Стальной мотылек

Глава 3

Стена должна быть идеально ровной, углы – строго прямыми, но с кривыми руками трудно достичь идеала.

– Да это обман зрения, начальник. – Строительный бригадир смотрел на Семена серьезными глазами, в глубине которых таилась насмешка. – Сейчас белой грунтовкой пройдем, и все «будет хоккей».

– Хоккей бывает разным, – покачал головой Семен. – Бывает хорошим, бывает плохим. Бывают хоккеисты, а бывают фигуристы… У тебя тут не хоккей, у тебя фигурное катание…

– Да нормально все, начальник, – ощерился парень, обнажив желтоватые зубы.

Вначале бригадир вел себя прилично, больше молчал, чем говорил, но очень скоро его гниловатая сущность вылезла наружу. Ребята у него в бригаде вроде нормальные и первое время работали на совесть, а сейчас начали гнать откровенную халтуру. И виноват в этом был бригадир. Ему бы поскорее закончить работу да на другой объект переключиться. Понять его можно, но не нужно. Семену качество необходимо, за брак он платить не собирается.

– А если я с тобой фальшивыми деньгами расплачусь, тоже нормально будет?

– Какими фальшивыми? – угрожающе дернулся бригадир. – Ты так не говори!

– А то что? – удивился Семен. – С работы снимешься!

– У нас тут все нормально, понял? И не надо тут!

– А может, все-таки надо…

Семен ударил его не сильно, но точно в солнечное сплетение. Со стороны могло показаться, что он всего лишь прикоснулся к противнику. Но бригадир шарахнулся назад, как будто в него ткнули электрошокером.

– Эй, ты чего? – дрожащим от страха голосом спросил он.

– Ничего. А если стены не выправишь, будет чего.

– Да выправим, не вопрос.

– Халтура мне тут не нужна, ты должен это понимать.

Семен весело подмигнул бригадиру и отправился в гостиницу. В парадном холле кто-то с кем-то разговаривал, все бы ничего, но Семен услышал знакомый голос.

– Девушка, давайте быстрей, – в требовательном тоне поторапливала Антонина.

И тут же в кармане у Семена зазвонил телефон. Это звонил администратор, видно, по требованию незваной гостьи. Он не стал отвечать на звонок, просто вошел в холл.

– Семен Дмитриевич, тут как раз к вам! – отнимая от своего уха телефонную трубку, сказала Юля.

Семен даже не глянул на нее. Все внимание на гостью.

Антонина давно уже не та юная девушка, с которой он познакомился десять лет назад. Теперь это зрелая женщина и самая красивая, во всяком случае, для него. И форменный мундир ей к лицу…

– Здравия желаю, товарищ капитан, – с усмешкой проговорил он.

– Семен, у меня к тебе разговор… Это очень важно.

– Ну, если очень…

– И наедине. – Антонина многозначительно глянула на девушку.

– Ну, если товарищ капитан настаивает… – И он увлек ее за собой на второй этаж. Там, прямо посреди коридора, и остановился.

– В кабинет не надо, – сказала она.

– Да у меня и нет кабинета, – усмехнулся Семен. – Здесь поговорим.

– А Лидию ты где принимал?

– Лидию? Какую Лидию?

– А у тебя их что, много?

– Это ты о чем?

– Тебя застал с ней Роман Панарин, было такое?

– Он что, жалобу в прокуратуру накатал? – изумленно повел он бровью.

– А ты не знаешь, что с ним?

– Не знаю. И знать не хочу.

– Его убили.

– Убили?! – нахмурился Семен. – И что?

– За тобой сейчас приедут.

– За мной?! – оторопело протянул он. – Я здесь при чем?.. Думаешь, что я убил его из-за Лиды?

– Это не я так думаю. Хотя все показывает на тебя… Сейчас здесь будет полиция.

– Я никуда убегать не собираюсь! – возмущенно мотнул головой Семен.

– Не надо убегать, да я тебя и не отпущу. Ты под подозрением, а у меня служебный долг… Но нам нужно поговорить, так, чтобы нам никто не помешал. Ты мог бы открыть какой-нибудь номер, там нас не сразу найдут…

Семен пожал плечами, провел Антонину в номер, в котором убиралась горничная, выставил ее за дверь и попросил никому не говорить, где он. Женщина спрятала лукавую усмешку. Она не знала, кто такая Антонина, и решила, что это очередная интрижка молодого босса.

Антонина подошла к окну, глянула вниз.

– Ну вот, подъехали.

Семен тоже посмотрел вниз и увидел полицейскую машину, из которой выходили какие-то люди в штатском.

– Положение очень серьезное, – сказала она. – Панарина убил снайпер, а возле твоей гостиницы нашли орудие убийства – «СВД».

– «СВД»?! Возле гостиницы?

– Собака след взяла, вышла к забору гостиницы, где лежала брошенная винтовка.

– То есть это я стрелял? – оторопело спросил Семен. – Выстрелил, вернулся к мотелю, бросил винтовку, перелез через забор…

– Выходит, что так, – внимательно смотрела на него Антонина.

– Бред какой-то… Если это я стрелял, почему собака дальше не пошла? Почему на меня не вышла?

– Она потеряла след.

– Сама потеряла, или преступник заглушил?

– Да, там была табачно-перцовая смесь…

– Замечательно. Выходит, я полный дурак! Убил Панарина, вернулся в гостиницу, бросил винтовку, а потом присыпал след… Пальчики-то с винтовки хоть стер?

– Пока не знаю.

– Ты что, серьезно меня подозреваешь?

– У тебя был конфликт с Панариным, – немигающе смотрела на него Антонина. – И в армии ты был снайпером…

– Да, и «СВД» из Чечни привез.

– Теоретически это возможно.

– А ничего, что мы там с «СВД» не работали? «Винторез» был, «Взломщик» был, а «СВД» не было… Ты что, действительно меня подозреваешь?

– Я обязана тебя подозревать.

– Майора хочешь получить? – раздраженно усмехнулся он, глянув на ее погоны.

– Это здесь ни при чем… Я должна тебя подозревать, но не хочу. И не могу… Но мне нужно с тобой поговорить, убедиться в том, что это не ты стрелял…

– А чего здесь убеждаться? – Семен протянул к ней руки. – Можешь понюхать, порохом они не пахнут.

Антонина кивнула, нежно взяла его за запястье и обнюхала кисть руки. Она как бы исполняла свой служебный долг, но ее глаза при этом чувственно затуманились.

– Я мог работать в перчатках. И переодеться мог. Пусть ищут одежду, я не против. Мусор еще не вывозили, так что флаг в руки.

– Искать будут. И постановление на обыск будет. За ним уже поехали.

Кто-то шумно прошел по коридору, и слух уловил грубые мужские голоса.

– Нас уже ищут, – с упором на первое слово сказала Антонина.

– Да я и не скрываюсь, – Семен шагнул, было, к двери, но вдруг раздался громкий стук:

– Антонина Евгеньевна! Открывайте, мы знаем, что вы здесь!

Она раздосадованно вздохнула и, бросив Семену:

– Не бойся, я тебя в обиду не дам, – открыла дверь. Но в номер никого не впустила, сама вышла в коридор, плотно закрыв ее за собой.

Семен подошел к окну, глянул вниз. Еще одна полицейская машина появилась, и автоматчик у входа стоит. Второй этаж – высота небольшая, и окно легко открывается, но убежать будет не просто. Да и не собирался он этого делать…

Он взлохматил волосы, пытаясь причесать ошалевшие мысли. Собраться надо, сосредоточиться.

Жаль, что не успел он выяснить у Антонины, когда, в какое время стреляли в Панарина. Если это случилось ночью, то дело дрянь. Ночью он спал один и, в принципе, мог покинуть гостиницу незаметно для дежурного администратора. Выйти через черный вход, пересечь задний двор, зайти в недостроенное здание ресторана, забраться на крышу, а оттуда спрыгнуть вниз, как раз на тропку, которая вела к коттеджному поселку. Тем же путем мог и вернуться…

Дверь снова открылась, и в номер вошел коренастый мужчина с грубым лицом. Он был в штатском, но и в этой овечьей шкуре в нем угадывался матерый ментовский волчара.

– Вот, значит, ты какой… – сказал он густым с хрипотцой голосом, с мрачной иронией глядя на Семена.

– Какой такой?

– Да щечки у Антонины Евгеньевны красные. Не помню, чтобы с ней такое было… Она у нас дама строгая, серьезная. Я бы сказал, неприступная. А тут вдруг, как девочка… Давно у тебя с ней?

– Вы всегда так, с глупых вопросов серьезный разговор начинаете? – хмуро спросил Семен.

– А разговор у нас будет серьезным?

– Когда убили Панарина? В какое время?

– А ты на часы не смотрел, когда стрелял?

Семен разочарованно вздохнул, сел за стул и затих.

– И что это значит? – спросил мент.

– Я Панарина не убивал, ничего про это дело не знаю и ничего сказать вам не могу, – отчеканил Семен. – Если вы в этом сомневаетесь, забирайте меня в отделение, закрывайте, предъявляйте обвинение, тогда будем разговаривать, в присутствии адвоката…

– Это тебя Антонина так научила? – с каверзной усмешкой проговорил полицейский.

– Антонина меня ничему не учила. Она подозревает меня не меньше вашего.

– Для этого есть основания?

– Да. Я служил в армии, был снайпером. А служил я шесть лет.

– В армии? Шесть лет?

– Если точнее, во внутренних войсках. В Дагестане. В спецназе МВД.

– В Чечне был?

– Практически там и пропадали.

– В спецназе МВД? А берет у тебя какой был?

– Краповый.

– Всем такой дают?

– Нет, только тем, кто заслужил… Вы думаете, я вас обманываю?

Семен не скрывал своего удивления. Во-первых, такими вещами не шутят, а, во-вторых, его биографию пробить будет не трудно.

– Да нет, не думаю. Просто привычка такая, во всем сомневаться… МВД – это плохо.

– Почему?

– Не жалуют нашего брата в тюрьме.

Семен внимательно посмотрел на мента, непонятно, то ли сочувствует он, то ли злорадствует.

– Я туда не собираюсь.

– Тогда почему не оправдываешься? Про алиби мог бы сказать.

– А для чего я, по-вашему, спрашиваю, когда Панарина убили?

– Сегодня его убили. В восемь утра. Если точней, в восемь часов десять минут, – ответил мент.

– Значит, кто-то видел, как его убили.

– С чего ты взял?

– Ну, я не знаю… – усмехнулся Семен. – Может, киллер записку в лежке оставил, ну, с указанием времени… А может, у ваших экспертов инопланетное оборудование появилось, которое позволяет устанавливать время убийства с точностью до минуты?

– Нет у нас инопланетного оборудования. Телохранитель видел, как Панарин упал. И за киллером погнался, только не догнал…

– А собака ваша где?

– Какая собака?

– Ну, которая след взяла. Почему она меня не обнюхивает?

– Да нюх ей отбило… Знаешь, чем?

– Догадываюсь. И как след сбивать, знаю. И как «схроны» в лесу ставить. Вы бы в жизни винтовку не нашли, если бы я хотел ее спрятать…

– А ты не хотел?

– Товарищ… Не знаю, кто вы по званию…

– Подполковник Скважин… Да уж, облажался ты, парень, с винтовкой…

– Я?!.. Собаку со следа сбить догадался, а винтовку спрятать – нет. Вам самому не смешно?

– Но у тебя же были отношения с Лидией Панариной?

– Отношения были, а планов на нее – нет.

– Конфликт у тебя с телохранителями Панарина был?

– Ну, так с ними, а не с ним.

– Я слышал, ты отработал этих ребят. Но ведь могли появиться другие. Это ведь проблема. А нет человека, нет проблемы…

– Еще я мог жениться на Лиде. Я молодой, а она еще моложе… У нее, наверное, дом большой, денег много, – усмехнулся Семен.

– А что в этом смешного? Бывает и такое.

– Есть еще более простая причина.

– Например?

– Например, в восемь утра десять минут я разговаривал с дежурным администратором.

Семен снял с телефона трубку, набрал двухзначный номер и вызвал администратора.

Юля не заставила себя ждать.

– Да, Семен Дмитриевич! – вымученно улыбнулась она, с тревогой глядя на Скважина.

– Юля, где я был сегодня в восемь часов десять минут?

– Э-э… Ну, вы со мной разговаривали…

– Очень хорошо! – Подполковник взял ее за руку, вывел из номера, минуты через три вернулся.

И спросил, о чем Семен с ней разговаривал. Ему нужно было знать содержание разговора чуть ли не слово в слово. Но Семен не врал, и о чем говорил с Юлей, помнил.

Не смог Скважин поймать его на лжи, расстроился, но виду не показал.

– Сразу надо было сказать, когда киллер стрелял, не пришлось бы из пустого в порожнее переливать, – усмехнулся Семен.

– Ну, Юля девушка симпатичная, а ты парень, так понимаю, не промах…

– Грязные намеки на мою чистую репутацию? Нехорошо, товарищ подполковник.

– А репутация чистая?

– Я, может, и гулящий, но я не женщина. И жены у меня нет. Да и вы не священник, чтобы мой моральный облик обсуждать. И давайте закончим разговор, товарищ подполковник. У меня много дел, а вы меня задерживаете.

– Ишь как расхорохорился! Сначала обыск произведем, персонал опросим…

– Производите. Опрашивайте. Ничего не найдете. И ничего не узнаете… Кстати, после Юли я с Риммой разговаривал, это мой зам по салону красоты, она как раз на работу приехала… Потом с уборщицей в фитнесе… Потом со строителями… Я тут на виду был, если не верите, можете опросить всех…

– И опросим, – кивнул Скважин. – И узнаем.

Семен кисло улыбнулся, глянув на мента. Не нравилось ему его настроение. Похоже, подполковник уже мысленно отпраздновал успех в раскрытии уголовного дела.

– Делайте, что хотите, только без подстав.

– Ну, это ты зря…

– Мы в двухтысячном году одного подполковника из Москвы сопровождали. На засаду напоролись. В горы уходить пришлось. Мы этого подполковника на себе тащили. Я и Пашка Левков, двое нас тогда осталось. А подполковника сильно ранило…

– Это был не я, – усмехнулся Скважин.

Похоже, он решил, что Семен пытается его разжалобить.

– Не вы. Тот подполковник уже полковником успел стать. Точнее, генерал-полковником. Заместитель министра МВД. Я думаю, он добро помнит. А как связаться с ним, я найду…

Семен смотрел на Скважина пристально и сердито. Не убивал он Панарина, и алиби у него есть, и пусть мент оставит надежду повесить на него чужой труп. И воевал он, и подполковника спасал, который за одиннадцать лет очень высоко взлетел. Были еще и другие знакомые генералы…

Есть у него алиби, так что пусть все идут к черту.