Страшная тайна Улья

Глава тридцать первая 31. Разговор с Ритой

Глава тридцать первая

31

Разговор с Ритой

Значит Женя поговорила с Ритой, и с этого момента и началась чёрная полоса. Грин, отложил телефон, и задумался. Что это было? Ревность? Отчаяние? Может быть она чувствовала себя обманутой, или преданной? Телефон зазвонил снова. Света. Грин не глядя сбросил вызов. Почему он не спросил Женю сразу? Стоило поговорить, причём поговорить достаточно долго… Но она не хотела говорить. Почему? Что случилось такого, о чём она не захотела говорить с Грином?

Баклан, который сидел рядом услужливо пододвинул Грину ещё один полный стакан. Грин молча взял его и залпом выпил половину. Трусливый и мнительный человек, но одного у Баклана было не отнять — он прекрасно чувствовал настроения собеседника, это не было даром, скорее обычным навыком, который есть у людей, которым приходится помногу общаться с другими. Возможно поэтому он не обладая никакими особыми способностями смог выжить до сих пор.

Ещё раз позвонила Света. Грин опять не стал брать телефон. Он не хотел сейчас слушать ни утешений, ни… вообще ничего. Он медленно выпил ещё четверть стакана, и задумался. Если Женя попала в камеру Риты, то попала она туда не просто так. Ей должен был кто-то помочь. Как минимум. А как максимум об этом должны были знать люди. Непростые люди… И как они такое допустили?

Грин рывком поднялся, выпив остатки зашагал прочь и не глядя. Кто занимается допросами? Старый чёрт Батя на этом не собаку съел, а целую стаю, и даже не собак, а волков. Как же так вышло, что Женя познакомилась с Ритой? Однажды Грин уже думал о Бате, и Рое и остальных, и очень сильно хотел найти Риту до того, как её найдёт Батя. Не получилось. Теперь следовало хотя бы уберечь Женю.

Батя сидел в кабинете один. Не было его помощников, не было ни ментатов, не было умельцев, способных смотреть чужие воспоминания, как увлекательное кино. Причём сидел и был спокоен, и имел такой вид, как будто ждал Грина. Хотя возможно так и было — та же Света могла уже ему позвонить.

— Садись сынок. — поприветствовал его в своей неизменной манере Батя.

Грин не здороваясь сел, вгляделся в этот седой ёжик волос, крепкое мускулистое тело, и глаза, которые смотрели как рентген. И в очередной раз понял, почему многие рейдеры узнавая, что им предстоит встреча с Батей начинали писать кипятком. Батя не был стариком. Крепкий мужик, около пятидесяти даже не полностью седой — цвет волос перец с солью. Глядя на него легко можно было бы представить его в инквизиторской рясе, или в форме рядом с Дзержинским или Лаврентием Берией.

— Ты знал, что Женя попадёт к Рите? — напрямую спросил Грин.

На лице у Бати не дрогнул ни один мускул.

— Конечно. — спокойно кивнул Батя.

— Почему?! — сорвавшись Грин даже вскочил.

— Она сама этого хотела. — флегматично пожал плечами Батя.

Грин вгляделся в его глаза. Батя прекрасно понимал, что случилось, и прекрасно понимал, почему к нему пришёл Грин, но был спокоен как удав, и продолжал спокойно смотреть. У Грина в очередной раз возникло ощущение, что тот смотрит ему в душу.

— Зачем ты это сделал, Батя? — обессилено спросил Грин снова садясь на стул, вся злость, всё отчаяние куда-то ушли, и осталась только пустота.

— Я думаю ты и сам понимаешь. — спокойно сказал Батя. — Впрочем, лучше поступим по-другому. Пошли.

Грин на ватных ногах поднялся, и поплёлся следом за Батей. Батя провёл его по ряду коридоров, охрана на входе которых беспрепятственно пропустила их, и остановившись у одной двери отпер её, молча посмотрел на Грина, на дверь, и чуть слегка приоткрыв отошёл в сторону. Грин молча открыл дверь, и ни слова не говоря шагнул внутрь.

Это была камера. Причём камера очень и очень хорошая. Комната без окон, с минимальным набором предметов и мебели, но не КПЗ с лавкой, уже хорошо. Около стены к полу была привинчена стальная кровать с сеткой-панцеркой и казенным бельём пахнущим химией. Рядом к стене был так же прикручен стол, и стоял лёгкий туристический табурет — таким при всём желании не получится ни травмироваться, ни травмировать охрану. В углу был даже умывальник и крохотное полотенце, а в другом углу был биотуалет. На столе даже лежали книги — уголовной кодекс Российской Федерации, какая-то религиозная книга, и кодекс строителя коммунизма.

Классические методы, которые в своё время применяли ещё до Бати. Хочешь читать — читай пожалуйста. Пока не начнёт тошнить от сухих параграфов, поучений о жизни, и громких лозунгов. Пока не начнёшь сходить из-за этого с ума… Если бы дело было в дисбате — солдатской зоне, то из книг был лежал устав.

— Грин? — раздался удивлённый и слабый голос. — Я надеялась, что ты не узнаешь. Или что тебя сюда просто не пустят.

Грин наконец перевёл взгляд на фигуру лежащую в кровати — это была Рита. Выглядела она не важно — глаза были покрыты тёмными кругами и запали, лицо заметно похудело, голова была обрита полностью, а на теле были множественные шрамы. Она присела на кровати, на которой похоже дремала, и слабо улыбнулась.

Грин подошёл ближе, и почувствовал, что его снова зашатало, а в глазах потемнело. Он опёрся на стол.

— Тебе не следовало сюда приходить. — сказала Рита. — Выглядишь не важно. Тебе нельзя смотреть на подобные вещи.

Грин пару раз вдохнул приходя в себя, и повернулся к ней.

— Возьми стул, и сядь у стены. — флегматично сказала Рита. — Чтобы спину не напрягать.

Грин сел. И тут же заметил, как она неестественно двигается, прикрываясь тонким одеялом, больше похожим на плед, или толстую простыню.

— Что с тобой? — спросил он. — Ну-ка, покажи руку.

Рита помедлила.

— Ты же не отстанешь просто так. — сказала она, и показала правую руку.

Правой кисти не было.

— Это сделали муры. — сказала она. — И шрамы тоже от них с килдингами. Теперь можно честно сказать, что я как ты — рука за руку.

Грин шагнул к ней, и сдёрнул покрывало. На Рите была только мужская белая майка без рукавов в обтяжку, и такие же шорты. Всё тело было покрыто шрамами. Грин снова почувствовал приступ ярости.

— Они… Этот старый чёрт даже нормальной одежды тебе не дал?! — рявкнул он. — И вместо одеяло сунул этот плед?

— Тихо. — Рита положила здоровую руку ему на плечо, и похлопала. — Тихо-тихо… Он поступил правильно. Это старые правила всех следователей — одежда на заключённом должна быть без карманов, и такая, чтобы нельзя было спрятать посторонние предметы. И одеяло должно быть таким же, чтобы его нельзя было использовать как оружие. Успокойся Грин, всё хорошо.

Грин замолчал и просто сел рядом.

— Поэтому я и не хотела, чтобы ты меня видел. — сказала Рита. — Чужую боль ты воспринимаешь острее, чем свою. Я просила старого чёрта не пускать тебя, но у него похоже свои планы.

— Кто это сделал? — Грин показал на её руку.

— Ты их всё равно не знаешь. — пожала плечами Рита. — Когда они поняли, как ты сбежал из наручников, то найдя меня отрезали мне ту же руку. За то, что не досмотрела. А к Бате можешь не испытывать злость — эта камера, эта одежда, это одеяло, и эти книги — всё это для него просто часть работы. К тому же, он спас мне жизнь, и доставил сюда, где меня подлечили. Условия поверь мне очень хорошие. А то, что я здесь оказалась — сама виновата — предательство я сделала сама.

Грин некоторое время молчал.

— Расскажи о чём-нибудь? — спросила Рита.

— О чём? — тупо спросил Грин.

— О чём угодно.

И Грин заговорил. Сделал то, что ему хотелось уже очень давно — выговориться. Рассказал, как они собрали экспедицию в Пекло, которое оказалось адом. Как на них напали по дороге, и как они отбились, как вошли в пекло, и как нашли группу умирающих рейдеров, как помогли им, и как шли вместе с ними по Пеклу. Как их вёл проводник, и как они потеряли ищу и воду. Как справились с этим. Как позже их предали рейдеры, которых они встретили, как предал проводник, и как появился скреббер, готовый сожрать и раздавить всех и каждого, кто встанет у него на пути.

Потом он рассказывал, как они бежали от скреббера, как почти потеряли Роя и Настю, как уже потом почти ползком пытались выбраться из этого кошмара, как снова нашли пищу и живец, трупы предателей, и труп проводника, который погиб почти выбравшись.

Потом рассказывал, как их пытались остановить на выходе из Пекла, и как они добрались до стаба. После того, как он рассказал о том, как узнал о ней, то просто запнулся.

— Женька испереживалась. — спокойно сказала Рита. — Вполне её понимаю, я бы тоже на её месте запереживала, когда если бы узнала, что рядом с тобой появилась такая баба как я, да ещё из-за которой ты потерял руку.

Грин удивлённо посмотрел на неё. Рита говорила так, как будто они с Женей были лучшими подругами.

— Рассказывай дальше. — подмигнула Рита. — Дойдёшь потом и до Женьки. У меня сегодня просто праздник — обычно меня никто не развлекает рассказами.

Грин замолчал, а потом снова заговорил.

Он рассказал, как несколько дней хотел уснуть и всё забыть, а потом, как он и Рой с Гробовщиком отправились охотится на муров. Тогда это было замечательным способом отвлечься.

У Риты был такой вид, как если бы она смотрела боевик. Впрочем так оно и было.

— Блин… — она потянулась с лицом кота, который сожрал сметаны. — Ну и дурра же я! Столько всего интересно пропустила! Что стоило тогда не тупить? Сама бы была в этом Пекле вместо со всеми, и после бы смотрела как Гроб шинкует муров… Теперь… Теперь на это смотреть кому-то другому.

— Проиграла мертвячке. — с досадой произнесла она. — Я даже завидую Женьке…

Она помолчала некоторое время, Грин помолчал.

— Так что было дальше? — спросила Рита. — Что случилось с Женькой? Уж я точно знаю, что если бы с ней было всё хорошо, то она бы не дала тебе ходить в унынии. Вот прям зую даю, или глаз.

Грин помолчал, а потом всё рассказал.

Рита впала в некоторую задумчивость. Грин тоже замолчал.

— Грин, а расскажи ещё про неё. — попросила Рита.

— Она говорила с тобой? — вместо этого спросил Грин.

— Говорила. — кивнула Рита. — Как же без этого.

Грин помрачнел.

— Да не грузись ты. — похлопала его по плечу Рита. — Всё было нормально, а будет ещё лучше. Главное, ты не грузись, не делай таких глупостей, когда Нину спасать бросился.

— О чём вы говорили? — прямо спросил Грин.

— О чём могут говорить две женщины? — посмотрела на него Рита. — Просто сплетничали. Так, обычный бабский трёп. Даже пересказывать стыдно. Но одно могу сказать точно — у нас сиськи одного размера.

Грин вздрогнул. Очень уж не похоже была на Риту такая манера разговора, а значит она что-то скрывает, или умалчивает, заодно разряжая обстановку. Так бы могла себя повести Аня, или Нина.

Грин замолчал, и в упор посмотрел на Риту.

— Что её так задело? — спросил он.

— Сказать честно? — ухмыльнулась Рита.

Грин кивнул. Рита наклонилась к его уху.

— Месячные начались. — прошептала она.

Грин посмотрел на неё, как на полоумную. Тут и без гадалки было понятно, что она врёт.

— Ну, что ты меня так смотришь? Знаешь, некоторые бабы стесняются про это говорить мужикам, и ходят злые, и болезные. А одна моя знакомая, такая скромная была, что когда вышла замуж, то два года не ходила в туалет при муже, чтобы он не услышал лишнего.

Сказать на это было нечего. Даже аргументов никаких не находилась.

— А может ещё и испереживалась вся, что детей иметь не сможет — заражённые не рожают ведь.

Грин моргнул, а Рита резко замолчала, как будто сказала что-то лишнее.

— А знаешь, выпей-ка воды. — она показала на стакан с водой, который стоял на столе.

Грин механически взял и выпил его. Когда он повернулся к Рите, то она протягивала ему ладонь с жемчужиной красного цвета.

— Проглоти. — сказала она.

Грин хотел что-то спросить, но Рита его перебила.

— Ничего не спрашивай, просто проглоти.

Грин схватил жемчужину, и проглотил. В голове странно зашумело, и он почувствовал, что теряет сознание. Дверь в камеру скрипнула, как будто за ней кто-то стоял дожидаясь. Уже теряя сознание, Грин задался вопросом, что сейчас было, и какую игру ведёт Батя? Для чего он всё это сделал?

Грин почувствовал на себе чьи-то руки перед тем, как окончательно потерять сознание, и их было явно больше, чем две.

Грин приходил в себя довольно долго — сказывалось сильное опьянение, и потеря сознания. Похоже стресс, недосып, и всё остальное так вымотали его, что он просто вырубился. Это довольно очевидно. Вот только что произошло вчера он не мог понять. То что он был у Риты это точно. То, что он говорил с ней, это точно.

Однако почему она дала ему жемчуг, и откуда он вообще у неё взялся? Чувствовала себя виноватой и пыталась откупиться? Как она смогла пронести её, и спрятать? И главные вопросы, на которых нет ответов — зачем Батя впустил его к Рите, и позволил говорить с ней, без надзирателей, даже просто без свидетелей? И зачем точно так же, он впустил к ней Женю? О чём они говорили? Точно не о сплетнях… Вот только Рита отказалась об этом говорить.

Батю не зря боятся до мокрых штанов. Этот человек ничего не делает просто так.

«Батя?!» — Баклан посмотрел на него и затрясся мелкой дрожью. — «Такой седой и крепкий, лет пятьдесят на вид?»

«Ага» — кивнул Грин.

«Да половина людей обходит его десятой дорогой. А если ещё имеют за душою какой-нибудь грех, так вообще стараются не приближаться ближе, чем на несколько кластеров».

«Это товарищ Роя». — кивнул Баклан. — «Один из самых главных. Хитрый змий. С вообще лучше дел не иметь, и не связываться. Он, мастер по допросам. Всю душу вытянет, и не заметишь, как сам выдашь, на каком боку спишь, что ешь, что украл и где прячешь трупы».

Что ты задумал старый змей?