Как те, кто ветры дальних знал морей,
Среди туземцев я всегда один.
На их столах – наполненные дни,
А для меня лишь дали полны дней.
В лицо мне близко дышит мир чужой,
Необитаемый, быть может, как Луна.
Но чувства все он манит за собой,
И жизнь в его жилых словах полна.
А вещи те, что я привез сюда,
Странны на вид и смотрят с недоверьем:
На родине они – живые звери,
А здесь таят дыханье от стыда.