Стихотворения

Какие странные ветра

Играют струнами сознанья

В немого меда вечера,

В минуты ломкого молчанья,

В часы затиший между бурь,

Во дни глубокого ухода…

Ветра, плеснувшие лазурь

В сердца неангельского рода!

Поглотит медленная Лета

Звон колокольный, звон оков…

Храни Господь, храни поэта,

Храни хранителя веков!

Не вместны в мертвенную меру

Миры сердец, зарницы крыл —

Перекроит любую веру

Угрюмый Антигавриил,

Посланник ада, чтобы славить

Царей числа, спешащих в мир.

Кромсают рвущиеся править

Сердца, кроя иной кумир…

Лишь ты, поэт, хранишь величье

Сораспинаемых Царю.

Ты плачешь, глядя сквозь обличья.

Ты пьешь

Грядущую Зарю.

Рассказ написан

как икона.

В какой души иконостас

– В ее оклад преображенный —

Врастет, средь ликов лик, рассказ?

Укажет путь к каким вселенным?

Искать – какой небесный град?

И лик окажется затменным

Живым огнем

каких лампад?

С годами масло оскудеет

И предпоследний ляжет блик,

И вдруг – в печали – просветлеет

Под взглядом чьим

неясный лик?

…Под взглядом чьим?

Я взгляд узнаю

В моем бесплотном сне немом.

И ныне я

благословляю

Тебя, душа,

моим письмом.

Обрываются нити времен,

Но становятся краше преданья.

Недосмотренный праведней сон,

Ибо образы множит гаданье.

Среди тысячи лиц пустоты,

Среди тысячи звуков молчанья —

Полумиг —

чуть очутишься Ты

И растаешь, оставив бренчанье

Неслучайных, но мутных имен…

И в колонны построятся маски.

И состарится холст – заклеймен

Полуправдой несбывшейся краски.

Век одиночества высокий

Поет над жалкою землей,

И белый, сумрачный, глубокий

Клонится полдень надо мной.

И в облаках бегущих —

башен

Читаю тонкие черты,

И каждый шепот мой

вчерашен —

Безмолвьем этой высоты!

…Обнажена, легка, бездонна,

Бесчеловечна чистота!

В нее роняет мне Мадонна

Как будто крылья —

два листа.

Летят, и чудится, что жребий

И веку пал…

И с высоты:

– Твой век – живым уже – на небе,

Коль одиноки все, как ты.

Ты

не отыщешь мэтра,

Единственный на планете.

Ты лучше

учись у ветра —

Он чутче, чем даже дети.

Ты лучше

учись у моря

Свободе его

и ритму.

Бог дышит…

Твори, не споря,

Дыхание, как молитву.

Бог– плачет.

И ты не бойся

Слезинки

в глазах Ответа.

Лети.

Но в душе покойся.

Покойся

стрелою света.

Вот и я – белоснежное пламя,

Бело-хладное, как века.

Что ты скажешь мне, горный камень,

В чьих изломах

журчит вьюга?

Ты тяжелый, а я беспечный.

Ты надежный, а я – ничей.

Но союз наш священен вечный:

Песня в камне – то звон Ключей!

Сломится усталое весло.

Белый свет источит стремена.

Янтаря нарядно ли тепло?

Серых ветров дивна ли струна?

Бог течет мерцающей рекой.

В-ней-под-ней и Солнце, и Луна.

Темный свет… Играющий покой…

Где ты, сокровенная страна?

Весь день истерзанные тени

Не в силах солнце превозмочь.

Но грянет час, и на ступени —

Ступени дня – ложится ночь.

И нет ни пыли, ни проклятий

Ни толп на улицах;

один

Играет ветер восприятий

Средь ограненных, темных льдин

И размывает снами

лица

И контерфорсы суеты.

И замирают в небе птицы.

И распускаются

мечты.