УЕХАЛА!

Как молоток

влетело в голову

отточенное слово,

вколочено напропалую!

— Задержите! Караул!

Не попрощался.

В Кодж оры!

Бегу по шпалам,

Кричу и падаю под ветер.

Все поезда

проносятся

над онемелым переносьем…

Ты отделилась от вокзала,

покорно сникли семафоры.

Гудел

трепыхался поезд,

горлом

прорезывая стальной воздух.

В ознобе

не попадали

зуб-на-зуб шпалы.

Петлей угарной — ветер замахал.

А я глядел нарядно-катафальный

в галстуке…

И вдруг — вдогонку:

— Стой! Схватите!

Она совсем уехала?

Над лесом рвутся силуэты,

а я — в колодезь,

к швабрам,

барахтаться в холодной одиночке,

где сырость с ночью спят в обнимку,

Ты на Кавказец профуфирила в экспрессе

и скоро выйдешь замуж,

меня ж — к мокрицам,

где костоломный осьмизуб

настежь прощелкнет…

Умчался…

Уездный гвоздь — в селезенку!

И все ж — живу!

Уж третью пятидневку

в слякоть и в стужу

— ничего, привыкаю

хожу на службу

и даже ежедневно

что-то дряблое

обедаю с

кислой капусткой.

Имени ее не произношу.

Живу молчальником.

Стиснув виски,

стараюсь выполнить

предотъездное обещание.

Да… так спокойнее —

анемильником…

Занафталиненный медикамен —

тами доктор

двенадцатью щипцами

сделал мне аборт памяти…

Меня зажало в люк.

Я кувыркаюсь без памяти,

Стучу о камень,

Знаю — не вынырну!

На мокрые доски

молчалкою

— плюх!..

Строфы века. Антология русской поэзии.

Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

Загрузка...