Сто лет в объятьях демона. Когда в запасе вечность

Глава 1

Ирландия. Замок Мэлахайд

Пять лет спустя

Моё обучение подходило к концу. Я могла покинуть Мэлахайд, где находилась закрытая школа для ведьм, в любую минуту. Могла, но не хотела. Я упросила деда, и он разрешил остаться тут ещё на год и углублённо заняться созерцанием. Последнее время мне это удавалось лучше всего. Я видела человека насквозь. Больной орган полыхал красным светом и пульсировал, а, если удавалось руки к телу приложить, то в диагнозе я была уверена на сто процентов. Мне не требовались дополнительные исследования, анализы, ЭКГ, ЭМРТ, рентген и прочая чушь, без которой смертные не могли заниматься врачеванием.

Теперь же я решила углубиться в изучение иного процесса. Я мечтала познать психические аспекты личности, проникнуть в сознание, понять причины душевной боли и беспокойства, страха и ненависти, злости и разочарования. Ведь все отрицательные эмоции, так или иначе, вели к развитию телесных недугов. Я даже подумывала, не защитить ли мне со временем кандидатскую. Но для этого пришлось бы стать членом Ассоциации Магов, а, значит, заниматься практической магией не менее пяти лет. Я решила не спешить и потихоньку собирать материал для будущей диссертации.

Я часто приезжала в Кашел, где жила моя подруга. Наташа была счастлива со своим вампиром Себастианом Деймоном, который успешно правил народом Браара, и растила двух прекрасных малышей, Теодора и Эдуарда.

Вот и сегодня, загрузив свой маленький «Рено» под завязку подарками, я отправилась в графство Типперэри.

Мы сидели с юной королевой у огромного камина и с восторгом наблюдали, как неугомонные близнецы, оседлав своих деревянных лошадок, и, размахивая пластиковыми мечами, сражались с невидимым врагом. Наконец, утомившись, они отправились спать, великодушно разрешив нам с Наташей насладиться общением.

– Ты всё грустишь, девочка? ― Подруга протянула мне бокал вина.

Я сделала несколько глотков, чувствуя, как сладкая жидкость наполняет меня блаженным теплом, и тяжело вздохнула. Наташа видела меня насквозь и только с ней я могла быть откровенной.

– Да, грущу. Прошло пять лет с тех пор, как я видела Элиота в последний раз. Это было на твоей свадьбе.

Мы говорили об этом неоднократно, но понять причину исчезновения демона так и не могли.

– Что значит пять лет для существа, прожившего два тысячелетия?

– Для него ничего. А для меня ― четверть жизни.

Наташа тепло улыбнулась. Я видела, что она очень хотела меня утешить, но не знала чем. Раньше она ссылалась на то, что я несовершеннолетняя, по меркам Дассета, потом, что у любого короля очень много дел и забот, и, наконец, предположила, что могло случиться какое-то несчастье. Но мы обе понимали очень хорошо, случись то самое несчастье в Дарсии, королевстве демонов, весь Дассет был бы уже в курсе.

– Он просто меня забыл, Нати, пора это признать. Встретил другую. А я… зачем ему нужна проблемная девушка, которая постоянно говорит «нет»?

Наташа прошлась по залу. Мне показалось, её что-то тревожит. Элиот был её другом. Именно он помог вернуть душу Себастиана из небытия, и она по-своему любила коварного обольстителя.

– Лили! В Дарсии неспокойно. Начались какие-то волнения.

– Откуда ты знаешь?

Королева вампиров тяжело вздохнула. Она часто подслушивала и даже не стеснялась этого.

– Вчера на границе земель Браара была задержана банда демонов-наёмников. Они сцепились с вампирами.

– Что это значит?

Нати нахмурилась.

– Эти демоны, судя по татуировкам, принадлежат к субклану воинов. Если они стали промышлять грабежом, значит, почувствовали отсутствие твёрдой руки. Понимаешь, что это означает?

– Ха! Понимаю, очень даже хорошо понимаю. Элиот так завяз в своих любовных интрижках и развлечениях, что забыл об обязанностях короля.

Наташа опустилась в кресло напротив меня и потёрла виски.

– Король демонов никогда не пренебрегал своими обязанностями, а его армия всегда считалась самой сильной и дисциплинированной. Что-то творится в королевстве, но мы не знаем, что.

Я была несколько озадачена. Теперь и мне стало не по себе. Моя подруга обладала удивительным даром предвидения. Меня же этот дар подводил, когда дело касалось чего-то личного. Но теперь личное отошло на второй план, и я почувствовала, как засосало под ложечкой. Это являлось вестником приближавшейся беды.

– Есть плохая новость. Если набеги повторятся, может начаться война, а это недопустимо.

Поднявшись с кресла, я подошла к камину, закрыла глаза и сделала то, что боялась сделать целых пять лет, ― попыталась вызвать видение. Моё тело напряглось, как перед прыжком, веки отяжелели, а дыхание стало частым и поверхностным. Ничего. Темнота.

– Я его не вижу, Нати. Чувствую, что он жив, но не вижу. Надо посоветоваться с дедом.

В какой-то степени я обрадовалась, что нашёлся благовидный предлог узнать об Элиоте хоть какую-то информацию. Раньше я боялась вызывать видения, думала, что умру, если увижу его с другой. Но сегодня появилось странное беспокойство, и оно почему-то нарастало с каждой минутой.

– Ни в коем случае не советуйся с дедом. Аковран ничего не должен знать, по крайней мере, сейчас. Если нападение останется единичным, Себастиан не хочет давать этому делу ход. Лучше попробуй ещё раз сама.

Я очень старалась, но так ничего и не увидела.

– Не понимаю, что со мной.

Наташа взяла меня за руки, которые тряслись, как осиновые листья.

– А если, дело не в тебе? Если дело в нём? Он может находиться там, где очень темно, так темно, что даже тени его не видно. Разве это не лучшее доказательство того, что мы должны разобраться в ситуации?

Я колебалась.

– У меня есть ещё один способ, правда, он не до конца проверен. Я не знаю, сработает ли это…

– Говори.

Моя подруга часто повторяла, что лучше делать что-то, чем не делать ничего. И я была готова рискнуть.

– Недавно я стала активно заниматься созерцанием. Не буду вдаваться в подробности, просто я могу попробовать проникнуть в сознание Элиота. Но он непременно узнает о моём визите.

– Узнает? Так что с того? Обидится? Расстроится? Примчится сюда и погрозит тебе пальчиком? О, нет! Нашлёпает твою шикарную попку. ― Королева перестала ходить из угла в угол и серьёзно посмотрела мне в глаза. ― Если демон объявится в Кашеле, это будет всем только на руку. По крайней мере, муж хотя бы сможет получить некоторые ответы и объяснения.

Я не хотела, чтобы предмет моих девичьих грёз думал, что я всё ещё помню о нём, не хотела, чтобы он тешил своё самолюбие и вписал-таки моё имя в книжку «Я покорил их сердца» большими печатными буквами. Мой прорыв в чужую голову по мощности соответствовал взрыву крошечной ядерной боеголовки. И только мертвец мог это не заметить. Способ был весьма несовершенным. Не только я проникала в мозги другого существа, но и мои эмоции, страхи и неуверенность были открыты для испытуемого, как книга для вечернего чтения на прикроватной тумбочке. Что будет, если Эл узнает о моих чувствах? Посмеётся? Примчится, чтобы прочесть нотации? Просто проигнорирует? Я знала, что не смогу пережить такого унижения. С другой стороны, на чаше весов стояла спокойная жизнь граждан Лоурель-Дассета, численность которых после средневековья так и не восстановилась. И прежде всего это касалось моего родного клана, клана ведьм, народа Дуффало. Даже, если Наташа ошибалась и преувеличивала реальную угрозу, я не могла рисковать.

– Хорошо, попробую, и будь, что будет. Но мне нужна абсолютно тёмная и тихая комната, лучше нежилая.

Моя подруга кивнула.

– Есть такая. Мы только закончили ремонт в спальне Олмаха, дикого деда Себастиана. Старик вернётся через неделю. Там всё, как он любит, мрачно, темно и, пока что, пусто. Мебель ещё не подвезли.

– То, что нужно. А где сам древний?

Наташа рассмеялась.

– Путешествует. Вчера звонил из Парижа, просил пополнить его счёт. Старик веселится на полную катушку.

Я вспомнила Олмаха, который переселился в Кашел из девятого века и содрогнулась. Огромный, вызывающе красивый мужчина, безумно притягательный в своей дикости и необузданности, он выглядел, от силы, на сорок. Родственник Наташи до сих пор был совершенно неуправляем, воспринимал смертных, как продукт питания, и испытывал ненависть к прочим расам Дассета.

– Как вы его отпустили?

Юная королева пожала плечами.

– Лучше скажи, как бы мы его НЕ отпустили? Олмах прожил год в диаспоре и получил документы. А это значит, что он подготовлен к общению со смертными. Он знает правила договора, и не допустит жертв.

– Но глаза… Они у него такие же красные?

– Такие же. И это, поверь, никого не удивляет. У смертных слишком много своих фриков.

Мы поднялись на второй этаж. Комната полностью отражала вкусы своего хозяина. Огромная, тёмная, отделанная искусственным камнем, она казалась холодной даже летом. Часть окон была заложена, оставшиеся заужены и застеклены светоотражающей слюдой. Металлические рол-ставни могли создать полный мрак, к которому тяготел Олмах.

Я вспомнила последнюю встречу с ним всего лишь год назад. Освоивший интернет вампир изучал всё, что попадалось под клик мышки. Многие знания он счёл весьма полезными. Так, благодаря его природной любознательности, мы открыли, что мелатонин, гормон долголетия и удовольствия, вырабатывается только во тьме. Поэтому с той поры древний стал отдавать предпочтения помещениям, где царил непроглядный мрак. Сейчас его очередная блажь была мне только на руку. Наташа исчезла, а через пару минут вернулась с тонким синтепоновым матрасом.

– Что-то ещё нужно?

Я покачала головой и вскоре осталась одна.