Стервятники звездных дорог

Часть первая НА ПОРОГЕ ГАЛАКТИКИ

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Громада», порт приписки Мел-Центральный.

Черный занавес пустого пространства, усеянный яркими блестками звезд, напоминал бархатное покрывало, щедро расшитое жемчугом. Здесь не было ничего – открытое пространство между звездных систем оставалось безжизненным миллиарды лет. Дикие просторы, не отмеченные на электронных картах, бесконечность, озаренная тусклым светом созвездий. Место, затерянное во времени и пространстве, где нет ничего, кроме частиц света, каменной пыли и тишины, неизвестная точка бытия, пребывающая в покое от начала времен, одна из тех, для которых слово «пустота» подходит как нельзя лучше. Она могла бы остаться такой до самой гибели галактики, если бы не странный предмет, появившийся среди бескрайней пустоты.

Огромный цилиндр, похожий на плохо обрезанную сигару, потревожил покой каменной пыли. Он пришел из бескрайней пустоты и летел в никуда – огромный корабль, творение рук человеческих, искусственный предмет, которого никогда не видел этот кусочек бесконечного космоса.

Корабль был очень стар. Он бороздил пространство сотни лет – когда-то отправленный людьми на завоевание новых просторов, ныне он был забыт. Давно упокоились с миром те, кто отправил его в путешествие. Давно сгинули и обратились в прах те, кто помнил, куда он летит. Осталась лишь холодная сталь, пережившая хрупкую человеческую плоть.

Его поверхность, раньше блестящая и сверкающая не хуже самих звезд, теперь превратилась в черную сплавленную корку, напоминающую обгорелый панцирь черепахи. Телескопические трубы внешних сенсоров, что усеивали тело корабля, превратились в жалкие обломки, похожие на гнилые зубы. Антенны, разбитые и согнутые, торчали в разные стороны, как сломанные ветви мертвого дерева. Обшивка выглядела ужасно: черные дыры пробоин щедро усеяли бока корабля, их огромные провалы с рваными краями напоминали раззявленные пасти чудовищ – зазубренный металл торчал, подобно клыкам зверя. Казалось, корабль ощетинился тысячью жадных пастей, пытаясь защититься от неведомой опасности. Но это не помогло.

Двигатели не работали. На обшивке не горели огни, а внутри пробоин плескалась тьма. Обрезок железной трубы плыл сквозь пространство по инерции, набрав ход, но не сумев остановиться. Он летел ниоткуда в никуда, мертвый и бездушный, как окружающее его пространство. Он стал частью вечного космоса, одной из бесчисленных частиц, что путешествуют от системы к системе, одним из комков мусора, оставленных человеком в великой бесконечности.

Но даже его крепкое тело подвластно разрушению. Близился миг, когда крепчайшие конструкции должны были обратиться в прах. До этого момента оставалось не так уж долго – по меркам галактики. Человеческое творение, вынырнувшее из пучин небытия, плыло к вечному забвению. Мертвый корабль, заброшенный и забытый, он не был интересен никому, кроме любопытных частичек космической пыли. Он должен был окончить свой путь в безвестности, сгинув навсегда в бесконечном пространстве, как сотни тысяч кораблей до него. Должен был. Но на этот раз все сложилось иначе.

За кормой потерянного корабля черный космос изошел бесшумной вспышкой. Из сверкающего белизной облака аннигилированных частиц родился новый предмет, незнакомый этой точке пространства: огромная стальная игла, чуть сплюснутая с боков. Сияющая зыбкой дымкой защитного поля и голубыми огнями маршевых двигателей, она бесшумно скользила по черным водам пустоты, приближаясь к межзвездному скитальцу. В этом секторе пространства, обретшего неожиданную популярность, становилось тесно – по космическим меркам.

Стальная игла, сияющая, как елочная игрушка, легко скользнула вперед, догоняя мертвый корабль. Она поравнялась с огромным цилиндром и сбавила ход, пытаясь синхронизировать скорость. Они были очень разными – эти два корабля. Стальная игла была намного меньше и на фоне гиганта казалась карликом. Но зато она сияла обшивкой, а кормовые двигатели дышали голубым пламенем. Новый корабль выглядел живым, а старый напоминал мертвого великана, к чьему телу подлетел голодный стервятник, чтобы полакомиться падалью. Собственно, так оно и было на самом деле.

Уравняв скорости, стальная игла медленно опустилась прямо на поверхность мертвого корабля. Беззвучный щелчок – и миг спустя сквозь пространство летят не два объекта, а один, пусть и состоящий из нескольких частей. Путешествие мертвого корабля продолжалось, но теперь он нес на борту сверкающую иглу – как акула несет на себе рыбу прилипалу.

Плоское брюхо живого корабля накрыло значительный участок обшивки – ровно и надежно, как и сотни раз до того. Броневые плиты разъехались в стороны, открылся грузовой шлюз, обнажая участок исковерканной обшивки мертвого корабля. Железная рыба-прилипала выпустила икринки – три серебристых скафандра. Люди готовились вернуться туда, где столетия не бывала нога человека.

Первый человек в тяжелом скафандре, на чьих плечах высились башенки тяжелых плазменных метателей, сделал несколько шагов по изувеченной обшивке и остановился около пробоины размером с детский мяч. Его голова, скрытая черным шаром шлема, наклонилась. В пробоину ударил луч света, и человек замер, пытаясь рассмотреть то, что скрывала темнота. Наконец он выпрямился, отступил на пару шагов и обернулся к остальным.

– Давай, Дэн, – разрешил он, и хриплый голос громом разлетелся по системе внутренней связи. – Начинай.

Второй, на голову ниже первого и потому напоминающий подростка, подошел к пробоине. Он наклонился и положил на край серебряный шар размером с кулак. Отдернул руку, отошел назад и отцепил от пояса узкий пенал.

– Осторожнее, – предупредил он. – Роберт, отойди.

Здоровяк сделал несколько шагов назад, и Дэниэл довольно кивнул. Он сжал пенал, и железный шар отозвался вспышкой. Обшивка мертвого корабля вздыбилась, пошла волнами и рассыпалась в прах. Теперь шар дезинтегратора висел над дырой диаметром в два метра, открыв черный ход для тех, кто не знает, под каким ковриком лежат ключи от парадного входа.

Дэн взмахнул рукой, и шарик послушно вернулся к нему, выполнив свою задачу.

– Твой выход, Артур, – сказал он, обращаясь к третьей фигуре.

Черное забрало шлема побледнело и сделалось прозрачным, открыв лицо владельца. Короткий ежик волос, большие скулы, тяжелый подбородок, в глубоко запавших глазах тлеет огонек железной уверенности, что все его приказания будут немедленно исполнены. Такой взгляд на видео изображают актеры, когда хотят сыграть роль капитана звездолета. Обычно им это плохо удается. Артуру Корну, старшему помощнику капитана «Стального Шипа», он удавался без проблем, хотя он терпеть не мог, когда его сравнивали с героями сериалов.

– В стороны, – буркнул старпом, выдвигаясь вперед. – Держите периметр.

Дэн и Роберт послушно расступились. Арт быстро подошел к дыре и без тени сомнений нырнул в нее вниз головой, как в озеро.

Темнота приняла его мягко и бесшумно, сглотнула и отправила в свою бездонную глотку, наполненную мешаниной обломков.

Гравитация, что на обшивке создавали силовые поля «Шипа», пропала, и теперь старпом парил в черном колодце, пробитом переносным дезинтегратором в боку забытого корабля. Инерция прыжка несла его вперед по шахте, и пока старпом не собирался пользоваться двигателями скафандра. Он хотел сначала осмотреться, а потом уже включать оборудование. Эта простая привычка – сначала смотреть, а потом делать – не раз спасала ему жизнь.

Датчики скафандра посылали сигналы прямо на забрало шлема. Анализ химического состава и энергетики, виртуальная модель ближайшего пространства, анализ частот связи – вся эта информация пылала перед глазами старпома, давно привыкшего к такой разноцветной чехарде цифр.

Он увидел в ней то, что хотел, и к тому времени, как подошвы скафандра коснулись пласталевой переборки, Арт уже знал – корабль мертв. Живых организмов на борту нет, в большинстве отсеков царит вакуум, маршевые двигатели заглушены. Часть систем корабля, примерно тридцать процентов, функционирует, но им отчаянно не хватает энергии. Генераторы давно остановились, экономная автоматика ушла в спящий режим и отключила все, что еще могло работать. Поэтому пока Артур не мог точно сказать – какие системы вышли из строя, а какие просто затаились на время.

– Арти?

Женский голос. Низкое сопрано, чуть с хрипотцой – голос женщины зрелой и уверенной в себе. Таким бы петь древние блюзы. Жаль, что Роззи не поет. Взгляд старпома смягчился, и в уголках плотно сжатых губ появились морщинки – подобие улыбки.

– Да, капитан, – ответил он.

– Что там у тебя?

– Очередной склеп, – отозвался старпом. – Пока ничего интересного.

– Найди мне линию подключения, Арти.

– Подожди. Я скоро.

Артур переключил режим сенсоров и начал внимательно осматривать уцелевшую переборку. Вот и дверь. Рядом с ней, как обычно, коробка управления. Старпом включил двигатель скафандра, наклонился и подлетел к двери. Теперь переборка не казалась ему полом – она стала обычной стеной. В мире невесомости, где нет верха и низа, это самое обычное дело.

Разъем ремонтного подключения в пульте управления двери оказался таким же древним, как и сам корабль, но Артура это не смутило, – если занимаешься подобными археологическими изысканиями, то должен подобрать соответствующие инструменты. Инструментов у него хватало.

Из чехла на поясе старпом достал маленькую коробочку и поднес к ремонтному разъему. Коротко блеснул луч лазера – универсальный переходник отсканировал гнездо подключения. Немного помешкав, коробочка выдвинула подходящий разъем, и Артур аккуратно вставил его в гнездо. Отличная штука – универсальный переходник. Инструмент настоящего взломщика, за такой в сегментах Федерации можно получить пять лет каторги – просто за обладание им. А если собрать все инструменты, что сейчас находились на борту «Стального Шипа», то команда села бы за решетку на пару тысяч лет.

– Роззи, – позвал старпом. – Как подключение?

– Живое, – откликнулась она. – Я уже во внутренней сети. Пытаюсь обойти поврежденные участки.

– Поискать другую точку?

– Не надо, и эта сойдет. Спасибо, Арти.

Артур снова улыбнулся уголками губ. Роза – лучший хакер Человеческой Зоны галактики. Она может вытворять с компьютерными системами такое, о чем военные ученые только мечтают. Если бы они знали, что умеет Роззи, то устроили бы за ней самую настоящую охоту. Нет, о ней самой они не раз слышали. Но, к счастью, даже понятия не имеют, что может делать с компьютерами Роза, которую злые языки прозвали Железной Капитаншей. Она вскроет консервную банку мертвого корабля, в этом можно не сомневаться. Надо только немного подождать.

Ослепительный луч света ударил с плеча скафандра, и старпом обернулся, ведя прожектором по темным закоулкам разбитого отсека. Пора посмотреть на добычу своими глазами, без всяких электронных помощников. Сенсоры вещь полезная, но они никогда не заменят человеческого взгляда – до тех пор пока не научатся страдать манией преследования и болезненной подозрительностью.

Дезинтегратор пробил в борту мертвого корабля глубокий колодец. Удар прошел сквозь обшивку и отсеки, распыляя все, что встречалось на пути. Ровный срез. Но за его пределами... Артур обернулся, рассекая темноту пылающим лучом.

Разбитые переборки, закрученные узлом штанги креплений, взвесь из осколков и обломков. Из темноты на старпома смотрел железный лес, изуродованный взрывом. Скорее всего – метеорит. Сколько прошло – сто лет, двести? Кто знает. Удар каменного обломка был подобен взрыву фугасного снаряда. Небольшой камешек разметал стальные плиты, и воздух, вырываясь сквозь узкую щель, рвал переборки в клочья, как папиросную бумагу...

Старпом подался вперед, пытаясь рассмотреть блеснувший в глубине отсека металл. Скафандр? Нет. Просто хромированный бак. Пока только бак. Все самое тяжелое впереди – на корабле много трупов, и скоро они начнут мозолить глаза. Старпом это знал. Он чувствовал это в клубящейся темноте, в угрожающем потрескивании эфира. Они все здесь. Никто из экипажа не покинул корабль, не сбежал. Им некуда бежать, они всегда остаются на своих местах, неся последнюю вахту. Он прав – это не пустышка, покинутая командой, а настоящий летающий склеп.

– Арти...

– Да? – вскинулся старпом, отводя взгляд от темноты.

– Я сейчас запущу один из генераторов, – бросила Роза. – Будь настороже.

– Я готов, – отозвался старпом. – Ты идентифицировала корабль?

– Да, – ответила капитан, – все верно. Это «Громада», бортовой номер 951. Исследовательский корабль системы Мел.

– В точку, – пробормотал Артур. – Сколько он в пути? Сейчас на Меле только капусту растят. Даже не верится, что они делали корабли.

– Информатор не ошибся. Время полета – триста двадцать лет. Тогда Мел пытался найти новую систему для колонизации, им становилось тесновато.

– Еще до Мирранского конфликта, – отметил Арт. – Все сходится. После войны там камня на камне не осталось. А что корабль?

– Повреждены прыжковые двигатели, по предварительной оценке – ударом метеорита. Потом они шли на околосветовой и медленно умирали.

– Могли бы вернуться, – буркнул Артур.

– Удар оказался слишком силен. Пострадала вся система, а многие из экипажа сразу погибли. Дело не только в движках-прыгунах, этот корабль – просто ворох обломков. У него интересная история, но мне некогда с этим возиться, займемся бортжурналом потом, хорошо? А сейчас запускай ребят, и будет лучше, если вы не станете разглядывать эту банку с открытыми ртами, а сразу возьметесь за дело.

– Проблемы? – осведомился старпом, и его губы сжались в узкую полоску, лишенную даже намека на былую тень улыбки.

– Есть немного, – призналась капитан. – Местная автоматика сходит с ума. Повреждения очень обширны, и система разваливается на куски, пытаясь отработать последние команды, выданные перед аварией. Пожалуй, не стоило мне ее запускать. Но что уж теперь... Я ее придержу, а вы начинайте. И побыстрее, бога ради.

Выругавшись про себя, Артур переключил коммуникатор на общую волну. Если Роззи говорит – немного, это значит, что дело серьезное.

– Дэн, Роб, – позвал старпом, – спускайтесь.

– Выпускать погрузчика? – спросил Дэн.

Старпом представил, как огромная цистерна робота-погрузчика протискивается в дыру. Потом для него нужно будет вырезать переборку, а может быть, и подравнивать внутренние коридоры. Много возни. Слишком много. Темнота становится все гуще, в эфире слышится странное потрескивание... Может, это только паранойя. Но ведь они остались здесь – весь экипаж. Они тут, в темноте, смотрят и ждут.

– Нет, – отозвался старпом. – К черту погрузчика. Сегодня мы торопимся.

Дэн и Роберт опустились на дно темного колодца бесшумно, как ангелы, парящие во тьме. Старпом прижался к переборке – у дверей отсека стало тесно.

– Вот и мы, босс, – бросил Дэниэл. – Что сначала – грабеж или изнасилования?

Старпом с неприязнью взглянул на темное забрало техника. Вот трепло. Его язык – зараза похлеще черной лихорадки. Третий год в команде, два десятка рейсов, а все никак не успокоится – ведет себя как подросток на вечеринке. Арту он никогда не нравился. За три года старпом так и не привык к словесному поносу Дэна. Но это был лучший техник из тех, что побывали на борту «Стального Шипа». Любой механизм – от зажигалки до прыжкового двигателя – становился в его руках детской игрушкой, которую техник мог собрать и разобрать за десять минут. В знании электронных систем Дэн уступал только Розе. Он стал руками «Стального Шипа» – ловкими и умелыми руками, не раз спасавшими и корабль и экипаж. И если бы не это, то Дэниэл Сари давно остался бы в порту. В первом попавшемся порту.

– Готовьтесь, – передала Роза по общему каналу. – Сейчас открою дверь. Попадете в коридор. Дверь я закрою, а в коридор подам атмосферу. Получится шлюз. Не хочу запускать вакуум во внутренний периметр. Конструкции хлипкие, держатся на честном слове.

– А гравитация? – хрипло осведомился Роберт.

– Не дам, – отрезала капитан. – Обойдетесь движками скафандров. Иначе этот летающий хлам развалится на куски.

– Ладно, – отозвался старпом. – Мы готовы.

Стальная пластина двери без предупреждения уехала в стену, открывая черный зев прохода. Арт направил в темноту луч света, оттолкнулся от стены и медленно выплыл в коридор. Первым – он всегда идет первым, как самый живучий из команды. И как самый удачливый сукин кот, какие только встречались в человеческом секторе галактики.

Следом в коридор выплыли техник и мастер-оружейник. Лучи прожекторов заплясали по стенам узкого коридора, скрещиваясь, подобно церемониальным шпагам гвардейцев императора Чена.

– Карту, – потребовал старпом у Розы. – Дай карту.

– Подожди, – отозвалась капитан. – Сначала – шлюз.

За спиной бесшумно закрылась дверь – об этом старпому поведали сенсоры скафандра. Потом коридор дрогнул, и на внутреннем забрале шлема заплясали алые цифры, выдавая состав воздушной смеси.

– Хреновенькая атмосфера, – бросил Дэн. – Пожалуй, я не буду снимать шлем.

Роб хмыкнул, а старпом сжал зубы. Он не мог понять, что находит бывший десантник в глупых шутках техника. Арт все еще надеялся, что однажды оружейник не сдержится и пересчитает шутнику ребра. Но пока треп Дэниэла только веселил отставного сержанта.

– Даю освещение, – произнесла Роза.

В коридоре вспыхнул свет. Длинные полосы световых панелей, идущие вдоль стен коридора, налились бледно-голубым сиянием, а потом полыхнули так ярко, что старпом затемнил забрало шлема.

Длинный коридор, где с трудом могли разминуться два человека, напоминал узкую трубу. В стенах виднелись стальные пластины дверей, похожих на ту, через которую экипаж «Шипа» попал в коридор. Метров через сто коридор оканчивался широкими створками, напоминавшими шлюз.

– Карту, – снова попросил Арт.

Прямо перед его глазами на забрале вспыхнули синие линии карты. Внешняя обшивка, отсек, коридор, верхняя палуба... И три красные точки.

– Ага, – отозвался техник, увидевший тоже самое. – А остальное?

– Остальное вам не надо, – отрезала Роза. – Арт, принимай задание.

Старпом сосредоточился, стараясь запомнить все повороты. Роза высветила на карте его цель – химическая лаборатория на этаж ниже точки проникновения. На карте пульсировала белая точка, указывая расположение входа.

– Тридцать контейнеров с редкими химическими элементами, – сказала Роза старпому. – Возьми, сколько сможешь.

– И что это за дрянь? – буркнул Артур.

– Тебе лучше не знать, – отозвалась Роза. – Достаточно того, что эта дрянь дорого стоит, потому что ее трудно получить даже в военных лабораториях.

– Сколько? – спросил Арт.

– Трех контейнеров хватит, чтобы оплатить горючее этого рейса. Остальное – приятный бонус.

– Подходит, – отозвался старпом. – Готовь изолятор трюма. Я не собираюсь держать эту штуку в своей раздевалке.

– Изолятор уже готов, – заверила его Роза. – Отправляйся, Арти. И не задерживайся, хорошо?

– Сколько у нас времени? – спросил старпом, направляясь к распахнутой двери – туда, куда вела стрелка на карте.

– Полчаса.

Артур обернулся. Дэн и Роберт, получив собственные задания, направились в противоположную сторону. Старпом знал, что сейчас его люди разойдутся в разные стороны – каждый за своей добычей. Что-то мелкое и ценное, что можно положить в карман и унести с собой. Не слишком удачный рейс. Попадает в раздел «хватай и беги». Самый опасный и самый безденежный вариант. Но это лучше, чем ничего, – часто от кораблей-призраков оставались только облачка металлической пыли, а еще чаще информация о векторе их следования оказывалась ложью. И не всегда намеренной. Информацию о потерянных кораблях сложно разыскать и еще сложнее проверить. Пустышки попадались часто, но сейчас у экипажа вольных охотников есть реальный шанс получить прибыль. Ведь основной куш взяла Роза – когда подключилась к центральным системам корабля. Информация – вот что стоит дороже всего. Она нужна всем. Одним – древние литературные тексты, другим – рецепты архаичной выпечки, забытые сотни лет назад. А некоторым и кое-что посерьезнее. Копаясь в прошлом, можно очень много узнать о настоящем. Особенно если копаться в командных архивах капитанов звездолетов. Такую информацию покупали даже военные Федерации – если разграбленный корабль принадлежал еще существующей системе или планете. Торговые рейсы, сомнительные точки назначения, еще более сомнительное содержимое трюмов... Все это может рассказать знающему человеку очень интересную историю. Надо только найти такого и предложить ему то, что нужно. Роза всегда знала нужных людей. Может, поэтому военные и закрывали глаза на шалости «Стального Шипа».

С точки зрения официального закона Федерации бизнес «Стального Шипа» можно было назвать легальным – кто нашел потерянный корабль, тот его хозяин. Но и наследников, обиженных разграблением их внезапно нашедшейся собственности, тоже хватало. «Стальной Шип» всегда ходил по лезвию клинка – еще не пираты, но и не честные торговцы... Так. Серединка на половинку. Одни из тех, кого пресса обожает называть стервятниками и гробокопателями.

Навскидку Арт мог припомнить еще десяток экипажей, что занимались подобными операциями, но серьезных конкурентов у «Стального Шипа» практически не было – в первую очередь из-за Розы, что могла найти иголку на орбите дальней звезды. Только благодаря ее способностям «Шипу» удавалось догнать потерянные корабли, что когда-то стартовали, да так и не пришли к финишу.

Роза. Арт сжал зубы. Десять лет – как один день. Он – последний из той старой команды. Только он и Роззи. Остались только они. Некоторые погибли. Некоторые ушли. Но он – не уйдет никогда. Нет.

– Арти, – позвала капитан, словно почувствовав, что старпом думает о ней. – Не спи.

– Все так плохо? – осведомился Арт, включая двигатели скафандра.

– Не нравится мне второй прыжковый модуль, – сдержанно отозвалась Роза. – Лучше бы вам поспешить.

Старпом влетел в распахнутую дверь и ловко вписался в поворот, уходя налево, к лифтовым шахтам. Он вскрыл дверь плазменным резаком и спустился на этаж ниже. Здесь ему тоже пришлось поработать универсальной открывалкой, но на все ушло не больше минуты. Когда он выбрался в новый коридор, стрелка на карте запульсировала, показывая, что он близок к цели.

Нужная дверь оказалась рядом. Едва Артур, отключивший двигатели, подошел к ней, как цифровой замок вспыхнул зеленым индикатором и пласталевые створки разошлись в стороны – Роза открыла их через внутреннюю сеть корабля. Старпом решительно вошел в лабораторию, и в этот момент корабль ощутимо дрогнул. Освещение отключилось, и Арт машинально зажег прожектор скафандра.

– Роза, – позвал он.

– Пять минут, Арти, – отозвалась капитан. – Пять минут. Потом уходи.

Старпом сжал зубы и взглянул на карту. Хранилище рядом – за соседним углом. Горючее для маршевых двигателей – вот что лежало в нем на самом деле. Пусть для всех на свете это редчайшие химические соединения, но для старшего помощника «Стального Шипа» они являлись живыми деньгами, которыми можно оплатить счета. Деньгами, что они должны забрать, потому что по уши в долгах, а второго рейса на эту калошу не будет. Она разваливается на глазах, а новых рейсов на горизонте нет. Если сейчас они уйдут с пустыми руками, то «Шип» станет на прикол в орбитальном доке и будет торчать там, пока однажды к нему не подвалит катер с очередным неприметным типом, что предложит им заработать немного денег. Доставить посылку из одной системы в другую и получить кучу универсальных кредитов. Не кучу – гору.

– Артур, – позвала Роза, и в ее голосе зазвучали тревожные ноты. – Ребята уже возвращаются. Ложись на обратный курс, Арти. Немедленно.

Старпом зашипел рассерженным котом и запустил двигатель скафандра на полную мощность. Словно пылающий метеор он пролетел сквозь темную лабораторию и ударился о железные створки хранилища, напоминавшие дверь банковского сейфа. Выругавшись, он подал всю мощность скафандра на плазменный резак и принялся кромсать толстые створки, нарезая пласталь ломтями, как масло.

– Старший помощник, – загремел в ушах голос Розы. – Немедленно покиньте аварийное судно. Это приказ.

– Сейчас, – прошептал Арт, хватаясь за раскаленные плиты, – одну минуту, капитан.

– Никакой минуты, – отрезала Роза. – Я теряю контроль над системами «Громады». Арти, пожалуйста...

Сервомоторы скафандра справились на «отлично» – понатужившись, старпом отогнул в сторону широкий ломоть пластали, проделав в двери незапланированное конструктором окошко.

– Артур!

Внутри на полках лежали ряды контейнеров. Небольшие серебристые цилиндры, размером не больше антикварного термоса для еды. Старпом засунул руку по локоть в хранилище и нашарил первый, лежавший к нему ближе других.

– Сейчас, Роззи, – сквозь зубы отозвался он. – Сейчас...

Четыре штуки поместилось в набедренные карманы. Еще два – на пояс. Это оплата горючего для маршевых двигателей и обслуживания в доке. Еще парочку, чтобы рассчитаться за стоянку... Артур снова засунул руку в хранилище, и в этот момент мертвый корабль тряхнуло по-настоящему.

«Громада» затряслась как в лихорадке, и старпома бросило в сторону. Руку заклинило в узкой дыре, и если бы не жесткие сочленения скафандра, оторвало бы напрочь.

– Артур, эта дрянь разваливается на части, – крикнула Роза. – Немедленно убирайся оттуда! Я больше не могу ее держать!

Старпом выдернул руку из дыры в створке и обернулся. Еще один контейнер, только один...

Он почувствовал холод спиной. Леденящий зов открытого пространства. В висках громыхал барабан, заглушая зов Розы, а в ушах звучали далекие голоса тех, кто навсегда остался на этом корабле. Они становились все громче, и старпом замер, зачарованный хрустальным перезвоном колокольчиков. Артур часто слышал эти голоса. И каждый раз ему казалось, что еще немного, и он сможет разобрать среди них тот, который он не слышал уже десять лет...

– Артур!

Голос Розы вырвал старпома из плена хрустального плеска. Он вскрикнул и взмахнул рукой, отталкиваясь от створок хранилища.

– Иду, – крикнул он. – Где ребята?

– Все на борту, чертов самоубийца! А у тебя опоздание в двадцать секунд!

– Отчаливай, – велел Арт, прижимая локти к бокам. – Немедленно. Вариант – улей.

– Я тебя придушу, если ты...

– Отчаливай! – закричал старпом и дал полный газ.

Он несся сквозь темноту мертвого корабля, ощущая себя боевой ракетой, нацеленной в борт вражеского корабля. Перед глазами на забрале шлема плясала электронная карта – больше он не видел ничего. Он – ракета. Цель – темный проем двери. Вперед. Только вперед.

На полной скорости он пересек лабораторию и вылетел в коридор, едва не высадив полуоткрытую дверь. Корабль непрерывно трясся, и старпома швыряло от стены к стене, словно детский мячик, попавший в трубу вентиляции. Вибрация нарастала, а голоса призраков стали такими громкими, что заглушали даже команды Розы.

На повороте Арта занесло и шлепнуло о стену. В глазах потемнело от удара, но он так и не снизил скорость – скользнул вперед, высекая локтями искры из пласталевой переборки.

Словно самонаводящийся реактивный снаряд, он вписался в разрезанную дверь лифта и свечой взмыл вверх, к дверям следующего этажа. Корабль снова тряхнуло, Арт ударился о стену, отскочил от нее и кувырком вылетел в коридор. На миг он потерял ориентацию, замешкался, и голоса призраков тотчас стали громче.

– Прочь! – крикнул он. – Убирайтесь к дьяволу!

На долю секунды вспыхнул свет и снова погас. Но Арту хватило и этого: он прекрасно рассмотрел дверь в длинном коридоре – ту самую дверь, через которую он вошел в этот летающий морг.

За спиной полыхнуло пламя, на стену плеснулись капли раскаленного металла. Старпом рванулся к двери, на лету повел плечом, нацеливая встроенный плазменный метатель, и сжал кулак, отдавая приказ.

Крохотный шарик раскаленной плазмы ненамного опередил скафандр старпома, плывущего в облаке огня. Заряд ударил в пласталевую дверь и выжег ее вместе с куском переборки. Атмосфера из коридора хлынула в развороченный отсек, увлекая за собой человеческое тело. Старпом влетел в черный проем, его закрутило в мешанине обломков, он закричал... И время остановилось.

Артур висел в черной пустоте, раскинув руки и широко раскрыв глаза. Обломки переборки окружали его шипастым облаком осколков, похожим на минное поле. Сквозь него на Арта смотрели бледные лица – сотни прозрачных лиц, бесшумно шевелящие бескровными губами. Они звали его. Они знали его имя, знали его страхи и его боль. Старпом медленно поднял руку и потянулся к призракам – ему показалось, что среди них мелькнуло знакомое лицо. По спине скользнула ледяная змейка боли, грозя впиться под левую лопатку... Вздох замер на губах Арта.

А потом неведомая сила потянула его вверх, прочь от призрачных фигур и знакомого силуэта, так и оставшегося в темноте. Он поднимался все выше, и протянутая рука так и не коснулась бескровных губ той, что до сих пор снилась Артуру. Он захрипел, хватая воздух пересохшим горлом, и время пустилось вскачь.

Огромный обрезок ржавой трубы бился в предсмертных судорогах, пытаясь набрать скорость. Обезумевшие механизмы пытались выполнить приказ, полученный сотни лет назад перед катастрофой, погубившей экипаж. Стальная игла маленького корабля висела чуть в стороне, словно стервятник, вьющийся над жертвой. Он был готов сорваться, нырнуть вниз, к погибающему кораблю... Но этого не понадобилось.

Из черной дыры, пробитой дезинтегратором в обшивке корабля, ударил фонтан воздуха. Со стороны казалось, что это выплеснулась кровь из зверя, получившего пулю в живот, но это был лишь фонтан из замерзающих газов, воды, сверкающих обломков – всего того, что сейчас кипело под обшивкой. Стальные пластины вспучились под давлением уходящего воздуха, дыра раздалась в стороны, превращаясь в жерло вулкана... Из его глубин вылетела серебристая фигурка человека – как пробка из бутылки с шампанским. Умирающий корабль выплюнул свою последнюю жертву, так и не сумев ее переварить.

Стальная игла стервятника опустилась к кораблю, и в ее днище открылось сияющее пятно шлюза. Человеческая фигурка в серебристом скафандре метнулась к этому сияющему пятну, словно одинокая пчела к родному улью.

Уже нырнув в яркий свет прожекторов, на самом пороге родного дома, она остановилась. Обернулась к дрожащей туше умирающего корабля и сделала неприличный жест. Потом нырнула в шлюз, и сверкающие плиты сошлись за ее спиной, закрывая человека от черной бездны пустого пространства.

Мертвый корабль затрясся от бессильного гнева. По его борту, рассекая черную обшивку, пробежала огненная молния. Стальная игла полыхнула голубым огнем маршевых двигателей и, не дожидаясь конца представления, устремилась в темноту. За доли секунды она превратилась в сияющую точку, что ничем не отличалась от далеких звезд, а потом и вовсе пропала из вида.

Огромный корабль тяжко вздохнул и распался на две половины – ровно по линии разлома. В его недрах полыхнуло маленькое солнце и тотчас взорвалось огненным фонтаном, выпустив в космос миллионы раскаленных добела осколков. Звука не было – все произошло быстро и бесшумно. Взрыв стал последним салютом тем, кто навсегда остался в этих черных осколках, разлетевшихся на сотни километров.

Вскоре огонь угас. Осколки остыли. Они уплывали все дальше от места взрыва, и вскоре о катастрофе напоминали только исковерканные части корабля, что больше походили на обожженные куски материи, которых этот участок космоса видел предостаточно. Представление закончилось, и больше ничто не напоминало о том, что здесь завершился путь экипажа, покинувшего родную планету несколько сотен лет назад. От них не осталось ничего – ни могил, ни надгробий, ни строчки в архивах галактической прессы. Последняя память о них, их имена, цели, задачи, устремления – все это теперь хранилось только в компьютерной памяти корабля-стервятника, что поспешил убраться прочь от последней остановки корабля по имени «Громада».

«Стальной Шип» поступил так, как делал это сотни раз до сегодняшнего дня он выжил. И его путь продолжался.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

Бар утопал в табачном дыму. Сизые клубы плавали в темноте над столиками, тяжело переваливаясь с боку на бок, словно мохнатые звери. Огромные аудиоэлементы, громоздящиеся в углу, выдавали мегаватты рева, напоминавшего звук продувки маршевых двигателей. Перед динамиками дым закручивался в водовороты и, не в силах противостоять ударам звуковой волны, растекался жиденьким туманом по ближайшим столам.

У стойки было тесно. Местная шпана, собравшаяся в баре со всего южного района квартала Технарей, еще только заправлялась ежедневной порцией топлива. Им предстояло принять на борт пару литров крепкой горючки, отвалить в свободное плавание и найти либо вечернюю дозу прихода, либо приключений на свою задницу. Но для приключений было еще рановато, поэтому бармен, очертаниями напоминавший автомат для продажи сигарет, нахмурился, когда увидел, как к стойке пробивается щуплый паренек в черном плаще. Он бодро распихивал локтями шпану и не обращал внимания на ругань, несущуюся ему в спину. Бармен покачал налысо бритой головой, словно белоснежный воротник синтетичес-кой рубахи вдруг стал слишком тесен, и тяжело оперся о стойку мощными руками. Он приготовился отвесить наглому пацану знатного тумака – если тот вздумает хамить. Но потом увидел знакомые черные очки на пол-лица и оттолкнулся от стойки. Узнал.

Когда щуплый парень в дешевом пластиковом плаще навалился грудью на стойку и потребовал горючки, бармен тотчас выставил ему пузырь первоклассной синтетики. Возражений не последовало – до натурального продукта парень пока не дотягивал.

Пацан задрал огромные окуляры на лоб и приложился к бутылке. Глотнул. Замер. Выдохнул. На покрасневших глазах выступили слезы, и бармен ухмыльнулся.

– Здорово, Зуб, – сказал он. – Что, трудный денек?

– Норма, – выдохнул парень, сплевывая на пол. – Вот дерьмо. Дай емкость.

Бармен неспешно вытер грязным полотенцем пластиковый стакан и протянул его гостю. Тот плеснул в него пойло, поднял его к носу. Принюхался. Потом опустил очки обратно на глаза и сделал первый глоток. Теперь, когда он вновь спрятался за черным забралом зеркального пластика, к нему вернулась невозмутимость. Он глотал синтетику, словно колу, и даже не морщился.

На первый взгляд гость напоминал пижона, случайно завалившегося на вечеринку в блатной кабак. Обычно таких находили ближе к утру с ножом в спине – где-нибудь в районе очистных сооружений. Но бармен знал, что никто в этом бардаке не посмеет и пальцем тронуть этого конкретного пижона. Если не хочет однажды проснуться должником Синдиката или обнаружить на своем электронном счету минус в сотню кредитов. А то и попасть в новости всей звездной системы как лидер новой политической партии межрасовых гомосексуалистов.

Все это Зуб мог легко устроить, ведь он был наездником единой сети, вольным ковбоем электронных линий, взломщиком. Причем не рядовым засранцем, что тырят мелочь в онлайн-магазинах и доводят до бешенства скучающих клерков на сетевых конференциях. Зуб плавал глубже и проворачивал серьезные дела. У него были заказчики и партнеры, причем такие, что большинство местной шпаны отдали бы правую руку за таких партнеров. Но при том Зуб так и не прибился ни к одной кодле и продолжал работать сам на себя. Оставался последним из одиночек, вольным стрелком, что не боится ничего и никого, потому что давно оставил мозги на далеком безымянном сервере. С головой у него было не все в порядке – это знали все. И потому побаивались взломщика – кто знает, что ему придет в голову. Какая шутка или проказа... Но зато ему верили. Он никогда никого не кидал и всегда держал слово. За это его уважали все, даже та пьяная шпана, которую он распихивал локтями минуту назад. Зуб всегда доводил дело до конца – чем бы ему это ни грозило.

– Что слышно? – спросил Зуб, отставляя стакан в сторону.

– Все как всегда, ничего интересного, – отозвался бармен. – А как там с моим заказом?

– Завтра будет. Полный каталог на диске.

– И адреса?

Зуб кивнул и снова плеснул себе в стакан коричневую отраву. Бутылка быстро пустела, но взломщик не беспокоился – в этом баре у него открыт неограниченный кредит.

– А бонус? – тихо осведомился бармен.

– Три сотни чудесных картинок, – отозвался Зуб. – Засунь в трехмерный проектор и поставь в спальню. Будет тебе персональный рай.

– Паленые?

– Обижаешь, – фыркнул Зуб. – Я так не работаю.

В зале отчаянно завопили, призывая корешей полюбоваться на деву Марию в черных одеждах, и бармен нахмурился – кто-то нашел свой приход слишком рано. И, пожалуй, так же рано найдет неприятности. Зуб оглянулся, покачал головой и снова взялся за стакан.

Бармен навис над стойкой и наклонился к взломщику.

– Вот что, – сказал он. – Помнишь Песика? Лохматого чудилу из кодлы Ижова?

– Угу, – булькнул в стакан Зуб.

– Прошел слушок, что он активист. Сотрудничает с копами.

– Да ну? – удивился взломщик. – Песик-то?

Бармен бросил взгляд в темноту и наклонился ниже:

– Ижов еще не взялся за него, просто подкинул дезу для проверки. Но, говорят, уже заказал у Паппета новый железный ящик. С дырочками.

– Вот маньяк, – отозвался Зуб. – Откуда у него столько бабла – каждому стукачу по ящичку подбирает.

– Я тебе ничего не говорил, – предупредил бармен.

– Конечно, – отозвался взломщик. – Спасибо, Боров.

Бармен выпрямился и огляделся по сторонам. Его бритая голова поворачивалась, как орудийная башня тяжелого крейсера. Пристальный взгляд выцеливал подозрительные хари, но таковых в зоне действия орудия не обнаружилось. Никто не прислушивался к разговору – себе дороже.

Зуб поднял руку и поправил огромные очки. Боров удивленно вскинул брови, но потом догадался, что происходит, – на внутренние экраны взломщика поступала информация. Он всегда был онлайн и даже в кабаке сохранял подключение к единой сети. Ничего удивительного: информация кормила Зуба, была его единственным средством заработка. И взломщик старался всегда быть в курсе происходящего.

– Что там? – спросил Боров, втайне надеясь, что его заказ уже пришел на адрес взломщика.

Зуб одним глотком допил стакан и оттолкнулся от стойки.

– Мне нужно идти, – бросил он. – Наклевывается кое-что.

– Серьезное?

– Похоже на то.

– Завтра будешь?

– Не волнуйся. – Бледные губы взломщика растянула ухмылка. – Твой заказ будет завтра. Как я и обещал.

– Верю, – немного разочаровано отозвался Боров. – Ладно. Вали отсель и не забудь теплый шарфик.

– Он у меня всегда с собой, мамочка, – отозвался Зуб, похлопав по карману плаща, из которого выглядывала рукоять парализатора. – До завтра.

Бармен посмотрел вслед Зубу, что проталкивался к выходу сквозь толпу закинувшихся колесами чудаков, и снова покачал головой. Зубу можно верить. Он никогда не нарушал своего слова, Боров знал это. Но почему у него такое чувство, что он так и не получит этих долбаных трехмерных картинок?

Бросив последний взгляд на щуплую спину, затянутую в черный пластик, бармен взял полотенце и начал тщательно вытирать бутыль, которую оставил на стойке Зуб. Немного подумав, он бросил пластиковый стакан в утилизатор и протер стойку. Его чутье тоже его не подводило. Никогда.

Узкий переулок был создан для тайных встреч. С одной стороны – глухая стена торгового центра без окон и дверей. С другой – старая кирпичная кладка древней лавочки, где нынче торговали старым шмотьем. Впереди тупик, позади дыра в железной сетке, сквозь которую Зуб и пробрался в переулок. Темнота. И лишь над головой узкая полоса ночного неба, усыпанного яркими звездами. Идеальное место для встреч. Надежное, не раз опробованное.

Взломщик прислонился к стене и снял тяжелые очки. Сунул в карман. Достал мятую пачку, закурил и запрокинул голову, рассматривая небо слезящимися глазами. Он знал, что иногда им нужно давать отдых, но просто не мог себе этого позволить. Он должен всегда быть в курсе событий единой сети, чтобы не упустить выгодный момент и вовремя перехватить полезную находку. Как сегодня. Да, сегодня удачный день. Находка, пожалуй, будет самой серьезной из всех, что ему удавалось перекупить. Ради нее Зуб даже нарушил свои принципы – заранее связался с одним из постоянных клиентов и выбил громадный аванс. Обычно он так не поступал, но сегодня ему потребуются все деньги, какие только у него есть, и даже немного больше. Зуб хотел иметь за спиной прочный финансовый тыл, ведь у него появился шанс выбраться из этой проклятой дыры и перебраться в деловой центр. Быть может, навара хватит даже, чтобы открыть собственную контору сетевой безопасности. Да. На это должно хватить, если сделка не сорвется.

Одна из звезд моргнула и рассекла темный небосклон – один из транспортников собирался пришвартоваться к орбитальной станции, что висела в небе пылающим колесом. Зуб невольно прикинул, откуда мог явиться этот гость. Из соседней системы? Или, быть может, это синерожие дамбарцы везут новую порцию своей сиреневой дури? Или эсаи снова пригнали на орбиту груз биочипов?

Зуб затянулся резким дымом и закашлялся. Харкнул под ноги и снова взглянул на небо. Там, за этими блестящими точками, таится огромный мир. Целая галактика, круглая, словно пицца старины Шема. Федерация, Империя Чен, Независимые Системы, забытые и одичавшие Королевства, дикие земли... И это только Человеческий Сектор. А есть еще сектора других рас и огромные неисследованные пространства, что лежат по ту сторону центра галактики.

Это огромный мир, реальный до боли в сердце. Это он – настоящий, а вовсе не те виртуальные модели, в которых он вынужден болтаться сутки напролет. Романтика электронных миров будоражит кровь, когда тебе пятнадцать. А когда на носу тридцатник, хочется другого кайфа. Реального.

Зуб не хотел провести остаток жизни за сетевым терминалом и сгнить прямо в кресле. Не хотел превратиться в развалину с атрофированными мышцами и сотней хронических заболеваний. Не хотел оставить последние мозги в сети – как это случилось с его учителем, Абсолютным Нулем. Да, тот стал легендой еще при жизни, и до сих пор никто так и не смог понять, как ему удалось взломать банковскую систему Делового Квартала. Но все те сопляки, что с восторженным придыханием произносили его имя, видели только сияющую легенду. А он, Зуб, видел спятившего старика, со сгнившими зубами и язвами по всему телу. Это он выносил за ним дерьмо, что сыпалось из старческой задницы, это он насильно впихивал в беззубый рот протеиновую кашу и колол спятившему Нулю успокоительное. Для него, Зуба, знаменитый взломщик не был легендой. Он стал предупреждением, и достаточно внятным, о том, что ждет его через десяток лет. Зуб не хотел кончить так же. Ни за что. Посмертная слава его не устраивала. Он твердо знал, чего хочет от жизни: весомый счет в Центральном Банке системы, офис в Деловом Центре, дом у Южного Моря и личного врача. Именно поэтому он сейчас торчал в этом поганом переулке, рискуя подхватить какую-нибудь заразу или нарваться на отмороженных нариков, ищущих одиноких прохожих. Только поэтому, а вовсе не из любви к искусству взлома.

В начале переулка звякнула сетка, и Зуб отступил в тень. Выплюнув сигарету, он надел очки, что превратили ночь в серые сумерки, и положил ладонь на рукоять парализатора. Когда темная фигура гостя споткнулась на ровном месте и сдавленно выругалась, Зуб расслабился. Он вытащил руку из кармана и вышел из тени. Это тот, кого он ждал, – Бобби Браун, что предпочитал называться Одиноким Странником. Ему было шестнадцать, он смотрел на Зуба как на учителя, а Абсолютный Ноль занимал в его иерархии место верховного божества.

– Странник, – тихо позвал Зуб.

Паренек вскинулся, воровато оглянулся и осторожно двинулся к Зубу шаркающей походкой, словно забывал отрывать ноги от земли. Взломщик достал еще одну сигарету. Паренек уже ног под собой не чует – слишком много времени проводит в кресле. А ведь этот один из лучших. Смахивает, правда, на обычного мажора из пригорода: чуть толстоват, мягкий безволосый подбородок, дорогая и чистая одежда, купленная заботливой мамашей. Упитанные щеки розовели даже в лунном свете. На взгляд – один из той дерьмовой армии прыщавых недорослей, что мечтают о крутом взломе и придумывают себе дурацкие имена, а сами при этом не вылезают дальше домашней сети и периодически взламывают личные журналы школьных ботаников. Но только на первый взгляд.

Странник был лучшим из взломщиков новой волны. На взгляд – дешевка, но на деле – настоящий наездник сетевых линий. Он делал то, за что сам Зуб не решался взяться, – опытный взломщик знал, что такие дела плохо кончаются, и держался от них подальше. А Страннику просто не хватало ума, чтобы адекватно оценить опасность. Еще ему не хватало опыта, но его заменяли безумное рвение и абсолютное наплевательство на все правила. Его интересовала лишь сеть. Он впитывал знания, как губка, в его башке варился страшный коктейль из легендарных приемов и новых разработок. Странник сам программировал свой терминал и мог на ходу придумать код, что отняло бы у обычного программиста пару лет работы. Парень мог делать то, что казалось невозможным. Может, он просто не знал, что это невозможно, и потому преспокойно делал это. У него были все шансы стать вторым Абсолютным Нулем, но Зуб надеялся, что до этого не дойдет. А если и дойдет, то к тому времени он будет жить далеко от этих мест.

– Это я, – прошипел Странник, засовывая руки в карманы куцей курточки.

– Вижу, – спокойно отозвался Зуб. – Принес?

– Ага.

– Заливай на обычное место, – велел взломщик, готовясь вывести информацию на внутренние мониторы очков.

Парнишка затряс головой.

– Что? – осведомился Зуб. – Аванс? Сколько?

– Не, – отозвался парень. – Через сетку не надо.

Он вытащил правую руку из кармана и протянул взломщику крохотную пуговицу информационного диска. Зуб аккуратно принял ее и вставил в наручный браслет, что заменял ему переносной терминал.

– Молодец, – одобрил он. – Независимый носитель – это хорошо. Любую защиту можно вскрыть, любой сигнал отследить. Но то, что не в сети, – найти нельзя.

– Я как слил инфу из базы, так сразу бросил копию на диск.

– А на локальном терминале? – спросил Зуб, пытаясь унять подозрения.

Если пацан оставил себе копию и попытается толкнуть ее кому-то еще...

– Обнулил терминал. Намертво. Теперь только в утилизатор, – похвастал Странник и шмыгнул носом. – Типа мне все равно новый пора покупать.

Перед глазами Зуба развернулось окно с файлом, и взломщик начал просмотр. Серьезная штука. Нечасто попадается такая добыча.

– Где взял? – невольно выдохнул Зуб.

– Там уже нет, – отозвался паренек, пытаясь нагло ухмыльнуться.

– А серьезно?

– Да так, – замялся Странник. – Был там один серверок в центре. Самый старый из кластера. В уголке старой сети...

– Чтоб тебе, – выдохнул взломщик, рассмотрев метку в файле. – Это же военный архив!

– Старый, – быстро отозвался Странник. – За ним почти не следили. Все списано и почикано...

– Да ты спятил, сопляк, – прошептал Зуб, чувствуя, как в животе ворочается едкий комок желчи. – Если тебя выследят...

– Но рискнуть стоило, верно?

Зуб помолчал, изучая открытый файл. Потом со вздохом согласился:

– Верно.

Он видел в этом то, чего не видел этот ребенок: собственный небоскреб в Деловом Центре, виллу на море, космическую яхту, персонального врача и стилиста... Этот набор цифр и букв был секретным паролем, открывающим двери в большой и сверкающий мир.

– Что это? – спросил он, когда файл неожиданно свернулся. – Битый файл?

– Не. Файл полный. Но сначала аванс.

Зуб кивнул. Да, этого следовало ожидать. Странник молод и наивен, но он не тепличный лох. Если этот парень догадался, что на самом деле попало ему в руки, то придется попотеть.

– Сколько? – спросил он.

– Двадцать тысяч, – четко ответил Странник.

– Две, – коротко отозвался Зуб, у которого на счету лежало ровно сто тысяч – аванс от постоянного клиента.

– Фигу! Две – это обычная ставка за простую работу, – возразил Странник. – Ты сам знаешь, что эта штука тянет на миллион.

– Тянет, – не стал отрицать Зуб, потому что на самом деле тут пахло парой миллиардов. – Заберешь себе и пойдешь добывать этот миллион?

Странник замялся. Он был достаточно умен, чтобы понимать: найти информацию, которая стоит миллион, и продать ее за этот самый миллион – разные вещи. Для получения хорошей прибыли нужны связи, команда надежных партнеров и финансовые вложения. У него этого нет. У него только мама, пара школьных дружков-ботанов и разбитый вдребезги терминал. И Зуб.

– Десять, – неохотно сказал он.

– Пять, – откликнулся взломщик.

– Мать твою, Зуб, ты меня без ножа режешь! Отдай хоть шесть! Ты же себе в десять раз больше наваришь!

– Скажи спасибо, что без ножа, – холодно отозвался взломщик. – Пять. Если ты сунешься с этой штукой к кому-то еще, то тебя будут поджаривать на медленном огне, пока не скажешь код.

Странник сник. Его плечи опустились, и он снова шмыгнул носом. Взломщик прав – за такие вещи могут пришить в один момент. Сейчас он мог довериться только Зубу – больше никого из серьезных людей он не знал. А Зуб всегда держал слово – это знали все.

– Хорошо, – отозвался он. – Пять.

– Идет, – кивнул взломщик. – Открывай счет.

Он переключил терминал в режим платежей и приложил палец к браслету, переводя пять кусков со своего счета на счет Странника. Оставшиеся девяносто пять он записал в актив – первый взнос в домик на берегу моря сделан.

– Код, – потребовал он.

Паренек нахмурился, приложил палец к своему браслету и сбросил код к замку на терминал Зуба. Тот запустил его, снял защиту, и только тогда файл открылся полностью. Взломщик стал лихорадочно его листать, пропуская ненужные подробности. Добравшись до раскодированного места, он издал тихий стон.

– Ага, – Странник злорадно хмыкнул, – теперь въезжаешь? Может, бросишь еще пару кусков сверху?

Зуб ничего не ответил. Он пытался просто выдохнуть, но у него не получалось. Далекий домик у синего моря подернулся дымкой и пропал за горизонтом. Это больше не было коммерческой сделкой. Если раньше это казалось очередным куском полезной информации, благодаря которой можно найти в космосе затерявшийся звездолет и обобрать его до нитки, то теперь... Взломщик судорожно втянул стылый воздух сквозь зубы, взглянул на пункт назначения и снова застонал.

– Ты че? – спросил Странник. – Эй, Зуб!

Тот не ответил. Он лихорадочно пытался найти выход из того дерьма, в которое умудрился наступить на этот раз. Самым разумным было немедленно прикончить сопляка, стереть все упоминания о файле и наняться юнгой на корабль, уходящий к окраине галактики. Но... этого нельзя так оставить. Если об этом файле забыли в Планетарной Обороне, то... Проклятье!

– Идиот, – прошипел Зуб. – Быстро вали отсюда. Забейся в самую глубокую дыру и не высовывайся. А лучше уматывай в Свободную Зону.

– Зачем? – потрясенно спросил Странник.

– Затем, что только так можешь уцелеть.

– Чо?

– Уйдешь в пираты и навсегда забудешь об этом файле, понял?

– Зуб, ты что, сбрендил?

– Отвали.

Взломщик ухватился за браслет и лихорадочно начал его крутить. Выход оставался только один – свалить все на клиента, внесшего аванс, а там пусть сам разбирается с этим дерьмом. Девяноста кусков хватит, чтобы умотать в соседнюю систему, прикинуться слабоумным и спрятаться в частной клинике на пару лет. Главное – переслать информацию дальше, чтобы эта хрень не пропала. Надо дать ей ход...

Впервые в жизни Зуб пожалел, что не знает никого из пресс-службы сектора. Журналисты подняли бы хорошую бучу... Но с ними связываться – себе дороже. Окажешься в самом центре событий, попадешь на первые полосы информационных порталов, привлечешь к себе внимание... Нет, надо отправить весточку заказчику. Это серьезные ребята, пусть сами решают, что к чему. Но сначала надо принять меры предосторожности. Копия... Зуб набрал старый адрес и открыл линию, ведущую в Свободный Сектор – пустую систему на окраине галактики, где находили себе пристанище все отбросы Человеческого Сектора. Дикая Зона, Вольный Сектор, Территория Свободы... Потом придется сменить место архива. А пока надо запустить процедуру записи. Тогда где-то далеко, в арендованной ячейке пиратского банка, проснется крохотный приемный терминал. У него только одна функция – принимать информацию и записывать ее на диск. Больше ничего он делать не умеет. Зато его пласталевый корпус выдержит даже путешествие в открытом пространстве. Когда запись будет закончена, автомат уронит крохотную пуговку диска в специальное гнездо, из которого его могут достать только пальцы владельца. Нет сети – нет доступа.

Этот проклятый терминал и услуга аренды стоили взломщику годового заработка. Он еще никогда не пользовался секретным архивом – слишком дорогое удовольствие. Для обычных дел хватало и стандартных мер безопасности, но сейчас настало время, когда деньги не имеют значения.

– Зуб!

– Вали отсюда, недоумок, – прорычал взломщик.

Копирование прошло удачно. Полный файл записался в личный архив Зуба. Теперь нужно было отправить копию клиенту. Взломщик вызвал нужный адрес и набрал знакомый код. Так. Теперь разбить файл на несколько самостоятельных фрагментов. Запустить отправку на адрес с разных серверов. Пусть уходят частями, вразбивку, так сложнее будет отследить...

Странник всхлипнул, и Зуб поднял голову.

Он был выше паренька на целую голову и потому сразу увидел широко раскрытые глаза – голубые, честные и по-детски беззащитные. Между бровями зрело черное пятно – след от лазера, прорезавшего дыру в голове компьютерного гения. Странник открыл рот, попытался что-то сказать, но не смог – опрокинулся и упал навзничь. Зуб схватился за рукоять парализатора и только тогда ощутил противное жжение в груди. Он опустил взгляд и увидел дыру в плаще – луч лазера, что прошел сквозь голову Странника, пробил и грудь взломщика.

Боли почти не было. Просто немного жгло легкие и невозможно было вдохнуть. Зуб потянул парализатор из кармана, и рядом с первой дырой в груди появилась вторая. Ноги подкосились, и взломщик упал на спину. Парализатор выскользнул из раскрытой руки и упал в кучу мусора.

Очки съехали на кончик носа, и виртуальный мир отступил, уступая место грубой реальности, той самой, к которой так стремился Зуб. Задыхаясь от боли в груди, он попытался приподняться, но не смог. Краем глаза он видел темную фигуру, что остановилась над телом Странника. В опущенной руке тускло поблескивал огромный пистолет.

Зуб скосил глаза – на экране очков мигал вызов, приглашая его начать копирование информации. Он застонал и попытался поднять левую руку с браслетом. Боль вонзилась в легкие огненным копьем, но Зуб дотащил руку до груди и поймал ее правой. Пальцы нащупали холодный пластик браслета-терминала.

Темная фигура с пистолетом обернулась, вскинула оружие и прицелилась. Взломщик взглянул прямо в черный зрачок дульного среза и криво улыбнулся.

– Даю слово, – прошептал он, прикладывая палец к браслету.

Он еще успел увидеть, как первая часть сообщения упорхнула к клиенту, а потом вспышка яркого света ударила ему в глаза. Мир вспыхнул белым пламенем, горячим, словно сердце звезды. Зуб широко распахнул невидящие глаза, судорожно вздохнул и поплыл навстречу свету.

– Держать, – прошептал он уже мертвыми губами.

А потом пришла темнота.

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Рубка управления, что больше напоминала огромный операционный зал, пустовала. Вдоль стен тянулись длинные пульты с ячейками кресел управления. В них должны были нести вахту пилоты, навигаторы, инженеры, военные... Но сейчас амортизационные кресла пустовали. Корабль спал.

Белые стены зала, усеянные сотнями различных экранов, были чисты – системы фильтрации корабля работали превосходно, не допуская даже малейшего намека на появление пыли. Но кое-где эмаль потускнела и потрескалась.

Кресла стояли аккуратными рядами, пласталевый пол тускло блестел, обработанный командой автоматических уборщиков. От чистого воздуха першило в горле. Стерильно до безжизненности. Здесь было холодно и пусто – как в доме, давным-давно покинутом жильцами. И все же в этих стенах еще теплилась жизнь.

Два кресла у центрального пульта управления были заняты. Они стояли под двумя огромными экранами, транслирующими изображение звездного неба. Они походили на иллюминаторы, и казалось, что два пилота ведут корабль вручную, всматриваясь в звездные просторы. На деле это была лишь трансляция с камер внешней обшивки, просто красивая картинка, приятная для глаз.

Две фигуры в одинаковых серебристых комбинезонах сидели неподвижно. Лица были скрыты забралами пилотных шлемов – на них выводится вся информация, что поступает из системы управления. Шевелились только пальцы, перебирающие клавиши пультов. Строгие и скупые движения, заученные до автоматизма. Движения автоматов, роботов, что несут свою вахту без сна и отдыха. Или движения людей, выполнявших эти операции не первый год. Но люди не могут сидеть неподвижно – рано или поздно наступает тот момент, когда плоть требует движения. Она хочет ощутить себя живой и напомнить хозяину о том, что он не автомат.

Человек, сидевший в левом кресле, не выдержал первым. Он поднял руки и стащил шлем, открыв смуглое лицо с высокими скулами. Черные как смоль волосы недавно отросли и топорщились ершиком. Человек провел ладонью по лицу, словно стирая невидимую паутину, тронул небритый подбородок. Нахмурился.

– Алекс, – позвал он.

Голос прозвучал тихо и неуверенно, как будто его обладатель разучился говорить. Собственно, так и было – в последнее время астронавты редко пользовались голосовой связью.

Пилот откашлялся, бесцеремонно сплюнул на пол.

– Алекс!

Его напарник обернулся, не снимая шлема, и пилот увидел свое отражение в зеркальном забрале.

– Хватит, – сказал он. – Надо отдохнуть. Пойдем поедим.

– Сейчас, – отозвался Алекс, возвращаясь к работе. – Мне нужно проверить стыковочные сегменты.

– Заканчивай, – буркнул пилот. – В них десятки тысяч узлов. Ты все равно не сможешь протестировать их вручную.

– Нельзя полагаться на сводные отчеты, – отозвался Алекс. – Сам знаешь – система расползается на клочки, как гнилое полотно. То одно, то другое...

– Ты все равно не сможешь проверить все.

– Наша вахта скоро кончится, – отозвался Алекс. – Послушай, Амир, мы не можем оставить ребятам непроверенные сегменты. У них не будет времени заниматься мелочами, им нужно будет готовиться к последнему прыжку.

– Кончится. – Амир презрительно глянул на пульт. – О да. Придется снова возвращаться в проклятый гроб. У меня от него мурашки по коже. Когда закрываю глаза, мне кажется – это в последний раз и больше я не проснусь. Это похоже на смерть.

– Криотехника – самая надежная схема на «Эдеме», – отозвался Алекс. – Модули заморозки работают превосходно. Ты прекрасно знаешь, в них не было еще ни одного сбоя.

– Все когда-то случается в первый раз, – буркнул Амир. – Я лучше бы просидел еще на одной вахте.

– Тебе не надоело? Для меня эта вахта никогда не кончается, сон в криокамере – это всего лишь краткое мгновение. Ты закрываешь глаза и тут же снова их открываешь. И возвращаешься в рубку.

– Мне не нравятся эти гробы, – признался Амир. – То, что они так долго работают, – просто чудо. Везение. Но нельзя бесконечно испытывать нашу удачу. Рано или поздно она кончится.

– Без этих гробов ты бы давно умер от старости, – серьезно отозвался Алекс. – Какая это смена у тебя?

– Пятая.

– Со стандартным шагом?

– Да. Я здесь с самого начала.

– Пять сотен лет, – задумчиво произнес Алекс. – Для меня это только вторая.

– У меня пять вахт по два месяца. Только представь – я уже год провел за этим пультом. Криогеновые паузы не чувствуются, для меня эти вахты слились в одну. Меня тошнит от этих бесконечных тестов и проверок. Я менял программы управления, ремонтировал системы связи и защиты, один раз пришлось тушить пожар на второй палубе, когда отказала автоматика. А потом пришлось ее чинить. Я сыт по горло этим проклятым кораблем и этим проклятым рейсом.

– И все же согласен отстоять еще одну вахту?

– Согласен, – отрезал Амир. – Лишь бы не возвращаться в ледяной гроб. Эта штука пугает меня все больше. Каждый раз, когда я поднимаюсь из нее, мне кажется, что у меня отняли часть души. Такое ощущение, что я оставляю в той ледяной темноте частицу себя. Я истончаюсь. Становлюсь менее реальным. Превращаюсь в тень.

Алекс взглянул на напарника, сжавшего кулаки, и покачал головой.

– Амир, не глупи, – мягко сказал он. – Ты просто устал. Тебе нужно отдохнуть.

– Да. – Пилот выдохнул и провел ладонью по лицу. – Устал. И никак не могу забыть наш отлет. Для меня это было словно вчера.

– Это было... страшно? – тихо спросил Алекс.

– Более чем, – сухо отозвался Амир. – А ты помнишь, как это было?

– Саму эвакуацию? Нет. Я все время был на борту «Эдема».

– А то, что было до?

– Только слухи. Когда все началось, мы болтались на орбите уже полгода. Готовили корабль к отлету. У нас не было никакой информации. Только официальные каналы видео, но там...

– Да уж, – хмыкнул Амир, – эти засранцы пытались все скрыть до последней секунды. Все отрицали. А потом стало слишком поздно.

– Ты говорил, что был пилотом шаттла. А на Земле...

– Я участвовал в эвакуации. Последний рейс, когда порт уже разваливался на части... Толпы людей – заплаканных, напуганных до смерти, визжащих от ужаса... Охрана стреляла по ним, чтобы дать мне возможность поднять шаттл. И те, кто нажимал на курок, остались внизу – никто не знал, что это будет последней рейс. Когда я поднял корабль, орбитальные платформы нанесли удар. Я летел вслепую, словно демон на огненной колеснице сквозь пылающий ад...

Амир замолчал и закрыл глаза. Алекс снова взглянул на напарника. Что за болван составлял бортовое расписание? Второму пилоту нужно лежать в крио весь рейс. У него психологическая травма, он должен сидеть в кресле у психоаналитика, а не за штурвалом галактического лайнера. Он на пределе, а его поднимали пять раз. Пять вахт!

– Что? – спросил пилот, поймав взгляд напарника. – Удивлен, что меня не списали? Конечно, они могли превратить меня в ледяную статую и сунуть в самый дальний угол трюма. Но не смогли. Слишком мало специалистов. А я – лучший. Я прошел этот ад и не сломался, как другие. Я вытащил свой шаттл из пекла и вместе с ним последнюю тысячу колонистов.

Алекс отвел взгляд и посмотрел на звездное небо, что занимало всю стену капитанского мостика. Миллиарды звезд, бесчисленное множество планет. Ну почему предки выбрали именно эту?

– Ладно, – буркнул Амир, – проехали. Я не псих, просто устал. Надо расслабиться.

– Пойдем на камбуз, – предложил Алекс. – Ты вроде хотел поесть?

– Разве это еда? Поганая синтетика. – Амир поморщился. – Меня от нее блевать тянет.

– Порошковое пюре, – вкрадчиво произнес Алекс. – Консервированные овощи. Возможно, и сухофрукты...

Амир резко повернулся к напарнику и даже привстал.

– Ты серьезно? – недоверчиво спросил он. – Настоящая еда?

– Да. – Алекс кивнул. – Конечно, не то, что было раньше, но по нынешним временам – первый сорт.

– Вот дерьмо! Где ты ее нашел?

– Нужно больше времени уделять проверке систем заморозки, – отозвался Алекс, откровенно ухмыляясь. – Я знаю, ты не любишь системы крио и не хочешь ими заниматься. Но ты забыл, что замораживают не только людей.

– Небеса сжалились надо мной, – отозвался Амир, поднимаясь из пилотного кресла. – Где это чудо?

– Кабмуз, пятый отсек, – отозвался Алекс. – Вторая холодильная камера. Нужно набрать команду для доставки продуктов из резервного фонда и ввести командный код.

– Какой? – жадно спросил Амир.

– Любой уровня офицера корабля.

Второй пилот ухмыльнулся, бросил шлем на кресло и быстро пошел к дверям рубки. Он чувствовал, как рот наполняется слюной, и сейчас был готов вскрыть любую систему, лишь бы добраться до того, что сможет хоть на пару минут прогнать изо рта мерзкий привкус ледяной крошки, от которого немеет горло.

Алекс поднялся из кресла, собираясь последовать за напарником. Но потом передумал – вернулся к пульту и переключил режим камер. Огромный экран, занимавший всю стену, моргнул, и звездное небо сменилось другой картиной: серые ряды криокамер заполонили экран. Они тянулись нескончаемыми рядами, уходили в никуда, словно полки в магазине галактических размеров. Им не было конца, камеры просто не могли охватить за один раз все пространство трюма. Простые одноразовые механизмы, их нельзя размораживать и замораживать по своему желанию, как капсулы экипажа. Серые ящики лежали друг на друге, до боли напоминая настоящие гробы, о которых так часто вспоминал Амир. Это груз. Содержимое трюма древнего корабля, что помнил времена великого переселения. Самый важный груз – около полумиллиона капсул, хранящие драгоценное содержимое – все, что осталось от колонии Новая Надежда.

Александр Моруа, первый пилот корабля «Эдем» класса колонизатор, сглотнул пересохшим горлом и отключил камеры, вернув на экран звездное небо. Он развернулся и решительным шагом направился к палубным лифтам, решая на ходу сложную дилемму: рассказать напарнику о найденной бутылке коньяка прямо сейчас или только в день прибытия? Перед глазами стоял длинный ряд одинаковых капсул, покрытых легкой изморозью. День прибытия... Когда он будет? И будет ли... До конца смены осталось несколько дней, и Амир, похоже, держится из последних сил. Еще немного, и он сорвется. Коньяк... Коньяк поможет ему. Да и ему самому тоже не помешает хороший глоток, чтобы напомнить себе – он еще жив.

Алекс прошел мимо лифтов и направился к своей каюте, где за фальшпанелью ждала своего часа крохотная бутылка натурального коньяка. Одинокая и убийственная, как последний заряд в обойме.

Сектор: Федерация, Сегмент Туман.

Координаты: Система Туман.

Колония Туман-Центр, столица Системы Туман.

Корабль «Стальной Шип», порт приписки отсутствует.

Кабак «Три Пятерки» всегда оставался самым грязным и дешевым кабаком в окрестностях космопорта Гамма колонии Туман-Центральная. Выглядел он соответствующе – как темный бетонный сарай с облезлыми стенами. Железные столы, местами поржавевшие и помятые, были вделаны прямо в голый пол. Окон в кабаке не было, их заменяли старые голоэкраны на стенах – покрытые сетью трещин, плохо настроенные, транслирующие рекламу местного производства. Под ногами посетителей мерзко хлюпает какая-то дрянь, фильтры в дверях сгнили, и с улицы просачивается мерзкий запах сероводорода. Артур знал, что такие заведения с удовольствием демонстрируют в видеосериалах о благородных пиратах – для создания атмосферы полного морального разложения главного героя. Вот только на видео чаще встречаются полуодетые распутные красотки и суровые звездные капитаны, напивающиеся в одиночку. Их прически тщательно уложены первоклассными стилистами, а потертые и заштопанные костюмы шьют на заказ лучшие портные киностудий. Артур с удовольствием побывал бы в одном из таких заведений. Но, увы, к его услугам были только «Три Пятерки», где не было ни красоток, ни бравых капитанов. Здесь обычно собиралась местная шваль, пытаясь толкнуть пару лишних доз усталым портовым рабочим. Работяги, ничуть не похожие на бравых капитанов в отставке, нагружались дешевым синтетиком до поросячьего визга и вместо славной потасовки блевали на столы, а сами валились на пол, в вонючую жижу. Где и оставались валяться либо до прихода патруля, либо до санитарного часа, когда вышибалы «Трех Пятерок» закрывали двери на вход и начинали вышвыривать наружу то, что можно было с натяжкой назвать разумной органикой. Единственное, что роднило эту помойку с киношными кабаками, было то, что здесь никто не задавал лишних вопросов. Никому и никогда. И только поэтому Артур Корн, старпом «Стального Шипа», приходил сюда, когда «Стальной Шип» садился в космопорте Гамма.

Он прятался в самом темном углу, заказывал бутылку дорогого пойла и медленно ее опустошал, пытаясь убить те шесть часов увольнения, что полагались ему как старшему офицеру. Он не любил это время. Все дела сделаны, товар сбыт, деньги за него получены, и больше нечем себя занять. Команда получает выплаты и увольнение на шесть часов. Потом сбор на корабле, работы на борту, совет и следующее увольнение, если не подвернулось подходящего дела.

Не все уходили в порт. Магда, например, всегда оставалась – бухгалтерия для нее была дороже любых удовольствий в порту. Иногда Артур завидовал ей – гениальной конторской машине, способной разобраться с любой бюрократической бумажкой или сложным договором. У нее всегда найдутся дела, ей некогда скучать. А еще Магда может часами болтать с Розой ни о чем и даже не замечать этого. А он – не может.

Когда старпом выполнял все задания и отчитывался о проделанной работе капитану, на него нападала жесточайшая тоска. Если больше не находилось тем для делового разговора, он под любым предлогом сбегал с корабля, потому что любая беседа с Розой превращала его жизнь в ад. Нет, обсудить дела – это запросто. Он мог сутки напролет обсуждать с Роззи новую операцию. Но когда не было этого железного прикрытия, за которым можно укрыться, как за силовым полем, он предпочитал трубить отступление. Отступал с позором, прятался в ближайшую дыру, стараясь не думать о том, что могло бы случиться, останься он с Розой наедине. Ведь тогда ему бы пришлось говорить с ней о чем-то кроме работы.

За последние три года он пробовал, честно пробовал, поддержать обычный разговор с капитаном целых пять раз. И всегда выглядел непроходимым идиотом, неспособным связать даже пары слов. Он, Артур Корн, старпом самой удачливой вольной команды, наводящий ужас на подчиненных одним взглядом, выглядел как сопливый пацан. Мысль о том, чтобы просто поболтать с Роззи – не как с капитаном, а как с рыжеволосой девицей с острым язычком – ввергала его в самую настоящую панику. Он отчаянно боялся выдать себя случайно вырвавшимся словом или взглядом. Он не хотел выглядеть болваном. Бегство – вот что его всегда спасало.

И он уходил с корабля, чтобы погрузиться с головой в следующий круг ада, заменявшего ему жизнь. Когда Арт оставался наедине с собой, из памяти всплывало другое лицо, ничуть не напоминавшее светлый лик Роззи. Его проклятье и печать. Бледные обескровленные губы, каштановые локоны, плавающие в невесомости, блеск льда в замерзших глазах... Элен. Та, что всегда будет стоять у него за спиной.

Помогала только выпивка. Артур садился за столик, наливал стакан и медленно цедил едкое пойло до тех пор, пока образ мертвой жены не становился мутным, а потом и вовсе превращался в смазанное пятно. Иногда он оборачивался портретом Розы, и тогда Арту становилось еще хуже. Старпом так и мог решить, что страшнее: его прошлое, что навсегда останется с ним, или его настоящее, которого он может лишиться в любой момент. Но когда они сливались в одно – разум давал сбой.

Это был замкнутый цикл, бег по кругу, где день за днем возвращаешься туда, откуда начал путь. Артур ненавидел эти серые дни в портах, когда нечем себя занять. Он не мог погрузиться с головой в работу, и ему оставалось только заказать новую бутылку, а потом наугад брести сквозь алкогольный туман в порт, чтобы найти корабль и свою койку. А потом открыть глаза и начать все сначала – до тех пор пока не подвернется новое дело. Каждый новый рейс, каким бы опасным он ни был, Артур принимал как дар небес. Только так он мог вырваться из персонального ада, где его рвали на части два демона с женскими лицами, и начать играть роль Старпома. Но когда рейс откладывался...

Артур поднял бутылку и плеснул вязкую жижу в пластиковый стакан. Поднес его к лицу, втянул носом кислый аромат и отпил крохотный глоток. Еще три часа. Быть может, в этот раз удастся провести их в этом поганом кабаке без происшествий. В каждом космопорте, где останавливался «Шип», находилась подобная дыра, и все их старпом знал наперечет. И в каждом рано или поздно к нему подваливал кто-то из местных, подогреваемый алкоголем и глупостью. Чаще всего после короткой и энергичной беседы от чужака с широкими плечами и паскудно злобным выражением лица отставали, не решаясь перейти от слов к делу. Но иногда старпому приходилось прибегать к более весомым аргументам. Арт этого не любил – потом приходилось оплачивать разбитую мебель и менять одну дыру на другую.

Старпом прекрасно знал, что, в какой бы бар он ни зашел, рано или поздно к нему проявят интерес местные любители приключений. Его персона никак не желала вписываться в ряд швали, что ошивается в таких местах. Он слишком выделялся на фоне серой однородной массы обитателей кабаков – чистый, молчаливый, с деньгами в кармане. Артур даже допускал, что его чисто выбритое лицо с тяжелым подбородком, коротко стриженные под скафандр волосы и пьяный прищур могут кому-то напомнить о бравых капитанах из сериалов. Эта мысль настолько ужасала старпома, что он внутренне содрогался всякий раз, когда ловил на себе чужие взгляды. Он не хотел этого лица, но другого у него не было. Его никто не спросил, как он хочет выглядеть, когда его по кускам собирали в клинике. Наверно, они использовали в качестве образца облик какого-то актеришки, выбившего из доверчивых зрителей свои пятнадцать минут славы. Но он – не герой сериала, волею судеб занесенный в кабак. Он – трус, измученный страхами и переживаниями. Но если местной шпане он кажется героем и они хотят проверить его в деле, что ж... По крайней мере, это отвлекает от новой пытки воспоминаниями.

Но на этот раз неприятностей не предвиделось. В «Трех Пятерках» Арт чувствовал себя почти как на борту «Шипа» – он провел здесь столько времени, что мог с полным основанием считать эту дыру постоянным причалом. Его узнавали вышибалы и даже сдержанно кивали, когда он переступал порог кабака. Конечно, дыра самая что ни на есть затрапезная, но все же она в зоне самого крупного космопорта столицы сегмента. Это обязывало блюсти хоть какой-то порядок. Рано или поздно даже эту забегаловку мог навестить патруль.

Система Туман входила в число самых древних людских колоний. Во времена первого рассеяния на эту планету приземлился один из самых крупных колонизационных кораблей. Недолго думая, переселенцы окрестили ее Туманом – из-за грязной атмосферы. Приставку «Центр» она получила, когда люди начали осваивать другие планеты системы. Так появились миры с незамысловатыми названиями Туман-Один, Туман-Два и Туман-Три. Но Центр – всегда оставался центром. После второго рассеяния, последовавшего за периодом упадка, выходцы с Тумана добрались до соседних систем. Их было шесть, и все они еще только осваивались. Все вместе они и составляли Сегмент Туман – пятую часть Федерации Людей. После Второй Галактической войны, когда людям удалось утвердиться на захваченных территориях и с помощью союзных рас укротить агрессию дамбарцев, Туман присоединился к Федерации. Так вышло, что он оказался самым удаленным сегментом. Остальные системы Федерации лежали ближе к центру галактики, напоминавшей огромный пирог или скорее шляпу. А вот до пустых Окраин было рукою подать. Туман – глубокая провинция, отсталый мир, где законы Федерации подкрепляются военными базами. Фактически он предоставлен сам себе и вместе с тем пользуется всеми привилегиями Сегмента Федерации. Это делало его идеальной базой для вольных охотников и торговцев. Именно поэтому «Стальной Шип» проводил столько времени в его доках – в этих мутных водах можно было наловить немало драгоценной рыбки. Вот только в последнее время на всех мониторах пусто.

Арт долил местной отравы в опустевший стакан. Две недели. Целых две проклятых недели они сидят в этом порту и медленно доедают остатки прошлого рейса. Налет на «Громаду» нельзя было назвать удачным – древний ковчег рассыпался в прах, прежде чем стервятники успели поживиться наследством предков. Обычно, разыскав очередной летающий гроб, команда «Стального Шипа» делала несколько заходов, вычищая его подчистую. Уносили все, что только можно было унести, от информации и карт до топлива и запасных частей. Но в этот раз им не повезло.

С другой стороны, и убыточным этот рейс не стал, а ведь бывало и такое. Им удалось кое-что вынести с «Громады». Риск Арта оказался оправданным, химических элементов вполне хватило на оплату стоянки и топлива для корабля. После продажи информации, которую Роззи выкачала из центрального кластера «Громады», они смогли рассчитаться с долгами и даже получить премиальные. Но теперь они застряли на этой планете, а на горизонте пусто. Никакого намека на новый рейс, деньги утекают сквозь пальцы, как речной песок. Еще неделя такого штиля, и им придется идти на поклон к местным контрабандистам – у них всегда найдется работа для корабля, что может легко обогнать патрульные крейсера Федерации. Еще бы – скорость «Стального Шипа» необычна даже для списанного корабля класса курьер. Роззи начала перестраивать его много лет назад, когда Арт даже не подозревал о ее существовании. Много позже, когда он стал старпомом, они закончили работу вместе. «Стальной Шип» сошел со стапелей верфи как тяжелый курьер – этот класс кораблей был предназначен для перевозки срочных, но небольших грузов. Их было выпущено всего полсотни по особому заказу Империи Чен, что граничила с Федерацией. Но грузов оказалось не так много, как планировалось, и новые корабли, изначально вооруженные и имеющие большой запас хода, встали на прикол. Как Роза получила один из них, Артур не знал – прошлое рыжеволосого капитана до сих пор оставалось для него загадкой. Единственное, в чем он был уверен, – сделка была легальной. Иначе имперские войска гоняли бы «Стальной Шип» по всему человеческому космосу. Арт подозревал, что дело не обошлось без крупных взяток и липовых документов, но, судя по результатам, все прошло гладко.

Так или иначе, но Роза получила превосходный корабль. Уже потом с него сняли вооружение и расширили трюмы, поставили дополнительные прыжковые двигатели и генераторы энергии. У корабля даже было защитное поле – слабенькое, второго класса, но его хватало, чтобы в случае серьезных неприятностей выдержать пару залпов и обеспечить «Шипу» возможность набрать скорость для бегства. «Стальной Шип» был бегуном – быстрым и шустрым, что зарабатывал на жизнь не силой, а проворством. И его услугами часто пытались воспользоваться те, кто очень ценил скорость и расторопность.

Артур помнил, как пять лет назад они ввязались в авантюру в секторе Топаз – пообещали местному Синдикату перевезти кое-что в сектор Диадемы. Тогда дела шли совсем паршиво: никаких намеков на новые контракты, огромные долги. Почти вся команда разбежалась, и у «Стального Шипа» не было выбора. Они не стали привередничать и выполнили это задание. Потеряли при этом Кента – прошлого старпома, и заработали статус пиратов в зоне Эсаев, куда их занесли непредвиденные обстоятельства. В итоге они все же получили деньги и сколотили новую команду. Но с тех пор Роза зареклась иметь дело с контрабандистами, и Артур всегда поддерживал ее решение. Пару лет назад, когда Арт наконец признался самому себе, что у него появилась новая проблема в лице рыжей капитанши, они побывали в похожей переделке. Но тогда удалось вывернуться благодаря обычному легальному контракту на перевозку срочного груза. В результате нудного и тяжелого рейса они остались без прибыли, но зато рассчитались с долгами. Потом дела пошли на лад, и вот – снова осечка.

Оценив мутным взглядом опустевшую бутыль, Артур поднял руку и щелкнул пальцами. Тотчас перед ним появилась новая – постоянных клиентов ценили даже в такой дыре, как «Три Пятерки». Два безусых пацана в робах докеров, что сидели за соседним столиком, наградили старпома восторженными взглядами. Похоже, они хорошо знали это пойло, которое Арт потягивал, как простой лимонад. Старпом сумрачно посмотрел на них, без труда читая на безусых лицах восхищение. Для пареньков он матерый звездный волк, герой, только что сошедший с видеоэкрана в этот паршивый кабак.

Арт нахмурился и отвернулся. Он терпеть не мог, когда его принимали за бравого капитана. Он трус и неудачник. Вся его слава самого удачливого сукина сына Федерации держалась на простом факте – еще никому, кроме него, не удавалось пережить плазменный удар орбитальной платформы по гражданскому кораблю. Удар был случайным, прошел по касательной, а от мгновенной разгерметизации его спас скафандр, который Артур так и не успел снять после наружной прогулки к сломанной антенне. Случайность. Но это никого не интересовало. Главное – он уцелел. Слухи об этом до сих пор гуляли по всем космопортам. Менялись его имя, пол, возраст, профессия, дальнейшая судьба, но неизменным оставался вердикт – повезло. Сплетников не интересовало то, что одна из балок размазала его по переборке, хотя так и не порвала скафандр. Не вспоминали они и о кристалликах льда в глазницах Элен, что сверкали, как маленькие звезды, когда ее труп плавал в невесомости рядом с искалеченным мужем. Десять бесконечно длинных часов он умирал, видя перед собой ее глаза и не имея возможности даже отвести взгляд. Когда Артур почувствовал, как остановилось сердце, то испытал лишь облегчение.

Но ему так и не дали уйти. Его спасла аварийная аптечка скафандра, включившая заморозку, и настырный врач спасательного катера, отказавшийся отправить искалеченное тело в морг. Медики вытащили Артура с того света, выдернули из хоровода призраков и вернули в мир живых. Он даже не остался растением на койке и ушел из клиники на своих ногах – счет и страховка самого молодого директора по маркетингу компании Новые Транспортные Линии позволили ему это. Операции обошлись недешево. Все его имущество было продано страховой компанией, но в конце концов они заплатили за все. Артур Корн, лишившийся в один миг всего мира, что он собирал по кусочкам всю свою жизнь, оказался на улице – живым и относительно целым снаружи и совершенно разбитым внутри. Почему он тогда не ушел к Элен, Арт и сам до сих пор не мог понять. Несколько лет он бродил в темноте, опускаясь все глубже, в самые темные уголки жизни, и даже сейчас не решался вспоминать об этом. Воспоминания были не из приятных.

Потом все стало проще. В его жизни появились «Стальной Шип» и Роза. Жизнь заново наполнилась смыслом и светом. Но потом все стало опять слишком сложно – теперь он стоял на границе смерти и жизни, разрываясь между двумя призраками с женскими лицами. Элен и Роззи. Прошлое и настоящее. Такие одинаково дорогие ему и одинаково недоступные.

Вторая бутылка опустела так быстро, что Арт даже удивился. Он с удивлением взглянул на хронометр – три часа пролетели как один миг. Он тяжело поднялся на ноги и покачнулся. Оперся о железный стол, и тот вздрогнул под тяжестью рук.

– Уходите?

Старпом медленно повернулся и взглянул на мрачного бармена, казавшегося пародией на грузовой транспорт – такой же круглый и неповоротливый.

– Да, – выдохнул Арт.

Бармен молча протянул ему электронный планшет. Негнущимися пальцами старпом выудил из кармана кредитный чип и приложил его к планшету, расплачиваясь за пойло. Потом приложил еще раз, рядом с надписью «Чаевые». Бармен расплылся в широкой улыбке – словно грузовой шлюз распахнулся.

– Всего хорошего, капитан, – с явным усилием выдавил бармен, явно не привыкший к светским беседам. – Заходите еще.

Огромным усилием воли Артур удержал свою руку, что начала подниматься. Капитан! Вот дьявол, еще один недоумок! Дать бы ему в лоснящееся рыло, чтобы выбить навсегда эту чушь об отставных капитанах. Интересно, если сказать ему, что «капитан» – отставной директор по маркетингу, поверит? Арт криво улыбнулся.

Бармен истолковал эту улыбку по-своему и мгновенно растворился в темноте. Артур посмотрел ему вслед, потом развернулся и побрел к двери. Пора возвращаться в родную гавань. На ходу он нашарил маску респиратора, висевшую на груди, – воздух на Тумане оставался на редкость паршивым, несмотря на все усилия терраформаторов. Им можно дышать, но сероводород с бесконечных грязевых болот мог стать опасным, если принимать его в больших дозах.

Натягивая респиратор, Арт вдруг почувствовал – сейчас. Он замер, потому что подозревал, что сейчас должно произойти. Но все же хотел проверить еще раз и удостовериться, что не сходит с ума. Вот уже целый год он слышал это – тонкий комариный зуд, что предшествовал вызову с корабля. Он знал, что его ищет Роза. Безумие? Интуиция? Он просто знал – и все. И все-таки вздрогнул, когда на воротнике завибрировала пуговка коммуникатора.

– Да, – тихо сказал он, принимая вызов.

– Арти, – раздался знакомый до боли голос, – где тебя носит? Давай выбирайся из кабака и немедленно возвращайся на корабль.

– Что случилось? – спросил он, чувствуя, как в животе встал на дыбы вал жидкой отравы.

– Похоже, есть контракт, – отозвалась Роза. – Подробности на борту. Живо ко мне, Арти, не заставляй меня ждать.

Она оборвала связь, и Артур с облегчением вздохнул. Он выпрямился, пытаясь прогнать из головы алкогольный туман, и взглянул на хронометр. Кажется, и на этот раз им удастся вырваться из трясины безденежья.

– Самый удачливый сукин кот Федерации, – прошептал Артур себе под нос. – Тебе снова подвернулся рейс.

Он одернул тяжелую робу, пропитавшуюся сероводородом, вздернул чисто выбритый подбородок и строевым шагом отправился на встречу со своим рыжеволосым демоном. Нет, не так – на встречу с капитаном. Демон оставался в порту. На время рейса его сменяла Роза Вилье, Железная Капитанша, командир, бог и идеал старпома Арти, что не имел никакого отношения к бывшему директору по маркетингу Артуру Корну, оставившему свое прошлое в развороченных обломках космической яхты.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

При свете дня переулок выглядел как обычная помойка: слой грязи на силикатном покрытии, гниющие объедки, ворох одноразовых стаканчиков из-под лапши. Младший патрульный Дон, знавший эту дыру как свои пять пальцев, оглянулся. Все как всегда, это все тот же старый добрый переулок дерьма, – если не считать двух трупов, лежащих у его ног. Похоже, в квартале Технарей больше не осталось темных местечек, сохранивших криминальную девственность. В Колбасном Тупике позавчера ограбили сумасшедшего туриста, а в этом переулке сегодня два трупа.

Дон снял перчатку и потер замерзший нос. Утро явно не задалось. Начинать новый день с двойного убийства – не самое приятное занятие. Слава богу, не каждый день такое случается. Но сегодня ему не повезло, это точно: если с утра удачи нет, то и весь день пойдет наперекосяк – проверено. Когда утром пришло анонимное послание на коммуникатор, что в дерьмовом переулке два мертвяка, Дон сразу понял – день испорчен.

Присев на корточки, патрульный натянул перчатку и осторожно приподнял край казенного пластика, укрывавшего трупы. На него смотрело бледное лицо мальчишки с распахнутыми настежь глазами. В них навсегда застыло изумление – парень даже не понял, что произошло. Лазерный луч прожег в его голове аккуратную дырочку, мгновенно вскипятив мозги. В какой-то мере это даже милосердно – бедняга не мучился, отдал концы сразу. Это гораздо лучше, чем смерть девчонки из банды Жуков, которой переломали руки и ноги куском арматуры, прокололи почки спицей и бросили подыхать на дно старого канализационного туннеля. Но этот парнишка... Сколько ему? Лет пятнадцать, не больше. Одет хорошо, но и не слишком роскошно. Не видно ни шрамов, ни татуировок... Глаза чистые, без следов новой дряни, что закапывают в глазницы на тусовках. Обычный домашний паренек с аккуратно подстриженными ногтями. Как он оказался в этом поганом переулке? Почему лежит на земле, разглядывая серое небо пустыми глазами, вместо того чтобы бежать в школу? Кому он перешел дорогу? Вот гадство. Он ведь даже младше той девчонки.

Дон сглотнул, опустил пластик и взглянул на второго мертвяка. Этому повезло меньше – в него стреляли три раза. Один выстрел попал в лицо, и от него осталось лишь месиво из оплавленного пластика и обожженной кожи, но патрульный сразу его узнал. Парень так и не снял переносной терминал в виде огромных очков, а Дон знал только одного человека в квартале, кто не расставался с терминалом ни днем, ни ночью. Иган Гор, он же Зуб. Местная достопримечательность – известный взломщик, замешанный в сотне дел, но так и не пойманный с поличным. Дон хорошо знал Зуба и даже пару раз навещал его берлогу – в качестве профилактики. В том, что однажды взломщика найдут с дыркой в голове, патрульный не сомневался. Это было только вопросом времени, все эти ребята рано или поздно суют нос куда не следует и получают окончательный расчет. Это нормально, можно сказать – профессиональный риск. Но первый пацан... Откуда он взялся? На обычного клиента Зуба не похож. Случайная жертва?

Зазвенела стальная сетка, закрывавшая вход в переулок, и Дон выпрямился, хватаясь за кобуру. Но, рассмотрев синий мундир, опустил руку. Прибыло подкрепление. Первым делом он, конечно, доложил о происшествии в участок. Оттуда пообещали прислать следователя, двойное убийство – это не пьяная драка в баре. Ну и слава небесам. Теперь можно будет свалить все дело на него и отправиться на дневной обход района.

Дон аккуратно застегнул кобуру и заранее улыбнулся, собираясь приветствовать коллегу. Но когда тот подошел ближе, улыбка сползла с губ патрульного. Он отвел глаза и чертыхнулся – прогноз насчет неудачного дня сбывался на глазах. Они прислали самого тупого сукина сына из участка – Кову. Честный и правильный до тошноты, он обладал только одним талантом – в точности исполнять все приказы начальства, не проявляя ни капли сообразительности и участия. Дон был уверен, что в школе Кова слыл ябедой и ни разу не проехался на подземке без билета. Из него получился честный служака, глупый как пробка и весьма полезный в качестве инструмента по выбиванию дверей и составлению протоколов. Вот с бумагами у Ковы всегда все в порядке, будьте уверены. Он обожал работу с бумагами – от них не пахнет мертвечиной, они не пытаются ткнуть вас ножом, и их всегда можно сунуть в дальний ящик стола.

Теперь у патрульного не было сомнений – это преступление так и останется нераскрытым.

– Привет, – буркнул он, когда Кова подошел к нему.

– Добрый день, патрульный Дон, – поздоровался тот, холодно улыбнувшись. – Это жертвы?

– Так точно, – отозвался Дон.

– Тела не трогали?

– Ну что вы. Только накрыл казенным материалом для защиты от внешней среды, согласно инструкции, – отозвался патрульный.

Кова иронию не оценил и довольно кивнул. Взглянув на мутный пластик, он достал служебное видео и приступил к осмотру места происшествия, комментируя запись вслух. Дон отошел в сторону, чтобы случайно не попасть в объектив. Если это случится, педант Кова начнет все сначала.

Осмотрев переулок, детектив занялся телами. Дон отвернулся и закурил. Ему не слишком нравилась та бесцеремонность и холодность, с которой детектив обращался с покойными. Мертвякам, конечно, уже все равно, но есть что-то неправильное в том, что покойнику открывали рот и засовывали туда объектив, чтобы зафиксировать отсутствие рвотных масс. Зачем? В данном случае с причиной смерти трудно ошибиться.

Кова с головой ушел в протоколы, и патрульный с сожалением понял, что раньше чем через час он отсюда не выберется. Покачав головой, он достал вторую папиросу и начал потихоньку подумывать об остывающем завтраке в забегаловке Пасу. Сегодня он его не получит, это факт. Ни натурального хлеба, ни искусственного джема, ни фиолетового дамбарского кофе. Со вздохом Дон предался мечтаниям о дымящейся чашке и затянулся сигаретой.

Он думал о том, как много он упустил этим утром. В голову лезли мысли о щедром завтраке, о новой официантке Пасу и о том, что у него есть еще два отгула... Задумался он крепко, и все же первым заметил темную фигуру у стены. Он даже выхватил из кобуры парализатор, но поднять руку не успел – незваный гость в мгновение ока оказался рядом и сдавил локоть Дона крепкими пальцами, словно клещами ухватил. Патрульный сдавленно булькнул, но потом разглядел лицо визитера и расслабил руку.

– Осторожнее с оружием, патрульный Дон, – тихо произнес гость. – Вы едва меня не подстрелили.

– Э... – сказал Дон. – Простите, мистер Нейман. Утро выдалось нервное.

Кова, стоявший на коленях около трупов, с удивлением оглянулся. Дон догадался, что этот болван даже не заметил появления на сцене нового действующего лица. Этого тупицу могли уже сто раз подстрелить, а он бы и не заметил.

Запихивая дрожащими руками парализатор в кобуру, Дон понял, что хуже, чем сейчас, быть уже не может. Утро испорчено окончательно. Когда частный детектив вмешивается в работу полиции – это отвратительно, но не смертельно. Его всегда можно послать к чертовой матери. Но когда он делает это с разрешения шефа, а этот тип явно не просто так явился на место преступления, – тут все говнецо и вылезает наружу. С другой стороны, Грегор Нейман – это тот, кто нужен. Он не будет копаться в бумажках. Подумав об этом, Дон почувствовал, как губы растягивает предательская ухмылка. Если ему удастся натравить Неймана на этого болвана Кову, то можно считать, что день не прошел зря. На это стоит посмотреть. Но что этот командос тут делает? Обычно готовые мертвяки – не его специальность.

– Почему посторонние на месте преступления? – грозно осведомился Кова. – Патрульный Дон!

– Добрый день, Кова, – сдержанно поздоровался Нейман. – Я надеюсь, это небольшое недоразумение сейчас разрешится.

Служебный коммуникатор Дона тихо звякнул. Следом, словно звонкое эхо, подал голос и комм следователя. Кова ловко выхватил его из зажима на плече и посмотрел на экран.

– Что? – пробормотал он. – Это еще кто?

– Частный детектив Грегор Нейман, агентство «Ветеран», – представился Грег. – К вашим услугам.

– Вашу карточку, – потребовал Кова.

Детектив без возражений извлек из кармана длинного пальто пластиковый прямоугольник и протянул полицейскому. Тот приложил его к служебному комму и начал внимательно изучать появившуюся на экране информацию. Грегор невозмутимо разглядывал следователя.

Дон тайком бросил взгляд на свой комм. Так и есть: официальное предписание капитана Сантаны – обеспечить частному детективу возможность расследования происшествия и доступ к служебной информации по этому делу. С первоочередным приоритетом. Выходит, полиция наняла Грегора для расследования этого дела. Такое случалось часто – людей в Пятом участке хронически не хватало, и капитан часто обращался к «Ветерану» за помощью. Это общепризнанная лицензированная практика. Дон уже сталкивался с Грегором, когда тот прочесывал его квартал по заданию Сантаны. Тогда искали пропавшего паренька из делового района. Но, черт возьми, за это платят деньги. Кто заплатил агентству на этот раз – полиция или частный клиент?

– Все в порядке, – с явным сожалением буркнул Кова, возвращая карточку детективу.

– Благодарю, – отозвался Грег. – Я могу осмотреть место происшествия?

– Да, конечно, – отозвался следователь. – Приступайте.

Он поднялся на ноги, махнул рукой в сторону трупов и отошел к Дону. Детектив извлек из кармана тонкие одноразовые перчатки, натянул их и присел на корточки. Кова ухватил патрульного за локоть и оттащил его на пару шагов в сторону.

– Что за чертовщина? – зарычал он в ухо Дону. – Кто этот тип?

– Детектив Нейман, – тихо отозвался патрульный. – Вы же сами проверили его карточку.

– Откуда он взялся? И почему капитан дал ему такие полномочия?

– Вы меня удивляете, сержант, – отозвался Дон. – Разве вы не слышали о программе найма частных лиц для расследования?

– Только слышал, черт возьми. Вот так это и выглядит?

– Да, – ответил патрульный. – Капитан снова обратился к «Ветерану». И я не советую вам мешать Нейману.

– Почему? – жадно спросил Кова.

– Потому что Сантане остался год до пенсии.

– И?..

Дон посмотрел на собеседника с жалостью, как на конченого болвана, и процедил сквозь зубы:

– Вы что, не слышали о «Ветеране»? Куда, по-вашему, пойдет отставной капитан полиции, когда ему сунут в зубы крохотную пенсию, дешевые часы и вышибут на улицу?

– А, – сказал Кова. – Так это тот «Ветеран»?

– Тот самый, – заверил его патрульный. – Их шеф, Борисов, когда-то был капитаном Восьмого участка. Они продолжают работу, сержант. И получают теперь за это побольше нашего.

– Я не думал об этом... с этой стороны, – признался следователь.

Дон фыркнул, сомневаясь в том, что Кова вообще способен думать.

– «Ветеран» – это элита, – прошептал он, – молитесь, чтобы вас когда-нибудь туда взяли. Там работают лучшие. Их мало, а получают они много.

Кова взглянул на детектива, аккуратно перевернувшего труп взломщика на живот, и надулся.

– Это мое дело, – обиженно сказал он. – Я уже начал писать рапорт.

– Если дело раскроют, вся слава достанется вам, – заверил его Дон. – Детективы только выполняют расследование. Раскрытие записывается на счет полиции, и нам остается только довести дело до суда. Ведь сейчас Нейман фактически на службе у нашего участка.

– Что это вообще за тип? – спросил Кова. – Никогда его не видел. И непохоже, чтобы он был... одним из наших.

Дон посмотрел на Неймана, который уже поднялся на ноги и что-то тихо шептал в свой комм. Значит, и ему приходится составлять рапорты для начальства. Патрульный знал, кто такой Грег Нейман. После их первой встречи Дон навел справки. Детектив тогда его очень заинтересовал... Особенно когда уложил громил Гвоздя, не снимая своего черного щегольского пальто. Выглядел он как настоящий гражданский: белое лицо с узкими скулами, высокий лоб, чисто выбритый узкий подбородок. Воротничок у рубашки всегда белоснежный, а галстук – черный. Если бы Дон не знал, кто это, то принял бы детектива за одного из юристов Делового Центра. Да, точно – неприметный такой тип, что целый день перекладывает бумажки с места на место. Его выдавали только широкие плечи и крупные ладони с длинными пальцами. Такими пальчиками хорошо играть на музыкальных инструментах... Или сжимать плазматрон. И движения Неймана – скупые, точно рассчитанные – тоже о многом говорили. Стоило чуть присмотреться к детективу, и сразу становилось ясно, что его невозмутимость – всего лишь тщательно сдерживаемая агрессия. Он словно сжатая пружина – дрожит от скрытой силы, но готов распрямиться в любой миг. Дон видел, как эта пружина работает – когда брали похитителей того несчастного паренька из Делового Центра. И Дон был очень рад, что оказался на правильной стороне. Нейман был очень убедителен.

– Ну, – поторопил патрульного Кова. – Кто это?

– Он из сиротского батальона, – отозвался Дон. – Знаете о таком, сержант?

– А, – отозвался Кова. – Это те дети, которых берет на воспитание правительство? Но почему батальон?

– Черт, – не выдержал Дон. – Сержант, вы хоть иногда смотрите новости по видео? Где вы болтались последние двадцать лет? Сиротский батальон – жаргонное название военной группы Бета, сформированной только из воспитанников государственных интернатов. Туда отбирают лучших сирот со всех сегментов Федерации. Их с детства муштруют так, что к совершеннолетию они превращаются в боевые машины.

– А, – произнес Кова и отвел взгляд от детектива, – Бета. Да, об этих ребятах я слышал. Так это один из них?

– Да, – отозвался Дон.

– Что-то он слишком молод для ветерана спецподразделения, – буркнул сержант.

– Говорят, отправили на пенсию по состоянию здоровья, – шепнул ему Дон.

– Ранение? – спросил Кова, с опаской стрельнув глазами в сгорбленную спину Неймана.

– Не знаю, – соврал Дон. – Но если и ранение, то на его способностях оно никак не сказалось. Я видел его в деле пару лет назад, на улице Технарей, когда он брал банду похитителей.

– Дело Гвоздя, – припомнил сержант. – Когда похитили какого-то богатого маминого сынка.

– Верно, – отозвался Дон. – Дело вел Сигур.

– Я тогда работал патрульным Шестого участка, – задумчиво произнес Кова. – Но я помню... Боже! Там было больше десятка трупов! Так это был он?

– Так точно, – отозвался Дон, пряча ухмылку.

Кова снова взглянул на детектива, и патрульному показалось, что следователь испытывает непреодолимое желание забрать свой недописанный рапорт и вернуться в участок. Прямо сейчас.

Нейман резко обернулся, словно почувствовав взгляд Ковы. Тот отступил на шаг и нервно сглотнул. Детектив стащил с рук перчатки, сунул в бездонный карман черного пальто и направился к полицейским.

– Эээ, – судорожно выдохнул Кова. – Мистер Нейман...

– Я закончил, – бросил детектив. – Благодарю за сотрудничество, господин Кова.

– Не за что, – выдавил следователь. – Я могу вернуться к осмотру?

– Да, конечно, – отозвался Нейман. – Чуть позже я пришлю вам свой рапорт, прямо в участок. Вы сможете добавить мои данные к своим и сравнить их.

– Благодарю, сэр, – отозвался следователь и с громадным облегчением направился к трупам.

Грегор повернулся к Дону, и тот с трудом подавил желание вытянуться в струнку. Нет, так не пойдет. Мы уже знакомы.

– Патрульный Дон, – тихо сказал Грегор, – вы нуждаетесь в дополнительной информации по расследованию?

– Нет, спасибо, – отозвался тот, покачав головой. – Дело ведет Кова. А мне пора возвращаться на улицы.

– Тогда, быть может, это вы поможете мне?

– С удовольствием, – отозвался Дон. – Чем могу помочь?

– Назовите ближайшую забегаловку, где этот взломщик мог попробовать синтетическое виски «Вересковый мед».

– Ближайшую? – задумчиво переспросил Дон. – Из тех, что посещает Зуб... Наверно «Свиньи». Это недалеко, там есть бармен с кликухой Боров, там все вокруг него вертится.

– Спасибо, – отозвался Нейман. – Я знаю, где это. Благодарю за помощь, патрульный.

– А, ерунда, – отмахнулся Дон. – Вы знаете Зуба?

– Теперь знаю, – серьезно сказал детектив.

– А этого пацаненка?

Грег с яростью глянул в лицо патрульного – как лучом бластера ожег. Дон отшатнулся, пытаясь понять, чем заслужил такое обращение.

– Я не могу говорить о своих клиентах, – произнес детектив.

– А, – отозвался Дон. – Понимаю.

Грегор коротко кивнул и быстрым шагом направился к выходу из переулка. Дон посмотрел ему вслед и перевел дух. Вот чертяка. Все же нарушил запрет, причем сознательно – дал понять, что его наняла семья этого пацана. Значит, полиция не узнает подробностей, даже когда расследование будет закончено. Им отдадут преступника, если найдут, – и только. Жаль. Очень жаль. В какое дерьмо влез Зуб на этот раз? И зачем он втянул в это несчастного пацана? Для него, патрульного Дона, это навсегда останется загадкой. А вот Нейман узнает всю эту историю до конца. Он распутает клубок, найдет нужную ниточку и вытащит на свет все дерьмецо. Вот настоящая работа. Даже немного завидно – люди занимаются настоящими делами, а он, патрульный Дон, вынужден будет до пенсии топтать эти грязные улицы, растаскивая пьяные драки и подбирая трупы. Можно, конечно, дать волю мечтам и представить, что его после выхода в отставку примут на работу в детективное агентство. Например – в «Ветеран». Вот тогда можно будет заняться настоящими расследованиями. Все узнавать самому, распутывать хитросплетения преступных замыслов, брать бандитов в открытую, не оглядываясь на инструкции и политическую ситуацию в районе... Носить в кобуре настоящую военную пушку типа «Орла» и по утрам надевать черное пальто вместо грязно-серого мундира. Да. Мечты. Патрульный Дон вздохнул. Ему это не светит. Ни «Ветеран», ни другие агентства. Он будет топтать улицы этого грязного квартала до тех пор, пока его не подстрелит какой-нибудь доходяга. Причем скорее всего с пьяных глаз, случайно. А Нейман придет посмотреть на труп знакомого патрульного, и его начищенные до блеска ботинки будут сверкать черным лаком.

Завидно. Но хорошо, что делом занимается Нейман, в этом есть светлая сторона – преступника найдут. В этом патрульный был уверен на все сто процентов. От этого маньяка еще никто не уходил.

Дон посмотрел в спину уходящему детективу и тихо прошептал:

– Боже, помоги тому идиоту, что посмеет встать на его пути.

В баре царила блаженная тишина. Позднее утро в таких забегаловках – самое спокойное время. Ночные гуляки уже разошлись или вышвырнуты на улицу, а завсегдатаи еще не проснулись. Под потолком бесшумно вращался шар, изображающий звездное небо, разбрасывая по темному залу пятнышки света. Их вполне хватало, чтобы посетители не натыкались на столы, и потому Боров так и не включил общий свет. Три одинокие фигуры за разными столиками, что поправляли здоровье утренними коктейлями, этого не заслуживали. Обойдутся и так. Самому бармену света вполне хватало – над стойкой горел ровный строй ярких фонарей, что отсекал темноту зала, как ножом.

Бармен медленно возил тряпкой по стойке – больше по привычке, чем по необходимости, – и думал о том, что пора бы взять на работу нового сменщика. Руди должен был прийти еще четверть часа назад, но пока так и не появился. Этот разгильдяй всегда опаздывает, и обычно не меньше чем на полчаса. Но сегодня он получит тумака, это точно. Не можешь приходить вовремя – не приходи вообще.

Боров предался сладостным мечтам о том, как он взгреет этого засранца, и так задумался, что даже перестал возить тряпкой по грязным пятнам. Когда из темноты появилось бледное лицо, бармен вздрогнул от неожиданности и отшатнулся. Его рука нырнула под стойку, пытаясь нащупать рукоять парализатора, прилепленного скотчем к ящику.

– Боров? – осведомился призрак, прожигая бармена взглядом черных глаз.

– Ну, – буркнул он, пытаясь отодрать скотч.

– Этой ночью Зуб заходил?

Бармен наконец освободил парализатор из липкого плена и собрался послать наглого засранца ко всем чертям. И тут же его узнал. Да, этот парень определенно стоил того, чтобы помнить о нем. Боров отдернул руку от парализатора, словно тот превратился в раскаленные уголья, и медленно выпрямился, стараясь держать руки на виду.

– Был, – не стал отпираться он.

– О чем говорили?

Боров задумался. Определенно детективу Нейману не нужно знать о его частном разговоре с Зубом. Он спрашивал о чем-то, что выбивалось из обычного трепа. Но вроде ничего такого взломщик не говорил. Бармен с сомнением взглянул на детектива и содрогнулся. Он знал такие мерзкие взгляды, видел уже, и не раз. Обычно человек, на кого смотрели с таким прищуром, довольно быстро откидывал коньки. На него самого так смотрели один раз, в летной учебке. Тогда спятивший сержант наставил на него плазмотрон и с такой же улыбочкой посмотрел сквозь прицел на обгадившегося курсанта. Тогда Борову повезло – сержанта пристрелил безопасник. Нейман смотрел точно как тот псих, и то, что в его руках не было плазменного метателя, ничуть не успокаивало Борова. После дела Гвоздя каждый обитатель квартала Технарей, кому была дорога жизнь, запомнил детектива в лицо. В конце концов, это нетрудно – на свете не так много людей, что могут войти в логово до зубов вооруженных нариков и выйти через пять минут обратно, оставив за спиной полтора десятка покойников.

– Ну, – выдавил Боров. – Потрепались о мелочах. Я налил ему виски.

– «Вересковый мед»?

– Ага.

– Хорошо, – сказал Грегор. – Ему звонили?

– Позвонил какой-то тип, и Зуб сразу ушел.

– Когда это случилось?

– Около полуночи.

– Не сказал, куда идет?

– Нет, просто встал и ушел.

– Спасибо за сотрудничество, – тихо произнес Нейман.

Он отвернулся и бесшумно растворился в полутьме зала. Боров с содроганием посмотрел ему вслед, машинально достал открытую бутылку, обтер рукавом горлышко и сделал большой глоток. Похоже, чутье его не подвело. Вряд ли Зуб снова появится в его заведении. Если по его следу идет Нейман, значит, дело серьезное.

Борову вдруг пришло в голову, что Грегор охотится вовсе не на взломщика. Тот, пожалуй, мелковат для детектива. Бармен сунул бутылку под стойку и отправился в заднюю комнату, чтобы сделать несколько звонков. Ему очень хотелось знать – не нашли ли сегодня неопознанный труп тощего парня с терминалом в виде огромных очков. А если нашли, то, может быть, кто-то согласится заплатить пару монет за информацию о том, что за дело взялся Нейман? В конце концов, Зуб взял задаток, и теперь не стоит рассчитывать, что его вернут. Невелика потеря, но деньги любят счет. Если разбрасываться ими направо и налево – так и останешься добреньким нищим всю жизнь.

Перед уходом Боров пожелал одиноким алкоголикам в зале спокойной ночи и отключил светящийся шар.

Засунув руки в широкие накладные карманы старомодного пальто, Грегор медленно шел по улице прочь от «Свиньи». Он любил этот фасон – под широкими волнами шершавой материи можно спрятать множество вещей. Пальто ему сшили по специальному заказу, и детектив его обожал – так, как бывший военный, что провел всю сознательную жизнь в форме, может обожать штатскую одежду. Для него это пальто символизировало начало новой жизни. В отличие от многих ветеранов он не любил предаваться воспоминаниям о службе и ничуть по ней не скучал. Это было давно. И это прошло. Об этом нужно забыть.

Позвонить шефу он решился, только когда нашел большой магазин. Грегор прошел в зал, свернул к полкам с продуктами и стал осторожно протискиваться сквозь толпу покупателей. Найдя свободное место у прилавка, он прилепил к шее датчик армейского коммуникатора и настроился на закрытый канал. Ему не нужно говорить громко – датчик считывал вибрацию голосовых связок и превращал самый тихий шепот в громкий крик.

Борисов ответил сразу – он ждал звонка.

– Да? – мягко сказал он.

– Есть предварительный отчет, – произнес Грег, едва шевеля губами.

– Это срочно?

Нейман представил, как шеф откинулся на спинку кресла и нахмурился. Его грузное тело в серо-стальном костюме-тройке обычно заполняло кресло целиком. Несмотря на все новомодные лекарства и упражнения, Борисов никак не мог скинуть пару десятков лишних килограммов. Грегор подозревал, что ему этого не особенно и хочется – дополнительная масса придавала шефу солидности, которая так нравится клиентам. Они чувствуют, что доверяют свои беды не тощему прохвосту-законнику, а солидному человеку, напоминающему доброго дядюшку.

– Открытые данные, – сказал детектив, отвечая на невысказанный вопрос шефа, – и срочные.

– Хорошо, – отозвался Борисов. – Докладывай.

– Я нашел объект. Бобби Браун, шестнадцати лет, застрелен сегодня ночью в переулке Ириса, более известном как дерьмовый переулок.

– О, дьявол, – отозвался шеф, и Грег словно наяву увидел, как седые брови Борисова съехались к переносице. – Я надеялся, что это не тот мальчишка. Что там случилось?

– Около полуночи Браун встретился в переулке с местным взломщиком Иганом Гором. Между ними состоялся короткий разговор. Судя по всему, они обменялись информацией. После этого оба были застрелены из энергетического оружия, предположительно ручной модели типа «Орел». Утром на место происшествия прибыл патрульный района и сразу обратился в участок.

– Да, – пробормотал Борисов. – А я как раз звонил Сантане, чтобы узнать, не нашли ли они неопознанный труп мальчишки лет шестнадцати.

– Поиск завершен, опознание проведено, – подвел итог Нейман.

– Хорошо, – буркнул шеф «Ветерана». – Начинай расследование – кто, зачем и почему. Надо взять этого засранца и посадить на кол. Для матери Брауна это слабое утешение, но мы должны отработать гонорар. Идеи есть?

– Есть, – признался Грегор, – даже несколько. Мне будет нужна помощь Ричарда.

– Что там произошло? Мне нужна дополнительная информация.

Нейман нахмурился, пытаясь свести воедино все те ниточки, которые он успел выудить из клубка.

– Вчера ночью Браун связался с Гором и попросил о встрече. Вероятно, это был не первый их контакт. Судя по всему, они уже работали вместе и доверяли друг другу.

– Работали? – ужаснулся шеф.

– Я проверил школьное досье Брауна, – отозвался Грег. – Мальчишка очень хорошо разбирался в сетевых технологиях. Пару лет назад его поймали на взломе школьного сервера. Потом неприятности прекратились. Судя по всему, он стал умнее и перестал гадить там, где жил.

– Взломщик, – буркнул Борисов. – Сопляк взломщик.

– Да. Похоже, он нашел что-то интересное и передал информацию Игану Гору.

– Что именно?

– Пока неизвестно. Я просмотрел линии их коммуникаторов. Браун передал Гору цифровой код, похожий на доступ к зашифрованному файлу. Сразу после этого на личный счет мальчишки поступили пять тысяч кредитов.

– А сам файл?

– Вероятно, он был передан заказчику на независимом носителе. На теле я его не обнаружил. Коммуникатор Гора поврежден выстрелом, но я думаю, что он попытался передать информацию кому-то еще. Здесь нужна помощь Ричарда – пусть он возьмет досье Гора и прочешет все его каналы связи, которыми он пользовался. Нужно засечь передачу данных, что велась вчера в полночь. Я сейчас пришлю вам все материалы по этому делу.

– Хорошо, – отозвался Борисов. – Но даже если мы отследим эту передачу, то выйдем только на заказчика взлома. А нам нужно найти киллера.

– Нам нужен файл, – поправил шефа Грег. – Если мы узнаем, что это, то узнаем и откуда его унесли. Это приведет нас к исполнителям и заказчикам убийства.

– Это понятно, – задумчиво отозвался Борисов. – Ребята что-то взломали, утащили информацию и попытались продать. Предположительно владельца это разозлило настолько, что он нанял киллера. Или сделал это сам. Проклятье! Как же мне сказать матушке Брауна, что ее драгоценный ангелочек оказался сетевым вором?

– Как-нибудь помягче, – посоветовал Грег.

– Без тебя справлюсь, – буркнул шеф. – Версии насчет исполнителей есть?

– Да, – отозвался Нейман. – Этим я займусь прямо сейчас.

– Что ты нашел? Давай, не томи, мне пора звонить Браунам.

– Вчера в полночь недалеко от места происшествия видели черный флаер без номеров. Я попытаюсь его разыскать.

– Ага, – в голосе Борисова зазвучали радостные нотки. – Значит, ниточка есть. Что ж, давай раскручивай.

– Есть, – коротко отозвался Грег и поднял руку, чтобы отключить комм.

– Постой, – спохватился шеф. – Что значит флаер без номеров? Эти летающие штуки все с маячками. Транспортная служба может отследить любой из них.

– Транспортники не смогли его засечь. Во всяком случае, в их ночных записях нет упоминания о неизвестном флаере в районе Технарей.

– О, черт, – буркнул Борисов и замолчал.

Грег ждал. Он знал, что сейчас шеф прокручивает в голове десяток сценариев происшедшего и пытается понять, какой из них наиболее правдоподобен. Быть может, он разгадает эту загадку, не вставая с кресла, основываясь только на той информации, что есть в его рабочем терминале и в бездонной памяти полицейского. Такое бывало, и уже не раз. Аналитические способности шефа восторгали Неймана. У него самого лучше получалось работать руками, чем головой. Вот поэтому-то Борисов – шеф «Ветерана», а Грегор Нейман – детектив.

– Грегор, – позвал Борисов.

– Да, шеф?

– Будь осторожнее, – сказал тот и прервал связь.

Нейман выключил свой комм и начал пробираться к выходу из магазина. Итак, шеф не смог с ходу вычислить заказчика убийства. Значит, в дело должен вступить детектив, чтобы послужить шефу руками, ногами и глазами. Превосходно. Охота начинается.

Грегор сунул руку в карман и сжал холодную рукоять «Орла» – любимого оружия киллеров и отставных военных.

Сектор: Федерация, Сегмент Туман.

Координаты: Система Туман.

Колония Туман-Центр, столица Системы Туман.

Корабль «Стальной Шип», порт приписки отсутствует.

Когда Артур вошел в кают-компанию, хмель уже выветрился из головы. Этому немало поспособствовали полпачки мерзких на вкус и на вид таблеток, что старпом всегда носил с собой. Обычно на стоянках Арт ими не пользовался – предпочитал самостоятельно добрести до койки и рухнуть на нее, не снимая одежды. Он засыпал, укутанный алкогольным туманом, как ватным одеялом, а похмелье, настигавшее его следующим утром, позволяло забыть о личных проблемах еще на полдня. Таблетки он пил, только когда появлялась работа и нужно было срочно прийти в себя. Как сейчас.

Его ждали. Едва переступив порог кают-компании, Арт был сразу вознагражден гневными взглядами – он все-таки опоздал, а в отсутствие хотя бы одного члена команды совет не начинался. И уж конечно он не начинался без старшего помощника, которому, честно говоря, полагалось первым являться на совет команды. Расправив плечи и вызывающе выпятив подбородок – пусть кто-то только посмеет бросить ему упрек, – Арт подошел к столу.

Полированный овал из натурального дерева занимал почти все свободное пространство каюты-компании. Это был неофициальный центр «Стального Шипа», его сердце и мозговой центр. Именно за этим столом решались все вопросы, касавшиеся судьбы корабля и команды. Здесь принимались важные решения и слушались доклады, здесь обвиняли и оправдывались, здесь награждали и наказывали... Эта комнатка, где нет ничего, кроме стола, стала для корабля капитанским мостиком.

Над полированной гладью стола напротив каждого члена экипажа мерцали пять проекционных экранов. Все они выглядели светлыми одинаковыми пятнами, висевшими в воздухе, и экран старпома ничем не отличался от прочих. Но Арт, как всегда, сел во главе стола. Это его законное место, место старпома, откуда он мог видеть всю команду: двое справа и двое слева. Противоположный конец стола пустовал. Это место капитана, и, наверно, когда-то он действительно сидел там. Но Роза... Артур ощутил, как кровь прилила к щекам, и запоздалое раскаянье заворочалось в животе склизким комом. Нельзя ей показываться в таком виде. Артур почувствовал, как железный обруч боли стиснул виски, и нахмурился. Нет. Ему нужна пара минут, чтобы прийти в себя. Всего лишь пару минут, перед тем как вызвать капитана.

– Что, – буркнул Роберт, мрачно разглядывая старпома, – начнем?

Артур окинул взглядом команду. Роб сидел справа, рядом с ним. Гора накачанных мышц, хмурый взгляд исподлобья – прекрасный образ для мастера-оружейника, что не стесняется прибегать к силовому решению проблем. Бывший десантник космофлота Виктории, он и в сорок лет сумел сохранить стать и выправку, а его тело оставалось таким же сильным и гибким, как и четверть века назад. Роберт – мускулы команды. Порой только один вид оружейника делал клиентов сговорчивей, а таможенников заставлял четко придерживаться правил досмотра. На него можно положиться. Ему можно дать самое невыполнимое задание и быть уверенным – он сделает все, что сможет, и даже на десять процентов больше. Арт доверил бы ему прикрывать свою спину.

А вот Дэниэлу, что сидел слева, Артур не доверил бы и охраны пустого почтового ящика. Вертлявый парень, сбежавший от полиции Топаза, никогда не нравился старпому. Да, этот прохвост ловко умеет обращаться с железяками, но он больше похож на обезьяну – и снаружи и внутри. Постоянно корчит рожи, хихикает, как полоумный... Если бы не Роза, Арт давно бы вышиб его ко всем чертям. Но они не могут тратить время на поиски нового механика. Только не сейчас.

– Старпом, – позвала Инга, – все в порядке?

– Все просто отлично, – отозвался Арт. – Сейчас начнем.

Он встретил ее недовольный взгляд и сжал зубы. Инга Вэй – пепельная блондинка с бледно-голубыми глазами – вызывала у старпома внутреннее содрогание. Она напоминала ему робота – красивый жутковатый механизм, холодный и бесчувственный. В команде она числилась медиком, но Арт знал, что в случае неприятностей она не уступит Роберту. Он видел, как эта крепкая девица, больше похожая на сержанта военной полиции, расшвыряла кабацкую дрянь в порту Тумана-Два. Тогда она пришла за своим командиром, пьяным в дым и неспособным даже подняться на ноги. И ведь потом она дотащила старпома до корабля. Сама. А ведь раньше Арт считал, что этот подвиг под силу только оружейнику. Но все же она сделала это. И сейчас Инга прекрасно понимала, где был старпом и в каком он сейчас состоянии. В ее глазах Арт читал беспокойство – но не за себя, боже упаси, а за общее дело, которое алкоголик старпом может провалить. Ингу беспокоила только работа. А мужчины ее не волновали в принципе, что страшно огорчало Дэниэла, который в первую же неделю на корабле успел отведать стальной хватки мастера-медика. Тогда, помнится, механик чуть не лишился некоего органа, который Инга полагала корнем многих бед. С той поры Дэниэл старался держаться подальше от блондинки – к великому облегчению Арта, что ненавидел разбирать конфликты внутри команды.

– Арти, – подала голос Магда, – что-то случилось? На тебе лица нет.

– Я в норме, – медленно ответил Арт, прислушиваясь к барабанной дроби в висках. – Сейчас начнем.

Магда была жемчужиной их команды. Арт подозревал, что ее пятидесятый день рождения давно миновал, но скорее отрезал бы себе руку, чем спросил об этом напрямую. Строгая прическа, настоящий костюм, а не рабочий комбинезон, и никакой косметики. Ни виртуальной, ни натуральной. Арту она иногда напоминала лектора федеральной школы – выдержанная, спокойная и уверенная в себе на тысячу процентов. Строгий взгляд карих глаз способен плавить пласталь. Перед ним пасовали и юристы корпораций, и патрульные орбитальных баз, и портовые инспекторы. Магда способна вывернуть наизнанку любой договор, обернуть финансовое поражение победой, а недомолвку в законе превратить в черную дыру, сквозь которую можно протащить имперский крейсер. Сейчас этот взгляд был обращен на старпома, опоздавшего на совет и посмевшего прийти в кают-компанию, благоухая перегаром.

Арт собрался с духом и решил, что пора начинать – пока он не превратился в лужицу расплавленного металла. Он вытянул руку, искренне надеясь, что никто не заметит, как она дрожит, и коснулся мерцающего экрана.

– Роза, – позвал он, – мы готовы.

С потолка каюты на блестящую столешницу упал луч света, замерцал и потух, оставив после себя голографическую проекцию.

Роза Вилье, капитан «Стального Шипа», явилась на совет.

Полупрозрачная фигура висела в воздухе, и казалось, что высокая женщина стоит на столе. Рыжие волосы падали ей на плечи, прямо на черную кожаную куртку. Синие джинсы, каких давно не делали в этой галактике, туго облегали тонкие ноги и прятались в высоких кожаных сапогах с острыми носами. Арт подозревал, что этот костюм Роза позаимствовала из какого-то исторического фильма, но так и не смог понять из какого. Он знал одно – она великолепна. Зеленые глаза, острый носик с едва заметными веснушками, рыжие кудри... Она ничуть не изменилась за прошедшие годы. Виртуальные конструкты личности не меняются. Время не властно над их обликом.

– Все в сборе? – традиционно спросила капитан, хотя прекрасно знала, что вся команда на месте. – Тогда начинаем совет.

Она развела руки в стороны, и между ними появилось сияющее полотно проекционного экрана. Сложный график с алой линией высветился над столом, и Арт поморщился – он терпеть не мог наглядные пособия, ему хватало и голых цифр. А вот Роберту и Инге – нет.

– Начнем с плохого, – бодро произнесла Роза. – Мы на мели. Деньги тают, как снег на экваторе, а последний рейс выдался не таким прибыльным, как я рассчитывала.

– Но мы ведь в плюсе? – осведомился Роб, с подозрением рассматривая алую линию на графике.

– Пока – да, – отозвалась капитан. – Долги мы выплатили. Хватило на премиальные всем вам и даже кое-что осталось. Но это «кое-что» через пару недель уйдет за стоянку и обслуживание в порту.

– Может, выйдем на орбиту? – предложила Инга. – Ляжем в дрейф, перейдем на пайки и отсидимся?

– Горючее для маршевых и энергия тоже небесплатны, – напомнила Магда.

– Не говоря об износе и ремонте, – буркнул Дэн. – Если выбираться из дока, то только в новый рейс.

Медик наградила его ледяным взглядом, и техник, собиравшийся разразиться лекцией о работе генераторов, умолк.

– Пока не тронут наш резерв, – напомнил Арт. – Счета доступны?

– Да, – отозвалась Магда. – Наша кубышка в целости и сохранности. Но средства в обороте. Сейчас неплохое время для банковских операций. Но если сейчас изъять средства из оборота, то мы потеряем годовые проценты. Не советую этого делать. Резервные средства – это наш запас на черный день.

– Этот день наступит ровно через две недели, – произнесла Роза.

Экран исчез, и она сложила руки на груди, с вызовом посмотрев на Арта. Этот взгляд был хорошо знаком старпому – она собиралась рубить сплеча, брать нахрапом, нырять с головой в очередную авантюру... И ему, как всегда, придется держать оборону, чтобы хрупкий мир «Стального Шипа» не рассыпался на куски, как тогда, много лет назад, когда он чуть не потерял и корабль, и своего рыжеволосого капитана из-за глупого слуха о бродячей комете.

– Две недели, – пробормотал Роб, – это много. Можно дождаться очередного заказа.

– Или подрядиться на доставку, – подхватил Дэниэл, почувствовав запах жареного.

– Я предлагаю забрать деньги из оборота и вложить все наши средства в следующий рейс, – твердо произнесла Роза.

– О, – выдохнул Арт, чувствуя, как возвращается головная боль.

Роберт нерешительно покосился на него и промолчал. Техник выдавил натянутую улыбку, но, судя по его бледным щекам, он был готов сбежать с корабля прямо сейчас. Поставить на одну карту все, что есть, – это слишком даже для вольного охотника.

– Роза, – тихо сказала Магда, – если ты потребуешь, я отзову средства. Но для этого нужна очень веская причина. Рисковать всеми финансами предприятия ради вздорной идеи я не собираюсь. Сначала постарайся нас убедить. Быть может, кто-то захочет тебя поддержать. Или воспользоваться правом наемника.

Капитан нахмурилась, и Артур едва удержался от улыбки. Вот что ее останавливает – не доводы старпома, не логика бухгалтера, а договор и традиции вольного флота. Право наемника есть у каждого члена команды. Именно поэтому все решения принимались на совете, хотя формально «Стальной Шип» принадлежал Розе. Любой из команды мог забрать свою долю из кубышки и покинуть корабль. Не в любую минуту, нет. По договору это можно сделать только между рейсами, в любом свободном порту. Сейчас для этого самое удобное время.

– Все верно, – медленно произнесла Роза. – У вас всех есть такое право. Но чтобы получить большой куш, нужно идти за призраком удачи. В этом смысл жизни вольного охотника, не так ли?

Никто ей не ответил. Капитан – хозяин корабля, это он выбирает, чем заниматься команде. Если ты против, то у тебя единственный выход – уйти. Или поднять бунт. Да, такое случается на вольных охотниках, где команда состоит из наемников, что ловят каждый сомнительный проблеск удачи. Но только не на «Стальном Шипе». Роза – не просто капитан. Она и есть сам «Стальной Шип»: где-то в глубинах этой блестящей стрелы прячутся отсеки, где никто никогда не бывал. Они хранят главную тайну корабля – компьютерную систему, в которую переписано человеческое сознание. «Стальной Шип» – уникальный корабль. И у него уникальный капитан.

Артур встречал много бортовых систем с искусственным интеллектом. Все они были не умнее компьютерной игры. Но он никогда не слышал о втором капитане корабля, который был бы виртуальным конструктом личности. Да и о своем капитане он знал не так уж много. Точно ему было известно одно – когда-то давно Роза Анри Вилье была самым обычным человеком. Ее тело погибло в катастрофе – где и когда, Арту так и не удалось узнать. Но ее сознание было переписано в компьютерные системы одной из лабораторий Империи Чен. Как оно оттуда выбралось и как попало на модернизированный корабль – отдельная тайна, которую Роззи хранила за семью печатями. Корабельная система смогла вместить полноценный виртуальный конструкт, она достаточно велика и сложна для этого. Собственно, других вариантов у конструкта нет – либо лаборатория вычислительной техники, либо мощные процессоры космического корабля.

Как и почему это случилось с Розой, Артур не знал. Зато он прекрасно понимал, почему рыжеволосый капитан с зелеными глазами взяла на борт человека, собранного по кусочкам в федеральной клинике. Он прочитал это в ее виртуальных глазах при первой же встрече. Она понимала, что это такое – быть размазанным по стене. Тогда Артур увидел, что его история для нее – не просто чужое горе. Это было и ее горем, настоящей болью, которую они смогли молча разделить на двоих. Для этого не нужны слова, достаточно только взгляда. Как и для того, чтобы навсегда утонуть в зеленых глазах виртуального конструкта. Но это уже его личная проблема, проблема старпома Артура Корна, что не должна мешать делу. Не должна мешать Розе.

– Я слушаю, – вежливо сказала Магда, поджав тонкие губы. – Постарайся быть убедительной, Роззи. Хотя бы на этот раз.

Рыжеволосая женщина, похожая на призрак, улыбнулась, и глаза ее засияли зелеными огоньками. О да, она собиралась быть очень убедительной. У нее был козырь в рукаве, и это пугало Арта больше всего. Он бы предпочел, чтобы козырь оказался очередной бредовой идеей, от которой можно отказаться со вздохом облегчения. Но, похоже, легендарная удача собиралась изменить старпому.

– Сегодня я получила информацию из одного источника, – произнесла Роза. – И она очень меня заинтересовала.

– А источник надежный? – поинтересовался Арт, цепляясь за последнюю надежду отговорить капитана от очередной безумной затеи.

– Надежней некуда, – отрезала Роза. – Я давно работаю с этим человеком. Больше трети рейсов мы сделали благодаря ему. Все рейсы были удачными, а информация оказывалась верной на сто процентов. Всегда.

Артур развел руками, признавая поражение.

– Он связался со мной по обычному каналу, – продолжила Роза. – Так же, как делал всегда, когда находил нечто интересное. Он предложил мне обычный контракт, но на этот раз попросил аванс. Это было необычно. Вероятно, он решил подстраховаться.

– Ты заплатила? – нахмурилась Магда.

– Обычную ставку, – отозвалась Роза. – С моего личного счета.

– А информация? – подал голос Роберт. – Он прислал данные на новый объект?

– Почти. Он начал пересылать файл, но неожиданно передача оборвалась. У меня остался только заголовок и ворох разного мусора. Мне удалось выудить из сети все следы прохождения файла через ретрансляторы и сложить обрывки в нечто читаемое. И я увидела достаточно, чтобы попросить вас рискнуть.

– Давай выкладывай, – обреченно буркнул Арт. – Хватит ходить кругами.

Перед капитаном снова вспыхнул мерцающий экран. На этот раз на нем появились не графики, а длинный список характеристик корабля. Старпом прищурился, пытаясь понять, что так сильно заинтересовало Розу. Он сразу догадался, что это очередной объект и что им предстоит еще один рейс в никуда. Еще одна погоня за летающим гробом. Он искал курс корабля, вектор его движения, пытаясь оценить расстояние, на которое им придется прыгнуть. И пропустил самое главное, то, что заставило техника восторженно взвыть:

– Боже, вы только посмотрите на тоннаж! Глазам не верю... Это то, что я думаю?

Артур перевел взгляд на верхние строчки и шумно сглотнул. На этот раз восторг Дэниэла был вполне уместен.

– Да, – тихо ответила Роза. – Это колонизационный корабль. Один из галактических лайнеров, что использовались тысячу лет назад перед эпохой упадка. Такие корабли отправляли на пустые планеты, чтобы основать новое поселение. Это целый мегаполис, зародыш колонии. В нем есть все необходимое, чтобы начать с нуля.

– Трюмы, – потрясенно шептал Дэниэл. – Боже мой, вы представляете, что там у него в трюмах? Это настоящая сокровищница!

– Откуда он взялся? – спросил Роб. – Я думал, их все давно пустили на переплавку. Это настоящий колонизатор?

– Самый настоящий, – заверила его капитан. – И он полностью функционален. Сейчас он в пути.

На этот раз заговорили одновременно Роб, Дэн, Инга... В кают-компании стало шумно, и Арт нахмурился. Приложив руку к гудящему затылку, он шумно вздохнул и гаркнул изо всех сил:

– Отставить! Всем заткнуться!

– Спасибо, старпом, – поблагодарила Роза, когда наступила тишина.

– Роззи, – позвал Арт, пытаясь не обращать внимания на боль в затылке. – Пожалуйста, расскажи все, что нам нужно знать. И кратко.

Мерцающий экран, висевший перед капитаном, пропал. Роза нахмурилась, словно припоминая, что она хотела сказать, – человеческий жест, скопированный машиной.

– Корабль класса колонизатор, – сказала она после долгой паузы. – Бортовое имя – «Эдем». Приписан к порту колонии Новая Надежда. Он вышел в путь около пятисот лет назад и еще не достиг пункта назначения. Предположительно корабль полностью функционален. Арти?

– Что за колония? – спросил старпом. – Не помню такой.

– О ней мало что известно. Это весьма скромный мир на окраине Дикой Зоны. Вернее, тогда этой зоны еще не было. Новая Надежда располагалась слишком далеко от обжитых систем и вела самостоятельную разработку планеты. Предположительно колонисты отделились от человеческих систем, на месте которых потом возник Свободный Сектор. В период изоляции, после того как нарушилась связь с другими человеческими поселениями, Свободный Сектор развивался самостоятельно и в итоге, как мы знаем, превратился в помойку человеческой зоны. А о Новой Надежде все забыли – она просуществовала недолго.

– Что с ней случилось? – спросил Арт.

– Сведения об этой системе очень скудны, – ответила Роза. – Мне удалось найти только слухи. Примерно около пятисот лет назад колония Новая Надежда была уничтожена в результате техногенной катастрофы. Планета получила значительные повреждения и лишилась атмосферы. Уцелевшие остатки орбитальной техники растащены пиратами во время формирования Свободного Сектора. Сейчас Новая Надежда – это мертвый шар на окраинах вольных поселений, никому и даром не нужный.

– Катастрофа? – удивленно переспросил Роб, не обращая внимания на тяжелый взгляд старпома.

– Похоже на одновременный взрыв всех силовых генераторов планеты, что вели терраформацию, – отозвалась Роза. – Скорее всего просчет в системе управления вызвал цепную реакцию. Или в колонии разразилась война, и они использовали оружие массового поражения. В тех отчетах, что я нашла, об этом говорится очень мало. Фактически это не отчеты, а заметки тех самых пиратов, что собирали осколки колонии.

– Но колонизационный корабль ушел с орбиты, – уточнил Арт. – А это значит, он несет в себе остатки колонии Новой Надежды. Людей и технику – все, что удалось спасти.

– Осколок мертвого мира, – прошептала Инга, и ее ледяной взгляд на мгновение смягчился. – Новая колония. Потерянная культура и технологии...

– Ты думаешь, корабль цел? – буркнул Арт.

– Да, – отозвалась Роза. – Точных данных нет, но думаю, он в полном порядке.

– Люди, – потрясенно прошептала Магда. – Господи, да там же, наверно, целый город!

– Может быть, – отозвалась Роза. – Судя по технической документации, криосистемы корабля могут обслужить около полумиллиона колонистов. Естественно, если они будут находиться в заморозке, иначе даже ресурсов колонизатора не хватит, чтобы прокормить такое количество пассажиров.

– Это не рейс, – сердито бросил Арт. – Ты предлагаешь нам спасательную операцию!

– Можно сказать и так, – уклончиво отозвалась Роза.

– А куда они направляются? – жадно спросил Дэниэл. – Мы вообще сможем их перехватить?

– Это проблема номер один, – ответила Роза. – Файл поврежден, и я не знаю, куда летит «Эдем». Но хочу обратить ваше внимание, что корабль предназначен для колонизации планет земного типа.

– Планета земного типа, – пробормотал Артур. – Они летят основывать новую колонию. Новую Надежду-Два.

Над столом повисла хрупкая тишина. Экипаж пытался представить себе, каково это – начать с нуля новую жизнь. На пустой планете.

– Боже, – выдавил Дэниэл. – Вы хоть представляете, сколько бабок отвалит Федерация за координаты планеты земного типа?

– Достаточно, чтобы купить собственный планетоид и открыть на нем сеть игорных заведений, – спокойно отозвалась Магда. – Но проблема в том, что мы не знаем этих координат.

– Роза, посмотри мне в глаза, – мягко попросил Арт, – и скажи, что ты задумала на самом деле.

Виртуальная проекция обратила свой взгляд на старпома. Зеленые глаза прищурились, взяв на прицел непокорного помощника. Но Арт даже не моргнул. Какого черта! Он выдержал тысячи подобных взглядов, выдержит и на этот раз. Он не отвел глаз и даже умудрился выдавить одну из самых мерзких ухмылок.

– Колония, Арт, – медленно произнесла Роза, не отводя взгляда от старпома. – Новая колония земного типа, которой необходима связь с внешним миром. Эксклюзивный контракт перевозок. Первый корабль космического флота новой колонии. Торговля, связь, дипломатия, оборона. Частная собственность и доля в государстве.

– Ну, ты даешь, подруга! – восхищенно выдохнул Дэниэл. – Ты хочешь захапать целую планету! Будешь королевой, а?

– Небольшая серебряная корона подойдет к моим волосам, – отозвалась Роза, взглянув на техника. – Но не думаю, что до этого дойдет.

– Планетарные и космические войска, – прошептал Роб, – фортификация наземных укреплений, орбитальная защита, генеральный штаб...

Артур быстро взглянул на другой конец стола. Глаза Инги затуманились. Она уже видела себя как минимум наследной принцессой, окруженной толпой придворных дам в шикарных вечерних туалетах. А Магда разглядывала аккуратно подстриженный ноготь и скорее всего подсчитывала годовой оборот свободных средств развивающейся колонии. Сердце Арта пропустило один удар. Это конец. Конец охоты за летающими гробами, конец нескончаемой вереницы покойников в невесомости, что напоминают ему об Элен. Роза опять сделала это. Она заполучила свою команду – всю, с потрохами. Поймала на крючок. Артур не сомневался – через минуту они все добровольно согласятся отдать свои деньги и отправиться за рыжим капитаном к черту на рога – за призрачной удачей.

– Послушайте, – сказал он и шумно откашлялся. – Это пока лишь предположение. У нас ничего нет. Мы не знаем координат планеты, не знаем вектора движения корабля. Даже не знаем – цел он или нет. Пока все это напоминает сказку о пиратском кладе, зарытом на одной из лун далекой системы.

– Верно, – поддержала старпома Магда. – Пока это лишь красивая мечта. Из-за этого я не буду доставать наши деньги из сейфа. Роззи, дорогая, у тебя есть более надежная зацепка, чем побитый файл, полученный от сетевого хулигана? Может быть, это только подделка, чтобы получить наш аванс?

– Сейчас я разошлю вам файл, – отозвалась Роза, и экраны перед членами команды пошли рябью. – Откройте на редактирование исходный файл и обратите внимание на метку в заголовке.

– Архив военной службы Федерации! – возопил Дэниэл. – Господи, да они теперь этого взломщика наизнанку вывернут. И нас вместе с ним.

– До нас они не доберутся, – отрезал Артур. – Мы этот взлом не заказывали. Но даже если это подлинная метка, то это значит, что за кораблем следят. Его ведут, как и сотни других кораблей, что продолжают свой последний рейс. Это не наша добыча, ребята. Она нам не по зубам.

– Если бы о нем знали, то давно бы нашли и доставили в пункт назначения, – отозвалась Роза. – Федерация не выпустила бы из рук еще одну колонию, что можно присоединить к себе. И тем более не выпустила бы из рук координаты планеты земного типа.

– Верно, – согласился Дэниэл и облизнул пересохшие губы. – Очень даже верно. Эти жадные сволочи не будут ждать полтыщи лет, чтобы захапать новую планету. Они сделают это сразу.

– Я знаю структуру этих меток, – призналась капитан. – Мне знакомы и защитные механизмы этого файла. Арт, поверь, это мертвый архив. Он был переведен из сверхсекретного режима хранения в стандартный. Только поэтому взломщик и смог до него добраться. Из действующего архива военной службы он не унес бы ни одного бита. А смена режима означает, что военные забыли об этом корабле. Причем лет двести назад. В любом случае сейчас никто не знает о нем.

– Они узнают, – буркнул Арт. – Если обратят внимание на взлом.

– Поэтому нам надо торопиться. – Роза наклонила голову и обвела команду тяжелым взглядом.

– Куда? – вздохнул старпом. – У нас нет зацепок. Файл битый. Твой взломщик скорее всего мертв. Или забился от страха в такую дыру, где мы его никогда не найдем.

– Я знаю, где находится неповрежденный файл, – сказала капитан.

– В Генеральном штабе флота Федерации, – отозвался старпом. – И что дальше? Пойдем на штурм?

– Нет. Я проверила все контакты личного терминала взломщика. За пару минут до того, как он отправил мне этот файл, он снял с него копию и отправил в личный архив.

– О! – Дэниэл подался вперед и налег грудью на стол. – Роза, ты можешь взломать архив хакера?

– Нет. – Она покачала головой. – Информация записана на независимый носитель, он не подключен к сети. Это обычный прием взломщиков. Они знают: что взломали они, то могут взломать и другие. Но мне известно, где искать этот носитель – в одном из банков картелей Свободного Сектора. Мы можем забрать его оттуда.

– Думаешь, это будет легче, чем взломать базы Генерального штаба Федерации? – осведомился Артур.

– Намного легче, – отрезала Роза. – Это будет безопасно и дешево. Главное – чтобы взятка была больше, чем заплатил взломщик за аренду ячейки банка.

– Может сработать, – признал Дэниэл, поглаживая подбородок. – Однажды мой приятель провернул такую штуку. Да и не так страшно в том секторе. Не намного хуже, чем в Федерации. Разве что нет копов и вояк.

– Анархия. – Магда поджала губы и покачала головой. – Там можно летать только на крейсере с полным вооружением.

– Я бывала в Дикой Зоне и Свободном Секторе, – отозвалась Роза. – И, как видите, цела. Нам нужны только деньги на полет в зону. И полная загрузка, потому что там сумасшедшие цены на технику и ресурсы. Надо забить «Шип» до отказа, и прямо сейчас.

– Да, – согласилась бухгалтер. – Здесь будет дешевле.

– Постойте! – воскликнул Арт. – Вы говорите так, словно мы уже все решили и готовимся выйти в рейс! Мы еще даже не голосовали!

Четыре пары глаз, устремленные на старпома, поведали ему, что предложение рыжеволосого капитана уже рассмотрено и единодушно принято командой. Арт оттянул пальцем воротник комбеза, ставший вдруг слишком узким.

– Ладно, – буркнул он. – И что мы будем делать, если и в целом файле нет упоминаний о курсе корабля?

– Возьмем груз из Свободного Сектора, – быстро ответила Роза. – И заработаем немного денег. А там посмотрим.

– Опять контрабанда, – нахмурился Арт.

– Соглашайся, Арти, – вкрадчиво произнесла Роза и взглянула на старпома. – Больше нас никто не назовет стервятниками. У нас будет целый мир. Артур, это тот самый большой куш, о котором мечтают все вольные охотники. Это шанс, что бывает раз в жизни. Нужно только немного удачи. Но нам всегда везло, да, Арти?

Старпом ответил ей хмурым взглядом. Роза наклонила голову, и рыжие локоны упали ей на лицо. Она расправила плечи и послала старпому самую очаровательную улыбку, на какую только были способны виртуальные губы. Арт смотрел ей в глаза, и на секунду ему показалось, что волосы виртуальной проекции потемнели, а в зеленых глазах заблестел лед. Артур шумно сглотнул пересохшим горлом, и призрак Элен пропал. Рейс. Ему отчаянно нужен рейс – тяжелый и опасный, затягивающий в омут дел. Нужно отвлечься от этого безумия. Если он останется в порту еще на пару недель, он просто сойдет с ума.

– Хорошо, – выдавил Артур, пытаясь не обращать внимания на дурные предчувствия. – Я согласен. Идем в рейс.

Команда разразилась аплодисментами, а улыбающийся Роб похлопал старпома по плечу. Арт был так разбит, что даже не обратил внимания на эту вольность, хотя в другое время устроил бы оружейнику выволочку за фамильярность.

– Спасибо, Арти, я знала, что на тебя можно рассчитывать, – шепнула Роза и послала старпому воздушный поцелуй.

Тот беззвучно застонал и стряхнул с плеча лапу бывшего десантника.

– Теперь – за работу, – велела Роззи, возвращаясь к роли капитана. – Арт, у тебя в комме список оборудования. Займись его покупкой и доставкой. Магда, обеспечь старпому финансовую поддержку. Я знаю, что в этом порту за срочность платят наличными, так что вам придется навестить банк. Дэн, отправляйся в мастерскую Хазза и выбей из него все нужные тебе запасные части. Все, что может пригодиться в дальнем рейсе. Роб, проводи Дэна и помоги ему разобраться с Хаззом. Он принимает безнал, так что можете пользоваться нашим обычным счетом для ремонта. Инга, ты остаешься на борту принимать оборудование. Займись логистикой. И быстрее, ради всего святого. У нас мало времени.

Команда завозилась, выбираясь из мягких кресел: когда капитан говорит, что пора браться за дело, это означает – немедленно исполнять. Арт поднялся последним – он успел пробежаться взглядом по списку покупок и ужаснулся. Столько припасов они еще не брали на борт. И серьезные вещи, и мелочевка... Полные трюмы. Хоть колонию основывай. Он обернулся к Розе, чтобы потребовать объяснений, но та только мило улыбнулась ему и растворилась в воздухе.

– О дьявол, – прошептал Арт, понимая, что приговор окончательный и обжалованию не подлежит. – Она спятила.

– Я одного понять не могу, – пожаловался Роб, пропуская старпома вперед. – Почему они не прыгнули к той планете, а летят на маршевых движках?

– Не забивай голову, – беспечно отозвался Дэниэл. – Скорее всего они собирались в страшной спешке и не успели полностью заправить прыжковые двигатели. А этой огромной штуковине нужна чертова прорва энергии. Представляешь, сколько антиматерии ей нужно для прыжка?

– Ты и правда думаешь, что они просто не успели заправиться? – усомнился оружейник.

– Нет, – хохотнул Дэн. – Скорее всего отказали прыжковые системы. Иначе они давно бы прибыли на место, основали бы колонию. И сейчас, наверно, выращивали капусту, как на Меле...

– Не нравится мне это, – буркнул старпом. – Ох, не нравится.

Он поднял голову и обнаружил, что стоит в пустом коридоре. Весь экипаж разошелся по рабочим местам. Они отправились выполнять распоряжение капитана, ни на секунду не усомнившись в благополучном исходе рисковой затеи. Артур покачал головой и направился к своей каюте. Там, в рундуке, у него была припрятана последняя пачка антиалкогольных таблеток.

Сектор: неизвестен.

Координаты: неизвестны.

Корабль «Эдем», порт приписки Новая Надежда.

Ремонтный дроид, напоминавший железного паука, медленно полз по узкой шахте. Два рабочих манипулятора быстро, но бесконечно аккуратно вскрывали пласталевый шов. Следующая пара тянула из брюха силикатный провод и укладывала его на место старого. Задние манипуляторы заваривали шов и полировали его. Железный паук двигался вперед, а за ним тянулась светлая полоса обновленной поверхности, напоминавшая след из паутины. Ему оставалось пройти не больше сотни метров, когда шахта вздрогнула. Робот, не замечая этого, полз дальше. Шахта мелко задрожала, подернулась серой дымкой, и Алекс выпал из рабочего режима.

Он ощутил, что сидит в кресле, а изображение шахты дрожит на внутреннем экране шлема. Встревоженный пилот попытался снова подключиться к камерам робота, но чья-то рука легла на его плечо.

– Что? – громко спросил Алекс, стягивая шлем.

Перед креслом стоял Амир. Его острый подбородок зарос черной как смоль щетиной, а отросшие волосы падали на бледный лоб. Со стороны он казался нелегальным переселенцем, тайком пробравшимся на колонизационный корабль. Даже его серебристый комбинезон выглядел мятым и потускневшим, словно в нем спали пару недель кряду.

– Что случилось? – снова спросил пилот.

– Хватит, – отозвался Амир, убирая руку с плеча напарника. – Бросай работу. Нам пора спускаться.

Алекс посмотрел на часы и запротестовал:

– До конца вахты больше часа, а мне осталось проложить всего сто метров кабеля. Я как раз успею.

– Робот справится и без тебя, – скривился Амир. – Ты все равно ничего не делаешь, просто следишь за его работой.

– А вдруг случится что-то непредвиденное? Может потребоваться мое вмешательство.

– Не будь дураком. Ничего не случится. Эта железная тварь работает в сто раз лучше нас с тобой, вместе взятых, и ей не нужна твоя забота.

– Торопишься вернуться в камеру? – осведомился Алекс, с тревогой разглядывая напарника. – А говорил, что ненавидишь ее.

– Я больше так не могу, – признался Амир. – Это ожидание... Мне нечем себя занять. Просто сижу в кресле, смотрю в потолок, а в голову лезет всякая чушь. Остался всего час, а мне кажется, что впереди еще сто лет ожидания. Я разрываюсь на части. Лучше поскорее лечь на лед и покончить с этой нервотрепкой. Ожидание смерти хуже самой смерти.

Моруа отложил шлем на подлокотник кресла, напоминавшего огромный кокон, поднялся на ноги. Амир отступил в сторону, отвернулся, но пилот тронул его плечо.

– Что с тобой? – спросил он. – Может, примешь успокоительное?

– Я бы не отказался от стаканчика той дряни, которой ты меня угощал, – отозвался второй пилот. – Жаль, что она кончилась.

– Возьми аптечку и сделай инъекцию успокоительного, – предложил Алекс. – Тебе станет легче.

– Нет. – Амир взмахнул рукой. – Не надо. Перед заморозкой это все равно бессмысленно. Я в порядке. Просто... Просто устал ждать. Хочу, чтобы это все побыстрее кончилось. Меня тошнит от этого корабля и от ожидания.

– Осталось недолго, – утешил его Алекс. – Следующая вахта выведет «Эдем» на прыжок. Потом поднимут штатную команду из крио, и они поведут корабль в обычном режиме. А мы с тобой будем отдыхать в заморозке. Послушай, Амир, знаешь, ведь на самом деле все уже кончилось. Когда мы в следующий раз откроем глаза, все будет в порядке. Для нас это будет завтра, понимаешь? Завтра мы проснемся и узнаем, что путешествие окончилось.

– Мне кажется, что оно никогда не кончится, – буркнул Амир. – Поверить не могу, что мощности «Эдема» хватит только на один прыжок. Почему мы не прыгнули сразу?

– Пока ты поднимал людей с поверхности, мы принимали грузы, – отозвался Алекс. – Ты сам знаешь, что за время колонизации планеты «Эдем» превратился в огромный летающий склад. Из него вытащили все, что только можно было вытащить, и спустили на поверхность. А когда объявили тревогу, пришлось все затаскивать обратно. По кускам. Многих систем не хватало, и мы на ходу придумывали, чем заменить недостающие узлы.

– Я помню, – отозвался Амир, и его взгляд смягчился. – Вы, ребята, тоже молодцы, успели вовремя. Еще пара дней, и «Эдем» уже никуда бы не улетел.

– Нам просто не хватило времени, чтобы поднять на орбиту все протозаряды для прыжковых двигателей, – сказал Алекс. – Ведь в первую очередь эвакуировали технический персонал. А заряды, сам знаешь, огромные и чертовски опасные. Мы успели поднять только двадцать процентов. Один шаттл, два боевых истребителя и пять орбитальных яхт – вот все, что нам дали для погрузки. Было сложно, но наши пилоты старались изо всех сил. Господи, если бы только было можно, они бы таскали контейнеры на руках. Они прилетали, сбрасывали груз к нам в шлюз, прямо нам на руки, и снова уходили к планете – без сна и отдыха. А на земле команды готовили протозаряды, пытаясь набрать критическую массу из подручных материалов. Наш шлюз был разгерметизирован, мы работали в скафандрах – иначе слишком много времени уходило бы на шлюзование. Но мы сделали все, что смогли.

– Двадцать процентов, – покачал головой Амир. – Пятьсот лет пути и один-единственный прыжок. Алекс, почему мы не прыгнули сразу?

– Ты же не входил в ремонтную команду? Тебя подняли сразу на вахту к пульту?

– Да. – Амир с удивлением взглянул на Алекса. – А что тут ремонтировать, все работает.

– Когда «Эдем» отправился в дорогу, он был похож на детский конструктор, высыпанный в железное ведро. Еще лет сто команда ремонтников приводила его в порядок. Собирали, отстраивали, тестировали... Я в этом почти не участвовал, меня поднимали очень редко. Но знаю, что ребята работали на износ. Они восстановили «Эдем». Из летающего сарая они собрали новый корабль. Но прежде чем прыгать...

– Что? – жадно спросил Амир. – Только не говори мне, что нужен еще век, чтобы перенастроить системы навигации! Можно было прыгнуть и сразу после ремонта.

– Нет, все настроено, – успокоил его Алекс. – Но все должно работать как часы. Мы просто не могли сразу прыгнуть к цели. Мощности прыжковых двигателей на это не хватало. Двадцать процентов – это мало для перемещения такой массы на дальнее расстояние. Даже если бы мы прыгнули на сколько могли, потом пришлось бы лететь на околосвете – ровно столько же, сколько и сейчас. Поэтому было принято решение – сначала ремонт, потом тестирование, потом прыжок. Амир, ты же пилот. Сам знаешь – малейшее отклонение, и никто никогда не узнает о том, куда ушел корабль.

– Да, – согласился Амир и потер воспаленные глаза. – Все верно. Я знаю. Кристоф прыгнул на втором истребителе – прямо из атмосферы к «Эдему». Ему казалось, что так будет быстрее... Но он так и не вышел из прыжка.

Александр смотрел на второго пилота и видел, как трясутся его плечи. Кадык Амира ходил ходуном, а пальцы нервно сжимались и разжимались, словно пытаясь ухватить что-то невидимое, витающее в воздухе. Алекс бросил взгляд на табло пульта. Еще сорок минут. А, ладно. К дьяволу. Не надо доводить дело до истерики.

– Пойдем, – мягко сказал он и взял Амира за руку. – Черт с ней, с вахтой.

– Да, – с облегчением выдохнул второй пилот. – Пора.

Он стряхнул руку друга с плеча и пошел к выходу. Алекс вернулся к пульту, завершил текущие задачи и вытащил на видное место ярлык рабочего дневника – чтобы следующая вахта сразу его нашла. Потом он бросил взгляд на камеры, следящие за роботом. Тот уверенно полз по темной шахте, а за ним по-прежнему тянулась отполированная полоса покрытия – ровная и гладкая, как застывший во льду ручей. Все в порядке. Роботы – не люди. Если они начинают что-то делать, то доводят это до конца. У них не трясутся руки, их не посещают странные видения, им не нужно принимать успокоительное. Алекс отключил камеры и отвернулся.

Он догнал Амира только у лифтов. Вместе они опустились на два этажа ниже, в отсек экипажа – у команды были собственные криокамеры, никак не связанные с хранилищем в главном трюме. Колонисты могут тысячу лет ждать окончания полета в железных ящиках, а вот команда пользовалась индивидуальными ячейками заморозки постоянно.

Когда двери лифта открылись, Амир и Алекс вышли в темный коридор – автоматические системы экономили энергию, и все неиспользуемые помещения были затемнены. Но когда в пустом отсеке появились люди, под потолком вспыхнул свет.

– Черт, – буркнул Амир, прикрывая глаза ладонью. – Просто не верится, что я в последний раз иду по этому коридору.

– Не в последний, – наигранно весело отозвался Алекс. – Перед прилетом нас наверняка поднимут еще раз. Им понадобятся рабочие руки.

– Я часто думаю, а куда мы прилетим? – признался Амир. – Ты представляешь, сколько лет прошло? Как изменился мир за это время?

– Не волнуйся, – отозвался Моруа, – за это время человечество расползлось по галактике и наконец перестало ссориться с колониями.

– А что, если была еще одна война? Что, если человечество погибло и мы летим к выжженной дочерна планете?

Алекс взглянул на напарника и тихо вздохнул. Амир стал бледен, его трясло, как от лихорадки, взгляд блуждал по голым стенам коридора и никак не мог остановиться. Моруа прикусил губу. Нужно было уложить Амира в криокамеру еще две недели назад и закончить вахту одному. Жаль, что он не занес этот инцидент в рабочий дневник – пожалел напарника. А ведь ему наверняка понадобится помощь врачей, причем сразу, как только его достанут из заморозки. Алекс дал себе слово, что, как только его разбудят, он первым делом натравит на Амира штатного психолога.

– Не было никакой войны, – мягко произнес он. – Перестань терзаться. После Второй Галактической больше никто не будет воевать. Все слишком заняты расселением. Техника поднялась на новый уровень, и теперь не нужно спорить из-за территорий. Планет много, галактика большая, прыжковые двигатели теперь есть у всех. Места хватит. Пройдут тысячелетия, прежде чем возникнет конфликт из-за пригодных для поселения планет.

– Но что, если у них случилось то же, что у нас? – спросил Амир. – Боже, Алекс, только представь...

– Ничего не случилось, – отрезал Алекс. – Мы прилетим в цивилизованный мир. Нам помогут, и мы навсегда забудем тот кошмар, что остался за спиной. Мы летим в будущее, Амир. В светлое будущее, где нас ждут.

– Все так плохо, – прошептал второй пилот. – Я снова вижу лица тех людей, что я не успел взять в последний рейс. Они зовут меня, пытаются что-то сказать... Я чувствую, как дрожит вселенная, Алекс. Что-то идет следом за нами, что-то огромное и опасное. Нас догоняют, и встреча вот-вот состоится...

– Прекрати! – крикнул Алекс, чувствуя, как шевелятся волосы на голове. – Хватит!

Амир замолчал и отвернулся. Александр взял его под локоть и потащил по коридору. Второй пилот покорно шел за ним, но при этом продолжал бормотать под нос. Алекс старался его не слушать – он понял, что Амир окончательно слетел с нарезки.

Кляня себя за излишнюю мягкость, Александр затащил Амира в отсек своей вахты, где стояли шесть криокамер. Две из них пустовали – это их места. Из остальных четырех через час должна выйти следующая вахта, автоматика корабля поднимет их точно по расписанию без всякого вмешательства со стороны людей. Ведь сейчас весь экипаж «Эдема» лежал в заморозке. Камеры располагалась в разных отсеках, и каждый из них был изолирован, чтобы в случае аварии не погиб разом весь экипаж.

Стянув с Амира комбинезон, Алекс уложил пилота в холодную капсулу. Тот вяло запротестовал, но Алекс не желал ничего слышать – он толкнул Амира на мягкие пеноблоки и задвинул прозрачную крышку. Потом включил на капсуле режим готовности и отошел – дальше всю работу должна сделать автоматика корабля.

Бормоча под нос проклятия, он подошел к соседней капсуле. Быстро разделся, бросил комбинезон прямо на пол и нырнул в прохладную пену. Устраиваясь поудобнее, он повернулся и набрал на внутреннем пульте сигнал готовности. Прозрачная панель капсулы, нехорошо напомнившая крышку гроба, медленно опустилась, отрезая его от внешнего мира. Чувствуя в груди неприятный холодок, Алекс обругал паникера напарника и закрыл глаза. У него тоже нервы на пределе. Нужно поспать. Забыться в темноте, перестать тревожиться и выбросить из головы все дурные мысли. Он старался дышать медленно и глубоко, чтобы усыпляющий газ подействовал сразу. И все же, перед тем как система запустила процесс заморозки, он пережил несколько неприятных минут. Ему показалось, что криокапсула отказала и ему придется искать резервную ячейку. И только когда начали мерзнуть ноги, а на языке проступил горьковатый привкус газа, Алекс вздохнул с облегчением. Глаза пилота закрылись. Вахта закончилась.

Где-то далеко от криокапсулы, в которой лежал пилот Александр Моруа, ремонтный дроид, похожий на железного паука, замер на развилке шахт. Он добрался до распределительного центра и теперь быстро перепаивал соединения хрупких прозрачных волосинок, торчащих из распределительного узла. Один проводок, что был тоньше человеческого волоса, чуть согнулся. Он не был сломан, но и целым его нельзя было назвать. Ситуация требовала принятия ответственного решения, и робот замер. Действуя по заложенной программе, он послал на пульт управления предупредительный сигнал. Ответной команды не последовало. Робот повторил предупреждение два раза и, не дождавшись изменения задачи, вернулся к работе. Следуя программе, он пометил сомнительный волосок как требующий замены. В ремонтном журнале появилась предупредительная запись. Любой оператор-человек, увидев ее, должен был принять решение – заменить подозрительный элемент или оставить тот, что есть. Робот не мог принять такого решения – поломки не было, а вмешиваться в работу целых механизмов ему запрещали. Люди часто перенастраивали системы так, что они отличались от стандартов, заданных инженерами ремонтным дроидам. Чаще всего после этого механизмы начинали работать лучше, а роботам отдавался приказ не возвращать заводские настройки. Именно поэтому ответственное решение должен был принимать дежурный. Если бы дроид был человеком, он бы сейчас пожал плечами, но он был всего лишь бездушной машиной, поэтому просто запечатал распределительный узел и пополз к нише, расположенной на дне шахты.

Минуту спустя волосок старого провода треснул и надломился. Эта микротрещина была так мала, что тестовые системы корабля не стали поднимать тревогу – просто отправили дежурной вахте сообщение о том, что нужно еще раз проверить распределительный узел. Это не поломка – так, мелкая неприятность.

Но ее вполне хватило, чтобы сигнал о переключении режима криокамер в главном трюме пришел с крошечным опозданием. Доли микросекунд заставили одну из камер отработать с опозданием. Рабочее давление упало, и встревоженная автоматика дала команду на разморозку колониста. А на пульт дежурной вахты ушло тревожное сообщение – срочно найти разбуженного человека и вывести его из зоны хранения криокамер. Но дежурная вахта не ответила – она должна была подняться из заморозки только через час.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

В кафе, расположенном на сотом этаже торгового небоскреба, все столики были заняты. Семейные пары расправлялись с натуральными салатами, одинокие клерки в дорогих костюмах торопливо глотали фиолетовый данбарский кофе, а за тремя отдельными столами собрались компании седеющих мужчин, энергично обсуждавших что-то по закрытым каналам своих коммуникаторов.

Грегор привычно зафиксировал в памяти положение всех присутствующих в зале и свернул к барной стойке, старомодно сияющей полированной медью. День в самом разгаре, людей в кафе много, и они по большей части не обращают внимания на соседей. Отличное место для деловой встречи.

Грегор был рад, что предусмотрительно заказал столик заранее. В Деловом Квартале посреди дня сложно найти свободное место, тем более в торговом небоскребе, куда ходят за покупками и его собственные обитатели, и жители соседних зданий. Это немного старомодно, но бум заказов по сети давно прошел. Люди возвращались к корням – поход в магазин отчасти напоминал выход на охоту. Семья выходит в лес и возвращается с добычей. Это так по-человечески... Найти и выбрать самому то, что тебе нужно. Подержать в руках замороженные продукты, проверить на ощупь гладкость новой ткани, почувствовать вес драгоценной финтифлюшки. Грегор понимал этих людей: ему часто приходилось искать необходимые при его работе инструменты, и он всегда делал это лично. При покупке в сети ты никогда не поймешь, удобно ли лежит в ладони рукоять пистолета и не будет ли натирать ноздри новая модель газового фильтра.

По дороге к стойке Грега перехватил менеджер зала, одетый в черный старомодный костюм.

– Чем могу помочь? – осведомился он.

Детектив представился, и менеджер взглянул на свой коммуникатор, напоминавший раскрытую папку. Проверив записи, он отвел посетителя к заказанному столику и предложил меню, напечатанное на гладкой матовой бумаге. Нейман принял ощутимо тяжелый лист и, поблагодарив менеджера, сел за столик.

Место было выбрано удачно: соседние столики располагаются достаточно далеко, а рядом высилось огромное окно, занимающее половину стены. Нейман чуть передвинул стул и взглянул на открывающийся вид. Деловой Квартал, центр торговли и бизнеса, сиял огнями даже днем. Огромные небоскребы возвышались над жилыми домами, словно горы над лесом. Их вершины уходили в облака, и даже отсюда было видно, что их окутывает серебристая паутина транспортных линий. Причалы для флаеров казались обрубленными ветвями. У обычных домов их было не так уж много, а бизнес-здания были утыканы причалами столь густо, что напоминали ежей.

Нейман опустил взгляд, пытаясь рассмотреть улицы. Примерно на уровне пятидесятого этажа раскинулось лоскутное одеяло крыш мелких зданий. Отсюда не видно нижних улиц и малоэтажных домов – основа Делового Центра спрятана под огромным колпаком силикатного покрытия. Эти здания просто наращивали крыши в ширину, пока не встречались с таким же зданием по соседству. Теперь все, что ниже пятидесятого этажа, превратилось в огромный пассаж, а его обитатели никогда не видели настоящего солнца. Там, внизу, под этой искусственной коркой, кипела жизнь. Нижние этажи Делового Квартала напоминали муравейник – с крохотными обитателями и искусственной крышей. Впрочем, и ее поверхность нельзя было назвать пустой. На прочном силикате виднелись зеленые пятна скверов для отдыха и ряды торговых лавок. Еще немного, и на этой крыше появятся настоящие дороги с перекрестками и светофорами. Здесь станет тесно от электрокаров, точно как на нижних улицах. Если, конечно, флаеры не подешевеют настолько, что ими смогут обзавестись все желающие. Но пока даже здесь, в Деловом Центре, где крутятся все финансовые потоки системы, личная авиация еще не вытеснила электрокары. И потому Нейман надеялся, что сегодняшняя встреча позволит ему найти тот самый черный флаер, что видели недалеко от места убийства.

Он взглянул на часы и нахмурился. Гость опаздывал. Грегор заказал чашечку сиреневого кофе, ставшего в последнее время таким популярным, и снова взглянул в окно. Там, на горизонте, за темным лесом деловых небоскребов, виднелись защитные купола Правительственного Квартала. Управление Федерацией – дело хлопотное. Президент, парламент, совет бизнеса, политические центры – все это занимало целый город, скрытый от остального мира защитными полями. За их прозрачные стены можно попасть только по специальному пропуску или приглашению. А число охранников раз в пять превышает число жителей самого Правительственного Квартала.

Грегор задумчиво глотнул кофе и аккуратно поставил чашечку на квадратное блюдце – такое же сиреневое, как и напиток. Когда-то и он был жителем этого города. Ну, если не жителем, то частым посетителем. База Беты находилась, правда, на второй космической станции, и отряд никогда не использовали для полицейских операций. Но в Правительственном Квартале им доводилось бывать часто – в основном подстраховывать охрану первых лиц государства и следить за встречами лидеров рас. Были и настоящие задания. О них Нейман не любил вспоминать – он не гордился своей прежней работой. Но и не стыдился ее. Просто выполнял приказы, и сейчас вспоминал об этом так, как школьник вспоминает о своих ответах на уроке. Были удачные ответы – и не очень. И если бы не та синяя сволочь с Дамбара, что протащила токсин в посольство, он, быть может, до сих пор продолжал зубрить свои уроки.

Нейман втянул носом острый запах кофе и постарался выбросить из головы мысли о прошлом. Он перевел взгляд на путаницу небоскребов, отпил глоток. Но на этот раз сиреневая жидкость показалась ему омерзительной. Она тоже напоминала о Дамбаре. Грег поставил чашку на блюдце и решительно отодвинул его в сторону, едва не содрав скатерть со стола. Хватит.

Он заметил своего собеседника, едва тот вошел в зал. Он неосторожно бросил взгляд на спину детектива, и тот сразу его почувствовал. Грегор давным-давно научился чувствовать спиной чужие взгляды – жизнь заставила. И это шестое чувство не раз спасало ему жизнь.

Камера, вшитая в воротник, мгновенно передала на коммуникатор детектива изображение зала. Нейман следил за каждым шагом гостя – пока тот не подошел к столику. Это оказался грузный мужчина в синем костюме, чуть полноватый и с крупным пористым носом. Этим он напомнил детективу его шефа – Борисова. Но у гостя на висках меньше седины, а его глаза прикрывают широкие очки-терминал. Его ровные шаги и выпрямленная спина говорили о служебной выправке. То, что он не надел форму, обрадовало Грегора – не то чтобы он скрывал свои контакты с полицией, но старался не щеголять ими без нужды.

Гость остановился у столика Неймана и снял очки.

– Позволите? – буркнул он.

– Садитесь, Эрих, – пригласил Грег. – Вы немного опоздали.

– Дела, знаете ли, – отозвался Эрих, тяжело опускаясь на стул.

Он сел напротив детектива, спиной к окну, и заслонил Грегору вид на величественное здание биржи, словно намекая – хватит любоваться городскими пейзажами, пора заняться делом: заместитель начальника Транспортного Управления полиции Виктории, инспектор Эрих Дейнц – человек очень занятой. У него мало времени. И он встретился с мальчиком на побегушках только по просьбе старого друга – Ника Борисова, с которым учился в Академии.

– Кофе? – спросил Грегор.

– Не надо, – отмахнулся инспектор. – Давайте сразу к делу. Времени у меня действительно мало, говорю это без всякого кокетства. Что вам нужно?

– Мне нужна информация о флаере, – напрямую сказал Грег. – Черном флаере модели «Сигма», у которого отсутствует стандартный маячок.

– Вот как? – нахмурился Эрик. – Какая именно информация вам нужна?

– Я хочу его найти. Выяснить, кому принадлежит и почему вчера вечером его видели недалеко от места двойного убийства.

– Двойное убийство? – переспросил Эрих и нахмурил седые брови. – Николай не говорил мне про убийство. Почему вы не обратились в Инспекцию официально?

– Мы обращались, – отозвался Грег. – Но, поскольку у флаера нет маячка, нам ничем не смогли помочь. Сбросили стандартную отписку, что ни один флаер не посещал квартал Технарей в указанное время.

– Да, конечно, – пробормотал инспектор. – Без маячка они не могли отследить вылет. Ничего другого они вам и не могли сказать. А флаер точно был?

– Ваш терминал принимает прямую передачу? – осведомился Грег.

– Да.

– Сейчас я сброшу вам фрагмент из записи камер наблюдения одного из магазинов из квартала Технарей.

Инспектор надел очки, и детектив переслал на них короткое сообщение. Эрих коснулся наручного браслета, пытаясь увеличить четкость изображения.

– Интересно, – буркнул он. – Действительно, обыкновенная гражданская «Сигма».

Нейман собрался убрать свой комм в карман, но заметил огонек вызова. Он быстро коснулся плоской коробочки комма и вывел на экран сообщение. Это оказалось письмо от Ричарда – эксперта по электронным системам, работающего в «Ветеране». Он наконец составил долгожданный отчет о звонках Зуба, которые тот успел совершить перед смертью. Ричард сообщал, что скинул только предварительную информацию, а подробный отчет дожидается Грегора в офисе. Это означало, что эксперту удалось найти что-то интересное – самые серьезные данные он предпочитал отдавать в распечатанном виде, потому что хронически не доверял любым средствам связи. Профессиональная паранойя – так это называл шеф.

– Очень интересно, – буркнул Эрих, и детектив спрятал коммуникатор в карман – отчет подождет.

– Так что там? – спросил он у инспектора.

– Это модифицированный флаер, – отозвался Эрих. – У него усилены двигатели, чтобы выдержать вес легкой брони. Предположительно у него есть даже силовое поле малого класса. Ноль пять или единица.

– В самом деле? – удивился Нейман. – А на первый взгляд ничем не отличается от обычной модели.

– Зависит от того, чей это взгляд, – отозвался инспектор.

– Говорите, обыкновенная «Сигма»? – не удержался Грегор.

Эрих снял очки и одарил детектива тяжелым взглядом.

– Нет, – коротко сказал он и поджал губы.

– Итак, – невозмутимо произнес Нейман, – подведем итог. Черный флаер без опознавательных знаков, бронированный, с усиленным двигателем, защитным полем и предположительно с вооружением. Что бы это могло быть?

– Это не полицейская машина, – сухо отозвался инспектор. – В моем ведомстве таких нет.

– А где есть?

Инспектор положил очки-терминал на стол и оперся локтями на столешницу. Наклонившись вперед, он пронзил собеседника злым взглядом и прошипел:

– Не стройте из себя болвана, Нейман, вам это не идет. Вы прекрасно знаете, чей это флаер.

– Скажите это вслух, инспектор, – попросил детектив. – Чтобы я озвучил Николаю ваши слова, а не собственные догадки.

При упоминании имени старого друга Эрих нахмурился и помрачнел. Набрякшие веки опустились, скрывая усталые глаза.

– Ладно, – бросил он после минутного молчания. – Это флаер одной из правительственных служб.

– Какой именно? – настаивал Грег.

– Черт возьми! – прорычал Эрих. – Понятия не имею. Обращайтесь в федеральную прокуратуру, Нейман, и перестаньте пудрить мне мозги. Вы, наверно, лучше меня разбираетесь в этих бронированных монстрах.

– Это не военная модель, – отозвался Грегор. – У нас таких не было.

– О да, – усмехнулся инспектор. – Ваши агрегаты легко узнать с первого взгляда – по торчащим оружейным стволам, гусеницам и зеленой гадости, которую вы почему-то называете краской.

– Эрих, пожалуйста, – попросил Грегор, – скажите, какой службе может принадлежать этот флаер? Это все, что мне нужно, просто точка отсчета. Дальше я буду искать сам.

– Я не знаю, – признался инспектор, откидываясь на спинку стула и тяжело отдуваясь. – Их столько в последнее время развелось. Одни командиры наверху, и каждому обеспечь свободный коридор пролета через город. А у меня только гражданских флаеров больше миллиона!

– Может быть, это знают ваши ремонтники из службы технической поддержки, – подсказал Грегор. – Они в курсе всех последних новинок.

– Может, и так, – признался инспектор. – А может, и нет. Послушайте, Нейман, я и так потратил на вас массу времени. Ясно, что это дело дурно пахнет. Идите вы... с запросом в прокуратуру, у Николая, наверно, и там есть знакомые. А моя служба больше ничем помочь не может, так и передайте Борисову, слово в слово.

– Чтобы обратиться в прокуратуру, мне нужно знать, какая служба в этом замешана, – отозвался детектив. – Они не будут запрашивать отчет всех федеральных служб столицы. А если и запросят, ответа можно будет ожидать не раньше чем через год. Вы можете мне помочь, Эрих. Просто узнайте у своих техников, чей это флаер или у какого ведомства есть похожий. И я сразу отстану от вас.

– Ведомство, – буркнул инспектор. – А то вы не знаете. Это Служба Безопасности Виктории. Больше никому не нужен тяжелый флаер, похожий на гражданские модели.

– Может быть, и нужен, – возразил Нейман. – Разведке, службе охраны президента, самой прокуратуре, службе защиты свидетелей, полиции...

– Не полиции, – отрезал Эрих.

– И не военным, – отозвался детектив. – Пожалуйста, Эрих, я не могу руководствоваться только личными догадками. Мне нужна хоть какая-то зацепка. Один звонок – и я оставлю вас в покое.

Дейнц тяжело вздохнул и пригладил редкие волосы на макушке. Потом взялся за очки-терминал.

– Один звонок, – решительно сказал он. – Только один, и вы с Борисовым отстанете от меня. Договорились?

– Если будет результат...

– Будет, – пообещал инспектор. – Я свяжусь со своим знакомым из технической Службы Безопасности Виктории. Если он знает эту птичку, то либо доложит начальству о нарушении режима использования, либо посоветует нам держаться подальше от этого дерьма. И если он это посоветует, то пусть Борисов забудет об этом деле навсегда. Ясно?

– Ясно, – легко согласился Грегор. – Спасибо, Эрих, это даже больше, чем я надеялся.

Инспектор буркнул что-то на родном диалекте и надел очки-терминал. Положив пальцы на запястье, он дал команду системе найти нужный номер. Экран очков сделался иссиня-черным, и Нейман вежливо отвел глаза от лица инспектора. Пусть делает все, что сочтет нужным. Надо только подождать пару минут, и тогда задание можно считать выполненным.

Грегор посмотрел на столешницу и потянулся к чашке остывшего кофе. День, похоже, начинался неплохо, и теперь даже напоминание о синерожих дамбарцах не вызывало у детектива раздражения.

Он заметил тень за окном краем глаза в тот самый момент, когда его пальцы коснулись сиреневой чашки. Прежде чем он сообразил, что может болтаться на улице на высоте сотого этажа, его армейские рефлексы, так и не признавшие отставки, отдали приказ мышцам.

Тело детектива сжалось в комок и рухнуло со стула на пол. Уже откатываясь в сторону, сбивая стулья и столы, он услышал, как с громовым ударом лопнуло бронированное окно кафе. Звон разлетающихся осколков наполнил зал, над головой пронзительно вскрикнула женщина, и тотчас ее крик подхватил хор голосов.

Грегор закатился под соседний столик и замер на полу, сжимая в руке пистолет. В проходе метались обезумевшие посетители, пытаясь выбраться из зала, ставшего ловушкой. Потянуло холодом – в разбитое окно ворвался ветер. Детектив еще плотнее вжался в пол и замер, ожидая удара бортовых систем залпового огня. Но так и не дождался.

Давка в дверях задержала посетителей всего на пару секунд, не больше. Потом кафе опустело, и в зале повисла гнетущая тишина. Грегор на всякий случай выждал еще минуту и только потом выполз из-под стола. Держа «Орел» наготове, он присел на корточки и поднял голову над столешницей.

В кафе остался только один посетитель – Эрих Дейнц. Он лежал на белой скатерти, навалившись грудью на стол и широко раскинув руки. Столешница была усыпана крупными осколками бронированного стекла размером с кулак, а спина инспектора походила на вспаханное поле: кровавые лохмотья плоти вперемешку с материей. Под столом собиралась огромная лужа крови, и край скатерти, попавший в лужу, уже пропитался багрянцем.

Детектив опустил пистолет и покосился на разбитое стекло. Ему не нужно было гадать, что болталось за окном на уровне сотого этажа, когда инспектор пытался сделать звонок. Он знал и так – черный флаер «Сигма» с усиленным двигателем. Он еще там или уже нет?

– Вот черт, – пробормотал детектив.

Услышав шорох, Грег резко обернулся и вскинул оружие. И сразу опустил – из-за барной стойки выглядывал бледный, как простыня, администратор зала.

– Мистер Нейман, что случилось? – спросил он громким свистящим шепотом. – Проклятое окно снова лопнуло? Это уже второе за этот год, и я не могу найти...

Его взгляд упал на неподвижное тело Дейнца, и глаза администратора округлились.

Грегор спрятал пистолет в карман и обернулся.

– Нет, – сказал он, рассматривая спину Эриха. – Это не окно. Вызовите полицию.

– Что?

– Вызывай копов! – бросил Грег и подошел к телу инспектора.

Первое впечатление оказалось верным: очередь утяжеленных стержней летной пушки пробила окно и хлестнула по спине Дейнца стальным кнутом. Часть зарядов прошла выше, пробив стол и размолотив в щепки стул, на котором сидел Грегор за минуту до нападения. Его спас только инстинкт. У киллеров были две цели – инспектор и его собеседник. И то, что в момент атаки Эрих собирался позвонить другу в СБ, Грег не мог считать совпадением.

– На борту и системы прослушки, и системы электронного контроля, – пробормотал Грегор. – Плохо. Очень плохо.

– Мистер Нейман! – позвал администратор. – Может, вызвать врачей?

– Скорее коронеров, – откликнулся детектив и достал коммуникатор.

Не слушая воплей администратора, разглядевшего наконец, спину Дейнца, он набрал знакомый номер и приложил к горлу датчик связи.

– Давай же, – пробормотал он. – Быстрее.

Звонок остался без ответа. Гудок бился в динамике одинокой пчелой, заблудившейся по дороге к улью. Вызов никто не принял. Ни дежурный секретарь, ни Ричард, что должен сидеть на рабочем месте и ждать звонка. Офис «Ветерана» не отзывался.

Нейман выключил коммуникатор и постарался представить, что секретарь ушла на обед, а Ричард погрузился в глубины Единой Сети. «Позитивное мышление – это основа стабильности личности», – так говорил ему личный врач в период реабилитации. Но Грегору так и не удалось овладеть этим приемом. И сейчас, автоматически просчитывая варианты развития событий, Грегор быстро набрал личный номер Борисова. Шеф рассердится. Но это малая плата за информацию.

Борисов не ответил и на личный звонок. Опустив руку, детектив посмотрел на коммуникатор, решая, нужно ли еще раз попытаться взять себя в руки и перезвонить или можно спустить с цепи рефлексы детектива. В конце концов Грегор сунул комм в карман, запахнул пальто и пошел к дверям. В его груди появился неприятный холодок, которого он не ощущал уже много лет.

– Мистер Нейман! – позвал его администратор. – Куда вы! А как же полиция?

– К черту полицию, – отозвался Грегор и побежал к лифтовой площадке.

Сектор: Федерация, Сегмент Туман.

Координаты: Система Туман.

Колония Туман-Центр, столица Системы Туман.

Корабль «Стальной Шип»,

порт приписки отсутствует.

Этот ангар, втиснутый между подсобными зданиями порта и летным полем, Арт видел не в первый раз. Огромная сфера из армированного пластика снаружи казалась простым временным куполом для защиты маломерных судов от атмосферы. В таких ангарах обычно напыляют челнокам антитермическое покрытие. Но это только снаружи – внутри этого невзрачного строения таился самый настоящий склад сокровищ. Сфера была плотно забита пласталевыми ящиками, коробками, железными стойками, столами и рядами бочек. Упаковки громоздились друг на друга и уходили под потолок, как небоскребы Делового Центра. Вершины пирамид терялись в темноте – самый настоящий лабиринт, где чужак может заблудиться, как в диком лесу.

Арт знал, что где-то здесь есть второй этаж. А может, и третий – клиентов никогда не пускали в глубь ангара, напоминавшего таинственную пещеру людоеда из детских голопрограмм. Хозяин склада, Руперт, предпочитал общаться с посетителями у входа – на огромном пустом поле размером с грузовой трюм звездолета. Здесь парковались и электропогрузчики, и антигравитационные платформы, на которых можно спустить груз с самой вершины лабиринта. По краям поля стояли длинные столы, утыканные всевозможными разъемами питания – на них обычно проверяли оборудование. Рядом всегда болталась парочка подручных Руперта, готовых в случае неприятности прикрыть хозяина огнем или нырнуть в лабиринт, если начнется облава.

Место не очень выгодное для торговли – сюда сложно добраться из порта. А взлетное поле, начинающееся за забором из пласталевой сетки, отпугивало любителей комфортных покупок: когда поднимался очередной корабль или челнок, внутри ангара становилось довольно шумно. Но, несмотря на все неудобства, посетителей тут всегда хватало. Дело Руперта процветало, и по части оборота груза он мог соперничать даже с федеральным складом космопорта. Здесь, в этой дыре, можно было достать все. И очень быстро. Но только – за наличные.

Руперт ненавидел электронные системы оплаты. В них оставался слишком заметный след от любой, даже самой мелкой денежной операции. Налоговая служба Федерации не зря ела свой хлеб, и все платежные системы, проходящие по единой сети, становились для них прозрачней горного ручья. А это Руперту не нравилось. Нет, конечно, он часто пользовался безналичным расчетом, и с этих операций исправно списывались налоги. Но настоящие дела, срочные и дурно пахнущие, он проворачивал только с наличкой. Нет в сети – нет следов. А для слишком пытливых инспекторов и подозрительных копов у него было припасено несколько хороших сюрпризов. В конце концов все просто – нужно только поделиться прибылью с правильными людьми, и тогда никто тебя не тронет. Это же Туман – самый удаленный сегмент Федерации, что слишком медленно поднимался на ноги после второго рассеяния и темных веков. И Артур был готов возблагодарить небеса за то, что «Стальной Шип» сейчас здесь, на Тумане, а не на законопослушной Виктории. Потому что, будь это так, он ожидал бы поставки заказа не меньше недели, а то и больше. Но здесь нет пытливых инспекторов федеральных служб, что десять раз перепроверили бы его счета, движения средств, долги по кредитам и правомочность торговых лицензий всех участников сделки. Нет. На Тумане все делалось быстро, без проволочек: заказ – аванс – товар – деньги. И старпому, исполнявшему роль суперкарго, это нравилось.

Он сидел на одном из железных столов около начала лабиринта и наблюдал, как юркий электропогрузчик таскает ящики на антиграв-платформу, что покачивалась около выходных ворот. Она была прицеплена к самому обычному двухместному электромобилю. Вполне в духе Тумана – дешево и сердито. Простенькая платформа без двигателей и лишних наворотов плюс дешевая машинка – вот и отличный грузовой транспорт, способный заменить дорогостоящий тягач.

Груда ящиков на платформе росла медленно, и Артур в сотый раз взглянул на часы и тихо выругался – ему казалось, что время тянется невыносимо медленно. Слава богу, это последний рейс. Остается только забрать платформу, отогнать ее к «Шипу», и тогда погрузка, что длится уже шесть часов, закончится. К счастью, все самое сложное позади – «Стальной Шип» получил и топливные элементы для прыжковых двигателей, и дополнительные источники для генераторов энергии, и резервные приводы. Заправлены технические смеси, доставлены запасные части. Полная загрузка – вот как это называется. Корабль готовится к дальнему рейсу, собирая на борт все, что может понадобиться в свободном поиске. Хуже всех, пожалуй, пришлось Дэниэлу – с помощью ремонтных роботов и Инги он третий час менял все сомнительные узлы «Стального Шипа» – от контроллеров разгона ускорителей до лампочек в гальюне. Роберт занимался вооружением – хоть «Шип» и не приспособлен для несения тяжелого вооружения, но и у него есть в запасе кое-какие сюрпризы для плохих парней.

Артур и Магда контролировали поставки грузов со склада Руперта. Как они обналичивали деньги в захудалом банке космопорта, старпом даже не желал вспоминать. Унизительная и тягостная процедура. Хорошо еще, что он смог поднять два пласталевых кейса, набитых крупными купюрами, – в какой-то момент Арту показалось, что им понадобится платформа-антиграв. Потом пришлось объясняться с Рупертом. Тот без возражений принял список товаров, выданный Розой, и пообещал достать все. Завтра. Он долго юлил, выбивая из клиентов деньги за срочность, и лишь благодаря стальной хватке Магды не смог обобрать старпома до нитки. Бухгалтер была неприступна, как орбитальная крепость, и после заключения сделки нужный груз в мгновенье ока появился из глубин ангара. Пришлось сделать два рейса. И вот наконец дело близится к завершению. Осталось доставить на борт сущие пустяки: рационы питания, пару новых ремонтных скафандров, запасные цепи для электронных комбайнов управления ремонтной сетью, медикаменты, ремонтные наборы и неисчислимые мелочи, что могут срочно понадобиться в тот самый момент, когда их нет под рукой. Фактически корабль готов к взлету. Осталось только доставить последний груз и свалить его в трюме. Рассовать все по местам можно будет в полете. Артур решил, что так будет лучше всего: шесть часов на ногах – это не шутка, даже для него. Нет, тело не устало, тут никаких проблем. Но голова просто раскалывалась – похмелье от адского зелья пробивалось даже сквозь медикаментозную блокаду. Отчаянно хотелось спать – до рези в глазах, до тошноты.

Отвернувшись от платформы, что медленно наполнялась ящиками, Артур взглянул на Магду. Бухгалтер сидела в удобном кресле около стола, за которым они рассчитывались с Рупертом. Выглядела она, как всегда, отлично – строгий деловой комбез, прямая спина, решительный взгляд. Ее не портил даже респиратор, прикрывавший нос и рот. Она зорко следила за погрузкой, готовясь в случае малейшего упущения вытрясти душу из торговца. Но Артур, прекрасно знавший Магду, видел, что ей не по себе. Нет, она и виду не подаст, что устала, – пока не скроется с глаз партнера по сделке. Но старпом знал – если уж ему пришлось несладко, то эта леди держится из последних сил. Нужно убираться отсюда, и поскорее.

Вот оно. Внезапно Артур понял, что сейчас это самое главное. Не отдых, не отлет, не сон, а – бегство. Он не столько устал, сколько хочет быстрее закончить дела. Слишком тревожно на душе. Им нужно убираться из этого ангара. И с Тумана. Старпом зашевелился и откашлялся, поглядывая на платформу. В груди появился знакомый холодок, предвещавший неприятности. Чего они так долго возятся? Да он бы уложил эти ящики голыми руками в два раза быстрее.

Он медленно слез со стола и размял руки. Может, и в самом деле помочь этому задохлику на погрузчике? На вид парень туповат, да и на работника склада не похож. Скорее обычная шестерка Руперта, что не успел отвертеться от тяжелой работы. Наверно, просто не умеет работать быстрее. Или не хочет. Артур собрался подбодрить его крепким словцом, но в этот момент из темного лабиринта ящиков выплыла грузная фигура хозяина ангара. Он остановился у стола, за которым сидела Магда, и тяжело оперся руками о блестящую столешницу. Бухгалтер вольных охотников бесстрастно встретила его взгляд и даже улыбнулась краешками бледных губ – вежливо, но неприветливо.

– Что, подруга, рассчитаемся? – спросил хозяин ангара.

Магда только кивнула, и Арт понял, что она на самом деле устала – иначе Руперт узнал бы, кого ему позволено называть подругой, а кого нет.

Этот торгаш сразу не понравился Магде. Низенький толстячок с длинными сальными волосами выглядел как оборванец с окраин порта. Грязная куртка, накинутая поверх рабочего комбеза, выглядела так, словно ею пользовались вместо полотенца. Пухлые щеки заросли клочьями щетины, в них запутались крошки сухого пайка. Крохотные свинячьи глазки сально блестели. Магда знала, что у Руперта есть деньги – хватило бы и на косметолога, и на отличный костюм. Он просто не следил за собой, и его наружность под стать нутру – грязная, сальная и отвратительная. Магду тошнило от таких типов. Но она снова улыбнулась уголками губ – сейчас им нужно как можно быстрее отделаться от этого мерзавца.

Она повернулась в кресле и приложила палец к замку пласталевого кейса, лежавшего на столе. Огромный ящик, похожий на чехол от армейского плазмотрона, мягко звякнул и распахнул свою пасть. Руперт приподнял крышку и окинул взором стройные ряды пачек из новеньких купюр, аккуратно уложенных в кейс.

– Пересчитаете? – осведомилась Магда.

– А как же, – откликнулся Руперт, вынимая одну из пачек. – Доверяй, но проверяй! Обязательно пересчитаю.

Бухгалтер «Стального Шипа» поджала губы – более страшного оскорбления, пожалуй, ей еще не доводилось слышать.

– А нельзя ли побыстрее? – крикнул Артур. – Мы торопимся.

– Хочешь быстрее – помогай таскать ящики. А меня не торопи, деньги, приятель, это святое.

Артур дернул плечом, но смолчал. Развернувшись, он пошел к погрузчику, что бестолково елозил около антиграв-платформы, пытаясь взгромоздить тюк с пищевыми рационами на пласталевый ящик с ремонтным скафандром. Чернявый парнишка, сидевший в кресле погрузчика, оскалился и махнул рукой – мол, помогай. Арт взял тюк с подставки погрузчика и перетащил его на ящик. От стены отлепился охранник Руперта – коренастый мужик, похожий на портового забияку, – и подошел к платформе. Он взялся за другой край тюка, помогая Арту пристроить его половчее. Старпом благодарно кивнул, потянул груз на себя и бросил взгляд на Магду. Она по-прежнему сидела в кресле у стола Руперта и с затаенной яростью наблюдала, как торгаш слюнявит короткие пальцы и мусолит новенькие купюры. Почувствовав взгляд старпома, она обернулась. И даже отсюда, с полсотни метров, Арт увидел, как расширились ее глаза.

Он обернулся вовремя – обрезок пласталевого стержня пошел вниз, грозя размозжить ему череп. Артур вскинул руку, подставляя ее под удар. Пласталевый штырь с размаху обрушился на предплечье и согнулся, едва не царапнув старпома по уху. Чернявый парень, управлявший погрузчиком и в долю секунды превратившийся в убийцу, выпучил глаза и сдавленно ухнул. Арт шагнул вперед и толкнул его раскрытой ладонью в грудь. Шестерка Руперта отлетел к воротам, ударился о стену и рухнул грудой тряпья на грязный бетон. Артур шагнул следом, и сильный тычок в спину застал его врасплох. Старпом покачнулся, сделал шаг и тут же развернулся, подхватив с платформы погнутый штырь.

Коренастый мужик стоял напротив, сжимая в руке длинный нож. Втянув голову в плечи, он исподлобья рассматривал Арта, которому полагалось упасть на пол, захлебываясь кровью.

– Киборг, – с отвращением бросил несостоявшийся убийца и попятился.

Артур сжал пласталевые пальцы, обтянутые искусственной плотью. Да. Облегченная пласталь вместо скелета, выращенные мышцы, армированные суставы, искусственные органы и бронированная грудная клетка. Только так можно встать на ноги после того, как тебя размазало тонким слоем по переборке разбитого корабля. Настоящими у него остались только мозг – чтобы терзаться воспоминаниями, и желудок – чтобы всасывать в искусственную кровь фальшивый алкоголь. В груди, рядом с механическим насосом, заменявшим сердце, таилась маленькая коробка процессора, запустившая в мозг миллионы серебристых волокон, чтобы принимать команды нейронов и переводить их в понятные управляющим узлам коды. Вот на что ушли все деньги директора по маркетингу, разом лишившегося и семьи, и работы, и жизни, и тела.

– Сука, – прошипел охранник Руперта и отступил еще на шаг. – Ничего, найдется и на тебя управа.

Старпом шагнул вперед со всей скоростью, на которую были способны его идеально сконструированные мышцы, и взмахнул обрезком штыря. Охранник завопил от боли и схватился за сломанную руку. Нож серебристой рыбкой запрыгал по бетонному полу.

– Эй, капитан, – гаркнул Руперт. – Стой!

Старпом развернулся на голос всем телом, сжимая в руке окровавленный штырь. Охранник, воспользовавшись моментом, шмыгнул в сторону и скрылся в лабиринте из ящиков.

Арт даже не взглянул ему вслед – все его внимание было приковано к Руперту: толстяк перегнулся через стол и приставил к голове Магды тупорылый игольник – оружие почти бесполезное на расстоянии, но смертельное вблизи. Очередь коротких игл способна превратить в фарш любую плоть, что встретится на пути.

– Что за дела, Руперт? – холодно осведомился Арт, подавляя желание запустить в торгаша штырем. – Что тут творится, черт возьми?

– Брось железяку, – велел торговец. – Брось, кому сказано, а то я твоей старухе башку разнесу!

Старпом разжал пальцы, и пласталь глухо звякнула о бетонный пол.

– Молодец, – похвалил Руперт. – Вот так и стой. И не вздумай дернуться.

– Сдается мне, – произнес Артур, сжимая кулаки, – ты наживаешь себе крупные неприятности, Руперт.

– Кто знает, – оскалился толстяк. – Может, и наоборот – избавляюсь от них.

– С клиентами так не обращаются, – отрезал старпом. – Неужели ты пошел на это, чтобы просто захапать пару лишних кредитов? Что дальше? Застрелишь покупателя, и больше к тебе ни один клиент не сунется.

– Просто стой спокойно, кэп, – ответил торговец. – И все образуется. Очень уважаемые люди попросили меня немножко тебя придержать. Чтобы они успели подойти и чуть-чуть с вами побеседовать. Сечешь?

– Секу, – сухо ответил Арт. – И потому твоя шантрапа пыталась разбить мне башку?

– Ну, погорячились малость ребята, – ухмыльнулся толстяк. – С кем не бывает? Ты, главное, стой спокойно, а то у меня палец может ненароком дернуться.

– Только попробуй, – пригрозил старпом. – Мне на твои иголочки насрать. Тронешь моего бухгалтера, и я твою башку тебе же в задницу засуну, сечешь?

– Потише, капитан, – прошипел Руперт. – У меня на складе есть и другие вещицы. И на твою железную задницу найдется болт.

– Я не капитан, – отрезал Артур. – Но мой кэп узнает об этом, и богом клянусь, Руперт, ни один вольный охотник больше не подойдет к твоему сраному логову.

– Ты о той рыжей шлюхе, что боится высунуть нос с корабля? – Толстяк ухмыльнулся. – Может, звякнешь ей, пусть к нам подойдет. Посмотрим хоть на это чудо, о котором столько треплются в кабаках. Железная Капитанша, да? Может, у нее и манда железная? Как у вас там с этим делом на борту, а, киборг? Машинной смазки хватает? А то могу по сниженной цене баночку подкинуть.

Артур сжал кулаки и собрался сделать шаг вперед, но поймал предупреждающий взгляд Магды и остановился. Да. Это лишь подначка. Торговец тянет время. Чего он ждет? Скорее всего ребят, у которых есть оружие, что сможет остановить даже киборга.

– Стой спокойно, говнюк, – прошипел Руперт. – Если ты только...

Магда, не изменившись в лице, чуть сдвинулась в кресле, уходя с линии выстрела, и вскинула руки. Ее пальцы вцепились в кисть толстяка и сильно дернули. Руперт шлепнулся пузом на столешницу и сдавленно булькнул. Сухонький локоток Магды с хрустом воткнулся в лицо торговца, и тот завопил от боли в сломанной переносице. Легким движением Магда выкрутила игольник из руки толстяка, поднялась и с размаха ударила мерзавца рукоятью по голове. Руперт жалобно всхлипнул и обмяк.

– Полагаю, – сухо произнесла Магда, захлопывая крышку кейса, – нашу сделку можно считать расторгнутой.

Она стащила тяжеленный чемодан со стола и пошла к застывшему Артуру. Старпом невольно попятился. В одной руке бывший преподаватель сжимала игольник, в другой – пять миллионов кредитов, а серые глаза пылали плазмой. Если бы сейчас ее увидели ученики старших классов, что пишут гадости на стенах мужского сортира, они бы обгадились от страха.

– Магда! – гаркнул Арт, обретая голос. – Сюда!

– Отвратительный тип, – пожаловалась бухгалтер, подтаскивая кейс к платформе. – Еще ни одна сволочь не осмелилась пересчитывать мои выплаты по счетам.

Артур краем глаза уловил движение в темном лабиринте и шагнул вперед. Он подхватил Магду обеими руками и повернулся, закрывая собой от темноты лабиринта. Пуля, предназначавшаяся Магде, глухо стукнула в его лопату.

– Дьявол! – успел буркнуть Арт, прежде чем началась пальба.

Действительно, на складе Руперта были пушки и посерьезнее игольников. Но, к счастью, его болваны успели добраться только до огнестрельного химического оружия, что использовалось в этой отсталой колонии на разборках с конкурентами. Тяжелая техника была хорошо упакована и припрятана подальше от любопытных глаз.

Под трели автоматных очередей он запихнул Магду между двумя пласталевыми ящиками, стоявшими на платформе, и прикрыл ее кейсом с деньгами.

– Держись крепче, – велел он. – Мы сваливаем из этой дыры.

– Поскорей бы, старпом, – откликнулась Магда, прижимаясь к ящикам.

Поймав спиной еще пару пуль, Арт добрался до погрузчика и развернул его в сторону лабиринта. Заклинив погнутым стержнем педаль газа, старпом нацелил свой снаряд в самую большую пирамиду из ящиков и отпустил его. Завывая движком, погрузчик пошел к цели, а старпом бросился к электрокару с антиграв-платформой.

Из темноты плеснул фонтан брани, и весь огонь сосредоточился на погрузчике, что шел к ящикам, как фотонная торпеда к орбитальному крейсеру. Арт, не обращая внимания на брань и стрельбу, плюхнулся за руль кара и выжал до отказа педаль оборотов. Двигатель завыл, и, словно отзываясь на его вопли, заголосил коммуникатор старпома.

– О черт, – буркнул старпом, – не сейчас.

– Арт! – раздался знакомый голос. – Немедленно возвращайся на корабль. У нас появилась проблема.

– Почему я не удивляюсь? – буркнул старпом себе под нос и отпустил тормоз.

Скрежеща армированными покрышками, электрокар сорвался с места, тупым носом распахнул ворота, смел сетку и запрыгал по обожженным силикатным буграм. Артуру оставалось только молиться, чтобы Магда держалась покрепче: он был полон решимости добраться до «Стального Шипа» самым коротким путем – напрямик через взлетное поле.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

Грегор любил свой крошечный одноместный электрокар, похожий на каплю воды. Не самая презентабельная машина, но идеальная для детектива – серийная, не старая и не новая, юркая и незаметная. И проблем с парковкой почти нет. Вот и на этот раз он загнал его между двумя коробками на колесах легко и свободно, одним движением руки. Вылезать было неудобно, пришлось протискиваться между бортами, но искать другое место не было времени. Он и так слишком долго был в дороге.