Стань моей истинной

Глава 14

Марика

Утром меня разбудила Сильва.

— Рика, давай, вставай! Через час экзамен!

Я подскочила с кровати, как ужаленная:

— Блин, я не слышала будильник!

Подруга носилась по комнате, умудряясь одновременно заваривать чай, расчёсываться и периодически поглядывать в конспекты, веером рассыпанные по столу.

— Я ничего не помню! Провалю экзамен, как пить дать! — время от времени восклицала она, потрясая в воздухе сжатыми кулачками.

— Да успокойся ты, сдашь, — подбодрила я, натягивая халат и, взяв купальные принадлежности, направилась в душевую.

За три года я привыкла к подобному поведению девушки. Каждый раз перед экзаменом еë охватывал жуткий мандраж, зато потом Сильва тарабанила ответы, как пулемёт. При этом выглядела и чувствовала себя абсолютно уверенно. В этом вся Сильва — все нервы вытреплет за дверьми аудитории, а потом можно задавать ей любые провокационные вопросы, она будет спокойна как танк.

Несмотря на беспорядочные метания подруги, мы собрались вовремя, и даже успели позавтракать.

— Ну, боги с нами, — сказала подруга, выходя из комнаты.

— Прорвёмся, — ответила ей и мысленно помолилась.

Как я и говорила, весь мандраж Сильвы испарился, едва она переступила порог учебного класса. А я так и вовсе почти не волновалась. Может быть, поэтому, не выбирая, взяла со стола билет и с удовольствием отметила, что знаю его довольно-таки неплохо. Сильва тоже расслабилась, едва взглянула на свои вопросы.

Через час, довольные собой, мы выходили из здания колледжа.

— Осталось пережить ещё два экзамена, и всë — воля вольная, — восторженно восклицала Сильва. — Боги, боги, дайте нам сил!

— Не переживай, подружка, сдадим. Не мы первые, не мы последние, — покивала в ответ.

Подойдя к остановке и дождавшись нужной маршрутки, мы поехали искать могилы моих родителей.

В администрации кладбища никаких препятствий нам чинить не стали и быстренько сообщили номер ряда и ме́ста, где похоронена супружеская пара Сатт.

Купив ярко-синий букетик незабудок у благообразной старушки, торговавший цветами прямо у ворот кладбища, мы прошли внутрь.

— Как ты? — тихо спросила меня подруга, пока мы шли между рядами.

— Надеюсь, что нормально, — пожала плечами. — Думала, будет намного хуже, но — нет. Видимо, всë, что могло перегореть, уже перегорело.

Вскоре мы подошли к двойному памятнику. С фотографии нам счастливо улыбалась молодая пара. Женщина чем-то была похожа на меня. Такие же разметавшиеся по плечам каштановые кудри и зелëные в чёрную крапинку глаза. Её обнимал молодой голубоглазый мужчина. Его тёмно-русые волосы были немного растрёпаны, будто с ними поиграл ветерок.

— Красивые у тебя родители, — вздохнула Сильва едва слышно и добавила: — Были.

Я молча кивнула. Всю жизнь я считала своими родителями других людей, и вот теперь, узнав правду, всё, что мне осталось — это стоять у могилы родных мамы и папы и смотреть на их фотографию.

Мы положили на могилку цветы и постояли ещё немного.

Сильва достала телефон и щёлкнула фотографию родителей, после чего перекинула изображение мне в мессенджер.

— На память, — сказала она. — Да и соседям, мало ли, нужно будет показать.

Я благодарно обняла подругу за плечи и смахнула невольно выступившие слёзы.

Возвращаясь с кладбища, мы почти не разговаривали. У меня было не то настроение, и подруга это понимала.

Уже в городе я набрала сообщение Анадару:

«Привет. Была на могиле у родителей. Это больно…»

И тут же получила ответ:

«Держись, маленькая. Сочувствую твоему горю».

Поддержка подруги и Оборота помогла, и рабочий день прошёл более-менее сносно. Когда в семь часов я вышла из целительской лавки, мужчина меня уже ждал.

— Привет, — Анадар одним шагом преодолел разделяющее нас расстояние и с сочувствием спросил: — Как ты, девочка?

Он ласково приобнял меня за талию и коснулся губами щеки.

— Привет. Всё хорошо. У меня есть фотография родителей, — ответила ему, немного смущаясь и, достав телефон, показала фото.

— Это хорошо, может пригодиться, — кивнул волк и, положив мою руку себе на локоть, подвёл к припаркованной неподалеку машине.

— На такси ты ездить не хочешь, — объяснил он, открывая пассажирскую дверцу и помогая сесть, — поэтому я решил арендовать автомобиль. Так будет быстрее и комфортнее, согласна?

— Всё-таки ты любишь комфорт, — невольно рассмеялась я, устраиваясь на сиденье.

— Держись крепче, прокачу с ветерком, — пошутил Анадар, обойдя машину и садясь за руль.

Через минуту, забив в навигаторе нужный адрес, мы не спеша отъехали от тротуара. По дороге я подробно рассказала, как мы Сильвой съездили на кладбище. Выслушав, Оборот ободряюще сжал мою руку.

— Всё будет хорошо, малыш, не переживай, — сказал он, и спустя несколько минут мы повернули во двор кирпичной пятиэтажки.

Благодаря густой кроне деревьев во дворе было достаточно прохладно, и все лавочки занимали старушки и мамочки с маленькими детьми.

— Я смотрю, нам с тобой везёт, — Анадар кивнул на старушек. — Вот их сейчас и спросим.

Мы припарковались и вышли из машины. Некоторое время женщины с интересом рассматривали незнакомый автомобиль, а потом перевели взгляд на нас.

— Здравствуйте, дамы, — подойдя, вежливо поздоровался волк.

— Здравствуйте, молодые люди, — нестройно ответили «дамы», не переставая нас разглядывать.

— Добрый вечер, — пропищала я предательски севшим голосом.

А Оборот, между тем, продолжил:

— Мы ищем одну семейную пару и хотели бы попросить вас о помощи.

— Что за пара? — спросила сухонькая старушка с острым любопытным носом.

— Аманда и Витер Сатт, — ответил Оборот. — Они жили здесь десять лет назад. У них была годовалая дочь Марика.

— Сатт… — протянула старушка. — Что-то я таких не припомню.

Я поспешно достала телефон и показала им фотографию с кладбища.

— Посмотрите внимательно, может, всё-таки вспомните? До замужества фамилия девушки была Тинх, у неё был брат Корвин. Они жили здесь с родителями.

Женщины резво склонились и некоторое время пристально вглядывались в экран, а потом старушка в пёстром платке протянула, обращаясь к товарке с острым носом:

— Василиска, как же ты не помнишь? Это же те, что в пятнадцатой квартире жили.

— В пятнадцатой? — оживилась старушка, которую назвали Василиской. — Это не те, которые на машине разбились?

— Так они самые, — ответила ей подруга.

— Ну так, помню! Помню тогда! — Василиска закивала головой и перевела взгляд на нас: — А зачем вы их ищите? Нету их, давно погибли и квартиру их продали.

— И дочку их забрали, — добавила её товарка в пёстром платке.

— Ну да, да, так и было, — вспомнила первая. — Кажись, брат её приезжал и дочку к себе забрал. И квартиру он же потом продал, теперь там Марыся с сыном живут.

Я молча переводила взгляд с одной старушки на другую, чувствуя, как начинают подкашиваться ноги и мелко дрожать руки. Всё-таки я переоценила себя! Словно считав моё состояние, Анадар крепко обнял меня со спины. От тепла и уверенности волка стало легче.

— Так зачем вы их ищете-то? — повторила вопрос Василиски третья старушка, до этого молча сидевшая на лавочке.

— Мы просто хотели узнать о них что-нибудь. Как они жили, какими были? Я их дочь, Марика, — произнесла, старательно сдерживая эмоции.

Старушки заохали и заахали, дружно качая головами и восклицая, как я выросла, и как быстро прошло время. Наконец, вдоволь напричитавшись, они стали рассказывать о моей семье.

Квартира досталась Аманде в наследство от родителей. Отец умер молодым от какой-то болезни, поэтому мать тянула Аманду и старшего сына одна. Но сама, как и муж, быстро сгорела. Старший сын на этот момент уже жил отдельно, поэтому квартира досталась Аманде.

Сначала она жила тут одна, потом вышла замуж и родила ребенка. Жили они с мужем хорошо, не ругались. Во всяком случае, скандалов соседи никогда не слышали и пьяным её мужа не видели.

— Парень-то, в принципе, рукастый был, — рассказывала Василиска, — всё в квартире что-то ремонтировал. Как выходные, так только молотком стучит да сверлит. Пошла я к ним как-то раз, попросила потише стучать, а он говорит: «Тётя Василиска, я бы с удовольствием потише, но хочу, чтобы девочки мои жили в хорошей квартире, поэтому ремонт затеял».

— А мне однажды сумку с продуктами до дома донёс, — подхватила старушка в платочке. — Ох, тяжёлая зараза была. Я пенсию получила как раз, продуктов накупила — деток в гости ждала. Ползу еле-еле, сумка руку так и тянет, а тут Витер навстречу идёт. Увидел меня и говорит: «Тётя Лара, давайте я Вам помогу, что же Вы такие тяжести таскаете?» Хороший парень был, очень жалко их было, когда погибли.

Она тяжело вздохнула.

— Хорошо, что ребёнка с собой в тот день не взяли, — печально качая головой, вдруг сказала Василиска.

— Где же я была? — вскинулась я.

— Так, у Аманды подружка была, Рита, жила в восемнадцатой квартире. А у неё сынок — твой ровесник. Вот Аманда с Ритой и детишками частенько и гуляли вместе во дворе. В тот день Рита с тобой и сыночком сидела, а Аманда с мужем вроде как по магазинам поехали. Там-то, на Знаменской, КамАЗ им навстречу и выскочил. Говорят, водитель за рулём уснул. Машину сразу всмятку, и их обоих насмерть. А водителя посадили потом, как люди говорили. Вроде как не нарочно, а всё равно виноват, — горестно закончила старушка.

Несмотря на то, что я никогда не знала своих настоящих родителей, было больно и горько осознавать, как быстро и нелепо оборвалась судьба молодой счастливой пары, и как круто после этого изменилась моя собственная жизнь.

Анадар правильно понял мой судорожный вздох, прижал к себе крепче и поцеловал в висок.

— Так что, деточки, берегите друг друга, — сказала старушка с клюкой, до этого момента не издавшая ни звука. — Красивая вы пара, и детки у вас будут красивые. Сразу видно как любите и поддерживаете друг друга.

Я почувствовала, как щёки наливаются румянцем, а Анадар только ласково погладил меня по плечу и ничего не ответил.

— Спасибо большое, мы, наверное, пойдём, — я не знала, куда деваться от смущения.

— До свидания, деточки, до свидания, — закивали головами старушки.

Мы тоже попрощались с ними и вернулись в машину.

— Ты как? — спросил Анадар, едва двери захлопнулись.

— Корвин продал эту квартиру и положил деньги на счёт, — вместо ответа сказала я. — На моё имя.

Говорить о родителях не хотелось, сначала я должна была переварить то, что услышала.

— Значит, ты у нас теперь богатая невеста? — пошутил волк, явно пытаясь поднять мне настроение.

— Ага, богатая, только без жениха, — кивнула, отгоняя печальные мысли.

— А очень хочется? — вкрадчиво спросил Оборот.

— Раньше — нет, теперь — не знаю, — призналась тихо.

— Хорошо, мы всерьёз обдумаем этот вопрос, — рассмеялся он.

— Мы — это кто? — повернулась я к волку.

— Мы — это ты и я, — наклонившись, произнёс он, и, ласково обведя абрис лица, поцеловал, а после с тяжёлым вздохом отстранился и завёл машину.

— Отвезу тебя в общежитие, — сказал, когда мы выехали на дорогу. — Прости, но нужно решить ещё пару вопросов, не терпящих отлагательств.

— Да, я понимаю, бизнес, — едва смогла подавить горестный вздох.

Мне было хорошо рядом с этим мужчиной, и тем грустнее было, что сегодня мы провели вместе так мало времени.

Подъехав к общежитию, Анадар снова меня поцеловал. На этот раз поцелуй был короткий, но такой же сладкий, как и предыдущие.

Я вышла из машины и помахала волку рукой, в ответ он улыбнулся и сказал:

— Сладких снов, — после чего машина сорвалась с места и вскоре исчезла за поворотом.

Я проводила её взглядом и побрела в общежитие.

Анадар Рихар

С обеда меня не отпускало странное чувство. Волк беспокойно возился в груди и жалобно поскуливал. Это не было похоже на обычное состояние перед срывом, поэтому я даже не подумал воспользоваться порталом экстренного переноса.

Я считал, что зверь скучает по Марике, но в присутствии девушки стало только хуже. Чем больше проходило времени, тем сильнее в груди поднималась непонятная тревога, поэтому я поспешил отвезти Марику домой и срочно вернулся в гостиницу.

Зайдя в номер, я почувствовал, что тревога перешла в нездоровый мандраж. Не понимая, что происходит, я набрал Марана и объяснил ситуацию.

— За рулём ехать можете? — выслушав меня, спросил профессор.

— Не знаю… Не уверен, — ответил я, прижимая к груди руку и пытаясь унять всё нарастающую дрожь. — Состояние приближается к паническому.

— Тогда срочно вызывайте такси и бегом в мою лабораторию. Буду ждать вас там, — бросил Маран и отключился.

Не медля ни секунды, я вызвал машину и уже через полчаса был в лаборатории. Пока ехал в такси, поскуливание волка превратились в нескончаемый вой, который с каждой минутой усиливался, уже буквально оглушая меня.

Маран ждал на пороге.

— О, друг мой, плохо выглядите, — он выразительно покачал головой. — Идите-ка за мной.

Пройдя в конец лаборатории, Маран открыл металлическую дверь и пропустил меня вперёд.

— Спускайтесь по лестнице и держитесь за перила, — сказал он резко.

Я сделал несколько шагов и чуть не скатился кубарем.

— Держитесь, Анадар, держитесь! — повторил профессор.

Схватившись за перила, я начал медленно спускаться. Маран шёл следом.

— Что это за место? — я едва смог расцепить зубы.

— Сейчас сами увидите.

На плохо сгибающихся ногах я спустился по лестнице и, едва сделав несколько шагов, тут же почувствовал руку Марана на локте.

— Давайте-ка сюда, — услышал сквозь вой.

Где-то сбоку раздался скрип. В следующий миг профессор дёрнул меня за руку и куда-то втолкнул. Скрип повторился, за ним раздался щелчок.

Перед глазами было темно. Тряхнув головой, чтобы развеять мрак, я обнаружил, что заперт в большой клетке.

— Что это… значит? — я повернулся к Марану и вцепился в прутья. Вой зверя перекрывал половину звуков, тело отказывалось подчиняться, и я только чудом держался на ногах.

Профессор стоял по ту сторону клетки, зажав в руках телефон. Мой телефон! Он навёл камеру на моё лицо и экран смартфона приветливо засветился.

— Профессор… — слова давались с трудом. — Объясните… что… происходит?

— А сами ещё не поняли, друг мой недогадливый? — вопросом на вопрос ответил Маран и сосредоточился на гаджете, явно там что-то выискивая.

Через несколько секунд он поднёс трубку к уху и, глядя мне прямо в глаза, произнёс:

— Добрый вечер, Марика! Меня зовут Генри Маран, и Вы мне нужны!