СС — инструмент террора

Возглавляемая Гиммлером империя, существовавшая на территории Третьего рейха, включала в себя гестапо, полицию, пресловутые эйнзацгруппы и различные экономические предприятия, на которых из узников концлагерей выжимались последние соки. Щупальца этой империи пронизывали самые разные сферы внутреннего фронта — тыла нацистской Германии.

В Германии в период войны, под контролем рейхсфюрера СС, существовали главные ведомства, которые контролировали различные стороны жизни империи СС. О тех из них, которые активно вторгались в жизнь военной Германии и оккупированных территорий, в следующих главах книги будет рассказано довольно подробно. Тем не менее существовали и другие главные ведомства, которые оказывали существенное влияние скорее на внутренний фронт, чем на зоны боевых действий или же территории, находившиеся вне Третьего рейха, хотя обычные обыватели, возможно, никогда и не подозревали об их существовании.

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СУДОВ СС

Юридический департамент СС базировался в Мюнхене, колыбели национал-социализма. Он отвечал, главным образом, за администрирование и насаждение в рядах СС особого дисциплинарного кодекса и контролировал деятельность эсэсовских и полицейских судов как в самой Германии, так и на оккупированных территориях.

Главное управление судов СС контролировалось обергруппенфюрером СС Францем Брейтхауптом и ведало, в дополнение к другим своим обязанностям, расследованием дисциплинарных проступков, а также готовило и выносило обвинительные приговоры по судебным делам, которые заводились против нарушителей эсэсовского кодекса чести. Это управление также курировало эсэсовские и полицейские тюрьмы.

Хотя в сферу его компетенции входило наказание правонарушителей из числа членов СС, всего лишь незначительное количество служащих концлагерей были обвинены в коррупции (обычно это были кражи драгоценностей у узников сразу же после их прибытия в лагерь).

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СС

Как предполагается из самого названия, это управление первоначально было главным ведомством всех СС. По мере того как эта организация стала стремительно разрастаться, возникло мнение, что она слишком много работает — столь многочисленны были новые управления, созданные для осуществления ее обязанностей. В конечном итоге — когда началась Вторая мировая война, — Главное управление утратило около 70 процентов своих официальных функций, и таким образом его всеобъемлющая власть и влияние значительно уменьшились. Под началом обергруппен-фюрера СС Готтлоба Бергера оно отвечало за сохранность всех личных дел нестроевых офицеров и младших офицеров СС, и, что более важно, начиная с 1941 года и далее- за пополнение личного состава в Ваффен-СС. Бергер проявлял достойную Макиавелли хитрость, затевая всевозможные интриги для пополнения своих рядов за счет Вермахта, и был главной движущей силой в деле формирования отрядов иностранных добровольцев (см. гл. 6).

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ СС

Находившееся с 1942 года под всеобъемлющим руководством обергруппенфюрера СС Ганса Юттнера, это учреждение являлось главной оперативной штаб-квартирой СС. К концу войны оно насчитывало 45 тысяч сотрудников и отвечало за оперативный контроль над Ваффен-СС и остальными СС. Его новые функции, по сравнению с прежними, включали в себя организацию, снабжение, подготовку, мобилизацию и кадровое обеспечение.

ЛИЧНЫЙ ШТАБ РЕЙХСФЮРЕРА СС

Размещавшийся в Берлине личный штаб рейхсфюрера СС отвечал за все дела, которые не подпадали под компетенцию других управлений СС. В тылу главной их задачей было руководство организацией «Лебенсборн». Она была создана в 1936 году для выведения хорошего арийского потомства матерями расово полноценного происхождения — как замужними женщинами, так и одиночками.

В 1939 году, вскоре после того, как началась Вторая мировая война, был обнародован приказ Гиммлера: «Любая война влечет за собой кровопролитие. Гибнут лучшие. Многочисленные победы означают утрату лучших сил и крови нации. Смерть лучших — это еще не худшая судьба. Хуже всего — отсутствие детей, не родившихся от родителей в годы войны. Абсолютно независимо от гражданского права и традиционной морали это должно теперь стать долгом всех немецких матерей и девушек. Им надлежит произвести на свет детей от солдат СС, воюющих на фронте, и отнестись к этому делу со всей моральной ответственностью. Кроме того, будущее этих детей будет обеспечено: официальные опекуны возьмут под опеку от имени рейхсфюрера СС всех незаконнорожденных детей арийской крови, чьи отцы погибли в сражениях… Глава РСХА и его аппарат будут соблюдать свободу действий в ведении документации, касающейся усыновления этих детей… Члены СС должны хорошо понимать этот приказ и подчиняться ему — исполняя этим долг огромной важности. Насмешки, пренебрежение, непонимание не окажут на нас никакого влияния, поскольку будущее — за нами».

Таким образом, была обещана официальная поддержка незамужним матерям и незаконнорожденным детям при условии их арийского происхождения.

Гиммлер тем самым зашел достаточно далеко в деле защиты арийской крови. В августе 1942 года он отдал приказ, заключавшийся в следующем: в эсэсовскую семью, имевшую только одного оставшегося в живых сына, достигшего призывного возраста, того отзывали с фронта и отправляли домой для продолжения семейной линии. Это практиковалось вплоть до самого конца войны.

Фанатизм Гиммлера, касавшийся арийского генофонда, не ограничивался одним только Рейхом. Когда немецкие войска сломили сопротивление армий покоренных ими стран Европы, подходящих под «нордические» нормы детей, осиротевших в годы войны, собирали и отправляли в Германию. Таким образом происходило, по сути дела, то, что именуется киднэппингом- похищением детей. Это относилось даже к некоторым польским детям, которые, будучи славянами, обычно представлялись неподходящими для планов Гиммлера. Но как бы то ни было, всех их отправляли в Германию, где определяли в подобранные эсэсовским руководством семьи.

В соответствии с планами Гиммлера, эти дети, став взрослыми людьми, должны были вернуться к себе на родину уже воспитанными в германизированном духе, с тем, чтобы образовать собой особую нордическую касту на покоренных территориях и таким образом контролировать «низшие» расы.

ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

ИМПЕРСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ (РСХА)

К 1940 году главное ведомство утратило некоторые из своих первоначальных функций, но по-прежнему курировало основные направления: расовые вопросы, семья, переселение и организация, кадры.

Каждый обершнитт СС (территориальное подразделение) в военной Германии имело офицера-куратора из РСХА, а каждый город — офицера СС по обеспечению семей. Несмотря на приказы военного времени, касавшиеся СС и администрации, персонал РСХА по-прежнему занимался проверкой расовых особенностей любого потенциального члена СС. Тщательные проверки осуществлялись как раз накануне Второй мировой войны, разразившейся в 1939 году, стремительный ход которой впоследствии сделал подобные глубокие исследования невозможными во многих отношениях. Полное расследование арийского происхождения и генеалогического древа проводилось только у перспективных офицеров и их потенциальных жен. Что касается младших офицеров, то было достаточно их письменного заявления о том, что они не имеют в роду лиц неарийского происхождения. Наведение более подробных справок переносилось на то время, когда война закончится. Добровольцы германского происхождения подобным образом принимались на службу на основании лишь письменного заявления.

Другая главная функция, осуществлявшаяся этим ведомством, заключалась в переселении немцев на оккупированные восточные земли, где местное население зачастую просто изгонялось из своих домов, а их жилье занимали немецкие семьи.

ГЛАВНОЕ ВЕДОМСТВО ХАЙСМАЙЕРА

Наиболее важное влияние это ведомство оказывало на сферу образования. Оно контролировало NPEA- органы политического образования НСДАП (Националполитише эрциунгсанштальтен). Они были организованы в 1933 году с целью подготовки достойных претендентов на высшие посты в СС или НСДАП. Гиммлер в конечном итоге хитроумно прибрал к своим рукам и этот орган, сначала предложив снабжение одеждой и оборудованием, затем — пообещав стипендии и финансирование. В 1936 году его усилия были вознаграждены, когда обергруппенфюрер СС Август Хайсмайер был назначен генеральным инспектором этого ведомства. Затем Гиммлер добился вступления в СС всего персонала NPEA.

К 1940 году он взял полностью в свои руки бразды правления школами, учредив для педагогического состава похожую на эсэсовскую форму и звания — эсэсовскую приставку в дополнение к прежним званиям, и таким образом оберфюрер СС стал оберфюрером NPEA и так далее. Школы NPEA были также открыты и за пределами рейха для того, чтобы дать образование подходящим абитуриентам из общин, населенных этническими немцами-фольксдойче.

Тем не менее, факты свидетельствуют о том, что, несмотря на всю важность, которую Гиммлер придавал NPEA, лишь малая часть юных немцев прошла через эти школы и таким образом влияние этих учебных заведений на немецкую жизнь было минимальным.

ИМПЕРСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ

Главное имперское управление безопасности под командованием Гейдриха пользовалось большим весом, чем любая другая организация СС.

В состав Главного управления имперской безопасности входило семь подразделений, включая идеологическое — руководитель оберштурмфюрер СС Диттель, — которое занималось расследованием дел тех людей, кто представлялся «идеологически опасным» для дела национал-социализма — коммунистов, евреев, пацифистов, масонов и прочих. Ведомством, занимавшимся организационно-хозяйственными вопросами, руководил штандартенфюрер СС Шпациль, а ведомством кадров — оберфюрер СС Эрлингер.

Кроме них, существовали также гестапо (государственная тайная полиция) — руководитель группенфюрер СС Генрих Мюллер; ведомство уголовной полиции (крипо), главой которого являлся группенфюрер СС Артур Небе; и внешняя служба (разведка), руководителем которой был бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг.

Внутреннюю службу СД возглавлял бригаденфюрер СС Отто Олендорф. Из всех вышеперечисленных ведомств в жизнь граждан военной Германии активнее всего вторгались внутренняя служба СД, крипо и гестапо. С самых первых дней существования гестапо, возникшего благодаря заботам Германа Геринга, Гитлер наделил эту организацию чрезвычайно широкими полномочиями. Он публично объявил, что не потерпит вмешательства со стороны других секретных служб в дела, считающиеся компетенцией гестапо. Большое количество членов гестапо в ранний период существования этой организации были бывшими кадровыми служащими уголовной полиции, причем многие из них не являлись членами НСДАП или СС. За плечами у многих таких офицеров был богатый опыт службы в полиции, а не академические познания.

СОПЕРНИЧЕСТВО ГЕСТАПО И СД

В отличие от чинов гестапо, типичный офицер СД, как правило, происходил из образованной семьи среднего класса, отличался интеллектом, был лояльным членом НСДАП и являлся членом СС. К сфере деятельности СД относились контрразведка и искоренение врагов государства, но служба СД обладала ограниченными возможностями для ареста и зачастую презрительно относилась к соперникам из гестапо. Гестаповцы не имели ограничений для производства ареста и часто вторгались в те сферы жизни, за которые отвечала СД. Взаимоотношения этих двух организаций, таким образом, были крайне далеки от того, чтобы считаться сердечными.

Государственная тайная полиция — гестапо, — сформированная в основном из бывших сотрудников крипо, уже имела готовую армию осведомителей на местах, которая неуклонно разрасталась. Например, каждый большой жилой дом имел своего собственного куратора-осведомителя из гестапо, неустанно следившего за жильцами, специально готового информировать по малейшему поводу нелояльности.

Особенно активно понуждали к осведомительству государственных служащих, которым предписывалось доносить на своих коллег. Самая незначительная проблема раздувалась до самых невероятных размеров и использовалась в качестве оправдания для того, чтобы не пользоваться услугами служащего, считавшегося недостаточно лояльным по отношению к существующему режиму.

К доносительству побуждали даже детей, чтобы те шпионили за родителями на предмет выяснения их возможной нелояльности к режиму.

Когда в 1939 году разразилась война, в рядах гестапо насчитывалось 20 тысяч человек, тогда как число сотрудников СД составляло всего лишь три тысячи человек. Гестапо имело около 50 тысяч платных осведомителей, но к 1943 году число информаторов достигло ста тысяч. Вражда между двумя соперничающими организациями усиливалась из-за того, что гестапо финансировалось без всяких ограничений, тогда как СД приходилось буквально с боем добывать деньги у своего вышестоящего начальства. Кроме того, сотрудники гестапо пользовались большими пенсионными льготами, нежели сотрудники СД. Значительные изменения в этом отношении произошли после того, как состоялась реорганизация полицейских служб Третьего рейха и Гейдриху было доверено руководство СД, гестапо и крипо под зонтиком РСХА. Гейдрих быстро внедрил туда своих людей: бывшего офицера крипо Генриха Мюллера, возглавлявшего гестапо, и Вальтера Шелленберга, ставшего во главе СД. Будучи некогда офицером крипо в Баварии, Мюллер потворствовал нацистам, когда те пытались скрыть обстоятельства смерти племянницы Гитлера Гели Раубаль.

Когда в 1939 году разразилась война, паранойя нацистского государства достигла своего апогея. Теперь гестапо и СД предстояло столкнуться с потенциально враждебными нацизму элементами в Германии, вроде клерикальных кругов — церковные проповеди тщательно изучались на предмет наличия в них критики существующего режима. Но здесь находилось также и огромное количество дипломатов, бизнесменов, журналистов и простых граждан-иностранцев, за которыми следовало наблюдать самым тщательным образом.

РАННИЕ УСПЕХИ ГЕСТАПО

Начало войны ознаменовалось большими пропагандистскими успехами секретных служб. В 1939 году коммунист Георг Эльзер, часовщик по профессии, установил бомбу в мюнхенской пивной «Бюргербрау-келлер». Спрятанная за деревянной обшивкой стены, она должна была взорваться и убить Гитлера во время его выступления перед ветеранами нацистского движения. К несчастью для Эльзера, Гитлер покинул пивную раньше намеченного срока, и хотя бомба все-таки взорвалась, в помещении его уже не было. Сеть агентов гестапо незамедлительно выявила злоумышленника, и вскоре по всей стране устроили охоту на него. Эльзера схватили при попытке перехода швейцарской границы. Попытку покушения на жизнь Гитлера немецкому народу представили как заговор, инспирированный англичанами, а его провал — как доказательство того, что сама судьба была на стороне Гитлера. Эльзера содержали под так называемой «охранной защитой», и он так никогда и не предстал перед судом. Казнили его в апреле 1945 года в концлагере Заксенхаузен.

В 1940 году СД провели еще одну операцию. Представившись членами группы антинацистского сопротивления, агенты СД вступили в контакт с англичанами, открыто выражая стремление прозондировать условия мирных переговоров сразу после того, как будет смещен Гитлер. Британских разведчиков капитана Беста и майора Стивенса заманили в ловушку — на встречу в голландском местечке Венлоо на голландсконемецкой границе. Агенты СД, возглавляемые Альфредом Науйоксом, пересекли границу, взяли приступом место встречи и насильно вывезли британских разведчиков в Германию.

Немецкому народу в очередной раз представили свидетельства британского заговора, имевшего целью спровоцировать народное негодование и свергнуть режим Гитлера. В дополнение ко всему Гитлеру представилась возможность разыграть голландскую карту — воспользоваться нормальным поводом для нападения на Голландию. Противники Гитлера в самой Германии были несколько запуганы успехами секретных служб. В любом случае, в течение первых двух-трех лет войны, когда не вызывали сомнений победоносные действия немецкой армии, а нехватка продовольствия еще не приобрела хронический характер, реальной почвы для недовольства населения и, соответственно, условий для возникновения сильной антигитлеровской оппозиции не было. По мере того, как война затягивалась, а нехватка продовольствия стала все сильнее ощущаться мирным населением, народное недовольство усиливалось.

Секретные службы прекрасно отдавали себе отчет в том, что общественная мораль пришла в упадок, но были не в силах эффективно противостоять этому, и им не оставалось ничего другого, как просто пристально наблюдать за проявлениями пораженчества и общественного недовольства. В любом случае, как бы странно это ни показалось, лишь ничтожно малая доля этих чувств адресовалась лично Гитлеру — большинство населения по-прежнему сохраняло веру в фюрера.

РЕЙНХАРД ГЕЙДРИХ

В качестве главы явно удачливого имперского управления безопасности (РСХА) положение Гейдриха в глазах Гитлера было чрезвычайно высоко. Располагавшийся к востоку от Германии так называемый «Протекторат Богемия-Моравия», фактически являвшийся частью Чехословакии, управлялся рейхспротектором Константином фон Нейратом — дипломатом старой школы, которого Гитлер рассматривал как человека, излишне мягко относившегося к порабощенным чехам.

Его заместитель, группенфюрер СС Карл Франк, страстно желал занять пост рейхспротектора и использовал любую возможность для подрыва авторитета фон Нейрата. Но как бы то ни было, когда Гитлер убрал с этого поста Нейрата, действующим рейхспротектором был назначен именно Гейдрих.

Гейдрих был чрезвычайно польщен этим новым, важным для него назначением, оставшись по-прежнему главой РСХА. К всеобщему удивлению, отношение Гейдриха к чехам было абсолютно нетипичным для него. Вместо жестокого отношения Гейдрих избрал политику кнута и пряника. В качестве пряника использовалось снабжение достаточным количеством продовольствия и вполне приличное обращение с чехами при условии их трудолюбия и хорошего поведения.

Под кнутом подразумевалось самое жестокое, насколько это возможно, тюремное наказание, ждавшее любого человека, помогавшего чешскому движению Сопротивления или саботажнику — это также касалось и любого немца, признанного виновным в деятельности, противоречащей интересам рейха. Таким образом, многим чехам Гейдрих показался справедливым, хоть и жестоким правителем, и акции движения Сопротивления уменьшились. Чешское правительство в изгнании встревожила создавшаяся ситуация. Интересы союзников и проводившаяся ими пропаганда получили бы лучшее практическое подкрепление, если бы чешское население удалось подтолкнуть к активному противодействию захватчикам-нацистам.

Англичане и чехословацкое правительство в изгнании приняли решение казнить Гейдриха, зная, что неизбежное возмездие, которое падет на чехов, обязательно обратит их гнев против немцев. Группа чешских солдат-эмигрантов при посредстве англичан в мае 1942 года была заброшена на парашютах в Чехословакию. 27 мая направлявшийся в свою резиденцию в открытом автомобиле Гейдрих был атакован этими парашютистами. В ходе завязавшейся перестрелки была брошена граната, взорвавшаяся в автомобиле рядом с Гейдрихом, который получил тяжелое ранение. 4 июня он скончался в госпитале.

Гитлер отреагировал абсолютно предсказуемо. Была арестована тысяча чехов, а деревня Лидице, ложно обвиненная в связи с террористами, была по его приказу полностью разрушена. Самих террористов выдал предатель, и их тайное укрытие в одной из пражских церквей было окружено. После недолгой осады чешские парашютисты поняли бессмысленность дальнейшего сопротивления и покончили с собой. Гейдрих удостоился государственных похорон, а целый полк Ваффен-СС был назван его именем.

Лидице сравняли с землей, и название этой деревни было убрано с карт. На посту главы РСХА Гейдриха сменил австриец Эрнст Кальтенбруннер, доктор юриспруденции, обергруппенфюрер СС и генерал полиции.

В Германии критика правящего режима стала высказываться уже более открыто. Оппонентом нацизма какое-то время был епископ города Мюнстера. Его проповеди, содержавшие серьезную критику нацизма, не оставляли ни у кого сомнения в его истинных убеждениях. Стоит отметить, тем не менее, что к нему не применяли никаких репрессий, возможно, из-за его высокого положения.

Хубер, профессор отделения философии Мюнхенского университета, убежденный антинацист, поддержал критическую позицию епископа и на основе его проповедей написал листовку, размножил ее и стал тайно распространять в университете. Эти листовки попали в руки многих студентов со сходными воззрениями, и в результате возникла группа движения Сопротивления. Эта группа, назвавшая себя «Белая роза», ограничивалась пассивным сопротивлением, проявлявшимся в распространении антифашистских листовок.

Известие о растущем недовольстве студентов достигло гаулейтера Пауля Гейслера, который решил лично обратиться к студентам с речью.

Он пожурил их за упадок морали и недостаточную преданность Гитлеру, припугнул юношей призывом в армию, а студенток предложил использовать в качестве матерей будущих граждан рейха, намекнув, что был бы не прочь посодействовать им в этом.

Студентов речь Гейслера довела до бешенства, и они с ожесточением набросились на него и его стражу. Начались уличные беспорядки, на стенах домов стали появляться такие надписи, как «Долой Гитлера!»

Власти не располагали твердыми уликами против конкретных студентов, но они продолжали держать университет под постоянным наблюдением. В конце концов, агент гестапо, работавший в университете уборщиком, выследил двух студентов — брата и сестру Ганса и Софи Шолль, которые разбрасывали с балкона листовки, и незамедлительно выдал их. Молодых людей тут же арестовали, и они предстали перед судом, возглавляемым судьей-нацистом Роландом Фрей-слером. Брат и сестра Шолли, а также еще один студент по имени Кристоф Пробст были объявлены виновными и приговорены к смертной казни через обезглавливание. Приговоры были исполнены без промедления. Совсем скоро были арестованы и казнены остальные члены «Белой розы», в том числе и профессор Губер. Несмотря на подобные неудачи, Сопротивление продолжало набирать силу, и СД и гестапо были вынуждены постоянно быть начеку, дабы пресечь малейшие проявления несогласия и оппозиции.

ИЮЛЬСКИЙ ЗАГОВОР 1944 ГОДА

К концу 1943 года РСХА осознала наличие в рядах Вермахта могущественной антигитлеровской оппозиции, но, похоже, не могла отыскать доказательства против многих конкретных лиц. Тех подозрительных, которых все-таки установили, трогать не стали, возможно, в надежде на то, что неустанная слежка за их передвижениями и контактами приведут СД и гестапо к их вожакам.

Подразделения секретных служб должны были действовать осторожно и осмотрительно, потому что суды СС не имели юрисдикции над служащими Вермахта; а поскольку военные суды не желали пользоваться методами гестапо при допросах в отношении солдат, заподозренных в нелояльности, признания со стороны последних были редкостью. СД и гестапо ждали благоприятного случая.

Когда поражение в войне стало очевидным, преданность старших офицеров Вермахта дала сильную трещину. Многие из них какое-то время благосклонно относились к действиям против режима, особенно если это касалось смещения самого фюрера, но не могли рассчитывать на поддержку общества, пока авантюры Гитлера продолжали приносить победу.

К середине 1944 года время созрело для действий. Была разработана учебная военная операция под кодовым названием «Валькирия», в соответствии с которой частям Вермахта надлежало занять Берлин для защиты города от гипотетического восстания находившихся в Германии насильно угнанных в Германию рабочих, беглых заключенных и прочих. Заговорщики были уверены, что в случае смещения Гитлера верные им войска под предлогом проведения этой военной операции смогут легко захватить Берлин и сместить нацистское правительство. Глава военной разведки — абвера, адмирал Вильгельм Канарис знал о заговоре, но сохранял о нем молчание. Убежденный национал-социалист, он не одобрял издержек режима. Хотя Канарис жил по соседству с Гейдрихом и часто общался с ним, последний жаждал занять пост Канариса, и поэтому эти две конкурирующие секретные службы — РСХА и абвер — испытывали друг к другу взаимное недоверие.

ГЛАВНЫЕ ЗАГОВОРЩИКИ

Основная задача заговорщиков заключалась в том, чтобы прорвать тесное кольцо личной охраны Гитлера. Был разработан план, в соответствии с которым офицер штаба армии должен был установить бомбу в ставке Гитлера в Растенбурге, чтобы ее взрывом уничтожить Гитлера. Доброволец нашелся в лице полковника графа Клауса Шенка фон Штауффенберга, аристократа, героя войны, потерявшего глаз, руку и два пальца на уцелевшей руке в военных действиях в Северной Африке. Он считался абсолютно преданным воинскому долгу солдатом и поэтому не внушал нацистам никаких подозрений.

Старшие офицеры генерального штаба в Берлине, включая генералов Ганса Остера, Людвига Бека и Фридриха Ольбрихта, согласились с планом заговора и получили поддержку со стороны других старших полевых командиров, дислоцировавшихся в оккупированной Европе, которым надлежало выступить против СС и покончить с секретными службами на местах. Генерал Фромм в Берлине о заговоре знал и обещал поддержку, но фактически был слишком напуган, чтобы дать заговорщикам какие-либо гарантии со своей стороны.

В заговор были вовлечены и некоторые из высших германских военачальников, включая двух фельдмаршалов — фон Витцлебена и фон Клюге, — а также большое количество старших генералов. Фельдмаршал Роммель о заговоре знал, но не принял в нем активного участия (17 июля он получил серьезное ранение, когда его автомобиль был обстрелян с бреющего полета самолетом союзников). Тем не менее, одного лишь знания о заговоре впоследствии оказалось достаточно для того, чтобы решить его судьбу.

20 июля 1944 года Штауффенберг по предписанию ставки прибыл в Растенбург для участия в военном совещании, на котором должен был выступать Гитлер. Он оставил портфель со спрятанной в нем бомбой под столом и вышел из помещения под предлогом срочного телефонного звонка. К несчастью, один из присутствовавших на совещании офицеров нечаянно передвинул портфель за массивную дубовую ножку стола. Бомба взорвалась в запланированное время, и Штауффенберг, услышав взрыв, поверил в то, что Гитлер мертв, и поспешил уехать. Он не знал, что прочный стол спас Гитлера от смерти. Несмотря на сильную контузию, фюрер остался практически невредимым.

Как оказалось, именно глупость заговорщиков сделала невозможной надежду вырвать власть над Германией из рук нацистов. Получив от Штауффенберга сигнал о том, что Гитлер мертв, они пренебрегли необходимостью захватить все средства связи, включая радиостанции. Берлинский гвардейский полк, поставленный под ружье по плану «Валькирия» и уверенный в том, что начался мятеж, отправился захватывать государственные здания, включая и кабинет министра пропаганды Йозефа Геббельса. Вследствие ошибки заговорщиков, не сумевших перерезать связь, Геббельсу удалось сделать прямой телефонный звонок самому Гитлеру. Когда полковник Ремер из элитной дивизии «Гроссдойчланд» («Великая Германия») прибыл для защиты здания, Геббельс усадил его за телефон для прямой связи с Гитлером, который сразу же повысил его в чине и приказал подавить мятеж.

Генерал Фромм, увидев, что заговору не суждено увенчаться успехом, предпочел спасти свою шкуру и приказал арестовать и немедленно казнить других заговорщиков после суда военного трибунала. Ольбрихт, Штауффенберг и некоторые другие были расстреляны на месте. Фромм тем самым надеялся устранить тех, кто мог бы свидетельствовать о том, что ему было известно о заговоре.

Гиммлер подозревал об истинных мотивах, двигавших Фроммом, и откомандировал целую группу офицеров РСХА, чтобы предотвратить дальнейшие казни.

В других местах действия заговорщиков оказались более успешны. В Париже 1200 сотрудников СС и гестапо были окружены и помещены в военную тюрьму Фресне. Но, тем не менее, и здесь заговорщики допустили оплошность и забыли о жизненно важной телефонной связи с Берлином, а РСХА скоро узнала о судьбе своих парижских коллег. Узнав о том, что Гитлер остался в живых, Клюге немедленно сделал поворот на 180 градусов и выдал своих товарищей-заговорщиков. Но это не послужило на пользу ему самому, потому что Гиммлеру была известна его истинная роль в заговоре. Хотя твердые доказательства его вины получить было не трудно, Гитлер не желал, чтобы Германия отправила под суд одного из своих главных военачальников — за измену. Гиммлер отправил сообщение бригаденфюреру СС Юргену Штроопу, чтобы тот занялся этим делом, и последний добросовестно застрелил фон Клюге, имитировав самоубийство.

Тем временем угроза военной силы убедила генерала фон Штюльпнагеля в Париже выпустить из тюрьмы пленных эсэсовцев и гестаповцев. Удивительно, но Штюльпнагель после этого сел за стол пить шампанское с шефом парижского гестапо, как будто ничего не произошло, оба явно были заинтересованы в том, чтобы не выносить сор из избы — Штюльпнагель потому, что был замешан в заговоре, а гестаповец — из смущения за то, что не разоблачил вовремя изменников, свивших свое заговорщическое гнездо в Париже.

РЕПРЕССИИ НАЦИСТОВ ПОСЛЕ ЗАГОВОРА

Гиммлер был готов обрушить волну репрессий на подозреваемых в участии в заговоре с невиданной доселе силой, выкорчевав раз и навсегда всех тех, кто не был абсолютно предан Гитлеру. В результате последовавшей за этим чистки 16 генералов и два фельдмаршала попали в опалу. Волна арестов прокатилась по всей Германии, и любой, кто хоть что-то знал о подозреваемых, сам попадал под подозрение. Даже самого ничтожного отношения к заговору было для СД и гестапо достаточно для того, чтобы признать человека виновным. Была устроена серия показательных процессов, на которых главным обвинителем выступал судья Роланд Фрейслер. Приговор мог иметь только один вариант: шельмование, оскорбления, обвинительный вердикт и смерть. Но это не была почетная смерть солдата от залпа расстрельного взвода, чаще всего жертв в тюрьме Плетцензее подвешивали, снимая с мясных крюков, на тонкие пеньковые веревки, чтобы убедиться в медленном, агонизирующем удушении, которое снималось на кинопленку ради удовольствия Гитлера.

Была создана особая комиссия из четырехсот следователей гестапо с целью окончательной ликвидации последних заговорщиков. На весь рейх буквально был наброшен невод. Конечно же, РСХА воспользовалась этим подвернувшимся предлогом для сведения старых личных счетов. Повсеместно пышным цветом расцвело доносительство, поскольку все, кто был вовлечен в заговор, отчаянно пытались скрыть свою вину, донося на других. Глава СД Вальтер Шелленберг теперь воспользовался подвернувшейся возможностью выступить против адмирала Канариса и абвера. Появились свидетельства о том, что адмирал знал о готовящемся заговоре. Он был арестован и содержался — первоначально, по крайней мере, — под достаточно цивилизованным домашним арестом. Тем не менее, вскоре все изменилось — его бросили в подвалы зловещего гестапо, штаб-квартира которого располагалась на берлинской улице Принц-Альбрехтштрассе. Хотя Канариса и не подвергали физическим пыткам, он испытал тяжелейший психологический прессинг, прежде чем его бросили в концлагерь Флоссенбург, где за несколько дней до его освобождения войсками антигитлеровской коалиции он по приказу Гиммлера был казнен.

Большое количество старых счетов свели в эти дни. Ганс фон Донаньи, официальный эксперт абвера, в свое время помог разоблачить гестаповский заговор, в результате которого попал в опалу в 1938 году генерал Бломберг. Теперь пришел час расплаты со стороны гестапо, поскольку были обнаружены доказательства причастности Донаньи к заговору и выявлены его тесные связи с заговорщиками. Он был арестован и подвергнут обычным зверским методам дознания, практиковавшимся в гестапо. Зная о том, что он не выдержит подобного сурового обращения, Донаньи устроил так, что его жене удалось пронести в тюрьму бациллы дифтерии во время дозволенного гестаповцами свидания, в надежде на то, что жестокая болезнь, которая вскоре последует, избавит его от дальнейших истязаний.

На это гестапо ответило тем, что бросило его в концлагерь Заксенхаузен, где Донаньи содержался до апреля 1945 года. Когда конец войны был уже не за горами, он был осужден открытым судом, вынесшим неизбежный приговор, к смерти через повешение. К этому времени он был уже настолько болен, что его подносили к петле на носилках.

К концу 1944 года, когда гестапо и СД обладали практически неограниченной властью в Германии, паранойя Гитлера не знала границ. Гражданское население жило в страхе от того, что малейший намек на пораженческие настроения в необдуманном разговоре мог закончиться полуночным жутким стуком в дверь и арестом.

ЭЙНЗАЦГРУППЫ

Самыми зловещими из всех секретных нацистских органов были, конечно же, пресловутые эйнзацгруппы, находившиеся в ведении РСХА. В истории лишь немногие подобные организации могли соперничать с ними в своей жуткой репутации за совершенные злодеяния. Эйнзацгруппы обязаны своим возникновением специально созданной службе безопасности и агентам гестапо, которые работали в тесном контакте с австрийской полицией при аресте антинацистских элементов в Австрии после ее аннексии Германией в 1938 году. Процесс был впоследствии усовершенствован во время вторжения в Чехословакию в марте 1939 года, когда были созданы два эйнзацштаба для выполнения сходных мероприятий.

ЭЙНЗАЦГРУППЫ В ПОЛЬШЕ

Когда в сентябре 1939 года Гитлер вторгся в Польшу, к каждой из пяти германских армий, напавших на эту страну, была присоединена специальная эйнзацгруппа (шестая дислоцировалась в Позене (Познани)). Эйнзацгруппа I была придана 14-й армии, эйнзацгруппа II- 10-й, III- 8-й, IV- 4-й армии, а V- 3-й. Эйнзацгруппа VI также дислоцировалась в Познани. Каждая эйнзацгруппа состояла из эйнзацкоманд, насчитывавших по 100 человек. По всей зоне боевых действий и на участках непосредственно за линией фронта эйнзацкоманды попадали под контроль Вермахта. На арьергардных участках, тем не менее, Вермахт не располагал достаточной властью, чтобы вмешиваться в дела эйнзацкоманд. Насколько было известно военным, задача эйнзацкоманд заключалась в подавлении любых антинемецких элементов в тылах и аресте подозрительных лиц во избежание актов саботажа. Фактически же, задача, которую Гиммлер вменял в обязанность этим отрядам, заключалась в полном истреблении польской интеллигенции. Он понимал, что когда будут устранены лучшие умы Польши и ее наиболее вероятные лидеры, польский народ превратится в подчиненную нацистам расу рабов. На участках, контролируемых частями Вермахта, эйнзацкомандам приходилось действовать довольно лояльно к полякам, в тылах же руки у них были развязаны полностью и они открыто осуществляли политику массового истребления гражданского населения.

После того как эйнзацгруппы уничтожили свои главные жертвы, они обратили безудержную ярость против польских евреев, последствия чего были просто ужасны.

После победы над Польшей, оккупированные территории были поделены на контролируемые Вермахтом районы. Старшие армейские командиры в высшей степени презирали поведение гиммлеровских эскадронов смерти. Самой мрачной репутацией пользовалась эйнзацгруппа «фон Войрш», возглавляемая жестоким обергруппенфюрером СС Удо фон Войршем, который уже навел ужас на еврейское население Верхней Силезии. К концу сентября 1939 года Вермахт испытывал столь огромное негодование от зверских действий молодчиков фон Войрша, что командующий группы армий «Юг» генерал фон Рунштедт потребовал незамедлительного прекращения преследования евреев, настаивая на том, что Вермахт далее не потерпит присутствия эсэсовцев. Гитлер ответил на это ликвидацией военной администрации и учредил посты гаулейтеров для осуществления прямого нацистского правления в оккупированной им Польше. Гаулейтер Форстер был назначен в Западную Пруссию, гаулейтер Грейзер — в Познань, переименованную в Ватегау, гаулейтер Вагнер — в новообразованную Силезию и Верхнюю Силезию, а Ганс Франк был назначен властвовать над оставшейся частью Польши, официально именовавшейся генерал-губернаторством.

Оказавшиеся под контролем гаулейтеров, оккупированные территории снова попали во власть эйнзац-групп, теперь преобразованных в стационарные геста-полейстштеллен и СД «абшнитте» (региональные штаб-квартиры), отвечавшие в каждом районе за местную службу безопасности.

Вермахт, тем не менее, все еще не признал своего поражения в противостоянии с эйнзацгруппами в Польше. Разгневанный генерал фон Рунштедт подал в отставку и был заменен генералом Иоганнесом фон Бласковитцем, человеком более жестоким и решительным. Стремительное расширение гиммлеровской программы истребления мирных жителей в конечном итоге вынудило к действиям и Бласковитца.

Он подготовил много рапортов о зверствах, творимых эйнзацгруппами, и отправил их Гитлеру, подчеркнув лишний раз отвращение армейцев к этим делам. Гитлера разгневало вмешательство Бласковитца в дела невоенного характера. Бласковитц не сдавался и по-прежнему представлял еще более критические рапорты. К февралю 1940 года дела приняли такой оборот, что Бласковитц стал открыто выражать в рапортах свое отвращение и даже ненависть — чувства, которые преобладали у военных по отношению к действиям эйн-зацгрупп, заявляя, что каждый солдат «испытывал глубокое отвращение» к этим преступлениям. Говорят, что даже в штаб-квартире Гитлера армейские офицеры отказывались подать руку вожакам СС.

ВТОРЖЕНИЕ В СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

Гаулейтер Франк затем обратился к Гитлеру и лично попросил у него смещения Бласковитца. Гитлер охотно пошел навстречу, и вскоре «диссидент» Бласковитц и его штаб были убраны с оккупированной территории, с тем чтобы в очередной раз начать подготовку к грядущей военной кампании на Западе. У гиммлеровских эскадронов смерти снова оказались развязаны руки для того, чтобы в очередной раз начать сеять смерть и разрушения в оккупированном генерал-губернаторстве, где они изгоняли местных поляков и евреев из домов, которые затем заселялись расово подходящими переселенцами-фольксдойче. Хотя действия эйнзацгрупп в Польше были чудовищны, худшие времена настали после того, как в середине 1941 года Гитлер обрушил свою военную мощь на своего недавнего союзника — Советский Союз. Были сформированы четыре эйнзацгруппы: группа «А» для действий на территории, занимаемой армейской группой «Север», группа «В» — на территории действий армейской группы «Центр», и группы «С» и «Д» — на территории, занимаемой группой армий «Юг». В дальнейшем были сформированы еще четыре эйнзацгруппы «Е», «G» и «Н», а также эйнзацгруппа «Хорватия».

По мере продвижения германских армий вглубь России следом за ними следовали эйнзацгруппы, имевшие приказы уничтожать любого, кто имел несчастье попадать в одну из категорий их проскрипционных списков, включавших в себя политкомиссаров, агентов НКВД, антифашистки настроенных этнических немцев, партизан и их пособников, евреев, мятежников и прочие «нежелательные элементы». Последняя категория являлась универсальной ловушкой, которая фактически наделяла эйнзацгруппы правом казнить любого. Во многих случаях эйнзацгруппам удавалось использовать антисемитски настроенных представителей местного населения для помощи в преследовании и убийстве евреев. В местностях, захваченных немцами, учреждались сыскная полиция и командная структура орднунгсполиции (полиции порядка), наподобие тех, что уже существовали в Польше. Еще до вторжения в Советский Союз было решено, что эйн зацгруппы попадут под юрисдикцию Вермахта только в том случае, когда это касалось перемещения, бытовых условий и запасов нормированных продуктов. Во всех других отношениях Вермахт мог всего лишь запретить действия эйнзацгрупп, если они фактически мешали проведению военных операций. Другими словами, эйнзацгруппам снова предоставлялась свобода действий.

ИНСТРУКЦИИ ГЕЙДРИХА

Глава РСХА, обергруппенфюрер СС Гейдрих, отправлял своих подчиненных в бой со словами: «Функционеры и активисты коммунистической партии, евреи, цыгане, саботажники и шпионы должны рассматриваться как лица, которые самим своим существованием угрожают безопасности войск и таким образом подлежат уничтожению незамедлительно».

Некоторые из этих эйнзацгрупп находились так близко от воюющих частей, что очень часто входили в захваченные города и села одновременно с немецкими воинскими подразделениями и незамедлительно приступали к своей зловещей работе.

Эйнзацкоманды быстро поставили обман, как и грубую силу, себе на службу в деле решительного уничтожения евреев. Например, эйнзацгруппа «С», войдя в Минск, распространила листовки, обязывавшие еврейскую общину сообщить всем своим членам о переселении на новое место. 30 тысяч ничего не подозревающих мирных граждан откликнулись на этот призыв, были увезены из города и казнены.

В первую военную зиму в Советском Союзе эйнзацгруппами было уничтожено около полумиллиона евреев. Одна только эйнзацгруппа «А» умертвила почти четверть миллиона человек, «В» — около 45500 человек, «С» — 95000, «D» — 92000. За эйнзацкомандами шли полиция и добровольцы из числа жителей оккупированных территорий, чтобы расправиться с каждым, кому удалось ускользнуть от эйнзацкоманд. Как следствие всего этого, начинался настоящий марафон смерти, участники которого соревновались в том, кто кого перещеголяет в числе совершенных убийств.

Боевые подразделения Вермахта и Ваффен-СС, которые в большинстве случаев встречались местным населением как освободители, скоро пришли в ужас, обнаружив, что эти некогда дружелюбно настроенные местные жители стали сознательно переходить на сторону партизан, а их дружеские чувства обернулись ненавистью, вызванной зверствами эйнзацкоманд.

Поведение карателей было настолько отвратительным, что они сами начали страдать нервными срывами, поскольку их разум восставал против гнусности совершаемых ими преступлений. Некоторые из них кончали жизнь самоубийством, многие могли управлять собственными чувствами лишь при помощи алкоголя. На это Гиммлер реагировал лишь призывами проявлять твердость и закалять свой характер ради выполнения своих нелегких задач.

ВОЙНА ПРОТИВ ПАРТИЗАН

Эйнзацгруппы привлекались также и для борьбы против партизан. Гиммлер всячески старался скрыть истинную природу этих войск за объяснением, будто они делают важное дело, защищая тылы от рейдов партизан. Тем не менее дела приняли настолько плохой оборот, что даже гаулейтер стал выражать свое неудовольствие эксцессами, имевшими место на оккупированных территориях. Каратели не щадили никого — ни одного из евреев, чьи умения были жизненно важны для дела обороны Германии. В результате этого экономике оккупированных территорий наносился огромный ущерб. В какой-то момент даже известный антисемит Вильгельм Кубе — гаулейтер Белоруссии — воспротивился перспективе депортации немецких евреев с территории Рейха на подведомственную ему территорию для казней. Кубе, очевидно, не имел сомнений в том, что касалось массового истребления советских евреев, а вот участь немецких евреев — ведь некоторые из них служили в германской армии в годы Первой мировой войны и были даже награждены — все же беспокоила его, и он взял таких немецких евреев под свою личную защиту. В этом Кубе был не одинок. Несколько других гаулейтеров, "следуя его примеру, начали спасать «своих» евреев. Кубе даже допускал утечки информации о планировавшихся акциях СД на населенных евреями территориях, позволяя потенциальным жертвам скрыться.

К несчастью для евреев и к великой радости Гиммлера, Кубе был убит в результате взрыва бомбы, которую подложила его русская горничная, являвшаяся агентом партизан. Однако с этого времени деятельность мобильных эйнзацгрупп стала принимать все более упорядоченный характер. Способствовало этому и то, что претворение в жизнь так называемого «окончательного решения еврейского вопроса» было перепоручено стационарным фабрикам смерти — концлагерям.

МУНДИРЫ ЭЙНЗАЦГРУПП

Интересно отметить, что хотя персонал гиммлеровских эскадронов смерти именовался эйнзацгруппами сыскной полиции и СД, известно, что три процента их состава были сотрудниками СД. Для того, чтобы отличить членов эйнзацкоманд от других военных и полицейских отрядов, им было приказано носить серые полевые мундиры СД. Фактически, 35 % из них относились к СС, 20 % — к полиции, 10 % — к гестапо и 5 % — к крипо. Следует, тем не менее, сказать, что при внимательном изучении нескольких сохранившихся с тех лет фотографий можно увидеть эйнзацкоманды за работой — люди, совершавшие казни, одеты в то, что напоминает обозную военную форму. Таким образом, и армейский персонал вполне мог быть втянут в эти убийства.

Еще одним, впрочем не очень многочисленным, отрядом Гейдриха являлся «Stab RFSS». Это элитное подразделение, подведомственное сыскной полиции, обслуживало старших нацистских функционеров, включая и Гитлера, обеспечивая их личными телохранителями. Охранный отряд Гитлера — «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» — стал фронтовым подразделением и поэтому круглосуточная охрана Гитлера и его штаба перешла к РСХА, хотя часть охранного персонала относилась к «Лейбштандарту». Ответственность за личную безопасность фюрера была возложена на брига-денфюрера СС Ганса Раттенхубера, который оставался с Гитлером в бункере до самой его смерти, после которой именно члены команды Раттенхубера сделали попытку кремировать тело Гитлера.

Ответственность за безопасность Гитлера во время его поездок, посещений им различных штаб-квартир и во всех прочих случаях, когда могла возникнуть потенциальная угроза для его жизни, возлагалась на «Фюрер Бегляйткоммандо», в ведение которой передавались отдельные служащие «Лейбштандарта». Хотя Гитлер держал возле себя свиту преданных ему стражей СС до самого конца своей жизни, повседневная ответственность за охрану штаб-квартиры и сопровождения во всех его поездках в конечном итоге была возложена именно на «Фюрер Бегляйтбригаде» — элитное подразделение Вермахта, которое, подобно «Лейбштандарту», впоследствии превратилось в сражавшуюся на линии фронта боевую дивизию.

ГЕСТАПО

Государственная тайная полиция («Гехайме Штаатсполицай») — гестапо- была одной из самых зловещих полицейских организаций в 1930-40 годы. Излюбленный объект насмешек послевоенной сатиры и телевизионных комедий — затянутая в кожаный плащ зловещая фигура отнюдь не представлялась юмористической в Германии или в оккупированных странах Европы во времена Третьего рейха.

В первоначальном виде гестапо представляло собой государственную тайную полицию одной только Пруссии. Созданное Германом Герингом и базировавшееся в Берлине, гестапо какое-то время было соринкой в глазу у СС. Возглавляемые в самом начале Артуром Небе, агенты гестапо арестовывали тех членов СС, которые неоднократно превышали свои служебные полномочия. Но в конечном итоге гестапо подпало под пяту человека, чье имя стало синонимом названия подвластной ему организации — гестапо, — группенфюрера СС Генриха Мюллера, известного в народе как «гестапо-Мюллер», который стал ревностным преследователем врагов Третьего рейха.

Задача гестапо заключалась в выслеживании подрывных элементов и не имела отношения к борьбе против «обычной» преступности, оставляя это заботам крипо.

После краткого периода конфликтов между двумя главными государственными секретными службами гестапо и СД стали тесно сотрудничать друг с другом. СД, как правило, занималась сбором информации о подрывной деятельности, тогда как задачей гестапо являлись непосредственно аресты врагов нацистского режима. Младшие офицеры гестапо могли воспользоваться данной им властью для превентивного ареста, который мог продолжаться до семи дней, тогда как гестапо — министерство государственной тайной полиции — могло потребовать помещения своих жертв в концлагерь на неопределенный срок.

Подобно большинству других секретных организаций, состав сотрудников гестапо был неоднороден — среди них были и академики, предпочитавшие использовать незаурядную силу ума, коварства и убеждения в сочетании с особой психологической техникой для получения желаемой информации и признания у допрашиваемых, и жестокие негодяи, которые были более чем счастливы предоставлявшейся возможности использовать едва ли не средневековые методы пыток. Некоторым из наиболее выдающихся представителей германского общества, попавших в лапы гестапо, достаточно везло и они попадали на допросы к первым, тогда как многие другие жертвы доставались вторым.

Гестапо было также широко представлено на оккупированных территориях. В одной только Франции существовала огромная штаб-квартира гестапо и 17 региональных представительств, которые занимались выявлением участников движения Сопротивления и арестами членов еврейской общины. К каждому концлагерю был приписан куратор-гестаповец.

КРИМИНАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ (КРИПО)

Основу криминальной полиции (крипо) составляли профессиональные немецкие сыщики-детективы. Они носили обычную гражданскую одежду и занимались главным образом расследованием особо важных уголовных преступлений, таких как убийства, изнасилования и поджоги. Они не являлись политической силой вроде гестапо, но сотрудничали с гестаповцами, поскольку неизбежно возникали такие уголовные дела, где пересекались и уголовные, и политические мотивы. Существовала также такая форма взаимодействия между двумя службами, когда

офицеры крипо служили под началом гестапо, переходили из одной организации в другую или просто получали приказ подключиться к расследованию дел, которые вело гестапо.

Во время войны очевидно возникает благоприятная почва для совершения преступлений, когда вызываемые бомбежками затемнения и разрушения дают преступникам возможность безнаказанно творить свои черные дела.

В любом государстве в годы войны пышно расцветают и экономические преступления, неразрывно связанные с функционированием неизбежно возникающего черного рынка. Поэтому в военные годы дел у крипо было просто невпроворот, но эти полицейские не имели особого влияния на жизнь средних законопослушных немцев.

В параноидальной атмосфере военной Германии полицейские в штатском, вероятнее всего, возбуждали страх, когда почти наверняка их принимали за гестаповцев и относились к ним с той же степенью страха и отвращения, с какой воспринимали гестапо.

ГЛАВНОЕ ВЕДОМСТВО ЭКОНОМИКИ И УПРАВЛЕНИЯ

Это отделение СС — Ведомство экономики и управления — было образовано в марте 1942 года под началом обергруппенфюрера СС Освальда Поля. Позднее из него выделились пять главных секций: финансов и права, снабжения и администрирования, промышленности и строительства, концлагерей и экономики.

Ведомство экономики и управления отвечало за контроль за вышеперечисленными пятью подразделениями СС. Кроме того, все подразделения СС «Мертвая голова», включающие в себя и концлагеря, также находились в ведении Ведомства экономики и управления. С 1941 года они перешли под начало Ваффен-СС с целью упрощения дел, связанных с администрированием и снабжением. В начале 1944 года, когда административное командование Полиции порядка (орпо) было выведено из строя бомбежками авиации союзников, ее взяло под свое руководящее крыло все то же Ведомство экономики и управления.

Финансирование Ваффен-СС в целом осложнялось тем фактом, что они считались государственным органом и, таким образом, получали деньги от рейхминистерства финансов, осуществлявшего контроль над их бюджетом. Что касается СС, то они были обречены на то, чтобы оставаться органом НСДАП, где их главным спонсором являлся казначей нацистской партии Ксавьер Шварц, человек достаточно щедрый.

Таким образом, самая невероятная ситуация возникла тогда, когда бюджет дивизии Ваффен-СС, участвовавших в боевых действиях на фронте, строго контролировался, тогда как Альгемайне-СС, чья роль в функционировании военной машины Германии была менее значимой, практически не испытывали никаких финансовых затруднений.

Сформированные главным образом для ведения антипартизанской борьбы и истребления евреев, а также политических заключенных, они состояли из мужчин в возрасте свыше 45 лет, молодежи допризывного возраста и раненых ветеранов войны, более непригодных для фронта.

Гиммлером было также создано большое количество вспомогательных полицейских подразделений из числа «туземного населения» — латышей, литовцев, эстонцев и поляков — для окружения евреев на оккупированных территориях. Изображенные на снимке люди, как ни странно, одеты в мундиры с боевыми знаками различия. Ведомство экономики и управления осуществляло руководство школой СС, где проводилась подготовка собственного административного аппарата, и отвечало за поддержание своей собственной системы снабжения в контакте с Главным ведомством Управления СС (оперативная штаб-квартира всех СС). Главное отделение управления отвечало за поставки оружия и боеприпасов, а Ведомство экономики и управления — за продуктовое снабжение, обмундирование и личное снаряжение.

Уже перед началом войны СС начало создавать промышленные предприятия. Первоначально размеры их были незначительны, вроде фарфоровой мануфактуры Аллаха или заводика по производству минеральной воды. Тем не менее, когда армии Третьего рейха вторглись в Европу, в распоряжении Гиммлера оказались не только многочисленные предприятия, которыми можно было воспользоваться, но и почти неограниченная возможность получения бесплатной рабочей силы из порабощенных Германией стран.

Интересы СС никоим образом не ограничивались предприятиями, выпускавшими важные для оборонной промышленности изделия. Они охватили также сельское и лесное хозяйство, рыбоводческие фермы — все это подпадало под контроль СС, движимых гим-млеровской жаждой власти. Но это все же не означает, что средний немецкий гражданин обязательно осознавал растущее влияние СС на экономическую жизнь Германии. Фактически, империя СС часто шла на всевозможные ухищрения, чтобы скрыть свое обладание определенными фирмами, поскольку партийная верхушка не слишком одобряла растущую мощь и влияние СС.

В самой Германии контроль СС над производством стремительно усиливался. К 1945 году свыше 500 различных видов предпринимательства находились под контролем СС, включая даже большинство предприятий по производству прохладительных напитков. По меньшей мере один из сегодняшних популярных прохладительных напитков стал выпускаться в Германии эпохи Третьего рейха предприятием, процветавшим и в условиях войны.

ФАРФОРОВАЯ МАНУФАКТУРА В АЛЛАХЕ

Возникновение фарфоровой мануфактуры в местечке Аллах неподалеку от Мюнхена — один из наиболее интересных примеров тех набегов, которые СС совершили на мир коммерции и искусства.

Она была создана в 1935 году как маленькое частное предприятие. Приближенные Гиммлера, знавшие о его увлечении арийским мистицизмом и намерении навязать германской нации свою собственную модель германской культуры, усмотрели в создании фарфоровой мануфактуры весьма хитрый поступок. И это было верно, поскольку Германия славилась во всем мире качеством производимого в ней фарфора. Мануфактуры в Мейсене и Дрездене издавна имели прекрасную репутацию в Европе.

Имея свою собственную фарфоровую фабрику, эсэсовцы могли производить изделия, отражавшие их собственную концепцию типичного германского искусства. Это может показаться удивительным, но на фоне заидеологизированного нацистского «искусства» изделия, производимые на фабрике в Аллахе, действительно отличались превосходным качеством. Изящно выполненные, с прекрасной проработкой деталей, превосходно отглазурованные, фарфоровые изделия из Аллаха могли достойно выдержать сравнение с лучшими мировыми образцами.

Штаб рейхсфюрера СС имел отдел, курировавший дела искусства и архитектуры. Он возглавлялся обер-штурмбаннфюрером СС профессором Дибичем, который сам был до известной степени человеком искусства. В 1936 году этот отдел взял под свое крыло фабрику в Аллахе.

ЗАКЛЮЧЕННЫЕ ДАХАУ НА ФАБРИКЕ

Эсэсовцы прошерстили всю Германию в поисках художников самой высокой квалификации для работы в Аллахе. Лишь немногие из них посмели отказаться от приглашения на работу к рейхсфюреру СС, и вскоре такие виртуозы-мастера фарфорового дела, как профессор Теодор Карнер и профессор Фихтер с Государственного фарфорового завода в Дрездене, начали работу на фабрике в Аллахе. Оберштурмбаннфюрер СС профессор Дибич был также привлечен к этой деятельности и сам занимался вопросами производства, выполняя обязанности заводского менеджера.

Помимо изящных штучных изделий из фарфора фабрика также производила и вещи более прозаичные — вроде обычных, повседневно необходимых предметов, таких как керамическая посуда. Мануфактура в Аллахе вскоре переросла свои малые производственные площади. Было решено переместить производство на новую временную производственную площадь в Дахау, рядом с концлагерем. Фактически, многие его узники использовались на этом новом заводе в качестве рабочей силы. Похоже, что не осталось никаких письменных свидетельств об условиях, при которых они работали, но хотя те, несомненно, были чрезвычайно суровыми, все же были лучше, чем условия содержания в самом концлагере.

В то время как производство продолжилось в Дахау, основной завод в Аллахе был расширен и модернизирован, и в 1940 году здесь возобновили производство керамики, оставив Дахау базой изготовления художественного фарфора. Фактически предполагалось, что все подобные заводы будут значительно расширены, а в Берлине и других крупных городах Германии организованы выставочные салоны. Однако в эти грандиозные планы вмешалась война.

И Гитлер, и Гиммлер проявляли огромный личный интерес к фарфоровому производству в Аллахе. Значительная часть продукции этого завода оставлялась для штаба рейхсфюрера СС. Она в основном использовалась им в качестве личных подарков для главных сановников рейха и для награждения достойных офицеров и солдат СС.

Например, штурмбанфюреру СС Вилли Клемту была преподнесена фарфоровая статуэтка «Рыцарь с мечом» — редкой красоты произведение искусства — в награду за его безупречное выполнение служебных обязанностей на посту офицера личного штаба Гиммлера.

Из всех атрибутов гитлеровского Третьего рейха эсэсовский фарфор из Аллаха является самым желанным для коллекционеров, и уцелевшие оригинальные образцы его сегодня продаются по чрезвычайно высоким ценам. И хотя некоторые аллаховские творения, такие, например, как фигурка офицера СС верхом на коне или же знаменосца, явно нацистского происхождения, большая часть продукции не имеет никакого отношения к политике. Скажем, скульптуры в национальных костюмах баварских крестьян производились здесь наряду с конными статуэтками Фридриха Великого или же изящными изображениями обитателей лесов и полей, начиная от гончих псов и до оленей в стиле «Бэмби». Эти фигурки легко опознать, поскольку все они несут на основании клеймо — фирменный знак аллаховской мануфактуры, — и лишь перекрещенные руны «SS» позволяют догадаться о зловещем происхождении этих милых фарфоровых статуэток.

ДАРМОВАЯ РАБОЧАЯ СИЛА

Гиммлер отлично понимал, что в его руках оказалось ценнейшее богатство, а именно сотни тысяч узников концлагерей, способных трудиться во благо промышленной империи. Он даже отдал приказ проводить тщательный отбор узников, чьи трудовые навыки наверняка могли бы оказаться полезны, и распорядился слегка увеличить им паек и смягчить условия их содержания. Можно лишь спорить о том, каков был реальный эффект подобных приказов, поскольку, даже по самым грубым подсчетам, от изнурительного труда и недоедания погибло около пятисот тысяч «бесплатных рабов». В лице узников концлагерей Гиммлер получил не только неисчерпаемые ресурсы рабсилы, но и представителей всех требуемых ему профессий. В отдельных случаях весь производственный цикл, от добычи сырья до выпуска и сбыта готовых изделий, обеспечивался под непосредственным контролем СС. Разумеется, это не осталось незамеченным, и многие высшие партийные функционеры хотели бы положить конец этой практике. Однако, когда правительство ввело ограничения, четко оговаривавшие, кто имел право владеть тем или иным концерном, дабы тем самым избежать поглощения его эсэсовской империей, Поль как ни в чем не бывало учредил в качестве прикрытия холдинговую компанию, и в результате многие фирмы и фирмочки, на бумаге остававшиеся в руках рядовых немецких предпринимателей и промышленников, фактически оказались под контролем бизнесменов от СС.

Когда в сентябре 1939 года разразилась война, в руках СС находились четыре основных концерна — «Дойче Эрд унд Штейнверке ГМбХ», которому принадлежали 14 каменоломен, «Дойче Аусрюстунгсверке», владевший всеми заводами и оборудованием сети концентрационных лагерей, «Дойче Ферзуханштальт фюр Эрнерунг унд Ферпфегунг», занимавшийся поставками продуктов питания и исследовательской работой в этой области- кстати, это было одно из любимейших детищ Гиммлера, — и, наконец, «Гезелльшафт фюр Текстиль унд Ледерфервертунг», использовавший подневольный труд для восстановления и ремонта поношенного обмундирования, которое затем снова передавалось армии.

В военное время у руля управления «эсэсовской экономикой» нередко стояли те, кто не имел прямого отношения к нацистам, те, кого меньше всего интересовали казуистика национал-социализма или же гиммлеровские расовые теории. В числе таких людей можно назвать доктора Ганса Гоберга. Он не состоял ни в нацистской партии, ни в рядах СС. Это был типичный капиталист-эксплуататор, который с радостью ухватился за предоставившуюся ему возможность использовать работу в экономическом подразделении СС в собственных корыстных целях.

Гиммлер испытывал огромный интерес к древне-германским мифам, и поэтому практически все эсэсовские знаки различия имели в своей основе символику древних германцев. Замок рейхсфюрера СС в Вевельсбурге являл собой типичный для нордической мифологии храм, в котором имелся даже Круглый стол в духе сказаний о короле Артуре, за которым надлежало сидеть особо доверенным «рыцарям». Не удивительно, что важнейшими компонентами этой символики стали мечи и кинжалы. Недаром СС оказались в числе первых организаций, удостоившихся чести иметь собственные кинжалы — правда, тогда, в 1938 году, это было скорее декоративное оружие с широким заостренным лезвием, которое украшал знаменитый эсэсовский девиз «Моя честь — это верность». Клинок дополняли рукоятка и черные ножны. В основу дизайна был положен так называемый Гольбейновский кинжал, той же самой формы и пропорций, — этот шедевр высокого искусства получил свое название из-за рисунка на ножнах, воспроизводившего полотно «Пляска Смерти» кисти Гольбейна — придворного художника английского короля Генриха VIII. В 1938 году в дополнение к кинжалу появился меч — на этот раз основой послужило холодное оружие полицейских. Его изящный прямой клинок дополняли черная деревянная рукоятка, украшенная эсэсовскими рунами.

Производство холодного оружия являлось важной статьей немецкой экономики — более того, неожиданный бум этой отрасли позволил вывести из застоя фабрики по производству столовых приборов. Вручение холодного оружия в знак признания чьих-то заслуг (мечей, кинжалов, штыков и т. д. с дарственными надписями) — традиция старая, и нацистская верхушка, в особенности Гиммлер, были рьяными ее продолжателями. Очень скоро появились специальные наградные модели эсэсовского кинжала и меча. Поначалу подарочный вариант отличился тем, что на обратной стороне клинка имелась гравировка в честь того или иного события, или же в отдельных, особо выдающихся случаях- как, например, на клинке, врученном Гиммлером самому себе, — дарственная надпись: «С чувством сердечного товарищества. Г. Гиммлер».

Вскоре начали производиться и прекрасные, ручной работы дамасские клинки, украшенные позолоченными надписями.

ДАМАССКИЕ КЛИНКИ

Этот вид клинков пользовался особой популярностью еще в XVIII веке. Прекрасные в своем холодном блеске, они также были чрезвычайно дороги, поскольку изготавливались вручную, стоимость их была в 25–30 раз выше стоимости обыкновенного клинка, и поэтому позволить себе подобную роскошь могли лишь считанные единицы.

Дамасские клинки — это воистину любовь, помноженная на упорство и пот, но к 30-м годам искусство их изготовления грозило вот-вот исчезнуть, вытесняемое современными методами, позволявшими имитировать «дамаск», что также вело к резкому снижению затрат. По всей видимости, в Германии тогда оставалось лишь с полдесятка оружейников, владевших тайнами изготовления настоящих дамасских клинков. Все они были мастера высшего класса, но лучшим из лучших считался Пауль Мюллер.

Гиммлер поклялся, что не допустит, чтобы это древнее ремесло оказалось утрачено, и поручил Мюллеру организовать в Дахау специальную школу, причем на самых щедрых условиях. Начиная с 1939 года, имея в своем распоряжении 10 подмастерий, Мюллер изготавливал там наградное оружие — мечи и кинжалы, которые затем преподносились тем, кто, по мнению рейхсфюрера СС, был достоин такой чести, — как офицерам, так и солдатам.

В процессе изготовления дамасского клинка в одно целое слой за слоем куются несколько сотен тончайших полосок стали различного качества, и поэтому если раскаленный добела клинок опустить в масло, на его поверхности выступит причудливый узор. Это был длительный, требующий огромных физических затрат и высочайшего мастерства процесс — сродни тому, что был изобретен великими японскими мастерами, изготовлявшими знаменитые самурайские мечи.

Офицеры «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер» заказали специальный подарочный меч для своего командира Йозефа «Зеппа» Дитриха, на котором были выгравированы имена каждого из них. Гитлер подарил памятное оружие офицерам СС, принимавшим в 1936 году участие в торжественной церемонии встречи герцога Виндзорского, посетившего фюрера в его горной резиденции Берхтесгаден. Клинки украшала подпись «Оберзальцберг. 1936 г.» — свидетельство уважительного отношения Гитлера к герцогу. «Вот с кем бы я мог заключить договор о дружбе с Англией», — как-то раз заметил он позднее.

Мюллер и его небольшая команда не сидели без заказов. Правда, война сказалась и на них — подмастерья, один за другим, призывались на службу в армию, и в конце концов Мюллер остался в гордом одиночестве и последние два года работал практически без помощников. Он пережил войну и по ее окончании все так же продолжал ковать дамасские клинки вплоть до 1971 года, оставив любимое дело незадолго до смерти. Правда, он успел-таки передать секреты своего мастерства Роберту Кюртену.

ОРГАНИЗАЦИЯ ПОДНЕВОЛЬНОГО ТРУДА

Как уже говорилось, очень часто то или иное производство, контролировавшееся СС, официально числилось собственностью какого-нибудь отдельного лица либо холдинговой компании, дабы скрыть реального владельца. Вот почему прилагались немалые усилия, чтобы в глазах общества, правительства и даже тех, кто там трудился, эти фирмы и фирмочки не имели никакого отношения к СС. Однако в подавляющем большинстве случаев это было не что иное, как еще один способ получения дополнительной финансовой прибыли и без того подмявшей под себя все, что можно, империи СС.

Размах деятельности становится особенно очевиден, если рассматривать как единое целое Служебную группу «W» (Промышленный директорат) и Служебную группу «D», ведавшую концлагерями.

Громадную массу бесплатной рабочей силы, содержавшейся в примерно 26 официальных лагерях, эсэсовцам с их варварскими методами удалось запугать и подавить настолько, что охранников при этом требовалось минимальное количество, особенно если сравнить их со многими тысячами тех, кого они охраняли. Рецидивисты, которых также отправляли в эти лагеря, частенько своей жестокостью превосходили охрану и

потому использовались для «наведения порядка» в бараках в качестве надсмотрщиков, державших остальных заключенных в железном кулаке.

Рядовой заключенный концлагеря, обладавший теми или иными трудовыми навыками, имел более высокие шансы остаться в живых во время первичного «отбора», через который проходил каждый, кто прибывал сюда, а затем должен был трудиться до седьмого пота изо дня в день, независимо от погоды или состояния здоровья, нередко в самых нечеловеческих условиях. Если учесть при этом высокий уровень заболеваемости, скудный паек и крайне жестокое обращение, стоит ли удивляться, что смертность здесь была чрезвычайно высока. Однако это мало заботило Освальда Поля, поскольку свежему пополнению, казалось, никогда не будет предела. (По окончании войны Поля в 1947 году приговорили к смерти, и хотя почти четыре года ушло на подачу апелляций и повторные слушания, в 1951 году Поль все-таки был повешен в Ландсбергской тюрьме).

СЛУЖЕБНАЯ ГРУППА «С»

Находившаяся в ведении Каммлера Служебная группа «С» также имела в своем распоряжении около 175 тысяч рабов, занятых на различных строительных работах, нередко эти рабочие занимались переработкой сырья, добытого в каменоломнях их же товарищами по несчастью — практически даром для СС, если не считать колоссальных потерь человеческих жизней. Каммлер не принадлежал к числу тех, кто сделал карьеру в рядах СС, — то был бывший госслужащий, которого Гиммлер убедил-таки принять руководство этим весьма специфическим экономическим отделом.

Надо сказать, что в этом предложении Каммлер увидел для себя перспективы реализации личных амбиций, возможность укрепить собственное влияние.

Так что по сути им двигали исключительно собственные честолюбивые планы — только поэтому он взялся за осуществление грандиозной программы строительства новых фабрик и заводов, в том числе и подземных, и даже участвовал в проектах «Фау-2». Каммлера, ставшего к 1944 году уже группенфюрером СС, меньше всего заботило, сколько человеческих жизней он положит на алтарь своих личных амбиций. К концу войны он вырос от мелкого госслужащего до старшего офицера СС, подотчетного только самому Гиммлеру, и все это ценой бессчетных человеческих жизней — жизней бессловесных рабов, которых с избытком ему поставляла Служебная группа «D».

ГЛАВНАЯ СЛУЖБА ПОЛИЦИЯ ПОРЯДКА

История и деяния полиции в военной форме, так называемой Орпо (Полиция порядка), или «Ordnungs-polizei», самым тесным образом переплелись с историей СС — недаром пройдохе Гиммлеру удалось провернуть свой план и номинально считаться главой германской полиции — «Chef der deutschen Polizei».

Подавляющую массу немецких полицейских составляли профессионалы — кадровые полицейские, которым было все равно, кто являлся нарушителем общественного порядка — распоясавшийся нацистский молодчик или же противник Гитлера — арест ожидал и того и другого. Пока Гиммлер в 1936 году не взял бразды правления полицией в свои руки, та не раз служила ему поводом для головной боли. Гиммлер назначил главой Орпо как отдельного подразделения СС бывшего начальника Берлинского СС Курта Делюге, и последний прилагал все усилия к тому, чтобы изгнать из полиции всех политически неблагонадежных. После того, как он провел чистку полиции от тех, кто не отличался особыми симпатиями по отношению к нацизму, он обнаружил, что при этом тем самым лишился большого числа опытных полицейских-профессионалов, а это значительно ослабило полицию. Орпо теперь вменялось в обязанность повторное трудоустройство тех, кто был уволен из рядов полиции, правда, после того, как уволенные пройдут период так называемого «повторного обучения». Нет никакого сомнения в том, что значительное количество полицейских сохраняли двойственную позицию по отношению к нацистам.

В дальнейшем Делюге предпринял попытки политизировать полицию, побуждая членов СС делать карьеру в Орпо — полиции порядка. Это до известной степени возымело эффект и способствовало притоку новых кадров — молодых и более политически грамотных. Старые, опытные полицейские теперь служили бок о бок с молодыми, нахальными фанатиками-нацистами, которых всячески поощряли к тому, чтобы они следили за малейшими проявлениями политической неблагонадежности в среде своих пожилых коллег, в результате чего неизбежно возникало взаимное недоверие.

По мере того, как полиция пополнялась все большим числом молодых нацистов, их приверженность идеалам НСДАП становилась все более крепкой. Когда началась война, огромное количество этих молодых полицейских оказалось призванными на военную службу. Таким образом, исполнение полицейских обязанностей в тылу снова легло в основном на плечи старой гвардии сыщиков, многие из которых относились именно к тому типу людей, от которых Гиммлер стремился избавиться.

ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПОЛКИ

Между 1940 и 1942 годами было создано около 30 полицейских полков. Эти полки, сформированные вдоль линии фронта, подразделялись на батальоны из 500 человек и оснащались легким стрелковым оружием. Они использовались в первую очередь для ведения антипартизанских действий на оккупированных территориях, хотя им иногда и приходилось вступать в бой с вооруженными силами противника на линии фронта. Одним из примеров этого может послужить сражение под Холмом, в России, в котором полицейские части принимали участие вместе с немецкими войсками, противодействуя превосходящим силам Советской Армии. 1 июля 1942 года была учреждена особая награда «щит» — за самоотверженную оборону участка линии фронта силами армии и полиции в период января-мая 1942 года.

Некоторые, но отнюдь не все, солдаты этих полицейских полков были членами СС или НСДАП, фанатически преданными Гиммлеру — титулованному главе СС и полиции. Они иногда использовались для помощи эйнзацгруппам при проведении акций по уничтожению евреев на оккупированных территориях и заслужили скверную репутацию за свои зверства.

К 1943 году ведомство Орпо, курируемое Делюге, контролировало не только штатную полицию, но также и вспомогательные части, вроде железнодорожной полиции, пожарных частей, полиции охраны почты и частично — организации по проведению спасательных работ. В дополнение ко всему, СС взяло в свои руки контроль над всеми подразделениями местной полиции на оккупированных территориях.

В феврале 1943 года полицейские отряды были переименованы в полки полиции СС с целью размежевания с германскими полицейскими отрядами и иностранными вспомогательными формированиями, созданными из числа местного населения в странах, оккупированных немцами.

Большое количество людей в этих странах были по духу своему антикоммунистами и охотно предлагали свои услуги немцам для защиты своих родных мест от советских партизанских отрядов, перемещавшихся в тылах немецких войск. Число добровольцев было просто ошеломляющим. Из числа так называемых фольксдойче в Польше было сформировано 12 полков, в Эстонии — 26. В Латвии и Литве были созданы 64 батальона, насчитывавшие 28 тысяч человек, на Украине обнаружилось удивительное количество добровольцев — 70 тысяч человек, составивших 71 батальон. На Балканах добровольно вошли в полицейские отряды 15 тысяч хорватов и 10 тысяч сербов. Даже в Албании набралось достаточное количество добровольцев для создания двух полицейских батальонов.

Поведение некоторых из этих вспомогательных формирований по отношению к своим соотечественникам было таким же, а в иных случаях превосходило по своей жестокости поведение эйнзацгрупп. Например, во время вторжения Вермахта в Польшу, местное население из числа фольксдойче сформировало свою собственную милицию самозащиты (зельбстшутц) — ведь заявления о зверствах поляков в довоенный период против этнических немцев никоим образом не были вызваны исключительно одной только нацистской пропагандой и имели под собой реальные основания. Вермахт первоначально взял на себя подготовку и оснащение этих отрядов, но Гитлер отдал приказ об их реорганизации под контролем Главного ведомства Орпо.

Многие из этих фольксдойче являлись фанатичными нацистами, желавшими свести старые счеты с поляками, ранее третировавшими их. Эти отряды часто проявляли стремление оказывать помощь эйнзац-командам в выполнении бесчеловечных целей. Их поведение было настолько жестоким, что по меньшей мере один гаулейтер потребовал их расформирования после того, как на местах была создана гражданская администрация.

Подобное происходило и тогда, когда Германия вторглась на территорию Советского Союза. Вермахт создавал вспомогательные добровольческие формирования с единственной целью — «охотиться» вместе с эйнзацгруппами на партизан и евреев в тылу. В ноябре 1941 года Гиммлер отдал приказ переформировать все вспомогательные отряды в полицейские части, именуемые «шуцманншафтен». Реорганизация, тем не менее, носила лишь частичный характер — некоторые части остались в составе «орднунгсполиции», тогда как другие перешли под прямой контроль СС. Действие этих частей отличалось разнообразием. Их несомненная эффективность состояла в том, что они вселяли страх в гражданское население, но их действия не шли ни в какое сравнение с действиями советских партизан,

ГИТЛЕРЮГЕНД

Хотя обязательная служба в рядах гитлерюгенда для юношей в возрасте 17 лет была официально объявлена еще за полгода до начала Второй мировой войны, только с сентября 1941 года членство в нацистской молодежной организации стало обязательным для молодых людей обоих полов начиная с 10-летнего возраста. СС проявляло огромный интерес к деятельности гитлерюгенда, видя в нем потенциальный источник резерва для пополнения своих рядов лучшими представителями немецкой молодежи.

Гитлерюгенд фактически создал свое собственное элитное формирование — «Гитлерюгенд Штрафен-дист» — патрульную службу, которая отвечала за охрану митингов и манифестаций гитлерюгенда так же, как СС охраняли мероприятия НСДАП. Молодые люди, состоявшие в этой организации, носили на обшлагах своей формы нашивки, похожие на те, которые носили эсэсовцы. К концу 1938 года подготовка и снаряжение этой организации оказались в руках СС. Эти юноши из гитлерюгенда были сильно напичканы доктринами нацизма, проповедовавшими крайне правые и антисемитские взгляды и исключительность национал-социализма. Многие из них духовно были вполне готовы к вступлению в СС.

И на Вермахт, и на Ваффен-СС были возложены обязанности по начальной военной подготовке членов гитлерюгенда, что означало трехнедельные учебные курсы в специальных лагерях, созданных по всей Германии. По завершению этих курсов вербовщики из СС частенько пытались уговорить юношей вступить добровольцами в ряды Ваффен-СС, таким образом хитростью обеспечивая их почти стопроцентный призыв в армию.

ДИВИЗИЯ «ГИТЛЕРЮГЕНД»

В сфере деятельности СС также находилась организация «Гитлерюгенд Ланддист», которая готовила специально отобранных молодых людей для добровольного содействия сельскому хозяйству в восточных провинциях с последующим превращением их в так называемых «вербауэров», предназначенных, по замыслам Гиммлера, к охране оккупированных земель. (Под «вербауэрами» подразумевались вооруженные земледельцы-бауэры, разумеется, «нордического происхождения».)

По мере того как война затягивалась и военные потери сделали необходимым снижение возрастного ценза для призыва в армию, все большее количество молодых людей переходило из гитлерюгенда прямиком в ряды Вермахта. В 1943 году достигло своего пика и привлечение такой молодежи в ряды СС. Гиммлер и рейхсюгендфюрер Артур Акоман решили воспользоваться согласием Гитлера на то, чтобы добровольцы в возрасте 17 лет (что было на 3 года меньше обычного призывного возраста) могли быть допущены к военной службе. Было решено, что следует создать дивизию Ваффен-СС из числа добровольцев гитлерюгенда. Для этой цели в бельгийском местечке Беверлоо был создан тренировочный лагерь. В эту дивизию надлежало принимать только лучших кандидатов, отличавшихся достаточной степенью национал-социалистического рвения и безоглядной преданностью фюреру. На практике это было подтверждено переводом в нее лучших кадров из «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер», составивших костяк этой дивизии. В нее направили около тысячи лучших солдат «Лейбштандарта», сформировавших 12-ю танковую дивизию СС «Гитлерюгенд». Меньшее количество опытных воинов из других дивизий СС было также направлено в это новое формирование, в том числе и несколько офицеров Вермахта, одним из которых был майор Герхард Хайн, удостоенный Рыцарского креста с дубовыми листьями, из армейского егерского 209-го полка. Хайн занял пост начальника лагерной начальной военной подготовки гитлерюгенда в звании оберштурмбаннфюрера СС.

Дивизия участвовала в боях в Нормандии и заслужила репутацию бесстрашной воинской части за фанатизм и беззаветную храбрость. К тому времени, когда дивизия смогла вырваться из Фалезского котла в августе 1944 года, в ней от первоначального состава осталось лишь 600 человек ветеранов. Она была доукомплектована и участвовала в наступлении в Арденнах, в боях в Венгрии и Австрии.

Юные гренадеры из дивизии «Гитлерюгенд» проявляли самоубийственное презрение к опасности, хотя это не имело особого смысла — почти полное превосходство сил союзников в воздухе и преобладающее — на земле делало все их усилия малоэффективными.

ИДЕОЛОГИЯ ГИТЛЕРЮГЕНДА

В последних сражениях войны, когда боеспособных мужчин в тылу уже не осталось, в рядах военного ополчения — фольксштурма — оказались только самые юные и самые старые немцы. На трещавшем по всем швам Восточном фронте мальчишки из гитлерюгенда теряли свои жизни в бессмысленных попытках остановить неумолимое наступление Красной Армии, стоявшей уже у ворот Берлина. Вместе со своими соотечественниками из дивизии «Гитлерюгенд», которые по возрасту были чуть старше их, отдельные юноши из фольксштурма в последние дни войны зачастую совершали подвиги великой воинской доблести (одним из последних публичных действий Гитлера было его личное поздравление членов гитлерюгенда, оборонявших столицу Рейха).

Несмотря на то, что большое количество членов гитлерюгенда видело в своей организации лишь нечто большее, чем эквивалент бойскаутской организации, и понимало, что попытки навязать им нацистскую идеологию были не слишком активны, нет никакого сомнения в том, что многие из них погибли, находясь под влиянием худших нацистских догм. Уровень их фанатичной преданности фюреру и отечеству был настолько велик, что они были готовы отдать свои жизни без колебания, исполненные гордости за то, что являются солдатами Ваффен-СС.

ДИВИЗИЯ «МЕРТВАЯ ГОЛОВА»

Когда в 1939 году началась Вторая мировая война, формирование «Мертвая голова» состояло из пяти полков: Штандарт-I «Мертвая голова», дислоцировавшийся первоначально в концлагере Дахау; Штандарт-Н «Бранденбург», размещавшийся в Бухенвальде; Штандарт-Ш «Тюрингия» — в Заксенхаузене; Штандарт-IV «Остмарк» — в Маутхаузене, и заново сформированный Штандарт-V «Дитрих Экхардт». Эти полки находились под началом Руководящего штаба СС и получали разностороннюю поддержку в виде медицинского обслуживания, связи и транспорта.

В октябре 1939 года в концлагере Дахау, временно освобожденном для этой цели от узников, началось формирование дивизии «Мертвая голова», возглавлявшейся инспектором концлагерей и частей СС Теодором Эйке. Из первых четырех полков, а также значительного числа полицейских подкреплений были созданы дивизия «Мертвая голова» и несколько пехотных и кавалерийских частей того же наименования.

Впоследствии охрана концлагерей формировалась из числа пожилых резервистов, не годных для отправки на фронт, и юных солдат «Мертвой головы», еще не достигших призывного возраста.

Обычно иерархическая цепочка командования концлагеря начиналась с коменданта в звании, варьировавшемся от штурмбаннфюрера СС до штандартенфюрера СС. Комендант нес главную ответственность за функционирование лагеря. Повседневные дела, тем не менее, обычно возлагались на его адъютанта. Следующим в этой иерархии шел командир так называемого «Ведомства охранного ареста» — шутцхафтлагерфюрер, часто деливший свой служебный кабинет со штатным представителем гестапо, старший офицер нестроевой службы, обычно имевший звание гауптшарфюрера СС, занимал пост рапорт фюрера, отвечавшего за регулярные, проводившиеся трижды в день переклички.

В каждом лагерном блоке заключенными руководили назначаемые из их же числа надсмотрщики, именовавшиеся капо, их выбирали чаще всего из среды криминальных элементов, а не из политических заключенных, евреев или других узников.

В дополнение к этому, некоторые из административных постов в лагере обычно занимали заключенные, обладавшие необходимыми навыками. Охранники, подчинявшиеся дежурному офицеру, обычно проживали за пределами территории лагеря.

ОРГАНИЗАЦИЯ ЛАГЕРЕЙ

В апреле 1941 года в соответствии с главной реорганизацией, имевшей целью четко определить, какие из частей СС подходят под определение Ваффен-СС, в них была включена вся система охраны концлагерей. Охранникам была выдана стандартная полевая серого цвета униформа Ваффен-СС, воинские знаки различия и стандартные расчетные книжки Ваффен-СС. Став частью Ваффен-СС, лагеря попали в ведение Главного управления СС. Такая ситуация сохранилась до 1942 года.

Поскольку теперь лагеря стали регулярно снабжаться даровой рабочей силой, управление ими перешло к Ведомству экономики. Глава Ведомства экономики обергруппенфюрер СС Поль пришел в ужас от условий и уровня высокой смертности в лагерях. Но с его стороны это отнюдь не было проявлением гуманности. В заключенных он видел ценную рабочую силу и знал, что добиться большей эффективности от их труда можно лишь в том случае, если содержать их в лучших условиях и лучше кормить. Его протесты тем не менее имели малый эффект. РСХА видело в лагерях способ наказания и принудительного перевоспитания врагов рейха — и ничего больше. Оно было абсолютно не заинтересовано в благосостоянии узников лагерей, особенно евреев, фактически, оно было заинтересовано в прямо противоположном. Гейдрих делал все возможное для того, чтобы противодействовать попыткам Поля улучшить «трудовую» жизнь заключенных, особенно евреев.

РАСШИРЕНИЕ СЕТИ КОНЦЛАГЕРЕЙ

За период с 1941 по 1944 год число концлагерей стремительно увеличивалось и вскоре достигло 20 официальных плюс примерно 150 «неофициальных» лагерей насильственного труда. Первый концлагерь, Дахау, возник в марте 1933 года, последний, в Миттельбау, в октябре 1944 года. С самых первых дней существования системы концлагерей обращение с узниками было в высшей степени суровым. Первый комендант Дахау оберфюрер СС Гильмар Векерле был обвинен в соучастии в убийстве нескольких заключенных, и поскольку это могло способствовать вражеской пропаганде, то привело Гиммлера в бешенство. И хотя уровень насилия и жестокости, обычных для Векерле, смягчился при его преемнике Эйке, это улучшение было совсем незначительным. По утверждениям нацистов, наказание применялось лишь в том случае, когда заключенного обвиняли в конкретном проступке, но фактически некоторые обвинения были надуманными и наказание абсолютно не соответствовало тяжести «преступления». Вначале у заключенных была, по крайней мере, слабая надежда на освобождение. Некоторым из них предоставлялась свобода, когда, например, администрация признавала их соответствующим образом «перевоспитавшимися», или в каком-либо особом случае, вроде дня рождения Гитлера, когда мелким нарушителям объявлялась амнистия. Перед тем как выйти на свободу, заключенные, тем не менее, были обязаны подписывать бумаги о том, что с ними хорошо обращались, и не разглашать истинные условия содержания в концлагерях.

В большинстве своем, первыми узниками концлагерей были политические противники национал-социалистов — коммунисты, социалисты, пацифисты и прочие. Позднее большую часть обреченных на пребывание в неволе стали составлять жертвы расовых преследований Гитлера: евреи, цыгане, славяне и другие несчастные, считавшиеся «нежелательными» элементами. Ведомство гестапо IVB4, руководимое «экспертом по еврейскому вопросу» Адольфом Эйхманом, рыскало по всей Европе в поисках евреев, которых надлежало депортировать, чтобы осуществить их «переселение» на восток, эйнзацкоманды прочесывали оккупированные территории Восточной Европы, стремясь перещеголять друг друга в количестве «ликвидированных» евреев, и с гордостью оповещали своего хозяина каждый раз, когда новая территория признавалась «свободной от евреев».

Цифры были столь велики, что даже самозабвенные усилия гейдриховских эскадронов смерти оказались недостаточными для того, чтобы справиться с этим количеством жертв, несмотря на ужасающую изобретательность отдельных палачей. В Польше возникли новые концлагеря, достойные названия фабрик смерти. В так называемых «фернихтунгслагерн» — «лагерях уничтожения» — в Бельзене, Собиборе, Майданеке и Треблинке, например, почти не делалось попыток основать какие-либо контролируемые СС производства, поскольку даже не предполагалось, что заключенные проживут достаточно долго, чтобы производить какие-либо изделия.

В лагерях вроде Аушвица (Освенцима) мощности по уничтожению функционировали параллельно с промышленными предприятиями; после того, как последняя унция силы выжималась из заключенных, они подлежали уничтожению вместе с больными и престарелыми. Считалось, что из попадавших в Аушвиц людей 80 % погибали.

ЛАГЕРНАЯ И ВОЕННАЯ ОХРАНА

Когда юные охранники из подразделений «Мертвая голова» достигали призывного возраста, их брали в ряды Вермахта или они вступали добровольцами в Ваффен-СС. На их места приходили резервисты или те, кто уже был не годен к службе на фронте. Таким образом, осуществлялась ротация лагерного служебного персонала. В мае 1944 года Гиммлер отдал приказ перевести 10 тысяч резервистов в охранные части концлагерей. Сюда переводили солдат даже из люфтваффе (ВВС) и кригсмарине (ВМС).

Зачастую менее чем четверть лагерной охраны составляли немцы, остальные набирались в основном из числа вспомогательных добровольческих отрядов с оккупированных территорий, особенно с Украины. Они проявляли такую же жестокость, как и охранники-эсэсовцы, и зверства, о которых вспоминали оставшиеся в живых узники, зачастую относятся к действиям украинских охранников, отличавшихся яростным антисемитизмом. В 1943 году группенфюрер СС Одило Глобочник получил добро от Гиммлера на формирование отряда лагерной охраны из русских добровольцев. Эти люди проходили подготовку в Травниках, близ Люблина, и приобрели заслуженную репутацию палачей за свое варварское поведение.

Помимо использования в качестве даровой силы на производстве в концлагерях или работы на частных предприятиях, те, кто был в состоянии работать, использовались также на чрезвычайно опасных работах по обезвреживанию бомб и расчистке разрушенных бомбежкой зданий.

Следует также упомянуть и о женщинах-надзирательницах, назначавшихся для охраны узниц в женских концлагерях. Набор женщин на эти должности начался еще в 1937 году. Они «проходили практику» в женском концлагере Равенсбрюк, и многие из них заслужили репутацию изуверок-садисток, не уступая в жестокости охранникам-мужчинам.