Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства. 1917— 1920

Кавказ в свете международных отношений

Несмотря на обилие работ по истории кавказских народов, того или иного региона Кавказа и отдельно взятого исторического периода, в российской, советской и в целом в мировой историографии крайне не хватает фундаментальных работ по истории Кавказа и его народов в целом. А это позволило бы узнать о событиях в регионе в контексте того, что происходило во всем крае и в близлежащих странах. Как отражалась политика сверхдержав на истории и народах края, как тот или иной народ соучаствовал в том, что происходило у его соседей, как события в одной стране отражались на событиях в других странах региона? Почему та или иная европейская или азиатская держава делала ставку на ту или иную страну Кавказа? То есть для того, чтобы хотя бы поверхностно понять историю края, необходимо читать десятки, сотни работ по каждой стране или каждому народу Кавказа, но нет возможности узнать общие контуры истории Кавказа в свете политики мировых держав по отношению ко всем народам Кавказа одновременно, а не только к отдельному региону или этносу.

Положительным исключением являются отдельные исследования, посвященные роли Кавказа во внешней политике России или Турции³⁹. Если первоначально Кавказ был интересен в силу его географического положения (караванные пути из Азии в Европу), то впоследствии, в конце XIX и в начале XX века, регион приобретает стратегическое значение, становится объектом пристального внимания со стороны ведущих мировых держав, поскольку все ближе к нему становились территории, подконтрольные им на Ближнем Востоке и в Азии.

Кавказ только во втором тысячелетии перенес многочисленные набеги армий различных стран мира: он становился ареной татаро-монгольского нашествия, оборонялся от воинов Великого Тимура, пережил походы и персидских шахов, и османских султанов. И конечно же в этом ряду – колонизация Кавказа Российской империей в XVIII–XIX веках.

Своего рода рубежом в историческом процессе колонизации территорий Кавказа Россией необходимо считать Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года, подписанный по итогам Русско-турецкой войны 1769–1774 годов, который подтвердил права России на Кабарду и Азов с прилегающими к нему территориями.

Их зависимость от России должен был определить крымский хан, так как считалось, что именно он находится в тесном контакте с народами, населяющими Кубанский край, и может представлять их интересы. В данном случае речь идет о территории Северо-Западного Кавказа, но его влияние, даже номинальное, ни в коем случае не распространялось на Северо-Восточный Кавказ. Этому договору суждено было просуществовать всего лишь девять лет: в 1783 году, с ликвидацией Крымского ханства, к России отошли и все формально подвластные ему прикубанские владения. «Тем самым, – отмечал А.В. Фадеев, – был завершен длительный, растянувшийся на двести с лишним лет процесс присоединения к России степного Предкавказья»⁴⁰. На пути к границам Северного Кавказа Россия расправилась с ногайцами, которые не согласились с решением крымского шаха Гирея отказаться от своей власти в пользу российской императрицы. При этом тот факт, что вассал Османской империи шах Гирей не передал власть Порте, что было бы логично, поскольку он был ее подданным, а принял присягу на верность императрице российской, говорит о давлении, которое на него оказывалось князем Г.А. Потемкиным⁴¹. Это было вызвано и общим ослаблением внимания Османской империи к территории, охваченной социальными потрясениями⁴². Переход Крыма под юрисдикцию России подвиг ее к активизации действий на южном направлении – в сторону Главного Кавказского хребта, Россия уже считала себя готовой к освоению новых земель к востоку от Крыма.

Наряду с успехами в Предкавказье Россией были достигнуты соглашения с Грузией, которая, опасаясь угроз со стороны Персии и Османской империи, решилась перейти в вассальную зависимость от российской короны. По Георгиевскому трактату 1783 года⁴³ Картли-Кахетинское царство (так называемая Восточная Грузия) добровольно приняло протекторат России⁴⁴. Для России это было важно, так как позволяло на территории Картли-Кахетии иметь базу для постоянного нахождения войск, что не могло не обеспокоить Персию и Османскую империю⁴⁵. Несмотря на обязательство России сохранить корону царя Картли и Кахети за грузинскими наследниками царя Ираклия, это стало началом подчинения Грузии российскому престолу.

Таким образом, к концу ХVIII века южная граница России непосредственно соприкоснулась c территорией, населенной горскими народами Кавказа. Следует отметить, что еще ранее российскими властями использовались невоенные формы колонизации северокавказских земель – путем создания казачьих, крестьянских и помещичьих поселений⁴⁶.

Одновременно, в периоды спокойствия на западных окраинах империи и в перерывах между войнами с Османской империей, Россия предпринимает активные шаги, способствующие укреплению ее позиций как на Северном Кавказе, так и в Закавказье. В рескрипте российского императора на имя командующего Кавказской линией генерала от инфантерии графа Гудовича от 5 января 1797 года по существу были сформулированы ближайшие стратегические задачи: «…Во всяком случае, удаляться от подания Портой Османской подозрения, что мы ищем с нею повода к ссорам. Павел I»⁴⁷. То есть российский император понимает и подтверждает, что другим крупным игроком на кавказской арене является не кто иной, как Османская империя.

Этот рескрипт наглядно характеризует политику России в отношении горских народов Северного Кавказа. Указание императора на Порту (Османская империя) следует рассматривать не столько как дипломатическую хитрость, но более как неуверенность в своих возможностях по укреплению влияния среди горцев. Россия, несмотря на заключенные ранее договоры, вынуждена была считаться с Турцией, которая не отказалась от своих притязаний и рассчитывала вернуть утраченные позиции на Кавказе. Любой повод мог быть использован турками для вмешательства. При этом следует отметить, что, несмотря на то что Османская империя постоянно декларировала свою близость к горским народам Северного Кавказа, при этом горцам какого-либо ощутимого результата ее деятельность никогда не приносила. Более того, из года в год горцы все более ожесточались в отношении позиции Турции и в 50-х годах ХIХ века не считали ее потенциальным союзником⁴⁸. На протяжении нескольких веков армия Османской империи ни разу не входила на Северный Кавказ с целью помочь горцам этого региона в их сопротивлении России. Хотя помощь посредством поставки оружия черкесам шла на постоянной основе до полного завоевания Северо-Западного Кавказа в 1864 году⁴⁹.

В отличие от Османской империи Персия лишь изредка пыталась активно влиять на политическую жизнь народов Северного Кавказа; ее интересы не простирались дальше Закавказья и части Южного Дагестана. Немалую роль здесь играла и приверженность горцев суннитскому направлению в исламе. Россия столкнулась с интересами Персии в тот момент, когда ее интересы на Кавказе стали основополагающей политикой в этом регионе, а именно в начале XIX века. В то же время двор персидского шаха внимательно следил за событиями на Северном Кавказе и пытался использовать по мере возможности события в Чечне и в Дагестане для нажима на Россию с целью ослабить ее позиции в южной части Кавказа⁵⁰.

Говоря о политике России в отношении Кавказа, Фадеев писал: «Между тем владычество на Черном и Каспийском морях, или в случае крайности хоть нейтралитет этих морей, составляет жизненный вопрос для всей южной половины России, от Оки до Крыма, в которой все более и более сосредотачиваются главные силы империи, и личные, и материальные. Эта половина государства создана, можно сказать, Черным морем… Но охранять свои южные бассейны Россия может только с Кавказского перешейка»⁵¹.

При этом учитывалась также необходимость иметь союзника в борьбе против Османской империи и Персии, с помощью которого Россия хотела бы решить и ближневосточную проблему⁵².

Новым толчком к активизации политики России на Северном Кавказе стало усиление ее позиций после победы над Наполеоном, что позволило вплотную заняться кавказской проблемой. Став на какое-то непродолжительное время государством, которое пыталось диктовать свою волю Европе, Россия явно переоценила свои возможности, которые оказались значительно ниже имперских амбиций.

Подписание мирных договоров с Османской империей (1812) и с Персией (1813) юридически подтверждало их отказ от притязаний на земли Северного Кавказа. Все это стало для России хорошим дополнением к разгрому Наполеона и победоносному маршу по Европе. Но, несмотря на это, Северо-Кавказский регион не переставал быть ареной острейших международных противоречий. Не прошло и трех лет, как чрезвычайный посол Персии Мирза-Абдул-Хасан представил в Петербурге меморандум от 2 февраля 1816 года с требованием отодвинуть российскую границу до Терека⁵³. Россия отклонила все требования, подтвердив тем самым нежелание сдавать свои позиции, что привело к осложнению отношений между двумя государствами. Персия в последний раз попробовала что-то получить на Кавказе в ходе войны 1827–1828 годов и с тех пор ни разу не вела каких-либо войн в этой части региона.

А вот Османская империя не прекращала претендовать на изменение ситуации в этой части мира. До конца XIX века она успела принять участие в войнах 1828–1829, 1853–1856 и 1877–1878 годов, которые все и проиграла. Это подвигло Россию продвигать более глобальные планы. Император России уже не скрывал свои намерения овладеть на данном этапе и Константинополем⁵⁴.

На кавказской арене проходили многократные войны с Турцией и Персией. Антиколониальная борьба горцев не позволяла России полностью овладеть Кавказом и реализовать свои планы по дальнейшему продвижению на юг вплоть до середины 60-х годов XIX века. После завоевания Кавказа Россия уже не проявляла стремления к дальнейшему продвижению в этом направлении⁵⁵. Завоевание Россией Кавказа в XIX веке не сделало его зоной бурного развития в рамках границ Российской империи. Основой развития здесь нефтяной промышленности стал как раз таки иностранный капитал.

С завоеванием Кавказа Россией в XIX веке интерес к региону со стороны различных стран не только не уменьшился, а, наоборот, усилился. Их интерес к региону увеличивался пропорционально степени освоения залежей нефти, обнаруженных в этой части мира. То есть если до второй половины XIX века данный регион рассматривался как территория интересная для западных стран с точки зрения доминирования в Персии или оказания давления на Османскую империю, то со второй половины XIX века он становится ареной борьбы за нефть.

Иностранные компании в массовом порядке стали просить у местного наместничества лицензии на использование природных ресурсов. К началу XX века соотношение иностранного и российского сегментов в нефтяном бизнесе только в Чечне составляло 10 к 5⁵⁶. В нефтяном бизнесе были задействованы крупнейшие мировые компании и банки. Одна из крупнейших фирм того периода «Ахвердов и К^о» к концу XIX века полностью перешла в руки бельгийского капитала⁵⁷. Впоследствии все активы были проданы компании «Нобель». Здесь же, на Кавказе, успешно развивались и компании «Ройял Датч Шелл», «Ойл», французская «Новый русский стандарт», Англо-Русское Максимовское общество⁵⁸, Ротшильдов⁵⁹ и многие другие. Не говоря о том, что почти вся транспортировка кавказской нефти производилась англичанами на своих танкерах через порты Батуми или Новороссийска⁶⁰. Англия, Германия и Франция видели в Кавказе не просто регион, недавно завоеванный Россией, а место концентрации почти половины всей мировой нефти, обнаруженной на тот момент. Это делало привлекательным присутствие их компаний. Многие европейские государства имели свои консульства в Тифлисе, Батуми, Владикавказе и Баку. Бизнес раньше понял ценность этого региона, чем политики иностранных держав.

По мере увеличения роли нефти в мировой экономике желание западных стран закрепиться на Кавказе выливалось в борьбу за него. Их пренебрежение этим регионом в период борьбы за независимость в первой половине XIX века сменилось соперничеством за как можно большее присутствие здесь своего капитала и защитой интересов своих фирм, в частности в нефтяных районах Грозного и Баку⁶¹.

Одновременно заинтересованность западных стран пытались использовать и оппозиционно настроенные кавказские силы, которые формировались за счет тех, кто находился вне пределов Российской империи. Еще в 1914 году в Османской империи вынашивались планы по организации восстания черкесов и формированию Черкесского легиона для участия в боевых действиях против русских войск на Кавказском фронте⁶².

Впоследствии на основе общих интересов грузинской, азербайджанской и северокавказской диаспор в Стамбуле было объявлено о создании Турецкой санитарной миссии, являвшейся, по сути дела, тайной организацией, объединяющей в своем составе кавказских активистов, стремящихся к независимости Кавказа. После вступления Турции в войну упомянутая миссия официально была преобразована в Кавказский комитет, состоящий из представителей Северного Кавказа, Азербайджана и Грузии.

Президентом этого первого в истории Кавказского комитета являлся упомянутый нами Фуад-паша. Членами: черкес Азиз Мекер – активный общественный деятель кавказской диаспоры в Османской империи, профессор Стамбульской сельскохозяйственной академии; дагестанец Иса Котсеки-паша – бригадный генерал и санитарный инспектор Оттоманской армии; грузин князь Георгий Мачабели – председатель созданного в 1914 году в Берлине и к этому времени действующего также на территории Турции Комитета освобождения Грузии; лейтенант кавалерии Кямил Тавдгиридзе – представитель проживающих на территории Турции грузин-мусульман, а также азербайджанец Селим-бей Бебутов⁶³.

При активном участии кавказцев в 1916 году в швейцарской Лозанне была основана Лига нерусских народов России (Ligue des nationalités allogènes de Russie). На III конференции Союза национальностей (L’Union des Nationalités), состоявшейся в Лозанне 27–29 июня 1916 года⁶⁴, кавказцы выступили с обширными актуальными докладами по ситуации на Кавказе⁶⁵.

Более того, под эгидой немцев и турок на Северный Кавказ направлялись горцы с целью организации подрывной работы в отношении российской власти в регионе⁶⁶. Контакты, приобретенные в рамках политической деятельности в Европе против российского самодержавия, помогали северокавказцам налаживать отношения с немецкими политиками. Позднее, в 1918 году, эти контакты оказались полезными и для самой Германии в ее действиях на Кавказе⁶⁷.

Османская империя активно использовала уроженцев Кавказа, оказавшихся здесь в результате мухаджирства в XIX веке. Потомки мухаджиров считали своим долгом нанести урон Российской империи, поэтому неудивительно, что в момент утверждения Горской республики Османская империя привлекала их в качестве военных специалистов для достижения своих целей в регионе⁶⁸.

Германская и Османская империи активизировались на Кавказе в годы Первой мировой войны. Обе державы рассчитывали, что смогут расшатать Российскую империю и изнутри, а не только боевыми действиями на фронтах.

При этом Франция и Англия только присматривались к региону и пытались найти себе союзников в противостоянии планам Германии и Османской империи⁶⁹. Германия, имея свои интересы в этом регионе, не могла не учитывать, что ее союзница Османская империя имела куда больше влияния на этой территории исторически, тем более что часть ее была в определенные времена под контролем Блистательной Порты. Но для Германии, ведущей войну сразу на нескольких фронтах, необходимо было иметь прочную базу в Закавказье, и в первую очередь в Баку. Западные страны, в лице Англии и Франции в первую очередь, с тревогой следили за активизацией политики Германии в регионе. Франция при этом внимательно наблюдала за действиями своей союзницы Англии, направленными на вытеснение немцев из региона и замену их своими войсками для контроля над стратегически важным районом. По мнению французского правительства, народы региона делились на три группы. К первой относились исповедующие ислам, они были более лояльны к идее союзничества с Османской империей. В то время как две другие группы – грузины и армяне – считали возможным оставаться в сфере влияния России, учитывая общехристианские ценности. При этом в своих донесениях французы указывали, что грузины и армяне были сильно подвержены российскому влиянию, так как они были более вовлечены в общероссийскую систему культуры, чем горцы⁷⁰. Французское правительство, в отличие от английского, согласно было признать право кавказцев на свое видение будущего: создание ими независимых кавказских государств или федеративного кавказского го сударст ва, или государства в союзе с будущей Россией⁷¹. Официаль ный Париж пытался доминировать в регионе и посредством активизации католических сил в Закавказье, но это было слабым инструментом в силу того, что католическая церковь в Армении и в Грузии была представлена ничтожно малой общиной⁷². Делая выводы из своей практики, французский генерал Лавиньи утверждает: в целом можно сказать, что Франция никак не представлена на Кавказе и не имеет плана по освоению этого региона в будущем⁷³.

В последнее время некоторые авторы, говоря о роли Запада в исследуемый период на Кавказе, совершенно неоправданно приписывают некую долю ответственности США⁷⁴, что на самом деле неправомерно. Приписывание США к исследуемому периоду связано с современным видением единой позиции Запада, чего не было в период Горской республики. Интерес США к данному региону возникает чуть позже.

Таким образом, в конце XIX и в начале XX века мир только начал интересоваться экономическим потенциалом⁷⁵ Кавказа, сойдя только с точки зрения этнографического или географического изучения. Этот фактор делал его близким и для стран Европы, и для США и Японии. Немаловажную роль здесь сыграли и стремительное развитие нефтяной промышленности, и перспективы ее развития в мировой экономике в ближайшем будущем.

Первая мировая война и распад Российской империи (1914–1917)

Первая мировая война не просто коснулась Кавказа, ее фронт проходил по линии границы с Османской империей. Судьба Российской империи решалась на Западном фронте в непосредственных столкновениях с армией Германии и Австро-Венгрии. Однако было бы неправильно недооценивать и значение Кавказского фронта. Тем более что история уже доказывала: как только отношения России с Османской империей обострялись, на Северном Кавказе возникала активность, направленная против власти России в этой части Кавказа⁷⁶.

Кавказский фронт растянулся вдоль всей границы Кавказского края с Османской империей. Турки входили в военно-политический блок Центральных держав, объединяющий Германскую империю, Австро-Венгрию, Османскую империю, Италию (до 1915 года) и Болгарское царство (с 1915 года). Османская империя, бывшая до этого в союзнических отношениях с Англией и Францией, на этот раз не могла не использовать момент для нанесения удара по интересам России на Кавказе. Имея в своем распоряжении полуторамиллионную кавказскую диаспору, Османская империя рассчитывала, уже в который раз, одержать реванш в войне с Россией⁷⁷.

С вступлением в войну Османской империи на Кавказском фронте российским командованием были определены два основных направления: Карское направление (Карс— Эрзерум) – около шести дивизий в районе Ольты – Сарыкамыш, и Эриванское направление (Эривань – Алашкерт) – около двух дивизий и конница в районе Игдыря. Именно здесь воевал и будущий командующий Добровольческой армией на Северном Кавказе генерал-лейтенант Ляхов^{78, 79}.

Османская империя, подталкиваемая Германией⁸⁰, сосредоточила на Кавказском фронте 3-ю армию под командованием Гасан-Иззет-паши. Она включала три армейских корпуса (9, 10 и 11-й), 1 кавалерийскую, 4 курдские дивизии, пограничные и жандармские войска (всего 100 батальонов, 165 эскадронов и курдских сотен, 244 орудия). Для усиления армии из Месопотамии подтягивалась 37-я пехотная дивизия 13-го корпуса. Основные силы армии были сосредоточены в районе Эрзерума⁸¹.

Русские силы на этом театре представляла Кавказская армия под командованием наместника царя на Кавказе графа Воронцова-Дашкова, при фактическом руководстве начальника штаба армии генерала Н.Н. Юденича⁸². К началу военных действий Кавказская армия включала в свой состав 1-й Кавказский, 2-й Туркестанский корпуса и отдельные соединения: 66-ю пехотную дивизию, 2 казачьи дивизии, 2 бригады и другие части. Общая численность Кавказской армии составляла 153 батальона, 175 сотен, 12 саперных рот, 350 полевых орудий и 5 батальонов крепостной артиллерии (всего свыше 170 тысяч человек)⁸³.

Общая протяженность Кавказского фронта от Черного моря до озера Урмия составляла 720 километров⁸⁴. При этом Османская империя, как и в предыдущих войнах с Россией, вновь потеряла часть своих территорий⁸⁵.

На момент развала Российской империи в 1917 году русские войска на Кавказском фронте насчитывали 183 775 штыков, 31 834 сабли, 8009 офицеров, 1057 пулеметов, 591 орудие⁸⁶.

Последняя война не обошла стороной и Северный Кавказ. Хотя фронт и не проходил по территории Северного Кавказа, представители горских народов были задействованы в боевых действиях российской армии против стран Центрального союза. Более того, фронт проходил в Закавказье, что делало весь Кавказский регион сопричастным к войне. Следует упомянуть и участие горцев в войне, в составе Кавказской туземной конной дивизии⁸⁷, более известной как Дикая дивизия. Она была сформирована на основании высочайшего указа 23 августа 1914 года на территории Северного Кавказа и укомплектована добровольцами-горцами. Дивизия включала в себя шесть полков четырехсотенного состава: Кабардинский, 2-й Дагестанский, Чеченский, Татарский (из жителей Азербайджана), Черкесский и Ингушский⁸⁸. Возглавил эту дивизию родной брат императора великий князь Михаил Александрович⁸⁹.

Через школу Кавказской туземной конной дивизии прошло несколько тысяч северокавказцев⁹⁰. В том числе и те, кто впоследствии стали заметными фигурами на политической арене Северного Кавказа: чеченцы А.-М. Чермоев и Б. Тукаев, Ахмет-хан Эльдаров, кумык Нух-бек Тарковский, черкесы А. Шарданов и Килыч (Клыч) Султан-Гирей, кабардинцы К.Н. Хагандоков и Н.Ф. Бекович-Черкасский, абхаз Хаитбей Шервашидзе, ингуш С. Мальсагов и многие другие. Все они будут пытаться использовать свой опыт в решении судьбы своего края и после распада Российской империи.

Первая мировая война разорила Российскую империю в целом. Неудивительно, что российское правительство в лице большевиков больше боялось не столько внешних врагов, сколько внутреннего бунта⁹¹. Именно этим была обусловлена необходимость подписания заведомо проигрышного мира с Германией и Османской империей. Россия стояла на грани полного развала в результате как действий Белого движения, так и интервенции западных держав. И в этом Северный Кавказ не стал исключением: регион был полностью вовлечен в гражданскую войну, развязанную большевиками роспуском Учредительного собрания.

Общественно-политическая ситуация на Северном Кавказе накануне провозглашения Союза горцев Северного Кавказа и Дагестана

Министерство иностранных дел Франции после официального развала Российской империи стало более внимательно присматриваться к Кавказскому региону. В донесениях на имя министра указывается, что данный регион с семимиллионным населением, включающим в себя территории Тифлисской, Кутаисской, Елисаветпольской, Бакинской, Карской, Батумской, Эриванской, Дагестанской областей с центром в Тифлисе представляет собой значимую часть старой империи. Французы понимали, что в этом районе им придется вести усиленную работу против интересов немцев и турок. Они понимали, что Османская империя опирается на мусульманскую часть региона. Сами они пытались делать ставку на христианскую часть населения: армян и грузин. Эта политика преподносилась как попытка обезопасить эти народы от возможного давления со стороны Османской империи, у которой были свои постоянные интересы на Кавказе на протяжении нескольких последних веков⁹².

Не менее сильным конкурентом, по мнению французского МИДа, была Германия, которая рассматривала данный регион с точки зрения возможности контролировать магистрали, связывающие Европу с Персией и Индией. Однако действия немцев и турок в регионе столкнулись с активной позицией армян и грузин, которые сумели организовать местную милицию и армейские подразделения, первое время поддерживаемые многочисленными русскими частями в регионе и казаками, чтобы противодействовать политике Османской империи и Германии в этой части мира. Но именно Германии и Османской империи удалось за короткий срок первыми закрепиться на Кавказе⁹³. Однако впоследствии проигрыш Германии в Первой мировой войне в 1918 году заставил ее, а также ее союзницу Османскую империю в срочном порядке покинуть регион. Кавказ, бывший «бульваром России на Ближний Восток»⁹⁴, стал для европейских стран в этот период предметом раздора, даже среди союзников (Германия пыталась обыграть Османскую империю, Англия – опередить Францию).

Чуть иначе мировыми державами рассматривался регион по ту сторону Главного Кавказского хребта – Северный Кавказ. Северный Кавказ, объединенный в Терскую, Дагестанскую, Черноморскую и Кубанскую области при Кавказском крае, представлял собой территорию от Черного моря до Каспийского. С севера он граничил с Астраханской губернией и Областью войска Донского, на юге был ограничен Главным Кавказским хребтом⁹⁵. Общая площадь его составляла 382 060 квадратных верст⁹⁶. Одна только Терская область занимала 72 тысячи квадратных километров⁹⁷ с населением 1,3 миллиона человек, из которых горцы составляли примерно половину – 670 тысяч человек⁹⁸.

На момент распада империи наместником Кавказского края был великий князь Николай Николаевич. Губер наторами в подвластные ему края были назначены: в Черноморский – полковник П.И. Мартынов, в Дагестанский – генерал-лейтенант С.В. Вольский, в Кубанский – М.П. Бабич, в Терский – генерал-лейтенант С.Н. Клеймер⁹⁹.

Степень развития экономики в регионе сильно различалась. В городах, где преимущественно жили русские, шел заметный рост экономики за счет проведения и эксплуатации железных дорог и развития нефтяной промышленности¹⁰⁰. Более того, некоторые города были выделены в отдельную административную единицу, например город Грозный. В этих городах запрещалось жить представителям коренных народов¹⁰¹. Исключения составляли фамилии, причисленные к дворянскому или купеческому сословиям.

При этом, на фоне запрета горцам свободно передвигаться, в регионе активно претворялась в жизнь политика русификации. Главнокомандующий гражданской частью на Кавказе Г.С. Голицын на совещании летом 1898 года в Тифлисе признал необходимым колонизацию Кавказа исключительно переселением русских из внутренних губерний России¹⁰². Так, на конец XIX века только в Грозном процент переселенного из центральных губерний России населения составлял 62,9 %¹⁰³.

На самом деле такая политика вредила народам, проживающим здесь, поскольку перераспределение земель шло исключительно за счет горцев. Их участие в индустриализации было ограничено. Такого рода влиятельные люди, как миллионеры чеченец А.-М. Чермоев, кабардинец П. Коцев, балкарец Урусбиев, осетин А. Туганов и др., составляли исключение из правил, это были единичные примеры успешной интеграции в российскую государственность. И эти исключения допускала сама Россия, которой были нужны представители местной знати, полностью ориентированные на Петербург.

Экономика, образование и здравоохранение в регионе, населенном горцами, резко отличались в худшую сторону. На всю Чечню была только одна горская школа в Грозном, в ней на 1900 год училось только 144 ученика, но и среди них из числа мусульман было всего 47, то есть это могли быть кумыки и чеченцы, не факт, что большинство составляли чеченцы!¹⁰⁴

Не лучшим образом обстояли дела и в других районах Северного Кавказа. На фоне многочисленных мусульманских школ, которых в больших селах могло быть и несколько¹⁰⁵, светские школы составляли единицы на весь округ. По отчету попечителя Кавказского учебного округа, на каждые 10 тысяч человек в Кутаисской области приходилось 5,6 училища, а в Дагестанской области – 0,41. Число учащихся на каждые 10 тысяч душ населения колебалось от 3,1 (Дагестанская область) до 416 (Кутаисская губерния), то есть от 0,31 до 4,16 %. Одно начальное училище приходится по народностям:

а) среди русского населения – на 3600 жителей;

б) грузинского – на 4800;

в) армянского – на 5400;

г) горского – на 11400¹⁰⁶.

Примерно такая же ситуация сложилась и в области здравоохранения. К началу XX века из-за того, что четыре средних учебных заведениях региона (в Новочеркасске и Екатеринодаре – военно-фельдшерские школы, в Ростове-на-Дону и Ставрополе – фельдшерские) были платными, уровень доступности их для горцев оказывался минимальным¹⁰⁷. До открытия в Екатеринодаре фельдшерской школы фельдшеров готовили при войсковых госпиталях, а также за пределами Терской области, так как на территории области медицинских школ для подготовки фельдшеров не было. Горская молодежь для получения фельдшерского образования направлялась, как правило, в Тифлисскую фельдшерскую школу, учрежденную при военном госпитале, а также в Екатеринодарскую фельдшерскую школу¹⁰⁸. Первый дипломированный доктор из числа кабардинцев Исмаил Шаков станет первым из горцев, кто открыл свой персональный кабинет врача в Грозном, и он же будет в числе тех, кто возглавит борьбу за установление Горской республики на Северном Кавказе.

Однако самым насущным и наиболее болезненным для горцев был земельный вопрос. Именно здесь интересы горцев кардинально расходились с интересами местного казачества и русского городского населения края. Соотношение земель у горцев и казаков разнилось в десятки раз в пользу последних¹⁰⁹.

Немало вопросов вызывала и общая ситуация в регионе, где наблюдался явный переизбыток оружия на руках у горцев. По данным справки, составленной летом 1917 года, с началом Первой мировой войны горцы активно скупали оружие. Стоит отметить, что речь идет не о простом оружии, с 1915 года горцы отдавали приоритет нарезному оружию, преимущественно австрийского производства¹¹⁰. Оружие закупалось у русских военных, которые приезжали с Западного фронта из Украины. При этом указывалось, что больше всего продажей оружия и патронов к ним занимались те, кто числился в Дикой дивизии. Соответственно, это приводило к увеличению количества столкновений местного населения с казаками и военными именно с применением огнестрельного оружия.

Первый съезд Союза горцев Северного Кавказа

Известие из Петрограда о революции пришло во Владикавказ 1 марта, но, до выяснения обстоятельств, наказной атаман Терского казачьего войска генерал Сергей Николаевич Флейшер огласил его только 4 марта¹¹¹. Как только общественности во Владикавказе стало известно о том, что российский император Николай II отрекся от престола и власть перешла в руки Временного правительства, различные политические силы на Северном Кавказе в срочном порядке начали обсуждать ситуацию на местах. Буквально на следующий день, 5 марта, на квартире известного во Владикавказе балкарского адвоката Басията Шаханова собрались те, кого можно было бы отнести к горской интеллигенции. Было решено немедленно начать процесс по взятию власти в свои руки. По словам полковника М. Джафарова, уже в начале марта в Дагестане активно обсуждалось, стоит ли признавать Временное правительство или надо отмежеваться от него принципиально, как от преемника царской власти¹¹².

Это непонимание момента, по словам дагестанского участника событий Алибека Тахо-Годи, продолжалось в Дагестане почти месяц. Именно по этой причине первоначально было решено даже оставить номинально при должности ставленника царской власти губернатора Дагестанской области Владимира Ермолова, переподчинив его Временному правительству¹¹³. Это решение Дагестанской области было тем более странным на фоне того, что последний кавказский наместник великий князь Николай Николаевич в срочном порядке покинул Тифлис уже 7 марта 1917 года в надежде, что может быть принят Временным правительством в Ставке под Могилевом¹¹⁴. С его отъездом власть на Кавказе оказалась на короткое время парализованной. Мало кто осознавал, что на самом деле происходило в Петрограде.

Во Владикавказе уже 8 марта 1917 года был создан Совет рабочих депутатов, который также первоначально под давлением местного чиновничьего аппарата бывшей царской России смог добиться его признания Временным правительством¹¹⁵. Здесь же Областной исполнительный комитет возглавлял эсер К. Мамулов. Комиссаром Временного правительства на недолгое время стал депутат Госдумы от Терского казачества есаул Михаил Караулов¹¹⁶. Выбор делался в пользу тех, кто уже отличился на общественной или военной службе. Поэтому неудивительно, что многие из тех, кто служил при царе на Северном Кавказе, оставались лидерами и после его свержения¹¹⁷. На то было несколько причин, одна из которых – дефицит кадров национальной политической элиты. Те немногие, кто получил образование в Москве и Санкт-Петербурге, других городах, пользовались неподдельным уважением среди горцев. Именно им предстояло отвечать за те преобразования, которые выпали на долю их народов в связи с Февральской революцией в России. Отзвук российских проблем быстро проявился на Северном Кавказе. Это проявление не было связано с какими-то революционными действиями¹¹⁸. Речь идет об отзвуке на действия в Петрограде, реакцией на формирования органов властей.

В первых числах марта 1917 года политическая элита горцев не совсем понимала ситуацию, которая сложилась в центре. Это касалось и тех, кто впоследствии стал известен в качестве одиозных фигур из числа устанавливавших советскую власть на Тереке и в Дагестане.

Для всех смена власти в России оказалась неожиданной, и на местах не были готовы к такого рода изменениям. Именно этим можно объяснить, что и во Владикавказе (центр Терской области), и в Темир-Хан-Шуре (Дагестанская область) новые власти на местах принимали половинчатые решения, оглядываясь на Временное правительство. В тот период трудно было понять, кто социал-революционер, кто большевик, кто меньшевик¹¹⁹. Разница политических воззрений на происходящее была настолько незначительной, что каждая партия уверенно считала всех своим электоратом. Грозненский секретарь большевиков Н.Ф. Носов в июле 1917 года писал в Москву: «Среди рабочих много социал-революционеров и меньшевиков, но они рассуждают так, что не похожи ни на социал-революционеров, ни на меньшевиков: все большевики»¹²⁰. Поэтому непомерная большевизация истории Северного Кавказа периода распада царской России не имела исторического основания и носила исключительно пропагандистский характер.

Большевиков как таковых в регионе не было. Во всем Северо-Кавказском регионе рабочий класс, как основа революционного пролетариата, присутствовал только на нефтяных разработках в пределах Грозного. В других частях Северного Кавказа эта часть общества была представлена ничтожно мало. Крестьянство на Северном Кавказе в этот период вряд ли вообще подозревало, что существуют какие-то политические партии, иная власть, кроме «белого царя» и мусульманского духовного лидера. Не была исключением и партия «Кермен» в Северной Осетии, которую вряд ли можно уверенно причислять к крестьянству, ведь ее создатели были сами из местной интеллигенции, хотя и указывали на свое крестьянское происхождение¹²¹. Жесткую позицию высказывал осетин Ахмед Цаликов, который считал, что в этой партии мало кто имеет отношение к беднякам, тем более что они, как функционеры, ежемесячно получали зарплату¹²².

Разброс мнений у политических партий на Северном Кавказе в этот период не был таким большим, каким он стал впоследствии по мере усиления власти коммунистов после Октябрьской революции 1917 года. Трудно было отличить в регионе эсера от социал-демократа, большевика от меньшевика, федералиста от монархиста. Все крутилось вокруг единства с Россией. Разница в платформах могла затрагивать только формы федерации горцев с Россией. Да и сами общественные деятели региона еще не определись к этому времени до конца в своих политических взглядах. В течение двух-трех лет после свержения царизма на Северном Кавказе мы наблюдаем изменение политических пристрастий у многих деятелей революционного периода (А. Шерипов, А. Цаликов, М. Халилов, Ибрагим Чуликов, П. Коцев, В.-Г. Джабагиев и многие другие).

Таким образом, на историческом переломе, уже буквально через несколько дней после получения информации об отречении императора (2 марта), во Владикавказе был образован Временный ЦК объединенных горцев Северного Кавказа (6 марта 1917 года). Возглавил орган новой власти юрист по образованию, балкарец по национальности Б. Шаханов.

Практически одновременно, не имея информации с мест о том, что происходит на родине, северокавказцы, проживающие в Петрограде, организовали свой Особый комитет горцев Северного Кавказа, куда вошли все, кто работал или учился на тот момент в столице. Это член Госдумы Магомед Далгат, председатель мусульманского благотворительного общества Мухамед-Захид Шамиль, председатель Общества распространения образования среди мусульман Петрограда В.-Г. Джабагиев, А. Цаликов, М. Пензулаев, М. Алиев, И. Алтадуков, Х.-М. Магомедов, Б. Пуматов и др. Члены данного комитета обратились к народам Северного Кавказа с призывом организовать власть на местах и стремиться закрепить свободы, провозглашенные Временным правительством¹²³.

Чуть позже в регионе стали создаваться национальные советы: Чеченский, Ингушский, Осетинский, Балкарский, Кабардинский и др., их задачей на этапе исторических перемен было защитить чисто этнические интересы¹²⁴. Но этого было мало, каждая этническая общность нуждалась в более высокой форме устройства, где ее интересы могли бы быть представлены и обогащены сотрудничеством с другими. Именно такой формой мог стать Союз горцев Северного Кавказа и Дагестана. И уже этот орган искал форму сотрудничества с соседями по региону в попытках противостоять общему врагу. То есть эволюция жизни горцев происходила обычным путем и не была чем-то исключительным для того времени.

Тем временем 9 марта в Темир-Хан-Шуре состоялся митинг, на котором было решено образовать Временный Дагестанский областной гражданский исполнительный комитет. Его председателем стал Зубайр Темирханов, инженер по образованию, кумык по национальности. Такого же рода комитет был создан и в Терской области.

В итоге в регионе власть одновременно была представлена в лице комиссаров Временного правительства, Советов, исполкома и Союза горцев. Неудивительно, что население не понимало, кто и за что ответствен. Союз горцев активно начал свою работу и на каком-то этапе стал доминирующим органом¹²⁵. Именно он стал ускорителем революционных процессов на Северном Кавказе.

После этого по всему региону в марте – начале апреля прошли локальные съезды: в Ингушетии – 6 марта, в Дагестане – 9 марта, в Чечне – 14 марта, в Карачае – 21 марта, в Кабарде и Балкарии – 27 марта, в Осетии – 6–8 апреля, на Кубани – 19–22 апреля, в Хасавюртовском округе из-за разногласий горцев с казаками не смогли договориться о создании органов новой власти¹²⁶. Уже на этих съездах определились лидеры: А.-М. Чермоев, Э. Алиев, А. Мутушев – в Чечне; В.-Г. Джабагиев, С. Мальсагов – в Ингушетии; П. Коцев, Наурузов, Атажукин – в Кабарде; Урусов – в Карачае; Б. Шаханов – в Балкарии; Мистулов, Хабаев, Кибиров – в Осетии; М. Халилов, Н. Тарковский, Н. Гоцинский – в Дагестане. Постепенно на политическую арену выходили новые люди, которые становились лицом эпохи.

14 марта определились и казаки терского казачества, выбравшие своим атаманом есаула М. Караулова, одновременно остававшегося в должности комиссара Временного правительства в крае¹²⁷.

Новые власти на первых порах финансировались меценатами. Ими были чеченский нефтепромышленник А.-М. Чермоев, азербайджанцы Гаджи Тагиев и Мирза Ассадулаев и др. Соответственно, это не могло не сказываться на работе новых властей. Их действия были ограничены их финансовыми возможностями.

Исполнительный комитет чеченского народа, возглавляемый Ахметханом Мутушевым, уже 28 марта 1917 года направил телеграмму центральным властям в Петроград с требованием отозвать и сменить всех начальствующих лиц в Грозненском округе и в других округах, где проживают чеченцы¹²⁸. И две недели спустя, 10 апреля, ушла телеграмма¹²⁹ с требованием не принимать никого, кто не был бы уполномочен чеченским исполкомом. То есть на местах уже пытались сосредоточить власть в руках вновь избранных исполкомов, и для нейтрализации старых чиновников уведомляли власти в Петрограде о формировании новых структур на местах. Первым делом были распущены приставы и местные старшины от старой власти¹³⁰.

Временный ЦК Союза горцев Северного Кавказа назначил Общегорский съезд на 1 мая 1917 года во Владикавказе. На нем собрались представители Дагестана, горской части Терской области (Назрановский, Нальчикский, Владикавказский, Грозненский, Веденский и Хасавюртовский округа), Ногайского участка Терской области, Кубанского Горского областного комитета и Кубанского Горского областного совета, исполнительных комитетов ногайцев и караногайцев Ставропольской губернии. Речь шла о территории, населенной горцами от Черного моря до Каспийского моря. Это удалось сделать впервые за всю историю существования народов Северного Кавказа¹³¹.

Первый съезд горских народов Северного Кавказа был представлен депутатами от всех народов и народностей региона. Каждый депутат должен был избираться от 5 тысяч человек. В случае, если такого количества по каким-то причинам не набиралось, разрешалось выбирать и от меньшего количества избирателей¹³². Право голоса предоставлялось представителям обоего пола, по достижении 20-летнего возраста¹³³. То есть в избирательном вопросе горцы продвинулись дальше, чем некоторые европейские страны и США¹³⁴.

В сообщении о созыве Первого съезда горских народов Кавказа указывалось, что съезд должен закрепить будущее горцев на принципах «разумного демократического начала»¹³⁵.

Открыл съезд Б. Далгат¹³⁶, который и был председателем первого дня съезда. Он предоставил слово Б. Шаханову¹³⁷.

Съезд интересен своей политической составляющей. Все выступления на Первом съезде были выдержаны в контексте того, что революция в России дала возможность горцам исправить историческую ошибку и позволила самим определять свое будущее. Но будущее все выступающие видели только в рамках единого федеративного государства с Россией. Выборы ЦК Союза горцев и его решения стали первыми шагами к образованию самостоятельного, вне рамок Российского, государства.

В телеграмме на имя членов Временного правительства М.В. Родзянко, Г.Е. Львова и Н.С. Чхеидзе говорилось, что съезд представителей всех горских народов выражает свою поддержку новым властям в России и ждет от них построения демократического государства и заключения федеративного договора¹³⁸.

Съезд постановил избрать ЦК Союза объединенных горцев, который должен был стать постоянным органом претворения в жизнь идей и решений съезда. Председателем и тем самым первым его руководителем был назначен А.-М. Чермоев.

В резолюции съезда первым пунктом стоял вопрос о войне с Германией, указывалось на необходимость ее быстрейшего прекращения. Вторым пунктом утверждалась поддержка усилий Временного правительства. В пункте 6 предлагалось разрешить горцам носить оружие на основе их традиций и обычаев. Также в резолюции подчеркивалась необходимость организации в крае народной милиции¹³⁹.

В политической части резолюции съезда говорилось, что он признает Союз объединенных горцев частью «Великого Российского государства». Однако новая российская государственность должна быть федеративной по своему политическому устройству¹⁴⁰.

Стоит также отметить, что это было совместное заседание Первого Горского съезда и Второго войскового круга терского казачества. По инициативе Терского казачества предлагалось обсудить территориальное объединение горцев и казаков в рамках единого Союза горцев и казаков. На совместном заседании Горский союз и терское казачество продекларировали решение изменить устройство Терской области и образовать единое территориальное объединение горцев и казаков¹⁴¹. Это способствовало бы снятию напряженности в отношениях горцев и казаков в пределах одного территориального образования. Горцы стремились вернуть себе обратно земли, отторгнутые у них в период российской колонизации Кавказа во второй половине XVIII – первой половине XIX века. Казаки же предполагали в рамках этого единого устройства остаться на тех же землях, на которых они были расселены в годы царской России. Однако события после съезда показали, что совместное проживание казаков и горцев будет проходить испытание временем. Практически с момента распада империи между казаками и горцами не прекращались столкновения из-за земельного вопроса.

Важным событием съезда 7 мая 1917 года стало принятие Конституции Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана¹⁴². Этот документ разъяснял принципиальные позиции, на которых Союз горцев предполагал создание государства на Северном Кавказе.

Съезд стал показательным. Горцы продемонстрировали, что смогли быстро и вовремя сорганизоваться и предложить свои варианты устройства государства, образования, духовной жизни и аграрного сектора. Национальная элита северокавказских народов доказала свою политическую зрелость и умение решать задачи, возникающие на фоне наступающего всеобщего безвластия. Признаки беззакония начали проявляться и на Северном Кавказе. Чаще всего это было связано с действиями солдат, которые нападали на горцев под разными предлогами. Было решено направить на железнодорожные вокзалы, в города и станицы депутатов Совета рабочих и крестьян с целью изучения ситуации и обсуждения проблемы стычек горцев и солдат путем переговоров.

Пытаясь защитить языки народов Северного Кавказа от русификации, съезд рекомендовал всюду активнее использовать местные языки. Для этого планировалось провести реформу образования. Горцы уже тогда осознавали, что русский язык и так широко используется среди горцев и это может негативно влиять на сохранение местных языков. На основе доклада Саида Гаибова был рекомендован к рассмотрению проект, предусматривавший максимальное употребление родных языков народов Северного Кавказа. Предполагалось, что в начальных классах, где дети должны были учиться четыре года, образование должно вестись исключительно на родном языке. И только с третьего года предлагалось вводить арабский и русский языки. В высшей начальной школе, которая также была рассчитана на четыре года, образование велось опять же только на родном языке, но с первого же года вводился и тюркский язык. Для всех горцев Кавказа за основу должен был быть принят арабский алфавит с прибавлением лишь тех букв, которых нет в арабском алфавите, с непременным условием, чтобы одинаковые звуки в языках горцев обозначались одинаковыми начертаниями¹⁴³. Таким образом, русский язык отодвигался на второй-третий план, и делалось это осознанно, чтобы ослабить влияние России на народы Северного Кавказа.

Съезд по праву можно назвать историческим не только потому, что он был первым, но и учитывая полноту его политического содержания.

Итоги съезда свидетельствуют, что ни один деятель мусульманского духовенства не был избран ни членом, ни кандидатом в члены ЦК Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана. И это несмотря на то, что на съезде присутствовали известнейшие шейхи того времени из числа чеченцев и дагестанцев. Более того, Духовный совет мусульман Северного Кавказа, возглавляемый Наджмутдином Гоцинским, не был частью ЦК Союза объединенных горцев, это была исключительно самостоятельная организация, которая тем самым должна была зафиксировать светский подход к решению вопроса о Республике горцев. То есть фактически провозглашался принцип отделений религии от власти. Власть показывала свое желание быть свободной от давления со стороны мусульманского духовенства. Создание отдельного Духовного совета позволяло правительству оградить себя от вмешательства в его дела со стороны шейхов. При этом, разумеется, даже горская национальная элита не посмела бы отказаться от принципов шариата как судебного права, так как осознавала, что это важная особенность общественного развития горцев региона. Но наличие десятков духовных лиц из числа шейхов, имамов и кадиев не является показателем его религиозности. Делегаты выбирались по принципу доверия населения, и их выбор духовного лица, живущего среди них и вникавшего в их вопросы, был очевиден: эта фигура, по сути, заменяла все остальные институты. Однако Первый съезд точно не был мусульманским, в отличие от Андийского (внеочередного) съезда.

Съезд отметил, что «Союз Горцев Кавказа объединяет все горские племена Кавказа, а также ногайцев и туркменов, является членом Кавказского Мусульманского Союза… Сознавая себя нераздельной составной частью Великого Российского государства, горцы, как для общего блага их Родины России, так и для собственного их блага и счастья, в данный революционный период ставят во главе всех задач упрочение завоеванных свобод и обеспечение свободного развития освобожденного от гнета государства…»¹⁴⁴