Спроси обо мне море [ самиздат]

Глава 7 Тамара

Не знаю, о чем я думала, когда соглашалась на это безумие. Видимо, мне казалось, что все это не больше, чем шутка. И после распития вина, мы усталые и пьяные пойдем домой. Но не тут-то было. Почти умоляюще смотрю на Артема, но он непреклонен. Какой же он высокий! Наверное, метра два. И я со своими метр пятьдесят кажусь перед ним лилипутом. Облизываю губы, на которых еще остался привкус вина. Руки неуверенно тянуться к застежке-молнии на спине. Пальцы не хотят слушаться.

— Давай помогу, — вызывается Артем, видя, как долго я копаюсь. Убираю волосы в сторону и поворачиваюсь к нему спиной. Его горячие пальцы обжигают мне кожу. Сердцебиение учащается. Что со мной делает этот парень? И почему я поддаюсь на его очарование? Ведь я же понимаю, что все это сиюминутно и неправильно. Если бы он не собирался жениться… То мы бы уже стали любовниками. Его свадьба это единственное, что останавливает меня. Ведь я хочу его. Каждое его прикосновение отзывается в моем теле желанием. Мне приходится изображать равнодушие, чтобы не поддаться искушению.

Тонкие бретельки спадают с плеч. Снимаю платье через ноги и кладу его на песок. Артем следит за каждым моим движением и от этого я волнуюсь его больше. Расстегиваю застежку на лифчике и замираю, прижимая его руками к груди. Еще мгновение и между нами не останется никаких преград. Доверяю ли я ему настолько, чтобы так рисковать? И сердце уверенно отвечает «да». Кружевная ткань падает вниз. Ночной ветер холодит кожу. Дрожу, снимая с себя трусики.

— Твоя очередь, — говорю я, когда вся моя одежда оказывается на песке. Артем сбрасывает ботинки, стягивает с себя джины и теперь мы с ним на равных. Он шагает ко мне, берет мое лицо в ладони и целует в губы. С таким бесстыдством, с такой страстью, что я даже робею перед таким напором. Его язык дразнит мой, легко касается то неба, то щек. У меня кружится голова, дыхание перехватывает.

— Идем, — резко отстраняясь от меня, произносит Артем. От него пахнет сигаретным дымом и сочной зеленью, прогревшейся на за день на солнце. Он держит меня за локоть, и вместе входим в море. Его сонные волны лениво бегут нам на встречу. Дно уходит из-под ног, и мы плывем. Озорничая, ухожу с головой под воду. Он уходит следом. Ловит меня за талию и вот мы снова на поверхности. Смеемся и отфыркиваемся. Ощущения полной свободы и вседозволенности вызывает не шуточную эйфорию. Мне кажется, что я могу все. Счастье переполняет каждую клеточку моего тела, заставляя забыть обо всем плохом, что было совсем недавно.

— Море — мой самый лучший друг, — говорит Артем, прижимая меня к себе. — Если вдруг захочешь обо мне что-то узнать — спроси у него. Оно тебе про меня все расскажет.

— То есть, сдаст мне тебя с потрохами? — улыбаюсь я, видя, как блестят глаза Артема. Касаюсь пальцами его щеки, на которой дрожат морские капли. — Хороший друг, нечего сказать.

— Оно знает, что тебе можно, — отвечает Артем. — Тамара, я люблю тебя.

Не дожидаясь моего ответа, а может быть, боясь его, он закрывает мне рот поцелуем.

Домой возвращаемся на рассвете. На этот раз нас никто не встречает с расспросами. В окнах темно и все спят. Так даже лучше, не то бы я опять чувствовал себя виноватой. А мне это очень не нравится. Голодные, включаем свет на кухне и вытащив из холодильника суп, разогреваем его в микроволновке. Артем не сводит с меня влюбленных глаз. Несмотря на провокационную близость, между нами так ничего и не произошло. В этот раз я бы не стала придумывать никаких отговорок. Я сходила с ума от желания. Но он блокировал любые мои попытки соблазнить его. Вволю наплававшись, мы выбрались на берег, оделись. Допили вино и решив как-нибудь повторить подобное, вернулись на набережную.

Его признание все еще эхом звучит у меня в ушах, но я боюсь поверить в то, что это может быть правдой. Что он это сказал абсолютно серьезно. В глубине души я все равно считаю, что мальчик просто развлекается. Кристина бы сказала, что такими мыслями я хочу снять с себя ответственность. Что ж, наверное, она бы оказалась права. А вот не ошибаюсь ли я? От подобных размышлений у меня портится настроение.

— Пойду спать, — доев суп и вымыв за собой тарелку, говорю я. Сонно зеваю, прикрывая рот рукой. Подхожу к Артему, чмокаю его в макушку. Его волосы еще не до конца просохли и пахнут морем.

— Хочешь, я завтра покажу тебе город? — спрашивает он, не желая меня отпускать.

— Завтра решим, — устало отвечаю я, пятясь к выходу. Машу ему рукой. — Сладких тебе.

Мне не спится. Ворочаюсь с боку на бок. Упорно пытаюсь держать глаза закрытыми, но ничего не выходит. Сон не идет ко мне. Тело все еще помнит морские волны, а губы болят от поцелуев. Ей-Богу, веду себя как школьница. Или же все дело в том, что у меня давно не было отношений и я забыла, что такое романтика? После истории с Вадимом я старалась держаться от мужчин подальше. Как и всякий человек, переживший моральную травму, я боялась ее повторения. Мне было гораздо уютней с самой собой, чем с кем-то, кому надо было доверять, под кого нужно было бы подстраиваться. И делиться с ним самым ценным — своей жизнью, своими мечтами. Это всегда опасно. Потому что все самое сокровенное потом могут использовать против тебя же. Периодически я ходила на свидания, иногда даже увлекалась кем-то, но надолго меня не хватало. Всегда хотелось назад, в свое удобное одиночество.

Прижимаю колени к груди. Поднимаю голову и смотрю, как мерно крутятся лопасти вентилятора, прикрепленного к потолку. Вслушиваюсь в его ритмичное жужжание. Что будет с нами, если мы перейдем грань, после которой уже не будет возврата к прежнему? А с той девушкой, которая должна стать женой Артема? Это важные для меня вопросы, ответы на которые найти пока не удается. А еще есть Вадим…

При воспоминании о нем мне сразу становится тяжело дышать. Перед глазами всплывает его перекошенное от гнева лицо, а кожа, которая оказалась в тот момент под его пальцами, начинает неметь. Лоб покрывается испариной. Только теперь я понимаю, как сильно испугалась тогда. Не будь поблизости других людей, он бы убил меня. Еще бы, ведь я несу угрозу его личной жизни. Мало ли что я могу про него рассказать его жене! А он по какой-то причине дорожит этим браком. Мне нужно найти что-то, что позволит держать это чудовище на расстоянии. Как-то обезопасить себя. Но как назло ничего не приходит в голову. Надо будет побольше узнать о Нине. С Дашей, я, пожалуй, поостерегусь говорить о ней во избежание ненужных подозрений, а вот пару вопросов Пете задам. Это идея приносит мне некоторое облегчение и я, свернувшись калачиком, засыпаю.

Просыпаюсь в обед. Солнце уже вовсю заливает комнату. Это я с вечера забыла задернуть шторы. Тянусь, и лениво поднимаюсь на ноги. Очень хочется пить. Одеваюсь, сбегаю по лестнице вниз. На кухне вижу Петю. Он одет по-домашнему — в старых шортах и стоптанных тапках. По его заспанному лицу с рубцами от подушки, могу предположить, что он тоже встал недавно и никуда не собирается.

— Доброе утро, — бормочет он, увидев меня. Да у него похмелье! Похоже, не у одной меня вчера был приятный вечер.

— Что отмечали? — интересуюсь я, наливая себе воды.

— Не спрашивай, — морщится он. Бросает на меня взгляд. Задерживает его на шее. Подходит ко мне, властным движение поднимает мне подбородок и рассматривает синяки. — Кто?

— Вадим, — отводя его руку в сторону, отвечаю я. — Он не хочет давать мне развод. И вообще зол просто от того, что я жива. Как ты с ним познакомился, кстати? Он твой пациент?

— Нет, — мотает головой Петя. — Даша же работает косметологом в салоне. Нина была ее частой клиенткой. Они очень тесно сдружились, часто ходили друг другу в гости. Когда появился Вадим, она нас с ним познакомила. И мы как-то с ним быстро сошлись…

Брат виновато смотрит на меня и вздыхает. Достает банку с растворимым кофе и большую кружку.

— А дети у них есть? — спрашиваю я и к горлу подкатывает тошнота.

— Да, сын родился. Мальчонке годик, — рассеяно отвечает Петя. — Они души в нем не чают. Вадим всегда мечтал о наследнике, но у них два года ничего не получалось. Нине поставили диагноз бесплодие. Они даже чуть не развелись на этой почве. У вас с ним, я так полагаю, с детишками так и не сложилось?

— Можно и так сказать, — открывая холодильник и доставая оттуда молоко, глухо отзываюсь я. Вопросы о детях одни из самых не любимых и в моем личном топе занимают первое место по причинению морального дискомфорта.

— Больная тема? — угадывает брат. Киваю в подтверждение его слов. — Не воспринимай это как укор, но после того, как ты мне рассказала про Вадима, я не знаю, как с ним общаться. С одной стороны, как любящий брат, я должен пойти и набить морду этой сволочи. С другой, я понимаю, что с таким человеком подобные методы не пройдут и здесь надо что-то другое. А еще… Я как ни странно скучаю по этому засранцу. Ты уж прости.

— Вадим умеет производить хорошее впечатление, — отвечаю я и мне становится грустно.

— Еще раз прости. Чувствую себя от сказанного каким-то уродом, — сокрушается Петя. — Кстати, а ты не в курсе, у Артема с его невестой все в порядке? А то я какой день вижу его здесь.

— Вроде бы, — пожимаю плечами я. — А что?

— Эх, зря надеялся! — с досадой машет рукой Петя и спешит ответить на телефонный звонок. Похоже, что будущая невестка его конкретно не устраивает. Вот только чем именно?

Днем я в гордом одиночестве отправляюсь на пляж. Часа два валяюсь там с книжкой, получая невероятное удовольствие от того, что меня никто не дергает. Так как жизнь у меня достаточно активная, отдых признаю только ленивый. Например, весь день лежать на диване и дремать. Даже просмотр фильмов в такие дни для меня становится чем-то непосильным. Это ведь надо думать, концентрироваться на экране, наблюдать за событиями. Понимать, что до тебя хочет донести автор картины. Никаким расслаблением здесь и не пахнет.

Домой меня заставляет вернуться голод. Напевая, разогреваю себе курицу с овощами. Думаю, что будет идеальным поесть и пойти поспать пару часиков до вечера. Артем настаивает на прогулке по городу, и я хочу согласиться. Но мои планы нарушает неожиданный визит. Подойдя к видеодомофону, вижу на пороге Нину. Набрасываю поверх купальника мужскую рубашку и иду ей открывать.

— Здравствуйте, — как можно приветливей произношу я. — А Даша еще в салоне. Она через пару часов только будет.

— А я к вам пришла, а не к ней, — сообщает мне Нина. Она выглядит серьезной и озабоченной. А еще очень нервной. Неужели Вадим сказал ей правду? — Хочу с вами поговорить о своем муже.

Впускаю ее в дом. Готовлю нам с ней крепкий чай с лимоном. Приношу поднос в гостиную. Гостья сидит на диване и теребит пальцами ремешок от часов. На ней простое платье скучного бежевого цвета. Волосы гладко зачесаны назад и демонстрируют большой лоб и тяжелый подбородок. Отекшие ноги с трудом помещаются в миниатюрные балетки.

— Если честно, я не совсем понимаю причины вашего визита, — осторожно начинаю я.

— Я видела, как он на вас смотрит, — подаваясь вперед, говорит Нина и ее глаза отражается такая боль, что мне становится ее жаль. — Он никогда на меня так не смотрел. Слышала, каким тоном спрашивал о вас Петю. Столько страсти… Раньше мне казалось, что он на такое просто не способен. А теперь я понимаю, что это просто я не вызываю в нем таких чувств.

— Но я не могу отвечать за то, что испытывает ваш муж… — беспомощно развожу руками я. Никогда бы не подумала, что Вадим смотрит на меня как-то по-особенному. Да еще со страстью. Тем более, сейчас. Если только как хищник на жертву. Но воображение обиженной вниманием женщины способно и не на такое.

— Но вы можете не давать ему надежду! — на ресницах Нины дрожат слезы. Она молитвенно складывает руки и медленно опускается на колени. — Тамара, вы молодая, очень красивая. Можете покорить любого. Но не трогайте моего мужа, прошу вас. Не забирайте его у нас. Андрею нужен отец, а я… Я просто умру без него!

Вот как ей сказать правду? Она же от такого известия может скончаться. Или руки на себя наложить. А у меня нет никакого желания быть виновной в чьей-то смерти. Тем более из-за такого ничтожества, как Вадим.

— Мне не нужен ваш муж, — подходя к ней и помогая ей подняться, ровным голосом произношу я. — Вам абсолютно не о чем беспокоиться.

— Если вы станете любовниками, — словно не слыша меня, продолжает Нина, — я и слова ни скажу. Вы только из семьи его не уводите. Ведь ради вас он это легко сможет сделать…

Да конечно. Надо же такое придумать! Придушить он меня хочет, это факт. Переспать. Но уйти ко мне после всего что было, это уж вряд ли.

— Нина, прошу вас, не надо, — мягко, но настойчиво прошу я. — Вадим ваш. И он никуда от вас не денется. И мне он не нужен ни в каком качестве.

— По-вашему, он так плох? — такой вопрос ставит меня в тупик. Непонимающе смотрю на Нину. Усаживаю ее в кресло и ставлю чашки с чаем на стол.

— Мне не нужно чужого. Неважно, хорошее оно или нет, — отвечаю я и едва не давлюсь своим словами, вспомнив Артема. Не могу сказать, что увожу его, по крайней мере, никаких осознанных действий для этого не прикладываю, но ему-то позволяю это делать. Подавляю вздох. Делаю глоток чая, чтобы отвлечься. Внутренняя дисгармония штука очень неприятная.

— Я ведь не красавица, сама знаю, — говорит Нина. — Поэтому должна смириться с такими вещами, чтобы сохранить семью и не остаться одной. Вы не представляете себе, как это страшно жить в одиночестве…

Пожалуй, что нет. Но объяснять мне этого не хочется. Предпочитаю выслушать свою гостью и поддержать ее, как смогу. Ведь такого мужа, как Вадим и врагу не пожелаешь. А Нина почему-то мне нравится. И если бы не наш общий муж, то вполне возможно, мы могли бы подружиться.