6

Но как выяснилось следующим днем, изменение ландшафта, повышения уровня земли оказалось временным явлением, далее все вернулось к прежнему состоянию пузырящихся болот. И тем удивительнее на фоне заката второго дня полета, смотрелась довольно высокая гора окутанная многочисленными дымками.

– Город… Город на горе.

Александр почувствовал, что достиг своей цели, даже испытал нечто вроде облегчения, хотя некоторая внутренняя неудовлетворенность еще имела место быть. Долгушин решил, что это связано с тем, что он все еще не определил расовый тип жителей и не знает, сможет ли провести внедрение в их среду. Вдруг какие-нибудь негры?

«Но с этим в городе будет легче, вряд ли жители на узких улочках, ходят в этих неудобных шляпах», – подумал он.

Александр, снова стараясь использовать солнце для маскировки, принялся всматриваться в местное сосредоточие цивилизации.

Что-то отдаленно знакомое имелось в этом городе, на Земле собственно тоже есть города построенные непосредственно на склонах, в той же Италии например или Греции. Дома образуют своеобразные ступенчатые террасы. Зигзагообразные улицы не иначе как для использования гужевого транспорта. Тут и там виднелись лестницы между которыми и вились эти зигзаги улиц.

– А у них тут похоже какой-то праздник, – пробормотал Александр, увидев столпотворение на вершине горы-города.

Вершина горы представляла собой довольно ровную овальную площадь, вытянутую с севера на юг, с одной единственной, но очень внушительной постройкой на восточной стороне. Не то замок местного властителя, не то храм.

У Долгушина в первый момент даже невольно возникла ассоциация с авианосцем, очень уж площадь походила на взлетно-посадочную полосу, а замок-храм на надстройку командного центра, но оно и понятно, он же сейчас как самолет в небе, да и гора эта в болоте, как корабль посреди океана.

Здание представляло собой пятиугольник и имело массивную а-ля готичную архитектуру с ярко выраженными контрфорсами и арками. Каждый угол венчала массивная башня, а на этой башне имелась большая жаровня в которой полыхал огонь, на удивление не особенно дымный.

На центральной башне соединенной с угловыми как раз этими арками-мостками возвышался высокий шпиль и на его конце отливал алым в отсветах огней и закатных лучах какой-то замысловатый знак видимо тоже символизирующий пламя.

Пользуясь усиливающимися сумерками и сгущающейся облачностью, облака при этом окрасились в багровые, давящие на психику цвета, Александр решил подлететь поближе и снизиться, особо не опасаясь, что его обнаружат. Жители явно были заняты разворачивающимся перед ними представлением и не смотрели вверх.

А вот что касается представления… да и самих зрителей, то у Александра закралось нехорошее представление, когда он, стабилизировав полет, вновь поднес к глазам бинокль и всмотрелся в столпотворение.

Долгушин задержался на осмотре одежды горожан.

А одежды как выяснилось у данных граждан, что собрались на площади, по сути и не было. Наблюдался самый минимум: короткие штаны да еще более короткие юбки. Мужчины в большинстве своем щеголяли с голыми торсами, а женщины либо в откровенных топиках, либо каких-то лентах или полупрозрачных туниках, что не столько скрывают, сколько раззадоривают воображение.

«Хотя это может только сейчас вечером, да еще во время данного мероприятия», – подумал он с откровенным недоумением.

Поскольку головных уборов собравшиеся не носили, то удалось выяснить, что они все поголовно блондины, разнился лишь оттенок, от темно-русого до платинового. Кожа имела какой-то темный цвет, но его можно было списать на сильный загар или вовсе краску, мало ли какие тут культурные обычаи?

Под стенами замка-храма, то, что спасатель сначала принял за сцену, стояла до боли знакомая конструкция предназначенная для сжигания людей. То бишь тот самый помост со столбом в центре и обложенный связками хвороста.

– Они тут что, аутодафе решили устроить?! – с негодованием прорычал Долгушин.

Тем временем довольно здоровый мужик с голым торсом, с шеи на выдающееся пузо свисала массивная золотая цепь с каким-то знаком, скорее всего тем, что находился на шпиле замка-храма, но в черной юбке до пят, заводил толпу, что-то экспрессивно вещая и сотрясая посохом в одной руке и плетью в другой.

Чем-то этот тип смахивал на главного злодея в новом фильме про безумного Макса. Такая же растрепанная прическа седых или просто белых волос, только тело выкрашено не в белый, а в кроваво-красный цвет. Собственно и собравшиеся имели этот окрас, только блеклее, а этот словно светился изнутри.

Тем временем из ворот замка-храма такие же полуобнаженные люди в черных юбках, но без бижутерии на шее, вывели пять полностью обнаженных мужчин, крепко держа тех за руки. Пленники были сильно избиты, со следами жестоких пыток, о чем свидетельствовали красные полосы на их телах свидетельствовавшие о глубоких порезах, ожоги, у некоторых прямо-таки местами болтались лоскуты кожи и из глубоких ран сочилась кровь.

За каждым измученным конвоируемым пленником, шел еще один жрец с серебряной цепью на шее и сопровождал каждый шаг сильным ударом плетью по спине впередиидущего, от чего тот сильно вздрагивал и кричал от боли.

Толпа в этот момент восторженно ревела и бесновалась, так что воины, облаченные в массивные металлические доспехи (то ли бронза, то ли железо), стоящие в оцеплении едва ее сдерживали.

Александра от увиденного аж замутило.

Тем не менее Долгушин отстраненно анализировал увиденное определяя этап технического развития общества.

Если поначалу из-за простых одежд, с отсутствием сложных одеяний, но при этом имея хорошо развитую городскую инфраструктуру, можно было решить, что местные жители имеют аналогичный этап развития что и ацтеки или майя на момент своего исчезновения, но металлические доспехи на воинах сдерживающих толпу, это опровергали.

«Главное что огнестрела не видать, одни копья да мечи», – подумал он.

А жрец, сосредоточив все внимание собравшихся на себе и жертвах, отчего Александр оставался незамеченным несмотря на что летал практически у них над головами, разорялся дальше, продолжая что-то вещать пастве, отчего она заводилась все сильнее, приходя в экстаз. Люди на площади кричали и совершали странные конвульсивные действия. Это сильно напоминало кадры сборищ сектантов, там тоже такая ерунда наблюдалась.

В какой-то момент измордованных мужиков конвоиры бросили толпе и собравшиеся стали остервенело рвать брошенных им пленников голыми руками, словно стая голодных хищников кусок мяса. Людей реально разорвали на части. И ладно если бы просто разорвали, (хотя какое ладно!) так они еще жрать начали эти куски!!!

Вошедшие в экстаз, сбросив с себя верхнюю одежду, (у кого она собственно имелась, все эти ленточки и туники) стали лупцевать себя короткими многоленточными плетьми, явно получая от этого извращенное мазохисткое удовольствие.

Долгушин едва подавил желание проблеваться и на некоторое время отнял от глаз бинокль.

– Это что за сатанисты-садомазохисты?!

Тем не менее видя, что действо не только не закончилось, а все только начинается, ведь помост для аутодафе еще не задействован, Александр, заложив новый вираж, вновь всмотрелся в происходящее через бинокль.

Толпа доведенная до исступления, сожрав жертв и растащив кости на сувениры, лупцевала себя и окружающих плетьми исходя в оргазме.

Ворота замка-храма вновь открылись и оттуда те самые, что носили серебряные цепи вынесли на руках еще одного человека, на этот раз женщину, держа ее за руки, ноги и голову. В отличие от мужиков, она на своем теле не носила следов пыток. Кидать ее толпе тоже не стали, хотя этого явно просили, тянули руки, кричали, но стража ударами дубинок жестко давала знать, что переходить границу не стоит.

Хотя это не помогло. Кто-то доведенный до невменяемости все же просочился через кордон в отчаянном рывке пытаясь дотянутся до жертвы, но тут же был убит жрецом, насквозь пронзенный посохом. Тело излишне горячего сектанта было брошено простыми служками, теми, что не имели цепей, в толпу и было мгновенно растерзано полубезумной паствой.

Больше таких незапланированных ведущим мероприятия эксцессов не повторялось. Все-таки остальные держали себя в рамках, не до конца мозги затуманили, инстинкт самосохранения еще наличествовал.

Сопротивляющуюся девушку, (а это была именно молодая девушка, что удалось рассмотреть при снижении и сближении с горой), тем временем опустили на каменный алтарь перед помостом, крепко привязав по рукам и ногам. Жрец вновь стал что-то торжественно вещать своей пошедшей в разнос пастве, если судить по той остервенелости с которой люди истязали себя.

Если у Александра еще были какие-то мысли оставить все как есть и не вмешиваться в местные дела, несмотря на все свое неприятие увиденного, то после того как он увидел взгляд жертвы направленный на него, спасателя словно пробило электрическим разрядом.

– Э нет, чтобы вы там уроды ни задумали с ней совершить, этому не бывать! Явно ведь какое-то ритуальное изнасилование перед сожжением запланировали…

Александр пылая праведным гневом, полностью отдавшись чувствам, требующим спасти несчастную из лап этих тварей в человечьем обличье, перевел свой дельтаплан в пикирование и достал сигнальный пистолет.

Жрец уже готов был начать измываться над жертвой, направив рукоять плети ей между ног, когда Долгушин выстрелил из пистолета.

Ярко горящая красным светом сигнальная шашка оставляя дымный след устремилась в толпу. Александр особо не целился, просто хотел таким образом отвлечь внимание жреца от своей жертвы, но шашка чуть вильнув в завихрении воздушного потока создаваемого горой, попала точно в связки с хворостом. Судя по тому, как мгновенно вспыхнуло жаркое пламя, они были облиты каким-то легковоспламеняющимся составом.

Своей цели он добился, жрец отвлекся от извивающейся и кричащей и извивающейся на алтаре девушки и посмотрел вверх. Толпа, прекратив свои плеточные игрища готовые перерасти в оргию, так же устремила свои взоры на Александра. Долгушин мало что соображая, глаза словно застила пелена гнева, пошел точно на них, словно на таран.

– Урою, сволочей! – заорал он в небольшой мегафон (к счастью оказавшийся под рукой и в зоне досягаемости), что прихватил вообще-то для звуковой защиты от хищников, ведь кто громче орет, тот сильнее.

– Дарк!!! – завопил кто-то визгливо.

И застывшая словно в оцепенении до сего момента толпа, колыхнулась, люди в ужасе закричали и стали в панике разбегаться во все стороны, повторяя:

– Дарк! Дарк!! Дарк!!!

Люди суматошно метались, стараясь покинуть площадь как можно скорее, давили друг дружку, опрокидывали, отталкивали в стороны, затаптывали, все хотели как можно скорее скрыться под защиту стен своих домов.

Дрогнули даже стражники, когда орущий диким зверем в мегафон Александр, завершив вираж, снова устремился к ним, и побросав копья ломанулись в ворота замка-храма.

Лишь жрец остался стоять, что-то крича и сотрясая посохом, при этом продолговатый темный кристалл горного хрусталя в его навершии блеснул в лучах заходящего солнца и засиял, словно там включили лампочку…

– Что ты там орешь, тварь поганая?!! – сам заорал Александр и выпустив мегафон, что повис на ремне с шеи, в порыве ярости выхватив карабин, выстрелил, что называется навскидку.

Пуля ударила жрецу точно в грудь.

Иногда происходят и такие счастливые случайности.

«Вот вздумай я попасть сознательно, фиг бы получилось», – мимолетно подумал Александр, увидев результат.

Жрец, как выброшенная на берег рыба, хватая воздух ртом, выронив посох, сияние в кристалле тут же прекратилось и схватился за грудь, после чего упал на колени, и неверяще посмотрел на собственную кровь на своих руках.

Александр поддавшись наитию, видя, что площадка пуста, разве что заляпана кровью сожранных жертв, ну и тут и там валялись оглоданные выроненные во время панического бегства кости, пошел на посадку и закончил пробежку точно перед алтарем и сидящим рядом жрецом.

Долгушин, продолжая пытать гневом, подошел ко все еще почему-то живому жрецу, силящемуся что-то сказать, но только выхаркивал кровь. Тратить еще одну пулю на этого урода было откровенно жаль, потому Александр подобрал посох и вонзил его в грудь жреца, ударив точно в рану оставленную пулей.

– Получай, гнида извращенческая!

Кристалл в навершии ярко вспыхнул в лучах солнца.

В глазах жреца, когда посох пробил его тело насквозь, явственно читалось удивление, непонимание и обида, дескать, как же такое со мной могло произойти?

А когда кристалл сверкнул, его лицо исказила гримаса дикой боли и одновременно внеземного наслаждения, а в глазах застыл дикий ужас.

Но потом его глаза закатились и он медленно упал на левый бок.

Пока аборигены, а точнее скрывшиеся в замке-храме воины не опомнились и не начали стрелять из тех же луков или метать копья, Александр подскочил к девушке и ножом освободил ее от пут, невольно пробежавшись взглядом по ее идеальному телу и отметив, что волосы белые не только на голове.

– Давай детка, нужно сваливать отсюда и как можно скорее…

Девушка мало что соображала, находилась в шоковом состоянии, потому Александру пришлось брать ее на руки.

– Ну же, приходи в себя!

Он несколько раз не сильно хлопнул ее ладонью по щеке.

Девушка наконец начала оживать выходя из сомнамбулического состояния и с ужасом уставилась на тело жреца.

– Давай, заходи за спину и держись за меня, надо отсюда убираться пока стражники не очухались… – продолжал говорить Александр, но осознавая, что она его просто не понимает, дублировал все действиями.

Девушка послушно как робот повиновалась командам, зацепилась за одежду, когда Александр сжал своей рукой ее ладонь на ткани куртки.

Долгушин подсадив спасенную себе на спину, заставив сделать, так, чтобы она ногами обхватила его в районе пояса, вернулся к своему дельтаплану и изготовился к старту.

– Побежали… Побежали…

Бежать с грузом на спине оказалось тяжело и неудобно, так что достаточной скорости он набрать не смог, да и дистанции не хватило, и он с матерным криком ухнул вниз с края площади, и дальше Александр побежал с горы по плоским крышам домов, перескакивая с одной на другую, планируя, делая огромные шаги.

Жители над которыми он таким образом проносился с криками ужаса разбегались в стороны. Многие забывали об особенностях архитектуры собственного города и пробежав по крышам-дорогам немного не в ту сторону падали на нижние уровни и калечились, ломая себе руки и ноги, а то и шеи. Но Александру этих уродов было нисколечко не жаль, дескать, так вам и надо людоедским сатанистам-садомазохистам.

– Побежали! Побежали!!! – как заведенный повторял спасатель.

Каждый следующий шаг становился все шире и вот наконец необходимое ускорение было набрано и дельтаплан перешел в горизонтальный полет.

– Полетели!!!

Девушка, судорожно обхватив Александра руками и ногами, уткнувшись лицом ему между лопаток, чтобы ничего не видеть, крупно дрожала от ужаса. Но оно и понятно.

«Ну, хоть не кричит. И лишь бы не описалась от страха… – с легким чуть истерическим смешком подумал Долгушин, неловко из-за груза за спиной устраиваясь на сидении. – И что мне собственно теперь делать?»

Загрузка...