Стать счастливой

Эпилог

Два года спустя…

В бoльшой праздничной столовой рассаживались за огромный стол мои родные, любимые и близкие. Смотря сейчас на них всех я была благодарна судьбе за подаренный мне второй шанс в жизни. Или не судьбе, а одной маленькой девочке из древнего легендарного народа? Да не суть важно!

В той жизни я была одинока и никому не нужна. Здесь был мой истинный дом, семья, любимый, родные, друзья и будущие дети и внуки. Здесь и сейчас я ощущала безумно прекрасное чувство родства с ними, любила всех и была любима. Пусть по-разному, пусть даже эгоистично, мой взгляд нашёл чету Меридо и вспомнилось как король Фолидана долго не давал согласие Дариону на брак со мной. Находя тысячи отговорок. А я тогда всё ломала голову почему Дар все не делает мне предложение. Уже после свадьбы он сознался как все происходило.

Взгляд сам собой нашёл Дариона и воспоминания унесли меня в прошлое.

В тот день у меня было чувство ожидания сказки. И оно не подвело. Дар устроил необыкновенный романтический ужин на поляне в заповедном лесу Фолидана. Её окружали цветущие кусты дикой розарики. Бутонов распустилось так много, что за ними не были видны листья. Лёгкий аромат кружил голову. Но и этой красоты Дару показалось мало и он провёл меня в неглубокий грот, где был накрыт стол.

Я помню как у меня тогда в предвкушении волшебства стучало сердце, а Дар только загадочно блестел глазами и хитро улыбался.

Когда над верхушками розарики появилась луна, озаряя своим светом тёмные недра грота, едва освещённые свечами, я вначале не поняла, что изменилось. Но сияние небесного светила разбудило волшебство пещеры. Кристаллы на стенах грота, не замеченные мной, отразили свет луны и заблестели всеми цветами радуги. Мы будто попали в сказочную пещеру. На яркий свет кристаллов начали слетаться бабочки. Казалось, что на поляне вьются волшебные искры, а не насекомые.

Вот тогда-то Дар и спросил меня второй раз, подумала ли я над его предложением стать ему женой. Мне тогда очень понравилось, как он, лукаво улыбаясь, задал свой вопрос: “Так каким будет твой положительный ответ?” И я не выдержав, хохоча, ответила: “Положительным”, — и бросилась ему на шею…

Подготовка к свадьбе была сумасшедшей. Все чего-то хотели от меня. Всё время куда-то таскали и выспрашивали всякую ерунду, наподобие: какой рисунок на столовых приборах мне больше нравится. Каждый норовил подойти и рассказать как рад за нас с Даром и как волновался, что мы ещё не вместе. И ладно бы это были родные и близкие, я и с придворными тогда смирилась, но подходили совершенно незнакомые люди и даже прислуга.

Дар в то время нервничал больше чем я. Стараясь не выпускать из поля зрения, он, практически, не отходил от меня. Доходило до смешного: даже в ванную комнату провожал. А о приставленных ко мне телохранителях вообще молчу… Рррр…

Нет, я понимала, что он боится потерять меня, любит и волнуется, но должна же быть какая-то свобода!

Свадьба почти не запомнилась. Это официальное мероприятие для приглашённых глав государств, послов и высокородных. У меня тогда было чувство, что все происходит не со мной. Я постоянно видела страх в глазах Дара. Казалось, он боится, что я передумаю в самый последний момент. Только после того как мне на голову одели тиару он успокоился и расслабился. А сколько пришлось стоять, улыбаться и принимать поздравлений от идущих бесконечной вереницей приглашённых! Тогда у меня была всего одна мечта: упасть лицом в подушку и проспать неделю. Хотя она сбылась…

Дар, словно услышав мои мысли, лукаво бросил взгляд на меня и я тут же почувствовала, как кровь прилила к моим щекам.

Мы, действительно, почти неделю не выходили из своих покоев. Дарион был неутомим, нежен и горяч. От его ласк я сходила с ума и плавилась в объятиях. Его любовь была то спонтанно неуправляемой, то тягуче медленной и томной…

Хотя, почему была? Я вспомнила эту ночь и густо покраснела. А по нашей с Даром связи прилетело горячее и обжигающее “люблю”.

Мой мужчина подошёл ко мне и наклонившись к уху, прошептал:

— Если ты и дальше будешь посылать мне такие картинки и так мило краснеть, я плюну на весь этот обед в кругу семьи и утащу тебя в постель… — в его глазах сияло счастье и горело желание.

— Как же я люблю тебя! — слова сами вырвались из глубины моего сердца.

— Я знаю, малышка!

Все уже сидели на своих местах и Дарион выпрямившись, привлёк к себе внимание, гордо сообщив:

— Мы собрались сегодня только с одной целью, чтобы сообщить вам, что мы ждём наследника!

Что тут началось! Все сорвались со своих мест обнимая и тиская меня, поздравляя Дара. Мне казалось, что это не закончится никогда… Я хотя и чувствовала себя хорошо, но голова все равно закружилась. Но постепенно страсти улеглись, и мы все вновь расселись за столом.

Пошли неспешные разговоры, а я смотрела на свою семью. Большую, любимую и любящую меня.

Вот Рами со своим мужем Риентиером, сыном Джарвисом одиннадцати лет и дочкой Миалиной — восьми. Я помню как у нас не сложились отношения с ней в самом начале знакомства, какой она была колючей. И как теперь изменилась она, став нежной и доброй сестрой, женой и матерью. Я любила её и её детей, с удовольствием принимая их в гости и возясь с ними. И мне платили той же монетой. Её дети воспринимались мной почти как собственные, хотя о чем я говорю… Здесь у меня ещё нет детей, а ребёнок из прошлой жизни… я просто не помню как это было.

Отец сидел между Миалиной с Джарвисом и Шамси с Велирией. Брат на руках держал их годовалого сына и отец с удовольствием помогал Шамси кормить малыша, поднося ложку к его рту. За всем этим баловством с ревностью следила моя подруга, но мужчины продолжали нянчиться с дитём. Малыш ещё не выговаривал все буквы, но когда он говорил вместо Лихар — Лиха… отец млел и гордо расправлял плечи. Он находился в кругу своих детей и внуков, и в этом было его счастье.

Я перевела взгляд дальше. Филес, Филька… из худенького мальчишки со смешными веснушками на носу превратился в настоящего принца: умного, изысканного. Отучившись в академии Фолидана был принят на должность помощника посла в Фолидане. Я любовалась на него. Очень часто мне не хватало общения с ним, когда он учился в другой стране. Кстати, со своей невестой он познакомился там же. Она, как и он, была человеком, не из очень богатого рода, но с такой же чистой душой, как и у брата. Её не было за столом, так как официально они ещё не были помолвлены.

— Я предлагаю поднять бокалы за будущую мамочку, её здоровье и здоровье малыша! — Нафис был в своём репертуаре.

Даже будучи главой Гильдий Воров, Наёмников и Ремесленников, не перестал быть весёлой шкодой. Я понимала, что это его судьба оставаться одиноким, но брата было всё равно жалко. Как-то я даже заговорила с ним о том, чтобы передать перстень главы преемнику, которого можно было бы выбрать из его ближайшего окружения. На что он мне ответил: “Это служба на благо семьи и страны. Я не жалею ни о чем. Но, может быть когда-нибудь и у меня будет любимая женщина и ребёнок”.

Народ пил за моё здоровье и здоровье нашего с Даром ещё не рождённого малыша. А муж, раздуваясь от гордости, подливал мне в бокал сок.

С противоположного конца стола раздалось:

— А может, нам стоит заранее поднять какого-нибудь охранника, — начал Сагир.

— И няньку в одном флаконе, да пострашнее, чтобы к малышу недруги боялись подойти, — закончил Тагир.

Я закатила глаза, ну эти двое по другому не могут.

— Ага, давайте, чтобы и мы с Алиной боялись подойти к ребёнку, охраняемому вашей страхолюдиной, — проворчал Дар.

Бирелия, сидящая между близнецами покраснела, а я вспомнив, хихикнула.

Братья встретили свою пару на балу, на котором, как потом мне рассказали, последний искуситель должен был познакомиться со мной, соблазнить и заставить принести документы на маголёт. Уже тогда они начали преследование своей жертвы. Пели ночами серенады на всю улицу, на которой в гостинице в то время проживала девушка с семьёй. Не давая спать ни им, ни постояльцам, ни живущим в округе. Засыпали цветами, подарками и приглашениями. Отец девушки не мог уехать, занимаясь делами, и боясь отправить женщин домой одних. А эти проходимцы пользовались этим, получая удовольствие от самого процесса.

Отец Бирелии, побоявшись, что два высокородных охламона опозорят его дочь, сговорился со старым вдовцом и собирался незаметно провернуть бракосочетание. Только кто-то из слуг услышал скандал между супругами и донёс близнецам. А те ничего умнее не придумали как приставить к девушке умертвие для охраны, которое никого не подпускало к несчастной. Только вот незадача, им пришлось на несколько дней покинуть город, чтобы выполнить поручение Эдхара. Вернувшись, они имели долгий разговор с ним и Даром, после которого побежали просить руки и сердца к отцу несчастной девушки, забыв все свои охотничьи предпочтения.

Те дни были странными. Чудной кутюрье забрасывал нас с Фаби подарками. А зная все слухи ходившие вокруг него, не знала кого он больше хочет соблазнить: меня или брата. И каково же было моё изумление, когда оказалось, что этот парень никто иной как последний искуситель, выживший непонятным образом в той мясорубке, когда в один день была вырезана вся раса.

Все понимали, что всё происходящее тогда было организовано эльфами, но доказать ничего было нельзя. А простые слова — ничего не стоят. Если бы остался жив искуситель, возможно, смогли бы припереть ушастых к стенке, но во время задержания, Фаби убил его.

Я помнила брата в то время. Он, казалось, потерял самого себя, перестав интересоваться чем бы то ни было. Только Мэриэль могла выводить его из этого странного состояния, находясь постоянно при брате. Мне компаньонка была уже не нужна, но Эдхар решил, что девушке стоит пожить пока у нас. Мало-помалу брат стал реагировать на окружающее. Его отношения с Мэриэль окрепли, и однажды спросив её, станет ли она его женой, получил согласие. Отец девушки против тоже не был.

К эльфам послали объединённое посольство: наше и Фолидана. Точно сказать какие договорённости тогда были достигнуты не могу, но Дар сказал, что эльфам прижали уши и теперь они их нескоро покажут.

— Дорогая, если очень горячо, я попрошу, чтобы тебе принесли бокал холодной воды. Что? Наоборот, холодное? Ты хочешь, чтобы подогрели? — невеста Эдхара опять была чем-то недовольна.

Вот посмотреть на эту высокородную цацу и плакать. Что в ней нашёл Эдхар — не понимала. О таких говорят: ни кожи, ни рожи. Вся блеклая, словно моль, капризная, со вздорным характером. А он на неё надышаться не мог: Сариэль - то, Сариэль - сё. И кто бы мог подумать, что Эдхар со своим взрывным характером в их отношениях станет настолько покладистым.

А началось все с очередного дня рождения тари Сойвель Меридо, на которое мы были приглашены. Девушка состояла в свите королевы и казалась довольно милой, но вскоре, как кошка, играя с мышкой, показала свои коготки, в которых и увяз Эдхар. Дар пытался поговорить с братом, но того, словно околдовали или приворожили. Мы хотели провести его обследование, но Эдхар, оскорбившись, долго не разговаривал с нами. Да, мы терпим эту девушку ради Эдхара, но у нас остаётся надежда, что все его чувства напускные.

Даже у тара Тэриэль Меридо дёрнулась бровь, глядя на недовольство Сариэль Луин. Король Фолидана покосился на свою жену и тари Сойвель досадливо поджала губы. А я сделала себе пометочку: как-нибудь потом надо будет встретиться со своей бывшей мамочкой и пообщаться с ней в приватной обстановке по поводу этой девицы.

Позже всех к нам присоединился Кирит. Он, как обычно, проверял безопасность лиц находящихся под его охраной, то есть, нас. И, конечно же, он уже был в курсе повода встречи всей семьи. Меня всегда удивляло как он всегда и всё знает? Он же не владеет ментальной магией? Сегодня он был один. Его невеста — Артанис Мортиль, наёмница, отправилась на своё последнее задание. Кирит как только не уговаривал её отказаться от этого заказа, но так и не преуспел в этом. Единственное, на что пошла девушка, взяла одноразовый портал. При смертельной угрозе он должен будет перенести её в наше поместье.

Кирит поднял бокал, показывая, что пьёт за нас с Даром. К нему присоединился Намир. Брат и в детстве имел большую силу, но окончив академию поступил в магистратуру, взялся за ум и превратился в серьёзного и ответственного учёного. Закончив обучение экстерном стал сильнейшим магистром нашего времени. Гишеф Тимарон всегда пророчил ему большое будущее и оказался прав. Хотя частенько орал на него за то озорство, которое брат с остальными проворачивал во время учёбы в академии.

После случая с последним искусителем, ректор снял с себя полномочия и ушёл в отставку. Его пытались уговорить остаться, но он был непреклонен, отвечая, что уже не в том возрасте, чтобы так переживать за своих женщин, да и вообще… Что скрывалось за этим “вообще” он не договаривал, считая, что и так всем всё ясно.

На роль ректора Высшей Магической Академии Вариора претендовало несколько магистров. Но эту должность получил Намир, став самым молодым ректором за все время её существования. Не жены, ни невесты у брата не было, и когда я заговаривала с ним на эту тему, он только смеялся, что не родилась ещё та, кто украдёт его сердце.

Вот только по тому как часто он поминает имя одной адептки… Мне начинает казаться, что такая девушка не только уже родилась, но уже и подросла до вполне брачного периода. Правда, брат её всегда поминает недобрым словом, хватаясь за голову и скрежеща зубами. Но от того становится только интереснее наблюдать за их дальнейшими отношениями.

Вступив в должность ректора, Намир в придачу получил головную боль не только в лице той девушки, но и моего родного брата — Кинбиэля Меридо. Этот оболтус наслушавшись историй об учёбе братьев в нашей академии, а потом и получив от меня в подарок метлу, вбил себе в голову, что будет учиться только в ВМАВе. И ведь поступил, поганец!

Не дожидаясь совершеннолетия, он в семнадцать лет сбежал из дома и прибавив себе один год, пришёл поступать в академию. Это было в тот год, когда я её окончила и защитилась. Родители потеряв наследника престола, сошли с ума, разыскивая его. Эдхар и Нафис присоединились к поиску, и каково было их удивление, обнаружив парня учащимся на первом курсе нашей академии.

Скандал тогда разразился грандиозный. От разрыва добрососедских отношений нас спасло только то, что мы были совершенно не причастны к афере их сына. А мелкий в категоричной форме отказался покидать академию.

Сейчас девятнадцатилетний адепт второго курса был ещё одной головной болью Намира. Потому как Кинбиэль вбил себе в голову переплюнуть своего кумира, то бишь, Намира, по проказам и выдумкам в академии. Став лидером адептов, он подстрекал их как к баловству, так и показывал пример в учёбе. Глядя на него, адепты тянулись в учёбе, стараясь быть похожими на своего заводилу.

Семейные посиделки продолжались ещё долго, перейдя в танцы. Расходились все далеко за полночь. Кто-то порталом уходил домой, кто-то шёл пешком, а кто-то оставался в поместье…

***

Фаби легко коснулся в поцелуе губ Мэриэль.

— Уходишь? — спросила она заглядывая в лицо мужа.

— Ты же знаешь какое сегодня число, — он нежно заправил выбившуюся из причёски прядку волос ей за ушко.

Тяжело вздохнув, она приняла его выбор. Каждый год Фабиртей в день смерти последнего искусителя уходил на его могилу и возвращался на следующий день. Это стало традицией. Но от этого не менее больно было её сердцу.

Проводив жену до дома, он открыл портал, шагая в темноту ночи. Сегодня он задержался…

Это было то памятное место… На могиле стояла скульптура мужчины с разбитым сердцем в руках и цвели цветы, сменяя друг друга, как времена года.

Как и тогда мужчина сидел спиной к Фаби и смотрел на равнину.

— Ты поздно в этот раз.

— Мы собирались всей семьёй по замечательному поводу, у Алины и Дара будет ребёнок.

Мужчина повернул голову к Фабиртею, вглядываясь в его лицо:

— Я рад за них.

— Спасибо.

Неловкая пауза затягивалась, искуситель, а это был он, жадно смотрел на парня, смущая того своими взглядами. Поёжившись, словно от прохладного воздуха, Фабиртей присел около могилы.

— Мне нравится выбор места и памятника, — начал Нимрайс и замолчал. Потом отвернулся, будто то, что он собирался спросить причиняло ему боль. — Почему ты тогда оставил меня в живых? Я был счастлив, умирая у тебя на руках… Ведь ты никогда не станешь моим… — последние слова он буквально выталкивал из себя.

— Я предал свой Род, оставив тебя в живых, это моя боль на всю жизнь. Мне жить с этим, но с этим можно смириться. А вот убей я тебя тогда, никогда бы не простил себе и не смог бы исправить сделанное. Я не хочу быть убийцей последнего из вашей расы. Я даю тебе шанс исправить всё то, что ты натворил, шанс возродить искусителей и дать им другую мораль и другие ценности в жизни.

— Но ты, ты никогда не будешь со мной… Ты же понимаешь… ты видел… я не хочу женщин после всего… — его голос звучал тихо и надтреснуто, выдавая боль и усталость.

— У меня жена и я люблю её. Я могу быть тебе только другом, — от этих слов Нимрайс дёрнулся словно от удара и сильнее закутался в тёмный плащ. — А женщины… Ты из рода долгоживущих. Пройдёт время и ты встретишь ту, кто воскресит твою душу и заставит петь сердце. Зачем тебе я, человек? Я скоро начну стареть и умру.

— Я люблю тебя… — почти прошептал мужчина.

Фабиртей молчал, любуясь на восход солнца, окрасившего небо в нежные розовые и голубые цвета.— Когда-нибудь ты придёшь сюда, а меня не будет. Значит меня уже нет в живых, — с лёгкой улыбкой на губах всё же ответил он. — Однажды и ты не придёшь сюда. Это будет означать, что ты встретил ту, кого сможет полюбить твоё измученное сердце.