Спасибо, диабет! Честный рассказ о том, как я надрал зад своему диагнозу

1. Семейное дело № 1

Я стою в коридоре в доме своих бабушки и дедушки. Мне, наверное, лет семь. Я только что проснулся и направляюсь в гостиную с опухшими от сна глазами. Странно, что дети, проснувшись, всегда приходят в гостиную. На улице зима, холодно: все как обычно. Стоит мне ступить на порог, как дедушка останавливает меня: «Подожди немного. Бабуся делает себе укол».

Бабуся делает себе укол.

Когда тебе семь лет и ты впервые слышишь подобную фразу, это звучит ужасно, так же как такие: «Бабуся больна», «Бабуся больше ничего не подарит тебе на Рождество», «Она больше не испечет пирог», «Она больше не поцелует тебя перед сном». Еще хуже: «Бабуся тебя не любит». Но когда тебе семь лет, тебе есть чем заняться, поэтому это не так уж важно, и ты быстро забываешь.

С годами фраза «Бабуся делает себе укол» стала привычной, потому что действительно каждое утро Бабуся делает себе укол. Это так же естественно, как и то, что по средам от Бабуси пахнет рисовым пирогом. Только так, и никак иначе. Я очень быстро свыкся с этой фразой, как будто она была неотделима от всего остального: укол – это повседневное занятие моей бабушки, точно так же, как мое – глупости.

Моя первая встреча с диабетом была связана одновременно с детством и с моей бабушкой, потому что, в конце концов, болезнь – это изначально семейное дело. И действительно, у нас с ней долгая связь со своими взлетами и падениями. Я не сержусь на нее, так уж вышло. Если хорошенько подумать, она является частью моих воспоминаний с незапамятных времен…

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ДИАБЕТА

Возможно, вы удивитесь, но диабет существует с давних пор. Между тем, если первые упоминания о нем находят в египетских манускриптах, которым уже 3500 лет, то само слово «диабет» появилось только за сотню лет до нашей эры. Его ввел в употребление Аполлоний Мемфисский в 250 году до н. э. До того в Китае туманно упоминали о «болезни жажды», а в Индии – о «медовой моче», но на самом деле не более того.

Пришлось дожидаться начала II века до н. э., чтобы греческий врач Аретей Каппадокийский сделал более точное клиническое описание этой болезни:

«Диабет – ужасное страдание, малораспространенное, при котором плоть и конечности растворяются в мочу. Пациенты беспрестанно мочатся, и этот нескончаемый поток подобен опорожняемому акведуку. Жизнь коротка, неприятна и мучительна, жажда неутолима. Пациенты страдают от тошноты, они пребывают в состоянии возбуждения и вскоре умирают».

Сегодня диабет затрагивает абсолютно все страны, и уже многие десятки лет количество диабетиков непрерывно растет до такой степени, что мы говорим о мировой пандемии. К этой болезни нельзя относиться легкомысленно, отнюдь нет. Она затрагивает все народы, все социальные группы и не щадит никого, даже животных. Ну да, например, кошек-диабетиков – целый легион!

В 1980 году Международная организация здравоохранения оценила количество взрослых, страдающих диабетом во всем мире, в 108 миллионов человек. В 2014 году их было более 422 миллионов, что составляет 8,5 % взрослого населения планеты.

Во Франции диабетом страдают 5 % населения. Чуть более чем за десять лет количество диабетиков выросло с 1,6 до 3,5 миллиона. Эти цифры не включают в себя диабетиков, не ведающих о своей болезни, которых, как полагают, насчитывается 700 тысяч.

Моя бабушка была диабетиком. В то время я знал, что это имеет отношение к сладкому и к органу, который называется поджелудочной железой, но, по правде сказать, не более того. Каждый день она делала укол. Это было неизменно.

Иногда бабушка становилась задумчивой, тогда, глядя на улицу, она говорила: «Поднялся восточный ветер, пойду приготовлю гипосульфит». И в течение дня, так бывало каждый раз: она плохо себя чувствовала. В такие моменты она казалась отсутствующей и забывала, что готовит мне горячий шоколад. Бледная, она садилась и, вся дрожа, глотала кусочки сахара, разворачивая печатную бумагу, служившую им оберткой. Эти приступы назывались гипогликемией, а кубики сахара предназначались для того, чтобы остановить их. Это я тоже хорошо знал. Только я не улавливал связи между этими расстройствами и восточным ветром… Впрочем, я и сегодня его не понимаю. Мы часто считаем, что наши предки были ближе к природе, чем мы теперь. Думаю, что в случае с моей Бабусей это было именно так…

Во время бабушкиных приступов гипогликемии обеспокоенный дедушка ухаживал за ней и в конце концов строго говорил мне: «Иди в свою комнату, у Бабуси гипогликемия». Я послушно возвращался в свое царство, чтобы поскорее вернуться к играм и забыть о болезнях взрослых и горячем шоколаде. Не зная того, я испытывал на себе прямые психологические последствия, которые патология оказывает на окружение больного.

Все эти «У Бабуси диабет» и «Бабусе нужно пойти проверить зрение» я слышал постоянно. Это было обычным делом.

Мне очень нравилось, когда Бабуся проверяла зрение. Тогда мы вместе с ней отправлялись в большой город, и это было целым приключением. Пробегали километры и сменялись пейзажи. Игры на шоссе («Посчитай, сколько едет красных машин!!!»). Пакет на случай рвоты (потому что я неизменно не переносил поездок в автомобиле). Огромный город. Лестницы, по которым нужно было взбираться, чтобы добраться до кабинета офтальмолога, потому что лифт был вечно сломан. Игрушки в приемной. Улыбки секретарши и конфеты в разноцветных обертках, которые она протягивала мне со словами: «Держи конфету!» После долгого ожидания врач наконец принимал нас. Тогда другая любезная дама усаживала Бабусю перед черным экраном, и можно было начать собственно осмотр.

Это было подобием игры: моя Бабуся всякий раз, когда видела зажигающиеся на экране огоньки, похожие на очень быстро исчезающие пятна, должна была нажимать на миниатюрную пластмассовую грушу. Доктор разрешал мне посмотреть в дырочку, через которую я мог наблюдать увеличенный глаз моей бабушки. В это время, когда появлялись огоньки, Бабуся нажимала на грушу. И я смеялся. Потому что ситуация с этим огромным бабушкиным глазом, смотрящим на меня, была несколько нелепа.

В тот день, также изучив глаза моей бабушки, доктор пробормотал: «Прогрессирует», – довольно серьезным тоном, что не вязалось с моим громким смехом. Читая между строк, я понял, что Бабуся слепнет и что это главным образом из-за ее проклятого диабета.

Поговорив с глазу на глаз с моими родителями, Бабусин врач назначил еще один визит некоторое время спустя, чтобы посмотреть, «как это развивается». Потом он сказал: «Будьте внимательны», «Малыш хочет еще конфетку?» – и я ушел из его кабинета с сахарным леденцом, который проглотил, не дожидаясь, пока мы сядем в машину. Сахар придает особую прелесть детским воспоминаниям, это неизменно.

Были также ноги Бабули. Пальцы ног моей бабушки отличались тем, что были загнуты внутрь, как будто чья-то удивительная рука потянула за нитки и превратила ее пальцы в когти. Она говорила, что больше вообще не чувствует кончиков пальцев. Она пощипывала их, повторяя: «Я больше вообще не чувствую их на кончиках». Грустно признаваться в этом, но ноги моей бабушки всегда смущали меня. Стопы у нее были как когти хищной птицы. Никому не нравится, когда люди, которых мы любим, будучи пораженными болезнью, превращаются в животных.

Наконец, были еще и пальцы на руках Бабули. Эти пальцы, которые она колола чем-то вроде небольшого аппаратика, в котором регулярно меняла иголки. Тогда на ее фаланге выступала одна-единственная капелька крови, которую она наносила на полоску, вставленную в коробочку. Она объявляла: «Сейчас я проверю декстрозу», – и начиналось: укол в кончик пальца, кровь, полоска, и аппарат, который издавал сигнал и, наконец, выдавал цифру, видимо, имеющую большое значение, поскольку ее заносили в блокнот. Однако Бабуся утверждала, что из-за этих повторяющихся ранений она больше не чувствует кончиков своих пальцев. Кончики пальцев моей Бабуси на ногах и на руках были словно омертвевшими.

Твой первый контакт с этой болезнью сводится именно к подобным вещам. Это тесно связано с Бабусей. Именно она просветит тебя на эту тему, правда, не рассказав, что позднее ты столкнешься с ее последствиями. Так часто бывает с бабушками и дедушками: ты осознаешь, что они значили для тебя, только после того, как они уходят.

И все же не столько грустно, сколько, напротив, так трогательно видеть, как часто такие истории повторяются во всей своей благословенной… или неблагословенной простоте. Прошел не один десяток лет, и моя мать, в свою очередь, тоже оказалась диабетиком. Я же сказал: диабет для меня – это прежде всего дело семейное.

ОТ ДИАБЕТА НЕ ИЗЛЕЧИВАЮТСЯ

На данный момент от диабета не излечиваются. Его только берут под контроль и лечат его последствия. Утверждать обратное совершенно неправильно.

2. Начало конца

Май 2012 года. Мне 32. Я еще ни о чем не подозреваю, но моя жизнь вот-вот перевернется с ног на голову. Тем не менее ничего трагического, но все-таки страшновато. Раздается барабанная дробь, не торопите момент тревожного ожидания: пусть начинается спектакль. Хотя стоит сразу же вас предупредить: все начинается резко, пристегнитесь!

СИМПТОМЫ ДИАБЕТА ПРИ ЕГО ОБНАРУЖЕНИИ

Выраженные видимые симптомы при обнаружении диабета следующие:

• полиурия (обильное мочеотделение): «Что касается меня, то я писаю десять раз за ночь»

• полидипсия (чрезмерная жажда): «Воды, дайте мне воды!»

• похудение (ну, похудение, ну и что!): «Я похудел за один месяц, и без всяких усилий!»

• полифагия (необычайный голод): «Поесть, дайте мне поесть!»

• астения (общая слабость): «Я та-а-ак устал…»

• тошнота, рвота (бр-р-р)

инфекции (ну да, теперь все в порядке, вы поняли…)

Впрочем, все диабетики узнают о своей болезни по-разному: у одних диабет проявляется буквально взрывным образом (одновременно и за относительно короткий промежуток времени наблюдаются почти все симптомы), у других могут не найти ни одного симптома.

В конечном счете все произошло очень быстро, не более чем за месяц. Прежде всего значительная потеря веса. Около 12 кг. Сначала я думал, что это нормально, что это просто мгновенные результаты более здорового, более уравновешенного образа жизни. Постоянные физические усилия, в которых я не отдавал себе отчета. Несомненно, я занимался спортом больше обычного: всем известно, что в теплые деньки мы, не замечая того, тратим больше энергии. Ездим на велосипеде, чтобы погреться на солнце, реже пользуемся общественным транспортом. Должна же была быть разумная причина для похудения. Никто не тает вот так, за одну ночь…

Все это тревожило меня еще с большей силой, потому что на самом деле я не обращал внимания на свое питание, не возобновил занятия спортом, совсем напротив: я ел больше обычного. Намного больше. У меня был какой-то ненасытный голод, меня ужасно привлекало все калорийное, даже в промежутках между приемами пищи (особенно в промежутках). Можно сказать, что я в полном смысле слова объедался, меня соблазняли исключительно гамбургеры, картофель фри, курица в панировке… Также (и главным образом) всякие вредные для здоровья сладости. Пять ломтиков картофеля фри в день со свежими овощами? Какая чушь! Чем жирнее и слаще, тем больше мне этого хотелось! В высшей степени парадоксальным с учетом всего, что я ел (простите – с жадностью пожирал), было то, что я не толстел. Совсем наоборот, я продолжал непрестанно худеть.

У меня всегда был хороший аппетит и склонность к сжиганию калорий. Я знаю, это удача (самодовольная улыбка). Но в данном случае речь шла о другом, в чем я побаивался себе признаться.

С тех пор где-то внутри меня стал раздаваться как будто отдаленный сигнал тревоги, который я не желал слышать. Мы очень талантливы, если речь идет о том, чтобы скрыть кое-какие проблемы. Сигнал тревоги говорил: «Ты отлично понимаешь, что ненормально без причины потерять столько килограммов, неважно, стоит из-за этого беспокоиться или нет, странно, что тебе приходится покупать новые брюки потому, что ты за короткий срок сбросил на две дырки на ремне!»

К этому странным образом добавилась чрезмерная тяга к напиткам (не алкогольным, уверяю вас!). Мало-помалу и в течение того же месяца, когда я таял на глазах, я стал целыми днями пить. Ни на минуту не выпуская из руки бутылки, я как ни в чем не бывало поглощал более девяти литров воды в день. И, кроме простой воды, я также начал жадно потреблять содовую. Напрасно рассчитывал я отдать предпочтение напиткам с пониженным содержанием сахара: мой организм как будто не воспринимал их всерьез, вынуждая меня посредством тошноты, которую они у меня вызывали, вернуться к по-настоящему сладким напиткам. Подсластители? Для него их, видимо, было слишком мало! Таким образом, у меня создалось впечатление, что мой организм, кроме того, что он требовал воды, также нуждался в сахаре. Сильная жажда, так же, как и голод, естественно, встроились в мою повседневную жизнь: я, не отдавая себе отчета, не обращал на них внимания и привыкал к ним.

– Ну что ты жуешь, это же смешно!

– Да, это очень забавно. Мне так весело…

Обильное питье не проходит без последствий… Поневоле я часто заходил в туалет. Моча была обильной и светлой. Словно вся наспех проглоченная мной вода с той же скоростью покидала мое тело. Подобно бездонной бочке Данаид[1], я опустошался, стоило мне наполниться. Итак, я проводил бессонные ночи, поскольку десятки раз вставал, чтобы помочиться.

ЭТИМОЛОГИЯ СЛОВА «ДИАБЕТ»

Слово «диабет» происходит от греческого слова διαβαίνω, означающего «проходить сквозь, вытекать». Это означает, что диабетик (который не лечится или нарушил режим) много пьет и столько же мочится, как будто выпитая им вода лишь проходит по его телу, не задерживаясь в нем.

Кроме того, у меня была пелена перед глазами, особенно к вечеру. Я приписывал это тому, что много времени проводил за монитором компьютера. Ха-ха-ха! Мы уходим от неприглядной действительности даже тогда, когда уже находимся в ее власти!

Можно было бы подумать, что быстрой потери веса, чрезмерного переедания и жажды, а также крайней усталости было довольно для того, чтобы встревожить меня, но, как я уже говорил, этого не случилось… Что сподвигло меня принять решение, так это очень специфическое покушение на мою интимную жизнь. Оглядываясь назад, я понимаю, что должен был бы раньше прислушаться к своему телу. Когда редко болеешь, никогда не обращаешь внимания на сигналы, которые посылает тебе твой организм. Это один из первых усвоенных мной уроков: самое главное – прислушиваться к себе.

Итак, мы подошли к очень деликатному моменту моего повествования. Я должен сразу же предостеречь тех из вас, кто слишком чувствителен. Если вы не хотите столкнуться с малоприятными симптомами, постыдными описаниями, пропустите следующие отрывки. Они могут повредить тому впечатлению, которое создалось у вас обо мне (если вы уже дошли до этого места). А с теми, кого не смущают интимные проблемы, мы продолжим составлять увлекательный перечень симптомов моего диабета, так как то, что подвигло меня обратиться к врачу, находилось как раз в штанах. В данном случае – в моих.

Однажды чудесным майским утром, когда весеннее солнце пускало в окно свои теплые лучи, а на ветках платана щебетали от удовольствия симпатичные зяблики, я проснулся от неприятного ощущения зуда на правой ягодице. В смущении я решил потрогать свой драгоценный зад и обнаружил там небольшую припухлость. Я решил, что это ерунда, и стал одеваться. Стояла хорошая погода, и это было главное…

В полдень я понял, что припухлость, не спросив меня, увеличилась и теперь стала действительно приносить мне неудобства. На улице стояла настоящая весна, а мой организм терпел сокрушительное поражение.

Зайдя в туалет, я воспользовался передышкой и уединением, чтобы посмотреть на свой зад в зеркало. Кроме того, что я оказался в смешном положении и был вынужден приступить к нелепому осмотру, мне стало не по себе при мысли о том, что я увидел: эта штука казалась такой огромной… Между тем я должен был посмотреть правде в глаза – это был фурункул! Эта штука достигла невероятного размера, она была впечатляющей, размером с мячик для игры в пинг-понг. В центре приоткрылся глаз, который разглядывал меня, когда я впервые смотрел на него в зеркало. Хуже всего было то, что он осуждал меня, словно у него самого совесть была чиста. Я, стыдясь, поспешно оделся и, насвистывая как ни в чем не бывало: «Тра-ля-ля», – вернулся в свой кабинет, ощущая очень неприятное подергивание, которое теперь распространилось на все бедро. Я изо всех сил старался забыть о фурункуле, но он постоянно напоминал мне о себе, как циклоп из ада, вынуждающий меня сидеть на краешке стула. Мои коллеги как будто ничего не замечали, но у меня тем не менее было такое впечатление, будто у меня на лбу приклеен ярлык, на котором написано: «У этого человека на ягодице отвратительный фурункул!» Мне хотелось испариться. Нам нередко представляется случай присесть. Будь то в общественном транспорте, перед экраном компьютера или же за столом в ресторане. Мы осознаем это только в тот день, когда у нас на ягодице набухает фурункул. Это откровение, как правило, сопровождается ужасной болью…

Когда наступил вечер, я еще раз осмотрел его: прыщ, который невыносимо болел, продолжал расти. Казалось, что-то живет во мне, и не приходилось сомневаться, что живет оно почти само по себе, вызывая во мне отвращение.

Я не стану описывать здесь все свои попытки выдавить позорную мерзость из-под кожи. Я предпочитаю вспоминать о полных жизненной силы весенних почках на деревьях и расцветающей природе.

Будучи уверенным, что я дошел до самого дна, я все же был очень далек от мысли, что буду, однако, и дальше погружаться в нечто и вовсе неописуемое…

На следующее утро после того, что получило очень торжественное название «Вечер открытия фурункула», боль на моей ягодице стала острой как никогда. Прыщ стал еще больше. Горячая вода из-под душа разбередила его, вырвав из моей груди не один стон. В подавленном настроении, голый и как никогда уязвимый, я подошел к умывальнику. И, встретившись взглядом со своим отражением в зеркале, я заметил еще одну мерзость на своей коже… мерзость, которую я прежде никогда не видел и которая находилась на виду, на моем… на моем… ну да, на моей пиписке[2]. Вот. На моей пиписке. Что-то вроде красноты. Что-то довольно неудобное и еще более отвратительное, чем фурункул.

Это было слишком!

Долго не раздумывая, я оделся и побежал в аптеку. Ситуация стала уже невыносимой. И не стану утверждать, что так называемые утешительные замечания аптекарши успокоили меня.

– О, вы знаете, микозы на головке полового члена встречаются часто. Такое случается со всеми.

– Но не со мной же, в конце-то концов!

Начиная с этого момента, ничто не могло меня по-настоящему успокоить. Потеря веса, лихорадочная тяга к сахару, то, что я пил больше обычного, пелена перед глазами и усталость – это еще полбеды, но моя пиписка – вот уж нет! Никогда в жизни! Полноценность гаранта моей личной жизни – это святое! А весна пришла так рано, как никогда. Чуть раньше, чем ожидалось, если говорить обо мне…

Измученный и несмотря на местное лечение по совету аптекарши, я наконец решился обратиться к врачу: так больше продолжаться не могло.

3. Диагностика: *БАБАХ*

Врач задумчиво наблюдал за мной, пока я перечислял ему симптомы того, что принимал тогда за общую усталость. Я не смел смотреть ему в глаза, упоминая о своей интимной катастрофе.

Не стоит говорить, что нечасто приходится стоять голым перед шестидесятилетним врачом. Особенно когда он должен близко рассмотреть… Без одежды как будто становишься самим собой. Мы к этому не привыкли.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ДИАБЕТА

Сахарный диабет не является болезнью как таковой, он обозначает синдром, объединяющий в себе группу метаболических расстройств, общей чертой которых (не говоря о каком-либо лечении) является установленная гипергликемия, то есть слишком высокое содержание сахара в крови. Таким образом, следовало бы в целом говорить о диабетах, а не о диабете, но, как ни странно, никто никогда так не делает.

Попросту говоря, сейчас различают два основных типа так называемого сахарного диабета:

• Диабет 1-го типа

• Диабет 2-го типа

Они имеют разные причины и следствия.

В реальности все значительно сложнее, чем только эти два типа диабета, поскольку мы также говорим о ЛАДА-диабете (латентный аутоиммунный сахарный диабет) и МОДИ-диабете (диабет зрелого типа у молодых), весьма специфических типах диабета, занимающих промежуточное положение между 1-м и 2-м типами. Существует также гестационный сахарный диабет, который проявляется очень локализованно, и, как следует из его названия (вы уже догадались), только во время беременности. Некоторые виды диабета являются следствием других патологий, таких как панкреатит и рак поджелудочной железы. Наконец, если речь идет об инсипидарном синдроме (который не является сахарным диабетом), то он возникает в результате недостаточной секреции гипоталамусом антидиуретического гормона (АДГ)… И, кроме того, я уверен, что кое о чем забыл.

Не все типы диабета имеют четкое толкование, и различия между ними проведены неточно, что значит – они подвержены изменениям, что совершенно не годится для нашей истории.

Если выражаться яснее, диабет – это почти полный кавардак!

Вернувшись за свой стол, врач кое-что отметил на клочке бумаги, оказавшемся моей медицинской картой. Она была очень тонкой: нужно признаться, что вплоть до этого момента я болел очень редко, и когда я говорю «болел», то имею в виду насморк или легкую инфекцию подобного рода. Делая записи, он приказал мне как можно быстрее сделать анализ крови. Я же продолжал одеваться.

– Я не уверен в том, что это может быть, но анализ крови скажет нам больше. Возможно, у вас диабет или гормональное нарушение. Что бы это ни было, побыстрее сдайте анализ крови. И потом, между нами, вам не следовало так долго ждать. Нужно слушать свое тело. Правда, это важно…

Я вышел из кабинета с подробным направлением на анализ в руках и рецептом на лекарства для лечения моих… моих штук там, внизу, о которых я больше не стану говорить… (О, нет, не вынуждайте меня!)

На следующий день я перед работой зашел в лабораторию, где делают медицинские анализы. Анализ крови брали натощак, и все прошло скорее быстро. Я отчасти успокоился: мной занимались, и все казалось мне несерьезным.

– Результаты будут готовы в конце дня, к восьми часам вечера. Всего доброго!

День и вправду был добрым, пока не зазвонил телефон.

ГЛИКЕМИЯ И ДИАБЕТ

Диабет (неважно, 1-го он типа или 2-го) констатируют тогда, когда гликемия (то есть величина, указывающая на содержание глюкозы в крови) два раза подряд оказывается выше или равной 1,26 г/л,[3] если пациент молод, или когда она два раза подряд оказывается выше 2 г/л независимо от времени дня. Это содержание определяют по пробе крови, которую берут из пальца пациента, либо по анализу крови в лаборатории.

Мне позвонили во второй половине дня. Мне сказали: «Вы где?» – на что я ответил: «На работе, а что?» Мне звонили из лаборатории, где я тем же утром сдавал анализ крови. Стояла хорошая погода, и у меня было безмятежное настроение.

– Мы исследуем ваши анализы. Мы еще не закончили, но обнаружено довольно серьезное отклонение от нормы гликемии и гликированного гемоглобина, что указывает на необходимость немедленно пройти обследование.

ГЛИКИРОВАННЫЙ ГЕМОГЛОБИН

Поскольку значение гликемии при взятии анализа натощак подвержено колебаниям в зависимости от параметров, связанных с личностью самого пациента (состояние стресса в момент забора крови, грязный палец, несоблюдение требования сдачи анализа натощак: «Но, сударыня, клянусь, что я ничего не ел, шоколатин не считается, это же как овощ!» и т. п.), все чаще и чаще обращают внимание на другую величину – гликированный гемоглобин (которая выражается в процентах и обозначается как HbA1c). Он позволяет узнать содержание глюкозы в крови не только в данный момент, как в случае с гликемией, но и за три месяца.

На самом деле гликированный гемоглобин относится, как указывает его название, к гемоглобину. Следует помнить, что глюкоза частично переносится эритроцитами, содержащимися в крови, точнее, гемоглобином – веществом, присутствующим в этих самых эритроцитах и задерживающим вдобавок к глюкозе кислород. Поскольку продолжительность жизни эритроцитов составляет около трех месяцев, измерение содержания глюкозы в гемоглобине позволяет узнать концентрацию глюкозы в крови за тот же период. Таким образом, HbA1c даст возможность наблюдать общую картину и получить среднее значение гликемии у пациента за относительно продолжительный период, что скорее практично, но, к несчастью, далеко не совершенно.

Гликированный гемоглобин не требует сдачи анализа натощак путем забора пробы крови или взятия крови из пальца, как для гликемии. Это эталонный параметр для наблюдения за диабетиками. Фактически, если судить по гликированному гемоглобину, человека считают диабетиком, если этот параметр выше или равен 6,5 %. У тех, кто не болен диабетом, это значение составляет от 4 до 6 %.

– Что значит «необходимо срочно пройти обследование»?

– Это значит, что вам нужно срочно отправиться в пункт скорой помощи.

Я сглотнул.

– Это не может подождать до завтра? – спросил я.

– Нет. Вы рискуете впасть в кому. Ваш гликированный гемоглобин выше 14 %, а значение гликемии натощак – выше 4 граммов на литр крови.

Я уединился в закутке, чтобы продолжить разговор. «Гликированный гемоглобин», «скорая помощь» – я отлично знал, что это подразумевает, хотя, по правде сказать, не был уверен. Тогда я нерешительно спросил тоненьким встревоженным голоском:

– Разве я диабетик?

Мне ответили не сразу. Словно они там попросту дурачились. Прошло не более секунды, но мне показалось, что целый день.

– Разве я диабетик?

– Да, весьма вероятно.

И мир вокруг меня рухнул.

4. Время остановилось: плач № 1

Я слышу вас отсюда: «Ну послушай, не очень-то весело для начала, так сказать, юмористической книжки. И потом, если честно, какая драматическая завязка!» И вы, вероятно, правы. Болезнь, если она касается вас, никогда не бывает забавной, потому что она меняет вашу жизнь.

– Разве я диабетик?

– Да. Весьма вероятно.

Вы навсегда запомните дату, когда вам сообщили о том, что у вас хроническое заболевание. Как дату первого свидания с любимой, дату, когда вы перестали курить, или же дату рождения ребенка. Для меня этой датой стало 16 мая 2012 года.

О, я прекрасно помню, что 16 мая 2012 года я сидел за своим компьютером и делал кое-какие записи в одном досье, когда зазвонил телефон. Я помню, как ушел в примыкающую к моему кабинету комнатку. Я помню о красной помятой машине, искавшей место на парковке, и о неприступном выражении лица сидевшей за рулем женщины, которая как будто нервничала.

– Разве я диабетик?

– Да. Весьма вероятно.

Я начал вспоминать о ногах своей бабушки, которые были совершенно скрючены и словно напряжены. Когда-то я слышал о том, что диабетикам ампутируют ноги, тогда эта мысль об изуродованной конечности невольно ассоциировалась у меня с деформированными стопами моей бабушки.

Неужели меня ожидает такое будущее?

Тогда я сел. В моем воображении проносились самые разные картины.

– Вам нужно немедленно обратиться в ближайший пункт скорой помощи.

Среди проносящихся перед моим мысленным взором картин я увидел отварную треску с рисом, которую ела моя бабушка. Всегдашняя диета Бабули, которая ела практически только фрукты, овощи и рыбу. Потом я вспомнил о том, как она сидела с нами за столом, убежденная в том, что то, что она поедает (укроп, брокколи на пару́, листовую свеклу), было намного полезнее того, что с удовольствием поглощали мы. А ее сухарики (всегда два при каждом приеме пищи), ведь белый хлеб был «вреден для ее диабета». Еще яблоко. Потому что «одно яблоко в день позволяет оттянуть визит к врачу». «Нет, никакого сливочного масла, я диабетик». Итак, я представил свою жизнь с таким унылым и надоедающим питанием. Я стал воображать себя своей Бабулей. Отварная рыба и белый рис. Укроп и брокколи на пару́. И так постоянно. Два сухарика и яблоко.

Навсегда. Мысленно я нарисовал очень точный образ себя-диабетика: какого-то довольно мерзкого монстра, который питается только очень-очень пресной пищей. И бесцветной.

Я как будто осознал, что в 32 года заканчивается моя беззаботная жизнь. И снова это утверждение звучит для меня мелодраматично из-за того, что, в конце концов, это всего лишь диабет, но между тем именно так я воспринял сообщение о нем: с твердой уверенностью, что отныне моя жизнь никогда не будет такой же легкой, как прежде.

Уединившись в глубине маленькой комнатки, я повесил трубку. Я заплакал. Из-за болезни я давал слабину только трижды. Это было в первый раз.

Красная машина на улице наконец нашла куда припарковаться.

А потом я взял себя в руки. Я стер слезы уголком манжеты, как ни в чем не бывало вернулся в свой кабинет и, широко улыбаясь, сообщил коллегам: «Ну что же, нужно, чтобы кто-то отвез меня в отделение скорой помощи! У меня «небольшая» проблема, совсем пустяк…»

Совершенно бессознательно я прыгал вниз головой навстречу неизвестности и болезни, которую мне предстояло изучить от А до Я, расставшись со своими прежними предрассудками.

5. Я не сахарный, но почти…

Всю дорогу я без конца думал о своем отношении к еде и, в частности, о своем отношении к сахару.

Я всегда был гурманом, с тех пор, которых уже не помню. Ребенком я обожал шарлотки с фруктами, которые пекла моя бабушка, а также пироги с яблоками, которые пекла мама. Однако от некоторых продуктов питания мне становилось плохо, в частности от шоколада. Я уже не помню, сколько раз у меня были «печеночные колики» из-за того, что я ел эти дьявольские, но такие вкусные черные квадратики… Парацельс писал: «Что для одного – еда, для другого – яд». Если подумать, то как любимая нами пища может в то же время приносить нам вред? Разве все сладкие продукты вредны? А сам сахар, кто он – друг или враг? Столько вопросов, которыми я прежде, честно говоря, никогда не задавался и которые тем не менее начинали проклевываться там, в салоне летящей на всей скорости машины.

О ВАЖНОСТИ УГЛЕВОДОВ

Существует общепринятое мнение, согласно которому сахар и углеводы вредны, даже токсичны для нашего организма: «Сахар – Сатана!», «Откажитесь от сахара!» и «Долой углеводы, да здравствуют единороги!» Итак, тысячи диет, одна экстравагантнее другой, утверждают, что сахара и углеводы необходимо просто исключить из питания.

Однако углеводы (позднее мы вернемся к разнице между сахаром, сахарами и углеводами) крайне необходимы, поскольку они обеспечивают разные жизненно важные функции.

Исключать их из своего рациона бессмысленно и, возможно, даже опасно. При этом я отнюдь не утверждаю, что нужно пичкать себя ими или что все сахара одинаково полезны, напротив: представляется очевидным, что, если вы проглотите целую плитку шоколада, это не пройдет без последствий. И не случайно мы говорим о сахарной зависимости: ведь она активирует нейронную цепь компенсации и стимулирует синтез допамина. Согласно оценкам, на сегодня 10 % населения планеты являются сахарозависимыми. Знание различных классов углеводов и их влияния на организм имеет первостепенное значение, если мы хотим понять, как подходить к их выбору. Впрочем, этой теме будет посвящена целая глава во второй части книги.