Страшные сказки ведьмы-воровки

– Ну и что вы собираетесь делать, господин Лисц? – произнесла девушка, при этом хитренько улыбаясь.

– Полагаю, устроюсь работать носильщиком, – хмуро пробубнил детектив в ответ.

– Вы так рвались ко мне, сбивая все на своем пути, даже собственную гордость подмяли, набиваясь ко мне в женихи. Чуть не испортили праздник. И ради чего? Вот я с вами, готова содействовать в вашем расследовании, как вы того и хотели, но теперь вам угодно избавиться от меня.

– Как ты услышала, о чем мы говорили?

– Я ничего не слышала, у вас на лице все написано.

– Может вам следует обсудить все детали дела? Чтобы было легче работать сообща? – решил вмешаться Май, излучая оптимизм.

– Так, – остановился Мур, внутри закипая от злости. Его лицо при этом сохраняло ложное спокойствие. – Вы оба, я не собираюсь раскрывать собственные догадки, потому что я не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Все это дело связанно с колдовством и в ваши мысли легко может забраться тот, кто все это устраивает. Также, Эрика, я уже понял, что от тебя мало чего добьешься. На мои вопросы ты вчера не отвечала, кто может тебя подставить, тоже не знаешь. А я еще раз повторюсь – этого просто не может быть! Ты знаешь этого человека, и либо ты не хочешь подумать хорошенько, либо ты не хочешь выдавать его.

Закончив свою речь, Лисц направился дальше, все еще волоча чемодан за собой. Май посеменил за ним, а Эрика, которой явно не понравилось поведение детектива, осталась стоять на месте, как вкопанная.

Не успел Мур моргнуть, как ноги потянули его обратно, и он понял, что девушка колдовской силой возвращает его на то место, откуда он только что ушел. Вновь увидев перед собой ведьму, вся его решительность вмиг исчезла. Ее глаза ужасали, а аура, которая царила вокруг нее, заставляла вжаться в пол от страха.

– Еще раз, Лисц, ты посмеешь так себя со мной вести, я изничтожу тебя от пят до макушки. Веди себя вежливо с ведьмой, если не хочешь отправиться в ад раньше отведенного тебе срока, – она говорила леденящим душу голосом, отчего Мур пожалел о сказанных им только что словах. Май же нервно кусал ногти, не смея шелохнуться. Затем Эрика приняла прежний облик, и продолжила более мягко, – раз ты меня в это втянул, просветил, как обстоят дела, я теперь не смогу жить по-прежнему. Мне нужно выяснить, кто точит на меня свои клыки, так что у меня есть предложение.

– Какое? – наконец выдавил из себя парень, пытаясь скрыть свой страх, – руки и сердца?

– Я уже говорила, что прекрасно осведомлена о твоем нынешнем положении, – пропустив мимо ушей колкости, вещала ведьма, – поэтому я нанимаю тебя, как частного сыщика, чтобы отыскать того, кто хочет меня подставить.

Мур опешил. Он был глубоко поражен, как эта проклятая девчонка вновь обернула все в свою пользу. Она прекрасно знала, что отказаться от такого шикарного подарка судьбы детектив не вправе, ведь денег у него не было ни гроша.

– Я согласен, – выпалил Мур, прикидывая, что он еще сто раз об этом пожалеет.

– Ну, еще бы, – усмехнулась Эрика.

На бегу на обычном листе бумаге, они составили договор в ближайшем кафе аэропорта, и оба подписали его. Май тихонько сидел рядом. Хотя на него гнев девушки и не распространялся, он все равно старался не высовываться.

– Ты первый человек, который заключает официальной договор с клиентом, зная, что она ведьма, – произнесла Эрика, просматривая листы.

– И что такого?

– Любой ребенок знает из каждой сказки, что если заключить договор с ведьмой или демоном, то это приведет к плохому концу. Ты бы еще монетки дьяволу одолжил.

Мур опять закатил глаза, но стоило Эрике бросить на него пронзительный взгляд поверх страниц, он тут же осекся.

– Ладно, я пошел, милейшая госпожа, у меня теперь не свободное расследование, так что нужно торопиться, – пригнувшись, попытался улизнуть парень.

– Ты пойдешь со мной, – заявила девушка. Вся ситуация ее явно забавляла. У Мура складывалось впечатление, что она над ним издевается.

– Но зачем тебе в этом участвовать? Вся прелесть в частном сыщике в том, что он сам корячиться над расследованием, пока заказчик может преспокойно заниматься своими делами. – Мур выдавил из себя подобие улыбки, дабы не разозлить ведьму.

– Да нет у меня дел, я отпросилась на все праздники с работы, чтобы побыть дома с семьей. Раз ты меня выдернул оттуда, придется тебе меня развлекать.

– Ой, как здорово… – обреченно на последнем издыхании простонал парень, вновь выдавливая из себя кривую улыбку, хотя страдания так и отражались на его лице.

Вся троица вышла на улицу. Эрика отправила свой чемодан домой, вручив его посыльному. Они доехали до почты, чтобы Май мог послать записку своей матери.

– Я ее боюсь, – признался Мур, шепча Маю, пока тот диктовал послание телеграфистке смотревшей из окошка. – Надо быть такой злюкой!

– Я, конечно, не эксперт в отношениях мужчины и женщины, но, по-моему, вы сами постоянно нарываетесь, – заключил Май, деловито выпрямившись.

– Признаться, я недооценивал ведьм, – еще тише шепнул Мур озираясь. Эрика сидела в кресле, как ни в чем не бывало, вальяжно пролистывая какой-то журнал.

– Ну, вы даете, как же самых хитрых созданий и не опасаться. В кого вы такой дурак? – искренне удивился Май.

– В самого себя, – грустно подытожил Лисц.

Тучи нависли над головами людей, и привычная серость вновь охватила городок. Вся троица направилась в бар, где работал подопечный Мура, Лео. Детективу было необходимо привести один провокационный план в действие, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях.

Пока они шли, Мур неохотно делился с Эрикой информацией, которую он смог добыть за дни расследования. Он также посвятил ее во все свои теории и догадки, секундой за секундой чувствуя как все, что было так оберегаемо в его голове, обрушилось, став достоянием общественности.

Май не отставал и тоже выдвигал свои теории, которые чаще всего строились на страстях и безответной любви.

Они зашли в бар, в котором было довольно-таки людно для разгара рабочего дня. Полумрак нависал над посетителями, и лишь легкий тусклый свет от старинных ламп рассеивал его. Барная стойка маняще поблескивала разноцветными бутылками и склянками, в углу томилась в ожидании музыки, маленькая сцена, больше походившая на широкую ступеньку. Унылый ударник дремал на своем стуле за барабанами.

– Господин Лисц? – раздался голос Лео. Парень не изменял своим привычкам – одежда его все также выделялась на фоне остальных яркими цветами. – Зиги сказал вы заходили на днях не в мою смену. Вы что обиделись?

Его глаза с тонной черных теней выражали подозрительность.

– Лео, я тебе очень рад, но у меня тут дело, – Мур попытался спешно обойти парня, который заслонил собою проход.

– Все еще балуйтесь, пытая удачу в поисках ведьм? – Лео манерно вздернул бровями. Сегодня его подростковая натура лезла наружу, как никогда.

– Ээ, да, – согласился детектив, чтобы поскорее отвязаться, – вот знакомься это Эрика, она мне помогает. А это Май, он тут как бы пострадавший.

Лео окинул неодобрительным взглядом девушку, и выдал:

– Нашли мне замену? Вряд ли она чем сможет помочь… – тут произошло то, чего опасался Мур. Эрика метнула яростный взгляд в сторону Лео и тот, словно его огрели чем-то тяжелым по голове, вздрогнул и преобразился в лице, выражая небывалую гостеприимность.

– Вы так прекрасны! Я очарован, – выдал он, влюбленными глазами глядя на девушку, беря ее руку, словно истинный джентльмен. – Проходите, пожалуйста, миледи, я попрошу для вас лучший столик.

– Благодарю, мой хороший, – ласково отозвалась она, – не забудь о юном Мармальде, он заслуживает твоего внимания.

Лео впервые заметил Мая, который еле сдерживался, чтобы не расхохотаться во весь голос.

– Проходите вон за тот столик в углу! Он самый уютный! – запел Лео, суетясь возле троицы. – Там правда с утра выпивает какой-то мрачный тип, но я его сейчас же выгоню.

– Не стоит, – поспешно произнес Мур явно недовольный тем, что сотворили с его подопечным, – этот тип как раз мне и нужен.

– Что я могу сделать для вас, милая леди? – тут же переключил свое внимание окрыленный Лео.

– Принеси нам чего-нибудь выпить, а юному Мармальду перекусить. – Она одарила его улыбкой, слегка проводя рукой по плечу, отчего парень мигом бросился на кухню, чтобы распорядиться.

Девушка, упиваясь проделанной работой, обернулась, и перед ее глазами предстало недовольное лицо Мура.

– Прекрати это, он тебе не официант, – недовольно буркнул детектив.

– Он невежливо себя вел, ведьмы нужны для того чтобы нести справедливость. Или на что нам тогда силы? – лукаво произнесла Эрика, направляясь к столику, – пошли Май.

Довольный паренек посеменил за девушкой, которая приближалась к тому самому мрачному типу. Этот человек был очень хорошо знаком детективу.

– Чего тебе надо, Лисц? – угрюмо произнес Фленсик хриплым голосом, поднимая голову. В каждое движение ему требовалось вложить немало сил, выглядел он потрепанным и жалким. Своим внешним видом он больше походил на бездомного проходимца, нежели на одного из самых красивых и знаменитых людей города.

– Видишь ли, Чарли, – заговорил Мур необычайно деловым тоном, подходя к своему врагу, – я нашел убийцу всех повешенных девушек. Вот она.

С этими словами парень схватил Эрику за руку и подвел ее поближе к столику. Девушка, немного опешив от происходящего, смотрела поочередно, то на одного, то на другого собеседника. Май уже хотел было начать возмущаться, встав на защиту ведьмы, как быстро смекнул, что к чему.

– Так это вы их укокошили? – несвойственным ему, драматичным голосом произнес Лео, подоспевший к собравшимся с бутылкой вина. Он глядел на Эрику, прибывая в крайнем смятении. – Впрочем, знайте, мне все равно. Для меня вы будете правы в любом случае.

– Убери его. – Сказал Фленсик сурово, пронзая детектива острым взглядом.

– Лео, поди, принеси Маю покушать, – поторопил его Мур, чтобы несчастный околдованный парень не мешался под ногами.

– Он вам не официант, – подметила язвительно Эрика.

– Это еще кто? Убийца? Она не похожа на убийцу, – равнодушно бросил Фленсик, наливая себе еще рюмку.

– Похожа, не похожа! Ты знаток убийц, журналист? – выпучил глаза Мур. Эрике показалось все это невероятно забавным, потому что она впервые видела, чтобы кто-то так действовал на нервы детективу, выводя его из себя.

– Поумнее тебя буду. Ну что ты завис над душой, садись, выпьем.

Мур еле сдерживая свое разрежение, плюхнулся напортив Фленсика. Эрика опустилась рядом с Маем, которого никто не приглашал сесть, но он уже давно расположился на стуле.

– Так, говоришь, нашел убийцу. Хорошо, допустим, и? Что я должен на руках тебя покружить, что ли? – Фленсик выглядел так, словно вся его хватка журналиста растерялась по пути в этот бар.

– Нет, я пришел, чтобы ты первый написал об этом, – ответил гордо Мур.

– И с чего бы такая щедрость?

– Да с того, что только ты из всех журналистов утверждал о причастности к этому делу ведьм. И еще похвастать пришел, ты же не считаешь, что я могу раскрыть это дело. – Тут подоспел Лео, кружась, словно фея, он разлил вино и подал яблочный пирог с хрустящей крошкой и мороженным оголодавшему Маю. Фленсик наблюдал за его передвижениями, взирая на него, как на умалишенного. Но, впрочем, его уже ничем нельзя было удивить.

– Ты что и, правда, ведьма? – бросил Фленсик Эрике, сканируя ее своим колким взглядом.

– Ну, хочешь, заколдую тебя, как этого, – она кивнула в сторону Лео, который выпихнув Мая, уселся, уставившись на девушку.

– Иди, иди, Лео, принеси сыра к вину, – вновь поторопил его Мур, отмахиваясь от паренька, словно от надоедливой мухи.

– Он вам не официант, – вновь язвительно одернула его Эрика.

– Нет, серьезно, прекрати. Это уже, ни в какие рамки, так издеваться над людьми! – рассерженно прошипел Мур.

– Кто-то же должен, а то вы слишком сладко живете. – Эрика приняла правила игры детектива, примерив на себя образ зазнавшейся и деловой ведьмы.

– Ты та самая ведьма-воровка, о которой судачит город? – догадался Фленсик. Интерес возвращался к нему.

– А вы долго соображаете, – наклонилась к нему Эрика, посмотрев каким-то дьявольским взглядом, от которого у Мура были мурашки по коже.

Фленсика же это ничуть не смутило и он, посмотрев с какой-то нахальной усмешкой на Мура, протянул:

– Это не она, Лисц. Ищи дальше, – он насладился сполна реакцией детектива, который применив все свои актерские способности, выразил на лице крайнюю растерянность, граничащую с недоумением.

– Ну, конечно, я привел ее сюда, чтобы получить твое одобрение, – вновь обретя прежнюю уверенность, закатил глаза Мур. – И с чего вообще ты указываешь мне что делать, будто ты господь бог, который знает все, что делается в каждом уголке этой планеты?

– Успокойся, я говорю это не она, – преобразился в лице Фленсик, обретая прежние черты. На секунду Лисцу показалось, что журналист их раскусил.

– Хорошо, ты можешь верить во что угодно, но мы посмотрим, как ты запоешь, когда я обращусь к твоему конкуренту Тиму Колу. – Мур развел руками, собираясь уходить, – к тому же я сейчас же поведу эту дамочку в отдел по борьбе с ведьмами. Они там уж сами разберутся убийца она или нет.

Фленсик прищурился.

– Ты блефуешь, Лисц. Тебе ни за что не доказать ее вины. Потому что ее нет, – он опять опрокинул рюмку, настаивая на своем.

– Да что ты! По-твоему, я такой идиот, что даже доказательств при себе не имею? – вспылил Мур. Все существо Чарли Фленсика выводило его из себя.

– Ну, вообще-то я так и думаю, – язвительно подметил журналист.

Тут подоспел вновь Лео, с подносом, на котором красовалась аккуратная и блестящая тарелочка с различными видами сыра.

– Я отыскал для вас лучший сервиз, миледи! – выдал парень, – вы должны сидеть не в этом отвратительном баре, а в самом шикарном ресторане!

Его появление отвлекло детектива, и он уже передумал врезать по самодовольной мине Фленсика.

– Ты так мил, – признательно затрепетала Эрика, глядя, как Лео расплывается в улыбке, – может, ты нам чего-нибудь сыграешь? Ты же гитарист, насколько я понимаю?

– Для вас что угодно, моя госпожа! – воскликнул он, глаза его загорелись, и он мигом ринулся к скучающим музыкантам на маленькую сцену.

– Хорошо, – вдруг заговорил Чарли, – зачем тебе нужно было их убивать? По слухам, ведьма-воровка таким не занимается.

– А чем занимается ведьма-воровка? – попытал удачу Мур. Может быть, на этот раз удастся выяснить, каким образом она победила вампира в лесу.

– Тем, что не задает тупых вопросов! – отрезал Фленсик, – ты в вакууме живешь? Ничего не знаешь! Тоже мне сыщик.

– Я их убила во имя мести, конечно. Вы так точно прочувствовали мои мотивы и осветили их в прессе, что мне даже нечего добавить, – Эрика люто посмотрела на журналиста, какими-то одичавшими глазами. Май аж чуть не подавился последним куском пирога. Но как бы ни старалась девушка произвести впечатление, журналист даже не подал виду, что хотя бы чуток напуган.

– Да, боже мой, ведьмы тут вообще ни при чем, – упрямился Чарли, не собираясь сдаваться. Этот разговор ему порядком надоел.

– Как это ни при чем? – обрел дар речи Май.

– Ты так говоришь, будто что-то можешь знать о расследовании. Тебе со своими липовыми статейками далеко до настоящего дела. – Мур поднялся со своего места.

– Я не знаю? – рассвирепел ни с того ни с сего Фленсик. Эрика не ожидала такого поворота событий, видимо Лисцу было виднее на какую больную точку нужно надавить, чтобы вывести журналиста из равновесия.

– А что ты можешь знать? – насмешливо скорчив гримасу, спросил Мур.

– Я знаю все, почти все, и получше тебя! – Фленсик вскочил с места, эмоции окончательно овладели им.

– Если ты про Джеса Оксфольта, то это уже давно проверено. Он состоял в отношениях со Стейси, четвертой жертвой.

– Что?! – закричал Чарли, чуть не рвя на себе волосы. Он просто не мог вынести, что кто-то несет такой бред. – Ты совсем с мозгами расстался?! Он с Антони встречался.

– Нет, не встречался, – замотал головой Май, поддакивая детективу. Глаза журналиста горели яростью, как два огненных факела. Он стукнул со всей силой кулаком по столу.

– Да со Стейси встречался я! Как она могла крутить с Джесом Оксфольтом, если он ее даже не знал! – на минуту в баре повисла тишина. Мур посмеивался, не отрывая взгляда от опешившего Фленсика, который постепенно осознавал, какую оплошность он только что совершил. – Черт, Мур Лисц!

Он хотел от души выругаться, но в ту же секунду на сцене раздался голос Лео, который со всей отдачей запел во все горло:

«Я влюблен в тебя с первой встречи,

И время меня не лечит,

Чары твои калечат,

Эрика, о Эрика, о Эрика моя!

Обрати внимание на меня!

Страдаю неистово я!».

Чарли Фленсик абсолютно обескураженный стоял, опершись руками на стол, с опущенной вниз головой. Мур спокойно сел обратно с крайне непринужденным видом. Он наслаждался каждой минутой, ведь он добился, чего хотел.

– Знаешь, Фленсик, после того, как я тебя увидел в квартире Стейси, я стразу понял, что к чему. К тому же был еще один немаловажный факт, ты начал катать свои статейки именно после ее убийства. Ни графиня, ни дочь высокопоставленных лиц, ни даже служанка, повесившаяся в спальне наследника, не подтолкнули тебя осветить это подозрительное дело в прессе. А тут какая-то певичка из бара и, пожалуйста.

Чарли молчал. Его руки дрожали, он просто не мог поверить, что, будучи таким пронырой, он самолично выдал свой секрет самому главному врагу, который будет рад уничтожить его, как когда-то он сам уничтожил детектива.

– Нечего теперь в молчанку играть, рассказывай все. А то я пойду к Тиму Колу и поведаю ему о твоей личной жизни. Что начнется, – Мур упивался каждым словом, – скандал! Господин Фленсик связан с повешенными девушками! Он встречался с девчонкой из низшего класса! Какой ужас. Представляешь, сколько у тебя недоброжелателей, которые будут рады подлить масло в огонь? Твоей карьере настанет конец.

Чарли выпрямился с независимым видом. Он манерно сел обратно на свой стул и спросил тихим голосом:

– Эта девчонка, я так понимаю, никакая не ведьма?

– Конечно, нет, – усмехнулся Мур. Незачем было знать журналисту о таких вещах, – мы разыграли спектакль специально для тебя.

– Ладно, если я расскажу все честно, без утайки, ты меня не выдашь? – еле выговорил Чарли, делая над собой усилие. Ему было не по себе от унижения, которое он испытывал.

– Ты просишь невозможное, но ради дела, я пожалуй, соглашусь на твои условия.

– Хорошо, – вздохнул он и продолжил, – я заинтересовался Стейси около трех месяцев назад. Ходили слухи, что она может легко отвадить от себя даже самого наглого и навязчивого ухажера. Я в это, конечно, не поверил и решил сам во всем убедиться, тем более в ту пору заняться мне было нечем. Твой скандал пошел на спад, публика теряла к нему интерес, а нового ничего не происходило. Я пошел в бар вечером, чтобы подождать Стейси после выступления около служебного входа и пристать к ней самым отвратительным способом.

– На это ты годишься, – подметил Мур, на что Фленсик одарил его презрительным взглядом.

– Что ж, она оказалась куда красивее и прекраснее, чем о ней ходили слухи. Стоило ей запеть, и я забыл, зачем туда пришел. Было в ее манере держаться то, что сводило всех присутствующих с ума. И тогда я понял, почему она так популярна. Когда выступление подошло к концу, я немного замешкался и остался сидеть на своем месте, как прибитый гвоздями. Я огляделся и понял, что зал мигом опустел – видимо я был не один такой умник, который решил подкараулить ее возле служебного входа. Не успел я решить, как мне быть дальше, как она вернулась из-за кулис и подошла ко мне. Я растерялся впервые в жизни, ведь она была так уверенна в себе. Сразу стало ясно, кто здесь хищник, а кто жертва. Она в первую же секунду раскусила меня. Подходит и говорит: «Вы Чарли Фленсик, верно? Зачем пришли шпионить за мной?». И все, с тех пор я даже и сам не понял, как оказался в ее плену. Мы с ней стали видеться каждый вечер, но как она отказывает своим ухажерам, я так и не узнал.

– Даже откуда она родом? – усмехнулся Мур.

– Не надо так глазеть на меня! Стоило мне только заговорить о ее прошлом или же спросить о чем-то личном, она тут же применяла свои чары, и меня уже не особо интересовали эти вопросы, как ты понимаешь. Естественно, она не могла покончить с собой по собственной воле, я в этом уверен. Стейси не такой человек, она об этом и помыслить не могла. Но кому понадобилось ее убивать? Конечно, если бы не похожие случаи, я бы решил, что это какой-нибудь сумасшедший поклонник устроил. Я начал свое расследование. В квартиру мне удалось тайно пробраться только в тот день, когда, ты, Лисц, меня там застукал. Все остальные дни там бесконечно маячили ее ухажеры! Так и пасли дверь, будто она из мертвых вернется!

– В тот день, – заговорил Мур, – ты забрал из ее квартиры лунный камень небольших размеров. Зачем?

– Все-то ты знаешь, – закатил глаза Фленсик, – я подумал, это как-то может быть причастно к ее смерти. Потому что она сама мне рассказывала, что лунный камень носят девушки, которые хотят привлечь любовь. Ну, или, как в ее случае, они защищают человека от ведьм. Ведь лунный камень символ Холодного принца, который первый начал вешать ведьм, поэтому люди с ним и носятся. Хотя бред это все, ведьмы тут оказались вообще не причем.

– Но вы же сами доказывали эту теорию? – вмешался Май, который все это время сидел притихший, внимательно впитывая информацию.

– Да, я сначала тоже так думал. Это самое глупое и очевидное. Но появились новые факты, которые противоречат этой теории.

– Какие? Это связанно с тем мрачным психологом Антуаном Де-Филтом? – поинтересовался Мур.

– Ты что следишь за мной? – нахмурился Фленсик.

– Нет, просто ты так отчаянно глядел на него на допросе в понедельник.

– Тогда я еще не знал обо всем, я лишь думал, что она с ним параллельно встречалась. Но слава богам, я ошибся. Итак, все по порядку. После смерти Стейси, у меня остался ее альбом с фотографиями. Видишь ли, хозяин бара, Оуэн Бер, решил подзаработать на ее популярности и сделать альбом в винтажном стиле, чтобы продавать с автографами после выступлений. Она мне подарила экземпляр, который уже утвердили и на следующей неделе он должен был пойти в печать. Когда она мне его вручила, сказала: «Пусть у тебя будет память обо мне». Тогда я не особо придал этим словам значения. На следующий день, она повесилась. Я тут же начал листать альбом и обнаружил там записку от Антуана. Я был в шоке, ведь я считал себя единственным не то, что мужчиной, человеком в ее жизни, ведь она казалась мне такой одинокой. В записке говорилось: «Я жду тебя. Твой Антуан Де-Филт».

– И все?

– Этого было достаточно, чтобы я его возненавидел. Я стал строить теории, что это он наслал ведьму на Стейси из-за ревности или еще чего. В квартире я ничего подобного не нашел. Но вчера в альбоме из-под фотографий вывалилась еще одно послание! Оно у меня с собой.

Он вынул из кармана рубашки листок бумаги, на котором беглым почерком было написано:

«Если вы сделаете это, то мне придется вас убить.

Антуан Де-Филт».

– Я проверил, – продолжил Фленсик, – есть ли у него частная практика в южной части города, как он всем говорит. И, конечно же, есть, он психолог с многочисленными статусами и наградами. Так что вчера я пришел к выводу, что и ведьм не нужно было напрягать, сам же мог довести ее до петли. А судя по ее последним словам, она уже тогда решила повеситься.

– Хорошо, только какое отношение имеют к нему остальные девушки? – спросил Мур, тщательно всматриваясь в записку. Эрика с любопытством выглядывала из-за его плеча.

– Да никакое, – отмахнулся журналист, – другие меня не интересуют. Ты вообще уверен, что они все связанны между собой? Их даже ничего не объединяет.

– Просто не альбом, а какой-то кладезь улик! – подметил детектив, возвращая записку. – Ты не следил за Антуаном?

– Следил, конечно, то есть пытался следить. Его не так уж и просто уловить взглядом… он как будто ускользает от тебя… не знаю, как это описать.

Внезапно Май, который минуту назад проскользнул к бару в поисках чая, на обратном пути тут же споткнулся на ровном месте и вылил содержимое кружки на лысого мужчину, вид которого устрашал всех присутствующих. Мур мигом бросился своему подопечному на помощь, и завязалась драка, которая поглотила весь бар, включая Фленсика и Лео с его группой. Огромная толпа, которая только и ждала какой-нибудь заварухи, с радостью принялась бить друг друга.

Эрика ловко вынырнула на улицу, предварительно схватив Мая за шиворот, который уже отхватил синяк под глазом.

– Ты не поранился, милый? – спросила она, осматривая парнишку. Он был возмущен, что девушка так бесцеремонно вырвала его из драки.

– Зря ты меня вытащила оттуда! Я бы этому здоровяку так бы поддал!

– Скорее от тебя мокрого места бы не осталось, – заключила Эрика.

Тут из бара вылетел Мур, полы его пальто грозно трепыхались в воздухе.

– Зачем ты это устроил? – гневно напал он на паренька. – Фленсик только разговорился!

– Что значит, зачем устроил? – запротестовал парнишка. Лицо его от возмущения порозовело. – Я нечаянно споткнулся о ножку стула! Вы так говорите, будто мне самому хотелось расплескать чай, вместо того, чтобы выпить его!

– Дернул тебя черт пойти за этим чаем! – продолжал негодовать Мур.

– Мне хотелось пить! – разозлился Май окончательно, – Лео принес мне пирог, без напитка! Кто так делает! Официант называется!

– Он не официант, – подметила Эрика и тут же пожалела об этом. Оба парня уставились на нее разъяренными глазами.

– Какая разница! Я так старался вам помочь, а вы меня отчитываете, будто я опять в школе! – взвыл Май от обиды. – Я ухожу, разбирайтесь со всем сами!

Он стукнул кулаком в рядом стоящий столб, и, повернувшись, пошел прочь.

– Ты куда? – крикнула ему вслед Эрика.

– Домой, – бросил Май не оглядываясь.

– Пусть идет, с этими подростками всегда непросто, – сказал Мур, доставая сигарету, – я так никогда не брошу курить.

– Где Фленсик? – осведомилась Эрика, смотря вслед Маю, силуэт которого становился все меньше.

– Откуда мне знать, наверное, ему устроили хорошенькую взбучку в баре.

– Может ему помочь?

– Еще чего, – хмыкнул Мур, и Эрике показалось, что он улыбнулся. – Пошли, сегодня еще нужно навестить этого пройдоху Джеса Оксфольта.

И с этими словами они зашагали в сторону вокзала.

4.

Тонкие высотки стального цвета пронзали сумрачный небосвод. При всем желании и терпении было невозможно сосчитать, сколько этажей находиться в каждом из этих многочисленных зданий, которые величественно расположились в северной части города.

Эрика с Муром ехали в поезде, который внутри горел, словно теплый фонарь среди городской тьмы. Они молчали, люди вокруг разговаривали, и их голоса гулом сливались с постукиванием колес. Мур листал поданную ему газету, на столе остывала тарелка с грибным супом. Девушка глядела задумчиво в окно, всматриваясь сквозь сгущающийся сумрак и размышляла, как же молодому Джесу Оксфольту из нищей семьи, удалось в такие краткие сроки возвести целую империю, по правилам которой живет теперь вся страна. Но не только Эрика гадала на этот счет, но и все сплетники, которых чужая жизнь интересовала намного больше собственной, без умолку толковали об этом.

Ходили самые невероятные слухи о том, как молодой Оксфольт забрался столь высоко. Говорили, будто он сам дьявол, который вылез из преисподней, чтобы загубить простой люд. Некоторые утверждали, что он лишь исполняет роль на публику, а истинные руководители его огромной монополии, не высовываясь, по-тихому заправляют всем, потому что такой незрелый паренек не может быть столь умен. Каждый обитатель городка, который хоть немного интересовался этой темой, до смерти хотел попасть внутрь этих острых, светящихся яркими огоньками, зданий. Никто и понятия не имел, как обстоят дела внутри, и от незнания фантазия их разгоралась, как пламя в камине. Ни журналистов, ни зевак, ни полицию туда не подпускали и близко. И все только гадали, кто же там работает и при увольнении, куда эти люди деваются, раз ни одна душа никогда там не бывала.

Эрика взглянула на своего спутника. Он выглядел усталым, но при этом энергия так и била из него ключом. Видимо, он умудрялся держаться лишь на одном энтузиазме.

– Что-то ты ничего не ешь, – заключила девушка, посмотрев на одинокую нетронутую тарелку. – Когда имеешь дело с нечистью, лучше регулярно питаться, а то так далеко не уедешь.

– Не могу я есть, когда мозг на пределе своих возможностей работает, – бросил детектив, не отрываясь от газеты.

– Что интересного пишут?

– Ничего, абсолютно, ничего, – парень сложил газету и положил ее рядом с тарелкой. – Ты уже пообедала?

– Да, и даже выпила чашку чая с шалфеем. Тебе бы тоже не помешало, – Эрика тут же произнесла вслух то, что ее беспокоило, – не понимаю, как мы проникнем в эту неприступную крепость?

Мур обреченно вздохнув, посмотрел на внушающие страх враждебные высотки.

– Как обычно, с помощью лжи и уверток. В общем, распространенное оружие, чтобы хоть чего-то добиться от этого мира. Только нужно будет изменить внешность – Оксфольт наверняка хорошо меня знает, он не упускает ничего из того, что творится на улицах этого города. Тем более пресса всегда находиться под его пристальным вниманием, а я был там частый гость за последний год.

Преобразовав свою внешность, Мур Лисц вальяжной походкой ложного аристократа вышел на станции «Хрустальная долина», и направился по одинокой улочке огромного проспекта. Эрика поспешила за ним, ей к счастью внешность менять было без надобности.

Совсем стемнело, и фонари старательно пытались осветить безлюдные улицы. Ночь спустилась на землю, а это значило, что ведьмы выползли из своих нор, чтобы творить свои мрачные делишки, и все обитатели здешних мест в страхе попрятались по своим домам.

Беспрепятственно зайдя в одно из зданий благодаря колдовским чарам ведьмы, Мур Лисц тут же поспешил к одной из многочисленных стоек, которые располагались в уютном холле больше походившего на пятизвездочный отель. Во всем преобладал красный цвет различных оттенков, на стенах висели экстравагантные картины, стеклянные столики стояли рядом с кожаными диванами. Огромные люстры причудливых форм угрожающе свисали над головами работников.

– Где тут Джес Оксфольт, мне нужно с ним поговорить, как вы понимаете, – бросил Мур нахальным тоном. Он развязано облокотился на край стойки, даже не взглянув на девушку, к которой обратился. Его вид так и кричал о том, какая важная персона пожаловала в их обитель.

– Вы кто? – серьезным голосом спросила девушка, собирающаяся уже подозвать на помощь охрану, которую они только что с ловкостью миновали.

– Что значит кто? – опешил Мур, оскорблено поправляя свои длинные накладные волосы. – Вы в своем уме, деточка? Я веду все дела наследника личного характера, меня зовут Кай Себастьян Прест. Вам о чем-нибудь говорит мое имя или мне нужно показать документы, чтобы со мной обращались здесь по достоинству?

Девушка, услышав знакомое имя, тут же изменилась в лице, и кинулась к антикварному телефону, который к удивлению работал.

– По-твоему, нынешнее аристократы ведут себя, как избалованные звезды? – бросила Эрика шепотом, все это время, наблюдая со стороны за происходящим. – Спорю, они не поверят в твой маскарад?

– Поверят. Этот Кай Себастьян никогда тут раньше не бывал и на публике не светился. Все проверенно, – Мур лукаво улыбнулся, – на что спорим?

– Если Джес Оксфольт хоть на секунду заподозрит тебя во лжи, то господин Чарли Фленсик составит тебе компанию на завтрашней игре в карты. – Эрику забавляла собственная идея. А вот Мур скорчил недовольное лицо.

– Зачем тебе это?

– Хочется твоих страданий, – прошептала ведьма, привстав на цыпочки, оказавшись очень близко к детективу. – А если, Джес поверит, что вряд ли, то я расскажу кто такая ведьма-воровка.

Мур пристально посмотрел Эрике в глаза. Они заблестели зловещим огоньком, и парень вновь почувствовал некую загадочность, которая не поддавалась его разуму.

Тут девушка за стойкой закончила обзванивать свое начальство и, скорчив приветливое лицо, тут же любезно пропищала:

– Извините, господин Прест, нас не предупредили о вашем везите…

– Как же так? Я предварительно послал курьера с оповещением, – раздосадовано произнес Мур. Его выбеленное гримом лицо побелело еще сильнее.

Девушка не успела ответить, как в холл, словно ветер, ворвался юркий и невысокий парень. Это был хорошо всем знакомый адвокат Джеса Оксфольта – Метью Рист, который служил самой надежной опорой и защитой для своего господина.

– Мы выслушаем ваши обвинения, – поспешно заговорил он на полпути, – но знайте, что я все отрицаю заранее, чтобы вы там не сказали.

Эрика с Муром даже не успели ничего возразить под таким напором. Адвокат, блистая своим великолепием, продолжил:

– Метью Рист, – протянул он свою визитку с важным видом. Его одежда – клетчатые штаны и свободная рубашка, не соответствовали положению, которое он занимал. Волосы были растрепанны и непослушно лежали на этой умной голове как им вздумается. Эрика, поджав губы, в недоумении рассматривала адвоката вблизи, ведь раньше она видела его лишь в новостных газетах на фотографиях. Парень поспешно продолжал разглагольствовать, – Джес предупреждал меня, что вы явитесь, но я ничего не хочу слышать. Вы обязаны заплатить от имени наследника или же эта неприятная история станет достоянием общественности и вам придется все равно заплатить. Видите, в любом случае мы заставим вас выложить ваши денежки на наш стол.

Мур раскрыл рот, чтобы объясниться, как Метью опять его перебил:

– Нет, нет. Не нужно угрожать, мы тоже так умеем. Заплатите, пожалуйста, и люди не узнают, что аристократы из-за всей этой ситуации с Холодным принцем банкроты. Проценты-то капают, кстати.

Он не замолкал ни на секунду, и через пару минут этого утомительного разговора у Эрики разболелась голова. Метью провел их по огромной лестнице наверх, где располагались рельсы с небольшим поездом, который развозил людей по всей высотке, доставляя на нужный этаж. Они забрались внутрь, усевшись на точно такой же кожаный диван красного цвета, как в холле, и Метью задвинув дверь, плюхнулся напортив. Обивка внутри крохотного вагончика была темная с серебреным орнаментом. Адвокат тем временем ни на минуту не закрывал рта вещая о том, как политика псевдоаристократов, захвативших власть, разрушалась из-за отсутствия Холодного принца. О том, как хорошо, что им хватило ума найти хоть какого-никакого наследника.

Поезд остановился, и перед ними возвысились огромные двери, обшитые красной кожей с золотыми кнопками. Они вышли из вагончика, Метью Рист стукнул в дверь, и она покорно отворилась. Огромная комната, что предстала их взору, была выдержанна все в том же стиле, что и холл. Диван полумесяцем заполнял собой почти все пространство. Хрустальные столики ютились возле него, а прозрачное окно открывало обзор на пухлые и серые облака, которые говорили о том, что они очутились высоко над землей.

Метью Рист предложил им присесть, а сам упорно все настаивал на том, чтобы Мур с Эрикой заплатили деньги за что-то им неведомое. Адвокат продолжал вежливо угрожать, не смущаясь разбрасываться оскорблениями в сторону аристократов притом, что перед ним якобы сидели аристократы. Муру порядком надоело все это представление и он, наконец, смог вмешаться:

– Мы здесь не по вопросу об уплате денег. Я, Кай Себастьян Прест, и моя помощница Люси Мэй пришли сюда по личному делу к господину Оксфольту. И мы хотим его видеть немедленно.

Детектив стал более походить на себя, ведь сложившаяся ситуация его явно разозлила. Метью замер в замешательстве. Все это время он сидел в кресле, вальяжно закинув ноги на подлокотник.

– А чего я тогда распалялся тут? Вы, что дорогие мои, не могли сразу сказать? – нахмурившись, пробубнил Метью, на что Эрика незаметно усмехнулась. Он тут же резко встал, и прищурился, явно что-то подозревая, – а что вам нужно от моего господина?

– Мне приказано обсудить этот вопрос только в присутствии самого Джеса Оксфольта, – настаивал на своем Мур и, сделав загадочное лицо, многозначно добавил, – это касается завтрашней игры.

Лицо Метью изменилось, маленькие глазки расширились.

– Что ж, раз такое дело, то я позову его, так и быть. Пусть он сам решит… – он направился к выходу, затем помедлив, обернулся, – немногим удается поговорить с ним напрямую.

Адвокат сказал это, придавая своим словам большую значимость. И так же стремительно, как он влетел в огромный холл, он вылетел из комнаты.

– Он тебя заподозрил, – язвительно подметила Эрика. Азарт скользил по ее венам и отражался блеском в больших глазах.

– Мы условились только про самого Джеса, о свите уговора не было, – отрезал Мур, понимая всю хрупкость своего положения.

Тут двери распахнулись, и в комнату вошел высокий молодой человек, очень приятной и располагающей к себе внешности. Его костюм был зеленого цвета: обтягивающие штаны, от которых он казался еще выше, и длинный смокинг ниже колен. Его темные волосы так же непослушно лежали на этой хитрой голове, словно они с Метью были братья. И, несмотря на то, что он приветливо улыбался, все равно до конца было не ясно, какая именно эмоция отражается на его лице.

– Добрый вечер, господин Прест! – радушно произнес хозяин. Он вел себя по-простому, абсолютно так же, как и все его окружение. Все эти прелюдии и церемонии присущие аристократам, кажется, игнорировались здесь. Он пожал руку Муру, галантно поприветствовал Эрику, и уселся в то самое кресло, в котором несколько минут назад толкал свои пламенные речи его адвокат.

– Мы очень рады вас видеть, – заговорил Мур не своим голосом. Он мельком заметил в нагрудном кармане Джеса веточку розмарина. – Мы тут представляем интересы наследника, как вы уже знаете.

– Вы, кажется, пришли не просто так, – бесцеремонно прервал его Оксфольт, – ближе к делу, прошу. У меня еще масса забот.

Паренек развалился в кресле, закинув ноги на стол. Его вид выражал крайнюю беспечность.

– Конечно. Как вы знаете, каждую пятницу наследник со своим ближним кругом играет в карточную игру «Прилс». И каждый раз этот ближний круг формируется по настроению наследника.

– Да, да я наслышан, – отмахнулся Джес и дернул за висевший шнур возле кресла.

– Так вот, наследник изъявил желание видеть на завтрашней игре вас.

– С чего бы это он соизволил? – недоуменно спросил парень. Тут в комнату вбежала миловидная девушка, которая принесла на подносе кофейник и две чашки. Своему хозяину она вручила продолговатый стакан с трубочкой, в котором дымилась розоватая жидкость. Девушка разлила кофе и поспешно удалилась.

– До него дошли слухи, что вы помолвлены с одной знатной балериной, и если это правда, то он считает, что это, безусловно, поправит ваше положение в обществе, – Мур внимательно смотрел на своего собеседника, стараясь не упустить ни одну эмоцию. Но, увы, ни один мускул не дрогнул на лице Оксфольта.

– Без проблем, я буду и захвачу с собой Метью. На игру же первый раз нужно приводить друга, да? – беззаботно покачиваясь в кресле, произнес парень. Он попивал себе коктейль так, словно происходившее его никоим образом не касалось.

– Естественно, вас также будут ждать на приеме у наследника по случаю праздника. Вам следует прибыть со своей спутницей, чтобы светское общество самолично убедилось в ее существовании, – продолжал развивать тему Мур, стараясь выпытать из Джеса то, что он так ловко скрывал под маской безразличия.

– Да, да я приведу вам балерину на любой вкус – их сейчас, как и остальных как бы талантливых людей увлеченных искусством, кишмя кишит.

– У вас там гарем что ли? – не удержалась от язвительного комментария Эрика.

– Не у меня, но в театре каждая захочет побывать на столь важном приеме, – Джес закатил глаза.

– Вы так говорите, будто у вас нет никакой знатной невесты, – мрачно подытожил Мур. Его провокация не работала, как он ни старался. Не зря каждый предупреждал его, что с Джесом Оксфольтом не так просто сладить.

– Да что вы зациклились? – он выпрямился, – из какой вы газеты?

Эрика еле сдержала победное ликование, а Мур подавив свое раздражение, выдавил:

– Что вы такое говорите?

– Да вы так старательно хотите узнать о моей личной жизни. Я вас не осуждаю, любому интереснее, кто у меня находиться в постели, нежели то, что я сделал полезного для этого мира. Но знаете, я терпеть не могу журналистов.

Мур вздохнул, Эрика уже была готова применить свое колдовство и спасаться бегством, как детектив достал из кармана золотой орден в кожаном футляре, который свидетельствовал о том, что он находиться на службе у его величества. Ведьма чуть не раскрыла рот от удивления.

– Вот мой документ, если вам угодно. Не думал, что до этого дойдет, – вид у него был ужасно оскорбленный.

Джес наклонился и очень внимательно рассмотрел орден, затем он вновь, как ни в чем не бывало, плюхнулся обратно в кресло и заявил:

– Ладно, допустим, – он хмыкнул, деловито наклонив голову, – я приведу свою таинственную балерину и приду на завтрашнюю игру. Так и передайте его высочеству. А сейчас вам пора.

Он ловко перепрыгнул через кресло, и, словно ребенок выскочил за дверь. Все та же девушка, которая подавала им кофе, проводила их до выхода.

На темной улице их тут же окутал ледяной воздух. Небо стало непроглядным, и лишь тусклые фонари освещали им путь.

– Черт его дери, этого Джеса Оксфольта! Его ничем не проймешь! – возмущался детектив, минуя поворот за поворотом, – насколько же нужно быть пропащим человеком, если при одном упоминании о балеринах он даже не дернулся? Будто ему вовсе плевать на Антони Мармальд! Как же так? Ну, даже если он ее не любил, все равно ее самоубийство должно было хоть как-то подействовать на него!

– Может они и вовсе не встречались? – предположила Эрика.

– Да нет, мне Май говорил, да и сам Фленсик подтвердил это, а он просто так ничего утверждать не будет. – Мур перевел дух, – да, кстати, я заметил, что у него из кармана торчала веточка розмарина.

– Я тоже это заметила, – Эрика стала более серьезной. – По одному из поверий розмарин защищает от ведьм того, кто его носит.

– Интересно, – призадумался детектив, – неужели он все же имеет отношение к ее смерти?

– А мне вот интересно, за что они так отчаянно вымогали у нас деньги?

– Знать, видимо, по уши в долгах перед этим Оксфольтом. Ну а как же – на чем им наживаться?

– Чего же он так рвется на игру с наследником, если считает себя выше аристократов?

– В том-то и дело, что он их богаче, он их презирает, а все равно злиться, что его не воспринимают, как важную персону. Его никогда не приглашают быть частью их общества, ведь он из нищей семьи. Это его очень задевает, я об этом знал и рассчитывал сыграть на его чувствах.

– И что же теперь, он завтра явиться на игру, а его не пустят?

– А мне и не нужно, чтобы он там был. Мне и так проблем завтра хватит, – Мур нахмурился.

– Ах да, Фленсик составит тебе отличную компанию, – довольно улыбаясь, напомнила Эрика.

– Не радуйся, он, вряд ли согласиться, – понадеялся детектив.

– Конечно, согласиться, раз он такой проныра. Ему будет интересно в этом поучаствовать.

Впереди показалась знакомая им станция. Они купили билет и сели в уютный, полупустой вагончик поезда. Эрика вдруг вспомнила:

– Откуда у тебя орден его величества?

– Ну… – замялся Мур, отводя взгляд от ведьмы, – я его подобрал…

– Украл что ли? – не унималась Эрика, посмеиваясь.

– Почему украл-то сразу? Он никому не был нужен! Лежал бесхозный, когда я проходил практику у Разовски. Тогда еще у одного графа драгоценности украли, он в одной из его комнат и валялся под комодом, – вновь оправдывался Мур.

– Да, сколько нового я узнаю, – протянула ведьма, уткнувшись в меню. На лице ее по-прежнему играла улыбка.

Поезд тихонько постукивал колесами, за окном мелькали дома. Им подали на ужин горшочки с запеченным мясом и грибами и цитрусовый пирог с брусничным чаем.

Так закончилась неудачная попытка Мура Лисца переиграть Джеса Оксфольта, но сердце ему подсказывало, что у него еще выпадет шанс нанести ответный удар.

5.

– Любили друг друга? Если это называется любовью, то человечеству точно конец! – паренек засмеялся, то ли от обиды, то ли ему и правда было смешно.

Это был весьма пронырливый и неглупый паренек лет двадцати, который полгода работал слугой в доме Беднама. Он был очень возбужден и эмоционален в своем повествовании, ведь его впервые спросили, какого это быть прислугой. Он сидел перед Муром в маленькой комнате его обшарпанной квартиры.

Вчера вечером Мур получил весточку от Зиги, который сообщил, что парень настолько рад поведать хоть кому-нибудь о том унижении, которому его подвергла Алиса Максималь, что он готов самолично приехать к Муру. И вот теперь, ранним утром, он примчался прямо сюда, не сумев дождаться детектива около агентства.

– Алиса Максималь была просто на редкость ужасной девицей! Избалованная, наглая, истеричная! Била меня по поводу и без. Хотя я особо не оступался, да и работа моя была далека от нее – я всего лишь лакей и рядом с господами должен находиться лишь во время обеда. Но только слепой и глухой не заметит, как она постоянно набрасывалась на своего жениха господина Беднама с кулаками! Он признаться тоже далеко не ангел, в общем, та еще парочка – стоят друг друга. В собственных любовных мучениях мы всегда сами виноваты, вам ли не знать, господин Лисц?

Он посмеялся сам над собой, в то время как Мур выдержал нападки с каменным лицом. Он просто не мог понять, почему все с ним обращаются самым неподобающим образом.

В это мгновение в комнату зашла Эрика, щеки ее были розоватыми от утреннего мороза.

– Чего это у тебя дверь нараспашку? – увидев пронырливого слугу, она остановилась в проеме, стягивая с себя шарф.

– Этот молодой человек служил у господина Беднама слугой, проходи, присаживайся. – Мур подвинулся на диване, чтобы Эрика могла сесть. Сняв пальто, она тут же плюхнулась рядом, с интересом разглядывая гостя. – Это моя… помощница.

– Вчера была невеста, сегодня помощница. Как легко можно все потерять в это мире, – заключила Эрика. Видимо с утра пораньше у нее было игривое настроение, в отличие от Мура, глаза которого слипались.

– Продолжайте, пожалуйста, – протянул Мур, сдерживая зевоту.

– О чем это я? Ах, да! – паренек вытаращил и без того большие глаза, – он ей изменял, конечно. Странно было, если бы дело обстояло как-то иначе. У графа была куча, просто куча бездарных актрис, которых он словно притягивал со всех театров. Умных и талантливых он почему-то не привлекал. И граф до того обнаглел, что водил их в спальню в присутствии Алисы, ничего не стесняясь! Она его за это люто ненавидела и изводила. Однажды дошло до того, что графиня его чуть не отравила. Но все обошлось, не знаю к лучшему или к худшему – провалялся пару недель в постели. Это была настоящая война – всем доставалось. Родители же их, сговорившись, быстренько выселили их обоих в отдельное поместье, которое принадлежало графу по наследству, чтобы они там спокойненько, не мешая другим членам семьи, грызли друг друга. Он и горничных совращал, все знают, если не охота с графом шуры-муры крутить, то лучше на работу в поместье не устраиваться.

Паренек видимо до ужаса любил посплетничать, его даже не приходилось ни о чем расспрашивать – поток информации лился из него, не собираясь заканчиваться.

Эрику рассказ забавлял, в отличие от Мура, который по-прежнему до смерти хотел спать.

– Она выталкивала полураздетых девиц прямо во двор, – продолжал слуга, подскакивая то и дело в кресле, – а пару раз выпихнула их в окно! Вот же сумасшедшая! Как я уже и говорил, я постоянно получал от нее. Однажды она выплеснула мне в лицо горячий суп, потому что господин Беднам за обедом ей сказал несколько гадостей. Я даже не хочу повторять эту мерзость, тем более при дамах, – он важно посмотрел на Эрику, которая улыбалась. Пареньку было невдомек, что он не единственный из людей, кто веселит ведьму. – Но такие безобразия происходили только внутри поместья. На людях же они походили на образцовую пару. Как только им приходилось под руку переступать порог какого-нибудь бала или же светского приема, они становились оба просто-таки Амуром и Психеей. Хотя это плохой пример, там у них тоже не все гладко было… – паренек призадумался, – ну в любом случае, они были очень милы и очаровательны. Ворковали и любезничали друг с другом, что все присутствующие глаз не могли от них оторвать. Каждый ими восхищался. Но наступала пора, когда они вновь оставались одни и вилки тут же летели в несчастного графа. Все дело в том, что они так воспитывались с самого детства – их семьи тщательно прячут всю грязь, при этом на людях старательно держат лицо. Так, я думаю, вас больше всего интересует, как меня выгнали из поместья, и главное за что, ведь я прекрасный работник! – почему-то заключил парень, и продолжил, – я старался особо им на глаза не попадаться. Прислуживал себе на кухне и в столовой. Иногда открывал двери, когда отлучался наш дворецкий. Но однажды мой напарник захворал, и мне пришлось в одиночку подавать блюда за обедом. Я захожу в столовую с подносом, а графиня уже склонилась над бездыханно лежавшим графом. Ну, я молча поставил тарелки и хотел поскорее убраться от греха подальше, как она мне говорит: «Принеси мне фиолетовый флакон с тумбы в спальне». А я ей в ответ зачем-то ляпни: «Вы что его опять отравили?». Она меня тут же обругала на чем свет стоит, и я мигом побежал в ее комнату. И конечно, как назло на тумбе не оказалось никакого флакона! Я побоялся возвращаться ни с чем, ну и полез в комод, где она обычно эти пузырьки держала – я их видел пару раз. Открываю, а там груда голубоватых камней, приблизительно одной и той же формы. Я, конечно, понимаю, у богатых свои причуды – им скучно, но зачем же она эти залежи устроила в поместье графа? Вещи она не хотела окончательно перевозить, а это, пожалуйста! Но кто я такой чтобы леди осуждать. Ну, так вот, госпожа, конечно, пошла за мной следом, хотя зачем, ведь воровать мне что-либо не имело смысла. И она как накричит на меня! А что я такого сделал, я так и не понял. Я и не такое повидал за свою жизнь в домах господ. Мой друг, который в тот момент как раз температурил, рассказывал, что в один день графиня вышвырнула всех своих прислужниц и остались лишь слуги-мужчины. А ей же нужно, чтобы кто-то вокруг нее прыгал, так она заставила его прислуживать ей в ванной. И он ее видел абсолютно обнаженной! Представляете? Тоже мне леди! Так вот этого она не стесняется, а из-за каких-то безделушек пришла в ярость! Ее дед вообще черепа повешенных ведьм коллекционировал! А бабушка сдала собственную родную сестру охотникам на ведьм! И ничего – это вот в порядке вещей! Ну, она меня тут же вышвырнула, не дав собраться. Еще и пинка хорошенько дала! Вот мои бабушка с мамой хоть и были из нищей семьи, что для таких вот, как эти Максимали, считается отвратительным, они так себя никогда не вели. Конечно, я считаю, ничего она не вешалась. Она бы такое одолжение не сделала, сначала бы обязательно прибила своего жениха. Это граф ее придушил, поди, нечаянно и я его признаться не виню в этом. А родители быстро спохватились, выдав все в искаженном свете, чтобы сохранить достоинство. Хотя, что там сохранять.

– Камни, что лежали в комоде, были похожи на этот? – спросил Мур, протягивая камень, который он утащил из дома госпожи Эннисон.

– Да! – воскликнул оживленно слуга, – прям вылитый!

Глава III «Игры со смертью».

1.

– Если лунный камень найдется и у Альты Склер и у Полианны Август, то это будет единственная нить, которая связывает всех девушек, – Эрика с важным видом расхаживала по комнате, рассуждая, пока Мур, прислонившись щекой к спинке облезлого дивана, старался не уснуть. Слуга к счастью покинул их, хотя выставить его из квартиры оказалось делом нелегким.

– Все вы забываете о том, что каждую жертву с самого начала связывал один немаловажный факт, – пробубнил Мур в полудреме.

– Какой же? – вздернула бровями Эрика.

– Они все молодые девушки, и каждая из них весьма привлекательна. Это разве не важно? Самоубийцы могли быть совершенно разного возраста и пола, начиная с ребенка и заканчивая стариком. Это бы породило, куда большую панику, чем сейчас. Но почему-то наследник прикончил именно этих девушек.

– Наследник? Ты же считал, что это происки ведьм? Таких, как я, – Эрика села рядом и гневно толкнула Мура в бок. Ей уже порядком надоела его апатичность.

Солнце еще не поднялось из-за необъятных серых облаков, которые вплотную укутали утреннее небо, создавая легкую дымку. В комнате царил загадочный полумрак, который старалась рассеять единственная горевшая лампа.

– Ведьмы, наследник… – равнодушно пробурчал детектив, стараясь принять вертикальное положение, – я не знаю, они тут все замешаны. И это странно, что наследник работает с ведьмами, ведь сам Холодный принц их терпеть не мог. Он был первым, кто начал на них охоту.

– Может, он и не заодно с ними… – неуверенно произнесла девушка, – или он придерживается иных взглядов, чем его предшественник.

Мур тяжело вздохнул, потирая лицо руками.

– Так или иначе, все ведет к тебе. Ты так и не подумала, кто мог бы настолько нагло тебя подставить? – парень впервые посмотрел на девушку за все это время и в его взгляде читался укор.

– Я уже говорила, что у меня нет претендентов, – отрезала ведьма, закатив глаза. – Ты должен понимать, что не у каждого имеется смертельный враг.

– Но у тебя уж точно должен найтись. У ведьм не бывает друзей в современном мире! – выпалил Мур, вставая с дивана. Он недовольно ушел на кухню сварить себе кофе и продолжил свои нападки уже оттуда, – тем более, о тебе ходили слухи, так что… ты могла, к примеру, наколдовать кому-нибудь что-то не то, вот клиент и обозлился…

Мур и сам понимал, что его доводы слегка сомнительны, но стоял на своем.

– Ты таким незамысловатым образом решил подобраться ко мне с расспросами? – девушка подошла к дверному проему кухни и облокотилась на него, – я еще пока что в своем уме и не стану проводить магические сеансы, только для того, чтобы какой-нибудь мало знакомый мне человек тут же сдал бы меня охотникам на ведьм. К тому же, зная людей, они бы приходили не для того чтобы прозреть, как им прожить свою бестолковую жизнь получше, а затем, чтобы приворожить кого или навести порчу. Каждому любопытна только черная магия. Никто не будет рисковать ради того, чтобы совершить благое дело.

Парень немного помолчал, снимая турку с кофе с огня.

– Допустим, но откуда тогда взялись все эти сплетни? Раз ты колдуешь скромно дома, спрятавшись от посторонних глаз? – он захлопнул шкаф, и, повернувшись, обнаружил, что кофе, которое он только что налил себе в кружку, уже пьет Эрика. Собравшись сделать еще одну порцию, он продолжил, – а в аэропорту? Что-то ты не особо старалась скрыть свою сущность. Вокруг было полно народу – не боялась, что поймают с поличным?

– Нет, никто ничего не видел, – отмахнулась Эрика, попивая беспечно кофе, – а насчет слухов. Пойми, людям скучно, вот они и обвиняют первую попавшуюся девушку. Только им невдомек, что на этот раз они попали в самую точку.

Мур вздохнул, наливая себе еще одну порцию кофе, на этот раз, надеясь, что успеет ее выпить сам.

– Ладно, допустим… Но других ведьм в городе ты знаешь? – аккуратно, как бы вскользь спросил детектив.

Эрика посмотрела на него, вздернув брови:

– Ты хоть немножко подумай! Я понимаю, раньше существовало огромное количество ковенов, куда собирались ведьмы, использующие разные способы и уловки колдовства, но сейчас, глупо кому-либо доверять. Нет никаких гарантий, что если какая-нибудь женщина нашепчет тебе о том, что она ведьма и предложит прийти на шабаш, не окажется, что она на самом деле охотник. Если еще и остались такие, как я, то они тщательно скрываются, чтобы не попасть в петлю.

– Ты их не чувствуешь интуитивно? – спросил Мур, делая себе бутерброд.

– Я лишь могу предполагать и подозревать, например, девушек или женщин с сильной энергетикой и аурой. Но так как у меня не было опыта общения с ведьмами, точно утверждать что-либо я не могу. – Эрика радостно перехватила, только что сделанный бутерброд, стоило Муру лишь отвернуться.

– От кого у тебя тогда способности? Я слышал, дар передается через поколение – от бабушки к внучке. Но по моим наблюдениям госпожа Генриетта не похожа на ведьму… – Мур обнаружив потерю бутерброда, принялся делать еще один.

– Ты забываешься. Ты же не думаешь, что я вот так выдам все свои секреты? Это никак не относиться к делу. – Она чертовски обаятельно улыбнулась, но ее чары никак не подействовали на парня. Мур только яростнее стал нарезать хлеб.

– Ладно, хотя я и считаю, что это как раз таки имеет прямое отношение к делу, – сказал он, наконец. – Можешь хотя бы сказать мне, что значат эти символы?

Мур дотянулся до ящика тумбы, что стояла одиноко в углу, выудил оттуда мелкий листок и протянул ведьме.

– У кого ты на этот раз это умыкнул? – заулыбалась девушка, внимательно вглядываясь в клочок бумаги.

– У Эмили Эннисон в комнате лежало, помнишь я рассказывал?

– Да-да, припоминаю, – девушка положила голову на руки, отчего ее щеки сделались пухлее, и она стала похожа на ребенка. – Это римская цифра «двадцать», в картах Таро под этим номером стоит «Страшный суд». Конечно, это может значить что-то другое, но вряд ли.

– И что это такое «Страшный суд»? Апокалипсис?

– Нет, если эта карта выпадает в гадании, она говорит, что у человека происходит в жизни кульминационный момент. Но еще нужно учитывать ее место в раскладе и соседние карты. – Девушка нахмурилась, – тут также есть знаки эльфлянского древнего языка. На нем по преданию говорили Ангелы смерти и Падшие ангелы. Я не смогу их расшифровать, ведь этот язык известен немногим. К тому же, это темные искусства – их опасно использовать. Можно поплатиться собственной жизнью или жизнью близких.

– Может это угроза от ведьмы? Эти знаки могут принести беды или проклятия, как думаешь?

– Любое слово или действие может привести к несчастьям, – вздохнула девушка. – Не исключено, что это угроза ведьмы.

Мур погрузился в свои мысли, задумчиво уставившись в окно. Солнца не было видно, словно оно покинуло эту незадачливую землю, не собираясь возвращаться.

– А как же этот странный психолог, о котором говорил Фленсик… Антуан, кажется? Может он не только Стейси угрожал, но и Эмили? – прервала размышления детектива Эрика. Она радостно уплетала печенья в виде пряничных человечков, которые, по-видимому, принесла с собой, потому что раньше Мур их не видел.

– Я не уверен в том, что он вообще присылал угрозы Стейси. Да и все что связанно с Фленсиком всегда подозрительно, начиная от его влюбленности, закачивая альбомом с фотографиями, из которых, как по волшебству, выскакивают подсказки в самый подходящий момент. – Мур выглядел немного недовольным, что ему вновь об этом напомнили. Ему вовсе не хотелось думать, что журналист может оказаться прав. – Вот найти настоящего наследника с ведьмой – это гораздо интереснее.

– Вдруг этот Антуан и есть настоящий наследник? – ухмыляясь, спросила девушка, явно почувствовав, что Мур хочет переменить тему разговора.

– Что? Это бред! – выпалил Мур, – ты же знаешь, что наследник должен быть со светлыми волосами! А этот вообще не похож, мрачный какой-то.

– А кто говорил, что наследник должен быть внешне похож на Холодного принца? Он вовсе может и не быть светловолосым! – надменно заявила Эрика.

– Но как же? Он же его потомок! – не теряя уверенности, продолжал Мур.

– Не обязательно, мы уже выяснили, что его род прекратился на вампирах.

– Может у него были еще дети – такое на каждом углу.

Вдруг Эрика загадочно улыбнулась, словно знала то, что неведомо детективу.

– Ох, ты не знаешь таких простых вещей? – она выглядела невероятно надменно и самоуверенно, отчего у Лисца закипела злость по венам. Он терпеть не мог, когда люди себя так вели, но за собой этих качеств не подмечал.

– Чего еще я не знаю? – он язвительно улыбнулся, вальяжно облокотившись на спинку стула делая вид, что ему известно все.

– Холодный принц, милый, не мог прикоснуться ни к одной живой душе, потому что как только он касался кого-то, у этого человека тут же начиналась, как ее потом назвали «Снежная лихорадка», и он замерзал до смерти, мучаясь в ужасных судорогах и болях. В этом было проклятие принца, – она самодовольно закинула ногу на ногу и в нетерпении, постукивая пальцами по столу, стала дожидаться ответа.

Мур презрительно рассмеялся:

– О ну как же! Это интересно, да, – он состроил гримасу, – как он сумел обзавестись потомством, если не мог коснуться ни одной женщины?

– Филиция была единственной, кого он мог коснуться, потому что она была ведьмой, очень сильной ведьмой. Поэтому она и стала его женой, и у них была единственная дочь, которая стала вампиром и родила от человека дампира. И у него уже и появился последний представитель их рода, который пропал!

Все эти родственные связи опять запутали Мура, но он старался не подавать виду, что ничего не понял.

– Ладно, тогда все просто: настоящего наследника нельзя коснуться, так? В таком случае мы его быстро найдем, – что-то завертелось в груди Мура, и он почувствовал родную нотку азарта, которая росла с каждым мигом.

– Не глупи, если бы в этом мире существовал человек, к которому не притронешься, другие люди давно бы это заметили. Он не является его кровным наследником, и скорее всего это проклятие ему не передалось, потому что оно к нему не относиться.

– Почему?

– Потому что Холодный принц что-то совершил, чем обрушил на себя такое бремя. Скорее всего, он заключил сделку с демоном, а может и с дьяволом, он же был бессмертным. Бессмертие нынче дорого обходиться. А так как настоящий наследник не его потомок, он и не будет расплачиваться за его грехи.

– То есть ему передались лишь силы? А бессмертие? – тут же сник Мур, почувствовав, как лихие нотки азарта потухают, как и надежда в его сердце.

– Возможно, – пожала плечами Эрика. – Ясно одно, он хитер, умен, имеет мощь и силу, но выглядеть он может как угодно. Да и возраста может быть любого.

– Это усложняет все! – взвыл Мур в ужасе, падая на покосившуюся столешницу старого стола. – Ищи его теперь, ведь он может быть где угодно! Да и ведьму невозможно отыскать, а если и найти, то каким образом раскрыть ее сущность?! Все нити оборванны! Можно было бы поговорить с родителями Альты Склер и Алисы Максималь, но они же все такие цацы, что их не допросишься! Они просто закроют перед моим носом дверь. Да и судя по их взаимоотношению с дочерьми, они мало чего о них знали, так что и смысла в этом нет. Можно поискать что-то о Стейси, но все концы оборванны, раз уж Роберт Клер не выяснил кто она такая, то нам это точно не под силу. С Эмили и так все ясно. Насчет Полианны я сегодня на игре постараюсь хоть что-нибудь разузнать, а вот Антони… меня беспокоит то, что Май скрывает свою семью от полиции и меня.

– Зачем ему это? – сделала недоуменное лицо Эрика, которая все это время смиренно выслушивала стенания детектива.

– Я точно не знаю, но думаю, что Май не желает раскрывать какой-то секрет Антони. Ведь он был так привязан к сестре и, наверное, не хочет омрачать память о ней. А родители, скорее всего, могут выдать эту тайну…

Парень в бессилии опустил подбородок на стол, Эрика тем временем уже подъедала какой-то шоколад, вероятно взяв его оттуда же, откуда и печенье.

– Нам только и остается теперь искать каким-то волшебным образом ведьму и наслед… – тут глаза Мура расширились и он подскочил на стуле, как ошпаренный, – слушай! Как же я раньше до этого не додумался!

– Чего? – боязливо осведомилась Эрика, предчувствуя неладное.

– Мы же можем провести спиритический сеанс! Вызвать души покончивших с собой девушек, хотя бы одну из них, и все выяснить! Точно, я просто гениален. – Мур провел рукой по своим волосам и насладился в полной мере собственным превосходством.

Эрика же смотрела на него, как на полнейшего придурка.

– С чего ты решил, что они бросятся тебе рассказывать о своей кончине? – усмехнулась она, забавляясь самовлюбленностью детектива, – я ни разу не вызывала мертвых – едва ли что путного из этого выйдет.

Самодовольство моментально сползло с лица парня.

– Вот как! А что ты вообще умеешь, кроме как залечивать раны? Что ты за ведьма такая!

– Я предпочитаю не беспокоить души умерших, тем более тех, кого предположительно довели до самоубийства. Ты же понимаешь это черная магия – ничего хорошего от нее не бывает.

– Черная не черная! Мне все равно, это единственный способ все узнать! – выпалил Мур.

– Значит, тебе придется найти иной способ, – пожала плечами девушка. Мур сделался совсем потухшим. Эрика колебалась, ведь она вроде и сочувствовала ему, а вроде и не особо. В конце концов, ее брало сомнение – расследует это дело господин Лисц из чистейшего любопытства и чувства справедливости или же хочет опять заработать себе удушающую славу, чтобы на него все молились.

– Хорошо, я все сделаю, – отозвалась она неожиданно, отчего Мур, воспрянув духом, соскочил со стула и стал ее обнимать.

– Спасибо, спасибо, тебе рыжая ты ведьмочка! – залепетал он, кружа Эрику по маленькой кухне.

– Но, – произнесла она, отчего Мур тут же от нее отпрянул, – ты сделаешь кое-что для меня.

– Ты что обалдела? Это в твоих интересах, ты же сама наняла меня! – возмущенно отозвался Мур, ощущая свою обреченность.

– Я помню, – беспечно ответила Эрика, поджимая губы, – но я все же хочу, чтобы ты пошел вместе с Фленсиком на сегодняшнюю игру.

На лице Мура появилось отвращение, если бы он только что съел гору червей.

– Зачем тебе это? Что за назойливая идея?

– Это моя прихоть.

– Ну… – помялся Мур, не зная, что ему делать, – так и быть.

– Чудно, – девушка поспешила в комнату, продолжая говорить, – я его уже предупредила и нам надо поспешить к нему. Он нас ждет к двум, как раз будем к этому времени, если выйти сейчас.

– Что? – вспыхнул Мур, – ты, что договорилась с ним до того, как я согласился?!

– Только не расходись, – спокойно ответила она, и ее равнодушие вызвало у детектива еще большую волну злости.

– Как ты могла?! Зачем тебе это?! – не унимался Мур, все больше распаляясь.

– Так нужно, – просто ответила девушка, усаживаясь на диван.

– Кому нужно?! Вот мне нет! Я с ним не пойду, черта с два! Легче с самой смертью туда заявиться, чем вместе с Чарли Фленсиком! Я его терпеть не могу!

– Эй, милый, потише. Ты забыл, что я тебе говорила о силе слов? Особенно, когда ты злишься. – Эрика взяла какой-то потускневший журнал со скособоченной тумбы и начала его листать. Она поняла, что препирания могут затянуться.

Тут в дверь рьяно постучали, и на пороге показался запачканный паренек в своей потертой, одетой не по погоде, куртке. Это был Джонни, в руках у него была телеграмма.

– Господин Лисц, – задыхаясь, заговорил он, – я подумал это важно! Вам прислали ответ на вчерашний запрос! В общем, домашний адрес, что дала вам Элизабет Чейз… там уже двадцать лет живет женщина со своей сестрой и ее сыном! И никто из них никогда и не слышал о некой Элизабет Чейз!

Повисла тишина. Мур упал в посеревшее от старости кресло – он боялся такого исхода. Вчера, наконец, он смог проверить эту врушку, которая подкралась к нему ночью по дороге домой и навела его по ложному следу. И вот все его опасения подтвердились – она соучастница преступления, которая, по-видимому, в сговоре с настоящим наследником.

– Это же та дамочка, которая вроде дала вам мой ложный адрес? – нарушила молчание Эрика, глядя поверх журнала, заголовок которого уверял, что от ведьм можно защититься щекоткой.

– Да, – обреченно выдавил Мур. Мысли о мучительном походе на игру вместе с Фленсиком уже не казались такими ужасными. – Не была же она заколдована… или же не мог быть это какой-то дух или обман…

– Господин Лисц, – неуверенно встрял Джонни, напоминая о своем присутствии, – если вам еще что-нибудь нужно, я буду в кафе внизу. Я устроился туда помощником бармена.

– Да, Джонни, спасибо, возьми деньги.

– Благодарю, – бросил паренек, сгребая драгоценные монетки из ладони Мура к себе в карман. Не медля, он умчался прочь.

– Что ж, – протянул Мур, когда дверь за Джонни захлопнулась, – кажется, мы нашли ведьму, которая работает вместе с наследником.

– Я так не думаю, эта девица слишком глупа, чтобы быть ведьмой, – отозвалась тут же Эрика.

– По-твоему, все ведьмы очень умны и мудры? И среди них не найдется ни одной дурочки?

– Да, ибо родись эта Элизабет ведьмой, ее бы тут же поразило молнией. Потому что Лилит, породившая всех демонов и считающиеся первой ведьмой, вмиг бы извела ее со света, чтобы не позорила наш род. – По мере того как девушка произносила эти слова, словно древнее пророчество, лицо Мура все больше пропитывалось презрением и недоумением одновременно.

– Я вот сейчас не понял к чему это, – делая умный вид, произнес Мур, – но Элизабет соврала мне намеренно. И это в духе тех игр и записок, которыми меня одарил наследник. Она может и не дотягивает до его уровня, но хитрить умеет.

– Эта идиотка что-то перепутала, потому что не было смысла сбивать тебя с толку в тот момент, когда ты гнался за мной. Наследник так долго старался навести тебя на мой след, и спрашивается, зачем в таком случае было так рисковать? Ты мог просто упустить меня, и весь план полетел бы к чертям в ад! Не говоря уже о твоей ране, которая убила бы тебя в тот же вечер, не будь меня рядом! А убивать тебя он не хотел, ты ему нужен, чтобы доказать мою вину. Вот еще ему было удовольствие мучиться, проделывая опять фокус с запиской и заколдовывая сыровара? – Эрика недовольно бросила журнал на столик, – если она окажется ведьмой, я сама расскажу своей семье, что мы им наврали насчет женитьбы.

Мур удивленно вскинул бровями.

– В самом деле?

– Да, – уверенно заявила девушка.

– О, невестушка, я готов сейчас все бросить и бежать на поиски Элизабет, лишь бы увидеть твое лицо, когда я окажусь прав!

– Мечтай, – улыбнулась Эрика в свойственной ей манере, – а я с удовольствием посмотрю на твое лицо, когда выясниться, что я права.

– Вот ты мне всегда перечишь! – возмутился детектив. – Ладно, так и быть поехали к Фленсику, тем более что тогда у Оксфольта я тебе проспорил.

– Вот именно, – подметила девушка деловым тоном.

Через какое-то время они уже оказались в квартире Чарли Фленсика, которая располагалась в одном из уютных домов подальше от центра города. Внутри среди просторных комнат, уставленных различной антикварной мебелью и подозрительными диковинами, около пухлого шкафа, словно царь, возвышался сам хозяин. Чарли отчаянно рылся в залежах своих вещей, без которых не обходилось ни одна его маскировка, а их было у него невероятное количество. Огромная гостиная была битком набита дорогой, но бесполезной гарнитурой. Мур знал, что бабушка Фленсика коллекционировала весь этот хлам с особой пристрастью. Но, к сожалению, ее внуку было не до того, чтобы любовно ухаживать за всем этим сборщиком пыли. Чего тут только не было: шкафы, принадлежавшие к разным эпохам, стулья, сложенные в углу, зеркала, облепившие всю стену напротив окна, длинный книжный шкаф с потертой, зачитанной до дыр классикой, люстры, подвешенные тут и там к потолку, пуфы от узких до приземистых, масляные лампы, почерневшие от старости, столики – письменный и обеденный, а также сервант с треснувшим стеклом. И все эту картину довершали собою, громадные вычурные портреты предков Чарли, которые высокомерно наблюдали за происходящим в комнате. Одного из них Мур даже знал – это был Коте Фленсик, знаменитый театральный актер и прадедушка Чарли. Он улыбался и светился бескорыстной добротой, что, по мнению Мура, радикально отличало его от правнука.

Другие комнаты выглядели довольно обычно, Мур знал это, так как ни один раз ему посчастливилось бывать здесь. Фленсик же был слишком ленив, чтобы продать все эту мебель и выручить с нее немалые деньги. Его вполне устраивало наследие его семьи, которое, кажется, вот-вот грозилось вытеснить его из квартиры. Он вообще имел привычку оставлять все, что нажили при жизни его родственники после их кончины. Так, детектив обратил внимание, что в прихожей по-прежнему висит пальто его покойной сестры, которое она когда-то сама туда повесила. Мур был уверен, что и комната ее осталась также не тронута с тех пор, как сестра покинула свой дом.

Тем временем Мур старался держаться настороже, ведь до конца не было ясно, почему это вдруг злейший враг помогает ему. И хотя Эрика объясняла по дороге, что Фленсик тоже заинтересован в положительном исходе дела из-за Стейси, Мур все равно не доверял журналисту. Конечно, Лисц был единственным человеком, который взялся за расследование серьезно, но в то же время он имел сомнительную репутацию, да и сам Фленсик никогда не верил в его способности.

– О какой ужас! Просто кошмар! Что за тряпье ты притащил с собой, Лисц? Это называется костюмом? – негодовал Фленсик, осматривая Мура, который ради особого случая надел свой самый лучший наряд.

– Что не так с моим костюмом? – возмутился детектив, искренне удивляясь претензиям. – Мне его сшила в академии мадам Анстрис. Я его ношу исключительно по торжественному поводу!

– Так не ходят эльфлянские гэссы! Для Мура Лисца он может быть еще и сгодиться, но для эльфлянского мафиозного графа нет! Их стиль – это их лицо, – Фленсик театрально закатил глаза, ведь ему осточертело объяснять такие очевидные вещи.

– Я это и без тебя знаю! – огрызнулся Мур.

– Примерь вот этот! Должен подойти, – небрежным движением руки Чарли достал из шкафа черный костюм прекрасного пошива с атласной жилеткой, которая отливала на свету плавным блеском. Именно такие носили гэссы – ничего особенного, но со вкусом.

– Откуда он у тебя? – опешил Мур, любовно разглаживая каждую складочку, – это же тот самый костюм, который…?

– «Который» что? – тут же спросила Эрика, появившаяся в дверном проеме, выходящем из кухни.

– Разве его не изъяли? – продолжил на тон тише Мур, игнорируя девушку.

– Не смогли, – отмахнулся Фленсик, делая вид, будто что-то с невероятной силой заинтересовало его в глубинах шкафа.

– И ты его не выбросил? Ты говорил мне, что выбросил, я точно помню…

– Замолкни, если хочешь, чтобы я одолжил тебе костюм! – вспылил журналист. – И прекрати свои глупые расспросы, а то меня это начинает порядком раздражать! Я иду с тобой на игру, лишь потому, что пригласили именно тебя! А мне надо добраться до Антуана Де-Филта, это единственный шанс увидеть его!

Детектив не в силах уловить связь между игрой и психологом, бросил недоуменный взгляд на Эрику, которая поспешно отвернулась, делая вид, что рассматривает старые песочные часы.

– Причем здесь Антуан? – скривив лицо, спросил Мур.

– Тебе что рыжая не говорила, что он там будет?

Детектив вновь взглянул на девушку, и она одарила его хитрой улыбкой, от которой у Мура потяжелело все внутри. Так, вот как ей удалось заманить Фленсика пойти на игру. Он покачал головой, давая понять свой спутнице, как он недоволен ее поведением.

– Ах, ну да, ну, да… – поспешил ответить Лисц театральным тоном, мысленно прикидывая, как ему придется обороняться от Фленсика, когда тот узнает, что никакого Антуана там и в помине не будет.

– Ты же сам мне говорил, – пожала плечами ведьма, едва сдерживая улыбку.

– Я с тобой позже поговорю, – бесшумно прошептал Мур одними губами. Девушка лишь дернула головой, усмехнувшись, и пошла дальше гулять по квартире.

Мур проводил ее взглядом и невольно наткнулся на зеленоватый альбом, раскрытый на фотографии Стейси, который небрежно валялся на одной из высоких тумб, ютившихся возле окна.

– Ты подобрал себе имя и титул? – осведомился детектив, незаметно пытаясь вытянуть шею, чтобы поближе рассмотреть находку.

– Да, только не могу выбрать фамилию. Хочется родовую, но не будет ли это дерзостью с моей стороны? – Чарли старательно завязывал галстук, не отрывая глаз от собственного отражения в зеркале.

– Да что ты, подумаешь… – протянул наигранно Мур, почти приблизившись к альбому, – бери сразу Малидиви, фамилию эльфлянских императоров. Зачем мелочиться?

– Умолкни, граф Малдивсуон! – съязвил Фленсик, намекая, что выбранная Лисцем фамилия ничем не уступает королевской.

– Я, увы, ее не сам выбирал, – отозвался Мур, аккуратно перелистывая альбом, чтобы его собеседник этого не увидел. К счастью, его перекрывала длинная ваза, возвышающаяся неподалеку, поэтому у детектива были все шансы остаться незамеченным. Хотя, когда Чарли Фленсик увлечен собой, он не заметит ни апокалипсиса, ни катастрофы вселенского масштаба. Тем временем детектив вглядывался в фотографии и чем больше он смотрел, тем больше был очарован. Стейси, которую до этого он видел лишь на одной фотографии из ее дела, предстала перед ним во всей своей красе. Ее внешность не была какой-то особенной, но слегка уловимое скрытое достоинство, которое чувствовалось даже через объектив фотоаппарата, неистово манило и влекло, заставляя позабыть все свои заботы. У нее были русые длинные волосы, грациозно лежавшие на плечах, она была стройна и держалась гордо, даже можно сказать надменно. А вот глаза ее были черны, словно бездна, но при этом наполненные теплотой. На минуту Мур Лисц даже позавидовал Фленсику, не понимая, за какие такие заслуги перед богами, его вознаградили такой особой? И хотя, она его покинула, Мур был уверен, что те мгновения, которые Стейси провела с Чарли, были ему незаслуженным подарком судьбы.

Сам же альбом не представлял собой ничего особенного. Повертев его в руках, детектив пришел к выводу, что спрятать здесь записки так, чтобы их не удалось обнаружить сразу, было бы невозможно. В любом случае, они вылетели бы вмиг, потому что, фотографии, за которыми вероятнее всего спрятали послания, приклеены были ненадежно. И вновь парня одолели смутные сомнения, что кто-то подкладывал Фленсику записки специально в нужный момент, чтобы Чарли плясал под дудку злодея.

Отложив альбом, Мур поспешил вернуться к разговору, и обнаружил, что журналист даже не заметил его отсутствия. Он, по-прежнему не отрываясь от зеркала, перебирал вслух эльфлянские фамилии.

– Незонеска-нэ? Ах, да слишком известная. Тэймуантуон-нэ? Не выговоришь ни черта, – он замолчал, призадумавшись, – о, Рестон-нэ, он был помощником у Милоньи Август и знаменитым деятелем в области медицины. – Чарли самодовольно ухмыльнулся собственному отражению. – То, что как раз мне подходит.

– Милонья Август! – заорал Мур, подпрыгивая на месте, как ошпаренный. Он ринулся к Эрике, чуть не затоптав по пути Фленсика, который продолжал выкрикивать ругательства вслед детективу. – Конечно же, мне знакома эта фамилия! Милонья Август! Так звали мать потерянного принца Эльфляндии! Она пропала вместе с сыном, после кончины мужа! Как я мог забыть! Они же были знатными особами!

Мур торжествующе смотрел на Эрику, которая стояла возле огромного окна на кухне. Его возгласы, наверное, слышал весь дом.

– То есть ты думаешь, Полианна Август из знатного рода? – озвучила мысли детектива девушка.

– Да! Представь себе, она потомок потерянного принца, которого так и не нашли, посчитав его убитым! И ей, будучи особой королевских кровей, приходиться мыть полы в поместье наследника! Вот ужас!

– Чего ты так радуешься? Как это нам поможет?

– Пока никак, но я уверен, стоит нам побольше узнать о Полианне, и нам знатно пригодиться столь занимательная информация.

– Лисц, ты совсем с мозгами расстался? – проворчал Фленсик, показавшийся в дверях. Его появление тут же заставило Мура помрачнеть и торжествующее ликование на его лице сменилось, выражением, состоящим из смеси тошноты и отвращения. – Ты чуть не затоптал меня!

– Жаль, а я так хотел, – процедил детектив сквозь зубы.

– Что за бред ты только что нес? Замарашка из прислужниц – аристократка? – Фленсик залился смехом, – ты удивляешь меня! Это же просто смешно!

– Отчего же?

– Сейчас, когда все документы уничтожены и неизвестно кто был знатным, а кто нет, любая служанка может присвоить себе чужую фамилию! Этой прислуги ничего больше не остается, как взять себе фамилию аристократа, чтобы подчеркнуть свою значимость! Это называется «комплекс бедняка»!

– Да, – согласился угрюмо Мур, – тогда у тебя «комплекс бога».

Фленсик кинул недовольный взгляд на детектива, и, не сказав ни слова, молча удалился в комнату к более приятной для него компании – к зеркалу.

2.

На прощание Эрика тайком, пока Фленсик не видит, повесила Муру на шею какой-то старинный медальон по форме напоминающий крохотное зеркальце. Вся позолота с него стерлась, и местами он отдавал серебряным проблеском. Девушка дала наставление, чтобы Мур спрятал амулет под рубашку и ни при каких обстоятельствах не показывал его. Детектив решил не спрашивать, зачем ему это, просто смиренно согласился. Он уже давно заметил, будто Эрике гораздо больше известно, что будет на предстоящей игре, чем ему.

Над городом сгустился сумрак, улицы пустели. Фленсик тут же поймал мобиль, и они выехали, направляясь в злополучное поместье поддельного наследника.

Весь их маскарад выглядел как никогда правдоподобно, ведь они колдовали над ним часа три. Мур чувствовал себя уверенно, и хотя Фленсик не вызывал у него восторга, но нужно было отдать ему должное – перевоплощаться и лгать он умел лучше всех. Детектив мысленно прикидывал, как он будет себя вести на вечере, как будет держать лицо и говорить с акцентом. Единственное – он плохо знал эльфлянский язык, потому что в академии он его прогуливал, считая, что этот предмет вряд ли ему когда-нибудь пригодиться. Как он ошибался.

Мур взглянул на Фленсика, тот выглядел совершенно спокойным. Он равнодушно глядел в окно, но можно было поклясться, что внутри он всем своим существом предвкушал сегодняшнее представление. Чем азартнее была игра, чем рискованнее, тем больше она интересовала журналиста. Мур отвернулся и заметил в тусклом отражении окна совершенно незнакомое ему лицо – худое, бледное и усталое. Его глаза теперь были серы, а волосы черные, как смоль, длинные, словно нити какого-то демона. Он тут же подумал, что у него неплохо выходит гримироваться, и если в его профессии ему окончательно перекроют кислород, ему будет, чем заняться.

Лисц остро ощутил, что ему не хватает Эрики, ведь с ведьмой было бы спокойнее прорываться в тыл врага, но тут же спохватившись, погнал эти нелепые мысли прочь.

Они выехали за город, ближе к горам, которые кидали мрачную тень на северную часть города. Мимо мелькали высокие силуэты деревьев и редкие, спешащие мимо, мобили.

– Ты знаешь, нам лучше подыграть принцу и позволить ему выиграть, чтобы не привлекать к себе внимание, – произнес Мур, как можно тише, добавляя на всякий случай к своим словам акцент. Фленсик услышав его исковерканную речь, чуть не разразился диким хохотом. Но приняв невероятно серьезный вид, ответил абсолютно с таким же нелепым акцентом:

– Это мое дело, граф, вы мне не указ.

И хотя у водителя и не возникло желания вслушиваться в разговор двух чопорных иностранцев, они оба понимали, что со стороны выглядит странным, как два эльфляндца вместо того, чтобы разговаривать спокойно на своем родном языке, почему-то ломают язык на здешнем.

Мур поспешно умолк, и они заехали в глубину мрачного леса, который плотно окружал поместье. Те, кто так отчаянно искали хоть какого-нибудь наследника, не хотели его потерять при первой же оплошности, поэтому решили поселить его в старинном доме рода Лебедевых подальше от городской суеты, с доверенным штатом прислуги и надежной охранной. Проезжая мимо крючковатых, сгорбленных деревьев, Мур насчитал как минимум троих охотников на ведьм, что дежурили здесь день и ночь, притаившись в неуловимых тенях леса. Скорее всего, такие меры предосторожности пришлось применить вследствие выхода статьи Фленсика, в которой он навел панику ведьмами и их возвращением.

Мобиль подъехал к металлическим воротам, у которых дежурил высокий величественный парень с выбеленной, почти прозрачной кожей. Глаз его не было видно – их застилала белая пелена, черные волосы спадали на его могучие плечи. Голову его увенчивал заостренный рог, который отдавал пугающим блеском, словно душа, что так давно должна была покинуть тело, навеки осталась заточена в нем. Руки его были изрезанны глубокими шрамами, а ладони казалось запачканы в пепле, который невозможно было смыть. Он стоял босыми ногами на промерзлой земле, ничуть не чувствуя холода. На него был небрежно накинут плащ, местами обнажая его грудь, из которой когда-то вырезали его черное сердце. Этот охотник почти что впал в небытие, словно колдовство, наложенное на него много лет назад окончательно поглотило его разум. Второй же охотник, что дежурил рядом, более ясно осознавал происходящее, но выглядел он так же, как и его напарник – лишь волосы его были светлыми.

Водитель остановился и тут же дрожащей рукой открыл окно. Парень охотник подошел к нему, словно тень.

– Что вам нужно? – низким озлобленным голосом спросил он.

– Я сопровождаю двух господ на игру к наследнику, – стараясь придать голосу ровный тон, ответил водитель. Кажется, присутствие охотника страшило его куда больше, чем присутствие ведьм.

– Документы и приглашения, – процедил охотник, слегка обнажая заостренные клыки.

Муру часто приходилось сталкиваться с охотниками, и каждый раз такие встречи не доставляли ему особого удовольствия. Он хотя и служил в полиции, точно не знал, что это за существа. От них всегда веяло одновременно и страхом, и манящим чувством божественности, отчего это еще больше пугало. И, кажется, они были готовы в любой миг растерзать ведьму при малейшем ее проступке. Самих охотников по слухам было немного – штучный товар, но откуда они взялись никто, кроме правящих семей, не знал.

Они с Фленсиком протянули приглашения и документы, которые были поддельными. И если приглашения ему достал демон Зиги, который отличался аккуратностью, то документы за пару минут до выхода им состряпал кое-как Чарли. И сейчас детектив горько жалел, что доверил ему такую серьезную работу.

Охотник посмотрел на листок с приглашением и вернул его обратно. Затем с такой же внимательностью он начал изучать документы, и к облегчению Мура, не заметил в них ничего сомнительного.

– Проезжайте, господа Малдивсуон-нэ и Лэутоу-нэ. Открывай ворота.

Второй охотник, стоявший, словно зловещий молчаливый призрак возле высоких кривоватых ворот, быстрым движением раскрыл их, будто они были не из металла, а из пуха.

Мобиль медленно проскользнул мимо охотников, и Фленсик, не сумев усидеть на месте, как и ожидалось, высунулся в открытое окно, чтобы сказать последнее слово:

– Не очень-то гостеприимно для гэсских господ!

– Угомонись! – прошипел Мур, пытаясь затащить журналиста обратно в салон, – ты с ума сошел?

– Я лишь развлекаюсь, ставлю всяких там охотников-недоучек на место! – посмеивался Чарли. Было видно по его горящим глазам, какое удовольствие ему доставляло нарываться на неприятности и выводить из себя окружающих. Мура это ужасно раздражало.

Спустя какое-то время, петляя по неровной и ухабистой дороге меж деревьев, которые выглядели пугающими и мертвыми, им, наконец, открылся вид на огромное продолговатое поместье, залитое теплыми огнями света. Перед поместьем возвышался круглый фонтан, вода в котором замерзла изогнутой струей устремившейся вниз. Тут и там серебрился иней, хотя и так было ясно, что это работа явно не наследника, ведь он не обладал способностями своего якобы предка, как бы ни старались это скрыть аристократы. Позади поместья виднелся чудесный сад со статуями и скульптурами, с выпуклыми лавочками и сиреневыми деревьями. Этот парк значительно отличался от леса, которой им только что пришлось миновать. Около парадной двери стояли величественные гвардейцы в торжественной светло-бирюзовой форме, несущие службу своему принцу.

Тут в дверь проскользнул худощавый и слегка потерянный молодой человек с грустным лицом. Мур сразу же узнал его – это был личный помощник наследника Кай Себастьян Прест, личность которого так нагло вчера использовал детектив. По-видимому, он вышел встретить гостей. Они расплатились с водителем, который предпочел здесь не задерживаться и пулей скрылся с глаз на своем мобиле. Прест любезно поприветствовав гостей, пригласил их внутрь.

– Его величеству, нашему Бельти, не терпится с вами познакомиться! Он столько о вас наслышан! Он просто обожает знакомиться с новыми высокопоставленными людьми! – восторженно трепетал Прест, пока они шли по огромному холлу к широкой парадной лестнице. Прест явно оживился с приходом гостей, он так и порхал вокруг них.

– Как же наслышан, если учесть, что я только сегодня себе имя выдумал, – шепнул Фленсик, ухмыляясь.

Поместье прибрали так, что складывалось ощущение, будто наследник жил здесь уже пару лет. Огромная лестница вела наверх, в большую залу, где у аристократов было принято проводить балы. От бесчисленного количества ламп слезились глаза, слуги украдкой перешептывались стоя шеренгой по обе стороны от лестницы, встречая по традиции гостей. Горничные кокетливо улыбались, стреляя глазками.

– Кто сегодня будет присутствовать на игре? – деловито, не забывая про акцент, спросил Мур.

– Господа Кристофер Беднам и Амнес Максималь, так полагается – двое из семей правительства обязаны присутствовать. Также еще будет особый гость Бельти… ох, запамятовал его имя, простите, он совсем недавно прибыл. Ну, и вы, господа, конечно. – Прест был настолько услужлив, что Фленсик не выдержав, закатил глаза, пока он не видит.

Мур про себя отметил, что народу будет мало, и может быть это к лучшему. Да и к тому же ему несказанно повезло, ведь на игре, словно по заказу, будут присутствовать и брат, и жених Алисы Максималь, а это Муру было на руку. Детектив затаил дыхание в нетерпении – сегодня он точно что-нибудь раскопает!

– Почему он ничего не сказал про Антуана? – обеспокоенно прошептал Фленсик, с некой угрозой в голосе, – ты же обещал, что он будет здесь.

– Полагаю, это тот самый гость, имя которого он позабыл, – соврал Мур, увертываясь на ходу. У него совсем вылетело из головы, что Эрика подставила его, и теперь детективу придется выкручиваться. И чего ей понадобилось, чтобы именно Фленсик составил ему сегодня компанию? Будто без него проблем мало!

Они поднялись по лестнице застеленной бордовым ковром, миновали большую залу и проследовали на третий этаж. Тут их приветливо встретили лакеи, форма которых была начищена до блеска. Дверь в огромную комнату была распахнута, и они вошли внутрь. Посредине стоял круглый стол, обшитый черным бархатом с позолотой. В дальнюю стену был встроен старинный камин, поленья в котором уютно потрескивали. Около камина возвышались книжные шкафы, не тронутые многие и многие годы, перед ними стояли длинные диваны бордового цвета. Слева от стола, в глубине, на две ступеньки ниже, находился бильярд, с креслами притаившимся по углам. Тяжелые портьеры нависали, готовые в любую минуту закрыть зону бильярдной, таким образом, отделив ее от остального пространства. В комнате стоял приятный полумрак, свет от ламп и камина неровно ложился на пол, который покрывал ковер темного цвета.

– Располагайтесь, Билли принесет вам выпить, – распорядился Прест, подзывая к себе суетливого парнишку. – А я схожу предупредить его величество, что гости прибыли.

Мур с Чарли уселись возле камина, Билли же узнав, что им принести, мигом вылетел из комнаты и через секунду был уже тут как тут с подносом, на котором поблескивали бокалы и бутылка эльфлянского серебристого вина. Он поставил на маленький столик какие-то закуски в виде снежинок, льдинок и прочей ерунды, с которой мог ассоциироваться Холодный принц.

Фленсик чувствовал себя, по-видимому, как дома. Он преспокойно развалился на диване, лениво озираясь по сторонам. Его не волновало, что их могут разоблачить в любую минуту, если учесть, что и Лисц, и Фленсик были личностями небезызвестными. А в случае их провала им грозил приличный срок в тюрьме Лунсанна, за проникновение в личные владения и покои самого наследника. Да и еще, что самое страшное их бы лишили работы. И если у Мура уже и так ничего от карьеры не осталось, то для журналиста это грозило смертью.

Фленсик хотел что-то сказать, но не успел, поскольку в комнату ворвался, словно порхая, не касаясь земли, мнимый наследник в сопровождении своих мнимых аристократов.

Это был паренек, совсем еще юный и его лицо казалось по-детски приветливым и наивным. Волосы его отливали серебром, белые, под стать белоснежной коже, которая словно просвечивала. Его ярко-голубые глаза отдавали теплотой. Он был облачен в парадные одеяния цвета лазури, и она будто обвивала его, словно какой-то дымок. Справа от него стоял худой, ядовито ухмыляющийся, парень. Его одежда была сшита из дорогих тканей, его длинные пальцы томились под тяжестью колец, которые, скорее всего, никогда не принадлежали его роду. Одет он был без должного вкуса, что нельзя сказать о господине, который красовался по левую руку от принца. Этот парень был облачен в изысканный костюм, который подчеркивал его статную фигуру. Все в его образе было доведено до шика и блеска, и вся эта ненавязчивая аккуратность сразу располагала к себе. Цвета его наряда от приятного синего до насыщенного черного притягивали взгляд. Его лицо выражало доброжелательность и радушие, но в то же время от него веяло чуть различимой надменностью и пренебрежением. Мур сразу смекнул, кто есть кто.

– Я очень вам рад! – вскинув нелепо руки, бросился к ним принц. Прест хотел было что-то сказать, но не успел, и наследник продолжил, обращаясь к Фленсику, – граф Малдивсуон-нэ, я так счастлив, так рад, познакомиться с вами!

– Нет, ваше высочество, я его друг, – сделал растерянное лицо Фленсик, стараясь не рассмеяться, – граф Лэутоу-нэ.

Смущение охватило принца, и его щеки моментально вспыхнули. Он начал что-то невнятно бормотать, пряча глаза в пол. На помощь ему тут же пришел Прест, нервно залепетав:

– Простите, наш принц очень разволновался и все перепутал!

– Нужно сначала дождаться, когда тебе представят господ, а потом уже обращаться к ним с приветствием, – важно подметил худой аристократ, сопровождающий принца. Он вышел вперед, тщательно впиваясь взглядом в каждого из присутствующих.

– Ой, простите! Я очень рассеян… – покраснев еще сильнее, проговорил Бельти. – Это вы граф Малдивсуон-нэ?

– Да, ваше высочество, – улыбнулся Мур, стараясь сгладить обстановку, – это мой друг Эш Лэутоу-нэ, он занимается тем, что разводит овец на севере гэсской территории на полуострове Сонмино, граничащими с морионами, полагаю вашими предками.

Фленсик бросил недовольный взгляд в сторону Мура.

– Точно никто не знает, кому принадлежит род Холодного принца, – вновь встрял худой аристократ, – Амнес Максималь, я вхожу в палату управления страны. А это мой друг и коллега граф Кристофер Беднам.

– Очень рад знакомству, – отозвался парень, который красовался в своем великолепном костюме.

– Но моя матушка была морионкой, насколько мне известно… – пробормотал нерешительно принц, пока они проследовали к камину. Амнес тут же остановил его размышления, подав слегка заметный знак, чтобы Бельти умолк.

– Никто этого точно не знает, повторюсь, – произнес Амнес тоном светской беседы, хотя раздражение так и проскальзывало в его голосе. – Мы нашли вас, мой принц, благодаря внешнему сходству с Холодным принцем и вашей потенциальной силе, которая должна вот-вот проявиться. Так что ваша матушка могла вам быть и вовсе не родной.

Бельти смолк, Кристофер завел разговор об Эльфляндии, в которой он бывал однажды и по его словам ему безумно понравилось проводить там свой отпуск. Стоило отметить, что вести непринужденную светскую беседу у Беднама удавалось куда лучше, чем у его друга. Когда все отвлеклись на Билли, который подоспел с какими-то вычурными пряными острыми закусками, Фленсик незаметно шепнул Лисцу:

– Я тебе еще этих овец припомню.

– Разве я хоть чуток солгал? Ты и впрямь то и дело разводишь кого-нибудь своими липовыми статейками – то овец, то баранов. – Мур расплылся в самодовольной улыбке, а Фленсику, который хотел что-то съязвить, пришлось умолкнуть, ведь лакей вновь удалился.

– Вы, правда, разводите овец? – заглянув в глаза журналисту, спросил с нескрываемым любопытством Бельти.

– Конечно, он в своих овцах души не чает, – встрял радостно Мур, – только дай повод поговорить об этом – заболтает до смерти.

– Как здорово! – искренне восхитился принц. Детективу была непонятна его реакция, но признаться, весь этот вечер все больше начинал ему нравиться. – Как вы их уберегаете от холода? Из шерсти валяете шарфы и шапки? Ах, да в Эльфляндии нет суровой зимы…

Фленсик метнув в Мура еще один злостный взгляд, тут же изменился в лице и заговорил, будто и, правда, разведение овец – было делом всей его жизни:

– По правде говоря, у меня есть пару секретов, и если вашему величеству так интересна эта тема, я вам их раскрою. – Он хитро улыбнулся и продолжил, – у нас тоже бывает холодно, особенно на моем полуострове – он граничит с Морионией, а в этих местах Эльфляндии, как известно более сыро. Но такой климат, как ни странно подходит для той породы, которую я развожу. Конечно, мы делаем из шерсти и шапки, и варежки, да что угодно!

– Ух, ты! Вот это красота! – воскликнул принц весь преисполненный любопытством. Наверное, такие вещи для него были чем-то невероятным.

Амнес следил за их разговором, попивая вино. Создавалось впечатление, что он их видит насквозь. Беднам же явно потерявший всякий интерес к разведению овец, поглядывал на служанку, которая стояла вместе с лакеем возле двери. Она кокетливо улыбалась ему в ответ.

– У вас сейчас зима в Эльфляндии? – не унимался Бельти.

– У нас сейчас жарко, как раз курортный сезон, – ответил Мур, продолжая украдкой наблюдать за аристократами.

– Не знал, что мафиози занимаются такими интересными вещами! Я думал, вы убиваете людей! – заявил наследник и уткнулся в свой бокал с вином, пока все окружающие замерли, как громом пораженные. Повисла пауза, которую принц, кажется, даже не заметил. Его прямолинейность позабавила Мура, будь на их месте настоящие гэссы, они бы ему это с рук не спустили. Прест так и застыл у дверей, побелев от ужаса. Но вот Амнес нисколько не испугался:

– Извините нашего принца, он еще слишком юный и говорит, не подумав.

– Да, тем более, вы, вероятно, слышали, что по городу снуют ведьмы, и хотя наши службы до сих пор ни одну не обнаружили, это влияет на всех нас, – заявил Беднам таинственным голосом. – Конечно, скорее всего, это лишь слухи, но мы обязаны все проверить.

– Слухи? А я слышал, вы уже поймали парочку, – отозвался поспешно Мур, поставив своих собеседников в ступор.

– Нет-нет, не верьте слухам, господин Малдивсуон-нэ! Это все проклятые журналисты сеют панику, – ответил Беднам, на что Фленсик еле удержался, чтобы не закатить глаза.

– Так, где же ваш таинственный гость? – не выдержал он. Чарли мало интересовала тема ведьм, ведь он склонялся больше к тому, что Антуан даст ему ответы на все его вопросы.

– Он скоро будет, – отозвался Амнес, – Билли, спроси, долго ли еще нам ждать господина Де-Филта, ведь это невежливо.

Услышав знакомую фамилию, которая порезала слух, Мур опешил. Как такое возможно? Выходит, Эрика говорила правду? Но откуда ей было об этом знать? Словно по заказу Фленсика этот Антуан вот так явился сюда из ниоткуда. Конечно, теперь одной проблемой меньше, ведь Фленсик не станет ему докучать упреками и расспросами, но Антуан знал Мура, и видел его до этого. И наивно полагать, что психолог его не запомнил – он явно был из тех людей, у которых была дотошная память. Да и вообще, что он тут забыл?

Размышления Мура прервала служанка, которая принесла новый поднос с закуской, пока Билли выполнял распоряжение Амнеса. Она кокетливо стрельнула глазками в сторону Кристофера Беднама, и, повернувшись, деловито пошагала прочь. Он проводил ее хищным взглядом, и Мур невольно заметил, как Фленсик смотрит на всю эту картину с отвращением. Но к счастью, господин Максималь не увидел реакции журналиста, ведь он что-то говорил Престу, который был всегда у него под рукой.

Затем Бельти радостно защебетал о том, как проходит подготовка к балу в часть Самайна, который состоится в следующую пятницу. Он обращался почему-то к Фленсику, видимо найдя в нем духовного друга, переживая, что праздник пришлось перенести из-за всей этой истории с ведьмами. Самому Чарли, наверное, хотелось что-то расспросить про Антуана, но говорливый принц не давал ему и слова вставить. Он все говорил и говорил, будто люди с ним не общались многие годы.

Наконец, двери распахнулись и в полумрак, нависший над присутствующими, вплыла, словно тень, тонкая фигура. Он выглядел, словно существо из иного мира – комната погрузилась в какую-то давящую атмосферу. Муру стало не по себе, он мельком посмотрел на своего сообщника, и тот обжигал только что вошедшего гостя, ледяным, полным злости, взглядом.