Стихи и сказки для детей и о детях

От автора

Мысли кружатся и кружатся…

Кто я? Зайчик? Или Лужица?

Может Лучик Золотой

В дивной выси голубой?

Волк? Лось? Маленькая пташка?

Мотылёк? Пчела? Ромашка?

То и то попеременно!

Превращенье непременно!

Я уже смеюсь сама!

Нет! Я не сошла с ума!

Не пугайтесь! – вас прошу, -

Это – сказку я пишу!

Всё в ней – правда! Всё в ней ложь!

Правда – вымысел. Так что ж?!

«Сказка – ложь, да в ней намёк»,

В каждой сказке свой урок!

И сквозь времени заслонку,

Всем минувшим дням вдогонку,

Стайкой маленьких утят,

Рифмы звонкие летят.

Солнечный Лучик и Лесная Лужица

Однажды встретились Солнечный Лучик и Лесная Лужица.

– Ты кто? – спросил Лучик.

– Я – Лужица! – ответила Лужица, приветливо улыбнувшись складочками воды. – А ты?

– Я – Солнечный Зайчик! – ответил Лучик, гордо выпятив нижнюю губу.

– Ты?! Зайчик?! – засмеялась Лужица, – думаешь, я Зайчиков не видела? Где же у тебя шёрстка, хвостик, ушки?

– Какой хвостик? Какие ушки? Какая шкурка? – обиделся Солнечный Лучик. – Ты что смеёшься надо мной?!

– Да нет, я серьёзно. – сказала Лужица, разгладив складочки улыбки.

– Лучики! Лучики! Возвращайтесь! – позвало Солнышко. – Пора освещать другую половинку Земли! Домой! Домой!

– Ты – Солнечный Лучик! – воскликнула Лужица! Она была ещё молоденькая и неопытная и, кроме обитателей леса, в котором жила, мало кого знала.

– Завтра я вернусь, и тогда ты узнаешь, кто я! – погрозил ей Лучик и исчез, вслед за Солнцем, за горизонт.

Утром, Солнце ещё не успело показаться, а он уже был возле Лужицы.

– Привет, Кусок Болота! – грубо произнёс он.

– Привет, Лучик! – нежно улыбнувшись, ответила Лужица.

– Я не Лучик, сколько раз повторять тебе! Если ты сейчас же не назовёшь меня Солнечным Зайчиком, я превращу тебя в пар!

– И тебе не жалко будет всех, кто живёт в моих водах? Ты же убьёшь их всех! – воскликнула, покрывшись скорбными морщинками, Лужица.

– Если тебе их жалко, – зло рассмеялся Лучик, рассыпав вокруг себя десятки огненных жал, – скажи, что я – Солнечный Зайчик! Так меня называют Люди, и мне это очень нравится!

– Люди?! – удивилась Лужица. – Но люди часто выражаются аллегориями, а твоя истинная сущность, имя твоё – Лучик!

– Ах, так! – Лучик побелел от возмущения. – Тогда сейчас я покажу тебе свою истинную сущность! И он закружился в огненном танце вокруг Лужицы, испаряя воду по её краям.

– Спасайтесь! Спасайтесь! Разбегайтесь! Прячьтесь! – закричала Лужица тритонам, комарам, лягушатам, клопам и прочим обитателям своих вод. Она метнулась вниз, под листики и камушки, вправо, влево, но огненные жала, которые испускал упрямый Лучик, быстро высушивали пытавшуюся сбежать воду. И вскоре от Лужицы осталось только несколько комочков мокрой земли, под которые и успели спрятаться её бывшие обитатели. А Лужица, едва заметным движением воздуха, воспарилась, и закачалась лёгким Маленьким Облачком в бездонной небесной голубизне.

Солнце и тучи

– Ты откуда здесь? – удивилось Большое Пушистое Облако.

– Я было Лесной Лужицей. – и Маленькое Облако поведало свою горькую историю.

– Но почему же ты не уступило упрямому заносчивому Лучику? Тогда бы ничего подобного не случилось? – спросило Большое Облако.

– Не знаю? – чуть не плача ответило Маленькое Облако, почти превращаясь в тучку. – Я ведь было право.

– В данной ситуации, от того как ты его назвало, ничего не менялось. Ты должно было думать не о собственном самолюбии, а о тех, кто от тебя зависит. Ладно, попробуем помочь тебе.

И Большое Облако обратилось к Воздушным Потокам: «Друзья мои, плывите во всех направлениях и передайте всем облакам и тучам, что мы ожидаем здесь их помощи».

И только оно произнесло это, как стали собираться облака и тучи от всех рек, озёр, морей, всех водных источников планеты. Маленькое Облачко вновь и вновь пересказывало всё, что с ним приключилось. Одни считали, что оно было право, другие – нет. Но все сошлись на том, что нужно спасать бывших обитателей Лесной Лужицы. И, решив это, они закружились в стремительном танце, всё более объединяясь в единую чёрную Грозовую Тучу, которая полностью закрыла голубую чашу небосвода. Стало темно как ночью.

– Что это вы тут устроили? – возмутилось Солнце, ни один мой Лучик не может проникнуть к Земле.

– Твой Лучик испарил Лесную Лужицу. – ответила ему Грозовая Туча. – И этим обрёк её обитателей на гибель.

– Это не хорошо. – задумчиво сказало Солнце, узнав все подробности происшедшего. – Но если мои Лучи не смогут достигнуть Земли, то на гибель будет обречено всё живое. Я постараюсь лучше воспитывать мои молоденькие Лучики, а вы верните на место Лесную Лужицу и разлетайтесь каждое по своим делам.

– Договорились! – воскликнула радостно Грозовая Туча. Ведь и она и Солнце делали одно дело – поддерживали Жизнь на Земле и именно ради Жизни объединились они вокруг Маленького Облачка.

Возвращение Лесной Лужицы

Тяжёлые водные капли заскользили вниз. Туча начала таять, и в открывшийся просвет ворвались и полетели к земле сверкающие Солнечные Лучики.

Они радовались открывшейся свободе и пронизывали своими объятиями каждую встреченную капельку. Щёчки капелек розовели от смущения. И если бы мы в этот момент посмотрели на небо, то могли бы увидеть нежную разноцветную радугу – сверкающие бриллиантами Капли Дождя и золотые дорожки Солнечных Лучиков, объединившихся в прекрасном танце Радости Жизни.

А что же наши старые знакомые, Лесная Лужица и Лучик, который желал, чтобы его называли только Солнечным Зайчиком? Они опять встретились. Лучик застал Лужицу, когда та прихорашивалась, приводя в порядок свои края и помогая своим обитателям выбраться из-под полу-засохших комочков земли. Она была очень хороша, в сверкающих одеждах из отражений деревьев и трав, и такая весёлая в суете лягушек, тритонов, водомерок, что невозможно было не залюбоваться.

– Прости меня, пожалуйста, – сказал Лучик, ты была права, что это имя отражает мою суть. Теперь я знаю: Солнышко из лучает, лучится и значит я и все мои братья – Лучики, а ты – мой добрый друг, подружка! – поправил себя Лучик. – Ты такая красивая! И так смешно морщишь водные складочки. Вот, послушай, это я сочинил для тебя:

Иногда, чтоб суть свою понять,

Надо просто друга повстречать,

Друг не станет лгать тебе напрасно,

Говоря: «Всё мило и прекрасно!»,

Скажет правду, не боясь обидеть -

То, что сам в себе не смог ты видеть.

Лужица рассмеялась, и весёлые отражения Солнечного Лучика побежали по её поверхности.

– И ты меня прости, – сказала она, – ведь это и моё упорство чуть не привело к беде. Спасибо за песенку, она мне очень понравилась. И я рада, что мы с тобой подружились.

А с Голубой Чаши Небосвода на них глядели, улыбаясь, Белые Пушистые Облака и Золотое Колесо Солнца. Ведь это совсем не важно: как тебя называют. Важно – какую суть ты сам ощущаешь в себе, и как относишься к тем, кто от тебя зависим.

Солнечный Зайчик в лесу

Солнечный Лучик и Лесная Лужица весело вдвоём проводили время. Лужица привыкла, и с удовольствием называла его Солнечным Зайчиком, а Лучик, в ответ, радостно скакал, и отражался от её поверхности смешными рожицами.

Вдоволь насмеявшись, Лучик отправлялся гулять по лесным тропинкам и пригоркам. Лужица очень переживала за него и много раз просила не заходить далеко в лес. Но Лучик был молоденький и беспечный. «Ну что со мной может случиться?!» – отвечал он на все предостережения Лужицы, а про себя думал, что ей просто завидно, ведь Лужица не могла гулять по лесу.

Как и большинство юных созданий, Лучик считал себя самым умным, и никак не желал признать, что Лужица, хотя и выглядела молоденькой и беспечной, на самом деле знала об окружающем мире, намного больше чем он сам. Да и в самом деле! Что может знать, заполненная Дождевыми Водами, Ямка в Земле?!

Лучик не знал, что в этом-то и всё дело – Водами! Не Водой, а именно Водами! Но про это расскажет уже Другая Страничка этой Сказки.

Лучик очень любил лес. Его внимание привлекало всё – травы, ягоды, грибы. Он мог бесконечно наблюдать, как над зелёными полу-юбочками двух зародышевых листков бука появляется третий листочек, вытянутый, остренький и ребристый; как в течение минут грибы раздвигают, грунт, листики, и поднимают над землёй свои шапочки. Он согревал ягоды, и они наливались весёлым румянцем. А Лучик сочинял и пел о них, и обо всём, что происходило вокруг него, свои песенки.

Галки стаей прилетели

И немного погалдели.

А весёлые синички,

Желтобрюхие сестрички,

Поклевали лишь бруснички…

Но однажды он так увлёкся, что не заметил, как спустился с пригорка в глубокий овраг. Лучик попытался подняться вверх, но дорогу преграждали плотно сомкнувшиеся листья трав, кустарников, кроны деревьев. Лучик заметил тропинку и побежал по ней. Но тропинка привела его в другой овраг.

Долго блуждал Лучик тёмными оврагами, а когда совсем уже ослабел, свернулся калачиком рядом со своими любимыми грибами – моховичками, и заплакал. Тоненький плач Лучика тонул, еле слышными серебряными колокольчиками, в шелесте и поскрипываниях старого леса.

Тёзки

Маленький Лесной Зайчонок изо всех сил пытался понять, что же это за новый звук появился в лесу. В нём боролись любопытство и страх.

– А что бы сказала мама? – спросил он себя. И сам себе ответил: «Опасность надо изучать, чтобы знать, как избежать её».

Так его любопытство перехитрило его страх, и привело к корням старой замшелой ели, где он неожиданно для себя обнаружил, что звуки исходят от маленького золотого колечка, обвившего ножку моховика-чёрноголовика.

Зайчонок подумал, что если он сорвёт гриб, то колечко можно будет снять. Он протянул лапку и очень удивился – никакого колечка на грибной ножке не было. «Показалось» – сказал себе Зайчонок. Но как только он убрал лапку, колечко снова появилось на ножке Моховика.

– Да ты живое? – воскликнул Зайчонок. – Ты прячешься от меня?

– Ничего я не прячусь, – серебристым шёпотом отозвался Лучик, – я заблудился и умираю от голода.

– Ну, это не проблема, – отозвался Зайчонок, – сейчас я принесу тебе, что-нибудь поесть.

Лучик улыбнулся наивности этого незнакомого и доброго существа, и ему даже показалось, что у него прибавилось сил.

– Извини, – сказал он как можно более вежливым голосом, – но я питаюсь только Солнечным Молоком.

– Тогда нам нужно найти какую-нибудь зайчиху. – сказал Зайчонок уверенным голосом. – Заячье молоко самое солнечное, потому что зайцы кушают растения, напитанные солнечной энергией.

– Нет, – сказал Лучик, – ты не понимаешь, мне нужно настоящее Солнечное Молоко.

– А у зайчих что, не настоящее? – обиделся Зайчонок.

– Не сердись, – сказал Лучик, поняв свою ошибку, – конечно же, настоящее. Оно настоящее у всех мам. Но меня может спасти только молоко моей мамы.

– А кто твоя мама? – ухватился за фразу Зайчонок, сгоравший от любопытства, что же это за такое странное светящееся, звенящее и говорящее колечко.

– Моя мама – Солнышко. – нежно произнёс Лучик.

– Солнышко? – удивился Зайчонок. – Солнышко. – произнёс он задумчиво. – Конечно Солнышко! – весело крикнул он таким голосом, как восклицают: «Эврика!». – Круглый, блестящий, сияющий диск, кто же ещё может быть мамой такого сверкающего колечка?!

Сначала, Лучик хотел обидеться и возразить, ведь его мама совсем была не похожа на плоский диск, она была кругленькая, как зрелый абрикосик. Но потом, он подумал, что надо будет очень долго объяснять, а сил у него почти уже не осталось, и он решил промолчать и улыбнуться.

А надо сказать, что когда лучики улыбаются, они начинают сильно и нежно сверкать. Зайчонок залюбовался красотой своего нового собеседника, и решил познакомиться поближе.

– Меня зовут Заяц, – сказал он, – но все называют меня Зайчик, а тебя?

– А меня – Луч, – ответил Лучик, – а ещё – Солнечный Зайчик!

– Так мы почти тёзки, – весело рассмеялся Зайчонок. – я Лесной Зайчик, а ты – Солнечный. Нет, я просто обязан тебя спасти. Перебирайся ко мне на ушко, и помчимся искать твою маму, только держись крепко, я быстро бегаю. И он опять протянул свою лапку к колечку.

Колечко развернулось, и заскользило маленьким, золотистым и горячим, ужиком сначала по лапке, затем по ножке, и, наконец, миновав бок и кусочек спины, удобно обвилось вокруг длинненького пушистого ушка Зайчонка. И как только оно прекратило своё движение, Зайчонок сорвался с места и длинными летящими прыжками помчался вверх по косогору, покрытому зарослями ежевики.

Волк

Молодой, вошедший в силу Волк, лениво бродил по лесу в поисках, чем бы поживиться. Вообще-то он предпочитал охотиться ночью. Но эта ночь была для него особенной. Он встретил подружку.

Волк с удовольствием вспоминал, как это произошло. Он, голодный и злой, уже почти час пытался поймать маленькую и вёрткую лесную мышь. И вот, когда он практически уже настиг её, и изготовился к последнему прыжку, из-за его спины вылетело молодое пружинистое тело другого Волка, пронеслось над его головой, щёлкнуло зубами, и исчезло в темноте леса вместе с мышью.

Волк обалдел. Никто в этом лесу не посмел бы так с ним поступить. Да и никто из его сородичей не обладал такой стремительностью и силой прыжка. Но уже меньше чем через секунду, его ноги спружинили и, совершив длинный прыжок, он очутился нос к носу с молодой, поджарой волчицей, держащей в зубах его потенциальную добычу.

Волк растерялся. Он ожидал, что вор будет удирать со всех ног, путать следы, прятаться, а Молодая Волчица спокойно смотрела на него чуть раскосыми глазами, и, кажется, заранее знала, что она неотразима.

Подчиняясь этому прекрасному взгляду, он сел, не сводя с неё глаз. Волчица тоже села и, наклонив голову, положила мышь к его ногам. Мышка была маленькая даже, чтобы насытить одного, а уж как разделить её на двоих было и вовсе непонятно. Понимая, чего незнакомка ждёт от него, Волк, великодушным жестом ноги, отодвинул Мышь поближе к Волчице.

Но Мышке почему-то не захотелось ждать финала этого джентльменского поединка. Воспользовавшись моментом, она проскочила между двумя волками и пустилась наутёк.

Волки дружно кинулись за ней в погоню. Обоим было ясно, что эта погоня несерьёзная. В самом деле – два огромных молодых волка гнались по лесу за маленькой Лесной Мышью, которой, к тому же, давно уже и след простыл. Но им было так весело мчаться бок о бок через лесную чащу, совершая прекрасные длинные прыжки, наслаждаясь полётом и силой мускулов, неспешно кружить по полянам, а устав, любоваться луной, даря ей свою восторженную песню.

Ночь пролетела незаметно. Утро Волк проспал. И сейчас было самое время подкрепиться.

Солнечный Лучик, Зайчик и Волк

Странное поведение Зайчонка сразу же привлекло его внимание. Лучика Волк не видел. И, хотя он и был голодным, но ночная встреча сделала его благодушным, и он с удивлением следил, как заяц танцует на месте и разговаривает сам с собой.

Мысли Волка были далеко. Он уже представлял, как принесёт этого странного зайца в подарок своей подружке. Заяц явно был не в себе, и у Волка не было и тени сомнения в том, что поймать его будет плёвым делом. Каково же было его удивление, когда заяц вдруг резко сорвался с места и почти поплыл по воздуху, совершая поразительные прыжки над колючими зарослями ежевики.

Такого позора Волк стерпеть не мог. Уже второй раз за сутки добыча уходила у него из-под носа. Но бежать на горку по колючкам не хотелось, и Волк двинулся в обход, огибая холм и рассчитывая встретить зайца наверху.

Зайчонок Волка не видел, и такого сюрприза, естественно, не ожидал. Он был неприятно поражён, когда на самом верху пригорка, в просвете деревьев, через которые уже видна была прекрасная солнечная полянка, нарисовался силуэт огромного мускулистого волка. Зайчик так резко затормозил, присев на задние лапы, что Лучик не удержался на его ухе, и кувырком полетел вперёд, прыснув Волку прямо в глаза. Это и спасло им обоим жизнь.

Волк на мгновение ослеп, и присел от неожиданности. Зайчонок, испугавшись за друга, бросился вперёд, забыв от опасности. Он подхватил Лучик с переносицы Волка и прыгнул в солнечное сияние лесной поляны. Волк бросился за ними, уворачиваясь от окрепшего Лучика, который пытался заслонить собой Зайчонка, и сиял Волку прямо в глаза.

Но Лучик всё-таки был ещё очень маленьким, и его энергии явно не хватало, чтобы остановить молодого здорового Волка.

Умение сострадать

– Мама! Мамочка! – закричал Лучик, видя, что Волк вот-вот схватит его друга.

Солнце сначала не понимало, почему вдруг её Лучик вмешивается в конфликт между волком и зайцем. Солнечные Лучи, на всякий случай, заперли Волка в Золотую Клетку, пока Солнце не услышало весь рассказ от «А» до «Я».

Оно было в затруднении. С одной стороны, невозможно запретить волкам кушать. Если волки не будут кушать – они просто умрут. А этого допустить было никак нельзя. Но, с другой стороны – как можно было позволить Волку съесть Зайчонка, который спас её Лучик?!

– Уважаемый Волк, – вежливо сказало Солнце. – Вы, как и я, слышали всё, что тут было рассказано, и понимаете насколько трудно мне теперь принять какое-либо решение. Возможно, у вас имеется мнение на счёт того, как нам поступить.

– Мммда, – произнёс Волк. Он был голодный и сильно хотел пить, а от клетки из Солнечных Лучей шёл нестерпимый жар. Он хотел ещё что-нибудь сказать, но в горле так пересохло, что Волк только и произнёс одно короткое: «Пить!».

И тут же Зайчонка как будто ветром сдуло. А через несколько минут он вернулся, смело подошёл к клетке, и развернул перед Волком круглый зелёный листок, на котором лежал, поблёскивая свежей влагой, большой кусок мха.

Волк с наслаждением вытянул со мха воду. Храбрость и великодушие Зайца тронули его ещё не зачерствевшее сердце.

– Уважаемое Солнце. – сказал Волк. – Я уважаю этого маленького детёныша зайца за его смелость, доброту и умение сострадать. Я расскажу о нём всем своим родным и знакомым. Теперь, если мне будет дозволено, я удалюсь, и выйду на охоту только ночью.

– Ты – мудрый Волк, – улыбнулось Солнце, и солнечная клетка, не дававшая ему возможности двигаться, растворилась в воздухе.

Все герои нашей Сказки вздохнули облегчённо. Волк дошёл до конца поляны и обернулся: «Смотри, не попадайся мне ночью», – сказал он Зайчонку, и растворился в сумраке под пологом леса.

А Солнечный и Лесной Зайчики, обнявшись, весело понеслись в припрыжку к Лесной Лужице, чтобы рассказать ей о своём удивительном приключении.

– Жизнь радует тех, кто желает радоваться! – весело пропел своим серебристым голосочком Лучик.

– И печалит тех, кто желает печалиться! – рассмеялся ему в ответ Зайчик.

– Много всего в ней случается… – подхватил Лучик рифму, радуясь неожиданному соавтору.

– Но мужественный не отчаивается! – не уступал Зайчик.

– Смотри! Это же песенка! – радостно закричал Лучик, и пропел:

Жизнь радует тех, кто желает радоваться!

И печалит тех, кто желает печалиться!

Много всего в ней случается…

Но мужественный не отчаивается!

– Давай сочиним продолжение! – предложил он.

– Давай! – сказал Зайчик, – Две строчки я, потом две строчки ты, потом опять я.

– Идти вперёд и не оглядываться –

Вот его девиз!

– Пусть не всегда ждёт успех.

Бывает, поднимаясь вверх,

– Соскользнёшь вниз,

Неважно!

– Иди вперёд отважно!

Падай и поднимайся!

– Но никогда не сдавайся!

Не предавай друзей!

– Всем помогай быть сильней!

Песенка так им понравилась, что они всю дорогу пели её, не переставая.

Умение услышать

– Послушай, – сказал как-то Солнечный Зайчик своему лесному тёзке, – мы с тобой оббегали все полянки и пригорки в нашем лесу, но его чащоба по-прежнему остаётся для меня тайной за семью печатями. Расскажи мне, пожалуйста, какая она?

Лесной Зайчик удивился и смешно дрыгнул ушами:

– Да обыкновенная, – сказал он, – точно такая же, как и те места, которые ты видел.

– Так не бывает. – потускнел Лучик от обиды. – Ты думаешь, что я совсем ничего не понимаю?!

– А что тут понимать?! – удивился Зайчонок. – Трава, деревья…, как и везде.

Разговор оборвался, и Зайчонку стало неловко. Он видел, что его друг обиделся, но никак не мог понять на что. И тогда он подумал, что Лучику будет приятно, если он проявит интерес к его жизни, и спросил:

– Скажи, а как это быть целым Солнцем и одновременно его ребёнком – маленьким Лучиком?

Лучик не очень понял, о чём его спрашивает Зайчонок, он думал в это время о том, какая же трава сможет вырасти в чащобе леса, потому и ответил почти машинально: «Нормально».

– Что «нормально»? – в свою очередь обиделся Зайчонок. – Ты не слушаешь меня.

– Я думаю, – сказал Лучик, – какая трава может расти без нас – ярких солнечных лучей?

– Так я как раз о Солнечных Лучах тебя и спрашиваю. – подхватил Зайчонок.

– А я тебя о траве. – парировал Лучик.

– Трава как трава! – сказал Зайчонок.

– Солнце как Солнце! – произнёс Лучик, и исчез с полянки.

Зайчику стало очень обидно. Он не мог понять, чем так обидел своего друга, и побежал к Лужице:

На меня в обиде друг.

Отчего бы это вдруг?!

Про чащобу он спросил,

Взял бы, сам туда сходил,

Ясным да погожим днём.

А не может – я при чём?!

Для меня там лес как лес,

Никаких там нет чудес,

Те же травы да кусты,

Только больше темноты.

– Смешные вы оба – сказала Лужица, внимательно выслушав его. – Общение – это не столько умение говорить, сколько умение слушать.

– Так я только и делаю, что слушаю его. – возмутился Зайчонок. – А он всё говорит и говорит, за целый день не переслушаешь. Если я не буду его перебивать, чтобы сказать своё, так и буду сутками молчать.

– Вот и видно как ты слушаешь. – рассмеялась Лужица, топорщась морщинками воды. Твой друг просил тебя рассказать про чащобу…

– А что про неё рассказывать, – перебил Зайчонок, – пусть полетит себе и посмотрит…

– А ты сам подумай, – возразила Лужица, – может ли Солнечный Зайчик оказаться там, куда Солнце никогда не проникает?

Зайчонок задумался. Ему очень хотелось настоять на своём и сказать, что да, может. Но это была бы неправда. А мама учила его, что говорить неправду некрасиво.

– Не может. – нехотя согласился он.

– Вот и помоги ему, узнать какая же она чащоба.

– А как же я могу помочь, если он не может? – удивился Зайчонок.

Но Лужица только улыбалась, вглядываясь в него его собственным отражением.

Лес

Зайчонок лежал в зарослях травы под покровом орешника и рассуждал вслух:

«Из чего состоит лес? – Из деревьев. А что такое чащоба леса? – Деревья. Потому что чащоба леса – это тот же лес. Но, если чащоба леса это тот же лес, то как она может отличаться от леса?». Он совсем запутался, потому, что хотя и слушал просьбу Лучика, но думал совсем о другом, и не вник в её смысл. Слушал да не слышал.

«Ведь лес – это и есть деревья. – продолжал разглагольствовать Зайчонок. – Потому, что трава растёт и на лугах, а вот деревьев там почти нет. Поэтому луг – это не лес».

– А сад – это лес?! – Раздался рядом, чуть насмешливый, звенящий знакомыми серебристыми нотками, голосок.

– Лучик! – обрадованно вскочил на ноги Зайчонок. Я вот тут как раз обдумываю твою просьбу. – И я пришёл к выводу, что ты зря обижаешься на меня. Лес…

– Слышал, слышал, – перебил его Лучик – «Из чего состоит лес? – Из деревьев…», – передразнил он Зайчонка. – Только вот и деревья и трава бывают разные, а значит, в них живут разные животные. Вот мне и интересно узнать, кто растёт и живёт там, куда не проникают мои собратья.

Они опять начали говорить одновременно, перебивая друг друга и, поняв, что вот-вот поссорятся, уныло замолчали.

– Пойдём к Лужице, и пусть она тебе скажет. – предложил Зайчонок.

– Да что может сказать твоя Лужица? – пренебрежительно засмеялся Лучик.

– А разве она и не твоя подружка? – удивился Зайчонок.

– Ну и что, что подружка? – парировал Лучик. – Что может знать какая-то там Лужа?!

Но когда он выпалил эти слова, ему стало стыдно за них, и, чтобы как то загладить эту неловкость, он согласился пойти и спросить мнение Лужицы.

– Деревья, – сказала Лужица, – конечно, лес это обязательно деревья!

Зайчонок победоносно глянул на своего солнечного друга, который аж потемнел от такой несправедливости.

– Но не только, – продолжила Лужица.

Чем весьма разочаровала его.

А Лужица, между тем, рассказывала дальше.

– Деревьям, – говорила она, – необходимы свет, вода, пища, те кто будет опылять их и переносить семена. Поэтому каждый лес немного другой. С хвойными деревьями живут другие грибы, ягоды, травы и животные, чем с лиственными…

Но друзья не дали ей договорить.

– Я понял, – затараторил Зайчонок, – лес – это когда -

– По овражкам буйно лозы.

В солнце светятся берёзы.

– Нависающие ивы.

Птичьих посвистов мотивы. – тут же присоединился Лучик.

– Бабочек, жуков мельканья.

– Стрекотанья!

– Расцветанья!

На этом заряд энергии у друзей закончился, они растерянно посмотрели друг на друга, в ожидании, что может другой сумеет продолжить. Лужица рассмеялась. Они были такие милые, умные, любознательные и ещё так по-детски нетерпеливы.

– Кто тебе рассказал всё это? – спросил Зайчонок.

– Никто. Я сама видела.

– Так не бывает, – сказал Лучик, – у тебя же нет ног, ты не ползаешь и не летаешь…

– Откуда ты всё знаешь? – хором воскликнули друзья.

– Так слушайте Сказку Вод. – ответила Лужица и осветилась доброй загадочной улыбкой.

Сказка Вод, рассказанная Лесной Лужицей

– Итак, вы думаете, что я состою из Воды. – сказала Лужица.

– А из чего же ещё?! Конечно из Воды! – не поняли её друзья.

– Тогда давайте вспомним, как появляются лужицы.

– Их дождик оставляет. – сказал Зайчонок.

– И растаявший снег. – добавил Лучик

– А откуда берутся дождь и снег? – не унималась Лужица.

– Из облаков.

– Нет, из туч.

– А облака и тучи?

– Так нечестно, – сказал Зайчонок, – ты обещала рассказать нам сказку, а сама всё спрашиваешь и спрашиваешь.

Лужица улыбнулась. Она поняла, что Зайчонок просто не знает и немножечко хитрит, чтобы это скрыть.

– Из воды, – отозвался, задумавшийся на мгновение Лучик. – Мне мама рассказывала, что когда Лучики взрослеют и становятся Жаркими Лучами, они влюбляются в прекрасные Водяные Капли, и уносят их Лёгкими Облачками с собой в голубую высь.

И опять едва заметная улыбка пробежала по поверхности Лужицы. Она не стала напоминать Лучику, что не всё и не всегда бывает так романтично, и как он сам испарил её. Потому, что у Лужицы была совсем другая цель. И она продолжила:

– А где находится вода, капельки которой попадают на небо?

– В речке, в росе, в листьях, в море…., – наперебой посыпались ответы друзей.

Вот! – сказала Лужица. – И это значит, что состою я совсем не из воды, а из множества разных вод, которые Солнце и Ветра собрали со всех уголков Земли и из всего живущего на этой Планете. И каждая из этих вод хранит знания обо всех местах, где она побывала.

Зайчонок и Лучик умолкли. Им было о чём подумать. Ведь они считали Лужицу своей подружкой, и никогда даже и представить себе не могли, сколько же знаний она хранит в себе.

Задумалась и Лужица. Она не открыла друзьям и половины своих секретов. И даже не рассказала им о Своём Любимом Родничке, который так часто пробивался к ней из-под земли и камушков, с чудесными рассказами о минералах, пещерах и прочих подземных чудесах.

А друзья уже мчались наперегонки по дорожке, сочиняя на ходу строчки новой песенки:

– Ты загадка, Лужица, капель многих вод.

– Листик в тебе кружится, виден небосвод,

– Ветви отражаются, камушки блестят,

– Разные истории водам говорят.

– Воды испаряются, облачком плывут,

– Дождиком на новое место упадут,

– Будут там рассказывать, кто здесь жил и был,

– И про листик маленький, что в воде кружил.

Осенние дожди

Маленький Зайчонок сидел на полянке под проливным дождём. Шёрстка его прилипла к телу, а глаза были устремлены с надеждой к небу. Губы его шевелились, и каждый прислушавшийся, мог бы услышать, как он зовёт своего собрата – Солнечного Зайчика.

Вдруг, среди чёрных туч, закрывавших небо, появилась светлая точка. Она всё увеличивалась, и вскоре Золотой Лучик уже танцевал, отблёскивая в шерстинках заячьей шубки, заботливо высушивая её.

– Ты чего от дождя не прячешься, заболеть решил? – с укором обратился Солнечный Зайчик к своему лесному тёзке.

– Я соскучился по тебе. – сказал Лесной Зайчонок, – Ну почему осенью так много дождей?

– Не грусти, пожалуйста. – ответил Лучик. – Я ведь тоже очень скучаю без тебя, но мне так тяжело пробиться через армаду бесконечно плывущих туч. Но я стараюсь не грустить, и не хочу, чтобы ты грустил:

Грусть – это как пустота.

С ней пропадает мечта.

С ней пропадают огни.

С ней все сливаются дни.

Если же грусть на Душе,

Нет в сердце света уже,

Тихо и пусто в лесу,

Не замечаем росу…

Радость от прожитых дней

Не скроет маска теней,

В сердце живёт. В уголке,

Что не подвластен тоске!

– Ты чудесный друг, – улыбнулся Зайчик, – а давай спросим у Лужицы про дожди, она то наверняка знает.

И они наперегонки помчались к знакомой полянке, на краю которой, у дорожки, и жила их давняя подружка – Лесная Лужица, сочиняя по пути песенку:

– Мы с тобой теперь друзья!

– Зайчик ты, и Зайчик я.

– Мы летим наперерез,

– Через поле, через лес,

– Я по травушке с росой, – пропел Лучик.

– Нет, это я по травушке с росой,

А ты – по дали голубой! – поправил его Зайчик. И друзья весело засмеялись.

– Как мне весело с тобой!

– Все печали, в миг, долой!

Вот уже дорожка кончается, лес расступается…. Но что это? Они едва успели притормозить. Путь им преграждало огромное Серое Озеро. Друзья опешили:

– Вы. Вы простите кто?

– А где наша Лесная Лужица?

Воды морщились, пытаясь улыбнуться. Но под тяжёлыми Каплями Дождя улыбки не получалось, только рокот и всплески, через которые с трудом пробивались такие знакомые, милые интонации их подружки.

– Привет, друзья! Простите, что напугала. Я очень рада вас видеть.

– Ты такая большая! И такая стра… – начал Лесной Зайчик.

– красивая, – перебив его, закончил фразу Солнечный Лучик.

Теперь уже смеялись все, даже Дождевые Капельки, весело подпрыгивая по поверхности Озёрных Вод. А там, где они падали, Озеро, надувало и лопало смешные пузыри.

Вдоволь насмеявшись, друзья стали делиться последними новостями, наперебой рассказывая, обо всём, что с ними приключилось. А когда уже устали от переполнявших их эмоций, зайчики вдруг вспомнили, зачем они так спешили к своей подружке.

– Скажи, а почему осенью так много дождей? – обратились они к Лесному Озеру.

На мгновение стало тихо. Даже Капли Дождя перестали шуметь, заскользив тонкими струйками.

– Это давняя история. – прошелестело Озеро. – Ох, какая давняя. Воды не любят вспоминать её.

Зайчики сидели тихо, сдерживая любопытство. Им очень хотелось узнать, что это за история, и одновременно, было очень стыдно, что они, сами того не желая, из-за своего неведения, причинили боль Серому Озеру, в которое превратилась их подружка – маленькая Лесная Лужица.

Ладно уж, – продолжило Озеро, – слушайте! Это поучительная история о гордыне, эгоизме и зависти. Возможно, выслушав её, вы не совершите наших ошибок. Хотя, – оно расслабилось в лёгкой усмешке, – каждый предпочитает учиться на собственных ошибках, в уверенности, что с ним-то такого никогда не произойдёт.

Великое смятение Вод

Давным-давно, когда не было ещё ни зайцев, ни волков и лисиц, ни людей, зеленели и цвели, благоухая, прекрасные растения. А сверкающие, изумительно раскрашенным оперением, птицы, наполняли мир чудесным пением. Воды, боялись поранить их своей тяжестью, и потому не падали тяжёлыми каплями, а опускались лёгкими облачками тумана. Мир был – сверкающий, разноцветный, а туман – сизоватый, почти прозрачный. Он струился полосками, словно серые паутинки опускались к Земле, заполняя пространство между растениями, и насыщая всё живительной влагой.

Жизнь была привычна. Животные и растения не задумывались, какое благо дарят им Воды, а только кичились своими яркими нарядами на фоне блеклых туманов.

– Эй, расступись, промозглая сырость! – кричали они Водам. – Ты портишь нам всю картину! Ты затушёвываешь наши яркие краски!

– Но ведь вы же погибните без нас?! – удивлялись Воды. – Мы так бережно к вам относимся, мы дарим вам жизнь, оберегаем от солнечных ожогов!

– Плохо оберегаете! Вон у меня листик засох!

– Но ведь он засох от старости.

– Какая старость? Ему не было ещё и двух лет!

– Так ведь листья живут, в среднем, около года.

– У вас на всё найдётся ответ, работали бы лучше, да отодвиньтесь, небо заслоняете.

Обидны были Водам эти незаслуженные упрёки и претензии. Терпели они, терпели, да и не вытерпели. Возмутились. Стали собираться Воды вместе, в небесных высях, чтобы обсудить, своё несправедливое положение, и зазнайство растений и животных.

– Они нас ни во что не ставят, – кричали Капельки, – Потому, что они красивые, яркие, разноцветные, а мы – прозрачные, почти невидимые…

– Успокойтесь, – просили их Ветра, – вы тоже очень красивые, да и растения и животные отнюдь не бесполезны на Земле. Вы же не благодарите их каждую минуту за то, что они, каждый по своему, поддерживают жизнь на Планете.

– Но они же насмехаются над нами. – не унимались Воды.

– Только потому, что вы загордились и считаете, что все вам обязаны жизнью. А вы подумайте – может это они дарят вам жизнь?! Ведь если бы не растения, не было бы и кислорода, а значит и вод.

– Ага, кто кому обязан?! Кислород то они у нас, у Вод, забирают.

И Воды так расшумелись, сверкая молниями гнева и громыхая громами возмущения, что уже никого кроме самих себя не слышали. Ветра, поняв, что сейчас разговаривать с Водами бесполезно, полетели опылять растения, разносить запахи и звуки, перемещать массы тепла и холода, сдувать мусор с земли и поверхности вод, раздувать паруса, поддерживать в воздухе парящих птиц, насекомых, самолёты, вертолёты, дирижабли, воздушные шары…, и по другим своим не менее важным делам.

А Воды всё продолжали и продолжали собираться. Маленькие облачка, сливались в одну тяжёлую чёрную тучу, которая, не выдержав собственной тяжести, рухнула на землю, ломая, разрушая и снося всё на своём пути. Воды и сами были в растерянности от происходящего, но сила инерции не давала им остановиться, и они всё летели и летели, сливаясь на земле в бурные грязные потоки, оставляющие за собой голую почву и рытвины. Это был первый настоящий ливень на Земле. Он показал всю мощь, и всю разрушительную силу Вод.

Никто не мог без содрогания смотреть на разрушения, сотворённые Водами. А более других ужасались сами Воды. Ведь они привыкли поддерживать жизнь, а не калечить и убивать её. От стыда и ужаса перед собственной мощью, Воды стали искать убежища в земле. Они проникали во все трещинки и поры всё глубже и глубже под землю, пока на поверхности не осталось ни одной, даже самой маленькой, Капельки. Но это только усугубило катастрофу. Жаркие солнечные лучи, не встречая больше сопротивления облаков и туманов, иссушали и землю и её обитателей. Растения высыхали, рассыпаясь в пыль. Даже самые длинные и мощные их корни не могли дотянуться до Вод, которые прятались глубоко под землёй.

Собрались животные и растения и решили послать к Водам парламентёра, с просьбой выйти на поверхность. Но почувствовав посланца, Воды тотчас же уходили ещё глубже под землю. Они ведь думали, что растения и животные опять будут ругать и оскорблять их, и боялись совершить, ещё что-нибудь ужасное, за что им будет также невыносимо стыдно.

Увидела Земля, что дело плохо. И обратилась она с просьбой к Солнцу.

– Сестричка, – сказала она, – ты не могла бы не так жарко светить на меня?

– Да я бы с радостью, – ответило Солнце, – но ты же знаешь, какие все эти молодые Лучики быстрые, жаркие и нетерпеливые. Вот если бы ты, поворачивалась ко мне то одним, то другим боком, то каждая из сторон успевала бы остывать.

– А где у меня бока? Я же вся круглая! – воскликнула Земля и задумалась.

– Это просто. Сейчас я объясню тебе. – ответило ей Солнце, которое, в отличие от Земли, поддерживало отношение со всеми девятью своими сёстрами, а также их детьми и спутниками. – Ты должна выбрать на себе две диаметрально противоположных точки и кружиться, вращаться вокруг самой себя так, как если бы через них проходила невидимая линия – ось.

На том и порешили. Земля стала вращаться вокруг собственной оси, и появились на Земле – день и ночь, утро и вечер. Но это было ещё не всё. Как всегда бывает, когда делаешь что-то быстро и до конца не продуманно, появились и побочные эффекты. И один из них оказался очень полезным: возникшая от вращения Центробежная Сила, выталкивала упирающиеся Воды на поверхность Земли.

Воды даже и не знали, как радостно будут приветствовать их все вокруг. Травы зеленели им навстречу. Распускали разноцветные венчики цветы. На деревьях, праздничным салютом, лопались почки, выстреливая ещё чуть клейкими молоденькими листочками и нежными цветочными бутонами. Птицы пели им самые лучшие свои песни. Воды струились и звенели в унисон этому празднику жизни.

Но к хорошему быстро привыкаешь. И, после первой радости, наступили обычные будничные дни со своими проблемами и заботами. Все позабыли тяжёлый урок. Опять начались взаимные претензии и упрёки. И Воды снова стали собираться в небесных высях облаками и тучами. Земля призвала на помощь Ветра и Солнце, чтобы развеять, испарить их. Но Воды снова и снова собирались тяжёлыми чёрными тучами, особенно на ночной стороне Планеты, куда не попадали Солнечные Лучи.

Сказка Осени

Друзья слушали рассказ затаив дыхание. Но в этом месте повествования Солнечный Зайчик не выдержал. «Теперь-то я, наконец, понял, – сказал он Лесному Зайчику, – где ты прячешься, когда я не могу тебя найти». И все засмеялись. Даже Воды стали менее напряжёнными.

А Серое Озеро продолжало рассказывать.

Задрожала Земля от гнева на своих обитателей, и каждый из них ощутил эту дрожь, и каждый испугался. Оборвались нежные тонкие корешки молоденьких растений, и они взмолились:

– Земля, ты делаешь нам больно!

– А помните ли вы, как умирали, поверженные Водами? – спросила их Земля.

– Мы ещё не жили тогда, нам рассказывали, но мы не думали, что это так страшно. – отвечала зелёная поросль.

– Ой, что ты с нами делаешь? – кричали ручейки, речушки и лужицы, проваливаясь в тёмные Земные Разломы. – Выпусти нас, нам страшно.

– А помните ли вы, как страшно было всем, когда вы рухнули тяжёлым потоком на мою поверхность, сметая всё на своём пути? – спросила их Земля.

– Мы ещё не жили тогда, нам рассказывали, но не зачем было дразниться и хвастаться, – отвечали молодые Воды, – мы же не виноваты, что мы другие, не такие яркие и разноцветные.

Задумалась Земля. Да, молодёжь! Молодёжь, которая каждый раз будет делать заново, уже совершённые их предшественниками ошибки. Прошло много дней и ночей, пока приняла она своё не простое решение.

«Отныне, – объявила Земля, – все должны помнить, к какой катастрофе привели нас гордыня и эгоизм. А, чтобы память об этом не исчезла, повелеваю:

Воды, собираясь облаками, как и прежде, смогут окружать нас туманами, но из туч они будут лететь вниз только каплями.

Когда у Вод, в Небесных Высях, будут большие собрания, и скопится вместе множество Чёрных туч, те растения, которые больше всех хвастались своей красотой, будут желтеть и осыпаться, а травы и вовсе исчезать на некоторое время с моей поверхности.

И ещё я дарю Водам цвет: голубой – поскольку они родственны Воздуху, и зелёный – потому, что благодаря зелёному цвету, Водам и Солнцу, строят Растения свои тела и выделяют кислород».

– Ты дала животным красоту и грацию, а нам только возможность играть туманами облаков в их силуэты, – обратились Воды к Земле, – дай же и нам, хоть что-нибудь. От голубого и зелёного цвета мы не станем такими узорными и красивыми, как листики или цветы.

– Вы хотите получить графику растений? – поинтересовалась Земля.

– Мы хотим стать самыми красивыми и необыкновенными, – отвечали Воды, – такими, как никто!

– Я подумаю над вашей просьбой, – сказала Земля, – а сейчас каждому из нас пора заняться своими делами.

Водам не терпелось собраться вместе, обговорить и опробовать свои новые качества и возможности. Но и Солнце, и Ветра, были наготове. Солнечные Лучики догоняли летящие к Земле Капельки, светясь в них радужным цветом, и испаряя обратно в Небо.

– Смотрите, смотрите все, какие мы стали теперь красивые, – радовались Воды, – вот погодите, когда мы соберёмся в одну Большую Тучу…

Но Ветры их разгоняли, Солнце испаряло, а те, которым всё же удалось собраться в более-менее солидные Тучи, не удерживались на весу, распадались на Дождевые Капли. Тогда Воды решили всех перехитрить. Они стали собираться слоями, на разной высоте, защищая друг друга от Солнца и Ветров. Пока Ветра гоняли один слой, выстраивался другой, между ними – промежуточный… и, вскоре, Земля, закрытая от Солнца, погрузилась во мрак. А Капли летели из всех слоёв и кричали: «Смотрите! Смотрите, какие мы красивые!». Но не было Солнечных Лучиков, чтобы их расцветить, да и смотреть было некому. Внизу их ждали голые, безлистые ветви деревьев и увядшие травы, а все животные укрылись, кто куда смог. Прикрытые от Солнца, Капельки не могли больше взлететь и текли Ручейками, образуя лужицы и озерца.

Позднее, когда на Земле появились люди и изобрели календарь – они назвали эту пору года осенью.

Так закончила Маленькая Лесная Лужица свой рассказ. А куда же делось Серое Озеро? – Дождь давно уже прекратился. Часть Вод впиталась в Землю, другая стекла Ручейками и, частично, испарилась, нагретая Солнцем.

– Так получается, что не потому много Дождей, что Осень, а оттого Осень, что много Дождей – глубокомысленно заметил Лесной Зайчик. И все опять рассмеялись, а Лужица грустно улыбнулась.

– Почему же ты грустишь, Лужица? – удивились друзья. – Ведь всё так хорошо закончилось. Только вот с узорами мы не совсем поняли.

– Приходите, и я всё расскажу, если успею. – ещё больше погрустнела Лесная Лужица. – А теперь вам пора по домам, скоро уже вечер, осенние дни короткие.

Солнечный Зайчик провожал своего друга до лесной чащи, и они снова перебирали рассказ Серого Озера, которое так незаметно превратилось опять в Лесную Лужицу, и пытались угадать, что скрывается за грустью их, всегда такой весёлой и озорной, подружки.

Но они ещё не умели долго грустить и переживать. И вскоре новые песенки весело полетели вослед за ними:

– Идут дожди и день и ночь, Идут с рассвета до рассвета…

За дождевой завесой лето Стекает неприметно прочь.

– А что дожди? Их капли-реки, Текут без русла наугад. И лишь поднимешь кверху веки, Как их ласкает нежный град.

– Ну и ласка. – засмеялся Зайчик. – Совсем маленький град. – рассмеялся вместе с ним и Лучик.

– И понимаешь: скоро осень, Не станет прежнего тепла. – Закрыла туча неба просинь, И всё течёт, не истекла.

– Но вот пробился Лучик светлый, И тучку весело прогнал, – А ветра бриз, едва заметный, В своих волнах его купал. – Вокруг понуро и устало, Промокли сосны и дубы, – Но Зайчику светлее стало, Ура! Появятся грибы!

– Тянулись нити меж стволов, Не паутин, не проводов, – Дождя и солнца щедрота: Сияли радуги цвета.

– Как здорово, что Солнышко нас озаряет днями

Прекрасными и милыми и нежными лучами!

Я подружился с Лучиком, и мир вдруг стал мне мил!

Я Лужицу, и Солнышко, и Лучик полюбил.

– Что не под силу одному, второй всегда осилит.

А если мы поссоримся, нас Лужица помирит. – подхватил Лучик.

– Мы с тобою золотые,

– Словно братики родные.

– Ты мне ушко обовьёшь,

Серебристо напоёшь,

– И споём с тобой вдвоём,

Обо всех и обо всём.

– Что не под силу одному, второй всегда осилит.

А если мы поссоримся, нас Лужица помирит.

Первые подарки

Всю ночь Зайчик бегал по лесным полянкам и опушкам, выискивая вкусные травы и веточки. Но мысль о Лужице ни на минуту не покидала его. «Почему она была такая грустная? – думал он. – И почему сказала: «Если успею…».

Солнечный Лучик, хоть и находился в это время на другой стороне планеты, тоже волновался за свою, всегда такую улыбчивую, подружку. А, кроме того, друзья были очень заинтригованы обещанным Лужицей рассказом.

Ещё рассвет не успел раскрасить небо над горизонтом, а Зайчик уже сидел на опушке леса, вглядываясь в посветлевшее небо и ожидая своего друга. Вскоре появился и Лучик. Он одним из первых вырвался из-за горизонта, но, к удивлению Зайчишки, не прыгнул к нему на ушко, ластясь нежным теплом, в память о своём чудесном спасении при их первой встрече, а начал скакать вокруг, не отдаляясь, но и не приближаясь.

– Ты чего это? – не понимая, что происходит, спросил Зайчик.

– О! Значит это всё-таки ты! – узнав голос друга, обрадованно воскликнул Лучик.

– Да, конечно же, я! Что с тобой?

– Со мной-то ничего, а вот ты где-то вымазался, все бока белые.

– Как вымазался? Где? – удивился лесной Зайчик, оглядывая себя, и с ужасом обнаруживая, что его шубка, на боках и сзади, стала такой же белой, как и на животике. – Как же я теперь прятаться буду?

А надо сказать, что Зайчик очень любил свою шубку и гордился ею. Снежно белая и очень пушистая снизу, на спинке и боках она была серовато-коричневатая, с узорами. Ляжет Зайчик на землю и шкурка словно сливается с окружением: пеньками, камушками, стволиками деревьев, валежником.

– Бежим к Лесной Лужице, – сказал Лучик. – Она отмоет тебя и всё опять будет в порядке.

Долго смеялась Лесная Лужица, когда друзья предложили ей постирать заячью шубку, а успокоившись опять погрустнела.

– Эти пятна не ототрутся. Теперь тебе придётся быть более чутким и настороженным, – сказала она Зайчонку. – И перестать разгуливать в светлое время суток.

– Вот видишь, что ты наделал! – упрекнул Лучик друга. – Как же мы теперь видеться будем?!

Лужица улыбнулась его словам, но улыбка вышла грустная. – не спеши с обвинениями. Зайчик здесь не причём. Это скорая Зима посылает ему свои первые подарки. Скоро он весь побелеет и, когда она придёт, вы вновь сможете гулять вместе.

Зайчик растерялся. Он не знал, кто такая эта «Зима». И почему эти предательские белые пятна, разлучающие их – подарки?!

Друзья расстроились. И как они смогут теперь гулять вместе и сочинять свои песенки? Ведь Зайчик не сможет и носа высунуть из укрытия днём, чтобы хищные птицы и звери его не заметили. А ночью Лучик не сможет проникнуть на эту сторону Земли.

Но Лужица задумалась, воды потемнели и выглядели такими холодными и тяжёлыми, что они не решились беспокоить её.

Воды и Растения

– Итак, – начала Лужица свой рассказ. – Мы остановились на том, что тучи слоями покрыли всё небо. Солнечный свет почти не проникал сквозь их покровы. Травы увяли. Почти все деревья сбросили листву. Животные, кто мог, спрятались в укрытия, а многие птицы полетели искать более солнечные и приветливые места.

Растения и Воды никак не хотели примириться со своим положением. И те и другие были по-своему правы. Никому ведь неприятно, когда вместо благодарности за помощь, его дразнят, обзывая серым и бесцветным. Конечно, Водам это тоже было обидно.

Но и Растения помогали Водам совершать их путешествия. С земной поверхности Воды легко испарялись, и облачками, а то и тучами, двигались с Ветрами, познавая всё новые и новые места. Но попав между частичками почвы, они надолго увязали в ней, почти теряя возможность двигаться. И тогда именно растения освобождали Воды, всасывая их своими корешками и, поднимая высоко к листьям. Листочки открывали маленькие отверстия – поры, давая возможность Водам испаряться и продолжать свои странствования. Поэтому растениям и было смешно, что от них постоянно хотят слов благодарности, но их самих поблагодарить никто и не думает.

На самом деле они очень любили друг друга, но просто не догадывались об этом. Воды, летя с туч на землю, любовно омывали каждый листочек, каждый лепесток, каждую веточку от птичьего помёта, грязи и пыли. А по утрам росой прикрывали нежные травы, поднимаясь над ними лёгкими туманами, чтобы первые лучи яркого утреннего солнца не обожгли их после прохладной темноты ночи. А Растения любовались летящими каплями, струящимися по земле ручейками, мощью и красотой речных вод, с удовольствием подставляя свои щёчки под их прохладные гладенькие ладошки.

Они немножко завидовали друг другу, и в этом и была, скорее всего, настоящая причина их постоянных ссор. Растениям хотелось быть такими же прозрачными и сильными как Воды, также беспрепятственно плыть и летать, погружаться и подниматься, видеть много нового и интересного, и хранить в себе все знания обо всём существующем на свете. А Воды завидовали бесконечному количеству оттенков зелёного цвета Растений, ярким краскам их цветов и плодов, красоте и многообразию их форм.

Зависть не очень хорошее чувство. Но кто может похвастаться тем, что ни разу никогда никому не завидовал?! Просто надо признаться в зависти и постараться избавиться от неё. Однако, ни Воды, ни Растения, даже самим себе, не хотели признаться, что завидуют. Они обвиняли друг друга, и уступать никто не хотел, а ведь очень трудно изменить поведение того, кто сам этого не желает.

Лужица замолкла. Вокруг было так тихо, что шелест падающего листочка заставил друзей вздрогнуть. Зайчику и Лучику было о чём подумать. Ведь и им случалось сориться по таким пустякам, что потом, когда вспоминали, самим становилось смешно.

– Извини меня! – сказал Зайчик Лучику. – Мне всегда хотелось быть таким же золотистым и независимым как ты. И чтобы за мной никто никогда не охотился.

– Прости меня! – сказал Лучик Зайчику. Мне всегда хотелось быть таким самостоятельным как ты, всюду бегать, и не зависеть от вращения Земли и Солнца.

Все рассмеялись, потому, что проговорили это Лучик и Зайчик одновременно, и из-за этого не расслышали один другого.

– Прости, я не понял, повтори, что ты сказал.

– Нет, сначала ты.

– Почему я?! Давай ты первый…

– Вы хотите услышать, что было дальше? – строгим и грустным голосом спросила Лужица.

Друзья тут же утихомирились и приготовились слушать. И Лужица продолжила свой рассказ.

Необыкновенно красивые

Солнце было очень опечалено поведением Растений и Вод. Оно также немало делало для них, но не потому, что желало, чтобы его благодарили. Хотя, и ему это было бы, безусловно, приятно.

Оно делало это потому, что любило Землю. Ему нравилось любоваться её прекрасными пейзажами: горами, цветущими лужайками, реками. Оно с удовольствием наблюдало за грациозными животными, изумительными растениями…. Его никогда не переставало удивлять, как неожиданно из-под земли появляются грибы, такие стройные и ладненькие, наливаются соками фрукты и ягоды….

А молоденькие Солнечные Лучики с удовольствием игрались с Водяными Капельками, превращаясь в многоцветные радуги.

И всё это могло рухнуть, исчезнуть из-за зависти и недопонимания. Замолкнут птичьи трели и стрекотания кузнечиков, не станет ни бабочек, ни стрекоз…. Даже подумать об этом было больно. Надо было немедленно разбить, уничтожить многослойное нагромождение туч, закрывавших от него земную поверхность. И Солнце решилось.

– Ты должна немного наклониться в мою сторону одной из своих точек, вокруг которых ты кружишься. – сказало оно Земле.

Земля не очень поняла, что задумало Солнце, но она любила сестру и доверяла ей, ведь благодаря Солнцу расцветала на Земле Жизнь.

Как только Земля развернулась, климат на ней изменился, и возникли два полюса: северный и южный, и четыре стороны света: восточная – там, где утром появлялось Солнце, западная – там, где оно уходило за горизонт, северная и южная.

Северное её полушарие отдалилось от Солнца и в нём резко похолодало. Вода в Тучах начала замерзать, превращаясь в маленькие Белые Льдинки, которые неудержимо посыпались на землю. Замерзающие капельки не могли понять, что происходит. Они всё ещё тянулись друг к дружке, пытаясь слепиться вместе и затянуть небо. Но маленькие звёздочки-снежинки, которые получались при этом, были, хотя и не намного, но тяжелее воздуха и никак не могли удержаться в нём. Звёздочки были необычайно красивы. Белые и блестящие, они, медленно кружась, опускались на землю, сверкая в солнечных лучах всеми цветами радуги. Вскоре небо полностью очистилось от туч, а землю покрыли пушистые белые сугробы.

Друзья внимательно слушали рассказ Лесной Лужицы. Лучик наконец узнал, почему, когда на одной стороне Земли лето, на другой – зима. А Зайчик многого не понимал, ведь он ещё очень мало пожил на свете и не видел ни льда, ни снега. И они оба недоумевали, чем была так расстроена их подружка, ведь Воды получили необыкновенную форму и красоту, как и желали.

– Так, да не так. – сказала Лужица, выслушав все их вопросы. – Да вы скоро и сами всё увидите. А теперь извините меня, мне пора готовиться к приходу Зимы.

– А что потом случилось со снежинками? – спросил Зайчик. – Куда они исчезли?

– Это следующая сказка, весенняя, – улыбнулась Лужица, – но вы уже повзрослеете и вряд ли придёте ко мне послушать её.

Белый-белый

Солнечный Лучик очень скучал по своему другу. В редкие дни, когда удавалось пробиться сквозь сплошной заслон туч, он стремился к Лесной Лужице, в надежде встретится с ним, или хотя бы услышать от неё какие-то новости о Зайчике.

Но поговорить с Лужицей тоже толком не удавалось. Она обучала тритончиков, лягушат и прочую живность, населявшую её воды, правилам поведения в зимний период. Помогала им строить убежища и норки, рассказывала по каким приметам можно узнать, что больше не надо прятаться.

Лучик не обижался. Он уже подрос и понимал, что игры – важная часть жизни, но есть кое-что намного важнее – сама Жизнь. Лучик с нетерпением ждал Зиму, ведь Лужица обещала, что с её приходом, они со своим другом вновь смогут видеться. Он даже сочинил песенку «Терпеливого ожидания»:

Мой друг нежданно побелел,

И я остался «не у дел».

Теперь нам вместе не гулять,

Ведь должен он себя скрывать,

Чтоб хищник не увидел.

И, хоть как сильно я грущу,

Но частых встреч с ним не ищу,

Ведь на мгновенье не хочу,

Чтоб кто его обидел.

А для Зайчика наступили тяжёлые дни. Всё словно бы сговорилось против него. Шубка всё больше белела. Теперь он, не только днём, но и ночью опасался покидать своё убежище. Только сильный голод заставлял его, время от времени, рыскать по окрестностям в поисках пропитания. Свои экспедиции зверёк старался совершать в самые ранние часы, надеясь, что ночные хищники уже залегли спать, а дневные – ещё не проснулись. Находить еду тоже стало намного тяжелее. Травы завяли и он больше не находил, ни тысячелистников, ни сочных одуванчиков и хвощей, ни сладкого клевера. Ягоды и колоски злаков осыпались. Пропали даже грибы, так выручавшие его в длинные, дождливые дни. Приходилось грызть веточки и кору деревьев. Зайчик очень не любил этого делать, но от голода ещё и не то сгрызёшь.

«Осень!» – вздыхал Зайчик, вспоминая рассказы Лесной Лужицы, и тоскуя по своим таким милым и таким необычным друзьям. Он старался больше спать, но на голодный желудок это было не просто. Да и спать Зайчишка привык «в пол уха», прислушиваясь к окружающим звукам. Бесконечные капли дождей и падающие листья, создавали непривычные для него стуки и шорохи, заставлявшие каждый раз вздрагивать и открывать глаза. Тогда он начинал вспоминать приключения и беседы с Лесной Лужицей и Солнечным Зайчиком, и тихонько напевал песенку «Мужества». Так друзья назвали своё первое совместное сочинение. От этих воспоминаний ему становилось теплее и улыбчивей, и даже казалось, что всё вокруг светлеет.

Однажды, когда Зайчик вот так лежал и вспоминал, слегка подрёмывая, ему стало так тепло и хорошо, что он почти забыл об окружавших его опасностях. Он словно вернулся в первые солнечные месяцы своего существования… и вдруг вздрогнул, что-то было не так, что-то настораживало его, но он никак не мог понять, что именно. Зайчик повернул одно ухо, прислушиваясь, второе… и внезапно понял – исчезли привычные звуки. «Ну вот, в дополнение ко всем остальным моим бедам, я ещё и оглох. Теперь мне уже точно каюк…» – подумал зверёк. Он высунул голову из своего убежища и обомлел.

Всё вокруг было белое. Сначала Зайчик очень удивился и испугался. А потом он вспомнил рассказы Лесной Лужицы – «Это же снег! Снег!» – Пронеслось у него в голове. А ещё через мгновение он услышал громкую дробь дятла, долбящего очередное отверстие в дереве, и очень обрадовался. Он пулей вылетел из укрытия на эту блестящую белую поверхность, перевернулся на спинку, катаясь и барахтаясь в мягком сухом снегу, а внутри у него всё пело и ликовало: «Ты белый и я белый! Ты белый и я белый! И я не глухой! Это ты, своей мягкой шубкой приглушил все звуки!».

Когда эмоции поутихли и Зайчик немножко успокоился, он опрометью кинулся бежать к Лесной Лужице, поделиться своей радостью, и надеясь встретить на лесной полянке, по дороге, Солнечный Лучик. А впереди него летела его радостная песенка:

Белый заяц! Белый снег!

Незаметны мы для всех!

Заяц белый, как снежок,

Снег – как заячий пушок!

Первые уроки

Маленький беленький Зайчишка вприпрыжку бежал по свежему белому снегу, не подозревая, сколько недобрых глаз следят за ним из своих укрытий.

С ветки дерева, растущего у края просеки, почти сливаясь с бело-коричневатым фоном снега и древесной коры, наблюдала за ним сова, выбирая точку для нападения. А с другой стороны, скрываясь за деревьями, параллельно ему бежала лиса, выжидая удобного момента.

Зайчик бежал по искрящемуся от солнечных лучей снегу, пел и недоумевал, где же его друг, почему он не отзывается на песенку?! А Солнечный Лучик наблюдал, как белый комок снега выкатился из подлеска на просеку и стремительно несётся вдоль неё, бурча что-то себе под нос. «Странно, – размышлял он. – Лужица не говорила, что комки снега могут самостоятельно катиться в гору. И ветра нет… И что это за две блестящие чёрные точки? Кого-то они мне напоминают… и бурчание так похоже на песенки моего друга…».

А в это время, Зайчик приостановился передохнуть и прислушаться. В тот же миг сильные и бесшумные крылья совы подняли птицу с дерева, а Лиса прыгнула на него из засады.

Но рыжая хищница не рассчитала, что она тяжелее зайчонка, а подошвы ног у неё уже. И потому, там, где Зайчик свободно бежал по снегу, она провалилась по самые ушки, и теперь безуспешно барахталась, пытаясь вырваться из снежного плена, точно на том месте, где ещё мгновение назад был зайчишка, и куда нацелилась сова. Птица никак не ожидала подобной рокировки. Она настолько была сосредоточена на детёныше зайца, прикидывая расстояние, угол полёта и скорость, что не заметила выскочившую из-за деревьев лису. Лиса взвыла от боли, когда острые, как кинжалы когти совы вонзились ей в спину. Она извернулась и укусила, не ожидавшую ответного удара сову за ногу.

Зайчик благоразумно не стал дожидаться окончания этого поединка. Он уносил ноги, радуясь, что первый урок потери бдительности окончился для него так благоприятно. А навстречу ему уже летел его верный друг, Лучик, поняв, наконец, кого ему напоминают эти две блестящие чёрные точки.

– Наконец-то мы снова сможем видеться. Ты не представляешь, как тоскливо и страшно мне одному ночами в тёмном лесу. – пожаловался Зайчик другу:

Ночь скрывает всё вокруг,

Только ушки ловят звук,

Страшно, до изнеможенья,

Чутко слушаю движенья…

Но начнётся новый день,

Ночь растает, словно тень,

И мой друг ко мне опять

Будет солнышком сверкать

И, когда вернётся друг,

Я увижу всё вокруг.

– Да, брат, трудна твоя дорога, – посочувствовал ему Лучик, и тут же поправил. -

Но если рассудить нам строго,

Конечно, тень не тает. Кто ж

Её сравнит со снегом, что похож

На мыслей рой, которые витают

Снежинки словно, а потом растают.

– О, Лучик, как ты сильно засверкал! – удивился Зайчик, только сейчас заметив, что Лучик пополнел и стал ярче. – И как же славно это ты сказал,

От этих строк по телу словно дрожь,

Так хорошо: "со снегом, что похож

На мыслей рой, которые витают

Снежинки словно, а потом растают".

А тень? Да, тень бесспорно тает. – уже полушутливо возразил он своему другу. -

Когда меня дружок мой посещает,

Тень то короче, то длинней,

Зависит всё от силушки твоей,

И где ты – только ушко мне согрел,

Иль рядышком на травушку присел.

Слезами не поможешь

Зайчик хотел рассказать Лучику всё, что приключилось с ним со времени их последней встречи, всё, что он в мыслях рассказывал ему длинными, тоскливыми часами ожидания. А, кроме того, ему не терпелось узнать, как его друг провёл всё это время. Но друзья решили приберечь свои рассказы до встречи с Лесной Лужицей.

– Встретились два тёзки

Утром у берёзки.

Оба Зайчики с тобой,

Ты – сын Солнца, я – лесной.

– Я колечком золотым

Ушко обвиваю,

Вместе с Зайчиком Лесным

Весело скакаю!

– Ой, с тебя я хохочу, – рассмеялся Зайчик, поправляя друга, – надо: весело скачу!

– Это ты весело скачешь, – захохотал в ответ Лучик, – а я, вообще-то, весело лечу: рядом с Зайчиком лесным весело летаю.

– Как же ты летаешь, когда ты у меня на ушке сидишь?!

– Ты же подпрыгиваешь, вот я и летаю вверх-вниз.

Так, смеясь и сочиняя, зайчики и не заметили, как одолели весь путь. Вот и знакомое место. Но что это? Где их милая подружка? Только невысокие холмики белого снега на том месте, где была Лесная Лужица. Друзья бросились разгребать снег и увидели под ним твёрдую застывшую воду.

– Сейчас я согрею её, – сказал Лучик другу. – и она оживёт!

Он весь напрягся, пытаясь разгореться поярче, но мороз был сильный, а лучик ещё маленький, и оттого у него ничего не получалось. И он начал звать своих братьев, чтобы те помогли ему.

– Лучик! – строго окликнуло его Солнце. – Ты что это делаешь?

– Мама! Наша подружка замёрзла, помоги нам отогреть её.

Солнце внутренне усмехнулось детской наивности Лучика, но вслух сказало со всей возможной серьёзностью: «Это хорошо, что вы так переживаете за свою подружку. Только сейчас, если вы разморозите её, она превратится в снег и рассыплется, а все её обитатели, которых она так тщательно охраняла, умрут».

– А что же нам делать? – уже откровенно рыдая, спросил Зайчик.

– Во-первых, вытереть слёзы! В них много солей, и они могут поранить вашу подружку, если попадут на её поверхность. – сказало Солнце. – А во-вторых, вернуть на место снег, который вы счистили с неё. Он защитит Лужицу от вымерзания.

– Но мы так хотели поговорить с ней! Нам столько есть, что ей рассказать! – воскликнул Зайчик, вытирая слёзы. Она рассказывала нам, что снег – это замёрзшие капельки воды. Почему же они не говорят с нами, а только тихо шуршат и похрустывают?

– Они говорят, только очень-очень тихо. – ответило Солнце, и грустно улыбнулось. – Постоянная красота может быть только застывшей, потому, что живое всё время меняется.

– А как же растения?! – не сдержался Лучик. – Они же всегда такие красивые!

– Но в каждый момент они красивы другой красотой. – улыбнулось Солнце. -Красота почки сменяется красотой стебелька, листочка или бутончика. Красоту бутона сменяет красота цветка, которая, в свою очередь, переходит в красоту плода. Потом наступает очередь красоты семени, и всё начинается сначала. Но и снежинки не навсегда. Придёт весна, и они снова заскользят говорливыми капельками, недовольными всем на свете.

– И Лужица оттает? И снова станет такой как прежде? – в один голос вопросительно воскликнули Зайчик и Лучик.

Солнце на минутку задумалось: «Таким как прежде ничего не бывает, – произнесло оно. – Всё изменяется: стареет, набирает памяти, рассыпается, соединяется, растёт, высыхает, размокает.… Но если Лужица до весны сумет сохраниться в своём теперешнем состоянии, то весной вы снова сможете встретиться со своей всезнающей подружкой».

– А до весны – это долго? – спросили друзья.

Солнце рассмеялось: «Если бездельничать – то очень долго, а если всё время чем-то заниматься, то долго, но не очень».

– Тогда мы будем охранять, и защищать нашу подружку, пока она не сможет проснуться! – воскликнули друзья.

– Я поселюсь здесь, возле неё, – сказал Зайчик, – чтобы всё время быть рядом.

Солнце улыбнулось, и укатилось по своим делам.

Новый дом

Друзья принялись за работу. Зайчик, приминая снег своим телом, и забираясь всё глубже в его толщу, проложил недалеко от лужицы снежный туннель, и устроил в конце него своё новое убежище. Это очень обрадовало Солнечный Лучик, поскольку теперь он всегда знал, где может найти своего друга.

Однако была в этом и скрытая опасность. Теперь, когда Зайчишка решил постоянно жить на одном месте до тех пор, пока Лужица не проснётся, его легко могли выследить хищники. Ведь, каким бы лёгким Зайчик не был, и как бы широки ни были подошвы его ног, он всё равно оставлял следы на снегу. Следуя по этим следам, лиса, волк, или любой другой хищник, не только легко могли найти жилище Зайчика, но и случайно навредить их Лужице. А за долгие дни Зимы эти следы могли превратиться в настоящую вытоптанную дорогу. Друзья очень жалели, что их мудрая подружка беспомощна, и не может подсказать, как разрешить эту проблему.

Несколько дней Зайчик голодал в своей норе, покидая её только для того, чтобы убедится, что поверхность Лужицы прикрыта снегом. Но надо было кушать, ведь мёртвый он не мог бы помочь своей подружке, а самое главное – ему вовсе и не хотелось умирать.

Ранёхонько утром выбрался он из своей норки, надеясь быстро перекусить и ещё до рассвета вернуться обратно. Но когда он выскочил на опушку леса, все его надежды рухнули. Перед ним лежала бескрайняя белая равнина, ни травинки, ни колоска. Оставалось одно – веточки и кора. Но питаться здесь, у кромки леса, было всё равно, что написать огромными буквами: «Здесь недалеко живёт заяц». Поэтому Зайчишка вздохнул и поскакал через поле, подальше от своего нового жилища.

Зимние узоры

Проскакав примерно треть поля, Зайчик остановился перед небольшим холмиком. Он оглянулся на свои следы и призадумался: «Следы ведут от леса. Это хорошо. Значит, я оттуда ушёл, и меня та нет. А где я? Куда я пошёл направо, или налево? А что если и направо и налево? А как это? Да вот так!». Зайчик сделал огромный прыжок с места, перескочив через холмик, а затем прошёлся вдоль холмика направо, и по своим следам – налево, и опять направо. Изучив оставленный след, он остался очень доволен: абсолютно невозможно было понять направление движения. Гордый своей смекалкой, Зайчик принялся экспериментировать дальше. Он так увлёкся, что забыл и про еду и про опасности.

– Что это ты здесь за танцы устроил? – удивился Лучик, разглядывая двигающегося беспорядочными скачками друга, посреди поля, расчерченного кругами, треугольниками, зигзагами и полосками заячьих следов.

– А ну-ка, пройди по моему следу! – весело потребовал Зайчик.

– Да без проблем! – рассмеялся Лучик, и запел, петляя по заячьим следам:

Нас печали и тревоги

Лишь отбрасывают вспять,

И по той же всё дороге

Будем мы идти опять.

Так к чему напасть нам эта?

Круг порочный разорвём.

Пусть поёт душа поэта.

С песней мы вперёд пойдём!

И дорога будет виться,

И не видно ей конца…

Не хотят остановиться,

В унисон стуча, сердца!

Но легче было это сказать, чем сделать. Сколько Лучик не начинал сначала, но, в конце концов, всё равно запутывался.

– А ты молодец! – сказал он. – Только, что это ты решил здесь, в ясный день, на открытом просматриваемом пространстве, представление устраивать?! Хищников стало жалко?! Решил подкормить их?!

– Нет, – рассмеялся Зайчик, – я сам очень проголодался и хотел перекусить, да вот увлёкся.

– Давай я помогу тебе.

Лучик растопил немного снега у подножья холмика, и Зайчик с радостью обнаружил кучу душистого сена. Никогда ещё оно не казалось ему таким вкусным.

Когда Зайчик наелся, он присыпал сено снежком, чтобы никто не увидел, что он здесь кушал. Надо было подумать, как незаметно возвратиться в своё новое жилище. Посовещавшись, друзья решили, что сейчас Зайчику лучше сделать ещё один туннель на опушке леса с другой стороны поля, и поспать там. А следующей ночью, перед рассветом, ещё раз покушать и, путая следы, по темноте, вернуться в норку возле Лужицы.

Теперь друзья виделись не часто. Светлое время суток Зайчик проводил в своём новом жилище и только в вечерних и утренних сумерках выходил наружу. Первым делом он проверял высоту снежного покрова на поверхности их замёрзшей подружки, и если надо наметал на неё нападавший рядом снег. Потом он бежал кушать, петляя и путая следы, часто находя по дороге приветы от Лучика – небольшие проталинки с замёрзшей травой.

А Лучик, каждую свободную минутку, старался поддерживать возле Лужицы постоянную температуру – не слишком тёплую, чтобы она преждевременно не растаяла, и не слишком холодную, чтобы она не вымерзла. Он только недавно научился делать ветер и очень гордился этим. Каждое утро он летел проверить всё ли в порядке у его друзей, и успокаивался только тогда, когда видел закрытые снегом поверхность Лужицы и вход в Заячью нору.

Неожиданное знакомство

Однажды Зайчик проснулся от какого-то непонятного шума. Снаружи раздавались сильный хруст и треск. Он выглянул – и обомлел. Прямо в направлении Лесной Лужицы, ломая кустарник и мелкие веточки, и тяжело вытаскивая ноги из глубокого снега, двигался огромный Лось.

Забыв о собственной безопасности, Зайчик прыгнул вперёд, защищая Лужицу собственным телом, и что есть мочи крича: «Стой! Стой!». Но против Лося он был такой маленький, что сохатый просто переступил через него и двинулся дальше. Тогда Заяц, что есть силы, вцепился ему в заднюю ногу своими острыми передними резцами.

Лось остановился, и в недоумении оглянулся назад, тряхнув ногой: «Заяц, ты что?! Ошалел с голодухи?!». Но Зайчик не мог ответить. От движения ноги Лося он отлетел метра на три в сторону, совершив кувырок головой в снег, и теперь над снегом торчали только подошвы его ног, густо покрытые волосками.

Лось, вовсе не желавший причинить зайцу вред, подошёл поближе и ткнулся мордой в снег, но немного не рассчитал движение. Огромные лопатообразные рога загребли снег вместе с Зайцем, подняв его на трёхметровую высоту. Лось удивлённо смотрел на яму, не понимая, куда же делся заяц?! А Зайчик в это время дрожал, сидя на его рогах, боясь взглянуть на находящуюся далеко внизу землю.

Солнечный Лучик появился как раз вовремя. Потому, что лесной гигант решил оставить загадки природы Природе, и двигаться дальше. И путь его пролегал через замёрзшую Лужицу.

– Ничего себе! – удивился Лучик, увидев Зайчика, оседлавшего лосиные рога, – Ты зачем туда забрался? Это что теперь твой персональный транспорт?

– Останови! Останови его! – закричал Зайчик. – Он раздавит нашу Лужицу!

Лучик мгновенно оценил ситуацию, и ярким солнечным светом прыснул Лосю прямо в глаза. Лось остановился, прищурился и мотнул головой. От этого движения Зайчик совершил кульбит и оказался в снегу на прежнем месте и в прежнем положении. Лось открыл глаза и, не поверив собственному зрению, направился в сторону Зайца.

– Стой! – Закричал Лучик, ещё раз ослепив лесного гиганта.

– Ты чего хулиганишь? – Удивился Лось.

– А ты зачем Зайчика на рога поднял, а затем в снег бросил? – парировал Лучик.

– Я?! На рога?! – Не понял Лось. Он ещё раз мотнул головой, и рога полетели на землю, опустившись в сугроб рядом с Зайчиком. – Ну вот, – сказал Лось, – а было так красиво. Тяжеловато конечно, зато спокойно. А теперь опять начнут расти, болеть и чесаться…

– Да ты чуть не убил его своими рогами, – возмутился Лучик, – о чём только ты думаешь?!

– О том, как тяжело передвигаться по рыхлому снегу, – бесхитростно ответил Лось, понимавший всё буквально.

Он опять развернулся в сторону Лужицы, желая продолжить свой путь.

– Приляг, отдохни – предложил сохатому Лучик, не зная как заставить его обойти Лужицу.

– Но мне надо идти! – замотал головой Лось.

– Куда ты идёшь? – подключился к беседе выбравшийся из сугроба Заяц.

Лось, от неожиданности, опустился на задние ноги: «Ты… ты… жив», – произнёс он трясущимися губами.

– А ты что не рад этому? – засмеялся Зайчик.

– Но как ты исчез, а потом опять появился? – удивился Лось.

– Ты приляг, – раскусил Зайчик замысел друга, – и я всё тебе расскажу, только сначала мне надо пошептаться с Лучиком.

Зайчик рассказал Лучику про всё, что случилось, и они начали придумывать страшные истории, чтобы напугать Лося. Но потом им стало стыдно, и друзья решили рассказать ему правду обо всём, кроме Лужицы, поскольку они не знали, как он к ней отнесётся, а вдруг захочет разбить и выпить…

Рассказ Зайца очень удивил лесного гиганта.

– А я и не заметил, что ты сидел у меня на рогах. – сказал он серьёзно, и уже хотел подняться. Но друзья снова остановили его, попросив рассказать, куда и зачем он идёт.

Рассказ Лося

– Я даже и не знаю с чего начать. – сказал Лось.

– Начни с начала! – хором отозвались друзья.

– Начала я не помню, я был очень маленький. – отозвался лесной гигант, по привычке не вслушиваясь в суть предложения и оттого не воспринимая оттенков интонации.

Повисла долгая пауза. Друзья поняли, что так они могут ждать до бесконечности. Первым не выдержал Зайчик:

– Тогда расскажи, куда и зачем ты идёшь.

– Но это будет с конца, а вы ведь просили «с самого начала». – воспротивился Лось.

– Хорошо, расскажи то, что ты помнишь. – примирительно сказал Лучик.

– Я помню людей, – начал свой рассказ Лось, – мужчину, женщину и девочку. И плетёную из древесных веток загородку, в которой мы жили. Мужчина и женщина кормили нас и вычищали из загородки грязь, а девочка гладила нас, пела нам песенки, шептала ласковые слова, и приносила разные вкусности.

Во время осенних дождей и зимой мы прятались под навес, где всегда было мягкое сухое сено. Мы видели из-за загородки поля и леса. Нам было любопытно: что там? Но сколько мы ни старались, ни перепрыгнуть ограду, ни сломать её, у нас не получалось.

А однажды мы увидели, что часть загородки пропала. Мы вышли наружу и увидели грядки, на которых росло столько всего вкусного! Мы никогда до того столько не ели. На следующий день мы хотели опять пойти туда, но загородка оказалась закрытой. Мы тогда очень обиделись на людей. Они ведь никогда нас так вкусно не кормили, давали только ветки да траву. Поэтому мы опрокинули часть загородки и опять пошли кушать на огороды и в сад.

Насытившись, мы легли отдыхать, но что-то было не то. А потом у меня так резко заболело внутри, что я не выдержал и заревел. Ревели все. Люди сначала не обращали на нас никакого внимания. Мужчина, так он вообще, сел в машину и уехал. Потом, правда, вернулся, и нас стали заставлять пить. Мы не хотели, а они заставляли. Нас опять согнали в загородку, заперли, и два дня не кормили, пока мы не выпили всё без остатка. И они даже не заходили к нам, чтобы поменять грязную подстилку. А на третий день нам опять положили одни только свежесрезанные ветки. А девочка больше никогда ничего вкусного не приносила. Вот так они издевались над нами! – сказал Лось и замолчал.

Зайчик и Лучик уже немного поняли характер этого мохнатого зверя, и решили сдержаться, не высказывая своего мнения. Лось, так и не дождавшись сочувствия от своих случайных слушателей, сначала хотел обидеться, встать и уйти. Но ему так хотелось, хоть кому-нибудь, пожаловаться на свою горькую судьбу и похвастаться своими подвигами, что он решил проглотить обиду и продолжить рассказ. Ведь его никто, нигде и никогда не хотел выслушать.

– Но я им отомстил! – гордо заявил Лось.

Друзья мысленно ахнули, но вслух ничего не сказали.

– Была зима, – продолжил гигант, – и снегу намело столько, что мы еле могли передвигаться по своей загородке. Утром, как только к нам вошёл мужчина с лопатой, чтобы почистить снег, я боднул его и ринулся в калитку, которую он не успел закрыть на замок. Но я не удрал, как трусливый щенок. Прежде чем гордо уйти, я побил им рогами все окна в доме, и покрошил копытами всё, что только мог во дворе – птичьи сарайчики, ульи, вольеры для мелких хищников – я всех выпустил на волю.

– Но они все оказались такие глупые. – с сожалением продолжил сохатый. – Вместо того, чтобы разлететься и разбежаться, они начали кричать на меня, что я неблагодарный, что я не только ответил людям злом на добро, но и лишил всех тёплого крова. Старая лиса, прихрамывающая на одну ногу, тявкала на меня, что люди подбирали брошенных детёнышей и раненых зверей, выкармливали и лечили их. И как я не старался объяснить ей и всем им, что это глупо, меня никто не хотел слушать.

– Но ведь это действительно глупо. – как бы уже размышляя вслух, продолжал Лось. – Зачем, например, спасать зайчонка, пораненного лисой, кормящей свой выводок, чтобы потом спасать голодных лисят, выкармливая их мясом убитых животных?!

Друзья молча переглянулись. Им стало не по себе. В словах этого большого, и жестокого животного, несомненно, была своя логика. Но от этой его прямолинейной логики мороз пробирал по коже. Не было в ней даже и намёка на чувство благодарности, привязанности, на любовь, жалость, сострадание или сочувствие, которые так привлекали их друг в друге. А Лось опять замолчал, в ожидании оваций, его такому смелому и неординарному выводу.

Затянувшееся молчание было ему крайне неприятно. Он ведь так гордился своим подвигом, почему же его никто не может понять?! «Тупые! Тупые! Они все просто тупые и завистливые. Потому, что я большой, сильный и смелый, а они маленькие и беспомощные. Я могу легко раздавить любого из них копытом одной ноги. Они даже и пикнуть не успеют». Лось мысленно представил, как хрустят заячьи косточки под его ногами, и глаза зверя налились красными огнями. Ему захотелось немедленно это осуществить. Но между ними сверкал Солнечный Лучик, надо было сначала от него избавиться.

Невесёлые «пятнашки»

При всём своём тугодумии, Лось понимал, что если он загонит Зайчишку под сомкнутые кроны елового леса, помочь ему там будет некому. Он оглянулся, выискивая необходимое направление. Но и Лучик, и Зайчик уже уловили недобрый блеск в глазах гиганта, и теперь внимательно проследили за его взглядом.

Гордясь своей смекалкой, Лось медленно поднялся, переступая с ноги на ногу так, чтобы Заяц оказался между ним и расположенным невдалеке ельником. Каковы же были его удивление и возмущение, когда ушастый, вместо того, чтобы испуганно попятится, приближаясь к лесной тени, неожиданно прыгнул боком, выскочив на ярко освещённую Солнечным Лучиком лесную дорожку.

Это ужасно рассердило Лося. «Ах ты, маленький наглый зверёныш! Я что ещё и гоняться за тобой должен?!» – промелькнуло в его тяжёлой, низко наклонённой голове. Он уже жалел, что поделился своей историей с этим пустым, бесполезным и бестолковым зверьком. «Впрочем, как и они все. – думал он. – Они только занимают мои леса и поедают мою пищу».

Лось уже забыл, что он и сам не знает, где родился, и что это он пришёл сюда, а не наоборот. Всё это для него было неважно. Вот он стоит могучий и грозный – единственное живое существо, имеющее право на существование, а все остальные, мелкие и никчёмные, должны исчезнуть. И тогда никто никого не будет поедать, и наступит, столь желанное всеми, благоденствие. Кем «всеми» и для кого, если все «должны исчезнуть» Лось не уточнял. Да и важны ли всякие мелочи, при решении таких глобальных задач. Что эти «мелочи» чья-то жизнь, было для Лося совсем не важно. Это же была не его жизнь.

Зайчик, глядя на застывшего на месте великана, боялся только одного: что Лось передумает бросаться на него и вернётся опять к своему прежнему направлению, которое пролегало прямо через Лесную Лужицу. Поэтому он скакал на месте и кричал, всячески пытаясь привлечь внимание огромного зверя. Наконец Лось потряс головой, и кинулся на Зайца. В тот же миг Солнечный Луч резанул ему по глазам, а Заяц сделал два огромных прыжка под полог леса. Лось рассвирепел, он наклонил голову почти к самой земле, чтобы избежать солнечных лучей и бросился на выведшего его из равновесия зверька.

Так, рискуя собой, Зайчик уводил лесного гиганта всё глубже и глубже в дальний лес, подальше от своей замёрзшей подружки. Лучик, скользил над лесом, пробиваясь сквозь кроны деревьев. Он очень переживал за тёзку, ведь под пологом леса не всегда у него была возможность прийти на помощь. Но помощь пришла совсем с неожиданной стороны.

Неожиданная помощь

Лось метался из стороны в сторону, пытаясь поймать вёрткого Зайца. Трёхкилограммовый Зайчик легко скакал по поверхности снежного наста, но веса трёхсоткилограммового Лося наст не выдерживал. Метровые сугробы, скрывающие под собой ямы, камни и поваленные деревья мешали Лосю двигаться, а гнев и усталость застилали глаза, ещё больше ухудшая его, и без того не слишком хорошее, зрение.

Но и Зайчик тоже устал. Он уже еле держался на ногах. Ведь, как бы красиво со стороны это не смотрелось, но согласитесь, что не так легко увёртываться в заснеженном лесу от огромного разъярённого зверя.

Любопытные сороки, которые от самого начала поединка, тихо следовали за этой парочкой, вдруг начали кричать и кружиться над одним из сугробов. Зная привычку этих неравнодушных птиц предупреждать других животных об опасности, Зайчик, постарался распластаться над этим местом почти в горизонтальную линию, и опуститься как можно дальше за сугробом. Он вложив в этот прыжок все оставшиеся силы, и приземлившись, тяжело опустился на снег, ожидая приближения своей погибели – лесного гиганта, который уже не бежал, а тяжело ступая, шёл к нему напролом, не разбирая дороги, слегка прикрыв глаза от слепящего солнца. Несколько шагов и Лось достиг сугроба, над которым минуту назад стрекотали птицы. Зайчика била крупная дрожь. Лучик пытался согреть и ободрить его: «Вставай! Вставай!» – тормошил он друга. Но зверёк так устал, что был не в силах пошевелиться.

Вот уже Лось вступил в сугроб, ещё пару шагов и он окажется над Зайцем. Лось сделал шаг… и окрестность огласилась скулением, рычанием, воем, рёвом и лаем. Скулил волчонок, которому Лось наступил на лапу. Тявкали его братья и сёстры. Рычала, его мамаша. Выл его отец, созывая свою стаю. А ревел Лось, в ногу которого вцепились десятки волчьих зубов.

Заяц едва успел откатиться с дороги метнувшегося вперёд Лося. Сначала он тоже испугался волков, Но они все бросились вдогонку за Лосём, не обратив на Зайчика никакого внимания. Он тяжело поднялся, и они с Лучиком покинули это опасное место.

Им было жаль вспыльчивого лесного гиганта, так нелепо загубившего свою жизнь. И ужасно неприятно, что они сами тому поспособствовали, абсолютно не желая этого. Хотя друзья и оправдывали себя тем, что защищали свою подружку, и что не предвидели такого развития сюжета, и что Лось хотел убить, и убил бы, если б настиг, Зайчонка, но неприятный осадок не давал им покоя. И после короткого совещания Лучик полетел спасать Лося.

Спасательная операция

Местонахождение, преследуемого волками, сохатого было легко найти по кружившим в небе, в ожидании лёгкой добычи, воронам. Вопреки нерадостным прогнозам наших друзей, Лось держался молодцом. Опасность придала ему силы. Он довольно резво бежал среди густых зарослей кустарника, не дававшего волкам свободы манёвра.

– Да, существенная разница: ты догоняешь, или тебя… – заключил Лучик.

План спасения они наметили ещё с Зайчиком. И теперь надо было только перенести его на место событий.

Лучик проследил направление движения Лося и наметил точку, находящуюся метрах в пятидесяти впереди движущегося животного, выбирая более-менее открытую местность. Затем он прочертил на снегу прямую линию между наполовину замёрзшей рекой и этой точкой, несколько раз пройдя туда и обратно, образовав в снегу достаточно широкую канавку.

Закончив с предварительной работой, он свернулся колечком вокруг уха Лося и зашептал ему: «Если хочешь выжить, слушай меня внимательно и молчи! Сейчас я соскользну с твоего уха и побегу впереди тебя, растапливая снег. Следуй прямо за мной, не оглядываясь, и ни на что не обращая внимания. Я выведу тебя к реке. Она возле берегов замёрзла, но лёд там не крепкий. Ты провалишься и проплывёшь подо льдом до середины реки. А там по течению сможешь скрыться от погони. Внимание! Я соскальзываю! Сейчас резкий поворот направо! Пошли!».

Лось, уже было распрощавшийся с жизнью, воспрянул духом. Гнавшие его волки очень удивились, когда почти загнанный лесной гигант, вдруг резко свернул вправо, в непонятно откуда взявшуюся в снегу дорожку. Они остановились и стали звать своих сотоварищей, которые, обойдя Лося, устроили впереди засаду. Самый слабый волчонок остался ждать часть стаи, чтобы показать, где сворачивать, а остальные снова бросились в погоню. Молодой Волк, бежавший по дорожке проложенной Лучиком, вскоре догнал Лося и стал кусать его за ноги. Но это только придавало гиганту скорости. Обойти Лося Волку не удавалось – проход в снегу был достаточно узкий. По той же причине он не мог и выскочить из канавы. А волки, бегущие поверху, значительно отстали, поскольку время от времени увязали в снегу.

Так втроём они вскоре достигли реки. Но Лось знал, куда он бежит, а Волк – нет. Из-за спины огромного животного и стенок прохода, ему ничего не было видно. Поэтому когда лесной гигант выскочил на лёд, Волк по инерции выскочил за ним. Лёд провалился, и они оба оказались в холодной воде. Лось поднырнул под лёд и поплыл к середине реки, а Волк остался барахтаться, пытаясь выбраться из полыньи.

Теперь надо было спасать Волка. И Лучик, со всем усердием, принялся растапливать во льду дорожку между полыньёй и берегом реки.

Старые знакомые

– А я тебя помню! – сказал Волк Лучику, выбравшись, наконец, на берег и дрожа от холода. – Ты всё такой же наивный и неугомонный. Теперь я понимаю, кому Лось обязан своим спасением.

Лучик засмущался и покраснел. Теперь он тоже узнал этого Волка.

– Давай я подсушу тебя. – предложил он.

– Давай! – улыбнулся Волк. – А как там наш Зайчик? Жив ещё?

– Ещё как жив, – улыбнулся Лучик, испаряя влагу с волчьей шубы, – это же за ним гнался Лось, когда случайно провалился к вам в логово.

– А что лоси уже зайцами питаются? – удивился Волк.

Нет, – засмеялся Лучик, – кушать он его вряд ли бы стал. И он рассказал Волку всю предшествующую историю. Почти всю. Несмотря на то, что Лучик помнил о благородном поступке, находящегося перед ним Волка, он, из осторожности, не стал ничего рассказывать ему ни о Лужице, ни о жилище Зайчика.

Волка очень возмутили и рассказ самого Лося, переданный Лучиком, и его поведение в отношении слушателей.

– Зря ты спас его, – сказал он, – я встречал такие злобные натуры. Они готовы мстить даже за своё спасение. Я, конечно, не вегетарианец, сам понимаешь, но дружбу и благородство ценю. Так что если будет нужна подмога, зовите. Он щёлкнул зубами и откусил маленький кусочек кожи со своего живота, вместе с кисточкой длинных мягких волос. Вот это для нашего Зайчика, пусть прикрепит себе к ушку. Увидев этот знак, ни один волк его не тронет.

– А как же я передам ему твой знак? – рассмеялся Лучик.

– Прости, не подумал. – расхохотался и Волк. – Что ж, тогда тебе придётся довериться мне и устроить нам встречу.

Пока они сушились и разговаривали, прибежали остальные Волки. Некоторые из них успели услышать часть лосиной истории и теперь все желали прослушать её от начала и до конца. Но ещё больше их интересовало, откуда Лучик и Волк знают друг друга. Лучик тепло попрощался со всеми и полетел навестить своих друзей. А Волк, испросив разрешения у своей молодой супруги, долго и с удовольствием рассказывал сородичам об их первой встрече в лесу, о маленькой мышке, храбром, отзывчивым и благородном Зайчонке и верном Лучике.

Лосиные беды

А что же Лось?! Как и предположил Волк, он по-прежнему винил в своих бедах всех, кроме самого себя. Добравшись до середины реки и расслабленно плывя по течению, Лось думал, какие же бессовестные эти маленькие зазнайки – Лучик и Заяц! Прояви они хоть немного уважения и сочувствия к его тяжёлой жизни у людей и совершённому им подвигу, и он бы спокойно продолжил свой путь к новым грядкам и новым подвигам. Сами же просили рассказать!

А Заяц?! Ведь он, Лось, сначала даже пожалел этого негодного зверька, который ни с того, ни с сего вцепился зубами в его ногу. И что?! Как он отблагодарил?! Дал бы себя растоптать, и не надо было бы ни гоняться за ним по сугробам, ни убегать от волков и терпеть унижения. Хорошо хоть волка утопил, будет знать как гоняться за мной и кусать за ноги.

А этот предательский Луч. Сам же не дал мне догнать Зайца, из-за чего я и проткнул ногой волчье логово…, а потом подлизываться стал «помогу»…. Кто его просил?! Как будто я бы и сам не догадался побежать к реке?! Да если бы не он, я бы всю эту их стаю утопил! Ничего! Они меня ещё узнают! Я всем отомщу! Только залечу раны и окрепну, а потом вернусь и растопчу их всех!

Как Лось собирался растоптать Солнечный Лучик непонятно. Но, видимо, по его, лосиной, логике, это было как-то возможно.

Длина дня

Лучик, опустился на опушке леса, недалеко от дорожки с Лесной Лужицей и заячьей норкой, и стал звать своего друга. Ему не терпелось узнать, как Зайчик себя чувствует, после гонок с препятствиями по пересечённой местности, и рассказать ему обо всё произошедшем. Ушастик очень обрадовался появлению своего друга, и с удовольствием слушал его рассказ, удивляясь, что Волк-то, оказывается, был их старым знакомым. Они решили, что о волчьем знаке поговорят потом, когда отдохнут и уляжется возбуждение от бурных событий почти прошедшего, длинного, дня.

Лучик собирался улететь, и на прощанье нежно гладил мягенькую золотистую шкурку своего лесного тёзки. И вдруг он понял: «золотистую!».

– Да ты опять рыжеешь! – воскликнул Лучик.

– Как это рыжею?! – оглядел себя Зайчик, и увидев на боку рыжевато-сероватые проплешины, задумался. – Может это весна?!

На следующий день друзья встретились с самого утра.

– Какой вчера длинный день был. – сказал Зайчик.

– Мама говорит, – отозвался Лучик, – что длина дня зависит не только от того, сколько часов и минут мы освещаем эту сторону Земли, но и от того, каким количеством разных событий и дел ты его наполняешь.

– Как это? – не понял Зайчик. Он уже давно заметил, что Лучик становится намного мудрее его самого. Это и понятно, ведь сверху можно рассмотреть гораздо больше. Но он не обижался за это на друга и давно уже не завидовал ему. Он старался учиться у своего небесного тёзки, чтобы и самому немножко «приподняться над Землёй».

– Ну вот смотри, – сказал Лучик. – какой день тебе был короче? Когда ты лежал в норке и ждал сумерек? Или когда ты бегал кушать траву и веточки?

– Конечно, когда бегал кушать! – сказал Зайчик. – Когда я целый день голодный лежал в укрытии, день тянулся так долго…

– Подожди! Что-то я запутался! Как-то не так. – рассмеялся Лучик.

И друзья тут же вспомнили свою милую Лужицу. Это от неё научились они не злиться на окружающих, а самим подсмеиваться над собой в комичных ситуациях.

– Ладно, потом разберёмся. – сказал Лучик. – Пошли я лучше тебе покажу что-то.

Солнечным днём

Лучик подвёл Зайчика к ели, на мохнатых лапах которой лежали пласты снега.

– Смотри! – сказал он, и чуть-чуть растопил снег. На кончике ветки повисла капелька и тут же замёрзла. Тогда Лучик ещё чуть-чуть растопил снег – вторая капелька воды прокатилась по первой и замёрзла на её кончике.

Зайчик, как зачарованный, смотрел на волшебство своего друга. Капелька за капелькой стекали вниз, образуя продолговатую льдинку, похожую на прозрачную морковку, которая искрилась и сверкала всеми цветами радуги.

– Как красиво! – вздохнул Зайчик. – Я такой красоты никогда не видел.

– Это называется «сосулька», – улыбнулся Лучик, и продекламировал своё новое произведение:

Зима. Сугробы. Снег и тут и там,

Лежит лохмотьями, в себе скрывая воду.

Как хорошо пройтись по тем местам,

Смотря наверх, навстречу небосводу.

А мириады звёзд и солнца отражение,

В одной сосульке – словно целый мир,

Врезаются навек в воображение

И остаются жить, как праздника кумир.

– Какой ты талантливый! – восхитился Зайчик.

– Мама говорит, – сказал Лучик, смутившись от похвалы, и не зная, что на неё ответить, – что сосулька – признак скорой весны. И говорит, что тебе надо беречься, потому, что впереди самый холодный месяц с лютыми ветрами.

– А что же мне делать? – расстроился Зайчик.

– Я думаю, что лучше всего тебе какое-то время пожить в остатке от скирды сена, которую мы нашли. – подумав, ответил Лучик. – Только будь очень осторожен, там и ласки могут водиться, и горностаи, да и люди могут наведаться. Зато не придётся тебе туда-сюда бегать, чтобы поесть.

– А как же я Лужицу оставлю?

– Я присмотрю за ней, и если что позову тебя. Да теперь я и сам кое-что умею, вот как раз хотел показать тебе. Смотри на этот куст.

Зайчик внимательно смотрел на куст, на который указал ему друг, и ничего не увидел. Только лёгкий ветерок сорвал с куста немного снега и, покружив, уронил на землю. Видя недоумённый взгляд друга, Лучик рассмеялся: «Смотри ещё!». Зайчик смотрел во все глаза, но кроме лёгкого ветерка, играющего снежинками, ничего не было.

– Над головой! – смеясь, крикнул Лучик.

Зайчик задрал голову, ветка над ним шевельнулась, и его всего засыпало снегом.

– Это ты делаешь ветер! – наконец дошло до ушастика. – А как ты это делаешь?! – изумился он.

– Ветер – это ведь движение воздуха. – сказал Лучик. – Чем воздух холоднее, тем он тяжелей. А тёплый воздух более лёгкий…

– Я понял! Понял! – обрадовался Зайчик. – Ты нагреваешь воздух, и он поднимается вверх, получается ветер.

– Точно! – смутился Лучик. – Я и сам недавно узнал. Но я ещё хочу тебе что-то показать, побежали!

На этот раз Лучик привёл друга к одиноко стоящей среди леса сторожке лесника. «Смотри на окна!» – попросил он Зайчика, и осветил оконные стёкла. Это было ещё красивее, чем сосулька. Чудесные диковинные растения изо льда, прекрасные листья и цветы, перемежались маленькими и большими звёздочками необыкновенной красоты.

– Так вот о какой красоте рассказывала нам Лужица! – воскликнул он с восторгом, и тут же погрустнел. – Это очень красиво, так красиво, что невозможно отвести глаз, но я очень люблю нашу Лужицу, и очень скучаю за ней. Пусть бы вода была и не такой прекрасной, как эти ледяные узоры, зато живой, подвижной и журчащей.

– Мама сказала, что ещё немного, и всё опять зазеленеет и зажурчит! – Успокоил Лучик друга. – Я ведь тоже очень скучаю по Лужице, она меня столькому научила.

– Она нам, словно родная, как старшая сестричка… – ласково произнёс Зайчик.

Лучик обвил его ушко, обдав таким знакомым и родным теплом, попрощался и улетел за горизонт. Пора было возвращаться. Зайчику ещё предстояло принять два важных решения: встречаться ли ему с Волком и переезжать ли в остатки скирды сена.

Встреча на солнечной поляне

Зайчик согласился встретиться с Волком, и Лучик отправился к волчьему логову, обсудить место и время встречи.

Волк не ожидал, что Зайчик захочет с ним встретиться лично. Он полагал, что зверёк попросит забрать знак какого-нибудь посредника, например птичку или белочку. И теперь Волк не мог понять: этот Зайчик такой храбрый, или такой наивный?! Но каким бы он ни был, он ему, безусловно, нравился.

– Можно мне пригласить с собой свою стаю? – спросил Волк у Лучика. – Мне хочется, чтобы они все присутствовали при такой торжественной и неординарной встрече.

– Приглашай! – ответил Лучик. – А можно мне позвать своих братьев и маму, чтобы они порадовались со мной за моего друга?

– Зови! – усмехнувшись, ответил Волк. Он разгадал беспокойство Лучика, но оценил вежливость его формулировки.

Как и договорились, Волки пришли первыми, и теперь терпеливо ждали появления героя. Солнце поднялось над верхушками деревьев, и на поляну выскочил Зайчик. Молодой Волк, помнящий его маленьким буро-серым комочком, не ожидал увидеть перед собой молодого красивого и стройного зайца. Только глаза у него остались прежними, такими же добрыми и любознательными. Да на ухе, как и в предыдущую встречу, свернулся золотым колечком Лучик.

– Здравствуй, Заяц! – Сказал Волк. У него язык не поворачивался назвать этого подростка Зайчиком. – Я рад, что ты согласился на нашу встречу!

– Здравствуй, Волк! – Ответил Зайчик. – Спасибо, что спасли меня от ошалевшего Лося!

– Да мы, в пылу погони, тебя и не заметили! – Засмеялся Волк. За ним заулыбалась вся стая. Рассмеялись Солнце и солнечные лучи. Напряжение, царившее на поляне, спало. Все сразу почувствовали себя легко и свободно.

– Заметили, или не заметили, – улыбнулся Зайчик в ответ, – а жизнь мне спасли. И я вам очень благодарен за это!

– Да! – сказал Волк, – Не часто услышишь в лесу истории о том, как волки спасают зайца. И все опять засмеялись.

– Или о том, как Зайчик приносит воду умирающему от жажды Волку. – Добавил Лучик.

– Да, – сказал Волк:

Трудно нежным быть к природе

Тем, кто в ней звено звена,

Ведь едим мы с вами, вроде,

Не одни лишь семена.

Друг о друге – это классно,

Хорошо всегда, везде,

И разумно, и прекрасно…

Только не как о еде!

Чем опять рассмешил всех, кто был на поляне.

– Уважаемый Заяц, – обратился он к Зайчику, положив на камень, расположенный между ними, кусочек высохшей кожи с длинными сероватыми волосками. – Я хочу, чтобы ты принял этот подарок, и носил его, как знак, увидев который, ни один волк не тронет тебя, и не нанесёт тебе вреда.

– Спасибо тебе, Волк! – ответил Заяц. – Я очень тебя уважаю за твоё благородство, но, к сожалению, не могу принять твоего подарка. Волк опешил, а стая неодобрительно зафыркала. – Я потому и согласился встретиться с тобой, – продолжал, не обращая на них внимания, Зайчик, – что не хотел, чтоб мой заочный отказ обидел тебя. Я ценю твоё доброе отношение и твой подарок. Но я обычный заяц, такой же, как и все зайцы во всех лесах. И было бы несправедливо, если бы я принял твой знак защиты, а они все остались беззащитными. И как я передам премудрости жизни детям, которые надеюсь у меня будут, если сам не испытаю всех её сложностей?! Я – Заяц, и значит должен нести свою заячью судьбу, какой бы она ни была.

Зайчик замолчал, и повисла тишина. Никто не ожидал, что он откажется от такого потрясающего дара судьбы, даже его лучший друг, и теперь все осмысливали услышанное. Волк чувствовал себя прескверно. А кто бы почувствовал себя хорошо, если бы отвергли его щедрый дар, предложенный от всего сердца, пусть и в самой вежливой форме, да ещё и перед всей семьёй?! Надо было с честью отступить, но Волк не мог придумать как. И тут ему на помощь пришло Солнце.

– Все вы разные здесь на этой Планете под названием Земля! – сказало оно. – И должны подчиняться не вами придуманному образу жизни. Хищники, как бы они не старались больше употреблять растений, остаются хищниками. И вы не можете этого изменить!

Но индивидуальные поступки каждого, зависят от него самого. И сегодня, здесь, мы наблюдали мужество и благородство двух абсолютно разных землян – Волка и Зайца. Ведь надо быть очень мужественным и благородным волком, чтобы предложить свою защиту и покровительство зайцу! И каким мужеством и благородством должен обладать заяц, чтобы отказаться от этой защиты!

Я предлагаю камень, находящийся между этими двумя сильными и красивыми зверями, назвать «Камень_Мужества_И_Благородства»! А знак, лежащий на нём – «Знак_Волка»! И чтобы все споры решались отныне на этом месте.

– Если Вы не против, уважаемый Волк. – обратилось Солнце к Волку, – и все остальные тоже будут согласны.

– Вы очень мудры! – обрадовано произнёс Волк, благодарный Солнцу за разрешение этой не простой для него ситуации.

Волчата принесли из леса сосновой смолы, и Волк с Зайцем торжественно приклеили знак к камню. А потом ещё долго сидели возле него, тихо разговаривая, понимая, что это редкая возможность между такими разными животными.

Лучик

После встречи у Камня_Мужества_И_Благородства, Лучик, вдруг осознал как повзрослел его друг и как возмужал он сам. Сначала он относился к Зайчонку с благодарностью, как существу, спасшему ему жизнь, потом с любовью, как к товарищу по играм, потом с нежностью, как к младшему брату.

Поступок Зайчика взволновал его и открыл новые стороны характера его лесного тёзки. Он понял, что Зайчик во многом перерос его самого. «Вот я получил и ещё один урок! – думал Лучик. – Ах да Зайчик! Молодец! Кто бы мог предположить от него такое?! Как мало всё-таки я ещё знаю его. Учу, хвастаюсь,… Мы разные, и постигаем разные премудрости, и как это здорово – учиться друг у друга!». И в нём ожила новая песня:

Ах, эта Жизнь, она кружит сверкая

В блестящих водах, всех чаруя взор.

И перелётных птиц прорежет стая

Миграции открытый коридор.

И ярость красок солнечного лета

Всю зиму согревает нам сердца.

И осень, в золотой убор одета,

Рассказывает сказку без конца…

– Лучик! Ты заснул?! – окликнуло его Солнце.

– Ой! Что я наделал?! – испугался Лучик. Он задумался, и, вместо того, чтобы слегка подогревать поверхность снега, образуя наст, который позволит мелким зверькам и птицам передвигаться не проваливаясь, протопил в снегу яму, аж до самой земли. Лучик быстро забросал её снегом, чтобы не выморозить семена и корневища растений, и сосредоточился на работе.

А работы у него было много. У каждого окрепшего луча был свой сектор поверхности Земли, за который он нёс ответственность. В секторе Лучика были и лес, и поля, и речки, и даже людские поселения, включая кусочек большого города. Лучик старательно исполнял свои обязанности. Он укреплял наст на глубоких снегах, сбрасывал с веток лишний снег, чтобы они не сломались, стаивал лёд с окон, прорезал лунки на замёрзших реках, чтобы их обитатели не задохнулись без кислорода.

Труднее всего Лучику было работать на городских улицах. Когда на крышах скапливалось много снега, он падал вниз огромными смёрзшимися кусками, и это было очень опасно. Но если Лучик стаивал его, очищая крыши, люди ругались, что на них течёт вода, и хлюпает под ногами. Та же история была и с дорогами – когда снег лежал, люди ворчали, что им скользко, а когда таял – что мокро. Это постоянное недовольство приводило Лучик в замешательство. Он начинал растапливать снег, потом, услышав упрёки, прекращал, а после, видя, какая опасность угрожает обитателям города, начинал всё с начала….

Лучик любил играть с детьми, помогать им раскатывать ледяные горки и катки, укатывать снег под санками и лыжами, строить снежные крепости и лепить из снега различные фигуры. У него была ещё одна любимая работа – позировать художникам и фотографам. Он, с удовольствием, открывал им красоту, по-разному освещая деревья, облака, дома, реки и всё-всё, что окружает людей в их повседневном мире.

Но больше всего Лучик любил работать в лесу. Потому, что лес всегда оставался для него до конца не разгаданной тайной, и потому, что там жили его любимые друзья – Зайчик и Лесная Лужица.

Квартирант

Зайчик помнил о словах друга, про наступающий лютый месяц, но ему очень не хотелось оставлять Лужицу одну. А, кроме того, он недавно встретил подружку, и теперь, с радостью показывал ей все тайные уголки своего леса, и изучал её лес. Происходило это, в основном, ночью, поскольку их белые зимние шубки стали превращаться в серовато-бурые летние, и на белом снегу они стали слишком заметны.

Возвращаясь, перед рассветом, домой, Зайчик, как всегда, проверил всё ли нормально с Лужицей и уже хотел забраться в свою нору, как увидел возле неё следы. Это, несомненно, была рысь – четыре кнопочки над лепестком цветка – только кошка может оставить такой след, мягкой лапкой с втянутыми коготками. Он напрягся, готовый к моментальному прыжку, ведь она могла сидеть на любом из расположенных рядом деревьев, и сверху наблюдать за ним. Зайчик, постоянно прислушиваясь к окружающим шорохам, начал внимательно разглядывать следы, пытаясь понять, куда они ведут. Открытие потрясло его – рысь заняла его нору.

Поняв это, Зайчик помчался прочь. Отбежав на значительное расстояние, он остановился. Надо было подумать, что делать дальше. Бежать сейчас к скирде, по открытому пространству, было бы неразумно, слишком уж заметен был он на белом снегу. До опушки соседнего леса, где обитала его подружка, также можно было добраться только по покрытым снегом полям. Лучше всего было переждать день в каком-нибудь временном убежище, которое он и не преминул найти.

Удобно устроившись, Зайчик вдруг ощутил, как он устал, и, свернувшись калачиком, чтобы сохранить тепло, незаметно для себя уснул. Снились ему сверкающая ледяная морковка и прекрасный, переливающийся всеми красками радуги, цветок из кристаллов льда, которые он дарит своей подружке. Глаза подружки сверкают необычным жёлтым огнём, она тихо урчит, и тыкается в него носом….

Заяц подскочил, как на батуте и, помчался, куда глаза глядят, не разбирая дороги. Следом за ним мчалась большая молодая Рысь. Его спасли ветки кустарника, под которым он устроился на днёвку. Пытаясь их раздвинуть, лапами и мордой, Рысь случайно дотронулась до него носом, что окончательно сорвало пелену его сна.

На открытом пространстве, куда они выскочили, у Рыси было преимущество в скорости, и она догнала Зайчика. Другой, может быть бы и сдался, полагая, что бороться всё равно бесполезно. Но не таков был характер у Зайчика. Лучик, внезапно обнаруживший эту погоню, и бросившийся на помощь своему другу, вдруг увидел, как Зайчик развернулся, встал на задние ноги, и отчаянно забарабанил передними по морде Рыси. Рысь, никак не ожидавшая такой наглости от Зайца, присела на задние ноги. Через мгновение она вскочила, чтобы броситься в атаку, но было уже поздно. Между ней и Зайцем стоял, отливая пламенем золота, неодолимый Луч Солнца. Рысь попробовала его обойти, но в какую бы сторону она не совершала свои прыжки, Луч непременно оказывался у неё на пути.

Уныло побрела Рысь назад к лесу. А Лучик нежно обнял Зайчика, дрожащего от возбуждения борьбы и пережитого страха.

– Ты где подцепил эту красотку? – спросил он, пытаясь за шутливым сарказмом фразы скрыть тревогу за друга.

– Представляешь, – всё ещё подрагивая, ответил Зайчик, – она поселилась в моей норе у Лужицы. Даже и не знаю, что мне теперь делать. И Зайчик рассказал тёзке обо всём, что произошло с ним со времени их последней встречи: как он познакомился со своей подружкой…, как Рысь застала его спящим…

– Что ж, – заметил Лучик, может оно и к лучшему. Рысь, сама того не зная, будет охранять нашу спящую Лужицу. Мало кто в лесу захочет сразиться с ней за территорию. А тебе всё равно пора переселяться в скирду. Заодно и подружку свою захватишь. Вместе вам легче будет пережить последний месяц зимы.

– Ой, – сказал Зайчик, вдруг обнаружив, что лежит на мягкой парящей теплом земле с зелёными и рыжими травинками, – что это?

– Бежим скорее! – подскочил Лучик. – Ну и достанется же мне сегодня.

Новое жильё

Зайчик, как они с другом и решили, перебрался к остаткам скирды сена, пригласив поселиться рядом свою новую знакомую. Однако, опасаясь хищников и людей, они не стали устраивать норы в самом сене, а протоптали в снегу, длинные, соединяющиеся, туннели, со спальнями в торце и дополнительными боковыми ходами к сену.

Хоть у них и не было теперь особой надобности выходить наружу, тем не менее, Лучик особенно часто и тщательно укреплял наст вокруг их убежища, чтобы на нём не было видно даже и тени их следа.

Зайчик не мог нарадоваться своему новому жилищу. У него ещё никогда не было такого светлого, тёплого, просторного и уютного дома с кладовой пищи, и симпатичной, милой соседкой. Но ему было грустно, что он так редко видит своего друга и тревожно за Лужицу. « Как она там?!» – думал он, «Хоть бы одним глазком взглянуть, что там действительно всё в порядке». Но приближаться к местообитанию Рыси он боялся.

Услышав о его печалях, Зайчиха рассмеялась.

– Да ты можешь видеться со своим другом хоть каждый день! – сказала она.

– Как ты не понимаешь?! – удивился Зайчик. – Я не за себя боюсь. Я очень люблю своих друзей, но не хочу рисковать тобой. Ведь если кто-то из хищников увидит меня днём возле нашего укрытия, охота начнётся за нами обоими.

– А зачем тебе выходить наружу?! – улыбнулась Зайчиха.

– А как же иначе я смогу видеться с другом? – растерялся Зайчик. Его подруга казалась ему такой умной, и вдруг оказалось, что она не может понять самых простых вещей. – Лучик же не может забраться в наши проходы.

– А вот и может! – Её глаза лукаво сверкали радостью победителя. – Ну, ну, успокойся… – Потёрлась она своим мягким бочком о его бок. – Сейчас мы с тобой встречаемся в проходе. Здесь узко и неудобно. Помнишь деревцо в левом боковом ответвлении?

– Помню! И что?

– Я проверила. Это деревцо растёт под горкой, с северной её стороны и ветра намели там огромные сугробы.

– У нас здесь столько сена, – решив, что она хочет погрызть древесной коры, возразил Заяц, – зачем нам выходить наружу?! Ведь это может быть так опасно!

– Нет, ты не понял меня…

– Я тебя хорошо понял, – не дал ей договорить Зайчик.

– Но я же не договорила, послушай меня….

– И слушать не буду! Я сказал нет! И точка!

– Но я же не собираюсь грызть это дерево. – сделала ещё одну попытку Зайчиха.

– Вот и прекрасно. Значит и незачем нам выходить на поверхность. Пошли сена погрызём.

– Подожди! Давай поговорим.

– А разве мы не всё решили?! Ты же вроде как согласилась со мной, зачем же теперь опять начинаешь всё сначала?!

Зайчиха молча заглянула ему в глаза, отвернулась, и так ничего и не сказав, ушла в свою спальню. Он звал её, но она не откликнулась. «Ну и пусть себе идёт. – думал Заяц. – Упрямая и капризная, а казалась такой милой».

Грустные мысли

Почти тоже самое думала о нём и Зайчиха. Она лежала в своей крошечной спаленке, положив голову на передние ноги, и глаза её были полны слёз. «Упрямый и твердолобый, – думала она, – а казался таким милым и внимательным. Он совсем меня не уважает. Даже выслушать не захотел. А я ведь для него старалась. Даже не побоялась, ради него, днём наружу выскочить, чтобы всё разведать, промерить и потом обсудить с Лучиком. Лучик не такой. Он тёплый и ласковый. Он меня сразу понял и поддержал. Как жаль, что он не Заяц. И зачем я только согласилась перебраться сюда?! Жила бы сейчас в собственной норе, на опушке своего леса… »

Зайчик и Зайчиха не разговаривали уже несколько дней. Они даже и не виделись. Каждый передвигался по своим собственным ходам, не заходя в общий туннель. Они продолжали, мысленно, обвинять в случившемся друг друга. И оба жалели, что решили жить рядом, полагая, что лучше жить далеко и оставаться хорошими друзьями, чем рядом и ссориться по пустякам.

Между тем Лучик начал беспокоиться, не случилось ли что с его друзьями. Они договорились с Зайчихой, что та расскажет Зайчику о своей идее, и, когда всё будет готово, повесит одну из сенных косичек, которые она выплетала в свободное время, на веточку растущего рядом кустика. Косичка не появлялась. А Лучику становилось всё труднее и труднее пробиваться сквозь тяжело нависшие чёрные тучи и большие хлопья снега, срываемого с них мощными ветрами.

А Зайчик лежал в своей каморке и думал, какой же он несчастный Заяц, со всех сторон одни неприятности, и виной тому, если хорошо и спокойно подумать всегда является он сам. «Вот и сейчас, – переживал Заяц, – захотела она погрызть коры, так надо было выйти тихонько под утро, и срезать для неё пару веточек, а не вступать в этот глупый спор. Она же мне очень нравится…. Нет, не нравится. Как же не нравится, когда я скучаю по общению с ней? А как же нравится, если я не хочу её видеть? А почему это не хочу? Хочу! Вот только ей я совсем не нужен. Иначе бы она не стала ссориться со мной из-за кусочка коры, тем более, что еды у нас предостаточно…».

– Надо поговорить с Лучиком! – решил Заяц. – Он поможет мне разобраться со своими чувствами, и подскажет, как поступить. Заяц выбрался из норы и увидел невдалеке зелёную проталинку, уже слегка припорошённую снегом. Это Лучик, пытаясь пробиться сквозь тучи, долго топтался на одном месте, не в силах расширить в них просвет.

– Вот и Лучик не захотел дождаться меня, – подумал с болью Зайчик, – и правильно, кому я нужен такой. Я же и с ним постоянно спорю. Ну и что, что я прав?! Что мне даёт эта правота?! Меня всё равно никто не понимает. Только ссорюсь со всеми. Добрая всезнающая Лужица, которая всё время нас мирила – замёрзла. Друг меня оставил. Да кому я нужен?! Вот сяду и буду сидеть на этой проталинке, пусть меня съедят. – И Зайчику так стало жалко себя, одинокого и всеми заброшенного, что он лёг на том месте, где топтался Лучик и из глаз его покатились крупные слёзы, повиснув сосульками на шёрстке морды. А снежная буря становилась всё сильнее и сильнее, и вскоре уже стало непонятно, где земля и где небо.

Зайчика так засыпало снегом, что его почти и видно не стало. В такую погоду никто, не то что кого-то съедать, а носа (или клюва) не хотел из норы или дупла высунуть.

В снежном плену

– Что же я тут лежу?! – вдруг подумал Заяц. – Там же Зайчиху может засыпать! Того и гляди снег перекроет вентиляционные ходы и она задохнётся без воздуха, или, того хуже, своды норы обрушатся. Он вскочил на ноги и хотел броситься к норе, но сильный порыв ветра чуть не сбил его с ног, не давая сдвинуться с места. Да и куда было бежать непонятно. Свежий снег покрыл всё сплошным белым ковром, скрывая ложбинки, холмики, кустики и другие мелкие ориентиры. А беспрерывно летящий снег, сплошной стеной мельтешил перед глазами, закрывая обзор.

Зайчик принял единственно, как ему казалось, верное решение. Он знал, что находится всего в нескольких метрах от холмика с норками, но не знал, в какой стороне находится холмик. Значит надо было двигаться всё расширяющимися кругами, или по спирали, вокруг того места, где он лежал. Но принять такое решение было намного легче, чем исполнить. Сдвинувшись с места, он туту же провалился в глубокий снег, а выбираясь, сразу же потерял исходную точку. Зайчик решил, что один шаг – не так уж много и принял своё новое местоположение за новую исходную точку, но всё опять повторилось. Надо было посидеть и хорошо подумать, что ушастик и сделал, провалившись в четвёртый раз.

Обиженная Зайчиха решила немедленно вернуться в свою норку на опушке леса. Но она была хорошо воспитана, и понимала, что это не очень вежливо: просто молча уйти и не попрощаться. Но Зайца в норе не было. Трижды осмотрела она все ходы и закоулки, но не обнаружила ни его самого, ни его свежих следов. Мало того, все входы и выходы наружу оказались завалены снегом.

– Может он вышел наружу, а входы завалило, и он теперь не знает где вход?! – забеспокоилась Зайчиха, и принялась быстро откапываться. Она решила расчищать основной проход, соединявший оба их туннеля, так как им они пользовались, гораздо чаще, чем другими выходами. Она представляла, с какой саркастической улыбкой появится перед растерянным Зайцем, и скажет ему: «Ну что, погулял?! А теперь прощай! Я возвращаюсь в своё старое укрытие». И как он будет просить её остаться. А она будет непреклонна. Ну, может не совсем непреклонна, может и согласится остаться, ну уж конечно не сразу.

Потратив несколько часов, и выглянув, наконец, наружу, зайчиха ничего не увидела, кроме неистово бушующей снежной бури. Все её предыдущие мысли как будто ветром сдуло, теперь её тревожило одно – только бы он был жив. Она понимала, что если выскочит в такую завируху из укрытия, то обратной дороги уже не найдёт. Поэтому Зайчиха быстро вернулась в свою спаленку и стала собирать сенные косички, связывая их в один длинный шнурок, благо она наплела их много. Смотав шнурок в клубочек, И привязав свободный конец к корешку, торчащему перед самым выходом из укрытия, Зайчиха отправилась на поиски Зайца. Она бегала вправо и влево, постепенно разматывая клубок, и расширяя границы осматриваемой территории.

А вверху, над тучами, Лучик бессильно пытался пробить, хотя бы маленький проход. Стоило ему растопить одну тучу, как под ней, и над ней, сразу наплывало несколько новых. Он совсем обессилел в этой борьбе, но тревога за друзей была сильнее собственной усталости. Конечно, можно было бы попросить братьев помочь ему, но он понимал, что в такую погоду у каждого и своей работы очень много. Мог он обратиться и к Ветрам, чтобы они не летали так быстро и беспорядочно, а помогли ему убрать тучи. Но он был уже почти взрослый, и знал, что в природе Земли всё взаимосвязано, и значит, эти страшные метели тоже для чего-то нужны. И Лучик запел свою любимую песню, которую когда-то в детстве они сочинили вместе с Зайчиком:

Жизнь радует тех, кто желает радоваться!

И печалит тех, кто желает печалиться!

Много всего в ней случается…

Но мужественный не отчаивается!

Идти вперёд и не оглядываться –

Вот его девиз!

Пусть не всегда ждёт успех.

Бывает, поднимаясь вверх,

Соскользнёшь вниз,

Неважно!

Иди вперёд отважно!

Падай и поднимайся!

Но никогда не сдавайся!

Не предавай друзей!

Всем помогай быть сильней!

Жизнь радует тех, кто желает радоваться!

И печалит тех, кто желает печалиться!

Много всего в ней случается…

Но мужественный не отчаивается!

Примирение

С тех пор, как Лучик повзрослел, он пел редко. Но голос у него остался очень красивый, серебристый, только стал намного сильней, и приобрёл басистые нотки. Лучик пел, чтобы придать себе сил, и даже не подозревал, какой эффект произведёт его пение. Всё вокруг притихло. Даже Ветра замерли на месте, чтобы не пропустить ни одной буковки этого торжественного гимна мужеству.

Только что всё ревело, визжало, скрипело и стучало, и вдруг стало тихо-тихо. Зайчик аж подскочил от неожиданной радости. В наступившей тишине, сквозь шуршание опускающегося на Землю сплошного занавеса снега, он услыхал струящиеся звуки такого родного голоса, несущего на своих волнах их песню. И через мгновение, сначала тихим бормотанием, а потом во весь голос, он уже вторил своему другу.

Зайчиха обрадовалась, что буря наконец-то утихла, и теперь ей, возможно, удастся найти Зайца. Прекрасные звуки , летящие с неба, заставили её остановиться и прислушаться. Она никогда не слышала, как Лучик поёт, но сразу узнала его голос. Её маленькое сердечко забилось сильней: «Он здесь! Он не оставил нас! Он поможет мне найти моего милого упрямца…».

– Ну-ка летите, гляньте, что там творится у вашего братца, – сказало Солнце своим сыновьям, – видно туговато ему приходится, раз он затянул свою песню «Мужества».

Под дружным напором солнечных лучей, тучи начали быстро таять, и вскоре только маленькое белое облачко парило в ярких солнечных лучах на голубом небосводе.

Зайчиха оглядывалась вокруг и уже не могла определить, откуда льётся песня Лучика. Казалось, что он где-то здесь, за ближайшим холмиком. Песне вторили какие-то странные хрюкающие и пищащие звуки, и вдруг она поняла – это же голос её Зайчика, и бросилась навстречу, забыв про клубок.

Объяснение

– Прости меня, – обратился Заяц к Зайчихе, – я был неправ. Ты возвращайся в нору, а я сейчас пойду и нарежу тебе самых вкусных веточек

– Но мне не нужны веточки! – Вспомнила, уже было прошедшую обиду, Зайчиха.

– Но ты же сама говорила…

– Ничего я не говорила…

– Стоп! Стоп! – сказал Лучик, видя, что зайцы вот-вот поссорятся, и встал между ними. – Мне кажется, что до сумерек вам не следует возвращаться в нору, мало ли чьи глаза сейчас следят за нами. И по той же причине давайте покинем открытое пространство и переместимся вот хотя бы на опушку леса.

Зайцы, в пылу радости встречи и горечи недавней обиды, забыли о безопасности, и теперь с благодарностью приняли совет, теперь уже их общего, друга.

– Ну вот, а теперь тихо, спокойненько, не спеша рассказываем, что у нас произошло. – произнёс Лучик, удобно устроившись на кусте шиповника, рядом с ярко-красным плодиком. – Первой слово предоставим даме.

– Лучик также скучал по тебе, как и ты по своим друзьям. – сказала Зайчиха обращаясь к Зайцу. – И мы с ним придумали план, как сделать, чтобы вы могли видеться, не рискуя твоей шубкой. Но прежде, чем рассказать тебе и начать его осуществлять, хотели всё точно промерить и рассчитать, иначе могло бы что-то не получиться, а мы не хотели тебя расстраивать. План состоял в том, чтобы у корней дерева, стоящего с северной стороны оврага, вытоптать ещё одну комнату – гостиную и застелить её всю косичками из сена. Рядом с деревом проткнуть снег длинной веточкой. По ней Лучик смог бы спускаться прямо к нам вниз, под снег, а косички предохраняли бы снег от быстрого таяния.

– Почему же ты мне прямо не сказала? – вскричал Зайчик.

– Я пыталась, но ты не давал мне договорить.

– Так я же думал…

– Мы знаем, о чём ты думал, – улыбнувшись, перебил его Лучик, – но лучше два раза выслушать одну и ту же историю, чем, перебив собеседника своими предположениями, не выслушать её ни разу.

И все рассмеялись его новому афоризму.

– Вот теперь можете просить друг у друга прощения, – продолжил Лучик.

– А нам уже не надо! – в один голос воскликнули Зайцы. И все опять засмеялись.

Предупреждение

Теперь зайцы почти всё свободное время проводили в гостиной, поджидая прихода Лучика. Даже, когда бушевали метели и чёрные тучи затягивали небо, они думали: «а вдруг он прорвётся и захочет нас увидеть». Зайчиха продолжала плести сенные косички, а Заяц рассказывал ей свои бесконечные истории. Морозы и снежные бури, сменялись оттепелями, и постепенно их нора начала подтекать, а из парящей почвы потянулись, согретые их теплом зелёные ростки.

Сначала Лучик часто бывал у них. Они с Зайчиком сочиняли песенки. Зайчиха обожала такие минуты, и с удовольствием слушала, как друзья обмениваются экспромтами, одаривая друг друга вдохновением:

Зайчик:

Все ёлочки вниз опустили лапы:

Сугробами разлёгся снег мохнатый

И веточки к земле легко пригнул.

Сучок упал, и птичку отпугнул.

Лучик:

Но далеко не улетела птичка,

Лишь только взмах, и вот на проводах

Сидит снежок – пушистая частичка

Примёрзла коготками на ногах.

Зайчик:

А рядом, словно нотная страничка,

Расположилась стайка воробьёв…

След на снегу оставила лисичка,

Вот дятел, постучал и был таков.

Лучик:

И не спеша, тихонько озираясь,

Вдруг белка показалась из дупла,

И осторожно, лапкой упираясь,

Орех освободила от чехла.

Зайчик:

Один момент, и белка убежала,

И по снежку, до следующей сосны.

И вновь чечётка дятла простучала,

Коры кусочки улеглись средь белизны.

Лучик:

И словно лист, чуть жёлтая синичка,

Спустилась к черным пятнам у корней,

Знать сверху показалась ей черничка.

А тут волчонок объявился между пней.

Зайчик:

Смешной, забавный, как и все детишки,

Но уже слышен длинный зов волчицы.

И с проводов вспорхнули мигом птицы.

И сверху перестали падать шишки.

Но, со временем, Лучик стал заглядывать к ним всё реже и реже. Он настолько возмужал, что любое его неосторожное движение приводило к таянию снегов. В последнее время он даже перестал из-за этого спускаться в их нору, а устраивался на, воткнутой для маскировки отверстия, палке, в своей любимой позе – колечка, теперь уже очень большого колечка. Он рассказывал зайцам о Лужице и о живущей возле неё Рыси, и о многом-многом другом. И пел им свои песенки:

Не место в душе у нас серой тоске!

Есть домик, и Волк был спасён на реке!

И Лося теченьем реки унесёт.

Душа распахнётся и сердце споёт!

Иногда, в вечерние сумерки и предрассветные часы они выходили погулять, и тогда видели, что снежные сугробы становятся всё больше и больше.

Однажды, когда они сидели в гостиной, с потолка, возле веточки, вдруг потекла вода, и Лучик буквально провалился к ним вниз, растопив половину комнаты.

– Простите, – сказал он, – я очень спешу, забежал на секунду, чтобы предупредить вас: вы сегодня же в сумерках должны покинуть нору и мчаться, со всей скоростью на какую только способны, к дальнему лесу на пригорке, чтобы ещё до рассвета найти себе в нём укрытие. И с последними словами Лучик исчез. Если бы не громадное отверстие в потолке, да растаявшая комната, они могли бы подумать, что это всё им привиделось.

Зайцам жалко было расставаться с таким удобным и уютным жильём. Но они доверяли своему другу. И теперь решили перекусить и лечь поспать пред трудной дорогой.

Долгожданная весна

В сумерки Зайцы отправились в путь. Они скакали один за другим, длинными летящими прыжками, стараясь попадать след в след и меняясь через равные промежутки времени. Лес был чужой и неприветливый. Зайцы не знали, какие хищники населяют его и где расположены их норы, лёжки, гнёзда …, поэтому решили пока устроиться на опушке, под густыми зарослями низкорослой ежевики, покрытой снежными шапками.

Проснулись они от прикосновений. Солнце уже поднялось над горизонтом, но его едва было видно. Всё небо, насколько хватало глаз, было затянуто серовато-чёрными, мохнатыми тучами, из которых на землю сыпался дождь, перемежаемый крупными градинами. Вокруг них также была вода. Она стекала вниз по склону бурными потоками, неся в себе веточки, камушки, прошлогодние листочки, щепки…, всё, что ей удавалось подхватить по дороге.

Чем дальше, тем дождь становился сильнее, а потоки мощнее. Зайцы с трудом пробирались вверх по склону, камни и ветки, несомые водой, больно били их по ногам, и они не раз пожалели, что не до конца прислушались к совету друга, и ещё ночью не поднялись на самую вершину холма. Вдруг они услышали какой-то непонятный крик. Прямо на них неслась еловая ветвь с жёлто-зеленоватой, вопящей во весь клюв, птицей. А сзади к ветке прицепилась клювом ещё одна птица, тщетно топорща крылья и ноги, в попытках остановить её.

Зайчик слегка присел на передние ноги так, что ветка застряла между ними и его грудью.

– Вы спасли! Вы спасли нас! Как я могу Вас отблагодарить! – воскликнул красновато-малиновый Клёст, а это был именно он, выбравшись из воды и слегка отдышавшись.

Но на благодарность и взаимные комплименты времени не было. По одному из потоков, дико вереща, неслась Белка. А ветку с Клестихой надо было перенести в безопасное место, поскольку, как оказалось, она сидела на яйцах, и не желала покидать их, чтобы они не замёрзли.

Проблему с Белкой зайчиха решила очень быстро. Коротким движением передней ноги она подбросила её вверх, где Белка благополучно приземлилась на мохнатую еловую лапу.

С птицами пришлось повозиться, но, в конце концов, они сумели запутать ветку с гнездом на верхушке низкорослого кустарника. Это было не слишком надёжное место, но птицы были очень рады и такому.

Зайцы продолжали передвигаться вверх, преодолевая течение бегущей вниз по склону воды, и спасая по дороге всех, до кого могли дотянуться. Со временем, они обнаружили, что двигаются не одни. Склон всё больше и больше наполнялся стремящимися к его вершине животными. Волки, лисицы, зайцы, кабаны, лоси, олени, рыси… – двигались рядом, одной сплошной массой, по которой, с нарастающей силой, передавался ужас – долину затопило, многие животные погибли.

Только теперь Зайцы смогли до конца оценить предупреждение своего друга.

Тревожная ночь

Скопившись вдоль длинной вершины холма, звери начали собираться по семействам и родовым связям. Теперь, когда они оказались в относительной безопасности от заливавших все низины вод, их стали беспокоить обычные каждодневные проблемы – голод, и страх оказаться пищей. Многие хищники уже присмотрели себе жертв и теперь только ожидали удобного момента.

Наступила ночь, но никто не спал. Травоядные животные сбились в плотные круги, головами наружу. Также поступили и мелкие хищники, признав, что это более безопасно, чем прятаться или убегать по одному. Тем более, что и убегать было особенно некуда. Ударил мороз, превратив склоны в непроходимые ледяные горки. Дождь сменился снегопадом. Всюду царили паника и напряжение.

Все ждали предрассветных сумерек, когда усталость ослабит силы и бдительность, а кого-то и сморит в сон. Все были голодные. Но цели у травоядных и хищных животных были разные. Лесная Куница, подобралась почти вплотную к заячьему кругу и нацелилась для прыжка.

– Зайцев не трогаем, – сказал Горностай, встав на задние лапы, чтобы казаться более грозным, между Куницей и зайцами, – не могу сказать кто именно, но кто-то из них, спас моего малыша, попавшего в водный поток.

– Они спасли и меня! – сказала, вставая рядом с Горностаем маленькая юркая Ласка.

– И нас! – закричали, стоящие в сторонке, Рыжая Полёвка, Ёж и ещё группка небольших лесных зверюшек.

– А мне всё равно, – сказала Енотовидная Собака, – я зайцами не питаюсь, а вот тебя, Рыжая Полёвка, съела бы с удовольствием.

Дневные птички, спасённые Зайчиком и его подружкой, спали. А белки, по совету сов, благоразумно решили не выдавать своего присутствия раньше времени.

– Зайцев не трогать! – сказал Хорёк, вставая рядом с Горностаем и Лаской. – Они и меня спасли. Они спасали всех, кого могли, не делая различия между хищными и травоядными, и не вспоминая старые обиды.

– Мне кажется, что мы знаем, кто всё это сделал. – сказал Волк. – Вы помните камень «Мужества_И_Благородства», лежащий с другой стороны холма?! Похоже, что Заяц, отпечаток лапы которого хранится там рядом со «Знаком_Волка», среди нас. Я хочу, чтобы он вышел и подтвердил это. И если этот Заяц здесь, то волки за то, чтобы зайцев не трогать.

Зайчик чувствовал себя неловко. Ведь он действовал по велению сердца, и не видел в своих поступках совсем ничего героического, и вообще полагал, что так делают все. Он не хотел выделяться. Но зайцы, видя в нём своё спасение, буквально вытолкнули его из круга.

Опасаясь за его жизнь, следом за ним выскочила и его верная Зайчиха.

– Я против того, что зайцы какие-то особенные. – сказал Зайчик. – Конечно же, каждый из вас, поднимаясь на этот холм, спасал животных, попавших в водные потоки.

Когда он произнёс это, одни животные опустили головы от стыда, а другие откровенно расхохотались – им такое и в голову бы не пришло.

– Поэтому я говорю не о зайцах, а обо всех животных, которые могут сейчас стать добычей. – продолжал Зайчик. – Это не благородно – пользоваться всеобщим бедствием, в своих личных интересах. Ведь здесь мы с вами находимся совсем не в равных условиях. У вас есть острые зубы и сильные челюсти, а у нас нет возможности ни убежать, ни спрятаться.

– Лично я не собираюсь из-за какого-то там благородства умирать с голода. – заявила Лиса.

– А знаете, ведь вам тоже не выгодно нас кушать. – неожиданно сказала Олениха.

– Это ещё почему же? – поинтересовалась Рысь.

– Слабые животные, – продолжила Олениха, – утонули в долине, или погибли на склонах холма. Сюда сумели добраться только самые сильные и молодые. Если вы убьёте нас, то на будущий год не появятся ни оленята, ни зайчата, ни поросята и никто другой. И ваши дети умрут с голода. Мудрой Оленихе было тяжело думать, что её будущие дети могут стать чьей-то едой, и тем более говорить такое, но она не видела другого способа остановить хищников.

А между тем этот способ был. И расположился он у них над самыми головами. В общей суете никто и внимания не обратил на стаи птиц и отряды белок, заполнивших ветви окружающих деревьев. Дневные птицы спали, а совы и белки наблюдали за развитием ситуации.

Битва

– Да что вы их слушаете?! – произнесла, почти себе под нос, Рысь. – Они просто боятся нас, и оттого стараются заморочить. Зайцы, не Зайцы. Нам повезло. Мы в безопасности и вокруг много еды, а для будущего года найдутся и другие леса. – И с этими словами она бросилась на Зайчиху, стоящую рядом с Зайцем вне заячьего круга.

Следом за ней бросились и другие рыси, а также лисы и куницы. Навстречу им, защищая зайцев, выскочили хорьки, горностаи, ласки и волки. Но на самом деле, целью Рыси были совсем не зайцы. Она тихонько выскользнула из клубка дерущихся, и метнулась в кусты, незаметно подбираясь к ланям, которые в ужасе взирали на битву. Рысь уже нацелилась к прыжку, как вдруг окрестности огласил громкий хохот совы. И в тот же миг сотни птиц взметнулись в воздух и обрушились на нападавших хищников. Не остались в стороне и белки, спускаться с деревьев они резонно побоялись, но с удовольствием использовали в качестве оружия твёрдые еловые и сосновые шишки.

А между тем, лосям, оленям и кабанам стало стыдно, что маленькие птички бросились на их защиту, а они, такие большие и сильные, стоят в стороне. И постепенно все животные вступили в битву.

Под таким дружным натиском нападавшие начали отступать. Многие животные были сильно поранены, и теперь уже над ними самими нависла угроза.

Благородное сердце Зайчика дрогнуло. «Стойте! Стойте! Остановитесь! – что было мочи, закричал он. – Мы все здесь из-за общего бедствия. Каждый из нас спасся с неимоверным трудом пробираясь по склону, против бурных потоков несущих обломки деревьев и камни. Но если эта битва продолжится, то мы просто поубиваем друг друга!».

Поначалу пламенная речь Зайчика не возымела никакого действия. Очень уж многим хотелось отомстить за многолетние обиды и страдания. Животные обезумели от запаха крови и боли. И уже невозможно было разобрать, кто нападал и кто защищался.

Одни только совы остались в стороне от этого странного побоища. Они расселись на ветвях деревьев и тяжело ухали, не в силах поверить своим глазам.

Предпосылки к миру

Лучик, находясь на обратной стороне Земли, очень беспокоился: удалось ли его друзьям добраться до спасительной вершины. Он и не подозревал, какая драма разыгралась, на холме. Выскочив из-за горизонта, Лучик был ошарашен, представшей перед ним сценой. С трудом отыскав Зайчика, и выслушав его рассказ о произошедшем на холме, Лучик понял, что если не вмешаться, может произойти великая беда. И он, всей своей мощью, на мгновение ослепил сражающихся. Ведь это только имя у него осталось – «Лучик», а по существу он уже стал зрелым Солнечным Лучом.

В азарте битвы большинство животных не чувствовали какие они усталые и измотанные, а теперь, ослепнув, в изнеможении повалились на землю.

– Теперь можешь вновь повторить свою речь, – сказал Лучик Зайчику. – Теперь они должны тебя услышать.

Но он ошибался. Как только прошла слепота, животные снова собрались в родственные группы, зализывая раны и обсуждая дальнейшие действия. Они не желали мира. Хищников терзал голод. А, кроме того, многие из них желали отомстить за своё поражение. Травоядные же, почувствовав поддержку, планировали, как раз и навсегда избавиться от хищников.

Услышав эти разговоры, Лучик задумался: надо было что-то делать. Но что? И тут он вспомнил о животных, которые не сумели преодолеть вчерашний подъём.

– Слушайте меня все! И слушайте внимательно! – прогремел металлическими нотками его чистый голос. Для всех, кто питается мясом, есть срочная работа! – Лучик специально употребил это слово – «работа», чтобы не раздражать животных, которых хищники считали своим потенциальным мясом. – Вода с холма уже почти сошла, – продолжал он, – вы должны очистить его склоны от погибших животных. Остальные могут покушать и отдохнуть. А ровно в полдень жду вас всех у камня «Мужества_И_Благородства». Кто захочет опоздать, – усмехнулся Лучик, – пусть вспомнит мгновение, внезапной слепоты. И маленькая просьба к белкам – принести застывшей сосновой смолы.

Как только Лучик исчез, пошёл дождь. Он смывал кровь с животных, и с поверхности земли, унося память о событиях, произошедших на холме, в кладовые подземных вод.

Великий договор

К полудню животные собрались на поляне у Камня «Мужества_И_Благородства». К сожалению, мало кто из них пришёл сюда с искренним желанием примирения. Большинством руководили страх слепоты, невозможность удрать, из-за стоявших в низинах вод, и любопытство.

Ровно в полдень Золотой Солнечный Луч прорезал тучи и опустился на камень, осветив «Знак_Волка» с отпечатками двух лап по бокам – волчьей и заячьей. Со стороны это выглядело очень красиво. Всё небо, насколько хватало глаз, было затянуто тёмными тучами, сеявшими непрерывный дождь, и только Заветный Камень лежал абсолютно сухой, в яркой струе солнца. А по бокам Луча играла и переливалась радугами мелкая водяная пыль.

– Заяц и Волк, подойдите сюда, – сказал Лучик, – и удостоверьте подлинность отпечатков своих лап.

Зайчик и Волк подошли с двух сторон к Камню, и каждый поставил подошву передней ноги в отпечаток.

– Уважаемые вороны, совы и соколы, – продолжил Лучик, – пришлите, пожалуйста, к Камню по одному своему представителю.

Когда птицы подлетели, Лучик попросил белок сложить всю собранную смолу у подножья Камня, и двум белкам остаться возле неё.

– Теперь, когда всё готово, – сказал Лучик, я хочу рассказать вам о своём плане. – Любое живое существо, чтобы жить, должно кушать. И мы не можем никого упрекать за это. Но в моменты всеобщего бедствия никто ни на кого нападать не должен, ни из-за голода, ни, тем более, из мести. Вы все должны брать пример с известной всем нам пары Зайцев, спасших несколько десятков животных. Среди этих животных были не просто хищники, но и также и те, которые охотятся на зайцев. Однако, в этот момент, Зайцы думали не о себе, а о помощи живому существу, попавшему в беду.

Со всех сторон послышались одобрительные хлопанья крыльями, крики, посвисты, а зайцы и дятлы, кто клювом, кто лапами выбили барабанную дробь.

– Я предлагаю вам, – переждав пару минут, пока все утихнут, продолжил Лучик, – заключить «Договор перемирия и взаимопомощи при природных бедствиях», и скрепить его отпечатками ваших лап, а именно подошвой правой передней ноги.

– А у нас нет задних ног! – Выкрикнул кто-то из птиц. И все заулыбались. А переливчатый серебристый смех Лучика превратил строгую церемонию в праздник.

– Первой свой отпечаток оставит Белка. – сказал Лучик. Потому что потом белки будут подавать смолу всем остальным. Следом – Сокол, Ворон и Сова, которые будут следить за порядком. А далее попрошу подходить к Камню по одному представителю каждого рода. Животные, представители которых уже оставили свой отпечаток, будут становиться справа от Камня, а их представители – слева.

Белка положила на Камень кусочек смолы. Лучик размягчил его, и Белка оставила первый отпечаток под «Знаком__Волка». Следующие три кусочка смолы предназначались для птиц – блюстителей порядка. Сначала животные спорили и даже ссорились, выясняя кто за кем должен выходить к Камню. Птицам еле удавалось наводить порядок. Но, постепенно, всеобщее благодушие и усталость последних дней взяли верх, они успокоились, а кое-кто даже и вздремнул.

Попутно выяснилось, что не все животные знают, какая из ног у них правая, а некоторые даже не понимают, что такое передние и задние ноги. Это вызвало немало конфузов и смешных сценок. Вызывало улыбку также и то, что одним животным приходилось склоняться над камнем, другим дотягиваться, или прыгать на камень. А одну птичку пришлось поддерживать, потому, что она не умела стоять на одной ноге и, как только поднимала правую ногу, сразу заваливалась на левый бок.

Теперь поляна была поделена на две части – тёмную, с тучами и падающим снегом, там, где ещё оставались не отметившиеся животные, и солнечную со стороны Камня, куда переходили все отметившиеся. Постепенно на тёмной стороне поляны почти никого не осталось.

К сожалению, без неприятностей не обошлось. Лучик уже готовился произнести заключительное слово, как вдруг Сокол спросил: «А куда подевались лисы?». Все животные хотели идти искать лис. Но Лучик попросил никого не покидать светлую сторону поляны, а на поиски лис отправил хищных птиц и волков. Птицы должны были разыскать всех лис, а волки привести их на поляну.

Лисы, с покусанными ногами, стояли на тёмной стороне поляны, а сзади них расположились волки.

– Волки! Закройте глаза! – приказал Лучик.

– Не лишай нас зрения, – взмолились лисы, – как же мы сможем, ничего не видя, охотиться и выслеживать дичь?! Сжалься!

Лучику и самому было жалко лис, но он понимал, что лисы специально не хотели участвовать в договоре, чтобы иметь возможность беспрепятственно разбойничать в любое время и в любой ситуации.

– Волки! Закройте глаза! – повторил он, не отвечая на мольбы лис.

Все затаили дыхание. А лисы решили, что они хитрее Солнечного Луча, и тоже закрыли глаза. Лучик усмехнулся. Он бросил взгляд на небо, и две огромные тучи над головами лис столкнулись. Огромная молния зигзагом проскочила межу ними и полетела к земле, разветвляясь на бесконечные отростки, вонзившиеся в землю перед лисами. Яркая вспышка проникла в глаза лис, даже сквозь закрытые веки.

– Ты что ослепил их?! – с ужасом и удивлением воскликнул Зайчик.

– Да вроде нет, – усмехнулся Лучик, сейчас проверим, – все могут открыть глаза, а представитель лис выйти к Камню.

Волки тут же открыли глаза, и перешли на освещённую сторону поляны. А лисы стояли не пошелохнувшись. Никто из них не решался открыть глаза, они боялись, что открыв их, ничего не увидят.

– Приведи, пожалуйста, одну лису. – попросил Лучик Волка.

Лиса так и шла подталкиваемая Волком с закрытыми глазами. Никто не смеялся. Всем было страшно. Смолу растопили внизу, с обратной стороны Камня, там, где Лиса могла достать, не взбираясь на него. Лиса послушно подняла ногу, а Волк помог ей попасть в кусочек смолы, чтобы остался отпечаток.

– Теперь все? – спросил Лучик.

– Все, кто спасся на холме. – ответили птицы, следившие за порядком.

– Что же, – сказал Лучик, тогда я желаю всем вам с достоинством и мужеством пережить тяжёлые предстоящие дни. Но ни на мгновение не забывайте о Договоре и, по возможности, помогайте друг другу. А летом, я надеюсь, к Договору присоединятся и все остальные животные, которые сейчас спят, или далеко отсюда.

Ностальгия

Лучик окончил говорить, и небо на светлой половине поляны стало темнеть, затягиваясь тучами. Осталось лишь маленькое отверстие, через которое Лучик стал опять таким тоненьким, как в первые месяцы знакомства с Зайчиком. И, как тогда, свернулся золотым колечком вокруг мягенького заячьего ушка, согревая его нежным теплом.

– Я скучаю по нашей детской дружбе, – прошептал Лучик, – беззаботном времени, когда мы могли просто гулять, играться, разговаривать, слушать истории нашей милой Лесной Лужицы, ссориться, мириться…

– А вот я за нашими ссорами совсем не скучаю. – Засмеялся Зайчик. – Но мне тоже жаль, что мы так быстро повзрослели. До встречи с тобой я и не знал, как это здорово – иметь настоящего друга.

– А помнишь наши песенки? – Улыбнулся Лучик.

– Мне ни с кем и никогда не было так легко и весело сочинять их, как с тобой. – Улыбнулся в ответ Зайчик. – Я бы так хотел послушать твои новые стихи.

– Помнишь, я жаловался тебе, что мне катастрофически не хватает времени? – Засмеялся Лучик. – Так вот только теперь я по настоящему понял, что такое недостаток времени.

Жаль, – загрустил Зайчик, – ты такой талантливый!

– Не грусли, – вспомнил Лучик их милое словечко, – это ты талантливый, а я всего лишь твоё отражение.

Друзья рассмеялись, вспоминая свои детские разговоры и споры, с выраженными в стихах аргументами.

– Я никогда не забываю твои стихи, – сказал Зайчик Лучику, помнишь, как ты сочинил это для мня, когда я всё переживал, что наша дружба может оборваться:

Во всём и для всего есть отражения!

Они и создают все притяжения!

В ком отраженья меньше или больше?

Кто отражать другого сможет дольше?

И вот вопрос! Возможен ли ответ?!

Мы получаем по заслугам или нет?

Грусть или радость? Дружба или бой?

Как быть нам с норовистою судьбой?

Так что судьба? Она в твоих руках?

Откуда же в ногах берётся страх?

И в голове, что все команды позабыла…

– А жизнь не камень! Ведь она двукрыла!

– Конечно, помню, – улыбнулся Лучик, – ведь это благодаря тебе я опять запел песенки.

– Нет, – возразил Зайчик, – это ты, своей заботой и вниманием ко мне, пробудил моё сердце, подарив мне несказанную радость вдохновения. Мы разные с тобой, и всё другое…

– Но где-то в облаках нас было двое, – не дал закончить ему фразу Лучик.

И они засмеялись чему-то, что было известно только им двоим.

– Мы разные, – повторил Зайчик, опять взгрустнув, – и такое случается…

Что лиса или волк за зайцем гоняется. – рассмеялся Лучик, ему так не хотелось, чтобы его друг грустил.

Но Зайчик не обиделся, а радостно принял эстафету. И они опять заиграли рифмами:

– Филин хочет лисёнка стащить.

– А рысь норовит лося завалить.

– Ворона чужое гнездо разоряет…

– И лишь друга друг всегда выручает.

– На помощь друг другу приходят друзья.

– На друга надеюсь я как на себя.

– Но если пожар, или вдруг наводнение,

– Иль катастрофы другое явление,

– Должны все животные дружными стать,

– Друг дружку должны из беды выручать.

– У Камня следами скреплён договор:

– В час бедствий любой прекращаем раздор.

– Но что б ни случилось со мной, иль вокруг,

– На помощь всегда ко мне бросится друг,

– Советом и делом сумеет помочь,

– С ним вместе сумеем мы всё превозмочь.

Друзья засмеялись, и притихли, вспоминая, как много песенок и сказок они сочинили вдвоём.

– Мне пора. – с сожалением сказал Лучик.

– Да и меня уже Зайчиха заждалась, – оглянулся Зайчик на одиноко лежащую в сторонке Зайчиху. При этом в его поле зрения попали лисы, которые лежали на том же месте, где и раньше, с закрытыми глазами, – а жаль, мы теперь с тобой так редко разговариваем. А что случилось с лисами? Они что умерли?

– Убивающие других, часто оказываются самыми большими трусами, – грустно улыбнулся Лучик, – ведь им приходится наблюдать все мучения их жертвы.

– Но они ослепли или нет? – не унимался Зайчик, который не верил, что его друг может быть жестоким и всё же боялся этого.

– Прости… – только и успел крикнуть Лучик, и исчез за горизонтом.

Всё ещё зима

– Извини, что я оставил тебя одну. – сказал Зайчик, подходя к Зайчихе. Она в ответ только улыбнулась: «Давай, что-нибудь погрызём, я такая голодная». Несмотря на «Договор», они всё же опасались хищников, и решили искать пищу и укрытие в колючем кустарнике на опушке леса. Зайцы уже почти покинули поляну, как вдруг за спиной раздалось тявканье лисы: «Зайчики помогите мне, пожалуйста, проведите меня к лесу, я ничего не вижу». Зайцы переглянулись и дали стрекача.

Всю ночь, и весь следующий день бушевала вьюга. Всё опять завалило и замело снегами. Зайчик предложил Зайчихе спуститься подальше от скопления животных в глубокие овраги, туда, где он когда-то спас Лучика. На что Зайчиха резонно возразила, что если снега начнут таять, там опять всё зальёт. Но оставаться в такой близи от хищников Зайчик тоже опасался. Надо было бы посоветоваться с Лучиком, ему сверху видны все горки и все леса, но он не появлялся. А между тем животные постепенно рассредоточивались по склонам, а некоторые и совсем покидали холм. Обычная жизнь вступала в свои права. Снег сыпал день и ночь без перерыва, и Зайчиха говорила, что это никогда не кончится. А Зайчик, ей в ответ, пересказывал услышанные от Лужицы истории о споре между водами и растениями. Покидать днём укрытие они боялись, слишком уж заметными на снегу были их, уже поменявшие цвет, шубки.

Ночная встреча

Однажды, в сумерки, Зайчик выглянул из норы, и глазам своим не поверил. Все деревья и кусты были увешаны прекрасными ледяными сосульками, мерцающими в лунном свете. «Лучик, Лучик, мой милый друг, – вздохнул Зайчик, – спасибо за подарок. Как же я прозевал тебя? Ты мне так нужен».

– А я здесь, с тобой. – раздался тонкий серебристый голосок, и Лучик Луны осветил шёрстку его передней правой лапки.

– Кто ты? – удивился Зайчик.

Ответом ему был такой знакомый, но давно позабытый тоненький серебристый смех.

– Мой Лучик золотой и взрослый, а ты белый и ещё совсем маленький, – пробурчал косой.

– Да я это! Я! – засмеялся Лучик. – Просто я уже настолько сильный, что могу преодолевать большие расстояния. Вот и проделал путь к Луне, а потом от неё сюда, чтобы навестить тебя и обрадовать. У меня хорошая новость, правда грустная.

Зайчик не понял, как это хорошая новость может быть грустной. А Лучик продолжал:

– Помнишь серое озеро? Так вот, там теперь не озеро, а целое море, которое поднялось много выше твоей норы, так что хорошо, что тебя там не было. А ещё я говорил с ним. И оно сказало, что оно и есть наша Лужица, и что у него всё в порядке, и спрашивало как у тебя.

– А в чём грусть? – поинтересовался Зайчик.

– Рысь пропала. – и оба рассмеялись.

– Мне нужно посоветоваться с тобой. – сказал Зайчик. Здесь оставаться стало очень опасно. А куда можно пойти мы не знаем.

– Завтра будет полнолуние, – сказал Лучик, – и я буду много крепче, чем сегодня. Если тучи не заволокут небо, ждите меня. Я приду, и мы двинемся в дорогу.

– Ты же теперь сильный, – сказал Зайчик, – разве тебе могут помешать тучи?!

– Да, – улыбнулся Лучик, – когда я лечу от Солнца прямо к Земле – я сильный! Но, когда приходится лететь кружным путём – сначала к Луне, а потом, отразившись от неё к Земле, – сильно слабеешь.

– Так на самом деле, ты не Лучик?! Ты только его отражение?!

– Можно сказать и так. – подумав, кивнул Лучик. – Да, совсем забыл, я же хотел перед тобой извиниться, что когда мы виделись в прошлый раз, не успел рассказать тебе про лис. Лисы…

– Я уже знаю. – улыбнулся Зайчик, и рассказал Лучику о просьбе Лисы. Лучик сначала рассмеялся, а потом задумался и сказал: «Это животное никогда не изменится. Даже, после такого жестокого урока, они нарушают «Договор».

Непредвиденная свита

Как Лучик и обещал, он явился на следующую ночь, чтобы проводить Зайчика с Зайчихой в более безопасное место. Лучик бежал по дорожкам и просветам между деревьями, а зайцы – параллельно ему, путая следы и выбирая самые тёмные участки леса.

– Берегись! – неожиданно прошелестел Лучик, заметивший бесшумно летевшую вслед за зайцами Сову, и какое то шевеление в снегу позади них.

Зайцы нырнули в ближайшие кусты. А Сова села на ветку прямо над ними и захохотала. В ответ раздался хохот ещё доброго десятка сов. Казалось, что весь лес наполнился этим жутковатым смехом. Сидящие в кустах зайцы замерли в ужасе. И от одной совы было сложно сбежать, а от такого количества сов – просто невозможно.

– Выходите, нас вычислили, – внезапно прервав смех, выкрикнула Сова.

Зайцы и Лучик в изумлении наблюдали, как из снега вынырнула целая армия ласок и горностаев, а чуть поодаль них слева, справа, позади… показались волки.

– Этто ччтто… всё за нами?! – От удивления у Зайчихи начался нервный смех.

– Здесь что-то не то. – Успокаивая её, произнёс Зайчик.

– Выходите! – Сказала Сова. – У нас и в мыслях не было вас напугать. Лисы, выследили ваше укрытие, но мы были начеку, и предупредили их, что если они тронут вас, то будут иметь дело со всеми, кому вы спасли жизнь.

Выстроившаяся вокруг них армия животных одобрительно загудела.

– А сегодня днём, – продолжала Сова, – синички подслушали, как лисы обсуждали ваш вчерашний разговор с Лучиком. Лисы разработали план нападения, договорившись ждать вас внизу, на выходе из этого леса. Вот мы и решили сопровождать вас, чтобы помешать их планам, а возможно защитить и от других опасностей.

Выслушав речь Совы, зайцы успокоились и вышли из кустов. Слёзы наворачивались у них на глаза. У Зайчика, от волнения, сел голос, но он пересилил себя и сказал:

– У меня нет слов, чтобы выразить все эмоции, которые переполняют моё сердце. Мы так благодарны вам. Вы самые лучшие! Самые честные и благородные! Вы ещё раз доказали мне, что не важно кто ты, важно – какой ты!

Но я вынужден просить вас вернуться к собственным делам и не следовать за нами. Как вам известно, я отказался от «Знака Волка», несмотря на то, что мне было трудно принять такое решение, потому, что я знал, как неприятно это будет благородному Волку. Обстоятельства заставляют меня отказаться от вашей защиты и теперь. И объяснение всё то же: я – заяц! Прячась за ваши когти, зубы и клювы, за вашу преданность и отвагу, чего буду стоить я сам?! А став ленивым и беспечным, чему я смогу научить собственных детей?! Поймите и не обижайтесь на меня. Я должен сам стать сильным и мудрым, научиться всему необходимому для жизни, и потом передать эти знания зайчатам, чтобы они не остались беззащитными перед жестокими законами Природы.

Шпионские страсти

Речь Зайчика вызвала к нему ещё большие уважение и любовь, и только утвердила собравшихся животных в их убеждении, что такого уникального зайца необходимо защищать. Тепло попрощавшись с зайцами и Лучиком, они сделали вид, что ушли, а сами, отойдя на небольшое расстояние, устроили совещание. На повестке стоял один вопрос: как сделать охрану невидимой для зайцев?!

А зайцы и Лучик совещались, что им теперь делать. Выходить из леса к скоплению поджидавших лис было неразумно. Отражённый Лучик был слишком слаб, чтобы сражаться. Принять предлагаемую защиту только на этот раз?! Но тот, кто не устоял один раз, может не устоять и во второй, и в третий….

– Другая дорога есть, – сказал Лучик задумчиво, – но она более длинная и не менее опасная. Единственное её преимущество, что там нас никто не ждёт.

– А чем она опасна? – поинтересовалась Зайчиха.

– Она пролегает через село.

Зайчик задумался. Ему уже приходилось забегать в сёла, пытаясь добыть морковь, капусту, или сладкие листья свёклы. Ничего доброго он из этих походов не вынес – злые люди, злые собаки и озверевшие коты. Но лисы были непреодолимым препятствием, а оставаться становилось опасно. Тем более, что он не желал становиться причиной новых конфликтов в среде животных.

Каждый из друзей высказался, и, после недолгих переговоров, они договорились идти через село.

– Как бы тихо и скрытно мы не двигались, – сказала Сова, – Лучик всё равно нас заметит.

– Тогда надо просто договориться с Лучиком, – предложила Ласка, – он же тоже защищает и охраняет своего друга.

– Нет, Лучик на это не пойдёт, – возразил Волк, – они настоящие друзья, а между настоящими друзьями тайн не бывает.

– Так уж и не бывает?! – усмехнулся Горностай.

– Ну почти не бывает. – не стал спорить Волк. Он слишком хорошо знал эту парочку и понимал, что Лучик ничего не сделает вопреки желанию Зайчика.

– Тогда нам остаётся одно, – сказала Сова, рассредоточиться по всему их маршруту и двигаться открыто, делая вид, что мы занимаемся своими делами.

– Стойте, стойте, – прискакала запыхавшаяся Белка, – фу, еле успела, думала, что не застану вас здесь. Я подслушала разговоры зайцев и Лучика. Они уже не идут вниз по склону.

Со всех сторон на неё посыпались вопросы:

– Как не идут?

– А куда они идут?

– Они что тут остаются?

– Они идут вверх. – сказала Белка.

– Да говори уже по существу, – сказала Сова, – а ещё лучше просто перескажи кто из них, что сказал.

Белка пересказала всё, что говорили зайцы и Лучик.

– Всё точно так и было, – подтвердил Воробьиный Сыч, – я тоже слышал.

– И я! – сказала Рыжая Полёвка.

Значит, контролируем дорогу отсюда, через село, и до дальнего леса – решили потенциальные защитники, и стали распределять, кто где дежурит и согласовывать сигналы для связи.

Лисы также не были такими глупыми, чтобы сидеть всем в одном месте в ожидании добычи. Часть из них осталась, чтобы следить за перемещением зайцев.

Услышав про сбор заячьих защитников, они подождали, пока те соберутся и последуют за зайцами, и шли позади всех. Прослушав рассказ Белки, лисы послали связных за остальными, а сами побежали к селу, чтобы встретить зайцев на выходе из него, на мосту через речку.

Усталые Заяц с Зайчихой, шумно сопя, поднимались вслед за Лучиком по склону в самом крутом его месте. Лучик торопил их, рассказывая какие трудности им ещё придётся одолевать, и что надо успеть до рассвета. Зайчиха жаловалась, что выбилась из сил и требовала, чтобы они хоть на пару минут остановились. Луна поднялась высоко над горизонтом, и Лучику было удобно следить за всем происходящим на этой половинке Планеты. Наконец он довольно усмехнулся и посветил Зайчику на переднюю правую лапку. Зайцы тут же перестали сопеть и резко изменили направление. Двигаясь быстро и бесшумно, как тени, они обогнули склон, нырнули в глубокий сугроб, проползли несколько метров под снегом и выбрались из него прямо на ствол огромной поваленной сосны. Пробежав по стволу до самой верхушки и пробравшись сквозь остатки сосновых веток, они очутились почти у самого выхода из леса. Лучик ещё раз проверил все ли защитники зайцев и лисы дежурят вдоль дороги через село. Убедившись, что они все на своих местах, он повёл зайцев, через заснеженные поля к опушке видневшегося вдалеке леса. Лучик ещё днём подготовил для них путь, через участки с пнями, камнями, и кучами хвороста, и укрепил между ними наст настолько, чтобы на нём почти не оставалось следов.

Защитники, прождав до самого утра, и так и не дождавшись зайцев, сильно рассердились. Они вернулись к изначальному месту и тщательно обследовали склон. Но заячьи следы вели только до середины склона, и там обрывались. Когда же защитники увидели, что по тому же склону, в поисках зайцев рыщут и лисы, им стало ужасно смешно. Лисы обыскали не только склон, но и весь лес, и прилегающие поля. Однако беглецы словно испарились. В лесу ещё долго со смехом вспоминали, как зайцы и Лучик всех обвели. А поскольку нигде никаких следов никто не нашёл, то кое-кто поговаривал, что лунные лучи колдовские, и что они перенесли зайцев по воздуху. Нашлись даже и свидетели.

На новом месте

Зайцам очень понравился их новый лес. Он был большой, высоко поднимался по горам, рассечённым ущельями, до самых скал, и спускался с одной стороны к реке, а с другой к глубоким оврагам, по которым можно было легко добраться до Лесной Лужицы. Замечательно было и то, что здесь росли и берёзки, и ивы, и сосны, и многие другие деревья и было много участков поросших густыми кустарниками.

Новое жильё зайцы устроили в небольшой пещере у подножья скал. Пещера имела два выхода, и это могло пригодиться при спасении от хищников. Второй выход, длинными туннелями, тянулся на обратную сторону горы, и спускался почти до густого кустарника, окаймляющего в этом месте речной берег. Кроме того пещера была двух-ярусной, и верхний ярус не было видно от входа.

Радости зайцев не было границ. Им казалось, что теперь жизнь их потечёт плавно и спокойно, без происшествий и потрясений. Огорчало только одно – Лучик не одобрил их новое жилище, и спорил с ними, уговаривая переселиться в густой кустарник.

– Пещера совсем не такая надёжная, как вам кажется. – говорил он. – Её может затопить, завалить. В ней могут поселиться хищники. А кроме того по пещерам любят лазить мальчишки.

– Он любит тебя и оттого преувеличивает опасность. – говорила Зайчиха Зайцу. – На случай, если завалит, или кто-нибудь нападёт, у нас есть ещё один выход.

А Зайчик ничего не говорил, он смотрел на неё влюблёнными глазами и думал: «Какая же она красивая. Мне повезло, что я встретил именно её».

Проблемы ждать себя не заставили. Первая же метель так засыпала оба входа, что зайцы еле откопались. А начавшаяся вслед за вьюгой оттепель, просочилась водой через невидимые щели, оставив на полу пещеры огромные лужи. Но это было лишь начало.

Собственные ловушки

Проспав целый день, зайцы, как обычно, собирались выйти в вечерние сумерки на кормёжку. Основной вход в пещеру, как и все последние дни, был завален снегом, и они начали откапываться. Зайцы прокопали уже несколько метров, а снег всё не заканчивался.

– Я устала и проголодалась, – сказала Зайчиха, – пошли лучше к реке.

– Может, ты отдохни, а я пока буду копать?! – предложил Зайчик. – Ты устала, а к реке такие длинные туннели.

– А знаешь, – ответила Зайчиха, – чем копаться здесь одному, ты лучше сбегай к реке, покушай, и захвати мне какую-нибудь веточку. Я за это время отдохну, и мы продолжим копать вместе.

Зайчик не стал спорить и побежал к реке. Преодолев чуть более двух третей дороги, он почувствовал, что ему стало тяжело дышать, а кроме того, в пещере появился какой-то новый запах. Идти было трудно, потому, что туннель в этом месте был узкий и резко спускался вниз. Думая, что виной всему усталость, он сделал ещё несколько шагов вперёд, поскользнулся и, проехав метра три на пузе, очутился в воде. На поверхности остались только нос, глаза и уши.

Под ногами он чувствовал опору, спина и бока упирались в своды прохода. Ему повезло, туннель в этом месте поворачивал, проскочи он ещё полметра и очутился бы под водой вместе с кончиками ушей. Выбраться, однако, не было никакой возможности. Узкие и скользкие стены не давали возможности прыгнуть, а зацепиться было не за что.

Зайчихе, которая привыкла делить с Зайцем все тяготы жизни, было стыдно, что она послала Зайца за кормом, а сама отдыхает. «Я пока буду потихоньку копать, – решила она, – Зайчик вернётся, а проход уже свободный. Он, конечно, для вида начнёт ругать меня, что я работала, вместо того, чтобы отдохнуть, но в Душе похвалит». И она продолжила начатую ими работу по расчистке снега, но выход всё не открывался, а Зайчик не возвращался.

Безнадёга

Разволновавшись, Зайчиха решила идти ему навстречу. Она очень жалела, что не пошла вместе с ним, и больше всего боялась, что в кустах, возле речки, на него напал какой-нибудь хищник.

Зайчиха была внимательнее Зайца, а нюх у неё был гораздо острее. Почувствовав, что ей стало тяжело дышать, а в воздухе появился сильный запах речной воды, она сразу заподозрила неладное и стала двигаться очень медленно, предварительно ощупывая и обнюхивая место, куда собиралась ставить ногу. Благодаря этому, Зайчиха сразу обнаружила, что дальше идти опасно глина под ногами превратилась в полужидкую кашицу. «Я не встретила Зайчика, значит он где-то впереди. – думала она. – Но где? Как далеко?». И зайчиха тихонько позвала его.

Зайчик обрадовался и испугался одновременно, услыхав голос Зайчихи. Обрадовался, потому, что не представлял, как выбраться, и уже прощался с жизнью. А испугался за Зайчиху, чтобы она не свалилась в ту же ловушку, что и он.

– Стой! Не двигайся! Не иди сюда! – крикнул Заяц, – Дорога очень скользкая, а здесь вода!

– Зайчик! – обрадовалась Зайчиха. – Здесь скользко! Я не могу пройти! Возвращайся, и пойдём обратно!

– Я не могу! – прокричал Заяц.

– Оставь! Проход стал скользким и опасным, а впереди, скорее всего, стоит вода. – Твёрдо сказала Зайчиха, решив, что он всё ещё идёт к реке, чтобы принести ей еду.

Несмотря на весь трагизм своей ситуации, Зайчик расхохотался так, что аж слёзы на глазах выступили.

– Я не могу оставить, – сказал он, давясь от смеха. Но испугавшись, что она неправильно поймёт его, тут же добавил, – потому, что я поскользнулся и застрял в проходе почти по уши в воде.

– Я сейчас вытащу тебя, я иду! – крикнула Зайчиха.

– Стой! Не двигайся! Не приближайся! – заорал не своим голосом Заяц. Иначе мы оба погибнем.

– Хорошо! Давай подумаем, что мы можем сделать. – согласилась Зайчиха.

– А что тут думать, – возразил Заяц, – уходи, а я останусь здесь погибать. Вытащить меня невозможно. А если ты попробуешь приблизиться, то и сама погибнешь, потому, что на этом отрезки пути нет опоры для ног и устоять невозможно. Уж лучше я один.

И как Зайчиха ни уговаривала его подумать вместе над выходом из сложившейся ситуации, Заяц только бубнил о своей неминуемой гибели, жаловался на судьбу, и предлагал ей спасаться самой.

«Был бы выход из пещеры, можно было бы принести какую-нибудь ветку. – думала между тем Зайчиха. – К скалам выходить бесполезно, там ничего не растёт». «А если самой стать веткой?! – вдруг пришло ей в голову. Растопыриться между стенами прохода и так двигаться. Стены, конечно, тоже скользкие, но всё-таки не такие как пол, и в них есть выступы и выемки». Зайчиха сначала попробовала двигаться в обратном направлении, и поняла, что это тяжело, но возможно. И тогда она двинулась к Зайцу.

Спортсмены поневоле

Увидев Зайчиху почти над своей головой, Заяц сразу начал ругаться, что им незачем помирать вдвоём, и чтобы она немедленно убиралась. Все доводы Зайчихи, что раз она добралась сюда, значит и он может выбраться отсюда, летели мимо его ушей. Он попросту не слушал её.

Поняв, что у него припадок истерики из-за переживаемого стресса, Зайчиха сделала то, чего никогда не делала ни до того, ни после, и о чём потом не раз жалела. Она развернулась по диагонали, упёрлась спиной в стену, освободила одну ногу и что было сил лягнула его в морду. От неожиданности, боли и обиды Заяц онемел.

И, в возникшей тишине, Зайчиха ещё раз настойчиво и подробно объяснила Зайцу, как она добралась до него, и предложила таким же способом выбраться обоим обратно. Однако, хоть Заяц больше не кричал и не ругался, он всё равно был весь на нервах и ничего не пытался делать. А только чиркал ногой по стене, и бубнил: «Видишь, всё равно ничего не получится. Не получается. Я всё равно не выберусь».

– Погоди, я сейчас вернусь. – сказала Зайчиха.

Она выбралась назад, на сухое место, развернулась так, чтобы быть головой к Зайцу, и двинулась обратно. Вернувшись, она потёрлась своей мордочкой о его морду: «Ну, давай, миленький! Мы сцепимся зубами, и я буду поддерживать тебя. Только не спеши, медленно, сначала растопырь и поставь на стены передние ноги, найди за что зацепиться ими, какое-нибудь углубление или выступ. Нашёл? Прекрасно. Теперь мы сцепимся зубами, и ты проделаешь то же самое задними ногами. Как только упрёшься, отпустишь меня».

Заяц продрог, сидя столько времени в воде, и ноги плохо слушались его. Но он был зол на Зайчиху за то, что она ударила его. И, как это ни парадоксально, но эта злость помогла ему одолеть слабость, и вскоре он уже упирался в стены всеми четырьмя ногами. Его настроение сразу улучшилось – он поверил, что спасён.

Осторожно переставляя по одной сначала передние, а затем задние ноги,

Зайцы очень медленно двинулись прочь от воды. Выбравшись на сухое место, они упали без сил. Но боязнь, что вода может добраться и сюда, заставила их подняться и двигаться дальше. Только отойдя на значительное расстояние, зайцы позволили себе лечь и уснуть.

Снежный завал

Снаружи между тем уже давно рассвело. Лучика, спешившего повидаться с Зайцем, ждал неприятный сюрприз: вместо входа в пещеру высилась огромная гора из снега, кусков льда и камней, образовавшаяся в результате сошедшей накануне лавины. Нижний выход оказался затоплен понявшимися водами реки. Он понял, что его друзья в ловушке.

Справляться с таким количеством снега и льда одновременно, ему ещё не приходилось. Но понимая, что другого выхода нет, он смело взялся за работу. Освобождённые от оков холода воды, ручейками мчались вниз по склону горы, растапливая снега, лежащие у них на пути. Сначала они проникали в почву, соединялись с подземными водами, и ещё больше поднимали уровень воды в реке. Вскоре, почва полностью напиталась водой, и уже не могла больше принять ни одной капли. Талые воды начали скапливаться в низинах, приводя в ужас обитающих там животных.

Увидев это, Лучик понял, что как бы ни хотел он быстрее освободить своих друзей, спешка может только навредить. Надо топить снега и лёд медленнее, чтобы они больше испарялись. Весь день Лучик боролся со снежным завалом. Часть вод всё равно текла по склону, но он старался, чтобы их было как можно меньше.

На следующее утро Лучик снова принялся за работу. За ночь нападал новый снег, но он был свежий и пушистый, и оттого легко таял, позволяя быстро подобраться к вчерашнему завалу. Растапливать завал было трудно, снег был тяжёлый, смёрзшийся, куски льда забирали много времени и тепла, а кроме того очень мешали камни, которые, падая, лавина увлекла с собой со склонов скал. Но на помощь Лучику приходил то один, то другой брат и работа спорилась.

Зайцы спали недолго. Пробудившись, они продолжили путь к верхнему выходу из пещеры, в надежде на чудо. Но чуда не произошло – выход по-прежнему был завален. Снег осел, не только уничтожив всю работу, проделанную ими накануне, но и засыпав, прилегающую к входу часть пещеры.

Нелёгкая житейская мудрость

Зайчик опять приуныл. Он устал и очень проголодался. Ноги и спина болели после непривычной гимнастики на стенах туннеля. Он не понимал, откуда мог взяться весь этот снег с кусками льда и камнями, и почему его так много. Из-за этого он не знал, что делать и чувствовал себя беспомощно. Это злило его.

– Это ты во всём виновата, – упрекнул он Зайчиху, – надо было послушаться Лучика и не селиться в пещере.

Зайчиха, которая уже принялась заново расчищать проход, никак не ожидала подобного упрёка. Первой её мыслью было, что ведь и Заяц не хотел покидать пещеру. Но она сдержала себя.

– Зайчик, – сказала она, – какая разница теперь, кто виноват?! Что случилось, то случилось. И сейчас нам надо искать не виноватых, а выход из сложившейся ситуации. Так что лучше, помоги мне раскапываться.

– А какой смысл?! – с раздражением спросил Заяц. – Всё равно мы умрём здесь.

– Почему это мы должны здесь умирать? – удивилась Зайчиха.

– Потому, что я послушал тебя, и остался с тобой в этой дурацкой пещере. Не зря здесь до нас никто не жил, – опять начал сыпать обвинениями Зайчик, – все животные обходят эту пещеру, зная её коварный нрав. Никто её не любит. Даже летучие мыши не хотят в ней жить. Теперь мы просто останемся замурованные здесь и погибнем от голода…

– Там, внизу, в проходе, залитом водой, ты тоже не видел выхода, – перебила его Зайчиха, – но я же спасла тебя. Давай и тут попробуем. Вспомни вашу с Лучиком песенку «Мужества». Побеждает только тот, кто не сдаётся и не опускает рук.

Но Зайчик опять слышал только слова, не услыхав самой сути сказанного.

– Я не просил, чтоб ты меня спасала! – со злостью в голосе закричал он. – Лучше бы я тогда там утонул, чем теперь здесь умирать от голода. И где твой Лучик?!

Нужны мы ему очень. Наверно гуляет себе, распевая свои дурацкие песенки, а мы тут из-за него умирать должны. Хочешь, можешь там копаться, а я пошёл спать.

С этими словами он лёг и притворился спящим, а через какое-то время и в самом деле уснул, оглашая пещеру громким храпом.

Зайчиха, продолжала копать. Она поняла, что Заяц опять впал в истерику, и разговаривать с ним сейчас бесполезно. Ноги и зубы её работали, а голова была занята мыслями о том, что жизнь вдвоём не всегда так безоблачна и романтична, как ей казалось, когда она ещё жила одна.

Конечно, приятно, когда есть, кого любить и о ком заботиться, и знать, что и тебя тоже любят, и заботятся о тебе. Вместе веселей, всегда можно поделиться друг с другом и радостью и печалью, посоветовать и посоветоваться, помочь друг другу. Вдвоём намного легче жить и преодолевать трудности. Однако, случаются в этой жизни и такие ситуации, когда приходиться и думать и делать за двоих, не полагаясь на партнёра. И даже терпеть и прощать ему незаслуженные обиды.

Мысли эти совсем не радовали её, но это и была сама жизнь, а не её прошлогодние мечты.

Умение владеть собой

Зайчик вскоре проснулся и, молча, кинулся помогать Зайчихе расчищать проход, который постепенно превращался в снежный туннель. Ему было стыдно за своё поведение, и он суетился вокруг неё, не зная как загладить свою вину.

Стена снега, атакуемая снаружи жаркими Солнечными Лучами, а изнутри зайцами становились всё тоньше и тоньше. И вскоре зайцы увидели, что куски льда вокруг них сверкают всеми цветами радуги, среди которых преобладал золотой цвет Солнечного Лучика. Зайчиха очень обрадовалась, понимая, что помощь уже близко. Она выбрала кусок льда, который сверкал ярче других, и стала старательно очищать вокруг него снег.

– Давай сюда, – позвала она Зайца, – здесь Лучик ближе всего к нам.

– Посмотри, сколько мы прокопали, – с нескрываемым раздражением, ответил ей Заяц, – пусть он хотя бы этот один кусок льда растопит.

Зайчиха, уже наученная горьким опытом, ничего не сказала, и только ещё быстрее заработала передними ногами, царапая лёд острыми когтями.

Была уже вторая половина дня. Кусок льда был большой. Лучик, второй день с утра до вечера сражающийся с остатками лавины, устал. И, хоть он и сосредоточил все свои усилия на этом обломке, увидев сквозь него тёмное пятно и догадавшись, что это заячий туннель, работа продвигалась не быстро. Прошёл почти час, прежде чем сквозь прорези во льду, он нежным и горячим дыханием коснулся когтей зайчихи, и проник внутрь туннеля.

– Ну, и где ты был до сих пор? – огорошил его Заяц, – Мы здесь мучаемся, выйти не можем, чуть с голода не умираем, прокопали вон какой туннель…. А ты явился после полудня и не можешь растопить какой-то невзрачный кусочек льда…

– Лучик, солнышко ты моё лучезарное, как я рада, что ты здесь, что бы мы без тебя делали?! – обрадовалась его теплу, свежему воздуху и скорой свободе Зайчиха.

– Здравствуйте, мои дорогие! – радостно улыбался Лучик. – Я так рад, что вы живы здоровы! Подождите, сейчас я увеличу проход, что бы вы могли выбраться.

Во время этого разговора, ни он, ни Зайчиха не прекращали работы. Но прошло ещё не менее получаса, прежде чем Заяц с Зайчихой сумели покинуть свою западню. Выйдя наружу, они не узнали местности. Снега не было, а вся земля, насколько хватало глаз, была усеяна камнями, причём самые большие из них были в два заячьих роста.

– Что тут произошло? – удивился Заяц – Откуда все эти камни?

– Их принесла, сошедшая с гор, снежная лавина. – скромно сказал Лучик.

Зайцы смотрели и не верили своим глазам. Только теперь они смогли оценить весь масштаб катастрофы и неимоверные усилия, которые пришлось приложить Лучику для их спасения.

– Я не один, – сказал Лучик, проследив за их взглядами, – один бы я в полтора дня не управился. Мне братья помогали, да и вы вон какой проход выкопали.

Так стыдно Зайчику ещё никогда не было, разве только в туннеле, когда он выказал Зайчихе свою слабость и так несправедливо обидел её. Он опустил голову и молча пошёл прочь.

– Куда ты?! – в один голос вскричали Лучик и Зайчиха?!

– Зачем я вам такой нужен?! – печально сказал Зайчик. – Вы такие хорошие, умные, сильные, самые лучшие на свете! А я только и умею, что взрываться не разобравшись, обижаться по пустякам и обижать тех, ближе которых у меня и на всём свете нет.

– Но мы же тебя любим! – опять в один голос вскрикнули Лучик и Зайчиха.

И это было так смешно, что даже Зайчик, как ни пытался сохранить печальное выражение глаз, не удержался от смеха.

Лучик не обижался на своего друга, такого сильного, благородного и такого нетерпеливого и ранимого. У каждого бывают минуты слабости. Истинные друзья всегда способны понять это и простить.

А Зайчик пообещал себе, что отныне будет трижды думать, прежде чем обвинять кого-то, и постарается никогда впредь не поддаваться панике и злости. Он не хотел говорить об этом вслух, так как ещё не был уверен, что сможет справиться с собственным характером.

Они никому никогда не рассказывали об этом эпизоде своей жизни, и даже между собой никогда не вспоминали о нём. И только Зайчик, всё не мог простить себе свои слабости. Он начал закалять характер и воспитывать в себе выдержку и терпение. Часто он выбирал самую нудную работу, и проделывал её от начала и до конца, не позволяя себе бурчать, злиться, или паниковать, если что-то не получалось с первого раза.

Непонятное задание

Помня первый совет Лучика, зайцы устроились жить в зарослях тёрна, у верхней кромки леса, подальше от скал. Выше были только луга, с небольшими пятнами зарослей низкорослых деревьев. Снега уже почти сошли и только кое-где блестели белыми пятнами. Снег иногда ещё падал, и даже бушевал метелями, но надолго он не задерживался. Холодные дни перемежались тёплыми, а метели, всё больше уступали место дождям.

Солнце высушивало землю, согревая её. Сам воздух становился каким-то особенным, необыкновенно свежим и лёгким, пронизанным тёплыми ветерками, несущими ароматы возрождающейся жизни.

Теперь зайцы выходили из укрытия и днём. Мало кто мог заметить их серовато-коричневатую, в разводах, шубку на фоне земли и стволиков растений. Они не могли налюбоваться происходящими вокруг них изменениями. Зимой однотонные, буро-коричневатые веточки кустарников, теперь окрасились в красные, зелёные и жёлтые цвета. Свежие зелёные листочки трав, начинали пробиваться сквозь опавшие листья. А на южной стороне склонов уже раскрыли свои реденькие жёлтые венчики цветы мать-мачехи.

Зайчик постепенно убедился, что отношение к нему Лучика и Зайчихи не изменились, и что они по-настоящему простили ему его отвратительное поведение. Он стал понемногу успокаиваться. Новые заботы вытесняли старые проблемы. Заяц повеселел, и даже стал опять сочинять подорожниковые песенки. Не про растение – подорожник, а такие, которые сочиняются по дороге.

Однажды, Зайчиха попросила его насобирать сухой травы и прошлогодних листиков. Зайчик шёл по берёзовому лесу, собирая жухлую траву и пел:

– Лучик, в лес давай пойдём,

Песенку с собой возьмём,

Поглядим, что март принёс

Белым стволикам берёз.

И вдруг услышал голос своего друга:

– Снега нет уже на ветках, Отряхнулись и от грёз, Островками, в чёрных метках, Он лежит вокруг берёз.

Зайчик аж подскочил от радости. Они с Лучиком виделись теперь почти каждый день, но, из-за повседневных хлопот, пообщаться почти не удавалось.

– Глянь, уже набухли почки, Стали ветви зеленей, Скоро вырастут цветочки, И грибочки возле пней.

– И трава уже пробилась.

Даже, есть жучки на ней.

Глянь, и бабочка простилась

С зимней спячкою своей.

– Мы два Зайчика с тобой.

Ты – небесный, я – земной.

На рассвете, спозаранку,

Я весной щипаю травку.

Ты съедаешь снег весной.

Друзья рассмеялись.

– Привет тебе от Лесной Лужицы! – весело сказал Лучик. – Она уже почти пришла в себя и скоро начнёт будить своих обитателей.

– Я так хочу увидеться с ней! – воскликнул Зайчик. – Даже предлагал Зайчихе перебраться в мой первый лес, но она говорит, что неважно себя чувствует. Вот попросила зачем-то принести ей сухой травы и прошлогодних листиков деревьев.

Я наверно никогда не смогу до конца понять её: вокруг столько свежего корма, а ей вдруг сена захотелось.

Лучик догадывался, зачем Зайчихе сено. Ведь, в отличие от Зайчика он бывал на обеих сторонах Земли, и за тот же период времени успел увидеть намного больше. Потому, что когда на одной половинке земли лето, на другой – зима. А есть на Земле и такие места, где зима на лето похожа, только на очень дождливое лето. Ни морозов там не бывает, ни снега, разве что высоко в горах. Но, поскольку Зайчиха не поделилась с Зайчиком своим секретом, то и Лучик не стал ему ничего рассказывать. Он улыбнулся другу и потянулся к собранной им кучке:

– Давай подсушу!

– Зачем? – удивился Зайчик. Оно и так сухое, его же трудно жевать будет.

– Чтоб легче было нести, тогда ты больше набрать сможешь. – слукавил Лучик, еле удержавшись, чтобы не расхохотаться.

Весенняя симфония жизни

– Какой же ты молодец, они совсем сухие! – воскликнула Зайчиха, забирая у Зайчика высохшие листочки трав и деревьев.

– Это Лучик высушил их. – сказал на всякий случай Зайчик, не зная как принимать восклицание Зайчихи: как благодарность, или как упрёк.

– Он умничка! – сказала Зайчиха, улыбаясь.

Зайчик ждал, что она немедленно начнёт поедать сено и очень удивился, когда Зайчиха запихнула его между ветками колючего кустарника. Но ещё более удивительным было то, что Зайчиха тоже принесла жухлую траву и теперь развешивала её ржавыми космами на самых высоких ветках, до которых могла дотянуться.

«Интересно, это она маскирует наше укрытие, или украшает? – подумал Заяц. – Какая же она глупая, так и некрасиво, и бесполезно». Но вслух ничего не сказал, потому, что уже немного научился владеть собой. Он старался избавиться и от негативных мыслей, но с мыслями было справляться куда труднее, чем со словами.

Дни становились всё теплее, а лес и луг с каждым днём всё краше, наполняясь новой жизнью. Всё больше птиц возвращалось из далёких странствий. Они беспрерывно сновали в поисках строительного материала для гнёзд и переполняли лес пением, провозглашая свои права на занятые участки. На утренней и вечерней зорьке птицы пели так, что у зайцев дух захватывало. Особенно весело стало в лесу, когда вернулись зяблики и дрозды. Зяблики целыми днями не уставали повторять свои переливчатые трели, с чётким росчерком в конце музыкальной строчки. А дрозды устраивали целые концерты из собственных, и заимствованных, песен, примешивая к ним другие подслушанные звуки.

Первые весенние цветы потянулись навстречу теплу. Раскрылись жёлтые колокольчики первоцветов, белые венчики подснежников и левкоев, разноцветные кувшинчики медуницы, голубые пролески, синие печёночницы.

Низкое басистое гудение известило всех вокруг, что проснулся шмель. Вслед за ним, начали покидать укрытие и другие зимующие насекомые. Зайцы только восхищённо удивлялись этой мощной волне жизненной силы. Особенно они любили наблюдать за перезимовавшими бабочками – жёлтыми лимонницами, красными в жёлто-чёрных строчках крапивницами, бархатисто-коричневатыми траурницами.

Зайцы только охали: когда это молоденькая листва деревьев успела, словно изумрудной пеной, украсить ещё недавно голые кроны?! А однажды даже испугались, увидев, что в лесу выпал снег. И долго смеялись они потом, рассказывая Лучику и Лесной Лужице, как приняли за снег белые венчики анемоны-ветреницы.

Сюрприз

Нежный аромат ландышей проникал во все уголки леса и щекотал ноздри. Зайцы только что позавтракали и теперь с удовольствием отдыхали, растянувшись под покровом уже во всю цветущего терновника. Зайчиха вдруг поднялась, и начала собирать развешенную по веткам траву. «Наконец-то она поняла, что это некрасиво и бессмысленно» – подумал про себя Заяц, с трудом удержавшись, чтобы не высказаться вслух. Он полагал, что Зайчиха запихнёт и это сено между ветками. Но она начала аккуратно стелить его на землю, а сверху настилать сено, принесённое им, и потом долго толклась по нему, приминая его ногами и укладывая каждую травинку. Заяц с недоумением наблюдал за ней и, незаметно для себя, заснул.

Зайцы спят очень чутко, и, поэтому, новый звук сразу же разбудил нашего Зайчика. Он не мог понять, что это за тоненькое попискивание раздавалось почти рядом с ним. Повернувшись к Зайчихе, чтобы поделиться свои открытием, он с изумлением увидел, что она облизывает шевелящиеся у её ног маленькие серенькие комочки. «Какой же я недотёпа!» – мысленно укорил он себя, а внутри у него всё так и пело: «Я – отец! Я – отец!».

– Милая, что ж ты не сказала мне?! – самым нежным голосом, на какой только был способен, произнёс Зайчик. Он подошёл к Зайчихе, нежно потёрся боком о её мягкий бочок, и стал обнюхивать и облизывать своих первенцев, всё ещё не веря, что это радостное событие действительно произошло в его жизни.

– Ну, и кто у нас тут? – ласково пропел Лучик, заглядывая под веточки терновника. А ну ка, идите к дяде! Будем шубки лохматить! – с этими словами он нежно и бережно обнял новорождённых зайчат, и поднимая каждый волосочек на их тельце, высушил его от кончика до самого основания. Зайчата сразу стали такими пушистенькими и красивыми, что друзья не могли на них налюбоваться.

– Поздравляю вас! – сказал Лучик Зайчихе и Зайцу, ласково потрепав каждого из них за ушко. – Вы уже дали им имена?

– Ещё не успели. – улыбнулась Зайчиха.

И друзья стали придумывать, как назвать деток.

– Назовём старшенького Первым Зайчонком, средненького – Вторым Зайчонком, а младшенькую доченьку – Третьей Зайчишкой. – предложил Зайчик.

– Нет! Это слишком длинно и некрасиво! – возразила Зайчиха. – Надо, чтобы имя было короткое и звучное, например: Снежиночка.

– Да уж, совсем коротенькое. – засмеялись Зайчик и Лучик. А, вслед за ними, рассмеялась и Зайчиха.

– А давайте назовём старшенького сыночка Шустрик, – предложил Лучик, – за то, что он шустрее других появился на свет.

– Здорово! – согласились счастливые родители.

– А доченьку мы назовём Снежка! – придумала, наконец, Зайчиха, как укоротить понравившееся ей имя.

– А средненького сыночка я бы хотел назвать в твою честь. – сказал Зайчик Лучику, который даже покраснел от смущения и удовольствия.

– Как? Лучик? – спросила Зайчиха.

– Нет! – рассмеялся Зайчик. – Лучик у нас уже есть, а сыночка мы назовём Светик.

– Ну что, папашка, – улыбнулся Лучик Зайчику, – принимай пополнение! И они оба счастливо рассмеялись.

Нелёгкое решение

Перед тем, как исчезнуть за горизонтом, Лучик обвил ухо Зайчихи, и что-то долго и настойчиво объяснял ей.

Сгустились сумерки. Зайчик хотел подняться, собираясь вести семейство ужинать.

– Подожди, – мягко попросила его Зайчиха, – полежи ещё пару минут.

Она притихла, и только всё тыкалась, и тыкалась носом в зайчат и Зайчика, а в глазах у неё стояли едва сдерживаемые слёзы.

– Что с тобой? – спросил Зайчик. Почему ты такая грустная и вот-вот расплачешься? Всё ведь так чудесно!

– Мы должны расстаться! – сказала Зайчиха, и одинокая слеза, не удержавшись, покатилась по её щеке.

– Что?! – аж подскочил Зайчик, от возмущения и неожиданности даже забыв, что должен владеть своими эмоциями.

– Приляг, и выслушай меня спокойно. – сказала Зайчиха. – Ты же видишь, как мне тяжело. Но мы должны это сделать ради Шустрика, Светика и Снежки.

– Это тебе Лучик нашептал?! – всё ещё не мог успокоиться Зайчик.

– Лучик прав! – ответила Зайчиха. – Мы не сможем защитить всех троих зайчат, если они будут находиться в одном месте. Гораздо безопаснее спрятать каждого из них по отдельности, пока они не научатся быстро бегать и петлять. А мы будем следить со стороны и, при необходимости, отвлекать опасность на себя. И Лучик обещал помогать.

Как ни горько было это осознавать, но Зайчик понял, что лучшего решения он придумать не может.

– А знаешь, – сказал он Зайчихе, – я ведь только теперь всё вспомнил. – Когда родители оставили меня, я решил, что просто не нужен им. Первые несколько дней мать изредка приходила. Она кормила меня и пыталась объяснить, что они здесь, рядом со мной, но ради моей же безопасности нам лучше не видеться. Но во мне бушевала горькая обида, и я не захотел её слушать. Тогда же я дал себе слово, никогда не покидать своих детей. Сейчас я понимаю, как любили меня мои родители, и на что они решились ради этой любви. Они не покинули меня, и моих сестёр и братьев, они отдали за нас свою жизнь. Я так виноват перед ними.

Зайчик умолк, и они ещё несколько минут полежали в тишине, прислушиваясь к ночным голосам леса.

Зайчата слышали разговор родителей. Но они были ещё слишком маленькими, чтобы понять его. Поэтому, чтобы не пугать детей, Зайчиха сказала им, что они будут играть в прятки.

– Сейчас я объясню вам правила игры. – Грустно улыбнулась она. – Мы с папой поможем каждому из вас спрятаться. Выигрывает тот, кто дольше всех сможет просидеть на одном месте, не двигаясь и не издавая ни звука. Кто бы к вам ни приближался, вы должны прижаться к земле и замереть. А мы с папой, будем следить за соблюдением правил.

Зайчик с Зайчихой смотрели, как обрадовались зайчата предстоящей «игре», и на их глаза наворачивались слёзы.

Снежку зайцы спрятали в зарослях ежевики на опушке леса, а Шустрика и Светика в зарослях кустарника горной сосны посреди луга. Сами они спрятались в густой траве, Зайчик – по центру треугольника между убежищами детей, а Зайчиха – позади островков сосны, на равном удалении от них. Таким образом, каждый из них мог видеть все четыре убежища – три зайчат, а четвёртое – друг друга.

Окончательное взросление

Всю ночь, лёжа в траве, и внимательно следя за всеми движениями в поле зрения и прислушиваясь ко всем звукам, Зайчик вспоминал и переосмысливал события своей жизни. Ему становилось то грустно, то весело, а время от времени его пронизывала волна такой нежности, что он даже тихонечко вздыхал.

Зайчик всегда любил и Лесную Лужицу и Лучика, но только теперь понял, сколь многому они незаметно обучили его, рассказывая свои истории, и даже задавая, казавшиеся ему часто нелепыми, вопросы. В глубине Души Зайчик очень гордился тем, как он спас своего друга, как принёс воды Волку, как защищал Лужицу и как они с Зайчихой спасали всех, кого могли, во время наводнения. Особую гордость вызывали в нём оба его отказа от защиты и покровительства спасённых им животных.

Но сейчас, перебирая в уме все эти события, он только посмеивался над своей глупой гордыней. Потому, что если бы не Лучик, он бы не совершил и половины своих «подвигов». Он вспомнил, сколько раз Лучик спасал его, и сердце пронзила тоска за другом. Вынужденная разлука с Зайчихой и детьми угнетали его. И на глазах Зайчиха выступили слёзы. «Так. Стоп! – сказал он себе. – Ты не имеешь право на слабость. От тебя теперь зависят ещё три жизни. Соберись. И стань, наконец, таким мужественным, каким ты кажешься тем, кто тебя мало знает». Последним своим словам Заяц усмехнулся, слёзы высохли и он, тихонечко вздохнув, стал сочинять песенку для своего друга.

Выскочив из-за горизонта, Лучик первым делом навестил Снежку, Шустрика и Светика. Плотная растительность уже давно перестала быть для него преградой. Он был взрослым мощным Лучом, и уже сам мог рассказать, что такое чащоба.

Но как же он мог проникнуть туда, куда не проникают солнечные лучи?! Чтобы проникнуть в такое место, надо быть очень сильным и смелым лучом, и немного акробатом. Сначала надо упасть на самый нижний листок, из тех, на которые ещё попадают солнечные лучи. Затем, Лучик должен развернуться и отразиться от этого листка на листок, расположенный чуть ниже и наискосок. Так, отражаясь от листка к листку и теряя силу, Лучик достигал до листиков трав, растущих под пологом леса.

Но проделывал он это не из любознательности, а потому, что зелёные растения, даже растущие в самых тёмных местах, всё равно нуждаются в солнечном свете, хотя бы в его крохах. И это была очень тяжёлая и опасная работа. При каждом отражении, Лучик терял частичку себя и, достигнув земли, полностью превращался в рассеянный свет.

Проведав детей, и убедившись, что с ними всё в порядке, он поздоровался с Зайчихой, перекинувшись с ней парой слов, и только после этого полетел к Зайчику.

– Я так люблю трепать тебя за ушки, они такие пушистенькие. – приласкал Лучик Зайчика, опустившись сначала на кончики его ушей, а затем полностью захватив их в свои тёплые ладони.

– Я бы тебе их подарил, вместе с хвостиком, – засмеялся Зайчик, – но они не снимаются. Поэтому лучше я подарю тебе свою новую песенку. Она только для тебя одного, Мой Дорогой Друг!

Милый Лучик Золотой!

Добрый друг смешливый мой!

Согреваешь теплотой

Каждый лепесточек!

Чистый яркий солнца свет!

Без тебя и жизни нет,

Не прорежется на свет

Ни один листочек!

Что тебе я подарю?!

Только песенку спою.

Я не знаю жизнь твою,

Звёзды – невидимки!

Здесь, на маленькой земле,

Не оставь блуждать во мгле,

Затвердеют, как в смоле,

Радостей смешинки!

Эпилог

– Познакомься, милая Лужица, – сказал Заяц, – это мои детки! Зайцы, к сожалению, семьями не живут. Такова наша доля. И с этим ничего не поделаешь. Я, конечно, приглядываю за своими детишками, но ты ведь знаешь, как непредсказуема жизнь.

Многоуважаемая Лужица, я очень надеюсь, что ты расскажешь и им все свои замечательные истории, и научишь их многому, как научила нас.

– Ты так похож на своего отца! – воскликнула Лужица, улыбнувшись.

– Ты знала его отца?! – удивился Солнечный Луч.

– И отца, и мать, и деда… – задумчиво произнесла Лужица. Она заглянула внутрь себя и из глубин её, казалось бы столь немногочисленных вод, вдруг брызнули знания о тех временах, когда ещё и вообще не было ни лесов и ни зайцев…

Задумался и Заяц. Он думал: сколько же заячьих жизней надо прожить, чтобы узнать все истории этой маленькой, и с виду такой неприметной, Лесной Лужицы.

А Солнечный Луч вспоминал своё первое знакомство с Лужицей и краснел, окрашивая небо в яркие краски заката.

И долго ещё над окрестными лесами, полями и лугами звучал песенный диалог Солнечного Лучика и Лесного Зайчика. Ведь какими бы мы ни были взрослыми, в Душе мы всегда остаёмся детьми.

– Вот повесть наших дней,

Остались лишь детали.

– Хоть многого мы в ней

Ещё не рассказали.

– И может быть, когда-нибудь,

Когда уже устанем,

– Присядем вместе отдохнуть,

И вспоминать всё станем.

– О том, как в жизни повезло

Нам повстречаться с Другом,

– О том, как было нам светло

Петь песенки друг с другом.

– Мы разные. И жизнь у нас,

У каждого, другая.

– Но ты меня из тени спас,

И ожил я, сверкая.

– А ты меня спасал не раз,

И выжить помогал,

Не только днём, в полночный час

Спасением сверкал.

– Споём мы новых песен сто,

Припомнив все детали.

– И, может быть, расскажем то,

Про что не рассказали.