Сталинские генералы в плену

1

Из названных Абакумовым (Список генералов, находившихся в плену и намеченных к аресту) 11 генералов (в том числе 1 комбриг) семь были необоснованно осуждены к расстрелу, а один — к лишению свободы сроком на 25 лет. Н.Г. Смирнов в книге «Вплоть до высшей меры» рассказывает: «Понеделина и Кириллова “разместили” в тюрьме, в которой они, имея за плечами приговор о расстреле, в течение более пяти лет ожидали окончательного решения своей участи.

Формально по их делам проводилась дополнительная проверка. В результате этой проверки Главная военная прокуратура пришла к выводу, что имеются новые обстоятельства их преступной деятельности, которые не были учтены при вынесении им приговора 13 октября 1941 года.

2 августа 1950 года Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела заключение Главного военного прокурора и приговор в отношении Понеделина и Кириллова отменила, а дело их направила на новое расследование, которое велось совсем недолго. Собственно и расследовать-то нечего было. Уже 25 августа того же года Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела по первой инстанции дело Понеделина и признала его виновным в том, что, оказавшись в окружении противника, он не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике и 7 августа 1941 года, нарушив присягу, изменил Родине: без сопротивления сдался в плен немцам и на допросах сообщил им сведения о подчиненных ему войсках. Кроме того, Понеделину вменено в вину и то, что он в лагере военнопленных вел дневник, в котором делал записи клеветнического характера в отношении “одного из руководителей партии и Советского правительства” (имелся в виду, конечно же, Сталин). В приговоре утверждалось, что Понеделин подвергал антисоветской критике политику Советской власти в отношении коллективизации и делал в дневнике “другие подобные записи”. Следует сказать, что многим арестованным вменялось в вину ведение дневников, в которых они выражали свое мнение и отношение к тем или иным событиям, давали им свою оценку. В тех же случаях, когда эти суждения и оценки не совпадали с официальной трактовкой соответствующих событий, авторы дневников признавались преступниками, по меньшей мере — лицами, ведущими антисоветскую агитацию…

В своем последнем слове в суде Понеделин сказал: “Я не был врагом народа и не способен им быть. Прошу вас вернуть меня к обществу, дать возможность работать и радоваться вместе с этим обществом”. Увы, Понеделину так и не предоставили эту возможность. На основании ст. 58–1 “б” УК РСФСР он был приговорен к расстрелу и расстрелян.

В связи с жалобой жены Понеделина — Понеделиной Н.М. — вновь была проведена дополнительная проверка, которой установлено, что Понеделин сделал все возможное, чтобы прорваться из окружения. В плен он добровольно не сдавался.

Установлено также, что представители немецко-фашистского командования и действительные изменники Родины неоднократно пытались склонить Понеделина к борьбе против Советского Союза, но он постоянно отвергал эти предложения.

Так, небезызвестный генерал Власов на допросе 25 мая 1945 года показал: “В беседе Понеделин на мои предложения принять участие в работе по созданию русской добровольческой армии наотрез от этого отказался…”

29 февраля 1956 года Военная коллегия Верховного Суда СССР отменила приговор от 25 августа 1950 года по вновь открывшимся обстоятельствам и дело в отношении Понеделина прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Кириллов был также реабилитирован. По определению Военной коллегии Верховного Суда СССР от 29 февраля 1956 года дело в отношении Н.К. Кириллова было прекращено «за отсутствием состава преступления». Дело в том, что находившиеся вместе с Кирилловым в плену пояснили, что Кириллов на службе у немцев не находился, ничем себя не скомпрометировал.

Единственным «доказательством» вины Кириллова явился приказ Ставки Верховного Главнокомандования Красной армии № 270 от 16 августа 1941 года, где он был объявлен злостным дезертиром, предателем.

Генерал-майор Привалов Петр Фролович до 27 ноября 1951 года содержался в тюрьме.

По его делу следствие велось почти 6 лет. Только 51 раз выносились постановления о продлении срока следствия, а с 1 января по 10 октября 1951 года он содержался под стражей без вынесения постановления о продлении срока следствия.

«27 ноября 1951 года Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев дело Привалова, признала его виновным в совершении указанных выше действий и на основании ст. 58–1 “б” УК РСФСР приговорила Привалова к расстрелу. Его ходатайство о помиловании было отклонено Президиумом Верховного Совета СССР, и 31 декабря 1951 года Привалов был расстрелян.

В судебном заседании Привалов не отрицал того, что он обращался к немецкому командованию с заявлением, в котором содержалась просьба направить его на службу в немецкую армию. Но делал он это с единственной целью: таким путем вырваться из плена и перейти на сторону Красной армии. В немецкой армии не служил, ни в каких карательных операциях не участвовал и других действий, вменявшихся ему в вину, не совершал. Он предпринимал попытки связаться с партизанами, пытался перейти к ним, но сделать этого не удавалось, потому что всякий раз его задерживали немцы и заключали в тюрьму.

В результате изучения дела Привалова в Верховном Суде СССР в октябре 1967 года установлено, что показания, данные Приваловым в судебном заседании, ничем не опровергаются, напротив, он подвергаются имеющимися в деле доказательствами. Был внесен протест в пленум Верховного Суда СССР, который и был рассмотрен 18 марта 1968 года. Состоявшийся в отношении Привалова приговор отменен, и дело о нем прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Крупенников Иван Павлович был расстрелян на основании приговора Военной коллегии Верховного Суда СССР от 28 августа 1950 года. «Военная коллегия Верховного Суда СССР признала Крупенникова виновным в измене Родине, выразившейся в том, что он сдался в плен противнику с имевшимися у него оперативными документами. На допросах у немецкого командования выдал данные о подготовке резервов Красной армии и давал советы, как лучше организовать управление на территории, оккупированной немецкими войсками. Кроме того, указывается в приговоре, Крупенников “возводил клевету на руководителя ВКП(б) и Советского правительства”, на внешнюю и внутреннюю политику Советского Союза.

Дополнительной проверкой, проведенной по делу Крупенникова, установлено, что в плен он не сдавался, а был пленен при обстоятельствах, лишавших его возможности оказать какое-либо сопротивление. Оперативные документы немцы забрали не у него, а у убитых начальника штаба Юго-Западного фронта генерал-майора Стельмаха и адъютанта последнего — лейтенанта Крупенникова Юрия (сына генерала Крупенникова).

После пленения Крупенников все время содержался в лагере военнопленных. Сколько-нибудь объективных, убедительных доказательств, свидетельствующих о совершении Крупенниковым вмененных ему в вину действий, которые бы давали основание квалифицировать их как измену Родине, по делу не установлено. Предварительное следствие проведено необъективно, с грубым нарушением норм уголовно-процессуального законодательства.

В своем последнем слове в судебном заседании Крупенников заявил: “Как был советским человеком, так и остался”…

Рассмотрев 8 июня 1957 года заключение Главного военного прокурора, Военная коллегия Верховного Суда СССР состоявшийся в отношении Крупенникова приговор отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело о нем прекратила за недоказанностью обвинения».

Генерал-майор технических войск Сиваев Максим Наумович, как было установлено дополнительной проверкой, был привлечен к уголовной ответственности, а затем и осужден необоснованно.

«В плен он не сдавался, а был пленен при обстоятельствах, исключавших возможность оказания сопротивления противнику. Не обучался он и на курсах пропагандистов. Установлено, что Сиваев, находясь в лагере военнопленных, по приказу немецкого командования посещал, как и другие военнопленные, лекции антисоветского содержания, но потом отказался, после чего был переведен в другой лагерь. Не подтверждено и обвинение Сиваева в выдаче немцам секретных сведений, поскольку к моменту его допроса указанные выше сведения не являлись секретными.

Допрошенные в ходе дополнительной проверки генералы Музыченко И.Н., Лукин М.Ф., Прохоров И.П. и Мельников И.И., находящиеся вместе с Сиваевым в немецком плену, охарактеризовали его как преданного Советской Родине генерала.

19 января 1957 года Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев заключение, составленное в порядке ст. 373 УПК РСФСР, приговор в отношении Сиваева отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Самохин Александр Георгиевич находился под следствием в течение 6 лет, и только 25 марта 1952 года дело по его обвинению было рассмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР.

«Признав Самохина виновным в измене Родине, Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к лишению свободы сроком на 25 лет с конфискацией всего имущества. Самохина не расстреляли, но лишили свободы на максимальный срок, предусмотренный действовавшим в то время законодательством.

Немногим более чем через год заместитель Главного военного прокурора Советской Армии генерал-майор юстиции Китаев утвердил заключение, составленное в порядке, предусмотренном ст. 373 УПК РСФСР, в котором предлагалось приговор в отношении Самохина отменить и дело о нем прекратить ввиду необоснованного привлечения его к уголовной ответственности и осуждения.

В заключение отмечалось, что, оказавшись на территории, занятой немецкими войсками, Самохин принял все меры к уничтожению документов особой важности, пытался покончить жизнь самоубийством, но был захвачен немецкими солдатами. Эти обстоятельства подтвердили Коновалов — пилот подбитого самолета, на котором летел Самохин, борт-механик того же самолета Корнилов и плененный советскими войсками немецкий офицер Манн.

Относительно двух ответственных работников Генерального штаба Советской Армии Самохин лишь подтвердил то, что немцам уже было известно.

Плененные немецкие офицеры разведки и контрразведки обер-лейтенант Манн, полковники Пецольд и Шельдкнехт, которые в свое время допрашивали Самохина, рассказали, что он на допросах вел себя с достоинством, на их вопросы отвечал уклончиво, никаких данных, интересовавших немецкое командование, не сообщил, в момент пленения никаких оперативных документов у него не изымалось.

Ничем не опровергнуты утверждения Самохина о том, что предложение о сотрудничестве с немецкой разведкой он делал с единственной целью — таким путем перейти на сторону советских войск.

Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев 28 июля 1953 года указанное выше заключение и согласившись с содержавшимися в нем предложениями, приговор в отношении Самохина отменила и дело, по которому он был осужден, прекратила.

29 мая 1953 года Самохину вручена справка о его реабилитации.

После реабилитации Самохин в августе 1953 года зачисляется слушателем Высших академических курсов при Высшей военной академии. После окончания этих курсов назначается старшим преподавателем общевойсковой подготовки военной кафедры МГУ имени М.В. Ломоносова».

А.Г. Самохин умер в 1955 году.

Генерал-майор авиации Белешев Михаил Александрович был приговорен к расстрелу Военной коллегией Верховного Суда СССР на основании ст. 58–1 «б» УК РСФСР.

«Как потом было установлено, Белешев осужден по сфальсифицированному в отношении него делу. Поэтому определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 4 июля 1957 года состоявшийся в отношении Белешева приговор отменен по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Артеменко Павел Данилович. Определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 2 августа 1950 года приговор Военного трибунала Юго-Западного фронта был отменен, и дело направлено на новое расследование. Повторно осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР 26 августа 1950 года и приговорен к высшей мере наказания. В тот же день расстрелян.

Генерал-майор Егоров Евгений Арсентьевич под следствием находился до 15 июня 1950 года. 15 июня 1950 года по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР лишен воинского звания, государственных наград, приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян.

Генерал-майора Зыбина Ефима Сергеевича за потерю управления дивизией и антисоветскую агитацию в плену (измена родине) Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 25 августа 1946 года.

О чем говорят эти факты? Прежде всего, о том, что карательные органы в то время были не просто придирчивы, они выражали политику системы того государства. С одной стороны, действительно тысячи советских людей по разным причинам оказались на службе у врага. Многие из них, как могли, скрывали это. И нужно было выявить пособников и предателей. Нередко происходили ошибки и трагедии. Немало зависело и от личности самого оперативного работника или следователя. С одной стороны, даже судя по генералам, вернувшимся из плена, видно, что отношение к ним было предвзятое. С другой стороны, установленные факты критического отношения к первым лицам государства по тем временам и законам были страшным государственным преступлением. А уж те, кто попал в приказ Ставки ВГК даже по ошибке, вообще не могли рассчитывать на снисхождение. Приказ обратной силы не имел.

2

Бывшие генералы А.А. Власов, Д.Е. Закутный, И.А. Благовещенский, В.Ф. Малышкин и Ф.И. Трухин по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР в ночь на 1 августа 1946 года были повешены во дворе Бутырской тюрьмы. Останки казненных кремировали и прах развеяли в безымянном рву Донского монастыря («клумба невостребованных прахов»).

2 августа советские газеты опубликовали «Сообщение ТАСС»:

«От Военной Коллегии Верховного Суда СССР.

На днях Военная Коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дело Власова А.А., Малышкина В.Ф., Жиленкова Г.Н., Трухина Ф.И., Закутного Д.Е., Благовещенского И.А., Меандрова М.А., Мальцева В.И., Буняченко С.К., Зверева Г.А., Корбукова В.Д., Шатова Н.С. по обвинению в измене Родине и в том, что они, будучи агентами германской разведки, проводили активную шпионско-диверсионную и террористическую деятельность против Советского Союза, то есть в преступлениях, предусмотренных статьями 58–1, 58–8, 58–9, 58–10 и 58–11 Уголовного Кодекса РСФСР.

Все обвиняемые признали себя виновными в смысле предъявленных им обвинений.

В соответствии с пунктом 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г., Военная Коллегия Верховного Суда СССР приговорила обвиняемых Власова, Малышкина, Жиленкова, Трухина, Закутного, Благовещенского, Меандрова, Мальцева, Буняченко, Зверева, Корбукова и Шатова к смертной казни через повешение.

Приговор приведен в исполнение».

3

ИЗ ПРОТЕСТА (В ПОРЯДКЕ НАДЗОРА) ЗАМЕСТИТЕЛЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПРОКУРОРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИ — ГЛАВНОГО ВОЕННОГО ПРОКУРОРА (ИЮНЬ 2001; № 7 у — 37604–42) ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ В ОТНОШЕНИИ ВЛАСОВА А.А., ЖИЛЕНКОВА Г.Н., МАЛЫШКИНА В.Ф., ТРУХИНА Ф.И., БЛАГОВЕЩЕНСКОГО И.А., ЗАКУТНОГО Д.Е., МЕАНДРОВА М.А., МАЛЬЦЕВА В.И., БУНЯЧЕНКО С.К., ЗВЕРЕВА ГА., КОРБУКОВА В.Д. И ШАТОВА Н.С.

«Преступная деятельность Власова А.А., Жиленкова Г.Н., Малышкина В.Ф., Трухина Ф.И., Благовещенского И.А., Закутного Д.Е., Меандрова М.А., Мальцева В.И., Буняченко С.К., Зверева Г.А., Корбукова В.Д. и Шатова И.С. в совершении инкриминированных им предварительным следствием и судом преступных деяний подтверждается другими свидетельскими показаниями, а также многочисленными обращениями, докладными записками, учебными программами, наставлениями, антисоветскими газетами, журналами и брошюрами с призывами к вооруженной борьбе с Советским Союзом, различными соглашениями, телеграммами, другими вещественными доказательствами, сгруппированными в томах 7, 8, 9 и 27 настоящего уголовного дела.

В частности, протоколом допроса Власова немцами после его добровольной сдачи в плен (т. 7, л.д. 23–32, 34–43); обращением Власова к командирам Красной армии и советской интеллигенции с призывом к борьбе против Советской власти от 10 сентября 1942 г. (т. 7, л.д. 66); обращением “Русского комитета”, подписанным Власовым и Малышкиным, призывающим бойцов и командиров Красной армии к борьбе против Советской власти от 27 декабря 1942 г. (т. 7, л.д. 68); докладной запиской Трухина командованию германской армии с указанием на необходимость формирования “РОА” и предложением своих услуг в борьбе против Советской власти (т. 8, л.д. 10–14,15–18); учебной программой по подготовке агентуры для диверсионно-повстанческой и террористической деятельности на территории Советского Союза, составленной по указанию Трухина в апреле 1945 г. (т. 8, л.д. 20–22); материалами для пропагандистов с изложением методов “подрывной работы большевистской агентуры в рядах ВС “КОНРа” (т. 27, л.д. 131, 132, 133–135); антисоветскими газетами, журналами и брошюрами с призывами к вооруженной борьбе с Советским Союзом (т. 9, 50 изданий); временным наставлением по полевой службе штабов ВС “КОНРа” (т. 27, л.д. 15–123); соглашением между председателем “Комитета освобождения народов России” генерал-лейтенантом Власовым А.А. и правительством Великогермании о предоставлении в распоряжение “КОНРа” “необходимых для освободительной борьбы против совместного врага — большевизма денежных средств в форме кредита” от 1–8 января 1945г. (т. 7, л.д. 16–17); телеграммой Гиммлера Власову о назначении последнего Гитлером верховным главнокомандующим “РОА” (т. 7, л.д. 12–13) и другими.

Таким образом, бесспорно установлено, что Власов А.А., Жиленков Г.Н., Малышкин В.Ф., Трухин Ф.И., Благовещенский И.А., Закутный Д.Е., Меандров М.А., Мальцев В.И., Буняченко С.К., Зверев Г.А., Корбуков В.Д. и Шатов Н.С., являясь военнослужащими Красной армии, будучи антисоветски настроенными, нарушив в первые годы Великой Отечественной войны воинскую присягу, изменили Родине и в разное время добровольно перешли на сторону фашистской Германии, то есть на сторону врага.

Находясь на стороне врага, они по заданию руководителей немецко-фашистского правительства и верховного командования вооруженными силами фашистской Германии на протяжении 1941–1943 гг. проводили ярую изменническую деятельность, направленную на вооруженную борьбу против Советского Союза, а 14 ноября 1944 г. вошли в созданный Гиммлером так называемый “Комитет освобождения народов России” (“КОНР”) и по заданию германской разведки создали из числа изменников Родины, белоэмигрантов, националистов и другого антисоветского контингента вооруженные воинские формирования, объединили их, назвав “Русской освободительной армией” (“РОА”). Они также организовали шпионаж и диверсии в тылу советских войск, убийства офицеров и солдат Красной армии, участвовали в них, тщательно готовили совершение террористических актов, направленных против представителей Советской власти, руководителей ВКП(б) и Советского правительства.

Их преступные действия носили согласованный и совместный характер, были объединены единым умыслом и достижением единого преступного результата — свержения при помощи фашистской Германии и ее вооруженных сил Советского правительства, ликвидации социалистического строя и установлении на территории Советского Союза фашистского государства.

Все они осуществляли организационную деятельность, направленную к подготовке и совершению инкриминированных им деяний, участвовали в организации, образованной для подготовки и совершения этих общественно опасных контрреволюционных преступлений, что повлекло за собой тягчайшие последствия — умышленное уничтожение советских граждан, ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости и неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной и государственной тайны и переход на сторону врага, а также подрыв и ослабление власти Рабоче-Крестьянских Советов и избранных ими на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик рабоче-крестьянских правительств Союза ССР и автономных республик, подрыв и ослабление внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции, а также причинило непоправимый ущерб международному авторитету Советского государства и национальной безопасности, промышленности и сельскому хозяйству, противодействовало нормальной деятельности учреждений и организаций, то есть все они без исключения совершили преступления, предусмотренные ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 19 апреля 1943 г. “О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и их пособников”, ст.ст. 58–1 “б”, 58–8, 58–9, 58–10, ч. 2 и 58–11 УК РСФСР.

Вина всех осужденных по настоящему уголовному делу лиц в инкриминированных им предварительным следствием и судом преступлениях доказана, мера наказания избрана и применена в соответствии с характером и степенью общественной опасности совершенных преступлений, осуждены они законно и обоснованно, а поэтому реабилитированы быть не могут.

Вместе с тем, в соответствии с п. “а” ст. 5 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г. “О реабилитации жертв политических репрессий” антисоветская агитация и пропаганда, предусмотренные ст. 58–10 УК РСФСР, признаются не содержащими общественной опасности деяниями и лица, осужденные за них, реабилитируются независимо от фактической обоснованности обвинения, в связи с чем уголовное дело в отношении всех осужденных по нему лиц в данной части подлежит прекращению на основании ст. 5, ч. 1, п. 2 УПК РСФСР, то есть за отсутствием в деянии состава преступления.

На основании изложенного, руководствуясь ч. 2 ст. 36 Федерального закона Российской Федерации “О прокуратуре Российской Федерации”, ст. ст. 4, 5, 8 и 9 Закона Российской Федерации “О реабилитации жертв политических репрессий”, ст. 371 и ч. 1 ст. 376 УПК РСФСР, —

ПРОШУ:

Приговор Военной коллегии Верховного Суда Союза ССР от 1 августа 1946 г. в отношении Власова Андрея Андреевича, Жиленкова Георгия Николаевича, Малышкина Василия Федоровича, Трухина Федора Ивановича, Благовещенского Ивана Алексеевича, Закутного Дмитрия Ефимовича, Меандрова Михаила Алексеевича, Мальцева Виктора Ивановича, Буняченко Сергея Кузьмича, Зверева Григория Александровича, Корбукова Владимира Денисовича и Шатова Николая Степановича изменить:

в части осуждения Власова А.А., Жиленкова Г.Н., Малышкина В.Ф., Трухина Ф.И., Благовещенского И.А., Закутного Д.Е., Меандрова М.А., Мальцева В.И., Буняченко С.К., Зверева Г.А., Корбукова В.Д. и Шатова Н.С. по ст. 58–10, ч. 2 УК РСФСР приговор отменить и дело в этой части прекратить на основании ст. 5, ч. 1, п. 2 УПК РСФСР, то есть за отсутствием в деянии состава преступления;

считать Власова А.А., Жиленкова Г.Н., Малышкина В.Ф., Трухина Ф.И., Благовещенского И.А., Закутного Д.Е., Меандрова М.А., Мальцева В.И., Буняченко С.К., Зверева Г.А., Корбукова В.Д. и Шатова Н.С. осужденными по совокупности совершенных ими преступлений, предусмотренных ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 19 апреля 1943 г. и схст. 58–1 “б”, 58–8, 58–9 и 58–11 УК РСФСР (в редакции 1926 года), и признать их не подлежащими реабилитации.

В остальной части приговор оставить без изменения.

Генерал-полковник юстиции М.К. Кислицын.

СПРАВКА: Уголовное дело пересматривается в связи с обращением Общероссийского политического общества движения “За веру и Отечество”, в лице главы движения иеромонаха Никона (Белавенец). После пересмотра уголовное дело подлежит возврату в ЦА ФСБ России. Гуганов В.А….»

4

Вряд ли нам сегодня можно себе даже представить, какое счастье испытали те советские генералы, которые прошли через фильтрацию «Смерша» после освобождения из немецкого плена и были восстановлены в рядах армии. И тем не менее счастливые мгновения прочувствовал каждый из них на себе. Вот только жизнь теперь складывалась у всех по-разному, собственно, как и до плена.

1) Бывший командир 72-й горнострелковой дивизии генерал-майор П.И. Абрамидзе в кадрах Советской армии был восстановлен в декабре 1945-го. В период с 1947 по 1949 год занимал должность начальника военной кафедры Тбилисского института физической культуры, а затем должность начальника военной кафедры в сельхозинституте. С 1949-го — начальник военной кафедры Тбилисского государственного университета. В августе 1956-го вышел в отставку. Умер в апреле 1989 года. После войны был награжден еще тремя орденами: Красного Знамени (1946, 1953) и Отечественной войны 1-й степени (1985).

2) Бывший командир 327-й стрелковой дивизии генерал-майор И.М. Антюфеев после восстановления в кадрах Советской армии в декабре 1945-го обучался на курсах при Военной академии им. Фрунзе. С 1947 по 1955 год был начальником военной кафедры Томского государственного университета. В декабре 1955 года был уволен в отставку. Умер в сентябре 1980 года в городе Паневежисе Литовской ССР. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1947).

3) Бывший командир 29-й моторизованной дивизии генерал-майор И.П. Бикжанов был восстановлен на службе в декабре 1945-го. Затем состоял в распоряжении Главного управления кадров НКО СССР (лечение, отпуск). С апреля 1946-го обучался на курсах командиров стрелковых дивизий при Военной академии им. Фрунзе. В 1947-м назначен начальником военной кафедры Казахского государственного университета в Алма-Ате. С апреля 1950 года в отставке. Умер в декабре 1988 года. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

4) Бывший командир 8-го кавалерийского корпуса генерал-майор М.Д. Борисов после восстановления в кадрах Советской армии учился на Высших академических курсах при Высшей военной академии им. Ворошилова. С июня 1947-го — начальник военной кафедры Харьковского государственного университета. С апреля 1958-го в отставке. Умер в мае 1987 года. После войны был награжден четырьмя орденами: Ленина (1946), Красного Знамени (1946, 1947) и Отечественной войны 1-й степени (1985).

5) Бывший командующий 32-й армией генерал-майор СВ. Вишневский после восстановления в армии в декабре 1945-го обучался на Высших академических курсах при Высшей военной академии им. Ворошилова. С 1947-го преподавал в Военной академии им. Фрунзе. В запасе с 1949 года. Умер в июне 1967 года. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1949).

6) Бывший начальник штаба 37-й армии генерал-майор К.Л. Добросердов после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Военной Академии Генштаба. В январе 1947-го был назначен на должность начальника военной кафедры Московского полиграфического института. В феврале переназначен на такую же должность в Московский юридический институт. Умер в 1949 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

7) Бывший командир 62-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор Г.М. Зайцев после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе и был назначен на должность начальника военной кафедры Московского института кинематографии.

В 1955 году вышел в отставку. Умер в январе 1961 года. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

8) Бывший командир 128-й стрелковой дивизии генерал-майор А.С. Зотов после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе и был назначен на должность начальника военной кафедры Саратовского юридического института. В 1954 году вышел в отставку. Умер в апреле 1959 года. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946,1947).

9) Бывший командир 49-го стрелкового корпуса генерал-майор И.А. Корнилов с марта 1946-го — слушатель Высших академических курсов при Высшей военной академии им. Ворошилова. С мая 1947 года — начальник военной кафедры сначала Куйбышевского планового института, а с июля 1950-го — Ростовского государственного университета. Умер в июне 1953 года. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

10) Бывший командир 51-го стрелкового корпуса генерал-майор И.М. Любовцев после восстановления в кадрах армии был назначен старшим преподавателем в Высшую военную академию им. Ворошилова. В 1948 году вышел в отставку. Умер в феврале 1975 года. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1947).

11) Бывший начальник артиллерии 11-й гвардейской армии генерал-лейтенант Л.А. Мазанов после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба. Остался в академии преподавателем кафедры артиллерии. В 1953 году вышел в отставку. Умер в 1959 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

12) Бывший командир 246-й стрелковой дивизии генерал-майор И.И. Мельников после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе и был назначен начальником военной кафедры Московской сельскохозяйственной академии. В отставку вышел в 1954 году. Умер в 1972 году. После войны был награжден четырьмя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1947, 1950).

13) Бывший командир 5-й танковой бригады генерал-майор Н.Ф. Михайлов после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе. Из-за подорванного здоровья службу продолжать не смог. В феврале 1947 года вышел в отставку. Умер в Москве в 1972 году.

14) Бывший командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко после восстановления в армии был зачислен в распоряжение ГУК НКО. Окончил Высшие академические курсы при Академии Генштаба. В 1947 году вышел в отставку. Умер в 1970 году. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1957).

15) Бывший командующий 19-й армией генерал-лейтенант М.Ф. Лукин с 1946 года в отставке. Умер в мае 1970 года. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1947). В 1993 году посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации.

16) Бывший командир 6-го кавалерийского корпуса генерал-майор А.А. Носков после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. В мае 1947-го назначен исполняющим должность заместителя командира 5-й гвардейской мотострелковой дивизии, а с июля 1951-го — 16-й механизированной дивизии. С февраля 1952 года — заместитель командира 17-го стрелкового корпуса, а с декабря 1953 года — заместитель командира 119-го горнострелкового корпуса в Туркестанском округе. В 1954 году вышел в отставку. Умер в Москве в январе 1960-го. После войны награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946,1948).

17) Бывший командир 25-го танкового корпуса генерал-майор П.П. Павлов после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. В мае 1947-го назначен на должность заместителя командира по бронетанковым и механизированным войскам 36-го гвардейского стрелкового корпуса. В 1950 году вышел в отставку. Умер в Москве в 1962 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

18) Бывший командующий 5-й армией генерал-майор М.И. Потапов после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. С мая 1947-го — помощник командующего войсками 6-й гвардейской механизированной армии Забайкальского военного округа. С июля 1953-го командовал бронетанковыми и механизированными войсками 25-й армии, с января 1954-го — помощник командующего 25-й армией по танковому вооружению, с августа 1954-го — командующий 5-й армией, с 1958-го — 1-й заместитель командующего войсками и член совета Одесского военного округа. В 1961 году присвоено звание генерал-полковника. Умер в Москве в 1961 году. После войны был награжден пятью орденами: двумя Ленина, двумя Красного Знамени и Красной Звезды.

19) Бывший начальник артиллерии 20-й армии генерал-майор И.П. Прохоров после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. Был назначен старшим преподавателем кафедры ракетных войск и артиллерии этой академии.

С 1953 года в отставке. Умер в 1961 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина и Красного Знамени.

20) Бывший командир 219-й стрелковой дивизии генерал-майор И.М. Скугарев после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе. Из-за подорванного здоровья продолжать службу не смог. С 1947 года в отставке. Умер в Горьком в 1964 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946).

21) Бывший командир 8-й стрелкового корпуса генерал-майор М.Г. Снегов после восстановления в армии окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. В августе 1947-го был назначен начальником штаба тыла Архангельского военного округа. В сентябре 1949-го — помощником командующего по строительству и расквартированию войск этого округа. С января 1952-го — начальник военной кафедры института инженеров коммунального строительства. В 1959 году вышел в отставку. Умер в 1960 году. После войны был награжден тремя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1946, 1949).

22) Бывший командир 141-й стрелковой дивизии генерал-майор Я.И. Тонконогов после восстановления в кадрах окончил курсы командиров дивизий при Военной академии им. Фрунзе. В 1947 году назначен начальником военной кафедры Саратовского экономического института. В 1949 году вышел в отставку. Умер в Киеве в 1985 году.

К вышеперечисленным генералам, освобожденным из плена в 1945 году, и восстановленных в кадрах армии следует добавить еще трех, бежавших из плена и долго находившихся под следствием. Ведь они также были восстановлены в армии, хотя и в разное время.

23) Бывший командир 6-го стрелкового корпуса генерал-майор И.И. Алексеев после восстановления в армии в январе 1946 года окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. С 1947-го — начальник военной кафедры Уральского государственного университета. В 1953 году вышелв отставку. Умер в феврале 1985-го в Свердловске. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1947).

24) Бывший командир 36-го стрелкового корпуса генерал-майор П.В. Сысоев после восстановления в армии в январе 1946 года окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова. В январе 1947-го назначен старшим преподавателем кафедры ВДВ этой академии. В 1953 году вышел в отставку. Умер в Москве в 1981 году. После войны был награжден двумя орденами: Ленина (1946) и Красного Знамени (1947).

25) Бывший командир 51-й стрелковой дивизии генерал-майор П.Г. Цирульников после побега из плена в течение 10 лет находился в заключении. Только затем был осужден к 12 годам лишения свободы. Однако в августе 1953 года его реабилитировали и восстановили в армии. В 1955 году Цирульников окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии им. Ворошилова и был назначен начальником военной кафедры Московского авиационного института. В 1957 году вышел в отставку. Умер в 1985 году. После войны был награжден орденом Ленина (1954).

Еще три генерала также попадают в этот список. С их прижизненной реабилитацией вопрос также растянулся на долгие годы.

26) Бывший командир 146-й стрелковой дивизии генерал-майор И.М. Герасимов был арестован сразу же после проверки 29 декабря 1945 года («ведение антисоветской пропаганды среди военнопленных»). Только 1 августа 1953 года его освободили и уволили в отставку (звания генерал-майора был лишен в 1952 году). Три года спустя, в ноябре 1956-го, полностью реабилитировали, а в 1957 году вернули генеральское звание. Умер Иван Михайлович в апреле 1968 года в Бердичеве.

27) Бывший начальник артиллерии 24-й армии генерал-майор С.А. Мошенин был арестован 28 августа 1943 года. 28 марта 1952 года Военная коллегия Верховного Суда СССР признала его виновным в измене Родине и на основании ст. 58–1 «б» УК РСФСР приговорила к 25 годам лишения свободы. Только летом 1953 года в Главной военной прокуратуре было составлено заключение, в котором указывалось, что осужден Степан Арсентьевич необоснованно. Военная коллегия Верховного Суда СССР согласилась с этим заключением и приговор отменила. После реабилитации генерал Мошенин находился в распоряжении Главного управления кадров МО СССР, а в октябре 1953 года был уволен из армии в отставку по болезни. Умер Мошенин в 1957 году.

28) Бывший командующий 48-й армией генерал-майор А.Г. Самохин был арестован 28 декабря 1945 года. «25 марта 1952 г. осужден Военной коллегией Верховного суда СССР по ст. 58 п. 1 “б” УК РСФСР (“за измену Родине и добровольную сдачу в плен без сопротивления”) и приговорен к 25 годам ИТЛ, а постановлением Совета Министров СССР от 12 апреля 1952 г. — лишен воинского звания “генерал-майор”. Освобожден постановлением от 28 июля 1953 г., с полной реабилитацией. 28 августа 1953 г. приказ об его увольнении и постановление о лишении воинского звания были отменены, и генерал-майор А.Г. Самохин зачислен слушателем ВАК при Высшей военной академии им. К.Е. Ворошилова. По их окончании в 1954 г. был назначен старшим преподавателем общевойсковой подготовки военной кафедры Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. С 1955 г. в запасе» («Комкоры»). После войны был награжден орденом Ленина (1954). Умер летом 1955 года в Москве.

5

Остальным советским генералам, освобожденным и бежавшим из плена, пришлось испить горькую чашу неволи до дна. Всех их обвинили в измене Родине, всех их по разным причинам назвали предателями, а потом почти всех приговорили к расстрелу. Но пройдут долгие годы и целые десятилетия, прежде чем с них снимут эти совершенно несправедливые обвинения и реабилитируют. Однако все это произойдет только после их смерти.

1) Бывший командующий ВВС 2-й ударной армии генерал-майор М.А. Белешев был арестован сразу же после проверки 29 декабря 1945 года. 26 августа 1950 года Военная коллегия Верховного Суда СССР на основании ст. 58–1 «б» УК РСФСР приговорила его к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Посмертно реабилитирован 4 июня 1957 года.

2) Бывший командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Н.К. Кириллов «арестован 30 декабря 1945 г., после чего находился под следствием. 25 августа 1950 г. осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР по ст. 58, п. 1 УК РСФСР (“измена Родине военнослужащим”), приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян, захоронен на Донском кладбище Москвы. По определению Военной коллегии Верховного Суда СССР от 29 февраля 1956 г. дело в отношении Н.К. Кириллова было прекращено “за отсутствием состава преступления”. Н.К. Кириллов восстановлен в воинском звании и наградах» («Комкоры»).

3) Бывший начальник штаба 3-й гвардейской армии генерал-майор И.П. Крупенников после возвращения из немецкого плена и фильтрации был арестован. В 1950 году Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его «за добровольную сдачу в плен» к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 28 августа. Как пишет Н. Смирнов, «в своем последнем слове в судебном заседании Крупенников заявил: “Как был советским человеком, так и остался”. Действительно, до последних дней своей жизни генерал Крупенников оставался гражданином своей Родины.

Рассмотрев 8 июня 1957 года заключение Главного военного прокурора, Военная коллегия Верховного Суда СССР состоявшийся в отношении Крупенникова приговор отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело о нем прекратила за недоказанностью обвинения».

4) Бывший командующий 10-й армией генерал-майор П.Г. Понеделин был арестован после фильтрации 30 декабря 1945 года и заключен в Лефортовскую тюрьму. «Ему было предъявлено обвинение в том, что “он, являясь командующим 12-й армией и попав в окружение войск противника, не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике и 7 августа 1941 года, нарушив воинскую присягу, изменил Родине, без сопротивления сдался в плен немцам и на допросах сообщил им сведения о составе 12-й и 6-й армий”. Для того чтобы разобраться в том, какие секретные сведения о составе частей 12-й армии, окруженных в августе 1941 г., сообщил немцам на допросах П.Г. Понеделин, понадобилось 5 лет следствия. 29 февраля 1956 г. Верховный Суд СССР, проверив материалы дела П.Г. Понеделина и учитывая, что дополнительными расследованием были вскрыты новые обстоятельства, свидетельствующие о его необоснованном осуждении и что эти обстоятельства были неизвестны суду в момент вынесения приговора, принял решение. Отменить приговор, вынесенный в 1950 г., прекратить дело за отсутствием состава преступления и посмертно реабилитировать П.Г. Понеделина. 9 мая того же года приказом министра обороны был отменен декабрьский приказ 1946 г. об увольнении П.Г. Понеделина из армии в связи с арестом, и генерал П.Г. Понеделин, бывший командующий 12-й армией, был исключен из списков Советской Армии ввиду его смерти. Этим приказом окончательно было возвращено его доброе имя» («Командармы»).

5) Бывший командир 15-го стрелкового корпуса генерал-майор П.Ф. Привалов «до 21 декабря 1945 г. проходил проверку в Главном управлении Смерш. В ходе проверки было установлено, что после пленения на допросе выдал противнику известные ему данные о формировании и организации химических войск Красной армии, впоследствии якобы за антифашистские настроения был заключен немцами в тюрьму. В марте 1943 г., находясь в Киевской тюрьме, изъявил добровольное согласие служить у немцев и получил назначение в немецкую особую кавалерийскую дивизию СС, где, по показаниям Привалова, использован не был. В июле 1943 г. при попытке к бегству был арестован немцами и заключен в Берлинскую тюрьму. 27 ноября 1951 г. П.Ф. Привалов был осужден по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР по ст. 58 п. 1 “б” УК РСФСР (“Измена Родине военнослужащим”) к высшей мере наказания, с конфискацией имущества. Расстрелян 31 декабря 1951 г. в Москве, захоронен на Донском кладбище. Реабилитирован по Постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 18 марта 1968 г. — “за отсутствием состава преступления”» («Комкоры»).

6) Бывший начальник снабжения 22-го стрелкового корпуса генерал-майор Т.Ю. Ротберг, арестованный осенью 1944 года, умер 24 июля 1953 года в Тайшетском лагере. По документальным данным Н. Смирнова, «27 июля 1953 года Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела заключение Главной военной прокуратуры. В заключении указывалось, что сообщенные Ротбергом немцам спустя шесть месяцев после пленения сведения о 22-м стрелковом корпусе являлись устаревшими к тому времени и никакой тайны не составляли. На оккупированной территории Ротберг антисоветской деятельностью не занимался, а поэтому предлагалось назначенное наказание снизить до 8 лет и 6 месяцев, то есть до фактически отбытого срока лишения свободы к тому времени. Военная коллегия согласилась с этим предложением.

Более чем через четыре года, а именно 31 октября 1957 года, Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела другое заключение Главной военной прокуратуры, в котором утверждалось, что следствие по делу Ротберга проведено с грубыми нарушениями процессуального закона и длилось оно почти семь лет. <…>

Военная коллегия, согласившись с выводами этого заключения, приговор в отношении Ротберга отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».

7) Бывший начальник военных сообщений генерал-майор М.Н. Сиваев после возвращения из плена был арестован сразу же после фильтрации. А в 1950 году Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Сиваева к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 28 августа 1950 года. Только «19 января 1957 года Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев заключение, составленное в порядке ст. 373 УПК РСФСР, приговор в отношении Сиваева отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления» (Н. Смирнов).

В этот список следует добавить и еще двух генералов, бежавших из плена.

8) Бывший начальник автобронетанковых войск 18-й армии генерал-майор Н.Д. Гольцев, как мы помним, 13 февраля 1942 года в числе еще 46 человек был приговорен ОСО при НКВД СССР к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 23 февраля 1942 года. Только 17 сентября 1955 года определением Военной коллегии Верховного Суда СССР Гольцев был посмертно реабилитирован.

9) Бывший командир 4-й танковой дивизии генерал-майор А.Г. Потатурчев умер в тюремной больнице, по одним данным, 30 сентября 1945 года, а по другим — в июле 1947-го. По утверждению жены генерала, дело Потатурчева прекращено постановлением МВД СССР от 5 августа 1953 года.

6

Итак, из 75 советских генералов, попавших в немецкий плен, только 28 успешно прошли фильтрацию и были восстановлены в рядах армии. 9 советских генералов были обвинены в измене Родине, приговорены к расстрелу и только спустя годы реабилитированы. 24 советских генерала, как мы помним, погибли в плену, и 1 генерал-майор — С.Я. Огурцов, бывший командир 10-й танковой дивизии, бежав из плена, геройски погиб в бою уже в партизанском отряде. Следовательно, остаются 13 советских генералов, которые не прошли фильтрацию, не были восстановлены в рядах армии и не были реабилитированы в последующие десятилетия…

Бывший командир 27-го стрелкового корпуса генерал-майор П.Д. Артеменко был «арестован 29 декабря 1945 г., после чего находился под следствием. В декабре 1946 г. приказом ГУК НКО уволен из РККА по ст. 44, п. “в”. Определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 2 августа 1950 г. приговор Военного трибунала Юго-Западного фронта был отменен, и дело направлено на новое расследование. Повторно осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР 26 августа 1950 г. и приговорен к высшей мере наказания. В тот же день расстрелян, захоронен на Донском кладбище Москвы. Отказано в реабилитации, по заключению Главной Военной прокуратуры от 9 февраля 2001 г. — обвинение и осуждение П.Д. Артеменко было признано законным» («Комкоры»). Книга «Комкоры. Военный биографический словарь. Том 1» была издана в 2006 году. Однако, как свидетельствует В.Е. Звягинцев, «… 16 декабря 2004 года… был полностью реабилитирован Главной военной прокуратурой генерал-майор П.Д. Артеменко». Странная реабилитация… Как это понимать даже теперь, представить себе весьма сложно, ведь факты предательства этого генерала налицо. Например, в своих воспоминаниях маршал Баграмян вполне открыто обвиняет генерала Артеменко в неудачном отходе: «Фашистам так и не удалось перерезать далеко растянувшиеся пути отхода 5-й армии.

Совершенно иначе произошло с 27-м стрелковым корпусом. Генерал П.Д. Артеменко и его штаб плохо организовали отход своих частей. Они явно недооценили реальные возможности противника помешать этому ответственному и сложному маневру. К сожалению, и штаб фронта не предусмотрел этой угрозы. Командующий 6-й немецкой армией немедленно воспользовался нашим просчетом. Узнав через свою разведку о начавшемся передвижении советских частей, не отличавшемся ни скрытностью, ни четкостью, он приказал командиру 11-й танковой дивизии генералу Штапфу опередить их с выходом к Днепру. Сильная подвижная группа Штапфа устремилась по единственному шоссе на правом фланге корпуса. Генерал Артеменко почему-то поручил прикрывать эту дорогу не 28-й горнострелковой дивизии генерал-майора К.И. Новика, которая опиралась своим правым флангом на эту важную коммуникацию, а 171-й стрелковой генерала А.Е. Будыхо, находившейся ближе к Киеву. Пока выделенный Будыхо подвижный отряд в составе стрелкового полка и одного дивизиона из 357-го легкоартиллерийского полка пробирался сквозь забитую тылами лесисто-болотистую местность, фашистские танки успели далеко проскочить по шоссе, которое вело к единственной в этом районе мостовой переправе через Днепр у села Окуниново.

На пути танков успел развернуться только 2-й дивизион 357-го артиллерийского полка. Фашисты наткнулись на его батареи в районе села Иванкова. Одну из батарей атаковало около десятка танков. Два из них артиллеристы успели уничтожить, но и сами почти все погибли в огненном смерче, который обрушили на них фашисты».

Обвиняет генерала Артеменко, как мы помним, и В. Новобранец, не верить которому оснований нет (но повторимся): «Он сразу же перешел на службу врагу. По личным качествам генерал Артеменко отличался исключительной глупостью, тупостью, военным невежеством, бездарностью, самодурством и свирепостью. По рассказам товарищей, он на фронте командовал дивизией (корпусом, В. Новобранец просто запамятовал. — Примеч. авт.). Свое неумение командовать он восполнял грубостью и расстрелом ни в чем не повинных офицеров, сам лично расстрелял несколько офицеров. В лагере офицеры его дивизии намеревались свести с ним свои фронтовые счеты. Но Артеменко узнал, по-видимому, о готовящейся расправе и в лагере не показывался. Жил он в немецком городке. Немцы поручили ему формирование “украинской национально-освободительной армии”».

Из допроса генерала Артеменко в плену известно, что он совершенно добровольно сдался в плен. Достаточно подробно оценил сильные и слабые стороны своих войск и войск противника. Все это, собственно, и объясняет объективную причину его сдачи в плен, которую указал, как мы помним, в своей докладной записке начальник отдела боевой подготовки 40-й армии полковник Н.А. Никитин: «…бесполезность жертвовать собой и терпеть лишения, т.к. положение безвыходное, добровольная сдача в плен гарантирует жизнь».

Бывший начальник училища ПВО ВМФ в Либаве генерал-майор И.А. Благовещенский, бывший заместитель командующего Волховским фронтом и по совместительству командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант А.А. Власов, бывший командир 21-го стрелкового корпуса генерал-майор Д.Е. Закутный, бывший заместитель начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-майор Ф.И. Трухин, а также бывший начальник штаба 19-й армии генерал-майор В.Ф. Малышкин по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР были лишены воинского звания, государственных наград и в ночь на 1 августа 1946 года повешены во дворе Бутырской тюрьмы. Попытки же реабилитировать их до настоящего времени успеха не имели. Почему, об этом рассказывает старший помощник Главного военного прокурора полковник юстиции В.Ф. Алиферовец: «С точки зрения общепринятой теории права, судебное разбирательство по делу Власова и других бывших советских военачальников, несомненно, проведено с грубейшим нарушением правовых норм, без соблюдения всех необходимых процедур, в т.ч. с игнорированием стадии судебного следствия, без участия защитников и прокурора. В этом смысле процесс над власовцами ничем не отличался от других аналогичных судебных процессов того времени, когда речь шла о привлечении к уголовной ответственности по небезызвестной 58 статье УК РСФСР. Сегодня, наверное, любому, даже очень далекому от вопросов юриспруденции человеку, известно, что в те годы никакой состязательности и равенства сторон в судебном уголовном процессе не было, да и не могло быть по определению, в силу существовавшего в стране политического режима. Суд в подобных случаях руководствовался не стремлением к установлению истины, а указаниями лиц высших партийных органов и руководителей репрессивного аппарата. В данном случае, как это усматривается из документов служебной переписки, суд руководствовался указаниями Сталина и Абакумова.

Собственно говоря, приговор по делу был вынесен еще за неделю до начала судебного заседания. Это было сделано 23 июля 1946 года на заседании Политбюро во главе со Сталиным. В его решении были четко назначены и определены как сроки и форма предстоящего процесса, так и мера наказания всем подсудимым.

К слову сказать, советское уголовно-процессуальное законодательство того времени не было ориентировано на правовые системы наиболее развитых, демократических и цивилизованных стран. Поэтому в соответствии с отечественным Уголовно-процессуальным кодексом вполне допустимым было то, что суд, например, мог при рассмотрении дел о “контрреволюционных преступлениях” признать доказательствами протоколы допросов лиц, произведенных в ходе предварительного расследования, без их проверки в судебном заседании и даже без их оглашения. Свидетели по усмотрению суда могли вообще не вызываться и не допрашиваться. Таков был закон.

Вероятнее всего, что и методы, какими допрашивались обвиняемые по этому делу, были не самыми гуманными. Тем более, если принять во внимание то, что многие из оперуполномоченных и сотрудников следственного отдела ГУКР “СМЕРШ”, принимавших участие в расследовании уголовного дела, впоследствии были досрочно уволены из органов за нарушения социалистической законности, в т.ч. за применение пыток и истязаний, а кое-кто осужден и даже расстрелян во главе с самим министром госбезопасности Абакумовым B.C.

Вместе с тем, бесспорно, что Власов А.А. и его соратники по службе в стане врага заслужено осуждены по инкриминируемым им статьям Уголовного кодекса. Их вина в совершении предательства и измены Родине совершенно очевидна и ни у кого не вызывает сомнений. Доказательств тому превеликое множество, хоть они и не были должным образом и в полном объеме исследованы в суде. В связи с этим назвать процесс над власовцами политическим (а кое-кто сегодня придерживается и такой точки зрения), а приговор в отношении них несправедливым было бы по меньшей мере кощунственным. Они получили то, что заслужили».

К сожалению, не все понимают разницу между судом законным и справедливым.

Суд законный должен быть справедливым, правильным, обоснованным. Суд же справедливый может быть только беспристрастным в соответствии с истиной.

Следовательно, даже если суд над Власовым и его подельниками не признать законным, то не признать справедливым его невозможно.

Бывший командир 48-й стрелковой дивизии генерал-майор П.В. Богданов, по данным, опубликованным Л. Решиным и В. Степановым, «22 июля… был помещен в лагерь военнопленных в городе Сувалки и назначен старшим по лагерю. 26 июля на построении Богданов выдал немцам комиссара 48 сд полкового комиссара Фоминова и старшего политрука Колобанова, которые были затем этапированы из лагеря в неизвестном направлении. Вернувшиеся из плена утверждали, что Фоминов и Колобанов были расстреляны…

18 сентября 1941 года Богданов был переведен в одну из берлинских тюрем, где подал следователю заявление с просьбой дать ему возможность сформировать из военнопленных отряд для борьбы с Красной Армией. После этого он был переведен в Вульгайде, в лагерь министерства пропаганды, а в июне 1942 года завербован в агентурно-политическую организацию “Боевой союз русских националистов”, находившуюся под опекой разведоргана “Цеппелин”, действовавшего на правах отдела VI управления РСХА — имперского управления безопасности. В начале августа Богданов написал два воззвания, переданных по радио: “К русскому народу” и “К генералам Красной армии” (в последнем отказался от звания генерала и от советского гражданства). В декабре 1942 года он вступил рядовым во “2-ю русскую дружину СС” (в ней насчитывалось до 200 человек). В январе 1943 года бывший советский генерал был произведен в поручики, назначен заместителем начальника штаба дружины. В марте 1943-го после сформирования “1-го русского национального полка СС” (в результате слияния “1-й и 2-й русских дружин СС”) Богданов произведен в майоры и назначен начальником контрразведки полка. В апреле того же года он становится генерал-майором (все приказы о его производстве подписаны командиром “1-го русского национального полка СС” подполковником Гилем-Родионовым).

Стремясь доказать свою лояльность немецкому командованию, Богданов принимал участие в карательных операциях против партизан и местного населения. В мае 1943 года он расстрелял майора Точилова и лейтенанта Меха якобы за просоветские настроения и попытку перейти к партизанам.

В июне 1943 года Богданов назначается начальником контрразведки “1-й русской национальной бригады СС”, сформированной за счет “вливания” в “1-й полк” мобилизованных окруженцев и военнопленных. Численность бригады — до 3000 человек.

14 августа (по другим сведениям — 16 августа 1943 года) накануне перехода бригады на сторону партизанского отряда им. Железняка (командир капитан Титков), Богданов был арестован Гилем-Родионовым и передан партизанам. Ордер на арест Богданова “Смершем” оформлен 20 августа 1943 года. 24 апреля 1950 года П.В. Богданов приговорен к высшей мере наказания — расстрелу». Не реабилитирован.

Бывший командир 171-й стрелковой дивизии генерал-майор А.Е. Будыхо «в конце июня 1942 года… то ли по малодушию, то ли по другим мотивам, которые остаются не до конца понятными, принял предложение Бессонова вступить в уже знакомую… агентурно-политическую организацию “Политический центр борьбы с большевизмом”, где занял пост заместителя Бессонова по строевой части, — пишут Л. Решин и В. Степанов. — С февраля до конца апреля 1943 года Будыхо выполнял обязанности начальника контрразведки и, по данным советского следствия, выявлял лиц, настроенных просоветски и не разделявших программу “Российской народной партии реалистов”, созданной Бессоновым в рамках мероприятий ПЦБ. Во всех группах ПЦБ Будыхо завербовал информаторов, связь с которыми держали два “политических комиссара”.

После расформирования ПЦБ Будыхо подал заявление о вступлении в РОА. Собственно говоря, ни штабов, ни аппарата управления, ни объединенных общим командованием частей и соединений в РОА не было. До 28 апреля 1945 года эта аббревиатура обозначала лишь принадлежность к “русским” ротам и батальонам, придаваемым немецким частям и комплектуемым через генерал-инспектора “восточных” войск при главном штабе сухопутных сил Германии. Но система воинских званий и утвержденная униформа уже существовали.

В первых числах Будыхо перевели в Летцен, в учебный лагерь РОА, где он находился до 13 сентября 1943 года. Накануне пришел приказ генерал-инспектора “восточных” войск об учреждении его в звании генерал-майор с правом ношения знаков различия РОА (особо надежным разрешали носить немецкие знаки различия). Будыхо принял присягу на верность фюреру и был направлен в отдел формирования “восточных” частей при штабе 16-й армии, расположенный в деревне Чудная Гора Солецкого района Ленинградской области, в распоряжение начальника отдела полковника Хеннинга, где находился до 12 октября.

10 октября “легионеры” двух “русских” батальонов, приданных частям 16-й армии, перебили немцев и перешли к партизанам. Полковник фон Хеннинг уехал разоружать оставшихся. Из трофейных немецких документов известно, что на 14 октября была намечена отправка Будыхо в лагерь, как непригодного для использования.

12 октября 1943 года, сговорившись с денщиком Хижинским, захватив пистолет и винтовку, Будыхо ушел из деревни Дубровка, куда был переведен отдел. Они направились в сторону Новоржева и 19 октября встретились в деревне Рылово с группой партизан из 4-го отряда 1-й Ленинградской бригады.

7 ноября Будыхо был взят под стражу, а 23 ноября 1943 года состоялся первый его допрос в Главном управлении контрразведки “Смерш”.

19 апреля 1950 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Будыхо к высшей мере наказания — расстрелу.

На суде Будыхо сказал: “Вербуя меня в ПЦБ, Бессонов сказал, что есть возможность вырвать хороших генералов из плена. Это запало мне в душу. Я подумал, что таким путем, перейдя на советскую территорию, я немедленно пойду с повинной к Советской власти”. Вину свою он признал, просил только учесть явку с повинной».

В очередной раз дело генерала Будыхо изучалось в Главной военной прокуратуре в январе 2001 года. И на этот раз заключение было однозначным: осужден обоснованно.

Бывший командир 4-го стрелкового корпуса генерал-майор Е.А. Егоров, как мы помним, дал согласие на сотрудничество с германским военным командованием в сентябре 1941 года и до февраля 1942-го активно сотрудничал с врагом. Однако затем, вероятно, под влиянием личной беседы с бывшим командующим 5-й армией генералом М.И. Потаповым, отказался от этого сотрудничества. После освобождения из плена до июня 1950 года находился под следствием, а 15 июня по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР был лишен воинского звания, государственных наград, приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Захоронен на Донском кладбище в Москве. Не реабилитирован.

Бывший командир 36-й кавалерийской дивизии генерал-майор Е.С. Зыбин после освобождения из плена и фильтрации был арестован. В 1946 году Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его за потерю управления дивизией и антисоветскую агитацию в плену к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 25 августа 1946 года. Обоснованность осуждения за измену Родине генерала Зыбина в очередной раз была подтверждена Главной военной прокуратурой 17 сентября 2002 года.

Бывший командир 43-й стрелковой дивизии генерал-майор В.В. Кирпичников по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР от 15 августа 1950 года был приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Как свидетельствует генерал Христофоров, «спустя много лет архивное дело в отношении В.В. Кирпичникова еще дважды рассматривалось в Главной военной прокуратуре (5 июня 1990 г. и 26 апреля 2002 г.). В первом случае оснований для постановки вопроса о принесении протеста на приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР от 28 августа 1950 года не нашли. Во втором было утверждено заключение “Об отказе в реабилитации по архивному делу в отношении Кирпичникова В.В.”, в котором отмечено, что вина Кирпичникова в измене Родине в форме выдачи противнику военной тайны является установленной, и в соответствии с пунктом “а” части 1 статьи 4 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года “О реабилитации жертв политических репрессий” Кирпичников реабилитации не подлежал».

Бывший командир 13-й стрелковой дивизии генерал-майор А.З. Наумов был арестован еще 23 июля 1945 года в лагере для репатриированных. 19 апреля 1950 года Наумов был приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания — расстрелу. Как подчеркивают Л. Решин и В. Степанов, «в последнем слове Наумов сказал: “Я очень виноват и должен понести наказание за совершенные мною преступления. Я не враг Советской власти, а подлец и предатель своей Социалистической Родины. Я променял шкуру свою и семью на Родину. Готов понести любое наказание. Виноват”».

Бывший начальник штаба 6-го стрелкового корпуса генерал-майор Б.С. Рихтер, как мы помним, согласно показаниям 19 арестованных в СССР агентов немецкой разведки, с 1942 года под фамилией Рудаева возглавлял разведывательно-диверсионную школу абвера, расположенную в Варшаве. Именно на основании этих показаний 21 июня 1943 года Военная коллегия Верховного Суда СССР заочно приговорила Рихтера к высшей мере наказания. Сведений о дальнейшей судьбе до сих пор не обнаружено. Как подчеркивают Л. Решин и В. Степанов, «в 1965 году у главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции A.M. Горного возникли сомнения в том, что Рудаев и Б.С. Рихтер — одно и то же лицо. Однако предписания генерала Горного по дополнительной проверке обстоятельств этого дела полностью выполнены не были. Сомнения остались».