Странная поездка домой

– Когда-нибудь мы съездим в ту деревню, где ты родился, Андрей, – мне часто говорила мама. – Где мы с твоим отцом жили по распределению от Института, работая в сельской школе. Отец – учитель истории и директор, а я – учитель русского и литературы.

– 1975 год. В этой школе училось 30 детей, – обычно добавлял папа. – Первый класс – это 3 человека, второй класс – 2 человека, седьмой класс – 4 человека, и так далее…

Рис. 1. Дополнение от моего отца – скрин из мессенджера, после того, как он прочитал текст.

Рис. 2. Я за плечом брата. Мак свободно рос в огородах Сибири. Примерно 1983.

Такая у нас, у всех троих – была мечта: съездить втроём в эту глухую деревню, где родился первенец, коего назвали по желанию мамы Андреем – в честь Андрея Болконского. Съездить спустя 20 лет, потом прошло уж 30 лет… А авто у нас не было.

Рис. 3. Еще фотка из детства, я (слева) с тогдашним другом Серёгой. В руках у него – пряник, и это мой пряник. Я с ним поделился, так как Сереге пряники нечасто перепадали от родичей.

В августе 2014 года я полетел на историческую родину, откуда уехал пять лет назад. Меня настойчиво выталкивала туда жена. Денег особо не было, поводов (в общем) тоже, – тем не менее:

– Тебе надо съездить. Повидаешь маму, которую ты очень хочешь увидеть. – Так сказала жена.

И я улетел. Дома всё как всегда. Только мама была грустной.

***

Итак, в августе я приехал. Сделали праздничный шашлык.

Рис. 4. Я возле того самого дома, где и был шашлык. Дом моей бабушки. Август 2014. К слову, фото выше, с другом Серёгой – тоже возле этого дома сделано.

А после шашлыка – отец стал настойчиво собираться в глухую деревню, где я родился. И я сам туда рвался – именно в этот приезд. Исполнить, наконец, мечту! Автомобиль у отца теперь был. Мама отправила нас двоих, сама ехать отказалась.

И мы с отцом вдвоём осуществили сию мечту. Проехали по жаркой августовской дороге 160 километров туда и 160 – назад. Походили по деревне, отец попутно рассказал, показал. Поговорили и с местными жителями. Сделали несколько снимков, на память.

Рис. 5. По дороге в деревню, где я родился. 12 августа. Капот поднят, чтобы охладить авто.

Честно говоря, я не очень впечатлился поездкой, ну так всегда – обыденность гораздо более прозаичней, чем мечта.

Рис. 6. Мой отец у той самой школы, где 38 лет назад преподавал. Его первая школа. В момент фото – была уже закрыта (не работала вообще). 12 августа.

Рис. 7. Дом, в котором я родился, за спиной. Точней, буквально родился в роддоме – в городе, а в этот дом меня после привезли, и я тут жил 1 год, познавая мир. Здесь мне 38 лет. 12 августа 2014.

Через пару суток я улетел назад – в Москву, на свою родину по призванию. А мама умерла через пять месяцев и девять дней. Рак почки, и уже шли метастазы в другие органы. Никто не знал, что у нее рак. Ведь ее даже лечил не врач, а фельдшер, в нашем городке. Елико врача то ли не было вообще, то ли он был в отпуске.

Фельдшер (к слову, мой бывший ученик, гримаса судьбы?) – дал направление в Областной центр, для диагноза, но по очереди надо было отстоять 4 месяца… С учетом того, что у мамы был ДМС – всё равно 4 месяца. Когда мама туда приехала, – было уже слишком поздно.

Рис. 8. Я у сельского магазина в родной деревне. Магазин работал, в отличие от школы. Как видим, за моей спиной – авто привезло продукты. До города отсюда – двенадцать километров. 12 августа 2014 г.

Все пять месяцев и девять дней – я находился в Москве, выживал, – и с мамой мы общались по телефону, примерно раз в неделю. Она ничего не говорила про слабость, про то, что сильно похудела, что последний год не выходит почти из дома…

А еще я знал – что Нина Анатольевна работала в своей школе до самого отпуска в июне, и в последние недели папа уж возил ее на машине, не было сил ходить на работу. Как она вела уроки – одному Богу известно. Я сам отработал пять лет в школе и знаю, что такое «Вести урок в школе». Это не труд шахтера, и это не менее тяжелая работа.

Рис. 9. Алиночке 2,5 годика. День города, 6 сентября. Собственно, кем и чем я и занимался….тогда.

Тогда, к слову, я вообще не вникал в проблемы своей семьи в Сибири. У меня своих проблем была куча, мы с женой как раз доедали последний хрен. Уж пятый год подряд в Москве, и конца нищете видно не было… А тут еще Алиночка требовала много чего…

Рис. 10. Мама моей мамы и её брат. Или мои бабушка и родной дядя. 11 августа 2014.

Когда маме поставили диагноз – то она запретила кому-либо говорить об этом. Даже родной брат и её родная мама (см. фото выше) … – о смерти узнали лишь в день смерти… Её положили в хоспис, как бы на химию. Но папа и брат знали, что всё бесполезно, 4-ая стадия какого-то редкого вида рака, счет как-то ВДРУГ стал идти на дни… И мама сама, наверное, знала… КАКОВО ЭТО – САМОМУ ЗНАТЬ?.. Я тоже знал, хотя и не верил. Я мучился от бессилия, потому что ничем не мог помочь, даже прилететь не мог. И глушил себя в работе за зарплату, а вечером – дописывая книгу «Азбука 18+».

Химиотерапию в итоге делать не стали. Причины мне было трудно выяснить, находясь за 3,5 тыс. километров от хосписа. Хотя логически можно обосновать, что угодно.

Мама сама мне позвонила, 15 января 2015 года, – и сказала, что у нее рак почки с метастазами в лёгкие. Я заплакал, как помню. Жена утешала, мы как раз были на работе – разносили почту, когда случился звонок. Да, тогда мы работали почтальонами в Москве.

Рис. 11. Я – массажист, в своем кабинете. Уже после почты.

После 15 января 2015 года – мы каждый день с мамой созванивались. Болтали о разной ерунде. Однажды она вдруг спросила:

– А помнишь, Андрей, ты спрашивал на смерть, в том числе и на меня?..

Да, было дело по юности/глупости. Спрашивал у «чертика», многие верно помнят/знают, что это было. Самодельный спиритический сеанс, на тетрадном листке в клеточку, – где задаешь «чертику» вопросы, а он – отвечает с помощью иголки с ниткой. Многие, если не все, – школьники Советского Союза, – баловались этим… Я сдуру спросил, сколько проживет мама, папа и я сам… И вот маме выпало 64 года жизни, и эту информацию я как-то спьяну ей донес…

В другой день мама мне рассказала, что видела то ли во сне, то ли наяву – своего покойного отца (моего деда). Мол, стоит он под окном хосписа с узелком дорожным и говорит:

– Нина, пора в путь.

Рис. 12. Мама, я и мой дед (мамин отец). Примерно 1978 год.

Я говорил маме какие-то ободряющие вещи, что, мол, у нас с женой всё хорошо, – мы нашли классную работу и выбираемся из нищеты. Что типа и с книгами, и с кино – у меня все наладилось. И скоро я всё издам как писатель, и всё сниму как режиссер…

Рис. 13. Володя Стеклов и Ирина Ангелова. Это за несколько лет – до мамы. Впрочем, даже тогда, несмотря на дружбу со звездами – денег у нас особо не было.

В голосе мамы чувствовалась апатия. Ей были явно неинтересны мои слова о моём будущем. Она думала о своём будущем, точней, наверняка чувствовала развязку… Мы говорили по обычным кнопочным телефонам, ведь смартфоны только входили на русский рынок. А вацапов/вайберов не было вообще.

Так мы болтали с 16 по 20 января, целых пять дней. Маме уже кололи морфий.

А 21 января – вечером, мама не взяла трубку. А взяла медсестра, и молвила, что «Нина Анатольевна отдыхает» (с). Нас с женой не устроил такой ответ, и мы дозвонились до врача.

– Всё кончено, – сказал врач. – Она в коме. И даже если из комы выйдет – то всё равно всё кончено.

23 января 2015 года мама умерла. Ей было 60 лет. Дурацкий «чёртик» солгал на 4 года… Я ничем не смог помочь по похоронам, более того – я не поехал. Да, у меня не было денег на полет (поезд тут был не вариант). И занять было не у кого. А папа, который и хоронил маму – сказал, что не надо мне лететь, они с моим младшим братом тут сами всё устроят. Папа меня понимал каким-то шестым чувством… видимо. У них с мамой были сбережения на чёрный день, на это её и хоронили, и делали поминки.

Рис. 14. Сибирские просторы, которые я снимал на свой кнопочный телефон тогда, в августе… при поездке в деревню, откуда родом. 12 августа 2014.

И ещё: я скажу жестокую вещь, быть может, неправильную с точки зрения большинства – но страшно хоронить свою маму. И лучше на этом мероприятии не присутствовать лично и доверить дело не таким близким… это сугубо моя точка зрения. Поэтому: даже если б у меня были тогда деньги – не факт, что я бы поехал на похороны. Хорошо, что я не видел маму в гробу…

Для меня дико представить: что 30 лет назад мы получили квартиру в новом доме, от государства, и она туда легко взбежала… а сегодня её оттуда выносят в деревянном ящике… как скоротечна жизнь и как глупа смерть. Миг, – и ты уже лежишь холодный и беззвучный.

***

После смерти мамы – наши с женой дела как-то незаметно пошли в гору. Как в денежном плане, так и в творческом. Даже роман, мой главный труд, – тот труд, что и привел меня в Москву, – а именно роман «Театр мистера Фэйса» официально вышел в ЭКСМО 25 апреля, – в день рождения моей мамы. Родилась она на Пасху, к слову, в тот год 25 апреля была Пасха.

Если бы я не создал МФ – я бы не приехал в Москву, и моя жизнь шла бы совсем по-другому, быть может, я бы уже умер… Это ключевая книга в моем бытие, как смертном, так и посмертном. Несмотря ни на что.

Рис. 15. Официальная дата выхода романа «Театр мистера Фэйса» в ЭКСМО. 25 апреля (2018) – день рождения моей мамы. Думаю, это привет от мамы, что это именно она помогла с выпуском книги.

***

Через 2,5 года, уже в 2017 году – я приехал на родину с женой, и мы заказали маме самый дорогой памятник, который был в местном агентстве. Заодно поменяли памятник моему деду, маминому отцу. У нас были деньги. Причем, заработанные честно и (так мыслю) благодаря небесной помощи мамы.

Мой отец, да и брат – не смогли бы купить эти памятники, у них не было ТАКИХ денег. Зато они хоронили, а я вот поставил приличный памятник… Каждому – своё?..

Жизнь – абсурдная штука. Так вот тупо мы потеряли маму. Наверное, можно было если б не спасти, то продлить жизнь… не ждать 4 месяца очередь за диагнозом, а настаивать и ругаться… Дать взятку!.. Вполне, что мама была бы жива даже, если б загодя удалили гниющую почку, с которой всё и началось?.. А так, сгорела за 1 год.

Или сие просто и тупо судьба?.. И умолять бесполезно?..

Так или иначе – случилось то, что случилось. И делать выводы и виноватых – никчемно. Ведь совесть у каждого – своя.

Рис. 16. Нина Анатольевна – посредине. Я – слева, мой младший брат – справа. Примерно 1984—1985. Это Новый год. Если б мама знала, сколько ей осталось?.. Если б человек ЗНАЛ СВОЮ ДАТУ?

Послесловие:

Перед отъездом в Москву, уже после заказа памятников (2017 год) – мы с женой отдыхали, одни в доме мамы. Вдруг в окно постучала птичка, а когда мы выглянули – то она улетела. И сразу же кто-то явно и громко постучал во входную дверь, как будто кулаком, – мы не могли оба ошибиться. Мы подумали, что мой отец пришёл из гаража, хотя обычно он открывает своим ключом… но за входной дверью никого не было.

– Это мама вас поблагодарила, – так расшифровала сие Татьяна Михайловна.

***

Как помним, жена настойчиво отправляла меня в Сибирь, на родину – в августе 2014 года, за несколько месяцев до смерти мамы. И после жена призналась, что гадала у Татьяны Михайловны, а она ясновидящая с 32-летним стажем. Настоящая, не шоумен. И она увидела смерть мамы в своих картах заранее, и сказала об этом. И попросила жену меня уговорить съездить, как бы попрощаться…

Фото ТМ не привожу по этическим соображениям.

25 апреля 2019. Москва. Сегодня маме исполнилось - бы - 65 лет.