Стихийное Бедствие

Маркус Даркевиц

" Стихийное Бедствие "

Последний толчок швырнул Ивана на пол так, что искры из его глаз посыпались не хуже, чем из замкнувшей проводки у щита возле выхода в коридор. Электрик отеля зажмурился и обхватил голову руками, опасаясь падения сверху чего-нибудь увесистого, хотя с потолка, кроме лёгких обломков штукатурки, ничего не сваливалось, а с полок уже и так упало всё, что могло упасть. Минуту он пролежал так, заползши под стол в пустом номере и со страхом ожидая новых ударов из-под земли, заставлявших тошнотворно раскачиваться стены и самостоятельно открываться двери. Но, кажется, трёх толчков богу Плутону хватило, чтобы насыпать шороху в штаны персоналу отеля.

Звон стёкол, притихший несколькими секундами позже толчка, говорил о том, что землетрясение оказалось не из слабых — баллов шесть, наверное, долбануло... Хорошо хоть старое пятиэтажное здание гостиницы уцелело — в те годы умели строить. Однако страшный грохот со стороны лифтовой шахты наводил на мысли то ли об оборвавшейся кабине, то ли о чём-то ещё подобном...

«Ладно ещё, что сейчас, осенью, всех гостей выселили, пока идёт реконструкция, — шевельнулось в голове у электрика, — а то бы воплей было...»

Вопли — не вопли, но чей-то протяжный хриплый стон из коридора донёсся до ушей Ивана. Электрик выбрался из-под стола, оглядел замусоренную комнату и решил отряхнуться. И взвыл сам — правая рука взорвалась болью в запястье: очевидно, он, падая, неудачно ударился ладонью... Либо вывих, либо компрессионный ушиб — Иван неважно разбирался в медицине, но решил, что отделался сравнительно легко. Вот кто же там так стонет — глубоко и одновременно прерывисто, словно бы ему не хватает воздуха?

Иван вышел в коридор и добрался до лестничной площадки третьего этажа. И приостановился, увидев в клубах оседающей пыли фигуру женщины со спины, которая стояла, полусогнувшись в крайне неудобной позе, на дрожащих в коленях расставленных ногах, и что-то придерживая перед собой. Её мини-юбка была задрана, почти полностью открывая розовые трусики (попка тоже вздрагивала). Поспешив разобраться в том, что стряслось и с кем, электрик убедился, что по сравнению с этой молодой блондинкой он действительно отделался очень дёшево. Заодно смог разобраться, что именно так гремело несколько минут назад — то обрушились лестничные марши, ведущие вниз. Попутно вспомнилось, что его мобильный телефон остался заряжаться в подсобке на первом этаже, и эта мысль не добавила ему энтузиазма.

На каждом этаже отеля, на каждой из его лестничных площадок по чьей-то фантазии в давние времена установили по небольшой — в половину человеческого роста — металлической статуе: на первом этаже гостей приветствовал бог морей Нептун с острым трезубцем, направленным вверх; на втором — крутобёдрая гребчиха опиралась на вертикально поставленное весло, на третьем по стойке смирно стоял ландскнехт с прижатой к плечу пикой; а на четвёртом кто-то установил негритянского воина с длинным и причудливо зазубренным копьём. На пятом, последнем, дежурил средневековый рыцарь, тоже с копьём, но совсем другим — гладким и слегка расходящимся в конус возле рукоятки. А здесь, на четвёртом, африканский воин, толстогубо улыбаясь, слегка повалился вперёд, по направлению к лестнице (очевидно, повинуясь подземному толчку), как раз в тот же самый момент, когда рядом проходила Аня, молодая горничная. Видимо, по крайне несчастливой случайности, копьё туземца, наклоняясь вперед, укололо девушку в живот, когда та, пытаясь удержать равновесие, схватилась за падающее изваяние... Впрочем, «укололо» — мягко сказано: Иван с ужасом понял, что зазубренный наконечник почти полностью — сантиметров на шесть или семь — скрылся в животе Ани, проникнув внутрь чуть левее и ниже обнажённого пупка. Девушка, постанывая и вскрикивая, изо всех сил придерживала тяжёлую балансирующую статую, вцепившись в древко копья и руку негра: опустить её было нельзя — копьё рванет книзу, а поднять — тоже невозможно: в этом случае коварные зазубрины потащат плоть вверх, потянут на себя внутренности... Пока горничная только и могла так стоять, дрожа и хрипя, стараясь, чтобы ноги, обутые в кроссовки, не разъехались по натёртым клавишам паркета. Кровь медленной струйкой сочилась из раны, где металл соприкасался с кожей и натягивал её, книзу обозначала тёмную дорожку и растекалась по трусикам и левому бедру. Но на пол пока натекло немного — под ногами девушки образовалась совсем небольшая лужица. На лице горничной блестели крупные капли пота.

— Сделай... что... нибудь... — с трудом проговорила она, посмотрев на Ивана глазами, полными боли и ужаса.

Иван, который Аню знал достаточно давно, только сейчас вдруг обратил внимание, до чего красивый голубой цвет имели глаза девушки и насколько у неё совершенная форма губ, тронутых блестящей алой помадой.

Он подошёл к статуе, обхватил улыбающегося африканца... Тяжёлый, сволочь... Чуть не полцентнера, наверное — но основной вес в постаменте, который от подземного толчка сместился и наскочил задней нижней гранью на плинтус... Надо ж было девочке так неудачно напороться!

Девочке, да уж. Двадцатилетняя горничная отнюдь не была недотрогой — о некоторых её особенностях как-то болтали водитель Слава и ночной портье Алан, которым довелось побывать у Ани в ночных объятиях. Ивану даже слегка было обидно, потому что ему она как раз недвусмысленно отказала, когда тот, узнав о сравнительной доступности горничной, решил попытать удачу. Не сказать, что это было безумно обидно, но осадок, что называется, остался...

Аня вдруг закричала так дико и громко, что Иван вздрогнул от неожиданности. Его повреждённую правую руку пронзила боль, от неловкого движения статуя слегка качнулась... стальное древко пошло немного вниз, натянув кожу на животе сверху от проникновения... И Аня снова зашлась в крике — боль, по всей видимости, была невыносимой.

Иван вдруг отчётливо понял, что оказать помощь в такой ситуации он никак не сможет. Унести вниз по лестнице девушку вместе с этой статуей, да так, чтобы ничего не повредить — нереально. А извлекать наконечник нельзя — зазубрины на нём большие и острые.

Аня протяжно и болезненно всхлипывала, по-прежнему стоя в чертовски неудобном положении, расставив ноги и согнувшись. Иван вдруг подумал, что в такой позе очень даже неплохо было бы вставить ей сзади. Трусики можно разрезать, чтоб не мешали. Он погрузит член ей в горячее влагалище и начнёт ритмично двигаться, придерживая Аню за талию. И в это время металлический наконечник так же ритмично будет терзать изнутри её мягкий округлый животик, протыкая нежные девичьи кишочки своими острыми зазубринами и причиняя Ане сильнейшие страдания, от которых она, несомненно, начнёт мучительно корчиться и, естественно, страдать ещё сильнее...

Иван даже стукнул себя ладонью по голове, словно бы для того, чтобы вытрясти из неё подобные чудовищные мысли, которые вообще не должны были там оказаться... Но они там были... Напрягшийся член подтверждал не только это, но ещё и то, что подобные мысли были весьма возбуждающи...

Чёрт, но надо же хоть что-то делать! Иван приказал себе не думать о подобных ужасных вещах и решить, как помочь горничной. Он бросился в номер, снял трубку внутреннего телефона, но услышал только тишину. Выглянул в окно — четвёртый этаж... Внизу — обломки, копошатся какие-то люди...

— Помогите! — закричал Иван. — Женщине нужна помощь!

Кто-то задрал голову, что-то ответил... Иван увидел, как из окон первого этажа соседнего здания аккуратно вытаскивают окровавленного и кричащего человека, и понял, что Аня вряд ли будет первой в очереди. И что она может надеяться только на него. А он — только на себя.

Громкий и какой-то «мяукающий» вопль из коридора напомнил о том, что терять время нельзя. Рано или поздно Аня выбьется из сил, отпустит статую, и она либо упадёт, либо выпрямится. Что в лоб, что по лбу. Копьё выдернет из живота внутренности (которые шлёпнутся на пол с влажным хлюпаньем, как мокрое бельё), и девушка в считанные минуты, которые ей покажутся вечностью, умрёт в жесточайших мучениях... Иван схватил первый попавшийся стул и подбежал к Ане, которая, кажется, действительно держалась последние секунды. Электрик повалил стул набок, просунул его между накренившимся постаментом и согнувшейся девушкой.

— Аня, слушай меня! Ты понимаешь?

Невнятный стон сорвался с её губ, но Иван убедил себя, что это было слово «да».

— Сейчас я начну опускать эту статую, чтобы её голова и копьё легли на стул. А ты потихоньку тоже опускайся, потом встанешь на колени рядом и сможешь хотя бы расслабить ноги... Понимаешь? Давай, помоги себе!

Кажется, до Ани начало доходить сквозь пелену боли. Понятно, что сейчас всё её сознание было поглощено только стальным наконечником, погружённым в кишки, но понять, что ей пытаются помочь облегчить положение, она была просто обязана.

— Ну же, девочка, начинаем... Вот так, молодец...

Шипя от боли в правой руке, электрик начал наклонять статую. Аня послушно принялась опускаться, одной рукой вцепилась в плечо Ивану. Другая по-прежнему обхватывала копьё. Так буквально сантиметр за сантиметром они двигались вниз, и всё это время Аня кричала, потому что любое, даже малейшее движение статуи дёргало и рвало её плоть, и каждый миллиметр смещения наконечника причинял ей чудовищную боль. Топик промок от пота, тело её дрожало, Иван ощущал каждый нюанс этой мучительной дрожи, у него опять совсем некстати начал вставать член. Но вот наконец статуя легла, прочно и надёжно упокоившись на поваленном стуле, а рядом с ним, плотно встав коленями на пол, замерла Аня. Она даже издала лёгкий вздох облегчения, потому что смогла дать хоть какой-то отдых напряжённым ногам и пояснице. Впрочем, этот вздох тотчас сменился хриплым воплем.

— Мне больно! Мой живот! Там всё порвано! Не могу-у-у! А-а-а-а!!! Бо-о-о-ольно!!! Сделай, сделай же что-нибудь! — отчаянно визжала девушка.

Обе ладони она положила себе на живот, образовав треугольник между большими и указательными пальцами, из середины которого и выходило копьё. Вернее, туда оно входило. Аня запрокинула голову, длинные светлые волосы водопадом упали на спину и плечи, прикрыв промокший от пота топик, под которым чётко обрисовались бретельки и чашечки лифчика. Грудь девушки неравномерно вздымалась от прерывистого дыхания. Чёрт возьми, член у Ивана никак не хотел опадать...

Электрик заметил, что кровь из раны стала сочиться немного быстрее — наверное, наконечник нанёс внутри Аниного живота ещё несколько повреждений, пока девушка опускалась на колени... Что же делать? Что?!

Инструмент! В сумке у него, кроме всего прочего, имелась небольшая ножовка по металлу. Может, это хоть как-то поможет облегчить положение?.. Отпилить наконечник и попробовать спуститься вниз вместе? А там, по крайней мере, её хотя бы увезут в больницу или ещё куда — вон, кстати, с улицы уже доносится вой сирен... Правда, отдалённый — сейчас в городе чёрт знает что творится.

Иван метнулся в номер за сумкой, подскочил с ножовкой к девушке, которая прерывисто и хрипло дышала, запрокинув голову и по-прежнему держа ладони на пробитом животе, коснулся полотном ножовки стального древка и с жужжанием провёл пилой по металлу.

Аня протяжно и звеняще закричала, безумными глазами зыркнула на Ивана, оторвала одну руку от своего живота и принялась бить электрика, нанося слабые, но отчаянные удары куда попало — по лицу, плечам, руке с зажатым в ней инструментом.

— Бо-о-ольно!!! — выкрикнула она. — Не на-а-а-а-до!

По всей видимости, даже такая малейшая вибрация в металлическом стержне вызывала мучительные боли. Но альтернативы уже не оставалось. Поэтому Иван, забросив сумку через плечо, чтоб не мешалась, отодвинулся чуть дальше от Ани и принялся пилить копьё у самой руки африканца. Аня визжала, кричала и плакала в голос, голова у неё моталась как у тряпичной куклы, светлые волосы взлетали над головой и падали на плечи... К счастью, металл, из которого было сделано копьё, оказался не сталью, а довольно мягким сплавом, похожим на крашеную бронзу, и Иван, несмотря даже на повреждённую руку, справился минуты за три. С коротким приглушённым звоном древко распалось.

— Вот и всё, Анют... — заговорил электрик, бросив ножовку и подхватывая девушку под спину так осторожно, как только мог. — Теперь аккуратно ложись, вот так, можешь на спину попробовать...

Аня, издавая лёгкие стоны и придерживая копьё обеими руками, послушно попыталась с помощью Ивана улечься на спину и вытянуть ноги. На это у неё ушло не менее двух минут.

— Не могу... держать... больше... — выдохнула она. — Давит...

И девушка вдруг повернулась на правый бок, так, что торчащий обрезок копья с лёгким стуком коснулся пола; слегка скрючилась, попыталась подтянуть голые ножки чуть вверх. Правой рукой она по-прежнему придерживала копьё, левой медленно провела по животу.

— Больно, — прошептала она, издав несколько судорожных вздохов. — Не могу больше. Порвало у меня там всё...

Количество кровавых лужиц на полу не быстро, но всё же увеличивалось. Иван догадывался, что ещё несколько минут — и девушке уже ничем не помочь. Оставалось надеяться только на то, что потеря крови не слишком критична, а повреждения кишечника не столько опасны, сколько болезненны... Но что делать? Как спуститься вниз?

О лифте не могло быть и речи, лестничные марши превратились в обломки. Характерный шум вертолёта снаружи навёл на другую мысль — лестница, ведущая на пятый этаж, уцелела, и если подняться туда, выйти на смотровую площадку, то, может быть, их заметят?

Это был выход — сомнительный, но всё же он казался лучше, чем тупое ожидание.

— Пойдём, девочка, — сказал Иван, опускаясь на колени рядом с Аней и пытаясь подхватить её тело.

Проклятье, правая рука заболела просто дико — подобная нагрузка оказалась для неё слишком серьёзной. Да и горничная сама, ощутив толчок, вновь закричала, засучив ножками:

— Нет! Не трогай меня!!! Ты делаешь мне очень больно!

Аня заплакала. Чёрт возьми, любое движение для бедной девочки означало новую серию сильнейших терзаний внутри. Иван сам готов был завыть от досады и — что греха таить — от злости. Не болела бы у него рука, схватил бы он сейчас девчонку, поднял на руки и, невзирая на её вопли, понёс наверх в надежде спасти...

Вдруг наверху что-то загремело, словно упало что-то широкое и плоское. Возможно, дверь. Послышались лёгкие шаги, чей-то приглушённый возглас...

— Сюда! — закричал Иван. — На помощь!

Высокая женская фигура появилась наверху. Тоже вся запылённая, слегка помятая. В длинной серой юбке и голубой блузке. Арина Сергеевна, администратор смены. Что она делала наверху? Впрочем, какая разница?..

— Помогите нам! — крикнул Иван. — Там можно выбраться наверх?

— Только по наружной лестнице, — сказала женщина, приближаясь. — Я уже собиралась спускаться, но услышала, что кто-то кричит... Кто это? Что случилось?

Арина наклонилась, ломко прогнувшись в тонкой талии. Администраторше недавно исполнилось тридцать шесть, она была весьма недурна внешне, если вам нравятся высокие и стройные женщины. Длинные ноги, упругие груди, приятное лицо, каре тёмных густых волос. Но стерва, каких свет не видел, между нами говоря! Год назад она развелась во второй раз. Сменный персонал отеля в полной мере ощутил на себе последствия развода. Правда, повар Толя на какое-то время сумел укротить административный норов, но ненадолго — Анечка тоже положила глаз на двадцатипятилетнего холостяка, а тот, не будь дураком, быстро переключился на более молодую и весёлую женщину. Арина одно время оказывала знаки внимания Ивану — он и по возрасту более подходил, да и вообще... Но вот парадокс: те, кого хотел Иван, предпочитали других мужчин, а женщины, которые хотели самого Ивана, почему-то не вызывали у того ответных эмоций. Так что характер у Арины со временем испортился окончательно, она с каждым днём становилась всё вреднее... И Иван уже не раз и не два подумывал о смене места работы... Ну, теперь в ближайшее время работы в отеле точно не предвидится.

— Как же ты так... — произнесла Арина задумчиво.

Затем резко выпрямилась, подошла к провалу, на месте которого ещё недавно книзу вели ступени, и поманила пальцем электрика.

— Смотри сюда, — сказала она. — Вот тут можно спокойно зацепиться и очень легко переправиться на следующий этаж.

— Где? — спросил Иван, ничего не понимая.

— Да вот же...

Электрик чуть не под прямым углом нагнулся над обрывом и внезапно почувствовал сильный толчок, от которого из-под ног выскочила опора. Взмахнув руками, он полетел вниз, с высоты четырёх этажей... но вдруг его что-то рвануло вверх, остановив начало падения — то ремень брезентовой сумки зацепился за торчащие штыри арматуры. Вместо Ивана вниз с грохотом обвалился приличный кусок бетона. Электрик повис на перекрытии, боясь сделать лишнее движение. Вот коварная стерва! Что это — проявление женской мести?

Впрочем, болтаться сосиской в воздухе было нельзя. Брезент сумки уже зловеще потрескивал, и Иван начал понемногу подбираться к кромке, цепляясь за арматуру, в надежде, что Арина не сразу его увидит.

Ну что ж, Арине теперь было не до него. Решив, что расправилась с электриком, администраторша поддёрнула подол юбки и присела рядом с постанывающей Аней, вполоборота к Ивану, который судорожно цеплялся за штыри арматуры. Правая рука отказывалась ему повиноваться. Брюки за что-то прочно зацепились. Мужчина с ужасом понял, что крепко застрял в таком нелепом и очень опасном положении.

— Ну что, девочка, — заворковала Арина, ласково гладя Аню ладонью по светлым волосам. — Больно тебе, наверное?

Тихий нежный стон прозвучал более чем утвердительно. Аня неподвижно лежала на боку, слегка подтянув к животу колени, лицом в сторону обрушенной лестницы. Широко раскрытые глаза смотрели прямо на Ивана — но видели ли они его?

— Поделом тебе, сучка, — не меняя тона, продолжила администраторша. — Зачем же ты так поступила? Зачем отбиваешь мужиков у других, а? На кой чёрт такой шлюшке, как ты, понадобился ещё один мужчина?

Аня молчала. Арина потрепала её по щеке правой ладонью, а левой рукой вдруг схватила торчащее из живота девушки древко и слегка повернула его по часовой стрелке вокруг оси.

Ужасный вопль донёсся до ушей Ивана, который в тот же миг едва не свалился в проём. Казалось, Аня уже исчерпала весь запас криков, но нет — реакция горничной на новую серию мучений была громкой и страшной. Арина медленно принялась вращать копьё, будто задалась целью намотать на его наконечник внутренности. Колени Ани заходили ходуном, словно девушка пыталась убежать лёжа. Арина повернула копьё на сто восемьдесят градусов и с наслаждением принялась наблюдать за мучениями Ани, которая судорожно извивалась на полу, перебирая ножками и пытаясь коснуться руками торчащего из живота древка; хотя каждое прикосновение, видимо, лишь добавляло страшнейшей боли, и руки сами собой отдёргивались.

— Не в ту сторону повернула, наверное, — сокрушённо вздохнув, произнесла Арина и опять начала вращать металлический обрезок, только уже в обратную сторону.

Тело Ани забилось в конвульсиях; стоны её — то хриплые, то нежные, протяжные и прерывистые — не прекращались в течение двух минут, пока Арина медленно поворачивала древко назад, а потом начала закручивать его и дальше, против часовой стрелки ещё почти на полный оборот.

— Может, я зря это делаю, а? — спросила она задумчиво. — Наверное, зря. Надо просто вытащить его. Ты же сучка, а у сучек ничего не должно торчать, верно?

Немного приподнявшись, Арина обхватила древко обеими руками и принялась тащить его вбок и немного кверху. Обагрённая кровью кожа живота Ани натянулась, подавшись следом за копьём; девушка издала пронзительный вскрик, и сама крепко схватилась за копьё, удерживая его в своём нутре — зазубрины, очевидно, потянули за собой прочно наколотые на них кишки, и это, видимо, вытерпеть было абсолютно невозможно. Арина приложила усилие. Аня вскрикнула ещё громче и, собрав все силы, какие у неё ещё оставались, стала тянуть копьё на себя, направляя его обратно внутрь собственного живота, словно бы не желая расставаться с этим орудием, безжалостно терзающим её нежные внутренности. Некоторое время женщины так боролись — Иван слышал хриплое всхлипывающее дыхание Ани, видел, как она дрожит в крайнем напряжении. Вот она даже начала привставать... И тут Арина быстро разжала ладони, отпустив древко. Аня как раз собиралась с силой, чтобы дёрнуть копьё на себя... И дёрнула.

Даже Ивану был слышен чмокающий звук, с которым наконечник ушёл на новую глубину в живот девушки — копьё погрузилось по меньшей мере ещё сантиметров на пять. Аня замерла, слегка выгнувшись, застыла. Её рот был слегка приоткрыт, но дыхание перехватило полностью. Секунд через пятнадцать её тело пронзила долгая судорога, но крика не было — только утробный глухой стон. Вновь упав на пол, Аня ритмично задёргалась: её бёдра и попка ходили ходуном, ноги сжимались и разжимались — со стороны это выглядело как сильнейший и долгий оргазм. Торчащее из живота копьё постукивало по паркету, из раны быстро потекла кровь.

— Неужели тебе это так нравится? — прокомментировала Арина. — Впрочем, неважно. Знаешь ли ты, как это нравится мне?

Аня ничего не ответила, трясясь в конвульсиях. Движения её тела понемногу замедлялись, становясь всё более плавными, словно подчиняясь движению невидимых волн. Арина встала, носком туфли ударила девушку в живот, чуть выше копья. Аня лишь немного сжалась и тихо простонала. Арина ловким движением ноги перевернула горничную на спину, поставила туфлю ей на живот и принялась нажимать и двигать ногой, причиняя своей жертве совсем уж запредельные страдания. Руки девушки взметнулись и сомкнулись у колена администраторши, словно горничная пыталась хоть как-то сдержать мучительные толчки, но Арина, ощутив горячие ладони Ани на своей коже, почувствовала лишь наслаждение, чертовски напоминающее сексуальное, хотя и совершенно незнакомое ей прежде...

У Ивана скользнула рука, которой он пытался держаться за плоскость пола. Послышался треск — то ли оторвалась лямка у сумки, то ли разошёлся рукав. Арина обратила внимание на голову мужчины, из последних сил державшегося на кромке перекрытия, и, подойдя к нему, сделала несколько толкающих движений испачканной в крови туфлей. Послышался быстро удаляющийся вопль.

Электрику повезло значительно больше, чем горничной, которая лишилась чувств только после того, как рассталась с инородным предметом в своём животе: Арина спустя несколько долгих минут вращения и раскачивания всё-таки вытащила копьё наружу вместе с изрядной частью истерзанного девичьего кишечника, из которого медленно выползало его содержимое, перемешанное с кровью. Возможно, Аня ещё успела увидеть, как выглядят её внутренности, прежде чем проследовала в тот же проём обрушенной лестницы. Через несколько часов оба тела вынесут из повреждённого здания и положат рядом с другими жертвами стихийного бедствия.

Бесплатные переводы в нашей библиотеке

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915