регистрацией деятельности.

— Я хочу утром видеть на своём рабочем столе план обустройства. И... скажи Татьяне, чтобы занялась маркетинговой кампанией.

— Сделаем.

Артём сдержал зевок и задвинул своё рабочее кресло. Выключил ноутбук и осмотрел стол, чтобы убедиться, что ничего не забыл.

— Ладно, — тёмные глаза на миг замерли на помощнике, — закрой здесь всё. Я домой.

Не дожидаясь ответа от Павла, прошёл мимо него и вышел из кабинета, оставляя за собой тяжёлый шлейф усталости.

Хотел пораньше освободиться. Как же...

В тускло освещенном помещении послышался грубоватый смешок. Беркутов уже и забыл, когда нормально отдыхал. Вернувшись из-за границы, он с головой окунулся в обустройство и расширение своего бизнеса, который на несколько лет оставил на попечение своему помощнику. И Пашка, в общем-то неплохо справлялся со своей ролью. Но сейчас Беркуту нужно осесть. Надо правильно соблюсти границы и суметь незаметно проворачивать деятельность... не совсем законную, но крайне необходимую.

И башка, откровенно говоря, просто кипела.

Удивительно, как всё-таки тесен мир... кто бы мог подумать, что старый знакомый тоже позарится на тот самый кусок земли, который он присмотрел себе ещё несколько месяцев назад... Седой. Сколько лет прошло? Зачем тебе эта земля? Насколько Артёму известно, эта сволочь всё так же занимается мелкими делишками. Вроде, твёрдо стоит на своих двух, но в большой бизнес не лезет.

Его рожа при случайной встрече была неподражаема. Жаль, Беркутов не видел Седова в тот момент, когда тот понял, что земля ушла к его старому "другу"... снова проиграл. Даже забавно.

Что бы там ни было, Седой ему не конкурент. Пыль. Грязь под ногтями. Пусть только сунется, и Беркут сотрёт его в порошок. Пропустит через мясорубку его и всю его шайку.

Артём завёл двигатель своего автомобиля и, наконец, позволил себе зевнуть. Расстегнул пару пуговиц на белоснежной рубашке и стянул с себя пиджак, бросая тот на соседнее кресло.

Душ. Скорее. Желательно, прохладный.

И кровать. Завтрашний день обещает быть не менее насыщенным и тяжёлым.

На мгновение перед его лицом возникает образ девчонки, что почти сбила его с ног утром. Зараза. Беркутов раздражённо покачал головой.

Это ж надо? Как же так вышло? Куда он сам смотрел? Если бы там ещё было, на что смотреть... но нет. Мелкая, тощая... ей хоть восемнадцать есть?

Сам виноват. Расслабился. Нюх потерял.

Деньги... их не особо жалко. Не так уж и много в бумажнике было. Просто сам факт того, что его облапошили, как пацана, злил до невозможности! Мелкая дрянь.

Мужчина потёр пальцами переносицу и вновь усмехнулся.

Ну... судя по её внешнему виду, ей эти деньги нужны были больше, чем ему.

Сбросив потёртые кроссовки, Вика вешает куртку на крючок. Как только девушка переступила порог квартиры, в которой жила вместе с сестрой Светой и её парнем Виталиком, в нос моментально ударил запах еды.

Сегодня на ужин у них пельмени: любимая еда Виталика.

Вике хотелось незамеченной пробраться в свою комнату и просто отключиться от переизбытка информации, но естественная потребность оказалась сильнее её желаний.

Поэтому, помыв руки и умывшись, через несколько минут девушка уже подпирала дверной косяк кухни.

— Явилась? — сестра бросила короткий взгляд на вошедшую особу. — Я надеюсь, ты с хорошими новостями? Нашла нормальную работу?

— Нет, — пожимает плечами.

— Нет… — устало повторяет Света. — А другие слова ты знаешь? Ладно, не стой на проходе. Накрывай на стол, тарелки знаешь где. Займись делом. Скоро Виталя придет.

Вика нехотя заходит в кухню и, стащив нож, начинает резать хлеб. Меньше всего ей хотелось участвовать в приготовлении ужина для Витали.

Когда всё практически было готово, входная дверь распахнулась. В коридоре послышались тяжелые шаги и приглушенное ворчание.

Виталик…

У них с Викой были натянутые отношения, если это вообще можно было назвать отношениями. Девушка видела его насквозь. Все мерзкие повадки, которые не могла видеть её сестра, так как была ослеплена чувствами.

Виталик откровенно не переваривал Вику. Не стеснялся лишний раз ткнуть носом во всякое дерьмо, и постоянно настраивал старшую сестру против младшей:

«Вика живет на всем готовом и считает, что так и должно быть? Она не платит за коммуналку. Не убирает, не готовит. Она паразит! Пиявка. Присосалась к тебе и сосет из тебя бабки. Ты думала, почему я тебя замуж не беру? А нахер мне нужно такой багаж, как твоя сестра?»

Каждый день, по «ложке» в час, Виталик кормил Свету этими бредовыми доводами, и в скором времени, сама Света начала так думать.

— Привет, моя любимая! — Парень заходит в кухню и целует свою девушку. На Вику даже не смотрит. — Как вкусно пахнет. Ты такая умница у меня. Как ты только всё успеваешь?

— Спасибо, котик! Давай, мой руки, и будем ужинать. Может, фильм какой-то посмотрим потом?

От этой наигранности Вике хотелось блевать. Нет там никакой любви. Просто лицемерные потребительские отношения.

— И тебе привет! — неожиданно к Вике обращается Виталя. — Ты ещё здесь?

— Ты ещё не устал повторять эту фразу? — выгибает бровь. — На попугая смахиваешь.

Парень сжимает челюсть и возможно даже кулаки, но Вика этого не видит. Выйдя из-за стола, девушка ненадолго уходит в свою комнату.

За столом повисло гробовое молчание, если конечно не брать во внимание стук столовых приборов. С первого взгляда, казалось, троица сосредоточена на еде, но на самом деле, атмосфера была пропитана немой ненавистью. Хотя, похоже, Виталик этого даже не скрывает. Исподлобья смотрит на младшую сестру своей девушки и хмурит брови, сводя их на переносице.

— И как тебе только может кусок в горло лезть? — не выдерживает и снова заводит «старую песню». — Совесть не мучает жить на всем готовом?

— Нет, — равнодушно отвечает Вика, ковыряя в тарелке еду.

Вот сейчас и правда кусок в горло не лезет. Хочется просто взять эту тарелку и швырнуть в надменную рожу напротив. Сам же живет на всем готовом, ещё и тявкает. Альфонс чёртов.

Вика, правда, сегодня хотела забить холодильник продуктами, так как уже не могла питаться пельменями, чередуя их с жареной картошкой. Но Макар так нагрузил её своими чертежами планировки дома, что Вика попросту забыла о деньгах, греющих её карман.

— Ты не думала съехать? — Виталик не отступает. Переходит в самое настоящее наступление.

— Нет. Зачем мне съезжать со своей квартиры?

— Она не твоя! — продолжает давить парень.

— А чья? Твоя? — иронично замечает.

— Да! Хотя бы, потому что я плачу за коммунальные услуги и еду, которую ты без стеснения жрёшь!

— Ты ничего не перепутал?!

Вика в недоумении переводит взгляд на сестру, но на лице той: непробиваемая стена.

— Света, что происходит?

— Он прав, Вика! — рявкает та. Находясь под влиянием своего сожителя, девушка превратилась в озлобленную суку. — Я устала тянуть тебя на своих плечах. Ни работы, ни помощи, ничего. Вечно где-то пропадаешь. Возвращаешься потрёпанная. Ты уже взрослая девочка, пора тебе начинать жить отдельно. И ещё… — взгляд её становиться темнее. Ядовитее. — Какого черта ты пристаёшь к моему парню?

От шока челюсть почти ударяется об стол. Вика переводит взгляд на Виталика, а тот самодовольно улыбается. Сложив руки на груди, падает на спинку стула.

Вот же мудак!

— Ты в своём уме? — снова смотрит на сестру. — Да идите вы к чёрту! Оба! Сами давитесь этим дерьмом! — подскакивает с места, отталкивая от себя тарелку. — Я имею право здесь жить, так же как и ты! — тычет в сестру пальцем. — Хрен вы меня отсюда выгоните!

…

Было бы глупо рассчитывать на то, что ей удастся выспаться. Она знала, что никого в этом доме не волнует её сон, поэтому даже не удивилась, когда в комнату вломилась сестра и в истерике начала требовать от Вики фен. Которым она, к слову, уже больше года не пользуется. С тех пор как девушка отрезала свои волосы, сушит она их исключительно полотенцем.

Спустя полчаса квартира была пуста и Виктория, расположившись на кухне, попыталась поправить своё разбитое состояние чашкой кофе. Которого она, к сожалению, не нашла.

— Чёрт! — выругнулась и отодвинула чашку от себя. Наверное, у неё уже хронический недосып. Отсюда частая вялость и уже ставшие нормой тёмные круги под глазами.

А вчерашние пельмени, кажется, до сих пор стоят у неё поперёк горла.

Ничего... будет и на её улице праздник. Когда-нибудь она съедет от них, найдёт действительно приличную работу и заживёт нормальной, человеческой жизнью. Возможно, она даже заведёт себе кошку. Или даже парня. Возможно. Если не загремит за решётку.

Заменив кофе прохладным душем, Вика всё же приободрилась. Сделала себе бутерброд, отрезав два тонких ломтика сыра и смазав хлеб таким же тонким слоем масла. А пока собиралась "на работу", вспомнила про вчерашнюю добычу. Нашарила во внутреннем кармане куртки бумажник неудачника-мажора, и пересчитала купюры. Снова присвистнула, когда насчитала там больше десяти тысяч. Кто вообще сейчас носит наличку? Разве что, пенсионеры?

Поймала себя на мысли, что на часть этих денег можно было бы затарить холодильник. И хотя бы на пару недель заткнуть рот Светке и её недоумку.

Не до конца просушив волосы, Вика натянула на голову тонкую шапку и накинула ветровку. И, водрузив на плечо рюкзак, вышла из дома.

Ей нужно быть на складе к полудню. Поэтому не сильно торопясь, девушка направилась не в ближайший продуктовый, а в супермаркет в паре-тройке кварталов от дома. И сахар. Нужно будет обязательно купить сахар.

...

— Да, я слушаю тебя, Паш!

Артём переключил вызов на автомобильную аудиосистему. Перевёл взгляд на светофор вдалеке и подкатил глаза. Кажется, сегодня утром он поймал все светофоры города.

— Артём Сергеевич, доброе утро. Вы в пути уже? — слегка обеспокоенный голос помощника вызвал недоумение и долю волнения. Что, блять, опять произошло?

— Да, минут через десять буду на объекте. Что-то случилось?

— Да... — стушевался Павел, — тут Татьяна Леонидовна... в общем, она немного задерживается. Что-то там дома. Так что, тебя беспокоить не захотела, но просила передать, что задержится на пару часов.

— Я понял.

— Я это к тому, что не все документы будут на твоём столе.

— А по электронке? Не вариант?

Беркутов мягко давит на газ, продвигаясь в небольшой пробке вперёд, и тихо вздыхает. Только пробки ему не хватало.

— Я же говорю: там какие-то семейные обстоятельства...

— Твою мать... вы меня с утра раздрочить решили?!

Павел отмалчивается в ответ, намекая на то, что ему нечего больше сказать.

— Скинь мне её адрес. Я заберу её сам.

— Хорошо.

Беркут сбрасывает вызов и раздражённо трёт переносицу. Татьяна у него на хорошем счету. Пчела. Ответственная, трудолюбивая, пунктуальная. За те несколько лет, что он её знает, женщина не дала ни единого повода, чтобы он усомнился в правильности своего решения, взяв её на работу. Так что, засунув свою злость куда поглубже, Артём попытался расслабиться и смириться с тем, что вовремя он на объект сегодня не попадёт. Хорошо, что есть Пашка.

Впереди стоящие автомобили сдвинулись с мёртвой точки, и Беркутов, качнув головой, проехал вслед за ними ещё несколько метров. Пока снова не остановился, с презрением взглянув на красный сигнал светофора. Чёртово доброе утро.

Сделав музыку чуть громче, мужчина опустил тонированное окно, и позволил прохладному апрельскому ветру забраться в салон, и приятно лизнуть хмурое лицо. На секунду закрыть глаза и насладиться таким обманчивым весенним теплом.

Громкий и резкий гудок слева заставил снова нахмуриться. Беркут открыл глаза, мельком оглядывая пешеходов, спешащих на работу или учёбу. Пока взгляд не зацепился за хрупкую девичью фигурку, что сидя на корточках, с ладони кормила бездомную кошку сосиской.

Облезлое животное жадно хватало куски «недомяса», и буквально глотало его, даже не прожёвывая. Прям как его Бакс. Только тот жрёт исключительно качественную сырую говядину и иногда разбавляет свой рацион собачьим кормом.

"Фигурка" полезла в пакет, доставая оттуда ещё одну сосиску и разворачиваясь к дороге полубоком. Резкий порыв ветра срывает с головы капюшон, открывая профиль кормилицы, и Беркут застывает, вглядываясь в смутно знакомое лицо.

Да ну?

Пальцем касается кнопки, опуская стекло до конца, и прищуривает голубые глаза.

Быть не может!

Мужчина и сам не замечает, как его губы растягиваются в хищном оскале, а пальцы на руле сжимаются чуть сильней.

Наша мелкая воровка?

На его деньги кошаков кормит?

Беркут действовал машинально. Не до конца отдавая отчёт своему поступку, припарковался на обочине и, пропуская мимо ушей вопли водителей притеснённых авто, хлопнул дверью своего внедорожника.

Ноги сами несли его в сторону девчонки, которая даже не подозревала о том, что мир настолько тесен. А вот он уже в этом убедился. И не в первый раз.

Будь сейчас глубокая ночь, она бы наверняка заметила, услышала бы позади себя приближающееся шаги. Но, к великому везению Беркутова, сейчас утро. Городской шум создаёт прекрасный фон для того, чтобы быть абсолютно незаметным и совершенно бесшумным.Остановился у неё за спиной, глядя на свою тень, что нависла над ней. На то, как она замерла, а после, опустив перед кошкой еду, медленно оглянулась назад, натыкаясь взглядом на его до блеска натёртые туфли.

Задрала голову вверх, щурясь в попытке разглядеть того, кто так незаметно подкрался к ней со спины.

И... вот оно...

Выражение лица, за которое он готов был заплатить ещё столько же, сколько было в его бумажнике. В том самом, который девка прибрала к своим рукам.

Подскочила и, уставившись на него, попятилась назад. Но... зацепившись ногой о собственный пакет, что лежал на асфальте, чуть было не свалилась с ног.

Артём подхватил воровку за локоть и рванул на себя с такой силой, что девчонка вскликнула и испуганно вцепилась в рукав его пиджака.

— На мои деньги банкуешь? — слегка сиплый голос пробрал до мурашек. Они мягкой волной стелились по спине и, кажется, Вика почувствовала, как дрогнули её колени.

— Я... — хватала воздух ртом в поисках ответа, — что?

Не лучшее решение делать вид, что ты не понимаешь, о чём речь. Всё и так яснее ясного.

Беркут шевельнул ноздрями, уловив тонкий и приятный аромат яблока. Втянул в себя и едва сдержал порыв облизать губы.

— Я спросил, на чьи деньги ты занимаешься благотворительностью? М?

Лихорадочно соображая, что делать и говорить, Вика оторвала взгляд от чёрных и загнутых ресниц, что сильно контрастировали с голубыми, прозрачными глазами, и попыталась вырвать свой локоть.

— Ссс... — зашипела, когда его пальцы стиснули локоть ещё сильнее. В его хватке столько силы, что он вполне мог бы сломать ей руку, — Пусти! Мне больно!

— Серьёзно? — она была ниже его на целую голову, поэтому Беркуту пришлось хорошенько склониться, чтобы их глаза оказались на одном уровне, — А ты не думала об этом, когда залезала в мой карман?

— Что за бред?! Какой карман?! Ты явно с кем-то меня путаешь! Пусти меня!

Слишком близко. Настолько, что её грудь готова была разорваться. Вика слегка отстранилась, пытаясь увеличить расстояние между их лицами. Глаза... ледяные. Два кубика льда, настолько холодных, что этот холод жалит кожу на лице.

— Бред? — горячий воздух коснулся её губ.

Артём впитывал в себя ужас и панику, которые отражались в блестящих от солнца глазах. Нравилось? Несомненно. Ему даже нравилось ощущение её хрупкого локотка в своих пальцах.

— Я сейчас закричу, понял? Псих! Я ничего у тебя не брала! — Слишком пристальный взгляд мужчины вводил в оцепенение.

Вика осмотрелась по сторонам и тяжело сглотнула подступивший комок в горле. Никому. Абсолютно никому нет дела до того, что происходило между ними посреди многолюдной улицы.

— Кричи, — выплюнул ей в лицо, надменно усмехаясь и обнажая белоснежные зубы, — громче. Я сдам тебя ментам при первой возможности. Как тебе такая перспектива? Уверен, что я у тебя не первый...

Внезапно её лицо изменилось. Даже преобразилось. В серых глазах сверкнула злость и что-то ещё, отдалённо напоминающее обиду. Острый подбородок напрягся, образовывая небольшие ямки под кожей, а изящные маленькие ноздри едва заметно дрогнули. Бунт?

— Знаешь что? — Встала на носочки и вновь приблизилась к суровому мужскому лицу. С презрением хмыкнула, — с тебя не убудет! Не обеднеешь! Чем-то докажешь, что я залезла в твой карман?

В нос Беркуту вновь ударил яблочный аромат. На миг растерялся. Но это лишь секундная слабость. Мгновение... и его пальцы больно впиваются в её щёки, буквально вдавливая их в зубы. Заставляя девчонку пискнуть и открыть рот под натиском.

— Смелая? Это хорошо... — склонился над ней, вдыхая воздух, который рвано срывался с девичьих губ, — но глупая. Очень глупая...

Но не смог договорить. Резкая боль в паху скрутила его пополам, вынуждая отпустить воровку.

Расцепить пальцы на её локте и освободить от тисков её щёки.

Беркут зашипел от боли и скривился. Вот же... сука. Мелкая бешеная сука.

Стиснул челюсти и, ухватившись за собственные яйца, мужчина поднял голову, глядя на то, как девка, сверкая пятками, скрывается за ближайшим поворотом.

Дрянь.

Бля... как больно.

Глубокий вдох и такой же выдох. Протяжный. Скрепя зубами и бросая свирепый взгляд на прохожих.

Смог разогнуться только спустя полминуты. Нутро сдавило какое-то неясное предчувствие. Словно в грудной клетке поселилось что-то инородное. Чужое. То, чему там не место.

Взглянул на пакет, что беглянка оставила валяться на асфальте, и на недоеденную кошкой сосиску. Снова в ту сторону, куда убежала девка... гоняться он не станет. Нет...

Твою ж мать... она снова улизнула. Второй раз заставила его почувствовать себя идиотом. Дважды. Какая-то. Мелкая. Шпана.

Беркут выругался вслух и, одёргивая пиджак на груди, развернулся в обратную сторону.

— Смотри, — Макар тычет карандашом в монитор, привлекая внимание Вики. — Вот тут какая-то живая изгородь растёт. Эта зелень тянется от ворот до гаража. Идеальное место, чтобы пробраться в дом. Эй, ты здесь? — щёлкает её по носу.

— Здесь, здесь! Отвали!

Она просто до сих пор чувствует на себе его взгляд. Липкий. Забирающийся под одежду. Под кожу. На неё никто никогда так не смотрел. Одновременно вызывая жуть, и будоража.

Хочется отмыться от этого ощущения и стереть из памяти эту надменную ухмылку. Сейчас они с Макаром составят план, и Вика мигом вернётся домой и будет оттирать кожу до красных пятен.

— Я все-таки настроен, чтобы ты лезла через гараж. — Макар задумчиво крутит карандаш у виска. — Вот тут должно быть окно. Вика!

— Да, что ты от меня хочешь? — нервно отвечает и поднимается со своего места.

— Я хочу толику твоего внимания! Это не обычное проникновение. Мы планируем обобрать самого Дьявола.

— Дьявола! — фыркает. — Скажешь ещё!

Начинает растирать локоть, потому что до сих пор чувствует чужие прикосновения на коже.

Жжёт. Там, наверное, остались синяки.

Закатывает рукав, и видит подтверждение собственных мыслей. Не синяки конечно, но несколько красных отметен имеется.

Больной.

После их неожиданной встречи, сердце всё ещё не может вернуться в обычный ритм. Перед глазами его циничный взгляд. Слишком пристальный. Чёткая линия губ...

Как он вообще нашёл меня?

Девушка прячет локоть под растянутым рукавом трикотажной кофты, и решает наконец-то включиться в работу. Чем быстрее она здесь закончит, тем быстрее она вернётся домой. Примет душ и ляжет спать. Потому что этот незнакомец как энергетический вампир, высосал из неё все соки. А они виделись какие-то ничтожных пару минут.

— Гараж, говоришь?

Девушка опускается на вращающийся стул рядом с Макаром и пододвигается ближе.

— А я бы зашёл через парадный! — доноситься до них голос Николая.

— Тупая шутка, Колян! — не оценив юмора, отвечает Макар. — Не твой род деятельности, вот и не лезь сюда! Мне достаточно того, что Вика летает где-то в облаках. Нет времени слушать твои идиотские шуточки.

Коля решает не комментировать вспыльчивую тираду друга и возвращается к своей работе. Тем временем, Макар продолжает:

— Как только попадёшь в дом, тебе нужно будет подняться на второй этаж. Скорее всего, кабинет Беркута там. В доме камер нет, можешь передвигаться спокойно, а вот в кабинете: не исключено.

— И что мне с ней делать?

— Я попробую хакнуть их. Но на всякий случай нацепи балаклаву. Можешь не аккуратничать. Седой сказал: главное достать компромат. Всё остальное его не интересует.

— На этом всё?

— Ну, в принципе, да... — с заминкой отвечает парень.

— Можешь мне дать до завтра свой планшет, я вечером ещё раз прокручу в голове план действий. Обещаю, — хитро улыбается и, положив руку на сердце, иронично продолжает: — твою порнушку смотреть не буду. И в истории браузера копаться тоже.

— Сучка! — краснеет парень, и прячет глаза. — Ничего такого у меня там нет.

Подсоединяет гаджет к ноутбуку и пересылает всю необходимую информацию.

К дому, где Вика проживала вместе с сестрой, она добралась быстро. В этот раз решила прибегнуть к общественному транспорту, вместо излюбленных прогулок на свежем воздухе. Ощущение, что за ней кто-то следит, не покидало девушку. Заставляло нервничать. Биться сердце чаще.

Да кто он вообще такой, чтобы вызывать во мне подобные эмоции?

Оказавшись за закрытой подъездной дверью, девушка незаметно облегченно выдыхает. Предпочтя ступеньки лифту, медленно поднимается на седьмой этаж. Мыслями она уже вся в ванной.

На автомате достав связку ключей и, выудив оттуда необходимый, проталкивает его в замочную скважину.

Не поддаётся. Ещё раз толкает. Ничего. Без изменений. Паника охватывает тело и связка выпадает из рук, звонко приземляясь на бетонный пол.

Какого? Блин...

Вика опускается на корточки и всматривается в блестящий замок. Новый замок.

Вашу ж мать!

Быстро достаёт телефон и звонит сестре. В ожидании, когда та возьмёт трубку, смотрит по сторонам и натыкается на спортивную сумку. Ответа от сестры нет, и девушка звонит снова.

Подходит к сумке и тянет за собачку. С характерным жужжанием сумка открывается, а там небрежно сложены все Викины вещи. Ну как сложены? Наспех закинуты.

От переполняющей её злости, девушке хочется швырнуть телефон об стену.

Эти гады сменили замки! Да ещё вышвырнули мои вещи!

Вика набирает номер тошнотика Виталика, и тот к огромнейшему удивлению берет трубку почти сразу:

— Слушаю.

— Вы там об стену ударились оба?!

— А я тебя предупреждал! — кидает короткую фразу и сбрасывает вызов.

— Урод! — со злости девушка пинает сумку и, тихо всхлипнув, опускается на бетонный пол.

...

На улице уже стояла глубокая ночь, когда Вика, скрипнув металлической дверью, незаметно прошмыгнула в складское помещение. Под своей дверью она просидела несколько часов, ожидая, что Света или её Мудак вернутся домой. Но никто так и не пришёл.

С этим вопросом она разберётся через несколько дней. Сейчас только выполнит не пыльную работёнку Седого, заберёт свою долю за заказ, и решит проблему с сестрой. А пока пару ночей перекантуется на складе.

Разместившись в кабинете Седого, так как там стоял удобный для ночлежки диван, Вика обыскивала комнату на предмет какого-нибудь пледа. Под тонкой ветровкой было спать совсем неудобно.

Напряглась, когда девушка услышала посторонние шаги за дверью. Взглянула на деревянную преграду, разделяющую её от пришедшего, и замерла.

Сознание уверенно твердило, что это кто-то из своих, поэтому беспокоиться не стоит. Но сердце подпрыгивало в груди, гулко ударяясь о рёбра.

Шаги становились ближе и, как только дверь открылась, Вика заметно расслабилась. После встречи с утренним незнакомцем, он ей мерещится повсюду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что ты здесь делаешь, Олег?

— Тот же вопрос, Вика. Датчики движения засекли проникновение.

— Зря приехал. А вдруг это были крысы? — пожимает плечами и убирает с лица, упавшие прядки волос.

— Уже вижу, что не крысы... — Олег снимает куртку и, бросив ту в кресло, делает несколько шагов в сторону своей «сотрудницы». — И, кажется, я совсем не зря приехал.

Час от часу не легче...

В темноте глаза Седого сверкнули неприятным азартом. От этого взгляда по телу пополз неприятный холодок, и Вика, тихо откашлявшись, сделала пару шагов назад.

Нет... только не сейчас... только не снова.

Не нужно было сюда тащиться...

Пара шагов… каких-то ничтожных пара шагов. Она всерьез думает, что это расстояние спасёт ее?

Хищник уже приметил свою добычу. Отступать некуда. Вряд ли Седой уйдёт, не утолив собственный голод.

Он здесь. Ехал через весь город. Потратил время. Да ещё и настроение — дно. Немного позабавиться не помешает. Тем более, мышка сама попалась. Грех не воспользоваться положением.

— Так, всё-таки, что ты здесь забыла? — Олег проводит ладонью по волосам и незаметно приближается.

— Мне нужно где-то переночевать. Такой ответ устроит? — выпускает иголки, надеясь, что невидимая броня защитит её. Но это только подогревает интерес Олега.

— Поехали ко мне, я выделю тебе диван. Или мою кровать. — Обнажает белоснежные зубы.

— Нет, спасибо! У тебя и здесь очень удобный диван.

Постоянно отступая назад, девушка не замечает, как прошла половину комнаты. Врезаясь в металлический стеллаж лопатками, замирает. Нет, она его не боится и прекрасно понимает, чего мужчина хочет от неё.

Просто Вика этого не хочет. Она устала, и эмоционально истощена.

Олег подходит к своему рабочему столу и падает в кресло. Смотрит на девчонку выжидающим взглядом. Он думает с чего начать: поскорее снять с неё эту дурацкую кофту, скрывающую её прелести? Они там есть. Он видел. Или же впиться в дрожащие губки?

Вспыхнувшие картинки здорово возбуждают. В паху начинает тянуть, а джинсы неприятно давят на стояк.

Следом, в поле зрения попадает неразобранная увесистая сумка.

Значит, не врёт… правда ночевать пришла.

— У тебя проблемы? — Внезапное беспокойство берёт вверх. Олег озвучивает вопрос, прежде чем успевает подумать.

— Нет! — резко отвечает Виктория и, задрав острый подбородок, складывает руки на груди.

— Отлично! — её враждебный тон вмиг отрезвляет, возвращая привычную похоть на свое место. — Подойди ко мне Вика.

— Зачем?

— Хочу поцеловать тебя. — Честный ответ обескураживает. Вводит в ступор.

Она уже приготовилась отвоёвывать личное пространство, но никак не ожидала такого прямого ответа.

— Олег, — голос становится мягче, в нём чувствуется усталость. — Давай не сегодня? Я себя плохо чувствую… красные дни календаря, болит голова. Выбери сам, что тебе по душе, и давай спокойно разойдёмся. Я завтра иду на серьёзное дело для тебя. Давай сегодня ты оставишь меня в покое?

— Значит, подойду я. — Он её не слышит. Видят, как шевелятся губы, манят его, но ни черта не слышит.

Поднимается, отталкивая стул назад. Тот с грохотом врезается в стену.

Идёт уверенным шагом к девушке, заставляя её вжаться в стеллаж.

— Олег?

Седой хватает её за затылок и тянет на себя, заставляя встать на носочки и вцепиться в плечи, чтобы удержать равновесие. Он бьётся своими губами о желанные женские губы и проталкивает вглубь язык. Подхватывает девчонку на руки и несёт к столу.

Там заводит тонкие запястья за спину. Она и так не сопротивляется, но ему хотелось сейчас именно так. Чтобы Вика вся была в его власти и не жалила своим острым язычком.

Расталкивает ногой её колени и размешается между её бёдрами.

— Я тебе помогу отвлечься. — Отрывается от сладких губ и смотрит в серые глаза. Там пугающая пустота. Равнодушие.

Вика покорно ложится на стол, приподнимая бедра.

Седому дважды намекать не нужно. Он суетливо расстёгивает её джинсы и стягивает их по худым бёдрам. По пути целует бледную кожу.

Вика жмурится и закрывает рукой глаза, сгибая ту в локте и опуская её на лицо.

Нужно просто потерпеть. Это всего лишь тело… Олег не самый худший вариант.

— Не будь такой деревянной, постарайся немного для меня. — Мужчина отбрасывает в сторону одежду и тянет её бедра к краю стола.

— Презервативы есть? — вовремя опомнилась.

— Всегда… — ухмыляется Седой и начинает снимать с себя одежду.

— Стой, — девушка вскакивает со стола и поворачивается к нему спиной. Больше никаких поцелуев. Почему-то поцелуи для неё намного больше, чем секс. Интимнее. — Я хочу так. — Ложится грудью на стол и закрывает глаза. Замирает. Не дышит.

Чувствует, как чужие пальцы исследуют её тело. Как влажные поцелуи клеймят кожу. И больше ничего.

Внутри все пусто и холодно. Сухо.

Седой легонько бьёт по щиколоткам, растравляя её ноги шире. Вжимается Пахом в ягодицы и шумно выдыхает. Рычит. Пальцы проскальзывают под хлопковую ткань трусиков и проводят по складочкам.

Сухо.

Да как такое возможно? Он сейчас взорвется от накатившего возбуждения, а она сухая. Ни единой капельки.

Продолжая ласку, входит в неё пальцами, но никакого результата нет.

Целует шею, сжимает грудь.

Ничего. По-прежнему сухая.

— Давай быстрее! — Вика шипит, хватаясь за край столешницы.

«Быстрее»? — злобно откликается у него в голове.

Видит Бог. Я хотел по-хорошему. Я хотел быть ласковее.

Олег стягивает с девушки трусики и тут же погружается в неё. Уже сейчас готов кончить. Внутри неё так узко и горячо. В ушах начинает шуметь. Ведёт голову от сумасшедшего удовольствия.

Вика ещё сильнее вцепилась в стол и зажмурилась. Схватила зубами внутреннюю часть щеки и зажала её до острой боли. До невидимого блеска в глазах.

После нескольких толчков полегчало… а когда Олег неожиданно быстро свалился ей на спину, тяжело дыша, губ коснулась довольная улыбка. Девчонка еле сдержала ироничный смешок.

Выбралась из-под него и, не смотря на мужчину, начала приводить себя в порядок: поправила белье, натянула джинсы. И только потом взглянула на него.

Кажется, он стал ещё мрачнее.

— Я так понимаю, душа здесь нет? — заламывает пальцы.

— Есть салфетки! — открывает ящик Седой, и кидает к ногам девушки большую пачку. — Ну, или горячая вода в кране.

Горячая и гладкая кожа плавилась под его пальцами. Стройное тело было податливым, словно пластилин, растопленный в тёплых ладонях.

Алина приподняла бёдра и соскочила с твёрдого члена. Хмыкнула, когда Беркут попытался удержать её на месте, и извернулась, прежде чем оставить его сидеть в кресле в одиночестве.

Артём сейчас не был настроен на игры. Кошки-мышки пусть она оставит для кого-то другого.

Из-под насупленных бровей, он проследил за тем, как стройная блондинка отходит от него на несколько шагов и замирает, как только её икры касаются края кровати. Задерживает тёмный взгляд на его члене и облизывает полные губы.

А Беркут ждёт...

Склонил голову набок и плотоядно улыбнулся уголком губ, когда девушка опустилась на постель и, облокотившись на локти, широко раздвинула перед ним свои бесконечные ноги.

Нет, милая, не сейчас. Не сегодня.

Артём встал со своего места и, приблизившись к Але, протянул ей ладонь.

Девушка сомневалась несколько секунд, но всё же протянула ему свою хрупкую ручку. И как только тонкое запястье оказывается в кольце его пальцев, Беркут резким движением дёргает девушку на себя.

Игнорирует слабый писк протеста и давит на девичьи плечи, заставляя Алину спуститься с небес на землю.

Нет, дорогая, рулить ты не будешь. По крайней мере, не в этот вечер.

Когда колени Али касаются мягкого ковра, а взгляд упирается в пах Артёма, всё становится на свои места. Да, именно этого он сейчас хотел. Просто... пусть делает свое дело. Качественно, как она это умеет.

Аля поджимает губки, и в её карих глазах отражается капля гнева. Не важно.

Беркут продолжает смотреть на девушку сверху вниз и одна его бровь ползёт вверх, выразительно выгибаясь и демонстрируя нетерпение и каплю недовольства.

Чего ты ждёшь?

Он запускает пальцы в светлые волосы и, собрав их у корней в кулак, слегка сжимает и тянет вверх.

Алина стискивает челюсти и шипит сквозь зубы, а блеск в тёмных глазах наполняется негодованием. Она сверлит в его переносице дырку, но спустя несколько мгновений капитулирует.

Перестаёт скалиться. Руками касается его ног, острыми ноготками ведёт вверх. Обводит его подтянутые ягодицы и останавливается, обхватив мужские бёдра.

Её взгляд возвращается к каменному члену, что слегка покачивался напротив её лица. Сглатывает накопившуюся слюну и, облизнув губы, девушка открывает рот.

Беркут тихо рычит, когда тёплый язык обводит головку и слизывает накопившуюся каплю. Смелее с каждым разом. Её ротик открывается шире, и член проскальзывает внутрь, задевая мягкое нёбо. Вот так... отлично.

Беркут разжимает пальцы в её волосах и обхватывает ими женский затылок. Выходит из горячего рта полностью и, позволив ей сделать глубокий вдох, входит вновь. До упора. Доставая до гланд и собственного стона.

Алина давится от неожиданного напора и стискивает пальцы на его бёдрах. Пытается отпрянуть, но

Артём не отпускает. Запрокинув голову, впитывает в себя ощущение мягкой и тёплой глотки. От той вибрации, что передавалась от её дрожи к нему самому. К его сущности.

А затем, не отпуская её затылок и контролируя каждое движение, Беркут выходит из мягкого рта, и, дав ей сделать лишь короткую передышку, вновь врывается обратно. И уже не останавливается.

Закрывает глаза... вдруг. Позволяя образу мелкой воровки ворваться в его голову. Сверкнуть пасмурными глазами перед его лицом и ошпарить огненной злостью вперемешку с испугом.

Гадина.

Сам того не осознавая, Беркут усилил движения тазом. Вперёд. Сильнее. Слыша кашель, но упорно делая вид, что его это не заботит. Толкался в тугой ротик одной, видя перед собой совершенно другую. Мелкую, худенькую, с большими глазами, что с вызовом смотрели на него, перед тем как унизить.

С каждой секундой увеличивая темп, вбиваясь головкой в глубокую глотку, и широко раздувая ноздри. Ещё...

Мелюзга.

Бешеная.

Дрянь.

Шпана.

Сжал зубы, кляня себя за то, что представляет сейчас её: нищую оборванку, а не шикарную блондинку, что стоит сейчас перед ним на коленях и заглатывает его член так глубоко, как, мать её, ещё никто не глотал...

Ещё несколько рваных движений. Сбивчивое дыхание. Чёрт. Почти искры перед глазами. Грёбанный фейерверк, от которого ноги тут же слабеют, но при этом руки лишь сильнее стискивают голову девушки. Крепче держат её за затылок, не позволяя отстраниться, и вынуждая ту проглотить всё до последней капли. Всё. Приехали...

Несколько глубоких вдохов. Стиснутые челюсти и испарина на лбу.

Он отпускает Алину и та, проведя пальцами по своим губам, на ватных ногах, поднимается с колен. Держится за Беркута, пока тот приходит в чувство...

— Можно остаться сегодня у тебя? — с трудом произносит девушка, а следом, улыбаясь, облизывается. Нарочно демонстрируя ему, что его вкус ей нравится. Словно не она сейчас давилась его спермой и не она подкатывала свои шоколадного цвета глаза, когда глотала его семя. Актриса, мать вашу.

— Останься, -— отстранённо прохрипел Артём, стряхивая с себя остатки наваждения. Стирая из памяти ту, которой точно не место в его мыслях. Какого хера?!

— Спасибо.

Алина проводит ладонью по густой мужской щетине. Большим пальцем касается уголка его губ и слегка царапает чувствительную кожу.

— Прими душ, — командует Беркутов, перед тем как отвернуться от девушки. Уходит от её прикосновений и раздражённо хмыкает, направляясь к двери.

— А ты? — вдогонку. Он слышит в её голосе недоумение и даже немного возмущения.

Алина... не будь дурой.

— Я буду спать внизу, — проговорил с расстановкой. Тоном, который не допускает пререканий.

Поднял с пола домашние брюки и, сжав ткань в кулаке, вышел из своей спальни.

Ты совсем умом тронулся, Беркутов?

Она же ребёнок ещё!

Или нет?‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В этот момент, Беркуту как никогда ещё в своей жизни, хотелось ошибиться…

Вика натягивает на лицо балаклаву и поднимает вверх воротник чёрной куртки пряча шею от пронизывающего ветра, что куснул нежную кожу. Последний раз осматривает огромный дом, утопающий в хвое, и незаметной тенью перемещается к высокому забору.

Перелезть преграду не составит огромного труда. Девчонка гибкая по своей природе, да и физическая подготовка имеется. Подтягиваться и быстро бегать она умеет.

Приземлившись возле живой изгороди, замечает вход в гараж, и окно, о котором так часто твердил Макар.

— Ты на месте? — звучит в наушнике голос парня, подобно внутреннему голосу.

— Ты был прав. Возле гаража есть окно.

— Папочка всегда прав! — удовлетворенно свистит тот. — Будем рассчитывать на твою удачу. Вдруг окажется открытым?

— Всё. Не отвлекай меня! — отключает устройство.

Вика решает дальше доверять собственной интуиции. Вынимает из уха наушник и прячет его в карман.

Пробравшись в гараж, быстро оглядывается. Оценивает ситуацию, обстановку.

Вокруг ничего необычного. Тусклый свет от уличного фонаря освещает идеально сложённые инструменты; зимние шины; полки с барахлом. Дверь.

Дверь должна вести в дом. Главное, чтобы она была открыта.

Вика следует по намеченному плану и подходит к двери. Проворачивает круглую ручку, бесшумно выдыхая. Ручка поддалась и, не издавая ни единого звука, дверь приоткрылась, впуская воровку в дом.

В доме царила идеальная чистота и порядок. По крайней мере с первого взгляда.

Не теряя времени на разглядывание дизайнерского интерьера, девушка отыскала лестницу и поднялась на второй этаж. Первая распахнутая дверь привела Викторию к цели. Хищно улыбнувшись, девчонка принялась за работу.

Не особо соблюдая правила приличия, она переворачивала кабинет верх дном. Поначалу, сама не понимала что ищет, но, добравшись до рабочего стола, картинка стала чётче. Повсюду были разбросаны какие-то папки, документы. Этот бардак по сравнению окружающим педантичным порядком, резал глаз. Всё-таки, между перфекционизмом и тотальным хаосом тонкая грань.

Избавившись от маски в которой просто невозможно было находиться из-за непрекращающегося зуда, стала изучать чёрные буквы на белых листах. Сложно было вникнуть в их смысл так быстро, поэтому было принято решение, забрать это всё с собой.

Небрежно затолкав документы в рюкзак висевший за спиной, Вика принялась дальше исследовать стол. Ноутбук оказался запароленным, а вот пару флешек удалось урвать.

Когда девушка рылась в ящиках, в кармане начал вибрировать мобильный.

— Не мешайте! — шикнула и выключила аппарат.

Дёрнулась, услышав за распахнутым окном, которое она специально открыла, как только вошла, шум колёс проезжающего автомобиля.

Интуиция неприятным ощущением царапнула грудную клетку, пуская в кровь тревожность и львиную долю адреналина. Только не это...

И, несмотря на то, что автомобиль проехал мимо, всё равно стало как-то не по себе. Уже не удавалось избавиться от этого чувства.

— Пара сваливать! - шепчет скорее под нос, накидывая широкие лямки рюкзака на плечи.

Девушка быстро покидает кабинет и спускается по ступенькам. Возвращается в гараж, всё ещё пытаясь подавить в себе чувство тревоги. Там через окно... И, в случае чего, можно быстро спрятаться в растительности.

Вбежав в гараж, Вика замирает. Там горит свет. Когда она входила, вокруг царил полумрак и тусклый луч уличного фонаря.

Сердце начинает биться с невероятной скоростью.

Вика! Успокойся! Нужно успокоиться.

Страх толкает на необдуманные поступки. Страх вытесняет здравый смысл.

Нужно спрятаться. Переждать.

Мечется взглядом. Крутит головой в разные стороны и натыкается на башенку из зимней резины. Но, стоит ей сделать шаг в нужном направлении, как позади начинают подниматься гаражные ворота...

...

Кажется, это был самый долгий день, с тех пор как он вернулся в город. Самое долгое утро, самое долгое совещание, затем переговоры, и самое скучное и такое же бесконечное мероприятие.

Артём не выдержал громких бравад, льстивых улыбок и тошнотворного звона фужеров с шампанским. Хватит с него на сегодня. Для таких случаев у него есть Пашка. Он красавчик. Всё разложит по местам. А если что-то окажется не на своём месте, парень сделает вид, что так изначально было задумано.

Доверял ли ему Беркут? Как самому себе. Доверял, как говорится, но проверял. И Павел безукоризненно проходил одну проверку за другой. Он ни давал Артёму повода сомневаться в себе, и ловко справлялся со всеми вопросами, когда Беркутова не было рядом.

Татьяна и Павел. Две его руки, которые он вряд ли планирует менять.

Так что... прости, Пашка, но остаток вечера тебе придётся отдуваться за двоих.

Беркутов втопил, разгоняя автомобиль по ночной магистрали. Приоткрыл окно, чтобы сигаретный дым не впитался в кожаную обивку, и расслабленно откинулся в своём кресле. Кончиками пальцев придерживал руль, сжимая его крепче лишь на поворотах.

Прокручивал в голове всё, что сегодня обсуждалось. Но вся информация путалась... то ли от усталости, то ли от объёма.

Технический проект пока ещё дорабатывается. Водная часть проекта не совсем успевает за наземной, и это слегка напрягает. Если они не уложатся в определённые сроки, Беркут подмочит свою репутацию. А это недопустимо.

По дороге заскочив в закусочную, Артём взял домой то, что редко позволял себе есть. Но как только запах фастфуда заполнил салон автомобиля, Беркут довольно улыбнулся и выехал на главную дорогу.

Вдавил педаль газа, превышая скорость, и желая как можно скорее оказаться у себя дома.

Слишком. Длинный. День.

И дорога...

Пока автоматические ворота сдвигались в сторону, мужчина развязал на шее галстук-бабочку и отбросил ту на соседнее кресло. Избавился от запонок и, спрятав их в кармане пиджака, снова мягко вдавил педаль, заезжая во двор своего дома.

Не увидев нигде Бакса, даже немного расстроился, что сплавил пса на выходные Семёну.

В общем-то, Сёма обожал его собаку. И это было взаимно. Иногда Беркут даже испытывал что-то похожее на ревность, когда его пятилетний ротвейлер вылизывал морду Семена так, будто второй - его щенок.

Артём коснулся кнопки управления, закрывая ворота и открывая гараж. Беркут медленно заехал в ярко освещенное помещение и слегка прищурился, когда свет ударил по глазам, уже успевшим привыкнуть к темноте.

Есть хотелось так, будто он за день не сожрал ни единой крошки. Хотя, так почти и было. Кофе и лёгкий ланч для него всё равно, что для волка заячья лапка. В ресторане он так и не дождался своего мяса, а херовы морепродукты, которыми были завалены столы, впечатления на него не произвели.

Поэтому... он был не только вымотан. Он был ещё и голоден. И как следствие - зол. Полный комплект/

Заглушив двигатель, Артём схватил пакет с парой увесистых гамбургеров и картофелем фри, и покинул душный салон автомобиля.

Хлопнул дверью, мысленно уже расположившись на диване в гостиной. Он уже чувствовал на языке вкус односолодового скотча, которым он будет запивать ту гадость, которую купил по дороге домой.

Дождался, когда подъемно-секционная система закроет гараж, и направился к двери, ведущей в дом.

Неожиданно для себя замер, уловив тонкий, но всё же смутно знакомый аромат.

Что это?

Верхняя губа Беркута напряглась, а пальцы на дверной рукояти сжались крепче. Хищным взглядом мужчина прошёлся по помещению и втянул воздух сильнее.

Что за хрень?!

Немного погодя, Артём всё же открыл дверь. Медленно протянул руку, выключая свет в гараже и погружая его в кромешную тьму. Поставил пакет с фастфудом на пол и снова закрыл дверь, нарочито громко захлопывая ту... и задерживая дыхание.

Пока его глаза заново привыкали к темноте, он мысленно и неторопливо считал до десяти. Дальше. И, как только он проговорил про себя второй десяток, до его чуткого слуха донёсся едва уловимый шорох.

Он неслышно сдвинулся в сторону, скрываясь за собственным внедорожником и прослеживая, как маленькая, почти детская фигурка выныривает из-за угла. Протискивается между стеной и летней резиной, и буквально на мысках крадётся к узкому окну, что возвышалось в паре метров над полом.

Твою ж мать!

— Стоять. — Прошелестел в тишине, чем ввёл незваного ночного гостя в оцепенение, — ещё один шаг, и я сломаю твою шею.

Беркут удерживал незнакомца пристальным, почти смертоносным взглядом. Ощутил волнующий нутро азарт, а вместе с тем и трепет в глотке. Она вибрировала от каждого вдоха.

Нет... чутьё всё же он не потерял. Как в прямом, так и в переносном смысле.

— Покажи мне свои руки, — выплюнул в спину форточнику, и сделал несколько мягких, но уверенных шагов.

Вика застыла. Зажмурила глаза, не понимая, как она могла так опростоволоситься... о чём она думала вообще, когда вылезала из своего укрытия? Хоть и не особо надёжного, но всё же... башня из резины основательно возвышалась над ней, скрывая от лишних глаз. Но... стоило ей услышать щелчок дверного замка, она слишком рано расслабилась. И... судя по интонации хозяина, Седой был прав. Это настоящее животное. Хищник, взгляд которого впивается в её спину, словно когти дикого зверя.

Она отбросила в сторону сиюминутную мысль о побеге. Нет, она не успеет. Только покалечится, чем сама себе сделает медвежью услугу. Сократит собственные шансы на благополучное и менее травмоопасное решение данной проблемы.

— Медленно подними свои руки и повернись ко мне лицом.

Голос.

Почему он кажется таким неприятно знакомым? Словно она уже где-то его слышала. Он не вызывал в ней гадкие ощущения.

Девушка глубоко вздохнула, прежде чем выполнить приказ и поднять руки над головой. Рюкзак, висевший у неё на спине, вдруг стал непомерно тяжёлым.

Артём остановился от неё в паре шагов. Снизу доверху прошёлся по щуплой фигуре холодным взглядом. Не впечатляет...

Он слышал собственное тяжёлое дыхание. И ждал... чужак поднял руки над головой и, мешкая пару секунд, медленно начал разворачиваться.

Темно... но даже в темноте он сумел различить балаклаву, натянутую на лицо. Подготовились?

Язык мужчины пробежался по верхним зубам, а ноздри широко раздулись, когда он вновь уловил этот запах. Но так и не вспомнил, где раньше его встречал.

Один шаг. Одно резкое движение, и его пальцы впиваются в глотку налётчика. Рывком дёргают на себя с такой силой, что человек напротив не удерживается на своих двух.

Вика не могла поверить своим глазам. Её состояние даже шоком не назовёшь. Это был липкий и парализующий ужас. Он буквально вцепился в её горло, проникая внутрь. Перекрыл дыхание и опалил лёгкие. Беркут? Это и есть тот самый Беркут?! Быть не может...

Она захрипела от удушья, когда его пальцы вонзились ей в глотку. Сдавили кадык и, казалось, что он сейчас просто хрустнет, и шея попросту сломается. Так больно.

Руки рванули вверх, и она попыталась оторвать сильные пальцы от себя, но мужчина лишь стиснул зубы и потянул вверх, приподнимая её над полом. Вынуждая подняться на носочки и округлить глаза до такой степени, что они вполне могли бы лопнуть.

- Шавка... - просипел ей в лицо, приближая к себе, - что ты тут искал?

Она не могла ничего произнести. Только хрип и нечленораздельные звуки.

Боже... сейчас он сорвёт с неё маску, и тогда всё пропало. Оно уже всё горит синим пламенем… но что будет, когда он увидит её лицо?

Она не могла этого допустить.

Собрала остатки сил и, отпустив его запястья, впилась пальцами в глаза Беркута. Надавила, что есть сил и тот громко зарычал. В одно мгновение протащил её над полом и со всей дури впечатал спиной в стену. Её затылок ударился о кирпич, и на миг девушка обмякла в его руках. Руки упали вдоль тела, а в глазах потемнело. Резкая боль вывела из строя...

Артём, тяжело дыша, свободной рукой сорвал с головы гостя капюшон, а затем и балаклаву...

Замер, приходя в себя, и всматриваясь в лицо перед собой. Какого..?

Девчонка?

Коротко стриженые волосы рассыпались, обрамляя маленькое лицо...

Беркут стоял напротив форточки и свет уличного фонаря не давал ему хорошенько рассмотреть её, но то, что это был не мужик: было яснее ясного.

Ослабил тиски на тонкой шее и выдохнул.

Что за херня?

Девка начала кашлять, медленно приходя в себя и качая головой. А Беркут так и стоял, всматриваясь в лицо напротив. И злясь ещё больше.

Его пальцы снова сжали горло незнакомки, и та опять захрипела, цепляясь за его фаланги и стараясь освободить себя. Избавить от удушья. Кажется, она сейчас отключится окончательно.

Беркут рванул её на себя и потащил в обратную сторону.

Ему нужен был свет. Чёрт!

Хлопнул по выключателю и на пару секунд прикрыл глаза с непривычки.

И... каково было его изумление, когда ему, наконец, удалось рассмотреть ту, что рыскала в его доме...

Ахренеть, мать вашу...

Она продолжала дёргаться в тщетной попытке отцепить его руку от своей шеи. Большие глаза слезились, а полные губы хватали воздух, которого не было.

И... только когда серые глаза начали подкатываться, Беркут отпустил её. Разжал пальцы и отошёл на шаг. А девка тотчас упала на холодный бетонный пол и свернулась в клубок.

Артём потёр пальцами глаза, которые до сих пор болели от её нападения. Вот же сука...

— Какие люди? Не так ли? — выдохнул, приседая на корточки возле неё. Оглядел воровку и остановил хладнокровный взгляд на рюкзаке, что болтался на её плечах.

Не дожидаясь ответа, сорвал его с тонких рук и, отступив на пару метров, дёрнул за кольцо, расстегивая тот.

Присвистнул. Как-то зловеще.

Вика всё ещё пыталась прийти в себя. Гортань горела, а голова раскалывалась на части. Ублюдок...

Беркут осмотрел содержимое сумки и вновь перевёл многозначительный взгляд на девушку. Вот даже как? Это уже интересно...

— Кто ты такая, мать твою? — прищурился и, застегнув рюкзак, осторожно сдвинул его в сторону.

— Пошёл ты! — ярость и бессилие. Опираясь руками на пол и приподнимая голову. Даже в этой ситуации она умудрялась метать в него стрелы своим взглядом. Злющим, и при этом растерянным.

Беркут прикусил внутреннюю часть губы и зачем-то кивнул. Ещё раз... словно обмозговывая что-то. И это пугало до чёртиков.

Девушка нашла в себе силы подняться на ноги. Хватаясь за стену, она не отрывала от него глаз. Ловила каждое движение.

И готова была снова упасть, когда он поднялся во весь свой рост и вновь приблизился. Ноги подкосились, но всё же она сумела устоять.

— Давай, — прорычал, приближаясь вплотную, и дёргая её за куртку. Она даже не сопротивлялась. Даже странно. Выбилась из сил? Подожди, милая... это только начало... - посмотрим, что у тебя есть...

Вика только всхлипнула, когда Беркут рванул её за воротник. Сорвал с неё верхнюю одежду, вытряхивая всё, что там было. Наушник, отмычка, фонарик, телефон...

Фонарик и отмычку откинул в сторону... хмыкнул, и хищно улыбнувшись, плоским каблуком раздавил наушник. Тот с треском разлетелся в разные стороны.

Вика сморщилась, будто этот каблук наступил ей на горло.

— Телефон нам не понадобится, — тихо проговорил перед тем, как сделать то же самое с её мобильником.

— Ты не знаешь, с кем связался, — прошипела девчонка, скалясь.

— Серьёзно? — Беркут ухмыльнулся и провёл ладонью по щетине, - я почти испугался...

Всё остальное произошло слишком быстро. Она и пискнуть не успела, как хозяин дома, схватив её за шкирку, потащил девушку к своему авто. Открыл багажник и, словно она дорожная сумка, затолкал её внутрь. Преодолел смешное сопротивление и хлопнул крышкой. А Вике показалось, что перед ней захлопнулась крышка гроба. Осталось только заколотить.

— Выпусти меня, ублюдок! Слышишь?!

Приглушённый металлом голос догонял его, ударяясь о широкую спину. Артём притворился глухим... не сейчас. Он ведь так мечтал о том, чтобы, наконец, отдохнуть.

Мужчина замер возле валяющейся на полу куртки и, подняв её, вновь обшарил все карманы. Но больше там ничего не было. Задумавшись на пару секунд, подхватил оставленный им пакет и вытащил из него картофель фри.

Вернулся к машине и, открыв багажник, бросил девчонке её куртку. Она застыла, выдерживая его тяжёлый взгляд. Не такая уж и дура. Понимает, что он в любом случае, скрутит её в бараний рог. Лежит смирно, заткнув рот, и прижимает куртку к груди.

— Не оставляй меня здесь? — просит, сложив бровки. Нет, дорогая, на меня это не действует.

— Жри, — кинул ей в багажник порцию своего картофеля и снова хлопнул крышкой.

Размял шею и, подхватив её рюкзак, выключил в гараже свет. И, наконец, вышел за дверь.

Добро пожаловать, милая.

Злость, наконец, сменилась чувством удовлетворения. Беркут почувствовал лёгкий трепет в грудной клетке.

Кто бы мог подумать, а?

Сама... своими ножками пришла к нему. Судьба?

Стоит ещё разобраться, по чьей указке она здесь оказалась. Но это всё завтра. Всё – завтра.

Темнота вокруг сгущалась. Из-за собственной истерики закладывало уши. Из костяшек на руках, кажется уже начала сочиться кровь. Вика, что есть силы била по металлу, не получая никакого результата. Толкала панель, за которой скрывался ряд задних сидений, ну и это было бесполезной затеей.

— Выпусти меня отсюда! УРОД!!! — крикнула в тишину.

Здесь никого не было. Хозяин дома запер её, и давно ушёл. Просто ушёл, кинув ей пачку с картошкой фри. Это такое милосердие?

Да пусть он засунет в задницу своё милосердие! Гостеприимный какой. Ну надо же?!

Как она вообще смогла попасться? Интуиция её ни разу не подводила. Внутреннее чутьё всегда срабатывало без замедления. А что произошло сейчас?

Человеческий фактор? Банальная усталость?

Просто в последнее время проблемы, откуда не возьмись, свалились ей на голову. Всё разом. Из-за этого она потеряла бдительность.

Хотелось бы верить в это.

Седой со своим сексом без обязательств. Родная сестра, променявшая её на гнилого мудака. Ничего. Бумеранг ещё вернётся в их сторону. Ударит. Наотмашь.

Ко всему выше упомянутому, трагическим финалом стала встреча «со старым знакомым».

Беркут... не передать словами те эмоции, которые испытала Вика, поняв, в чей дом залезла. Это же Он. Тот самый, у кого она украла бумажник. Тот, чьи следы до сих пор украшали острый локоток.

Вот так встреча. Самая настоящая издёвка судьбы.

А сейчас, он просто запер её в багажнике, и с чистой совестью отправился в дом, игнорируя её крики и просьбы.

Вика выкрутилась. Постаралась принять удобное положение и пальцами прошлась по крышке багажника. Нужно было найти кнопку, открывающую багажник изнутри. У всех крутых тачек такая обязательно должна быть.

Заелозила на месте, сдерживая бешенство. Хорошо, что она не страдает клаустрофобией. Излишняя эмоциональность исчерпывает все силы, тратя их попусту.

Нужно было успокоиться. Вдох. Выдох.

Рваные вдохи становились размеренными. Глубокими. Успокаивающими. Пальцы нашарили заветную кнопку и нажали на неё со всей силы. Щелчок. Секунды превращаются в часы. Ничего не происходит.

Вика ещё несколько раз уларила по кнопке и взвыла от безысходности.

Кнопка или сломана, или отключена. Она сама не понимала принцип её работы, но факт на лицо: ей не выбраться отсюда без посторонней помощи.

Закрыв глаза, Вика попыталась расслабиться. В нос пробрался запах картошки, вызывая тошноту. В любой другой момент, она бы её проглотила даже не задумываясь.

Может, удастся уснуть? Может за ней придёт Седой?

Нервно усмехнулась. Ну, да... конечно. Прибежит.

...

Проснувшись полностью отдохнувшим и даже в приподнятом настроении, Артём растёр лицо руками и поднялся с кровати. Часы показывали шесть утра, а из окна лился приятный утренний свет. Сегодняшний день обещал быть многообещающим.

Приняв бодрящий душ, мужчина облачился в брюки и рубашку. Заварил кофе и, смакуя, выкурил первую утреннюю сигарету.

Оттягивал встречу со вчерашней ночной гостьей, как только мог. Но какие-то невидимые нити тянули его на цокольный этаж, чтобы увидеться с воровкой. А ещё наказать.

Он даже и мечтать не мог об ещё одной встрече. А тут она сама... в его доме. Вряд ли он сможет упустить такую возможность.

Опустив полупустую чашку на столешницу, Беркут отправился в гараж.

Нарочно не смягчал шаг. Чтобы она услышала.

И она услышала...

Когда до девушки донёсся звук открываемой двери, она замерла. Затаила дыхание. Попыталась не обращать внимание на невыносимо жуткую ноющую боль по всему телу. Ночка была та ещё.

Беркут будто издеваясь, неторопливо приближался. Каждый его шаг, был подобен отбойному молотку, бьющему по мозгам.

Где-то в глубине души таяла надежда на то, что это мог быть Олег. Или кто-то из их людей.

Лёгкий скрежет металла, и багажник распахнулся. В глаза тут же ударил свет. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя

— Как спалось, милая? — наиграно произносит мужчина. От этой фальши хотелось скрипеть зубами.

— Вылезай. Будем разговаривать.

Вика взглянула на него снизу вверх, и ей уже совершенно не хотелось выбираться из багажника. От мужчины волнами исходила подавляющая энергетика. Страха нет. Ей неизвестно это чувство, но вот опасение неприятно царапнуло внутренности ржавым гвоздём.

— О чем говорить?

— Мне тебе помочь? — мужчина выгнул густую тёмную бровь и слегка подался вперёд.

В её лёгкие проник тонкий аромат кофе вперемешку с сигаретным дымом.

— Нет, не нужно. Отойди! — машинально схватилась за шею, прикрываясь. Кожа, где вчера были его пальцы, вспыхнула огнём.

Беркут отошёл, освобождая путь воровке. Пристально следил за каждым её движением, отмечая ловкость и природную гибкость девушки.

Неожиданно ему захотелось дотронуться до неё. До зуда в пальцах притянуть чертовку к себе.

Мелкая змея... в ней что-то есть.

— В дом, — подхватил острый локоток и подтолкнул девушку в нужном направлении.

Завёл её в огромную столовую с панорамными окнами и оставил посреди хорошо освещаемой комнаты. А сам занял стул возле барной стойки.

— Как зовут?

— Какая разница? — от пристального взгляда Вика поёжилась. Ссутулилась, в желании спрятаться от его взгляда. Смотрела волком.

— Давай без прелюдий. Я тебе расскажу, что ждёт тебя, если ты сейчас не заговоришь...

— Я ведь ничего не украла! — резко выкрикнула, перебивая его, и сложила руки на груди, — Я случайно попала в твой дом. Заблудилась!

— Заблудилась, — тихо засмеялся. — Случайно у тебя оказались мои флешки и доки. Случайно я у тебя нашёл прослушку. Что у тебя ещё осталось? — осмотрел девушку с ног до головы. — Что у тебя под одеждой спрятано, а? — его прозрачные глаза вспыхнули опасностью.

— Ничего... — ещё крепче обняла себя, качая головой.

— Раздевайся, — спокойно. Пугающе спокойно.

— Нет.

— Раздевайся! — рявкнул так, что девчонка дёрнулась.

— Хорошо! — ответила ему с той же интонацией. — Подавись!

Вика нехотя расстегнула куртку и бросила ту на пол. Стянула с себя водолазку. Под ней красовался короткий топ, обтягивающий небольшую грудь и торчащие соски. Эти вещи она бросила туда же, куда и куртку.

— Дальше, — Беркут медленно поднялся и приблизился к ней.

Вика схватилась за пуговицу на джинсах и замерла. Руки онемели. Тело превратилось в камень.

— Дальше. — С нажимом. Он совсем близко.

Непослушными пальцами она протолкнула пуговицу в прорезь и потянула джинсы вниз по бёдрам.

Мужчина остановился в шаге от неё и внимательно рассмотрел худенькую фигурку. Никогда бы не подумал, что его могут зацепить «кости»... как изголодавшийся пёс... даже слюна во рту начала собираться.

— Повернись.

Она молча послушалась. Несмело потопталась по кругу, чувствуя на себе его взгляд. С каждой секундой превращаясь в оголенный провод. Почти искрясь. Дотронься — и кто-то точно пострадает.

Когда Вика снова повернулась к нему лицом, с вызовом смотря в голубые глаза напротив, Артём спустил взгляд вниз, продолжая исследовать её фигуру.

Задержался на шее. Там пестрели следы от их вчерашней встречи. Зацепился за более тёмные синяки. Нахмурился... а вот это уже не его рук дело.

Артём занёс руку и дотронулся до бледной кожи. Она вздрогнула и поджала острый подбородок. Скользнул по плечу. Вниз по руке. Переместился на рёбра и провёл тыльной стороной руки по резинке топа.

Вика схватилась за его руку, предотвращая вторжение. Впилась ногтями в запястье, стараясь оттянуть его пальцы.

— Сними, — посмотрел в её наполненные злостью глаза.

— Нет! — твёрдо стояла на своём. — Не сниму. Там нет ничего!

— Ты сейчас сделаешь всё, что я тебе скажу. Ответишь на все вопросы. Поняла меня? — впился в её затылок пятернёй и рванул на себя. Ощутимо, но, не доставляя боли. Притянул к себе: — Не думай, что я сдам тебя мусорам, и ты так легко отделаешься. Я пущу тебя по кругу, и пущу по кругу твою... организацию. — Ухмыльнулся, — Кивни, если дошло.

Кивнула.

— Ну, начнём с самого начала. Как зовут тебя?

— Вика, — произнесла шепотом.

— Сколько лет тебе, Вика? — прохрипел Беркут, проводя большим пальцем по выступающей ключице. Проследил за собственными движениями и за тем, как её бархатистая кожа под его пальцами покрывается мурашками.

— Двадцать один.

Двадцать один? Да на вид ей не больше семнадцати! Ну, восемнадцать — максимум.

— Врешь?

— Нет.

Следующий вопрос не удалось задать, потому что наэлектризованное пространство взорвал звонящий телефон.

— Стой на месте. Только попробуй рыпнуться...

Отпустил воровку и подошёл к мобильному.

Семён.

Ты вовремя, как никогда, брат...

— Да? — прижал телефон к уху, не сводя глаз с девушки. — Заходи. Я сейчас подойду. — Сбросил и вновь обратился к девчонке:

— Ты примешь душ, — склонил голову набок. — И потом мы снова продолжим нашу беседу.

— Что? Какой душ?

Он издевается? Кто сейчас придёт?

— Ну, знаешь, такой, откуда сверху течёт вода.

Подошел к ней вплотную и, схватив за руку, потянул за собой на второй этаж.

Вика не противилась. В голову мгновенно пришла мысль о том, что это может быть её шанс на побег. Только вот... одежда.

Позади раздался звук открываемой двери. Раздались чьи-то шаги и непонятное царапанье когтей по паркету.

— Бакс! — Беркут громко кого-то позвал. Свистнул.

— Кто такой Бакс? — Вика испуганно покосилась назад.

— Мой друг. Он тебе понравится. — Втолкнул девушку в ванную комнату. Но как только она оглянулась, тут же заметила, что за ними в уборную забежала огромная псина. Ротвейлер, чёрт возьми!

— Господи! - рвано выдохнула попятившись.

— Привет дружок, я скучал по тебе! — Беркут опустился на корточки и потрепал пса за ухо. — Смотри Бакс, эту Дюймовочку зовут Вика.

При виде огромного пса, внутри всё сжалось. Вика продолжала пятиться до тех пор, пока не врезалась спиной в стеклянную перегородку.

— Охраняй Вику! — отдал строгий приказ. — А если она попробует выбраться из комнаты, можешь откусить ей ногу. — Растянул губы в подобии улыбки и оставил их одних.

Когда-то у неё тоже была собака. Очень давно. Вика была ещё ребёнком, и была безумно рада, когда родители им с сестрой под новогоднюю ёлку принесли коробку, в которой прятался крошечный комочек. Это был щенок таксы.

Они так долго просили у них собаку...

Сейчас от Герды остались лишь поводок, ошейник и пара игрушек, с которыми не расставалась их девочка. Её не стало спустя пару лет после гибели родителей. А спустя ещё четыре года умерла их тётя, которая взяла когда-то на себя роль опекуна над девочками. Так они с сестрой остались одни.

Что же касалось той псины, которая сидела сейчас напротив неё: это было огромное откормленное чудовище с хищными взглядом и убийственной энергетикой. Питомцы действительно похожи на своих хозяев. В данную минуту она убедилась в этом окончательно.

— Эй, дружок, — попыталась найти контакт со зверем. Стиснула зубы и сделала жалобное лицо, — ты ведь меня не сожрёшь? Так?

Но пёс продолжал сидеть на своём месте возле двери и пристально наблюдать за чужаком. Даже ухом не повёл.

Его ноздри раздулись, будто он принюхивался к незнакомому запаху. Скорее всего, так и было.

Вика опустила взгляд на свои руки. На её костяшках была запёкшаяся кровь. Наверняка животное это чувствовало.

Зря она стащила перчатки там, в багажнике. Руки были бы целее.

— Хороший мальчик... — а что ещё сказать?! Так ведь все успокаивают собак? Хотя, он и так спокоен. Такой же невозмутимый, как и хозяин, — просто... не смотри на меня так, хорошо?

Её тошнило от собственного елейного голоска. От той приторности, что приходилось добавлять в интонацию, чтобы собака не тронула её.

Вот же урод! Беркут... он не беркут! Он - гиена! Отвратительная. Та, которая собирает падаль. И при этом улыбается. Скалится, обнажая свои идеальные зубы.

— Бакс... тебя ведь так зовут? Ты не набросишься на меня, если я пошевелюсь?

Наступив на горло своему страху, она сдвинулась в сторону. На полшага. Всего лишь... но этого было достаточно для того, чтобы ротвейлер встал на все четыре лапы и настороженно замер.

— Чёрт, — прошипела девушка, зажмуриваясь, — я просто вымою руки, хорошо? Бакс?

Сделала ещё один несмелый шаг и коснулась кончиками пальцев края умывальника. Собака не шевелилась.

Так, Вика... спокойно. Просто не поворачивайся к нему спиной...

Набрав полные лёгкие воздуха, она сделала ещё один шаг. Покосилась на псину. Тот всё так же наблюдал за ней.

Хорошо...

Просто сделай это. Смой кровь, и тогда этот монстр хотя бы не будет чуять твою плоть... наверняка его кормят первосортным сырым мясом. Наверняка он питается даже лучше, чем она!

Плавно подняла смеситель, и шипение воды заполнило звенящую тишину в уборной. Ещё один быстрый взгляд на собаку. Нет... кажется, этот пёс выдрессирован лучше, чем даже у самых профессиональных кинологов. Судя по его виду, он пока не собирается её жрать. Послушный мальчик своего папочки?

Вика выдохнула, понимая, что даже не дышала, пока кралась к раковине. Встала вполоборота к собаке и поднесла руки под мягкую струю тёплой воды. Зашипела, когда ран коснулась влага, и пёс тут же среагировал. Фыркнул и дёрнулся на шаг вперёд.

Девушка сморщилась, но сделала вид, что её это не волнует... нельзя. Нельзя показывать ему страх. Так ведь?

Она говорила, что страх ей чужд? Нет... сейчас она в полной мере осознала, что очень ошибалась. Этот пёс действительно внушал ужас. От такого ей не отбиться. Он откусит руку раньше, чем она успеет что-либо предпринять.

Нужно было собраться с мыслями. Придумать какой-то выход из того дерьма, в которое ей посчастливилось влипнуть.

Когда вода смыла остатки крови, Вика вновь посмотрела на своего надзирателя. Затем её взгляд переметнулся на душевую кабину. Матовое стекло было сдвинуто в сторону. А внутреннее убранство кабинки говорило ей о том, что такой душ предназначен только для особых персон. Сколько же всё это стоит?

Она подняла руки и втянула запах собственного пота. Отвратительно.

— Ты. Меня. Не тронешь. — Очень тихо, но уверенно произнесла, бросив ещё один взгляд на собаку,

— я сейчас спрячусь за этим толстым стеклом, и ты не доберёшься до меня, понял?

Пес, не моргая, наблюдал за тем, как девушка делает несколько шагов к своему потенциальному убежищу. Ещё один шаг, и её нога перешагивает высокий борт. Затем вторая...

Господи!

Когда она задвинула дверцу, её сердце готово было выскочить из груди. Пульс зашкаливал, а виски пульсировали, вызывая головную боль.

Проследила за тем, как Бакс неторопливо прошагал к душевой кабинке и сел рядом. Носом уткнулся в тонкую щель и, принюхавшись, снова фыркнул.

Не достанет... даже если захочет.

Облегчённый вдох. Только сейчас её плечи расслабленно опустились.

Осмотрев кабинку, она с трудом разобралась в том, как включать и настраивать воду. Стянула с ног носки, а затем и спортивный топ. Сложила их на небольшую полку сверху и, наконец, встала под тёплые и мягкие струи воды.

Трусы она снимать не станет. Нет уж...

Плечи едва заметно задрожали.

Нужно сделать это очень быстро. Очень...

Судя по тому, с чем она уже столкнулась, этот гад привык к тому, чтобы его указания выполняли беспрекословно.

Он сказал ей принять душ. Так лучше она сделает это сама, чем он приложит к этому свою руку.

Ублюдок... подожди. Будет и на моей улице праздник. Олег придёт за ней. Обязательно. Он не оставит её здесь. Наверняка он уже что-то делает. Он заберёт её... наверное. Хочется в это верить.

Наспех намылившись средством для душа, она втянула запах морского бриза. Тонкого и безумно приятного. Не резкого и искусственного. Нет... это было самое настоящее море. Синее и невероятно приятное.

Постаралась как можно быстрее его с себя смыть. Спешно вымыла голову и выключила воду. Стёрла капли с глаз и замерла. Полотенце...

Чёрт! Идиотка!

Взглянула на собаку, которая всё так же сторожила её под дверью душевой... это фиаско, Вика...

Хотела сделать всё быстро? Теперь обсыхай здесь!

Она опустилась на выступ и тяжело вздохнула. Обняла себя за плечи и сдержала крошечные слезы обиды.

Не раскисай, слышишь? Ты что-нибудь придумаешь!

Пока наматывала сопли на кулак, пар в кабинке постепенно улетучился...

Щелчок. Девушка вздрогнула и поднялась на ноги. Только не это...

Сквозь матовое и слегка ещё запотевшее стекло, она увидела мужской силуэт. Беркут. Отребье...

— Выйди! — крикнула ему и содрогнулась от собственного охрипшего голоса.

Но он медленно приближался, будто не слыша её.

— Ты глухой?! Выйди, говорю! И забери собаку! Я никуда не денусь, чёрт тебя побери! — отчаяние пульсировало в грудной клетке.

— Мы с тобой не договорили, Вика.

«Выйди!» — звенит у него в ушах, и губы расползаются в улыбке.

— Ты не у себя дома, не забывай об этом. Тебе не кажется, что хозяин положения здесь только один? — прошёл в облако пара, не отводя глаз от женской тени за мутным стеклом. Утонченный силуэт, словно с картинки. — Мы не договорили.

— Дай мне хотя бы одеться!

Беркут обернулся и взглянул на белоснежные полотенца, что висели на крючке. Хмыкнул, выгибая тёмные брови. Подмигнул псу, и сделал ещё несколько шагов к девчонке.

— Если сейчас не выйдешь сама, вытащу тебя оттуда я.

Из-за стекла послышалось приглушенное рычание. Артём впитывал все её эмоции, получая от них самый настоящий кайф.

Стеклянная дверца отъехала в сторону, и Вика в тот же миг отступила назад, не ожидая что мужчина окажется настолько близко.

Её мокрые волосы были зачёсаны назад. Можно было рассмотреть следы дорожек в них, проведённые тонкими пальчиками. Мелкие капли так соблазнительно стекали по

обнаженной коже. Вика крепко прижала руки к груди, закрываясь. Беркут опустил взгляд, замечая на её бёдрах насквозь промокшее бельё.

— Дай мне полотенце! — нахмурилась. Качала права, будто имеет на это право.

— Что это? — Артём схватил Вику за руку и вытянул из кабинки одним рывком. Толкнул в сторону, заставляя девушку прижаться к стеклянной перегородке.

Его ладонь опустилась на талию и провела по коже ещё ниже. Пальцы проскользнули под ткань и, собрав её в кулак, Артём рванул Вику на себя.

Если бы он приложил ещё немного силы, то порвал бы бельё прямо на ней.

— Как можно в этом купаться, м? — скривил губы, смотря в серые глаза напротив.

Забыв об обнаженной груди, Вика зацепилась за его кисть и зашипела от того, как ткань трусиков больно врезалась в кожу.

— Тебя это вообще не должно волновать. – Из последних сил держалась перед ним молодцом. Успокаивала себя мыслью о том, что он просто играет на её нервах.

Беркут сделал ещё один шаг, и впечатал девушку в поверхность толстого стекла, наваливаясь на девчонку всем своим внушительным весом.

— Что ты искала в моём доме? — Вика была настолько миниатюрной по сравнению с ним, что Беркуту пришлось почти согнуться вдвое, чтобы она прочувствовала весь спектр его раздражения.

— Я заблудилась! — повторила то же, что недавно. Ощутила тепло чужого тела. Приятный аромат забирается в нос. И... это безумно раздражало! Злило, чёрт возьми!

Артём сильнее сжал пальцы на её плече.

— Мне больно, отпусти! — завопила, хватаясь за его руки. Попыталась оттолкнуть от себя.

Как только она задёргалась в его тисках, Беркут перехватил хрупкие запястья и резким грубым движением дёргает на себя. Настолько близко, что сейчас они дышали одним воздухом на двоих.

Застыл, всматриваясь в переливающуюся радужку её больших, как у ребёнка глаз...

Что за чертовщина!

До двери оставалось пара ничтожных метров, и Вика решила действовать. Попытка к бегству даже не успела толком начаться. Девушка взбрыкнула, отпихивая его от себя, и дёрнулась в сильных оковах.

И тут же замерла. Грозное собачье рычание, пробирающее страхом до самых костей, заставило остановиться задуматься над тем, стоит ли игра свеч. Это бесполезно. Это всё равно, что пытаться сдвинуть скалу. Что он, что его псина...

— Посмотри-ка, Бакс? Какая неугомонная гостья у нас.

Беркут остановился позади. Его крупные ладони легли на тонкую талию. Ещё сантиметр, и его пальцы сомкнутся на ней замком. Настолько она мелкая.

— Кажется, Вику никто не учил хорошим манерам. — Иронично продолжил, отмечая, как быстро влага с её волос пропитала его рубашку на груди.

— Засунь себе в задницу свои хорошие манеры!

— И рот с мылом не помешало бы вымыть.

Толкнул девушку к умывальнику. И, не дав ей опомниться, подхватил под бёдра, усаживая на холодный белый мрамор. Растолкал худые колени, максимально приближаясь к ней. Одной рукой сжал её запястья за спиной. Второй поддел острый подбородок. Впился пальцами в щёки, чтобы не вздумала отвернуться. Боли не доставлял, но в любую секунду всё могло измениться.

— Кто тебя заслал ко мне?

— Я уже говорила, что это просто ошибка! — Неосознанно облизнулась, и в то же миг разозлилась ещё больше.

— Не хочешь по-хорошему? — в его голубых глазах вспыхнул ледяной огонёк.

— Отвали, — на выдохе.

Беркут прищурился, поджимая выразительные губы, частично скрытые под густой темно-каштановой щетиной. Свернуть бы ей шею, но она всего лишь шестёрка.

— Ну, тогда ты сама развязываешь мне руки. Вика. — Прохрипел её имя и опустил взгляд к губам.

— Ты ничего этим не добьёшься, — вдруг стала задыхаться. Занервничала, и сделала очередную попытку отдалиться.

— Проще, убить Дюймовочка. — Беркут сделал глубокий вдох, чувствуя свой запах на ней. Ему это нравилось.

Вообще, не понятно почему, но ему нравилось всё, что здесь происходило. Какие-то новые краски в серой повседневности замкнутого круговорота дней.

В любом случае Беркут узнает, кто его хотел выставить. С её помощью или нет. У него уже есть несколько вариантов, кого нужно навестить в первую очередь.

Но эта крошка... он от неё так быстро не избавится. Пусть этот маленький волчок ещё «покусает» его. Ему нравилось, как она маскировала свой страх за бесстрашием и строптивостью. Этакое отчаяние вперемешку с уверенностью. А как она станет себя вести, если ей подрезать крылья?

Артём отпустил её руки, а свои переместил на девичьи бёдра. Медленно провёл пальцами по выцветшим синякам и слегка надавил на кожу. Дернул к краю.

— Что? – затрепыхалась, — Что ты делаешь? — пискнула, и её щеки вспыхнули румянцем.

Неожиданно. Она от себя не ожидала подобной эмоции, — Убери свои лапы!

Вот он. Такой желанный и долгожданный им страх.

Вот только Вика не могла понять, чего она на самом деле боялась?

Беркут стащил её с умывальника и развернул к себе спиной. Положил руку на тонюсенькую шею, прижимая девчонку к твёрдому телу. Их взгляды столкнулись в отражении зеркала.

А казалось, что только что схлестнулись два разных мира.

— Ты пожалеешь об этом, — крепко стиснула зубки, прикрывая грудь руками, которые, наконец, оказались на свободе.

Артём улыбнулся уголком губ и положил на плоский живот горячую ладонь. В её поясницу впилась металлическая бляшка ремня. По телу рассыпались колючие мурашки. Странное и пугающее чувство. Какая-то ядовитая смесь обжигала грудную клетку и прерывала без того рваное дыхание. Девушка схватилась за край умывальника, чтобы хоть как-то удержаться на ногах и увеличить пространство между ними. Но он вцепился в неё мертвой хваткой. Такой, что любое её сопротивление казалось просто лёгким дуновением ветра в жаркий день.

— Замри, — горячий воздух коснулся её уха.

— Не трогай меня... — с придыханием. – Что ты задумал? Что ты делаешь?

Беркут склонился к её уху вплотную. Мазнул по нему губами и, не отрывая взгляда от их отражения, тихо произнёс:

— Убиваю тебя...

На долгие минуты замерев, Артем таранил взглядом серые глаза в зеркальном отражении напротив. Затем, отпустив девчонку, отошёл на несколько шагов назад. Подхватив белый пушистый халат, кинул в неё.

Вика, ни секунды не колеблясь, вцепилась в него и натянула на худенькие плечи. Затянув крепкий узел на талии, с опаской взглянула исподлобья. Попятилась.

Лучше находиться подальше от него.

Что будет дальше? Что он сделает с ней? Это ожидание хуже самой смерти. Находиться в подвешенном состоянии. Мучить себя догадками. Почему он не сдаст ее ментам? Наверное, за решеткой было бы куда проще, чем наедине с непредсказуемым зверем.

Беркут, в очередной раз, окатил Викторию взглядом.

Халат ей явно не по размеру. Пусть благодарит за то, что не голышом ходит. Столько ненависти в ней… будто это я забрался в ее дом. Забавно.

Но на самом деле нет. Какая-то тварь решила рыть под него. Судя по тому, что мелкая успела прихватить, искали документы. А может, даже хотели достать какой-то компромат.

К их глубочайшему сожалению не достали бы. Все дела давно подчищены. Выход из «грязи» был в приоритете не первый год. Но кому-то это явно не на руку.

В рое жужжащих мыслей, вспыхнуло одно имя. Имя «старого компаньона». Это кажется логичным. Ведь, что он, что Беркут, оба позарились на один и тот же земельный участок.

— Седов Олег. Знакомое имя? — сложив крепкие руки на груди, заслонил собой единственный путь к отступлению.

Вика покосилась на лежащую псину, которая умостилась на полу, в ногах. По виду пес спал, но на самом деле, Бакс был готов без замедления, в любую минуту накинуться и прокусить чьё-то сухожилие. Команду «отгрызть ногу» никто не отменял.

— Нет! — выпалила без раздумья. Как-то через чур наигранно. Подготовлено.

— Ты уверена?! — в голосе почувствовалась сталь, а глаза наполнились тьмой.

Шея вспыхнула огнём, будто там появилась его рука. Это настоящий талант, душить одним взглядом.

— Уверена!

— А я нет, — за считанные секунды его настроение изменилось как по щелчку пальцев: — Довольно! Выходи отсюда!

— Куда?

— А как же эффект неожиданности? — схватил ее за руку и выволок в коридор.

— Отпусти меня! — начала тормозить мужчину. Пятками уперлась в пол и презрительно поджала губы. Плюнуть бы в его надменное лицо, стерев лик Всемогущего.

— Ещё чего? — обошел девчонку и подтолкнул ее к лестнице. — Вниз. Быстро!

Рукой схватил за локоть, чтобы не вздумала удрать.

— Бакс! — свистнул верному другу, — за мной!

— Куда ты меня ведёшь? — недовольно фыркнула, пытаясь выкрутиться.

— Посидишь в чулане, пока я не вернусь. — Ровно ответил, а у самого в голове уже запустился механизм последовательных действий, которые его обязательно приведут к твари, заварившей эту кашу.

— Какой чулан? Мне нужно вообще-то одеться? Где моя одежда. Ты не имеешь право!

— Ты лишилась всех прав, Вика, когда влезла в мой дом!

— Стой! Давай договоримся. По-хорошему. Я исчезну. Сегодня же… меня вообще никто не найдёт.

— Поздно Богу молиться, Дюймовочка! Тебя и так больше никто не найдет.

Открыв дверь небольшой каморки под лестницей, втолкнул туда воровку. Захлопнув, приказал псу охранять пленницу.

— Хотя, можешь помолиться. Времени у тебя предостаточно! — хлопнув ладонью по двери, Беркут ушёл.

Смотря через крохотную горизонтальную решетку, как удаляется широкая спина, Вика не забыла кинуть вслед пару отборных проклятий.

Молиться? Да пусть он молится, чтобы его не нашел Седой!

Заперев ночную «гостью», Беркут спустился в гараж. Быстрым взглядом осмотрел территорию и его внимание привлёк разбитый телефон.

Черт, погорячился. Можно было изъять последние набранные номера. По-любому созванивалась с вышестоящими.

Подойдя к разломанным деталям корпуса, опустился на корточки. Откидывал детали в сторону, до тех пор, пока не замечает ценную находку.

Сим-карта.

Отлично!

Достав из кармана телефон и, зажав пальцем, номер из быстрого набора, приложил аппарат к уху.

— Слушаю Артём Сергеевич.

— Паш, у нас есть люди, которые смогут взломать сим-карту?

Короткое молчание начинало напрягать.

— Я постараюсь узнать, — спохватившись ответил подчиненный.

— Постарайся поскорее. Через сорок минут жду тебя у себя с положительными результатами.

Вот так вот. Без права на выбор.

Беркут поднялся на ноги и подошел к багажнику. Открыв его, заметил среди разбросанной картошки фри перчатки. Подхватив их, крепко сжал в кулаке.

Пригодятся. Сейчас любая мелочь имеет значение.

...

Казалось бы, утро начиналось не самым худшим образом. Но по мере того, как стрелка часов сдвигалась ближе к восьми утра, настроение у Артёма стремительно падало вниз.