Странствия по мирам

ГЛАВА 1

«Какой кошмар! Я провожусь здесь до утра!» – с тоской думала Маргарита, обозревая оставленный гостями беспорядок. Вечеринка в доме ее друга Романа Лунина, известного музыканта, недавно закончилась. На часах было начало третьего ночи.

Роман пошел провожать гостей, эгоистично предоставив Маргарите почетную обязанность привести дом в порядок. Ну что еще ждать от мужчины, даже если он рядится в обличие прекрасного принца? Раз уж она согласилась быть королевой этого бала, то и от обязанностей Золушки никуда не убежишь – это как две стороны одной медали.

Вообще-то с недавних пор такие незначительные проблемы, как уборка помещения, для Маргоши не существовали. Летом, после смерти бабушки, у Маргариты открылся самый настоящий магический дар. И хотя она пока не полностью освоила завещанную ей бабушкой «Книгу теней» – свод различных заклинаний и магических рецептов, такая простая вещь, как чары чистоты, удавались ей неплохо.

Но вот сегодня они, как назло, срабатывать не желали. Вроде бы Маргоша делала все как надо: и заклинание произносила правильно, и о визуализации не забывала, – но беспорядок вокруг как был, так и оставался. Столы, заставленные грязными тарелками, стаканами, блюдами с недоеденными закусками, переполненные пепельницы, смятые салфетки, чашки с кофейной гущей, огрызки яблок, банановая кожура и апельсиновые корки, валяющиеся где попало, пустые винные и пивные бутылки под столом и конфетные" фантики на полу… Фу, какая гадость! Ни от каких заклинаний ничего не менялось к лучшему, и только казалось, что мусора становится еще больше.

Пришлось старым добрым способом, без всякого колдовства, таскать тарелки на кухню к раковине и мыть горячей водой, а мусор собирать в пакеты…

Наполняя мусором пятый по счету пакет, Маргоша задумалась: а почему, собственно, ее сегодня постигла неудача в творении чар? Заклинание несложное, она им уже не раз пользовалась и перепутать слова вроде бы не могла… Может быть, дело в том, что она в доме у Романа? Тут аура, что ни говори, непростая, все пропиталось разнородными магическими потоками, и, возможно, действуют какие-то неосязаемые преграды и ловушки для чужого колдовства…

Но все равно странно – вот так, вдруг, ни с того ни с сего, потерять свой магический кураж? Колдунья – она ведь всегда колдунья, хоть дома, хоть в гостях, хоть в Африке или на Северном полюсе…

Может быть, она просто выпила сегодня чуть-чуть лишнего? Если алкоголь приводит к раскоординированности движений, то, может статься, и чары тоже получаются с нарушенной координацией? Нет, все же пару бокалов легкого вина особым излишеством не назовешь. Правда, голова болит теперь просто невыносимо.

А если мигрень как раз и есть причина неудачи? Ну как можно качественно колдовать, если мозг буквально раскалывается на части и каждая клеточка отдается болью?

Хлопнула входная дверь. Это вернулся Роман.

– А где моя прекрасная сеньора? Где дивная Марго, краса московских берегов?

И запел что-то нежным голосом про эль корасон… В вольном переводе на русский – «сердце, тебе не хочется покоя»… Испанская кровь играет!

Ну вот, Роман уже поет ночную серенаду, а она так и не успела убраться в доме! Придется признаваться, что ее магия перестала действовать и даже простенькое очищающее заклинание ей сегодня не по зубам… Не привлекать же силу кольца Бальдра, для того чтобы перемыть тарелки, – слишком мелкая и оскорбительная задачка для такого могучего артефакта.

К тому же Маргоша вообще старалась не прибегать к помощи кольца без особой нужды: за все в жизни рано или поздно надо платить, и лучше не злоупотреблять магическими услугами, если не знаешь их цену. Что именно и когда от нее потребуется – догадаться было невозможно, так что лучше проявлять осторожность.

И признаваться в собственной слабости Роману, который в кругах, причастных к магическому сообществу, был известен как алхимик, маг и чародей Раймундо Луллий (хотя за свою долгую и насыщенную событиями жизнь он отзывался и на многие другие имена), было стыдно.

Маргарита не любила жаловаться и просить о помощи, признаваясь в собственной слабости. Она знала, что с грехом пополам и так сможет справиться с большинством кризисных ситуаций, и пуще всяких бед боялась еще раз предстать полной дурой перед друзьями и коллегами по чародейскому цеху. И так уж это не раз случалось…

Конечно, ее всегда поддерживали и помогали выбраться из очередной передряги, но зачем лишний раз подвергать испытанию дружеские чувства? А если уж придется когда-нибудь обращаться за помощью, лучше выглядеть в глазах своего окружения по возможности зрелой и уравновешенной колдуньей, а не истеричкой, всхлипывающей и стенающей над каждой магической неудачей. То, в чем можно признаться лишь себе, неприятно выслушивать от других в собственный адрес.

– Ты что, моешь посуду? – Роман застыл в дверях кухни. На его лице было написано такое удивление, что Маргоша рассмеялась.

– А что в этом особенного? – спросила она, откидывая мокрой рукой прядь волос со лба. – Я всю сознательную жизнь этим занимаюсь.

– Да, но… сегодня… мне показалось, ты так устала. Прости, дорогая, может быть, это такое женское хобби и тебе нравится заниматься традиционным домашним хозяйством, но магия существует в частности и для того, чтобы облегчить человеку жизнь.

Роман начертил пальцем некую фигуру в воздухе, простенькую, похожую на изогнутого червячка, и в доме в один миг все изменилось: тарелки и стаканы сами собой оказались в шкафах, причем абсолютно чистые; весь мусор исчез – ни фантика, ни банановой шкурки на сверкающих полах и подоконниках; стулья аккуратно расставлены по своим местам, а пепельницы не только опустели, но и заблагоухали нежными цветочными ароматами вместо пронзительного запаха табака и пепла от разнообразных окурков…

– А еще говоришь, что добрые дела редко тебе удаются, – улыбнулась Маргарита.

– Это дело не доброе и не злое, так, обычная гигиеническая процедура. Очищение жилища от чужой грязи. Вместе с мусором исчезают и негативные влияния, которые кое-кто постарался здесь оставить.

– У тебя очень ловко получилось.

– Навыки старого холостяка, – небрежно передернул плечами Роман. – За последние лет триста – четыреста в моих апартаментах ни разу не появлялась женщина, которой нравилось бы мыть посуду.

Маргоша тут же представила, как много женщин могло появиться в апартаментах Раймундо за «последние лет триста-четыреста», и ей чуть не стало дурно… Угораздило же ее связаться с испанским грандом, начинавшим свою карьеру при арагонском дворе в тринадцатом веке! Конечно, горячая кровь, куртуазные средневековые нравы, культ Прекрасной Дамы… Наверное, канонам строгой нравственности жизнь Раймундо отвечала только в тот относительно короткий период, когда он был монахом-францисканцем.

Да, похоже, история с бывшим мужем (с которым она, по роковому стечению обстоятельств, развелась как раз перед тем, как стала ведьмой, что, собственно, и подтолкнуло к переменам в жизни) ничему ее не научила… Игорь хоть и не гранд, не идальго и не рыцарь, но по части куртуазности даст всем грандам большую фору. Женщину всегда привлекает определенный мужской тип, к сожалению. Или к счастью…

Чтобы отвлечься от своих раздумий на щекотливую тему, Маргарита решила вернуться к практическим вопросам:

– Ты мне потом покажешь еще раз этот знак магического очищения? У меня сегодня ничего не вышло, хотя я раз пять повторила очищающее заклинание.

– Видишь ли, сердце мое, заклинания вообще не дают стопроцентной гарантии успеха. Существуют разные степени магии. Первая, самая простая, – наведение чар при помощи заклинаний, наговоров и специальных предметов. Механически выучить текст какого-нибудь заклятия, сварить зелье, подбирая ингредиенты по составленному кем-то рецепту, или воспользоваться неким артефактом, – к примеру, шапкой-невидимкой, – может каждый начинающий чародей при должном усердии. И даже может при этом добиться приличных результатов, если он не без способностей. Многие на этом и останавливаются. Но, как я говорил, это всего лишь низшая ступень магии, магия дилетантов. Она далека от творчества, это просто ремесло. Вторая степень – умение колдовать при помощи невидимых знаков, которые ты чертишь в воздухе перстом или кинжалом athame…

Атаме, магический кинжал, у Маргариты был – бабушка оставила ей свой в наследство вместе с другим колдовским инвентарем. Но Маргоша еще не умела им как следует пользоваться – пока как-то не довелось.

– А третья степень, более высокая, – это колдовство при помощи силы мысли, – продолжал свою лекцию Роман. – Подобным искусством могут овладеть лишь избранные, но каждый чародей должен к этому стремиться, если желает преуспеть. Впрочем, стремление к совершенству бесконечно, и в магии, как в каждом искусстве, есть еще более высокие степени…

– Знаешь, общение с тобой равнозначно полному курсу не только практической магии, но и магической теории…

– Да нет, я плохой учитель, и более того, я плохой чародей. Когда-то у меня были ученики, но никто из них не добился настоящих высот. Вот и тебе я всеми силами стараюсь передать то, что усвоил благодаря своему долгому опыту, но, увы, моя собственная жизнь – плохая реклама для моих знаний.

Маргарита терпеть не могла, когда Раймундо заводил унылую песнь про собственные неудачи, и всегда старалась его отвлечь от подобных настроений. Эх, если бы он в свое время попал на прием к опытному практикующему психоаналитику, этот случай не был бы таким запущенным. Жаль, что в Средневековье при арагонском дворе психоаналитики не были популярны…

– Между прочим, американские психологи говорят, что человек не должен иметь отрицательного мышления и непроизвольно настраивать себя на негативную волну, – заметила она. – Нельзя говорить себе: я плохой специалист, я неудачник… Надо приучить себя руководствоваться позитивными образами, тогда все удается.

– Забавная теория. Но я, признаться, не очень верю американцам с их новомодными веяниями. Древние знания индейцев во многом оказались утраченными, а искания населивших Америку европейцев лишены глубоких исторических корней. Первые конкистадоры устремились на завоевание Нового Света лишь в пятнадцатом веке. Я тогда был уже немолод, умудрен жизнью и взирал на американскую авантюру этих агрессивных мальчишек весьма скептически…

Маргарита постоянно забывала, что перед ней человек, родившийся в 1235 году. Надо сказать, для своего возраста он неплохо сохранился – больше 30—35 лет на вид никак не дашь… И к современной действительности он вполне адаптировался.

Гораздо приятнее воспринимать его как молодого человека и модного музыканта, чем как некое допотопное существо, выползшее из глубины веков. Маргоша любила историю, но все же… перед ней был человек, рожденный в первой половине тринадцатого века, и до конца осознать это было совсем непросто!

Когда Раймундо исполнилось семь лет и он спокойно рос себе на Майорке, где был его отчий дом, старший современник юного испанского гранда, русский князь Александр Невский в далеком от Майорки Пскове разбил тевтонских рыцарей в ходе Ледового побоища… Они с Романом из одного времени! А ведь странно было бы представить, что можно влюбиться в Александра Невского! Впрочем…

У Маргариты есть одна знакомая валькирия (да-да, настоящая валькирия, дева-воительница со сложной судьбой и большим житейским опытом), которая была в свое время хорошо знакома с Александром Невским. Так вот, эта валькирия весьма восторженно отзывалась о русском князе («Такой был интересный мужчина, Санечка-то, это что-то! Шлем, доспехи, стать богатырская, взгляд орлиный, как на коне перед своей дружиной выедет, так женские сердца и замирают. И в бою был хорош…») и, похоже, была в него когда-то влюблена.

А Роман тем временем замолчал и тоже о чем-то задумался. Когда люди по-настоящему близки, они не только с удовольствием говорят, но и с удовольствием молчат рядом друг с другом… Если бы не дикая головная боль, Маргоша чувствовала бы себя сейчас почти счастливой.

– Ты начал рассказывать про конкистадоров, – напомнила Маргарита.

– Погоди! Я постоянно упускаю самое главное. Что нам эти конкистадоры? Ты ведь, кажется, сказала, что твои чары не действуют? Хотя ты пять раз произносила заклинание…

– Вообще-то я не собиралась это обсуждать. Так, к слову пришлось, вот и проговорилась. Не знаю, почему мои чары вдруг отказали…

– А ты ничего не перепутала, когда творила заклинание?

Маргарита почувствовала себя уязвленной: да, в магии у нее пока не такой обширный опыт, но все же обидно, когда тебя принимают за двоечницу из третьего класса.

– Я ничего не перепутала, – отрезала она. – Во всяком случае, предыдущие пятьдесят раз, использовав чары чистоты, я все делала точно так же. И справлялась. Просто сегодня у меня страшно разболелась голова. Наверное, поэтому и чары мои не подействовали.

Роман вскочил на ноги. У него на лице была написана такая тревога, что Маргарите стало не по себе.

– Что за чушь? С головной болью ты должна уметь легко справляться. И на действенность заклинаний такой фактор, как мигрень, никак не влияет.

Роман протянул руки и сделал несколько пассов в воздухе, проводя ладонями над головой Маргоши от макушки к вискам. От его рук шла волна тепла. Достигая кожи Маргариты, она слегка покалывала ее невидимыми иголочками и отступала, унося с собой боль. Казалось, что волосы Маргоши ерошит легкий летний ветерок. Вскоре никаких следов недомогания не осталось.

Маргарита почувствовала невероятное облегчение и одновременно страшную слабость. Ей захотелось уснуть. Но Роман не дал. Он почему-то нервно смотрел на ее шею.

– Ты сейчас похож на вампира! – улыбнулась Маргарита. – Примериваешься, как половчее меня загрызть?

– Где твой пентакль? – Роман словно и не услышал того, о чем она с ним говорит. – Где охраняющий пентакль, Маргарита?

Охраняющим пентаклем назывался старинный золотой амулет в виде заключенной в круг пятиконечной звезды, который покойная бабушка подарила Маргоше незадолго до того, как оставила этот мир. Она просила никогда не снимать это украшение, и Маргарита до сего дня исполняла ее просьбу, но вот сегодня… Цепочка с амулетом оказалась некстати. Маргарите хотелось, чтобы ее наряд был дорогим и изысканно-простым – черное вечернее платье с большим декольте и бриллиантовое колье на шее, строгое по форме, но с хорошими камнями. Минимализм в эстетике дает потрясающий стилистический эффект.

А если из-под колье выглядывает еще одна золотая безделушка, это уже явный перебор и как-то не комильфо… Но как объяснить это Роману? Мужчины такие вещи никогда не понимали!

– Я временно сняла пентакль. Он не гармонировал с моим нарядом и вообще…

– Ты сошла с ума! – заорал Роман.

Маргарита хотела было обидеться: еще не было такого случая, чтобы он беспардонно повышал на нее голос. Вот вам и рыцарь арагонского двора! Нет, все мужчины одинаковы – что средневековый рыцарь, что нынешний хам. Но от таких мыслей она тут же почувствовала себя виноватой: он ведь за нее тревожится, а она сделала что-то не так и дала ему повод для беспокойства.

– Ромочка, не сердись! Я ведь сняла пентакль ненадолго. Только на сегодняшний вечер.

– Ты не должна была этого делать! Пентакль – самое важное звено в системе твоей магической защиты. И, Удалив это звено, ты разомкнула всю цепь. Немедленно верни охраняющий пентакль на место и никогда его не снимай.

Расстроенная Маргарита взяла свою сумку и залезла в карманчик, где был спрятан бабушкин амулет.

Ни охраняющего пентакля, ни цепочки, на которой он обычно держался, в сумке не было.

Вместо амулета Маргарита вытащила из карманчика кусок ярко-красной ленточки, завязанный узлом. Откуда она здесь взялась? Что и говорить, это был совершенно неожиданный и… неприятный сюрприз.

Маргоша растерянно держала ленточку в руках и чувствовала, как возвращается головная боль – ее голову словно сжимал стальной обруч.

Роман взял Маргариту за руку и выхватил у нее алую ленточку. В глазах у Маргоши потемнело, и она провалилась в какую-то вязкую мглу…

Ей показалось, что очнулась она через пару секунд, но обнаружила себя сидящей в темной комнате у магического алтаря, возле которого, величественный, словно древний жрец, возвышался Раймундо в темной мантии. Перед ним стояла «каменная чаша» – грубый кусок гранита, обтесанный волнами и побитый ветрами, с очень глубокой природной выемкой в центре, по размеру похожей на миску для салата. Гранитную чашу, найденную где-то в горах Шотландии в те времена, когда Раймундо служил при дворе английского короля Эдуарда III в качестве алхимика, астролога и чародея, он часто использовал в магическом ритуале «огня и камня», но сегодня все было как-то серьезнее и страшнее, чем обычно. Маргоша еще никогда не видела, чтобы ее друзья колдовали с выражением такого мрачного отчаяния и одержимости.

Раймундо бросил в чашу три щепотки порошка – белого, черного и желтого. Смешавшись, они вспыхнули языками яркого пламени. В огонь маг швырнул алую ленточку. Вопреки физическим законам она не загорелась и даже не начала тлеть, хотя ее лизали огненные языки. Но корежилась и извивалась она, как живое существо. Маргарита почувствовала запах серы… Только бы Раймундо не вернулся к черной магии! Он снова скатится в пропасть!

Маг протянул руку к Маргоше, взмахнув широченным рукавом мантии, и произнес:

– Внимай мне! Я разрушаю чары! Алая магия больше не имеет над тобой власти!

Его голос показался Маргарите чужим и идущим откуда-то издалека. Но ей вдруг стало легко, словно нечто давящее упало с ее души. И тут бьющаяся в огне, завязанная в тугой узел ленточка вдруг сама собой развязалась, вытянулась и вспыхнула ярким пламенем.

А Раймундо повернулся лицом на север, плеснул в гранитную чашу воды из старинной бутыли темного стекла и установил в центре этого озерца черную свечу.

Черная свеча не понравилась Маргарите и снова породила у нее какие-то смутные подозрения…

Черные свечи невольно ассоциировались с черной магией, а ведь свои беды Раймундо приписывал именно тому, что когда-то осквернил свою душу этим занятием. Неужели он взялся за старое?

Но все же Маргоше очень хотелось доверять Раймундо. Прислушавшись к своему внутреннему голосу, она решила, что доверять ему все-таки можно.

– Мангашар! Дайанашира! – провозгласил маг (это были «слова силы» древнего обряда друидов, призывающие на помощь духа всех рожденных животных, духа ветра и дождя и еще парочку духов попроще. – Тумуг! Урскумог!

Тут пламя свечи заполыхало так, словно в гранитную чашу был установлен факел, а не свечечка с тоненьким фитильком… Раймундо мрачно уставился на огонь. Он умел видеть в пламени то, что хотел, и то, что ему было необходимо увидеть и узнать. Маргарите для этих целей приходилось пользоваться волшебным зеркалом, да еще и активировать это зеркало силой кольца Бальдра.

Ей было ужасно интересно, что же такое Раймундо видит в пламени, но нельзя было отвлекать мага своими вопросами от ритуала…

Только когда обряд завершился, Маргоша осмелилась поинтересоваться, что же Раймундо удалось узнать. Вопрос она облекла в шуточную форму, чтобы хоть немного разрядить мрачную атмосферу, сгустившуюся в этот вечер в доме гитариста Лунина.

– Слава победителю барабашек и истребителю красных бантиков! Ну как, много ли ты разглядел в огоньке свечи?

– Меньше, чем хотелось бы, – устало выдохнул он, проводя ладонью по глазам, уставшим от созерцания пламени. – Ясно, что это был не случайный воришка, польстившийся на то, что плохо лежало, и прикарманивший золотую безделушку. Похоже, кто-то предпринимает против тебя активные враждебные действия. Я попытался вызвать сцену похищения твоего пентакля, и она предстала передо мной в пламени… Но я не смог разглядеть лицо вора – он все время оборачивался лишь темной тенью. Значит, этот человек обладает сильной магической защитой. И то, что он оставил в твоей сумке, свидетельствует об использовании алой магии, доступной лишь посвященным.

– Алой магии? – удивилась Маргарита. – Я прежде никогда не слышала о разноцветных магиях, все как-то манипулируют понятиями черной и белой магии, не обращаясь к цветам солнечного спектра…

– Тебе еще много предстоит узнать, достопочтенная сеньора, – усмехнулся маг. – Черная и белая магия – это, по сути, разный подход к магическому действу. Черные маги действуют при помощи темных сил, сил зла, которые им удается подчинить своей воле или с которыми удается вступить в союз… И вся их воля направлена на достижение эгоистических целей: богатства, власти, силы, исполнения собственных капризов, – но все это лично для себя и в ущерб другим. А белый маг служит добру и приводит свою волю в гармонию с космической волей Вселенной. Поэтому к нему на помощь приходят позитивные природные стихии и духи добра. А магия спектральных цветов означает лишь техническую сторону – на какой практической основе построено твое колдовство, доброе либо злое. Алая, или красная, магия – магия огня, которую черные маги усиливают еще и обрядами с кровью, тогда как белым магам достаточно лишь природной силы пламени. Зеленая – растительная магия, волшебство при помощи цветов, деревьев и трав; голубая – магия воды; желтая – солнечного света; фиолетовая – магия ночи, магия мертвой, кладбищенской энергии… Ну и так далее. Когда ты обнаружила в своей сумке алый узелок, я сразу догадался, что кто-то пытается связать твои силы и лишить тебя магической энергии. А все, что было сотворено при помощи огня, огнем и уничтожается…

– Да, но почему ты использовал в обряде черную свечу? Неужели ты снова вернулся к практике черной магии?

– Дорогая, ну сколько можно меня этим попрекать? Я обратился к практике черной магии много веков назад в минуту горького отчаяния и до сих пор несу за это суровое наказание… Всю оставшуюся жизнь я пытаюсь смыть с себя печать черного мага. Неужели же теперь, когда мне стало намного легче, я снова вернусь к этой практике и окончательно погублю свою душу?

– Но ведь черная свеча…

– Свеча соответствует канонам друидической магии, а друиды не делили магию на черную и белую… Просто для этого обряда нужна свеча, сделанная из воска, который смешивается с одним из самых обычных природных компонентов – измельченными косточками садовой сливы, или корой терновника, или на худой конец травой таволги. Любой из этих компонентов придает воску черный цвет, но, согласись, сливовые косточки вовсе не то средство, при помощи которого служат духам зла. Надеюсь, теперь ты перестанешь тревожиться и твои мысли вернутся к практическим делам? Попробуй заставить свой амулет вернуться к тебе.

– Как?

– Путем обычной трансматериализации. Пусть твой охраняющий пентакль исчезнет в том месте, где он сейчас находится, и явится здесь у нас. Ну же, прикажи ему – проверим, полностью ли восстановились твои силы. Я не уверен, что после первого же обряда ты сможешь полностью восстановиться, – придется пройти длительный, как бы выразиться поделикатнее, курс лечения…

Маргарита протянула руку и мысленно сосредоточилась на своей цели – пусть бабушкин подарок, предназначенный для защиты ее единственной внучки от всех вражеских воздействий, снова будет здесь! Пусть он вернется к своей хозяйке!

Трансматериализация, которую Маргарита давно освоила и не раз с успехом использовала, сегодня тоже далась нелегко. Пришлось раз пять начинать все сначала, пока она не почувствовала, как в ладони шевельнулось нечто металлическое, и крепко сжала кулак.

Увы, рассмотрев то, что удалось вернуть, Маргарита чуть не расплакалась: это была только цепочка, на которой прежде висел охраняющий амулет, но самого амулета не было… Какой-то сильный маг успел защитить украденный пентакль от ее поползновений вернуть себе свою собственность.

– Мне сегодня ничего не удается, – пожаловалась Маргарита, забыв о собственных рассуждениях о силе позитивного мышления.

– Кольцо, – подсказал Раймундо. – Призови силу кольца!

Да, хочешь не хочешь, а к кольцу обращаться придется – самой ей сегодня не справиться.

– Со мной сила Бальдра! – громко прокричала Маргарита. – Мой украденный амулет, где бы ты ни был и в чьих бы руках ни находился, заклинаю тебя мощью кольца «Драупнир», силой Небес, светом Солнца, сиянием Луны, блеском Огня, скоростью Молнии, быстротой Ветра, глубиной Моря, непоколебимостью Земли, твердостью Камня – вернись к своей хозяйке!

В комнате завертелись вихри, распахнулась и захлопала оконная рама, замигали свечи, то разгораясь ярче всех допустимых пределов, то затухая почти до полной тьмы. Все более-менее легкие предметы, подхваченные порывом ветра, поднялись в воздух и понеслись в безумном хороводе, особую пестроту которому добавляла рассыпавшаяся колода карт таро.

Раймундо еле устоял на ногах, а Маргариту вихрь отшвырнул к стене, и она осела на пол, закрыв лицо руками… Но тут же рядом с ней что-то пролетело и звякнуло, упав на низкий столик. Ветер сразу стих, и наступила странная, какая-то давящая тишина…

Маргоша осторожно приоткрыла глаза. Вокруг царил страшный беспорядок, все вещи были сдвинуты и сброшены со своих мест и валялись где попало. При этом Цели своей пусть и с помощью кольца, но Маргоша все же достигла – ее пентакль лежал рядом с ней на столике черного дерева. Но в ушко амулета, приспособленное для вдевания цепочки, была протянута еще одна красная ленточка, завязанная узлом.

– Моя магия подействовала! Роман, моя магия подействовала – амулет вернулся!

Обратиться к магу можно было, использовав разные имена, но Маргарита все же предпочитала его подлинному, громоздкому средневековому имени имя, распространенное в современном мире и потому привычное слуху. Хотя… композитора Паулса ведь зовут Раймонд, почти то же самое, что и дон Раймундо, и никто из друзей композитора еще язык себе не сломал.

Роман-Раймундо наконец вышел из столбняка.

– Как ты догадалась использовать защиту святого Патрика для усиления магии кольца?

– Защиту святого Патрика? Похоже на название шахматного приема. Знаешь, мне и в голову не приходило что-то специально использовать… Так, сами собой вырвались какие-то слова, у меня это иногда бывает. Моя бабушка считалась сильной ведуньей, но она почти ничему не успела меня научить. Хотя и утверждала перед смертью, что передает мне свою силу. Видимо, ко мне все же пришло нечто неосознанное, не то силой внушения бабушки, не то из глубин генетической памяти выплыло. Но иногда, в критических ситуациях, какие-то заклинания и магические формулы вдруг сами наворачиваются мне на язык.

– Тебе следует как-то фиксировать эти экспромты. Вдруг еще когда-нибудь придется их воспроизвести. Сегодня ты использовала редкое сочетание двух разноплановых магий. Кольцо Бальдра – могучий артефакт, пришедший из глубин скандинавского язычества, а защита святого Патрика – заклинание позднедруидической школы Британских островов, уже периода распространения христианства. Обычно никому не приходит в голову соединять столь несоединимое… Но магический эффект получился весьма интересным.

Как старый алхимик и исследователь наследия друидов Раймундо был прежде всего ученым, хотя сам он себя считал в первую очередь куртуазным рыцарем. Однако вечное стремление подвергать все явления научному анализу плохо сочеталось с куртуазностью. Еще хуже, чем наследие Бальдра, языческого бога весны и света, с творчеством святого Патрика…

– Ты бываешь таким страшным занудой! Главное, что пентакль вернулся!

Маргарита протянула руку, чтобы взять свой амулет, но Раймундо остановил ее:

– Подожди, ты забываешь про алое колдовство!

Да, к амулету ведь и вправду была привязана ленточка…

– Ну так сделай с ним что-нибудь, – попросила Маргоша. – Не век же на него любоваться!

Ответ был достоин истинного алхимика.

– Мне не хватает информации для принятия грамотного решения, – рассеянно сказал Роман и погрузился в глубокую задумчивость.

И тут в комнате вновь закрутился вихрь…