Сто оттенков ночи

Глава 7

Ева

– Не зря его Коршуном прозвали, – тихо шепнула Оля.

Федя Гайдуков развернулся и подозрительно посмотрел на нас. Хотя не только он. От внимания однокурсников не ускользнуло рычащее «сядь».

В аудитории стояла напряженная тишина. Игнат продолжил «знакомиться» с курсом. У меня складывалось ощущение, что он смотрит мимо студентов. Я стала одной из тех, на кого он бросал холодные равнодушные взгляды.

О том, что Ворон очень интересно и доступно излагает материал, не знают разве что первокурсники. Читая лекцию, преподаватель делал паузу и задавал нам вопросы. Все это мы проходили, но многое забылось за лето. Кому-то хватало его строгого взгляда, чтобы забыть и то, что помнилось. Некоторые пытались произвести впечатление на строгого преподавателя, но стоило ответить на вопрос, звучал следующий. Поднятых рук в аудитории становилось все меньше.

На многие вопросы я знала ответы, но высовываться не спешила. Что-то мне подсказывало: не стоит сейчас привлекать к себе внимание. Подожду, когда он перестанет злиться.

– Я задаю элементарные вопросы, а отвечают мне всего несколько человек. Интересно, что делали другие студенты три года? – обвел он аудиторию холодным взглядом. – Все это вы должны знать лучше, чем таблицу умножения! Хотя в вашем случае, наверное, надо было сказать таблицу сложения! Ответьте вот вы, девушка, – указал он на мою подругу Олю.

Она глазами спросила у меня, что был за вопрос, но я и сама не помнила. Я последние несколько минут даже не записывала за ним, пыталась поймать на себе его взгляд.

– Все понятно. Садитесь.

– Повторите, пожалуйста, вопрос. – набравшись смелости, попросила Ольга.

– Назовите виды ревматических эндокардитов, – улыбнулся Игнат моей подруге, но от этого уверенней она себя чувствовать не стала. – Есть еще желающие ответить на этот вопрос? – спросил он после того, как взглядом указал Оле сесть и не позориться. – Может, вы? – предложил преподаватель мне. От таких «предложений» не отказываются. Набравшись смелости, я встала и честно заявила:

– Я могу дать определение, рассказать причины развития ревматического эндокардита, но вам покажется этих знаний недостаточно, вы спросите о типах патологии или видах заболевания, а я этого не помню. Но это вовсе не значит, что я недостойна стать врачом! – смело заявила Коршуну. Он от такой дерзости в восторг не пришел.

– Мы выясним на экзаменах, достойны вы стать врачом или нет! В этом году я у вас буду вести и топографическую анатомию. – не сговариваясь, весь курс тихо застонал, отчего получился такой многоголосый гул… Усмехнувшись, Воронов произнес: – Баранова и Кузьмина, не поленитесь заглянуть в учебник анатомии и повторить материал за первый курс, всех остальных это тоже касается. Продолжаем записывать…

– Кузя, ты весь курс под монастырь подвела, – усмехнулась нервно Оля. – Мы думали, Коршун только против тебя ополчится.

– Он всегда такой, – мы говорили очень тихо с ним в унисон, но Игнат все равно услышал и не оставил это без внимания:

– Обсуждаете свои пробелы в знаниях?!

До конца занятия мы больше не разговаривали. Луговой продолжал выслуживаться перед Вороновым, остальные перестали пытаться произвести на Воронова впечатление.

Со звонком студенты стали покидать аудиторию, а я решила задержаться.

– Ева, пойдем, – потянула меня за свитер Оля. – Не лезь к нему сегодня.

Она была права, но я не хотела находиться в неизвестности и переживать.

– Идите, я вас догоню. – спорить они не стали.

Спустившись, я подошла к столу преподавателя. Он заполнял что-то в планшете и взгляд на меня не поднимал. Не нарушая тишину, стояла и ждала.

– Кузьмина, лекция окончена, – произнес он, когда последний студент покинул аудиторию.

– Я хочу попасть к вам на практику. – дерзко заявила я. Лениво подняв глаза он «попросил»:

– Дверь закрой!

Захлопнув створку, вновь подошла к столу.

– А вчера заявляла, что только хотела получить первый опыт. Твои аппетиты растут?

– Ты злишься, я понимаю…

– Я не злюсь, – оборвал меня Воронов. – Я в бешенстве! Ты знала, что я твой преподаватель?

– Конечно, знала! – смело заявила я.

– Тебя это не остановило?! Если думала, что эта ночь поможет тебе получить протекцию – ошиблась, Кузьмина!

– Нужна мне твоя протекция! Я три года без нее прекрасно справлялась!

– Тогда остается только одна версия – ты меня любишь, мелкая? – его холодная улыбка и злой взгляд не способствовали тому, чтобы я начала признаваться в своих чувствах. Да и не собиралась я этого делать. Не хватало еще, чтобы он меня избегал или жалел. – Что и требовалось доказать. Хоть в этом ты не соврала.

– Я не лгала, когда говорила, что хочу, чтобы моим первым мужчиной стал ты. В отличие от своих ровесниц, я решила, что сделаю это с умным опытным мужчиной. Ты на эту роль прекрасно подошел. И, заметь, не я предложила провести ночь вместе! Что приводит тебя в такую ярость, я не понимаю?!

– Я не сплю со своими студентками!

– Вчера я еще не была вашей студенткой, Игнат Валерьевич! Вы свои принципы не нарушили, можете спать спокойно! – говорили мы на повышенных тонах. – Вчера вы мне оказали частную медицинскую услугу! Именно так к этому и относитесь!

– Мелкая, ты специально меня бесишь? – схватил он меня за руки и ощутимо встряхнул. – Частную медицинскую услугу?!

– Именно!

– А то, что нам обоим это понравилось – приятный бонус?!

– Называйте, как хотите. Я не отрицаю, что мне процедура понравилась, но если бы знала, что будет такая реакция, дождалась бы другого!

Рука Игната взметнулась вверх, я думала, он меня ударит. Схватив лицо железной хваткой, он наклонился и притянул меня к себе еще ближе. Несмотря на злость, Воронов был возбужден. Я через несколько слоев одежды ощущала, насколько он тверд. Мое тело чувственно откликнулось, жар стал растекаться по всем органам. Его губы застыли в миллиметре от моих губ.

Дверь неожиданно распахнулась, за мгновение до этого мы успели отскочить друг от друга. В аудиторию вошла Лидия Тимофеевна. Смерив нас подозрительным взглядом, она обратилась к Воронову.

– Я не знала, что аудитория несвободна. – в коридоре маячили ее студенты, которые не решались войти. Игнат засунул руки в карманы халата и оттянул их немного вперед.

– У нас со студенткой Кузьминой вышел спор во время лекции. Диспут немного затянулся, извините, что заставили вас ждать.

– Ничего страшного, Игнат Валерьевич, когда видишь рвение у студентов к учебе, стараешься всячески это желание поддержать.

– Вы свободны, – бросил он мне.

Что бы Игнат там ни говорил, как бы зло ни смотрел, он меня желал!

В коридоре ждал Гайдуков. Федя хороший парень, но вот не чувствовала я к нему ничего, а он в меня был влюблен.

– О чем ты с Коршуном говорила?

– Остался бы и послушал, – улыбнулась я парню. Несмотря на его немалый рост и атлетичное от природы телосложение, смелостью Гайдуков не отличался. – Я сказала Игнату Валерьевичу, что хочу проходить у него практику.

– Ева, не лезь к нему! Ты же знаешь, он берет только самых лучших.

– Я не поняла, ты сейчас что сказал? – сделала серьезное лицо, но на самом деле шутила.

– Ты самая лучшая! – поспешил Федя оправдаться. – Я не это хотел сказать. Ты не дотягиваешь до его заоблачных требований.

«Это я и сама знаю, но тут надо что-то менять».

– Расслабься, я пошутила! – толкнула его плечом куда-то в область живота. Навстречу нам шли студенты с других курсов, и, чтобы меня никто не задевал, Федя, как истинный рыцарь, прикрыл меня своей спиной.

Мы уже подходили к аудитории, когда мимо нас пронесся Игнат. Мне показалось, он вновь злится, но буквально через секунду я увидела, как он радостно улыбается светловолосой красивой девушке! Ревность обожгла все нутро. Таким расслабленным и счастливым я его ни разу не видела за три года!

Надо выяснить, кто она такая?!