Создательское

В заколдованных болотах монстры всякие живут…

Б–з–з–з–з–з… Б–з–з–з–з–з…

Ненавижу комаров! Это просто наказание какое–то! Мелкое, противное, а жужжит так, что слышно в другом конце комнаты! Гр–р–р–р… И вот сейчас это самое мелкое с настойчивостью вражеского бомбардировщика упрямо пикировало на меня. А вот фиг ему! Я в танке! Вернее – под одеялом. Но все равно – просто так не доберешься.

Тогда враг решил взять нас измором… В смысле зудеть над ухом до тех пор, пока нервы не выдержат, и я не брошусь на него, пылая жаждой прибить наглое насекомое. Вот тогда–то он и отыграется… И почему здесь нет мухобоек?

Я упоенно прикрыла глаза, представляя ее себе. Гибкую, тонкую, но сильную. Матово–черную, немного шершавую… с двумя выпуклостями вверху и внизу… которая так удобно лежит в руке…

Б–З–З–З–З–З–З!!

Все! Он меня достал!! Пальцы до хруста сжались на рифленой рукояти, и я с глухим рыком подхватилась на ноги, жадно шаря глазами вокруг, в надежде увидеть этого мерзкого кровопивца! Ничего не подозревая о моих кровавых планах сие нагло зудящее присело на какую–то корягу, торчащую почти посреди лагеря, поблизости от моих спящих друзей. Ну все, карапузики, хана пришла!

Осторожно подкравшись, я широко размахнулась и с оттягом ударила по комару. Воистину – месть сладка и бескалорийна!

И тут тишину поляны разорвал ТАКОЙ вопль, что я даже на землю села. Коряга вздрогнула и превратилась в какое–то существо, болотной расцветки. Оно вопило как пожарная сирена, при этом закрывая морду или что там у него большими лапами, с внушительными когтями. И этот болотный житель заскакал по поляне, иногда наступая на спящих. Я отстраненно удивилась, отчего же народ после того оглушающего крика сразу не проснулся?

Но теперь они вскакивали, как по пожарной тревоге, хватаясь за оружие и дико озираясь по сторонам. Из ближайших камышей заинтересованно выглянули бледные человеческие рожи. Серо–болотное проскакало в опасной близости от меня, заставив в ускоренном порядке подхватиться на ноги и шарахнутся назад. А развернувшись я с разгону налетела лбом на что–то очень твердое и рогатое. Блин, больно–то ка–а–а–к!

Зашипев, мы одновременно схватились за пострадавшие места и недружелюбно уставились друг на друга. Обмен «ласковыми взглядами» прервал сдавленный вскрик Дилоны. Глянув в ее направлении, я увидела, что скачущее по полянке «чудо» опасно балансирует на краю камышей. Все затаили дыхание. Болотный житель еще раз пронзительно взвыл и сиганул вперед. Камыши раздались, что–то хлюпнуло, плюхнуло, и над полянкой повисла тишина…

В камышах хрупнуло – кто–то из наблюдавших нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Мы все посмотрели туда. Из серо–бурых стеблей сухого тростника на нас внимательно смотрели бледные обитатели сих мест. Кстати, а что это за места? Если моя память мне ни с кем не изменяет, то мы останавливались на полянке… Такой лесной полянке… Откуда болото?! Или это я уже того, совсем ничего не помню?..

Да вроде нет, помню… как на дерево лезла, как там сидела, как…

Память, недовольно ворча, вытряхнула весь ворох информации и гордо удалилась куда подальше, оставив меня в состоянии глубокого ступора. Это ж надо было так вляпаться… От терзаний и тихого ужаса от собственных поступков меня отвлекли оживленные переговоры.

– … не пущщать! – стоявший чуть впереди, среди камышей болотный житель закончил свою патетическую речь. О! Кстати, о болотах…

– А что это было? – недовольно спросила я, потирая ушибленный лоб и прикидывая – попала, или не попала? Комары, они, сволочи живучие…

На меня недоуменно посмотрели все присутствующие. И только теперь я поняла, что народ–то переместился. Дарг и Сорт стояли впереди, Дилона – чуть позади, приготовившись к стрельбе. Виллис достал какие–то баночки, и что–то шаманил за спинами воинов.

– Это сонник, – невнятно пояснила Дилона, гипнотизируя камыши.

– Сны разгадывает? – тут же влезла я.

Болотник закашлялся и посмотрел на меня, как на идиотку.

– Нет, усыпляет, а потом съедает заживо, – «мило» пояснил мне дарг.

Т–а–а–ак… насколько я помню «прописанную» в этом мире нечисть сонник должен просто усыплять людей. И уж никак их не есть! Радиация, что ли, повышенная?..

– Врешь! – я не удержалась.

– Не знал, что теперь мужчины с собой детей таскают… – пренебрежительно высказался болотник, свысока глядя на Морни. Дарг тихо рыкнул, а я нервно сжала мухобойку.

– Не с тобой разговариваю! – окрысилась я на бледного и подергала дарга за рукав – Нет, они же не едят людей! Они только снами питаются!

– Это было давно. Очень давно, – тихо ответила Дилона, подходя ближе и пытаясь оттеснить меня назад.

Давно… очень… Почему–то мне кажется, что тут опять этот соседушка замешан… Еще один пунктик в счет к оплате…

– Вы не пройдете! – справившись с отвисшей после моего окрика челюстью, сказал нам болотник.

Угу, мирные переговоры зашли в тупик…

Б–з?.. Б–з–з–з! Б–з–з–з–з–з!!!

Что?! Это… эта… насекомое живо?!

Отвлекшись от разговоров, я вновь жадно зашарила глазами в направлении звука, пытаясь углядеть наглого кровопивцу.

Б–з–з–з–з–з!!! Б–з! Бзяк!

Комар вился над головой болотного жителя. Я пригнулась и покрепче ухватила мухобойку. Житель камышей, натолкнувшись на мой взгляд замер и даже побелел. Хотя, куда уж дальше–то?

Бзя–бзя–бзя!!

Нет, эта сволочь явно надо мной издевается! Ишь, трепыхается…

Повившись над бледным представителем местного населения, комар полетел в нашу сторону. Ну, давай… еще ближе… Еще чуть–чуть… Сел! Есть, он сел! А теперь – у меня есть всего один удар! Размахнутся, и чтоб уж наверняка!

ШЛЕП!!!

– Есть!

– Йа–а–а!

Два вопля слились воедино. Гневно сверкая изумрудно–зелеными глазами, дарг резко развернулся ко мне. Увлеченная охотой за мерзким созданием я совершенно не обратила внимания, что комар выбрал своим местом упокоения беловолосого, усевшись ему чуть ниже пояса. А я била со всей дури…

– Ты! – даже не зарычал, а сдавленно прошипел Морни.

– Комар! – пискнула я, отскребывая с плоской поверхности мухобойки вещественное доказательство своих благих намерений.

Ничего не соображая, дарг молча принял у меня маленький трупик… и в следующий миг между нами на землю шмякнулся какой–то монстр, напоминающий гигантскую помесь комара с гоблином: худющее, крылатое, с длинным носом–хоботком, когтистое, коричнево–серое… И разглядываю я его отчего–то из–за дарга, причем – как–то сверху.

Угу, а когда я успела не просто спрятаться за него, а еще и на спину залезть?!

– Комар, значит… – сдавленно проговорил Морни. – Сонник… Ни–че–го не понимаю!..

– Не ты одни… – протянул Сорт, судорожно сжимая секиру.

– Кхе–кхе, – осторожно прокашлялись в стороне, – могу я обратиться?..

Мы посмотрели на говорившего. Вернее так – все посмотрели, а дарг только головой дернул, так как я защемила ему волосы. Обернулся и недоуменно посмотрел на меня. Я невинно захлопала ресницами в ответ.

– Ты что там делаешь? – м–да, верх сообразительности…

– Да вот, сижу… – и ведь правда, сижу…

Морни еще раз моргнул, до него постепенно дошло, ГДЕ именно я сижу, и почему он не может повернуть голову.

– Может, слезешь? – предложил он на удивление мирно.

Я посмотрела на землю, на монстра, под которым стала расплываться лужа чего–то даже на вид мерзкого, и пахнущего соответственно, судорожно сглотнула и покрепче вцепилась в куртку дарга, сделав попытку забраться повыше.

– Н–н–не… – цирк, ну ей–богу, цирк. Я это прекрасно понимаю, но вниз не слезу! Как представлю, что этот… это… сие нечто хотело меня ночью цапнуть!! Ой…

– Тогда хоть волосы отпусти, – тихо и ровно попросил Морни.

Теперь уже я недоуменно хлопала на него глазами. Если я не ошибаюсь, то он должен рычать и силой сдирать меня со спины. А он стоит, и ждет. Блин, чувствую себя натуральным ребенком! Осторожно отодвинувшись, я позволила Морни высвободить свой белоснежный хвост и даже почти слезла на землю. Вернее я уже на ней стояла, продолжая цепляться за куртку дарга. Но тут в камышах что–то протяжно и жутко всхлипнуло, и я оказалась там же, где и была.

Я боюсь – и мне не стыдно! Ясно вам?!

– Кхе–кхе–кхе!!! – надрывно закашлялся кто–то рядом.

Народ, досель с неугасающим интересом наблюдавший, как я пытаюсь оторваться от Морни, перевел недовольные взгляды на надсадно кашляющего болотника. Тот, увидев, что внимание вновь вернулось к нему, торжественно провозгласил:

– Наше племя будет очень радо приветствовать у себя столь доблестных воинов!

Да? Правда? А кто тут пару минут назад хотел устроить массовое захоронение? Сорт тоже выразил недоумение, лихо заломив бровь.

– Вы доказали, что достойны сесть с нашими войнами за один стол, – непонятно ответил бледнолицый, и развернулся к камышам: – Следуйте за мной…

– Подождите, мы соберем вещи, – Сорт кивнул местному жителю и развернулся к нам. – Виллис, сложи одеяла, Дилона – на тебе лошади, Мирина, Морни, соберите вещи…

Я посмотрела вниз – труп никуда не делся, да еще и покрылся сиреневыми пятнами. Угу, Сорту легко говорить, он, небось, и не таких монстров видел, а мне что делать?… Только я собралась как следует себя пожалеть, как дарг, не дожидаясь у моря погоды, длинно прыгнул вперед, под конец чуть нагнувшись вперед, и наклонившись. От неожиданности я разжала руки и рыбкой нырнула вперед, приземлившись на одеяла и закутавшись в них, как куколка в кокон.

Ах, он пога–а–нка–а–а–а…

– Сложи одеяла, Мирин, раз ты все равно ближе, – нет, это хам еще и издевается!

Выпутавшись из одеяльного плена, я молча поднялась на ноги, хмуро посмотрела на ехидно ухмылявшегося беловолосого и погрозила ему мухобойкой. Тот иронично вздернул бровь, мол, и что ты мне сделаешь? Ах, та–а–к? Наклонившись, вроде собираю одеяла, я отковыряла плотный кусочек моха, уложила его на место крепление резиновой «ладошки» к рукоятке, оттянула и резко отпустила.

Мох смачно впечатался висок даргу, насыпав ему за шиворот мусора и росы. А я тут же бросилась к засыпавшему костер Сорту и схоронилась за ним, напоследок показав гневно отряхивавшемуся Морни длинный «нос». Наш предводитель недоуменно вскинул голову, глядя на двинувшегося в мою сторону беловолосого.

– Моррен? А одеяла?

Дарг оглянулся, посмотрел на непонятный ком, в который скатались… не знаю, сколько же там одеял–то было? Хы–хы–хы! Так тебе и надо! Будешь знать, как меня ронять! И, тайком погрозив мне кулаком, отправился складывать спальные принадлежности. Из ближайших кустиков выбралась Дилона, веля в поводу наших лошадей. Рыжик счастливо всхрапнул и покосился на меня янтарным глазом. Ну хоть кто–то мне искренне радуется…

Всегда мечтала совершить круиз по болоту. Ну вот прям ночами не ела, днями не спала и все мечтала – ну когда же мне дадут извазюкаться в грязи по самые уши?! Мы уже где–то часа два, а то и все три петляли как пьяная гадюка. То ли наш Моисей оказался Сусаниным, то ли нас приняли за каких–то известных шпионов и усиленно водили за нос. Вариант, что проводники и сами не помнят, где живут – отбрасывался как паникерский.

Тяжко вздохнув, я вновь уставилась тяжелым взглядом в спину идущего впереди дарга. По болоту мы двигались цепочкой. Впереди шел проводник, за ним – Сорт, настороженно поглядывая по сторонам и не опуская щита. За воином шел Виллис, ведя собственного коня. За магом шел Морни, так же лентяйничая и изображая жутко крутого партизана. А за даргом следовала я с Рыжиком, проклиная это болото, на чем свет стоит. За мной шла Дилона со своей лошадью и конем Сорта. А завершали нашу процессию – еще два болотника.

Угу, процессию. Траурную! Это же просто ужас какой–то, а не болото! На втором шаге я умудрилась провалиться по колено в какую–то не слишком чистую лужу. На пятом – споткнуться и вымазать нос и руки по локоть. На девятом – долго прыгала, пытаясь стряхнуть с ноги прицепившуюся пиявку… В общем – развлекалась как могла. Бег с препятствиями, блин его маковку! А тут еще из камышей что–то ехидно подхихикивает…

Нет, не смеется. Квакает. Большая лупоглазая лягуха ярко–зеленого цвета. Еще и злорадствует… У, все, довели! И пусть не говорят, что я не предупреждала!

Отвернувшись, словно меня ничего и не интересует, я терпеливо дождалась, когда будем проходить мимо и, вытянувшись во всю длину – резко отоварила лягушку мухобойкой. Удивленно квакнув, земноводное кувыркнулось в бочаг. А вынырнув, еще до–о–олго провожала нас возмущенным кваком. Зато настроение сразу поднялось, подпрыгнуло даже! М–дя, сделал гадость – сердцу радость!

Зато дорога сразу выпрямилась и быстренько довела нас до твердой земли. Видать, кто там у них командовал парадом решил не рисковать. Хоть пострадала всего одна лягушка, но мало ли что мы могли бы учудить, если нас полдня таскать по ямам, лужам и канавам!

Твердая земля оказалась солидным таким островком. В центре его, как чуб у казака – торчала рощица. К воде стройными рядами спускались заросли кустов, обрамляя как бы дорожку. А в начале этой дорожки стоял увешанный оружием, как новогодняя елка – гирляндами, мужик. За ним еще один… кикимор. Честное слово – скрюченное, грязное, в тине, камышах… ну натуральный кикимор получается!

– Мы приветствуем вас на земле племени Кин'Мор! – торжественно провозгласила ходячая выставка оружия.

Я больше сдерживаться не могла. Выбрала место посуше, аккуратненько уселась на землю и зашлась в приступе гомерического хохота. Целое племя кикимор!!!

Все стояли, недоуменно глядя на меня и не понимая, с чего это меня так? Ну не объяснять же, в самом деле? Еще поймут как–то не так, с них станется… Честно, если бы мне просто дали отсмеяться – ничего бы не произошло. А так… Тот второй, кикимор который что–то нашептал на ухо увешанному оружием (наверное, это их вождь), при этом тыкая пальцем в меня. Вождь хмуро кивнул и выдал в пространство, глядя поверх голов пришедших:

– Болотный дух недоволен поведением вашей спутницы! Она не прошла испытание терпеливости и ей придется вернуться назад!

ЧТО?! Еще пол дня по болоту?! Ну все… «На «разойтись» я сразу согласился! По сто грамм – и расходился…» Тихо зарычав, я встала, сжала мухобойку и угрожающе направилась к этому… шаману недоделанному. Я ему сейчас покажу испытание! Он у меня весь в знаках отличия будет! Сиренево–сизых!

Поймать меня не успели. Или – не старались. Так что мухобойка со смачным шмяком прошлась прямо по вытянутой руке шамана. Тот взвыл и согнулся, баюкая поврежденную конечность. А я продолжала зверствовать. На меня сегодня покушались, монстры кидались, со спины роняли, по болоту таскали, и я еще нетерпеливая?!

Шаман прыгнул с места, как мировой рекордсмен, скрывшись за вождем. И уже оттуда заголоси какую–то абракадабру. То ли ругался, то ли просил его спасти… А в ответ за спиной хлюпнуло, и на поверхности показалась голова гигантской лягушки. Блин! Достали они меня со своими монстрами!! Можно подумать, что здесь кроме них никто и не живет! А если живет – то недолго и не счастливо…

Развернувшись на носках я, не прекращая замаха, проехалась по зеленой и пупырчатой морде. Раз, другой… затем, пока враг в панике – припечатала резиновой ладошкой прямо между глаз. Хоть мне для этого и пришлось подпрыгнуть – но результат того стоил! Монстр скрылся в болоте гора–а–аздо быстрее, чем оттуда вылез.

– И чтоб я тебя не видела!! – грозно рыкнула я, широко размахиваясь своим оружием.

ХЛОБЫСЬ!!

– Шакк терран!! – эмоционально высказались над ухом.

Упс… похоже, у Морни сегодня травмоопасный день… Второй раз и той же мухобойкой…

Осторожно развернувшись, я с опаской посмотрела на замершего столбом дарга. А тот осторожно поднял руку, кончиками пальцев пощупал красноватый косой отпечаток между рожками, ярко выделявшийся даже на его темной коже, со свистом выдохнул, и…

А что, так тоже можно в деревню въезжать… Правда вид – строго вниз, с плеча злобного дарга, но зато верхом и при параде! Вернее – при мухобойке…

Мы сидели под навесом на застеленных охапках камыша. Причем меня зажали аккурат между Морни и Сортом, в надежде пресечь любые поползновения на корню. А я что? Я – ничего. Пусть не нарываются, а то взяли за правило Создателей до нервного срыва доводить…

О! К слову о Создателях! Надо срочно переговорить с Дивегом, у меня к нему парочка вопросов накопилась… Чуть привстав на своем месте я была тут же усажена назад. Причем – с двух сторон! Но ничего, и на вас управу найдем…

– Со–о–орт, – жалобно протянула я, – ну на–а–до мне. Понимаешь – на–а–до! – и я выразительно посмотрела в сторону ближайших густых зарослей.

Начальник подозрительно покосился на меня, потом на Дилону, что–то активно обсуждающую с нашим проводником, потом снова на ерзающую от нетерпения меня и хмуро кивнул, прибавив:

– Только ты там осторожней…

Угу, непременно! Как только – так сразу же!

Быстро углубившись в рощицу я выбрала самые на мой взгляд густые заросли и ужом ввинтилась в переплетение ветвей. Где–то в их середине уселась на землю и тихо позвала:

– Диве–е–ег… Выходи, разговор есть!

С минуту было тихо. А потом кусты зашуршали, и на небольшой пятачок выбрался, отряхиваясь и отплевываясь, знакомый волк.

– А другого места ты выбрать не могла? – встряхнувшись, недовольно поинтересовался он. – Вся шерсть теперь в репяхах!

– Куда закинул, туда и позвала! – таким же недовольным шепотом отозвалась я. – Иди сюда, надо поговорить.

Волк опасливо подошел поближе, но я решительно ухватила его за холку, подтащила к самому боку и зарылась носом в шерсть. Зверь настороженно замер.

– Диг, я боюсь, – тихо проскулила я, теребя его загривок. – Я домой хочу…

Серый тяжко вздохнул и осторожно лизнул меня шершавым языком:

– Не бойся, Создатель. Тебе ли говорить о страхе?..

– Ага, курица – не птица, Создатель – не человек да? – я оторвалась от волка и тонко, высоко чихнула. – Ди–и–иг… ну, в самом деле, я сегодня от одного вида дохлого… какой–то дохлой летающей гадости на дарга забралась! Позорище. Зачем вам такой Создатель?

– Марина, Создатель – это не гора мышц, которая монстров направо и налево! – тоном доброго дедушки стал вещать Дивег. – И сила его отнюдь не в мускулах. Так что не переживай, ты самый настоящий и самый лучший Создатель…

Я шмыгнула носом и вытерла невольную слезу. Приятно, конечно, когда тебя утешают, жалеют, но отчего–то я не верю.

– Кроме того, ты, конечно, извини, но вернуть домой я тебя не смогу… – волк отвернул голову и виновато потупился.

ЧТО?!

– Что–что? – тихо переспросила я. – Это как?..

– Ну, понимаешь… – Дивег старательно отводил морду, – пока мне угрожает опасность я тебя отпустить не смогу. Просто не смогу. Вызов был построен на спасении…

– Та–а–к… – чем дальше в лес, тем толще партизаны… – Поня–а–атно…

– Ма–а–рин, ну не сердись, правда. Я… я тоже сильно испугался, ну и вот… – зверь умильно заглянул мне в лицо, лизнул в нос и зачастил: – И команду сильную собрал. Вдруг что – они защитят, ты поверь! Если тебе будет угрожать опасность – у них метки нагреются. Так что ты в безопасности…

Угу, так я ему и поверила… Значит, пока не разберусь – домой путь закрыт. Откуда–то я знаю, что Диг не врет, это именно так и есть. Значит, мы с ним в одной лодке и надо грести совместно, а то мы и с места не стронемся…

– А та жаба избыточных размеров, она что же, тоже не местная? – не болото, а гостиница на выезде какая–то!

– Да не, Моря местная, – махнул лапой волк. – Просто подслеповатая, а иначе сразу бы признала…

– М–да… а я ее – мухобойкой… – тихо пробормотала я, невольно чувствуя вину.

– А мухобойка – это вещь! – восхищенно прикрыл глаза зверь. – Моря как вернулась, как разоралась на весь мир… Все боги сейчас в панике – как же, у них конкурент появился!

– То есть ты хочешь сказать, что… они про меня не знают?! – тихо–тихо поинтересовалась я.

– А что, надо? – недоуменно вскинул брови Диг.

– Да… нет, наверное… – действительно, еще внимания богов мне не хватало! – Кстати, я что спросить хотела… Ты не знаешь… вчера…

– Это действительно было, – прервал мое лепетание зверь и серьезно посмотрел мне в глаза. – Я тобой горжусь. Пожиратель был редкостной гадостью… – и он зябко передернул плечами.

– Но… почему? Как?

– Понимаешь, – волк встал, переступил лапами и сел поудобнее, прижавшись ко мне, обвив хвостом и сунув голову мне под руку, – когда пришельцы причиняют мне… боль, я обращаюсь к тому, кто может помочь. В этот раз – к тебе. Сам, увы, с ними справиться не могу…

– Почему?.. – я не стала выделываться, и обняла теплого и мохнатого зверя, прижавшись к шерсти щекой.

– Я не имею над ними силы… Они не мои создания.

– А я? – можно подумать, что они мои!

– А ты можешь распоряжаться всем, что находится в пределах твоего мира, – сварливо ответил Диг. – Только своими созданиями целиком и полностью, а чужими… не столь свободно.

– Кстати, о созданиях! – встрепенулась я. – А вот помнишь, когда я танцы устроила, и ты ругался…

– Ну и? – насторожился зверь.

– Это что, во всем Мире землетрясения, что ли, были?

– Почему? – не понял он.

– Ну… ты же Мир, и ты – танцевал, – объяснила я ему на пальцах.

– Хм… все немного не так, как ты представляешь, – успокоился Диг и положил мне голову на колено. А я тут же принялась чесать ему за ушами. – Я не совсем Мир. Я… что–то типа переводчика между ним и тобой.

– Это как? – непонимающе переспросила.

– Понимаешь, – протянул волк, блаженствуя, – ты хоть и Создатель, но врядли тебя учили языку земли или зверей, так что поговорить с горой или с оленем не сможешь. Вот когда Мир призвал тебя, потребовался кто–то, кто бы тебе все показал, рассказал, объяснил… Ну вот так и появился я. Я не прямое воплощение Мира, но слышу и знаю все, что в нем происходит. Но, тем не менее, мне надо есть, пить, спать, как обычному зверю. А еще я очень крепко связан с тобой. Всегда знаю, где ты и что. И все твои… фокусы в первую очередь отражаются на мне, так что будь… аккуратнее, пожалуйста. И всегда могу с тобой поговорить… Понятней стало?

– М–м–м–м… – протянула я, – вроде бы да. То есть если мне на праздновании вдруг захочется потанцевать…

– Просто танцуй, – посоветовал Диг. – Только не надо насильно вовлекать в круг других.

– Спасибо, – я в последний раз потрепала волка по загривку и направилась в сторону навеса.

Ветки за спиной шелестнули – и все стихло. Остался только еле уловимый запах лесного зверя о ощущение чего–то… чего–то большого и теплого, как любимый плюшевый медведь. Ничего, как–нибудь прорвемся. А то я в своем мире порядка не наведу! Придумаем чего–то…

На полянке уже во всю шло веселье. Не знаю, замедлялось время или нет, но о моем отсутствии не беспокоились, увлеченно завтракая–обедая и общаясь с аборигенами. Я решительно ввинтилась между Сортом и Морни, там самая большая куча камыша, с болота не дует да и в качестве грелок – они тоже ничего…

А еще тут стояли самые аппетитные блюда. А если учесть, что на завтрак был дохлый монстр, одни штука, на обед – пешая прогулка по болоту, то я не просто проголодалась! Я была голодная, как Диг! И сейчас была решительно настроена восстановить историческую справедливость и вознаградить себя за труды праведные.

Усесться поудобнее мешало что–то, засунутое сзади за пояс штанов. А, это ж моя мухобойка боевая… Положив ее поперек колен я стащила у Морни пустую тарелку, у Сорта – двузубую вилку и открыла охотничий сезон на блюда. Первым от меткого выстрела вилкой погиб салат из зелени с мясом и грибами (будем надеяться, что это не мухоморы.). Салат уже был надъеден с одной стороны, что внушало надежду на то, что я им не отравлюсь.

Затем на тарелку перекочевала отбивная (что–то я давно наших лошадей не видела…), тройка мелкой рыбешки (считаем, что ее поймали недавно…), пара пирожков (собак в деревне нет…), нарезанный тонкими ломтиками ярко–желтый плод, пахнущий просто обалденно (происхождение неизвестно) и что–то, запеченное в тесте. Надо узнать, у них тут недавно ничего не… Так, все! Хватит аппетит портить!

Отбивная сочно захрустела зажаренной корочкой, сок потек по пальцам, заставляя то и дело откладывать еду и заниматься облизыванием. Пальцев. Рыбка была сладкая и совершенно без костей. Пирожки оказались с ягодой. Какая там на болотах растет – морошка, кажись… А вот на поглощении плода меня заметили. Вождь, сидевший слева от нашей команды стал гипнотизировать мухобойку настолько страстным взглядом, что я опасливо подвинулась назад, скрываясь от него за Сортом.

Воин настороженно покосился на меня, потом перевел взгляд на вождя, о чем–то с ним перемигнулся и обратился ко мне:

– Мирина, позволь представить тебе вождя племени Кин'Мор Эвана Тока.

– Здрашьте, – невнятно промямлила я, стараясь поскорее проглотить откушенный кусок.

– Он хотел бы с тобой поговорить, – и Сорт тут же поднялся, освобождая место вождю. Нет, вы видели этого… предателя!!

Пришлось состроить заинтересованную рожу и забыть о тарелке, на всякий случай отодвинув ее подальше от косящегося Морни.

– Что вам угодно? – вежливо поинтересовалась я.

– О, великая воительница! – патетически начал вождь. Это он о ком? – Издревле мой род славился обладанием великого оружия…

У меня от его воя скоро оскомина будет! Ишь, развылся… сирена ПВО! А Эван, продолжая что–то патетично завывать, наклонился поближе и в самое ухо выдохнул:

– Продай свой черный жезл, а? Все что хочешь, отдам!

Я чуть в сторону не шарахнулась. Ну нельзя же так… еще заикой сделают.

– А что есть? – наклонился над моим плечом дарг.

– А ты тут каким боком? – возмутилась я. – Моя хлопалка!

– У меня есть молодой, выезженный ш'кар… – быстро поглядывая то на меня, то на Морни, предложил болотник. – Это самое ценное…

– Оружие можно обменивать только на оружие, – согласно кивнул беловолосый. Это еще что такое? Почему я не знаю?

И, пока они продолжали обмениваться умствованиями по поводу оружия, отодвинулась назад, призадумавшись. С одной стороны – зачем мне мухобойка? Комаров, кроме того монстра, я здесь вообще не видела! А если вдруг и появятся, ну подумаешь, сотворю еще одну. А так получу конячку для дарга. И безболезненно. Хотя с другой стороны… ехать вдвоем на Рыжике, было и веселей и… безопасней, что ли? Во всяком случае, я еще не настолько умелый наездник.

Да и Морни обидится, если я его вот так… ну… проигнорирую, что ли. Только вот отчего это вождь сразу же заговорил о этом… как его… А, ш'каре!

– Э… Эдик… ой, простите, Эван, а почему это вы сразу о ш'каре заговорили, а? – мужчины замолчали, настороженно глядя на меня. Затем болотник потупился и невнятно пробормотал:

– Ну… вы же с даргом путешествуете… а у вас только лошади… вот я и подумал…

– Угу… А зачем вам так нужна мухобойка, что вы за нее такое дорогостоящее животное отдаете? – все не сдавалась я.

Вождь совсем смутился. Он прятал руки, избегал встречаться взглядами… В общем вел себя как мальчишка, который стыдится признаться в том, что это он разбил стекло мячом. Только от меня так просто не отделаешься! Так что пришлось ему собрать всю свою храбрость и тихо–тихо выдохнуть:

– У меня еще не было оружия, способного обратить в бегство бога…

Ой, мать моя женщина–а–а–а…

– Хорошо, по рукам! – решительно тряхнула головой я, протягивая вождю руку. Тот недоуменно посмотрел на мою ладонь. – Когда мои соотечественники заключают сделку, они пожимают руки, – просветила его я.

Эван тут же сжал мою ладонь и быстро отпустил.

– А у нас принято обмывать сделки! Эй, Тосси! – завопил он, обращаясь к нашему проводнику. – Кати!!

И почему мне кажется, что мы снова влипли?…