Спи крепко, милая

ХИЛЛАРИ ВО

СПИ КРЕПКО, МИЛАЯ

Действующие лица:

Шеф полиции Фред К. Феллоуз - имеет перспективное дело и перспективные идеи

Сержант Сидней Г. Уилкс - не всегда в состоянии этим идеям следовать

Сержант Т. К. Унгер - следует всем указаниям буквально

Доктор Джеймс Макфарлайн - до сих пор такой труп встречал только в учебниках

Шеф полиции Дилберт Рамсей - двигает всеми рычагами

Прокурор Леонард Меррил - хочет поскорее добиться результата и отправиться в отпуск

Мистер и миссис Бэнкс - обладают хорошим зрением и скоры на суждения

Мистер Хилдерс - ретивый репортер

Клайд Бурхард - попадает в оборот

Энди Палековски - дает точное описание преступника

Ширли Уайтлок - его рисует

Рут Кари - увидев блузку, начинает плакать

Фрэнк Рестлин - вскипает от замерзшего водопровода

Рэймонд Уэтли - обнаруживает странный взлом

Е. М. Боссе - держит молоденьких секретарш

Мистер и миссис Симпсон - всегда имеют особое мнение

Джейн Шерман - одинока и легковерна

Джоан Симпсон - имеет вполне определенную цель

Джон Лоуренс - много повидал и ничего не пропустил

Джон Кэмпбелл - некоторым людям кажется Призраком

ПРОЛОГ

В задней комнате небольшого дома было темно и душно. Шторы были опущены, окна закрыты, а отопление пущено вовсю, и он чувствовал, как убийственная атмосфера в комнате гнетет его, охватывает со всех сторон и грозит задушить.

Он не смотрел на обнаженную женщину в постели рядом, но чувствовал её, ощущал тяжесть её головы на своем плече, её руку на своей груди, её тело всей кожей. Он неподвижно смотрел во тьму, слегка обняв её правой рукой, и пытался определить, заснула ли она. Он задавал себе вопрос, достаточно ли долго выжидал, но не был в этом уверен и потому не решался пошевелиться. Потом медленно повернул голову к зеленоватому свету циферблата часов, оставленных на ночном столике. Он сделал это осторожно, тело не шелохнулось, но его волосы прошуршали по наволочке и женщина подняла голову.

- Останься на ночь, Джон! - прошептала она.

Он отвернулся и снова уставился вверх, в глухую тьму.

- Ты же знаешь, что я не могу...

Она оперлась на локоть и прильнула к нему. Он чувствовал на своем лице её жаркое дыхание.

- Ну пожалуйста, Джонни, - шепнула она. - Забудь обо всеем. Какое это имеет значение?

Он решительно отодвинул её и сел. Взял свои сигареты. Она тоже поднялась и отбросила простыню. Он наощупь в темноте сунул в рот сигарету и щелкнул зажигалкой. Ее пышное тело бледно мерцало в свете пламени, но он на неё не смотрел. Погасил зажигалку, глубоко затянулся и с силой выдохнул дым. Потом спустил с кровати голые ноги и сел к ней спиной. Она прижалась к нему, положила одну руку ему на бедро, другую на плечо, и прислонилась головой.

- Джонни, что случилось? Теперь все будет хорошо, - она ласково гладила пальцем родимое пятно на его левой лопатке, а он этого терпеть не мог. Ему хотелось её ударить, избить до крови, чтобы она прекратила, но он был достаточно осторожен, чтобы себя не выдать. Вместо того он встал и отошел от кровати, раздраженно буркнув:

- В том-то и дело, что именно теперь хорошо не будет.

Послышался скрип матраца, вслед за этим она нажала выключатель лампы, стоявшей на ночном столике с её стороны кровати. Комната внезапно озарилась ярким светом: опущенные шторы, дешевый комод, серебряная щетка в тусклых пятнах с застрявшими в ней волосами и два шатких ночных столика. В этом беспощадном свете её тело на простынях казалось черезмерно пышным. Восемь лет назад у неё была очень аппетитная фигура, да и сегодня было на что взглянуть. Она несколько располнела, округлилась, но все пропорции сохранились. Для тридцатилетней женщины фигура была просто удивительной, и раньше ему доставляло удовольствие на неё смотреть - но это было до того, как он уже не мог справляться со своим изменившимся к ней отношением. Теперь она все испортила. Теперь он находил её отвратительной и хотел, чтобы опять спустилась темнота.

- Выключи свет, - буркнул он и повернулся к ней с такой злостью, что она машинально повиновалась. Он ещё раз затянулся, глубоко и жадно.

Лампа опять зажглась - на этот раз уже надолго. Она проползла по постели и поднялась на колени, уперев руки в бедра. В голосе звучал испуг.

- Что ты имел в виду, говоря, что именно теперь хорошо не будет?

- Именно то, что сказал, - он опять сел и уставился в пол. - У нас не все в порядке. Нужно смотреть правде в глаза.

Она соскочила с кровати и встала перед ним.

- Не надо так говорить. Все будет хорошо. Я не допущу, чтобы вышло иначе!

Он смотрел на неё и не мог скрыть раздражения.

- Когда ты, наконец, повзрослеешь? Ты уже не ребенок. Мы договорились, что попытаемся ещё раз. И попытались. Не выходит.

- Ты согласился попробовать в течении трех месяцев. Сейчас ещё даже месяца не прошло.

- Мне не нужны три месяца.

Ее голос внезапно охрип от горечи.

- Охотно верю. Тебе, наверное, не нужно было и месяца. Ты с самого начала не хотел дать нам ни единого шанса. Ты заранее знал, чем это кончится.

Она присела и положила ладонь ему на руку.

- Джонни, Джонни, пожалуйста! Не будем ссориться. Если бы ты по-настоящему попытался... Если бы ты сказал своей жене, что уезжаешь в командировку, а сам пришел ко мне, тогда мы действительно могли бы пожить вместе, тогда я могла бы для тебя готовить и содержать в порядке дом, тогда я смогла бы доказать, как нужна тебе! Но так не получается, ты приходишь лишь на вечер и тотчас уезжаешь домой. Это здесь должен быть твой дом. Я та женщина, которая тебе нужна, Джонни, а не она - не твоя жена! Мы с тобой так похожи. Ты ведь знаешь, - она наклонилась вперед и заглянула ему в лицо. - Посмотри на меня, Джонни. Скажи мне, ты знаешь, что настоящая твоя жена - я!

Он холодно посмотрел на нее.

- Неужели ты не знаешь, что мужчины ненавидят таких прилипчивых баб? Зачем ты так за меня цепляешься? Неужели не видишь, что все кончено?

Она медленно откинулась назад, опустилась на пятки и уронила руки на колени. Потом посмотрела ему прямо в глаза, игнорируя их выражение.

- Я не отпущу тебя, Джонни.

Его губы сжались.

- Чего ты от меня хочешь? Может быть, денег? Знаю, тебя уволили. Я дам тебе денег. И буду время от времени навещать тебя, если хочешь.

Она чувствовала, что теряет его. Он смотрел на нее, не замечая. Она была обнажена, а он этого даже не замечал. Она прикусила губу, наблюдая, как он нервно затягивается сигаретой. Он повернулся к пепельнице, и она тихо сказала:

- Я скажу тебе, чего я хочу. Я хочу отца для своего ребенка.

Он был ошеломлен.

- Твоего ребенка?

Она кивнула.

- Я не говорила тебе, чтобы на тебя не давить. Но ты меня вынудил. Тебе придется на мне жениться, Джонни.

Он механически протянул руку к пепельнице, раздавил в ней сигарету, подался вперед и уставился в пол. Он слышал, как она шевелится, но не поднял глаза. Она села рядом с ним на кровати, прижалась с нему, припала лицом к его уху, гладила по плечам.

- Все будет хорошо, Джонни, - шептала она. - Ты можешь развестись в Рино, и я стану твоей женой. Я сделаю тебя счастливым, Джонни, вот увидишь...

Она продолжала что-то говорить, но он уже не слушал. Вопреки очевидному он наделся, что сможет её образумить. Он думал, что совместно проведенный месяц, возможно, побудит её прервать их отношения. Надеялся, что есть какой-то иной способ устранить её из своей жизни... Но вот ребенок все испортил...

Теперь он знал, что её придется убить...

1. ЧЕТВЕРГ, 26 ФЕВРАЛЯ 1959 ГОДА

Поскольку были каникулы, и не пришлось отвозить в школу дочек, тридцатипятилетний маклер по недвижимости Рэймонд Уэтли отъехал от своего дома в Эшмуне только в восемь сорок. В контору он вошел без десяти девять. Контора по недвижимости Рестлина в Стокфорде, штат Коннектикут, располагалась на Фармсуорт стрит на первом этаже старого деревянного дома. На большом окне красовалась писаная золотом вывеска. Впечатление от неё несколько портила точно такая же вывеска адвокатской конторы на соседнем окне. В середине здания помещалось нечто вроде ниши с дверью в длинный коридор, из которого можно было попасть в обе конторы.

Мистер Уэтли, как обычно, свернул в узкий проулок возле дома и поставил машину перед давно назначенным под снос сараем в задней его части. В коридор он вошел через черный ход, по скрипучему дощатому полу зашагал к себе и, насвистывая какую-то мелодию, достал ключ. Подойдя к двери, он не вставил ключ в замок, а остановился и огляделся. Матовое стекло в двери было разбито. Похоже, кто-то просовывал туда руку, чтобы открыть дверь изнутри. Все стекло пошло трещинами, на полу конторы валялись осколки.

Мистер Уэтли подергал дверь - та была заперта. Он просунул было внутрь руку в перчатке, но убрал её, так и не коснувшись ручки. Потом открыл дверь ключом и осторожно закрыл за собой, притрагиваясь только к косяку. Беглый взгляд убедил его, что сейф остался нетронутым, и все вещи находятся на местах, но мистеру Уэтли достаточно было и разбитого стекла. Он снял телефонную трубку и позвонил боссу. Мистера Рестлина он перехватил, когда тот как раз собирался выйти из дома.

- Фрэнк, вам лучше поскорее сюда приехать. Похоже, тут кто-то побывал...

Через пять минут Рестлин был на месте, остановился на обочине и в величайшей спешке выскочил из машины. Мистер Рестлин был маленьким деятельным человечком, смахивавшим на седовласого гнома, - в бизнесе у него было больше шансов, чем с женщинами, и потому он и женился на своем бизнесе. За прошедшее с тех пор время предприятие стало весьма разветвленным. Контора Рестлина выступала не только агентом при продаже и сдаче в наем, но частенько брала на себя и функции управляющего и арендатора. Потом они стали предоставлять своим клиентам ещё одну услугу: заведывание их собственностью и сбор арендной платы. Кроме того, мистер Рестлин сам владел многими домами, поэтому в бизнесе с недвижимостью почти не оставалось сфер, не охваченных его конторой. Под его бдительным взором предприятие процветало, и тем острее было его беспокойство по поводу этого взлома. Он подбежал к Уэтли, стоявшему на пороге.

- Что произошло, Рэй? Что-нибудь пропало?

Уэтли пытался было объяснить шефу, что не знает, так как ни к чему не прикасался, но Рестлин уже промчался мимо и остановился только в коридоре, разглядывая дыру в стекле и осколки на полу. Он потрогал ручки с обеих сторон двери; Уэтли занервничал, наклонился к его уху и шепнул:

- Не думаю, что вам стоит до чего-то дотрагиваться, Фрэнк. Если это был взлом, тогда, возможно, остались отпечатки пальцев.

- Не знаю, что это было, - бросил Рестлин, - но я вызываю полицию, и, не сняв шляпы, направился к телефону.

На звонок ответил сержант Т. К. Унгер, однако для мистера Рестлина сержант Унгер был недостаточно значительной фигурой, и тогда его соединили с начальником - Фредом К. Феллоузом, занимавшим маленький кабинет позади комнаты дежурного.

Феллоуз спокойно выслушал рассказ Рестлина и хмыкнул:

- Разбитое стекло? И что же мы, по-вашему, должны сделать, мистер Рестлин?

- Речь идет не только о разбитом стекле, - настаивал Рестлин. - Это, конечно, взлом и кража. Это ограбление!

- Что пропало?

- Не знаю. Я ещё не смотрел. Вы ведь, наверное, хотите, чтобы не стерли отпечатки пальцев?

Феллоуз согласился, что такой вариант возможен, и обещал кого-нибудь прислать. Со вздохом повесив трубку, он подошел к дверям и сделал знак рукой детективу сержанту Уилксу.

- Итак, Сид, пожалуй, в контору мистера Рестлина лучше отправиться вам. Он считает, что их ограбили.

Контора Рестлина располагалась всего в двух кварталах, и сержант Уилкс несмотря на холод отправился туда пешком. Когда он прибыл на место преступления, Фрэнк Рестлин, дрожа от возбуждения, стоял в дверях.

- Смотрите, смотрите! - дергал он сержанта за руку. - Украли все договора по найму квартир.

Уилкс вошел и огляделся. Дверь маленького сейфа у ближней стены была открыта, но Рестлин указал на большой, стального цвета шкаф для документов, стоявший у противоположной стены. Средний выдвижной ящик был открыт, а его содержимое кучей вывалено на пол.

- Договоры найма? - удивленно переспросил Уилкс.

- Все-все. Я все держал вот здесь. Исчезла вся папка. Ее украли.

Уилкс почесал затылок.

- Есть хоть какая-то идея, кто мог заинтересоваться этими договорами?

- Откуда мне знать? Вы же из полиции. Я полагал, что это вы мне скажете. Снимите отпечатки пальцев... Делайте же что-нибудь!

- Все в свое время, - Уилкс подсел к письменному столу и достал записную книжку. - Теперь давайте действовать по системе. Кто что нашел и до чего дотрагивался?

Уэтли, который только того и ждал, не получил ни единого шанса. Все сделал за него Рестлин.

- Рэй обнаружил тут разбитое стекло и сразу позвонил мне. Я сразу же приехал и позвонил вам. Потом открыл сейф, но там никто ничего не трогал. Пока мы ждали вас, я просмотрел документы и установил, что украдены договоры найма...

- Шкаф с бумагами всегда заперт?

- Нет. В этом нет необходимости. Ведь дверь постоянно заперта.

Рестлин метался взад-вперед, словно пробил его последний час.

- Не могу представить, зачем кому-то понадобилось красть наши договоры.

- А у вас есть какие-нибудь соображения, мистер Уэтли?

Уэтли покачал головой. Высокого, хорошо сложенного мужчину с темными волосами и бледным лицом инцидент явно уже не волновал. Он сидел на уголке письменного стола и спокойно наблюдал за своим возмущенным работодателем.

- Я не могу даже представить, зачем кому-то могли понадобиться эти договоры. Что вор с ними будет делать?

- Снимите отпечатки пальцев, - настаивал Рестлин. - Он должен был оставить какие - нибудь отпечатки.

- Возможно, - согласился Уилкс. - Но раз вы все пооткрывали, они, пожалуй, непригодны для идентификации.

- Я же не мог вас ждать весь день. Вас так долго не было... Но все же вы должны снять отпечатки. Может быть, он оставил их в других местах...

Уилкс пожал плечами.

- Может быть... Не знаю, насколько они нам помогут, даже если мы их найдем.

- А почему нет? Ведь тогда вы сможете опознать по ним взломщика, верно?

- Только если его отпечатки есть в картотеке. Но, думаю, едва ли. Уилкс задумчиво посмотрел на открытый шкаф. - Вы уверены, что больше ничего не пропало?

- Это все.

Уилкс захлопнул записную книжку и встал.

- Я полагаю, мистер Рестлин, здесь побывал не профессиональный взломщик. Это был кто-то, кому нужны эти договоры, или один конкретный договор. Имеются у вас другие записи, какой съемщик где живет и с какого времени?

- Да, конечно, - Рестлин отодвинул Уилкса в сторону, чтобы подойти к среднему выдвижному ящику своего письменного стола, и вытащил оттуда бухгалтерскую книгу.

- Ее никто не трогал. Кроме того, я могу рассказать вам о каждом съемщике абсолютно все - кто сколько заплатил, кто сколько должен, когда кончается срок найма. - Он постучал себя по любу. - Все это здесь. И если кто-то думает, что я без этих договоров ничего не вспомню, он очень ошибается.

- Может быть, кто-то должен вам крупную сумму? И хочет удрать, не заплатив?

- Гм-м...Н-да... - Рестлин покосился на сержанта. - Вы полагаете, кто-то хочет меня надуть?

- Есть у вас подписи арендаторов где-нибудь еще, кроме как на договорах? - спросил Уилкс.

- Ну, на некоторых заявках, - от тех, кто обращался письменно.

- Суд не признает их в качестве доказательств.

- Что вы хотите сказать?

- Я говорю, что если какой-нибудь ваш арендатор захочет удрать, то вы не сможете подать на него в суд, не предъявив договор, понимаете?

- Так вы, значит, думаете... - Рестлин запнулся. Его худое, изборожденное морщинами лицо побелело от бешенства. - Но кто же этот тип? Кто собирается со мной проделать этот грязный трюк?

- Возможно, выяснится, что птичка уже улетела.

- Кто же нам сколько должен?

Тут Рестлин, правда, не доверился своей памяти, а взялся за приходную книгу. Уилкс отошел к двери и опустился на колени, чтобы обследовать бронзовую ручку. Включив неоновые лампы под потолком, он стал её внимательно разглядывать.

- На ручке есть несколько отпечатков, - заметил он. Кто-то из вас до неё дотрагивался?

- Мистер Рестлин пробовал её повернуть, - доложил Уэтли.

Сержант кивнул и встал с колен.

- Боюсь, больше мы вообще никаких отпечатков не найдем.

Рестлин, торопливо листавший страницы приходной книги, поднял глаза.

- Почему же?

- Вчера ночью температура была ниже нуля. Разбитое стекло выглядит так, будто по нему ударили кулаком. На ручке двери под отпечатками ваших пальцев остались смазанные следы. Вор, без сомнения, был в перчатках. Искать отпечатки пальцев было бы пустой тратой времени.

Рестлин обошел вокруг стола.

- Вы хотите мне сказать, что не желаете искать вора?

- Нет, мистер Рестлин. Мы попытаемся его найти. Посмотрим, что можно сделать. - Он поднял глаза к потолку. - Там, наверху, кто-нибудь живет?

- Да, там живет одна семья.

- Это хорошо. Я спрошу у них, что они слышали или видели, и наведу справки в доме напротив. Когда просмотрите записи и определите, кто из ваших клиентов мог выгадать от пропажи договоров, мы за них возьмемся.

- Они будут все отрицать.

- Не вижу, что ещё мы можем сделать, мистер Рестлин.

Маленький человечек снова принялся листать свою книгу.

- Наша полиция просто изумительна, - с горечью бросил он.

Феллоуз как раз хотел сменить одного из коллег, когда Уилкс спустился в обширный зал в цокольном этаже ратуши. Сержант вошел через боковую дверь и принес с собой волну морозного воздуха.

- Боже, как холодно, - крякнул он, снимая толстые кожаные перчатки и синюю шерстяную шапку с наушниками. На нем была старая армейская куртка с шерстяным воротником, синие шерстяные форменные брюки полицейского мотоциклиста и черные кожаные сапоги.

- Должно быть, градусов десять мороза, - пожаловался он. Не знаю, зачем я поперся туда пешком?

- Что там случилось? Ложная тревога? - спросил Феллоуз.

- Нет, все правильно, - Уилкс прислонился к столу и доложил подробности.

Феллоуз слушал его молча. Он был того же роста, но постарше, и изрядная часть его веса скопилась на бедрах.

- Это самая пренеприятная история, которую мне доводилось слышать, сказал он, когда Уилкс умолк. Облокотившись на стол, шеф уставился на стальную дверь, за которой в конце коридора помещались камеры. - Зачем кому-то понадобились эти договоры?

- Чтобы уклониться от своих обязательств, как я себе представляю.

- Что за обязательства?

- Я бы сказал, кто-то не хочет соблюдать условия своего договора о найме. Если нет договора, на него нельзя подать в суд.

Феллоуз достал из кармана рубашки палочку жевательного табака, откусил кусок и предложил Уилксу. Тот покачал головой.

- Это напомнило мне историю с одним охотником, - сказал шеф, убирая табак в карман. - Парень не блистал умом, и вот однажды, возвращаясь вечером домой с пустыми руками, прошел мимо щита с надписью "За вход на частную территорию штраф 10 долларов." Ну, было уже поздно, он устал и, несмотря на предупреждение, решил сократить путь. Но вскоре на свое несчастье повстречал хозяина участка. Тот схватил его и говорит: "Вы задержаны за нарушение границы частных владений." И знаешь, что сделал охотник? Он застрелил хозяина.

Ну, его, конечно, поймали и повесили за убийство, но охотник умер с улыбкой на устах. И знаешь почему? Потому что думал про себя: зато им никогда не взять с меня эти десять долларов штрафа.

- Перейдем к делу, Фред.

Феллоуз поскреб щеку.

- Я думаю, таких глупцов, как тот охотник, не слишком много. Но случай в том же духе. Если кто-то не хочет платить за аренду, почему бы ему просто не сбежать? Ведь взлом - это преступление.

Он задумчиво жевал табак.

- Мне кажется, малый сделал это только для того, чтобы скрыть более серьезное преступление, и притом весьма значительное.

- Значит, вы принимаете это всерьез?

- Думаю, да.

- Может, проверить контору на отпечатки пальцев?

- Не знаю, Сид, в самом деле не знаю... - Феллоуз взял телефонный справочник и поискал номер Рестлина. Дозвонившись, он спросил:

- Что вы нашли?

- Я составляю список, - вздохнул Рестлин. - Людей, имеющих задолженность. И ещё не закончил.

- Много у вас таких?

- Пока что пять.

- Кто-нибудь должен очень много?

- Одна семья задолжала за два месяца.

- Ну ладно, я скажу, что нужно делать, - вздохнул Феллоуз. - Бросайте этот список и обратите внимание на тех, кто заключал краткосрочные договоры. Потом позвоните мне снова.

Когда он положил трубку, Уилкс спросил:

- У вас какая-то идея, Фред?

- Я уже говорил. Кто бы пошел на преступление ради арендной платы?

22. ЧЕТВЕРГ, 11. 00-12. 00

Рестлин перезвонил спустя три четверти часа. Он был взволнован и нервничал.

- Хочу сказать вам, шеф, я сделал так, как вы просили, и нашел один дом. Этот парень, его фамилия Кэмпбелл... Так вот, он снял дом на месяц, и заплатил вперед, договор подписан в январе. И тут происходит нечто странное. Поскольку дом с первого марта будет свободен, вчера после обеда Уэтли повез туда нового клиента, чтобы показать жилье, но дверь была заперта и в доме никого.

- Разве в рабочий день это необычно?

- Жены там тоже не было. Как думаете, там что-то случилось? Это один из моих собственных домов, и я хочу знать, что там произошло.

- Не знаю, произошло ли там что-нибудь вообще, мистер Рестлин. Это единственный ваш дом, сданный на короткий срок?

- Да, и заплатил он вперед. Не знаю, почему вы полагаете, что что-то здесь не так. Он не мог меня надуть.

- И тем не менее, мистер Рестлин, что вы скажете, если мы съездим туда и посмотрим? Мы за вами заедем...

Феллоуз положил трубку, когда вошел Уилкс с двумя стаканами кофе.

- Выпейте, Сид. Нам нужно осмотреть один дом.

- Пустой, полагаю?

- Он был пуст, вероятно, ещё вчера после обеда.

- Но вы не думаете, что речь идет об обмане. Вы полагаете, кто-то использовал его как убежище?

Феллоуз пожал плечами.

- Убежище, склад краденого... Не знаю, может быть, вообще ничего.

- Предположим, дом использовали как убежище. Зачем тогда вламываться и похищать свой договор? Ведь парень знал, что Рестлину известна его фамилия.

Феллоуз снял крышку со своего стакана и подул на парящий черный кофе.

- Пока я лишь блуждаю в потемках, не более. Ты сахар положил?

- Нет.

- Ладно, - он отхлебнул глоток, поморщился и сказал: - Ненавижу кофе без молока и сахара. Пойди приведи Унгера, пусть сменит меня здесь. Он на узле связи.

Уилкс с Феллоузом заехали за Рестлином в одиннадцать двадцать, и втроем они в черном полицейском фургоне покатили к загадочному дому. Оба полицейских были неразговорчивы, зато Фрэнк Рестлин весьма словоохотлив.

- Этот парень заплатил наличными. Зачем ему было красть договор? Вам лучше обратить внимание на тех людей, которые мне задолжали. Лучше бы вы сняли отпечатки пальцев...

Дом находился примерно в трех милях от города. Он стол у самой развилки Олд-Таун-роад и Хейланд роад, на левой стороне. Это было белое бунгало с пятью маленькими комнатами, подвалом и чуланом, отстоящее от дороги на добрых двадцать ярдов засохшего пустынного газона. Справа подъездная дорожка вела к некрашенному гаражу за домом, большая часть участка была занята деревьями. Ближайший дом находился в ста ярдах напротив, по другую сторону дороги.

Феллоуз свернул на дорожку и остановился возле гаража. Поблизости стояли два столба с веревкой для белья, ветхие качели и сломанная песочница, содержимое которой расползлось в траве на краю сада. Шеф, натянувший кожаную куртку, рыбацкую шапку, синие галифе мотоциклиста и кожаные сапоги на шнуровке, протопал по замерзшей земле к задней веранде. Под ногами громко хрустел ледок. Тяжело ступая по деревянному полу веранды, он подошел к окну и, прежде чем позвонить, заглянул внутрь. На окнах слева шторы были опущены, а в окно справа ничего не просматривалось. Создавалось впечатление заброшенности и пустоты.

- Думаю, сегодня тоже никого нет дома, - протянул он. Можете открывать своим ключом, мистер Рестлин.

Рестлин повиновался. Вставил ключ в заиндевелый замок, повернул его и толкнул дверь в маленькую прихожую, которая вела к кухне.

Чтобы открыть дверь кухни, ему понадобился другой ключ, и крохотное помещение заполнило морозное дыхание троих мужчин.

Они вошли внутрь. Рестлин шел впереди и едва не споткнулся о два чемодана, стоявших прямо за дверью. Испуганно пискнув, он кинулся к умывальнику рядом с плитой.

- Котел выключен! Мои трубы! Вода!

Вода из крана не текла. Рестлин кинулся к двери справа и поспешил вниз по лестнице. Феллоуз и Уилкс посмотрели ему вслед. Шеф покачал головой.

- Держу пари, у него язва желудка! - он сделал паузу и принюхался, как охотничий пес, напавший на след. - Чем здесь пахнет?

Запах был слабый, неприятный, не поддающийся идентификации. Сержанта Уилкса, если тот его вообще заметил, он абсолютно не интересовал.

- Не знаю, - буркнул он и занялся чемоданами. - Не похоже, чтобы они уехали навсегда.

Он по очереди приподнял чемоданы, чтобы определить, есть ли что внутри, потом поставил их на место. Чемоданы были относительно новыми, из зеленого блестящего пластика. Под ручкой золотом оттиснуты инициалы "Дж. С."

- "Дж. С." - протянул он. - Во всяком случае, это инициалы не Кэмпбела.

Он попытался открыть замки, но те были заперты.

Феллоуз снова принюхался.

- Н-да, раз мы здесь, нужно бы осмотреться.

Он вышел через открытую дверь слева и оказался в узком коридоре, куда выходили ещё три двери. Первая вела в тесную и темную спальню, куда он заглянул и снова закрыл дверь. Средняя дверь привела в ванную, а правая - в ещё одну спальню поменьше, к которой примыкала столовая. День был пасмурный, и комнаты выглядели загроможденными, мрачными, холодными и пыльными.

Феллоуз бродил по столовой, самой комнатой почти не интересуясь. Он следовал за запахом. Уилкс же следовал за ним, все время беспокойно озираясь. Открытая дверь справа вела в гостиную, и там Феллоуз вновь остановился.

- Здесь запах сильнее, - сказал он Уилксу. - Что он вам напоминает?

Уилкс принюхался и пожал плечами.

- Помните тот случай, когда один тип хотел подать жалобу на крысолова? Крысы сожрали отраву, подохли в норах, и во всем доме ужасно воняло.

- Но это не тот запах.

- Может быть, не такой сильный...

- Это совсем другой запах.

- Ну, не беспокойтесь, не думайте об этом слишком много, и мы что-нибудь найдем.

- Я хочу знать, что это.

Дом был плохо спланирован и так же плохо построен. Кухня и столовая находились в прямо противоположных концах, между ними располагалась маленькая спальня на одной стороне, и Гобразная гостиная на другой. Парадная входная дверь вела прямо в гостиную. Шкаф для одежды и дверь в столовую располагались справа, камин и дверь к лестнице на чердак напротив входной двери, а сама гостиная простиралась влево, за угол. Камин был выстроен на неудобном месте, он граничил с кухней, и мебель собственность Рестлина - не могла сделать такое соседство более терпимым. Диван - у окна, напротив камина; кресло - качалка - возле кухонной двери; рядом с диваном - приставной столик с лампой и небольшой коврик на полу. Передняя часть этой комнаты казалась почти голой. Рядом с дверью на чердак - маленький столик для телефона; стол побольше с лампой стоял посередине, около него - широкое кресло. В одном углу - стул и крошечный коврик на полу. На стене под обоими окнами - ничем не прикрытые батареи отопления.

Феллоуз медленно прошелся по комнате, затем присел на корточки перед открытым камином.

- Похоже, здесь что-то сжигали, - предположил он.

Остатки пепла были старыми и серыми, виднелись отдельные обугленные кусочки дерева, но все остальное сгорело дотла.

Рестлин внезапно открыл дверь и прислонился к спинке кресла, собираясь заговорить с опустившимся на колени шефом.

- Трубы лопнули! - он едва не плакал. - Они погасили котел и не отключили воду. Это же мой дом! Это вина Уэтли!

Феллоуз даже не повернул головы.

- У вас вода в подвале?

- Нет, она замерзла в трубах. Я её отключил. Они мне за это заплатят!

- Совершенно верно, мистер Рестлин, - кивнул шеф, не обращая больше на него внимания. Он потянулся за кочергой, висевшей на крюке, и сказал Уилксу:

- Это не похоже на древесную золу, Сид. По меньшей мере, не все.

Он пошевелил остатки кочергой.

- Вы должны его найти, шеф, - настаивал Рестлин. - Пойдемте. Нам нужно идти.

- Куда именно, мистер Рестлин? - кочерга наткнулась на какой-то металлический почерневший предмет, и Феллоуз, сняв перчатку, потянулся за ним.

Рестлин подошел ближе.

- Что это?

- Вам не кажется, что это нож? - шеф достал его из золы. Кухонный нож со сгоревшей ручкой.

Он передал нож Уилксу, пошуровал ещё и обнаружил пилу, тоже со сгоревшей ручкой. Сталь обоих предметов почернела от жара, но, как и зола, как и сам дом, давно уже остыли.

Феллоуз продолжал искать, но больше ничего не попадалось. Повесив кочергу на место, он встал и натянул перчатку.

- Ну что же, Сид. Возможно, с крысами вы были правы.

- Все это хорошо и прекрасно, но не поможет нам найти их, знаете ли, заметил Рестлин.

- Как пахнет горелое мясо, Фред? - спросил Уилкс.

- Не знаю. Моя жена очень хорошо готовит.

- Я просто подумал...

- Я знаю, о чем вы подумали, Сид.

- Почему бы вам не разговаривать так, чтобы и я тоже хоть что-то понимал? - оскорбился Рестлин. - Что на вас нашло? Эти люди сбежали, и с каждой минутой, что вы здесь теряете, они уходят все дальше.

Феллоуз повернулся к нему.

- Мистер Рестлин, я был бы вам очень обязан, если бы вы не встревали в разговор. Мы должны осмотреть этот дом и хотим, чтобы нас никто не беспокоил. Сид, оставьте эти вещи здесь; посмотрим, что мы ещё найдем.

Шеф вернулся туда, откуда пришел, однако на этот раз он осматривал все очень тщательно. Заглянул в шкаф у входной двери, затем опять прошел в столовую, чтобы осмотреться там. Это была довольно милая и чистенькая комната с буфетом, шестью стульями вокруг стола и ещё двумя - в противоположных углах. Создавалось впечатление, что ей почти не пользовались. Он задержался там ненадолго и перешел в маленькую, смежную со столовой спальню. В тесной каморке едва хватало места для двуспальной кровати и комода в углу перед окном, но им, видимо, пользовались. Постель была застелена в спешке, со множеством складок, как это обычно делают мужчины, и здесь Феллоуз начал свои поиски.

Шкаф под лестницей на чердак был пуст, за исключением полудюжины вешалок для одежды. Затем шеф осмотрел выдвижные ящики комода. Они тоже были пусты, похоже, ими не пользовались.

Он откинул покрывало с двух подушек, на которых оставались слабые вмятины. Шеф тщательно их осмотрел и даже понюхал, затем снял перчатку и поднял длинный черный волос, осторожно положил его на одну из подушек и снова прикрыл покрывалом.

- Напомните, как фамилия этих людей, мистер Рестлин.

- Кэмпбелл, - буркнул Рестлин с плохо скрываемой досадой на неторопливую, спокойную манеру шефа.

- Миссис Кэмпбелл была брюнеткой?

- Не знаю. Я её никогда не видел. Его, впрочем, тоже.

Феллоуз с недоумением посмотрел на него.

- Вы сдали им дом, даже их не увидев?

- Его сдавал Уэтли. Уэтли их знает.

- Понимаю... - Феллоуз прошел через противоположную дверь в ванную. Дно ванны было грязным, в пятнах, как будто её ополоснули, но не чистили.

Он перешел в дальнюю спальню, которая была затенена опущенными шторами. Комната была пустой и мрачной. В ней стояли пустой комод, стул, два ночных столика с лампами и двуспальная кровать с непокрытым матрацем, на котором лежали две подушки без наволочек.

Феллоуз задержал спутников у двери, а сам пересек комнату, чтобы поднять штору. Он открыл один за другим ящики комода, но не нашел ничего, кроме белой пуговки, лежавшей на застеленном бумагой дне среднего ящика. Там он её и оставил, отметил про себя, что в комнате нет шкафа, и вышел.

- Не знаю, Сид, - сказал он. - Здесь пусто. Если бы не чемоданы в кухне, я бы предположил, что они упаковали вещи и удрали.

Рестлин продолжал нервничать.

- Что же, по-вашему, тут произошло?

- Не могу сказать, мистер Рестлин. Я вообще пока ни в чем не уверен.

- Откуда этот запах? Он по всему дому.

Феллоуз пожал плечами.

- Этого я тоже пока не знаю. Возможно, что-то жгли в камине, может быть, это из-за того, что дом несколько дней не проветривался. Внизу, в подвале, тоже чувствуется запах?

- В подвале я вообще ничего не почувствовал. Я смотрел на трубы. Все трубы полопались. Они выключили котел, но не перекрыли воду. Придется мне менять весь водопровод.

Они перешли в кухню, и Рестлин бессмысленным взглядом уставился на чемоданы.

- Я не смогу быстро восстановить водопровод, а у меня есть человек, который хочет с первого марта снять этот дом. Снять на целый год. Меня надули!

- Здесь я ничем не могу вам помочь, мистер Рестлин. Я не сантехник.

Феллоуз открыл дверь в подвал и, нащупывая впотьмах дорогу, спустился вниз. Уилкс и Рестлин следовали за ним.

Впереди показались ящики с углем, какой-то шкаф и деревянный ящик, доверху заполненный поленьями. Возле лестницы стояла старая стиральная машина, середину помещения занимал котел, а остальная площадь была пуста, за исключением места за деревянным ящиком. Там громоздилась куча хлама старая ломаная мебель, большой кофр под запыленным брезентовым чехлом с наваленными сверху ржавыми плафонами, штабель плетеных корзин, машинка для стрижки газонов, лопата для уборки снега и всякий садово-огородный инвентарь.

- Здесь, внизу, ничем не пахнет, - заметил Уилкс. - Должно быть, там что-то сгорело в камине.

- Я тоже так думаю, - кивнул Феллоуз, но все же не хотел так быстро сдаваться. Он заглянул в угольный ящик, в шкаф, в остывший котел.

- Что вы ищете? Они отсюда съехали, - сказал Уилкс.

- Эти люди съехали несколько дней назад, но оставили два чемодана, шеф открыл крышку котла, взглянул на холодную золу, хотел уже закрыть, но ещё раз заглянул внутрь. - Сид, подойдите, пожалуйста, сюда.

Уилкс заглянул через его плечо.

- Я вижу только золу.

- Угольный шлак?

- Нет, это не угольный шлак. Во всяком случае, сверху. Я не знаю, что это такое.

Феллоуз осторожно прикрыл крышку топки.

- Мистер Рестлин, вы сдавали этот дом меблированным?

- Да-да, конечно. Уэтли сдал дом этому парню на месяц со всем необходимым: постельные принадлежности, посуда, уголь, свет, телефон все...

- Весь этот хлам у стен, значит, ваш?

- Наверное. Да, конечно.

- И кофр тоже?

Рестлин не был уверен.

- Даже если он не мой, все равно я его себе оставлю в уплату за лопнувшие трубы. И чемоданы, и этот большой кофр, и все, что там есть.

Феллоуз приподнял угол пыльного брезента. Затем отложил в сторону ржавые плафоны и снял с кофра брезентовый чехол. Это был солидный металлический сундук, выкрашенный в зеленый цвет, с инициалами, нанесенными поблекшей желтой краской. Инициал были те же, что на чемоданах: "Дж. С."

- Только людей с этими инициалами не хватает, - заметил Феллоуз. Он попытался открыть замок, но тот не поддавался. Попробовал сдвинуть кофр тот не шелохнулся. Он наклонился и осмотрел углы крышки, затем снял перчатку и ещё раз попытался открыть замок. После чего деловито бросил:

- Сид, сходите, пожалуйста, к машине и принесите отвертку. Посмотрим, не сумеем ли мы его открыть.

- Но, может быть, нам следует вернуться, чтобы ... - начал было Уилкс, но что-то в голосе шефа заставило его умолкнуть и направиться к лестнице.

Отвертка была длинной и мощной, но и замок тоже. Результатом первых усилий Уилкса стали лишь царапины на металле кофра. Он продолжал орудовать отверткой как рычагом, вставив её между крышкой и корпусом сундука. После сильного рывка замок открылся.

Рестлин облизал губы и хотел уже сказать, что это ещё один взлом, но Феллоуз с Уилксом были слишком заняты возней с боковыми замками. Откинув крышку, они обнаружили беспорядочно набитую внутрь груду женской одежды: два пальто, кофты, обувь, летние платья. Такие вещи можно встретить в чемодане любой женщины, только тут зимние вещи валялись вперемешку с летними, а к запаху нафталина примешивался какой-то более слабый и менее приятный.

Они, не тратя времени на разговоры, стали рыться в сундуке. Уилкс вытащил охапку одежды, Феллоуз расстелил брезент, чтобы туда её складывать. Они отставили в сторону какой-то поднос и продолжали поиски среди оставшихся вещей. Рестлин заглянул поверх их плеч и спросил:

- Чем это здесь так странно пахнет?

Феллоуз отодвинул его в сторону, вынимая ещё одну охапку одежды, скомканной так, как это никогда не сделала бы ни одна женщина.

- Пожалуйста, отойдите, мистер Рестлин.

Однако Рестлин не отошел. Он подошел к Уилксу с другой стороны кофра и попытался снова заглянуть внутрь. Когда сержант извлек со своей стороны последние вещи, Рестлин в упор уставился на то, что лежало под ней.

- Что это? - спросил он.

Следующая охапка Феллоуза дала на это исчерпывающий ответ, Рестлин вскрикнул: - О, Господи! - и бросился к лестнице.

3. ЧЕТВЕРГ, 12. 45 - 13. 25

Доктор Джеймс Макфарлайн, судебный медик Стокфорда, медленно поднялся по подвальной лестнице с маленькой черной сумкой в руке. Двое санитаров, не снимая пальто, засели на кухне, курили и пили черный кофе. Когда он спросил о начальнике, они указали в сторону гостиной, и он пошел дальше, мимо полицейского, который выгребал золу из камина в пластиковый пакет, навстречу шефу, разговаривавшему у входной двери с двумя репортерами.

- Там оказалось тело, - как раз произнес Феллоуз. - Тело белой женщины. Темноволосой. Это все, что мы знаем.

- Красивая?

- Речь идет об изувеченном торсе. Голову, руки и большую часть ног отчленили.

Когда подошел Макфарлайн, он повернулся к нему.

- Итак, Джим, что нового?

Судебный медик покачал головой.

- Она мертва по крайней мере уже три дня, а может быть и неделю или даже ещё больше. Теперь уже слишком трудно установить истинную причину смерти. Вы её уже сфотографировали?

- Еще до вашего прибытия Хэнк Лемон из "Бюллетин" сделал для меня несколько снимков. Теперь её можно увозить?

- Да. Вам нужен тот брезент перед кофром, на котором разложена её одежда?

- Можете им воспользоваться, но не испачкайте одежду.

Доктор кивнул.

- В больнице я осмотрю её более внимательно. Впрочем, похоже, у неё удалены некоторые внутренние органы.

- Похоже на работу профессионала?

- Вообще - то нет. Тот, кто это сделал, не разбирался в анатомии даже на уровне мясника.

- И она мертва по меньшей мере три дня?

- Возможно, даже больше. Прежде чем её стали кромсать на куски, она уже некоторое время была мертва.

Уилкс спустился с чердака.

- Там, наверху, ничего нет, Фред. Вообще ничего.

- Возьмите несколько человек, чтобы проверить дом на отпечатки пальцев. Я хочу, чтобы обследовали каждое помещение.

Уилкс удалился, Макфарлайн вместе с ним. Полицейский, который опустошал камин, подошел вместе с его содержимым. Шеф сказал:

- Это пойдет в лабораторию полиции штата, Хендерсон. Вы пометили пакет?

- Конечно, сэр.

- Ладно. Тогда возьмите новый, отправляйтесь в подвал и соберите там всю золу из котла. Она тоже пойдет в лабораторию.

Один из репортеров спросил:

- Как вы вообще её нашли?

- О похищенных договорах на аренду я вам уже рассказывал. Полагаю, единственной причиной похищения было изъятие бланка с чьей-то определенной подписью. Такое без причины не делают.

- И зовут этого человека Джон Кэмпбелл?

- Так, во всяком случае, говорит Рестлин. И больше мне пока сообщить вам нечего. Я буду вам очень признателен, если вы подождете снаружи, чтобы не уничтожить тут следы.

Он выпроводил их на замерзший и засохший газон. Ряд деревьев закрывал вид на Олд-Таун роад. По другую сторону дороги стоял густой лес. Напротив, по Хейланд роад тоже был лес, но в каких-нибудь ста ярдах по дороге виднелся большой белый дом.

Один из репортеров достал сигареты, но Феллоуз заметил:

- Я был бы вам весьма признателен, если бы вы здесь не курили. Пятеро наших сотрудников сейчас прочесывают сад, и мне бы не хотелось, чтобы они преподнесли мне ваш окурок в качестве вещественного доказательства. Это создаст ненужные проблемы.

Оставив репортеров, он прошел между санитарным автомобилем и шестью другими машинами, занимавшими подъезд и обочину дороги, и направился в дом напротив. На полпути он обернулся и посмотрел на бунгало, в котором обнаружил тело. Дом был белым, невзрачным, и очень уединенным. Эти особенности делали его идеальным местом преступления.

Репортеры забрались в свои машины, чтобы покурить и погреться, и палисадник перед домом опустел. Люди, копавшиеся в саду за домом, были скрыты за машинами, стоявшими в проезде. Феллоуз отвернулся и зашагал дальше.

Белая занавеска в одном из окон первого этажа шевельнулась, и когда он поднялся на веранду, какая-то женщина открыла ему дверь, едва он позвонил. На вид лет пятидесяти, седовласая, полная, в очках. Судя по надписи на почтовом ящике у дороги, фамилия её была Бэнкс, и первой начала она:

- Я вас слушаю.

Феллоуз, почтительно сняв шапку, представился и был приглашен в гостиную.

- Что там происходит, инспектор? - спросила женщина, закрывая дверь. Она явно не в силах была дольше сдерживать свое любопытство. - Все эти машины, все эти полицейские...

- Небольшое недоразумение с этими... как, кстати, их фамилия? спросил Феллоуз, продолжая стоять, пока женщина садилась в кресло - качалку так, чтобы иметь возможность смотреть через окно на улицу.

Он тоже сел у окна.

- Кэмпбеллы? - она удовлетворенно покачивалась. - Это меня не удивляет.

- Вы о них что-нибудь знаете?

- Немного, - скромно потупилась миссис Бэнкс. - Они не слишком общительны, да и я тоже занята своими собственными делами.

- Вы их когда-нибудь встречали, миссис Бэнкс?

- О да, разумеется. Мы с мистером Бэнксом заходили к ним пару недель назад, в воскресенье. Должна вам сказать, они не были слишком гостеприимны. Она прилично одевается, а по углам - пыль. Она подала нам чай. И предложила выпить. Вот такая женщина, - миссис Бэнкс качнулась сильнее, выразив этим свое неодобрение.

- Как она выглядит?

- Брюнетка. Красит губы. Знаете, такого сорта...

- На свете очень много женщин такого сорта, миссис Бэнкс. Этого нам недостаточно.

- Ну, я полагаю, её, пожалуй, можно назвать красивой.

- Какого она приблизительно возраста?

- Молодая, но не очень, точно определить не могу. Не слишком хорошо воспитана, я бы сказала.

- Вы были у них только раз?

- Мы с мистером Бэнксом сделали это только из вежливости, по соседски, как того требуют приличия, понимаете? Не могу сказать, что это доставило нам удовольствие. Она была не слишком гостеприимна и не ответила на наш визит. Когда мы пришли, у неё в волосах были бигуди. В воскресенье после обеда, представляете? На голове бело-голубой платок, сама в домашнем платье, но губы накрашены. Мы же были одеты соответственно случаю. Мы с мистером Бэнксом по воскресеньям никогда не одеваемся как попало, особенно если приходят с визитом соседи. Но для нее, похоже, это ничего не составляет. Спиртное она могла достать из каждого угла, но ей стоило большого труда отыскать чай.

- А мистер Кэмпбелл?

- Его не было дома. Уехал по делам, как она утверждала. Мы его так и не видели.

- А миссис Кэмпбелл вы ещё видели?

- Почти каждый раз, когда она выходила из дома, но это бывало не часто. А выходила она всегда для того, чтобы развесить белье в нижней части сада. Если бы не машины, стоящие в проезде, сад был бы и сейчас отсюда виден. Я подозреваю, что все покупки делал её муж. То есть, это она называла его мужем, но я заметила, что обручального кольца она не носила. Во всяком случае, машины у неё не было, а без машины тут податься некуда. Я это знаю, потому что у меня самой нет прав. Поэтому мы, женщины, живущие по этой дороге, и держимся по-соседски вместе, и я была с ней очень предупредительна, так как здесь может быть ужасно одиноко, если нет соседей, с которыми можно поболтать по телефону или навестить иногда. Но, я полагаю, она из тех, кто ценит уединение. По крайней мере, она даже не пыталась казаться приветливой.

Феллоуз поскреб подбородок и уже собрался было задать следующий вопрос о таинственной миссис Кэмпбелл, когда миссис Бэнкс вдруг привстала с качалки.

- Скажите, что там такое, инспектор?

Феллоуз, который сидел ближе к окну, повернул стул и отодвинул в сторону штору. Из-за машин показались санитары, они несли на носилках прикрытый простыней торс. Он выглядел, как груда постельного белья под туго натянутой льняной простыней. Кто не видел его раньше, ни за что бы не подумал, что это тело, и даже посмотрев на носилки, никто бы не предположил, что это тело взрослого человека.

Миссис Бэнкс поспешила к окну, чтобы посмотреть на процессию: впереди носилки, за ними доктор Макфарлайн и двое полицейских.

- О, Боже! Это ребенок! - вскрикнула она. - Они убили ребенка! Но это же санитарный автомобиль! А я подумала, это машина полиции.

- Произошел несчастный случай - сказал Феллоуз и из вежливости поднялся.

- Это было похищение, верно? - спросила женщина, не отрывая взгляда от окна.

- Мы пока не знаем, что случилось, миссис Бэнкс, - шеф переступил с ноги на ногу. Он понимал, что дальнейшие распросы бессмысленны, пока за окном такое зрелище, и потому терпеливо ждал, когда закроются двери санитарной машины и она скроется из виду.

- Ну, я такого никогда бы не подумала, - вздохнула миссис Бэнкс, отходя от окна.

Она вернулась в качалку, Феллоуз снова опустился на стул.

- А теперь поговорим о мистере Кэмпбелле.

- Да, верно, у него была машина, и весь день он отсутствовал. Вероятно, он уезжал очень рано утром, и по уикэндам тоже не бывал дома. Обычно он возвращался домой примерно в половине шестого, но потом сразу же опять уезжал. Затем часов в восемь приезжал снова, пару часов оставался дома и потом ещё раз уезжал, большей частью в половине одиннадцатого, а однажды уехал почти в одиннадцать, когда мы были уже в постели. Когда он в тот раз вернулся и вернулся ли вообще, не знаю, но утром, когда мы встали, его машины там не было.

- Во сколько это обычно бывало?

- В половине седьмого.

- И он отсутствовал каждый уикэнд?

- В тот уикэнд я его вообще не видела. Деловая поездка, утверждала его жена. Нечистые дела, - скажу я вам.

- Я полагаю, вы не знаете, какой марки у него машина?

- Нет. Он всегда приезжал домой в темноте. Никогда не возвращался засветло. - Она задумалась. - Подождите-ка... Однажды он вернулся домой раньше, после полудня. Это казалось очень странным.

- Что же тогда случилось, миссис Бэнкс?

- Это было примерно часа в три. Я как раз убирала на первом этаже, когда увидела, что его машина сворачивает к дому. Это был "форд", бежевый, довольно новый. Итак, инспектор, тут же выскакивает миссис Кэмпбелл собственной персоной, а у него в руке пылесос, знаете, такая длинная круглая штука на колесиках. На нем была коричневая шляпа и бежевое пальто, он вошел в дом, и миссис Кэмпбелл за ним. Ну, они пробыли внутри примерно минут двадцать, и вдруг оба появились на крыльце, на нем ни шляпы, ни пальто, рукава рубашки засучены. Как раз подъехал посыльный из продовольственного магазина. Это был единственный раз, когда я видела, как им доставляли съестное. Он передал мистеру Кэмпбеллу пакет с продуктами, тот расплатился и вошел в дом. Он оставался там, по меньшей мере, часа полтора, так как именно столько времени я видела его автомобиль стоящим возле дома, а затем, несколько минут спустя, увидела, что машины уже нет. Это было примерно в половине пятого или без четверти пять, инспектор, а потом он вернулся уже в половине шестого, так как мой муж был дома и я как раз рассказывала ему об этом, когда увидела свет фар машины мистера Кэмпбелла, и на этот раз он подъехал прямо к дому и сразу вошел внутрь, и уже больше не уехал, как обычно. На этот раз он пробыл там весь вечер, по крайней мере до тех пор, пока мы не легли спать, но на следующее утро его уже опять не было.

Феллоуз достал записную книжку и занес в неё наиболее важную информацию. Потом поднял глаза.

- Вы не помните точно, какой это был день?

- Пятница, тринадцатое.

- Как мистер Кэмпбелл выглядит?

- Он был очень далеко от меня, инспектор, и я могла увидеть только то, что позволяло мое зрение. Высокий, я бы сказала, но больше ничего, при всем моем желании, сообщить не могу. - Она подалась вперед. - Он совершил нечто ужасное, да?

- Мы полагаем, что он вел себя не очень порядочно. Какого цвета у него волосы? Вы видели его без шляпы.

- О, он темноволос. Высокий, темноволосый и стройный. Насчет лица ничего сказать не могу.

Феллоуз записал и это.

- Итак, миссис Бэнкс, можете вы мне сказать, когда в последний раз видели миссис Кэмпбелл?

Миссис Бэнкс помедлила.

- Ну, не точно. Я думаю, неделю назад или ещё раньше.

Стараясь сменить тему, она сказала:

- Конечно, я не любопытна, и не шпионю за соседями, поэтому она, возможно, ещё была там, когда я туда не смотрела.

- Но последний раз - по меньшей мере неделю назад?

- Насколько я могу припомнить.

- Вы узнали бы посыльного, который привозил им продукты? Знаете, из какого он магазина?

- Ах, Боже мой, нет. Я вообще ничего про этого парня не знаю. Мы ездим за покупками вместе с мужем. - Она взглянула поверх его плеча в окно. - О, Боже! Вы только посмотрите на эти машины. Они перекрыли всю улицу.

Феллоуз обернулся. Известие о случившемся уже распространилось по округе, и теперь на тихую Хейланд роад вторглась целая орда любопытных. Он поблагодарил женщину и торопливо распрощался.

4. ЧЕТВЕРГ, 13. 25 - 14. 25

Феллоуз вернулся к дому, где нашли тело, и приказал зевакам, толпившимся в палисаднике, вернуться к машинам.

- Давайте проезжайте! Здесь нечего смотреть. Пожалуйста, проезжайте!

Войдя в дом, он приказал двум полицейским удалить все посторонние машины и установить на перекрестке заграждение.

- Я хочу, чтобы все, кто ничего здесь не забыл, этой дорогой не пользовались.

После того он разыскал Уилкса, который обследовал дом на отпечатки пальцев.

- Это бессмысленно, - поделился сержант своим разочарованием. Похоже, этот малый все протер: дверные косяки, сами двери, все подряд. Все, что мы имеем - несколько смазанных отпечатков, которые ни к черту не годятся.

- Составьте опись.

- Мы этим занимаемся.

- Можете кого-нибудь мне выделить?

- Все заняты. А для чего?

- Нужно побеспокоить несколько торговцев продовольствием. Ну ладно, это можно отложить до моего возвращения. Я хочу съездить к ним в контору.

- Передайте большой привет Рестлину.

Однако в конторе Рестлина не оказалось.

- Он отправился домой, - пояснил Уэтли. - Почувствовал себя больным. Это и в самом деле убийство?

- Труп есть. Но мы пока не знаем, как эта женщина умерла. - Феллоуз снял перчатки и шапку, расстегнул молнию на куртке. - Рестлин сказал, что сдачей дома в наем занимались вы. Расскажите, пожалуйста, как это было.

Уэтли облизнул губы, достал сигареты и предложил Феллоузу, тот помотал головой и вместо этого откусил жевательного табака.

- Поверьте, мне не хотелось бы иметь с этим ничего общего, - заверил маклер. - Мистер Рестлин возлагает всю вину на меня. Особенно за размерзшиеся трубы. Это его совершенно вывело из себя.

- Наверняка сильней, чем труп.

Уэтли невесело улыбнулся.

- Возможно, вы и правы. Он бы вычел за это из моего жалования, совершенно определенно, если бы был убежден, что я это выдержу, но я действительно не нашел в том человеке ничего странного.

Феллоуз сел на стул и вытащил записную книжку.

- Расскажите мне всю эту историю как можно подробнее, насколько хватит памяти. Даты, время, что было сказано, все особенности, которые были у этого мужчины, все, что вы помните о его внешности и манерах.

Уэтли, занявший место Рестлина за письменным столом, наморщил лоб и затянулся сигаретой.

- Это было двадцать третьего января, во второй половине дня. Это я могу сказать вам совершенно точно: когда мистер Рестлин вернулся весь белый и рассказал, что вы нашли, я тут же поднял заявку Кэмпбелла.

В тот день он пришел в контору сразу после полудня. Мистер Рестлин как раз уехал с одним клиентом показывать ему дома. Вошел этот Кэмпбелл. Ему было за тридцать, я полагаю, может быть, лет тридцать семь - тридцать восемь. Темные волосы, не слишком мускулистый и чуть ниже меня ростом. Приблизительно метр семьдесят восемь, я бы сказал. Он сказал мне, что его интересует...

- Что на нем было?

- Его одежда? - Уэтли задумался. - Без шляпы. Светло - коричневое пальто с клетчатым шарфом. Красная клетка. Темные брюки, насколько я помню, он не снимал пальто - и ...э...коричневые башмаки, начищенные до блеска. Все выглядело вполне прилично. Его одежда лучше, чем могу себе позволить я.

- Рассказывайте дальше.

- Он сказал, что пробудет в городе совсем недолго, и потому хотел бы снять какой-нибудь дом только на месяц, но с мебелью. Он - представитель какой-то фирмы или что-то в этом роде. Коммивояжер, или какая-то ещё работа, требующая постоянных разъездов. Во всяком случае, он произвел на меня именно такое впечатление.

Я сказал, что у нас есть кое-что, что могло бы ему подойти, даже два или три подходящих дома, и он попросил самый дешевый. Я сказал, что дешевле всех дом на Хейланд роад, но он расположен на отшибе. Это его, похоже, не смутило, а скорее даже понравилось. Я сказал, что он может снять его на весь февраль за сто долларов, и это все решило. Я пытался заинтересовать его и другими домами, потому что, ну, они стоят несколько дороже, а судя по его виду, он мог себе это позволить. Он показался мне привычным к хорошим вещам, а этот дом - отнюдь не лучшее, что мы можем предложить.

- Говорил он что-нибудь о миссис Кэмпбелл?

- Только что понадобится дополнительный ключ для жены. Насколько я помню, это, пожалуй, единственный раз, когда он о ней упомянул. Но у меня осталось вполне определенное впечатление, что он женат.

- Вы ему показывали дом?

- Да, я поехал туда с ним. С октября в доме никто не жил, но когда мы подъехали, он лишь взглянул на дом снаружи, и этого оказалось достаточно. Он сказал, что задерживаться нет смысла, и вообще поехал осматривать дом, похоже, лишь потому, что так принято, а не потому, что его это интересовало. Не знаю, важно это или нет...

- Все важно, мистер Уэтли. Что происходило потом?

- Мы с ним вернулись сюда, он подписал договор и заплатил за аренду. Причем наличными.

- У него были какие-то рекомендации?

- О да, были. Они приложены к заявлению, - он встал и подошел к шкафу с документами, быстро просмотрел содержимое выдвижного ящика над тем, из которого похитили папку, и вернулся с нужной заявкой. Пока Феллоуз изучал бумагу, он сел, постукивая кончиками пальцев по столу.

- Сотрудник "Гэри Хардуайр Компани", Эри, Пенсильвания, Феллоуз поднял глаза. - Не вижу никаких рекомендаций.

- Он сказал, что в Эри любой, начиная с директора, был бы счастлив за него поручиться.

- Вы это проверили?

- Мистер Рестлин не счел это необходимым. Это старая уважаемая фирма с хорошей репутацией.

- И нет адреса, где он жил последнее время.

- Он сказал, что обычно живет в отелях, так как часто переезжает с места на место. На этот раз, как мне показалось, они с женой хотели для разнообразия попробовать обзавестись домашним хозяйством.

Феллоуз положил бумагу на стол.

- Заявка оформлена не слишком тщательно.

- Тут, конечно, моя вина.

- Он её даже не подписал. Это его почерк?

Уэтли, похоже, чувствовал себя весьма неловко.

- Нет, мой. Я сам её заполнил, - и он поспешил объяснить. - Мистер Кэмпбелл спешил. Он ухватился за первый же дом, который увидел. Хотел сразу же подписать договор и уплатил деньги, как только мы вернулись. Этот дом не так легко сдать, и я знал, что мистер Рестлин не упустил бы такую возможность, следовательно, я не мог быть слишком разборчивым. Мистер Кэмпбелл очень возмущался, что нужна письменная заявка, ведь дом был свободен, поэтому я наспех, только чтобы соблюсти формальности, задал ему несколько вопросов, а ответы потом вписал сам. Он ведь не собирался снимать дом на длительное время и периодически вносить плату. В этом случае мы бы очень тщательно проверили его платежеспособность. Но тут он уплатил вперед, да и вид его внушал доверие. По меньшей мере, его фирме можно было доверять, это я знаю, проверял. Тогда мы просто не стали наводить дальнейшие справки. Мистер Рестлин полагал, что в этом нет необходимости.

- Увы, это была ошибка, мистер Уэтли.

- Вероятно, но мы и подумать не могли...

- Ну ладно, ничего не поделаешь. Я подозреваю, он все так и планировал. Вас просто использовали, так что здесь нет вашей ошибки. Феллоуз передвинул порцию жевательного табака за другую щеку. - Вы видели его потом?

- Нет, сэр. Я дал ему ключи и сказал, что вода и отопление будут включены перед его приездом. Я сам это сделал в последний день января. С тех пор ни мистер Рестлин, ни я там не были.

- У вас нет никаких образцов почерка Кэмпбелла?

Уэтли покачал головой.

- Только его подпись на договоре аренды, а тот исчез.

- И это, - заметил Феллоуз вставая, - возможная причина его исчезновения.

Покинув маклерскую контору, шеф опять вернулся к месту преступления. Он остановился на углу, отпустил дежурившего на дороге полицейского, чтобы тот купил что-нибудь перекусить, и поставил машину перед домом, где собралось уже восемь автомобилей. Едва он вышел из машины, четверо репортеров, торчавших на лужайке перед домом, кинулись к нему.

- Мы вас искали! В управлении полиции нам сообщили, что вы здесь.

- Ничего нового, - развел руками Феллоуз. - Мы все ещё топчемся на месте.

Следом за ним они потянулись к дому.

- Это сделал её муж?

- Если это убийство, и если он был её мужем, то возможно.

- А может оказаться, что он ей не муж?

- Мы пока не знаем, кто он, - шеф открыл дверь и увидел одного из своих подчиненных. - А, Лернер, вы уже осмотрели сад?

- Все сделано, шеф. Ничего не нашли.

- Ладно, отправляйтесь на перекресток и последите за движением, ладно? Смитти, если вы закончили, даю вам час на ланч, а потом возвращайтесь обратно. Возьмите с собой и остальных, за исключением тех, кто ещё занят.

В кухне он нашел Уилкса. Сержант заметил:

- Я слышал, что вы сейчас сказали. Уже никто не занят.

- Все закончили?

- Проверили на отпечатки пальцев каждую комнату. Ничего не нашли. Составили опись всех вещей за исключением тех, что находились в чемоданах. И отсыпали себе кофе из запасов Кэмпбеллов. Вам какого?

- Ну и команда у меня... - Феллоуз присел к кухонному столу. В кухне находились ещё два сотрудника. Один из них снял с плиты кофейник и налил начальнику.

- С едой в этом доме не очень, - хмыкнул Уилкс. - Только кофе и несколько каких-то консервных банок. Похоже, они жили довольно беззаботно.

- Это мне кое о чем напомнило. Как только наши люди вернутся с ланча, следует заняться всеми продовольственными магазинами, которые обслуживают местных жителей. В пятницу тринадцатого сюда что-то доставляли. Кэмпбелл расплачивался лично.

Уилкс записал это, а Феллоуз добавил:

- Да, кстати, в составленном вами списке есть пылесос?

Уилкс указал на чулан рядом с плитой:

- Какой-то старый там, внутри. Довоенная модель.

Феллоуз поднялся, чтобы посмотреть. Это была модель "Эврика" с пылесборником и длинной рукояткой. Он размотал шнур, вставил вилку в розетку и щелкнул выключателем. Мотор загудел, пылесборник наполнился воздухом. Он выключил его, выдернул вилку и поставил пылесос на место.

- Что это значит? - спросил Уилкс.

- Я просто задаю себе вопрос, для чего им понадобился второй пылесос, - он взял чашку с кофе. - А второй тоже здесь?

- Нет. А должен быть ещё один?

Феллоуз поставил чашку на стол.

- Соседка из дома напротив видела, как этот малый привез однажды новый пылесос. И не видела, чтобы он его увозил.

Уилкс ухмыльнулся.

- И это должно означать, что он все ещё здесь?

- От неё почти ничего не ускользает. Конечно, Кэмпбелл мог увезти его и ночью. Я не думаю, что она смогла бы заметить это в темноте.

- Она в самом деле такая любопытная?

- Думаю, начиталась английских детективов. Все время называла меня инспектором. Есть молоко в кофе?

- В холодильнике, только оно кислое.

- Неважно, черный даже лучше, - шеф отхлебнул горячую черную жидкость. - Хендерсон выгреб золу из котла?

- Он повез её в Хартфорд.

- Нда...Тогда допьем, оставим пару человек здесь, а сами отправимся поесть. Я ещё не завтракал, а эта бурда не слишком питательна. И кроме того, я хотел бы связаться с полицией Эри.

- Зачем?

- Чтобы попросить проверить Кэмпбелла. Он указал в своей заявке, что работал в Эри, в "Гэри Хардуайр Компани". Я подозреваю, что это не так, но хочу убедиться.

- Что вы ещё узнали?

- Жена не носила обручального кольца. И у меня есть описание внешности Кэмпбелла. Высокий, темноволосый, не слишком крепкий, бежевое пальто. Уэтли видел его без шляпы, а женщина из дома напротив - в коричневой шляпе.

- И он привез сюда пылесос? Для чего?

Феллоуз пожал плечами.

- Черт его знает.

5. ЧЕТВЕРГ, 15. 30-17. 30

СТОКФОРД ФЕВ 26 - 59

ЭРИ ПЕНС

ЗАПРАШИВАЮ ИНФОРМАЦИЮ ПО ДЖОНУ КЭМПБЕЛЛУ

ВОЛОСЫ ТЕМНЫЕ РОСТ 178 ВЕС 72 ВОЗРАСТ З0-40 СЛУЖАЩИЙ ГЭРИ ХАРДУАЙР КО РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОДОЗРЕНИИ УБИЙСТВЕ ПРОШУ ПОДТВЕРДИТЬ

ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ

ВНИМАНИЕ РОЗЫСК

ФЕВ 26-59

РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПОДОЗРЕНИЮ УБИЙСТВЕ ДЖОН КЭМПБЕЛЛ БЕЛЫЙ 35-178-72 СТРОЙНЫЙ ЕЗДИТ НОВОМ БЕЖЕВОМ ФОРДЕ

ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ

ИЗ ЭРИ ПЕНС ФЕВР 26-59

СТОКФОРД КТ

КЭМПБЕЛЛ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ ГЭРИ ХАРДУАЙР КО 53 ГОДА РОСТ 180 ВЕС 75 ВОЛОСЫ СЕДЫЕ ПРОШУ УКАЗАНИЙ

ПОДП Т Ф ПРИНГЕЙСТ

СТОКФОРД ФЕВ 26-59

ЭРИ ПЕНС

УСТАНОВИТЕ МЕСТОПРЕБЫВАНИЕ ДЖОНА КЭМПБЕЛЛА ФЕВ 1-26 ВОЗРАСТ ЦВЕТ ВОЛОС НЕ СООТВЕТСТВУЮТ ВОЗМОЖНОСТИ ВЫШЛИТЕ ФОТО КЭМПБЕЛЛА

ПОДП Ф К ФЕЛЛОУЗ

ЭРИ ПЕНС ФЕВ 26-59

СТОКФОРД КТ

КЭМПБЕЛЛ НАХОДИЛСЯ В НАССАУ ЯНВ 23 - ФЕВ 23 ПРИСТУПИЛ РАБОТЕ ФЕВ 24 ПОДТВЕРЖДАЕМ ВОЛОСЫ СЕДЫЕ ВОЗРАСТ 53 ЕДИНСТВЕННЫЙ ДЖОН КЭМПБЕЛЛ В ГЭРИ ХАРДУАЙР ФОТО ВЫСЫЛАЕМ

ПОДП Т Ф ПРИНГЕЙСТ

Феллоуз смотрел через плечо телеграфистки, принимавшей последнее сообщение. Потом оторвал лист и мрачно в него уставился.

- Скажите им, чтобы... Нет, сообщите им, Дорис, что я прошу проверить его алиби.

Он забрал листок с собой и спустился вниз.

Сержант Уильям С. Горман дежурил в приемной, три репортера распрашивали его, сержанта Уилкса и патрульного Эдварда И. Льюиса.

Феллоуз сказал:

- Думаю, вам всем стоит это увидеть, - и отдал телеграмму Уилксу, который прочитал её и передал другим.

- Не думаю, что Уэтли мог принять пятидесятитрехлетнего мужчину за тридатилетнего, даже если тот покрасил волосы, хмыкнул Уилкс.

Горман, который заступил на дежурство в 16 часов и с тех пор все пытался представить себе картину случившегося, заметил:

- Но тут вот ещё какой момент: Кэмпбелл уехал в Нассау 23 января, и именно в тот день Кэмпбелл снял дом.

Один из репортеров спросил:

- Что скажете на это, шеф?

Феллоуз улыбнулся.

- Думаете, я настолько глуп. чтобы позволить себе пускаться в рассуждения перед прессой?

- А может быть, это один и тот же человек?

- Полиция Эри проверяет его алиби. Я сообщу вам, когда мы получим результаты и покажем Уэтли его фото.

- Если это не настоящий Кэмпбелл, тогда кто-то пытается выдать себя за него.

- Ваше предположение так же верно, как и мое.

- Что вы собираетесь предпринять?

- Мы с сержантом Уилксом ещё раз осмотрим дом.

- Э, Фред, там уже все перевернули. Проверили очень основательно.

- Но не я, - улыбнулся шеф. - Пойдемте, Сид, иначе чем ещё заняться? Домой вроде рановато...

6. ЧЕТВЕРГ, 17. 40 - 18. 45

- Это не Кэмпбелл, - сказал Уилкс, когда они в сумерках подъехали к дому. - Ни один человек в здравом уме не воспользуется своей настоящей фамилией, снимая дом, чтобы кого-то в нем убить.

- Согласен, Сид, но интересно, что в "Гэри хардуайр" какой-то Кэмпбелл все же есть. Наш мистер Кэмпбелл говорил Уэтли, что за него поручился бы любой, начиная с президента компании. Выходит, что при этом он имел в виду их вице - президента.

- Это, конечно, след, по которому стоит пойти. Возможно, он знал настоящего Кэмпбелла или когда-то работал в компании.

Феллоуз подумал и добавил:

- И женщина - наверняка не его жена. Жена возражала бы против вымышленной фамилии. Возможно, один из них, а то и оба, состоят в браке.

- Почему обязательно в браке?

- По той же причине. Вымышленная фамилия.

- И, возможно, он с самого начала собирался её убить. Это довольно милое местечко для любовного гнездышка, наверно так он ей его и представил. Но для убийства оно подходит ещё больше. Она уже давно мертва, и никто бы и впредь ничего не заподозрил, не укради он договоры найма.

- Это меня и удивляет, - заметил Феллоуз. - Ведь труп он расчленил явно в целях предосторожности. Но почему он украл договор, не избавившись прежде от трупа? Струсил?

Феллоуз свернул на Хейланд роад и остановился позади единственного автомобиля, стоявшего перед домом.

- Кто это? - удивился Уилкс.

Хозяина машины они нашли на лужайке, где полицейский Мэнни охранял дом. Рядом с ним стоял молодой человек лет тридцати с небольшим в коричневом пальто и шляпе, за ленту которой была засунута карточка прессы. Когда шеф приблизился, мужчина протянул руку и представился:

- Хилдерс из "Бриджпорт курир". Мне поручили это дело.

- Какое совпадение, - хмыкнул Феллоуз. - Мне тоже.

- Вы сейчас войдете в дом?

- Совершенно верно, мы с сержантом - и только.

- А для меня нельзя сделать исключение?

- Если мы что-нибудь найдем, дадим вам знать, мистер Хилдерс. Но я бы не советовал ждать здесь, на холоде. Я передам сообщение в управление.

- А если вы ничего не выясните, шеф, я сам проведу собственное расследование.

- Ладно. И если что-нибудь найдете, дайте нам знать.

Он повернулся к постовому.

- Были какие-нибудь происшествия?

- Нет, сэр. Только машина с любопытными, с час назад. Я не позволил им входить.

- Порядок. Ваша смена прибудет с минуты на минуту.

Феллоуз с Уилксом подошли к двери. Ключ, данный Рестлином, прекрасно подошел. Шеф закрыл за собой дверь, оставив репортера снаружи, включил свет в гостиной и прошел через весь дом, включая во всех комнатах свет. Добравшись, наконец, до кухни, медленно её оглядел.

- Довольно пусто... Наш приятель позаботился, чтобы ничего после себя не оставить.

- Вот именно, - согласился Уилкс. - Ни бумаг в корзине, ни записки, ни отпечатков пальцев, вообще ничего, насколько я мог заметить.

- За исключением волоса на подушке в одной из спален и пуговицы в ящике комода. Посмотрим, не подойдет ли пуговица к какой-нибудь одежде из этих чемоданов.

- Фред, вы хотите их взломать?

Феллоуз поглядел на чемоданы и покачал головой.

- Нет, чемоданы слишком хороши, чтобы их взламывать. Завтра вызовем специалиста, пусть открывает.

Затем они занялись осмотром дома. Феллоуз прошел в дальнюю спальню и внимательно исследовал непокрытые матрацы. На двух или трех окнах шторы ещё были опущены.

- Эта спальня больше, - сказал он. - Имеет выходы в две комнаты, три окна. Во второй спальне два окна и сообщается она только с одним помещением. Пуговица была здесь, в комоде, а волос в другой спальне. Спали они, очевидно, там, но если пуговица от одежды этой женщины, то вещи должны были находиться здесь. Но зачем им было спать в худшей спальне?

- Если он женат и на ночь возвращался к жене, то одна спальня могла служить для секса, а другая - для сна.

- Но Сид, вы думаете, в этом есть какой-то смысл?

- Ну, во всяком случае, не меньший, чем в вашем вопросе. Какое отношение ответ на него имеет к нашим поискам Кэмпбелла?

- Если мы найдем подходящий ответ на подходящие вопросы, мы его возьмем.

- Это не тот вопрос, который задал бы я.

Феллоуз обернулся.

- Хорошо, Сид, какой вопрос у вас?

- Я спрашиваю себя, почему постель не застелена? Почему опущены шторы? И отвечаю, что если дом был полностью обставлен, включая и постельное белье, а простыни отсутствуют, значит, он что-то с ними сделал.

- Вы не нашли их?

- Их здесь нет. Все постельное белье лежит на полке в платяном шкафу нетронутым. Я полагаю, её убили или спрятали именно здесь, и он выбросил простыни, чтобы утаить тот факт, что труп тут разлагался целую неделю.

- Согласен. Следующий вопрос.

- Что он сделал с недостающими частями тела? Единственная лопата в доме - для уборки снега. Нет никаких признаков, что участке где-нибудь копали, везде земля одинаково задубела от мороза. На бетонном полу подвала нет свежих заплат. Это плюс обгоревшие пила и нож мне говорят, что он сжег недостающие части.

Феллоуз рассмеялся.

- Абсолютно логичный вывод.

- Эти вопросы приводят нас к определенным выводам, Фред. А какое имеет значение, где они спали?

- Не знаю, Сид. Полагаю, я спрашиваю только для того, чтобы самому удостовериться. Я бы, например, хотел знать, где он сжег голову, руки, ноги.

- В котле, конечно. А может быть, в камине. Мы это узнаем, когда лаборатория сделает анализы.

- Но если в камине, то почему, Сид? Если там что-то жечь, соседу могут почуять запах.

- Может быть, потому малый и запаниковал и не закончил дела?

Феллоуз похлопал его по плечу.

- По моему, вы уже настоящий детектив, Сид. Я бы повысил вас в должности, но это оставит меня без работы, а я пока на пенсию на собираюсь.

- Вы хотите сказать, что пришли к тем же выводам?

- Я с вами согласен. Вопрос только в причинах и мотиве преступления.

- Женщина была беременна. Вот и ответ на ваш вопрос.

Феллоуз протиснулся мимо него в тесном коридорчике и заглянул в ванную.

- Это только предположения, Сид. Врач это до сих пор не подтвердил.

- Для чего же тогда потрошить её, если не для того, чтобы скрыть этот факт?

Шеф пожал плечами.

- Если удаляют внутренние органы, это не скрывает, а скорее на что-то указывает.

Он опустился на колени рядом с ванной и стал разглядывать её немытую поверхность.

- Что подсказывает ваше чутье? Не думаете, что он мог распиливать её в ванне?

- Во всяком случае, я бы сделал это именно здесь, чтобы нигде не осталось следов крови. Наверняка он так и сделал.

- Похоже, так. Но тут я не специалист. Если выждать четыре-пять дней, прежде чем расчленять тело, оно все ещё будет кровоточить, или к тому времени кровь уже свернется?

- Можно спросить у Макфарлайна.

Феллоуз перешел в меньшую спальню, где шторы были подняты. На этот раз он предусмотрительно захватил с собой несколько конвертов и, сняв осторожно накидку с подушек, достал один из нагрудного кармана. Волос все ещё лежал там, где он его оставил, и он бережно спрятал его в конверт.

Лизнув край конверта, шеф заклеил его и надписал. Затем положил конверт в карман, опустился на колени и заглянул между кроватью и комодом.

- Миссис Бэнкс говорила мне, что по углам лежала пыль, заметил он, вставая. - Но тут под кроватью ещё куча всякого хлама. Я хочу иметь пыль из всех комнат, из каждой отдельно. Пылесос тоже нужно вычистить, - он поморщился. - Ненавижу копаться в пыли, но это, пожалуй, единственное, что этот парень нам оставил.

Он перешел в столовую, где заглянул во все углы и под мебель. Потом открыл выдвижные ящики серванта. В левом верхнем ящике хранились столовые приборы. В большом нижнем лежали скатерти. Остальные были пусты.

- Вы взяли отпечатки пальцев со столовых приборов?

- Нет.

- Возможно, он забыл их вытереть, Сид.

- Будет сделано. Завтра утром в первую очередь.

В гостиной Феллоуз остановился у телефонного столика. Рядом с телефоном лежал пустой блокнот. Шеф задумчиво уставился на него. Уилкс сказал:

- Мы проверили телефон, он весь протерт.

- Что-то было написано на листе, вырванном из этого блокнота. На оставшемся можно различить слабые следы.

- Ничего не разобрать, я смотрел.

- Сейчас, пожалуй, нет...

Феллоуз открыл дверь на чердачную лестницу, нашел на стене выключатель и стал медленно подниматься по ступеням. Уилкс остался внизу, пока начальник не осмотрелся и, покачав головой, не спустился обратно.

- Там целый год не вытирали пыль. Они туда не поднимались.

- Вы мне не доверяете, Фред? Я сегодня утром там все осмотрел.

- Я доверяю, Сид, но просто не могу полагаться на других. Я все должен видеть сам.

Он подошел к камину, который теперь был пуст. Остановился, чтобы рассмотреть пилу и нож, все ещё лежавшие на каминной полке, куда их положил Уилкс. Завершив обход, они снова вернулись в кухню, а затем спустились в подвал.

Брезент, который прикрывал кофр, и на котором раскладывали одежду, исчез, одежда аккуратной стопкой лежала на стиральной машине. Открытый и пустой кофр был сдвинут с прежнего места неподалеку от стены на середину помещения, ближе к котлу. Феллоуз, не притрагиваясь, тщательно осмотрел его. Крышка была откинута, за исключением клочков пыли в углах, внутри ничего больше не было. Он поднял крышку и захлопнул её, затем наклонился, рассматривая украшавшие её выцветшие желтые инициалы.

- Вам это что-то говорит, Фред?

- Немного. Кофр принадлежит мертвой женщине, и она не была замужем. Полагаю, что мужчина был женат.

- Откуда вы знаете, что она не замужем?

- Обычная логика. Инициалы старые. На чемоданах инициалы новые, а буквы те же самые. Нет, Сид, эта женщина не была замужем, а вот мужчина был женат. Готов держать пари на что угодно.

- Не со мной, нет, только не со мной.

Феллоуз в тусклом свете лампы разглядывал кофр.

- Кто же она и откуда прибыла? Вот в чем вопрос.

Затем, движимый внезапной идеей, он поднял кофр за ручку и перевернул его. Там, на дне, была приклеена новехонькая багажная этикетка, на которой чернилами было проставлено: "Миссис Джон Кэмпбелл, Хейланд Роуд, Стокфорд, Конн."

- Вот это да, - промолвил Уилкс, а Феллоуз сказал:

- Я как раз вспомнил, что никто не мог осмотреть дно, пока труп был ещё внутри. Итак, кофр пришел по железной дороге. Это уже проще.

- Завтра утром сразу позвоню начальнику станции. Если мы сможем выяснить, кто эта женщина, тогда нетрудно будет найти и мужчину.

- И узнайте заодно, когда был отправлен кофр, Сид. И проверьте, не вспомнит ли кто-нибудь его. Не думаю, чтобы на нашу станцию поступало слишком много кофров.

Они оставили кофр перевернутым и вновь поднялись по лестнице.

- Что - нибудь еще, Фред?

Феллоуз кивнул, прошел через гостиную к телефонному столику и опять остановился перед блокнотом. Оттиски были неразборчивы, но Феллоуз все же вырвал пустой лист и посмотрел на него против света.

- Вы, случайно, не видели в доме свечей, Сид?

- Пару огарков в ящике в кухне. За это время я узнал дом лучше, чем свой собственный.

- А как насчет йода?

- В аптечке в ванной.

- Принесите свечу и самую большую ложку, какую только сможете найти, Сид.

Феллоуз отыскал йод и принес его в кухню, где Уилкс уже зажег огарок свечи и прилепил его к тарелке. Он раздобыл большую разливную ложку, и Феллоуз осторожно влил в неё содержимое флакона.

- Теперь подогрейте это над свечой, Сид. Хотя это и не лабораторная техника, но хоть какой-то результат получим.

Уилкс подержал ложку над пламенем, и когда йод нагрелся, поднес к нему пустой листок. Он держал его над пурпурно - фиолетовыми парами три - четыре минуты, двигая взад - вперед, пока тот полностью не пропитался, а затем отложил в сторону, чтобы листок остыл.

Уилкс отложил ложку и с интересом следил за ним.

- Где ты этому научился, Фред?

- В учебнике криминалистики.

Они подождали, бумага постепенно приобрела чуть синеватую окраску, и по мере её остывания стали проявляться оттиски написанного в более темном синем цвете. Когда процесс закончился, текст стал отчетливо виден. На листке было написано:

"Джейн Шерман, 402 Уэствилл - стрит, Бриджпорт, Коннектикут."

- Пожалуйста, - сказал Феллоуз, - вот и искомая женщина.

- С её стороны было очень любезно оставить имя и адрес.

- В самом деле любезно, - шеф осторожно сложил лист и сунул его в свой объемистый бумажник.

- Я себя спрашиваю, знала ли она, что с ней случится.

- Не думаю. Во всяком случае, сейчас важно, что это действительно случилось.

Шеф шагнул к телефону и позвонил доктору Макфарлайну. Но ничего нового врач не сообщил.

- Это не просто, - оправдывался он. - Я пока не могу сказать, как она умерла. Отсутствуют некоторые жизненно важные органы, поэтому я не могу исключить яд. Это мог быть и удар по голове, или её могли задушить. Но этого я не могу сказать без осмотра её головы и шеи.

- Она была беременна, Джим?

- Нет. По крайней мере, насколько я смог определить.

- Когда она умерла?

Макфарлайн недовольно буркнул:

- Я не хотел бы пока называть точную дату. Она некоторое время пролежала в том сундуке и тело здорово застыло. Я бы сказал, минимум четыре дня, но не больше восьми.

- Может быть, где-то в последний уикэнд?

- Между средой и воскресеньем. Большего я пока сказать не могу. Завтра попытаюсь определить поточнее.

Положив трубку, Феллоуз с Уилксом погасили везде свет и заперли дом. С собой они захватили оба зеленых чемодана с вензелями. На карауле стоял уже другой полицейский; из-за сильного ветра он быстро расхаживал взад-вперед, притопывая ногами. Его смена была с шести до восьми, - такой режим установил Феллоуз.

Полицейский никого не видел, автомобиль репортера тоже исчез.

Оба детектива вернулись в управление, и Феллоуз кратко ознакомил Уилкса с планом на следующий день.

- Нужно вскрыть чемоданы, Сид. И составить опись содержимого. А как только поступит фото Кэмпбелла, покажите Уэтли. Я уверен, это не тот Кэмпбелл, настолько нам не повезет, но, во всяком случае, это следует проверить официально.

- И я поручу нашим людям найти продовольственный магазин...

- Да. Я хочу поговорит с парнем, который доставлял продукты. И вы конечно знаете, что следует предпринять по поводу кофра.

- Я поручу это Эду, - Уилкс достал свой табак. - А вы, наверное, поедете в Бриджпорт?

Феллоуз невесело вздохнул.

- Кто-то же должен это сделать...

ПЯТНИЦА, 27 ФЕВРАЛЯ

В пятницу утром, прежде чем уехать, Фред Феллоуз устроил пресс-конференцию. Он сообщил, что жертва не была беременна, и что есть надежда вскоре её опознать. Пока ничего не известно о мужчине. Шеф подтвердил, что проверяются определенные следы, но отказался сообщить, какие именно.

- Я не хочу, чтобы эти типы вмешались и все испортили, сказал он Уилксу в своем кабинете после пресс - конференции. Если бы я упомянул о кофре, они были бы у начальника станции ещё до того, как Эд Левис выедет отсюда.

- Вы не сказали им, что мы узнали, кто эта женщина.

- Они не утаят эту информациюм от её ближайших родственников. Я не могу допустить, чтобы они позвонили её родителям прежде, чем я с ними поговорю. Когда вернусь, тогда посмотрим.

День был солнечным и холодным, движение на Меррит - парквей - не очень плотным, однако поездка в Бриджпорт удовольствия Феллоузу не доставляла. За долгие годы службы ему часто приходилось приносить известия о смерти, но он никогда не мог противостоять той боли, которая обязательно этому сопутствовала. Он никогда не обременял такими поручениями других, хотя сам ненавидел звонить с худой вестью в чужую дверь. Может быть потому, что это причиняло ему большие страдания, чем другим, или из естественной боязни поручать другим то, чего сам терпеть не мог. И эта поездка, как всегда, стала настоящей пыткой. На этот раз даже большей, чем обычно: он не только должен был сообщить ничего не подозревающим родителям трагическую весть, но сразу после этого ещё и допросить их, чтобы установить личность мужчины, с которым сбежала их дочь.

В глубине души он сознавал, что нельзя подвергать допросу людей в таком состоянии, но как профессионал понимал необходимость поскорее получить информацию, не считаясь с чувствами.

Дом номер 402 по Уэствил - стрит был коттеджем на одну семью, как и все прочие на этой улице. Отличался он только цветом да огороженным стеной травянистым откосом, но размеры и форма были одинаковы: небольшой двухэтажный дом на шесть - семь комнат.

Поставив черный полицейский автомобиль перед домом, он поднялся на крыльцо. Без полицейского значка, в кожаной куртке, перчатках и шапке, его можно было принять за кого угодно, от маляра до контролера, снимающего показания счетчика. К утру немного потеплело, но температура была все ещё ниже нуля, а Феллоуз одевал себя и свою команду так, чтобы было удобно, не обращая внимания на моду.

Он позвонил и повернулся спиной к двери, осматриваясь. Тихая улица в пригороде, населенная тихими гражданами, ведущими тихую жизнь. Но одна из них вырвалась из этого однообразия, фон которому создавали однообразные дома, "перешла границы", как выразилась за обедом одна из его дочерей, и в результате жизнь её оборвалась...

Дверь открыла привлекательная брюнетка лет тридцати, довольно милая, но почему-то производившая впечатление дамы, которую никто не приглашает на танец. Она казалась спокойной, деловой и уверенной, однако в ней не чувствовалось того огня, той изюминки, которые выделили бы её из общей массы. Она не заметила полицейской машины перед домом. Или, по крайней мере, не связала её появление с посетителем на веранде. Вопросительно взглянув на Феллоуза, она вежливо спросила:

- Да, в чем дело?

Феллоуз оценил её с первого взгляда: дешевое платьице, губы не накрашены, обручального кольца нет.

- Здесь живет некая Джейн Шерман, мисс?

- Да, - она кивнула, не выразив никакого беспокойства.

- Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из её близких. С отцом, например.

- Отец на работе.

- А мать?

- Умерла шесть лет назад. Что вы хотите?

- Вы её сестра?

- Сестра Джейн? - женщина улыбнулась. - Не знаю, что вы хотите продать, мистер, но принялись вы за дело совершенно не с того бока. - Она, наконец, заметила полицейский автомобиль и взглянула ему в глаза. - Что-то случилось?

- Сожалею, но об этом я могу говорить только с семейством Шерман.

Она приподняла бровь.

- Ну, если это имеет отношение ко мне, пожалуй, я имею право знать...

Впервые в жизни Феллоуз был захвачен врасплох.

- К вам?

- Да, ко мне. Я - Джейн Шерман.

- Но кто? ... - он оборвал себя и начал заново. Представился и попросил разрешения войти. Ему показалось, что при упоминании полиции Стокфорда она немного побледнела, но был настолько сконфужен, что не уверен, так ли это на самом деле.

Джейн провела его в небольшую, но комфортабельно обставленную гостиную и указала на диван у окна. Он снял шапку, но сел только после того, как она сама опустилась в кресло напротив.

- Пожалуйста, - взмолилась Джейн, - пожалуйста, скажите мне, что все это значит?

- Ладно, - Феллоуз неуверенно усмехнулся. - Возможно, вы сможете мне помочь. Что вы знаете о мужчине, который называл себя Джон Кэмпбелл?

Она ненадолго задумалась.

- Ничего не знаю. А что?

- Вы не знаете такого человека?

- Нет, определенно нет.

- Тогда скажите мне, под каким именем вы знаете мужчину, проживающего в Стокфорде, на Хейланд Роуд, дом два.

Она опять покачала головой.

- Я никого не знаю в Стокфорде. Думаю, я даже не знаю, где он находится.

Феллоуз был сбит с толку и чувствовал, что угодил из одного тупика в другой.

- Тогда я вынужден спросить вас, где вы были в последний уикэнд и что делали.

Женщина облизнула ненакрашенные губы. Она заметно нервничала, но от того, что лгала, или просто от того, что её допрашивал полицейский, Феллоуз уверенно сказать не мог.

- Я ездила в Нью-Йорк. Провела уикэнд у сестры с мужем.

- Когда вы уехали и когда вернулись?

Она помедлила, устремив взгляд в окно, мимо Феллоуза.

- Я уехала в пятницу вечером, а вернулась вечером в воскресенье.

- А предыдущую неделю - всю неделю?

- Была дома. Я всегда дома, - она подалась вперед. - Что произошло? Что-то случилось?

- Вы отрицаете, что когда-нибудь знали мужчину по имени Джон Кэмпбелл? Высокий, стройный, темные волосы, около тридцати пяти?

- Да, конечно.

- Ваше имя, - сказал капитан, - и ваш адрес, мисс Шерман, были обнаружены на листе бумаги в доме номер два по Хейланд роуд в Стокфорде. Дом снимал некий Джон Кэмпбелл. Стокфорд находится в двенадцати милях севернее Стемфорда.

- Не знаю, как там могла появиться такая запись.

Теперь подался вперед Феллоуз.

- Я не верю, что мистер Кэмпбелл увидел ваш адрес в магическом шаре, мисс Шерман. Дело очень серьезное. Предупреждаю вас, говорите только правду.

- Почему я должна лгать? - очень тихо возразила она.

- Есть много причин, по которым вы могли бы солгать. Но предположим, что вы говорите правду. Пожалуйста, вспомните поточнее, не знакомились вы за последнее время, скажем, за прошлый месяц, с каким-нибудь мужчиной, как бы он себя не называл, схожим с тем описанием, которое я только что дал.

Она задумалась или, по крайней мере, сделала вид, что задумалась, но лишь на несколько секунд.

- Я веду хозяйство у отца, - с оттенком горечи бросила она. - Как я могла бы здесь познакомиться с мужчиной?

- Значит, за прошлый месяц вы ни с какими мужчинами не знакомились?

- Я не знакомилась с мужчинами не меньше года.

Феллоуз вздохнул и встал.

- Мы проверим ваши показания у вашей сестры, мисс Шерман. Напишите мне, пожалуйста, её фамилию и адрес.

- Зачем вам проверять? Что произошло?

- Сожалею, но не могу вам этого сказать, мисс Шерман. Могу я получить фамилию и адрес?

- Да, разумеется, - она достала бумагу и карандаш. - Сестра вам подтвердит, что я у неё была, не беспокойтесь.

Поспешно написав, она оторвала листок и порывисто подала ему, явно рассчитывая, что он поблагодарит и уберется. Но вместо этого Феллоуз внимательно вгляделся в написанное, потом достал бумажник, вынул из него голубоватый лист бумаги с синими буквами и положил листки рядом.

- Мисс Шерман, это лишь гипотеза, но готов поклясться, экспертиза почерка докажет, что обе записи сделаны одной рукой.

Мисс Шерман побледнела.

- Какие обе записи? - прошептала она. - Что написано на другом листе?

- Ваша фамилия и ваш адрес. Этот лист был найден в доме Кэмпбелла.

Женщина покачнулась и схватилась за горло.

- О, нет! - она осела в кресло и застыла, глядя в пустоту. Шеф аккуратно сложил оба листка и убрал их в бумажник.

- Не хотите мне что-нибудь рассказать, мисс Шерман?

Она вздрогнула.

- Нет. Мне нечего рассказывать.

Феллоуз поморщился.

- Мисс, либо вы сейчас расскажете мне все, что знаете, либо я звоню в полицию Бриджпорта и прошу вас арестовать. Это совсем несложно. Где вы познакомились с Кэмпбеллом?

Она заплакала.

- В поезде.

- Когда ездили в Нью-Йорк?

Она кивнула и принялась искать носовой платок, но не нашла. Феллоуз протянул ей свой.

- Вам нечего бояться. Я не кусаюсь. Просто расскажите мне подробно, что произошло.

Она заплакала сильнее, высморкалась и скомкала платок в подоле. Когда она заговорила, голос её звучал так тихо, что Феллоузу пришлось придвинуться поближе, чтобы что-то разобрать.

- В пятницу вечером я пошла на девичник. К одной подруге. Я, собственно, собиралась сразу в Нью-Йорк, но потом меня пригласили, и поехала я последним поездом.

- В котором часу?

- Я села здесь, в Бриджпорте, в двадцать один пятьдесят три. Поезд "Уильям Пенн". Он идет до Пенсильванского вокзала.

Она вытерла глаза и провела рукой по покрасневшим мокрым щекам.

- Я сидела рядом с женщиной, которая вышла с Стэнфорде, а потом в вагон вошел Джон. Он сел на её место, и мы разговорились. Он был такой симпатичный, такой приветливый и обаятельный... Не знаю, была ли я когда-либо прежде знакома с мужчиной хоть вполовину так очаровательным. Во всяком случае, очень давно не встречала. Он заинтересовался мной. Не знаю, почему. Я женщина не того типа, который нравится мужчинам. Но ему я, похоже, понравилась.

Она опять всплакнула и объяснила:

- Я нелегко схожусь с людьми. Я не разъезжаю повсюду и не позволяю себе заговаривать с посторонними мужчинами и принимать их ухаживания. Но он был так мил... и пригласил меня пойти с ним на танцы.

Я не могла. Я ведь хотела навестить сестру и потому не могла. Но он сказал, что с удовольствием увидел бы меня снова. Не хотел, чтобы на этом все кончилось...

Она сделала паузу и собралась с мыслями.

- Я тоже этого не хотела. Я ведь не знаю мужчин, и... я предложила навестить меня у сестры. Но он не захотел. Сказал, что хотел бы встретить меня одну, а не в компании с чужими людьми. Сказал, что мы не сможем познакомиться друг с другом, если кругом будет так много других людей. Я не знала, что делать. Мне нужно было ехать к сестре. Я обещала ей и не могла все отменить.

А потом поезд пришел на вокзал, и я испугалась, что сейчас все кончится и мы расстанемся навсегда. Я была очень расстроена, так как думала: вот, у меня нет ни единого друга, а здесь этот чудесный очаровательный мужчина, и он сейчас распрощается, и мы как будто никогда и не встречались. Я подумала: наверное, судьбе было угодно, чтобы мы познакомились, а теперь это выглядит как... как конец. Но он чувствовал то же самое. По крайней мере, так он сказал. Когда мы вышли из поезда, он сказал: "Я не хочу, чтобы это так кончилось", и ещё сказал, что если не сможет вечером пойти со мной на танцы, то мы должны хотя бы выпить вместе, прежде чем я отправлюсь к сестре.

Я была так рада...Ну, я... Это много для меня значило. Он повел меня в какой-то тихий бар, где было очень романтично. Я уже не помню названия. Где-то на Таймс-сквер, я думаю. Я не слишком хорошо знаю Нью-Йорк. Мы разговаривали, и казалось, будто мы знаем друг друга уже целую вечность, и я спросила прямо, не может ли он встретиться со мной, пока я буду у сестры, а он ответил, что это не получится. У него были срочные дела, и прочее, и он спросил меня, когда я возвращаюсь обратно, а когда я сказала, что в воскресенье вечером, оказалось, что он тоже.

И тогда как-то - я сама не знаю как - он предложил мне ехать обратно вместе с ним, а потом пойти к нем домой. Сказал, что у него машина на стоянке в Стемфорде, а сам он живет в Стокфорде, и мы могли бы вместе поехать поездом, а потом до его дома на машине.

Я, конечно, понимала, что он предлагает, и, наверное, должна была возмутиться, но я этого не сделала. Я находила это не совсем правильным, но не была шокирована. Я, разумеется, ответила, что не смогу, но он был так мил, и я не рассердилась. Он сделал это таким образом, что я чувствовала себя польщенной. Он явно был любимцем женщин... и это наверное было в его натуре, и я знала, что он мог бы пригласить в свой дом сколько угодно женщин, и все они бы с ним пошли, поэтому я в самом деле была польщена, когда он пригласил меня.

Полагаю, отказывалась я не слишком категорично. Я не возмутилась, а просто сказала ему, что не могу, и тогда он спросил, почему, и я сказала, что веду хозяйство отца и что он ждет меня обратно в воскресенье вечером, и в понедельник утром я должна приготовить ему завтрак и отправить на работу. Он сказал, что не понимает, почему мой отец не может хотя бы раз позаботиться о себе сам, и я честно призналась, что тоже этого не понимаю. Он сказал, что я лишь ищу отговорку, и что он думал, он мне нравится, и, видимо, ошибался.

Я сказала, что он мне действительно нравится, но я не думаю, что стоит делать то, что он предложил. Он улыбнулся и спросил меня, не боюсь ли я его.

Я сказала, что не боюсь, и тогда он заявил, что я боюсь не его, а самой жизни. Он спросил меня, была ли у меня когда - то раньше с кем-то связь, и я ответила отрицательно. При этом я казалась себе ужасно глупой, ведь это означало, что я неуклюжая и непривлекательная, и я покраснела и хотела заплакать.

Он положил свою руку на мою и сказал, что это ничего, что большинство женщин в моем возрасте уже имели приключения, но многие из них имели такие приключения слишком уж часто, и что лучше иметь их поменьше, чем слишком часто менять любовников. Я кивнула, и тогда он сказал, что каждая женщина должна пережить хоть одно приключение. Сказал, что время летит быстро, и что если я не воспользуюсь случаем, который предоставляет сама жизнь, то могу все упустить и буду в этом раскаиваться, пока жива.

Я и не знала, что сказать. Тогда он спросил меня, для чего я себя берегу. Он уже знал, что мужчины не находили меня привлекательной, и знал, как и я, что это, возможно, мой единственный шанс. Он сказал, что не хочет меня уговаривать делать что-то против моей воли, так как если бы я сказал "да" против воли, все бы было испорчено. Сказал, что лучше прямо сказать "нет" и обо всем забыть.

Конечно, - продолжала она, вытирая глаза, - я не хотела, чтобы это так кончилось, и я его никогда больше не увидела. Я не хотела говорить "нет". Он, разумеется, это видел, так как снова положил свою руку на мою и сказал, что я могу не отвечать сейчас, а он позвонит к моей сестре. Потом он рассказал, как все могло быть.

У него дом в получасе езды от Стемфорда, и если я решусь, мы сможем в воскресенье вечером выехать поездом пораньше, поехать туда, поужинать вместе, и я смогу позвонить отцу и извиниться перед ним. Мы будем ужинать при свечах, и никто ничего не узнает, потому что дом расположен на отшибе, а он на следующее утро доставит меня в Стемфорд к девятичасовому поезду, и никто ничего не заметит.

Его слова звучали восхитительно, и он был прав. Никто ничего не узнает.

- Есть только одно условие, - сказал он. - Я не должна соглашаться просто так. Я должна действительно этого желать.

И я действительно желала. Но тут была целая проблема...

Я много думала об этом у сестры, все время повторяя себе, что это неправильно, и все такое, но я знала, что он был прав. Сейчас или никогда. Если я откажусь, то никогда больше его не увижу, а если скажу "да", возможно, это повторится ещё раз. И если я буду достаточно настойчивой, он, может быть, влюбится в меня. Моя сестра вышла замуж. Сейчас она замужем уже четыре года, и я подумала, может быть, я тоже смогу выйти замуж...

Она вздохнула.

- Он позвонил в субботу, во время обеда. Я все ещё сомневалась и колебалась. Думаю, это были угрызения совести, а я старалась их побороть. Но когда я услышала его голос, такой милый, ласковый и обаятельный, называющий меня "мое сокровище" и "любимая", это стало последней каплей. Я сказала - да, я согласна, и мы обо всем договорились и решили ехать в воскресенье вечером. Поездом в пять сорок пять с Центрального вокзала. Я извинилась перед сестрой, что так рано уезжаю домой, и не позволила ни ей, ни мужу меня проводить. А в половине шестого мы встретились на вокзале у справочного бюро. И поехали...

Она умоляюще взглянула на Феллоуза заплаканными покрасневшими глазами.

- Я знаю, что поступила неправильно, мистер Феллоуз. Знаю, что не должна была этого делать. Но я не знала, что меня могут арестовать. Теперь меня посадят?

Феллоуз покачал головой.

- Мисс Шерман, если вы сказали правду и если будете с нами сотрудничать, не думаю, что вам что-нибудь грозит.

Он опять сел на диван, достал записную книжку и, пока мисс Шерман приходила в себя, что-то в неё записывал. Исписав несколько страниц, он поднял глаза.

- Вы записали свой адрес в блокнот, лежавший рядом с телефоном. Он вас об этом попросил?

- Да, я это сделала, прежде чем в понедельник утром мы ушли из дома.

- Он подвез вас к девятичасовому поезду?

- Да. Сказал, что ему нужно на работу.

- Кем и где он работает?

Она прикусила губу.

- Не знаю точно... Кажется, он говорил, что имеет дело с металлоизделиями. Не знаю, в каком качестве.

- Можете описать его машину?

Бесполезно - мисс Шерман ничего не могла вспомнить.

- Когда мы вышли в Стемфорде, было темно, кроме того, я слишком нервничала. Я просто не обратила внимания. К тому же я в машинах не разбираюсь...

- Но в понедельник утром, когда он вез вас на вокзал, темно не было.

- Я знаю, но ей-Богу не могу вспомнить. Я вообще не могу ничего вспомнить про его машину. Я ничего уже не помню даже о том, как мы ехали в поезде.

- Машина была бежевая?

- Она могла быть и бежевой, и синей, и фиолетовой. Не могу сказать.

- Как выглядел Джонни Кэмпбелл?

Она удивленно взглянула на шефа.

- Так вы его не знаете?

- Мы знаем, что он существует. Опишите мне его, пожалуйста.

- Высокий, я бы сказала, приблизительно метр восемьдесят. Но я никогда не умела точно определять рост. Не слишком мускулистый. Совсем не толстый при этом уточнении она покраснела и поспешно продолжала: - Темные волосы, карие глаза, светлая кожа. Очень привлекательный мужчина.

- Как он был одет?

- Обычно. Когда я увидела его в поезде, на нем были темное пальто и коричневая шляпа. Коричневые туфли...

Феллоуз заглянул в свои пометки.

- Какой-то шарф?

- Шерстяной, серый, точнее, цвета антрацита.

- Одежда хорошая, качественная?

- Я не слишком разбираюсь в мужских вещах. Мне они показались средними.

- С того понедельника он больше не давал о себе знать?

Она печально покачала головой.

- С того дня я больше ничего о нем не слышала. Он сказал, что позвонит сразу же, как только представится возможность, но до сих пор так и не объявился.

- Можете описать его лицо?

Она снова прикусила губу. Она очень хотела помочь, однако оказалась неспособна к этому.

- Я думаю, это очень красивое лицо. Я могу закрыть глаза и вижу его перед собой во всех подробностях, но описать мне трудно. Это...это... - она беспомощно жестикулировала. - Лицо...Глаза, нос... обычный нос, не слишком большой и не слишком маленький, может быть, его рот был немножко шире обычного.

- Подробнее вы описать не можете?

Она покачала головой.

- Родимые пятна? Шрамы? Другие особые приметы?

- Не на лице. У него одно небольшое родимое пятно ...тут она снова покраснела, - на бедре, и другое - на правой лопатке. Больше я ничего не помню.

Феллоуз ерзал на диване.

- Мисс Шерман, вы действительно сказали мне правду, что не имеете намерения увидеть его снова?

Она с серьезным видом кивнула.

- Да, это правда.

- Что вы сделали со своими чемоданами.

- Какими чемоданами?

- Я полагаю, вы что-то брали с собой в Нью-Йорк...

- Два, конечно. Один чемодан. Но я не понимаю, что вы имеете в виду. Что я с ним сделала? Привезла обратно домой.

- Можете его описать?

- Коричневый...я бы сказала, бежевый. Старый, он у меня уже много лет.

- И никаких других чемоданов у вас нет?

- Нет. А зачем? Я ведь никуда не выезжаю, честное слово.

- И у вас нет зеленого кофра?

- У меня нет никакого кофра.

Феллоуз понимающе кивнул и продолжил свои записи.

- И ещё один вопрос, мисс Шерман. Я полагаю, вы немного осмотрелись в том доме?

Она замялась.

- Да, немного.

- Не везде?

- Одна задняя комната в доме была заперта. Он сказал, что использует её как кабинет, и там хранятся важные материалы.

- О них вы не спрашивали?

- Нет. Меня это не интересовало.

- Мисс Шерман, надеюсь, вам ясно, что было в высшей степени наивно и глупо отправиться с мужчиной, о котором вы ничего не знаете. Но я рад, что вы, по крайней мере, оказались достаточно умны, чтобы не проявить любопытства и не захотели осмотреть ту комнату.

Она подалась вперед, приложив руку к груди.

- Что вы хотите сказать?

- В той комнате не было никаких важных материалов. Он прятал там труп другой женщины.

Охваченная ужасом Джейн Шерман привстала с кресла.

- Нет... Вы хотите меня напугать?

- Таким не шутят. И если бы вы оказались слишком любопытны, мисс Шерман, наверняка вас бы тоже постигла эта участь.

Джейн Шерман пронзительно вскрикнула, закрыла лицо руками и истерически зарыдала. Феллоуз встревоженно поднялся с места. Он поставил её на ноги и встряхнул, но так и не смог прекратить истерику. Женщина начала рвать на себе волосы, и Феллоузу пришлось схватить её за запястья. Дикие крики разносились по всему дому, заставляя вздрагивать посуду, отдавались в его ушах, и он поморщился от боли. Пришлось дважды дать ей пощечину, сначала сильно, а потом ещё сильнее. Эти удары заставили порозоветь её бледное лицо, но и только. Она совершенно утратила контроль над собой. Шеф попытался с ней заговорить, успокоить звуком голоса, но все заглушали её истерические вопли.

Наконец он обхватил её, прижал к себе, чтобы унять её дрожь, и зажал ладонью широко раскрытый рот. Это приглушило крики, но только до тех пор, пока она не сумела высвободить голову и закричать снова. Он поднял её, понес в спальню, а она продолжала беспрестанно кричать. Положив несчастную на постель, Феллоуз стал искать ванную, все ещё вздрагивая от пронзительных воплей.

Вернувшись со стаканом воды, он вылил его ей на лицо. Она зафыркала, но лишь на минуту, потом опять начала рвать на себе волосы, царапать лицо и издавать пронзительные вопли.

Он принес второй стакан и прицелился получше. На этот раз она захлебнулась и села, кашляя и хватая ртом воздух. Он похлопал её по спине, когда она начала корчиться от удушья, а лицо побагровело.

Джейн Шерман с трудом отдышалась и упала ничком на кровать, обливаясь горькими слезами.

Феллоуз, тяжело дыша, стал рядом.

- Сожалею, мисс Шерман. Я не хотел так волновать вас.

Он продолжала рыдать, но истерический припадок миновал. Феллоуз, повернувшись к окну спальни, взглянул на соседний дом и спросил себя, сколько соседей все это слышали. Он ожидал увидеть лица в окнах, услышать вой полицейских сирен, но соседний дом казался вымершим, никого не было видно. И ничего не слышно.

Шеф откусил порцию жевательного табака и машинально стал его жевать, ожидая, пока иссякнут слезы.

Джейн понадобилось целых пятнадцать минут, прежде чем она обессиленно затихла. Затем приподнялась, опершись на локоть. Феллоуз смочил в ванной полотенце и подал ей, чтобы вытерла лицо. Она, как послушный ребенок, подняла голову и вздохнула.

- Я этого не вынесу...

Он отнес полотенце и вернулся обратно.

- Что же мне теперь делать? - спросила она.

- Я бы вам посоветовал все забыть.

- Мне хочется умереть.

Он возвышался над ней, покачивая головой.

- На вашем месте я бы радовался, что вам повезло остаться в живых. Я вовсе не хотел бы умереть.

- Но он... Но он убийца! Как он только мог?

- Люди бывают разные, а он самого худшего сорта...

- Я для него совсем ничего не значу. Он убил бы меня просто так, верно?

- Вполне возможно. Знаете, не стоит нам оставаться в этой спальне. Вернемся назад, сядем и спокойно обсудим, как вы можете нам помочь.

- Вам помочь?

- Совершенно верно, - он взял её под руку и помог встать с постели. Они вернулись в гостиную, и она покорно опустилась в кресло.

- Но почему он это сделал?

- С этим покончено, мисс Шерман. Постарайтесь обо всем забыть. Главное в том, что нам нужна ваша помощь. Чтобы поймать его, пока он ещё кого-нибудь не убил.

- Вы не знаете, где он?

- Мы вообще знаем о нем слишком мало. Он скрылся до того, как мы обнаружили труп.

- Она... Кто она была?

- Этого мы не знаем. Мы думали, это вы. Вы нам поможете?

Она кивнула и слабым голосом спросила:

- Но как?

- Вы бы согласились ещё раз с ним встретиться?

Она при этой мысли даже застонала.

- Увидеть его снова? Я этого не вынесу.

- Ну, может быть, он вам ещё позвонит. Если он это сделает, вы могли бы согласиться с ним встретиться? Там, где он захочет, а потом позвоните в полицию. Вам самой не придется туда идти. Дайте только в полицию знать, где он находится, чтоб они могли схватить его.

Она вытерла щеки.

- Не знаю...Могу попробовать. Но не думаю... хочу сказать, я не смогу с ним говорить. Даже по телефону. Как только я начну ему отвечать, он сразу поймет, что-то случилось.

- Вы только попробуйте.

Она кивнула.

- Но он больше не позвонит. Тем более теперь, когда полиция его разыскивает.

- И все же это возможно, мисс Шерман, - заверил шеф. - Судя по тому, что мы до сих пор о нем узнали, это вполне может случиться.

8. ПЯТНИЦА, 13. 10-13. 40

Вскоре после полудня Феллоуз вернулся в Стенфорд. Сержант Уилкс в это время как раз заканчивал ланч за письменным столом начальника в его маленьком кабинете. Когда вошел шеф, он жевал сэндвич, запивая его кофе из термоса.

- Если прольете кофе на мои бумаги, - буркнул Феллоуз, - я с вас живого шкуру спущу.

- Бумаги? Вы имеете в виду этот кроссворд, программу телевидения и дурацкие циркуляры?

- Там, между прочим, ещё и ведомость на ваше жалование...

Феллоуз подошел к окну, выходившему на обширный газон. Комнатка была маленькой, письменный стол с выдвижными ящиками, вращающийся стул, деревянный стол, три шкафа с застекленными дверцами и ещё один стул заполняли его целиком. Белые стены украшали несколько пикантных фотографий из календарей - подборка избранных снимков за несколько лет.

Феллоуз отвернулся от окна, взглянул на коллекцию обнаженных бюстов и манящих бедер и спросил:

- Вы весь день только ели, или успели и ещё что-нибудь сделать?

- Вы говорите как человек, у которого ланча ещё не было, - парировал Уилкс, продолжая жевать. - Сегодня утром из Эри пришла фотография Джона Кэмпбелла. Я показал её Уэтли. Это не тот человек.

- Что с чемоданами?

- Мы нашли слесаря, он их открыл. Ничего, кроме обычного женского барахла. Никаких адресов или меток на одежде и белье. Такую одежду можно купить в любом магазине. Опись содержимого я положил вам на стол, но за это время она оказалась погребена под полуметровым слоем бумаг. Ах, да... Мы нашли одну блузку с оторванной пуговицей; к ней подходит та пуговица, что вы нашли в дальней спальне. Унгер поставил этот чемодан под письменный стол, на случай, если вы сами захотите посмотреть.

Уилкс крутнулся на стуле.

- Хотите сэндвич?

- Нет, я на диете. Попробую пропустить этот ланч. Но чашку кофе все же выпью.

- Пожалуйста, - Уилкс допил кофе из крышки термоса, вновь наполнил её и подал начальнику. - Молоко и сахар уже там.

- Раз я не завтракал, это то, что нужно.

- Вам виднее... - Уилкс смотрел, как шеф маленькими глотками потягивает горячую жидкость. - Ничего. Пока не везет. Вот уже двадцать четыре часа мы не можем опознать жертву.

- Вам виднее, - в то ему ответил начальник и положил ногу на угол письменного стола. - Да, пока ничего, мы не знаем, кто эти двое.

- Адрес оказался ложным?

- Нет, только женщина ещё жива.

Феллоуз подробно пересказал свой разговор с Джейн Шерман. Когда он закончил, Уилкс присвистнул сквозь зубы.

- Что же он за тип? Вы хотите сказать, что только что убив одну женщину, он едет на уикэнд в Нью-Йорк, привозит в дом другую и спит с ней рядом с комнатой, где лежит труп?

- Если он убил ту женщину до того, как поехал в Нью-Йорк, то, должно быть, так все и было.

- А как вы объясните, что у Джейн Шерман инициалы "Дж. С."? (в латинском написании - прим. пер.) Что же, он шел через весь поезд и спрашивал у каждой молодой женщины её инициалы?

- Почему это должно было его интересовать? Он наверняка не собирался использовать оставшиеся чемоданы...

- Вы хотите сказать, что одинаковые инициалы - лишь случайное совпадение? Гм...

- Совпадение, но не такое уж и удивительное, Сид. Дж. С. пожалуй, самые распространенные начальные буквы из всех существующих. Ведь тот лист, где Джейн записала свой адрес. был вырван, помните? Он не оставлял его, как ложный след.

- Если, конечно, она говорит правду.

- Если она говорит правду. Конечно, существует и альтернатива. Скажем, такая: он едет в Нью-Йорк и возвращается обратно с новой подружкой, а та, первая, ещё жива. Они ссорятся, и жертву убивает либо он, либо его новая приятельница, либо оба вместе.

- Это нам тоже ничего не дает. Вы это сами понимаете, верно?

- Конечно не дает. Какое вообще значение имеет эта жизнь?

- Все равно, как на это ни посмотреть, думаю, инициалы все же ничего не значат. Но что с Шерман? Вы полагаете, она замешана в этом больше, чем утверждает?

- Думаю, она говорит правду. Но это лишь мое мнение. Во всяком случае, я заехал в полицию Бриджпорта, чтобы попросить их о помощи. Теперь они ждут звонка от этой женщины и приглядывают за её домом на тот случай, если Кэмпбелл решит её навестить.

Уилкс фыркнул.

- Навестить ее? Это даже не смешно.

- У него есть её адрес.

- А его фамилия опубликована во всех газетах. Вы же не думаете, что он сунется в такую западню?

- В газетах подробно об этом ещё не сообщалось. Здесь дали несколько строк, да в Бриджпорте и Нью-Хейвене сообщили на первой полосе, но эта история не из тех, что становятся громкой сенсацией. Та бывает, когда жертва из числа сильных мира сего. Джейн Шерман даже не видела газет.

- И все же утверждаю, что он определенно этого не сделает. Не пойдет на такой риск.

- Но мы, во всяком случае, не можем оставить без внимания такую вероятность. Нам нужна помощь из Бриджпорта, чтобы вплотную заняться этой женщиной, то есть проверить её и убедиться в её алиби.

- Проверить, действительно ли она ездила в Нью-Йорк, как утверждает.

Шеф кивнул.

- И что она делала в оставшиеся дни этого месяца. Если откровенно, мне эта сказочка про Синюю Бороду слишком отдает чертовщиной, чтобы быть подлинной. Возможно, она знает Кэмпбелла лучше, чем хочет показать - и это ещё одно основание за ней понаблюдать.

Он допил кофе и вернул крышку.

- Макфарлайн звонил?

- Нет. Пока нет.

Феллоуз снял телефонную трубку.

- Будем надеться, что за это время он успел что-нибудь выяснить.

Когда Макфарлайн наконец подошел к телефону, похоже было, что он хочет извиниться.

- Мне не хотелось заставлять вас понапрасну ждать, но это была нелегкая задача. Я все написал в заключении.

- Не заставляйте меня ждать почту, Джим. Скажите, в чем там дело.

- Да, конечно... Мне очень жаль, но должен признаться, что я просто не смог установить причину смерти. Как это обычно и бывает, причина связана с теми частями тела, которые отсутствуют. Она могла умереть от удара по голове, её могли задушить...

- Во всяком случае, это не было естественной смертью?

- По имеющейся части тела заключения сделать нельзя. У неё могла быть опухоль или что-то подобное, но скорее это был несчастный случай или убийство. Однако это могло быть и самоубийство. Точнее сказать не могу.

- А есть вообще что-нибудь, о чем вы могли бы сказать уверенно?

- Могу оценить её возраст. Приблизительно тридцать лет. И она никогда не рожала и не была беременна.

- Это вы мне уже говорили вчера вечером.

- Да. Как я уже сказал, была предпринята дилетантская попытка удалить соответствующие органы, но она не удалась. А что касается времени смерти, его очень трудно ограничить определенными рамками, но приблизительно...

- И насколько это приблизительно?

- Где-то между полуднем пятницы и вечером субботы. Это произошло где-то в течении этих тридцати часов.

Феллоуз поблагодарил и положил трубку.

- Эта женщина, - сказал он Уилксу, - была уже мертва, когда он поехал в Нью-Йорк - если Джейн сказала правду. Когда он привез её к себе домой, тело лежало в дальней спальне.