Страна Мудрецов

Тетрадь пятая

— Я не считаю себя очень уж мудрым, — сказал король Мур с деликатной улыбкой, — но порой под мою золотую корону забредают ценные мысли… Страна Мурлындия с севера омывается морем, а со всех других сторон окопана канавой.

— Какая же это мысль? — удивилась королева.

— Это только информация, — согласился король. — А мысль вот какая: давайте объедем Мурлындию вдоль по канаве.

— Здорово придумано! — сказали мы втроем.

— Очень ценная мысль, — похвалила королева. — Только надо взять с собой достаточно еды.

— Это уже твоя забота, ваше величество, — сказал король Мур. Организационные мелочи его не интересовали.

Через полчаса мы попрощались с Кирюхой и расселись по коням. У меня и у Петьки висели за плечами мешки с едой. Мур вместо короны прикрылся черным беретом с разноцветным лохматым пером. Королеву Дылду Лидка подстригла и соорудила ей лохматастую прическу. Дылда каждую минуту доставала из кармана зеркальце и гладелась. Правду говорят, с кем поведешься, от того и наберешься…

Часа полтора мы ехали лесом, а потом оказались на берегу моря. Оно было совсем как наше — такие же аккуратные волны, такая же прозрачная даль, такой же песчаный пляж, где ноги лошадей утопали по самые бабки. Погладев на море, я впервые за время жительства в Мурлындии заскучал о своем поселке, о домике и саде и о бабушке, которая требовала, чтобы я каждое утро приносил нашим кроликам мешок травы. Мне приходилось идти и рвать траву, потому что больше некому, а кролики при нашем пенсионном существовании были большим подспорьем.

Кормить зверюшек мне нравилось. Они издалека слышали мои шаги и всем выводком повисали на сетке крольчатника.

Они лезли друг на друга и вращали красными глазами, потом усаживались вокруг травы и быстро-быстро ели. Куча быстро таяла. Когда зверю очень нравилась травинка во рту соседа, он принимался жевать ее с другого конца.

Сколько бы я ни приносил травы, им все было мало, зато и вырастали они быстро, как редиска… А потом мы их ели, и это были грустные для меня дни. За каждую шкурку бабушке давали на заготовительном пункте три рубля. Жаль, что в нашем поселке нет волшебной пещеры.

Широкая канава начиналась у моря и скрывалась в лесу. Король Мур медленно подъехал к канаве, остановил лошадь и обернулся.

— Край страны Мурлындии, — сказал он печальным голосом.

— А почему нет пограничного столба? — атросил Петька.

Король печально махнул рукой и сказал:

— Никому неохота ставить.

Я предложил:

— Давайте выложим камешками на песке слово «Мурлындия». Вот и будет указание, что здесь начинается сграяа мудрецов.

— Нет, нет, любезный, — возразил король. — Никаких надписей. Когда моего папу задрал в лесу медведь и бедный папа умирал, обливаясь слезами и кровью, он сказал мне такие слова: «Милый сын! Если ты хочешь жить в свое удовапьствие, а тебе придется жить именно так, ибо способности к чему-либо другому ты не имеешь, сопротивляйся всякой грамоте, истребляй каждую написанную букву. Помни, что все королевские неприятности происходят от грамотных жителей. Будь здоров, сын!» С этими словами мой бедный папа скончался, и я буду хранить его завет до конца дней. Поехали дальше!

Мы стукнули лошадей пятками по бокам и углубились в лес.

В стоячей воде канавы росли белые водяные лилии, и с берега в воду при нашем приближении ласточкой ныряли лягушки. Солнце уже перевалило за полдень, когда добрались до того места, где через канаву переброшена черная кривая доска.

— Вот здесь мы перебрались в Мурлындию! — закричал Петька.

А мне опять вспомнился наш поселок и тот день во всех подробностях, даже хромая собака, которую я угостил мясом.

Вдруг мы услыхали разудалую песню:

С треском проломившись сквозь кусты, на поляну вышел Митька-папуас. На плече он нес мешок с поганками.

— Здорово, путешественники! — рявкнул, увидев нас, Митька.

— Это ты сочинил такую красивую песню? — спросила Лидка.

Митька опустил ресницы, вздохнул и сказал:

— Я сочинять не умею. Это мне один знакомый сочинил… А петь я умею, вот и пою! Между прочим, я ежика поймал. По имени Ежуня.

Митька размотал мешок, вытащил оттуда ежа и протянул королю Муру. Королевская лошадь скосила глаз на колючего зверя, заржала и отскочила в сторону. Бедный его величество полетел из седла вниз берегом.

Раздался сердитый крик:

— Чтоб тебя, осла коронованного…

И еще какие-то слова, которых мы не разобрали.

С земли король поднялся не один. Радом встал, морщась и потирая плечо, незнакомый житель, причесанный и в целой рубашке. Мы раскрыли рты от удивления. Первым опомнился король Мур.

— Кто ты таков? — строго спросил он у незнакомого жителя. — Я всех в Мурлындии знаю, а тебя первый раз вижу.

— Ни разу бы не увидели, ваше величество, если б не этот клопоморщик со своим дикобразом. Желаю счастливого пути!

И незнакомый житель исчез в кустах.

Король спросил у Митьки:

— Скажи, любезный, ты когда-нибудь встречал этого жителя?

— Никогда! — ответил Митька. — Он, наверное, такой глупый, что стыдится на глаза показываться. Ежика дикобразом назвал.

— А тебя клопоморщиком, — напомнил невоспитанный Петька.

— Тоже глупо, — сказал Митька. — В общем, я его не знаю и ничуть об этом не жалею!

Он замотал ежика обратно в мешок и зашагал по тропинке, напевая свою веселую песню:

Мы слушали его удаляющийся голос, и ехать дальше как-то расхотелось. Чувствовалась усталость, и болело то, чему полагается болеть после продотжительной езды на лошади. Решили сделать привал. Мы с Петькой запалили костер, король Мур прибрал лошадей, а Лидка с королевой расстелили скатерть и приготовили угощение. Налопавшись так, что ему стало тяжело дышать, Петька улегся под елкой, задрал ногу на ногу и принялся рассуждать о мурлындских порядках.

— Хорошо у нас в Мурлындии, — говорил Петька, побалтывая тапочкой, — но простовато живем. Мудрые Мысли не доводятся до конца, все остановилось на какой-то невзрачной середке.

— Например, что? — поинтересовался король Мур Семнадцатый.

— Вы еще просите примеров! Вы, ваше величество, сами являетесь примером. Знаете, как живут короли в других странах?

— Очень смутно, — сознался король. — Мой бедный папа, которого задрал медведь, рассказывал мне… Но я забыл.

— Я вам напомню. В других странах короли живут со всем великолепием роскоши жизни. В других странах короли имеют потрясающие дворцы из двадцати комнат, с мраморными лестницами и позолоченными куполами. Везде зеркала и ковры, и каждая комната увешана картинами. В витринах под стеклом лежат драгоценные вещи, а на лестнице стоят красивые памятники голым мужчинам и женщинам.

— Увлекательная жизнь, — кивнул король Мур.

— Более того! — Петька быстрее замотал тапочкой. — У королей много лакеев, которые подают им кушать, стягивают сапоги, моют полы и стоят у дверей, чтобы никто не прошел без разрешения.

— К нам заходят, даже не постучавшись, — вздохнула Дылда.

— А как у них устроено государство? Это же любо-дорого смотреть! Король — как солнце, а вокруг, как планеты, вращаются советники, генералы, министры и придворные дамы удивительно красивой внешности. Все разодеты в мундиры и бархатные фраки, расшитые золотом. И никому не позволено ходить босиком! По утрам министры докладывают королю, как идут дела в государстве, и спрашивают приказов на будущее. Советники советуют, чем развлечься после завтрака — поехать на охоту, завоевать неведомое царство, устроить рыцарский турнир или веселый народный праздник с бесплатной раздачей орехов, а придворные дамы играют на арфах. Если король решит пойти на войну, генерал зовет барабанщика и собирает войска. А если он устраивает праздник, лакей призывает министра. Король приказывает министру обеспечить музыку, кукольное представление и фейерверк.

— Живут же некоторые!.. — воскликнула потрясенная королева.

— Оx, а что у них подают за обедом!.. — зажмурился Петька.

— Небось компоту вволю пьют? — спросил король Мур.

— От пуза, — уверил его Петька. — Ваше величество, давайте устроим в Мурлындии настоящее королевство!

— Я бы с удовольствием, — нерешительно произнес король, — да кто же пойдет, например, в лакеи? Кого назначить министром или генералом? У нас дураков нет работать.

— Дураки найдутся, — уверенно сказал Петька. — Надо только преподнести затею так, будто бы это новая игра. Тогда от дураков отбою не будет!

— Если так, то я согласен, — решил король Мур.

— Только поклянитесь все, что будете хранить наш замысел в глубокой тайне! Если жители нас раскусят — ничего не выйдет.

Мы торжественно поклялись.

Петька чувствовал себя героем. Он прыгал и махал руками.

— К чертям географию! По коням! — скомандовал Петька. — Скачем в Мудросельск устраивать веселую жизнь!

Спешившись у дворца, мы отпустили лошадей в поле, а король Мур сказал сторожу Кирюхе:

— Любезный Кирюха, назначаю тебя Главным стражем дворца!

Кирюха отложил в сторону тряпочку для ногтей и сделал один глаз шире другого.

— Не будешь никого пускать без разрешения коронованных особ!

— Почему это? — спросил наконец Кирюха.

— Будем играть в настоящее королевство, — объяснил король. — Это очень веселая игра. Понял? Петька будет Главным советником, а ты — Главным стражем.

Кирюха проскреб затылок пятисантиметровым ногтем, протер ноготь тряпочкой и спросил:

— А что мне за это дадут?

В затруднении мысли король Мур пожал плечами и обратил вопрошающий взор на Главного советника Петьку.

— Тебе дадут… — задумался Главный советник. — Дадут тебе за это… Медный шлем и алебарду!

— По рукам, — сказал Кирюха. — Когда дадите, тогда и буду не пускать. А сейчас отойдите и не заслоняйте мне солнца.

И он опять стал доводить ногти до безумного блеска.

— Петька, ты спятил! — тихо сказала Лидка. — Где ты в Мурлындии добудешь медный шлем?

— Проще простого, — сказал Петька. — Согну немного твой котелок — и получится отличный шлем для Кирюхи.

— Не отдам котелок!

— Выходишь из игры? — угрожающе посмотрел на нее Петька.

— Грабь, разбойник… — вздохнула Лидка.

Я сказал:

— Со шлемом ты устроился. А как же алебарда?

Петька засмеялся мне в лицо:

— Еще проще. Насадим топор на длинную палку — вот и алебарда!

— Это мой-то топор?!

— Какое может быть твое-мое, когда начинаем великое дело, — убедительно сказал Петька. — Какие тут котелки и топоры, когда все блага жизни посыплются на нас, как дождик из тучи!

Договорившись с Кирюхой, пошли во дворец. Он состоял из пяти комнат и кухни.

— Здесь будет тронный зал, — решил Петька в самой большой комнате. — Надо перекрасить его в голубое с желтым, подновить мебель и поставить приличный трон. А то бедновато.

— Я бы повесила на окна шторы, — мечтательно сказала Лидка. — Шторы предают помещению богатый вид.

В комнате поменьше Петька распорядился:

— В этой зале будут толпиться министры и придворные, ожидая королевского вызова. Ее перекрасим в бордовый, а вдоль стен поставим лавки. Шторы вешать не надо, а то придворные будут чистить об них сапоги.

Следующие две комнаты Петька великодушно отдал королю и королеве для личных надобностей. Озирая пятую комнату, Петька делал вид, что напряженно мыслит. У него даже вспотел лоб.

— Пятую комнату, — сказал наконец Петька, — надо отдать Главному советнику, чтобы он был всегда под рукой у короля.

— Это очень мудро, — сказал король Мур. — Я ведь без тебя не обойдусь, особенно на первых порах.

После таких слов мы с Лидкой не смели даже улыбнуться.

Потом, за ужином на королевской кухне, мы обсуждали — кандидатуры министров.

— Кого поставим военным министром? — спросил Петька.

Король Мур допил третью кружку компота, попросил четвертую.

— Знаю я одного жителя, — сказал он, — Все время ходит с луком и стрелами, бьет сорок. Лицо свирепое. Зовут — Евтихий.

— Подойдет, — решил Петька. — Военным министром и генералом назначаем Евтихия. Теперь министерство правописания…

— Нам не понадобится! — решительно закончил король Мур.

— И то верно, — согласился Петька. — Забота с плеч. О министерстве медпомощи и думать нечего. Министром назначим доктора.

Все согласились, что это мудро, а Петька продолжал:

— Для организации забав и потех необходимо завести министерство развлечений.

— Пусть развлечений, — кивнул король. — Лишь бы не правописания!

— Тоже долго думать нечего: министром назначим зампотеха Федю. Пусть устраивает забавы и потехи. Теперь дальше… Все-таки у нас королевство мудрецов. Предлагаю завести министерство мудрости. Министром поставим Аркадиуса, который чуть не изобрел солнечные часы.

— Для формы и это можно, — согласился Мур. — Надеюсь, ничего лишнего этот Аркадиус не изобретет и хлопот с ним не будет.

— Необходимо министерство внешних сношений, — сказал Петька.

— А для какой надобности такие сношения? — осердился король.

— Ну… хотя бы для развития торговли.

— Никакой торговли! Мой бедный папа, которого задрал медведь, часто говаривал: «Дорогой сын! От торговли хиреют и вымирают на свете короли. Кто торгует, тот в короле не нуждается, тому король только лишнее препятствие. Пресекай торговлю и всякий товарообмен, сын мой, и ты доживешь до старости лет в свое удовольствие. Будь здоров». Я не преступлю завета бедного папы.

— Значит, никаких сношений устраивать не будем, — быстро согласился Петька. — Ну, а полицию?

— Уж это-то зачем? — подала голос королева Дылда.

— Дабы выискивать противников мурлындского образа жизни, — объяснил Петька.

— Не стоит заводить, — махнул рукой король Мур. — В таком мудром государстве, как наше, таких болванов просто не может быть.

Вдруг распахнулась дверь, в кухню ввалился широкоплечий житель с красной повязкой на волосах. На плече у жителя был наколот трехмачтовый парусник и слова: «В море — дома».

Всем привет! — рявкнул житель громчайшим голосом — Приятного аппетита, ту те ранги матуй!

Капитан Прунамель, — представил нам король наколотого жителя. — Отчаянный моряк, вот только никак не отучится браниться по-новозеландски. У него есть корабль «Диоген», на котором мы иногда катаемся. В остальное время дуется в карты с матросами…

— О том и речь, тикароа матараи, — перебил короля капитан Прунамель. — Колода растрепалась, аху оаху! Валета с королем путаем, от трефовой семерки половинка осталась, а червонная дама вдоль разъехалась по самой середине… Не найдется ли у вас свежей колоды до завтра, ваше величество? Я нынче в Лабазе закажу — завтра возвращу новехонькую.

— Найдется колода, — сказал король. — Только чтоб завтра вернуть! Сейчас схожу…

Король собрался было встать с табуретки, но нахальный Главный советник Петька шлепнул по столу ладонью:

— Опомнитесь, ваше величество! Пусть выдаст министр развлечений!

— Как же быть… — задумался король. — У Феди карт нету…

— А вот как быть, — посоветовал Петька. — Пусть капитан позовет Федю. Вы скажете ему, на каком месте лежит колода, и Федя подаст. Так делают короли в настоящих королевствах.

— Ты мудр, Петька, — сказал довольный король. — Слыхал, капитан, что тебе надлежит сделать?

— Какой-то новый порядок… — Капитан Прунамель потер лоб. — И что это за Петька такой появился, тикароа матараи?

— Не «что за Петька», а Главный советник его величества короля! У нас теперь настоящее королевство, анархии мы недопустим!

Петька вскочил с лавки и выгнул дугой тощую грудь. Лицо капитана вытянулось… Вдруг Петька засмеялся и сказал:

— Не обижайтесь, капитан. Это игра. Все как раньше, только поиграем в настоящее королевство. Я играю Главного советника. Ваше величество, назначьте капитана министром морского флота!

Капитан Прунамель спросил опасливо:

— Значит, порядки прежние? Притеснений не будет?

— Никаких.

— Тогда я согласен и министром!

Король Мур торжественно провозгласил:

— Капитан Прунамеяь, назначаю тебя министром морского флота.

— Благодарю, ваше величество! — сказал капитан и поклонился.

— Но правила игры надо исполнять, — ехидно прищурился Петька. — За Федей придется сбегать.

— А так как неловко посылать одного министра сбегать за другим, — сказал король Мур, — пускай это сделает мой Главный советник. Ступай, Петька!

— Мне… бежать… за Федей? — Петькины глаза полезли на лоб.

Король развел руками:

— Младше тебя чином никого здесь нету.

Петька выгнул грудь дугой в обратную сторону и поплелся за Федей.

В тот вечер мы еще сделали алебарду и медный шлем для главного стража. Кирюха тут же натянул на голову котелок, вытащил свою лавку из будки, сел на нее и поставил алебарду между колен.

— Вот теперь буду не пускать! — сказал Кирюха.

Вид у него был суровый и внушительный.

Сразу стали сбегаться жители. Слух о новой забаве несся по Мурлындии со скоростью ракеты. И мы, пользуясь тем, что Кирюха никого не пускал и обеспечивал покой во дворце, принесли свои одеяла в комнату Главного советника Петьки и улеглись спать.