Стихия (СИ)

Глава 25. Возникшие трудности или гробовая тишина

*****

Мирослава

«О Боже, почему так холодно?» — задалась я вопросом и поёжилась. Бррр! Действительно, что-то здесь не так.

Открыв глаза, я попыталась осмотреться, но вокруг была кромешная тьма, хоть глаз выколи. Где это я? Что за место? Не помню, чтобы куда-то шла. Или… Да нет, этого не может быть, а значит, встаём и пытаемся выбраться отсюда. Не знаю, что произошло, но оставаться на месте, да ещё и в темноте как-то не особо охото. Поэтому, быстро поднявшись на ноги, я пошла вперёд. Ну а куда ещё идти, если не вперёд, так как ни черта лысого не видно? Вот и я думаю, что прямо.

По ощущениям, блуждаю я здесь уже довольно долго, навскидку часа два, а может больше, черт его знает! Я дьявольски устала и ужасно хочу есть, поэтому, если я сейчас же не выберусь отсюда, то разнесу здесь все к чёртовой бабушке. Не знаю, каким образом, но делать это буду с особым вожделением. Да и рогатый и его родственники в моем мысленном разговоре сейчас встречаются довольно часто, что означает, уровень моей злости на данный момент превысил все допустимые лимиты. Эх…

Поэтому, когда моё терпение уже было на грани, впереди яркой полоской замаячил свет. Сперва я опешила и остановилась как вкопанная. Но потом, приглядевшись, я поняла, что что-то не так.

Свет все с большей скоростью надвигался на меня. Это ещё что такое? Скорее всего, что ничего хорошего.

Не оставив времени на раздумья, я рванула в обратную сторону. Туда, откуда пришла. Что бы сейчас за мной не гналось, оно страшнее тьмы, в которой я находилась с момента моего «пробуждения». Такой вывод я сделала на основе того, что несколько часов блуждала по этим «закоулкам» и со мной ничего не произошло, что удивительно. Ведь люди считают тьму страшной, опасной, чудовищной, а на самом же деле ещё и не известно, что напугает тебя сильнее: свет тоже в некотором роде нечист.

Когда я остановилась, чтобы перевести дыхание, оглянулась назад и увидела, что никакого света уже не было. Облегченно вздохнув, я плюхнулась на пол в позе морской звезды и лежала энное количество времени. От усталости глаза сами собой закрылись и я не заметила, как задремала.

***

— Как думаешь, сколько ещё она будет так лежать: не двигаясь и не приходя в сознание? — раздался голос как будто из-под толщи воды и я стала прислушиваться. Он был знаком, словно я его уже слышала, не раз и не два, а словно каждый день. Но сейчас он был какой-то печальный, безжизненный. Расстроенный.

— Не знаю, — спокойно ответил второй голос, другой, но тоже очень знакомый. И этот голос тоже был какой-то бесцветный. Словно бы все краски в один миг выгорели и потеряли своё значение.

Я задумалась. Где я могла их уже слышать? Ну вот хоть убей, не могу вспомнить. Словно меня хорошенько так пристукнули по голове и теперь я потеряла память. М-да, склероз объявился тогда, когда его и не ждали. Но кто те, кому принадлежат эти голоса?

Я ничего не помню… Хотя нет, какие-то формулы, приемы и знания проскальзывают между мыслями, но я не могу понять, почему их помню, а что-то из своей жизни — нет.

— Роран, а что, если… — вновь я услышала первый голос и перестала дышать. Что он хочет сказать? Что?! Ну, не тяни, говори. — Что, если Мира не проснётся?!

— Лиам, повторюсь, как я уже говорил тебе ранее, — начал отвечать на заданный вопрос второй голос и я навострила ушки. Было любопытно узнать, что же такого он сейчас скажет, что уже знает первый собеседник. — Мира впала в этакую кому, по другому сказать, литургический сон, который не имеет срока действия. Она может проснуться в любую минуту. Опережая твой второй вопрос, — повысив интонацию, сказал второй, — отвечу, что впала Мира в неё исключительно из-за переутомления, не больше. Изнывающие тренировки, повышенная активность головного мозга, да и использование магии в целом не способствуют хорошему самочувствию.

— Но… но… но… — начав заикаться, первый судорожно хотел что-то спросить, но не мог сформулировать свою речь.

— Хочешь спросить, чем это чревато? Какие будут последствия, ведь так?

— Да, — наконец сумев взять себя в руки, спокойно ответил первый.

— Хорошо. Так вот, это сильно не скажется на её самочувствии, но все же легкая тошнота, головокружение, да и частичная потеря памяти возможна.

— А когда она очнётся? — спросил первый голос, а второй не торопился отвечать. Он задумался. Интересно, о чем? И о ком они говорят? Неужто обо мне? Ну тогда все понятно.

Значит, я Мира и сейчас нахожусь в одной из разновидности комы и то, что я ничего не помню, это нормально.

Я судорожно вздохнула и открыла глаза. Резкий свет, ударивший из-за листьев на деревьях, больно ослепил глаза и я их поспешно зажмурила. Проморгавшись, я ладонями смахнула подступившие слезы и огляделась.

Я сидела на какой-то сымпровизированной кровати, а возле меня стояли орёл и тигр. Они удивлёнными глазами смотрели на меня и ничего не говорили. Смотря на них, я понимала, что знакома с ними, но совершенно не могла вспомнить, кто они такие, и поэтому молчала. Они тоже молчали и только смотрели на меня, кажется, даже не дыша.

Наконец, тигр выдохнул и радостно запрыгнул на кровать, садясь рядом со мной.

— Мира… — счастливо проговорил он, смотря прямо мне в глаза.

— Ммм, — озадаченно протянула я, ломая голову в попытках вспомнить хоть что-нибудь. Но как назло, там было пусто. — Вы кто?

— В смысле? — опешил белый тигр в чёрную полоску.

«Красивый, зараза!» — подумала я и в тот же момент в моей голове чужим голосом пронеслось:

«Знаю».

Я шокировано округлила глаза и посмотрела на тигра, сидевшего напротив.

— Лиам, — начал говорить до этого молчавший орёл, тоже подходя ближе. — Кажется, я тебе говорил, что она может потерять память.

— А это надолго? — с надеждой спросил тигр, которого орёл назвал Лиамом, и из предыдущего их разговора я догадалась, что второго, скорее всего, зовут Роран.

— Не знаю… — ответил Роран, разводя руками в воздухе.

*****

Кирилл

Сегодня меня уже выписывают из медпункта. После того, как получил серьёзную рану в области живота магией, я провёл пять дней под наблюдением целителей и наконец-то могу вздохнуть полной грудью, не опасаясь за швы. Они, подпитываемые магией, затянулись быстро.

Не знаю, кто тот таинственный незнакомец, но я ему очень благодарен за своё спасение. Если бы не он, я бы, скорее всего, сейчас бы здесь не стоял. А ведь он же ещё меня предупреждал. Я, гордый дурак, никого же не слушаю, вот и приходится платить за свои необдуманные действия.

В академии, как всегда, было шумно. Все обсуждали крутую победу таинственного мага, который представлял академию магии высшего орла, и между прочим, этот маг меня и спас.

Этот человек был настолько силён, что смог победить самого высшего демона, крон-принца, который никогда не знал вкуса поражения. Но все когда то бывает впервые. Интересно, кто он, этот таинственный незнакомец с завышенным чувством справедливости?

Соревнования закончились, а значит, сегодня в общем зале подведут итоги и… объявят траур по Мире. Она так и не объявилась, хотя мы и предполагали, что девушка будет представлять академию магии орла, но так как тот человек был в капюшоне, скрывающем лицо, то и мы не можем со стопроцентной уверенностью заверять, что это Мира. Все ли с ней в порядке и где она сейчас? Ну не верю я, что она мертва, как это считают другие. Не верю!

— Кирилл, с тобой все в порядке? — спросила Ангелина, подходя ко мне и кладя руку на плечо, пытаясь меня поддержать. Девушка сама не своя была, так как тоже переживала за Миру и не верила, что та могла легко умереть.

— Да, не переживай, — отмахнулся я и посмотрел на неё. — Все будет хорошо. — сказал и мне самому захотелось верить в свои слова. По крайней мере, я надеялся, что все будет хорошо.

— Тогда пошли в общий зал? — спросила девушка и не дожидаясь моего согласия, повела в сторону сборища всех адептов академии.

— Пошли. — скорее для виду согласился я и уже самостоятельно шёл в нужную сторону.

Мы пришли уже тогда, когда директор начал свою поздравительную речь по поводу того, что мы хоть и не выиграли, но не ударили в грязь лицом, что тоже хорошо и положительно сказывается на нашей академии. Он ещё много о чем говорил, но нам было неинтересно и мы его не слушали, но когда он перешёл к заключительной части своей заученной наизусть речи, и стал говорить о Мире, я внимательно прислушивался к его словам.

— Эмилия Розенберг… — начал говорить человек в преклонном возрасте, стоя за кафедрой в классическом костюме и смотря в сторону пустого гроба, где, по идее, должно находится «тело» Миры, но он не успел договорить, так как дверь, ведущая в общий зал, распахнулась и там предстало этакое чудо… в грязи.

Да-да, именно в грязи, которая медленно стекала на пол, а из волос торчали ветки. Все в шоке уставились на это недоразумение и в зале повисла гробовая тишина…