Стихи

Мы всем народом нынче вышли

Навстречу солнцу и весне,

Веселый гул повсюду слышен,

Зеленый шум по всей стране.

Дышать легко, шагать просторно.

И в ясном небе бирюза,

И светят нежно и задорно

Подруги милые глаза.

Угаснет день, настанет вечер,

Зажгутся радуги огней,

И будут радостные встречи,

И будет музыка слышней.

Гудит толпа, сияют лица,

Кругом — подруги и друзья, —

Умеет петь и веселиться

Страна советская моя!

Поет земля, поют заводы,

И наш народ — непобедим,

Своей весны, своей свободы

Мы никому не отдадим!

Утро светит перламутром,

Улыбается весна.

Папы, мамы, с добрым утром!

С добрым утром, вся страна!

В окнах выставлены рамы.

Веселее, солнце, грей!

Просыпайтесь, папы, мамы,

Просыпайтесь поскорей!

Папа, быстро умывайся!

Мама, платье вынимай,

Покрасивей наряжайся —

Нынче праздник Первомай!

Пусть храпят другие «сони»,

Нам проспать нельзя никак:

Папа наш пойдет в колонне,

Понесет огромный флаг!

Вскинут трубы музыканты.

Будет музыка греметь,

Наша мама с красным бантом

Будет звонко песни петь.

Разноцветные плакаты

Потекут большой рекой,

Незнакомые ребята

Будут нам махать рукой.

А потом — весь день как в сказке:

Будут игры и кино,

Будут песни, будут пляски,

Будет шумно и смешно.

Это день — веселый самый,

Самый яркий, голубой…

Может быть, нас папа с мамой

В этот раз возьмут с собой?

Чайка смело

Пролетела

Над седой волной,

Окунулась

И вернулась,

Вьется надо мной.

Ну-ка, чайка,

Отвечай-ка:

Друг ты или нет?

Ты возьми-ка,

Отнеси-ка

Милому привет.

Милый в море,

На просторе,

В голубом краю.

Передай-ка,

Птица-чайка,

Весточку мою.

Я страдаю,

Ожидаю

Друга своего.

Пусть он любит,

Не забудет —

Больше ничего.

Знай, мой сокол:

Ты далеко,

Но любовь — со мной.

Будь спокоен,

Милый воин,

Мой моряк родной.

Чайка взвилась,

Покружилась,

Унеслась стрелой…

Улетает,

В море тает

Мой конверт живой.

Огни, горите ярче,

Пылайте, щеки, жарче,

И музыка, торжественней звучи!

Одни другим на смену

На желтую арену

Веселые выходят циркачи.

Под куполом цирка никто не скучает,

И все мы похожи

Слегка на детей.

Под куполом цирка уходят печали,

И все мы моложе,

И все веселей!

Как кукла размалеван,

Смеется рыжий клоун,

И вместе с ним хохочут все кругом,

И рвутся взрывы смеха,

Как радостное эхо,

Под круглым и высоким потолком.

Сегодня праздник цирка,

И лошадь, точно циркуль,

По кругу, низко кланяясь, бежит.

Несется над барьером

То вальсом, то карьером,

И праздничный султан ее дрожит.

Огни, горите ярче,

Пылайте, щеки, жарче,

И музыка, торжественней звучи!

Одни другим на смену

На желтую арену

Веселые выходят циркачи.

Под куполом цирка никто не скучает,

И все мы похожи

Слегка на детей.

Под куполом цирка уходят печали,

И все мы моложе,

И все веселей!

Товарищи депутаты Верховного Совета!

Пускай моя мысль не удивляет вас:

Задача выполнения народного бюджета

Связана с задачей воспитания масс.

Как крепко связаны эти задачи,

Знает по опыту любой финансист:

Если народные денежки плачут —

Значит, на руку кто-то нечист!

Силой искусства, культуры, науки

Мы все, как один, добиваться должны,

Чтоб чистые души и чистые руки

Были законом нашей страны.

Бюджет выполняют живые люди,

И видно, баланса еще не раскрыв:

У стахановцев план перевыполнен будет,

А у лентяев будет прорыв.

Но мы на лентяев рукой не машем,

Мы их устыдим, убедим, увлечем,

Сонных разбудим, темным расскажем,

Втянем в работу к плечу плечом.

Меняются люди, дела и чувства,

Исправиться могут и лодырь и вор,

А там, где бессилен язык искусства,

Пускай Наркомюст ведет разговор!

Надо любым путем непременно

Сделать, чтоб каждому в сердце вошло:

Копейка народная так же священна,

Как и любое народное добро!

Уменье беречь народные средства,

Уменье ценить трудовые рубли

Надо привить человеку с детства,

Как твердый закон советской земли.

Пусть помнят все, что товары и вещи,

Машины, фабрики и дома —

Это плоды прудов человечьих,

Плоды работы рук и ума!

Пусть знают цену деньгам и предметам.

Пусть труд уважают с ранних лет,

Пускай по домашним своим бюджетам

Ценить привыкают народный бюджет.

Мильоны бюджетников он вбирает,

Как море, в большие объятья свои,—

В народном бюджете роль играет

Бюджет любой советской семьи.

Большие цифры растут из мелких,

Товарищ Сафронов докладывал здесь,

Как на одних разбитых тарелках

Можно мильоны рублей проесть.

А сколько у нас таких миллионов,

Ушедших на ветер и на «фу-фу»,

Которые даже товарищ Сафронов

Не смог поймать ни в одну графу?

Давайте-ка мы расшифруем словечки,

Как блохи, залезшие в каждый отчет,

В «простое», в «утруске», в «усушке», в «утечке»

Сколько народных рублей течет?!

Много еще у нас разгильдяйства,

И мы не любим суровую речь

О бережливом веденье хозяйства,

О том, что надо копейку беречь.

Стоит сказать: — «Режим экономии»,—

И смотришь — в глазах у людей тоска!

Сразу вытягиваются физиономии,

И голос скучный, как у дьячка:

— Знаем сами… Слыхали, читали…

Сто раз заседали и все утрясли…

Давно проработали все детали,

И даже декадник давно провели.—

И в голосе этакая брезгливость…

И вот поди-ка им докажи,

Что режим экономии и бережливость —

Не на декадник, а на всю жизнь!

У одних еще есть пережитки барства,

Копейки рассчитывать стыдно им,

Другие и вовсе карман государства

Давно привыкли считать своим.

Себя премируют за то и за это,

С легким сердцем привыкли из кассы таскать.

Таких «меценатов» к народному бюджету

На пушечный выстрел нельзя подпускать!

Есть люди, которые плохо читают

Конституции нашей большие слова,—

Раздел «Обязанности» забывают

И помнят только раздел «Права».

Они к государству, как к доброму дяде,

Идут и клянчат: — Дай то! Дай се!

Нам нужен театр, и прудик, и садик,

И пусть государство платит за все!—

У всех есть планы, но надо к планам

Средства достать, чтобы выполнить их.

Строить легко чужим карманом,—

Но лучше, друзья, покопайтесь в своих!

Кому нужны средства, пусть сам их поищет,

Народный бюджет — не карман для транжир.

Излишки ссуд, как излишки пищи,

Рождают не мускулы, а только жир.

За Наркомфин наш я просто обижен,

У ораторов что-то ему не везет,—

Все говорят, что расход занижен,

Хоть один бы сказал, что занижен доход!

Товарищи депутаты Верховного Совета,

Мы в напряженное время живем,

И всем нам диктует время это:

Да здравствует бережливость во всем!

Но пусть не лежат в омертвелом покое

Те средства, что мы отпускаем в расход.

Пяток неразвернутых во-время коек

У сотен больных леченье сорвет!

Бюджет — это кровное дело всех граждан.

Шахтер и танкист, машинист и поэт,

Колхозник и летчик — пусть трудится каждый,

Чтоб был исполнен народный бюджет!

Под мирным солнцем мы не забудем

Крепить оборону врагам на страх.

Время и средства беречь крепко будем.

Бережливыми будем даже в словах.

Есть имя, которое нам всех дороже,

Его с уваженьем вставляя в речь,

Как можно теплей, любовней и строже

Давайте в сердце его беречь!

А те, кто имя это назвали,

Пусть вложат в него всю душу свою.

Товарищи! Пусть у нас имя Сталин

Звучит как клятва в труде и в бою!

Прощай, мой друг! Пора в поход —

Окончен отпуск краткий,

Ты не грусти — весна идет,

И… будет все в порядке!

Ну, поцелуй — и я бегу!

О нас услышишь вскоре…

Я погостил на берегу —

Пора домой, на море!

Ну, улыбнись же мне в ответ

Своей улыбкой милой…

Какой хороший ты портрет

Вчера мне подарила!

Я твой подарок сберегу

И в радости и в горе,

Моряк лишь гость на берегу,

А дом его — на море!

Весна идет, и все кругом

Такое голубое!

И люди все бегут бегом,

Совсем как мы с тобою.

Яснее взгляд, и шаг быстрей,

Все сделались моложе,

И кажется, у кораблей

Забилось сердце тоже.

Смотри, как весело блестят

Все части на линкоре:

Он был у берега в гостях,

Теперь почуял море!

Весны душа морская ждет,

Как птица-непоседа.

Ты не грусти — весна идет,

И с ней идет победа!

И сердце говорит мое,

Что, взяв победу с бою,

Я буду праздновать ее

Как следует с тобою!

Тают беленькие точки

В зимнем небе голубом —

Улетают «ястребочки»

На жестокий бой с врагом.

Среди многих, среди прочих

Там летит в одном звене

Молодой веселый летчик,

Тот, что всех дороже мне.

Взор его и прям и светел,

Ясный голос, звонкий смех…

Много летчиков на свете,

Мой любимый — лучше всех!

Про его большую смелость

Говорили мне друзья.

Мне ответить им хотелось:

«Не трудитесь, знаю я!..

Знаю все его повадки

И сказать не постыжусь:

За него боюсь украдкой,

Беспокоюсь… и горжусь!

Сердцем я всегда на страже.

Если милый мой в бою,—

Верю я, что пулей вражьей

Не убить любовь мою.

Вам смешно, а я вот знаю,

Как там в небе у него,

Помогаю, охраняю

Ястребочка моего.

Знаю сердцем, чую кровью,

Что и рану и беду

Я своей большой любовью

От родного отведу.

И вернется невредимый,

Всем врагам задав урок,

Мой веселый, мой любимый,

Мой отважный ястребок!»

Без пышных тостов и речей,

Взволнованно и просто

Споем о доблести врачей,

О наших храбрых сестрах.

Они на вахте день и ночь

Полны одним желаньем —

Героям раненым помочь

И облегчить страданья.

И под огнем и под свинцом,

Под вражеским ударом

Хлопочут сестры над бойцом,

Подходят санитары.

И опирается боец

На руку молодую:

«Я думал, что пришел конец…

Нет! Значит — повоюю!»

На рану жгучую легла

Умелая повязка.

И так светла и так тепла

Заботливая ласка!

Бойцов спасая вновь и вновь

Упорно и бесстрашно,

Свою дают героям кровь

Врачи и сестры наши.

Не зря кипит в госпиталях

Работа днем и ночью,—

Боец идет на костылях,

Потом бросает прочь их.

И тот, кто на носилках был

Худой, изнеможенный,

Выходит в жизнь, набравшись сил,

Как заново рожденный.

Он вновь готов к любым боям,

И, штык проверив острый,

Он говорит: «Спасибо вам,

Мои врачи и сестры!»

В дальний путь идут корабли

И летят самолеты…

Уходя от милой земли,

Крепче любишь ее ты.

Много стран на свете большом,—

Но своя нам милее,

Много звезд на небе чужом,—

Только наши светлее!

Нет таких друзей и подруг,

Как на родине нашей,—

Вся страна миллионами рук

Нам приветливо машет!

Словно мать, в бою нас хранит,

Ободряет и греет.

«В добрый час! — она говорит.—

Возвращайтесь скорее!»

Кровь свою мы рады отдать

За родных и любимых.

Всех врагов сумеем прогнать

И в бою победим их.

Помним мы родимой земли

И любовь и заботы…

В дальний путь идут корабли

И летят самолеты!

Три балтийца, три героя,

Три воздушных храбреца,

Как всегда, готовы к бою

И дерутся до конца!

Не пугает их ни вьюга,

Ни зенитной пули свист,

Смотрят весело три друга:

Штурман, летчик и радист.

Ни один из них не ропщет,

Не теряется в беде,

Их лихой бомбардировщик

Появляется везде.

Чем трудней дают задачу,

Тем приятней для ребят —

Все на карте обозначат,

В уголке поговорят.

«Все понятно!» — скажет летчик

И на прочих поглядит,

И радист ответит: «Точно!»

«Ясно!» — штурман подтвердит.

И пойдут вразвалку трое,

Три воздушных храбреца,

Три красавца, три героя,

Три балтийца, три бойца.

У меня игрушек много —

Трудно сразу перечесть:

Есть железная дорога,

Домик есть и куклы есть.

Только Мишка лучше всех —

Плюшевый, нескладный,

У него пушистый мех

Светлошоколадный.

Каждый день, когда из школы

Возвращаюсь я домой,

Я смотрю, где мой веселый,

Желтоглазый Мишка мой.

Здравствуй, Мишенька, Мишук,—

Плюшевый, нескладный!

Я люблю тебя, мой друг

Светлошоколадный!

В куклы я когда играю,

Он всегда идет в игру,

На дворе когда гуляю,

Я его с собой беру.

Мой Мишук всегда со мной —

Плюшевый, нескладный,

Теплый, добрый и смешной,

Светлошоколадный!

Товарищ, русским языком вам объясняю:

Петров обедает, его в отделе нет.

Когда придет? Откуда же я знаю,

Как скоро он закончит свой обед!

Что? Вы, пожалуйста, товарищ, не кричите.

Я узнаю ваш голос третий раз,

И вы напрасно на меня ворчите:

Я вовсе не обязан слушать вас.

Как? Вы с утра не в силах дозвониться?

Ну, значит, он ушел в столовую с утра.

Конечно, десять раз пора бы возвратиться,

Я тоже полагаю, что пора!

Да, безобразие! Вполне согласен с вами!

Да, уж работничек, чтоб черт его побрал!

Вот, вот! Как раз такими же словами

И я его раз двадцать пробирал!

Возможно, он приписан к двум столовым,

А может, к трем… Да нет! Я не шучу!

Я должен встретиться с товарищем Петровым

И третий день поймать его хочу.

Хочу — и не могу: обедает — и баста!

А я уж приходил в любое время дня.

Скажите, ну, а вы встречались с ним хоть раз-то?

Нет? Значит, и у вас совсем как у меня!

Петренко — тоже нет, ушел обедать тоже.

И Петерсона — нет, и Петросяна — нет.

Да нет! Я не шучу! Зачем? Помилуй боже!

Все учреждение закрыто на обед!

Хоть рекламировать себя я не привык,—

Считаю это ниже своего достоинства,—

Но все ж прошу учесть: я автор-фронтовик,

Обслуживающий искусством наше воинство.

Я написал до тысячи вещей,—

Перечислять их я из скромности не буду,—

И сам я исполняю их, и вообще

Они проходят «на ура» повсюду!

Что? Какова тематика моя?

Я просто вам ответить затрудняюсь!

Ну, как бы вам сказать… Все обнимаю я:

И фронт и тыл… Сажусь — и откликаюсь!

Я выступал в Чите, в Алма-Ате,

Не уставал творить среди эвакуаций,

Имею отзывы на сто одном листе

От девяносто четырех организаций!

А тут недавно я на энском фронте был,—

Сказать, где именно, — я не имею права…

Там был такой успех!.. Я точно пьян ходил,

И только тут узнал я, что такое слава!

Что? Почему я вам все это говорю?

Да потому, что я заброшен и обижен.

Я, так сказать, творю, я, так сказать, горю —

И до сих пор к себе внимания не вижу!

Ведь я пришел в литературу не вчера.

Мои коллеги представляются к награде.

Считаю, и меня отметить бы пора,

А кстати и жену: она в моей бригаде!

Где он служит, кем он служит,—

Неизвестно никому,

Но везде обед и ужин

Предложить спешат ему.

Для него всегда готовы

Потерять билет в кино,

И его любое слово

Пьют, смакуя, как вино.

При его тупых остротах

Все смеются через край,

Для него — повсюду отдых.

Для него — повсюду рай.

Жены, девушки и дети

Смотрят только на него,

Точно нет нигде на свете

Интересней никого.

— Кто же он? Герой? Писатель?

Путешественник? Актер?

Музыкант? Изобретатель?

Тенор? Кинорежиссер?

Мне ответили на это:

Он… ну, как бы вам сказать…

Он — никто… но как-то, где-то

Все умеет доставать!

Я к вам хожу десятый раз подряд,

Чтоб получить какую-то жилплощадь!

Мой шурин — лауреат, мой деверь — депутат,

А я с женою должен жить у тещи?!

Помилуйте. Ведь это же позор!

Мне надоели глупые отписки!

Мой дед был партизан, мой дядя — прокурор,

И сам я крестный сын заслуженной артистки!

Мне некогда мотаться к вам сюда,

Меня нельзя равнять по всяким прочим,

Троюродный мой брат — теперь Герой Труда,

И скоро будет награжден мой отчим.

Какие справки вам еще нужны?

Вот лучший документ — центральная газета.

И в ней портрет. Вы знаете, кто это?

Нет?! Это мало, что герой войны,—

Он бывший муж моей родной жены!

Ну?.. Что вы скажете теперь? Я жду ответа!

Что? Кто такой я сам? Так я же все сказал.

И к заявленью справки все подшиты…

Везде я все в два счета получал,

И лишь у вас такая волокита!

Когда же будет этому конец?

Поймите, наконец, мы без угла, без дома!

Да, я забыл сказать: моей жены отец

Служил секретарем у бывшего наркома.

Ах, молодежь!.. И я ведь тоже

Когда-то яблонькой цвела.

«Онегин, я тогда моложе

И лучше, кажется, была…»

У яблоньки засохли ветки,

И больше яблокам не зреть…

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Нет, я не зря жила на свете,—

Родила шестерых ребят.

И вышли неплохие дети,

И подарили мне внучат.

А внучка вышла напоследки —

Ну, любо-дорого смотреть!

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Осталась рано я вдовою,

И горьких много есть морщин.

Из трех сынов осталось двое,—

Погиб на фронте старший сын.

Хоть слезы были очень едки,

Но я сумела их стереть!

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Мой младший сын — военный летчик,

Я у него живу сейчас.

Его жена весною хочет

Сдавать экзамен на врача.

А я… я на правах наседки

Взялась за внучкою глядеть.

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Над нами принято смеяться:

«Домохозяйки — склочный класс!»

А мы умеем разбираться

В любом декрете лучше вас.

Я новость вмиг найду в газетке,

Лишь стоит мне очки надеть.

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Да, мы беспомощны бываем,

Когда, едва не сбивши с ног,

Нас вихрем крутит по трамваям

Ваш сокрушительный поток.

И только редко, очень редко

Нам предлагают посидеть…

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Кто воспитал, скажите прямо,

Ученых, маршалов, бойцов?

Все мы — мы, старенькие мамы,

Супруги стареньких отцов!

Да. Мы совсем не дармоедки

И можем всем в глаза смотреть!

Нас уважать учитесь, детки,—

Ведь каждый может постареть!

Закаляйся,

если хочешь быть здоров!

Постарайся

позабыть про докторов.

Водой холодной обтирайся,

если хочешь быть здоров!

Будь умерен

и в одежде и в еде,

Будь уверен

на земле и на воде,

Всегда и всюду будь уверен

и не трусь, мой друг, нигде!

Ты не кутай

и не прячь от ветра нос

Даже в лютый,

показательный мороз.

Ходи прямой, а не согнутый,

как какой-нибудь вопрос!

Всех полезней

солнце, воздух и вода!

От болезней

помогают нам всегда.

От всех болезней всех полезней

солнце, воздух и вода!

Бодр и весел

настоящий чемпион,

Много песен,

много шуток знает он.

А кто печально нос повесил,

будет сразу побежден!

Мамы, папы!

Не балуйте вы детей —

Выйдут шляпы

вместо правильных людей.

Прошу вас очень, мамы, папы:

— Не балуйте вы детей!

Мне о спорте

все известно, мой родной,

Зря не спорьте

вы поэтому со мной.

Прошу, — пожалуйста, о спорте

вы не спорьте, мой родной!

Ах, сам я не верил, что с первого взгляда

Любовь налетит, как гроза.

Ах, сам я не думал, что могут солдата

Поранить девичьи глаза.

Не знал я, не ведал, что пули быстрее

Сердца поражает любовь.

Не думал, что сабли казацкой острее

Густая и темная бровь.

Ах, сам я не верил, что буду я вскоре

У девушки робкой в плену.

Не знал я, что в милом и ласковом взоре,

Как в море, навек утону.

И жаждой томимый, и солнцем палимый,

Я многие страны прошел,

Но лучше моей дорогой и любимой

Нигде на земле не нашел…