Столетний старец, или Два Беренгельда

ПРИМЕЧАНИЕ ИЗДАТЕЛЯ

Париж, 20 августа 1822 года

На этих страницах действительно изложено все, что мне удалось узнать о Столетнем Старце. Собрав все имеющиеся документы и составив на их основании единый рассказ, я долго не решался опубликовать его. Я чувствовал, что подобная развязка, в сущности ничего не объясняющая, никогда не удовлетворит любопытство тех, кто ищет в каждой книге действия, выстроенного по всем правилам драматического искусства, то есть непременно желают иметь свадьбу в пятом акте. Такие читатели никогда не подумают воздать должное автору за чувства, которые тот пробудил у них во время чтения, ибо они ни в грош не ставят собственные переживания, а удовольствие получают лишь тогда, когда им подсунут привычную игрушку в виде счастливого конца.

Прежде меня бы стали упрекать за неопределенность, царящую в последней главе, и — я уверен — не одна добрая душа была бы опечалена, предположив, что Марианине суждено умереть. Обнаружив же, что судьба Столетнего Старца также покрыта мраком неизвестности, многие наверняка бы не преминули высказать свое возмущение.

Во всяком случае, опасения, охватившие меня, когда я собирал воедино все имевшиеся рукописи, были именно таковы. Но сейчас я собираюсь отчитаться за письма, случайно попавшие мне в руки, потому что они вполне могут послужить концовкой моего повествования.

У меня есть брат; где он находится сейчас — мне не известно: вот уже пять лет, как он отплыл в кругосветное путешествие. До отъезда он вручил мне бумаги, содержание которых легло в основу этой истории. Хотя брат увлекается естественными науками, он очень рассеян, поэтому он передал мне далеко не все документы, и, если бы не влиятельные друзья, с чьей помощью мне удалось восстановить недостающее, подарок брата оказался бы для меня совершенно бесполезным.

Полгода назад прошел слух о смерти этого брата (у меня их несколько, и когда-нибудь мы соберемся вместе), кабинет его был опечатан, и только два месяца назад, когда печати были сняты, я смог попасть туда и среди бумаг увидел письма, написанные почерком генерала Беренгельда.

Доказав во время похождений на Пер-Лашез свои способности в искусстве похищения документов (смотрите предисловие к «Арденнскому викарию»), нетрудно догадаться, что я ловко завладел бесценными письмами, содержащими завершение этой истории: мне удалось стащить бумаги под самым носом у братьев.

Мой брат (считающийся умершим) был истинным ученым, обладавшим весьма необычными воззрениями на природу вещей. Он отличался истинно математическим умом, был последователен, переходил от одного доказательства к другому и всегда руководствовался исключительно Анализом (полагая, что без него сделать ничего невозможно). Я же, давно поставив воображение выше любой точной науки, нередко смеялся над так называемыми открытиями брата, над его суждениями и системами. В конце концов он решил, что я более недостоин его доверия; вот почему брат скрыл от меня обстоятельства, при которых он познакомился с генералом Беренгельдом.

Принимая во внимание, что я обнаружил эти бесценные для меня письма совсем недавно и у меня не было времени переписать их заново, дабы приспособить манеру их изложения к остальному тексту повествования, я решил опубликовать их без изменений — такими, какими я впервые прочел их, ничего не сокращая и ничего не добавляя. Поэтому я обращаюсь к читателю с просьбой призвать на помощь все свое воображение и самому дополнить показавшиеся ему неясными места.

Орас де Сент-Обен