Невскую Лавру, святые места,
Бес обезличил.
Нет над могилою деда креста.
Он большевичил.
Бес надоумит, а Бог разрешит.
Место им впору.
Парочка, крепко набравшись, спешит
В Лавру, к собору.
Можно подумать, густая толпа
Здесь обитает:
Именно к этой могиле тропа
Не зарастает.
Фёдор Иваныч останется глух,
Слова не скажет,
Если над ним здоровенный лопух
С милочкой ляжет.
Всяческой дед повидал суеты,
Можно ручаться.
Жалостна участь растленной четы —
Пусть причастятся.
Некогда в небе ловить журавля.
Время жестоко.
Пусть на минуту им пухом земля
Станет до срока.
Кладбища, точно, открыты для всех,
Этим и милы.
Нету перины для плотских утех
Мягче могилы.
1992, 2006
* * *
Ждешь этих звуков блаженных, как манны небесной,
Ждешь, изводясь, не щадя оболочки телесной,
Ждешь — и являются: матушки, что за фигня!
Отче небесный, за что ты оставил меня?
Смилуйся! Я ли по-божески жить не старался?
По человечески... Гнал эту хмарь, упирался —
Глядь, и состарился. Вся королевская рать —
У изголовья. Легко ли нагим помирать?
Хаос первичный мне космосом сделать хотелось.
Хаос привычный последние всхлипы уносит.
Вышла из мрака с перстами пурпурными Эос,
Вышла из мрака младая — и взгляда не бросит.
6 января 2006
* * *
Влюбленные играют в поддавки.
Счастливчики! Им никого не надо.
Гуляют у кладбищенской реки,
Где смотрит в реку ржавая ограда.
Бессмертному чужая смерть легка.
Их умиляют старые могилы,
Над ними неподвижны облака
И вечный день стоит, как Фермопилы.
5 января 2006