«По бледным пажитям, ища уединений…»

По бледным пажитям, ища уединений,

Блуждаю, робко озирая мир.

Сменяются полдневный зной и тени,

Вечерний воздух свеж и сыр.

И всюду близ себя я тихий голос слышу,

Как флейта нежная, трепещет и поет —

То говорит со мной, живет и дышит

Душа, ушедшая вперед.

Душа: «Да, это так. Tocкa неисцелима.

Пусть от зари до поздней ты поры

Дневную пряжу ткешь неутомимо.

И это все? Где ж вечности дары?

Где радость тайная и неземная,

Что расцвела в годину темных бед?

Что ты возьмешь с собою, умирая?

Какой ты Богу дашь ответ?»

Я: «Не спрашивай меня. Меня заткала

Гycтaя паутина бытия.

Судьбы моей давно не стадо,

И мне неведомо, где я.

Но что-то здесь во тьме еще роится

И алчною тоской меня гнетет…

Что это? Грех? Он мне простится?

Скати, ушедшая вперед».

Душа: «Цветок, оторванный от корня, — вянет,

И гаснет свет, из пламени изъят.

Смотри, смотри! Все ярче и багряней

На небе стелется закат…

Уж близки сроки и блаженны встречи,

Быть может, ты права в своем пути,

Менять судьбу во власти ль человечьей?

Поможет только Он — Его проси».

И голос смолк. Как будто дух крылатый

Умчался вдаль, крылами шевеля.

Как сладостно в ночи дыханье мяты!

Как тесно слиты небо и земля!

Есть путь прямой — прямое достиженье.

Ни чьим не внемля голосам,

Из всех темниц, минуя все сомненья,

Лицом к лицу, уста к устам.

1920

Судак

Загрузка...