Стальная бабочка

Глава 2 Тактик Сайрус Рем, судьба диверсанта

Вселенная не раз пыталась создать идеальный организм, однако все попытки заканчивались одинаково. Работа всегда прерывалась примерно на середине. И не потому, что Вселенная уставала или разочаровывалась в проделанной работе и бросала ее в печку. Но как раз на середине кропотливого процесса организм вдруг самоуничтожался. Иногда это происходило будто естественным образом: генотип созданий замусоривался, и они прекращали воспроизводство себе подобных. Иногда резко менялась окружающая среда. Но чаще всего идеальные организмы сами уничтожали свой вид в эгоистичной борьбе за право быть единственным и неповторимым. Идеальным абсолютно. Глупо, но поди докажи это созданиям, идеальным во всех смыслах, то есть в том числе и совершенным хищникам. Сожрут и фамилию не спросят.

Видимо, как раз после очередного провала Вселенная и решила в корне поменять тактику. Решила создать организм пусть не идеальный, но зато способный понять, что он такое, почему он живет и чем все закончится, если он будет ставить личные желания выше интересов вида. Вселенная создала человека.

Поначалу все шло неплохо. Новый организм стремительно развивался, умнел, а параллельно совершенствовал свои боевые навыки, поскольку его все-таки одолевали хищные инстинкты. Так, балансируя на узкой грани, человек прошел опасную среднюю точку, и Вселенная уже приготовилась радостно выдохнуть, но… все вдруг пошло прахом. Нет, человек не уничтожил свой вид и не канул в Лету, как предыдущие несостоявшиеся идеалы, и не откатился назад в своем развитии, как это случилось с десятками созданий, брошенных Вселенной задолго до достижения ими пресловутой срединной точки развития. Человека понесло куда-то в сторону, да так резко, что Вселенная не успела отреагировать и схватить свою ускользающую надежду за розовую пятку.

Человек поумнел настолько, что перехватил у Вселенной (или у Бога, тут кому какая терминология ближе) инициативу и начал самосовершенствоваться в прямом смысле этого слова. Правда, поскольку склонности у человека были самые разные, от физики до лирики, он слегка распылился. Вот почему кто-то из людей выбрал путь духовного совершенства, кто-то – физического, а некоторые предпочли совершенствовать не столько тело или душу, сколько свой прагматичный мозг.

Вот так и появились в обескураженной Вселенной вместо одного идеала, человека разумного, сразу четыре вариации на его тему. Те, кто пошли по пути духовного совершенствования, просветления и постижения вселенской гармонии, остались у родных очагов и в дальнейшем развитии человечества особой роли не сыграли. А вот механики, физики и генетики успешно вырвались на оперативный вселенский простор, где и закрепились всерьез и надолго.

Технари, которые дали начало космическим расам сайтенов и мароманнов, еще как-то интересовались друг другом, общались, обменивались информацией, торговали, изредка ссорились, но в конце концов все-таки мирились и продолжали сотрудничать. А вот дактианцы, те самые генетики, отскочили от основ базовой цивилизации так далеко, что удивили сами себя, а не только бывших сородичей или Бога-Вселенную. Очень уж они основательно перетряхнули весь опыт цивилизации. Нет, дактианцы не отбросили достижения человечества, начиная с колеса или прирученного огня, заканчивая гиперпространственными двигателями Хайма-Дрешера или современным оружием. Все самое полезное они себе оставили. Но уклад жизни, законы, а главное, принципы сосуществования со всем живым во Вселенной они придумали заново. И, надо признать, у них неплохо получилось.

Во всяком случае, так считали сами дактианцы.

Впрочем, на это утверждение работала и бесстрастная история. Аррадакт вот уже не первый десяток лет успешно отстаивал свои интересы в любой точке освоенной части галактики. И делал это не только с помощью дипломатии, экономических рычагов или танцев с бубном, но и силой оружия. Живого, частично разумного оружия, которое успешно противостояло технологичному оружию и механическим монстрам, созданным технарями. В основном мароманнами. Эта космораса почему-то наиболее ревностно следила за экспансией дактианцев и постоянно пыталась оспорить их право на вновь открытые источники ресурсов или пригодные для заселения планеты.

А еще успешность дактианской идеи мироустройства могли подтвердить киферы, которых как разумных и даже цивилизованных существ «открыли» именно дактианцы. Ни железноголовым киборгам сайтенам, ни напичканным наноботами биомеханоидам мароманнам до такого было просто не додуматься. В их понимании киферы – всего лишь жуки. Возможно, разумные, и что с того? Где хоть одно уравнение, решенное кифером? Где созданные ими машины? А если нет машин, это не цивилизация.

Поначалу технари даже собирались уничтожить киферов. Ведь населенные жуками планета и ее спутники вполне пригодны для жизни, да еще и богаты ресурсами. А что на них полно аборигенов – кого это когда-нибудь останавливало? Объявить их угрозой цивилизованному миру, разбомбить, и все дела. Схема древняя, как деньги.

Спасли киферов три, а вернее, четыре серьезных аргумента. Первым стали тяжелые дактианские боевые «киты» – аналоги мароманнских космических крейсеров, которые зависли на орбите главной планеты киферов и взяли на прицел ударный флот мароманнов. Вторым аргументом стало вмешательство гуманоидной цивилизации фортанов. Неагрессивные, философски настроенные, но при этом очень сильные, а потому уверенные в себе нелюди настоятельно рекомендовали технарям не трогать жуков и подкрепили свою просьбу красочным световым шоу в пространстве неподалеку от Маробода. Повлияло ли на принятие решения лазерное представление в объеме пространства, превышающем объем, в котором умещалась вся мароманнская столица вместе с ближайшими спутниками? Наверное, да. Вряд ли мароманны испугались, ведь это было только шоу, а не флот боевых межзвездных «китов» на орбите, но обалдели они от странной выходки гуманоидов однозначно и задумались крепко.

Третьим ударом по психике технарей стала демонстрация киферами убедительного доказательства, что в технике они разбираются не хуже самовлюбленных, нафаршированных железом и наноботами двуногих болванов. Несколько жуков забрались в ходовые рубки и провели корабли мароманнов и сайтенов по самым сложным маршрутам в недостижимые прежде закоулки галактики, не используя никаких звездных карт и данных сверхдальней разведки. Как это у них получилось, осталось загадкой, но факт оставался фактом – киферы разобрались с человеческой техникой и показали, что владеют даже более совершенными технологиями. Только не используют их, поскольку никуда особо не летают.

На самом деле этот третий аргумент мог задеть самолюбие технарей и сыграть против киферов, но все обошлось, поскольку жуки сделали контрольный выстрел, предъявив четвертый козырь. Они показали мароманнам и сайтенам, как надо готовить пищу, а особенно напитки. Странно или нет, но именно этот аргумент решил все. Жуков оставили в покое и вообще стали считать «священной коровой».

Короче говоря, у дактианцев имелись все основания считать себя исключительной косморасой. И не только потому, что теперь они казались себе благородными космическими миротворцами. Имелись и объективные причины.

Например, дактианцы были совершенны физически – спасибо высочайшему уровню развития генной инженерии, которая и позволяла им эту маленькую роскошь. Благодаря идеальным генетическим «настройкам» дактианцы не болели, могли управлять своим организмом, например фиксировать возраст и жить не старея очень долго, могли восстанавливать поврежденные ткани и даже потерянные части тела – если, конечно, это были не жизненно важные органы и дактианец оставался на момент «процедуры» в сознании.

Естественно, за такие полезные для здоровья таланты приходилось платить. Правительство Демократической Империи Аррадакта требовало от граждан полной самоотдачи и даже закрепило в конституции пункт о максимальной продолжительности жизни в работоспособном возрасте. То есть законопослушные дактианцы должны были сами (или с помощью генинженеров, если у самих не получалось) следить за постоянным восстановлением своих органов и тканей, чтобы как можно дольше оставаться молодыми и энергичными.

В принципе большинству дактианцев эта конституционная норма казалась логичной и полезной как для государства, так и для самих граждан. Но тут имелся один тонкий момент. Оставаясь в работоспособном возрасте и крепкими физически, дактианцы не умели оставаться вечно молодыми морально. Постепенно накапливалась психологическая усталость, и некоторые граждане умирали, как говорилось, «от тоски», хотя физически были вроде бы вполне здоровы.

Впрочем, эта проблема решалась мудрым правительством просто. За особые заслуги (или по рекомендации агентов Министерства здоровья, которые внимательно наблюдали за гражданами) дактианцам разрешалось стареть и выходить на пенсию. Да, выдавались такие разрешения чуть реже, чем того хотелось бы некоторым гражданам, а потому выражение «выйти на пенсию» или слово «старость» воспринимались как синонимы слова «мечта», причем почти несбыточная. Но большинство дактианцев устраивало и то, что они имели. Стабильную работу, постоянную заботу правительства об их здоровье и возможность жить активно вплоть до последней минуты.

То есть дактианцы имели право считать себя не только высокоморальными и физически совершенными, но еще и мудрыми созданиями. Разве нет? Конечно, если сравнивать с фортанами, можно было и поспорить, но какой смысл сравнивать людей и нелюдей, пусть и гуманоидов. Разное происхождение внешне схожих видов накладывало свой отпечаток на образ мышления. В том, в чем были мудры фортаны, люди оказывались наивны, но случалось и обратное. Так что с ними сравнивать дактианцев было нельзя. А вот с технарями можно. И тут дактианцы выигрывали по всем статьям.

Во всяком случае, так считали сами дактианцы.

Тактик третьего уровня Сайрус Рем отвлекся от пришедшего на ум размышления-экскурса в недавнее прошлое Вселенной и тонкости уклада существующих цивилизаций и бросил взгляд на проекцию маршрутной карты. Похоже, он прибыл, куда направлялся. Экипаж косвенно подтвердил догадку хозяина, сбросив скорость. Затем последовали несколько секунд свободного падения, выход из пике и мягкая посадка в самом центре размеченной светящимися грибами площадки. Напористо и эффектно, как Сайрус и любил. Выращенный на транспортной фабрике-ферме Мажерти лишь в прошлом году экипаж-летун был пока еще молод, но штатный период приручения уже прошел, а потому отлично изучил манеры хозяина.

Сайрус подался влево, и экипаж тут же поднял прозрачную складку обтекателя, подставил вырост-трап и опустился на брюхо. Все согласно программе. Вот что значит тщательно выведенная порода.

Рем выбрался из летуна, но дальше отправился не сразу, только после того как одобрительно похлопал существо по лоснящемуся боку. Сайрусу нравились породистые летуны, чем-то они напоминали ему хороших лошадей, только с крыльями. Нет, летуны имели совсем другую компоновку, сравнивать их следовало с птицами без перьев, но лоснящаяся шкура, благородство мощных линий и стремительность в каждом элементе тела лично у Рема вызывали ассоциации именно с боевыми конями. Летун преданно и благодарно всхрапнул, и у Сайруса не осталось сомнений – именно с конями!

Рем жестом приказал запрыгнуть к себе на плечо мелкому, но цепкому сумчатому грызуну – у него в растянутой сумке хранилось все, что требовалось Сайрусу на отдыхе, – и направился к уютному домику, выращенному знакомым биоархитектором в этой заповедной глуши. Вообще-то Рем хотел завести себе основательное строение из быстро каменеющих орфийских кустарников, но архитектор переубедил его и вырастил домик из типового овощного материала. Поначалу Сайрус все-таки кривился, но потом признал, что знакомый прав. Выглядело жилище не монументально, однако все равно солидно и красиво, имело необходимый набор помещений, а еще в нем прекрасно дышалось. Гораздо лучше, чем в окаменевшем хитросплетении орфийской флоры.

Но главное, домик-тыква, как Сайрус в шутку прозвал своего нового недвижимого приятеля, был живым. Это значило, что его не нужно обогревать – он сам согреет и себя, и владельца, не нужно было обрабатывать наружные стены составами против эрозии, дом сам восстанавливал наружные слои, и не надо было заботиться о наведении порядка. «Тыква» убирала мусор и отходы тоже сама. А что стены не такие прочные и надежные, как каменные… так это ведь загородный домик для отдыха, а не крепость. Да и, если честно, каменные стены порядком надоели Рему на службе.

Мысли Сайруса резко, как нога по грязному бортику сточной канавы, съехали на неприятные воспоминания о последних неделях. Вообще-то Сайрус Рем, тактик третьего уровня, профессиональный диверсант, не должен был проводить много времени в каменных стенах гарнизонов. Раньше так оно и получалось. Тренировочные лагеря, боевые операции, командировки занимали львиную долю времени. Сайрус задерживался в каких бы то ни было укрепленных районах и мертвых строениях от силы на пару дней. Иногда он настолько отвыкал от них, что поначалу терялся – почему этот организм-укрытие не выполняет даже простейшие приказы? – а потом на него накатывала волна брезгливости. Ну как можно жить, пусть даже только ночевать в мертвом строении? Правда, брезгливость быстро проходила, поскольку каменные или окаменевшие строения создавали иллюзию защищенности, и этот приятный штришок без труда закрашивал все другие. Но так было раньше. В последнее время чувство защищенности превратилось в тягостное ощущение несвободы. Сайрус застрял в горном укрепрайоне Эпсилон-13, похоже, всерьез и надолго.

А все из-за какой-то мелочи. Диверсионная группа Рема впервые за время существования не сумела выполнить задание чисто. Диверсанты запустили в коммуникации под крупным поселением мароманнов на колонии Роер большую стаю генно-модифицированных крыс. По задумке Сайруса, бионики должны были перегрызть стержни, с помощью которых колония получала энергию из недр планеты. Но что-то пошло не так, крысы почему-то ринулись на поверхность, и всех длиннохвостых биоников переловили, стыдно сказать, роботы-уборщики. Мало того, мароманны быстро сообразили, что крысы не местные, начали прочесывать окрестности и обнаружили дактианцев. Пожалуй, это стало даже большим проколом, чем сам срыв диверсии. На отходе группа Сайруса потеряла трех бойцов и не сумела забрать их тела. Мароманнам они тоже не достались, специальные бактерии в считаные секунды «зачистили» останки павших воинов, но записать ролики мароманны успели. Естественно, это стало очередным поводом для эскалации напряженности в секторе Роера, которая вылилась в неслабую орбитальную потасовку. Кажется, потери дактианского флота составили два десятка «китов», несколько сотен «акул» и три тысячи мелких космических биоников. Естественно, начались поиски «крайнего», и после недолгих разбирательств эту почетную роль отвели Сайрусу.

Казалось бы, за что? Спрашивать следовало с тех, кто создавал и обучал крыс, то есть с биоинженеров. Вина Сайруса тут минимальная. Да и вообще, другим группам прощались и не такие ляпы. Но к Сайрусу стратегическое командование предъявляло особые требования, иногда за гранью справедливости, как выражался космофлотский тактик Торез Герра, один из старых товарищей Рема.

Почему так? Рем отчасти понимал, в чем причина, – показательная порка героя не особо вредит его имиджу, зато бодрит остальных, – но это понимание слабо утешало Сайруса. Ведь невыполнение особых требований и наказывалось особым способом. Можно даже сказать, особо жестоким способом. После проваленной, по мнению стратегического командования, операции группу Сайруса временно переформировали. Читай – распустили навсегда. А самого диверсанта с именем, известным любому тактику, привату, кадету и половине обычных мальчишек, назначили начальником противодиверсионного отряда колонии Терранова. Задвинули, проще говоря, куда подальше. Где справедливость? Хотя бы где целесообразность? Разве можно отстранять от работы лучшие кадры, которые, даже работая вполсилы, приносят больше пользы, чем все остальные вместе взятые?

Хотя, может быть, командование было право. Может быть, Сайрусу и впрямь следовало взять паузу, переключиться, отдохнуть. Может быть, страткомандование в целом и стратег второго уровня Вита Рем, родная сестра Сайруса, а по должности как раз куратор диверсионно-разведывательного направления, поступили мудро, а не жестоко, отстранив тактика третьего уровня от боевой работы. Возможно, все так, но… тогда могли бы сказать об этом. Но Сайрусу не сказали ни слова. Просто перевели в заштатный гарнизон и предложили освоиться на Терранове. Обычно иезуитское «освоиться» означало как минимум двухлетнюю ссылку.

«И, главное дело, Вита упорно не признается, что там, в страткоме, происходит. Все узнаешь позже – и весь ответ. Не-ет, когда она была братом, с ней было проще. Дернул ее черт сменить пол! Надеюсь, скоро блажь пройдет и она вернется в мужской клуб. Если, конечно, не попадет в передрягу, как на Свайсе, когда целую колонию накрыло местной ядовитой пыльцой и все утратили способности к генной трансформации».

Ужас, какой был скандал! Ладно утрата способности менять пол, гормональный фон или быструю регенерацию при болезнях и повреждениях. Не сможешь сам, помогут биоинженеры. Но старость! Отравленные колонисты начали бесконтрольно стареть, и ни они сами, ни колониальные биоинженеры ничего не смогли с этим поделать. Можно сказать, свайсианцы принялись бессовестно грести лопатой золото, ради которого другие пахали десятилетиями как проклятые.

Случись все не на колонии, скандал был бы не такой громкий, но на Свайсе громом и молниями накрыло всех и вся. Ведь колонисты вообще не могут позволить себе старость, даже если заслужили это право. Пока они не вернутся на Аррадакт или на какую-нибудь из базовых планет Империи, их пенсия считается отсроченной привилегией. Колонистов на любой новой планете, а уж тем более на Свайсе, слишком мало, рожать детей им некогда, да кругом еще и неблагоприятные внешние факторы. Плюс к тому – вялотекущая война с Марободом. Когда тут стареть? Работать надо. Устал не устал – скрипи! А пенсия – это привилегия жителей метрополии, а не колонистов. Вот вернешься, активируешь заработанный статус гражданина первой категории, тогда и выпускай свои гены из ежовых рукавиц.

Прибывшие вскоре столичные инженеры, конечно, помогли колонистам Свайса «поправить здоровье», но некоторые хитрецы умудрились избежать восстановительных процедур и в конце концов постарели настолько, что социальным инспекторам все-таки пришлось списать их на пенсию. Правда, вернуться на базовые планеты им в отместку не разрешили. Старички сделали вид, что огорчены случившимся, и разбрелись по своим домам с довольными ухмылками на морщинистых лицах. Ведь они и не рвались улетать со Свайса, справедливо считая, что вожделенную пенсионную жизнь можно неплохо провести и на колонии. Чем она хуже метрополии, если смотреть с позиции пожилого человека? Ничем.

Нет, Вита вряд ли торопится стареть и, даже если попадет в историю вроде свайсовской, не станет уклоняться от восстановления нормальных способностей к гентрансформации, но все равно боязно. А что, если она так и останется Витой, не вернется в первоначальный облик до пенсии? Иметь сварливую старуху-сестру будет вообще невыносимо!

Домик почувствовал, что владелец чем-то расстроен, и постарался встретить Сайруса изысканным свежим ароматом. Не сказать, что это подняло настроение, но Рем хотя бы отбросил мучившие его раздумья. А когда из закутка с правой стороны от домика выбрался пес, Сайрусу удалось окончательно переключиться на позитивную волну.

Домик в деревне. Оазис покоя, медиатор душевного равновесия и позитива. Пусть и не в пригородах столицы, но все равно радующий. Хотя о чем речь, какие пригороды на Аррадакте, там везде город, хоть и зеленый, живой, свежий, но очень уж густонаселенный, шумный и перегретый потоками информации. Но, наверное, домик-тыква радовал прежде всего потому, что был настоящим, без ГМО и других «прелестей цивилизации».

– Скажи мне что-нибудь, – потрепав пса по загривку, предложил Сайрус. – Что-нибудь хорошее и простое.

Пес лизнул Рему руку и отчаянно завилял хвостом. В деревне псы разговаривать не умели. Они плодились здесь в естественных условиях, без генетической коррекции и жили в овощных будках или под боком у хозяйского дома, а не в специальных обучающих лакунах на нижних уровнях квартир, на которые были разделены городские дома-муравейники.

– И хорошо, что «дворяне» вроде тебя не говорят. – Сайрус усмехнулся. – Если честно, тошнит уже от мутантов. Они полезные, преданные, умные… да, встречаются и такие, вот прямо-таки умные… но искусственные, хоть и живые. Природа никогда не сделала бы их настолько совершенными… уродами. А ты настоящий… у-у, зверюга!

Пес завалился на бок, затем улегся на спину и подставил хозяину пузо. Сайрус не отказал сторожу в удовольствии, почесал ему живот, а затем цокнул, приказывая настороженно замершему сумчатому на плече выдать собаке угощение. Грызун недовольно цокнул в ответ, но достал из сумки завернутый в зеленый лист кусок растительного «мяса» и бросил псу. Прямо так, в упаковке. «Дворянин» оказался не гордым и слопал городское угощение вместе с упаковкой, в три укуса.

Пока Сайрус осваивался на территории усадьбы, умный дом позаботился о завтраке и навел справки о привычках владельца. Хотя, возможно, это он сделал гораздо раньше. Во всяком случае, когда Сайрус наигрался с собакой и решил войти в жилище, кроме завтрака на столе его ожидали и другие приятные мелочи, которые он привык видеть в местах своего обитания. Например, дом установил на видном месте один из немногих артефактов техноцивилизации, которому дактианские генинженеры пока не вырастили достойную замену – инфопроектор. В принципе большая часть деталей в подобной технике уже выращивалась, но кое-что приходилось изготавливать с помощью неживых технологий или покупать у сайтенов и вживлять. Модель была не самая новая, но надежная и держала устойчивую связь с инфопотоками даже в самых отдаленных уголках планеты. Рем уселся за стол, выждал, пока стул-гриб приспособится к непростой конфигурации героической, но костлявой задницы высокого и худощавого хозяина, и кивком разрешил дому включить проектор.

«Привычка, достаточно вредная для пищеварения, – подумалось Сайрусу. – Но потребность просматривать или читать новости за завтраком, похоже, въелась в какой-то из генов игрек-хромосомы. Отучить от нее мужчину можно только одним способом – преобразовать игрек-хромосому в икс-хромосому, то есть превратить мужчину в женщину. Вон Вита знает. Черт! Что-то я часто ее вспоминаю. Ой не к добру!»

Дом не умел читать мысли, это сто процентов, но каким-то образом догадался, о чем и о ком думает владелец. Проекция вдруг изменилась, и на передний план выплыли новости страткома. Военных сводок было мало, на всех фронтах наступило условное затишье, зато в живом режиме транслировалось открытое заседание комитета по военной этике при стратегическом командовании. Председательствовала на нем стратег Вита Рем.

«Вот тебе и вспомнил о сестренке. Тут же всплыла. Русалка болотная».

Вита, похоже, засекла, что среди призрачных зрителей появилась знакомая физиономия, мгновенно выцепила брата взглядом и подала лишь ему понятный знак «оставайся на связи». Сайрус вздохнул и приклеил к лицу унылую мину. Только-только отвлекся, хлебнул деревенского позитива, и вдруг на тебе, получи подзатыльник за то, что расслабился. Прямо, как в детстве. Ведь Вита… а тогда Витус… была, то есть был старшим братом. Проверить бдительность младшенького было для него, как помыть руки, в порядке вещей. Может быть, подзатыльники от Витуса и стали первым толчком, направившим Сайруса в сторону диверсионной деятельности. Во-первых, диверсанты постоянно пропадают где-то в тылах у врага, то есть очень далеко от родственников, а во-вторых, они умеют классно драться, то есть могут дать сдачи кому угодно, даже если он старше. Примерно так рассуждал маленький Сайрус. А когда он вырос и стал диверсантом… Витус стал Витой. Получилось, что дать сдачи ему опять нельзя.

«В этом смысле мароманнам проще, – Сайрус украдкой вздохнул. – У них кем родился, тем и живешь, сколько тебе отмерено. Они вообще всех этих вариантов не признают – ни смены пола, ни просто слишком нежного отношения к товарищам по клубу. Один пол на всю жизнь, одна традиционная семья, и никаких «рожаем по очереди». Для нас, конечно, все это дико, отстало и несправедливо, но у них другие варианты даже не обсуждаются. Консервативные ценности. Даже будь у них возможность, не изменили бы свой замшелый средневековый уклад. Короче говоря, варвары из медвежьего угла, пусть и технологически продвинутые, что с них взять? Но все-таки им проще».

Комитет страткома объявил перерыв, и Вита, не поднимаясь со своего председательского кресла, выделила из общего инфопространства закрытую линию связи с братом. Судя по озабоченному лицу и поджатым губам стратега, разговор предстоял серьезный. Но Вита не сверлила младшенького взглядом, и это вселяло надежду, что крупной взбучки не будет. Да и за что? Сайрус не делал ничего дурного вот уже пятую неделю кряду.

Он вообще ничего не делал, если говорить откровенно. Марободских диверсантов на Терранове отродясь не видали, несмотря на то, что половина планеты принадлежала мароманнам. Этот принцип Сайрус уяснил для себя давно – там, где жили, мароманны не гадили. Могли, конечно, устроить пограничный конфликт, но в рамках приличий и без энтузиазма. А чтобы затеять серьезную провокацию – это было не в их интересах. Так что подразделение противодиверсионной службы было на Терранове самым невостребованным из всех армейских частей. В доисторические времена такую службу называли синекурой.

– Как дела? – Голос у Виты был усталым, словно ей пришлось целые сутки с кем-то громко спорить.

– Служу. – Рем пожал плечами. – Знакомый архитектор вырастил домик в деревне. Вот взял два выходных, чтобы освоиться.

– Сад, пруд и собака? – Вита едва заметно улыбнулась.

– Все так, – Сайрус кивнул. – И даже море неподалеку. Мечты сбываются.

– Только не там, где хотелось бы. Хочешь то же самое на Аррадакте?

– Не хочу. – Рем коротко мотнул головой. – Там шумно и все ненатуральное, хоть и живое. А здесь… ты бы слышала, какая здесь тишина. И биочистота идеальная. А все потому, что на сто километров в любую сторону ни одной фабрики-фермы или чего-то подобного, только настоящий лес, горы и море. В лесу и горах полно животных, а в море рыбы, моллюсков и водорослей, но нигде нет ни одного ГМО. Можешь себе такое представить? Ни одного модификанта, мутанта или бионика. Вообще. И тишина. Просто рай. Куда там Аррадакту!

– Рада, что ты нашел такое гармоничное место, но вопрос не снимается. Ты хочешь вернуться в строй?

– Я и так в строю. В хромом, но все-таки.

– Не дуйся, Сайрус. Твоя ссылка – тактический ход. Да и тебе самому она пошла на пользу. Смотри, какой ты стал спокойный, уравновешенный. Даже на меня смотришь нормально и разговариваешь без твоего обычного раздражения.

– И ты предлагаешь отправить все эти достижения киту под хвост?

– Я предлагаю тебе снова стать Сайрусом Ремом, тактиком второго уровня, героем Аррадакта.

– Второй уровень? – Сайрус усмехнулся. – Стратком сменил гнев на милость? Собирался понизить меня до четвертого, но передумал и повысил до второго? Что за блажь?

– Стратком не знает такого слова, – строго сказала Вита. – Все наши действия просчитаны. Да, тебя законсервировали. Но никто не говорил, что ты вне игры навсегда. Просто мы ждали момента, когда потребуются услуги специалиста твоего класса. Этот особый момент настал. К Терранове приближается враг. Мы, конечно, сделаем все, чтобы встретить его и остановить у порога, но лично я считаю, что мароманны нанесут двойной удар – и с орбиты, и с грунта. Единственное, чего я пока не знаю, – какова цель, по которой ударят враги.

– Обычно бьют по приграничным поселкам и военным базам, – Сайрус пожал плечами. – Стандартная практика. Я не пойму, в чем особенность момента? В том, что на этот раз у них будет поддержка с орбиты? Так она и раньше была, «Каменный купол» обязательно сопровождает все провокации точечными ракетными ударами.

– Во-первых, в этот раз сопровождать провокацию будет не «Каменный купол», а Ударная группа, и, во-вторых, ты не понял, это будет не пограничная стычка. Мароманны намерены высадиться в центре нашей территории. Они уже забросили группу разведки.

– Что за… чушь? – Сайрус поморщился. – Откуда такие сведения? И почему я об этом не знаю?

– Сведения из надежного источника. И теперь ты об этом знаешь. Так что тебе в любом случае придется прервать свой отпуск, Сайрус, и заняться поиском вражеских разведчиков. Найди их раньше, чем прилетят основные силы, и ты тактик второго уровня. Выясни, на какой объект нацелились мароманны или какую цель они преследуют, и ты снова получишь группу. Даже отряд с полным штатом младших тактиков, приватов и биоников. Ясен расклад?

– Вполне, – Рем задумчиво потер подбородок. – Есть хотя бы примерные координаты квадрата, где высадились разведчики?

– Только сектор. Эпсилон.

– Двадцать из тридцати квадратов этого сектора покрыты лесистыми горами. Самый трудный для поиска вариант. Но я справлюсь. Ход мыслей мароманнской разведки я изучил неплохо.

– Надеюсь. – Вита сказала это почему-то после небольшой заминки. Она будто бы хотела прокомментировать одну из последних фраз Сайруса, но передумала. – Обращайся по любому поводу. Я буду на постоянной связи. И не только я. Весь стратком будет следить за ходом контроперации. Мы должны… нет, мы обязаны воспользоваться преимуществом, Сайрус. Враг не знает, что мы готовы к его прибытию. Такие шансы выпадают очень редко, брат.

– Мы воспользуемся. – Сайрус кивнул и поднялся из-за стола. – Мало им не покажется. Поиск разведчиков начну с квадрата тринадцать. Несмотря на зеленую маскировку, даже из космоса видно, что у нас здесь больше всего военных объектов. Есть большая доля вероятности, что разведчиков заинтересовали именно они. До связи, бра… э-э… сестричка. Аррадакту привет.