Стихи

Евпаторийский пляж

Женщины коричневого глянца,

Словно котики на Командорах,

Бережно детенышей пасут.

Я лежу один в спортивной яхте

Против элегантного "Дюльбера",

Вижу осыпающиеся дюны,

Золотой песок, переходящий

К отмели в лилово-бурый занд,

А на дне у самого прилива —

Легкие песчаные полоски,

Словно нёбо.

Я лежу в дремоте.

Глауберова поверхность,

Светлая у пляжа, а вдали

Испаряющаяся, как дыханье,

Дремлет, как и я.

Чем пахнет море?

Бунин пишет где-то, что арбузом.

Да, но ведь арбузом также пахнет

И белье сырое на веревке,

Если иней прихватил его.

В чем же разница? Нет, море пахнет

Юностью! Недаром над водою,

Словно звуковая атмосфера,

Мечутся, вибрируют, взлетают

Только молодые голоса.

Кстати: стая девушек несется

С дюны к самой отмели.

Одна

Поднимает платье до корсажа,

А потом, когда, скрестивши руки,

Стала через голову тянуть,

Зацепилась за косу крючочком.

Распустивши волосы небрежно

И небрежно шпильку закусив,

Девушка завязывает в узел

Белорусое свое богатство

И в трусах и лифчике бежит

В воду. О! Я тут же крикнул:

"Сольвейг!"

Но она не слышит. А быть может,

Ей почудилось, что я зову

Не ее, конечно, а кого-то

Из бесчисленных девиц. Она

На меня и не взглянула даже.

Как это понять? Высокомерность?

Ладно! Это так ей не пройдет.

Подплыву и, шлепнув по воде,

Оболью девчонку рикошетом.

Вот она стоит среди подруг

По пояс в воде. А под водою

Ноги словно зыблются, трепещут,

Преломленные морским теченьем,

И становятся похожи на

Хвост какой-то небывалой рыбы.

Я тихонько опускаюсь в море,

Чтобы не привлечь ее вниманья,

И бесшумно под водой плыву

К ней.

Кто видел девушек сквозь призму

Голубой волны, тот видел призрак

Женственности, о какой мечтали

Самые изящные поэты.

Подплываю сзади. Как тут мелко!

Вижу собственную тень на дне,

Словно чудище какое. Вдруг,

Сам того, ей-ей, не ожидая,

Принимаю девушку на шею

И взмываю из воды на воздух.

Девушка испуганно кричит,

А подруги замерли от страха

И глядят во все глаза.

"Подруги!

Вы, конечно, поняли, что я —

Бог морской и что вот эту деву

Я сейчас же увлеку с собой,

Словно Зевс Европу".

"Что за шутки?!-

Закричала на меня Европа.-

Если вы сейчас же... Если вы...

Если вы сию минуту не..."

Тут я сделал вид, что пошатнулся.

Девушка от страха ухватилась

За мои вихры... Ее колени

Судорожно сжали мои скулы.

Никогда не знал я до сих пор

Большего блаженства...

Но подруги

Подняли отчаянный крик!!

Я глядел и вдруг как бы очнулся.

И вот тут мне стало стыдно так,

Что сгорали уши. Наважденье...

Почему я? Что со мною было?

Я ведь... Никогда я не был хамом.

Два-три взмаха. Я вернулся к яхте

И опять лежу на прове[3].

Сольвейг,

Негодуя, двигается к пляжу,

Чуть взлетая на воде, как если б

Двигалась бы на Луне.

У дюны

К ней подходит старичок.

Она

Что-то говорит ему и гневно

Пальчиком показывает яхту.

А за яхтой море. А за морем

Тающий лазурный Чатыр-Даг

Чуть светлее моря. А над ним

Небо чуть светлее Чатыр-Дага.

Девушка натягивает платье,

Девушка, пока еще босая,

Об руку со старичком уходит,

А на тротуаре надевает

Босоножки и, стряхнувши с юбки

Мелкие ракушки да песок,

Удаляется навеки.

Сольвейг!

Погоди... Останься... Может быть,

Я и есть тот самый, о котором

Ты мечтала в девичьих виденьях!

Нет.

Ушла.

Но ты не позабудешь

Этого события, о Сольвейг,

Сольвейг белорусая!

Пройдут

Годы.

Будет у тебя супруг,

Но не позабудешь ты о том,

Как сидела, девственница, в страхе

На крутых плечах морского бога

У подножья Чатыр-Дага.

Сольвейг!

Ты меня не позабудешь, правда?

Я ведь не забуду о тебе...

А женюсь, так только на такой,

Чтобы, как близнец, была похожа

На тебя, любимая.

1922

Илья Сельвинский. Избранные произведения.

Библиотека поэта (Большая серия).

Ленинград: Советский писатель, 1972.