Спаси меня. Сними маску

Глава 17

Николь с каждым днем становится хуже. Она замыкается в себе. Даже работа уже не помогает. По началу она старалась взять себя в руки, но с каждым днем это дается ей все труднее.

Все вокруг это замечают, но не знают, как помочь.

Врач перед выпиской настоятельно рекомендовал ей обратиться за помощью к психотерапевту, и даже дал ей несколько визиток. Но Николь их сразу выбросила, как только вышла за порог больницы. Она не готова открывать свою душу. Не готова каждый сеанс возвращаться в те ужасные дни, воспоминания о которых тянут ее в пропасть.

— Привет. Все собрала, ничего не забыла? — встретила Аня подругу на выходе из больницы.

— Привет. Что ты здесь делаешь?

— Приехала забрать тебя. У тебя же сегодня выписка.

— Я знаю. Но у меня вроде все двигательные функции сохранились, и я в состоянии самостоятельно добраться до дома.

— Не ворчи. Мне просто захотелось сделать тебе приятное.

— Ладно, поехали.

В голове у Николь был совершенно другой ответ. Ей было бы приятно, если бы ее оставили в покое и дали побыть в одиночестве. Но нет. Каждый день к ней все ходили по очереди. Сначала Саша, потом дядя Леша, затем Денис, потом Аня, а вечером снова Саша. Между посетителями еще постоянно заглядывал врач и медсестры. Она просто мечтает оказаться в своей квартире и никому не открывать дверь.

В том, что теперь эта толпа близких будет приходить и навещать ее дома, у Николь нет сомнений.

Всю дорогу Аня поглядывала в сторону подруги. Но видя ее отрешенный взгляд в окно, не решалась заговорить.

— Спасибо, что подвезла, — сказала Николь, когда Аня припарковалась у ее подъезда.

— Может, выпьем чая?

— Ань, я хочу побыть одна. Пожалуйста, пойми меня и передай остальным. Мне необходимо побыть несколько дней в тишине.

— Хорошо. Я все передам остальным. Но, пожалуйста, не пропадай. Отвечай на звонки и сообщения.

— Сделаю групповой чат, где утром и вечером буду писать, что жива.

— Хотя бы так.

Как только Николь пришла домой, ей захотелось убраться. У нее было ощущение, будто все вокруг грязное. И дело было вовсе не в пыли, что накопилась за время пребывания девушки в больнице.

Начала она со своей постели. Капли крови на белье моментально вернули ее в дни двухнедельной давности. Но она постаралась выбросить эти мысли из головы и продолжила уборку, не пропуская ни одного угла.

Пока Николь отмывает каждый сантиметр в квартире, на фоне на максимальной громкости играет музыка. Девушка подпевает и пританцовывает:

— Не бойся высоты, когда на краю… Нас больше не спасти, больше не спасу… Не бойся высоты, когда на краю… Нас больше не спасти, я больше не спасу…*

*Песня Adamant — Не бойся высоты.

— Закрывая глаза, закрываешь ты всю себя… Я пытаюсь понять, попытайся и ты меня… Я прошу дыши! Пусть боль пройдет сама… Пройдет сама!**

**Песня Nuteki — Дыши со мной.

На последних словах песни Николь упала на пол и зарыдала в голос.

Казалось бы, шесть лет назад она пережила события намного хуже. Но тогда она нашла в себе силы уехать в другой город и жить дальше.

Но сейчас она сломалась. У нее не осталось больше никаких сил.

Ее убивает осознание, что Саша мог из-за нее пострадать. Она должна была заставить Вадима сесть в машину и уехать. Не должна была позволять им разговаривать.

Не должна была рассказывать Саше о своей жизни, а продолжать оставаться на расстоянии.

А ведь мог еще и Денис пострадать. Она никогда бы не простила себя, если бы пострадал любимый человек лучшей подруги.

Да и вообще, если бы кто-то пострадал.

Она устала от сочувствующего взгляда близких. Он убивает ее. Напоминает о минувших событиях.

Николь так и уснула на полу. Там же, где и рыдала.

Разбудил ее звонок в дверь. Музыка уже давно перестала играть, как только закончился плейлист.

— Николь, это я, — девушка услышала голос Александра за дверью.

Она долго думала, открывать дверь или проигнорировать его визит. Ведь просила дать ей несколько дней побыть одной.

Но проигнорировать Сашу она не может. Он рисковал собой, помогая Николь. Она никогда этого не забудет, хоть и злится на него из-за этого.

— Привет, — Николь открыла дверь и пропустила гостя в квартиру. — Тебе Аня передала мою просьбу?

Саша осмотрелся вокруг. Он сразу понял, что девушка занималась уборкой. И куча моющих средств в стороне это подтверждали.

Также он заметил, что Николь плакала. Красные и опухшие глаза было тяжело не заметить. Саша догадывался, что так будет, ведь в больнице девушка не проронила ни одной слезинки. По крайней мере при посторонних, которые старались не оставлять Николь наедине с собой.

— Ты про твое желание побыть в одиночестве? Передала, — ответил Саша и вернул свой взгляд на Николь. — Извини, но мне плевать на твое желание побыть одной.

— Ясно. Зачем пришел?

— За тобой.

— Я просила оставить меня в покое на несколько дней. Неужели это так сложно?!

— Может тебе и кажется, что одиночество будет лучшим лекарством, но это не так. Прячась у себя в квартире, ты делаешь только хуже.

— Я сама решу, что для меня лучше или хуже!

— Ты уже недавно решила! Да так, что оказалась на больничной койке!

Николь злится. Ее бесит, что в ее жизнь так нагло вторгаются, так еще и делают вид, что лучше знают, как ей будет лучше.

— И что?! В любом случае, это моя жизнь!

— Никто с этим и не спорит! Пойми уже наконец, что есть люди, которым не все равно на нее!

— Именно поэтому я прошу дать мне несколько дней!

— Вот и проведешь эти несколько дней на даче у дяди Леши! И никаких возражений! Тетя Инна места себе не находит!

— Я приеду через пару дней.

— И что ты будешь делать эти пару дней? Сидеть и смотреть в одну точку, уйдя в себя от всего мира, как это было в больнице? Или каждый день намывать до блеска квартиру, как делала это сегодня? А может будешь с утра и до вечера плакать?

— …

— Я понимаю тебя. Но тебе нужно отвлечься. Тебя замкнуло на последних событиях. И пока ты не начнешь замечать хоть что-то вокруг себя, ты не выберешься из этого состояния. Поехали на дачу. Если тебе не станет там лучше, или вдруг станет хуже, я отвезу тебя обратно домой. Обещаю.

— Саш… я не хочу никому портить настроение своим унылым видом. Не хочу, чтобы за меня столько переживали. И не хочу видеть ваши сочувствующие взгляды с примесью жалости. У вас всех есть своя жизнь. Займитесь ей. Оставьте меня уже наконец в покое. Своей излишней заботой вы делаете только хуже. Дайте мне время. Это все, о чем прошу.

— …

— Я понимаю, что вы беспокоитесь за меня, — продолжила говорить Николь. — И я ценю это. Но я всю жизнь справлялась со всем в одиночку. Мне чуждо что-то другое. И ваше повышенное внимание еще больше сбивает с толку. Я начинаю чувствовать вину, что вы так чутки ко мне, а я, неблагодарная, не отвечаю вам взаимностью.

— Почему ты не хочешь попробовать справиться с этим не в одиночку? Зачем отгораживаешься?

— Потому что я такая. Саш, уезжай. Я позвоню, когда буду готова.

— Хорошо. Но обещай позвонить мне, если понадоблюсь или что — то случится.

— Обещаю. И не переживай, в петлю не полезу.

— Хорошо. Буду ждать твоего звонка.

Саша аккуратно обнял Николь на прощанье и ушел.

У него снова появились вопросы. Казалось бы, теперь он знает девушку и понимает мотивы ее действий. Но сейчас ему непонятен ее отказ от поддержки.

Александр поехал на дачу, где его уже ждут месте с Николь. Он надеется, что Алексей Михайлович поможет ему все понять.

— Привет. А где Николь? — забеспокоилась тетя Инна.

Женщина не знает всего. Но то, что ей рассказали хватило, чтобы она начала переживать за Николь. Она еще на майских праздниках поняла, что у девушки на сердце глубокая рана, которая не заживает.

— Здравствуйте. Она попросила дать ей время побыть одной.

— И ты согласился на это? — удивился дядя Леша.

— У меня не было выбора, — произнес Саша огорченно. — Нет, я мог закинуть ее на плечо и привезти против ее воли, но… мне кажется, в данной ситуации это не лучшая идея.

— Да, ты прав, — согласился дядя Леша.

— Я не понимаю ее, — признался Саша.

— Что именно ты не понимаешь? — забеспокоилась тетя Инна.

— Почему она хочет пройти через все в одиночку? Да, раньше у нее никого не было. Но сейчас есть, а она никого не подпускает.

— Саш, все не так просто, как может показаться на первый взгляд, — женщина ободряюще погладила его по спине. — Посмотри на ситуацию ее глазами.

— Она росла в детском доме, где не на кого было положиться, — заговорил дядя Леша. — Я не знаю, рассказывала ли она тебе… В тринадцать лет она доверилась двум девочкам. И те предали ее. Сдали при первой же возможности, чтобы выслужиться перед авторитетами. Николь сильно избили. Она три недели лежала в медпункте. Я думаю, ты понимаешь, что директор детского дома не мог оставить такое без внимания. Он каждый день устраивал ей допрос. Те, кто избили ее, внимательно следили за ней. Николь тогда мало того, что не проронила ни одной слезинки, не хотела доставлять еще больше радости тем авторитетам, так еще и не сдала их.

— Но почему Николь не рассказала о них? — не понял Саша. — Она ведь могла таким образом избавиться от них.

— И что бы это изменило? Появились бы другие авторитеты. Да и Николь не хотела своими руками портить им жизнь. Она была уверена, что жизнь сама все расставит по своим местам.

— Что было потом?

— После этого она заслужила уважение. Ее больше особо не трогали. Вот только она окончательно разучилась доверять людям.

— Но она же подружилась там с кем-то? Вроде братом и сестрой.

— Они хорошо общались. Помогали друг другу, по возможности. Но Николь не доверяла им. Не открывалась перед ними.

— Это ужасно. Но я не понимаю, какая здесь связь с нынешней ситуацией?

— Все просто. После предательства тех девочек она привыкла справляться со всем в одиночку и никогда не показывать свою слабость.

— Николь сейчас подавлена, — заговорила тетя Инна. — И пытается справиться со всем сама, как делала это всегда.

— Но ведь у нее есть мы. Она это знает. Почему не дает помочь?

— На подсознательном уровне не доверяет. Вадим… он… — дядя Леша начал пытаться подобрать слова, но за него это сделала его супруга:

— Окончательно убил ее веру в мир. Головой она понимает, что мы близкие люди и не причиним ей вреда, но довериться для нее теперь наравне со смертью.

— Но до появления Вадима Николь доверяла мне. Она начала открываться передо мной.

— Потому что ее раны начали затягиваться, — продолжила объяснять тетя Инна. — Но снова появился Вадим. И он смог за два дня разрушить все, что она восстановила.

— И ты пострадал только из-за того, что она сблизилась с тобой. Николь это понимает, — добавил дядя Леша.

— Она не знает, что Вадим задел меня.

— Не имеет значения. Ты мог пострадать.

— И что же нам делать?

— Ждать, — ответил дядя Леша с грустью.

— И надеяться, что она справится с этим, — продолжила тетя Инна.

— А если нет? — спросил Саша с осторожностью.

— Давай лучше надеяться, что этого не произойдет.

— И придумаем, как ее отвлечь, — снова договорила тетя Инна за супругом.

Теперь Александр понял, почему Николь так себя ведет.

Но теперь он до смерти боится, что она не справится. Хоть вслух и не было озвучено, что будет, если девушка не выберется из своего состояния, но все понимают — они потеряют ее. И тогда у нее будет два пути: сойти с ума и оказаться в психиатрической лечебнице или петля. Оба варианта для них будет тяжело пережить.

Саша злится на вселенскую несправедливость. Почему одни люди живут всю жизнь и не знают бед, а другие, как Николь, переживают слишком много дерьма в своей жизни. Он только сейчас понял, что кроме конфетно-букетного периода с Вадимом, она ничего хорошего в жизни не видела. Ей не знакомо, что такое счастье. Все, что за тридцать лет своей жизни видела Николь — это боль, предательство и насилие. Ей не знакома настоящая любовь.

Александр не знает, что им сейчас движет, но он намерен это исправить. Николь должна увидеть, что в жизни есть и много хорошего. Только так она сможет отпустить прошлое и начать доверять людям.